Страница:
– Кто из всех живущих ныне чародеев способен снять заклятие, наложенное на меч Вирикидор, который сейчас на мне?
– Ваш второй вопрос?
– Он будет зависеть от ответа на первый.
Чародейка казалась недовольной.
– Это затрудняет работу, но я дам вам ответ. Ждите здесь.
Она поднялась и исчезла за бархатными занавесками. Валдер принялся ждать. Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Ларенна вновь появилась в гостиной и объявила:
– У меня здесь список примерно из восьмидесяти-девяноста имен. Вы хотите получить все?
– Да, это было бы неплохо, – ответил довольный Валдер.
– Вы уже пришли к решению относительно второго вопроса?
– Нет. Не ожидал, что список окажется таким длинным.
– Я бы посоветовала вам спросить, каковы будут последствия снятия чар.
– Я намеревался спросить, где я смогу найти чародея, который наиболее охотно согласится заняться моим делом. Но поскольку у меня осталось еще два вопроса, я принимаю ваш совет. Каковы будут последствия снятия заклятия?
– Я уже поинтересовалась этим, ожидая такого вопроса и желая удовлетворить собственное любопытство. Вы умрете. А из всего списка чародеев лишь один человек – отшельник, обитающий в Ледяной Пустыне к северу от бывшей Империи, имеет шансы выжить, снимая чары. Но при этом погибнут тридцать три невинных человека.
Валдер был потрясен.
– Я же говорила, что вас разочаруют мои слова. – Чародейка даже не скрывала своего торжества.
– А как насчет отшельника на севере?
– Это ваш третий вопрос?
– Нет! Это не вопрос. Подождите немного.
– Создается впечатление, что отшельник на севере знает вас с давних времен и, по-видимому, вообще откажется иметь с вами дело. Более того, поскольку его на удивление мощная магическая аура мешала моим заклинаниям, я не сумела в полной мере оценить ущерб, который могла бы причинить вам, ему и людям попытка снять заклятие с меча. Этот ответ вы получаете в виде бесплатного приложения. У вас остается еще один вопрос.
Валдер подумал и спросил о том, что, по существу, должно было быть его первым вопросом.
– Каким образом я могу освободиться от заклятия, связывающего меня с мечом Вирикидором?
Ларенна улыбнулась.
– Этот вопрос уже значительно лучше. Но для ответа потребуется много времени. Может быть, вы предпочитаете вернуться завтра?
– Буду ждать, – ответил Валдер.
Это ожидание далось ему еще тяжелее, чем предыдущее. Оно и на самом деле было долгим. Не в силах уже сидеть спокойно, Валдер поднялся и подошел к окну. Пустынные улицы погрузились во тьму. Факелы либо выгорели, либо погасли, ставни на окнах лавок были плотно закрыты, фонари у дверей погашены, а люди разошлись по домам. Городские дымы затягивали небо, и Валдер не мог определить время по звездам, хотя и догадывался, что было около полуночи или чуть позже. Он вспомнил, что пришел к Ларенне вскоре после наступления темноты. Заклинания, которые творила чародейка, очевидно, требовали много времени.
На улице не было ничего интересного, и Валдер вернулся в кресло.
До возвращения чародейки старик успел задремать. Он проснулся как от толчка и увидел Ларенну, стоящую над ним с листом пергамента в руке.
Валдер несколько мгновений молча смотрел на нее и затем спросил:
– Все в порядке?
– Нет, боюсь, что не в порядке. – Она показала ему пергамент. – Ответ на ваш вопрос был крайне простым: только смерть освободит вас от Вирикидора. Других возможностей в сфере, охватываемой магией, нет. А магия, как известно, охватывает все. Тогда я задала еще один вопрос, платы за который с вас не возьму. Он заключался в том, каким способом вы можете умереть – я обещала вам исчерпывающие ответы, и на этом условии вы платили. Итак, существует всего лишь два пути, ведущих к вашей смерти. Вы можете быть убиты чужой рукой, обнажившей Вирикидор и обратившей его против вас. Вас умертвит также заклинание, достаточно сильное для того, чтобы снять чары с меча. Высвободившаяся магическая энергия уничтожит вас, меч, самого чародея и всех тех, кто окажется поблизости. Отшельник, первоначально наложивший заклятие на меч, преднамеренно или нет, встроил в него хитроумнейшую ловушку.
Валдер долго молча смотрел на Ларенну, а затем спросил:
– Вы уверены?
– Абсолютно. Готова поклясться всем, чем вы пожелаете.
– Итак, вы утверждаете, что я могу быть убит только чужой рукой. Это означает, что я не могу убить себя сам.
– Совершенно верно. При этом имейте в виду – обязательно рукой мужчины.
– Но никто, кроме меня, не может обнажить меч!
– Только до тех пор, пока вы не убьете еще девятнадцать человек.
– Девятнадцать? Это точно?
– Может быть, восемнадцать или двадцать. Но скорее всего девятнадцать.
– Дарренд говорил не так определенно.
– Дарренд изучал меч много лет назад. Он не знал заклинаний, известных мне. Кроме того, чары были свежими и проявлялись хаотично.
– Мне шестьдесят шесть лет. Как я смогу убить еще девятнадцать человек?
– И при этом – по одному, – ответила Ларенна, пожимая плечами.
– Иных путей нет?
– Во всяком случае, искусству чародейства они не известны.
– Будь оно проклято это искусство! – в сердцах выпалил Валдер и зашагал к дверям.
В гневе он совсем забыл о времени и теперь с тревогой осматривал пустынную улицу. После некоторого колебания он отправился к Западным воротам, чтобы найти там гостиницу. Конечно, крышу над головой можно было найти и поближе, но он предпочел не рисковать и не бродить по темным улицам в незнакомой части города.
Гнев его уже немного поостыл, и Валдер принялся обдумывать возможный план действий.
Во-первых, можно оставить все как есть и постепенно дряхлеть, впадая в старческое слабоумие. Этот процесс будет продолжаться, пока заклятие на мече действует – короче говоря, вечно.
Во-вторых, он мог бы попытаться уговорить какого-нибудь могущественного чародея согласиться снять чары. Этим он обрек бы и его, и себя, и, возможно, нескольких мирных граждан на весьма эффектную кончину. Причем данный вариант предполагал, что один из указанных восьмидесяти – девяноста чародеев окажется идиотом, что само по себе уже было маловероятно. Естественно, каждый из них самостоятельно заглянет в будущее и откажется от попытки. Вероятность же отыскать среди чародеев одного с суицидальными наклонностями просто равнялась нулю.
В-третьих, оставалось – и это был единственный, хотя и очень неприятный выход – погибнуть от клинка Вирикидора. Для этого следовало полностью исчерпать заклятие Истинного владения и спокойно ждать появления своего убийцы. Валдер решил обратиться к последнему варианту, но не сразу. Пока он не чувствовал особой готовности умереть. Кроме того, если обнажить меч, кто-то обязательно должен погибнуть, а у него в настоящий момент не имелось подходящей кандидатуры.
Итак, предстояло умертвить еще девятнадцать, плюс-минус один человек. Совсем нелегкая задача для мирного времени.
Конечно, можно сделать то, о чем его неоднократно умоляли – присоединиться к одной из воюющих сторон в Малых Королевствах. Но какой армии он сейчас нужен – хилый старик с ослабленным зрением, пусть даже и владелец магического меча?
Кроме того, Валдер не желал убивать людей только потому, что они участвуют в битве. Ему обязательно нужно было знать, какая из сторон заслуживает помощи. А разобраться в приграничной сваре, истинные причины которой уходили корнями в немыслимо далекое прошлое, просто не представлялось возможным.
Наверняка имеются способы, сказал себе Валдер, найти людей, заслуживающих смерти. Их-то он и станет убивать.
Например, приговоренных к смерти преступников. Он с содроганием вспомнил казнь убийцы в палатке генерала Караннина, однако ничего лучшего на ум не приходило. Рассудив таким образом, Валдер решил, что утром отправится во дворец и попросится на должность палача.
Тем временем он очутился где-то в районе старого Торгового квартала. Необходимость сосредоточиться на поисках открытой в столь поздний час гостиницы прервала дальнейшие размышления. Но когда Валдер нашел обшарпанное заведение с выцветшей вывеской в форме птицы, отдаленно смахивающей на чайку, решение стать палачом созрело настолько, что его стали интересовать такие подробности, как возможное жалованье и то, какие требования предъявляются к кандидатам на такую завидную должность.
Глава 28
– Ваш второй вопрос?
– Он будет зависеть от ответа на первый.
Чародейка казалась недовольной.
– Это затрудняет работу, но я дам вам ответ. Ждите здесь.
Она поднялась и исчезла за бархатными занавесками. Валдер принялся ждать. Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Ларенна вновь появилась в гостиной и объявила:
– У меня здесь список примерно из восьмидесяти-девяноста имен. Вы хотите получить все?
– Да, это было бы неплохо, – ответил довольный Валдер.
– Вы уже пришли к решению относительно второго вопроса?
– Нет. Не ожидал, что список окажется таким длинным.
– Я бы посоветовала вам спросить, каковы будут последствия снятия чар.
– Я намеревался спросить, где я смогу найти чародея, который наиболее охотно согласится заняться моим делом. Но поскольку у меня осталось еще два вопроса, я принимаю ваш совет. Каковы будут последствия снятия заклятия?
– Я уже поинтересовалась этим, ожидая такого вопроса и желая удовлетворить собственное любопытство. Вы умрете. А из всего списка чародеев лишь один человек – отшельник, обитающий в Ледяной Пустыне к северу от бывшей Империи, имеет шансы выжить, снимая чары. Но при этом погибнут тридцать три невинных человека.
Валдер был потрясен.
– Я же говорила, что вас разочаруют мои слова. – Чародейка даже не скрывала своего торжества.
– А как насчет отшельника на севере?
– Это ваш третий вопрос?
– Нет! Это не вопрос. Подождите немного.
– Создается впечатление, что отшельник на севере знает вас с давних времен и, по-видимому, вообще откажется иметь с вами дело. Более того, поскольку его на удивление мощная магическая аура мешала моим заклинаниям, я не сумела в полной мере оценить ущерб, который могла бы причинить вам, ему и людям попытка снять заклятие с меча. Этот ответ вы получаете в виде бесплатного приложения. У вас остается еще один вопрос.
Валдер подумал и спросил о том, что, по существу, должно было быть его первым вопросом.
– Каким образом я могу освободиться от заклятия, связывающего меня с мечом Вирикидором?
Ларенна улыбнулась.
– Этот вопрос уже значительно лучше. Но для ответа потребуется много времени. Может быть, вы предпочитаете вернуться завтра?
– Буду ждать, – ответил Валдер.
Это ожидание далось ему еще тяжелее, чем предыдущее. Оно и на самом деле было долгим. Не в силах уже сидеть спокойно, Валдер поднялся и подошел к окну. Пустынные улицы погрузились во тьму. Факелы либо выгорели, либо погасли, ставни на окнах лавок были плотно закрыты, фонари у дверей погашены, а люди разошлись по домам. Городские дымы затягивали небо, и Валдер не мог определить время по звездам, хотя и догадывался, что было около полуночи или чуть позже. Он вспомнил, что пришел к Ларенне вскоре после наступления темноты. Заклинания, которые творила чародейка, очевидно, требовали много времени.
На улице не было ничего интересного, и Валдер вернулся в кресло.
До возвращения чародейки старик успел задремать. Он проснулся как от толчка и увидел Ларенну, стоящую над ним с листом пергамента в руке.
Валдер несколько мгновений молча смотрел на нее и затем спросил:
– Все в порядке?
– Нет, боюсь, что не в порядке. – Она показала ему пергамент. – Ответ на ваш вопрос был крайне простым: только смерть освободит вас от Вирикидора. Других возможностей в сфере, охватываемой магией, нет. А магия, как известно, охватывает все. Тогда я задала еще один вопрос, платы за который с вас не возьму. Он заключался в том, каким способом вы можете умереть – я обещала вам исчерпывающие ответы, и на этом условии вы платили. Итак, существует всего лишь два пути, ведущих к вашей смерти. Вы можете быть убиты чужой рукой, обнажившей Вирикидор и обратившей его против вас. Вас умертвит также заклинание, достаточно сильное для того, чтобы снять чары с меча. Высвободившаяся магическая энергия уничтожит вас, меч, самого чародея и всех тех, кто окажется поблизости. Отшельник, первоначально наложивший заклятие на меч, преднамеренно или нет, встроил в него хитроумнейшую ловушку.
Валдер долго молча смотрел на Ларенну, а затем спросил:
– Вы уверены?
– Абсолютно. Готова поклясться всем, чем вы пожелаете.
– Итак, вы утверждаете, что я могу быть убит только чужой рукой. Это означает, что я не могу убить себя сам.
– Совершенно верно. При этом имейте в виду – обязательно рукой мужчины.
– Но никто, кроме меня, не может обнажить меч!
– Только до тех пор, пока вы не убьете еще девятнадцать человек.
– Девятнадцать? Это точно?
– Может быть, восемнадцать или двадцать. Но скорее всего девятнадцать.
– Дарренд говорил не так определенно.
– Дарренд изучал меч много лет назад. Он не знал заклинаний, известных мне. Кроме того, чары были свежими и проявлялись хаотично.
– Мне шестьдесят шесть лет. Как я смогу убить еще девятнадцать человек?
– И при этом – по одному, – ответила Ларенна, пожимая плечами.
– Иных путей нет?
– Во всяком случае, искусству чародейства они не известны.
– Будь оно проклято это искусство! – в сердцах выпалил Валдер и зашагал к дверям.
В гневе он совсем забыл о времени и теперь с тревогой осматривал пустынную улицу. После некоторого колебания он отправился к Западным воротам, чтобы найти там гостиницу. Конечно, крышу над головой можно было найти и поближе, но он предпочел не рисковать и не бродить по темным улицам в незнакомой части города.
Гнев его уже немного поостыл, и Валдер принялся обдумывать возможный план действий.
Во-первых, можно оставить все как есть и постепенно дряхлеть, впадая в старческое слабоумие. Этот процесс будет продолжаться, пока заклятие на мече действует – короче говоря, вечно.
Во-вторых, он мог бы попытаться уговорить какого-нибудь могущественного чародея согласиться снять чары. Этим он обрек бы и его, и себя, и, возможно, нескольких мирных граждан на весьма эффектную кончину. Причем данный вариант предполагал, что один из указанных восьмидесяти – девяноста чародеев окажется идиотом, что само по себе уже было маловероятно. Естественно, каждый из них самостоятельно заглянет в будущее и откажется от попытки. Вероятность же отыскать среди чародеев одного с суицидальными наклонностями просто равнялась нулю.
В-третьих, оставалось – и это был единственный, хотя и очень неприятный выход – погибнуть от клинка Вирикидора. Для этого следовало полностью исчерпать заклятие Истинного владения и спокойно ждать появления своего убийцы. Валдер решил обратиться к последнему варианту, но не сразу. Пока он не чувствовал особой готовности умереть. Кроме того, если обнажить меч, кто-то обязательно должен погибнуть, а у него в настоящий момент не имелось подходящей кандидатуры.
Итак, предстояло умертвить еще девятнадцать, плюс-минус один человек. Совсем нелегкая задача для мирного времени.
Конечно, можно сделать то, о чем его неоднократно умоляли – присоединиться к одной из воюющих сторон в Малых Королевствах. Но какой армии он сейчас нужен – хилый старик с ослабленным зрением, пусть даже и владелец магического меча?
Кроме того, Валдер не желал убивать людей только потому, что они участвуют в битве. Ему обязательно нужно было знать, какая из сторон заслуживает помощи. А разобраться в приграничной сваре, истинные причины которой уходили корнями в немыслимо далекое прошлое, просто не представлялось возможным.
Наверняка имеются способы, сказал себе Валдер, найти людей, заслуживающих смерти. Их-то он и станет убивать.
Например, приговоренных к смерти преступников. Он с содроганием вспомнил казнь убийцы в палатке генерала Караннина, однако ничего лучшего на ум не приходило. Рассудив таким образом, Валдер решил, что утром отправится во дворец и попросится на должность палача.
Тем временем он очутился где-то в районе старого Торгового квартала. Необходимость сосредоточиться на поисках открытой в столь поздний час гостиницы прервала дальнейшие размышления. Но когда Валдер нашел обшарпанное заведение с выцветшей вывеской в форме птицы, отдаленно смахивающей на чайку, решение стать палачом созрело настолько, что его стали интересовать такие подробности, как возможное жалованье и то, какие требования предъявляются к кандидатам на такую завидную должность.
Глава 28
Утром Валдер проснулся от страшного зуда во всем теле. Постель оказалась заселена огромным количеством разнообразнейших паразитов, которые совершенно распоясывались по ночам. Одеваясь, он все время почесывался и размышлял о событиях прошлого вечера.
Вчера он был совершенно измочален – настолько, что даже не понял до конца, как он устал. Тем не менее, прокручивая в уме свои поступки, Валдер не обнаружил ни одной промашки. Хотя, пожалуй, вопросы к Ларенне стоило бы сформулировать несколько иначе, да не мешало бы поторговаться о цене. Но что сделано – то сделано, необходимые ответы он получил. Хотя его взгляды на жизнь после ночи, проведенной в кровати с клопами, несколько изменились и, по-видимому, изменятся еще после завтрака в этой дыре, у Валдера не было оснований сомневаться в правдивости чародейки. Во-первых, ее рекомендовал Таггер, которому Валдер поверил. А во-вторых, если бы Ларенна была просто вымогательницей, она наверняка дала бы ему более обнадеживающие ответы и не превратила бы по собственной инициативе три вопроса в пять.
Все это означало, что из положения, в котором он находился, очень трудно будет найти выход: прежде чем умереть, ему придется убить девятнадцать человек. Это можно сделать либо истребляя невиновных,' либо, преодолевая отвращение, устроиться на должность палача.
Однако в холодном свете утра, с трудом натягивая сапоги на распухшие ноги, Валдер подумал, что воплотить эту идею в жизнь будет не так-то просто. Интересно, как люди вообще становятся палачами? К кому они обращаются? Может быть, следует просто зайти во дворец и спросить? Или за это отвечает армия? В таком случае надо обратиться в караульное помещение у ворот.
Караулка была явно ближе и, собрав свои пожитки, Валдер твердо решил отправиться к городским воротам. Однако когда он спускался вниз, в ноздри ударил запах жареного бекона, и соискатель должности палача вспомнил, что со вчерашнего утра ничего не ел. Валдера, правда, смущало возможное качество еды в этом заведении, но он все же решил рискнуть.
Завтрак оказался на удивление приличным, а несколько постояльцев «Чайки», уже сидевших в зале в столь ранний час, были весьма любезными людьми. Валдер хотел было порасспросить наиболее разговорчивых о работе палача, но ему так и не представился случай перевести разговор на эту тему. Ведь отсечение голов никак не назовешь предметом для непринужденной и веселой утренней болтовни. Прежде чем он успел поднять интересующий его вопрос, завтрак кончился, и все собеседники разбежались по своим делам, освободив места за столом для припозднившихся постояльцев. За спиной старика уже стоял владелец заведения, здоровенный мужчина угрюмого вида. В кулаке у него был зажат секач. Валдер воспринял демонстрацию секача как намек на то, что и его место следует освободить – хотя народу в гостинице было не так уж и много.
Однако у хозяина можно было попытаться кое-что выяснить, а присутствие секача позволяло перевести разговор в нужное русло.
– Не стоит применять эту штуку – я ухожу, – сказал Валдер, стараясь придать голосу несколько шутливый тон. – Нет никакой необходимости отсекать мне голову.
Хозяин гостиницы все так же молча и мрачно возвышался над постояльцем.
– Да, кстати, об отсечении голов... Я ищу работу палача. У кого, по-вашему, можно узнать о вакансии?
Вся его подготовка состояла из обычной боевой практики и краткосрочных курсов разведчика, но Валдер решил не вдаваться в подробности.
Недовольство на лице владельца гостиницы сменилось изумлением и настороженностью.
– Головы, значит, рубить? – переспросил он довольно бессвязно.
– Да, работать палачом.
Долгое время хозяин гостиницы «Чайка» молча взирал на хозяина постоялого двора «У отрубленной головы», а затем так же тупо переспросил:
– Палачом?
– Да. К кому мне следует обратиться?
– К Лорду-Палачу, надо понимать, – ответил с трудом соображающий обладатель секача.
– А где его можно найти?
– Откуда я знаю? – пожал плечами городской житель. – Во дворце, надо понимать.
С этими словами он отошел, утратив интерес к беседе. Валдер внимательно смотрел ему вслед. Боги, как же этот малый ухитрился стать владельцем гостиницы, если самой природой он предназначен быть разбойником. Не найдя ответа, старик пожал плечами и вышел на улицу. Западные ворота были совсем близко, но ноги сами понесли его в центр города.
Спустя полчаса он стоял на площади перед дворцом (единственной мощеной площади во всем Этшаре Пряностей) и разглядывал обиталище Азрада Великого.
Дворец был огромен. Фасад тянулся на несколько сотен футов и по всей своей длине имел три этажа. Здание сияло белизной мрамора, перемежающегося с резным розовато-серым камнем. От площади дворец отделял небольшой канал, через который был перекинут широкий мост, заканчивающийся массивными коваными воротами, охраняемыми дюжиной стражников.
Ворота были закрыты.
Валдер растерялся. Наверняка, думал он, здесь должен быть вход для людей, приходящих во дворец каждый день по служебным делам.
Не открывают же для них эти огромные ворота? Но он не видел калитки, а канал уходил за угол и, судя по всему, окружал дворец со всех четырех сторон. Попасть в здание можно было только через мост.
Немного поколебавшись, Валдер решил, что самым лучшим в данном случае будет прямо и честно обратиться к страже. Он приблизился к воротам и стал ждать, когда часовые обратят на него внимание.
Однако часовые не желали ничего замечать до тех пор, пока он не подошел к кованой решетке на расстояние вытянутой руки и, прокашлявшись, громко позвал:
– Эй, там! У меня дело к Лорду-Палачу.
Ближайший стражник снизошел до взгляда в его сторону.
– Какого рода дело?
Валдер решил изменить тактику.
– Сугубо личное. Семейные проблемы, которые я могу обсуждать только с ним.
Стражник, не скрывая раздражения, бросил через плечо одному из своих товарищей:
– Турин, посмотри, у нас есть сегодня кто-нибудь к Лорду-Палачу?
Солдат, которого назвали Турином, стоял рядом с массивной каменной колонной, поддерживающей ворота. Он задумался на мгновение и ответил:
– Не помню, чтобы кто-то был. Сейчас проверю. – И, внимательно изучив листок пергамента, произнес: – Никого нет.
Торопливо, чтобы стражники не успели его прогнать, Валдер заговорил:
– Вероятно, он не знает о моем приходе. Сараи послала письмо, но, возможно, он не получил его вовремя. Поверьте, мне очень надо повидаться с ним.
Стражник, с которым Валдер заговорил вначале, вздохнул.
– Приятель, – начал он, – я не знаю, правду вы говорите или нет. Не мне судить об этом. Мы вас пропустим, но предупреждаю: вход во дворец под надуманным предлогом рассматривается как преступление, и характер наказания определяется теми, с кем вы встретитесь во дворце. Решение может быть разное – от плетей до смертной казни. Если ни с кем не встретитесь, предполагается, что вы проникли туда с целью ограбления. За кражу у Верховного правителя полагается очень медленная и очень мучительная смерть. Меч у вас на поясе произведет во дворце скверное впечатление. Если хотите, мы оставим его у себя до вашего возвращения. Итак. вы по-прежнему желаете встречи с Лордом-Палачом?
Поколебавшись лишь мгновение, Валдер утвердительно кивнул:
– Рискну. Мне действительно надо его видеть. Меч пусть останется со мной.
– Что же, вы – хозяин своей жизни, приятель. Турин, пусти его, если не трудно.
Турин поманил Валдера, чтобы тот подошел поближе. Когда владелец постоялого двора повиновался, солдат присел и потянул за укрепленное на колонне металлическое кольцо.
Послышался скрип, и лежащая прямо перед воротами плита мостовой заскользила в сторону, открыв ведущие вниз ступени. Стараясь ничем не выдать своего изумления, Валдер спустился в проход, который вел не на мост, а сквозь него. Никогда раньше он не видел ничего подобного, да и мост казался недостаточно массивным, чтобы вместить в себя коридор. Не иначе, как здесь не обошлось без магии.
Каменная плита заняла свое место, и Валдер понял, что свет льется откуда-то спереди. Пройдя несколько шагов, он увидел, что проход идет не сквозь мост, а под ним. Валдер стоял на узком подвесном металлическом настиле. Мостик казался странным, но с него открывался прекрасный вид на канал.
На противоположном конце моста он встретился с другой группой стражников.
– Куда идете? – спросил один из них.
– Я здесь для того, чтобы повидаться с Лордом-Палачом.
– Путь знаете?
– Нет.
– Пройдете в левую дверь, подниметесь на один пролет, свернете налево, пятая дверь по коридору. Понятно?
– Думаю, что да.
– Тогда вперед.
Стражник махнул рукой, и Валдер зашагал по эспланаде перед дворцом.
В центральной части фасада красовались три огромные двери. Валдер прошел через левую и оказался в широком мраморном коридоре перед красивой каменной лестницей. Никого не было видно, но издалека доносился шелестящий звук частых шагов. Повинуясь полученным инструкциям, он поднялся на один пролет и свернул налево в другой коридор – не такой широкий и красивый, как первый, в самом его конце виднелись фигуры людей. Валдер дошел до пятой двери и постучал.
Створки распахнулись, и перед ним предстал молодой человек весьма нездорового вида.
– Приветствую вас, – сказал Валдер. – Я пришел сюда, чтобы наняться на должность палача.
Вежливое удивление на лице молодого человека сменилось легким раздражением.
– Что?
– У меня большой опыт в отсечении голов, и я ищу работу.
– Минуточку, – собеседник Валдера исчез за дверью. Через несколько мгновений он вновь возник на пороге, судорожно сжимая что-то в кулаке.
– Вы это серьезно? – спросил он.
– Серьезно – и весьма.
– Большой опыт в отсечении голов?
–Да.
– Вы, по-видимому, не из города?
–Нет.
– В таком случае, специалист по головам, разрешите мне разъяснить вам некоторые обстоятельства, в отношении которых вы пребываете в полном неведении, хотя они известны любому двенадцатилетнему ребенку на улицах столицы. Прежде всего: Лорд-Палач является единственным исполнителем смертных приговоров в городе, и у него нет намерений нанимать кого-либо для этой цели. Если бы такая идея и возникла, то он прежде всего пригласил бы своих родственников или друзей, а не чужаков и бродяг. Понимаете?
– Но...
– Что «но»?
– Это же самый большой город в Мире. Как здесь может быть только один палач?
– Здесь позвольте мне перейти ко второму пункту. На пост Лорда-Палача желающих немного. Представители аристократии не любят такую работу. Вы справедливо заметили – Лорд-Палач имеет право нанимать помощников, и отец теперешнего часто этим правом пользовался. Однако сейчас в этом нет необходимости, потому что потребность в официальной казни возникает крайне редко. Обычно с ворами и грабителями весьма эффективно разделываются уличные Комитеты бдительности. К нам за помощью они не обращаются. Нам достаются лишь государственные изменники и те, кто покусился на собственность самого Верховного правителя. Иногда попадают солдаты, совершившие такую гнусность, что их товарищи не желают пачкать руки наказанием преступников. В среднем это дает нам одну казнь в два-три шестиночья. Пройдет много времени, прежде чем Лорд-Палач ослабнет настолько, что окажется неспособен выполнять свои обязанности. И это вплотную подводит нас к третьему пункту. Вы совсем не похожи на палача. Сколько вам лет? Шестьдесят?
– Шестьдесят шесть.
– Наверное, ваш прежний наниматель отправил вас на покой? Впрочем, это не имеет значения. Дворец – не место сборища старцев.
– Согласен, но могу гарантировать, у меня не возникнет трудностей с выполнением обязанностей.
– Но остается мой четвертый и последний пункт, из которого следует, что нам в любом случае не требуется специалист по отсечению голов. Даже если бы Лорд-Палач был стар, слаб, болен или являлся патологическим бездельником. Даже будь вам на сорок лет меньше. Последняя голова в этом городе слетела тридцать лет назад, когда служил прошлый Лорд-Палач, а его сынишка – нынешний Лорд – еще не носил штанишек. Много лет назад Верховный правитель Азрад решил, что обезглавливание негуманно и слишком напоминает времена Великой войны. С тех пор преступников у нас вешают. К настоящему времени этот обычай распространен повсеместно. Наш топор палача висит без дела столько, сколько я его помню. Теперь, полагаю, вы удовлетворены моим разъяснением и понимаете, что вам сейчас лучше уйти. Уходите немедленно, иначе я прикажу вас арестовать.
Испуганный Валдер отступил на шаг и спросил:
– Простите, сэр. Можно мне задать вам один-два вопроса?
– Что за вопросы?
– Кто вы такой и что держите в руке? Откуда мне знать, что вы говорите правду? Я, конечно, не смею сомневаться в ваших словах, но все же мне любопытно.
– Я Адаган Младший, секретарь Лорда-Палача, и по счастливому совпадению его двоюродный брат. А держу я защитный амулет – ведь вы вооружены и не исключено, безумны. Чтобы убедиться в моей правдивости, спросите кого угодно. То, что я сказал, известно всем и каждому.
– А не знаете ли вы места, где нуждаются в палаче? На меч, который вы видите, наложено заклятие. Чтобы снять его, нужно убить этим клинком девятнадцать человек.
– Может быть, вы все-таки сумасшедший...
– Нет, все правда. Заклятие было наложено во время войны.
– Что же, вполне возможно. Насколько я знаю, во время войны происходило множество странных событий. В любом случае я ничем не могу вам помочь. Мне не известны места, где до сих пор осужденных обезглавливают даже топором, не говоря уж о мече.
Валдер хотя и с неохотой, но был вынужден признать свое поражение.
– В таком случае мне остается только поблагодарить вас за доброту, сэр.
– Подождите, специалист по отсечению годов. Вам нужен пропуск для прохода через мост. Возьмите вот это.
С этими словами Адаган Младший протянул Валдеру маленький красный диск. Валдер заметил, что двоюродный брат Лорда-Палача по-прежнему крепко сжимает в кулаке защитный амулет.
– Еще раз благодарю.
Он поклонился и зашагал по коридору. Позади хлопнула дверь, но Валдер даже не оглянулся.
Стражник у внутренних ворот, прежде чем впустить его в тоннель под мостом, потребовал красный диск и выдал взамен кусочек пергамента, который, в свою очередь, забрал часовой, отодвинувший плиту и выпустивший Валдера на площадь. Весьма странно, подумал старик, войти сюда значительно проще, чем выйти. Хотя в этом была определенная логика. Человек, имеющий достаточные причины явиться во дворец, мог и не раздобыть нужного пропуска. А при действующем порядке пропуск не получает именно тот, у кого не было законного основания для посещения, и его рассматривают как нарушителя порядка или даже хуже. Тем не менее принятые здесь правила выглядели необычно.
Размышляя о таких пустяках, Валдер перешел через площадь. Лишь после того, как он уселся в тихой таверне и обнялся с кружкой холодного эля, его мысли вернулись к главной проблеме.
До него наконец дошел один положительный момент в сложившейся ситуации. Он не может убить, себя и обязан ждать, когда с ним покончит кто-то другой. Но кто сказал, что это должно наступить сразу после того, как Вирикидор уничтожит девятнадцать человек? Он может прожить еще довольно долго, если меч не попадет в чужие руки. Лишь после того, как окончательно уйдут силы и жизнь покажется ему хуже смерти, он позволит себе пасть жертвой меча. В конце концов это дело можно будет поручить Танделлину.
Это была любопытная идея. Самоубийство никогда не привлекало Валдера, и ему очень не хотелось, чтобы его жизнь забрал какой-нибудь мерзавец.
Тем не менее перед ним по-прежнему стояла задача убить девятнадцать человек. Можно, конечно, продолжить попытки и найти работу палача. Но для этого придется много, очень много попутешествовать. Нет, это ему не по возрасту. Было бы гораздо приятнее найти все жертвы здесь, в Этшаре.
И вдруг его осенило. Уличные Комитеты бдительности! Он мог бы присоединиться к такому комитету или самостоятельно начать выслеживать преступников, оставляя их трупы на совести пресловутых комитетов. Это была очень интересная идея.
Когда владелец таверны подошел к нему, чтобы в очередной раз наполнить кружку, Валдер спросил:
– Кстати, как вы поступаете здесь с ворами? Сегодня утром один чуть было не сорвал с меня сумку.
– Все зависит от того, в чьи руки он попадется, – ответил хозяин, пухлый мужчина среднего роста с блестящей черной бородой и сверкающей лысиной. – Если это каким-то чудом оказывается городская стража, его вешают. Но как правило, преступников ловят горожане и вбивают в них понятие о честности, даже если это означает сломанные ребра или пробитые черепа.
Вчера он был совершенно измочален – настолько, что даже не понял до конца, как он устал. Тем не менее, прокручивая в уме свои поступки, Валдер не обнаружил ни одной промашки. Хотя, пожалуй, вопросы к Ларенне стоило бы сформулировать несколько иначе, да не мешало бы поторговаться о цене. Но что сделано – то сделано, необходимые ответы он получил. Хотя его взгляды на жизнь после ночи, проведенной в кровати с клопами, несколько изменились и, по-видимому, изменятся еще после завтрака в этой дыре, у Валдера не было оснований сомневаться в правдивости чародейки. Во-первых, ее рекомендовал Таггер, которому Валдер поверил. А во-вторых, если бы Ларенна была просто вымогательницей, она наверняка дала бы ему более обнадеживающие ответы и не превратила бы по собственной инициативе три вопроса в пять.
Все это означало, что из положения, в котором он находился, очень трудно будет найти выход: прежде чем умереть, ему придется убить девятнадцать человек. Это можно сделать либо истребляя невиновных,' либо, преодолевая отвращение, устроиться на должность палача.
Однако в холодном свете утра, с трудом натягивая сапоги на распухшие ноги, Валдер подумал, что воплотить эту идею в жизнь будет не так-то просто. Интересно, как люди вообще становятся палачами? К кому они обращаются? Может быть, следует просто зайти во дворец и спросить? Или за это отвечает армия? В таком случае надо обратиться в караульное помещение у ворот.
Караулка была явно ближе и, собрав свои пожитки, Валдер твердо решил отправиться к городским воротам. Однако когда он спускался вниз, в ноздри ударил запах жареного бекона, и соискатель должности палача вспомнил, что со вчерашнего утра ничего не ел. Валдера, правда, смущало возможное качество еды в этом заведении, но он все же решил рискнуть.
Завтрак оказался на удивление приличным, а несколько постояльцев «Чайки», уже сидевших в зале в столь ранний час, были весьма любезными людьми. Валдер хотел было порасспросить наиболее разговорчивых о работе палача, но ему так и не представился случай перевести разговор на эту тему. Ведь отсечение голов никак не назовешь предметом для непринужденной и веселой утренней болтовни. Прежде чем он успел поднять интересующий его вопрос, завтрак кончился, и все собеседники разбежались по своим делам, освободив места за столом для припозднившихся постояльцев. За спиной старика уже стоял владелец заведения, здоровенный мужчина угрюмого вида. В кулаке у него был зажат секач. Валдер воспринял демонстрацию секача как намек на то, что и его место следует освободить – хотя народу в гостинице было не так уж и много.
Однако у хозяина можно было попытаться кое-что выяснить, а присутствие секача позволяло перевести разговор в нужное русло.
– Не стоит применять эту штуку – я ухожу, – сказал Валдер, стараясь придать голосу несколько шутливый тон. – Нет никакой необходимости отсекать мне голову.
Хозяин гостиницы все так же молча и мрачно возвышался над постояльцем.
– Да, кстати, об отсечении голов... Я ищу работу палача. У кого, по-вашему, можно узнать о вакансии?
Вся его подготовка состояла из обычной боевой практики и краткосрочных курсов разведчика, но Валдер решил не вдаваться в подробности.
Недовольство на лице владельца гостиницы сменилось изумлением и настороженностью.
– Головы, значит, рубить? – переспросил он довольно бессвязно.
– Да, работать палачом.
Долгое время хозяин гостиницы «Чайка» молча взирал на хозяина постоялого двора «У отрубленной головы», а затем так же тупо переспросил:
– Палачом?
– Да. К кому мне следует обратиться?
– К Лорду-Палачу, надо понимать, – ответил с трудом соображающий обладатель секача.
– А где его можно найти?
– Откуда я знаю? – пожал плечами городской житель. – Во дворце, надо понимать.
С этими словами он отошел, утратив интерес к беседе. Валдер внимательно смотрел ему вслед. Боги, как же этот малый ухитрился стать владельцем гостиницы, если самой природой он предназначен быть разбойником. Не найдя ответа, старик пожал плечами и вышел на улицу. Западные ворота были совсем близко, но ноги сами понесли его в центр города.
Спустя полчаса он стоял на площади перед дворцом (единственной мощеной площади во всем Этшаре Пряностей) и разглядывал обиталище Азрада Великого.
Дворец был огромен. Фасад тянулся на несколько сотен футов и по всей своей длине имел три этажа. Здание сияло белизной мрамора, перемежающегося с резным розовато-серым камнем. От площади дворец отделял небольшой канал, через который был перекинут широкий мост, заканчивающийся массивными коваными воротами, охраняемыми дюжиной стражников.
Ворота были закрыты.
Валдер растерялся. Наверняка, думал он, здесь должен быть вход для людей, приходящих во дворец каждый день по служебным делам.
Не открывают же для них эти огромные ворота? Но он не видел калитки, а канал уходил за угол и, судя по всему, окружал дворец со всех четырех сторон. Попасть в здание можно было только через мост.
Немного поколебавшись, Валдер решил, что самым лучшим в данном случае будет прямо и честно обратиться к страже. Он приблизился к воротам и стал ждать, когда часовые обратят на него внимание.
Однако часовые не желали ничего замечать до тех пор, пока он не подошел к кованой решетке на расстояние вытянутой руки и, прокашлявшись, громко позвал:
– Эй, там! У меня дело к Лорду-Палачу.
Ближайший стражник снизошел до взгляда в его сторону.
– Какого рода дело?
Валдер решил изменить тактику.
– Сугубо личное. Семейные проблемы, которые я могу обсуждать только с ним.
Стражник, не скрывая раздражения, бросил через плечо одному из своих товарищей:
– Турин, посмотри, у нас есть сегодня кто-нибудь к Лорду-Палачу?
Солдат, которого назвали Турином, стоял рядом с массивной каменной колонной, поддерживающей ворота. Он задумался на мгновение и ответил:
– Не помню, чтобы кто-то был. Сейчас проверю. – И, внимательно изучив листок пергамента, произнес: – Никого нет.
Торопливо, чтобы стражники не успели его прогнать, Валдер заговорил:
– Вероятно, он не знает о моем приходе. Сараи послала письмо, но, возможно, он не получил его вовремя. Поверьте, мне очень надо повидаться с ним.
Стражник, с которым Валдер заговорил вначале, вздохнул.
– Приятель, – начал он, – я не знаю, правду вы говорите или нет. Не мне судить об этом. Мы вас пропустим, но предупреждаю: вход во дворец под надуманным предлогом рассматривается как преступление, и характер наказания определяется теми, с кем вы встретитесь во дворце. Решение может быть разное – от плетей до смертной казни. Если ни с кем не встретитесь, предполагается, что вы проникли туда с целью ограбления. За кражу у Верховного правителя полагается очень медленная и очень мучительная смерть. Меч у вас на поясе произведет во дворце скверное впечатление. Если хотите, мы оставим его у себя до вашего возвращения. Итак. вы по-прежнему желаете встречи с Лордом-Палачом?
Поколебавшись лишь мгновение, Валдер утвердительно кивнул:
– Рискну. Мне действительно надо его видеть. Меч пусть останется со мной.
– Что же, вы – хозяин своей жизни, приятель. Турин, пусти его, если не трудно.
Турин поманил Валдера, чтобы тот подошел поближе. Когда владелец постоялого двора повиновался, солдат присел и потянул за укрепленное на колонне металлическое кольцо.
Послышался скрип, и лежащая прямо перед воротами плита мостовой заскользила в сторону, открыв ведущие вниз ступени. Стараясь ничем не выдать своего изумления, Валдер спустился в проход, который вел не на мост, а сквозь него. Никогда раньше он не видел ничего подобного, да и мост казался недостаточно массивным, чтобы вместить в себя коридор. Не иначе, как здесь не обошлось без магии.
Каменная плита заняла свое место, и Валдер понял, что свет льется откуда-то спереди. Пройдя несколько шагов, он увидел, что проход идет не сквозь мост, а под ним. Валдер стоял на узком подвесном металлическом настиле. Мостик казался странным, но с него открывался прекрасный вид на канал.
На противоположном конце моста он встретился с другой группой стражников.
– Куда идете? – спросил один из них.
– Я здесь для того, чтобы повидаться с Лордом-Палачом.
– Путь знаете?
– Нет.
– Пройдете в левую дверь, подниметесь на один пролет, свернете налево, пятая дверь по коридору. Понятно?
– Думаю, что да.
– Тогда вперед.
Стражник махнул рукой, и Валдер зашагал по эспланаде перед дворцом.
В центральной части фасада красовались три огромные двери. Валдер прошел через левую и оказался в широком мраморном коридоре перед красивой каменной лестницей. Никого не было видно, но издалека доносился шелестящий звук частых шагов. Повинуясь полученным инструкциям, он поднялся на один пролет и свернул налево в другой коридор – не такой широкий и красивый, как первый, в самом его конце виднелись фигуры людей. Валдер дошел до пятой двери и постучал.
Створки распахнулись, и перед ним предстал молодой человек весьма нездорового вида.
– Приветствую вас, – сказал Валдер. – Я пришел сюда, чтобы наняться на должность палача.
Вежливое удивление на лице молодого человека сменилось легким раздражением.
– Что?
– У меня большой опыт в отсечении голов, и я ищу работу.
– Минуточку, – собеседник Валдера исчез за дверью. Через несколько мгновений он вновь возник на пороге, судорожно сжимая что-то в кулаке.
– Вы это серьезно? – спросил он.
– Серьезно – и весьма.
– Большой опыт в отсечении голов?
–Да.
– Вы, по-видимому, не из города?
–Нет.
– В таком случае, специалист по головам, разрешите мне разъяснить вам некоторые обстоятельства, в отношении которых вы пребываете в полном неведении, хотя они известны любому двенадцатилетнему ребенку на улицах столицы. Прежде всего: Лорд-Палач является единственным исполнителем смертных приговоров в городе, и у него нет намерений нанимать кого-либо для этой цели. Если бы такая идея и возникла, то он прежде всего пригласил бы своих родственников или друзей, а не чужаков и бродяг. Понимаете?
– Но...
– Что «но»?
– Это же самый большой город в Мире. Как здесь может быть только один палач?
– Здесь позвольте мне перейти ко второму пункту. На пост Лорда-Палача желающих немного. Представители аристократии не любят такую работу. Вы справедливо заметили – Лорд-Палач имеет право нанимать помощников, и отец теперешнего часто этим правом пользовался. Однако сейчас в этом нет необходимости, потому что потребность в официальной казни возникает крайне редко. Обычно с ворами и грабителями весьма эффективно разделываются уличные Комитеты бдительности. К нам за помощью они не обращаются. Нам достаются лишь государственные изменники и те, кто покусился на собственность самого Верховного правителя. Иногда попадают солдаты, совершившие такую гнусность, что их товарищи не желают пачкать руки наказанием преступников. В среднем это дает нам одну казнь в два-три шестиночья. Пройдет много времени, прежде чем Лорд-Палач ослабнет настолько, что окажется неспособен выполнять свои обязанности. И это вплотную подводит нас к третьему пункту. Вы совсем не похожи на палача. Сколько вам лет? Шестьдесят?
– Шестьдесят шесть.
– Наверное, ваш прежний наниматель отправил вас на покой? Впрочем, это не имеет значения. Дворец – не место сборища старцев.
– Согласен, но могу гарантировать, у меня не возникнет трудностей с выполнением обязанностей.
– Но остается мой четвертый и последний пункт, из которого следует, что нам в любом случае не требуется специалист по отсечению голов. Даже если бы Лорд-Палач был стар, слаб, болен или являлся патологическим бездельником. Даже будь вам на сорок лет меньше. Последняя голова в этом городе слетела тридцать лет назад, когда служил прошлый Лорд-Палач, а его сынишка – нынешний Лорд – еще не носил штанишек. Много лет назад Верховный правитель Азрад решил, что обезглавливание негуманно и слишком напоминает времена Великой войны. С тех пор преступников у нас вешают. К настоящему времени этот обычай распространен повсеместно. Наш топор палача висит без дела столько, сколько я его помню. Теперь, полагаю, вы удовлетворены моим разъяснением и понимаете, что вам сейчас лучше уйти. Уходите немедленно, иначе я прикажу вас арестовать.
Испуганный Валдер отступил на шаг и спросил:
– Простите, сэр. Можно мне задать вам один-два вопроса?
– Что за вопросы?
– Кто вы такой и что держите в руке? Откуда мне знать, что вы говорите правду? Я, конечно, не смею сомневаться в ваших словах, но все же мне любопытно.
– Я Адаган Младший, секретарь Лорда-Палача, и по счастливому совпадению его двоюродный брат. А держу я защитный амулет – ведь вы вооружены и не исключено, безумны. Чтобы убедиться в моей правдивости, спросите кого угодно. То, что я сказал, известно всем и каждому.
– А не знаете ли вы места, где нуждаются в палаче? На меч, который вы видите, наложено заклятие. Чтобы снять его, нужно убить этим клинком девятнадцать человек.
– Может быть, вы все-таки сумасшедший...
– Нет, все правда. Заклятие было наложено во время войны.
– Что же, вполне возможно. Насколько я знаю, во время войны происходило множество странных событий. В любом случае я ничем не могу вам помочь. Мне не известны места, где до сих пор осужденных обезглавливают даже топором, не говоря уж о мече.
Валдер хотя и с неохотой, но был вынужден признать свое поражение.
– В таком случае мне остается только поблагодарить вас за доброту, сэр.
– Подождите, специалист по отсечению годов. Вам нужен пропуск для прохода через мост. Возьмите вот это.
С этими словами Адаган Младший протянул Валдеру маленький красный диск. Валдер заметил, что двоюродный брат Лорда-Палача по-прежнему крепко сжимает в кулаке защитный амулет.
– Еще раз благодарю.
Он поклонился и зашагал по коридору. Позади хлопнула дверь, но Валдер даже не оглянулся.
Стражник у внутренних ворот, прежде чем впустить его в тоннель под мостом, потребовал красный диск и выдал взамен кусочек пергамента, который, в свою очередь, забрал часовой, отодвинувший плиту и выпустивший Валдера на площадь. Весьма странно, подумал старик, войти сюда значительно проще, чем выйти. Хотя в этом была определенная логика. Человек, имеющий достаточные причины явиться во дворец, мог и не раздобыть нужного пропуска. А при действующем порядке пропуск не получает именно тот, у кого не было законного основания для посещения, и его рассматривают как нарушителя порядка или даже хуже. Тем не менее принятые здесь правила выглядели необычно.
Размышляя о таких пустяках, Валдер перешел через площадь. Лишь после того, как он уселся в тихой таверне и обнялся с кружкой холодного эля, его мысли вернулись к главной проблеме.
До него наконец дошел один положительный момент в сложившейся ситуации. Он не может убить, себя и обязан ждать, когда с ним покончит кто-то другой. Но кто сказал, что это должно наступить сразу после того, как Вирикидор уничтожит девятнадцать человек? Он может прожить еще довольно долго, если меч не попадет в чужие руки. Лишь после того, как окончательно уйдут силы и жизнь покажется ему хуже смерти, он позволит себе пасть жертвой меча. В конце концов это дело можно будет поручить Танделлину.
Это была любопытная идея. Самоубийство никогда не привлекало Валдера, и ему очень не хотелось, чтобы его жизнь забрал какой-нибудь мерзавец.
Тем не менее перед ним по-прежнему стояла задача убить девятнадцать человек. Можно, конечно, продолжить попытки и найти работу палача. Но для этого придется много, очень много попутешествовать. Нет, это ему не по возрасту. Было бы гораздо приятнее найти все жертвы здесь, в Этшаре.
И вдруг его осенило. Уличные Комитеты бдительности! Он мог бы присоединиться к такому комитету или самостоятельно начать выслеживать преступников, оставляя их трупы на совести пресловутых комитетов. Это была очень интересная идея.
Когда владелец таверны подошел к нему, чтобы в очередной раз наполнить кружку, Валдер спросил:
– Кстати, как вы поступаете здесь с ворами? Сегодня утром один чуть было не сорвал с меня сумку.
– Все зависит от того, в чьи руки он попадется, – ответил хозяин, пухлый мужчина среднего роста с блестящей черной бородой и сверкающей лысиной. – Если это каким-то чудом оказывается городская стража, его вешают. Но как правило, преступников ловят горожане и вбивают в них понятие о честности, даже если это означает сломанные ребра или пробитые черепа.