Страница:
Она замерла, подняла голову, посмотрела на Хорна. Взгляд у того был внимательный, сосредоточенный.
— Ты прав, — кивнула девушка. — Кто-то должен знать о нем.
— Кто? — повторил вопрос Хорн. — Строительство новых туннелей никогда не приостанавливалось. Они и сейчас вводятся в строй. Значит, их включают независимо от этого рубильника. Тайна активизации туннелей не может быть утеряна.
— Сколько их было, людей со всех концов галактики, пытавшихся разгадать эту тайну, — сказал Ву. — Они собрали всю возможную информацию, до самых тонкостей разработали теорию их создания, и все равно — за тысячу лет никому, кроме Эрона, не удалось активизировать хотя бы один малюсенький туннель.
— Послушай, — подал голос Хорн. Взгляд его остановился, он замер, словно предчувствуя разгадку. — На празднование победы вы прибыли все вшестером. Собрались на возвышении, положили свои руки на ручку рубильника… Ты, твой отец, Матал, Душан, Ронхолм и Фенелон. Этим человеком должен быть один из вас!
— Если это не была уловка, — ответила Вендре.
— Это не мог быть чужак, — возразил Хорн. — За тысячу лет тайна давным-давно стала бы достоянием всей галактики. Вряд ли секретом может владеть и группа лиц, если только они не являются главами директоратов.
— В том, что мы все собрались на Земле, нет ничего удивительного. Так бывает каждый раз, когда приходится давать жизнь новому туннелю. — Она пожала плечами. — Этим человеком не может быть отец, в этом случае он должен был поделиться со мной. Хотя в твоих рассуждениях есть рациональное зерно. Один человек не может владеть жизненно важным для государства секретом. Нельзя исключить несчастные случаи… Каким-то образом знание должно передаваться от поколения к поколению.
— Возможно, Гарт знал, кому доверен секрет, но не сообщил тебе, — сделал предположение Хорн.
— Это исключено!
— Но ведь ты не любила его и относилась к нему с опаской. Он, возможно, чувствовал это…
— Нет, он меня любил. Он сделал меня директором.
— Кому еще он мог довериться? Вендре пожала плечами:
— Только не Душану, его дыхание он постоянно чувствовал за своей спиной. И не Ронхолму. Отец хотел, чтобы мы поженились, и все же в разговорах со мной постоянно жаловался на его молодость и некоторую необузданность. Он называл его «горячая голова» и вкладывал в эти слова далеко не лестный оттенок. Фенелон? Может быть, и Фенелон… Но скорее всего, ты, Матал. Ты же дольше всех ходишь в директорах и согласно табели о рангах являешься заместителем Генерального управляющего.
— Только не я! — решительно возразил Матал Ву, потом опечалился и покачал головой. — Если этим человеком был Фенелон или Ронхолм, то можете считать, что тайна утеряна. Та пальба, которую мы слышали, по-моему, была для них погребальной песней.
— Тогда Душан! — заявил Хорн. — Надо смотреть правде в глаза. Все косвенные улики говорят за это. Прежде всего он никогда бы не решился на государственный переворот, не обладая важнейшей тайной. Никогда бы он не поставил под угрозу жизни других глав директоратов, а ведь он явно замыслил убрать всех вас после избрания. Он же не сумасшедший!.. Кроме того, Душан, как говорится, из молодых да ранний. Как бы твой отец к нему ни относился, но Душан, по сути, повторил его путь восхождения к власти, и с точки зрения интересов империи власть как раз и должна была перейти к подобному волку в человечьей шкуре.
— Нет, нет и нет! — воскликнула Вендре. — Именно этот вопрос волновал его больше всего. Как только я попала к нему в руки, он только и думал об этом. Я сразу догадалась… Какие только ходы не выдумывал! Вплоть до женитьбы… Он сам заявил: «Открой мне секрет туннелей, и я отпущу тебя». У меня такое впечатление, что он свихнулся. Послушайте, а что, если мы все знали секрет?
— Тогда выходит, что это его ребята наведались сюда, чтобы взять под охрану главный переключатель. Тут он и убедился, что эта штука не работает, — > сказал Хорн.
— Возможно, существует какой-то ключ, о котором даже директорам неизвестно, — предположил Ву.
Вендре подошла к нему:
— Матал, помоги мне. Может, нам удастся вдвоем отключить транспортную сеть…
Ву вздохнул.
— Пришло время прояснить ситуацию, — наконец заявил он. — Вещи иногда выглядят не такими, какими они кажутся. — Он отвернулся от спутников, голос его теперь звучал глухо, с нотками сожаления. — Хотел бы напомнить тебе, что именно мы спасли тебя от Душана…
Хорн бросился к нему.
— Подожди! — вскрикнул он, однако было поздно. Человек, называвший себя Маталом, повернулся к Вендре. Теперь это был Ву.
— Видишь, я не Матал, — извиняюще улыбнулся он. — Я просто старый человек, имеющий склонность к философствованию, обладающий талантом изменять внешность и жадный до такой степени, что готов слопать всю империю.
Он попытался подмигнуть Вендре — оцени, мол, шутку. Однако на девушку словно столбняк напал. Глаза ее сузились, она вырвалась из объятий Хорна и тут же вновь замерла — теперь на плече у какого-то грязного старикашки восседал еще более мерзкий, весь ободранный, взъерошенный попугай.
Вендре отрицательно покачала головой, сказала, растягивая слова, не в силах справиться с изумлением:
— Я не понимаю, птица откуда?.. Если ты не Матал, то кто же? Кто вы?
— Друзья, — хрипло каркнул попугай.
— Друзья, — в тон ему ответил Ву.
— А ты? — неожиданно спросила Хорна девушка. — Кто ты? Если он не Матал, значит, ты не телохранитель. А кто? И зачем ты привел меня сюда?
Она резко повернулась и бросилась к противоположному выходу.
— Вендре! — закричал Хорн и кинулся вслед за ней. — Подожди! Послушай!..
Он уже совсем было собрался сказать, кем является на самом деле, но было поздно — девушка внезапно остановилась, повернулась к нему. В глазах у нее застыл откровенный страх.
— Конечно! Как же я сразу не догадалась. Ты же убийца!..
Решимости ей было не занимать — она ловко увернулась от объятий Хорна и помчалась в сторону лифта.
— Вендре! — отчаянно выкрикнул Хорн.
— Охрана! — еще отчаянней заголосил попугай. Хорн успел обернуться, но было поздно. Он упустил то мгновение, когда еще было можно выхватить пистолет. Люди в черной униформе навалились на него. Скрутили умело и потащили к выходу из аппаратной. Однако и Хорн был парень не промах — сумел изловчиться и врезать одному из нападавших. На секунду ему удалось высвободить руку и голову — он успел ухватить взглядом, что вместе с ним тащат Ву. Лил исчезла. В другие двери волокут бешено сопротивляющуюся Вендре.
Тюрьма для государственных преступников… Зона!.. Гиблое место! Чистилище для потерянных душ, найти которые, дать им покой могла только смерть.
Из Ванти бежать было невозможно. Это был особым образом спроектированный, искусственный планетоид, о котором только было известно, что вращается он вокруг такого же тусклого, красноватого светила, которое когда-то давало свет Эрону. Где расположена Ванти, никто не знал. Сколько световых лет было до ближайшего обитаемого мира — тоже. Даже сама охрана не ведала, где, в какой части галактики расположен этот ужасный мир.
У Ванти был единственный вход — межзвездный туннель. Одно-единственное здание было на этом планетоиде — это терминал. Он представлял собой крепость, мрачную, затаившуюся во мраке. Ее называли «Отчаяние».
Здесь, на Ванти, заключенным предоставлялись кое-какие свободы. Например, было дозволено скитаться по голой поверхности этого небесного тела. Заключенным была дарована свобода убивать друг друга, свобода умирать… Дважды в день они собирались у особого шлюза, где могли получить еду. Вот и все обязанности. Они были необременительны, однако нигде во вселенной судьба не оборачивалась к человеку своим самым жутким лицом, на котором была написано только одно — безнадежность.
Сюда попадали только особо важные, с точки зрения империи, преступники. Они составляли едва ли тысячную часть всех тех, кто с оружием в руках поднимался на борьбу с Эроном, однако само существование подобной темницы служило впечатляющей острасткой всем, кто мечтал о невозможном. Миф о Ванти являлся одним из краеугольных в системе верований, легенд, установившихся, вколоченных с помощью силы представлений, которые, собственно, и питали Эрон жизненными соками. Как златокожие сумели обуздать человеческие надежды, стремление к свободе, дух противоборства — вот еще одна загадка Эрона, не менее важная, чем секрет межзвездных туннелей.
Большинство заключенных, отбыв в этом месте несколько лет, занимались одним и тем же — рассаживались на камнях неподалеку от терминала и часами наблюдали за искрящимся золотом, посвечивающим на фоне темной завеси космоса туннелем. Это зрелище завораживало, превращалось в разновидность наркотика, будило мысль, которая очень скоро начинала сбиваться на безумные бредни о возвращении. Никто из них никогда не мог возвратиться, Ванти являлась конечной станцией. Даже самые сильные и стойкие умы не могли справиться с ужасом, заключенным в этой простенькой мыслишке.
Кое-кто утверждал, что в это межзвездное подполье златокожие упрятали и Питера Сэйра, однако никто не мог ни подтвердить, ни опровергнуть этот слушок. Люди на Ванти быстро теряли имена.
Все они были приписаны к крепости, от нее же получили свои новые имена, более похожие на прозвища. Собственно, у них у всех была одна кличка — Отчаявшиеся.
Глава 15. ДРУГОЕ ИМЯ СМЕРТИ — ДВЕРЬ
— Ты прав, — кивнула девушка. — Кто-то должен знать о нем.
— Кто? — повторил вопрос Хорн. — Строительство новых туннелей никогда не приостанавливалось. Они и сейчас вводятся в строй. Значит, их включают независимо от этого рубильника. Тайна активизации туннелей не может быть утеряна.
— Сколько их было, людей со всех концов галактики, пытавшихся разгадать эту тайну, — сказал Ву. — Они собрали всю возможную информацию, до самых тонкостей разработали теорию их создания, и все равно — за тысячу лет никому, кроме Эрона, не удалось активизировать хотя бы один малюсенький туннель.
— Послушай, — подал голос Хорн. Взгляд его остановился, он замер, словно предчувствуя разгадку. — На празднование победы вы прибыли все вшестером. Собрались на возвышении, положили свои руки на ручку рубильника… Ты, твой отец, Матал, Душан, Ронхолм и Фенелон. Этим человеком должен быть один из вас!
— Если это не была уловка, — ответила Вендре.
— Это не мог быть чужак, — возразил Хорн. — За тысячу лет тайна давным-давно стала бы достоянием всей галактики. Вряд ли секретом может владеть и группа лиц, если только они не являются главами директоратов.
— В том, что мы все собрались на Земле, нет ничего удивительного. Так бывает каждый раз, когда приходится давать жизнь новому туннелю. — Она пожала плечами. — Этим человеком не может быть отец, в этом случае он должен был поделиться со мной. Хотя в твоих рассуждениях есть рациональное зерно. Один человек не может владеть жизненно важным для государства секретом. Нельзя исключить несчастные случаи… Каким-то образом знание должно передаваться от поколения к поколению.
— Возможно, Гарт знал, кому доверен секрет, но не сообщил тебе, — сделал предположение Хорн.
— Это исключено!
— Но ведь ты не любила его и относилась к нему с опаской. Он, возможно, чувствовал это…
— Нет, он меня любил. Он сделал меня директором.
— Кому еще он мог довериться? Вендре пожала плечами:
— Только не Душану, его дыхание он постоянно чувствовал за своей спиной. И не Ронхолму. Отец хотел, чтобы мы поженились, и все же в разговорах со мной постоянно жаловался на его молодость и некоторую необузданность. Он называл его «горячая голова» и вкладывал в эти слова далеко не лестный оттенок. Фенелон? Может быть, и Фенелон… Но скорее всего, ты, Матал. Ты же дольше всех ходишь в директорах и согласно табели о рангах являешься заместителем Генерального управляющего.
— Только не я! — решительно возразил Матал Ву, потом опечалился и покачал головой. — Если этим человеком был Фенелон или Ронхолм, то можете считать, что тайна утеряна. Та пальба, которую мы слышали, по-моему, была для них погребальной песней.
— Тогда Душан! — заявил Хорн. — Надо смотреть правде в глаза. Все косвенные улики говорят за это. Прежде всего он никогда бы не решился на государственный переворот, не обладая важнейшей тайной. Никогда бы он не поставил под угрозу жизни других глав директоратов, а ведь он явно замыслил убрать всех вас после избрания. Он же не сумасшедший!.. Кроме того, Душан, как говорится, из молодых да ранний. Как бы твой отец к нему ни относился, но Душан, по сути, повторил его путь восхождения к власти, и с точки зрения интересов империи власть как раз и должна была перейти к подобному волку в человечьей шкуре.
— Нет, нет и нет! — воскликнула Вендре. — Именно этот вопрос волновал его больше всего. Как только я попала к нему в руки, он только и думал об этом. Я сразу догадалась… Какие только ходы не выдумывал! Вплоть до женитьбы… Он сам заявил: «Открой мне секрет туннелей, и я отпущу тебя». У меня такое впечатление, что он свихнулся. Послушайте, а что, если мы все знали секрет?
— Тогда выходит, что это его ребята наведались сюда, чтобы взять под охрану главный переключатель. Тут он и убедился, что эта штука не работает, — > сказал Хорн.
— Возможно, существует какой-то ключ, о котором даже директорам неизвестно, — предположил Ву.
Вендре подошла к нему:
— Матал, помоги мне. Может, нам удастся вдвоем отключить транспортную сеть…
Ву вздохнул.
— Пришло время прояснить ситуацию, — наконец заявил он. — Вещи иногда выглядят не такими, какими они кажутся. — Он отвернулся от спутников, голос его теперь звучал глухо, с нотками сожаления. — Хотел бы напомнить тебе, что именно мы спасли тебя от Душана…
Хорн бросился к нему.
— Подожди! — вскрикнул он, однако было поздно. Человек, называвший себя Маталом, повернулся к Вендре. Теперь это был Ву.
— Видишь, я не Матал, — извиняюще улыбнулся он. — Я просто старый человек, имеющий склонность к философствованию, обладающий талантом изменять внешность и жадный до такой степени, что готов слопать всю империю.
Он попытался подмигнуть Вендре — оцени, мол, шутку. Однако на девушку словно столбняк напал. Глаза ее сузились, она вырвалась из объятий Хорна и тут же вновь замерла — теперь на плече у какого-то грязного старикашки восседал еще более мерзкий, весь ободранный, взъерошенный попугай.
Вендре отрицательно покачала головой, сказала, растягивая слова, не в силах справиться с изумлением:
— Я не понимаю, птица откуда?.. Если ты не Матал, то кто же? Кто вы?
— Друзья, — хрипло каркнул попугай.
— Друзья, — в тон ему ответил Ву.
— А ты? — неожиданно спросила Хорна девушка. — Кто ты? Если он не Матал, значит, ты не телохранитель. А кто? И зачем ты привел меня сюда?
Она резко повернулась и бросилась к противоположному выходу.
— Вендре! — закричал Хорн и кинулся вслед за ней. — Подожди! Послушай!..
Он уже совсем было собрался сказать, кем является на самом деле, но было поздно — девушка внезапно остановилась, повернулась к нему. В глазах у нее застыл откровенный страх.
— Конечно! Как же я сразу не догадалась. Ты же убийца!..
Решимости ей было не занимать — она ловко увернулась от объятий Хорна и помчалась в сторону лифта.
— Вендре! — отчаянно выкрикнул Хорн.
— Охрана! — еще отчаянней заголосил попугай. Хорн успел обернуться, но было поздно. Он упустил то мгновение, когда еще было можно выхватить пистолет. Люди в черной униформе навалились на него. Скрутили умело и потащили к выходу из аппаратной. Однако и Хорн был парень не промах — сумел изловчиться и врезать одному из нападавших. На секунду ему удалось высвободить руку и голову — он успел ухватить взглядом, что вместе с ним тащат Ву. Лил исчезла. В другие двери волокут бешено сопротивляющуюся Вендре.
Из летописи
Ванти…Тюрьма для государственных преступников… Зона!.. Гиблое место! Чистилище для потерянных душ, найти которые, дать им покой могла только смерть.
Из Ванти бежать было невозможно. Это был особым образом спроектированный, искусственный планетоид, о котором только было известно, что вращается он вокруг такого же тусклого, красноватого светила, которое когда-то давало свет Эрону. Где расположена Ванти, никто не знал. Сколько световых лет было до ближайшего обитаемого мира — тоже. Даже сама охрана не ведала, где, в какой части галактики расположен этот ужасный мир.
У Ванти был единственный вход — межзвездный туннель. Одно-единственное здание было на этом планетоиде — это терминал. Он представлял собой крепость, мрачную, затаившуюся во мраке. Ее называли «Отчаяние».
Здесь, на Ванти, заключенным предоставлялись кое-какие свободы. Например, было дозволено скитаться по голой поверхности этого небесного тела. Заключенным была дарована свобода убивать друг друга, свобода умирать… Дважды в день они собирались у особого шлюза, где могли получить еду. Вот и все обязанности. Они были необременительны, однако нигде во вселенной судьба не оборачивалась к человеку своим самым жутким лицом, на котором была написано только одно — безнадежность.
Сюда попадали только особо важные, с точки зрения империи, преступники. Они составляли едва ли тысячную часть всех тех, кто с оружием в руках поднимался на борьбу с Эроном, однако само существование подобной темницы служило впечатляющей острасткой всем, кто мечтал о невозможном. Миф о Ванти являлся одним из краеугольных в системе верований, легенд, установившихся, вколоченных с помощью силы представлений, которые, собственно, и питали Эрон жизненными соками. Как златокожие сумели обуздать человеческие надежды, стремление к свободе, дух противоборства — вот еще одна загадка Эрона, не менее важная, чем секрет межзвездных туннелей.
Большинство заключенных, отбыв в этом месте несколько лет, занимались одним и тем же — рассаживались на камнях неподалеку от терминала и часами наблюдали за искрящимся золотом, посвечивающим на фоне темной завеси космоса туннелем. Это зрелище завораживало, превращалось в разновидность наркотика, будило мысль, которая очень скоро начинала сбиваться на безумные бредни о возвращении. Никто из них никогда не мог возвратиться, Ванти являлась конечной станцией. Даже самые сильные и стойкие умы не могли справиться с ужасом, заключенным в этой простенькой мыслишке.
Кое-кто утверждал, что в это межзвездное подполье златокожие упрятали и Питера Сэйра, однако никто не мог ни подтвердить, ни опровергнуть этот слушок. Люди на Ванти быстро теряли имена.
Все они были приписаны к крепости, от нее же получили свои новые имена, более похожие на прозвища. Собственно, у них у всех была одна кличка — Отчаявшиеся.
Глава 15. ДРУГОЕ ИМЯ СМЕРТИ — ДВЕРЬ
Обезоруженного, спеленутого особыми лентами Хорна втащили в широкий коридор. Хорн пытался освободиться, еще раз глянуть в ту сторону, куда увели Вендре. Попытки были напрасны. Его крепко ударили рукояткой пистолета по голове, радужные круги поплыли у него перед глазами. Он вмиг обессилел, однако работники службы безопасности, захватившие его, были ребята тертые. Они не останавливаясь поволокли его дальше.
Вели долго, было время подумать, однако в голову ничего не лезло — одна мысль, как молоток, била и била в затылок: «Душан! Душан!»
Все-таки ему удалось накрыть их» Конечно, разве можно было столько времени находиться в центральной аппаратной?! Тоже мыслители! Решили за несколько минут разгадать загадку, на которую лучшие умы человечества потратили тысячу лет и ничего не добились. Все было проще простого — их засекли в аппаратной, воспользовались замешательством. В этот момент еще Ву приспичило менять внешность. Секундная растерянность — и вот полюбуйся на свои руки. Эти наручники не разорвешь. Что, Хорн, спета песенка? Это еще как поглядеть. Сейчас главное — притаиться, сохранить силы. Поле для маневра есть: агентам был дан приказ захватить Матала, а они кого взяли? Какого-то старикашку?! Есть над чем поломать голову Душану. Кстати, Ву выглядит совсем как мученик. Ну, ему по сану положено достойно принимать всяческие испытания.
Коридор свернул направо, и в торце его открылась высокая и широкая дверь. Пленников втащили в машинный зал, где на подъемнике уже покоился небольшой корабль. В боку его посвечивало светлое овальное пятно — видно, входной люк еще не был закрыт. Туда на придвижном эскалаторе доставлялись раненые.
Хорна и Ву подтащили к высокому, с длинным узким лицом офицеру в черной форме. Какие-то непривычные знаки украшали плечи его кителя — Хорн не успел разобрать, какие именно.
Офицер осмотрел их и спросил:
— Это кто, люди Матала? А где сам Матал? — обратился он к пленникам.
Хорн глянул на Ву, однако тот помалкивал. Тогда он взял на себя инициативу:
— Матал мертв.
— А Фенелон? Ронхолм?
— Думаю, они тоже трупы.
— Вендре Кохлнар? Хорн пожал плечами.
— Душан?
Этот вопрос огорошил Хорна. Он сначала не поверил, изумленно глянул на офицера. Тот нетерпеливо повторил:
— Что с Душаном?
Хорн еще раз пожал плечами. По глазам видно, что офицер не прикидывался. Он действительно не знал о судьбе Душана. Тогда от кого он получал приказания? Все перепуталось в голове наемника.
— Кончайте с ними! — приказал офицер и кивнул в сторону.
Охранники поволокли их к стене. Хорн напрягся — свою жизнь он задешево не отдаст. В этот момент офицер внезапно изменил решение и вернул пленников:
— Посадите их на корабль. Ребята на Ванти придумают, как их использовать.
Это слово будто обухом ударило Хорна по голове.
Ванти! Это был конец!.. За всю долгую историю Эрона еще никому не удавалось бежать из этой затерянной в космосе темницы. Никому не удалось вернуться! Он не должен попасть в эту дыру. У него еще столько дел здесь, на Эроне!.. Ему надо найти Вендре, он должен спасти ее!..
У самого подножия бегущих ступенек Хорн улучил момент, когда стражи наконец чуть расслабились. Первым делом он освободил руки — вырвал их и кулаками ударил левого охранника. И сразу же другого… Затем бросился бежать, направляясь в толпу. Главное, навести панику. Однажды ему удался подобный маневр. Охранники не станут стрелять в своих. Только бы добраться до выхода… О дальнейшем он не задумывался.
Пробегая мимо Ву, он вдруг споткнулся. Следом на голову обрушился страшной силы удар. Уже не радужные круги, а полная темнота обхватила его. Он сопротивлялся несколько мгновений, затем провалился в небытие.
Его разбудили громкие стоны. Хорн открыл глаза, прислушался. Вокруг ни звука. Глубокая, стылая тишина… Слабый лучик света проникает сквозь маленькое, забранное небьющимся стеклом и металлической сеткой отверстие в потолке. Его пристегнули к койке — зачем? Ах да, во время межзвездного перелета всегда так поступают. Значит, его все-таки втащили по эскалатору? Хорн замер — отчаяние прихлынуло волной.
Наемник разомкнул ремни, попытался сесть. Получилось, но от этого движения острая боль пронзила голову, отозвалась в позвоночнике. Перед глазами поплыли круги. Он едва не потерял сознание, громко застонал и догадался, что стоны, услышанные им во сне, были его собственные.
Пол под ногами мелко задрожал, через стены донеслась вибрация работающих моторов. Затем потолок резко накренился, и Хорн едва не упал на пол. Успел схватиться за край лежанки. Все эти толчки, вибрация, неожиданные смещения пола и потолка были ему хорошо знакомы. Точно, корабль перемещается из металлической трубы на приемник, который опустит его и развернет в нужную сторону, под разгрузочные транспортеры.
Значит, им все-таки удалось втащить его на борт. Как же он не увидел подставленную ногу? Как он мог заметить, поблизости никого, кроме Ву, не было. Неужели старик предал его? Невероятно! В это трудно было поверить. Какая причина толкнула старика на предательство?
Наконец Хорн почувствовал себя несколько лучше. Он оглядел комнату. Это была обычная, предназначенная для перевозки заключенных каюта на четверых. Правильно, рядом еще три койки — правда, там никого не было. Дверь, глухая, гладкая, запирается только снаружи.
Не удалось ему все-таки избежать Ванти. Жаль!.. Отсюда, говорят, побегов не совершают. Хорн порывисто вздохнул — что ж, посмотрим, проверим этот факт. Питера Сэйра тоже, наверное, прячут на этой дикой планетке. Если он жив… Он должен быть жив, иначе все, что делал, будет полной бессмыслицей. Все, на что надеялся, во что верил… Хорн вспомнил, как объяснял Вендре, что Сэйр — единственный человек, способный удержать взбунтовавшиеся массы и спасти цивилизацию от полного разрушения.
Вдруг Хорн вспомнил про пояс. Наемник судорожно ощупал спину, живот. Так и есть, пояса с деньгами не было. Хорн посидел ссутулившись, прикинул так и этак. Утрата денег — это наименьшее из всех зол, свалившихся на него. Черт с ними! Жаль, конечно, — выходит, он напрасно, за здорово живешь, ухлопал этого Кохлнара. Кто-то потом скажет — из идейных соображений. Враки! Убил за деньги, а вот потерял их — и ни капельки не жалко. Глуп человек!.. Куда больше сожалений вызвала у него пропажа пистолета. Без оружия Хорн чувствовал себя неуютно. С голыми руками только в ближнем бою можно чувствовать себя уверенно, а на дистанции даже в несколько шагов ты мишень…
За ним пришли, когда он сидел, погрузившись в, размышления. Неожиданно заскрипела дверь, отъехала в сторону. В проеме стояли два равнодушных, скучноватых громилы. У каждого в руках по пистолету. По мордам видно — тертые калачи. Скольких буйных и тихих они перевидали за время своей службы. Инструкции, наверное, в кровь въелись — действуют слаженно, точно, молча. Один из охранников показал стволом — выходи — и тут же отступил на два шага назад. Второй тоже занял правильную позицию. Нет, эти не дадут шанс, они привыкли иметь дело с отчаявшимися людьми.
Они и по коридору вели его согласно всем правилам конвоирования особо опасных преступников. Хорн шел впереди, надзиратели метрах в полутора сзади.
— Шагай, — сказал один из них. — Мы скажем тебе, когда надо будет остановиться.
Хорн тащился по узкому, с ровно окрашенными стенами коридору. Чем дальше, тем отчетливее он понимал, что попал в серьезное заведение. Охранники были похожи на волкодавов, они прошли здесь прекрасную школу. Броситься на них? Глупо. Побежать вперед? Еще глупее. Эти не будут колебаться, сразу откроют стрельбу. Убивать не станут, просто лишат возможности двигаться, раздробят, например, лодыжку. Инвалиду в тюрьме не сладко придется, его сокамерники заездят. В Великую энтропию он не очень-то верит, тем более в скорое возрождение. Смерть она и есть смерть — конец всему: сомнениям, мукам, мыслям, надеждам… Однако и сдаваться он не собирается… Вот так и будем жить — присмирев, затаившись, постоянно настороже и думая, думая, думая…
Его вывели на эскалатор. Корабль, доставивший их на Ванти, оказался всего-навсего космическим челноком. Он занял небольшую часть приямка. По-видимому, этот транспорт осуществляет связь между Эроном и Ванти.
Его провели через аппаратную. Двери здесь были двойные — передние створки никогда не раздвинутся, пока задние не сомкнутся. Так, запомним — входы и выходы оборудованы системами шлюзов. Наконец они вошли в короткий просторный коридор, миновали его и — опять же через две двери — вошли в контору. За огромным поблескивающим черным столом сидел человек в форме. Это был настоящий великан, заметно обрюзгший, но все еще сохраняющий чудовищную силу. С ним случилось то, что обычно происходит с атлетами в самых тяжелых весовых категориях, добившихся выдающихся результатов, когда они бросают спорт. По-видимому, это был главный надзиратель или, как его еще называли в галактике, хозяин. Именно этому человеку империя доверила охранять своих самых заклятых врагов. Эрон не ошибся в выборе. Здесь содержались только самые отъявленные преступники — так сказать, элита: уголовники, предатели, бунтовщики.
Все охранники и сам хозяин были облачены в черную форму. Это естественно, что все они были приписаны к ведомству Душана, однако, как слышал Хорн, сам главный надзиратель имел прямой выход на Генерального управляющего и, в общем-то, был достаточно независим от своего непосредственного шефа.
Хорн обратил внимание на маленькие, глубоко утопленные глазки хозяина. Их можно было бы назвать поросячьими, если б не хитринка и ум, сквозившие в них. Нынешний хозяин Ванти являлся варваром — это было видно с первого взгляда, поэтому он не мог рассчитывать на более высокое продвижение по службе, чем пост начальника тюрьмы. Удивительная догадка пронзила Хорна: уж не по приказу ли хозяина был захвачен северный терминал на Эроне? Какой бы бредовой ни казалась эта мысль, в ней был глубокий смысл. Такому человеку, как главный надзиратель, была на руку смута, разыгравшаяся в столице империи. Если Душан одержит верх, хозяин всегда может представить дело таким образом, что он пытался восстановить порядок на одном из важнейших для империи стратегическом объекте. За помощь он мог потребовать высокую цену. Если же Душан падет — то и хорошо! Захват терминала позволит ему диктовать свои условия всем, кто в этом случае придет к власти. Собственных сил у хозяина вполне достаточно, всем известно, что на Ванти дислоцирован очень сильный отряд.
В свою очередь главный надзиратель тоже внимательно изучал вновь прибывшего арестанта. Наконец он произнес:
— Смотрите за ним в оба. Это очень опасный человек.
Конвоиры сразу подтянулись — это Хорн смог уловить боковым зрением, — сразу чуть придвинулись к наемнику, встали по обе стороны. Теперь в случае чего они могли стрелять в пленника без опасения попасть в своего начальника.
— Значит, ты утверждаешь, что Матал мертв? — обратился хозяин к Хорну.
— Я уже говорил, — тихо ответил Хорн.
— И Фенелон с Ронхолмом?
— Возможно. Я сам не видел.
Хозяин прищурился, опустил голову, принялся изучать какой-то странный диск, который держал в руках. Хорн позволил себе переступить с ноги на ногу.
— Не шевелись, — предупредил хозяин. — И Кохлнар тоже…
Наступила пауза.
— Я слышал, они до сих пор не смогли схватить убийцу? — продолжил допрос главный надзиратель. Он в упор посмотрел на арестанта.
Хорн понял, что оказался в тисках какого-то необычного детектора лжи. Инстинктивно он почувствовал, что следует по возможности говорить правду. До последней возможности излагать правду, держаться за нее, иначе он быстро запутается, тогда его песенка будет спета.
— Нет, не смогли, — ответил он.
— Это правда, что из шести глав директоратов в живых остались только Душан и Вендре? Кто теперь Генеральный управляющий?
Это было странно — два вопроса одновременно! Хозяин как бы намекает, что отвечать можно на любой. Только нельзя врать.
— Душан, — вымолвил Хорн.
— Это логично, — сказал хозяин. — Ну и как, он способен удержать власть?
— Сомневаюсь.
— Почему?
— Когда в верхних эшелонах власти начинается распря, да еще с убийствами, то рушится все здание государственного управления. Армия сейчас, по-видимому, вступила в бой с гвардейскими отрядами. Ее верхушке нельзя допустить, чтобы Душан упрочил свое положение. Их всех тогда передушат, как котят. Нижние ярусы взбунтовались. Эрон на грани гибели. Только один человек способен удержать ситуацию в руках. Кто — я скажу потом, а сейчас я бы хотел обратить ваше внимание на то обстоятельство, что Душан не пользуется ни авторитетом, ни поддержкой аристократов.
— Ну, ты и штучка. — Хозяин неожиданно посмотрел Хорну прямо в глаза. — Опасный негодяй! Так кто, ты говоришь, способен сохранить преемственность власти?
— Питер Сэйр.
— Он мертв.
Этот ответ прозвучал слишком быстро, и выговорил эту фразу хозяин нарочито небрежно. Или все это Хорну померещилось? Конечно, зачем хозяину врать? Он просто мог уйти от ответа. В первый раз у Хорна закралось сомнение: что, если Сэйр на самом деле погиб? Как ему в то мгновение захотелось заглянуть в диск, который хозяин держал в руках!
Следующий вопрос подтвердил опасения Хорна насчет этого непонятного предмета.
— Значит, ты считаешь, что это мои люди захватили северный терминал и главную аппаратную?
Хорн даже растерялся, однако надзиратель был удовлетворен и таким ответом.
— Они смогут удержать их?
— Никаких шансов, — Хорн ответил решительно, не задумываясь.
— Я должен был так поступить. — Хозяин словно к самому себе обращался: — Как иначе я мог проверить поступившие сведения… Кто был этот старикашка, захваченный вместе с тобой?
— Управляющий Матала.
— Ложь!
Хорн взял себя в руки и непринужденно пожал плечами:
— Он сказал, что его зовут Ву.
— Где он? Хорн изумился:
— Это вы меня спрашиваете? Невиновность пленника была очевидна.
— Он исчез, — проворчал хозяин, — Этого не может быть.
«Нет, может, — против воли обрадованно подумал Хорн. — Даже Ванти для него не преграда. Они придут сюда, Ву и Лил. Таких, как эти, не взять. Должно быть, они уже далеко от Эрона».
— Человек с таким именем и с такими приметами давно в розыске. Мы столько лет охотимся за ним. Ты даже представить себе не можешь, сколько лет… — сказал хозяин. — Ладно, — закончил он и приказал охранникам: — Вышвырните его.
Хорн напрягся. Один из охранников ткнул ему в бок стволом пистолета. На расстрел это не похоже. «Вышвырните» — это не означает «кончайте». В любом случае мишенью он пока не будет.
Его повели длинным петляющим коридором. Хорн по привычке запоминал дорогу, считал двери, повороты, отмечал в памяти, когда налево, когда направо. Старался все зарисовать: вентиляционные решетки, подсобки, лифты, количество шагов, расстояние… Первый поворот — артиллерийское гнездо, орудие в боевой готовности, расчехлено. Стволы смотрят на цель сквозь бойницу в стене. Далее восемнадцать маленьких бойниц — вероятно, для стрелков. Поворот под прямым углом направо, оружия нет — по-видимому, коридор следует в глубь здания. Двадцать шесть шагов. Лифт, кабина изнутри бронирована… Нижний этаж, выход, двери бронированные, на каждой створке нарисованы черепа со скрещенными костями. По обе стороны двуствольные орудия…
Створки разъехались, за ними показались такие же зловещие двери.
— Вон! — сказал один из охранников и опять ткнул пистолетом под ребра.
Хорн шагнул в шлюз. Створки сзади закрылись. Начали раздвигаться передние. В лицо ударил ледяной ветер. Хорна пробрал озноб. Наконец проем открылся.
— Вон! — рявкнуло где-то над ухом.
Вели долго, было время подумать, однако в голову ничего не лезло — одна мысль, как молоток, била и била в затылок: «Душан! Душан!»
Все-таки ему удалось накрыть их» Конечно, разве можно было столько времени находиться в центральной аппаратной?! Тоже мыслители! Решили за несколько минут разгадать загадку, на которую лучшие умы человечества потратили тысячу лет и ничего не добились. Все было проще простого — их засекли в аппаратной, воспользовались замешательством. В этот момент еще Ву приспичило менять внешность. Секундная растерянность — и вот полюбуйся на свои руки. Эти наручники не разорвешь. Что, Хорн, спета песенка? Это еще как поглядеть. Сейчас главное — притаиться, сохранить силы. Поле для маневра есть: агентам был дан приказ захватить Матала, а они кого взяли? Какого-то старикашку?! Есть над чем поломать голову Душану. Кстати, Ву выглядит совсем как мученик. Ну, ему по сану положено достойно принимать всяческие испытания.
Коридор свернул направо, и в торце его открылась высокая и широкая дверь. Пленников втащили в машинный зал, где на подъемнике уже покоился небольшой корабль. В боку его посвечивало светлое овальное пятно — видно, входной люк еще не был закрыт. Туда на придвижном эскалаторе доставлялись раненые.
Хорна и Ву подтащили к высокому, с длинным узким лицом офицеру в черной форме. Какие-то непривычные знаки украшали плечи его кителя — Хорн не успел разобрать, какие именно.
Офицер осмотрел их и спросил:
— Это кто, люди Матала? А где сам Матал? — обратился он к пленникам.
Хорн глянул на Ву, однако тот помалкивал. Тогда он взял на себя инициативу:
— Матал мертв.
— А Фенелон? Ронхолм?
— Думаю, они тоже трупы.
— Вендре Кохлнар? Хорн пожал плечами.
— Душан?
Этот вопрос огорошил Хорна. Он сначала не поверил, изумленно глянул на офицера. Тот нетерпеливо повторил:
— Что с Душаном?
Хорн еще раз пожал плечами. По глазам видно, что офицер не прикидывался. Он действительно не знал о судьбе Душана. Тогда от кого он получал приказания? Все перепуталось в голове наемника.
— Кончайте с ними! — приказал офицер и кивнул в сторону.
Охранники поволокли их к стене. Хорн напрягся — свою жизнь он задешево не отдаст. В этот момент офицер внезапно изменил решение и вернул пленников:
— Посадите их на корабль. Ребята на Ванти придумают, как их использовать.
Это слово будто обухом ударило Хорна по голове.
Ванти! Это был конец!.. За всю долгую историю Эрона еще никому не удавалось бежать из этой затерянной в космосе темницы. Никому не удалось вернуться! Он не должен попасть в эту дыру. У него еще столько дел здесь, на Эроне!.. Ему надо найти Вендре, он должен спасти ее!..
У самого подножия бегущих ступенек Хорн улучил момент, когда стражи наконец чуть расслабились. Первым делом он освободил руки — вырвал их и кулаками ударил левого охранника. И сразу же другого… Затем бросился бежать, направляясь в толпу. Главное, навести панику. Однажды ему удался подобный маневр. Охранники не станут стрелять в своих. Только бы добраться до выхода… О дальнейшем он не задумывался.
Пробегая мимо Ву, он вдруг споткнулся. Следом на голову обрушился страшной силы удар. Уже не радужные круги, а полная темнота обхватила его. Он сопротивлялся несколько мгновений, затем провалился в небытие.
Его разбудили громкие стоны. Хорн открыл глаза, прислушался. Вокруг ни звука. Глубокая, стылая тишина… Слабый лучик света проникает сквозь маленькое, забранное небьющимся стеклом и металлической сеткой отверстие в потолке. Его пристегнули к койке — зачем? Ах да, во время межзвездного перелета всегда так поступают. Значит, его все-таки втащили по эскалатору? Хорн замер — отчаяние прихлынуло волной.
Наемник разомкнул ремни, попытался сесть. Получилось, но от этого движения острая боль пронзила голову, отозвалась в позвоночнике. Перед глазами поплыли круги. Он едва не потерял сознание, громко застонал и догадался, что стоны, услышанные им во сне, были его собственные.
Пол под ногами мелко задрожал, через стены донеслась вибрация работающих моторов. Затем потолок резко накренился, и Хорн едва не упал на пол. Успел схватиться за край лежанки. Все эти толчки, вибрация, неожиданные смещения пола и потолка были ему хорошо знакомы. Точно, корабль перемещается из металлической трубы на приемник, который опустит его и развернет в нужную сторону, под разгрузочные транспортеры.
Значит, им все-таки удалось втащить его на борт. Как же он не увидел подставленную ногу? Как он мог заметить, поблизости никого, кроме Ву, не было. Неужели старик предал его? Невероятно! В это трудно было поверить. Какая причина толкнула старика на предательство?
Наконец Хорн почувствовал себя несколько лучше. Он оглядел комнату. Это была обычная, предназначенная для перевозки заключенных каюта на четверых. Правильно, рядом еще три койки — правда, там никого не было. Дверь, глухая, гладкая, запирается только снаружи.
Не удалось ему все-таки избежать Ванти. Жаль!.. Отсюда, говорят, побегов не совершают. Хорн порывисто вздохнул — что ж, посмотрим, проверим этот факт. Питера Сэйра тоже, наверное, прячут на этой дикой планетке. Если он жив… Он должен быть жив, иначе все, что делал, будет полной бессмыслицей. Все, на что надеялся, во что верил… Хорн вспомнил, как объяснял Вендре, что Сэйр — единственный человек, способный удержать взбунтовавшиеся массы и спасти цивилизацию от полного разрушения.
Вдруг Хорн вспомнил про пояс. Наемник судорожно ощупал спину, живот. Так и есть, пояса с деньгами не было. Хорн посидел ссутулившись, прикинул так и этак. Утрата денег — это наименьшее из всех зол, свалившихся на него. Черт с ними! Жаль, конечно, — выходит, он напрасно, за здорово живешь, ухлопал этого Кохлнара. Кто-то потом скажет — из идейных соображений. Враки! Убил за деньги, а вот потерял их — и ни капельки не жалко. Глуп человек!.. Куда больше сожалений вызвала у него пропажа пистолета. Без оружия Хорн чувствовал себя неуютно. С голыми руками только в ближнем бою можно чувствовать себя уверенно, а на дистанции даже в несколько шагов ты мишень…
За ним пришли, когда он сидел, погрузившись в, размышления. Неожиданно заскрипела дверь, отъехала в сторону. В проеме стояли два равнодушных, скучноватых громилы. У каждого в руках по пистолету. По мордам видно — тертые калачи. Скольких буйных и тихих они перевидали за время своей службы. Инструкции, наверное, в кровь въелись — действуют слаженно, точно, молча. Один из охранников показал стволом — выходи — и тут же отступил на два шага назад. Второй тоже занял правильную позицию. Нет, эти не дадут шанс, они привыкли иметь дело с отчаявшимися людьми.
Они и по коридору вели его согласно всем правилам конвоирования особо опасных преступников. Хорн шел впереди, надзиратели метрах в полутора сзади.
— Шагай, — сказал один из них. — Мы скажем тебе, когда надо будет остановиться.
Хорн тащился по узкому, с ровно окрашенными стенами коридору. Чем дальше, тем отчетливее он понимал, что попал в серьезное заведение. Охранники были похожи на волкодавов, они прошли здесь прекрасную школу. Броситься на них? Глупо. Побежать вперед? Еще глупее. Эти не будут колебаться, сразу откроют стрельбу. Убивать не станут, просто лишат возможности двигаться, раздробят, например, лодыжку. Инвалиду в тюрьме не сладко придется, его сокамерники заездят. В Великую энтропию он не очень-то верит, тем более в скорое возрождение. Смерть она и есть смерть — конец всему: сомнениям, мукам, мыслям, надеждам… Однако и сдаваться он не собирается… Вот так и будем жить — присмирев, затаившись, постоянно настороже и думая, думая, думая…
Его вывели на эскалатор. Корабль, доставивший их на Ванти, оказался всего-навсего космическим челноком. Он занял небольшую часть приямка. По-видимому, этот транспорт осуществляет связь между Эроном и Ванти.
Его провели через аппаратную. Двери здесь были двойные — передние створки никогда не раздвинутся, пока задние не сомкнутся. Так, запомним — входы и выходы оборудованы системами шлюзов. Наконец они вошли в короткий просторный коридор, миновали его и — опять же через две двери — вошли в контору. За огромным поблескивающим черным столом сидел человек в форме. Это был настоящий великан, заметно обрюзгший, но все еще сохраняющий чудовищную силу. С ним случилось то, что обычно происходит с атлетами в самых тяжелых весовых категориях, добившихся выдающихся результатов, когда они бросают спорт. По-видимому, это был главный надзиратель или, как его еще называли в галактике, хозяин. Именно этому человеку империя доверила охранять своих самых заклятых врагов. Эрон не ошибся в выборе. Здесь содержались только самые отъявленные преступники — так сказать, элита: уголовники, предатели, бунтовщики.
Все охранники и сам хозяин были облачены в черную форму. Это естественно, что все они были приписаны к ведомству Душана, однако, как слышал Хорн, сам главный надзиратель имел прямой выход на Генерального управляющего и, в общем-то, был достаточно независим от своего непосредственного шефа.
Хорн обратил внимание на маленькие, глубоко утопленные глазки хозяина. Их можно было бы назвать поросячьими, если б не хитринка и ум, сквозившие в них. Нынешний хозяин Ванти являлся варваром — это было видно с первого взгляда, поэтому он не мог рассчитывать на более высокое продвижение по службе, чем пост начальника тюрьмы. Удивительная догадка пронзила Хорна: уж не по приказу ли хозяина был захвачен северный терминал на Эроне? Какой бы бредовой ни казалась эта мысль, в ней был глубокий смысл. Такому человеку, как главный надзиратель, была на руку смута, разыгравшаяся в столице империи. Если Душан одержит верх, хозяин всегда может представить дело таким образом, что он пытался восстановить порядок на одном из важнейших для империи стратегическом объекте. За помощь он мог потребовать высокую цену. Если же Душан падет — то и хорошо! Захват терминала позволит ему диктовать свои условия всем, кто в этом случае придет к власти. Собственных сил у хозяина вполне достаточно, всем известно, что на Ванти дислоцирован очень сильный отряд.
В свою очередь главный надзиратель тоже внимательно изучал вновь прибывшего арестанта. Наконец он произнес:
— Смотрите за ним в оба. Это очень опасный человек.
Конвоиры сразу подтянулись — это Хорн смог уловить боковым зрением, — сразу чуть придвинулись к наемнику, встали по обе стороны. Теперь в случае чего они могли стрелять в пленника без опасения попасть в своего начальника.
— Значит, ты утверждаешь, что Матал мертв? — обратился хозяин к Хорну.
— Я уже говорил, — тихо ответил Хорн.
— И Фенелон с Ронхолмом?
— Возможно. Я сам не видел.
Хозяин прищурился, опустил голову, принялся изучать какой-то странный диск, который держал в руках. Хорн позволил себе переступить с ноги на ногу.
— Не шевелись, — предупредил хозяин. — И Кохлнар тоже…
Наступила пауза.
— Я слышал, они до сих пор не смогли схватить убийцу? — продолжил допрос главный надзиратель. Он в упор посмотрел на арестанта.
Хорн понял, что оказался в тисках какого-то необычного детектора лжи. Инстинктивно он почувствовал, что следует по возможности говорить правду. До последней возможности излагать правду, держаться за нее, иначе он быстро запутается, тогда его песенка будет спета.
— Нет, не смогли, — ответил он.
— Это правда, что из шести глав директоратов в живых остались только Душан и Вендре? Кто теперь Генеральный управляющий?
Это было странно — два вопроса одновременно! Хозяин как бы намекает, что отвечать можно на любой. Только нельзя врать.
— Душан, — вымолвил Хорн.
— Это логично, — сказал хозяин. — Ну и как, он способен удержать власть?
— Сомневаюсь.
— Почему?
— Когда в верхних эшелонах власти начинается распря, да еще с убийствами, то рушится все здание государственного управления. Армия сейчас, по-видимому, вступила в бой с гвардейскими отрядами. Ее верхушке нельзя допустить, чтобы Душан упрочил свое положение. Их всех тогда передушат, как котят. Нижние ярусы взбунтовались. Эрон на грани гибели. Только один человек способен удержать ситуацию в руках. Кто — я скажу потом, а сейчас я бы хотел обратить ваше внимание на то обстоятельство, что Душан не пользуется ни авторитетом, ни поддержкой аристократов.
— Ну, ты и штучка. — Хозяин неожиданно посмотрел Хорну прямо в глаза. — Опасный негодяй! Так кто, ты говоришь, способен сохранить преемственность власти?
— Питер Сэйр.
— Он мертв.
Этот ответ прозвучал слишком быстро, и выговорил эту фразу хозяин нарочито небрежно. Или все это Хорну померещилось? Конечно, зачем хозяину врать? Он просто мог уйти от ответа. В первый раз у Хорна закралось сомнение: что, если Сэйр на самом деле погиб? Как ему в то мгновение захотелось заглянуть в диск, который хозяин держал в руках!
Следующий вопрос подтвердил опасения Хорна насчет этого непонятного предмета.
— Значит, ты считаешь, что это мои люди захватили северный терминал и главную аппаратную?
Хорн даже растерялся, однако надзиратель был удовлетворен и таким ответом.
— Они смогут удержать их?
— Никаких шансов, — Хорн ответил решительно, не задумываясь.
— Я должен был так поступить. — Хозяин словно к самому себе обращался: — Как иначе я мог проверить поступившие сведения… Кто был этот старикашка, захваченный вместе с тобой?
— Управляющий Матала.
— Ложь!
Хорн взял себя в руки и непринужденно пожал плечами:
— Он сказал, что его зовут Ву.
— Где он? Хорн изумился:
— Это вы меня спрашиваете? Невиновность пленника была очевидна.
— Он исчез, — проворчал хозяин, — Этого не может быть.
«Нет, может, — против воли обрадованно подумал Хорн. — Даже Ванти для него не преграда. Они придут сюда, Ву и Лил. Таких, как эти, не взять. Должно быть, они уже далеко от Эрона».
— Человек с таким именем и с такими приметами давно в розыске. Мы столько лет охотимся за ним. Ты даже представить себе не можешь, сколько лет… — сказал хозяин. — Ладно, — закончил он и приказал охранникам: — Вышвырните его.
Хорн напрягся. Один из охранников ткнул ему в бок стволом пистолета. На расстрел это не похоже. «Вышвырните» — это не означает «кончайте». В любом случае мишенью он пока не будет.
Его повели длинным петляющим коридором. Хорн по привычке запоминал дорогу, считал двери, повороты, отмечал в памяти, когда налево, когда направо. Старался все зарисовать: вентиляционные решетки, подсобки, лифты, количество шагов, расстояние… Первый поворот — артиллерийское гнездо, орудие в боевой готовности, расчехлено. Стволы смотрят на цель сквозь бойницу в стене. Далее восемнадцать маленьких бойниц — вероятно, для стрелков. Поворот под прямым углом направо, оружия нет — по-видимому, коридор следует в глубь здания. Двадцать шесть шагов. Лифт, кабина изнутри бронирована… Нижний этаж, выход, двери бронированные, на каждой створке нарисованы черепа со скрещенными костями. По обе стороны двуствольные орудия…
Створки разъехались, за ними показались такие же зловещие двери.
— Вон! — сказал один из охранников и опять ткнул пистолетом под ребра.
Хорн шагнул в шлюз. Створки сзади закрылись. Начали раздвигаться передние. В лицо ударил ледяной ветер. Хорна пробрал озноб. Наконец проем открылся.
— Вон! — рявкнуло где-то над ухом.