Устинова Анна. Загадка салона «Магия»

Антон Иванов, Анна Устинова
Загадка салона «Магия»

Глава I
Заведение госпожи Гликерии

   Комната была темной. Лишь три свечи в массивных бронзовых канделябрах тускло выхватывали из кромешной тьмы стол с какими-то странными предметами и бледное лицо женщины, сидевшей за ним. Одета она была в черное глухое платье с высоким воротом. Казалось, что над столом плавает в тусклом мареве света лишь одна голова.
   Девочки прижались покрепче друг к другу. Таня и Катя уже ругали себя. Дернула их нелегкая увязаться за Машкой! Саму же Машку бил озноб. Женщина за столом их состояния не замечала. Она впала в транс. Губы ее быстро двигались. Слов, однако, ни одна из троих девочек не улавливала. Внезапно рот женщины плотно сжался. Лицо разом застыло и точно сделалось каменным.
   – Пойдем, Танька, – шепнула Катя подруге. – Я больше тут не могу.
   Она хотела подняться, но ничего не вышло. Ноги не слушались. С Таней произошло то же самое. Машка было приподнялась, но немедленно, словно подкошенная, вновь плюхнулась на стул.
   – Сидеть, – прошелестело по темной комнате.
   Взгляды девочек обратились к женщине за столом. Это произошло помимо их воли. Но теперь они не могли оторваться от ее бледного лица с двойным подбородком и пухлыми щеками.
   – Сидеть, – еще раз повторила одними губами женщина.
   «Ну и влипли, – пронеслось в голове у Тани. – И еще стук какой-то», – прислушалась она к мерной дроби в тишине. Правда, секунду спустя она поняла, в чем дело. Нога у нее так тряслась, что каблук стучал о ножку стула.
   Катя и Машка чувствовали себя не лучше. Некоторое время женщина в черном попеременно смотрела на девочек. Затем скосилась на один из канделябров. Пламя свечи затрепетало. Можно было подумать, что по комнате вдруг пронесся сквозняк. Но девочки не ощутили ни малейшего дуновения. Лишь терпкий запах ладана, который окутал их сразу же после того, как они переступили порог этой странной комнаты, казалось, ощущался еще сильнее.
   Женщина перевела взгляд на другой подсвечник. Потом на третий. Пламя послушно затрепыхалось на всех свечах. Затем по комнате закружились блики. Быстрее, быстрее, еще скорее… У девочек зарябило в глазах. Хотелось зажмуриться. Но веки тоже не опускались.
   Женщина отвела взгляд от свечей. Губы ее растянулись в зловещей улыбке.
   – Дух, ты мне нужен, – услыхали девочки. – Спустись и ответь мне.
   «Может, мне это снится?» – подумала Катя. Она хотела себя ущипнуть за ногу, однако теперь и руки не слушались.
   Тут и произошло такое, отчего глаза у девочек едва не вылезли на лоб. Тишину прорезал высокий, пронзительный звук. Голова женщины каким-то неведомым образом отделилась от шеи и, заговорщицки подмигнув девочкам левым глазом, поплыла вверх.
   «По-моему, нам отсюда живыми не выйти, – обреченно подумала Таня. – Господи! Это еще кто такой?»
   Голова женщины, дотоле одиноко парившая в воздухе, неожиданно обрела компанию. Рядом с ней плавала лысая голова зеленоватого цвета. Голова женщины улыбнулась ей. И они вместе закружили по комнате.
   Внезапно зеленая голова остановилась. Теперь она пристально разглядывала девочек. Комнату вновь наполнил пронзительный звук. Зеленая голова исторгла хохот. И спикировала на девочек.
   – Спасите! – разом выкрикнули они и зажмурились.
   Хохот стих. Но девочки не решались открыть глаза.
   – Ну, просыпайтесь, – донесся до них добрый голос.
   Девочки открыли глаза, огляделись. Комнату освещали три мощные люстры. За столом восседала все та же дородная женщина в черном платье. Она ехидно улыбалась и покачивала головой.
   – Что-то привиделось? – посмотрела она в глаза Кате.
   Та осторожно подвигала ногами. Теперь они вполне слушались.
   – Мы, пожалуй, пойдем, – мигом вскочила она со стула.
   Таня и Маша тоже поднялись на ноги.
   – Куда это вы так торопитесь? – усмехнулась женщина в черном.
   – Нам пора, – быстро ответила Катя.
   – Не спешите, – жестом остановила хозяйка девочек. Те уже медленно пятились к выходу. – А если страшно немного было, то уж извините. Это все ерунда. Так, для доверия.
   Женщина небрежно махнула рукой и в который раз ухмыльнулась.
   – Только не надо бояться. Я добрая колдунья.
   Девочки украдкой переглянулись. Особенной доброты в толстой женщине никто из троих не почувствовал. Впрочем, и страха уже почти не было. Теперь он сменился недоумением. Они никак не могли понять, что с ними произошло.
   – Удивлены? – похоже, читала их мысли толстая женщина. – Я просто вам показала своего духа.
   – Это тот зеленый, что ли? – выпалила Маша Школьникова.
   – Он разного цвета бывает, – уклончиво отвечала женщина. – Это наш семейный дух. Еще прапрабабушке моей служил.
   – Он что же, у вас по наследству переходит? – последовал новый вопрос Школьниковой.
   – Молчи, дура, – прошипела ей в самое ухо Катя. – И так из-за тебя…
   Договаривать она не стала. Все было ясно: если бы Машка вела себя хоть немного тактичней, им не пришлось бы испытывать такой страх. Хорошо еще, что госпожа Гликерия оказалась не злой колдуньей. Иначе бы эта зеленая голова неизвестно что с ними сделала.
   – Ну, а теперь садитесь, – бодро произнесла женщина. – Попробую вам помочь…
   Все началось вчера днем во время уроков. На большой перемене к Кате и Тане подошла Маша Школьникова, или, как часто ее именовали между собой одноклассники, Моя Длина. Прозвище это прочно прилипло к ней, пухлой блондинке, два года назад, когда однажды она явилась в ярко-красной юбке из какой-то очень блестящей синтетики. Впрочем, юбкой это можно было назвать лишь символически. Класс изумленно охнул. Нижняя часть Маши Школьниковой особым изяществом не отличалась.
   – Ну, ты, Машка, даешь, – вырвалось тогда у непосредственного Лешки Пашкова. – Все прямо наружу!
   – Много ты понимаешь! – подбоченилась Школьникова. – Это просто теперь моя длина и мой стиль.
   С тех пор ее так и прозвали. Правда, в глаза никто прозвища применять не решался. Школьникова обладала крепким телосложением и могла с ходу врезать.
   Итак, вчера, в середине учебного дня, когда девятый «В», исторгая нестройные вопли, высыпал после двух изнурительных часов физики на большую перемену, Моя Длина поманила жестом Катю и Таню.
   – Пошли, девочки, во двор, покурим, – извлекла она из сумки пачку сигарет и зажигалку.
   От сигарет Таня и Катя решительно отказались. Они не курили. И вообще им хотелось дождаться Олега, Женьку и Тему. Мальчишки застряли в кабинете физики.
   – Все равно пошли, – заговорщицки подмигнула Моя Длина. – Есть новость отпадная. Про Андрея.
   – Какая? – немедленно заинтересовались девочки.
   – Тут не буду. Лишних ушей слишком много, – решительно проговорила Моя Длина.
   Катя и Таня поспешили за нею во двор.
   – Давай! Говори! После накуришься, – поторопила Катя.
   Моя Длина все же сперва зажгла сигарету. Затем прошептала:
   – У Андрея, кажется, со Светланой все.
   – Как? – всплеснули руками Катя и Таня.
   – Обыкновенно, – выпустила изо рта густую струю дыма Моя Длина. – Светлана вчера из квартиры Андрея съехала.
   – Откуда ты знаешь? – спросила Катя.
   – Сведения абсолютно достоверные, – изрекла с важным видом Школьникова. – У моей матери подруга живет в одном подъезде с Андреем. Она-то и видела, как Светлана таскала чемоданы и сумки в коричневые «Жигули».
   – Может, просто куда-то поехала? – никак не хотелось верить Тане в достоверность Машкиной информации.
   – Куда можно просто так уехать в разгар учебного года? – засомневалась Катя.
   – И еще со всеми вещами, – радостно подхватила Школьникова. – Даже цветок, и тот с собой прихватила. Кстати, подруга матери говорит, что за рулем «Жигулей» был шикарный мужик.
   – Бедный Андрей Станиславович, – вздохнула Таня.
   – Не пропадет, – придерживалась совершенно иного взгляда на события Моя Длина. – Я всегда знала: Светлана ему совершенно не пара.
   Катя и Таня переглянулись. Теперь им все окончательно стало ясно. Школьникова чуть ли не с пятого класса была влюблена в Андрея. И теперь явно воспылала надеждой.
   В свои тридцать пять лет классный руководитель девятого «В» Андрей Станиславович был моложав, строен, носил длинную пышную шевелюру и одевался, за редкими исключениями, не иначе, как в джинсы. Кроме того, он ездил на мотоцикле «Харли Дэвидсон», правда, отнюдь не последней модели. Покупал постоянно модные диски, которые с удовольствием давал переписывать всему своему классу. И обладал множеством других замечательных качеств, которые позволили Лешке Пашкову еще в пятом классе сказать, что Андрей у них – «крутой мужик».
   Учителем Андрей Станиславович стал не совсем обычным путем. После десятого класса ему хотелось заняться классической филологией. Но на вступительных экзаменах в университет он провалился. Зато попал в армию. И не просто, а прямиком в Афганистан. Там как раз тогда только что началась война. Андрей Станиславович умудрился пройти ее без единого ранения. Впечатлений, однако, вынес достаточно.
   Вернувшись в Москву, бывший десантник Андрей Пирогов твердо решил, что отныне должен учить детей. И не чему-нибудь, а истории. Поэтому, окончив педагогический институт, он пришел работать в школу № 2001, где сам учился.
   В его выборе крылась еще одна тайная цель. Там же, в две тысячи первой, преподавала математику бывшая одноклассница Андрея Станиславовича – Светлана. В конце десятого класса у них начался бурный роман. Когда же Андрей попал в армию, Светлана неожиданно вышла замуж. Теперь роман у них возник снова. Продвигался он трудно. За его развитием следила вся школа, а особенно девочки из девятого «В», которые с самого начала взяли любимого классного руководителя под свою опеку.
   С прошлой весны отношения Андрея и Светланы до такой степени укрепились, что дело вроде бы даже шло к свадьбе. Светлана перебралась от бывшего мужа в однокомнатную квартиру Андрея у Красных Ворот. Классный руководитель девятого «В» становился все более счастливым и ухоженным. И вот неожиданно снова что-то произошло.
   – Вообще-то у них уже несколько раз так бывало, – сказала Катя. – Помирятся.
   – Я тоже надеюсь, – подхватила Таня.
   – Дети вы еще все-таки, – презрительно фыркнула Моя Длина. – Я лично своего шанса упускать не намерена.
   Таня и Катя снова переглянулись.
   – И что же ты собираешься делать? – тихим голосом проговорила светловолосая Таня.
   – Есть одна мысль, – отозвалась Моя Длина. – Тут на Сретенке, в переулке, салон интересный открылся. «Магия» называется. Рядом как раз ювелирный. Мать там сережки мне покупала.
   Моя Длина поднесла указательный палец к мочке уха. В ней красовалась массивная серьга из золота с бриллиантом.
   – Итальянская работа, – тут же последовало объяснение. – Мать говорит: «Скромненько и со вкусом. Как раз на каждый день хорошо».
   Мать у Моей Длины была официальным дилером какой-то французской фармацевтической фирмы и держала аптеку недалеко от метро «Красные Ворота». В последнее время она еще занялась торговлей то ли голландскими тюльпанами, то ли французскими розами. Словом, Моя Длина с гордостью причисляла себя к «новым русским».
   – Ты лучше про салон «Магия» расскажи, – заинтересовались девочки. – При чем тут Андрей?
   – При том, что в салоне вроде такие услуги оказывают, – продолжала с многозначительным видом Моя Длина. – Там написано: привороты, снятия сглаза, вызов духов родных и близких. Но главное, конечно, привороты. Мы с матерью посоветовались, она говорит: «Пробуй. Попытка – не пытка».
   – Что-то я не врублюсь никак, – покачала головой Таня.
   – Совсем тупая, – с большим сочувствием посмотрела на нее Школьникова. – Хочу попытаться Андрея приворожить. Тем более что у них со Светланой раскосяк вышел.
   – Ну, если только действительно приворожить, – ехидно сощурилась черноволосая стройная Катя.
   Таня опустила голову. Ее стал душить смех. Весь девятый «В» знал, с каким ужасом реагирует классный руководитель на томные взгляды и выразительные вздохи Моей Длины.
   – Очень вы обе умные, – передернула плечами Машка. – Во-первых, мать мне рассказала, что настоящее колдовство иногда в самых серьезных случаях помогает. Ее подруге колдунья мужа вернула. А он уже навострил тогда лыжи к другой. Правда, эта подруга тысячу баксов колдунье выложила. А в салоне «Магия» почти даром. С взрослых – сорок тысяч за сеанс. А со студентов и школьников только двадцать. Скидка. А мать мне всегда советует: если на что-то хорошее полагается скидка, никогда не надо свой шанс упускать.
   – Понятно, – кивнули девочки. – Тогда иди.
   – А может, вместе туда пойдем? – вдруг предложила Моя Длина.
   Теперь Кате и Тане стало понятно, зачем Школьникова посвятила их в свои планы. Она страшилась идти одна в колдовской салон.
   – Вместе? – Катя, казалось, думала. С одной стороны, участвовать в глупой затее Моей Длины не очень хотелось. Однако если салон и впрямь магический… Дело в том, что Кате как раз недавно очень понравился один мальчик из десятого «А». Тот вроде бы тоже сначала проявил к ней интерес, однако вот уже месяц дальше бесед в школьном дворе дело не заходило. Вот Кате и захотелось проверить с помощью салона «Магия», как относится к ней Колька на самом деле.
   – А что, я бы пошла, – приняла решение черноволосая девочка.
   – А я подумаю, – еще сомневалась Таня. Все эти многочисленные оккультные заведения казались ей полной чушью и надувательством.
   – Она тоже пойдет, – толкая подругу в бок, быстро проговорила Катя.
   – Вот и ладненько, – очень обрадовалась Моя Длина. – Тогда завтра сразу же после уроков. Только ребятам не говорите.
   – Не скажем, – пообещали Катя и Таня.
   Им и самим было ясно: едва услышав о приворотной магии, Олег, Темыч и Женька просто поднимут их на смех.
   Поэтому на следующий день после уроков девочки, сохранив все в полной тайне от ребят, направились вместе с Моей Длиной на Сретенку. Пройдя ее до половины, они свернули в кривой переулок, шедший по направлению к Цветному бульвару. Миновав несколько домов, Моя Длина остановилась возле низенькой арки, над которой чернела вывеска с золотыми буквами: «Салон «Магия». Вход со двора».
   – Пошли, – первой шагнула в арку Моя Длина.
   Там, в сумеречном колодце двора, сразу бросалась в глаза еще одна вывеска. Текста на сей раз было больше: «Салон «Магия». Привороты. Срочное снятие сглаза. Исцеление по фотографии. Гадание. Спиритические сеансы и другие мистические услуги. Студентам и школьникам старших классов скидка 50%. Учащиеся младших классов и дети дошкольного возраста без сопровождения родителей в салон не допускаются».
   – Вроде вполне серьезное заведение, – внимательно изучила вывеску Моя Длина. – Даже о детях забота проявлена.
   – Там будет видно, насколько серьезное, – по-прежнему не оставляли сомнения Таню.
   – Все равно интересно, – уже была полностью заинтригована Катя. – Чего же ты мне про фотографию не сказала? – обратилась она с укором к Школьниковой.
   – Разве? – пожала плечами та. – Значит, забыла. Но ничего: у меня фотография Андрея всегда при себе, – похлопала она пухлой ладонью по сумке.
   – При чем тут Андрей? – поморщилась Катя. «Ладно, – добавила она про себя. – В конце концов сегодня просто погляжу. А если тут действительно что-то умеют, достану Колькину фотографию, и мы сюда с Танькой вдвоем придем. Так даже лучше. А то если Моя Длина про Кольку пронюхает, потом вся школа будет знать».
   – Долго мы тут стоять будем? – уже открывала подъезд Моя Длина.
   Они вошли на полутемную лестничную площадку. Им тут же попалась на глаза белая стрелка: «Магия» 2-й этаж». Старая деревянная лестница под ногами скрипела. Звук шагов гулко разносился по подъезду. Похоже, что этот дом был вообще необитаем.
   – Может быть, не пойдем? – прошептала Таня.
   – Уже пришли, – запротестовали Моя Длина и Катя.
   На двери был старинный звонок с надписью «повернуть». Моя Длина решительно крутанула ручку, напоминающую завод огромных часов. За дверью разнеслась надтреснутая трель. Ее почти тут же сменили тяжелые шаги. Еще полминуты спустя в проеме двери возникла высокая толстая женщина в черном платье с глухим воротом.
   – Что угодно? – глубоким контральто осведомилась она.
   – Мы на магию, – бойко ей отвечала Моя Длина. – Есть одно важное дело.
   – Тогда прошу, – распахнула пошире дверь женщина. – Я – госпожа Гликерия.
   – А отчество? – решила выяснить Катя; ей казалось неудобным называть столь солидную даму просто по имени.
   – Никакого отчества! – решительно возразила женщина. – Госпожа Гликерия – это мое мистическое имя. Так нарекли меня духи. И я не имею права теперь называться как-нибудь по-другому.
   – А в паспорте вы тоже госпожа Гликерия? – осведомилась практичная Моя Длина.
   У женщины мигом сделалось такое лицо, словно она внезапно проглотила муху.
   – Какие глупости, моя милая, – сквозь зубы произнесла она. – Запомни, в этих стенах говорится только о высшем смысле нашего бытия. Ну, проходите.
   Повернувшись спиной к посетительницам, госпожа Гликерия открыла дверь в комнату.
   – Платьице у нее явно не от Диора, – довольно громко прошептала Моя Длина. – И туфельки тоже не от Версаче, – перевела она взгляд на опухшие ноги хозяйки салона.
   – Тише ты, – шикнула на нее Катя.
   Но было поздно. Комментарии Школьниковой явно достигли ушей госпожи Гликерии. Обернувшись, она в упор поглядела на Мою Длину. Той мигом стало не по себе. Однако длилось это всего мгновение.
   – Ну, проходите, – пригласила девочек в комнату женщина.
   – Еще раз вякнешь, прибьем, – пообещала Моей Длине Катя.
   Госпожа Гликерия уселась в большое кресло за письменным столом и указала девочкам на стулья. Опустившись на них, они оказались напротив хозяйки салона.
   – Ну, что вас ко мне привело? – окинула та пронзительным взглядом девочек.
   – Приворот, – не собиралась долго ходить вокруг да около Моя Длина. – Нам со скидкой. За двадцать тысяч, – уточнила она.
   – Это еще смотря какой приворот, – ответила госпожа Гликерия. – Если простой, то двадцать. А если сложный, то даже со скидкой все пятьдесят.
   – Я-ясненько, – протянула с бывалым видом Моя Длина. – Типичный рекламный трюк. На объявлении – скидка. А в действительности ничего подобного.
   – Моя энергетика служит только добру, – явно обиделась госпожа Гликерия. – И денег я беру ровно столько, сколько мне требуется на восстановление сил.
   Школьникова хмыкнула и принялась оглядывать комнату. По стенам были развешаны иконы, кресты, несколько позеленевших керосиновых ламп и какие-то картины с туманными силуэтами людей и животных, которые маячили как бы в дымке.
   – Окладики-то на иконах из жести, – отметила Школьникова. – Небогатое заведение.
   – Ошибаешься, милая, – услышала ее шепот женщина в черном. – Все иконы старинные. Они освящены еще двести лет назад.
   – А оклады из жести. И не старинные, – не сдавалась Моя Длина. – Уж я-то как-нибудь разбираюсь.
   – Самоуверенность – большой грех, – заметила словно бы вскользь госпожа Гликерия.
   – Может, проверим? – поднялась было на ноги Школьникова.
   – Думаю, лучше нам будет с тобой перейти к сути, – жестом велела сидеть ей хозяйка салона. – Кто из вас и кого привораживать собирается?
   – Я, – ткнула себя пальцем в грудь Моя Длина.
   – Та-ак, – очень внимательно посмотрела на нее женщина. – Налаживание отношений с родителями и другими родственниками – двадцать тысяч. Приворот возлюбленного – пятьдесят.
   – Тогда пятьдесят, – с тяжелым вздохом полезла в сумочку Моя Длина.
   Когда в руках у госпожи Гликерии оказалась пятидесятитысячная купюра, она скомандовала:
   – Фотографию на стол!
   Школьникова уже держала наготове крупноформатный снимок. На нем был отображен Андрей Станиславович в окружении класса. Фотографию сделали в конце прошлого учебного года.
   – Который из мальчиков? – посмотрела на снимок женщина.
   – Мальчики мне не требуются, – высокомерно отозвалась Моя Длина. – Я имею в виду учителя.
   – Этого что ли? – ткнула госпожа Гликерия в высокого и очень худого классного руководителя девятого «В». – Сложное дело. Очень сложное, – вдруг принялась бормотать она с отрешенным видом.
   – Было бы просто, без вас бы как-нибудь справилась, – сказала Моя Длина.
   – Помолчи, – недовольно сморщилась женщина. – Работать мешаешь.
   – Действительно, Машка, заткнись, – прошептала Таня. Она давно уже чувствовала, что атмосфера в салоне «Магия» накаляется.
   Женщина, раскачивая из стороны в сторону головой, забормотала:
   – Белая магия, страсть, дух… Имя! – пронзила она взглядом Мою Длину.
   Катя и Таня поежились. Им показалось, будто глаза госпожи Гликерии загорелись зеленым светом. Наваждение, правда, длилось всего лишь миг.
   – Какое имя? – спокойно ответила Машка.
   – Твое и предмета страсти, – не сводила с нее глаз женщина.
   – Мария и Андрей, – отчетливо проговорила Моя Длина. – Возраст и другие анкетные данные нужны?
   – Духу и так все известно, – отозвалась госпожа Гликерия.
   Она начала что-то тихо шептать. Затем потянулась к стеклянному шару, который дотоле покоился на столе по правую руку.
   – Это я знаю, – обрадовалась Моя Длина. – Магический кристалл. В «Новом Колизее», наверное, брали? Они там продаются от ста до четырехсот баксов. Мы с матерью сперва хотели приобрести, а потом засомневались. Как вы считаете, госпожа Гликерия, толк от кристалла этого есть?
   Женщина в черном платье досадливо крякнула.
   – У меня лично кристалл старинный, – начала объяснять она. – Он сделан в глубокой древности. А мне достался от прапрабабушки – белой колдуньи.
   – Почему белой? – задала новый вопрос Моя Длина.
   – Черное колдовство – от дьявола и приносит зло, – устало отозвалась женщина. – А белые колдуны и колдуньи исцеляют тела и души. Только добро… только одно добро…
   Голова госпожи Гликерии вновь начала раскачиваться в разные стороны. Рука потянулась к магическому кристаллу прапрабабушки.
   – Нет. Точно из «Нового Колизея!» – громко провозгласила Моя Длина. – Такой триста долларов стоит.
   Катя и Таня, не удержавшись, фыркнули.
   – Или мы будем работать, или покиньте салон, – строго сказала женщина.
   – Но этот кристалл… – опять было завела свое Школьникова.
   – Заткнись со своим кристаллом, – прошипела ей в ухо Катя. – Иначе до завтра тут не управитесь. А нас уже предки ждут.
   – Вообще-то мне тоже нужно кота покормить, – громко ответила Школьникова.
   – Слава богу, – выдохнула с облегчением госпожа Гликерия. – Теперь попрошу не мешать, – сурово свела она к переносице брови.
   Положив на ладонь фотографию, она начала колдовать над магическим кристаллом.
   – Два лица. Андрей и Мария. Два лица и зеленый дух. Покажитесь.
   Школьная фотография плавно упала с ладони женщины на стол. Госпожа Гликерия потянулась к массивному бронзовому подсвечнику.
   – Не знаю, как уж там ваш кристалл, а бронза точно фиговая, – вновь прорвало Мою Длину.
   Госпожа Гликерия к этому времени почти вошла в транс. Услышав, однако, слова Моей Длины, хозяйка салона «Магия» снова вернулась к действительности.
   – Это магические подсвечники моей прабабушки госпожи Ольги, – оскорбленно проговорила она. – У нас в роду колдовство передается по женской линии. А с колдовством переходят магические предметы. Видите ступу? – указала она на стеллаж.
   Девочки повернули головы. На стеллаже красовалась солидных размеров медная ступа с пестиком.
   – Видим, – тихо ответила Таня. Она вообще очень редко повышала голос.
   – Так вот, – продолжала хозяйка салона. – Эта ступа заряжена бабушкой против самых страшных болезней. Она даже рак ей лечила.
   – И СПИД можно вылечить? – тут же спросила Моя Длина.
   – Наверное, можно, – заметно понизился пафос у госпожи Гликерии. – Я только еще собираюсь приступить к этой проблеме.
   – Давно пора, – назидательно проговорила Моя Длина. – Тем более ступа такая красивая. А вот подсвечники точно на Сретенке брали. Мы с матерью их в антикварном отделе книжного магазина видели. Там они совсем дешево продавались.
   – Ошибаешься, девочка, – мрачно проговорила женщина в черном. – Повторяю: это мистические подсвечники моей прабабушки госпожи Ольги.
   – Заткнись, Машка, а? – вновь была вынуждена наклониться к самому ее уху Катя.
   Но Школьникову уже несло на всех парусах.
   – Нет, госпожа Гликерия. Тут я совершенно уверена. Мать у меня старину жутко любит. А как подсвечники эти увидела, ее прямо от возмущения заколотило. И она продавщице сказала, что это не антиквариат, а полное безобразие.
   Тут в комнате и произошло что-то странное. Свет медленно начал меркнуть. Словно бы в театре перед началом спектакля. Свечи в бронзовых подсвечниках сами зажглись. Девочки были уверены, что в руках у хозяйки салона не было ни зажигалки, ни спичек. Наконец комната погрузилась во мрак. Лишь три горящих свечи выхватывали из кромешной тьмы бледное лицо госпожи Гликерии. Потом появилась зеленая голова…
   – Ну, как? – посмотрела внимательно госпожа Гликерия на Мою Длину. – Больше мы о подсвечниках с тобой спорить не будем?
   – Н-нет, – начала заикаться от одного лишь воспоминания об увиденном толстая девочка.