Страница:
В том же 1925 году издается наставление «Боевая служба пехоты. Руководство для командного состава РККА», в котором содержится специальный раздел «Уличный бой». В этом наставлении в сокращенной форме были изложены основные положения Полевого устава РККА 1925 года. При этом в начале главы указывалось, что «борьба за крупные населенные пункты может иметь место при двух положениях:
а) когда овладение городом в силу тех или других условий становится задачей начальника;
б) когда борьба ведется в самом городе в условиях гражданской войны.
Но, как видно, тема, связанная со штурмом крупных городов, быстро начала терять свою актуальность. В Боевом уставе пехоты РККА 1927 года содержится глава «Особенности боя за населенные пункты, в лесах, горах, на речных переправах и зимой». В этой главе содержался небольшой раздел «Бой за населенные пункты (города)», объемом всего в две страницы. В этом разделе порядок подготовки и ведения боя в городе был рассмотрен только в общих фразах, без детализации отдельных положений.
В Полевом уставе РККА 1929 года небольшой раздел «Бой в городе» на двух страницах был рассмотрен в главе «Действия в особых условиях». При этом подготовка и действия войск при штурме города были изложены очень коротко. Зато говорилось о том, что предварительная «разведка города имеет целью выяснить политическое состояние городского населения и возможность привлечения к активной борьбе рабочих; возможность и целесообразность использования в качестве опорных (с тактической стороны) пунктов рабочих районов». И только после этого следовало выяснять состав и боеспособность частей противника, места расположения в городе важных объектов и составлять план города.
Во Временном полевом уставе РККА (ПУ-36) в главе «Действия в особых условиях» имелся раздел «Бои за населенные пункты», в котором вопросы, связанные с подготовкой и ведением штурма города, были изложены всего на одной странице. Особенности боя в большом городе в этом документе вообще на рассматривались.
В сокращенном Боевом уставе пехоты РККА (БУП-40), часть 2 (рота, батальон, полк), от января 1940 года (160 страниц) в главе «Стрелковая рота» содержались разделы «Наступление на населенный пункт» и «Стрелковая рота в обороне населенного пункта», в главе 3 «Стрелковый батальон» – разделы «Наступление на населенный пункт» и «Оборона населенного пункта». Но в главе «Стрелковый полк» вопросы, связанные с наступлением на населенный пункт и обороной населенного пункта, вообще не рассматривались.
Начавшаяся Вторая мировая война, бои немецких войск с целью овладения Варшавой, штурм линии Маннергейма советскими войсками наглядно показали, что вопросы, связанные с боевыми действиями в городе, в руководящих документах РККА рассмотрены крайне слабо. Для устранения этого недостатка по линии Генерального штаба и штаба Ленинградского военного округа была создана специальная комиссия, которая несколько месяцев работала в войсках Северо-Западного фронта. По завершении этой работы были разработаны дополнения и изменения к существовавшему Боевому уставу (БУ-40).
В расширенном проекте Боевого устава пехоты Красной Армии, часть 2 (рота, батальон, полк), 1940 года (367 страниц) в главе «Стрелковая рота» содержались разделы «Штурмовая группа», «Наступление стрелковой роты на населенный пункт» и «Стрелковая рота в обороне населенного пункта». В разделе «Штурмовая группа» говорится о том, что каждый стрелковый взвод (рота) должен быть подготовлен к действиям в качестве штурмовой группы. При этом стрелковый взвод должен был усиливаться станковыми пулеметами, отдельными орудиями сопровождения, танками (в том числе огнеметными), саперами с взрывчатыми веществами для подрыва дотов и дзотов, химиками с дымовыми шашками или химическим танком.
Далее говорилось, что штурмовые группы являются составной частью боевого порядка стрелковых рот. Они должны следовать во втором эшелоне подразделений и вводиться в бой по решению командира роты или батальона. Довольно подробно описывался порядок действий штурмовых групп при решении различных боевых задач, главным образом при штурме дотов и дзотов. Порядок действий штурмовых групп при бое в городе в этом разделе не рассматривался.
В главе «Стрелковый батальон» имели место разделы «Наступление стрелкового батальона на населенный пункт» и «Оборона стрелкового батальона в населенном пункте». В главе «Стрелковый полк» – «Наступление стрелкового полка на населенный пункт» и «Стрелковый полк в обороне населенного пункта».
При этом в разделе «Стрелковый полк в обороне населенного пункта» предупреждалось, что населенные пункты с каменными и глинобитными строениями часто включаются в оборону и усиливают сопротивляемость войск, особенно в противотанковом отношении. Поэтому при наступлении на крупный населенный пункт командир полка должен понимать то, что, стремясь снизить эффективность артиллерийского огня и ударов авиации, противник будет стремиться к тому, чтобы передний край обороны выдвинуть вперед или отнести несколько в глубь населенного пункта.
Раздел, связанный с наступлением на населенный пункт полка, предписывал, что «бой за населенные пункты ведется в тесном взаимодействии с войсками, действующими вне их. С фронта населенный пункт сковывается частью сил, а главный удар наносится в направлении, примыкающем к населенному пункту, с тем, чтобы после прорыва на этом направлении окружить и захватить населенный пункт».
Это означало, что Полевой устав пехоты РККА – главный руководящий документ по организации боя для роты, батальона и полка – фактически запрещал лобовой штурм населенного пункта и требовал овладевать им после установки полной блокады. В то же время в данном документе был расписан порядок осуществления штурма блокированного города и действий сил и средств на его улицах.
Таким образом, в предвоенные годы советская теория в области подготовки и ведения боевых действий с целью овладения городами претерпела достаточно много различных преобразований. Наиболее полно этот вопрос рассматривался во Временном полевом уставе РККА, часть 2 (дивизия – корпус), 1925 года. Но в последующие годы эта проблема постепенно теряет свою актуальность и доходит до того, что руководящие документы ей посвящают всего несколько страниц общих рассуждений. И только начало Второй мировой войны заставило советское военное руководство более глубоко и детально взглянуть на этот вопрос.
Немецкий опыт штурма городов
а) когда овладение городом в силу тех или других условий становится задачей начальника;
б) когда борьба ведется в самом городе в условиях гражданской войны.
Но, как видно, тема, связанная со штурмом крупных городов, быстро начала терять свою актуальность. В Боевом уставе пехоты РККА 1927 года содержится глава «Особенности боя за населенные пункты, в лесах, горах, на речных переправах и зимой». В этой главе содержался небольшой раздел «Бой за населенные пункты (города)», объемом всего в две страницы. В этом разделе порядок подготовки и ведения боя в городе был рассмотрен только в общих фразах, без детализации отдельных положений.
В Полевом уставе РККА 1929 года небольшой раздел «Бой в городе» на двух страницах был рассмотрен в главе «Действия в особых условиях». При этом подготовка и действия войск при штурме города были изложены очень коротко. Зато говорилось о том, что предварительная «разведка города имеет целью выяснить политическое состояние городского населения и возможность привлечения к активной борьбе рабочих; возможность и целесообразность использования в качестве опорных (с тактической стороны) пунктов рабочих районов». И только после этого следовало выяснять состав и боеспособность частей противника, места расположения в городе важных объектов и составлять план города.
Во Временном полевом уставе РККА (ПУ-36) в главе «Действия в особых условиях» имелся раздел «Бои за населенные пункты», в котором вопросы, связанные с подготовкой и ведением штурма города, были изложены всего на одной странице. Особенности боя в большом городе в этом документе вообще на рассматривались.
В сокращенном Боевом уставе пехоты РККА (БУП-40), часть 2 (рота, батальон, полк), от января 1940 года (160 страниц) в главе «Стрелковая рота» содержались разделы «Наступление на населенный пункт» и «Стрелковая рота в обороне населенного пункта», в главе 3 «Стрелковый батальон» – разделы «Наступление на населенный пункт» и «Оборона населенного пункта». Но в главе «Стрелковый полк» вопросы, связанные с наступлением на населенный пункт и обороной населенного пункта, вообще не рассматривались.
Начавшаяся Вторая мировая война, бои немецких войск с целью овладения Варшавой, штурм линии Маннергейма советскими войсками наглядно показали, что вопросы, связанные с боевыми действиями в городе, в руководящих документах РККА рассмотрены крайне слабо. Для устранения этого недостатка по линии Генерального штаба и штаба Ленинградского военного округа была создана специальная комиссия, которая несколько месяцев работала в войсках Северо-Западного фронта. По завершении этой работы были разработаны дополнения и изменения к существовавшему Боевому уставу (БУ-40).
В расширенном проекте Боевого устава пехоты Красной Армии, часть 2 (рота, батальон, полк), 1940 года (367 страниц) в главе «Стрелковая рота» содержались разделы «Штурмовая группа», «Наступление стрелковой роты на населенный пункт» и «Стрелковая рота в обороне населенного пункта». В разделе «Штурмовая группа» говорится о том, что каждый стрелковый взвод (рота) должен быть подготовлен к действиям в качестве штурмовой группы. При этом стрелковый взвод должен был усиливаться станковыми пулеметами, отдельными орудиями сопровождения, танками (в том числе огнеметными), саперами с взрывчатыми веществами для подрыва дотов и дзотов, химиками с дымовыми шашками или химическим танком.
Далее говорилось, что штурмовые группы являются составной частью боевого порядка стрелковых рот. Они должны следовать во втором эшелоне подразделений и вводиться в бой по решению командира роты или батальона. Довольно подробно описывался порядок действий штурмовых групп при решении различных боевых задач, главным образом при штурме дотов и дзотов. Порядок действий штурмовых групп при бое в городе в этом разделе не рассматривался.
В главе «Стрелковый батальон» имели место разделы «Наступление стрелкового батальона на населенный пункт» и «Оборона стрелкового батальона в населенном пункте». В главе «Стрелковый полк» – «Наступление стрелкового полка на населенный пункт» и «Стрелковый полк в обороне населенного пункта».
При этом в разделе «Стрелковый полк в обороне населенного пункта» предупреждалось, что населенные пункты с каменными и глинобитными строениями часто включаются в оборону и усиливают сопротивляемость войск, особенно в противотанковом отношении. Поэтому при наступлении на крупный населенный пункт командир полка должен понимать то, что, стремясь снизить эффективность артиллерийского огня и ударов авиации, противник будет стремиться к тому, чтобы передний край обороны выдвинуть вперед или отнести несколько в глубь населенного пункта.
Раздел, связанный с наступлением на населенный пункт полка, предписывал, что «бой за населенные пункты ведется в тесном взаимодействии с войсками, действующими вне их. С фронта населенный пункт сковывается частью сил, а главный удар наносится в направлении, примыкающем к населенному пункту, с тем, чтобы после прорыва на этом направлении окружить и захватить населенный пункт».
Это означало, что Полевой устав пехоты РККА – главный руководящий документ по организации боя для роты, батальона и полка – фактически запрещал лобовой штурм населенного пункта и требовал овладевать им после установки полной блокады. В то же время в данном документе был расписан порядок осуществления штурма блокированного города и действий сил и средств на его улицах.
Таким образом, в предвоенные годы советская теория в области подготовки и ведения боевых действий с целью овладения городами претерпела достаточно много различных преобразований. Наиболее полно этот вопрос рассматривался во Временном полевом уставе РККА, часть 2 (дивизия – корпус), 1925 года. Но в последующие годы эта проблема постепенно теряет свою актуальность и доходит до того, что руководящие документы ей посвящают всего несколько страниц общих рассуждений. И только начало Второй мировой войны заставило советское военное руководство более глубоко и детально взглянуть на этот вопрос.
Немецкий опыт штурма городов
Руководство Германии, готовясь к началу Второй мировой войны, прекрасно понимало, что при проведении масштабных войсковых операций остро встанет вопрос блокады и штурма отдельных городов, крупных населенных пунктов и созданных на их базе укрепленных районов.
Уже в первые дни наступления немецких войск в Польше остро встал вопрос о захвате ими города Познани. 2 сентября А. Гитлер потребовал начать интенсивную бомбардировку этого города силами 7-й авиационной дивизии. На город была нацелена ударная группа 10-й немецкой армии, туда начала подтягиваться крупная группировка артиллерии. Но 3 сентября вопрос о лобовом штурме Познани был снят с повестки дня.
«Я не хочу ради этого города жертвовать жизнями немецких солдат, – заявил фюрер. – На пути победного наступления немецких войск еще будет очень много городов. Все они падут от страха перед немецким оружием, а не от длительной осады и классического штурма, на которые у нас попросту нет времени».
Но избежать штурма отдельных укрепленных районов не удавалось. Держалась в обороне крепость Ломжа, линия дотов с бронеколпаками на рубеже Новогруд, Визна. Немецкие войска были вынуждены штурмовать эти укрепления с ходу. И хотя при прорыве сопротивление польских войск было незначительным, Гитлер не одобрил наступательной инициативы своих генералов.
16 сентября в Генеральном штабе Сухопутных войск Германии встал вопрос, что делать со столицей Польши – Варшавой, кольцо вокруг которой было практически замкнуто. Одни генералы выдвигают предложение о штурме Варшавы, но это предложение отклоняется другими. Начальник Генерального штаба Сухопутных войск Германии генерал Ф. Гальдер высказывает предложение: «Уморить Варшаву голодом! Нам некуда торопиться, так как войска, стоящие перед Варшавой, в другом месте нам не требуются».
А. Гитлер, который вначале был сторонником решительного штурма, выслушав доводы, приказал блокировать этот город войсками, но воздержаться от его штурма. После этого в Варшаву был направлен парламентер, который потребовал сдачи города без боя. Поляки постарались затянуть с переговорами. Понимая это, немецкое командование решило нанести по Варшаве авиационные удары, подвергнуть город обстрелу артиллерией, а 20 сентября начать штурм восточных предместий (Прага) сухопутными войсками.
20 сентября немецкие войска достигли Львова, где встретились с советскими войсками, начавшими наступление – «освободительный поход» – на польские районы Западной Белоруссии и Западной Украины с востока. Вступление в войну Советского Союза и его удар по Польше в значительной степени подорвали боевой дух поляков, который и без того не был высоким. По всей территории Польши началась массовая сдача польских войск в плен, многие военнослужащие самовольно оставляли свои части и растворялись среди местного населения. Но Варшава, артиллерийский обстрел которой продолжался, все еще не собиралась сдаваться.
Но так долго продолжаться не могло. 26 сентября в штаб фон Бока прибыл парламентер из Варшавы с письмом от польского генерала Роммеля. Поляки просили о перемирии на 24 часа для вывода из города гражданского населения, которое немцами было отклонено. Фон Бок потребовал присылки польского офицера для переговоров о сдаче города и одновременно приказал усилить обстрел его артиллерией. На город с самолета немцами были сброшены агитационные листовки, обещавшие солдатам в случае сдачи быстрое возвращение домой, а офицерам – сохранение холодного оружия. На утро следующего дня был намечен массированный удар по Варшаве с воздуха.
В 9 часов 27 сентября Варшава капитулировала.
Таким образом, блокада, удары авиации и обстрел Варшавы немецкими войсками продолжались около 10 дней. Штурма города не производилось.
10 октября, обсуждая проблемы, связанные с наступлением на Антверпен, немецкое командование вынуждено было решать вопросы возможной осады и штурма этого города. Ф. Гальдер в своем Военном дневнике об этом пишет: «Сколько продержится окруженный город (месяц или два), никакого значения не имеет. Политические причины, вынуждавшие быстро действовать против крепостей на Востоке, здесь отсутствуют. На Западе следует действовать обдуманно. Для окружения лучше всего подходят войска второй или третьей категории. Каждый солдат, оставленный на фронте для сдерживания противника, окруженного нашими войсками, – это потерянный солдат.
И несколько ниже: «Не использовать танковые соединения против городов. Наибольший эффект от них – в открытом поле при внезапном и массированном использовании. Беспокоит опасность распыления сил в бельгийских городах, в первую очередь – в бесчисленных промышленных центрах».
Данная запись говорит о многом. Во-первых, она свидетельствует об отрицательном отношении командования вермахта к штурму городов и укрепленных районов при том, что остаются в силе требования к осуществлению их блокады. Также немаловажным являются взгляды на использование танковых войск при бое в городах и других населенных пунктах (укрепленных районах).
После вторжения немецких войск в Голландию Антверпен продержался всего один день, а 18 мая 1940 года был занят противником. Французы не смогли организовать оборону своей столицы, и 14 июня немецкие войска вступили в Париж. Среди немецкого руководства и высшего генералитета утвердилось мнение, что непреступных крепостей для германских войск не существует.
Разрабатывая план агрессии против СССР, Генеральный штаб Сухопутных войск Германии сделал все возможное, чтобы на направлениях главных ударов групп армий не оказалось крупных городов. Безусловно, абсолютно избежать этого не удалось. Поэтому для командующих армиями, нацеленными для наступления на направлении расположения городов, крупных населенных пунктов и укрепленных районов, были разработаны специальные инструкции, предписывавшие, как нужно действовать на данных направлениях. В них, в частности, указывалось, что города нужно блокировать пехотными частями, подвергать ударам авиации и артиллерии и охватывать подвижными (танковыми и моторизованными) частями.
Одним из первых городов-крепостей, вставших на пути наступления немецких войск на территории СССР, был Брест – центр Брестского укрепленного района. Первые известия о Брестском укреплении относятся к 1019 году и содержатся в «Повести временных лет». С тех пор Брестская крепость неоднократно принимала на себя удары различного противника. В одних случаях она захватывалась врагами, в других – вражеские лавины разбивались о ее стены. Позже в окрестностях крепости возник город Брест-Литовский. В Первую мировую войну Брест-Литовская крепость и сам город никакой роли в обороне русских войск не сыграли и были без боя заняты германскими войсками. Немецкая оккупация Брест-Литовска продолжалась до февраля 1919 года, затем город оказался на территории вновь образованной Польши. В августе 1920 года, после провала наступления войск Западного фронта (командующий – М. Н. Тухачевский), Брестская крепость стала тюрьмой для 19 тысяч красноармейцев, захваченных в плен поляками. Большинство из них там же и погибли от голода, холода и издевательств.
13 сентября 1939 года к Бресту подошли немецкие войска и открыли артиллерийский огонь по крепости и городу. Но штурмовать крепость немцы не собирались, их танки начали обходить Брест с северо-востока. 14 сентября 3-я танковая дивизия перерезала железную дорогу с Бреста на Кобрин и Барановичи. В полдень того же дня 10-я танковая дивизия заняла никем не оборонявшийся город Брест и железнодорожный вокзал. 20-я моторизованная дивизия выдвинулась к крепости по правому берегу Буга. Крепость оказалась в плотном кольце блокады.
После этого немецкая пехота при поддержке огнем артиллерии и танков начала штурм крепости. Поляки упорно сопротивлялись. Непреодолимой преградой оказались польские танки, заблокировавшие ворота крепости своими корпусами и пушечно-пулеметным огнем. За танками на расстоянии до 150 метров были установлены зенитные орудия, выведенные на горизонтальный огонь прямой наводкой. Несколько немецких танков на подступах к крепости подорвались на минах, пехота расстреливалась из пулеметов, установленных в бойницах крепости. Немцы были вынуждены отступить.
Командир 10-й танковой дивизии генерал Штумф, части которой штурмовали Брестскую крепость, узнав о неудаче первой атаки, был разъярен упорством поляков. Но подчиненные командиры восприняли это как недоверие и во второй половине дня возобновили штурм крепости. Кроме пехоты, в наступление было двинуто около 80 танков. Но и эта атака была отбита.
Вечером того же дня в район Бреста прибыл командир танкового корпуса генерал Г. Гудериан. Он организовал штурм по всем правилам. Германские войска обладали превосходством в силах и средствах, поляки не могли противопоставить им ничего существенного. Против 154 танков и 260 немецких орудий поляки имели 18 полевых орудий, 8 зениток и полтора десятка противотанковых ружей.
Всю ночь на 15 сентября немецкие орудия вели обстрел крепости. Ранним утром, после массированной артиллерийской и авиационной подготовки, подразделения 20-й моторизованной и 10-й танковой дивизий пошли на штурм. Защитники крепости продолжали оказывать упорное сопротивление. Местами доходило до рукопашных схваток. Бой продолжался весь день. Попытки германского командования поддержать свои войска ударами с воздуха не увенчались успехом: завидев самолеты, защитники Бреста уходили в казематы, войска настолько перемешались, что немецкие летчики нередко наносили удары по своим подразделениям. Штурм 15 сентября также захлебнулся на гребне крепостных валов.
Г. Гудериан приказал прекратить штурмы и подвергнуть защитников крепости систематическим артиллерийским и авиационным ударам. Эти удары продолжались всю ночь и утром 16 сентября. Только в 10 часов штурмовые отряды 20-й моторизованной и 10-й танковой дивизий вновь начали наступление. Германская пехота поднялась на гребень валов, но атака вновь захлебнулась, так как не был выполнен приказ наступать непосредственно за огневым валом артиллерии.
Генерал Г. Гудериан, узнав об очередной неудаче, лично прибыл к крепости и после уточнения задач и вопросов взаимодействия отдал приказ начать новый штурм. Но и этот штурм захлебнулся. Пехота отошла с большими потерями. Выстрелом польского снайпера был убит адъютант командира корпуса подполковник Браух. Но и положение оборонявшихся было тяжелым: потери убитыми и ранеными достигли 40 %, заканчивались снаряды и гранаты, многие укрепления были превращены в руины, была нарушена связь с польским командованием, находившимся в Пинске.
В 17 часов 16 сентября на совещании у коменданта крепости было решено прекратить сопротивление и прорываться из Бреста через еще свободный путь на Тересполь, Кодень. Выход войск был начат ночью. Но именно в эту ночь немецкое командование решило начать новый штурм крепости. Вырываться пришлось с боями, оставив заслоны.
В первой половине 17 сентября в цитадель по неразрушенному мосту ворвались подразделения 76-го пехотного полка. Со стороны города в крепость пошли части 20-й моторизованной дивизии. Брестская крепость, которая сопротивлялась четверо суток, пала. Потери обеих сторон в этом сражении остались неизвестными. Но известно, что в районе крепости в немецкий плен попало 988 польских солдат и офицеров.
Но Брест, по секретному протоколу, должен был находиться на территории Советского Союза, войска которого в то время продвигались к городу с востока, совершая «освободительный поход» в Западную Белоруссию. 21 сентября советские войска вошли в Брест, и в 16 часов на улице Люблинской унии состоялся совместный парад советских и немецких войск. В Брест из Иванцевичей переместился штаб 4-й армии Белорусского военного округа, который 11 июля 1940 года был преобразован в Западный Особый военный округ.
Летом 1940 года началось строительство 62-го Брестского укрепленного района. Долговременные сооружения возводились по восточному берегу Западного Буга непосредственно вдоль границы на виду у немецких пограничных застав. Полоса предполья, вследствие того что сооружения строились по берегу реки, не создавалась. Подобное расположение дзотов не позволяло подступы к ним прикрыть минными полями и провести предварительную пристрелку из вмонтированных в них орудий.
Фасад Брестской крепости
К 21 июня 1941 года в Брестском укрепленном районе было забетонировано 128 долговременных огневых точек, из которых 11 находились в районе города и крепости Брест. В Брестской крепости и возле нее размещались части 6-й и 42-й стрелковых дивизий 28-го стрелкового корпуса (командир – генерал-майор В. С. Попов), а также части окружного подчинения.
Город Брест, состоявший в основном из строений частного сектора, особого интереса в плане обороны не представлял. Брестская крепость как фортификационное сооружение давно утратила свое значение. Ее постройки, частично восстановленные после событий сентября 1939 года, использовались для размещения войск и складов в мирное время. Оборона крепости не предусматривалась. В случае начала военных действий гарнизон Бреста должен был выходить в районы сосредоточения или занимать оборону на подготовленных позициях в Брестском укрепленном районе; в условиях внезапного нападения выход войск из крепости становился нереальным. Для того чтобы покинуть крепость, войскам требовалось не менее четырех часов времени.
Но немецкое командование, имевшее опыт штурма Брестской крепости в 1939 году, более тщательно готовилось к овладению этой твердыней. Так, генерал Г. Гудериан в своей книге «Воспоминания солдата» пишет: «Крепостью Брест-Литовск (Брест) с ее старыми укреплениями, отделенной от нас реками Западный Буг и Муховец, а также многочисленными наполненными водой рвами, могла овладеть только пехота. Танки смогли бы взять ее только внезапным ударом, что мы и попробовали сделать в 1939 году. Но в 1941 году условий для этого уже не было.
Поэтому я решил танковыми дивизиями форсировать Западный Буг по обе стороны Брест-Литовска, а для наступления на крепость попросил подчинить мне пехотный корпус… 4-я армия должна была также временно придать мне для обеспечения форсирования реки Западный Буг несколько пехотных и прежде всего артиллерийских частей… Я не рассчитывал на немедленное падение крепости Брест-Литовск…»
По воспоминания свидетелей, к 22 июня Брестская крепость, как и сам город Брест, к обороне не готовилась. Тот же генерал Г. Гудериан пишет: «Тщательное наблюдение за русскими убеждало меня в том, что они ничего не подозревают о наших намерениях. Во дворе Брестской крепости, который просматривался с наших наблюдательных пунктов, под звуки оркестра они производили развод караулов. Береговые укрепления вдоль Западного Буга не были заняты русскими войсками. Работы по укреплению берега едва ли хоть сколько-нибудь продвинулись вперед за последние недели. Перспективы сохранения момента внезапности были настолько велики, что возник вопрос, стоит ли при таких обстоятельствах проводить артиллерийскую подготовку в течение часа, как это предусматривалось приказом».
Наступление немецких войск для советского командования на тактическом уровне было внезапным. Немецкая бомбардировочная и штурмовая авиация нанесла по Бресту бомбоштурмовой удар.
Танковые соединения танковой группы Г. Гудерииана сразу же начали охватывать Брестский укрепленный район с севера и юга. Непосредственно на Брест и Брестскую крепость двинулся 12-й армейский корпус генерала Вальтера Шрота. Непосредственно штурм Брестской крепости был поручен штурмовым отрядам 45-й Верхне-Австрийской дивизии, которая была усилена тремя артиллерийскими полками, девятью тяжелыми мортирами калибра 210 мм и девятью тяжелыми минометными батареями «Небельверфер», в составе которых было 54 280-мм минометов, способных стрелять 45,4-кг минами. Кроме того, для стрельбы по Брестской крепости заранее были доставлены две 126-тонных 600-мм осадных артиллерийских системы «Карл», стрелявшие фугасными и бетонобойными снарядами весом 1,7 и 2,2 тонны. Вполне понятно, что потери среди советских войск и разрушения в Брестской крепости уже в первые часы войны были огромными. Уже к 7 часам утра части 45-й и 34-й немецких пехотных дивизий заняли Брест, а остатки войск 4-й армии к исходу дня были отброшены на 25–40 километров от государственной границы. Крепость к 9 часам утра была полностью блокирована противником.
На Брестскую крепость был обрушен шквал артиллерийского огня. Артиллерия стреляла по рубежам. По каждому рубежу огонь велся в течение 4 минут, затем переносился на следующий огневой рубеж, находившийся на удалении в 100 метров. За таким огневым валом двигались штурмовые группы, созданные на базе подразделений 130-го и 135-го пехотных полков, усиленные подразделениями 81-го саперного батальона.
Казалось, наступление такого порядка не может встретить сильного сопротивления. Немецкие войска ворвались в крепость. Но внутри бои приняли ожесточенный характер. Более того, отдельные группы советских подразделений даже контратаковали врага. Но с самого начала оборона распалась на отдельные очаги без единого руководства, без связи и без взаимодействия. Первый отпор противнику был не чем иным, как стихийной реакцией на врага, и не носил характер подготовленной обороны.
Бой продолжался. Для преодоления сопротивления защитников крепости немецкое командование было вынуждено применить самоходные орудия, которые, войдя внутрь цитадели, начали расстреливать отдельные огневые точки. Практически в конце первого дня штурма Брестская крепость была занята противником, но официально она продолжала сражаться до конца июля 1941 года.
Потери немцев при штурме Брестской крепости были большими. Они потеряли более 1500 солдат и офицеров. В районе Бреста было оборудовано первое на советской земле немецкое кладбище, где было захоронено 482 солдата и офицера. Но потери советских войск убитыми и пленными в районе Бреста были намного большими.
Но надо понимать, что после 22 июня ни классического штурма, ни классической обороны этой твердыни уже не велось. Несколько уцелевших красноармейцев и командиров, укрывшись на день в подвалах, вечером выходили из своих убежищ и стреляли в немецких часовых. Генерал Вальтер фон Унгу, назначенный комендантом Бреста 30 июля, принимая дела, вынужден был отметить: «В общем-то, это – пустынные груды развалин, дымящиеся и зловонные, где все еще велся ружейно-пулеметный огонь от оставшихся советских солдат».
Уже в первые дни наступления немецких войск в Польше остро встал вопрос о захвате ими города Познани. 2 сентября А. Гитлер потребовал начать интенсивную бомбардировку этого города силами 7-й авиационной дивизии. На город была нацелена ударная группа 10-й немецкой армии, туда начала подтягиваться крупная группировка артиллерии. Но 3 сентября вопрос о лобовом штурме Познани был снят с повестки дня.
«Я не хочу ради этого города жертвовать жизнями немецких солдат, – заявил фюрер. – На пути победного наступления немецких войск еще будет очень много городов. Все они падут от страха перед немецким оружием, а не от длительной осады и классического штурма, на которые у нас попросту нет времени».
Но избежать штурма отдельных укрепленных районов не удавалось. Держалась в обороне крепость Ломжа, линия дотов с бронеколпаками на рубеже Новогруд, Визна. Немецкие войска были вынуждены штурмовать эти укрепления с ходу. И хотя при прорыве сопротивление польских войск было незначительным, Гитлер не одобрил наступательной инициативы своих генералов.
16 сентября в Генеральном штабе Сухопутных войск Германии встал вопрос, что делать со столицей Польши – Варшавой, кольцо вокруг которой было практически замкнуто. Одни генералы выдвигают предложение о штурме Варшавы, но это предложение отклоняется другими. Начальник Генерального штаба Сухопутных войск Германии генерал Ф. Гальдер высказывает предложение: «Уморить Варшаву голодом! Нам некуда торопиться, так как войска, стоящие перед Варшавой, в другом месте нам не требуются».
А. Гитлер, который вначале был сторонником решительного штурма, выслушав доводы, приказал блокировать этот город войсками, но воздержаться от его штурма. После этого в Варшаву был направлен парламентер, который потребовал сдачи города без боя. Поляки постарались затянуть с переговорами. Понимая это, немецкое командование решило нанести по Варшаве авиационные удары, подвергнуть город обстрелу артиллерией, а 20 сентября начать штурм восточных предместий (Прага) сухопутными войсками.
20 сентября немецкие войска достигли Львова, где встретились с советскими войсками, начавшими наступление – «освободительный поход» – на польские районы Западной Белоруссии и Западной Украины с востока. Вступление в войну Советского Союза и его удар по Польше в значительной степени подорвали боевой дух поляков, который и без того не был высоким. По всей территории Польши началась массовая сдача польских войск в плен, многие военнослужащие самовольно оставляли свои части и растворялись среди местного населения. Но Варшава, артиллерийский обстрел которой продолжался, все еще не собиралась сдаваться.
Но так долго продолжаться не могло. 26 сентября в штаб фон Бока прибыл парламентер из Варшавы с письмом от польского генерала Роммеля. Поляки просили о перемирии на 24 часа для вывода из города гражданского населения, которое немцами было отклонено. Фон Бок потребовал присылки польского офицера для переговоров о сдаче города и одновременно приказал усилить обстрел его артиллерией. На город с самолета немцами были сброшены агитационные листовки, обещавшие солдатам в случае сдачи быстрое возвращение домой, а офицерам – сохранение холодного оружия. На утро следующего дня был намечен массированный удар по Варшаве с воздуха.
В 9 часов 27 сентября Варшава капитулировала.
Таким образом, блокада, удары авиации и обстрел Варшавы немецкими войсками продолжались около 10 дней. Штурма города не производилось.
10 октября, обсуждая проблемы, связанные с наступлением на Антверпен, немецкое командование вынуждено было решать вопросы возможной осады и штурма этого города. Ф. Гальдер в своем Военном дневнике об этом пишет: «Сколько продержится окруженный город (месяц или два), никакого значения не имеет. Политические причины, вынуждавшие быстро действовать против крепостей на Востоке, здесь отсутствуют. На Западе следует действовать обдуманно. Для окружения лучше всего подходят войска второй или третьей категории. Каждый солдат, оставленный на фронте для сдерживания противника, окруженного нашими войсками, – это потерянный солдат.
И несколько ниже: «Не использовать танковые соединения против городов. Наибольший эффект от них – в открытом поле при внезапном и массированном использовании. Беспокоит опасность распыления сил в бельгийских городах, в первую очередь – в бесчисленных промышленных центрах».
Данная запись говорит о многом. Во-первых, она свидетельствует об отрицательном отношении командования вермахта к штурму городов и укрепленных районов при том, что остаются в силе требования к осуществлению их блокады. Также немаловажным являются взгляды на использование танковых войск при бое в городах и других населенных пунктах (укрепленных районах).
После вторжения немецких войск в Голландию Антверпен продержался всего один день, а 18 мая 1940 года был занят противником. Французы не смогли организовать оборону своей столицы, и 14 июня немецкие войска вступили в Париж. Среди немецкого руководства и высшего генералитета утвердилось мнение, что непреступных крепостей для германских войск не существует.
Разрабатывая план агрессии против СССР, Генеральный штаб Сухопутных войск Германии сделал все возможное, чтобы на направлениях главных ударов групп армий не оказалось крупных городов. Безусловно, абсолютно избежать этого не удалось. Поэтому для командующих армиями, нацеленными для наступления на направлении расположения городов, крупных населенных пунктов и укрепленных районов, были разработаны специальные инструкции, предписывавшие, как нужно действовать на данных направлениях. В них, в частности, указывалось, что города нужно блокировать пехотными частями, подвергать ударам авиации и артиллерии и охватывать подвижными (танковыми и моторизованными) частями.
Одним из первых городов-крепостей, вставших на пути наступления немецких войск на территории СССР, был Брест – центр Брестского укрепленного района. Первые известия о Брестском укреплении относятся к 1019 году и содержатся в «Повести временных лет». С тех пор Брестская крепость неоднократно принимала на себя удары различного противника. В одних случаях она захватывалась врагами, в других – вражеские лавины разбивались о ее стены. Позже в окрестностях крепости возник город Брест-Литовский. В Первую мировую войну Брест-Литовская крепость и сам город никакой роли в обороне русских войск не сыграли и были без боя заняты германскими войсками. Немецкая оккупация Брест-Литовска продолжалась до февраля 1919 года, затем город оказался на территории вновь образованной Польши. В августе 1920 года, после провала наступления войск Западного фронта (командующий – М. Н. Тухачевский), Брестская крепость стала тюрьмой для 19 тысяч красноармейцев, захваченных в плен поляками. Большинство из них там же и погибли от голода, холода и издевательств.
13 сентября 1939 года к Бресту подошли немецкие войска и открыли артиллерийский огонь по крепости и городу. Но штурмовать крепость немцы не собирались, их танки начали обходить Брест с северо-востока. 14 сентября 3-я танковая дивизия перерезала железную дорогу с Бреста на Кобрин и Барановичи. В полдень того же дня 10-я танковая дивизия заняла никем не оборонявшийся город Брест и железнодорожный вокзал. 20-я моторизованная дивизия выдвинулась к крепости по правому берегу Буга. Крепость оказалась в плотном кольце блокады.
После этого немецкая пехота при поддержке огнем артиллерии и танков начала штурм крепости. Поляки упорно сопротивлялись. Непреодолимой преградой оказались польские танки, заблокировавшие ворота крепости своими корпусами и пушечно-пулеметным огнем. За танками на расстоянии до 150 метров были установлены зенитные орудия, выведенные на горизонтальный огонь прямой наводкой. Несколько немецких танков на подступах к крепости подорвались на минах, пехота расстреливалась из пулеметов, установленных в бойницах крепости. Немцы были вынуждены отступить.
Командир 10-й танковой дивизии генерал Штумф, части которой штурмовали Брестскую крепость, узнав о неудаче первой атаки, был разъярен упорством поляков. Но подчиненные командиры восприняли это как недоверие и во второй половине дня возобновили штурм крепости. Кроме пехоты, в наступление было двинуто около 80 танков. Но и эта атака была отбита.
Вечером того же дня в район Бреста прибыл командир танкового корпуса генерал Г. Гудериан. Он организовал штурм по всем правилам. Германские войска обладали превосходством в силах и средствах, поляки не могли противопоставить им ничего существенного. Против 154 танков и 260 немецких орудий поляки имели 18 полевых орудий, 8 зениток и полтора десятка противотанковых ружей.
Всю ночь на 15 сентября немецкие орудия вели обстрел крепости. Ранним утром, после массированной артиллерийской и авиационной подготовки, подразделения 20-й моторизованной и 10-й танковой дивизий пошли на штурм. Защитники крепости продолжали оказывать упорное сопротивление. Местами доходило до рукопашных схваток. Бой продолжался весь день. Попытки германского командования поддержать свои войска ударами с воздуха не увенчались успехом: завидев самолеты, защитники Бреста уходили в казематы, войска настолько перемешались, что немецкие летчики нередко наносили удары по своим подразделениям. Штурм 15 сентября также захлебнулся на гребне крепостных валов.
Г. Гудериан приказал прекратить штурмы и подвергнуть защитников крепости систематическим артиллерийским и авиационным ударам. Эти удары продолжались всю ночь и утром 16 сентября. Только в 10 часов штурмовые отряды 20-й моторизованной и 10-й танковой дивизий вновь начали наступление. Германская пехота поднялась на гребень валов, но атака вновь захлебнулась, так как не был выполнен приказ наступать непосредственно за огневым валом артиллерии.
Генерал Г. Гудериан, узнав об очередной неудаче, лично прибыл к крепости и после уточнения задач и вопросов взаимодействия отдал приказ начать новый штурм. Но и этот штурм захлебнулся. Пехота отошла с большими потерями. Выстрелом польского снайпера был убит адъютант командира корпуса подполковник Браух. Но и положение оборонявшихся было тяжелым: потери убитыми и ранеными достигли 40 %, заканчивались снаряды и гранаты, многие укрепления были превращены в руины, была нарушена связь с польским командованием, находившимся в Пинске.
В 17 часов 16 сентября на совещании у коменданта крепости было решено прекратить сопротивление и прорываться из Бреста через еще свободный путь на Тересполь, Кодень. Выход войск был начат ночью. Но именно в эту ночь немецкое командование решило начать новый штурм крепости. Вырываться пришлось с боями, оставив заслоны.
В первой половине 17 сентября в цитадель по неразрушенному мосту ворвались подразделения 76-го пехотного полка. Со стороны города в крепость пошли части 20-й моторизованной дивизии. Брестская крепость, которая сопротивлялась четверо суток, пала. Потери обеих сторон в этом сражении остались неизвестными. Но известно, что в районе крепости в немецкий плен попало 988 польских солдат и офицеров.
Но Брест, по секретному протоколу, должен был находиться на территории Советского Союза, войска которого в то время продвигались к городу с востока, совершая «освободительный поход» в Западную Белоруссию. 21 сентября советские войска вошли в Брест, и в 16 часов на улице Люблинской унии состоялся совместный парад советских и немецких войск. В Брест из Иванцевичей переместился штаб 4-й армии Белорусского военного округа, который 11 июля 1940 года был преобразован в Западный Особый военный округ.
Летом 1940 года началось строительство 62-го Брестского укрепленного района. Долговременные сооружения возводились по восточному берегу Западного Буга непосредственно вдоль границы на виду у немецких пограничных застав. Полоса предполья, вследствие того что сооружения строились по берегу реки, не создавалась. Подобное расположение дзотов не позволяло подступы к ним прикрыть минными полями и провести предварительную пристрелку из вмонтированных в них орудий.
К 21 июня 1941 года в Брестском укрепленном районе было забетонировано 128 долговременных огневых точек, из которых 11 находились в районе города и крепости Брест. В Брестской крепости и возле нее размещались части 6-й и 42-й стрелковых дивизий 28-го стрелкового корпуса (командир – генерал-майор В. С. Попов), а также части окружного подчинения.
Город Брест, состоявший в основном из строений частного сектора, особого интереса в плане обороны не представлял. Брестская крепость как фортификационное сооружение давно утратила свое значение. Ее постройки, частично восстановленные после событий сентября 1939 года, использовались для размещения войск и складов в мирное время. Оборона крепости не предусматривалась. В случае начала военных действий гарнизон Бреста должен был выходить в районы сосредоточения или занимать оборону на подготовленных позициях в Брестском укрепленном районе; в условиях внезапного нападения выход войск из крепости становился нереальным. Для того чтобы покинуть крепость, войскам требовалось не менее четырех часов времени.
Но немецкое командование, имевшее опыт штурма Брестской крепости в 1939 году, более тщательно готовилось к овладению этой твердыней. Так, генерал Г. Гудериан в своей книге «Воспоминания солдата» пишет: «Крепостью Брест-Литовск (Брест) с ее старыми укреплениями, отделенной от нас реками Западный Буг и Муховец, а также многочисленными наполненными водой рвами, могла овладеть только пехота. Танки смогли бы взять ее только внезапным ударом, что мы и попробовали сделать в 1939 году. Но в 1941 году условий для этого уже не было.
Поэтому я решил танковыми дивизиями форсировать Западный Буг по обе стороны Брест-Литовска, а для наступления на крепость попросил подчинить мне пехотный корпус… 4-я армия должна была также временно придать мне для обеспечения форсирования реки Западный Буг несколько пехотных и прежде всего артиллерийских частей… Я не рассчитывал на немедленное падение крепости Брест-Литовск…»
По воспоминания свидетелей, к 22 июня Брестская крепость, как и сам город Брест, к обороне не готовилась. Тот же генерал Г. Гудериан пишет: «Тщательное наблюдение за русскими убеждало меня в том, что они ничего не подозревают о наших намерениях. Во дворе Брестской крепости, который просматривался с наших наблюдательных пунктов, под звуки оркестра они производили развод караулов. Береговые укрепления вдоль Западного Буга не были заняты русскими войсками. Работы по укреплению берега едва ли хоть сколько-нибудь продвинулись вперед за последние недели. Перспективы сохранения момента внезапности были настолько велики, что возник вопрос, стоит ли при таких обстоятельствах проводить артиллерийскую подготовку в течение часа, как это предусматривалось приказом».
Наступление немецких войск для советского командования на тактическом уровне было внезапным. Немецкая бомбардировочная и штурмовая авиация нанесла по Бресту бомбоштурмовой удар.
Танковые соединения танковой группы Г. Гудерииана сразу же начали охватывать Брестский укрепленный район с севера и юга. Непосредственно на Брест и Брестскую крепость двинулся 12-й армейский корпус генерала Вальтера Шрота. Непосредственно штурм Брестской крепости был поручен штурмовым отрядам 45-й Верхне-Австрийской дивизии, которая была усилена тремя артиллерийскими полками, девятью тяжелыми мортирами калибра 210 мм и девятью тяжелыми минометными батареями «Небельверфер», в составе которых было 54 280-мм минометов, способных стрелять 45,4-кг минами. Кроме того, для стрельбы по Брестской крепости заранее были доставлены две 126-тонных 600-мм осадных артиллерийских системы «Карл», стрелявшие фугасными и бетонобойными снарядами весом 1,7 и 2,2 тонны. Вполне понятно, что потери среди советских войск и разрушения в Брестской крепости уже в первые часы войны были огромными. Уже к 7 часам утра части 45-й и 34-й немецких пехотных дивизий заняли Брест, а остатки войск 4-й армии к исходу дня были отброшены на 25–40 километров от государственной границы. Крепость к 9 часам утра была полностью блокирована противником.
На Брестскую крепость был обрушен шквал артиллерийского огня. Артиллерия стреляла по рубежам. По каждому рубежу огонь велся в течение 4 минут, затем переносился на следующий огневой рубеж, находившийся на удалении в 100 метров. За таким огневым валом двигались штурмовые группы, созданные на базе подразделений 130-го и 135-го пехотных полков, усиленные подразделениями 81-го саперного батальона.
Казалось, наступление такого порядка не может встретить сильного сопротивления. Немецкие войска ворвались в крепость. Но внутри бои приняли ожесточенный характер. Более того, отдельные группы советских подразделений даже контратаковали врага. Но с самого начала оборона распалась на отдельные очаги без единого руководства, без связи и без взаимодействия. Первый отпор противнику был не чем иным, как стихийной реакцией на врага, и не носил характер подготовленной обороны.
Бой продолжался. Для преодоления сопротивления защитников крепости немецкое командование было вынуждено применить самоходные орудия, которые, войдя внутрь цитадели, начали расстреливать отдельные огневые точки. Практически в конце первого дня штурма Брестская крепость была занята противником, но официально она продолжала сражаться до конца июля 1941 года.
Потери немцев при штурме Брестской крепости были большими. Они потеряли более 1500 солдат и офицеров. В районе Бреста было оборудовано первое на советской земле немецкое кладбище, где было захоронено 482 солдата и офицера. Но потери советских войск убитыми и пленными в районе Бреста были намного большими.
Но надо понимать, что после 22 июня ни классического штурма, ни классической обороны этой твердыни уже не велось. Несколько уцелевших красноармейцев и командиров, укрывшись на день в подвалах, вечером выходили из своих убежищ и стреляли в немецких часовых. Генерал Вальтер фон Унгу, назначенный комендантом Бреста 30 июля, принимая дела, вынужден был отметить: «В общем-то, это – пустынные груды развалин, дымящиеся и зловонные, где все еще велся ружейно-пулеметный огонь от оставшихся советских солдат».