Тут уж Танис почувствовал, что душа его вот-вот расстанется с телом: Увидя его лицо, даже Тассельхоф встревоженно попятился прочь. Танис отчаянно пытался взять себя в руки... И тут-то до него дошло, что Берема не было видно поблизости.
- Где Берем? - спросил он, охваченный неожиданным холодом, который вмиг выстудил весь его гнев.
Карамон, которому было поручено присматривать за Вечным Человеком, растерянно заморгал, ни дать ни взять вернувшись из какого-то одному ему ведомого мира. Торопливо оглядевшись кругом, он повернулся к Танису с пылающим от стыда лицом.
- Я... Я не знаю, Танис, - выговорил он беспомощно. - Только что был тут... Рядом...
- Без него нам в Нераке делать нечего, - ответил Танис сквозь зубы. -Если они там еще не убили Лорану, так только из-за него. Если они доберутся до него раньше нас... Он не договорил - горло перехватил спазм, к глазам подступили слезы. Кровь бешено застучала в висках, не давая сосредоточиться...
- Не убивайся, сынок, - ворчливо утешил его Флинт и дружески похлопал полуэльфа по плечу: - Вот увидишь, мы сей же час разыщем паршивца.
- Это я виноват, Танис, - пробормотал Карамон. - Я тут опять все думал про... Про Рейста... То есть я знаю, что не должен бы...
- Твой сволочной братец. Бездна бы его забрала, умудряется строить нам пакости, даже когда его здесь нет!.. - яростно выкрикнул Танис. Но тотчас же спохватился: - Ох, не обижайся, Карамон... Не вини себя: мне тоже следовало бы следить... Да и всем нам, если уж на то пошло... Что ж, делать нечего, пошли назад, если, конечно, Фисбен не в состоянии провести нас сквозь скалу... Нет, нет, старик, не смей и думать об этом! Берем не мог уйти далеко, и мы, должно быть, скоро отыщем его след. Может, рулевой он и ничего, но леса не понимает!
Танис оказался прав. Примерно час они шли назад по своим собственным следам, но потом на глаза им попалась уходившая вбок узенькая звериная тропка, которую, проходя здесь в первый раз, никто из них не заметил. Следы Берема на тропе разглядел Флинт. Покричав остальным, гном кинулся сквозь подлесок. Он без труда различал след - отпечатки ног были четкими и ясными. Друзья поспешили за Флинтом, но догнать его оказалось не так-то просто - неожиданный прилив сил так и нес гнома вперед. Флинт втаптывал в землю цепкие плети лиан и прорубался сквозь кусты, мчась без остановки, словно охотничий пес по горячему следу. Вскоре спутники начали отставать...
- Флинт!.. - то и дело окликал Танис. - Постой! Подожди нас!..
Тем не менее, еще через некоторое время они вовсе потеряли его из виду. Другое дело, что следы Флинта были еще четче тех, что оставлял Берем - его тяжелые башмаки так и вминались в мягкую землю. Не говоря уж о выдранных с корнем лианах и обломанных ветках... Кончился сумасшедший бег совсем неожиданно.
Спутники уткнулись в очередную скальную стену, только на сей раз в ней был проход - узенькая дыра, в которую если и возможно было проникнуть, так разве на четвереньках. Гном проскользнул легко - его следы были видны по-прежнему отчетливо. Рослый Танис с большим сомнением взирал на отверстие...
- Берем тут как-то пролез, - мрачно сказал Карамон, указывая на пятно свежей крови на камне.
- Может, и пролез... - Танис, однако, не слишком был в этом уверен. -Ну-ка, посмотри, Тас, что там хорошего на той стороне!
Еще не хватало лезть в эту крысиную нору впустую.
Тассельхоф безо всякого усилия юркнул в дыру... Вскоре с той стороны долетел его пронзительный голосок - кендер вслух изумлялся чему-то необыкновенному. Слов, однако, было совершенно невозможно разобрать из-за эха, вовсю гулявшего в скалах.
И тут Фисбена осенило.
- Так вот же она!.. - ликующе вскричал старый волшебник. - Нашли! Нашли наконец! Обитель Богов!.. Откуси я собственную голову, если она не там, за этой стеной!
- А другого пути нет? - спросил Карамон. Узкий лаз нисколько не вдохновлял широкоплечего богатыря.
- Дай припомнить... - задумался Фисбен.
- Танис!.. Скорее сюда!.. - внезапно очень ясно и отчетливо долетело из-за скалы.
- Хватит с нас тупиков, - решительно сказал полуэльф. - Проберемся как-нибудь и здесь... - И добавил про себя: - ... Может быть.
Один за другим спутники на четвереньках поползли в дыру. В глубине скалы ход и не думал расширяться; кое-где им приходилось ложиться плашмя и по-змеиному ползти через грязь. Могучему Карамону приходилось заметно хуже других; был момент, когда Танис начал уже подумывать, не оставить ли великана снаружи. Тассельхоф ждал их с той стороны. Он нетерпеливо заглядывал в лаз, окликая ползущих.
- Я что-то слышал, Танис, - повторял он то и дело. - Флинт кричал... Там, впереди. А какое тут место, Танис! Закачаешься!..
Танису, однако, некогда было ни прислушиваться, ни оглядываться кругом, пока все его друзья благополучно не одолели тоннель. Но вот наконец соединенными усилиями выволокли наружу изодранного, в кровь исцарапанного Карамона...
- Ну? Что я говорил? - самодовольно заявил Фисбен. - Пришли!
Только тогда полуэльф обернулся и обвел глазами легендарную Обитель Богов.
- Вообще-то, будь я Богом, я бы вряд ли здесь поселился, - негромко заметил Тассельхоф. И Танис вынужден был с ним согласиться.
Они стояли на краю круглой вмятины посередине горы. И первое, что поразило здесь Таниса, было физически ощутимое чувство заброшенности. Пока они шли по горной тропе, спутников все время окружала хлопотливая жизнь: на деревьях распускались почки, зеленела трава, сквозь грязь и остатки сугробов пробивались цветы. А здесь... Здесь было пусто. Серое дно каменной чаши, абсолютно ровное и гладкое, было безжизненным и бесплодным. Величавые пики, громоздившиеся кругом, казалось, нависали над странной долиной, прямо-таки вдавливая путешественников в крошащийся камень под ногами. А какое здесь было небо! Они еле вспомнили о том, что снаружи шел дождь; над Обителью Богов сияла чистейшая ледяная лазурь - ни солнца, ни птиц, ни облаков. Ни дать ни взять синее немигающее око глядело наземь с высоты... Содрогнувшись, Танис поскорее отвел глаза и еще раз осмотрел "чашу". Посередине ее виднелся круг, выложенный из громадных бесформенных валунов. Необработанные камни удивительно точно прилегали один к другому: с того места, где он стоял, Танису никак не удавалось рассмотреть, что же охраняли эти безмолвные стражи. А кроме них, в усыпанной каменной крошкой долине ничего не было видно...
- Как же здесь грустно! - прошептала Тика. - То есть я не то чтобы боюсь зла здесь, по-моему, никакого нет, только печаль. Если Боги вправду приходят сюда, то, наверное, затем, чтобы поплакать над горестями мира!..
Фисбен обратил на Тику пронизывающий взор и, казалось, собрался что-то сказать, - но не успел.
- Танис! - раздался истошный крик Тассельхофа. - Смотри!..
- Вижу! - И полуэльф помчался бегом.
По ту сторону чаши смутно виднелись два силуэта - один маленький, другой повыше. Они боролись. По крайней мере, Тассельхофу так показалось. - Это Берем! - верещал Тас. Его-то острые кендерские глаза ясно их различали. - Ой, кабы он чего над Флинтом не учинил!.. Скорей, Танис!.. Подгоняемый страхом, полуэльф и так несся со всех ног. И на чем свет стоит костил себя на бегу за то, что допустил подобное, за то, что не присмотрел как следует за Беремом, за то наконец, что не вытряс из него всего того, о чем тот явно недоговаривал... Друзья что-то кричали ему, но Танис не слышал. Он видел только тех двоих, и чем ближе, тем яснее.
Он видел, как гном повалился наземь, а Берем остался стоять над ним. Флинт!! - завопил Танис.
Сердце с такой силой колотилось в груди, что глаза подернула багровая пелена. Легкие горели огнем; дышать было нечем. И все-таки полуэльф знай прибавлял шагу. Вот Берем обернулся к нему. Казалось, он пытался что-то сказать: Танис видел, как шевелились его губы, но слов разобрать не мог из-за бешеного стука в висках. Флинт лежал у ног Берема. Гном не открывал глаз, голова его безжизненно клонилась к плечу, а лицо было пепельно-серым...
- Что ты наделал?! - не своим голосом закричал Танис. - Ты же убил его!..
Горе, ярость, отчаяние и чувство непоправимой вины взорвались в нем не хуже огненных шаров старого мага, наполнив невыносимой болью все его существо. Кровавый туман заметался перед глазами... Он не помнил, как выхватил меч, холодная сталь рукояти словно сама собой оказалась в ладони. Мелькнули глаза Берема: в них не было страха, лишь глубокая скорбь. Потом глаза округлились от боли, и тут только Танис понял, что вгоняет меч в податливое человеческое тело.
Клинок вспорол плоть, рассек кости и проскрежетал по скале, к которой Берем прижимался спиной... Горячая кровь хлынула Танису на руки. Жуткий крик резанул уши. Потом на него навалилась какая-то тяжесть, едва не сбившая его с ног... Судорожными движениями Танис пытался выдернуть меч, чтобы рубить еще и еще... Чьи-то сильные руки тащили его прочь, но обезумевший полуэльф вырвался. Когда он наконец высвободил меч, тело Берема сползло наземь. Кровь хлестала из чудовищной раны в груди, чуть-чуть ниже камня, лучившегося зловещим сиянием... Позади звучал чей-то гулкий бас, слышались женские всхлипывания и пронзительные, тонкие крики, полные горя. Танис в ярости крутанулся - кто смел помешать ему?.. Он увидел рослого мужчину с искаженным горем лицом и заплаканную рыжеволосую девушку. Он не понимал, кто это такие. А потом перед ним появился древний, древний старик. Лицо его было спокойно, а глаза, неподвластные течению лет, - полны печали. Старец чуть улыбнулся Танису и положил руку ему на плечо.
Его прикосновение было словно прохладная вода для сжигаемого лихорадкой. Танис ощутил, как к нему постепенно возвращается разум, а перед глазами рассеивается багровая пелена. Он выронил окровавленный меч и, рыдая, скорчился у ног Фисбена. Старец нагнулся и ласково погладил его по голове.
- Соберись с силами, Танис, - сказал он тихо. - Ты должен попрощаться с другом, ибо ему предстоит долгий путь.
- Флинт!.. - выдохнул Танис.
Фисбен скорбно кивнул, мельком глянув на распростертое тело Берема:
- Пойдем... Здесь тебе все равно больше делать нечего.
Глотая слезы, Танис кое-как поднялся на ноги. Отпихнул с дороги старого мага и пошел, спотыкаясь, туда, где лежал на камнях Флинт. Голова гнома покоилась на коленях у Тассельхофа.
Завидя полуэльфа. Флинт улыбнулся. Танис повалился подле него на колени и крепко стиснул узловатую руку старейшего своего друга...
- Он чуть не удрал от меня, Танис, - сказал гном и свободной рукой легонько постучал по своей груди: - Берем как раз собирался нырнуть в такую же дыру по ту сторону, когда мое старое сердчишко некстати надумало-таки лопнуть. Наверное, он услышал, как я вскрикнул: он вернулся, подхватил меня на руки и уложил...
- Так значит, он... - Язык почти не слушался Таниса. - Он тебя... Он тебя не...
- Он меня!.. - Удивительно, но Флинт еще сумел фыркнуть. - Он меня! Да он мухи не обидит, Танис! Он же кроткий, точно Тика... - И гном улыбнулся девушке, склонившейся над ним с другой стороны. - Ты уж присмотри за этим здоровым олухом, ладно? - сказал он ей. - Ага, а вот и он...
- Обязательно присмотрю. Флинт... - и Тика снова заплакала.
- Ну что? По крайней мере больше не будешь пытаться меня утопить, -проворчал гном, с любовью глядя на Карамона. - А если все-таки разыщешь своего братца, повышиби пыль из его красного балахона... От моего имени... Хорошо?..
Карамон только мотнул головой, не в силах ответить.
- Пойду... Посмотрю, как там Берем... - выдавил он наконец. Бережно поставил на ноги Тику - и увел девушку прочь.
- Не уходи. Флинт!.. Не смей никуда уходить без меня!.. - причитал Тас. Ты же только и будешь делать один, что влипать во всякие неприятности!..
- Хоть отдохну от тебя, несносного, - пробурчал гном. - Вот что, ты все-таки забери мой шлем... Тот, с плюмажем из гривы грифона... - И на всякий случай он наградил Таниса суровым взглядом, потом вновь посмотрел на плачущего кендера. Вздохнув, Флинт потрепал его по руке. - Ладно, не принимай близко к сердцу, сынок. Я, если разобраться, совсем не плохую жизнь прожил... Какие друзья у меня были... Много я повидал злого, но ведь и доброго тоже... А теперь в мир явилась надежда... Жалко мне от вас уходить. - Тут его быстро тускнеющий взор обратился на Таниса. - Причем именно тогда, когда я вам так нужен... Хорошо хоть, я успел научить тебя всему, что знаю, мальчик мой. Все будет хорошо... Я-то уж знаю... Все... Будет... Хорошо... Голос его угас, он прикрыл глаза, трудно дыша. Танис крепко держал его за руку. Тассельхоф безутешно уткнулся лицом в плечо старого гнома... Подошел Фисбен и остановился у Флинта в ногах.
Гном открыл глаза еще раз.
- Теперь я знаю, кто ты такой, - тихо сказал он, глядя на Фисбена неожиданно прояснившимися глазами. - Не проводишь меня, а? Хотя бы в начале пути? А то... Чуток боязно одному... Я так долго путешествовал среди друзей, что совсем отвык... От одиночества...
- Я пойду с тобой, - пообещал ему Фисбен. - А теперь отдохни. Флинт. Заботы этого мира более не коснутся тебя. Ты заслужил отдых.
- Поспать... - улыбнулся гном. - Да, поспать не помешает... Разбудите меня, когда буду нужен... Хорошо?
Веки его опустились. Он легко вздохнул и... Танис прижал к губам руку старого гнома.
- Прощай, старый друг, - прошептал полуэльф. И опустил руку Флинта на неподвижную грудь.
- Нет! Флинт! Нет!!! - И Тассельхоф, неистово крича, рухнул на тело, уже не принадлежавшее гному. Танис взял кендера на руки и поднял, как ребенка. Сперва Тас отчаянно вырывался, но Танис держал крепко, и Тас, выдохшись, постепенно затих. Обхватил Таниса за шею - и горько заплакал. Сидя на камнях, Танис гладил его длинный каштановый хохолок... Потом поднял глаза.
- Погоди! Что ты делаешь, старик? - закричал он.
Ссадив Таса с колен, он поспешно вскочил: хлипкий старик - и откуда только сила взялась? - поднял тело Флинта и понес его туда, где стояли, выстроившись ровным кругом, непонятные камни.
- Остановись! - велел ему Танис. - Мы должны похоронить его честь честью... Устроить могилу... Фисбен обернулся к нему. Лицо старого мага было сурово. Гном был довольно тяжелым, но волшебник без видимого усилия держал его на весу.
- Я обещал ему, что он отправится в свое странствие не один, -ответил он просто.
Повернулся - и вновь зашагал к скалам. Танис помедлил немного, потом побежал следом за ним. Карамон, Тика и Тассельхоф стояли, точно пригвожденные к месту, и только смотрели в спину удалявшемуся волшебнику... Танис полагал, что легко догонит старика, несущего немалую ношу. Фисбен, однако, двигался с удивительной быстротой, как если бы и он сам, и гном у него на руках совсем ничего не весили. Зато Танис вдруг показался себе самому ужасно тяжеловесным и почувствовал себя так, будто взялся ловить струйку дыма, уходящую в небеса. Все же он не бросил погони и поравнялся с магом как раз тогда, когда тот вошел в круг стоячих камней. Танис проскользнул внутрь следом за ним, сознавая только одно: надо настичь сумасшедшего старика и отнять у него тело усопшего, чтобы... Он остановился, потрясенный увиденным. Сперва он решил, что это было озеро, чью неподвижную гладь не беспокоило даже дуновение ветерка. Но потом разглядел, что перед ним расстилалась не вода - озеро было из гладкого, как стекло, черного камня! Когда же Танис заглянул в его аспидную глубину, он испытал еще одно потрясение, увидев там... Звезды. Они горели так ярко что Танис невольно посмотрел вверх - уж не наступила ли ночь, - хоть и помнил, что до вечера было еще далеко... Небо над головой, беззвездное и бессолнечное, сияло прежней синевой. Внезапно ослабев, Танис поник на колени у края озера и снова всмотрелся в его непроглядную глубину. Да, там вправду были звезды и луны - три луны! - и душа полуэльфа содрогнулась, ибо он впервые узрел Нутари, черную луну, дыру тьмы в небесах, являвшуюся лишь могущественнейшим магам Черных Одежд... Он различил даже зияющие провалы на тех местах, где прежде проплывали в небе созвездия Владычицы Тьмы и Доблестного Воителя... "Оба, Танис! - вспомнились ему слова Рейстлина, сказанные когда-то. - Она вернулась на Кринн, и он сошел с небес, чтобы сразиться с нею..."
Фисбен ступил на каменное небо, по-прежнему держа тело Флинта на руках.
Полуэльф хотел было последовать за ним, но так и не смог заставить себя переползти через край. Это было все равно, что прыгать прямиком в Бездну. Зато он видел, как старый маг, двигаясь так осторожно, точно боясь разбудить спящее дитя, вышел на самую середину черного озера.
- Фисбен!.. - окликнул его Танис.
Старик не остановился и не оглянулся, продолжая шагать среди мерцающих звезд. Танис почувствовал, как к нему подполз Тассельхоф. Танис ощупью нашел его ладошку и крепко стиснул ее в своей.
Между тем старый волшебник достиг середины озера... И исчез.
Танис сдавленно ахнул. Тассельхоф прыгнул вперед, прямо на зеркально-гладкую поверхность, но Танис перехватил его.
- Нет, Тас, - тихо проговорил полуэльф. - В это путешествие он все-таки отправится без тебя. Ты не можешь последовать за ним. Пока не можешь. Останься со мной, пожалуйста. Ты очень мне нужен.
К его некоторому удивлению, кендер послушался. Отступив от края, Тас вытянул руку.
- Смотри, Танис! - дрожащим голосом прошептал он. - Созвездие!.. Оно вернулось!..
И Танис увидел, как в черной бездне вновь засияло созвездие Доблестного Воителя. Сперва оно мерцало, потом вспыхнуло в полную силу, наполнив темное озеро иссиня-белым сиянием. Танис быстро вскинул глаза... Но нет, небо над ними было пустынно по-прежнему...
4. РАССКАЗ ВЕЧНОГО ЧЕЛОВЕКА
- Танис!.. - долетел голос Карамона.
- Берем... - неожиданно вспомнив о том, что он только что натворил, Танис выпрямился и пошел, спотыкаясь, туда, где остались Тика и Карамон. Перед ними, на окровавленных камнях, лежало тело Берема. Но вот Берем... Зашевелился, а потом застонал, но не как от боли, а как будто бы от воспоминания о ней. Прижал к груди трясущуюся руку - и начал подниматься. О страшной ране, нанесенной мечом полуэльфа, напоминали только следы крови на одежде и теле, но к тому времени, когда подошел Танис, пропали и они.
- Понял теперь, почему его называют Вечным Человеком? - сказал Танис посеревшему Карамону. - В Пакс Таркасе он умер у нас со Стурмом на глазах, умер, раздавленный каменными глыбами. Он умирал несчетное множество раз и всякий раз воскресал. При этом он утверждает, что понятия не имеет, каким, дескать, образом... - И Танис подошел вплотную к Берему, который следил за ним угрюмо и настороженно. - Но ведь на самом деле ты знаешь, а, Берем? -спросил полуэльф. Он говорил негромко и казался спокойным. - Знаешь, -повторил он уверенно. - И ты расскажешь нам обо всем. Потому что от этого могут зависеть жизни многих. Очень многих. Берем.
Тот опустил глаза.
- Мне очень жаль... Что так вышло с твоим другом, - пробормотал он. -Я пытался помочь, но... Видно, ничего уже нельзя было...
- Я знаю, - Танис сглотнул. - Я тоже сожалею... О том, как поступил с тобой. Я... Я ничего перед собой не видел и плохо соображал, что делаю... Но, говоря таким образом, Танис сам понял, что лжет. Видеть-то он видел. Но не то, что было на самом деле, а то, что ему хотелось. Сколько раз в его жизни уже бывало подобное, сколько раз он принимал за истину то, что на самом деле ему только мерещилось! Он не сумел понять Берема потому, что ему и не хотелось его понимать. Более того - Берем стал для него воплощением всего того темного и тайного в его собственной душе, о чем Танис предпочитал думать пореже. Убивая Берема, полуэльф как бы пырнул мечом себя самого... И этот удар словно прорвал давно назревавший нарыв, выпустив наружу ядовитый гной, который исподволь разъедал его душу. Теперь язва начнет зарастать - смерть Флинта пролилась в его сердечные раны, словно бальзам, напомнив ему о высших ценностях... О благодати... Наконец-то Танис избавился от темного, гнетущего чувства вины. Что бы ни случилось в дальнейшем - он знал, что сделал все от него зависевшее и до последнего пытался что-то поправить. Да, он ошибался, но эти ошибки следовало простить - и продолжать жить... Быть может, именно это и прочел Берем в глазах полуэльфа. Во всяком случае, во взгляде Таниса было и горе, и сострадание к его собственной, Берема, участи.
- Я так устал, Танис, - неожиданно проговорил Вечный Человек, прямо глядя в покрасневшие от слез глаза полуэльфа. - Я так устал... - Потом взгляд его обратился к черному каменному озеру. - И я... Я завидую твоему другу. Он теперь отдыхает... Он обрел покой... А я - неужели я никогда не узнаю покоя? Берем судорожно сжал кулаки, потом содрогнулся всем телом -и закрыл лицо ладонями. - Мне страшно!.. Я вижу конец, он так близок! Я боюсь...
- Мы все боимся, - вздохнул Танис и потер воспаленные глаза. - Ты прав, конец близок, а тьма и не думает расступаться. Похоже, все зависит от тебя. Берем.
- Я... Я не... Я расскажу вам все, что могу, - запинаясь, выговорил Берем. Он точно клещами вытягивал из себя каждое слово. - Но вы должны обязательно помочь мне! - Он схватил Таниса за руки. - Обещайте, что вы мне поможете! Обещайте!..
Танис хмуро ответил:
- Как же я могу что-то обещать, пока не узнаю всей правды?
Берем сел наземь и прижался спиной к скале, все еще хранившей следы его крови. Остальные устроились кругом, плотнее заворачиваясь в плащи: ветер, задувший с гор, выл и свистел между валунами. Молча, не перебивая, слушали они Вечного Человека. Только Тас, еще не наплакавшийся по Флинту, время от времени принимался шмыгать носом, пряча лицо у Тики на плече. Сперва Берем говорил очень тихо и как будто неохотно. Иногда он замолкал, борясь с собой, зато потом принимался частить, как если бы слова причиняли ему боль. И все-таки возможность высказать наконец правду, столько лет переполнявшую его душу, приносила ему величайшее облегчение.
- Когда я сказал, что понимаю, каково тебе... - тут он кивнул на Карамона, - ... Каково тебе было потерять брата, - я сказал правду. У меня... У меня была когда-то сестра. Мы с ней не родились двойняшками, но были, по-моему, даже ближе друг другу. Она была всего на год младше меня. Мы жили на уединенной маленькой ферме недалеко от Нераки. Даже соседей, и то поблизости не было. Наша мама сама выучила нас читать и писать - не ахти какое образование, но по нашей жизни много ли требовалось? Мы с сестрой с детства только и делали, что возились по хозяйству. У меня и друзей-то никого не было, кроме нее. И у нее был только я... Она много работала. Слишком много. Родители наши состарились и стали хворать, а после Катаклизма мы и вовсе еле сводили концы с концами. Какой голод, помнится, был в ту первую зиму!.. То, что рассказывают теперь о Голоде, и малой толики не передает. Вам этого попросту не представить... - Голос его прервался, глаза потускнели. - По стране стаями бродили дикие звери и одичавшие люди, которые были еще хуже зверей... Нам еще повезло - про нашу маленькую ферму мало кто знал. Но сколько ночей мы просидели без сна, с дубинками наготове, а вокруг дома, ожидая чего-то, бродили голодные волки... Моя сестра, чудо-девочка, состарилась у меня на глазах, а ведь ей не исполнилось и двадцати. Волосы у нее стали совсем седыми... Как у меня теперь... Морщины на лице... Но она не жаловалась. Не пожаловалась ни единого разу... Потом наступила весна, и стало чуточку лучше, и сестра говорила, что теперь у нас, по крайней мере, появилась надежда. Хотя бы семена в землю можно было бросить. Или пойти поохотиться на дичь, вернувшуюся с приходом тепла... Теперь мы прокормимся, говорила она. Она любила охотиться. Она отлично стреляла из лука, и ей нравилось бывать в лесу. Мы часто промышляли вдвоем. В тот день... Берем замолчал и закрыл глаза. Его затрясло, точно в ознобе. Скрипнув зубами, он продолжал:
- В тот день мы забрались дальше обыкновенного. Молния выжгла подлесок, и мы обнаружили тропу, которой прежде не замечали. Охота выдалась неудачная, и мы пошли по тропе, надеясь подстрелить какого-нибудь зверя. Но потом я заметил, что тропа-то была не звериная. Очень, очень давно ее протоптали человеческие ноги, и вот уже много лет никто по ней не ходил. Я хотел вернуться, но сестра настояла на том, чтобы пойти вперед -ей было интересно, куда приведет нас тропа... На лице Берема отражалось все большее напряжение; Танис даже испугался, не оборвал бы он свой рассказ. Но Берем продолжал торопливо, как будто его что-то подстегивало:
- Тропа привела нас в... В какое-то очень странное место. Сестра сказала, что когда-то давно здесь, верно, был храм - храм, посвященный темным Богам. Не знаю. Я только видел, что там повсюду валялись куски сломанных колонн, обвитые мертвой травой... Она была права... Там чувствовалось какое-то зло... Нам нужно было уйти... Сразу уйти с того нехорошего места... Берем повторил это несколько раз, как молитву. Потом умолк. Друзья сидели неподвижно и молча, и наконец Берем заговорил вновь, но так тихо, что им пришлось нагнуться вплотную к нему. Они начали понимать, что Берем не замечал их и позабыл даже, где все они находились, - память снова вернула его в давно прошедшие времена.
- Я вижу среди развалин нечто прекрасное и удивительное: цоколь разбитой колонны, сплошь усыпанный самоцветами! - В голосе Берема вновь зазвучал благоговейный восторг. - Ни разу в жизни я еще не видал такой красоты! И столько богатства сразу!.. Да как бросить его здесь? Надо взять хоть один камешек... Даже один-единственный камешек способен обогатить нас! Мы переедем жить в город, а у сестры появятся женихи! Я поспешно падаю на колени и вытаскиваю из ножен нож... Я уже присмотрел камень, который ну просто невозможно не взять: великолепный зеленый самоцвет, ярко сверкающий на солнце! Он прекраснее всего, что я когда-либо видел. Поддев его концом ножа... - тут рука Берема совершила быстрое движение, - я начинаю выковыривать камень... Сестра в ужасе. Она кричит на меня. Она приказывает мне остановиться. "Это место - священно! - доказывает мне она. - Камень принадлежит какому-нибудь Богу! Не святотатствуй. Берем!.."
- Где Берем? - спросил он, охваченный неожиданным холодом, который вмиг выстудил весь его гнев.
Карамон, которому было поручено присматривать за Вечным Человеком, растерянно заморгал, ни дать ни взять вернувшись из какого-то одному ему ведомого мира. Торопливо оглядевшись кругом, он повернулся к Танису с пылающим от стыда лицом.
- Я... Я не знаю, Танис, - выговорил он беспомощно. - Только что был тут... Рядом...
- Без него нам в Нераке делать нечего, - ответил Танис сквозь зубы. -Если они там еще не убили Лорану, так только из-за него. Если они доберутся до него раньше нас... Он не договорил - горло перехватил спазм, к глазам подступили слезы. Кровь бешено застучала в висках, не давая сосредоточиться...
- Не убивайся, сынок, - ворчливо утешил его Флинт и дружески похлопал полуэльфа по плечу: - Вот увидишь, мы сей же час разыщем паршивца.
- Это я виноват, Танис, - пробормотал Карамон. - Я тут опять все думал про... Про Рейста... То есть я знаю, что не должен бы...
- Твой сволочной братец. Бездна бы его забрала, умудряется строить нам пакости, даже когда его здесь нет!.. - яростно выкрикнул Танис. Но тотчас же спохватился: - Ох, не обижайся, Карамон... Не вини себя: мне тоже следовало бы следить... Да и всем нам, если уж на то пошло... Что ж, делать нечего, пошли назад, если, конечно, Фисбен не в состоянии провести нас сквозь скалу... Нет, нет, старик, не смей и думать об этом! Берем не мог уйти далеко, и мы, должно быть, скоро отыщем его след. Может, рулевой он и ничего, но леса не понимает!
Танис оказался прав. Примерно час они шли назад по своим собственным следам, но потом на глаза им попалась уходившая вбок узенькая звериная тропка, которую, проходя здесь в первый раз, никто из них не заметил. Следы Берема на тропе разглядел Флинт. Покричав остальным, гном кинулся сквозь подлесок. Он без труда различал след - отпечатки ног были четкими и ясными. Друзья поспешили за Флинтом, но догнать его оказалось не так-то просто - неожиданный прилив сил так и нес гнома вперед. Флинт втаптывал в землю цепкие плети лиан и прорубался сквозь кусты, мчась без остановки, словно охотничий пес по горячему следу. Вскоре спутники начали отставать...
- Флинт!.. - то и дело окликал Танис. - Постой! Подожди нас!..
Тем не менее, еще через некоторое время они вовсе потеряли его из виду. Другое дело, что следы Флинта были еще четче тех, что оставлял Берем - его тяжелые башмаки так и вминались в мягкую землю. Не говоря уж о выдранных с корнем лианах и обломанных ветках... Кончился сумасшедший бег совсем неожиданно.
Спутники уткнулись в очередную скальную стену, только на сей раз в ней был проход - узенькая дыра, в которую если и возможно было проникнуть, так разве на четвереньках. Гном проскользнул легко - его следы были видны по-прежнему отчетливо. Рослый Танис с большим сомнением взирал на отверстие...
- Берем тут как-то пролез, - мрачно сказал Карамон, указывая на пятно свежей крови на камне.
- Может, и пролез... - Танис, однако, не слишком был в этом уверен. -Ну-ка, посмотри, Тас, что там хорошего на той стороне!
Еще не хватало лезть в эту крысиную нору впустую.
Тассельхоф безо всякого усилия юркнул в дыру... Вскоре с той стороны долетел его пронзительный голосок - кендер вслух изумлялся чему-то необыкновенному. Слов, однако, было совершенно невозможно разобрать из-за эха, вовсю гулявшего в скалах.
И тут Фисбена осенило.
- Так вот же она!.. - ликующе вскричал старый волшебник. - Нашли! Нашли наконец! Обитель Богов!.. Откуси я собственную голову, если она не там, за этой стеной!
- А другого пути нет? - спросил Карамон. Узкий лаз нисколько не вдохновлял широкоплечего богатыря.
- Дай припомнить... - задумался Фисбен.
- Танис!.. Скорее сюда!.. - внезапно очень ясно и отчетливо долетело из-за скалы.
- Хватит с нас тупиков, - решительно сказал полуэльф. - Проберемся как-нибудь и здесь... - И добавил про себя: - ... Может быть.
Один за другим спутники на четвереньках поползли в дыру. В глубине скалы ход и не думал расширяться; кое-где им приходилось ложиться плашмя и по-змеиному ползти через грязь. Могучему Карамону приходилось заметно хуже других; был момент, когда Танис начал уже подумывать, не оставить ли великана снаружи. Тассельхоф ждал их с той стороны. Он нетерпеливо заглядывал в лаз, окликая ползущих.
- Я что-то слышал, Танис, - повторял он то и дело. - Флинт кричал... Там, впереди. А какое тут место, Танис! Закачаешься!..
Танису, однако, некогда было ни прислушиваться, ни оглядываться кругом, пока все его друзья благополучно не одолели тоннель. Но вот наконец соединенными усилиями выволокли наружу изодранного, в кровь исцарапанного Карамона...
- Ну? Что я говорил? - самодовольно заявил Фисбен. - Пришли!
Только тогда полуэльф обернулся и обвел глазами легендарную Обитель Богов.
- Вообще-то, будь я Богом, я бы вряд ли здесь поселился, - негромко заметил Тассельхоф. И Танис вынужден был с ним согласиться.
Они стояли на краю круглой вмятины посередине горы. И первое, что поразило здесь Таниса, было физически ощутимое чувство заброшенности. Пока они шли по горной тропе, спутников все время окружала хлопотливая жизнь: на деревьях распускались почки, зеленела трава, сквозь грязь и остатки сугробов пробивались цветы. А здесь... Здесь было пусто. Серое дно каменной чаши, абсолютно ровное и гладкое, было безжизненным и бесплодным. Величавые пики, громоздившиеся кругом, казалось, нависали над странной долиной, прямо-таки вдавливая путешественников в крошащийся камень под ногами. А какое здесь было небо! Они еле вспомнили о том, что снаружи шел дождь; над Обителью Богов сияла чистейшая ледяная лазурь - ни солнца, ни птиц, ни облаков. Ни дать ни взять синее немигающее око глядело наземь с высоты... Содрогнувшись, Танис поскорее отвел глаза и еще раз осмотрел "чашу". Посередине ее виднелся круг, выложенный из громадных бесформенных валунов. Необработанные камни удивительно точно прилегали один к другому: с того места, где он стоял, Танису никак не удавалось рассмотреть, что же охраняли эти безмолвные стражи. А кроме них, в усыпанной каменной крошкой долине ничего не было видно...
- Как же здесь грустно! - прошептала Тика. - То есть я не то чтобы боюсь зла здесь, по-моему, никакого нет, только печаль. Если Боги вправду приходят сюда, то, наверное, затем, чтобы поплакать над горестями мира!..
Фисбен обратил на Тику пронизывающий взор и, казалось, собрался что-то сказать, - но не успел.
- Танис! - раздался истошный крик Тассельхофа. - Смотри!..
- Вижу! - И полуэльф помчался бегом.
По ту сторону чаши смутно виднелись два силуэта - один маленький, другой повыше. Они боролись. По крайней мере, Тассельхофу так показалось. - Это Берем! - верещал Тас. Его-то острые кендерские глаза ясно их различали. - Ой, кабы он чего над Флинтом не учинил!.. Скорей, Танис!.. Подгоняемый страхом, полуэльф и так несся со всех ног. И на чем свет стоит костил себя на бегу за то, что допустил подобное, за то, что не присмотрел как следует за Беремом, за то наконец, что не вытряс из него всего того, о чем тот явно недоговаривал... Друзья что-то кричали ему, но Танис не слышал. Он видел только тех двоих, и чем ближе, тем яснее.
Он видел, как гном повалился наземь, а Берем остался стоять над ним. Флинт!! - завопил Танис.
Сердце с такой силой колотилось в груди, что глаза подернула багровая пелена. Легкие горели огнем; дышать было нечем. И все-таки полуэльф знай прибавлял шагу. Вот Берем обернулся к нему. Казалось, он пытался что-то сказать: Танис видел, как шевелились его губы, но слов разобрать не мог из-за бешеного стука в висках. Флинт лежал у ног Берема. Гном не открывал глаз, голова его безжизненно клонилась к плечу, а лицо было пепельно-серым...
- Что ты наделал?! - не своим голосом закричал Танис. - Ты же убил его!..
Горе, ярость, отчаяние и чувство непоправимой вины взорвались в нем не хуже огненных шаров старого мага, наполнив невыносимой болью все его существо. Кровавый туман заметался перед глазами... Он не помнил, как выхватил меч, холодная сталь рукояти словно сама собой оказалась в ладони. Мелькнули глаза Берема: в них не было страха, лишь глубокая скорбь. Потом глаза округлились от боли, и тут только Танис понял, что вгоняет меч в податливое человеческое тело.
Клинок вспорол плоть, рассек кости и проскрежетал по скале, к которой Берем прижимался спиной... Горячая кровь хлынула Танису на руки. Жуткий крик резанул уши. Потом на него навалилась какая-то тяжесть, едва не сбившая его с ног... Судорожными движениями Танис пытался выдернуть меч, чтобы рубить еще и еще... Чьи-то сильные руки тащили его прочь, но обезумевший полуэльф вырвался. Когда он наконец высвободил меч, тело Берема сползло наземь. Кровь хлестала из чудовищной раны в груди, чуть-чуть ниже камня, лучившегося зловещим сиянием... Позади звучал чей-то гулкий бас, слышались женские всхлипывания и пронзительные, тонкие крики, полные горя. Танис в ярости крутанулся - кто смел помешать ему?.. Он увидел рослого мужчину с искаженным горем лицом и заплаканную рыжеволосую девушку. Он не понимал, кто это такие. А потом перед ним появился древний, древний старик. Лицо его было спокойно, а глаза, неподвластные течению лет, - полны печали. Старец чуть улыбнулся Танису и положил руку ему на плечо.
Его прикосновение было словно прохладная вода для сжигаемого лихорадкой. Танис ощутил, как к нему постепенно возвращается разум, а перед глазами рассеивается багровая пелена. Он выронил окровавленный меч и, рыдая, скорчился у ног Фисбена. Старец нагнулся и ласково погладил его по голове.
- Соберись с силами, Танис, - сказал он тихо. - Ты должен попрощаться с другом, ибо ему предстоит долгий путь.
- Флинт!.. - выдохнул Танис.
Фисбен скорбно кивнул, мельком глянув на распростертое тело Берема:
- Пойдем... Здесь тебе все равно больше делать нечего.
Глотая слезы, Танис кое-как поднялся на ноги. Отпихнул с дороги старого мага и пошел, спотыкаясь, туда, где лежал на камнях Флинт. Голова гнома покоилась на коленях у Тассельхофа.
Завидя полуэльфа. Флинт улыбнулся. Танис повалился подле него на колени и крепко стиснул узловатую руку старейшего своего друга...
- Он чуть не удрал от меня, Танис, - сказал гном и свободной рукой легонько постучал по своей груди: - Берем как раз собирался нырнуть в такую же дыру по ту сторону, когда мое старое сердчишко некстати надумало-таки лопнуть. Наверное, он услышал, как я вскрикнул: он вернулся, подхватил меня на руки и уложил...
- Так значит, он... - Язык почти не слушался Таниса. - Он тебя... Он тебя не...
- Он меня!.. - Удивительно, но Флинт еще сумел фыркнуть. - Он меня! Да он мухи не обидит, Танис! Он же кроткий, точно Тика... - И гном улыбнулся девушке, склонившейся над ним с другой стороны. - Ты уж присмотри за этим здоровым олухом, ладно? - сказал он ей. - Ага, а вот и он...
- Обязательно присмотрю. Флинт... - и Тика снова заплакала.
- Ну что? По крайней мере больше не будешь пытаться меня утопить, -проворчал гном, с любовью глядя на Карамона. - А если все-таки разыщешь своего братца, повышиби пыль из его красного балахона... От моего имени... Хорошо?..
Карамон только мотнул головой, не в силах ответить.
- Пойду... Посмотрю, как там Берем... - выдавил он наконец. Бережно поставил на ноги Тику - и увел девушку прочь.
- Не уходи. Флинт!.. Не смей никуда уходить без меня!.. - причитал Тас. Ты же только и будешь делать один, что влипать во всякие неприятности!..
- Хоть отдохну от тебя, несносного, - пробурчал гном. - Вот что, ты все-таки забери мой шлем... Тот, с плюмажем из гривы грифона... - И на всякий случай он наградил Таниса суровым взглядом, потом вновь посмотрел на плачущего кендера. Вздохнув, Флинт потрепал его по руке. - Ладно, не принимай близко к сердцу, сынок. Я, если разобраться, совсем не плохую жизнь прожил... Какие друзья у меня были... Много я повидал злого, но ведь и доброго тоже... А теперь в мир явилась надежда... Жалко мне от вас уходить. - Тут его быстро тускнеющий взор обратился на Таниса. - Причем именно тогда, когда я вам так нужен... Хорошо хоть, я успел научить тебя всему, что знаю, мальчик мой. Все будет хорошо... Я-то уж знаю... Все... Будет... Хорошо... Голос его угас, он прикрыл глаза, трудно дыша. Танис крепко держал его за руку. Тассельхоф безутешно уткнулся лицом в плечо старого гнома... Подошел Фисбен и остановился у Флинта в ногах.
Гном открыл глаза еще раз.
- Теперь я знаю, кто ты такой, - тихо сказал он, глядя на Фисбена неожиданно прояснившимися глазами. - Не проводишь меня, а? Хотя бы в начале пути? А то... Чуток боязно одному... Я так долго путешествовал среди друзей, что совсем отвык... От одиночества...
- Я пойду с тобой, - пообещал ему Фисбен. - А теперь отдохни. Флинт. Заботы этого мира более не коснутся тебя. Ты заслужил отдых.
- Поспать... - улыбнулся гном. - Да, поспать не помешает... Разбудите меня, когда буду нужен... Хорошо?
Веки его опустились. Он легко вздохнул и... Танис прижал к губам руку старого гнома.
- Прощай, старый друг, - прошептал полуэльф. И опустил руку Флинта на неподвижную грудь.
- Нет! Флинт! Нет!!! - И Тассельхоф, неистово крича, рухнул на тело, уже не принадлежавшее гному. Танис взял кендера на руки и поднял, как ребенка. Сперва Тас отчаянно вырывался, но Танис держал крепко, и Тас, выдохшись, постепенно затих. Обхватил Таниса за шею - и горько заплакал. Сидя на камнях, Танис гладил его длинный каштановый хохолок... Потом поднял глаза.
- Погоди! Что ты делаешь, старик? - закричал он.
Ссадив Таса с колен, он поспешно вскочил: хлипкий старик - и откуда только сила взялась? - поднял тело Флинта и понес его туда, где стояли, выстроившись ровным кругом, непонятные камни.
- Остановись! - велел ему Танис. - Мы должны похоронить его честь честью... Устроить могилу... Фисбен обернулся к нему. Лицо старого мага было сурово. Гном был довольно тяжелым, но волшебник без видимого усилия держал его на весу.
- Я обещал ему, что он отправится в свое странствие не один, -ответил он просто.
Повернулся - и вновь зашагал к скалам. Танис помедлил немного, потом побежал следом за ним. Карамон, Тика и Тассельхоф стояли, точно пригвожденные к месту, и только смотрели в спину удалявшемуся волшебнику... Танис полагал, что легко догонит старика, несущего немалую ношу. Фисбен, однако, двигался с удивительной быстротой, как если бы и он сам, и гном у него на руках совсем ничего не весили. Зато Танис вдруг показался себе самому ужасно тяжеловесным и почувствовал себя так, будто взялся ловить струйку дыма, уходящую в небеса. Все же он не бросил погони и поравнялся с магом как раз тогда, когда тот вошел в круг стоячих камней. Танис проскользнул внутрь следом за ним, сознавая только одно: надо настичь сумасшедшего старика и отнять у него тело усопшего, чтобы... Он остановился, потрясенный увиденным. Сперва он решил, что это было озеро, чью неподвижную гладь не беспокоило даже дуновение ветерка. Но потом разглядел, что перед ним расстилалась не вода - озеро было из гладкого, как стекло, черного камня! Когда же Танис заглянул в его аспидную глубину, он испытал еще одно потрясение, увидев там... Звезды. Они горели так ярко что Танис невольно посмотрел вверх - уж не наступила ли ночь, - хоть и помнил, что до вечера было еще далеко... Небо над головой, беззвездное и бессолнечное, сияло прежней синевой. Внезапно ослабев, Танис поник на колени у края озера и снова всмотрелся в его непроглядную глубину. Да, там вправду были звезды и луны - три луны! - и душа полуэльфа содрогнулась, ибо он впервые узрел Нутари, черную луну, дыру тьмы в небесах, являвшуюся лишь могущественнейшим магам Черных Одежд... Он различил даже зияющие провалы на тех местах, где прежде проплывали в небе созвездия Владычицы Тьмы и Доблестного Воителя... "Оба, Танис! - вспомнились ему слова Рейстлина, сказанные когда-то. - Она вернулась на Кринн, и он сошел с небес, чтобы сразиться с нею..."
Фисбен ступил на каменное небо, по-прежнему держа тело Флинта на руках.
Полуэльф хотел было последовать за ним, но так и не смог заставить себя переползти через край. Это было все равно, что прыгать прямиком в Бездну. Зато он видел, как старый маг, двигаясь так осторожно, точно боясь разбудить спящее дитя, вышел на самую середину черного озера.
- Фисбен!.. - окликнул его Танис.
Старик не остановился и не оглянулся, продолжая шагать среди мерцающих звезд. Танис почувствовал, как к нему подполз Тассельхоф. Танис ощупью нашел его ладошку и крепко стиснул ее в своей.
Между тем старый волшебник достиг середины озера... И исчез.
Танис сдавленно ахнул. Тассельхоф прыгнул вперед, прямо на зеркально-гладкую поверхность, но Танис перехватил его.
- Нет, Тас, - тихо проговорил полуэльф. - В это путешествие он все-таки отправится без тебя. Ты не можешь последовать за ним. Пока не можешь. Останься со мной, пожалуйста. Ты очень мне нужен.
К его некоторому удивлению, кендер послушался. Отступив от края, Тас вытянул руку.
- Смотри, Танис! - дрожащим голосом прошептал он. - Созвездие!.. Оно вернулось!..
И Танис увидел, как в черной бездне вновь засияло созвездие Доблестного Воителя. Сперва оно мерцало, потом вспыхнуло в полную силу, наполнив темное озеро иссиня-белым сиянием. Танис быстро вскинул глаза... Но нет, небо над ними было пустынно по-прежнему...
4. РАССКАЗ ВЕЧНОГО ЧЕЛОВЕКА
- Танис!.. - долетел голос Карамона.
- Берем... - неожиданно вспомнив о том, что он только что натворил, Танис выпрямился и пошел, спотыкаясь, туда, где остались Тика и Карамон. Перед ними, на окровавленных камнях, лежало тело Берема. Но вот Берем... Зашевелился, а потом застонал, но не как от боли, а как будто бы от воспоминания о ней. Прижал к груди трясущуюся руку - и начал подниматься. О страшной ране, нанесенной мечом полуэльфа, напоминали только следы крови на одежде и теле, но к тому времени, когда подошел Танис, пропали и они.
- Понял теперь, почему его называют Вечным Человеком? - сказал Танис посеревшему Карамону. - В Пакс Таркасе он умер у нас со Стурмом на глазах, умер, раздавленный каменными глыбами. Он умирал несчетное множество раз и всякий раз воскресал. При этом он утверждает, что понятия не имеет, каким, дескать, образом... - И Танис подошел вплотную к Берему, который следил за ним угрюмо и настороженно. - Но ведь на самом деле ты знаешь, а, Берем? -спросил полуэльф. Он говорил негромко и казался спокойным. - Знаешь, -повторил он уверенно. - И ты расскажешь нам обо всем. Потому что от этого могут зависеть жизни многих. Очень многих. Берем.
Тот опустил глаза.
- Мне очень жаль... Что так вышло с твоим другом, - пробормотал он. -Я пытался помочь, но... Видно, ничего уже нельзя было...
- Я знаю, - Танис сглотнул. - Я тоже сожалею... О том, как поступил с тобой. Я... Я ничего перед собой не видел и плохо соображал, что делаю... Но, говоря таким образом, Танис сам понял, что лжет. Видеть-то он видел. Но не то, что было на самом деле, а то, что ему хотелось. Сколько раз в его жизни уже бывало подобное, сколько раз он принимал за истину то, что на самом деле ему только мерещилось! Он не сумел понять Берема потому, что ему и не хотелось его понимать. Более того - Берем стал для него воплощением всего того темного и тайного в его собственной душе, о чем Танис предпочитал думать пореже. Убивая Берема, полуэльф как бы пырнул мечом себя самого... И этот удар словно прорвал давно назревавший нарыв, выпустив наружу ядовитый гной, который исподволь разъедал его душу. Теперь язва начнет зарастать - смерть Флинта пролилась в его сердечные раны, словно бальзам, напомнив ему о высших ценностях... О благодати... Наконец-то Танис избавился от темного, гнетущего чувства вины. Что бы ни случилось в дальнейшем - он знал, что сделал все от него зависевшее и до последнего пытался что-то поправить. Да, он ошибался, но эти ошибки следовало простить - и продолжать жить... Быть может, именно это и прочел Берем в глазах полуэльфа. Во всяком случае, во взгляде Таниса было и горе, и сострадание к его собственной, Берема, участи.
- Я так устал, Танис, - неожиданно проговорил Вечный Человек, прямо глядя в покрасневшие от слез глаза полуэльфа. - Я так устал... - Потом взгляд его обратился к черному каменному озеру. - И я... Я завидую твоему другу. Он теперь отдыхает... Он обрел покой... А я - неужели я никогда не узнаю покоя? Берем судорожно сжал кулаки, потом содрогнулся всем телом -и закрыл лицо ладонями. - Мне страшно!.. Я вижу конец, он так близок! Я боюсь...
- Мы все боимся, - вздохнул Танис и потер воспаленные глаза. - Ты прав, конец близок, а тьма и не думает расступаться. Похоже, все зависит от тебя. Берем.
- Я... Я не... Я расскажу вам все, что могу, - запинаясь, выговорил Берем. Он точно клещами вытягивал из себя каждое слово. - Но вы должны обязательно помочь мне! - Он схватил Таниса за руки. - Обещайте, что вы мне поможете! Обещайте!..
Танис хмуро ответил:
- Как же я могу что-то обещать, пока не узнаю всей правды?
Берем сел наземь и прижался спиной к скале, все еще хранившей следы его крови. Остальные устроились кругом, плотнее заворачиваясь в плащи: ветер, задувший с гор, выл и свистел между валунами. Молча, не перебивая, слушали они Вечного Человека. Только Тас, еще не наплакавшийся по Флинту, время от времени принимался шмыгать носом, пряча лицо у Тики на плече. Сперва Берем говорил очень тихо и как будто неохотно. Иногда он замолкал, борясь с собой, зато потом принимался частить, как если бы слова причиняли ему боль. И все-таки возможность высказать наконец правду, столько лет переполнявшую его душу, приносила ему величайшее облегчение.
- Когда я сказал, что понимаю, каково тебе... - тут он кивнул на Карамона, - ... Каково тебе было потерять брата, - я сказал правду. У меня... У меня была когда-то сестра. Мы с ней не родились двойняшками, но были, по-моему, даже ближе друг другу. Она была всего на год младше меня. Мы жили на уединенной маленькой ферме недалеко от Нераки. Даже соседей, и то поблизости не было. Наша мама сама выучила нас читать и писать - не ахти какое образование, но по нашей жизни много ли требовалось? Мы с сестрой с детства только и делали, что возились по хозяйству. У меня и друзей-то никого не было, кроме нее. И у нее был только я... Она много работала. Слишком много. Родители наши состарились и стали хворать, а после Катаклизма мы и вовсе еле сводили концы с концами. Какой голод, помнится, был в ту первую зиму!.. То, что рассказывают теперь о Голоде, и малой толики не передает. Вам этого попросту не представить... - Голос его прервался, глаза потускнели. - По стране стаями бродили дикие звери и одичавшие люди, которые были еще хуже зверей... Нам еще повезло - про нашу маленькую ферму мало кто знал. Но сколько ночей мы просидели без сна, с дубинками наготове, а вокруг дома, ожидая чего-то, бродили голодные волки... Моя сестра, чудо-девочка, состарилась у меня на глазах, а ведь ей не исполнилось и двадцати. Волосы у нее стали совсем седыми... Как у меня теперь... Морщины на лице... Но она не жаловалась. Не пожаловалась ни единого разу... Потом наступила весна, и стало чуточку лучше, и сестра говорила, что теперь у нас, по крайней мере, появилась надежда. Хотя бы семена в землю можно было бросить. Или пойти поохотиться на дичь, вернувшуюся с приходом тепла... Теперь мы прокормимся, говорила она. Она любила охотиться. Она отлично стреляла из лука, и ей нравилось бывать в лесу. Мы часто промышляли вдвоем. В тот день... Берем замолчал и закрыл глаза. Его затрясло, точно в ознобе. Скрипнув зубами, он продолжал:
- В тот день мы забрались дальше обыкновенного. Молния выжгла подлесок, и мы обнаружили тропу, которой прежде не замечали. Охота выдалась неудачная, и мы пошли по тропе, надеясь подстрелить какого-нибудь зверя. Но потом я заметил, что тропа-то была не звериная. Очень, очень давно ее протоптали человеческие ноги, и вот уже много лет никто по ней не ходил. Я хотел вернуться, но сестра настояла на том, чтобы пойти вперед -ей было интересно, куда приведет нас тропа... На лице Берема отражалось все большее напряжение; Танис даже испугался, не оборвал бы он свой рассказ. Но Берем продолжал торопливо, как будто его что-то подстегивало:
- Тропа привела нас в... В какое-то очень странное место. Сестра сказала, что когда-то давно здесь, верно, был храм - храм, посвященный темным Богам. Не знаю. Я только видел, что там повсюду валялись куски сломанных колонн, обвитые мертвой травой... Она была права... Там чувствовалось какое-то зло... Нам нужно было уйти... Сразу уйти с того нехорошего места... Берем повторил это несколько раз, как молитву. Потом умолк. Друзья сидели неподвижно и молча, и наконец Берем заговорил вновь, но так тихо, что им пришлось нагнуться вплотную к нему. Они начали понимать, что Берем не замечал их и позабыл даже, где все они находились, - память снова вернула его в давно прошедшие времена.
- Я вижу среди развалин нечто прекрасное и удивительное: цоколь разбитой колонны, сплошь усыпанный самоцветами! - В голосе Берема вновь зазвучал благоговейный восторг. - Ни разу в жизни я еще не видал такой красоты! И столько богатства сразу!.. Да как бросить его здесь? Надо взять хоть один камешек... Даже один-единственный камешек способен обогатить нас! Мы переедем жить в город, а у сестры появятся женихи! Я поспешно падаю на колени и вытаскиваю из ножен нож... Я уже присмотрел камень, который ну просто невозможно не взять: великолепный зеленый самоцвет, ярко сверкающий на солнце! Он прекраснее всего, что я когда-либо видел. Поддев его концом ножа... - тут рука Берема совершила быстрое движение, - я начинаю выковыривать камень... Сестра в ужасе. Она кричит на меня. Она приказывает мне остановиться. "Это место - священно! - доказывает мне она. - Камень принадлежит какому-нибудь Богу! Не святотатствуй. Берем!.."