Устинова Анна. Тайна пропавшего академика

   – Надо было быстрее смываться, – шепнула в ответ сестра. – А теперь уже ничего не поделаешь. Тут на крыльце появилась бабушка.
   – Не беспокойтесь, – с иронией посмотрела, она на| внуков. – Чтением вас сегодня мучить не буду.
   – А мы не мучаемся. Мы с удовольствием, – не желая обижать бабушку, выдавил из себя Дима.
   – Речь не о том, – продолжала бабушка. – Просто хочу вас кое с кем познакомить.
   – С кем? – испуганно осведомились внуки.
   – У нас новые соседи, – торжественно объявила Анна Константиновна.
   У близнецов разом екнуло внутри. Они мигом себе представили, как, вместо встречи с Петькой, отправятся в сопровождении бабушки знакомиться с какими-нибудь ее ровесниками
   – Новые соседи – это хорошо, – словно бы невзначай заметила Маша. – Но, может быть, мы с ними вечер ком познакомимся?
   – Вечерком будет лучше всего, – немедленно поддержал сестру Дима. – Во-первых, жара немного спадет. А во-вторых, мы с Машкой успеем нагуляться и воздухом подышать. «И придем так поздно, – добавил он про себя, – что в гости уже будет идти неудобно».
   Тут бабушка, словно прочтя мысли внука, погрозила ему пальцем:
   – Никаких вечерком. Отправляемся прямо сейчас. – Полагаю, что вы не будете разочарованы новым знакомством. Особенно Машка.
   Близнецам стало ясно, что бабушку не переубедить. А потому, украдкой перемигнувшись, они выработали новую тактику. Раз процедура знакомства неизбежна, значит, чем быстрей они с нею справятся, тем скорее попадут к Петьке.
   – Обожаю новых знакомых! – с хорошо разыгранным воодушевлением воскликнула Маша. А Димка спросил:
   – Бабушка, на какую дачу идти?
   – К Мишиным, – отозвалась та и бодрым шагом пошла по тропинке, ведущей через лесок к соседнему участку.
   – К Мишиным? – удивились внуки.

* * *

   Художник Мишин был другом их дедушки. И умер год до профессора Серебрякова. Жена Мишина слегла какой-то тяжелой болезни. С той поры дача стояла пустой. Кто же теперь мог на ней поселиться?
   – Бедняжка Валерия Владимировна скончалась минувшей зимой, – скорбно покачала головой Анна Константиновна. – Что поделать, – развела она руками. – Друзей и ровесников с каждым годом становится меньше и меньше. Но я лично на это смотрю философски.
   – Кто на даче-то поселился? – не выдержал Димка.
   – Удивительно милое семейство, – отозвалась бабушка. – Кто-то из них, то ли муж, то ли жена, состоял дальнем родстве с Мишиными. А так как близких родственников у них не было, то это семейство взвалило на себя все заботы о больной Валерии Владимировне. И вот после ее смерти вдруг выяснилось, что им завещана эта дача.
   – Бабушка, а они тоже твои ровесники? – предвидела худшее Маша.
   – Потерпите и сами увидите, – каким-то странным тоном произнесла Анна Константиновна.
   – Ну, так и знал, – шепнул сестре на ухо Димка. Им вообще, наверное, лет по девяносто или даже по девяносто пять.
   В это время они достигли калитки в заборе. Бабушка первой прошла на соседний участок. Дима и Маша последовали за ней. Возле мишинской дачи, выкрашенной в темно-коричневый цвет, стоял «БМВ» серебристого цвета Лобовое стекло машины старательно протирала девочка лет тринадцати с копной огненно-рыжих волос.
   Не успели еще близнецы что-либо сообразить, как Анна Константиновна крикнула:
   – Анастасия! Принимай гостей!
   Девочка обернулась. И, радостно вскрикнув, кинулась со всех ног навстречу Анне Константиновне и близнеца" Когда она к ним подбежала, Дима и Маша заметили, что лицо ее раскраснелось, а огромные зеленые глаза сияют от радости.
   – Ну наконец-то! – вырвалось у рыжей девочки. Анна Константиновна уже неделю назад обещала, что приедете. А вас все нету и нету.
   – За это можешь моего братца поблагодарить, фыркнула Маша.
   – Почему? – не поняла девочка.
   – Видишь ли, – с убийственной иронией пояснила Маша. – Димочка в этом году изобрел новый способ сдавать переходные экзамены.
   – Не слушай ее, – Посоветовал Димка. – Она вечно все преувеличивает.
   – Вовсе нет, – хранила невозмутимость Маша. – Мой дорогой братик так полюбил школу, что никак не хотел уезжать на каникулы. Поэтому он каждый экзамен сдавал по два раза.
   – Просто мне в этом году катастрофически не везло с экзаменами, – покраснел от обиды Димка. Настя внимательно на него посмотрела. Затем перевела взгляд на Машу, и обе девочки вдруг звонко расхохотались.
   – Веселитесь, веселитесь, – скорбно произнес Димка.
   – По-моему, ты, мой милый, не прав, – сочла своим долгом заметить бабушка. – Уж если ошибся, то умей отнестись к этому с юмором.
   – Без тебя разберусь, – не оценил совета Анны Константиновны внук.
   – Как хочешь, – пожала плечами та. – Ну, я пошла. Не буду вам мешать.
   И она удалилась на свой участок.
   Пару минут спустя близнецы выяснили, что Настя и впрямь их ровесница. Она тоже перешла в восьмой класс. Кроме того, новая знакомая сообщила, что ее предки решили прочно обосноваться на бывшей мишинской даче.
   – Маме здесь сразу так понравилось, – объясняла рыжая девочка, – что она вообще сначала хотела жить в Красных Горах круглый год.
   – Тут многие так живут, – солидно проговорил Димка.
   – Но мы не будем! – звонко расхохоталась Настя. – Папа мой воспротивился. Ему вообще больше нравится в городе. Зато на все мои каникулы мы будем приезжать сюда.
   – Вот и отлично, – обрадовалась Маша. Так уж вышло, что Маше до встречи с Настей приходилось довольствоваться в Красных Горах обществом Петьки и собственного брата. Все девочки тут были намного старше или, наоборот, намного моложе ее. А Люська Кузнецова, жившая по соседству, не в счет. Она слишком склочная и завистливая. Не проходило и двух часов, как Люська на что-нибудь обижалась. После этого вспыхивал жуткий скандал. Потому что Люська немедленно отправлялась жаловаться своим родителям и бабушке. А те ходили выяснять отношения с Анной Константиновне. В общем, Дима, Маша и Петька старались держаться от Люськи на расстоянии. Правда, это им не всегда удавалось. Люська была человеком настырным. Кроме того, ей тоже в Красных Горах не хватало общества сверстников
   Знакомство с Настей привело Машу в самое лучшее расположение духа. Двадцать минут спустя обе девочки чувствовали себя так, будто знакомы уже много лет. И общих тем для разговоров у них оказалось полно. Дима терпеливо ждал полчаса. Затем он принялся изо всех сил пинать ногой колесо «БМВ». Одновременно Димка поглядывал на часы. Но все его уловки были тщетны. Увлеченные разговором подруги не обращали на него никакого внимания.
   Рассердившись, Димка ударил по колесу сильнее. Старания его не прошли зря. Правда, Настя и Маша продолжали болтать. Зато от колеса отлетел хромированный колпак и со звоном укатился в канаву.
   – Эй, ты что делаешь? – немедленно возник на крыльце высокий стройный мужчина.
   – Да я ничего. Я случайно, – кинулся доставать колпак из канавы Димка.
   – Ты, парень, учти, – строго взглянул на него мужчина. – Автомобиль у меня хоть и хорошей марки, но не новый. Так что ногами его лучше не пинать. А то не дай бог еще что-нибудь посерьезней отвалится.
   – Мой братец что хотите сломает, – услужливо сообщила Настиному отцу Маша. – Это у него такая врожденная способность. К чему ни подойдет, все разваливается.
   – Правда? – заволновался мужчина. – Слушай, Анастасия, – повернулся он к дочери, – пошли бы куда-нибудь в лес погуляли. А то чего ты целыми днями все на участке да на участке?
   – А я о чем, – обрадовался Димка. – Нас, между прочим, Петька ждет.
   И, вручив ошеломленному Настиному папе колпака «БМВ», Димка поволок продолжающих болтать девчонок вон с участка.
   – Однако, – прижав к груди пыльный колпак, посмотрел вслед удаляющейся компании Настин папа. – По-моему, нам предстоит нескучное лето.
   Он спустился с крыльца, поставил на место колпак, потом поразмыслив с минуту, загнал машину в гараж. Если у дочери появился приятель с такими феноменальными способностями, не стоило оставлять автомобиль без присмотра.
   – Во всяком случае, пока нет денег на новый, – негромко произнес вслух Настин папа и, заперев гараж на замок, возвратился в дом.

Глава II
ТАЙНОЕ БРАТСТВО КЛЕНОВОГО ЛИСТА

   Дима. Маша и Настя, дойдя до конца своей улицы, свернули налево и остановились перед воротами мироновской дачи.
   – Скорее, – решительно отворил калитку Дима. Ему не терпелось встретиться с Петькой. Девочки в данном случае вполне разделяли Димкины чувства. Маша уже успела рассказать Насте об их неистощимом на выдумки друге, с которым никогда не бывает скучно. Настя усиленно пыталась себе представить, как должен выглядеть подобный человек. Впрочем, ей не пришлось слишком долго мучиться в догадках. Едва ребята прошли калитку, из дачи выбежал широкоплечий коренастый парень в очках.
   – А я уж думал, вы вообще никогда не приедете! – стремительно приближаясь к Димке, Маше и Насте, прокричал он.
   – Петька! – кинулись ему навстречу близнецы.
   – А это Настя, – представила подругу Маша.
   – Я тебя уже видел, – с большим интересом взглянул рыжую девочку Петька.
   – Когда это, интересно, ты ее мог видеть? – с подозрением спросил Димка.
   – Когда к вашей бабушке заходил про вас узнать, – отозвался Петька.
   – Правильно, – улыбнулась Настя. – Я от Анны Константиновны по телефону звонила. Наш в тот день чему-то не работал.
   – Ну! – по-прежнему не сводил Петька взгляда Насти.
   Она понравилась ему еще в тот раз, у Анны Константиновны. Только тогда он не сумел познакомиться.
   – Ладно. Пошли посидим на скамейке, – повел друзей в глубь огромного участка Петька.
   Миновав дачу, ребята прошли сквозь порядком заросший яблоневый сад и выбрались к уютной скамейке с вкопанным в землю столиком. Скамейка стояла под сенью высоких берез, которые; как было давно известно Диме и Маше, посадил еще до войны Петькин покойный дедушка. Теперь деревья разрослись. Поэтому здесь было прохладно даже в такой жаркий день, как сегодня.
   – Ну, Петька, что у тебя? – торопливо спросил Димка, боясь, как бы Машка не начала вновь подтрунивать его «катастрофой с экзаменами».
   – Да вроде все нормально, – украдкой покосившись Настю, солидным голосом произнес Петька.
   Настя тоже с интересом разглядывала нового знакомого. Петька был на добрых полголовы ниже долговязого Димки, зато гораздо шире. В детстве его за излишнюю пухлость даже прозвали Винни-Пухом. Три года на Петька решил навсегда покончить с обидным прозвищ А стоило ему принять какое-нибудь решение, и он добивался цели, чего бы это ни стоило. Короче говоря, Петька, даже не посоветовавшись ни с кем из старших, поступил в секцию боевого тай-ю-аня. Родители были в ужасе. В особенности Петькина мама, Маргарита Сергеевна. Как-никак, у сына близорукость. Окулист уверял Маргариту Сергеевну, что при столь сильных физических нагрузках зрение может ухудшиться. Но Петька все-таки добился своего. И уже через год занятий мало кто набирался смелости назвать его Винни Пухом. А тем немногим, кто все же отваживался на это немедленно приходилось жалеть о своей ошибке.
   Что же касается близорукости, то, вопреки мнению окулиста, она не только не увеличилась, но спустя год занятий даже немного уменьшилась. Словом, Петька выиграл во всех отношениях.
   – Ну, как вы думаете, чем займемся? – внимательно оглядел он друзей.
   – Пока не знаю, – ответил Димка.
   – У моего братика катастрофа с экзаменами отшибла последнее воображение, – фыркнула Маша.
   – Интересно, ты о чем-нибудь другом говорить можешь? – злобно уставился на нее брат.
   – Учись, милый мой, относиться с юмором к собственным ошибкам, – передразнила бабушку Маша. – Дура, – был краток брат.
   – Беседа двух ангелочков, – усмехнулся Петька.
   – А что она ко мне с самого утра привязалась! – не унимался Димка.
   Петька лишь покачал головой. Дима и Маша всегда его удивляли. Внешне они были очень похожи. Оба высокие, стройные, светловолосые и голубоглазые. А вот характеры у близнецов были совершенно разные. Димка неуклюжий, задумчивый и мечтательный. А Маша, напротив, решительная, ироничная и волевая. Если Димка унаследовал характер и темперамент дедушки, то Маша была почти вылитой Анной Константиновной.
   – И вообще, если еще хоть раз до конца летних каникул напомнишь мне про школу, пеняй на себя, – усилил атаку на сестру Дима.
   – И что же, интересно, Димочка, тогда со мной будет? – с самой издевательской усмешкой, на которую только была способна, отозвалась сестра.
   – Попробуй напомнить еще раз про школу, тогда и узнаешь, – уже все клокотало внутри у Димки.
   – У него разум возмущенный кипит, – без труда разгадала состояние брата Маша.
   Тут Петька, знавший близнецов с самого раннего детства, понял, что следует срочно вмешаться. Заметив на земле доску, он поставил ее на столик и спинку скамейки и с пронзительным криком разрубил на две части ребром ладони.
   – Класс! – в полном восторге воскликнула Настя.
   – Нормально, – несколько сдержаннее отреагировала Маша, которая уже не раз видела, как Петька проделывает подобное с досками и кирпичами. – Подумаешь, – стало вдруг очень обидно Димке. – Теретически тут нет ничего сложного. Главное, резкость удара. Если бы я столько времени этим занимался, сколько Петька, я бы еще и не то мог перерубить.
   – Если только и впрямь в теории, – не удержалась от очередного выпада Маша.
   – Могу и на практике, – мигом завелся Дима.
   – А потом братика моего отвезут в больницу и будут все лето лечить. Он у нас это любит, – словно бы невзначай заметила Маша.
   – Не отвезут, – еще сильней заупрямился тот.
   – Слушай, Димка, кончай выступать, – попытался его урезонить Петька. Но Димка уже завелся. Схватив остаток доски, он положил его на скамейку.
   – Не так, – потянулся к доске Петька.
   Именно в этот момент Димка, изо всех сил размахнувшись, обрушил удар на доску. Петька взвыл от боли. Доска одним краем сильно задела его по уху.
   – Я, случайно, – мигом оставила воинственность Димку.
   – Ну, ты у нас мастер, – прижав ладонь к уху, поморщился Петька.
   – Больно? – с сочувствием поглядела на него Настя.
   – Нужно подставить ухо под ледяную воду, – кротким голосом посоветовал Димка. – Так рекомендуют в «Большой медицинской энциклопедии». А еще лучше лед приложить. И вообще, Петька, что-то у тебя с реакцией плохо.
   – Ты лучше, Димка, заткнись, – посоветовала сестра.
   – Если хочешь проверить мою реакцию, то пожалуйста, – хмуро произнес Петька.
   – Я уже проверил, – на всякий случай попятился от него Димка.
   – Ребята, не ссорьтесь! – воскликнула Настя.
   – Даже и не думаем, – улыбнулся Петька.
   – Мы люди мирные, – почувствовав, что опасность миновала, сказал Димка.
   – И к тому же очень интеллигентные, – фыркнула Маша. А потом тоном Анны Константиновны добавила:
   – Как-никак третье поколение жителей Красных Гор.
   – Слушайте, интеллигентные! – блеснули за стеклами очков глаза у Петьки. – У меня тут, пока я вас дожидался, возникли кое-какие идеи.
   – И какие же это у нас идеи? – спрятала за иронией
   Любопытство Maша.
   – Предлагаю создать тайное общество, – многозначительно произнес Петька.
   – Зачем? – удивился Димка.
   – По-моему, очень глупый вопрос, – кинул на него осуждающий взгляд Петька. – Во все времена люди всего цивилизованного мира создавали тайные общества. И никто из них почему-то не спрашивал зачем.
   – Они не спрашивали, а я, например, спрашиваю, – крайне занудным тоном произнес Димка.
   – Тайные общества создаются для борьбы с врагами и защиты себя и своих единомышленников, – вмешалась Настя.
   – А у меня врагов нет, – возразил ей Дима.
   – Если будешь таким занудой, то и друзей не будет, – с уверенностью проговорила Маша.
   Только вот как?
   – Это я уже придумал, – снова заговорил Петька. – Что должно быть у тайного общества? Название, – принялся загибать он пальцы. – Устав. Ритуал посвящения.
   – Штаб-квартира! – добавила Машка.
   – Тайные клички и тайные знаки, – подхватила Настя.
   – Все верно, – кивнул Петька.
   – А название ты уже придумал? – полюбопытствовал Димка.
   – Пока нет, – покачал головой Петька. – Будем думать все вместе. А вот проект устава я набросал.
   – Ну, ни фига себе, – с уважением произнес Димка.
   – Думаю, нам все-таки надо начинать не с устава, а с квартирного вопроса, – заметила практичная Маша.
   – Тебе что, жить негде? – уставился на нее брат. – Дача у тебя слишком маленькая?
   Остальные расхохотались. Дачи в поселке Красные Горы были огромные, двух-, а порою и трехэтажные, с множеством комнат.
   – Между прочим, речь не о том, где мне жить, а штаб-квартире тайного общества, – напомнила Маша.
   – Пускай здесь и будет, – обвел Димка выразительным взглядом скамейку и столик.
   – А если дождь? – посмотрели на него остальные.
   – Мы что, каждый день обязаны заседать? – и тут не смутился Дима. – На время дождей сделаем перерыв.
   – Нет, – с пафосом произнес Петька. – Деятельность тайного общества не должна зависеть от капризов погоды.
   – А зачем нам в плохую погоду нужно твое тайное общество? – спросил Димка.
   – Как раз в плохую, Димочка, оно нам нужнее всего, – заспорила Маша. – Делать-то все равно нечего. Даже на пруд не сходишь.
   – Да ну вас, – поморщился Петька.
   – Действительно, – поддержала его Настя. – Давайте и впрямь придумаем, где собираться будем.
   – Можем по очереди на дачах, – не хотелось слишком ломать голову над жилищной проблемой Димке.
   – А если кто-нибудь из предков нас подслушает? – предположил Петька. – Кроме того, нам нужно такое место, где мы сможем собраться и днем и ночью.
   – Ночью-то зачем? – не поняли остальные.
   – Ночью как раз обязательно, – продолжал Петька.
   – Каждую ночь? – ужаснулся Димка, который мечтал за летние каникулы как следует отоспаться.
   – Ну, может, и не каждую, – с загадочным видом произнес Петька. – Но иногда придется. Во всяком случае, один раз мы точно должны будем ночью собраться.
   – Когда? – последовал новый вопрос друзей.
   – Потерпите немного и узнаете, – плавно повел рукой в воздухе Петька. – И вообще, Машка права, – поторопился он перевести разговор. – Сейчас нам нужно решить вопрос со штаб-квартирой.
   – Считайте, что уже решили, – солидно изрек Димка.
   – Каким образом? – разом повернулись к нему остальные.
   – Это Же элементарно, – с нарочитой небрежностью проговорил он.
   – Если так, объясни скорее нам, тупеньким, – с шутовским почтением откликнулась Маша.
   – Неужели и впрямь не догадываетесь? – продолжал
   Димка.
   – Нет, – честно признался Петька. – И вообще, если есть что предложить, говори.

* * *

   – Скинемся и снимем налетом часть дома у кого-нибудь из обедневших дачников, – сказал Дима.
   Друзья, уставившись на него, не произносили ни слова.
   – Разумеется, это повлечет за собой некоторое ограничение наших карманных расходов, – снова заговорил Димка. – Зато…
   Он хотел добавить, что зато они обретут надежную и уютную штаб-квартиру, но слова его потонули в громком и дружном хохоте сестры и друзей.
   – Очень хорошая мысль! – давясь от смеха, проговорила Маша.
   – Чего же тогда ржать? – обиделся брат.
   – Мысль хорошая, – несколько успокоившись, отвечала сестра. – За исключением одного «но». Чтобы ты знал, дорогой мой Димочка, всех наших карманных денег не хватит даже на угол в Красных Горах.
   – А потом, – подхватил Петька, – Нам нужна тайная штаб-квартира. Которая не привлечет внимания посторонних.
   – Тогда это невозможно, – сказал Димка.
   – Ошибаешься, – возразил Петька. – Вот если мы, например, построим шалаш, никто из предков ничего не заподозрит. А у нас будет надежная летняя штаб-квартира.
   – А где же ты собираешься строить шалаш? – спросил Дима. – В лесу? Или в поле?
   – Прямо здесь, на участке, – указал пальцем вдаль Петька. – Там, где овраг.
   Участок Мироновых оканчивался глубоким оврагом. Близнецы немедленно оценили Петькин замысел. Во-первых, там их никто не подслушает. От дома достаточно далеко. Да и Мироновы-старшие туда забредают редко. А если даже им и вздумается забрести, ребята издали заметят их приближение.
   – Раз ты уже все решил, пошли строить, – первым вскочил со скамейки Димка.
   Настя, вскрикнув, тоже вскочила. Димка отдавил ей ногу.
   – Поосторожней нельзя? – посмотрела она на мальчика.
   – Поосторожней наш Дмитрий Александрович не могут, – отвечала за Димку сестра. – Я же тебе говорила: мой брат, как стихийное бедствие. Если не хочешь увечий, держись от него подальше,
   – Глупости это все, – отмахнулся Димка и, чуть попятившись, наступил на ногу Маше.
   – Ну, ты у меня сейчас получишь! – замахнулась сестра.
   Однако удар ее не достиг цели. Димка уже со всех ног несся к оврагу. Друзья поспешили следом. Едва они начали спускаться по склону, как снизу послышался треск, грохот и душераздирающий вопль.
   – Димочка! – побледнев, кинулась вниз Маша. – Что с тобой?
   Мгновенье спустя трем ребятам стало ясно, что случилось на этот раз с Димочкой. Ворча и проклиная все на свете, славный потомок профессора Серебрякова с трудом поднимался на ноги из ручейка, который испокон веков тек по дну оврага.
   – Как тебя угораздило? – изумленно уставился Петька на Димку.
   – Вы бы тут еще больше коряг понатыкали, – с таким укором посмотрел Димка на Петьку, словно тот был и впрямь виноват.
   – Мой брат в своем репертуаре, – убедившись, что Димка цел и невредим, покрутила пальцем возле виска Маша.
   – А он и в самом деле как стихийное бедствие, – даже с некоторым восхищением смотрела Настя на мокрого и грязного Димку.
   – Теперь простужусь, – ныл тем временем тот. – Между прочим, Петька, вода у тебя в ручье очень холодная.
   – Ты уж меня извини, – развел руками тот. – Знай я заранее, что ты сюда свалишься, подогрел бы ручей кипятильником.
   – Очень, гляжу, вы сегодня все остроумные, – совсем не развеселился Димка. – Пойду переодеваться.
   – Зачем? – пожал плечами Петька. – Начнем строить шалаш, все равно испачкаемся.
   – Я мокрый. Могу простудиться, – с трагическим видом принялся ощупывать горло Димка. – Там вроде уже немного пощипывает.
   – В такую жару не простудишься, – отмахнулась Настя.
   – Именно в такую жару случаются самые страшные переохлаждения, – назидательно произнес Димка. – А они, в свою очередь, приводят к ангине.
   – И как ты только его терпишь – с большим сочувствием посмотрела Настя на Машу.
   – Мы привыкли, – вмешался Петька. – Как-никак знакомы с двухлетнего возраста.
   – И Димка уже тогда был точно таким же занудой, – не преминула сообщить новой подруге Маша.
   – На себя посмотри, – огрызнулся брат и пошел по направлению к воротам.
   – Ты куда? – окликнул его Петька.
   – Переодеваться, естественно, – бросил через плечо Димка.
   – Да с тобой правда в такую жару ничего не случится, – вновь попыталась его урезонить Настя.
   – Пусть лучше идет, – покачала головой Маша. – Иначе еще, чего доброго, от чистого воображения заболеет. И тогда такое начнется…
   Маша выразительно закатила глаза.
   – Если начнется, плакало наше тайное общество, – разделил опасения девочки Петька.
   Димка все делал с размахом. В том числе и простужался. Температура у него всегда поднималась такая, что он бредил. Затем у него обязательно начиналось какое-нибудь осложнение. Поэтому Димка проводил в постели никак не меньше месяца. А если простуда приходилась на летние каникулы, то время выздоровления могло оттянуться до первого сентября. Так, например, и произошло
   Позапрошлым летом.
   – Иди, иди! – поторопил друга Петька. – И поскорей возвращайся.
   – Вас не поймешь, – откликнулся Димка. – То отговаривают, то, наоборот, торопят. Никакой логики.
   И, продолжая что-то бормотать себе под нос, он покинул участок Мироновых.
   К тому времени, как Димка возвратился, Петька, Маша
   И Настя вовсю выбирали место для будущего шалаша.
   – Между прочим, могли бы меня подождать, – обиделся вновь прибывший.
   – А мы все равно еще ничего не решили, – отвечал Петька.
   – Куда уж вам без меня, – скептически покачал головой Дима.
   – Ты лучше смотри как следует под ноги, – предостерегла его Маша. – Иначе снова сейчас в ручейке искупаешься.
   – Я никогда два раза одних и тех же ошибок не повторяю, – убежденно изрек брат. – А шалаш нужно строить возле воды, – посоветовал он. – Так всегда поступали самые мудрые градостроители. Потому что там, где вода, там и жизнь.
   – И комары, – усмехнулась Маша.
   – Комары – это плохо, – немедленно изменил точку зрения брат.
   С комарами у него складывались напряженные отношения. Если в радиусе десяти километров оказывался хоть один представитель этих хищных насекомых, то обязательно находил Димку. Маша по этому поводу утверждала, что, видимо, ее брат обладает каким-то особым запахом, на который комары и слетаются словно мухи на мед. Права она была или нет, но комариный писк доводил мальчика до полубезумного состояния. А потому Димка убежденно произнес:
   – Нет, братцы, строить шалаш у самой воды было бы просто глупо.
   – А говорил, лучшие градостроители именно у воды и строят, – напомнила Настя.
   – Но мы же с вами не город возводим, – мигом нашелся Димка. – А всего лишь шалаш.
   – Он прав, – поддержал друга Петька. – Во-первых, на дне оврага нас и впрямь комары изведут. А во-вторых, при хорошем ливне смоет вместе с шалашом. Поэтому я предлагаю построить его вон там.
   И Петька указал на ровную площадку почти у самого склона оврага.
   – Отличное место! – одобрила Настя. – И дерево тут такое красивое! – указала она на высокую густую ель.
   – В данном случае важна не красота, а густота, – усмехнулся Петька. – Если мы выстроим шалаш под этой елкой, нам никакой дождь не страшен.
   Остальные кивнули. Лучшего места для штаб-квартиры тайного общества и впрямь не найти.
   – А главное, – продолжал Петька. – Тот, кто не знает о шалаше, – нипочем его тут не заметит.

* * *

   И это было совершенно верно. Огромные еловые лапы свисали едва ли не до самой земли. А землю покрывал плотный ковер из опавших иголок.
   – Теперь самое главное, сделать надежный каркас, – с несколько растерянным видом оглядел всю компанию Петька.
   – Уж это мы как-нибудь сможем, – не испытывал по сему поводу сомнений Дима.
   – Из чего? – повернулся к нему Петька.
   – Из веток, естественно, – сказал Дима. – Не понимаю, в чем тут проблема?
   – Именно в ветках, – медленно произнес Петька. – В идеале нам нужны прутья из орешника. Он гибкий и держит любую форму. А вот с орешником у меня на участке как раз труба.
   – У нас тоже, – хором откликнулись Маша и Настя.
   – Зато у Ковровой-Водкиной этого орешника пруд пруди! – вдруг оживился Димка.
   – Нам только к ней идти не хватало, – поморщилась девочка.
   – Да уж, – кивнул Петька. – Пока мы втолкуем ей, что нам надо, весь день пройдет. И строительство шалаша придется отложить на завтра.
   Наталья Владимировна Коврова-Водкина была местной достопримечательностью. По словам бабушки Димы и Маши, знавшей Наталью Владимировну смолоду, та всегда отличалась большой эксцентричностью. Совсем юной девушкой она вышла замуж за восьмидесятилетнего философа-мистика Аполлинария Коврова, который публиковал свои труды под звучным псевдонимом Аполлон Парнасский. Счастье «молодоженов» длилось недолго. Два года спустя после свадьбы древний Аполлинарий тихо скончался во сне. Правда, Наталья Владимировна уверяла, что с его смертью они не расстались.
   По ее утверждениям, «незабвенный возлюбленный» почти каждую неделю являлся ей в ослепительно сияющих нарядах и давал очень важные и мудрые жизненные советы. Причем не оставил ее своим вниманием даже после того, как Наталья Владимировна сочеталась вторым браком со знаменитым хирургом Вадимом Леонардовичем Водкиным. И прибавила к фамилии Коврова фамилию Водкина. Дима, Маша и Петька хорошо помнили этого толстого жизнерадостного мужчину. Он умер пять лет назад, оставив Наталье Владимировне не только свою фамилию, но и дачу в Красных Горах, а также богатую коллекцию картин и антиквариата. Что позволяло Ковровой-Водкиной ни в чем особенно не нуждаться. Кроме того, у них с Вадимом Леонардовичем была дочь Светлана, которую Наталья Владимировна называла «поздним даром небес», ибо родила ее в сорок с лишним лет.