Страница:
«Шестьсот тысяч пеших в народе сем, среди которого я
нахожусь,– воскликнул Моисей,– а Ты говоришь: «Я дам им мясо, и будут есть целый месяц». Заколоть ли всех овец и волов, чтоб им было довольно? Или вся рыба морская соберется, чтобы удовлетворить их?»
Господь упрекнул его за такое неверие, говоря: «Разве рука Господня коротка? Ныне ты увидишь, сбудется ли слово Мое к тебе или нет?»
Моисей передал всему собранию слова Господни и объявил о назначении семидесяти старейшин. Задача, поставленная великим вождем перед этими избранными мужами, может служить образцом для современных судей и законодателей. «Выслушивайте братьев ваших, и судите справедливо, как брата с братом, так и пришельца его. Не различайте лиц на суде, как малого, так и великого выслушивайте: не бойтесь лица человеческого; ибо суд – дело Божие» (Втор. 1:16, 17).
Затем Моисей собрал семьдесят старейшин у скинии. «И сошел Господь в облаке, и говорил с ним, и взял от Духа, который на нем, и дал семидесяти мужам старейшинам. И когда почил на них Дух, они стали пророчествовать, но потом перестали». Подобно ученикам в день Пятидесятницы, они были наделены силой свыше. Богу было угодно приготовить их для работы и прославить в глазах всего собрания, чтобы люди доверяли им, как мужам, избранным Богом для того, чтобы вместе с Моисеем управлять Израилем.
Снова великий вождь проявил свое благородство и любовь к людям. Два человека из семидесяти скромно сочли себя недостойными занять такое ответственное положение, не присоединились к своим братьям у скинии; но Дух Божий сошел на них там, где они были, и они также получили дар пророчества. Узнав об этом, Иисус Навин, желая приостановить возникший, по его мнению, беспорядок и опасаясь, как бы не возникло разделение, обратился к Моисею, горя готовностью постоять за честь своего господина. «Господин мой – сказал он. – Запрети им». Моисей же ответил ему: «Не ревнуешь ли ты за меня? о, если бы все в народе Господнем были пророками, когда бы Господь послал Духа Своего на них!»
«И поднялся ветер от Господа, и принес от моря перепелов, и набросал их около стана, на путь дня по одну сторону и на путь дня по другую сторону около стана, на два почти локтя от земли» (Чис. 11:31). Весь этот день, и ночь, и еще следующий день народ трудился, собирая пищу, таким чудесным образом посланную им. Было собрано огромное количество. «И кто мало сбирал, тот собрал десять хомеров». Собранных перепелов сушили, так что, как и было обещано, заготовленных запасов хватило на целый месяц.
Хотя эта пища вовсе не являлась наилучшим средством поддержания здоровья. Бог напитал ею людей, так как они настойчиво просили об этом. Их не удовлетворяло то, что служило их благу. Мятежные желания были исполнены, но какими страданиями они расплачивались за все это! Алчно набросившись на еду, они вскоре понесли заслуженное наказание. «Поразил Господь народ весьма великою язвою». Немало людей оказались сражены ужасной лихорадкой, а самые злостные виновники заболели сразу же, как только попробовали пищи, которой так вожделели.
В Асирофе, на следующей стоянке после Таверы, Моисея ожидало еще более горькое испытание. Аарон и Мариамь занимали высокое и почетное положение в Израиле. Оба были наделены пророческим даром и вместе с Моисеем принимали деятельное участие при освобождении евреев. «Я… послал перед тобою Моисея, Аарона и Мариамь» (Мих. 6:4), – произнес пророк Михей слова Божьи. Сила характера Мариами обнаружилась очень рано, когда она, еще будучи ребенком, следила на берегу Нила за маленькой корзинкой, в которой был спрятан младенец Моисей. Ее самообладание и деликатность Бог использовал для сохранения жизни освободителя Своего народа. Богато одаренная поэтическими и музыкальными способностями, Мариамь была первая среди израильских женщин, устраивавших хороводы на берегу Красного моря. После Моисея и Аарона она по праву пользовалась глубокой любовью народа и благоволением Неба. Но то же самое зло, которое произвело разделение на Небе, зародилось и в сердце этой израильтянки, и ей удалось найти единомышленников.
При назначении семидесяти старейшин Моисей не посоветовался с Аароном и Мариамью, и это возбудило их ревность. В то время, когда израильтяне находились на пути к Синаю, у Моисея гостил его тесть Иофор, это он посоветовал ему выбрать из среды народа достойных мужей, чтобы те помогали ему, и поскольку Моисей с готовностью принял этот совет, Аарон и Мариамь испугались, что Иофор имеет на великого вождя большее влияние, чем они. Когда создавался совет старейшин, им казалось, что их авторитетом и положением пренебрегают. Аарон и Мариамь никогда не знали всей тяжести забот и ответственности, которые лежали на Моисее, но так как они были избраны, чтобы помогать ему, то рассматривали себя руководителями наравне с ним и поэтому считали назначение семидесяти излишним.
Моисей, как никто другой, сознавал все значение великой работы, возложенной на него. Он сознавал свое ничтожество и во всем советовался с Богом. Аарон же был гораздо более высокого мнения о себе и меньше полагался на Бога. Он потерпел неудачу, когда, облеченный ответственностью, проявил слабость характера и малодушную уступчивость относительно идолопоклонства у Синая. Но Мариамь и Аарон, ослепленные ревностью и честолюбием, забыли об этом. Аарон был высоко возвеличен Богом. Вся его семья несла на себе ответственность священного служения, но это положение еще больше увеличивало стремление к самовозвышению. «И сказали: одному ли Моисею говорил Господь? не говорил ли Он и нам?» Считая себя избранными Богом наравне с Моисеем, они притязали на тот же авторитет и положение.
Поддавшись духу недовольства, Мариамь нашла причину для ропота, воспользовавшись именно теми событиями, которыми особенным образом управлял Бог. Женитьба Моисея не нравилась ей. Ее фамильная и национальная гордость была уязвлена тем, что он избрал для себя женщину не из Израильского народа, а из другого племени. С Сепфорой обращались с плохо скрытым презрением.
Хотя жена Моисея и названа «ефиоплянкой» (Чис. 12:1), она была мадианитянкой и, следовательно, принадлежала к потомству Авраама. Своей внешностью она отличалась от еврейских женщин, будучи значительно смуглее их. Хотя и не являясь израильтянкой, Сепфора была поклонницей истинного Бога. Она была робкой, застенчивой, нежной, любящей и преисполненной сострадания. Потому-то Моисей по дороге в Египет согласился отправить ее назад в Мадиамскую землю. Он желал избавить ее от боли, которую причинило бы ей созерцание судов Господних, грозивших египтянам.
Когда Сепфора вновь прибыла к своему мужу в пустыню, она увидела, как изнурительно бремя его ответственности, и поделилась своими опасениями за здоровье Моисея с Иофором, который и предложил облегчить его труды. В этом и заключалась главная причина неприязни Мариами к Сепфоре. Оскорбленная мнимым пренебрежением к себе и Аарону, она считала жену Моисея главной виновницей всего этого и решила, что, находясь под ее влиянием, Моисей не будет, как прежде, обращаться к ним за советом. Если бы Аарон вообще умел твердо постоять за справедливость, он мог бы пресечь зло, но, вместо того чтобы указать Мариами на греховность ее поведения, он сочувственно выслушивал все ее жалобы и, таким образом, разделил ее ревность.
Моисей выслушал своих обвинителей в терпеливом молчании. Эту привычку он выработал в себе на протяжении долгих лет тяжелого труда и томительного ожидания в Мадиамской земле, развив в себе дух смирения и долготерпения; она помогла ему с терпением относиться к неверию и ропоту народа, а также к гордости и зависти тех, кому следовало бы безотказно помогать ему. Моисей был самым кротким человеком из всех живущих на земле, поэтому ему, как никому другому, были дарованы Божественная мудрость и руководство. Писание говорит: «Направляет кротких к правде, и научает кротких путям Своим» (Пс. 24:9). Бог руководит кроткими потому, что они восприимчивы к наставлениям и охотно принимают их. Они горят искренним желанием знать и исполнять волю Божию. Обетование' Спасителя гласит: «Кто хочет творить волю Его, тот узнает о семучении» (Ин. 7:17). Он говорит через Иакова: «Если же у кого из вас недостает мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упреков, – и дастся ему» (Иак. 1:5). Но Его обетование относится только к тем, кто охотно и беззаветно следует за Господом. Бог не порабощает ничьей воли. Поэтому Он не может управлять теми, кто слишком горд, чтобы учиться, кто настойчиво идет своей дорогой. О человеке двоедушном, который старается следовать собственной воле, хотя и уверяет, что исполняет волю Божью, так написано: «Да не думает такой человек получить что-нибудь от Господа» (Иак. 1:7).
Бог избрал Моисея и наделил его Святым Духом, а Мариамь и Аарон своим ропотом виновны не только перед избранным вождем, но также и перед самим Богом. Виновные мятежники были посланы к дверям скинии лицом к лицу с Моисеем, и «сошел Господь в облачном столбе, и стал у входа скинии, и позвал Аарона и Мариамь». Их пророческий дар был неоспорим, и Бог мог говорить с ними в видениях и снах. Но Моисей, о котором Сам Бог сказал, что он «верен во всем дому Моему», более тесно общался с Богом. С ним Бог говорил непосредственно. «Как же вы не убоялись упрекать раба Моего, Моисея? И воспламенился гнев Господа на них, и Он отошел». И в знак Божьего неодобрения облако оставило скинию, и Мариамь покрылась проказой, белой, как снег. Аарон был пощажен, но в наказании Мариами он видел суровый упрек себе. Теперь их гордость смирилась в прах. Аарон исповедал их грех и умолял, чтобы его сестра не была брошена на произвол этой ужасной гибельной болезни. В ответ на молитву Моисея Мариамь была избавлена от проказы, но все же должна была оставаться вне стана в течение семи дней. До тех пор, пока Мариамь не удалилась из стана, символ Божественной милости не почивал на скинии. В знак уважения к ее высокому положению и сочувствуя ее горю, весь народ оставался в Асирофе, ожидая ее возвращения.
Это проявление Господнего неодобрения должно было послужить предостережением для всего Израиля, чтобы положить конец растущему ропоту недовольства. Если бы зависть и раздражение Мариами не были мгновенно наказаны, они стали бы источником великого зла. Зависть – самое сатанинское чувство, которое может жить в человеческом сердце и которое является самым гибельным по своим последствиям. Мудрец говорит: «Жесток гнев, неукротима ярость; но кто устоит против ревности?» (Притч. 27:4). Зависть нарушила небесную гармонию, и потворство ей приводит к неописуемым человеческим несчастьям. «Ибо, где зависть и сварливость, там неустройство и все худое» (Иак. 3:16).
Говорить плохое о других или делать себя судьями их поступков – не такое безобидное дело, как думают многие. «Кто злословит брата или судит брата своего, тот злословит закон и судит закон; а если ты судишь закон, то ты не исполнитель закона, но судья» (Иак.4:11). Есть только один Судья, «Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения» (1 Кор. 4:5). Кто берет на себя право судить и порицать своих ближних, тот незаконно отнимает это право у Творца.
Библия особо наставляет нас быть внимательными и не бросать с легкостью обвинения тем, кого Бог призвал быть Его посланниками. Апостол Петр, описывая отверженных грешников, говорит, что они «идут вслед скверных похотей плоти, презирают начальства, дерзки, своевольны и не страшатся злословить высших, тогда как иАнгелы, превосходя ихкрепостию и силою, не произносят на них пред Господом укоризненного суда» (2 Петр. 2:10,11). И Павел учит правильно относиться к тем, кто поставлен управлять церковью: «Обвинение на пресвитера не иначе принимай, как при двух или трех свидетелях» (1 Тим. 5:19).
Тот, Кто возложил на людей тяжелую ответственность быть руководителями и учителями Своего народа, спросит с них, как они обращались с Его слугами. Мы должны уважать тех, кого возвеличил Бог. Наказание, которому подверглась Мариамь, служит укором всем, кто поддается чувству зависти и ропщет против тех, на кого Бог возложил бремя Своих трудов.
Глава 34
Господь упрекнул его за такое неверие, говоря: «Разве рука Господня коротка? Ныне ты увидишь, сбудется ли слово Мое к тебе или нет?»
Моисей передал всему собранию слова Господни и объявил о назначении семидесяти старейшин. Задача, поставленная великим вождем перед этими избранными мужами, может служить образцом для современных судей и законодателей. «Выслушивайте братьев ваших, и судите справедливо, как брата с братом, так и пришельца его. Не различайте лиц на суде, как малого, так и великого выслушивайте: не бойтесь лица человеческого; ибо суд – дело Божие» (Втор. 1:16, 17).
Затем Моисей собрал семьдесят старейшин у скинии. «И сошел Господь в облаке, и говорил с ним, и взял от Духа, который на нем, и дал семидесяти мужам старейшинам. И когда почил на них Дух, они стали пророчествовать, но потом перестали». Подобно ученикам в день Пятидесятницы, они были наделены силой свыше. Богу было угодно приготовить их для работы и прославить в глазах всего собрания, чтобы люди доверяли им, как мужам, избранным Богом для того, чтобы вместе с Моисеем управлять Израилем.
Снова великий вождь проявил свое благородство и любовь к людям. Два человека из семидесяти скромно сочли себя недостойными занять такое ответственное положение, не присоединились к своим братьям у скинии; но Дух Божий сошел на них там, где они были, и они также получили дар пророчества. Узнав об этом, Иисус Навин, желая приостановить возникший, по его мнению, беспорядок и опасаясь, как бы не возникло разделение, обратился к Моисею, горя готовностью постоять за честь своего господина. «Господин мой – сказал он. – Запрети им». Моисей же ответил ему: «Не ревнуешь ли ты за меня? о, если бы все в народе Господнем были пророками, когда бы Господь послал Духа Своего на них!»
«И поднялся ветер от Господа, и принес от моря перепелов, и набросал их около стана, на путь дня по одну сторону и на путь дня по другую сторону около стана, на два почти локтя от земли» (Чис. 11:31). Весь этот день, и ночь, и еще следующий день народ трудился, собирая пищу, таким чудесным образом посланную им. Было собрано огромное количество. «И кто мало сбирал, тот собрал десять хомеров». Собранных перепелов сушили, так что, как и было обещано, заготовленных запасов хватило на целый месяц.
Хотя эта пища вовсе не являлась наилучшим средством поддержания здоровья. Бог напитал ею людей, так как они настойчиво просили об этом. Их не удовлетворяло то, что служило их благу. Мятежные желания были исполнены, но какими страданиями они расплачивались за все это! Алчно набросившись на еду, они вскоре понесли заслуженное наказание. «Поразил Господь народ весьма великою язвою». Немало людей оказались сражены ужасной лихорадкой, а самые злостные виновники заболели сразу же, как только попробовали пищи, которой так вожделели.
В Асирофе, на следующей стоянке после Таверы, Моисея ожидало еще более горькое испытание. Аарон и Мариамь занимали высокое и почетное положение в Израиле. Оба были наделены пророческим даром и вместе с Моисеем принимали деятельное участие при освобождении евреев. «Я… послал перед тобою Моисея, Аарона и Мариамь» (Мих. 6:4), – произнес пророк Михей слова Божьи. Сила характера Мариами обнаружилась очень рано, когда она, еще будучи ребенком, следила на берегу Нила за маленькой корзинкой, в которой был спрятан младенец Моисей. Ее самообладание и деликатность Бог использовал для сохранения жизни освободителя Своего народа. Богато одаренная поэтическими и музыкальными способностями, Мариамь была первая среди израильских женщин, устраивавших хороводы на берегу Красного моря. После Моисея и Аарона она по праву пользовалась глубокой любовью народа и благоволением Неба. Но то же самое зло, которое произвело разделение на Небе, зародилось и в сердце этой израильтянки, и ей удалось найти единомышленников.
При назначении семидесяти старейшин Моисей не посоветовался с Аароном и Мариамью, и это возбудило их ревность. В то время, когда израильтяне находились на пути к Синаю, у Моисея гостил его тесть Иофор, это он посоветовал ему выбрать из среды народа достойных мужей, чтобы те помогали ему, и поскольку Моисей с готовностью принял этот совет, Аарон и Мариамь испугались, что Иофор имеет на великого вождя большее влияние, чем они. Когда создавался совет старейшин, им казалось, что их авторитетом и положением пренебрегают. Аарон и Мариамь никогда не знали всей тяжести забот и ответственности, которые лежали на Моисее, но так как они были избраны, чтобы помогать ему, то рассматривали себя руководителями наравне с ним и поэтому считали назначение семидесяти излишним.
Моисей, как никто другой, сознавал все значение великой работы, возложенной на него. Он сознавал свое ничтожество и во всем советовался с Богом. Аарон же был гораздо более высокого мнения о себе и меньше полагался на Бога. Он потерпел неудачу, когда, облеченный ответственностью, проявил слабость характера и малодушную уступчивость относительно идолопоклонства у Синая. Но Мариамь и Аарон, ослепленные ревностью и честолюбием, забыли об этом. Аарон был высоко возвеличен Богом. Вся его семья несла на себе ответственность священного служения, но это положение еще больше увеличивало стремление к самовозвышению. «И сказали: одному ли Моисею говорил Господь? не говорил ли Он и нам?» Считая себя избранными Богом наравне с Моисеем, они притязали на тот же авторитет и положение.
Поддавшись духу недовольства, Мариамь нашла причину для ропота, воспользовавшись именно теми событиями, которыми особенным образом управлял Бог. Женитьба Моисея не нравилась ей. Ее фамильная и национальная гордость была уязвлена тем, что он избрал для себя женщину не из Израильского народа, а из другого племени. С Сепфорой обращались с плохо скрытым презрением.
Хотя жена Моисея и названа «ефиоплянкой» (Чис. 12:1), она была мадианитянкой и, следовательно, принадлежала к потомству Авраама. Своей внешностью она отличалась от еврейских женщин, будучи значительно смуглее их. Хотя и не являясь израильтянкой, Сепфора была поклонницей истинного Бога. Она была робкой, застенчивой, нежной, любящей и преисполненной сострадания. Потому-то Моисей по дороге в Египет согласился отправить ее назад в Мадиамскую землю. Он желал избавить ее от боли, которую причинило бы ей созерцание судов Господних, грозивших египтянам.
Когда Сепфора вновь прибыла к своему мужу в пустыню, она увидела, как изнурительно бремя его ответственности, и поделилась своими опасениями за здоровье Моисея с Иофором, который и предложил облегчить его труды. В этом и заключалась главная причина неприязни Мариами к Сепфоре. Оскорбленная мнимым пренебрежением к себе и Аарону, она считала жену Моисея главной виновницей всего этого и решила, что, находясь под ее влиянием, Моисей не будет, как прежде, обращаться к ним за советом. Если бы Аарон вообще умел твердо постоять за справедливость, он мог бы пресечь зло, но, вместо того чтобы указать Мариами на греховность ее поведения, он сочувственно выслушивал все ее жалобы и, таким образом, разделил ее ревность.
Моисей выслушал своих обвинителей в терпеливом молчании. Эту привычку он выработал в себе на протяжении долгих лет тяжелого труда и томительного ожидания в Мадиамской земле, развив в себе дух смирения и долготерпения; она помогла ему с терпением относиться к неверию и ропоту народа, а также к гордости и зависти тех, кому следовало бы безотказно помогать ему. Моисей был самым кротким человеком из всех живущих на земле, поэтому ему, как никому другому, были дарованы Божественная мудрость и руководство. Писание говорит: «Направляет кротких к правде, и научает кротких путям Своим» (Пс. 24:9). Бог руководит кроткими потому, что они восприимчивы к наставлениям и охотно принимают их. Они горят искренним желанием знать и исполнять волю Божию. Обетование' Спасителя гласит: «Кто хочет творить волю Его, тот узнает о семучении» (Ин. 7:17). Он говорит через Иакова: «Если же у кого из вас недостает мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упреков, – и дастся ему» (Иак. 1:5). Но Его обетование относится только к тем, кто охотно и беззаветно следует за Господом. Бог не порабощает ничьей воли. Поэтому Он не может управлять теми, кто слишком горд, чтобы учиться, кто настойчиво идет своей дорогой. О человеке двоедушном, который старается следовать собственной воле, хотя и уверяет, что исполняет волю Божью, так написано: «Да не думает такой человек получить что-нибудь от Господа» (Иак. 1:7).
Бог избрал Моисея и наделил его Святым Духом, а Мариамь и Аарон своим ропотом виновны не только перед избранным вождем, но также и перед самим Богом. Виновные мятежники были посланы к дверям скинии лицом к лицу с Моисеем, и «сошел Господь в облачном столбе, и стал у входа скинии, и позвал Аарона и Мариамь». Их пророческий дар был неоспорим, и Бог мог говорить с ними в видениях и снах. Но Моисей, о котором Сам Бог сказал, что он «верен во всем дому Моему», более тесно общался с Богом. С ним Бог говорил непосредственно. «Как же вы не убоялись упрекать раба Моего, Моисея? И воспламенился гнев Господа на них, и Он отошел». И в знак Божьего неодобрения облако оставило скинию, и Мариамь покрылась проказой, белой, как снег. Аарон был пощажен, но в наказании Мариами он видел суровый упрек себе. Теперь их гордость смирилась в прах. Аарон исповедал их грех и умолял, чтобы его сестра не была брошена на произвол этой ужасной гибельной болезни. В ответ на молитву Моисея Мариамь была избавлена от проказы, но все же должна была оставаться вне стана в течение семи дней. До тех пор, пока Мариамь не удалилась из стана, символ Божественной милости не почивал на скинии. В знак уважения к ее высокому положению и сочувствуя ее горю, весь народ оставался в Асирофе, ожидая ее возвращения.
Это проявление Господнего неодобрения должно было послужить предостережением для всего Израиля, чтобы положить конец растущему ропоту недовольства. Если бы зависть и раздражение Мариами не были мгновенно наказаны, они стали бы источником великого зла. Зависть – самое сатанинское чувство, которое может жить в человеческом сердце и которое является самым гибельным по своим последствиям. Мудрец говорит: «Жесток гнев, неукротима ярость; но кто устоит против ревности?» (Притч. 27:4). Зависть нарушила небесную гармонию, и потворство ей приводит к неописуемым человеческим несчастьям. «Ибо, где зависть и сварливость, там неустройство и все худое» (Иак. 3:16).
Говорить плохое о других или делать себя судьями их поступков – не такое безобидное дело, как думают многие. «Кто злословит брата или судит брата своего, тот злословит закон и судит закон; а если ты судишь закон, то ты не исполнитель закона, но судья» (Иак.4:11). Есть только один Судья, «Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения» (1 Кор. 4:5). Кто берет на себя право судить и порицать своих ближних, тот незаконно отнимает это право у Творца.
Библия особо наставляет нас быть внимательными и не бросать с легкостью обвинения тем, кого Бог призвал быть Его посланниками. Апостол Петр, описывая отверженных грешников, говорит, что они «идут вслед скверных похотей плоти, презирают начальства, дерзки, своевольны и не страшатся злословить высших, тогда как иАнгелы, превосходя ихкрепостию и силою, не произносят на них пред Господом укоризненного суда» (2 Петр. 2:10,11). И Павел учит правильно относиться к тем, кто поставлен управлять церковью: «Обвинение на пресвитера не иначе принимай, как при двух или трех свидетелях» (1 Тим. 5:19).
Тот, Кто возложил на людей тяжелую ответственность быть руководителями и учителями Своего народа, спросит с них, как они обращались с Его слугами. Мы должны уважать тех, кого возвеличил Бог. Наказание, которому подверглась Мариамь, служит укором всем, кто поддается чувству зависти и ропщет против тех, на кого Бог возложил бремя Своих трудов.
Глава 34
ДВЕНАДЦАТЬ СОГЛЯДАТАЕВ
Эта глава основана на Книге Числа 13 и 14 гл.
Спустя одиннадцать дней после того, как евреи оставили гору Хорив, они расположились станом в Кадесе, в пустыне Фаран, неподалеку от обетованной земли. Было предложено направить туда людей, которые осмотрели бы землю. Моисей сообщил об этом Богу и получил разрешение с указанием послать от каждого колена одного из начальников. Люди были избраны, и Моисей повелел им пойти осмотреть землю и узнать, что она собой представляет, – ее расположение, природные особенности, какой народ там живет, сильный или слабый, и какова тамошняя земля, способна ли она плодоносить, урожайна ли.
Посланные люди осмотрели всю землю от южных ее границ до крайних северных. Они вернулись через сорок дней. Израильский народ лелеял в сердце радужные надежды и с особым нетерпением ждал своих посланных. Весть об их возвращении неслась от колена к колену и повсюду вызывала радость. Люди вышли встретить своих посланцев, которые благополучно вернулись после опасного предприятия и принесли плоды той земли, свидетельствующие о плодородии почвы. Как раз было время сбора винограда, и они взяли такую роскошную гроздь, что ее нужно было нести вдвоем. Они взяли также фиговые ягоды, гранаты, росшие там в изобилии.
Народ ликовал, что вскоре станет обладателем столь прекрасной страны. Внимательно, стараясь не пропустить ни слова, слушали они, о чем говорили Моисею вернувшиеся люди. «Мы ходили в землю, в которую ты посылал нас, – начали соглядатаи, – в ней подлинно течет молоко и мед, и вот плоды ее». Придя в неописуемый восторг от этих слов, народ уже был готов повиноваться голосу Божьему тотчас же пойти, чтобы овладеть той землей. Но после того, как посланцы описали ее красоту и плодородие, все, кроме двоих, стали говорить о трудностях и опасностях, с которыми придется столкнуться Израильскому народу при покорении Ханаана. Они перечислили все могущественные племена, заселявшие различные уголки земли, и рассказали, что города там большие и обнесены стенами, а народы, живущие в них, сильны, и победить их никак не удастся. Еще они сказали, что видели людей-гигантов, сынов Енаковых, и что даже думать бесполезно о том, чтобы овладеть той землей.
После этих рассказов настроение изменилось. Когда посланцы выразили неверие, поселившееся в их сердцах, исполненных разочарования, внушаемого им сатаной, надежда и отвага народа уступили место малодушному отчаянию. Неверие бросило мрачную тень на все собрание, и могущественная сила Божья, так часто проявлявшаяся во благо избранного народа, оказалась забыта. Люди не остановились, чтобы глубоко поразмыслить над всем, что они видели и переживали; они не подумали о том, что Тот, Кто вел их до сих пор, несомненно, введет их в эту добрую землю. Они не вспомнили о том, как Господь чудесно избавил их от притеснителей, проложив им дорогу среди моря и уничтожив преследующее их войско фараона. Они отстранились от Бога и действовали так, будто все зависело от их собственных усилий.
В своем неверии они умалили силу Божью и сомневались в надежном руководстве Того, Кто до сих пор безопасно вел их. Они вновь, как и в прошлом, возроптали против Моисея и Аарона. Вот и настал конец всем нашим радужным надеждам, говорили они, и чтобы обладать лишь этой пустыней, мы проделали весь тяжелый путь из Египта. Они обвиняли своих вождей в том, что те обманывали народ и принесли Израилю столько бед.
В своем разочаровании народ дошел до отчаяния, поднявшийся мучительный вопль смешался с приглушенным шумом недоуменных голосов. Халев оценил ситуацию и отважился встать на защиту Бога, делая все, что было в его силах, чтобы остановить пагубное влияние своих малодушных товарищей. На какое-то мгновение народ утих, прислушиваясь к его словам ободрения и надежды об обетованной земле. Он не отрицал, что города этой страны укреплены высокими стенами, а люди сильны и воинственны, но Бог пообещал эту землю Израилю. «Пойдем и завладеем ею, – настойчиво продолжал Халев, – потому что мы можем одолеть ее».
Однако остальные десять товарищей, ходившие с ним, прервали его и в еще более мрачных красках, чем прежде, начали описывать все предстоящие трудности. «Не можем мы идти против народа сего, – заявили они, – ибо он сильнее нас… Весь народ, который видели мы среди ее, люди великорослые. Там видели мы и исполинов, сынов Енаковых, от исполинского рода; и мы были в глазах наших пред ними, как саранча, такими же были мы и в глазах их».
Эти люди, избрав неверный путь, упорно противились Халеву, Иисусу Навину, Моисею и Богу. Каждый шаг вперед делал их еще непреклоннее. Они были полны решимости остановить всякую попытку овладеть Ханааном. Стремясь устрашить соплеменников, они искажали правду. Это «земля, поядающая живущих на ней», говорили они. Предав свои сердца неверию, люди отдались во власть сатаны, и никто не мог сказать, как далеко он их заведет.
«И подняло все общество вопль, и плакал народ во всюту ночь». Сразу же вспыхнули восстание и мятеж, ибо сатана полностью овладел людьми, и они, казалось, лишились рассудка. Они проклинали Моисея и Аарона, забыв, что Бог слышит их нечестивые речи и что Ангел Его присутствия, облеченный в облачный столп, является свидетелем ужасных приступов их ярости. Они с горечью кричали: «О, если бы мы умерли в земле Египетской, или умерли бы в пустыне сей!» Затем все их чувства поднялись против Бога: «Для чего Господь ведет нас в землю сию, чтобы мы пали от меча? Жены наши и дети наши достанутся в добычу врагам. Не лучше ли нам возвратиться в Египет? И сказали друг другу: поставим себе начальника и возвратимся в Египет». Таким образом они обвиняли не только Моисея, но и Самого Бога в том, что им была обещана земля, в которую они теперь не в состоянии войти. Они дерзнули даже выбрать из своей среды начальника, под водительством которого решили возвратиться в землю своих страданий и рабства, откуда были выведены могущественной рукой Всесильного.
В смирении и отчаянии «пали Моисей и Аарон на лица свои пред всем собранием общества сынов Израилевых», не зная, что предпринять, чтобы удержать их от столь необдуманного, безрассудного шага. Халев и Иисус Навин пытались, со своей стороны, успокоить поднявшийся мятеж. С разодранными в знак скорби и возмущения одеждами они бросились в народ, и над бурей причитаний и негодующих криков раздались их звонкие голоса: «Земля, которую мы проходили для осмотра, очень, очень хороша. Если Господь милостив к нам, то введет нас в землю сию и даст нам ее – эту землю, в которой течет молоко и мед. Только против Господа не восставайте, и не бойтесь народа земли сей, ибо он достанется нам на съедение: защиты у них не стало; а с нами Господь, не бойтесь их».
Беззаконие хананеев было столь велико, что Господь больше не желал терпеть их. Он лишил их Своей защиты, и они могли стать легкой добычей. По завету Божьему земля эта была обещана Израилю. Но лживый рассказ неверных соглядатаев ввел все общество в заблуждение. Изменники сделали свое дело. Однако даже если б только двое дали неверный отчет, а десять побуждали бы овладеть землей во имя Господа, народ, погрязший в нечестивом неверии, принял бы совет двоих, а не десяти. Здесь же лишь двое защищали правду, а десять подстрекали к бунту.
Халев и Иисус Навин громко обличали неверных соглядатаев, но все стали кричать, что их самих надо побить камнями. Безумная толпа схватила камни, чтобы побить этих верных людей. С пронзительными воплями, словно сумасшедшие, они ринулись вперед, но вдруг камни выпали из их рук, они смолкли и затрепетали от страха. Бог вмешался, чтобы пресечь кровопролитие. Слава Его присутствия подобно вспышке света осветила скинию. Весь народ смотрел на знамение Господа. Некто более могущественный, чем они, явил Себя, и теперь никто не осмеливался возмущаться. Лживые соглядатаи, пораженные ужасом, с затаенным дыханием бросились к своим шатрам.
Тогда Моисей поднялся и вошел в скинию. Господь сказал ему: «Поражу его язвою и истреблю его, и произведу от тебя народ многочисленнее и сильнее его». Но снова Моисей начал умолять Господа пощадить народ. Он не мог согласиться с тем, чтобы они погибли, а от него произошел многочисленный народ. Взывая к милосердию Божьему, он воскликнул: «Итак да возвеличится сила Господня, как Ты сказал, говоря: «Господь долготерпелив и многомилостив, прощающий беззакония и преступления…» Прости грех народу сему по великой милости Твоей, как Ты прощал народ сей от Египта доселе».
Господь обещал Моисею пощадить Израиля и не подвергать его непосредственному уничтожению, но из-за их неверия и малодушия Он больше не мог проявить могущество и покорить их врагов. Поэтому в Своем милосердии Он повелел им избрать единственно безопасный путь и повернуть обратно к Красному морю.
Бунтуя, народ восклицал: «О, если бы мы умерли… в пустыне сей!» Теперь это желание могло быть удовлетворено. Господь сказал: «Как говорили вы вслух Мне, так и сделаю вам. В пустыне сей падут тела ваши, и все вы исчисленные, сколько вас числом, от двадцати лет и выше, которые роптали на Меня… Детей ваших, о которых вы говорили, что они достанутся в добычу врагам,Я введу туда, и они узнают землю, которую вы презрели…» А о Халеве Он сказал: «Но раба Моего, Халева, за то, что в нем был иной дух, и он совершенно повиновался Мне, введу в землю, в которую он ходил, и семя его наследует ее». И как соглядатаи в течение сорока дней совершали свое путешествие, так и израильское ополчение должно было в течение сорока лет блуждать по пустыне.
Когда Моисей сообщил израильтянам Божественное решение, их ярость превратилась в скорбь. Они сознавали, что вынесенный приговор справедлив. Десять лживых соглядатаев, пораженные язвой, погибли на глазах всего Израиля, и в постигшей их участи народ видел свою судьбу.
Казалось, они чистосердечно раскаиваются в своем греховном поведении, но на самом деле они больше скорбели о последствиях своего нечестия, нежели о собственной неблагодарности и непослушании. Когда они увидели, что Господь не изменит приговор, упрямство вновь заговорило в них, и они объявили, что не возвратятся обратно в пустыню. Повелевая им отступить от земли врагов. Бог испытывал их мнимую покорность и доказал, что на деле они не имели ее. Они знали, что тяжело согрешили, позволив дурным чувствам овладеть собой и желая побить камнями тех соглядатаев, которые настойчиво умоляли их повиноваться Богу, но в действительности они страшно боялись последствий, которые стали для них роковыми. Их сердца не изменились, единственное, что им было нужно, – приписать случаю то, что едва не произошло. Это обнаружилось, когда Моисей от имени Бога повелел им вернуться в пустыню.
Божественное решение о том, что Израиль не войдет в Ханаан на протяжении сорока лет, повергло Моисея, Аарона, Халева и Иисуса Навина в горькое разочарование. Однако они безропотно подчинились этому решению. Но те, кто был недоволен Божьими действиями и заявил о своем решении возвратиться в Египет, горько плакали и скорбели об утрате благословений, которые сами же отвергли. Прежде они жаловались по пустякам, теперь по воле Бога у них была настоящая причина для рыданий. Если бы они сокрушались о своем грехе, когда он был верно им растолкован, тогда Бог не вынес бы такого приговора, но они горевали о суде, совершенном над ними, их скорбь не была раскаянием и поэтому не могла спасти от приговора.
Ночь прошла в плаче. Но наутро в их сердцах вновь воскресла надежда. Они решили искупить свое малодушие. Когда Господь повелел им пойти и овладеть землей, они отказались, а теперь, когда Он приказал им возвратиться обратно, они оставались все теми же мятежниками. Они решили сами пойти и овладеть землей. Может быть, размышляли они, Господь одобрит их смелость и изменит Свой приговор.
В назначенное время Бог дал им преимущество и даже вменил в обязанность войти в эту землю, но из-за их своевольного пренебрежения это право у них было отнято. Сатана достиг цели, не дав им войти в Ханаан, а теперь внушал, чтобы вопреки Божьему запрещению они сделали то, от чего отказались тогда, когда Он требовал этого. Толкая их таким образом второй раз на восстание, великий обманщик снова одержал победу. Раньше они сомневались в силе Божьей, которая поможет им овладеть землей, а теперь надеялись достичь этого своими личными усилиями, независимо от Божественной помощи. «Согрешили мы пред Господом, – кричали они,– пойдем и сразимся, как повелел нам Господь» (Втор. 1:41). Как жестоко ослепил их грех! Господь никогда не поручал им «идти и сражаться». В Его намерения совершенно не входило, чтобы они завоевывали обетованную землю. Они должны были овладеть ею, неукоснительно слушаясь Его повелений.
Хотя сердца их не изменились, все же они были вынуждены исповедать свой грех и безумие своего восстания после сообщения посланцев. Теперь они оценили те благословения, которые с такой яростью отвергли. Они признали, что только из-за собственного неверия не вошли в Ханаан. «Согрешили мы»,– говорили они, признавая, что ошибку совершили они, а не Бог, Которого они так зло обвиняли в бессилии исполнить Свои обетования. Хотя их исповедание и не было следствием истинного раскаяния, оно послужило подтверждением Божественной справедливости в обращении с Его народом.
Спустя одиннадцать дней после того, как евреи оставили гору Хорив, они расположились станом в Кадесе, в пустыне Фаран, неподалеку от обетованной земли. Было предложено направить туда людей, которые осмотрели бы землю. Моисей сообщил об этом Богу и получил разрешение с указанием послать от каждого колена одного из начальников. Люди были избраны, и Моисей повелел им пойти осмотреть землю и узнать, что она собой представляет, – ее расположение, природные особенности, какой народ там живет, сильный или слабый, и какова тамошняя земля, способна ли она плодоносить, урожайна ли.
Посланные люди осмотрели всю землю от южных ее границ до крайних северных. Они вернулись через сорок дней. Израильский народ лелеял в сердце радужные надежды и с особым нетерпением ждал своих посланных. Весть об их возвращении неслась от колена к колену и повсюду вызывала радость. Люди вышли встретить своих посланцев, которые благополучно вернулись после опасного предприятия и принесли плоды той земли, свидетельствующие о плодородии почвы. Как раз было время сбора винограда, и они взяли такую роскошную гроздь, что ее нужно было нести вдвоем. Они взяли также фиговые ягоды, гранаты, росшие там в изобилии.
Народ ликовал, что вскоре станет обладателем столь прекрасной страны. Внимательно, стараясь не пропустить ни слова, слушали они, о чем говорили Моисею вернувшиеся люди. «Мы ходили в землю, в которую ты посылал нас, – начали соглядатаи, – в ней подлинно течет молоко и мед, и вот плоды ее». Придя в неописуемый восторг от этих слов, народ уже был готов повиноваться голосу Божьему тотчас же пойти, чтобы овладеть той землей. Но после того, как посланцы описали ее красоту и плодородие, все, кроме двоих, стали говорить о трудностях и опасностях, с которыми придется столкнуться Израильскому народу при покорении Ханаана. Они перечислили все могущественные племена, заселявшие различные уголки земли, и рассказали, что города там большие и обнесены стенами, а народы, живущие в них, сильны, и победить их никак не удастся. Еще они сказали, что видели людей-гигантов, сынов Енаковых, и что даже думать бесполезно о том, чтобы овладеть той землей.
После этих рассказов настроение изменилось. Когда посланцы выразили неверие, поселившееся в их сердцах, исполненных разочарования, внушаемого им сатаной, надежда и отвага народа уступили место малодушному отчаянию. Неверие бросило мрачную тень на все собрание, и могущественная сила Божья, так часто проявлявшаяся во благо избранного народа, оказалась забыта. Люди не остановились, чтобы глубоко поразмыслить над всем, что они видели и переживали; они не подумали о том, что Тот, Кто вел их до сих пор, несомненно, введет их в эту добрую землю. Они не вспомнили о том, как Господь чудесно избавил их от притеснителей, проложив им дорогу среди моря и уничтожив преследующее их войско фараона. Они отстранились от Бога и действовали так, будто все зависело от их собственных усилий.
В своем неверии они умалили силу Божью и сомневались в надежном руководстве Того, Кто до сих пор безопасно вел их. Они вновь, как и в прошлом, возроптали против Моисея и Аарона. Вот и настал конец всем нашим радужным надеждам, говорили они, и чтобы обладать лишь этой пустыней, мы проделали весь тяжелый путь из Египта. Они обвиняли своих вождей в том, что те обманывали народ и принесли Израилю столько бед.
В своем разочаровании народ дошел до отчаяния, поднявшийся мучительный вопль смешался с приглушенным шумом недоуменных голосов. Халев оценил ситуацию и отважился встать на защиту Бога, делая все, что было в его силах, чтобы остановить пагубное влияние своих малодушных товарищей. На какое-то мгновение народ утих, прислушиваясь к его словам ободрения и надежды об обетованной земле. Он не отрицал, что города этой страны укреплены высокими стенами, а люди сильны и воинственны, но Бог пообещал эту землю Израилю. «Пойдем и завладеем ею, – настойчиво продолжал Халев, – потому что мы можем одолеть ее».
Однако остальные десять товарищей, ходившие с ним, прервали его и в еще более мрачных красках, чем прежде, начали описывать все предстоящие трудности. «Не можем мы идти против народа сего, – заявили они, – ибо он сильнее нас… Весь народ, который видели мы среди ее, люди великорослые. Там видели мы и исполинов, сынов Енаковых, от исполинского рода; и мы были в глазах наших пред ними, как саранча, такими же были мы и в глазах их».
Эти люди, избрав неверный путь, упорно противились Халеву, Иисусу Навину, Моисею и Богу. Каждый шаг вперед делал их еще непреклоннее. Они были полны решимости остановить всякую попытку овладеть Ханааном. Стремясь устрашить соплеменников, они искажали правду. Это «земля, поядающая живущих на ней», говорили они. Предав свои сердца неверию, люди отдались во власть сатаны, и никто не мог сказать, как далеко он их заведет.
«И подняло все общество вопль, и плакал народ во всюту ночь». Сразу же вспыхнули восстание и мятеж, ибо сатана полностью овладел людьми, и они, казалось, лишились рассудка. Они проклинали Моисея и Аарона, забыв, что Бог слышит их нечестивые речи и что Ангел Его присутствия, облеченный в облачный столп, является свидетелем ужасных приступов их ярости. Они с горечью кричали: «О, если бы мы умерли в земле Египетской, или умерли бы в пустыне сей!» Затем все их чувства поднялись против Бога: «Для чего Господь ведет нас в землю сию, чтобы мы пали от меча? Жены наши и дети наши достанутся в добычу врагам. Не лучше ли нам возвратиться в Египет? И сказали друг другу: поставим себе начальника и возвратимся в Египет». Таким образом они обвиняли не только Моисея, но и Самого Бога в том, что им была обещана земля, в которую они теперь не в состоянии войти. Они дерзнули даже выбрать из своей среды начальника, под водительством которого решили возвратиться в землю своих страданий и рабства, откуда были выведены могущественной рукой Всесильного.
В смирении и отчаянии «пали Моисей и Аарон на лица свои пред всем собранием общества сынов Израилевых», не зная, что предпринять, чтобы удержать их от столь необдуманного, безрассудного шага. Халев и Иисус Навин пытались, со своей стороны, успокоить поднявшийся мятеж. С разодранными в знак скорби и возмущения одеждами они бросились в народ, и над бурей причитаний и негодующих криков раздались их звонкие голоса: «Земля, которую мы проходили для осмотра, очень, очень хороша. Если Господь милостив к нам, то введет нас в землю сию и даст нам ее – эту землю, в которой течет молоко и мед. Только против Господа не восставайте, и не бойтесь народа земли сей, ибо он достанется нам на съедение: защиты у них не стало; а с нами Господь, не бойтесь их».
Беззаконие хананеев было столь велико, что Господь больше не желал терпеть их. Он лишил их Своей защиты, и они могли стать легкой добычей. По завету Божьему земля эта была обещана Израилю. Но лживый рассказ неверных соглядатаев ввел все общество в заблуждение. Изменники сделали свое дело. Однако даже если б только двое дали неверный отчет, а десять побуждали бы овладеть землей во имя Господа, народ, погрязший в нечестивом неверии, принял бы совет двоих, а не десяти. Здесь же лишь двое защищали правду, а десять подстрекали к бунту.
Халев и Иисус Навин громко обличали неверных соглядатаев, но все стали кричать, что их самих надо побить камнями. Безумная толпа схватила камни, чтобы побить этих верных людей. С пронзительными воплями, словно сумасшедшие, они ринулись вперед, но вдруг камни выпали из их рук, они смолкли и затрепетали от страха. Бог вмешался, чтобы пресечь кровопролитие. Слава Его присутствия подобно вспышке света осветила скинию. Весь народ смотрел на знамение Господа. Некто более могущественный, чем они, явил Себя, и теперь никто не осмеливался возмущаться. Лживые соглядатаи, пораженные ужасом, с затаенным дыханием бросились к своим шатрам.
Тогда Моисей поднялся и вошел в скинию. Господь сказал ему: «Поражу его язвою и истреблю его, и произведу от тебя народ многочисленнее и сильнее его». Но снова Моисей начал умолять Господа пощадить народ. Он не мог согласиться с тем, чтобы они погибли, а от него произошел многочисленный народ. Взывая к милосердию Божьему, он воскликнул: «Итак да возвеличится сила Господня, как Ты сказал, говоря: «Господь долготерпелив и многомилостив, прощающий беззакония и преступления…» Прости грех народу сему по великой милости Твоей, как Ты прощал народ сей от Египта доселе».
Господь обещал Моисею пощадить Израиля и не подвергать его непосредственному уничтожению, но из-за их неверия и малодушия Он больше не мог проявить могущество и покорить их врагов. Поэтому в Своем милосердии Он повелел им избрать единственно безопасный путь и повернуть обратно к Красному морю.
Бунтуя, народ восклицал: «О, если бы мы умерли… в пустыне сей!» Теперь это желание могло быть удовлетворено. Господь сказал: «Как говорили вы вслух Мне, так и сделаю вам. В пустыне сей падут тела ваши, и все вы исчисленные, сколько вас числом, от двадцати лет и выше, которые роптали на Меня… Детей ваших, о которых вы говорили, что они достанутся в добычу врагам,Я введу туда, и они узнают землю, которую вы презрели…» А о Халеве Он сказал: «Но раба Моего, Халева, за то, что в нем был иной дух, и он совершенно повиновался Мне, введу в землю, в которую он ходил, и семя его наследует ее». И как соглядатаи в течение сорока дней совершали свое путешествие, так и израильское ополчение должно было в течение сорока лет блуждать по пустыне.
Когда Моисей сообщил израильтянам Божественное решение, их ярость превратилась в скорбь. Они сознавали, что вынесенный приговор справедлив. Десять лживых соглядатаев, пораженные язвой, погибли на глазах всего Израиля, и в постигшей их участи народ видел свою судьбу.
Казалось, они чистосердечно раскаиваются в своем греховном поведении, но на самом деле они больше скорбели о последствиях своего нечестия, нежели о собственной неблагодарности и непослушании. Когда они увидели, что Господь не изменит приговор, упрямство вновь заговорило в них, и они объявили, что не возвратятся обратно в пустыню. Повелевая им отступить от земли врагов. Бог испытывал их мнимую покорность и доказал, что на деле они не имели ее. Они знали, что тяжело согрешили, позволив дурным чувствам овладеть собой и желая побить камнями тех соглядатаев, которые настойчиво умоляли их повиноваться Богу, но в действительности они страшно боялись последствий, которые стали для них роковыми. Их сердца не изменились, единственное, что им было нужно, – приписать случаю то, что едва не произошло. Это обнаружилось, когда Моисей от имени Бога повелел им вернуться в пустыню.
Божественное решение о том, что Израиль не войдет в Ханаан на протяжении сорока лет, повергло Моисея, Аарона, Халева и Иисуса Навина в горькое разочарование. Однако они безропотно подчинились этому решению. Но те, кто был недоволен Божьими действиями и заявил о своем решении возвратиться в Египет, горько плакали и скорбели об утрате благословений, которые сами же отвергли. Прежде они жаловались по пустякам, теперь по воле Бога у них была настоящая причина для рыданий. Если бы они сокрушались о своем грехе, когда он был верно им растолкован, тогда Бог не вынес бы такого приговора, но они горевали о суде, совершенном над ними, их скорбь не была раскаянием и поэтому не могла спасти от приговора.
Ночь прошла в плаче. Но наутро в их сердцах вновь воскресла надежда. Они решили искупить свое малодушие. Когда Господь повелел им пойти и овладеть землей, они отказались, а теперь, когда Он приказал им возвратиться обратно, они оставались все теми же мятежниками. Они решили сами пойти и овладеть землей. Может быть, размышляли они, Господь одобрит их смелость и изменит Свой приговор.
В назначенное время Бог дал им преимущество и даже вменил в обязанность войти в эту землю, но из-за их своевольного пренебрежения это право у них было отнято. Сатана достиг цели, не дав им войти в Ханаан, а теперь внушал, чтобы вопреки Божьему запрещению они сделали то, от чего отказались тогда, когда Он требовал этого. Толкая их таким образом второй раз на восстание, великий обманщик снова одержал победу. Раньше они сомневались в силе Божьей, которая поможет им овладеть землей, а теперь надеялись достичь этого своими личными усилиями, независимо от Божественной помощи. «Согрешили мы пред Господом, – кричали они,– пойдем и сразимся, как повелел нам Господь» (Втор. 1:41). Как жестоко ослепил их грех! Господь никогда не поручал им «идти и сражаться». В Его намерения совершенно не входило, чтобы они завоевывали обетованную землю. Они должны были овладеть ею, неукоснительно слушаясь Его повелений.
Хотя сердца их не изменились, все же они были вынуждены исповедать свой грех и безумие своего восстания после сообщения посланцев. Теперь они оценили те благословения, которые с такой яростью отвергли. Они признали, что только из-за собственного неверия не вошли в Ханаан. «Согрешили мы»,– говорили они, признавая, что ошибку совершили они, а не Бог, Которого они так зло обвиняли в бессилии исполнить Свои обетования. Хотя их исповедание и не было следствием истинного раскаяния, оно послужило подтверждением Божественной справедливости в обращении с Его народом.