Страница:
Маргарет Уэй
Мой кумир
Пролог
Накануне своего отъезда в Джинджару, вызванного печальным событием, которое там произошло, Скай видела яркие сны из своего детства. Оно прошло там, на ферме. В те безмятежные дни Джинджара была центром ее вселенной. Тогда на нее еще не давил авторитет Макговернов, известных в стране скотопромышленников. Бродерик Макговерн был хозяином Джинджары. Человек с повышенным чувством долга, он пользовался всеобщим огромным уважением. Кифф, старший сын, считался его наследником. Скотт, средний отпрыск, всегда соперничавший с братом, вечно вносил разлад в семью. Да и Рейчел, их младшая сестра, тоже создавала немало проблем, однако, к счастью для династии Макговернов, Кифф во всех смыслах был воплощением совершенства.
К тому времени как ей исполнилось пять лет, Скай полностью подпала под его обаяние. Она не могла себе представить жизни без Киффа. Для ребенка, лишенного материнской любви и заботы, Кифф был неизменной поддержкой, предметом восхищения и обожания. Он приглядывал за ней, чего, кажется, не делал ее изнуренный работой, сломленный духом отец. Джек Маккори так и не пришел в себя после того, как умерла при родах его молодая красавица жена Кэти. Он не переставал сокрушаться, что этого бы не случилось, если бы Кэти не настояла на своем решении рожать на ферме, а не в больнице.
В раннем детстве Скай не могла понять глубокой меланхолии своего отца, но всегда старалась хорошо себя вести и быть примерной ученицей в местной школе. Она всякий раз испытывала неловкость, когда ее учительница, миссис Лейси, нахваливая ее перед другими детьми с фермы, говорила: «Берите пример со Скай!»
– Почему же ей не хвалить тебя, – говорил Кифф в ответ на жалобы, играя ее светлыми локонами, – ведь ты такая смышленая малышка и к тому же очень-очень симпатичная!
Кифф был на шесть лет старше Скай. Когда ему исполнилось десять лет, его отправили учиться в Сидней, в знаменитую частную школу-интернат. Дома он проводил только каникулы, и общение с ним стало для нее вдвойне дороже.
Времена изменились. А с ними и люди. Ничего странного, что детские привязанности не сохранились во взрослой жизни. Повзрослев, Кифф перестал быть тем Киффом, который смеялся над ней, выслушивал, терпел ее проделки, сажал, визжащую от удовольствия, себе на плечи. Взрослый Кифф внушал Скай не только благоговение, но почти страх. Их отношения в корне изменились. И самым непостижимым было то, что это, похоже, произошло внезапно.
Непостижимым?
Она не могла никогда, никогда занять место во взрослой жизни Киффа Макговерна.
Несмотря на все ее старания забыть о нем и идти по жизни своим путем, Кифф продолжал жить в ее сознании и мечтах. Никаким усилием воли она не могла изменить это.
Скай приняла нелегкое решение уехать учиться в университет. Нужно было расстаться с Макговернами, отдалиться от Киффа, своего кумира. А ведь от одной только мысли о разлуке она готова была расплакаться.
Неужели такое и в самом деле происходило с ней несколько лет назад… или она все это придумала? Да нет, происходило.
Ни один молодой человек из тех, кого она встречала потом – а у нее было много поклонников, – не мог сравниться с Киффом. Теперь, в свои двадцать четыре года, она сама добилась успеха в жизни, хотя продолжала чувствовать себя глубоко обязанной Макговернам. Их участие в ее судьбе обеспечило ей светлое будущее. Макговерн оплатил ее дорогостоящее образование. Много лет спустя отец сказал ей, что леди Макговерн, бабушка Киффа, Скотта и Рейчел, настойчиво рекомендовала не распространяться об этом факте. «Скай не должна об этом знать. Но она такая умная девочка, что должна получить возможность пробиться в жизни».
Хотя леди Макговерн всегда была величественной особой и держалась по-королевски отчужденно, она почему-то опекала маленькую дочку своего скромного работника. Это стало причиной все большего отчуждения между Скай и Рейчел. Рейчел была ревнива по натуре. Она любила обоих братьев, но Киффа просто обожала и всегда боролась за его внимание. Она всегда говорила о Скай не иначе как «эта нахальная дочка какого-то – представляете? – работника фермы, которая постоянно липнет к нашей семье». То есть, если читать между строк, к ее обожаемому Киффу. Такие уколы со временем стали еще более болезненными.
«Тебя можно только пожалеть. Может, ты и хороша, как конфетка, но из-за своего низкого происхождения никогда не будешь принята нашим обществом. Так что даже не пытайся!» Язвительность Рейчел могла бы убить девочку, но Скай еще в раннем детстве узнала все о ревности, и, к ее чести, ревность Рейчел не сокрушила ее. Скорее наоборот. Выработала в ней умение постоять за себя. Богатство и статус скотоводческой империи дали Макговернам необыкновенную власть. Они, безусловно, имели власть и над ней.
А Джинджара… Даже в ее мечтах Кифф и Джинджара были неразделимы.
Пока Скай спала в этот душный ненастный ноябрьский вечер, включив на всю мощность кондиционер, образы из идиллического прошлого наполняли ее сон. Они были настолько живыми, что казалось, она чувствует запахи, осязает предметы и все слышит и видит. Яркие красочные картинки, стаи волнистых попугайчиков над головой. Она ошеломляюще ясно видела свое прошлое, словно путешествовала во времени…
Вот ей пять лет, она живет в Джинджаре. Ее отец, Джек, который был сначала простым рабочим на скотоводческой ферме, потом надсмотрщиком, к тому моменту, когда ей исполнилось десять лет, стал управляющим. Ее жизнь вдруг резко изменилась, примерно тогда, когда она достигла переходного возраста. Откуда ни возьмись в ней пробудились странные желания, непреодолимая потребность видеть и слышать Киффа, быть рядом с ним. Они встречались только во время школьных каникул, а период между каникулами тянулся мучительно долго. Чувство, которое она испытывала, называлось страстью, но она была слишком юной, чтобы понять это. И слава богу, ведь тому, чего она так страстно хотела, никогда не суждено было сбыться.
После того как ей исполнилось двенадцать, Скай с ужасом узнала, что ее собираются отправить в престижную женскую школу, в которой уже занималась Рейчел. Она и представить себе не могла, что такое может случиться. Плата за обучение там далеко превосходила возможности ее отца, поэтому Скай и мечтать о таком не могла.
Прошло много лет, прежде чем Скай узнала, что ее учеба оплачена Макговернами. А в то время она просто делала все, чтобы отец мог гордиться ею, много трудилась и пятью годами позже окончила школу с высокими оценками, которые дали ей возможность поступить в выбранный ею университет и изучать юридические науки. Областью ее профессионального интереса стали проблемы женщин, особенно одиноких.
В своих сновидениях в эту жаркую, душную ночь Скай снова была ребенком. Она стояла застыв, крепко вцепившись в руку Киффа. Как зачарованные, они не сводили глаз с моря полевых цветов. Никогда за всю свою короткую жизнь она не видела столь необыкновенного зрелища! От такой красоты у нее защемило сердце.
– Это такое чудо после долгих лет засухи! – восторженно произнес Кифф. – Полевые цветы расцвели в пустыне, малышка! – Он часто называл ее «малышкой» в те дни. Казалось, между ней и этим провинциальным принцем возникла настоящая привязанность. – Я подумал, что тебе захочется увидеть это.
Кифф с улыбкой взглянул на нее, довольный ее неподдельным восторгом, который он испытывал и сам. Удивительно красивый и умный мальчишка, он приехал домой на долгие рождественские каникулы.
– О, Кифф, это просто чудо! – восхищенно захлопала Скай в ладоши. Даже в таком возрасте она умела глубоко чувствовать. – Спасибо, спасибо, что привел меня сюда.
– Не стоит благодарить меня. Я знал, что ты это оценишь. Ты – наша маленькая провинциальная принцесса.
Теперь ей казалось очень странным, что он так сказал, а в пятилетнем возрасте она приняла это за шутку. В ответ она польщенно улыбнулась ему. Она ведь была обыкновенной маленькой девочкой с фермы, а он разыскал ее, усадил перед собой на Нура, своего красивого быстроногого племенного коня, одного из лучших в конюшнях Джинджары. Кифф умел ездить верхом. Он был рослым для своих лет и с возрастом обещал стать очень высоким. Этот необычный мальчик даже тогда отличался невероятным обаянием. Но ведь он был Киффом Макговерном, наследником Джинджары.
Ее отец часто отлучался по делам, оставляя одну на несколько дней. А иногда и недель. Она была бы почти сиротой, если бы все на ферме не присматривали за ней. У нее даже была няня, которую звали Лина. Эту мягкую, окончившую приходскую школу аборигенку наняла леди Макговерн, суровый матриарх семейства. Когда отец девочки уезжал надолго, леди Макговерн разрешала ей и Лине жить в Большом доме. Так все называли фермерский особняк. Это был настоящий дворец, огромный и великолепный! А Скай и ее отец жили в бунгало, таком маленьком, что оно прекрасно поместилось бы в холле Большого дома. Отец говорил дочери, что это честь для нее – жить в Большом доме. Так что она обязана быть хорошей девочкой.
Это давалось ей легко. Никто ее не обижал и не ругал. Хотя. Рейчел обижала, но Скай научилась справляться с этим, пусть та и была на два года старше. Чувствовалось что-то неприятное в Рейчел, но она не боялась ее. Она должна быть хорошей смелой девочкой и не огорчать своего отца, который так много работает.
Во сне Скай сжимала своими маленькими пальчиками сильную загорелую руку Киффа.
– Я люблю тебя, Кифф.
Он улыбался. Его светлые глаза бриллиантами сверкали на загорелой коже.
– Я знаю, малышка.
– А ты женишься на мне, когда я вырасту?
На этом месте Скай резко проснулась. Вот тут-то и полились слезы.
К тому времени как ей исполнилось пять лет, Скай полностью подпала под его обаяние. Она не могла себе представить жизни без Киффа. Для ребенка, лишенного материнской любви и заботы, Кифф был неизменной поддержкой, предметом восхищения и обожания. Он приглядывал за ней, чего, кажется, не делал ее изнуренный работой, сломленный духом отец. Джек Маккори так и не пришел в себя после того, как умерла при родах его молодая красавица жена Кэти. Он не переставал сокрушаться, что этого бы не случилось, если бы Кэти не настояла на своем решении рожать на ферме, а не в больнице.
В раннем детстве Скай не могла понять глубокой меланхолии своего отца, но всегда старалась хорошо себя вести и быть примерной ученицей в местной школе. Она всякий раз испытывала неловкость, когда ее учительница, миссис Лейси, нахваливая ее перед другими детьми с фермы, говорила: «Берите пример со Скай!»
– Почему же ей не хвалить тебя, – говорил Кифф в ответ на жалобы, играя ее светлыми локонами, – ведь ты такая смышленая малышка и к тому же очень-очень симпатичная!
Кифф был на шесть лет старше Скай. Когда ему исполнилось десять лет, его отправили учиться в Сидней, в знаменитую частную школу-интернат. Дома он проводил только каникулы, и общение с ним стало для нее вдвойне дороже.
Времена изменились. А с ними и люди. Ничего странного, что детские привязанности не сохранились во взрослой жизни. Повзрослев, Кифф перестал быть тем Киффом, который смеялся над ней, выслушивал, терпел ее проделки, сажал, визжащую от удовольствия, себе на плечи. Взрослый Кифф внушал Скай не только благоговение, но почти страх. Их отношения в корне изменились. И самым непостижимым было то, что это, похоже, произошло внезапно.
Непостижимым?
Она не могла никогда, никогда занять место во взрослой жизни Киффа Макговерна.
Несмотря на все ее старания забыть о нем и идти по жизни своим путем, Кифф продолжал жить в ее сознании и мечтах. Никаким усилием воли она не могла изменить это.
Скай приняла нелегкое решение уехать учиться в университет. Нужно было расстаться с Макговернами, отдалиться от Киффа, своего кумира. А ведь от одной только мысли о разлуке она готова была расплакаться.
Неужели такое и в самом деле происходило с ней несколько лет назад… или она все это придумала? Да нет, происходило.
Ни один молодой человек из тех, кого она встречала потом – а у нее было много поклонников, – не мог сравниться с Киффом. Теперь, в свои двадцать четыре года, она сама добилась успеха в жизни, хотя продолжала чувствовать себя глубоко обязанной Макговернам. Их участие в ее судьбе обеспечило ей светлое будущее. Макговерн оплатил ее дорогостоящее образование. Много лет спустя отец сказал ей, что леди Макговерн, бабушка Киффа, Скотта и Рейчел, настойчиво рекомендовала не распространяться об этом факте. «Скай не должна об этом знать. Но она такая умная девочка, что должна получить возможность пробиться в жизни».
Хотя леди Макговерн всегда была величественной особой и держалась по-королевски отчужденно, она почему-то опекала маленькую дочку своего скромного работника. Это стало причиной все большего отчуждения между Скай и Рейчел. Рейчел была ревнива по натуре. Она любила обоих братьев, но Киффа просто обожала и всегда боролась за его внимание. Она всегда говорила о Скай не иначе как «эта нахальная дочка какого-то – представляете? – работника фермы, которая постоянно липнет к нашей семье». То есть, если читать между строк, к ее обожаемому Киффу. Такие уколы со временем стали еще более болезненными.
«Тебя можно только пожалеть. Может, ты и хороша, как конфетка, но из-за своего низкого происхождения никогда не будешь принята нашим обществом. Так что даже не пытайся!» Язвительность Рейчел могла бы убить девочку, но Скай еще в раннем детстве узнала все о ревности, и, к ее чести, ревность Рейчел не сокрушила ее. Скорее наоборот. Выработала в ней умение постоять за себя. Богатство и статус скотоводческой империи дали Макговернам необыкновенную власть. Они, безусловно, имели власть и над ней.
А Джинджара… Даже в ее мечтах Кифф и Джинджара были неразделимы.
Пока Скай спала в этот душный ненастный ноябрьский вечер, включив на всю мощность кондиционер, образы из идиллического прошлого наполняли ее сон. Они были настолько живыми, что казалось, она чувствует запахи, осязает предметы и все слышит и видит. Яркие красочные картинки, стаи волнистых попугайчиков над головой. Она ошеломляюще ясно видела свое прошлое, словно путешествовала во времени…
Вот ей пять лет, она живет в Джинджаре. Ее отец, Джек, который был сначала простым рабочим на скотоводческой ферме, потом надсмотрщиком, к тому моменту, когда ей исполнилось десять лет, стал управляющим. Ее жизнь вдруг резко изменилась, примерно тогда, когда она достигла переходного возраста. Откуда ни возьмись в ней пробудились странные желания, непреодолимая потребность видеть и слышать Киффа, быть рядом с ним. Они встречались только во время школьных каникул, а период между каникулами тянулся мучительно долго. Чувство, которое она испытывала, называлось страстью, но она была слишком юной, чтобы понять это. И слава богу, ведь тому, чего она так страстно хотела, никогда не суждено было сбыться.
После того как ей исполнилось двенадцать, Скай с ужасом узнала, что ее собираются отправить в престижную женскую школу, в которой уже занималась Рейчел. Она и представить себе не могла, что такое может случиться. Плата за обучение там далеко превосходила возможности ее отца, поэтому Скай и мечтать о таком не могла.
Прошло много лет, прежде чем Скай узнала, что ее учеба оплачена Макговернами. А в то время она просто делала все, чтобы отец мог гордиться ею, много трудилась и пятью годами позже окончила школу с высокими оценками, которые дали ей возможность поступить в выбранный ею университет и изучать юридические науки. Областью ее профессионального интереса стали проблемы женщин, особенно одиноких.
В своих сновидениях в эту жаркую, душную ночь Скай снова была ребенком. Она стояла застыв, крепко вцепившись в руку Киффа. Как зачарованные, они не сводили глаз с моря полевых цветов. Никогда за всю свою короткую жизнь она не видела столь необыкновенного зрелища! От такой красоты у нее защемило сердце.
– Это такое чудо после долгих лет засухи! – восторженно произнес Кифф. – Полевые цветы расцвели в пустыне, малышка! – Он часто называл ее «малышкой» в те дни. Казалось, между ней и этим провинциальным принцем возникла настоящая привязанность. – Я подумал, что тебе захочется увидеть это.
Кифф с улыбкой взглянул на нее, довольный ее неподдельным восторгом, который он испытывал и сам. Удивительно красивый и умный мальчишка, он приехал домой на долгие рождественские каникулы.
– О, Кифф, это просто чудо! – восхищенно захлопала Скай в ладоши. Даже в таком возрасте она умела глубоко чувствовать. – Спасибо, спасибо, что привел меня сюда.
– Не стоит благодарить меня. Я знал, что ты это оценишь. Ты – наша маленькая провинциальная принцесса.
Теперь ей казалось очень странным, что он так сказал, а в пятилетнем возрасте она приняла это за шутку. В ответ она польщенно улыбнулась ему. Она ведь была обыкновенной маленькой девочкой с фермы, а он разыскал ее, усадил перед собой на Нура, своего красивого быстроногого племенного коня, одного из лучших в конюшнях Джинджары. Кифф умел ездить верхом. Он был рослым для своих лет и с возрастом обещал стать очень высоким. Этот необычный мальчик даже тогда отличался невероятным обаянием. Но ведь он был Киффом Макговерном, наследником Джинджары.
Ее отец часто отлучался по делам, оставляя одну на несколько дней. А иногда и недель. Она была бы почти сиротой, если бы все на ферме не присматривали за ней. У нее даже была няня, которую звали Лина. Эту мягкую, окончившую приходскую школу аборигенку наняла леди Макговерн, суровый матриарх семейства. Когда отец девочки уезжал надолго, леди Макговерн разрешала ей и Лине жить в Большом доме. Так все называли фермерский особняк. Это был настоящий дворец, огромный и великолепный! А Скай и ее отец жили в бунгало, таком маленьком, что оно прекрасно поместилось бы в холле Большого дома. Отец говорил дочери, что это честь для нее – жить в Большом доме. Так что она обязана быть хорошей девочкой.
Это давалось ей легко. Никто ее не обижал и не ругал. Хотя. Рейчел обижала, но Скай научилась справляться с этим, пусть та и была на два года старше. Чувствовалось что-то неприятное в Рейчел, но она не боялась ее. Она должна быть хорошей смелой девочкой и не огорчать своего отца, который так много работает.
Во сне Скай сжимала своими маленькими пальчиками сильную загорелую руку Киффа.
– Я люблю тебя, Кифф.
Он улыбался. Его светлые глаза бриллиантами сверкали на загорелой коже.
– Я знаю, малышка.
– А ты женишься на мне, когда я вырасту?
На этом месте Скай резко проснулась. Вот тут-то и полились слезы.
Глава 1
Как и было условлено, Скай прилетела местным рейсом в Лонгрич, где ее должен был встретить Скотт, чтобы потом доставить на ферму. Ее не слишком радовало это обстоятельство. Как ни старалась, она его не простила.
Весть о кончине Бродерика Макговерна ей сообщил отец, который его боготворил. Вскоре эта новость появилась на радио, телевидении и в Интернете. Бродерик Макговерн, миллиардер, «скотоводческий король», погиб, когда вертолет, на котором он летел в свои отдаленные владения на границе с Северной территорией, потерпел катастрофу.
Никто не был готов к такому трагическому повороту судьбы. Тридцатилетний Кифф Макговерн, старший сын Бродерика Макговерна, стал теперь хозяином Джинджары, старинной животноводческой фермы. Он был недоступен для журналистов. Говорили, что семья пребывает в состоянии шока. Бродерику Макговерну было всего пятьдесят пять лет.
Репутация этого человека, одного из богатейших в стране, филантропа и знаменитого скотопромышленника, была настолько высока, что сам премьер-министр сопроводил свое соболезнование словами «нам будет очень недоставать его».
Скай стояла под широким навесом и ждала Скотта. Он был еще одним человеком, который занимал ее мысли. Ей было интересно, повзрослел ли он с тех пор, как она видела его в последний раз. Интересно, не притупилась ли со временем его ревность к старшему брату. И Скотт, и Рейчел находились под сильным влиянием своего брата Киффа. Вместо того чтобы самим стать заметными фигурами, они предпочли держаться в его тени. Скотт, получивший профессию животновода, к сожалению, сильно уступал Киффу в компетенции, не говоря уж о лидерских качествах, необходимых человеку, которому под силу руководить огромной компанией. Он злился, понимая в душе, что такое ему никогда не светит. Рейчел, дочь богатых родителей, не делала никаких попыток найти собственную нишу в этом мире. Она предпочитала жить в Джинджаре и бесконечно развлекаться.
Скай находила такую жизнь пустой и бесцельной. Она не представляла, что бы произошло, если бы Скотт стал наследником своего отца вместо Киффа.
Господи, какая жарища! Гораздо жарче, чем в субтропическом Брисбене, ведь здесь же сухая жара. Странно, но в нее это вселяло бодрость. Она выросла в такой жаре. Она вдохнула ароматный дразнящий запах кустарника, пытаясь успокоиться. Нелегкое дело – возвращаться в Джинджару, но не приехать на похороны Бродерика Макговерна просто немыслимо. Он всегда был очень добр к ней и ее отцу, который пребывал в искреннем горе.
Глупо мечтать о том, чтобы ее встретил Кифф. Скай прекрасно знала, что Кифф, приняв на себя обязанности отца, никуда не мог отлучиться. Но у нее оставались серьезные сомнения насчет Скотта. В детстве он всегда был хамелеоном. Иногда забавным, немного диковатым, а иногда мрачным. Он боготворил своего брата. Это бесспорно. Но, к его собственному сожалению, Скотту всегда приходилось бороться с приступами непреодолимой ревности к Киффу, наследнику. Это делало его злым и обидчивым. Он позволял себе срываться на людей, которые не могли дать ему отпор из боязни лишиться работы. Ее отец жалел Скотта Макговерна, классического «запасного» сына со всеми его проблемами.
Когда Скотт находился в мрачном расположении духа, особенно с тех пор, как повзрослел, люди на ферме старались не попадаться ему на глаза. Позже Скай поняла, что, похоже, была единственным человеком, которого приступы его гнева обходили стороной. Она далеко не сразу поняла, что Кифф всегда пристально наблюдал за ними.
Почему?
Это выяснилось. И гораздо быстрее, чем Скай предполагала. Когда ей было шестнадцать лет, а Скотту почти двадцать, он то ли вообразил, что влюблен в нее, то ли решил добиться чего-то от нее. Так или иначе, это стало причиной нарастающего напряжения между братьями, возникшего после одного совершенно дикого конфликта.
Из-за нее.
Все эти годы тот ужасный эпизод оставался таким ярким в памяти Скай, словно все произошло только вчера…
Когда Скай вошла в глубокую изумрудную лагуну, вздрогнув от холодной воды, она почувствовала, что кто-то смотрит на нее. Повернувшись, она крикнула:
– Кто тут?
Скай нисколько не испугалась. Она прекрасно чувствовала себя здесь в любом месте. Она знала всех, и люди знали ее. Она выросла на их глазах. Все здесь знали ее красавицу маму. Все работали бок о бок с ее отцом. Никто не стал бы причинять ей вреда. Она крикнула снова, вспугнув негодующую стайку белых какаду. Через несколько секунд появился долговязый Скотт. Он унаследовал от Макговернов рост, но не обладал такой замечательной фигурой, как у Киффа. Скотт был в своих обычных обтягивающих джинсах, клетчатой ковбойке и в ботинках для верховой езды. Шляпу он низко надвинул на лицо. Характерный для всех Макговернов мысок волос на лбу, который так шел его старшему брату, очень портил его лицо.
– Почему ты не отозвался? – удивленно спросила Скай. Сколько времени он подглядывал за ней из-за дерева – три минуты, четыре? Она была в бикини, бирюзовом с белым, а свою аккуратно сложенную одежду оставила на песке.
Скотт не шелохнулся. Не ответил. Так и стоял на крутом песчаном откосе, поросшем сочной зеленью с вкраплениями душистых белых и розовато-лиловых лилий.
– Скотт?! – окликнула она его, прикрывая ладонью глаза. – Что-то случилось?
Неожиданно он улыбнулся, раскинул свои длинные руки и сбежал, скользя, как они делали, когда были детьми, вниз по откосу на золотистый песок.
– Увидела бы ты себя со стороны! – воскликнул он. – Вот это бикини!
Дело было не в словах, вполне нормальных, а в тоне, которым он их произнес. Ей впервые стало не по себе.
– Тебе нравится? – ответила она нарочито спокойно, чтобы в ее тоне не было и намека на заигрывание. – Это новый купальник. – Все-таки Скотт из Макговернов, а от них можно ждать чего угодно.
– У тебя красивая фигура, малышка, – протянул он очень медленно и оценивающе обвел ее взглядом. – Красивое лицо. Такая копна светлых волос и такие сверкающие лазурные глаза! – Он подошел ближе и отшвырнул свою широкополую шляпу. – Я иду в воду.
Скай хотела закричать: «Нет!» Что-то в выражении его лица насторожило ее. Но вместо этого она пролепетала:
– Не надо, Скотт.
Вместо ответа, он начал стаскивать с себя рубашку.
– Только не указывай, что мне делать и чего не делать, Скай Маккори.
Это прозвучало угрожающе, что возмутило Скай.
– Тебе придется плавать одному, – сухо сказала она. – Я уже выхожу. У меня полно дел.
– Каких еще дел? – Скотт произнес это пренебрежительно, совсем как его сестра. – Не пытайся удрать от меня, – предупредил он.
Теперь он снимал джинсы.
Внутренний голос сказал ей, что ситуация обострилась. Она не могла не заметить, что он сексуально возбужден. Скай немедленно решила плыть на противоположный берег. Но что потом? Она хорошо и быстро плавала. Скотт бросился за ней. Что у него на уме? Схватить ее? Она похолодела не только от холодной воды, но и от охватившей ее паники. Она не могла не знать, что пользуется повышенным мужским вниманием. Даже подруги по школе-интернату поддразнивали ее все время, говоря, что их братья влюблены в нее.
Скай добралась до зеленоватого мелководья, с бьющимся сердцем вышла из воды и отбросила за спину длинные волосы. Куда теперь? Пойти по какой-то тропинке?
Скотт выбрался на берег секундой позже. Он натянуто улыбался.
– Что это с тобой? – вызывающе спросил он.
Скай обхватила себя руками, закрывая от него обтянутую купальником маленькую грудь.
– Скорее, что с тобой? – резко сказала она. – Ты огорчаешь меня, Скотт.
Вместо ответа, Скотт бросился к ней, пригвоздив ее таким взглядом, что она испугалась. Он крепко схватил ее запястья, что не составило ему труда, поскольку он был намного выше и сильнее.
– Я хочу поцеловать тебя. Хочу, чтобы и ты ответила мне поцелуем.
Скай судорожно искала слова, способные остановить его, но не могла найти. Он переходил все границы, и она понимала это.
– Ты спятил?
Она приготовилась нанести ему заслуженный удар в пах. Она же выросла в провинциальной глуши и знала все приемы, которыми одинокая женщина могла себя защитить.
– Спятил из-за тебя.
В его глазах вспыхнуло вожделение. Скай быстро посмотрела по сторонам. На этом берегу лагуны лес был гуще. Сквозь кроны деревьев пробивались солнечные лучи, освещая лишь тропинки, которыми пользовались лошади и всадники. Эта лагуна, одна из многих на огромной ферме, была ее излюбленным местом для купания, но сегодня этот великолепный девственный участок казался ей устрашающим и пустынным.
– Сделай глубокий вдох, Скотт, – предупредила она, надеясь, что он каким-то чудесным образом успокоится. – Прекрати сейчас же.
– Прекратить что? – Он наклонился к ней ближе.
– То, что ты начал. Возьми себя в руки. Вспомни, кто ты.
Скотт стиснул зубы. Его красивое лицо позеленело.
– Я не Кифф. В этом все дело? И никогда не стану Киффом. Кифф– вот кого ты хочешь.
Он стискивал ее запястья все сильнее по мере того, как усиливалась его патологическая ревность.
Скай бросило в жар.
– Ты делаешь мне больно, Скотт.
Ей не хотелось демонстрировать ему свой испуг. Она держалась внешне спокойно, хотя внутренне вся съежилась.
Скотт внезапно отпустил ее, но, как только она перевела дух, его рука легла ей на грудь и начала ласкать ее. Он не шутил. Он был смертельно серьезен.
Скай отпрянула назад и смахнула слезу. Неужели она плачет? Такого никогда еще не было. Небольшая сломанная ветка лежала на песке. Она пыталась наклониться, чтобы схватить ее. Защищаться так защищаться. Она понимала, что настроение Скотта не сулило ей ничего хорошего.
Он решил, что напугать ее проще простого, и, похоже, наслаждался ее попытками увернуться.
– Сдавайся, – посоветовал он с нервным смешком. – Я действительно без ума от тебя, Скай, что и пытаюсь показать тебе. Разве тебя это не трогает?
У нее перехватило дыхание.
– Меня трогает то, что ты допускаешь огромную ошибку, Скотт, – сказала она напряженным голосом. – Ты мой друг. Ты Скотт. И не можешь значить для меня больше, чем это.
Он налетел как молния. Она с силой хлестнула его по руке. Загорелая кожа немедленно покраснела и вспухла, но Скотт и не взглянул на рубец, похоже, даже не почувствовал удара. Он был настроен решительно. Хотел поцеловать ее? Или насильно овладеть ею? Все было возможно. Да и кто она для него? Всего-навсего дочка управляющего. Десятки девчонок с удовольствием оказались бы на ее месте. Может быть, Скотт Макговерн и не мог сравниться со своим братом, но оставался завидным женихом.
– Скажу тебе, Скай, ты превратилась в невероятно сексуальное существо.
Я напугана до смерти, но не покажу этого.
Найди меня, Кифф. Найди меня.
Она сконцентрировалась, посылая свое сообщение на огромную безлесную равнину.
– Ничего не выйдет, Скотт. Ты бы лучше нашел кого-то еще.
– Я не хочу никого, – оборвал он ее. – А когда я принимаю какое-то решение, то не меняю его.
– Тогда иди к черту! – закричала она, чувствуя прилив адреналина в крови. – Ты ведешь себя как какой-то бандит и трус.
Это была ее ошибка.
Скотт вывернул ей руку за спину.
– Нет. Нет. Нет!
Она боролась, пустив в ход ногти.
– Я слишком прост для тебя, да? Я не Кифф.
– Кифф никогда не стал бы применять к женщине силу! – закричала она.
– Ему бы не пришлось, правда? Ты согласилась бы в ту же минуту!
Он попытался поцеловать ее, и она отвернула голову. И тут оба они резко отпрянули друг от друга, услышав позади знакомый гневный голос:
– Что здесь, черт возьми, происходит?
Кифф, высокий, широкоплечий, стройный, подходил к ним по залитой солнцем тропинке. Вид у него был угрожающий. Таким злым Скай никогда его не видела. Кифф славился своей невозмутимостью.
Теперь наступил черед Скотта испугаться. Вместо того чтобы попытаться что-то ответить, он нелепо застыл, в то время как Скай с облегчением вздохнула и, подбежав к Киффу, вцепилась в его сильную мускулистую руку, через кожу чувствуя, как он разъярен.
– Кажется, я знаю, что происходит, – проскрежетал Кифф, отодвигая от себя Скай. – Не можешь справиться с собой, Скотт? Единственное, что тебя заботит, – это добиться того, чего ты хочешь.
– И я добился бы, если бы ты не возник. Скай без ума от меня.
– Блажен, кто верует, – процедил Кифф с отвращением. Он преодолел короткую дистанцию до того места, где стоял брат, и схватил его за голое плечо с такой силой, что тот вздрогнул. – Черт возьми, Скотт, как это отвратительно. Где твое чувство приличия? Чувство чести?
– Зато у тебя всего хватает, – огрызнулся Скотт с неожиданной злобой, безуспешно пытаясь освободиться от железной хватки брата. – Ты сам ее хочешь.
Вид у Киффа был устрашающий.
– Иными словами, то, чего, по-твоему, хочу я, ты должен отобрать.
– Что ж, она соблазнительная штучка!
И тут Кифф ударил его. Скотт упал на песок. Из носа у него потекла кровь. Он попытался подняться, но снова со стоном упал.
– Я не знаю, как это вышло, – неожиданно заскулил он.
– Подонок! – выпалил Кифф одновременно с отвращением и жалостью. – Ты никогда не мог предвидеть последствий своих поступков. Почему ты позволяешь своим низменным инстинктам брать над собой верх?
Скай бросилась к Киффу, чтобы попытаться смягчить его ярость:
– Не бей его больше, Кифф. Пожалуйста. Ничего не произошло.
– Не лезь в это дело, – предупредил Кифф, грозно нахмурившись. – Одевайся и отправляйся домой.
Его злость разозлила Скай.
– Не обращайся со мной как с ребенком.
Он повернулся к ней. Его серебристо-серые глаза сверкали так, словно буравили ее.
– Ребенок? – с трудом выдавил он. – Ты больше не ребенок, Скай. Ты женщина со всей своей женской властью. Мой брат не такой уж и монстр.
– Она – ходячее искушение, – вставил простертый на песке Скотт. С его точки зрения, это снимало с него все обвинения.
– Заткнись! – Кифф сердито пнул ногой песок рядом с ним. – Извинись перед Скай. Скажи, что вел себя непозволительно. Обещай, что этого больше никогда не произойдет. И так и будет, уж поверь мне. Предупреждаю тебя раз и навсегда. Я уж позабочусь.
Скотт мгновенно сник.
– Не говори отцу, – попросил он, прижимая руку к разбитому носу.
– Отцу? – прорычал Кифф. – Извинись перед Скай. Как ты мог предать ее доверие?
Скай, которую била дрожь, с отчаянием подумала о своей одежде, которая лежала на другом берегу. Получилось так, что ей пришлось стоять здесь, приковывая к себе внимание, которого она совсем не хотела. Бикини едва прикрывало ее тело. Она до сих пор не могла поверить тому, что сделал Скотт. Оказывается, женской красоте сопутствуют неминуемые опасности. Красота вызывает навязчивые идеи и привлекает нежелательное внимание. Меньше всего в жизни ей хотелось вызывать в мужчинах грубые, животные чувства. И никогда она не могла себе представить, что ей придется оказаться в положении, когда она встанет между братьями. Она была тут совершенно ни при чем, а Кифф так разозлился на нее, словно она виновата не меньше Скотта.
Скотт сделал попытку подняться.
– Извини, Скай, – промямлил он – Ты меня хорошо знаешь и знаешь, что иногда на меня что-то находит. Я бы никогда не причинил тебе зла. Я хотел всего-навсего поцелуя.
– Поцелуя и всего прочего! – закричал в ярости Кифф.
– Ну ты и двинул мне, Кифф! Мне по-настоящему больно, – захныкал Скотт. – Что мне прикажешь теперь делать? Избегать ее?
– Делать то, что обязывает тебя делать твое воспитание, – относиться к Скай и ко всем другим женщинам с уважением. Ты считаешь, что отец разозлился бы? А как насчет бабушки? Она бы тебя просто отхлестала.
Весть о кончине Бродерика Макговерна ей сообщил отец, который его боготворил. Вскоре эта новость появилась на радио, телевидении и в Интернете. Бродерик Макговерн, миллиардер, «скотоводческий король», погиб, когда вертолет, на котором он летел в свои отдаленные владения на границе с Северной территорией, потерпел катастрофу.
Никто не был готов к такому трагическому повороту судьбы. Тридцатилетний Кифф Макговерн, старший сын Бродерика Макговерна, стал теперь хозяином Джинджары, старинной животноводческой фермы. Он был недоступен для журналистов. Говорили, что семья пребывает в состоянии шока. Бродерику Макговерну было всего пятьдесят пять лет.
Репутация этого человека, одного из богатейших в стране, филантропа и знаменитого скотопромышленника, была настолько высока, что сам премьер-министр сопроводил свое соболезнование словами «нам будет очень недоставать его».
Скай стояла под широким навесом и ждала Скотта. Он был еще одним человеком, который занимал ее мысли. Ей было интересно, повзрослел ли он с тех пор, как она видела его в последний раз. Интересно, не притупилась ли со временем его ревность к старшему брату. И Скотт, и Рейчел находились под сильным влиянием своего брата Киффа. Вместо того чтобы самим стать заметными фигурами, они предпочли держаться в его тени. Скотт, получивший профессию животновода, к сожалению, сильно уступал Киффу в компетенции, не говоря уж о лидерских качествах, необходимых человеку, которому под силу руководить огромной компанией. Он злился, понимая в душе, что такое ему никогда не светит. Рейчел, дочь богатых родителей, не делала никаких попыток найти собственную нишу в этом мире. Она предпочитала жить в Джинджаре и бесконечно развлекаться.
Скай находила такую жизнь пустой и бесцельной. Она не представляла, что бы произошло, если бы Скотт стал наследником своего отца вместо Киффа.
Господи, какая жарища! Гораздо жарче, чем в субтропическом Брисбене, ведь здесь же сухая жара. Странно, но в нее это вселяло бодрость. Она выросла в такой жаре. Она вдохнула ароматный дразнящий запах кустарника, пытаясь успокоиться. Нелегкое дело – возвращаться в Джинджару, но не приехать на похороны Бродерика Макговерна просто немыслимо. Он всегда был очень добр к ней и ее отцу, который пребывал в искреннем горе.
Глупо мечтать о том, чтобы ее встретил Кифф. Скай прекрасно знала, что Кифф, приняв на себя обязанности отца, никуда не мог отлучиться. Но у нее оставались серьезные сомнения насчет Скотта. В детстве он всегда был хамелеоном. Иногда забавным, немного диковатым, а иногда мрачным. Он боготворил своего брата. Это бесспорно. Но, к его собственному сожалению, Скотту всегда приходилось бороться с приступами непреодолимой ревности к Киффу, наследнику. Это делало его злым и обидчивым. Он позволял себе срываться на людей, которые не могли дать ему отпор из боязни лишиться работы. Ее отец жалел Скотта Макговерна, классического «запасного» сына со всеми его проблемами.
Когда Скотт находился в мрачном расположении духа, особенно с тех пор, как повзрослел, люди на ферме старались не попадаться ему на глаза. Позже Скай поняла, что, похоже, была единственным человеком, которого приступы его гнева обходили стороной. Она далеко не сразу поняла, что Кифф всегда пристально наблюдал за ними.
Почему?
Это выяснилось. И гораздо быстрее, чем Скай предполагала. Когда ей было шестнадцать лет, а Скотту почти двадцать, он то ли вообразил, что влюблен в нее, то ли решил добиться чего-то от нее. Так или иначе, это стало причиной нарастающего напряжения между братьями, возникшего после одного совершенно дикого конфликта.
Из-за нее.
Все эти годы тот ужасный эпизод оставался таким ярким в памяти Скай, словно все произошло только вчера…
Когда Скай вошла в глубокую изумрудную лагуну, вздрогнув от холодной воды, она почувствовала, что кто-то смотрит на нее. Повернувшись, она крикнула:
– Кто тут?
Скай нисколько не испугалась. Она прекрасно чувствовала себя здесь в любом месте. Она знала всех, и люди знали ее. Она выросла на их глазах. Все здесь знали ее красавицу маму. Все работали бок о бок с ее отцом. Никто не стал бы причинять ей вреда. Она крикнула снова, вспугнув негодующую стайку белых какаду. Через несколько секунд появился долговязый Скотт. Он унаследовал от Макговернов рост, но не обладал такой замечательной фигурой, как у Киффа. Скотт был в своих обычных обтягивающих джинсах, клетчатой ковбойке и в ботинках для верховой езды. Шляпу он низко надвинул на лицо. Характерный для всех Макговернов мысок волос на лбу, который так шел его старшему брату, очень портил его лицо.
– Почему ты не отозвался? – удивленно спросила Скай. Сколько времени он подглядывал за ней из-за дерева – три минуты, четыре? Она была в бикини, бирюзовом с белым, а свою аккуратно сложенную одежду оставила на песке.
Скотт не шелохнулся. Не ответил. Так и стоял на крутом песчаном откосе, поросшем сочной зеленью с вкраплениями душистых белых и розовато-лиловых лилий.
– Скотт?! – окликнула она его, прикрывая ладонью глаза. – Что-то случилось?
Неожиданно он улыбнулся, раскинул свои длинные руки и сбежал, скользя, как они делали, когда были детьми, вниз по откосу на золотистый песок.
– Увидела бы ты себя со стороны! – воскликнул он. – Вот это бикини!
Дело было не в словах, вполне нормальных, а в тоне, которым он их произнес. Ей впервые стало не по себе.
– Тебе нравится? – ответила она нарочито спокойно, чтобы в ее тоне не было и намека на заигрывание. – Это новый купальник. – Все-таки Скотт из Макговернов, а от них можно ждать чего угодно.
– У тебя красивая фигура, малышка, – протянул он очень медленно и оценивающе обвел ее взглядом. – Красивое лицо. Такая копна светлых волос и такие сверкающие лазурные глаза! – Он подошел ближе и отшвырнул свою широкополую шляпу. – Я иду в воду.
Скай хотела закричать: «Нет!» Что-то в выражении его лица насторожило ее. Но вместо этого она пролепетала:
– Не надо, Скотт.
Вместо ответа, он начал стаскивать с себя рубашку.
– Только не указывай, что мне делать и чего не делать, Скай Маккори.
Это прозвучало угрожающе, что возмутило Скай.
– Тебе придется плавать одному, – сухо сказала она. – Я уже выхожу. У меня полно дел.
– Каких еще дел? – Скотт произнес это пренебрежительно, совсем как его сестра. – Не пытайся удрать от меня, – предупредил он.
Теперь он снимал джинсы.
Внутренний голос сказал ей, что ситуация обострилась. Она не могла не заметить, что он сексуально возбужден. Скай немедленно решила плыть на противоположный берег. Но что потом? Она хорошо и быстро плавала. Скотт бросился за ней. Что у него на уме? Схватить ее? Она похолодела не только от холодной воды, но и от охватившей ее паники. Она не могла не знать, что пользуется повышенным мужским вниманием. Даже подруги по школе-интернату поддразнивали ее все время, говоря, что их братья влюблены в нее.
Скай добралась до зеленоватого мелководья, с бьющимся сердцем вышла из воды и отбросила за спину длинные волосы. Куда теперь? Пойти по какой-то тропинке?
Скотт выбрался на берег секундой позже. Он натянуто улыбался.
– Что это с тобой? – вызывающе спросил он.
Скай обхватила себя руками, закрывая от него обтянутую купальником маленькую грудь.
– Скорее, что с тобой? – резко сказала она. – Ты огорчаешь меня, Скотт.
Вместо ответа, Скотт бросился к ней, пригвоздив ее таким взглядом, что она испугалась. Он крепко схватил ее запястья, что не составило ему труда, поскольку он был намного выше и сильнее.
– Я хочу поцеловать тебя. Хочу, чтобы и ты ответила мне поцелуем.
Скай судорожно искала слова, способные остановить его, но не могла найти. Он переходил все границы, и она понимала это.
– Ты спятил?
Она приготовилась нанести ему заслуженный удар в пах. Она же выросла в провинциальной глуши и знала все приемы, которыми одинокая женщина могла себя защитить.
– Спятил из-за тебя.
В его глазах вспыхнуло вожделение. Скай быстро посмотрела по сторонам. На этом берегу лагуны лес был гуще. Сквозь кроны деревьев пробивались солнечные лучи, освещая лишь тропинки, которыми пользовались лошади и всадники. Эта лагуна, одна из многих на огромной ферме, была ее излюбленным местом для купания, но сегодня этот великолепный девственный участок казался ей устрашающим и пустынным.
– Сделай глубокий вдох, Скотт, – предупредила она, надеясь, что он каким-то чудесным образом успокоится. – Прекрати сейчас же.
– Прекратить что? – Он наклонился к ней ближе.
– То, что ты начал. Возьми себя в руки. Вспомни, кто ты.
Скотт стиснул зубы. Его красивое лицо позеленело.
– Я не Кифф. В этом все дело? И никогда не стану Киффом. Кифф– вот кого ты хочешь.
Он стискивал ее запястья все сильнее по мере того, как усиливалась его патологическая ревность.
Скай бросило в жар.
– Ты делаешь мне больно, Скотт.
Ей не хотелось демонстрировать ему свой испуг. Она держалась внешне спокойно, хотя внутренне вся съежилась.
Скотт внезапно отпустил ее, но, как только она перевела дух, его рука легла ей на грудь и начала ласкать ее. Он не шутил. Он был смертельно серьезен.
Скай отпрянула назад и смахнула слезу. Неужели она плачет? Такого никогда еще не было. Небольшая сломанная ветка лежала на песке. Она пыталась наклониться, чтобы схватить ее. Защищаться так защищаться. Она понимала, что настроение Скотта не сулило ей ничего хорошего.
Он решил, что напугать ее проще простого, и, похоже, наслаждался ее попытками увернуться.
– Сдавайся, – посоветовал он с нервным смешком. – Я действительно без ума от тебя, Скай, что и пытаюсь показать тебе. Разве тебя это не трогает?
У нее перехватило дыхание.
– Меня трогает то, что ты допускаешь огромную ошибку, Скотт, – сказала она напряженным голосом. – Ты мой друг. Ты Скотт. И не можешь значить для меня больше, чем это.
Он налетел как молния. Она с силой хлестнула его по руке. Загорелая кожа немедленно покраснела и вспухла, но Скотт и не взглянул на рубец, похоже, даже не почувствовал удара. Он был настроен решительно. Хотел поцеловать ее? Или насильно овладеть ею? Все было возможно. Да и кто она для него? Всего-навсего дочка управляющего. Десятки девчонок с удовольствием оказались бы на ее месте. Может быть, Скотт Макговерн и не мог сравниться со своим братом, но оставался завидным женихом.
– Скажу тебе, Скай, ты превратилась в невероятно сексуальное существо.
Я напугана до смерти, но не покажу этого.
Найди меня, Кифф. Найди меня.
Она сконцентрировалась, посылая свое сообщение на огромную безлесную равнину.
– Ничего не выйдет, Скотт. Ты бы лучше нашел кого-то еще.
– Я не хочу никого, – оборвал он ее. – А когда я принимаю какое-то решение, то не меняю его.
– Тогда иди к черту! – закричала она, чувствуя прилив адреналина в крови. – Ты ведешь себя как какой-то бандит и трус.
Это была ее ошибка.
Скотт вывернул ей руку за спину.
– Нет. Нет. Нет!
Она боролась, пустив в ход ногти.
– Я слишком прост для тебя, да? Я не Кифф.
– Кифф никогда не стал бы применять к женщине силу! – закричала она.
– Ему бы не пришлось, правда? Ты согласилась бы в ту же минуту!
Он попытался поцеловать ее, и она отвернула голову. И тут оба они резко отпрянули друг от друга, услышав позади знакомый гневный голос:
– Что здесь, черт возьми, происходит?
Кифф, высокий, широкоплечий, стройный, подходил к ним по залитой солнцем тропинке. Вид у него был угрожающий. Таким злым Скай никогда его не видела. Кифф славился своей невозмутимостью.
Теперь наступил черед Скотта испугаться. Вместо того чтобы попытаться что-то ответить, он нелепо застыл, в то время как Скай с облегчением вздохнула и, подбежав к Киффу, вцепилась в его сильную мускулистую руку, через кожу чувствуя, как он разъярен.
– Кажется, я знаю, что происходит, – проскрежетал Кифф, отодвигая от себя Скай. – Не можешь справиться с собой, Скотт? Единственное, что тебя заботит, – это добиться того, чего ты хочешь.
– И я добился бы, если бы ты не возник. Скай без ума от меня.
– Блажен, кто верует, – процедил Кифф с отвращением. Он преодолел короткую дистанцию до того места, где стоял брат, и схватил его за голое плечо с такой силой, что тот вздрогнул. – Черт возьми, Скотт, как это отвратительно. Где твое чувство приличия? Чувство чести?
– Зато у тебя всего хватает, – огрызнулся Скотт с неожиданной злобой, безуспешно пытаясь освободиться от железной хватки брата. – Ты сам ее хочешь.
Вид у Киффа был устрашающий.
– Иными словами, то, чего, по-твоему, хочу я, ты должен отобрать.
– Что ж, она соблазнительная штучка!
И тут Кифф ударил его. Скотт упал на песок. Из носа у него потекла кровь. Он попытался подняться, но снова со стоном упал.
– Я не знаю, как это вышло, – неожиданно заскулил он.
– Подонок! – выпалил Кифф одновременно с отвращением и жалостью. – Ты никогда не мог предвидеть последствий своих поступков. Почему ты позволяешь своим низменным инстинктам брать над собой верх?
Скай бросилась к Киффу, чтобы попытаться смягчить его ярость:
– Не бей его больше, Кифф. Пожалуйста. Ничего не произошло.
– Не лезь в это дело, – предупредил Кифф, грозно нахмурившись. – Одевайся и отправляйся домой.
Его злость разозлила Скай.
– Не обращайся со мной как с ребенком.
Он повернулся к ней. Его серебристо-серые глаза сверкали так, словно буравили ее.
– Ребенок? – с трудом выдавил он. – Ты больше не ребенок, Скай. Ты женщина со всей своей женской властью. Мой брат не такой уж и монстр.
– Она – ходячее искушение, – вставил простертый на песке Скотт. С его точки зрения, это снимало с него все обвинения.
– Заткнись! – Кифф сердито пнул ногой песок рядом с ним. – Извинись перед Скай. Скажи, что вел себя непозволительно. Обещай, что этого больше никогда не произойдет. И так и будет, уж поверь мне. Предупреждаю тебя раз и навсегда. Я уж позабочусь.
Скотт мгновенно сник.
– Не говори отцу, – попросил он, прижимая руку к разбитому носу.
– Отцу? – прорычал Кифф. – Извинись перед Скай. Как ты мог предать ее доверие?
Скай, которую била дрожь, с отчаянием подумала о своей одежде, которая лежала на другом берегу. Получилось так, что ей пришлось стоять здесь, приковывая к себе внимание, которого она совсем не хотела. Бикини едва прикрывало ее тело. Она до сих пор не могла поверить тому, что сделал Скотт. Оказывается, женской красоте сопутствуют неминуемые опасности. Красота вызывает навязчивые идеи и привлекает нежелательное внимание. Меньше всего в жизни ей хотелось вызывать в мужчинах грубые, животные чувства. И никогда она не могла себе представить, что ей придется оказаться в положении, когда она встанет между братьями. Она была тут совершенно ни при чем, а Кифф так разозлился на нее, словно она виновата не меньше Скотта.
Скотт сделал попытку подняться.
– Извини, Скай, – промямлил он – Ты меня хорошо знаешь и знаешь, что иногда на меня что-то находит. Я бы никогда не причинил тебе зла. Я хотел всего-навсего поцелуя.
– Поцелуя и всего прочего! – закричал в ярости Кифф.
– Ну ты и двинул мне, Кифф! Мне по-настоящему больно, – захныкал Скотт. – Что мне прикажешь теперь делать? Избегать ее?
– Делать то, что обязывает тебя делать твое воспитание, – относиться к Скай и ко всем другим женщинам с уважением. Ты считаешь, что отец разозлился бы? А как насчет бабушки? Она бы тебя просто отхлестала.