Страница:
Пока ковырялся, девчата уже притащили первую пайку. С сюрпризом.
– Гарик, мы пистолет нашли! У хозяина в тумбочке был, в кабинете, ключ нашли! И пули, – метров за десять до меня прокричала Вика.
– Какой пистолет? – Я сразу сделал стойку, сами понимаете.
– Черный!
Неужели правду говорят мудрые люди, что если сильно думать, то оно сбывается? Но в тумбочке… Понятно. Вытащив из протянутой кордуровой кобуры пистолет Токарева, я быстро осмотрел – так и есть, «травматик». Две маленькие пачки по десять патронов. Магазинов два, один полный. Видать, я плохо думал, мало и лениво. Суррогатно мыслил. Но сейчас и это в ништяк. Повесил я на пояс очередную единицу оружия – мля, морской котик! Вытащив ствол, один раз выстрелил в стену – работает шпалер.
– Молодцы, принцессы! – искренне похвалил я своих сталкерш. – Хорошо у вас с тумбочками выходит, смотрите еще! Там у него масло и инструмент должны быть для чистки, проверьте.
Косяк поплыл обратно. А я сходил в сарай за тормозной жидкостью, долил, завел двигатель, посидел, регулируя сиденье и руль по наклону, посмотрел в зеркала – побаловался кнопками, поправил. Послушал, как поет двигатель. Непривычный для модели звук, «тракторный». А топлива-то меньше четверти бака, почти на пределе, вопрос заправки заостряется… В багажнике канистр не оказалось.
Два колеса с правой стороны были подспущены, это разгильдяйство или травят? Найдя электронасос, подкачал. Годится, теперь можно ехать. Медленно выкатившись с площадки, я повернул направо, к добытчицам. Самой главной находкой во дворе мини-отеля с уникальным названием «Эльвира» оказался автоприцеп к старенькой «пятерке» без двигателя. Поэтому с продуктами мы управились за две ходки. И пока, пожалуй, хватит, пора новости смотреть.
Я включил большой телевизор в ресторане. Во-первых, смотреть удобно. Во-вторых, обзор тут хороший, большие стеклянные окна выходят на две стороны двора отеля, видно и Мзымту с пешеходным мостом, и противоположный берег.
Ну, телевизионщики, отожгите-ка.
Не отожгли, получилось соплежуйство.
Ну, по традиции поведения всех местных каналов страны в «самых важных случаях», просветление народных мозгов поручили самой надежной работнице информационного цеха – мини-командирше категории «давно без опыта, но в кресле». Та пошла жевать да сусолить, дикция – атас, «прича» – полный аут, взрыв хлопушки в банке с червяками. Камеру ловит плохо, а от бумаги оторваться ей трудно.
Я слушал и балдел.
– …зафиксировано нападение с использованием генетического, или генного, оружия…
Вот гениально! Никакого вам «братья и сестры», тупо зафиксировано у них. Больше, кстати, ничего не зафиксировано. Кто применяет, почему применяет и с какой целью – тишина, пока не говорит. А ведь это главное.
– …неопознанные летающие объекты опознать не удалось…
Вот что тут сказать? А что вам удалось?
– …вынуждены были вернуться на базу, потеряв одну боевую машину, причины крушения уточняются…
Но «тарелку»-то хоть одну сбили? Молчат, суки.
– …становится очевидным, что данное оружие не было направлено против лиц кавказской национальности и целого ряда других этнических групп нашей страны, первоначальной мишенью стали страны Ближнего и Среднего Востока…
Ну, вот. Тут пошел более или менее продуктивный рассказ. И следовало из него, скажу я вам, страшное. Не знаю, насколько я прав, но, похоже, к югу от Адлера и до самой Антарктиды начинаются Мертвые Земли. Про Африку и Израиль ведущая ничего не сказала, что неудивительно, сейчас общемировая кровавая каша кипит пузырями – подойти невозможно.
– …поэтому Штаб призывает всех сохранять спокойствие…
Я сидел, слушал и ждал, скажет ли она фразу «во избежание паники среди населения», то есть старался понять, окончательная ли она дура, вместе с шефами, или есть надежда?
– …во избежание паники среди населения…
Грохнув кулаком по столу, я подбежал к бару, вытащил бутыль самого крутого вискаря и налил себе на три пальца. Так умирают надежды. Какого населения?! Какая паника, дур-ра?! Вы там понимаете вообще, сколько народу осталось?!
– …правительства пока категорически отрицают факты использования подобных видов оружия со своей стороны. Однако эксперты указывают на несомненность применения такового минимум шестью ведущими странами, и список расширяется…
И как тут не пить!
– …два часа назад были зафиксированы первые случаи применения генетического оружия против европейских стран…
Ну, пошла жара! Замес по всем группировкам.
Потом она рассказала про МЧС, про закрытую границу с Абхазией, про карантин района и закрытый перевал за Дагомысом. Как выяснилось, там все не просто.
– …три ракетных катера и сторожевой корабль грузинских ВМФ. В ходе скоротечного боя с корветом ВМФ России, поддерживаемого береговой батареей, возникли разрушения гражданских объектов и объектов инфраструктуры…
Какая береговая батарея, наши что, на перевал пару танков загнали? Что же там творилось, если, например, они обрушили скалу на дорогу? И почему именно там ударили? Хотели отсечь территорию? И что за мышиная возня шла перед самым началом? Тут началось стандартное «бла-бла-бла», и за тридцать секунд мне сообщили, что сотовая связь барахлит, Интернет так же мертв, а повтор с уточнениями будет через шесть часов. После чего передача закончилась, экран поголубел.
За спиной захлюпало, и я удивленно оглянулся. Не привык.
Обе мои красавицы с пакетами в руках и мокрыми носами стояли столбами и ошалело смотрели на стену, к которой была пришпилена «плазма».
– Сопли втяните, биксы! – невежливо прорычал я, сразу отметив про себя, что зря. – Рано ныть… Ладно. Продолжайте работу, еще уточнять будем, что там и как варится. И это… Теперь поняли, девчата, что нам важно все делать быстро и четко? Разрешаю злиться, немного плакать, рассказывать по ходу анекдоты и пить пиво. Но работу, девочки, надо продолжать.
Лика кивнула первой. И пошли они на кухню, считать да прятать добытое.
Я же не смог успокоиться. Где пульт, куда кинул?
Оказалось, что многие спутниковые каналы вполне себе дышат! Большинство по инерции гнали глупое, но те, кому положено, уже вовсю включились в разборы. Дощелкав до ТБК, я остановился. Пятеро экспертов с усталыми нервными лицами тему терли, видать, с утра, постепенно обрастая новой информацией, острыми мыслями и гениальными догадками. Судя по количеству окурков в пепельницах и чашкам кофе на столе, сидят они тут практически без перерыва. То, что нужно, ща напитаемся.
Здесь я еще кое-что узнал. Оказывается, активная фаза этой рубиловки вызревала давно, по крайней мере, именно так они утверждали. Соответственно, волна поднималась периодически.
О создании биологической «вундервафли», способной заменить списанное ядерное оружие, в своей предвыборной речи упомянул президент, когда избирался на крайний срок, помню ту байду… Правда, сказал он тогда весьма общенько, скользом: «Большое, если не решающее, значение в определении характера вооруженной борьбы будут иметь военные возможности стран в космическом пространстве. А в более отдаленной перспективе – создание оружия на новых физических принципах: лучевого, геофизического, волнового, генного, психофизического».
Тогда, помню, сильно возбудились грузинские соседи, с их стороны пошел вал предъяв и статей по теме. Наши политики гниловато лыбились, типа из текста статьи вытекало, что президент и его научконсультанты имели в виду лишь то, что такие типы вооружений в будущем дадут перца всем. Но о том, что РФ намерена разрабатывать генное оружие, в статье не было ни слова.
Эксперты же припомнили, что армейское руководство статью лидера восприняло серьезно и взяло под козырек: «Мы детально и всесторонне проработали вашу статью и подготовили план реализации тех задач, которые там были поставлены перед Министерством обороны», – заявил тогда министр на каком-то профильном сходняке. Тот ничего не комментировал, но западники молчание будущего президента расценили как одобрение предложений министра. Начался срач, так, в «Foreign Policy» заныли, что Москва шагнула в разработках слишком уж далеко, а ведь «в декабре минувшего года Россия на конференции по безопасности в Женеве уверяла, что «полностью выполняет все взятые на себя обязательства» и «не разрабатывает, не производит, не накапливает» биологическое или токсинное оружие». Мы, соответственно, через некоторое время тоже начали «отмечать попытки разработки и совершенствования генетического оружия нового поколения в целом ряде развитых стран».
Спорящие говорили сложно, заумно, применяя так нужные сейчас народу выражения типа «синтетический биологический экстра-агент» и «некий материальный модуль боевой информационной системы» и, увлекшись научной стороной вопроса, плевать хотели на зрителя в принципе.
Потом эксперты устали (судя по порой ненормативной лексике и выражению рож) и в который уже раз громко, но лениво прошлись по договоренностям четырехлетней давности об общемировом сокращении ядерных арсеналов, пошагового и полного отказа от ядерного оружия всеми странами, имеющими таковое.
Я тогда не особо следил за этими маклями, не до того было Гарику, но о Базельском договоре, или Базельских инициативах, как о «новой вехе эпохального значения», слышал не раз. Даже помню, как с приходом нового президента – надежи всего демократического, че только у нас в мире имеется, пошло полное одобрение «ядерного отказа». Хотя, признаюсь, политикой не парился и не парюсь по сей день, может, и зря.
Сидя в прокуренной, не по уставу, студии, эти умные сволочные эксперты, в те годы, скорее всего, вполне демократически яростно отстаивавшие обратное, сейчас утверждали, что именно тогда и произошел тайный, но массовый «генный форсаж» в разработках Средства, адекватно замещающего ядерное оружие, которое подлежало уничтожению согласно графикам Базеля.
И теперь – получите все! Вот и получили.
На закуску мне показали куски нашего президента, в смысле, фрагменты какой-то злободневной речи, как видеоиллюстрацию, поясняющую доводы спорящих в студии. Пребывавший в приподнятом состоянии духа Командир Страны, выйдя в центр сцены какого-то конференц-зала и совершив там несколько танцевальных па с микрофоном, вовсю убеждал сограждан, что Россия к этому безобразию не имеет никакого отношения. А эксперты с предсмертным удовольствием отмечали значительность нового феномена: генетическое оружие таково, что признаться в его применении не посмеет никто, вплоть до момента полной и окончательной победы, если такое возможно. То есть правду хрен сыщешь.
Зашибца! Отказавшись от ядерной бомбы, мы придумали шнягу еще круче! Настолько бесчеловечную, что и признаться в ее применении невозможно.
Признаюсь, теперь меня не особо-то прорубало месилово в студии. Я больше оценивал поведение президента, базлающего фоном. Многое что не нравилось мне крайними часами.
Но президент мне не понравился больше всего. Я смотрел на его глаза.
Видели же, че там, как, бывало, коленки трясутся – у вас или противника – перед дракой. Тут обольщаться не стоит, это просто адреналин гоняет мышцы, греет перед действием. Они и у самого крутого пацана могут трястись, потому ошибиться легко – в таком состоянии и олень так намахнуть может, что челюсть с зацепов слетает. Поэтому столь явные внешние признаки побоку, я всегда в глаза смотрю, там правда.
В глазах показушно бойкого президента Российской Федерации был страх.
Обыкновенный животный страх, который не скрыть никаким аутотренингом и консультациями спецов. Страх не за Державу, не за общак и всю братву – за себя лично. Он боится умереть!
Боится Средства. Амба, не родной он нам, скурвился, слабенький.
Вот ведь как карусель повернулась. Не лошадкой доброй, а козлом реальным.
Тут и ТБК навернулся, по экрану пошли квадраты, уродуя в заморозке лица в студии. Баста, отсмотрелись, похоже. Но музыкальные каналы кукарекали, разряженная петушня кривлялась в клипах. Может, починят остальные?
– Гарик!
Я обернулся.
– А мы готовы показать запасы, – горделиво заявила Лика.
Ох… Отвернулся, покачал головой, стряхивая ненужный сейчас псих. Подышал глубоко, не оборачиваясь, знаю, какая у меня сейчас рожа. И, уже почти полностью переключаясь на реал, встал из-за стола:
– Пошли.
Припас они разложили грамотно, аккуратно. Как и сказал: по-хозяйски. Ну-ка…
Более всего меня порадовали и удивили различные мясные заморозки – приличное количество, поди, оптом люди брали, да в тихий сезон, когда цены молоды. Почему порадовали – очевидно. Но и удивили! Я-то, по наивности своей, до сего момента свято верил, что повара ресторанов, даже среднего уровня, получив заказ клиента, тут же начинают те котлеты стряпать. Пусть из готового фарша, но сами! Как оказалось – дурень ты, Гарик, деревенский, а не ресторанный гурман. Все котлеты берутся из ярких картонных коробочек. Мне даже показалось, что вообще все «горячее» берется из коробочек – столько их тут было.
Так умирают иллюзии.
Резюмирую – хорошо у нас с продуктами, неплохой ассортимент, и крупы, и мука, и сахар, все есть. Вроде масла маловато. И с рыбой кисло, а я рыбу люблю. А вот с напитками, начиная от кофе и заканчивая коньяком, полный порядок. Короче, это только начало, копим дальше, холодильники еще не забиты.
Жить можно, поднимай вовремя холку, и вывернешься.
Вот только… Топливо, топливо, топливо… Ты же не рассчитываешь, Гарик, на эфирные космические энергии и не думаешь, что электричество будет бежать к тебе вечно, так ведь, Смотритель?
– Вечером закатываем банкет, девоньки, – уверенно и удовлетворенно объявил я. – В пределах разумного разврата, в смысле, пока не расслабляемся, время сейчас лихое, как говорили в Гражданскую.
Но радость на их лицах тут же сменилась тревогой.
– Игорь Викторович, там машина, на той стороне…
Я посмотрел за Мзымту. Точно, машина, к мосту подкатил серебристый «Санта Фе». Из салона неторопливо выпали трое, огляделись, медленно взошли на пешеходный мост.
– Ну вот, – задумчиво сказал я. – У нас первые гости. Пойду встречу. Можете не накрывать, не понадобится.
– А как же кофе? – спросила Лика. А глаза-то напуганные…
– Не надо, бодрый.
И вышел на набережную.
Глава 3
– Гарик, мы пистолет нашли! У хозяина в тумбочке был, в кабинете, ключ нашли! И пули, – метров за десять до меня прокричала Вика.
– Какой пистолет? – Я сразу сделал стойку, сами понимаете.
– Черный!
Неужели правду говорят мудрые люди, что если сильно думать, то оно сбывается? Но в тумбочке… Понятно. Вытащив из протянутой кордуровой кобуры пистолет Токарева, я быстро осмотрел – так и есть, «травматик». Две маленькие пачки по десять патронов. Магазинов два, один полный. Видать, я плохо думал, мало и лениво. Суррогатно мыслил. Но сейчас и это в ништяк. Повесил я на пояс очередную единицу оружия – мля, морской котик! Вытащив ствол, один раз выстрелил в стену – работает шпалер.
– Молодцы, принцессы! – искренне похвалил я своих сталкерш. – Хорошо у вас с тумбочками выходит, смотрите еще! Там у него масло и инструмент должны быть для чистки, проверьте.
Косяк поплыл обратно. А я сходил в сарай за тормозной жидкостью, долил, завел двигатель, посидел, регулируя сиденье и руль по наклону, посмотрел в зеркала – побаловался кнопками, поправил. Послушал, как поет двигатель. Непривычный для модели звук, «тракторный». А топлива-то меньше четверти бака, почти на пределе, вопрос заправки заостряется… В багажнике канистр не оказалось.
Два колеса с правой стороны были подспущены, это разгильдяйство или травят? Найдя электронасос, подкачал. Годится, теперь можно ехать. Медленно выкатившись с площадки, я повернул направо, к добытчицам. Самой главной находкой во дворе мини-отеля с уникальным названием «Эльвира» оказался автоприцеп к старенькой «пятерке» без двигателя. Поэтому с продуктами мы управились за две ходки. И пока, пожалуй, хватит, пора новости смотреть.
Я включил большой телевизор в ресторане. Во-первых, смотреть удобно. Во-вторых, обзор тут хороший, большие стеклянные окна выходят на две стороны двора отеля, видно и Мзымту с пешеходным мостом, и противоположный берег.
Ну, телевизионщики, отожгите-ка.
Не отожгли, получилось соплежуйство.
Ну, по традиции поведения всех местных каналов страны в «самых важных случаях», просветление народных мозгов поручили самой надежной работнице информационного цеха – мини-командирше категории «давно без опыта, но в кресле». Та пошла жевать да сусолить, дикция – атас, «прича» – полный аут, взрыв хлопушки в банке с червяками. Камеру ловит плохо, а от бумаги оторваться ей трудно.
Я слушал и балдел.
– …зафиксировано нападение с использованием генетического, или генного, оружия…
Вот гениально! Никакого вам «братья и сестры», тупо зафиксировано у них. Больше, кстати, ничего не зафиксировано. Кто применяет, почему применяет и с какой целью – тишина, пока не говорит. А ведь это главное.
– …неопознанные летающие объекты опознать не удалось…
Вот что тут сказать? А что вам удалось?
– …вынуждены были вернуться на базу, потеряв одну боевую машину, причины крушения уточняются…
Но «тарелку»-то хоть одну сбили? Молчат, суки.
– …становится очевидным, что данное оружие не было направлено против лиц кавказской национальности и целого ряда других этнических групп нашей страны, первоначальной мишенью стали страны Ближнего и Среднего Востока…
Ну, вот. Тут пошел более или менее продуктивный рассказ. И следовало из него, скажу я вам, страшное. Не знаю, насколько я прав, но, похоже, к югу от Адлера и до самой Антарктиды начинаются Мертвые Земли. Про Африку и Израиль ведущая ничего не сказала, что неудивительно, сейчас общемировая кровавая каша кипит пузырями – подойти невозможно.
– …поэтому Штаб призывает всех сохранять спокойствие…
Я сидел, слушал и ждал, скажет ли она фразу «во избежание паники среди населения», то есть старался понять, окончательная ли она дура, вместе с шефами, или есть надежда?
– …во избежание паники среди населения…
Грохнув кулаком по столу, я подбежал к бару, вытащил бутыль самого крутого вискаря и налил себе на три пальца. Так умирают надежды. Какого населения?! Какая паника, дур-ра?! Вы там понимаете вообще, сколько народу осталось?!
– …правительства пока категорически отрицают факты использования подобных видов оружия со своей стороны. Однако эксперты указывают на несомненность применения такового минимум шестью ведущими странами, и список расширяется…
И как тут не пить!
– …два часа назад были зафиксированы первые случаи применения генетического оружия против европейских стран…
Ну, пошла жара! Замес по всем группировкам.
Потом она рассказала про МЧС, про закрытую границу с Абхазией, про карантин района и закрытый перевал за Дагомысом. Как выяснилось, там все не просто.
– …три ракетных катера и сторожевой корабль грузинских ВМФ. В ходе скоротечного боя с корветом ВМФ России, поддерживаемого береговой батареей, возникли разрушения гражданских объектов и объектов инфраструктуры…
Какая береговая батарея, наши что, на перевал пару танков загнали? Что же там творилось, если, например, они обрушили скалу на дорогу? И почему именно там ударили? Хотели отсечь территорию? И что за мышиная возня шла перед самым началом? Тут началось стандартное «бла-бла-бла», и за тридцать секунд мне сообщили, что сотовая связь барахлит, Интернет так же мертв, а повтор с уточнениями будет через шесть часов. После чего передача закончилась, экран поголубел.
За спиной захлюпало, и я удивленно оглянулся. Не привык.
Обе мои красавицы с пакетами в руках и мокрыми носами стояли столбами и ошалело смотрели на стену, к которой была пришпилена «плазма».
– Сопли втяните, биксы! – невежливо прорычал я, сразу отметив про себя, что зря. – Рано ныть… Ладно. Продолжайте работу, еще уточнять будем, что там и как варится. И это… Теперь поняли, девчата, что нам важно все делать быстро и четко? Разрешаю злиться, немного плакать, рассказывать по ходу анекдоты и пить пиво. Но работу, девочки, надо продолжать.
Лика кивнула первой. И пошли они на кухню, считать да прятать добытое.
Я же не смог успокоиться. Где пульт, куда кинул?
Оказалось, что многие спутниковые каналы вполне себе дышат! Большинство по инерции гнали глупое, но те, кому положено, уже вовсю включились в разборы. Дощелкав до ТБК, я остановился. Пятеро экспертов с усталыми нервными лицами тему терли, видать, с утра, постепенно обрастая новой информацией, острыми мыслями и гениальными догадками. Судя по количеству окурков в пепельницах и чашкам кофе на столе, сидят они тут практически без перерыва. То, что нужно, ща напитаемся.
Здесь я еще кое-что узнал. Оказывается, активная фаза этой рубиловки вызревала давно, по крайней мере, именно так они утверждали. Соответственно, волна поднималась периодически.
О создании биологической «вундервафли», способной заменить списанное ядерное оружие, в своей предвыборной речи упомянул президент, когда избирался на крайний срок, помню ту байду… Правда, сказал он тогда весьма общенько, скользом: «Большое, если не решающее, значение в определении характера вооруженной борьбы будут иметь военные возможности стран в космическом пространстве. А в более отдаленной перспективе – создание оружия на новых физических принципах: лучевого, геофизического, волнового, генного, психофизического».
Тогда, помню, сильно возбудились грузинские соседи, с их стороны пошел вал предъяв и статей по теме. Наши политики гниловато лыбились, типа из текста статьи вытекало, что президент и его научконсультанты имели в виду лишь то, что такие типы вооружений в будущем дадут перца всем. Но о том, что РФ намерена разрабатывать генное оружие, в статье не было ни слова.
Эксперты же припомнили, что армейское руководство статью лидера восприняло серьезно и взяло под козырек: «Мы детально и всесторонне проработали вашу статью и подготовили план реализации тех задач, которые там были поставлены перед Министерством обороны», – заявил тогда министр на каком-то профильном сходняке. Тот ничего не комментировал, но западники молчание будущего президента расценили как одобрение предложений министра. Начался срач, так, в «Foreign Policy» заныли, что Москва шагнула в разработках слишком уж далеко, а ведь «в декабре минувшего года Россия на конференции по безопасности в Женеве уверяла, что «полностью выполняет все взятые на себя обязательства» и «не разрабатывает, не производит, не накапливает» биологическое или токсинное оружие». Мы, соответственно, через некоторое время тоже начали «отмечать попытки разработки и совершенствования генетического оружия нового поколения в целом ряде развитых стран».
Спорящие говорили сложно, заумно, применяя так нужные сейчас народу выражения типа «синтетический биологический экстра-агент» и «некий материальный модуль боевой информационной системы» и, увлекшись научной стороной вопроса, плевать хотели на зрителя в принципе.
Потом эксперты устали (судя по порой ненормативной лексике и выражению рож) и в который уже раз громко, но лениво прошлись по договоренностям четырехлетней давности об общемировом сокращении ядерных арсеналов, пошагового и полного отказа от ядерного оружия всеми странами, имеющими таковое.
Я тогда не особо следил за этими маклями, не до того было Гарику, но о Базельском договоре, или Базельских инициативах, как о «новой вехе эпохального значения», слышал не раз. Даже помню, как с приходом нового президента – надежи всего демократического, че только у нас в мире имеется, пошло полное одобрение «ядерного отказа». Хотя, признаюсь, политикой не парился и не парюсь по сей день, может, и зря.
Сидя в прокуренной, не по уставу, студии, эти умные сволочные эксперты, в те годы, скорее всего, вполне демократически яростно отстаивавшие обратное, сейчас утверждали, что именно тогда и произошел тайный, но массовый «генный форсаж» в разработках Средства, адекватно замещающего ядерное оружие, которое подлежало уничтожению согласно графикам Базеля.
И теперь – получите все! Вот и получили.
На закуску мне показали куски нашего президента, в смысле, фрагменты какой-то злободневной речи, как видеоиллюстрацию, поясняющую доводы спорящих в студии. Пребывавший в приподнятом состоянии духа Командир Страны, выйдя в центр сцены какого-то конференц-зала и совершив там несколько танцевальных па с микрофоном, вовсю убеждал сограждан, что Россия к этому безобразию не имеет никакого отношения. А эксперты с предсмертным удовольствием отмечали значительность нового феномена: генетическое оружие таково, что признаться в его применении не посмеет никто, вплоть до момента полной и окончательной победы, если такое возможно. То есть правду хрен сыщешь.
Зашибца! Отказавшись от ядерной бомбы, мы придумали шнягу еще круче! Настолько бесчеловечную, что и признаться в ее применении невозможно.
Признаюсь, теперь меня не особо-то прорубало месилово в студии. Я больше оценивал поведение президента, базлающего фоном. Многое что не нравилось мне крайними часами.
Но президент мне не понравился больше всего. Я смотрел на его глаза.
Видели же, че там, как, бывало, коленки трясутся – у вас или противника – перед дракой. Тут обольщаться не стоит, это просто адреналин гоняет мышцы, греет перед действием. Они и у самого крутого пацана могут трястись, потому ошибиться легко – в таком состоянии и олень так намахнуть может, что челюсть с зацепов слетает. Поэтому столь явные внешние признаки побоку, я всегда в глаза смотрю, там правда.
В глазах показушно бойкого президента Российской Федерации был страх.
Обыкновенный животный страх, который не скрыть никаким аутотренингом и консультациями спецов. Страх не за Державу, не за общак и всю братву – за себя лично. Он боится умереть!
Боится Средства. Амба, не родной он нам, скурвился, слабенький.
Вот ведь как карусель повернулась. Не лошадкой доброй, а козлом реальным.
Тут и ТБК навернулся, по экрану пошли квадраты, уродуя в заморозке лица в студии. Баста, отсмотрелись, похоже. Но музыкальные каналы кукарекали, разряженная петушня кривлялась в клипах. Может, починят остальные?
– Гарик!
Я обернулся.
– А мы готовы показать запасы, – горделиво заявила Лика.
Ох… Отвернулся, покачал головой, стряхивая ненужный сейчас псих. Подышал глубоко, не оборачиваясь, знаю, какая у меня сейчас рожа. И, уже почти полностью переключаясь на реал, встал из-за стола:
– Пошли.
Припас они разложили грамотно, аккуратно. Как и сказал: по-хозяйски. Ну-ка…
Более всего меня порадовали и удивили различные мясные заморозки – приличное количество, поди, оптом люди брали, да в тихий сезон, когда цены молоды. Почему порадовали – очевидно. Но и удивили! Я-то, по наивности своей, до сего момента свято верил, что повара ресторанов, даже среднего уровня, получив заказ клиента, тут же начинают те котлеты стряпать. Пусть из готового фарша, но сами! Как оказалось – дурень ты, Гарик, деревенский, а не ресторанный гурман. Все котлеты берутся из ярких картонных коробочек. Мне даже показалось, что вообще все «горячее» берется из коробочек – столько их тут было.
Так умирают иллюзии.
Резюмирую – хорошо у нас с продуктами, неплохой ассортимент, и крупы, и мука, и сахар, все есть. Вроде масла маловато. И с рыбой кисло, а я рыбу люблю. А вот с напитками, начиная от кофе и заканчивая коньяком, полный порядок. Короче, это только начало, копим дальше, холодильники еще не забиты.
Жить можно, поднимай вовремя холку, и вывернешься.
Вот только… Топливо, топливо, топливо… Ты же не рассчитываешь, Гарик, на эфирные космические энергии и не думаешь, что электричество будет бежать к тебе вечно, так ведь, Смотритель?
– Вечером закатываем банкет, девоньки, – уверенно и удовлетворенно объявил я. – В пределах разумного разврата, в смысле, пока не расслабляемся, время сейчас лихое, как говорили в Гражданскую.
Но радость на их лицах тут же сменилась тревогой.
– Игорь Викторович, там машина, на той стороне…
Я посмотрел за Мзымту. Точно, машина, к мосту подкатил серебристый «Санта Фе». Из салона неторопливо выпали трое, огляделись, медленно взошли на пешеходный мост.
– Ну вот, – задумчиво сказал я. – У нас первые гости. Пойду встречу. Можете не накрывать, не понадобится.
– А как же кофе? – спросила Лика. А глаза-то напуганные…
– Не надо, бодрый.
И вышел на набережную.
Глава 3
Первые внешние контакты, новые люди, новые сведения. Но реалии все еще непонятны
Я их ждал возле машины, к мосту подъехал на джипе, и не потому, что так солидно – просто непонятны последствия, так что пусть колеса рядом постоят.
Это были армяне – очень плохой случай.
А какой бы ты предпочел? Нет пригодных вариантов в обзоре, сейчас все в ярости, так что будем работать. Заметив меня, пришельцы притормозили, у двустороннего схода вообще встали колом и уже там шумно, но для меня непонятно, посоветовались. Варианта у них было два: свернуть влево, по набережной к морю, типа меня тут и нет, или направо, спуститься ко мне. С горки волк всегда маленьким кажется, и они пошли направо.
Волк оказался больше и страшней, чем им казалось сверху.
А вы что думали? Гарик такой. Я когда под танк прыгаю, от танков болты летят.
К этнографам точно себя не отношу, хотя некоторые народы отличаю и что-то в кавказском облике понимаю. Эти, пожалуй, полукровки, потому и выжили. Один постарше будет, он в главарях, лет под пятьдесят, двое молодых, «задвадцатники». Руки пришельцев были заняты нужным и полезным: у старшего – телескопическая дубинка, у младших – бейсбольные биты.
Прикидываете перспективы? Вот ведь что «генка» сделала, сразу покровы содрала и рамки опрокинула. Твори, что хочу, так им думается. Закон как бы умер, враги ведь вроде ясны… И я, при всех раскладах, есть для них явный враг, да и добыча заодно. Или ошибаюсь, и все не так кисло? Ладно, попробуем базарить, без этого все равно не обойдется, точнее, почти никогда не обходится.
– Русский? – издалека крикнул старший.
Эх, жизнь ты тяжкая, не будет, чую, у нас долгих разговоров.
– А ты негр? – крикнул я в ответ и, пользуясь тем временем, которое им понадобилось на возмущенный глубокий вздох, продолжил: – Сразу рубиться начнем или таки поговорим минуту? Давай без заводных ключей, раз такие готовые попались, умереть успеете.
Мне показалось, что старший задумался, что-то его зацепило.
А вот молодежь тупо рвалась в бой.
– О чем с тобой говорить, русак? Отвечать будешь!
Смотрим. Старший чего-то выжидает. Ага! Вроде умный, не хочет мужик лютой драки, понимает всю знакопеременность судьбоносных решений Госпожи Удачи и вроде осознает: не с того они заход начали.
Но выжидает – вдруг у мальцов получится? Зачем он так, ведь поживший человек…
– Да отвечу, отвечу. Как смогу. Предлагаю так: бьемся чистыми руками, вас трое, я один. Потом вы перевязываетесь, умываетесь, заштопываетесь и базарим дальше. Покатит? Вы же не успели крепко замазаться?
– Шестым посчитаем, – ухмыльнулся самый младший.
Плохо, они уже пролили кровь. Ох как это плохо, мальчики… Или врет для гонора?
Я ведь все понимаю, вы считаете, что это мы вас травили, да? Что белые дождались своего часа – типа до того его не было, ха-ха! Что мы свели какие-то там «кавказские» счеты и решили проблему. Все понимаю, у меня даже злости нет. Я вот только тупость человеческую не понимаю и никогда не понимал. А вы-то понимаете, Воины Света и Справедливой Мести, сколько всего людей осталось?!
Нет тут теперь обилия национальностей, есть всего одна: «оставшиеся».
Можно было разойтись, можно было после драки посопливить на общую беду, если бы не этот «шестой»… Как такой базар спустить. Если не врут, то порог пройден, распробовали щенки вкус крови, того и гляди, в волков превратятся. Плохо. Впрочем, еще раз попробую:
– Где-то там, за вашей и моей спиной, сидит настоящий враг, парни. Его бы встречать надо, гасить надо, всем вместе… Но вы, как тупые псы, выбрали самое легкое – режете соседей. Значит, вам нужно умереть от зубов волка, и я уже тут. Передумаете, не?
– Дядя Ной, не слушай его!
Да не дергайтесь, дурачье! Но младший уже чуть выпрыгнул вперед, зазывая в бой брата или друга.
– Вали его, Гарник! Пусть русак заплатит своей…
Договорить он не успел, я с силой кинул свою красную фомку. Точнее, швырнул со средней силой, но и так сойдет: уже не важно, каким концом снаряд угодит в живую мишень, до которой и было-то всего ничего, метров пять. Тук! – ах ты, какой глухой звук вышел!
Красная молния влетела в грудь самому отважному и глупому, ударив торцом обрезиненной ручки и заставив его резко сжаться бубликом – боец с гортанным выдохом упал на щебенку. Повезло тебе пока, лежи.
– Аразат!! – отчаянно заорал Гарник и бросился на меня. С битой.
Бита только в кино вещь простая и суперубойная. Это не меч и не лом, но инерция адская, «обманку» не покажешь, уж если бить, то как Голливуд учит, с присядом и проворотом, устойчиво. И кто у вас так умеет, скажите? Если бейсбол до сих пор есть тайна за семью печатями.
Так что от первого яростного удара этой оглоблей ты всегда увернешься, если умный, и уже принял решение драться, а не подпрыгиваешь на цырлах с вытянутыми вперед руками, наивно стараясь успокоить нападающего. Я увернулся легко и тут же зарядил вдогон ура-маваши. Никто не знает, сколько весит нижняя конечность Гарика, не взвешивали, но таким ударом я могу березку сломать. Здесь же немного не достал, да и не вложился – уж больно резко легкий пацан подался за снарядом. Но этого вполне хватило, чтобы он с разгона влепился в парапет набережной. Ох и больно же, наверное.
Оставался третий.
Контролируя его боковым зрением, я успел оценить и динамику выздоровления падших: плохая у них динамика, первенец все еще гнулся на земле от боли. И тут же из-за спины перебросил по ремню кинжал левой, а правой подхватил, выхватил, сразу занося его для рубящего удара.
– Стой, русский! Стой…
Они родственники, по глазам понял.
Сработало! Сердце бешено колотилось.
Старший замер: смотрел на меня круглыми глазами, модная телескопическая дубинка висела у ноги. Нет, не на меня он смотрел – на каму.
Удивитесь, но самое главное свойство любого холодного оружия в наше время – это сила психологического воздействия.
Фактор и раньше рулил, но теперь, в обществе мягких, пухлых и отвыкших от натуралистики кровавых зрелищ людей, он победно парит над полем боя. Вид клинка должен парализовать волю еще до первого удара. Оцените свой деловой или тумбочный ножичек именно с этой точки зрения, и вы поймете, почему в выборе фигурировал именно «выкидной», да с правильным клацем, зачем мастером выпилены «шоковые зубья» да «кровостоки», когда нужны бабочки-балисонги с их пугающим танцем раскрытия… Вся эта сценка призвана разбудить мгновенную страшную фантазию, заставляя противника ясно представить последствия удара и ужаснуться.
Есть такой мастер-дизайнер, Джил Хиббен. Ножики страшные придумывает да ваяет, в том числе для кинематографа, от боевиков до фэнтези. Именно его живопыры представлены в фильме «Неудержимые», в «Рэмбах» и много еще где. Бестолковые по сути, но смотреть на них страшновато. Все его ножи, особенно фэнтези-модели, безжалостно передранные тысячами художников, этим свойством обладают. Даже эстетически выверенный знаменитый Double Shadow Dagger, который многие считают самым красивым ножом на планете, явственно дышит художественной смертью. Два узких блестящих клинка в виде двузубой вилки с небольшой перемычкой для жесткости…
У кавказского кинжала нужный облик сложился исторически, без всяких там «хиббенов», он страшен наследственно.
– Подожди, они тебе наврали!
Я не смог сразу спрятать кинжал, одной рукой попадать в ножны не умею. А в вытянутой левой держал «тошку», направив пистолет в лоб старшему.
– Зря наврали, – заметил я, облизнув губы. – Плохо щенков учишь, аксакал.
И убрал, наконец, каму в ножны, кончен бой. Двое бойцов сидели на земле рядом, подстанывая под тяжелым взглядом Ноя.
– Уважаемый, – с трудом заставил себя вымолвить тот, – не убивай их!
– Да? – делано удивился я. – Медали им дать? Стой, не шевелись!
– Прошу… Ты под кем, уважаемый?
– Не с этого нужно начинать, – невесело усмехнулся я в ответ. – А поздороваться, представиться, глядишь, и без зеленки обошлось бы. Да под кем надо, под тем и стою, не твоя масть. Я Гарик Енисейский, так и зовите. Смотритель первого Заречного участка, при ксиве и полномочиях.
Ной поднял голову к серому небу и шумно вздохнул, словно вспоминая, как и насчет чего он инструктировал перед выходом своих горячих барбосов.
– Так себе полномочия, сразу скажу, – к месту вспомнились мне слова спасателя Ульянова. – Неопределенные… Поэтому я их сам себе добираю до необходимого уровня. И еще возьму трижды.
Вытащив документ, я попытался одной рукой лихо развернуть красные пухлые корочки, но получилось очень плохо, нет опыта. Потренироваться, что ли? Это не западло будет? Или нормально? Умней, Гарик, умней!
– Лады, теперь забирай своих и валите, – внимательно оглядев пострадавших, заключил я. – Телескоп и ножи сложить здесь. На мой мост больше ни ногой. Хоть на ступеньку подниметесь… Лучше сразу сами в Мзымту прыгайте.
Придерживая друг друга, троица пошла к лестнице, ведущей на мост.
– Биты свои заберите! Мне гопотное не надо.
Они остановились, вернее, это старший остановил всех. Ной обернулся, еще раз посмотрел на небо и спросил:
– К себе нас возьмешь, уважаемый? Если семьями, со стариками и детьми придем? Встанем честно, без обмана. С ума мы все сошли.
– Твои дети? – указал я на побитых.
– Мои, сыновья, нас немного осталось, – зло сплюнул он. – Этих научу.
– Что, совсем там плохо? – глянув в сторону центра, спросил я.
– Беспредел там полный, – тут же с готовностью влез Аразат, кривясь и массируя плечо.
– Молчи, щенок, когда старшие говорят, джигит сраный, разве не понял еще?! – Ной резко двинул болтуну по затылку. – Мало тебе?
На Кавказе в таких делах джигиты часто врут. Никого они не убили. А вот от всего произошедшего точно трехнулись, пока урок у моста не вправил мозги на место.
– Ништяк, приходите к «Орхидее», – согласился я и показал рукой на место ставки. – Подчинение полное, для выхода дури морды друг другу набейте. Вечером, но не ночью. Кстати, а что на машине не подъехали, через автомост?
– Там выездной патруль полицейский бывает, они к мосту со стороны «Магнита» катаются, лучше не соваться, тормозят всех. Собирались блокпост поставить, может, уже и сделали.
Смотри-ка, прикрывают соседи! Ной кивнул, махнул рукой парням – пошли, мол.
– Езжайте мостом. Съезжу, предупрежу их, что вы подкатите, – пообещал я. Все равно на заправку надо. – На этой же машине?
– Молодые пешком пойдут, здесь же, – ответил армянин, отвешивая шикарный поджопник замешкавшемуся на ступенях младшему. – Шевелись, раненый! Остальных я на «Санте» повезу.
Это были армяне – очень плохой случай.
А какой бы ты предпочел? Нет пригодных вариантов в обзоре, сейчас все в ярости, так что будем работать. Заметив меня, пришельцы притормозили, у двустороннего схода вообще встали колом и уже там шумно, но для меня непонятно, посоветовались. Варианта у них было два: свернуть влево, по набережной к морю, типа меня тут и нет, или направо, спуститься ко мне. С горки волк всегда маленьким кажется, и они пошли направо.
Волк оказался больше и страшней, чем им казалось сверху.
А вы что думали? Гарик такой. Я когда под танк прыгаю, от танков болты летят.
К этнографам точно себя не отношу, хотя некоторые народы отличаю и что-то в кавказском облике понимаю. Эти, пожалуй, полукровки, потому и выжили. Один постарше будет, он в главарях, лет под пятьдесят, двое молодых, «задвадцатники». Руки пришельцев были заняты нужным и полезным: у старшего – телескопическая дубинка, у младших – бейсбольные биты.
Прикидываете перспективы? Вот ведь что «генка» сделала, сразу покровы содрала и рамки опрокинула. Твори, что хочу, так им думается. Закон как бы умер, враги ведь вроде ясны… И я, при всех раскладах, есть для них явный враг, да и добыча заодно. Или ошибаюсь, и все не так кисло? Ладно, попробуем базарить, без этого все равно не обойдется, точнее, почти никогда не обходится.
– Русский? – издалека крикнул старший.
Эх, жизнь ты тяжкая, не будет, чую, у нас долгих разговоров.
– А ты негр? – крикнул я в ответ и, пользуясь тем временем, которое им понадобилось на возмущенный глубокий вздох, продолжил: – Сразу рубиться начнем или таки поговорим минуту? Давай без заводных ключей, раз такие готовые попались, умереть успеете.
Мне показалось, что старший задумался, что-то его зацепило.
А вот молодежь тупо рвалась в бой.
– О чем с тобой говорить, русак? Отвечать будешь!
Смотрим. Старший чего-то выжидает. Ага! Вроде умный, не хочет мужик лютой драки, понимает всю знакопеременность судьбоносных решений Госпожи Удачи и вроде осознает: не с того они заход начали.
Но выжидает – вдруг у мальцов получится? Зачем он так, ведь поживший человек…
– Да отвечу, отвечу. Как смогу. Предлагаю так: бьемся чистыми руками, вас трое, я один. Потом вы перевязываетесь, умываетесь, заштопываетесь и базарим дальше. Покатит? Вы же не успели крепко замазаться?
– Шестым посчитаем, – ухмыльнулся самый младший.
Плохо, они уже пролили кровь. Ох как это плохо, мальчики… Или врет для гонора?
Я ведь все понимаю, вы считаете, что это мы вас травили, да? Что белые дождались своего часа – типа до того его не было, ха-ха! Что мы свели какие-то там «кавказские» счеты и решили проблему. Все понимаю, у меня даже злости нет. Я вот только тупость человеческую не понимаю и никогда не понимал. А вы-то понимаете, Воины Света и Справедливой Мести, сколько всего людей осталось?!
Нет тут теперь обилия национальностей, есть всего одна: «оставшиеся».
Можно было разойтись, можно было после драки посопливить на общую беду, если бы не этот «шестой»… Как такой базар спустить. Если не врут, то порог пройден, распробовали щенки вкус крови, того и гляди, в волков превратятся. Плохо. Впрочем, еще раз попробую:
– Где-то там, за вашей и моей спиной, сидит настоящий враг, парни. Его бы встречать надо, гасить надо, всем вместе… Но вы, как тупые псы, выбрали самое легкое – режете соседей. Значит, вам нужно умереть от зубов волка, и я уже тут. Передумаете, не?
– Дядя Ной, не слушай его!
Да не дергайтесь, дурачье! Но младший уже чуть выпрыгнул вперед, зазывая в бой брата или друга.
– Вали его, Гарник! Пусть русак заплатит своей…
Договорить он не успел, я с силой кинул свою красную фомку. Точнее, швырнул со средней силой, но и так сойдет: уже не важно, каким концом снаряд угодит в живую мишень, до которой и было-то всего ничего, метров пять. Тук! – ах ты, какой глухой звук вышел!
Красная молния влетела в грудь самому отважному и глупому, ударив торцом обрезиненной ручки и заставив его резко сжаться бубликом – боец с гортанным выдохом упал на щебенку. Повезло тебе пока, лежи.
– Аразат!! – отчаянно заорал Гарник и бросился на меня. С битой.
Бита только в кино вещь простая и суперубойная. Это не меч и не лом, но инерция адская, «обманку» не покажешь, уж если бить, то как Голливуд учит, с присядом и проворотом, устойчиво. И кто у вас так умеет, скажите? Если бейсбол до сих пор есть тайна за семью печатями.
Так что от первого яростного удара этой оглоблей ты всегда увернешься, если умный, и уже принял решение драться, а не подпрыгиваешь на цырлах с вытянутыми вперед руками, наивно стараясь успокоить нападающего. Я увернулся легко и тут же зарядил вдогон ура-маваши. Никто не знает, сколько весит нижняя конечность Гарика, не взвешивали, но таким ударом я могу березку сломать. Здесь же немного не достал, да и не вложился – уж больно резко легкий пацан подался за снарядом. Но этого вполне хватило, чтобы он с разгона влепился в парапет набережной. Ох и больно же, наверное.
Оставался третий.
Контролируя его боковым зрением, я успел оценить и динамику выздоровления падших: плохая у них динамика, первенец все еще гнулся на земле от боли. И тут же из-за спины перебросил по ремню кинжал левой, а правой подхватил, выхватил, сразу занося его для рубящего удара.
– Стой, русский! Стой…
Они родственники, по глазам понял.
Сработало! Сердце бешено колотилось.
Старший замер: смотрел на меня круглыми глазами, модная телескопическая дубинка висела у ноги. Нет, не на меня он смотрел – на каму.
Удивитесь, но самое главное свойство любого холодного оружия в наше время – это сила психологического воздействия.
Фактор и раньше рулил, но теперь, в обществе мягких, пухлых и отвыкших от натуралистики кровавых зрелищ людей, он победно парит над полем боя. Вид клинка должен парализовать волю еще до первого удара. Оцените свой деловой или тумбочный ножичек именно с этой точки зрения, и вы поймете, почему в выборе фигурировал именно «выкидной», да с правильным клацем, зачем мастером выпилены «шоковые зубья» да «кровостоки», когда нужны бабочки-балисонги с их пугающим танцем раскрытия… Вся эта сценка призвана разбудить мгновенную страшную фантазию, заставляя противника ясно представить последствия удара и ужаснуться.
Есть такой мастер-дизайнер, Джил Хиббен. Ножики страшные придумывает да ваяет, в том числе для кинематографа, от боевиков до фэнтези. Именно его живопыры представлены в фильме «Неудержимые», в «Рэмбах» и много еще где. Бестолковые по сути, но смотреть на них страшновато. Все его ножи, особенно фэнтези-модели, безжалостно передранные тысячами художников, этим свойством обладают. Даже эстетически выверенный знаменитый Double Shadow Dagger, который многие считают самым красивым ножом на планете, явственно дышит художественной смертью. Два узких блестящих клинка в виде двузубой вилки с небольшой перемычкой для жесткости…
У кавказского кинжала нужный облик сложился исторически, без всяких там «хиббенов», он страшен наследственно.
– Подожди, они тебе наврали!
Я не смог сразу спрятать кинжал, одной рукой попадать в ножны не умею. А в вытянутой левой держал «тошку», направив пистолет в лоб старшему.
– Зря наврали, – заметил я, облизнув губы. – Плохо щенков учишь, аксакал.
И убрал, наконец, каму в ножны, кончен бой. Двое бойцов сидели на земле рядом, подстанывая под тяжелым взглядом Ноя.
– Уважаемый, – с трудом заставил себя вымолвить тот, – не убивай их!
– Да? – делано удивился я. – Медали им дать? Стой, не шевелись!
– Прошу… Ты под кем, уважаемый?
– Не с этого нужно начинать, – невесело усмехнулся я в ответ. – А поздороваться, представиться, глядишь, и без зеленки обошлось бы. Да под кем надо, под тем и стою, не твоя масть. Я Гарик Енисейский, так и зовите. Смотритель первого Заречного участка, при ксиве и полномочиях.
Ной поднял голову к серому небу и шумно вздохнул, словно вспоминая, как и насчет чего он инструктировал перед выходом своих горячих барбосов.
– Так себе полномочия, сразу скажу, – к месту вспомнились мне слова спасателя Ульянова. – Неопределенные… Поэтому я их сам себе добираю до необходимого уровня. И еще возьму трижды.
Вытащив документ, я попытался одной рукой лихо развернуть красные пухлые корочки, но получилось очень плохо, нет опыта. Потренироваться, что ли? Это не западло будет? Или нормально? Умней, Гарик, умней!
– Лады, теперь забирай своих и валите, – внимательно оглядев пострадавших, заключил я. – Телескоп и ножи сложить здесь. На мой мост больше ни ногой. Хоть на ступеньку подниметесь… Лучше сразу сами в Мзымту прыгайте.
Придерживая друг друга, троица пошла к лестнице, ведущей на мост.
– Биты свои заберите! Мне гопотное не надо.
Они остановились, вернее, это старший остановил всех. Ной обернулся, еще раз посмотрел на небо и спросил:
– К себе нас возьмешь, уважаемый? Если семьями, со стариками и детьми придем? Встанем честно, без обмана. С ума мы все сошли.
– Твои дети? – указал я на побитых.
– Мои, сыновья, нас немного осталось, – зло сплюнул он. – Этих научу.
– Что, совсем там плохо? – глянув в сторону центра, спросил я.
– Беспредел там полный, – тут же с готовностью влез Аразат, кривясь и массируя плечо.
– Молчи, щенок, когда старшие говорят, джигит сраный, разве не понял еще?! – Ной резко двинул болтуну по затылку. – Мало тебе?
На Кавказе в таких делах джигиты часто врут. Никого они не убили. А вот от всего произошедшего точно трехнулись, пока урок у моста не вправил мозги на место.
– Ништяк, приходите к «Орхидее», – согласился я и показал рукой на место ставки. – Подчинение полное, для выхода дури морды друг другу набейте. Вечером, но не ночью. Кстати, а что на машине не подъехали, через автомост?
– Там выездной патруль полицейский бывает, они к мосту со стороны «Магнита» катаются, лучше не соваться, тормозят всех. Собирались блокпост поставить, может, уже и сделали.
Смотри-ка, прикрывают соседи! Ной кивнул, махнул рукой парням – пошли, мол.
– Езжайте мостом. Съезжу, предупрежу их, что вы подкатите, – пообещал я. Все равно на заправку надо. – На этой же машине?
– Молодые пешком пойдут, здесь же, – ответил армянин, отвешивая шикарный поджопник замешкавшемуся на ступенях младшему. – Шевелись, раненый! Остальных я на «Санте» повезу.