Валентина Травинка. Голубая целительница глина

   Влезать в воду категорически не хочется, чувствую всеми фибрами своей души, как говорится. Но я упорно ожидаю момента, когда глупый разум даст команду: купнись же! Неужто отойдешь? Далее мысли работают в таком направлении. Тебе путевку родное издательство подарило в такую поистине экзотическую страну, на такое (Средиземное, между прочим) море, а ты дрейфишь. Да это же целебная вода, в ней на каждый кубический метр до пуда всяческих солей… Лезь немедленно, трусиха! И трусиха рассекает волну своей глупой головою и плывет. Плывет до тех пор, пока не только вышеуказанная часть тела, но и все оно в целом начинает заметно холодеть. Снова где-то в глубине подсознания кто-то едва внятно – верно, охрип оравши, – шепчет о возможности воспаления важнейших органов. Но, увы, упрямая мысль, засевшая над подкоркой, видимо, перебивает слабый голос: ничего, перетерпишь, надобно использовать подарок на всю катушку (вроде того шведского стола, от которого у меня чуть было совсем не отказал желудок, если вы припоминаете).
   Таким образом, все десять дней (четыре, слава богу, не купалась, поскольку ездила на экскурсии) побеждал он, настырный, тот самый, от которого одно горе, во всяком случае, неприятностей не оберешься, если будешь только ему, уму, стало быть, подчиняться.
   Наконец прибыла в родные места, а тут приятельница в Воейково позвала: озеро теплое, коричневое, вода ласковая, дна не достать. Как глянула я на мои милые березки, что оторачивали лесной водоемчик, которых не видела ни единой целых две недели, так сразу и стала одежку скидывать с себя.
   Чуть ли не час плавала на середину и обратно. В это время скрылось солнышко, поднялся ветер, так что на берегу меня встретила совсем иная атмосфера, нежели в Испании, как вы понимаете. Едва-едва в брючки дрожащие ноги засунула, о костре стала мечтать, которого и зажечь нечем было…
   Теперь вы поняли, почему у меня началось воспаление легких, и притом двустороннее, да? Можно сказать, в одном легком отразился холод атлантической волны, а в другом – северный ветер. Хорошенькая история! И ведь если разобраться как следует в данной ситуации, то иначе как дуростью и не назовешь причину заболевания, вам не кажется?
   А стоило хоть разочек внять сигналу наития, когда трясло все мои члены на том горячем как огонь песке, и повернула бы я свои стопы к голубому бассейну, что размещался во дворе нашего отеля под именем «Амарагуа», причем не один, а целых три с достаточной глубиною – от двух до трех метров! И удовольствия получила бы не меньше от водных процедур, а болезнь уж точно бы не заработала.
   Отдых закончился не совсем весело: уже на третий день по приезде я сотрясала свою «хрущевку» приступами кашля, а из носа текло невесть что, сгущаясь по мере борьбы, все четырнадцать дней. Где тонко, там и рвется. Последнюю порцию глины отдала для лечения глазок одной малышки, которая пришла со своей мамой на второй день после приезда моего из дальних стран, так что осталась я с хворью один на один, поскольку таблеток и уколов не признаю.
   Знакомая врач прослушала, где именно развилось воспаление, сделала мне горчичную накладку на спину, но, увы… Брожу как тень, а больше лежу, полотенцем утираюсь ежеминутно. Температура, которая у меня бывает в десять лет один раз, каждый день стала подпрыгивать, а вечерами появлялась постоянно, как штык. В общем, симптомы весьма и весьма грустные…
   И вот как-то днем раздается звонок: Валентина Михайловна, мы сейчас вам глины привезем целый мешок. Голубой, просто как масло. И притащили! Залили ее водою, а наутро я пригласила приятельницу: помоги, мол, лепешку на спину поставить, поскольку сама уже сил никаких не имею – дошла старушка.
   И представьте себе, через два часа ровно тяжесть со спины словно бы спала, дышать стало легче. Вот это помощница прибыла в дом! Без всяких таблеток, без единого шприца пошла в бой на мою хворь и… Во всяком случае, наутро у меня появились силы, чтобы проверить, что же там оказалось на голубом пласте, на котором я накануне пару часов отлежала.
   Диагноз моей приятельницы полностью подтвердился: да, в нижней части одного и другого легкого минусовала глинка. Еще разок поставили, еще – и все! Исчез минус, побежала гаечка мне навстречу, рассказывая о том, что прекрасно справилась голубая волшебница с порученным ей делом.
   Теперь надо было приниматься за носик, к тому времени изрядно подпухший. Не только он, но и все лицо заметно округлилось. Конечно, носоглотке тоже немало досталось, потому что горло отказывалось принимать даже любое питье, будь то горячее или холодное, о еде и говорить не приходится. Правда, все две недели ела я предельно мало. Это всегда меня спасало, отсутствие аппетита. Кроме того, еще был великолепный помощник – сон, спала по 15–16 часов. Итак, теперь я аппликации ставила на лоб, потому что пазухи болели – не дотронуться, а гундосила я так, что никто не узнавал моего голоса.
   Тут пришлось повозиться. Четыре, пять, шесть раз залепляю толстым слоем эти пазухи, но выкачать то, что там накопилось, было трудно даже чудной целительнице-глинке большой силы. Снова мелькнула у меня мысль о менингите, от которой на этот раз как-то похолодало не только в голове, но и в сердце. И чем же я буду думать в остатние дни, ежели… Ой, ой!
   Что уж говорить, взвоешь от такой перспективы, тем более, что чувствую, неладно с головушкою садовою дурною. И снова она меня выручила, голубушка моя голубая. Привезли мне ребятки еще преогромный мешок глины, сочинила я себе нечто вроде шлемика, завязалась, одна носопырка видна, и лежу.
   И стала у меня вся голова ныть-болеть неимоверно! Я, конечно, терплю, уговариваю себя: молчи, мол, сама виновата, да и не мешай волшебнице работать, она там каждый сантиметрик просматривает, разыскивает в самой глубине воспаление. И надо сказать великое спасибо ей, волшебнице, потому как глиняный шлемик довольно быстро все подправил, всю нечисть извлек из моей глупой головушки, и перестала она вскоре болеть.
   Сопли, которые нескончаемой рекой лились, как из водопроводного крана, тоже поунялись, причем довольно заметно, после использования того шлемика, о котором я только что рассказала.

   Одним словом, постепенно-постепенно все симптомы отошли, даже слабость струхнула перед глинкою, и стала я выздоравливать, выходить из кризиса, что называется. Однако дней через десять снова сделала контрольную аппликацию. С легкими все уладилось, а вот с пазухами пришлось еще повозиться.
   Тут уж я должна вам подчеркнуть-напомнить, что говорят американцы по этому поводу: от соплей даже рак бывает… Так что, дорогие мои, непременно повторите процедуры именно с носоглоткой, чтобы там все было чисто-пречисто, пусть врачевательница голубенькая все словно метелочкой оттуда выметет, чтобы потом никаких осложнений не получилось при небольшом ослаблении организма, как это часто бывает.

   Подумать только, сколько хлопот-забот зряшных доставляет сам себе человек, этот умный-разумный гомо сапиенс. И зачем ему только Господь разум подарил?! Совершенно он не умеет им разумно пользоваться, если совершает поступки крайне алогичные. И все норовит во вред себе сделать, заметили? Я уверена, что подробно изложенная мною история о том, как я застудила себе легкие и глупую старую головушку в водах всемирно известного моря, многим напомнит кое-какие ситуации, имевшие место, как говорится, и в их жизни. Дорогие мои, очень вас прошу, слушайте свой внутренний голос. Он как ангел-хранитель, данный вам от рождения для радости, для помощи в делах, для удачи, в конце концов, а вы часто никакого внимания не обращаете на его предупреждения. Считаете, что Травинка ставит перед вами непосильную задачу, да?
   Ничуть! Давайте еще разок пройдемся по данной теме, хорошо? Не возражайте, пожалуйста. Вон я о глине столько писала, столько подробностей привела, а мои читатели звонят и говорят: очень прошу, приезжайте ко мне (дорогу оплачу!), поставьте один разочек сами, а то я не поняла, как именно ее, эту аппликацию, наложить на больное место.
   ?!?
   Казалось бы, все растолковала, разжевала, проглоти, моя милая читательница… Но, увы, надо, оказывается, еще и показать.
   Другая особа пошла намного дальше в своих пожеланиях: вот когда вы (я, значит) своими руками мне на спину положите, тогда и пройдет… Родная моя читательница, если я начну самолично ставить глиняные лепешки на животик, скажем, то ведь у меня уже не останется времени для того, чтобы написать следующую книгу, для вас в том числе.
   Что же касается моих ручек, якобы особенных, по вашему мнению, то тут вы недооцениваете, прежде всего, себя. Сколько раз я вам говорила, что сами вы и есть волшебники и феи, потому как «своя рубашка ближе к телу». Это позже люди придали данной пословице несколько иной смысл, а первоначальный же как раз о том и говорил, что люди давным-давно приметили: лишь сам себе человек может помочь, а не дядя. Недаром теперь целую серию книг выпускают под таким именно грифом: «Исцели себя сам», потому что в этом изречении содержится глубочайшая мудрость.
   Возвращаясь к сказанному выше, продолжу. Утром, как проснетесь, закиньте себе в головку мысль. Она несложна, примитивна, можно сказать, она, может быть, покажется вам абсурдной, поскольку вы не верите в себя, не привыкли этого делать (да вам многие годы это и не разрешалось, потому как другие думали за вас, а вы слепо подчинялись тому, что они там придумают). Итак, вы говорите себе: Я все смогу. У меня все сегодня выйдет. Все удастся мне! Такие приблизительно словечки закидываете себе в подкорку разика два-три и снова засыпаете минут на десять.
   Заверяю вас, в одно прекрасное утро вы проснетесь без звонка будильника, и уже не вы сами, а кто-то внутри вас повторит те заветные, поистине магические фразы. И приметесь за дела, которые пойдут-побегут у вас теперь полегонечку, но не потихонечку, а по-быстрому. Уйму их переделаете. Запишите для первого раза, что именно вам удалось сделать в такой день, и к вечеру непременно удивитесь: неужели это я все успела?! В такой ставший для вас удачливым денек и глиночку поставьте на то место, что засвербело, и справится она с худом, а ваши собственные ручки будут ей помощницами!
   Важно, чтобы вы поскорее услышали то, что закинули в свое подсознание, чтобы оно откликнулось, как говорится, и принялось бы работать-трудиться на вас. К сожалению, давно мы с вами несколько оглохли, живем, как поет чудная наша Маша Распутина:

 
И в обычной суете по течению плывем…
Кто устал, а кто ленив,
Кто единым взглядом жив…
 

   Подчиняемся тому, что тетя Клава по радио сообщила либо о чем дядя Федя, новоиспеченный колдун, по телевизору оповестил. Кстати сказать, могли бы и поведать в своей рекламе о лучших курортах Испании, что там водица дюже холодная бывает, но, увы… И если вернуться еще разок на то побережье, о котором я вам рассказывала на нескольких страницах подряд, то примем во внимание такой факт. Я себе плаваю, замерзаю, разум мой говорит, терпи, мол, понапрасну что ли ты прибыла в такую даль, пять часов добиралась в теплые края на «Ту-154».
   А подсознание-то вперед побежало, поглощая временные километры молниеносно. Я, скажем, еще в июле ковыляю по берегу, а наитие пробежало вперед три недели, увидело там непорядок в голове, что-то вроде менингита, и кричит мне в самое ухо: вылезай, мол, из воды, а то заработаешь болезнь, менингит, стало быть. Да, удивительные свойства даны нашей подкорке – просматривать намного вперед до прожитых дней, так и пользуйся вроде бы господним подарком. Но мы свои дурацкие (иначе и не скажешь) доводы приводим.
   Недаром я снова про подкорку речь завела. Когда я хворала, она меня и надоумила, про осинку-то мне напомнила. Привезла мне приятельница по моей просьбе несколько тоненьких полешек загадочного этого деревца с будто железными листочками, и положила я их на пол как раз под область своих дыхательных органов. А одно оставила, положу, думаю, над порогом, на карниз, потому как предыдущие у меня давнишние, засохшие; верно, силу свою потеряли.
   Проходит несколько дней, вынула я осинку из-под кровати, стала проверять гаечкою. Вот тебе и раз! Такой минус пошел ни с того, ни с сего. А над тем, что на карнизе лежало, ни-ни! Качается этак весело-радостно гаечка от меня и обратно, указывая на то, что в данной древесине полным-полно биосил.

   Так что имейте в виду: осинка тоже умеет убирать плохое, хотя у нее роль – зло изничтожать. В общем, работает по совместительству, выходит: и хвори берет, и злобу снимает. Наверное, и на носовые пазухи можно бы ее поставить на часок-другой. Правда, хорошую плашечку приятельнице отдала (тяжелая у нее болячка, не приведи Господь!), пусть, думаю, ей поможет.
   Все, запрос сделаю, чтобы еще привезли осинки, тем более, что, чувствую, накапливается снова в пазухах что-то весьма препротивное. Примусь-ка я изымать совместным способом: и глинами, и осиною, и монетками. Надо сказать, что одно другому ничуть не мешает, каждому хватает дел, если болячка серьезная и затягивается.
   К объединенному воздействию мы еще вернемся, а сейчас начнем следующий этап по поправке здоровьишка бабушки Травинки, которая действовала весьма и весьма неразумно там, в Испании. Правда, прочитав заголовок, вы сразу поймете, что дело касается не только ее, но и других людей, которых очень даже немало в СНГ и других странах.

Глава 3
Берегись, подагра!

   Об исторических корнях этой хвори мы больше не станем беседовать. Теперь примемся выравнивать наши изрядно покривившиеся пальчики на руках, восстанавливать плохо действующие суставы (локоточки, коленки и т. д.). Конечно, если бы я не объедалась за этим злосчастным шведским столом, придуманным для нашей погибели, особенно для тех, кто любит поесть, то мои обрамленные солями наподобие стен в сталактитовых пещерах косточки-суставчики еще бы жили-поживали и не беспокоили бабушку лет этак пять, а то и более, тем паче что штангой она не занимается, в пинг-понг не может устроиться играть, то есть двигает ручками предельно редко и мало. Но недаром говорится: нет худа без добра! Вот уж точно! Давненько я чувствовала скованность в плечевом суставе, особенно в левом. Иной раз ночью так заноет, что уснуть не в силах. В связи с тем, однако, что гром не грянул, то и я, как и многие из вас, в ус не дула, что пора, мол, приниматься за скрытые внутри те самые подагрические утолщения, которые у других, к примеру, появились на руках, и в довольно значительных размерах. И, как вы читали в самом начале книги, гром грянул, все обострилось, и даже мои сравнительно ровненькие персты (пальцы, значит) выглядели довольно «молодыми», так что и визуально, и по болезненным ощущениям пора было приниматься за дело… Но как же приниматься, если врачи, известные всему, а не только медицинскому, миру, не раз попытки делали справиться с этим жутким артрозом, артритом и тому подобными мучительными болячками, которые портят не только настроение, но и жизнь довольно значительной части человечества?!
   Профессор Залманов, скажем, обещает нам умерить боли горячей водой, господин Кнейп тоже утверждает, что страдания можно значительно облегчить, но уже при помощи холода. О других эскулапах говорить не будем, потому как наши отечественные просто предлагают инвалидность и отправляют восвояси людей, которые пришли с жалобами на нестерпимые боли в области всех имеющихся в наличии суставов, чтобы они не мешали им работать. Представляете себе, какая нелегкая задача передо мною стояла? Если учесть, что мое заболевание – одна из худших форм (окостенение всех хрящей, которые известны анатомам, процесс, безостановочно ведущий организм к погибели), то я поначалу струхнула. А позднее, так как нытье, которое продолжалось и днем, а не только ночью, столь меня утомило, что я была на все согласна, обратилась к своей давней спасительнице, с которой вы уже хорошо знакомы.
   – Милая моя глиночка, – взмолилась как-то поутру я, – помоги ты мне, кудесница, а я потом другим обо всем поведаю!
   Тут уж я стала прислушиваться к своему внутреннему голосу повнимательнее, ушки на макушке. И что же? Он-то и подсказал, куда что именно поставить-приложить, поскольку болело повсюду.
   Положила я в марлечку целебного снадобья толщиною сантиметра три и перекинула как бы через плечо, как полотенце, закрепила как следует, укутала свитером и забралась под ватное одеяло, с тем чтобы разогреться побыстрее. Посплю, думаю, два часа, как положено, а затем проверю, взялась ли врачевательница за мою хворь.

   Однако не тут-то было, поспать не удалось, ибо уже минут через десять появились в плечевом суставе такие боли, что захотелось тут же сбросить аппликацию. Лежу и терплю, терплю и лежу, а самой выть хочется от того, что там стала выделывать глинка.
   Ощущение было такое, что она принялась словно острым ножом отрезать от косточек все эти наслоения стогодовалой давности.
   Вы же понимаете, раз отрезают, так все в ход идет, и сосудам кровеносным, и нервам, и мышечной ткани ой как достается! «До каких же пор экзекуция будет продолжаться?» – мысленно вопию я и просто теряю терпение, поскольку боль становится невыносимой. Тут спас меня телефонный звонок.
   Звонит моя читательница-почитательница, что называется. Сначала дифирамбы стала моей книжечке распевать, а потом перешла к конкретному вопросу: расписывает чудодейственные способности той самой глины, которая мое плечико грызет несусветно, рассказывает, как ей удалось пальчики свои поправить. Глиночка, уриночка да массаж совместно помогли.
   Конечно, огромное спасибо ей, что она меня от собственных страданий напрочь отвлекла, внимаю и внимаю. Думаю, как встану, все подробненько и запишу, тем более, что мне за свои собственные пальчики пора приниматься. А они (пальчики) словно бы догадались о моих намерениях, да так заныли, что я едва стон уняла, готовый вырваться. Неудобно же выть-стонать, что скажет моя собеседница. Что это, мол, бабушка наша, никак сама приболела, если такие возгласы издает…
   И вдруг… Кончились мои муки, будто по команде. Отошли боли! Конечно же, совсем не вдруг! Взглянула я на часики и все поняла: прошло два часа. Так, так, выходит, понабрала в себя врачевательница полным-полно грязи и угомонилась, хватит, мол, держать меня возле тела своего, давай выкидывай, иссякли к данному сроку мои силы.
   Чудеса и все тут! Встала, сбросила с себя аппликацию, отнесла ее к порогу. А сама еще полчасика полежала, сразу же и уснула, намаявшись, значит. Хочу заметить по своему опыту, что просто непременно после такой процедуры надо в тепле побыть. Да, да, разгорячила глина не только плечо, но и лопатку и всю руку. Надо поостыть чуток. К вечеру пошла и закопала грязную глину, предварительно проверив ее гаечкою, естественно. Как вы уже догадались, минус был такой, что гаечка стала буквально вырываться у меня из рук. Еще бы! Столько там всего накопилось, да еще слой свеженький в Испании приобрела. А назавтра снова решилась на муки. Раз глинка-то этак храбро и бесстрашно принялась за дело, то надобно довериться ей. «Христос терпел и нам велел», – сказала я, чтобы морально подготовить себя к экзекуции, и приступила к делу.
   А дела пошли вот какие. Да что уж говорить, на первой аппликации был крутой минус, а на второй гаечка уже не вырывалась из рук, как бы обнадеживая меня: старайся-старайся, терпи, сумею помочь.
   Конечно, снова боль была невыносимая, сняла аппликацию раньше положенного времени. Какие там два часа, полутора не прошло, как я сдернула повязку. Отошли ощущения, будто зверь какой выгрызает нечто из косточек моих, а тут мадам Лень подкралась, нашептывает настырно: «Хватит, не мучайся зазря, отдохни». Ясное дело, никакого «зазря» не было, поскольку ежику понятно: всякое излечение приходит через обострение. Отпихнула я гражданочку эту и дала честное слово самой себе, что непременно проделаю еще одну процедуру, а может быть, и еще две-три, пока не уймутся боли.
   Третье наступление на соли оказалось менее болезненным, но главное, принесло долгожданные результаты: ничего худого на данный вечер в суставе не осталось. Моя дорогая гаечка спокойненько разгуливала над использованной глиной, и мне послышалось, что она даже распевала: нету-нет, есть да-да! Появился-таки плюсик! Безусловно, я знала, что надо еще сделать контроль через неделю, а потом через месяц, но коль скоро волшебница и сама решила отдохнуть, то я тоже могла временно прекратить изничтожение залежей на своих костях в области плеча и лопатки. И тут, анализируя предыдущие события, я задаю
   себе вопрос: почему же рука болела вся, до кончиков пальцев?! Аппликация лежит на плече, а боли пронизывают абсолютно всю руку. С чего бы это?

Давайте выровняем пальчики!

   Взглянула я повнимательнее на свою ладошку. С одной стороны, где еще всякие линии находятся, по которым свою судьбу можно определить (помните, да?), вижу некие тяжи жесткие светятся под кожею. Нажала – больновато. Конечно, все совершенно ясно: данные линии обозначают болезнь. И зачем они тут явились-поселились?
   Перевернула ладонь, стала рассматривать пальчики. И что же вы думаете, я на них увидела? То же самое, что вы на своих перстах давно заметили. Да, да, утолщения, которых у меня и не было еще совсем недавно. Ничего себе последствия от шведского стола! Еще не легче!
   Даже до мизинчика не дотронуться, а указательный палец аж слегка деформировался. Чувствую, с каждым днем все дороже для моего здоровья обходится мне недавняя прогулочка по Испании. Неутолщенных суставчиков обнаружилось раз-два и обчелся, поэтому я принялась сразу за все пять.
   Возьму-ка я и упакую всю ладошку в этакую глиняную подушечку, пусть она поближе познакомится с глиною, а глина, естественно, – с нею. Сказано – сделано. Укутала ладонь хорошенько большим шарфом поверх глины и с мыслью вздремнуть часок-другой улеглась. Но, увы! Очень я удивилась, когда чуть ли не с первой минуты страшные боли начали терзать мою длань! Ничего себе! Выходит, во всех суставчиках, которых уйма на нашей руке, а не только в пальцах, полным-полно еще этих нехороших солей-отложений, коль стала так яростно срывать-отрывать их моя строгая волшебница, которая, как вам уже известно, просто терпеть не может всякой грязи, воспаления-нагноения, в общем всего того, что человеку вовсе не нужно для нормальной жизни. Если вы помните, как рассказывал мне Иван Йотов, она без труда проникает в святое святых, в сосуды сердца, и изничтожает в них холестерин. Как вы понимаете, суставы на пальцах – это вам не сосуды, о которых мы выше упомянули, и потому, очевидно, она не стала особенно церемониться с моими перстами, да и с ладошкой в целом. Это я сейчас вам все так весело и с шуточками расписываю, а когда я лежала целый час с закупоренной без единого просвета рукой, так мне, поверьте, не до юмора было. Можно сказать, что как раз наоборот, плакать мне хотелось от того очищения-выгрызания, которое устроила моя помощница-глиночка в живом теле. Иной раз казалось, что она довольно острой пилкой отхватывает кусок за куском от кости.

   Одним словом, едва-едва отлежала положенные два часа, хотя ввиду близости расположения упомянутых солей-отложений можно было бы полежать всего часок, и за этот час вполне бы утомилась наша труженица милая. Ну, думаю, видимо, что-то со стрелкой стряслось, ползет она как черепаха, а бабушкино, то бишь мое, терпение иссякло напрочь. Мужество ее и стойкость отступать начали.
   В данный момент, когда моя рука отдыхает от принятых страданий, а на сердце наступила благодать, порассуждаю-ка я немного с вами, побеседую. Нет, не пугайтесь и не перелистывайте страничку, ибо речь пойдет поначалу о делах земных, повседневных, очень близких вам.
   Недавно звонит мне читательница, которая в глины уверовала, запасла их несколько ведер, пользуется ими (так она начала свой разговор), но, увы…
   – Ах, Валентина Михайловна, так заболел правый бок после трех аппликаций, что я перепугалась и перестала их ставить. Что же вы мне посоветуете?
   И что же мы с вами, друзья мои, ей ответим? Правильно! Пусть она перелистнет страничку-другую назад и там самолично, своими широко раскрытыми от страха глазами и прочитает. Да, наша милая подружка по несчастью, надо терпеть, в связи с тем, что уже сто лет практикой народною и наукой установлено: оздоровление-излечение всегда идет через обострение.
   Казалось бы, не раз мы на данную тему беседовали, а воз и ныне там, как говорится. Для чего же понадобилось это сильное обострение? А вот для чего. Привыкает организм наш к болячке, мирится с нею, и она как бы тлеет и тлеет, точит и точит человека вроде той капли, которая вполне может проделать дырку в самом крепком камне (вспомнили выражение: вода и камень точит?).
   Так спрашивается, зачем нам обязательно доходить до крайностей, до дырки то есть? Конечно, незачем! Вот почему врачи иной раз вызывают-провоцируют заболевание, чтобы, стало быть, от печки его лечить-вылечивать. Разве вы забыли, как грубо хирург срывает повязку, которая прилипла к ране? Вы еще ему замечание делаете, коновалом его про себя, а то и вслух, называете, обвиняете в жестокости. Слышала я сама не раз такие речи, особенно мужички наши, которые просто не способны вынести ни малейшей боли, этакие нежные создания, они-то уж не стесняются в выражениях, направленных в адрес врача!