Страница:
К 12 декабря Сталинградский фронт имел 38,5 расчетной дивизии, 274 тысячи человек личного состава, 578 танков, 5017 орудий и минометов (калибра 76 мм и выше). Его силы почти равномерно распределялись на внутреннем и внешнем фронтах окружения. Однако большая часть танков – 369 единиц – была сосредоточена на внешнем фронте. Главные силы 8-й воздушной армии – 320 самолетов – поддерживали войска на внутреннем фронте.
К началу немецкого контрудара на котельниковском направлении в 140-километровой полосе действовала 51-я армия. В предыдущих боях она понесла значительные потери и имела 50-процентный некомплект в людях и боевой технике. Всего в ней насчитывалось 34 тысячи человек, 159 орудий, 195 минометов, 65 зенитных орудий, 1809 автомашин и 105 танков. Обеспеченность материальными средствами составляла лишь половину комплекта боеприпасов и до 3/4 заправки горючего (Еременко А.И. Сталинград: Записки командующего фронтом. М., 1961. С. 369; ЦАМО. Ф. 220, оп. 459, д. 4, л. 426; Oп. 468, д. 24, л. 40, 143; Великая победа на Волге. С. 370).
Более двух недель армия вела непрерывные наступательные бои на котельниковском направлении и только с 9 декабря начала закрепляться на достигнутых рубежах. Поэтому ее соединения успели подготовить лишь главную полосу обороны, глубина которой не превышала 2–3 км.
Оборона войск 51-й армии в инженерном отношении была подготовлена слабо, так как земляные работы были начаты только 9 декабря и в условиях зимы велись крайне медленно. Поскольку дивизии оборонялись в очень широких полосах – до 28 км, – они не могли создать сплошного фронта обороны. На переднем крае имелись отдельные опорные пункты с большими промежутками между ними (от 2 до 4 километров), которые слабо прикрывались артиллерийским и минометным огнем. На ряде участков были установлены минные поля. В опорных пунктах были подготовлены только окопы на стрелковые отделения и площадки для огневых средств.
С целью прикрыть большой фронт пришлось большую часть сил сосредоточить на переднем крае обороны. Поэтому оперативное построение армии, а также боевых порядков соединений и частей было одноэшелонным. В районе населенного пункта Аксай, что в 30 км от переднего края, располагался ее резерв – 13-й танковый корпус (31 танк, в том числе 13 легких танков Т-60). В целом же 51-я армия существенно уступала противнику в силах и средствах.
СООТНОШЕНИЕ СИЛ И СРЕДСТВ В ПОЛОСЕ 51-й АРМИИ НА 12 ДЕКАБРЯ 1942 г.
Таким образом, на направлении своего главного удара немецкое командование создало необходимое для ведения наступательных действий превосходство, прежде всего в танках и артиллерии. Некоторого преимущества добилось оно и в авиации (1,6:1). О том, что немцы сосредоточили в районе Котельниково крупные силы, командованию Сталинградского фронта стало известно еще в первых числах декабря.
Однако, когда 2 декабря разведка доложила о появлении в районе Зимовники частей 6-й танковой дивизии, прибывшей из Франции, это не вызвало беспокойства у генерала Еременко и его помощников. Не уделила должного внимания котельниковскому направлению и Ставка ВГК. Прежде всего она решила ликвидировать плацдармы врага на Чире и Дону, чтобы лишить его тормосинскую группировку возможности использовать их для нанесения удара в направлении Сталинграда. Здесь предполагалось использовать вновь созданную 5-ю ударную армию. К сожалению, в архивных документах нет никакого объяснения подобного решения. Но, по всей видимости, сама мысль о нанесении противником контрудара имевшимися у него в районе Котельниково силами представлялась советскому командованию маловероятной.
Основываясь на данных разведки, советское командование исходило из того, что ранее 14–16 декабря немцы не смогут начать операцию по деблокированию 6-й армии. Поэтому их контрудар в районе Котельниково оказался полной неожиданностью. Об этом, в частности, свидетельствует разведывательная сводка штаба Сталинградского фронта от 12 декабря. В ней отмечалось, что «противник продолжает подготовку операции по соединению с окруженными в Сталинграде войсками» (ЦАМО. Ф. 220, oп. 453, д. 8, л. 106, 129).
Таким образом, ни агентурная, ни войсковая разведка Сталинградского фронта не смогли распознать готовившиеся планы противника в той мере, которая нужна для принятия конкретных решений. Поэтому в планах советского командования нет ни малейшего намека на возможность перехода противника в решительное наступление на котельниковском направлении, которое началось через два с половиной часа после этого донесения.
Однако в своих мемуарах командующий Сталинградским фронтом Еременко пишет следующее:
«Уже с самого начала формирования этой группировки командование Сталинградского фронта опасалось, что основной удар будет нанесен именно этой группировкой из района Котельниково. И с точки зрения выбора района для ее сосредоточения, и с точки зрения быстроты и решительности этого сосредоточения, а также качества подтягиваемых соединений можно было предполагать, что проводимые здесь мероприятия имеют далеко идущие цели. Командование фронта стало принимать все зависящие от него меры, чтобы не быть захваченным врасплох.
Мы обратились к И. В. Сталину с просьбой выделить нам помощь в виде танковых частей. Мы считали, что необходимо нанести удар на Котельниково, в районе которого сосредоточивается основная группировка, предназначенная для освобождения окруженных. Но И. В. Сталин пообещал нам незначительную помощь – три танковых полка (т. е. 60 танков).
Представитель Ставки товарищ Василевский, предполагая, что противник будет наносить удар с целью деблокады из района Тормосин, предложил обеспечить внешний фронт окружения по линии Громословка, Абганерово, Ивановка.
Забегая несколько вперед, скажу, что дальнейшие боевые действия показали, что если бы мы создали свой внешний фронт в соответствии с этим предложением, то, во-первых, мы не разведали бы сосредоточения противника в районе Котельниково, а это привело бы к тому, что вражеский удар отсюда оказался бы для нас неожиданным; во-вторых, наш внешний фронт был бы настолько близок к окруженным (примерно 40 км), что при внезапном ударе противник мог бы преодолеть нашу оборону за 1–2 суток.
Чтобы доказать правильность своих выводов, командование Сталинградского фронта решило с целью разведки сил противника и отнесения внешнего фронта окружения на большую глубину от окруженных войск врага нанести удар наличными силами двух стрелковых дивизий, действовавших до этого на широком фронте (правда, ослабленных предыдущими боями), двух, также малочисленных, кавалерийских дивизий 4-го кавалерийского корпуса при поддержке танковой бригады. Мы полагали, что таким образом удастся окончательно выяснить реальную обстановку в районе Котельниково: если там противник не сосредоточил сил для основного удара, а лишь отвлекает наше внимание от тормосинской группировки, как это считал товарищ Василевский, мы и имеющимися у нас (перечисленными выше) силами овладеем Котельниково; если же именно отсюда враг предполагает нанести свой главный удар, как считали мы, тогда наши действия выльются в крупную оперативную разведку и раскроют всем нам истинный смысл намерений противника; одновременно наш внешний фронт отодвинется примерно на 40–50 километров дальше, что сыграет важную роль в упрочении кольца окружения».
ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ БОИ ВОЙСК 51-й АРМИИ (12–17 ДЕКАБРЯ)
Наступление армейской группы «Гот» началось в 8 часов утра 12 декабря после короткого, но мощного огневого налета артиллерии и ударов авиации по боевым порядкам соединений 51-й армии. Действуя из района Котельниково в общем направлении на северо-восток, противник главный удар наносил на узком участке фронта вдоль железной дороги Тихорецк – Сталинград. Здесь наступали 6-я и 23-я танковые дивизии 57-го танкового корпуса, которым противостояли 302-я и 126-я стрелковые дивизии 51-й армии. На флангах танковых дивизий действовали кавалерийские и пехотные немецко-фашистские войска. Соединение с группировкой Паулюса намечалось юго-западнее ст. Тундутово (высота с отметкой 180 восточнее Зеты). После артиллерийской подготовки противник прорвал оборону в полосе 302-й стрелковой дивизии полковника Е.Ф. Макарчука у полустанка Курмоярский. Воины этой дивизии оказывали упорное сопротивление.
С наступлением темноты передовые части 6-й танковой дивизии вышли на отдельных участках к южному берегу р. Аксай, а 23-я танковая дивизия – в район севернее Небыкова. Части 302-й стрелковой дивизии отошли на рубеж Чилеков – Небыков – совхоз «Терновый». Овладев Гремячим и разъездом 161-й км, гитлеровцы пытались выйти во фланг и тыл 126-й стрелковой дивизии, потеснили ее правофланговый полк, но были остановлены.
Генерал-полковник А. И. Еременко потребовал от командующего 51-й армией генерал-майора Н. И. Труфанова удерживать занимаемый его войсками рубеж и восстановить положение на участке 302-й стрелковой дивизии. На усиление армии была направлена из резерва фронта 235-я огнеметная танковая бригада и 87-я стрелковая дивизия. В то же время командующему 5-й ударной армией генерал-лейтенанту М. М. Попову было приказано ускорить сосредоточение войск армии для наступления в районе Рычковского с целью ликвидации там немецкого плацдарма.
О действиях немецко-фашистских войск при деблокирующем ударе X. Шейберт сообщает, что перед осуществлением наступательной операции 6-я танковая дивизия была разделена на четыре боевые группы: три более слабые мотопехотные группы (Цолленкопфа, Унрейна и Квентина) и одна сильная танковая группа Гюнерсдорфа. Подводя итоги первого дня наступления, он пишет, что наиболее важная из поставленных целей достигнута не была – не удалось захватить переправу через р. Аксай.
О начале контрудара противника в районе Котельниково командующий войсками Сталиградского фронта генерал-полковник А.И. Еременко немедленно доложил Верховному. В ответ он услышал: «Держитесь. Мы сейчас же пошлем резервы» (Еременко А.И. Указ. соч. – С. 400).
6-я танковая дивизия (генерал Э. Раус) продолжала наступать. В итоге второго дня наступления 6-я танковая дивизия овладела плацдармом на р. Аксай у Заливского, отсюда частью сил продвинулась к хутору Верхне-Кумский и захватила его. 23-я танковая дивизия, наступая из района Небыкова, также вышла к реке, захватив плацдарм у железнодорожного и шоссейного моста у Круглякова.
В книге Шейберта эти события изложены так:
«Группа Гюнерсдорфа за семь часов продвинулась на 25 км, захватив… переправу через р. Аксай и создав плацдарм глубиной до 10 км. Она сильно опередила основные силы как своей, так и 23-й дивизии… Наступавшая правее 23-я танковая дивизия при форсировании Аксая натолкнулась на сопротивление русских танков и вынуждена была просить помощи у 6-й танковой дивизии. С этой целью две танковые роты 6-й танковой дивизии были выдвинуты в полосу 23-й дивизии. К исходу дня, таким образом, удалось создать еще два плацдарма на северо-западном берегу Аксая».
На рубеже р. Аксай-Есауловский развернулась ожесточенная борьба, от исхода которой во многом зависело дальнейшее развитие событий на фронте. Бывший фашистский генерал Меллентин так оценивает значение этих боев:
«В этот период произошли полные трагизма события, историческое значение которых трудно переоценить. Не будет преувеличением сказать, что битва на берегах этой безвестной речки (Аксай-Есауловский. – Авт.) привела к кризису Третьего рейха, положила конец надеждам Гитлера на создание империи и явилась решающим звеном в цепи событий, предопределивших поражение Германии». Это определение не является в научном отношении точным, но основной смысл событий оно передает верно.
С выходом войск армейской группы «Гот» к реке Аксай возникла реальная опасность прорыва его внешнего фронта окружения. Вопрос стоял тогда так: сумеет враг деблокировать свою окруженную группировку и восстановить фронт под Сталинградом или, наоборот, советские войска ликвидируют эту попытку, что должно было привести к далеко идущим последствиям.
Ставка Верховного Главнокомандования тотчас увидела серьезность возникшей угрозы и приняла меры, которые отвечали сложившейся ситуации.
Так, А. М. Василевский пишет:
«Вернувшись в Верхне-Царицынский, я связался с командующим Сталинградским фронтом, который находился в Райгороде; мы условились, что он немедленно позаботится об усилении 51-й армии и, кроме того, выделит часть сил для организации обороны по реке Мышкове. После этого я отправился в Заварыгин, чтобы, уведомив Ставку, принять более решительные меры против гитлеровцев, наступавших от Котельникова. Связаться с Верховным Главнокомандующим мне сразу не удалось. Тогда я проинформировал об обстановке на юге командующего Донским фронтом К. К. Рокоссовского и оказавшегося в то время в его штабе командующего 2-й гвардейской армией Р. Я. Малиновского о том, что намерен просить Ставку по мере прибытия соединений 2-й гвардейской армии немедленно направлять их к югу от Сталинграда, навстречу наступавшим войскам Манштейна. Я предложил Малиновскому тотчас приступить к организации переброски уже готовых частей и соединений его армии форсированным маршем на реку Мышкову, чтобы, упредив противника, дать ему на рубеже Мышковы решительный отпор.
Через некоторое время состоялся разговор с Верховным Главнокомандующим. Я доложил о начавшемся крупном наступлении танковых войск противника со стороны Котельникова, а также о том, что с выходом этих войск к реке Аксай из-за отсутствия здесь у нас резервов создалась серьезная опасность прорыва внешнего фронта окружения войск Паулюса. Чтобы ликвидировать эту угрозу, необходимы серьезные и срочные меры как по усилению внешнего фронта, так и по укреплению южного и юго-западного фасов внутреннего фронта. Меры эти принимаются, но их далеко не достаточно. Далее я просил Верховного Главнокомандующего разрешить немедленно начать переброску прибывающей 2-й гвардейской армии на Донской фронт и развернуть ее на реке Мышкове, остановить продвижение войск Манштейна, а в дальнейшем, подчинив 2-ю гвардейскую армию Сталинградскому фронту, разгромить их, а операцию по ликвидации окруженных войск Паулюса временно отложить.
Это предложение вначале встретило довольно резкие возражения со стороны И. В. Сталина. Он сказал, что вопрос о передаче 2-й гвардейской армии из Донского в Сталинградский фронт будет рассмотрен Государственным Комитетом Обороны.
С большим волнением ожидал я решения Ставки… Около 5 часов утра 13 декабря я получил от Верховного соответствующие указания. Он распорядился перевести 2-ю гвардейскую из Донского в Сталинградский фронт 15 декабря, а руководство войсками по ликвидации деблокирующих группировок противника возложил на меня. В ближайшие дни я должен был представить соображения по использованию 2-й гвардейской армии на котельниковском направлении» (Василевский А. М. Дело всей жизни. – С. 218–220).
Командующим Донским и Сталинградским фронтами генералам К. К. Рокоссовскому и А. И. Еременко приказывалось «продолжать систематическое истребление окруженных войск противника с воздуха и наземными силами, не давать противнику передышку ни днем, ни ночью, все более сжимать кольцо окружения, в корне пресекать попытки окруженных вырваться из кольца».
«Главная задача наших южных войск – разбить котельниковскую группу противника, силами Труфанова и Яковлева в течение ближайших дней занять Котельниково и закрепиться там прочно».
Таким образом, 2-я гвардейская армия направлялась для разгрома котельниковской группировки врага. До ее подхода к месту боев натиск группы Гота должны были сдерживать противостоящие им войска Сталинградского фронта. Командование фронта решило активными действиями этих войск отсечь наступающие впереди немецкие танки от мотопехоты и тылов, а затем порознь их уничтожить на рубеже р. Аксай.
С этой целью была создана ударная группировка 51-й армии, в состав которой вошли 4-й механизированный (переданный из состава 5-й ударной армии) и 13-й танковый корпуса, 235-я огнеметная танковая бригада, 234-й отдельный танковый полк и 1378-й стрелковый полк 87-й стрелковой дивизии (также из состава 5-й ударной армии). Этой группе войск приказывалось нанести удар в общем направлении на Чилеков (ЦАМО. Ф. 220, оп. 451, д. 125, л. 47).
Характеризуя состояние 4-го механизированного корпуса, Еременко писал:
«13 декабря все части 4-го механизированного корпуса, после того как они были сменены 300-й стрелковой дивизией, находились на марше; к этому времени корпус уже более 20 суток вел непрерывные бои и имел потери более 60 % личного состава и материальной части. У него оставалось 42 танка и 2000 бойцов. Также второй день двигалась из-за Волги 87-я стрелковая дивизия, подходя головным полком в район Капкинского. Одновременно танковый и артиллерийский резервы подходили к Громославке. В войсках находились представители штаба фронта, посланные туда сразу же после принятия нами решения о создании группировки для парирования угрозы со стороны Котельниково. Их основной задачей было всеми силами содействовать ускорению темпа сосредоточения и продвижения войск.
С утра 14 декабря эти части, получившие еще на марше свои задачи, смело бросаются навстречу противнику, нанося контрудар на Верхне-Кумский. Завязался огневой встречный бой механизированных частей. Населенный пункт был атакован 4-м механизированным корпусом с двух направлений: с одного он прорывался в населенный пункт, а с другого охватывал его справа. Одновременно из района Громославки 235-я танковая бригада с подчиненным ей отдельным танковым полком охватывала этот пункт с востока. 20-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада с подоспевшим головным 1378-м стрелковым полком 87-й стрелковой дивизии (остальные части, задержавшиеся на переправах через Волгу, были на подходе) развернулась левее (восточнее) 235-й танковой бригады на уровне Верхне-Кумского и остановила продвижение группы противника, наносившей удар восточнее Верхне-Кумского. В результате стремительного контрудара передовые части противника были полуокружены и понесли большие потери в живой силе и технике (до 40 танков и много мотопехоты). Под давлением наших частей противник оставил Верхне-Кумский и отошел на рубеж реки Аксай (Еременко. – С. 403).
Чтобы облегчить положение войск 51-й армии, 5-й ударной армии (315-я, 258-я, 300-я, 87-я стрелковые дивизии, 7-й танковый и 3-й гвардейский кавалерийский корпуса), приказывалось перейти в наступление на Нижне-Чирскую. В результате этого на пути наступления ударной группы противника уже с 14 декабря должна была встать значительно более мощная группировка, чем та, которая там была 12 декабря.
В соответствии с полученной задачей генерал Н. И. Труфанов решил сковать противника с фронта силами стрелковых дивизий и приданной им артиллерии, а подвижными соединениями нанести удар по флангам наступающей группировки немецко-фашистских войск, 13-му танковому корпусу было приказано двигаться из района ст. Аксай в западном направлении и ударить по правому флангу наступающего противника. 4-й механизированный корпус с приданными ему частями должен был нанести удар по левому флангу вражеских войск (из района Дорофеевского на Водянский). Для поддержки подвижных войск выделялось 100 истребителей и штурмовиков 8-й воздушной армии.
Намеченный план действий реально не мог привести к уничтожению превосходящих сил противника, но он соответствовал замыслу Верховного Главнокомандования – максимально задержать и ослабить на промежуточных рубежах прорыв к окруженной сталинградской группировке войск Манштейна и обескровить их до подхода к месту боев 2-й гвардейской армии.
В рамках выполнения поставленных задач с утра 14 декабря обе противостоящие стороны вновь перешли к активным действиям. Противник стремился развить успех в районе хутора Верхне-Кумский, который стал основным узлом борьбы. Это обусловливалось расположением здесь наиболее удобных дорог с юга на север к Сталинграду, что заставляло гитлеровцев упорствовать в развитии наступления именно на этом направлении. Путь немецким танкам с севера преградили 1378-й стрелковый, 234-й танковый полки, 235-я огнеметная танковая и 20-я отдельная истребительная бригады. С воздуха наступающего врага атаковали советские штурмовики, действовавшие группами по 4–6 самолетов.
Выдвинувшийся навстречу наступающим немецким войскам 4-й механизированный корпус генерала В. Т. Вольского завязал бои в районе Верхне-Кумского и Водянского. 13-й танковый корпус подошел вплотную к противнику в районе разъезда Бирюковский и, вступив в бой, оттянул на себя часть сил 23-й танковой дивизии. В течение всего дня 51-я армия вела тяжелые бои с наступавшей группировкой войск Манштейна – Гота. X. Шейберт пишет, что 14 декабря 1942 г. было днем «начала продолжавшегося три дня танкового сражения в калмыцких степях, одного из самых больших и ожесточенных танковых сражений Второй мировой войны».
В этот же день войска 5-й ударной армии перешли в наступление на противника, действовавшего в районе Рычковский, Верхне-Чирский. После упорного боя 7-й танковый корпус генерал-майора П. А. Ротмистрова, 258-я и 4-я гвардейская стрелковые дивизии отбросили гитлеровцев с плацдарма, что облегчило положение 51-й армии на котельниковском направлении.
В отношении этого дня А. М. Василевский пишет:
«14 декабря в 22 часа 30 минут мы получили официальную директиву о том, чтобы временно отложить осуществление операции «Кольцо», а 2-ю гвардейскую армию двинуть на юг…Общая идея отражения войск Манштейна была сформулирована в директиве так: главная задача наших южных войск – разбить котельниковскую группу противника силами Труфанова (51-я армия) и Р. Я. Малиновского, в течение ближайших дней занять Котельниково и прочно там закрепиться.
К началу немецкого контрудара на котельниковском направлении в 140-километровой полосе действовала 51-я армия. В предыдущих боях она понесла значительные потери и имела 50-процентный некомплект в людях и боевой технике. Всего в ней насчитывалось 34 тысячи человек, 159 орудий, 195 минометов, 65 зенитных орудий, 1809 автомашин и 105 танков. Обеспеченность материальными средствами составляла лишь половину комплекта боеприпасов и до 3/4 заправки горючего (Еременко А.И. Сталинград: Записки командующего фронтом. М., 1961. С. 369; ЦАМО. Ф. 220, оп. 459, д. 4, л. 426; Oп. 468, д. 24, л. 40, 143; Великая победа на Волге. С. 370).
Более двух недель армия вела непрерывные наступательные бои на котельниковском направлении и только с 9 декабря начала закрепляться на достигнутых рубежах. Поэтому ее соединения успели подготовить лишь главную полосу обороны, глубина которой не превышала 2–3 км.
Оборона войск 51-й армии в инженерном отношении была подготовлена слабо, так как земляные работы были начаты только 9 декабря и в условиях зимы велись крайне медленно. Поскольку дивизии оборонялись в очень широких полосах – до 28 км, – они не могли создать сплошного фронта обороны. На переднем крае имелись отдельные опорные пункты с большими промежутками между ними (от 2 до 4 километров), которые слабо прикрывались артиллерийским и минометным огнем. На ряде участков были установлены минные поля. В опорных пунктах были подготовлены только окопы на стрелковые отделения и площадки для огневых средств.
С целью прикрыть большой фронт пришлось большую часть сил сосредоточить на переднем крае обороны. Поэтому оперативное построение армии, а также боевых порядков соединений и частей было одноэшелонным. В районе населенного пункта Аксай, что в 30 км от переднего края, располагался ее резерв – 13-й танковый корпус (31 танк, в том числе 13 легких танков Т-60). В целом же 51-я армия существенно уступала противнику в силах и средствах.
СООТНОШЕНИЕ СИЛ И СРЕДСТВ В ПОЛОСЕ 51-й АРМИИ НА 12 ДЕКАБРЯ 1942 г.
Таким образом, на направлении своего главного удара немецкое командование создало необходимое для ведения наступательных действий превосходство, прежде всего в танках и артиллерии. Некоторого преимущества добилось оно и в авиации (1,6:1). О том, что немцы сосредоточили в районе Котельниково крупные силы, командованию Сталинградского фронта стало известно еще в первых числах декабря.
Однако, когда 2 декабря разведка доложила о появлении в районе Зимовники частей 6-й танковой дивизии, прибывшей из Франции, это не вызвало беспокойства у генерала Еременко и его помощников. Не уделила должного внимания котельниковскому направлению и Ставка ВГК. Прежде всего она решила ликвидировать плацдармы врага на Чире и Дону, чтобы лишить его тормосинскую группировку возможности использовать их для нанесения удара в направлении Сталинграда. Здесь предполагалось использовать вновь созданную 5-ю ударную армию. К сожалению, в архивных документах нет никакого объяснения подобного решения. Но, по всей видимости, сама мысль о нанесении противником контрудара имевшимися у него в районе Котельниково силами представлялась советскому командованию маловероятной.
Основываясь на данных разведки, советское командование исходило из того, что ранее 14–16 декабря немцы не смогут начать операцию по деблокированию 6-й армии. Поэтому их контрудар в районе Котельниково оказался полной неожиданностью. Об этом, в частности, свидетельствует разведывательная сводка штаба Сталинградского фронта от 12 декабря. В ней отмечалось, что «противник продолжает подготовку операции по соединению с окруженными в Сталинграде войсками» (ЦАМО. Ф. 220, oп. 453, д. 8, л. 106, 129).
Таким образом, ни агентурная, ни войсковая разведка Сталинградского фронта не смогли распознать готовившиеся планы противника в той мере, которая нужна для принятия конкретных решений. Поэтому в планах советского командования нет ни малейшего намека на возможность перехода противника в решительное наступление на котельниковском направлении, которое началось через два с половиной часа после этого донесения.
Однако в своих мемуарах командующий Сталинградским фронтом Еременко пишет следующее:
«Уже с самого начала формирования этой группировки командование Сталинградского фронта опасалось, что основной удар будет нанесен именно этой группировкой из района Котельниково. И с точки зрения выбора района для ее сосредоточения, и с точки зрения быстроты и решительности этого сосредоточения, а также качества подтягиваемых соединений можно было предполагать, что проводимые здесь мероприятия имеют далеко идущие цели. Командование фронта стало принимать все зависящие от него меры, чтобы не быть захваченным врасплох.
Мы обратились к И. В. Сталину с просьбой выделить нам помощь в виде танковых частей. Мы считали, что необходимо нанести удар на Котельниково, в районе которого сосредоточивается основная группировка, предназначенная для освобождения окруженных. Но И. В. Сталин пообещал нам незначительную помощь – три танковых полка (т. е. 60 танков).
Представитель Ставки товарищ Василевский, предполагая, что противник будет наносить удар с целью деблокады из района Тормосин, предложил обеспечить внешний фронт окружения по линии Громословка, Абганерово, Ивановка.
Забегая несколько вперед, скажу, что дальнейшие боевые действия показали, что если бы мы создали свой внешний фронт в соответствии с этим предложением, то, во-первых, мы не разведали бы сосредоточения противника в районе Котельниково, а это привело бы к тому, что вражеский удар отсюда оказался бы для нас неожиданным; во-вторых, наш внешний фронт был бы настолько близок к окруженным (примерно 40 км), что при внезапном ударе противник мог бы преодолеть нашу оборону за 1–2 суток.
Чтобы доказать правильность своих выводов, командование Сталинградского фронта решило с целью разведки сил противника и отнесения внешнего фронта окружения на большую глубину от окруженных войск врага нанести удар наличными силами двух стрелковых дивизий, действовавших до этого на широком фронте (правда, ослабленных предыдущими боями), двух, также малочисленных, кавалерийских дивизий 4-го кавалерийского корпуса при поддержке танковой бригады. Мы полагали, что таким образом удастся окончательно выяснить реальную обстановку в районе Котельниково: если там противник не сосредоточил сил для основного удара, а лишь отвлекает наше внимание от тормосинской группировки, как это считал товарищ Василевский, мы и имеющимися у нас (перечисленными выше) силами овладеем Котельниково; если же именно отсюда враг предполагает нанести свой главный удар, как считали мы, тогда наши действия выльются в крупную оперативную разведку и раскроют всем нам истинный смысл намерений противника; одновременно наш внешний фронт отодвинется примерно на 40–50 километров дальше, что сыграет важную роль в упрочении кольца окружения».
ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ БОИ ВОЙСК 51-й АРМИИ (12–17 ДЕКАБРЯ)
12 декабря12 ноября 1942 года был первый сильный снегопад. Падающие с неба белые хлопья скрывали противников друг от друга. Через полосу ничейной земли почти ничего не было видно. Смутные контуры позиций, передовых постов, проволочных заграждений лишь иногда проглядывали через снежные заряды. Точно так же в штабах противостоящих друг другу армий смотрели на смутные контуры группировок противника. Разведка дала лишь размытые очертания действительного состава тех войск, с которыми вскоре предстояло столкнуться в смертельном бою.
Из вечерних сводок Совинформбюро
«Юго-западнее Сталинграда противник предпринял несколько контратак, которые были отбиты нашими бойцами. На другом участке немцы силою до 2 полков пехоты и при поддержке 80 танков атаковали наши позиции. Завязались ожесточенные бои, в ходе которых наши бойцы наносят противнику тяжелые потери».
Наступление армейской группы «Гот» началось в 8 часов утра 12 декабря после короткого, но мощного огневого налета артиллерии и ударов авиации по боевым порядкам соединений 51-й армии. Действуя из района Котельниково в общем направлении на северо-восток, противник главный удар наносил на узком участке фронта вдоль железной дороги Тихорецк – Сталинград. Здесь наступали 6-я и 23-я танковые дивизии 57-го танкового корпуса, которым противостояли 302-я и 126-я стрелковые дивизии 51-й армии. На флангах танковых дивизий действовали кавалерийские и пехотные немецко-фашистские войска. Соединение с группировкой Паулюса намечалось юго-западнее ст. Тундутово (высота с отметкой 180 восточнее Зеты). После артиллерийской подготовки противник прорвал оборону в полосе 302-й стрелковой дивизии полковника Е.Ф. Макарчука у полустанка Курмоярский. Воины этой дивизии оказывали упорное сопротивление.
С наступлением темноты передовые части 6-й танковой дивизии вышли на отдельных участках к южному берегу р. Аксай, а 23-я танковая дивизия – в район севернее Небыкова. Части 302-й стрелковой дивизии отошли на рубеж Чилеков – Небыков – совхоз «Терновый». Овладев Гремячим и разъездом 161-й км, гитлеровцы пытались выйти во фланг и тыл 126-й стрелковой дивизии, потеснили ее правофланговый полк, но были остановлены.
Генерал-полковник А. И. Еременко потребовал от командующего 51-й армией генерал-майора Н. И. Труфанова удерживать занимаемый его войсками рубеж и восстановить положение на участке 302-й стрелковой дивизии. На усиление армии была направлена из резерва фронта 235-я огнеметная танковая бригада и 87-я стрелковая дивизия. В то же время командующему 5-й ударной армией генерал-лейтенанту М. М. Попову было приказано ускорить сосредоточение войск армии для наступления в районе Рычковского с целью ликвидации там немецкого плацдарма.
О действиях немецко-фашистских войск при деблокирующем ударе X. Шейберт сообщает, что перед осуществлением наступательной операции 6-я танковая дивизия была разделена на четыре боевые группы: три более слабые мотопехотные группы (Цолленкопфа, Унрейна и Квентина) и одна сильная танковая группа Гюнерсдорфа. Подводя итоги первого дня наступления, он пишет, что наиболее важная из поставленных целей достигнута не была – не удалось захватить переправу через р. Аксай.
О начале контрудара противника в районе Котельниково командующий войсками Сталиградского фронта генерал-полковник А.И. Еременко немедленно доложил Верховному. В ответ он услышал: «Держитесь. Мы сейчас же пошлем резервы» (Еременко А.И. Указ. соч. – С. 400).
13 декабряНа рассвете 13 декабря немецко-фашистские войска возобновили наступление. Главный удар противник продолжал наносить по 302-й стрелковой дивизии. Чтобы остановить продвижение немецких танковых дивизий на рубеж разъезд Бирюковский – совхоз «Терновый», в сражение были введены части 13-го танкового корпуса. В течение дня 30 штурмовиков 8-й воздушной армии дважды атаковали на этом участке немецкие танки. Врагу снова не удалось выйти на фланг и тыл 126-й стрелковой дивизии. Однако на направлении главного удара противник продолжал теснить части 302-й стрелковой дивизии, которые отходили к р. Аксай. К исходу 13 декабря противник передовыми частями овладел Водянским, Заливским, форсировал Аксай и вышел в район Верхне-Кумского.
Из сводок Совинформбюро
Из утренних сводок:
«Юго-западнее Сталинграда противник пытался контратаковать наши позиции. Встреченные мощным артиллерийским и минометным огнем немцы откатились на исходные рубежи, оставив на поле боя свыше 400 трупов. Н-ское подразделение выбило врага из укрепленных позиций и захватило 8 пулеметов, 2 миномета и 126 винтовок».
Из вечерних сводок:
«Юго-западнее Сталинграда гитлеровцы силами пехоты и танков перешли в наступление на позиции, которые обороняет Н-ская часть. Встреченные артиллерийским огнем, они отступили, оставив на поле боя много трупов. Вскоре противник предпринял еще одну за другой три атаки. Одной группе немецких танков удалось вклиниться в нашу оборону. Советские артиллеристы и бронебойщики подбили 15 и сожгли 7 вражеских танков. Уничтожено до 800 немецких солдат и офицеров».
6-я танковая дивизия (генерал Э. Раус) продолжала наступать. В итоге второго дня наступления 6-я танковая дивизия овладела плацдармом на р. Аксай у Заливского, отсюда частью сил продвинулась к хутору Верхне-Кумский и захватила его. 23-я танковая дивизия, наступая из района Небыкова, также вышла к реке, захватив плацдарм у железнодорожного и шоссейного моста у Круглякова.
В книге Шейберта эти события изложены так:
«Группа Гюнерсдорфа за семь часов продвинулась на 25 км, захватив… переправу через р. Аксай и создав плацдарм глубиной до 10 км. Она сильно опередила основные силы как своей, так и 23-й дивизии… Наступавшая правее 23-я танковая дивизия при форсировании Аксая натолкнулась на сопротивление русских танков и вынуждена была просить помощи у 6-й танковой дивизии. С этой целью две танковые роты 6-й танковой дивизии были выдвинуты в полосу 23-й дивизии. К исходу дня, таким образом, удалось создать еще два плацдарма на северо-западном берегу Аксая».
На рубеже р. Аксай-Есауловский развернулась ожесточенная борьба, от исхода которой во многом зависело дальнейшее развитие событий на фронте. Бывший фашистский генерал Меллентин так оценивает значение этих боев:
«В этот период произошли полные трагизма события, историческое значение которых трудно переоценить. Не будет преувеличением сказать, что битва на берегах этой безвестной речки (Аксай-Есауловский. – Авт.) привела к кризису Третьего рейха, положила конец надеждам Гитлера на создание империи и явилась решающим звеном в цепи событий, предопределивших поражение Германии». Это определение не является в научном отношении точным, но основной смысл событий оно передает верно.
С выходом войск армейской группы «Гот» к реке Аксай возникла реальная опасность прорыва его внешнего фронта окружения. Вопрос стоял тогда так: сумеет враг деблокировать свою окруженную группировку и восстановить фронт под Сталинградом или, наоборот, советские войска ликвидируют эту попытку, что должно было привести к далеко идущим последствиям.
Ставка Верховного Главнокомандования тотчас увидела серьезность возникшей угрозы и приняла меры, которые отвечали сложившейся ситуации.
Так, А. М. Василевский пишет:
«Вернувшись в Верхне-Царицынский, я связался с командующим Сталинградским фронтом, который находился в Райгороде; мы условились, что он немедленно позаботится об усилении 51-й армии и, кроме того, выделит часть сил для организации обороны по реке Мышкове. После этого я отправился в Заварыгин, чтобы, уведомив Ставку, принять более решительные меры против гитлеровцев, наступавших от Котельникова. Связаться с Верховным Главнокомандующим мне сразу не удалось. Тогда я проинформировал об обстановке на юге командующего Донским фронтом К. К. Рокоссовского и оказавшегося в то время в его штабе командующего 2-й гвардейской армией Р. Я. Малиновского о том, что намерен просить Ставку по мере прибытия соединений 2-й гвардейской армии немедленно направлять их к югу от Сталинграда, навстречу наступавшим войскам Манштейна. Я предложил Малиновскому тотчас приступить к организации переброски уже готовых частей и соединений его армии форсированным маршем на реку Мышкову, чтобы, упредив противника, дать ему на рубеже Мышковы решительный отпор.
Через некоторое время состоялся разговор с Верховным Главнокомандующим. Я доложил о начавшемся крупном наступлении танковых войск противника со стороны Котельникова, а также о том, что с выходом этих войск к реке Аксай из-за отсутствия здесь у нас резервов создалась серьезная опасность прорыва внешнего фронта окружения войск Паулюса. Чтобы ликвидировать эту угрозу, необходимы серьезные и срочные меры как по усилению внешнего фронта, так и по укреплению южного и юго-западного фасов внутреннего фронта. Меры эти принимаются, но их далеко не достаточно. Далее я просил Верховного Главнокомандующего разрешить немедленно начать переброску прибывающей 2-й гвардейской армии на Донской фронт и развернуть ее на реке Мышкове, остановить продвижение войск Манштейна, а в дальнейшем, подчинив 2-ю гвардейскую армию Сталинградскому фронту, разгромить их, а операцию по ликвидации окруженных войск Паулюса временно отложить.
Это предложение вначале встретило довольно резкие возражения со стороны И. В. Сталина. Он сказал, что вопрос о передаче 2-й гвардейской армии из Донского в Сталинградский фронт будет рассмотрен Государственным Комитетом Обороны.
С большим волнением ожидал я решения Ставки… Около 5 часов утра 13 декабря я получил от Верховного соответствующие указания. Он распорядился перевести 2-ю гвардейскую из Донского в Сталинградский фронт 15 декабря, а руководство войсками по ликвидации деблокирующих группировок противника возложил на меня. В ближайшие дни я должен был представить соображения по использованию 2-й гвардейской армии на котельниковском направлении» (Василевский А. М. Дело всей жизни. – С. 218–220).
14 декабря14 декабря в 22 часа 30 мин. директивой на имя А. М. Василевского Ставка потребовала ввиду изменившейся обстановки на юге осуществление первого этапа операции «Кольцо» отложить, 2-ю гвардейскую армию предлагалось форсированным маршем двинуть на юг и расположить в тылу частей, действующих против котельниковской группы противника.
Из сводок Совинформбюро
Утренние сообщения:
«Юго-западнее Сталинграда наши войска вели бои с пехотой и танками противника. Артиллеристы Н-ской части подбили 10 немецких танков и рассеяли большую группу пехоты противника, на другом участке нашими бойцами отбиты две контратаки немецкой пехоты. В результате боя уничтожено свыше 200 гитлеровцев».
Вечернее сообщение:
«Юго-западнее Сталинграда пехота и танки противника возобновили контратаки наших позиций. Ценой больших потерь им удалось несколько потеснить наши подразделения. В этом бою советские бойцы истребили до 1000 вражеских солдат и офицеров, уничтожили 11 танков и 7 самоходных орудий».
Командующим Донским и Сталинградским фронтами генералам К. К. Рокоссовскому и А. И. Еременко приказывалось «продолжать систематическое истребление окруженных войск противника с воздуха и наземными силами, не давать противнику передышку ни днем, ни ночью, все более сжимать кольцо окружения, в корне пресекать попытки окруженных вырваться из кольца».
«Главная задача наших южных войск – разбить котельниковскую группу противника, силами Труфанова и Яковлева в течение ближайших дней занять Котельниково и закрепиться там прочно».
Таким образом, 2-я гвардейская армия направлялась для разгрома котельниковской группировки врага. До ее подхода к месту боев натиск группы Гота должны были сдерживать противостоящие им войска Сталинградского фронта. Командование фронта решило активными действиями этих войск отсечь наступающие впереди немецкие танки от мотопехоты и тылов, а затем порознь их уничтожить на рубеже р. Аксай.
С этой целью была создана ударная группировка 51-й армии, в состав которой вошли 4-й механизированный (переданный из состава 5-й ударной армии) и 13-й танковый корпуса, 235-я огнеметная танковая бригада, 234-й отдельный танковый полк и 1378-й стрелковый полк 87-й стрелковой дивизии (также из состава 5-й ударной армии). Этой группе войск приказывалось нанести удар в общем направлении на Чилеков (ЦАМО. Ф. 220, оп. 451, д. 125, л. 47).
Характеризуя состояние 4-го механизированного корпуса, Еременко писал:
«13 декабря все части 4-го механизированного корпуса, после того как они были сменены 300-й стрелковой дивизией, находились на марше; к этому времени корпус уже более 20 суток вел непрерывные бои и имел потери более 60 % личного состава и материальной части. У него оставалось 42 танка и 2000 бойцов. Также второй день двигалась из-за Волги 87-я стрелковая дивизия, подходя головным полком в район Капкинского. Одновременно танковый и артиллерийский резервы подходили к Громославке. В войсках находились представители штаба фронта, посланные туда сразу же после принятия нами решения о создании группировки для парирования угрозы со стороны Котельниково. Их основной задачей было всеми силами содействовать ускорению темпа сосредоточения и продвижения войск.
С утра 14 декабря эти части, получившие еще на марше свои задачи, смело бросаются навстречу противнику, нанося контрудар на Верхне-Кумский. Завязался огневой встречный бой механизированных частей. Населенный пункт был атакован 4-м механизированным корпусом с двух направлений: с одного он прорывался в населенный пункт, а с другого охватывал его справа. Одновременно из района Громославки 235-я танковая бригада с подчиненным ей отдельным танковым полком охватывала этот пункт с востока. 20-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада с подоспевшим головным 1378-м стрелковым полком 87-й стрелковой дивизии (остальные части, задержавшиеся на переправах через Волгу, были на подходе) развернулась левее (восточнее) 235-й танковой бригады на уровне Верхне-Кумского и остановила продвижение группы противника, наносившей удар восточнее Верхне-Кумского. В результате стремительного контрудара передовые части противника были полуокружены и понесли большие потери в живой силе и технике (до 40 танков и много мотопехоты). Под давлением наших частей противник оставил Верхне-Кумский и отошел на рубеж реки Аксай (Еременко. – С. 403).
Чтобы облегчить положение войск 51-й армии, 5-й ударной армии (315-я, 258-я, 300-я, 87-я стрелковые дивизии, 7-й танковый и 3-й гвардейский кавалерийский корпуса), приказывалось перейти в наступление на Нижне-Чирскую. В результате этого на пути наступления ударной группы противника уже с 14 декабря должна была встать значительно более мощная группировка, чем та, которая там была 12 декабря.
В соответствии с полученной задачей генерал Н. И. Труфанов решил сковать противника с фронта силами стрелковых дивизий и приданной им артиллерии, а подвижными соединениями нанести удар по флангам наступающей группировки немецко-фашистских войск, 13-му танковому корпусу было приказано двигаться из района ст. Аксай в западном направлении и ударить по правому флангу наступающего противника. 4-й механизированный корпус с приданными ему частями должен был нанести удар по левому флангу вражеских войск (из района Дорофеевского на Водянский). Для поддержки подвижных войск выделялось 100 истребителей и штурмовиков 8-й воздушной армии.
Намеченный план действий реально не мог привести к уничтожению превосходящих сил противника, но он соответствовал замыслу Верховного Главнокомандования – максимально задержать и ослабить на промежуточных рубежах прорыв к окруженной сталинградской группировке войск Манштейна и обескровить их до подхода к месту боев 2-й гвардейской армии.
В рамках выполнения поставленных задач с утра 14 декабря обе противостоящие стороны вновь перешли к активным действиям. Противник стремился развить успех в районе хутора Верхне-Кумский, который стал основным узлом борьбы. Это обусловливалось расположением здесь наиболее удобных дорог с юга на север к Сталинграду, что заставляло гитлеровцев упорствовать в развитии наступления именно на этом направлении. Путь немецким танкам с севера преградили 1378-й стрелковый, 234-й танковый полки, 235-я огнеметная танковая и 20-я отдельная истребительная бригады. С воздуха наступающего врага атаковали советские штурмовики, действовавшие группами по 4–6 самолетов.
Выдвинувшийся навстречу наступающим немецким войскам 4-й механизированный корпус генерала В. Т. Вольского завязал бои в районе Верхне-Кумского и Водянского. 13-й танковый корпус подошел вплотную к противнику в районе разъезда Бирюковский и, вступив в бой, оттянул на себя часть сил 23-й танковой дивизии. В течение всего дня 51-я армия вела тяжелые бои с наступавшей группировкой войск Манштейна – Гота. X. Шейберт пишет, что 14 декабря 1942 г. было днем «начала продолжавшегося три дня танкового сражения в калмыцких степях, одного из самых больших и ожесточенных танковых сражений Второй мировой войны».
В этот же день войска 5-й ударной армии перешли в наступление на противника, действовавшего в районе Рычковский, Верхне-Чирский. После упорного боя 7-й танковый корпус генерал-майора П. А. Ротмистрова, 258-я и 4-я гвардейская стрелковые дивизии отбросили гитлеровцев с плацдарма, что облегчило положение 51-й армии на котельниковском направлении.
В отношении этого дня А. М. Василевский пишет:
«14 декабря в 22 часа 30 минут мы получили официальную директиву о том, чтобы временно отложить осуществление операции «Кольцо», а 2-ю гвардейскую армию двинуть на юг…Общая идея отражения войск Манштейна была сформулирована в директиве так: главная задача наших южных войск – разбить котельниковскую группу противника силами Труфанова (51-я армия) и Р. Я. Малиновского, в течение ближайших дней занять Котельниково и прочно там закрепиться.