Валерий Афанасьев. Тарси

   По какой-то нелепой случайности женщина остановилась сразу за поворотом (буквально в двух шагах), а я отвлекся на разговор с прохожим. В общем, когда я ее заметил, то понял, что остановиться не успеваю. Все, что я успел – это рефлекторно выставить вперед руки. Ну, честное слово, рефлекторно, человек непроизвольно реагирует таким образом на приближающееся препятствие. В результате получилось, что я схватил красотку за… Ну, вы сами понимаете.
   Женщина резко отпрянула от машины, повалив меня на землю. Но, видимо, ей этого показалось мало, и она упала следом.
   Я на секунду онемел. Когда на вас падает такая красотка, несложно лишиться дара речи.
   Первой в себя пришла дама. Выбравшись из моих невольных объятий, она топнула ногой и заявила:
   – Нахал!
   – Простите меня, я не хотел. – Я представил, как выглядело мое поведение со стороны, и покраснел.
   – Все вы так говорите! И это вместо того, чтобы помочь! Как низко пали нравы!
   – Уверяю вас, это чистая случайность.
   – Что вы смотрите! Вы собираетесь мне помогать или нет?
   – Я попробую.
   В современном спортивном автомобиле столько всевозможной электроники, что разобраться в ней без специальных стендов – пустая затея, но после всего случившегося просто уйти было никак невозможно.
   На удивление, причина поломки оказалась элементарной – отвалился высоковольтный провод. Я присобачил его на место и предложил женщине попробовать завести машину. Мотор фыркнул и заурчал, подобно довольному тигру.
   – Спасибо! Что бы я без вас делала, – красотка одарила меня мягкой улыбкой. – Есть еще настоящие мужчины.
   К счастью, гнев ее прошел, сменившись симпатией.
   – Рад был помочь. Извините, что так неуклюже налетел на вас.
   – Ну что вы, это я виновата. Я сразу должна была понять, что вы порядочный человек. Как я могу отблагодарить вас за помощь?
   – Что вы, не стоит благодарности, – заверил я.
   – Меня зовут Инга.
   Она протянула руку с тонкими пальцами и длинными, ярко накрашенными ногтями, которую я аккуратно пожал. Возможно, следовало руку поцеловать, но после того как я схватил Ингу за… ну, в общем, за талию, как бы поцелуй не был принят за фамильярность.
   – Очень приятно. Павел.
   Неожиданно у Инги в сумочке заиграл мобильник, и она обернулась к машине. По мере того как моя новая знакомая слушала, лицо ее становилось все более огорченным.
   – Ну вот, из-за этой поломки я не успела заехать за своим спутником. Но вы же настоящий мужчина и не оставите меня в беде?
   – Чем я могу вам помочь?
   – Я собираюсь на одно мероприятие, где неприлично показываться без спутника. Вы можете стать на этот вечер моим кавалером?
   Ущипните меня. Я всегда думал, что кавалеры таких женщин, как Инга, работают, как минимум, в банках, а скорее всего ими владеют. Отказаться было выше моих сил. А собственно, почему я должен отказываться?
   – Если это действительно важно…
   – Вы меня очень выручите. Я обещала быть, отказываться было бы неловко.
   – Хорошо, тогда я согласен.
   – У вас есть во что переодеться? Понимаете, это светское мероприятие, там принято появляться в строгом костюме.
   Вот так раз! До этого из всех светских мероприятий мне доводилось присутствовать только на собраниях, а там к форме довольно мягкое отношение.
   – Свой гардероб я забыл дома, – ответил я. – Извините, но я не смогу быть вам полезен.
   – Ну что вы, это такая мелочь. Мы немедленно подберем вам что-нибудь подходящее. Считайте, что это моя благодарность за вашу помощь.
   «Ну почему мою карточку активируют только завтра?» Одалживаться чрезвычайно не хотелось.
   – Это не слишком удобно.
   – Бросьте. Считайте, что это мой маленький каприз, – женщина положила мне руку на плечо, заглянула в глаза и мягко улыбнулась.
   Мурашки побежали у меня по спине, разум кричал, что он отказывается руководить телом. Неожиданно всплыла из памяти фраза из давно увиденного фильма: «От таких женщин не уходят».
   «Почему бы и нет. Отдам ей деньги завтра, – выбралась из подсознания предательская мысль. – Второй такой встречи может не быть».
   – Поведешь? – спросила Инга, посмотрела на мой ошарашенный вид и добавила: – Ладно, садись рядом на пассажирское.
   Машина взревела сотнями лошадей и резко сорвалась с места.
   На мой гардероб Инга потратила около пятидесяти тысяч рублей. Я заверил ее, что завтра же все ей отдам, в ответ на что получил лишь улыбку.
   Машина сорвалась с места снова, через полчаса Инга остановилась около здания, на входе в которое значилось «Выставка современного искусства».
   – Эта галерея принадлежит моей подруге, – заверила Инга. – У нее несколько экстравагантный вкус, но подобные вещи сейчас в моде.
   – Я ничего не понимаю в современном искусстве.
   – Не переживай, в современном искусстве почти никто ничего не понимает. Все, что тебе надо, это сделать умный вид и многозначительно кивать. Справишься?
   – Постараюсь. Но если никто ничего не понимает в современном искусстве, то зачем сюда приходят люди?
   – Это тусовка. Принято делать вид, что всем все нравится.
   Напыщенный швейцар распахнул дверь и пропустил нас в помещение. Ингу он смерил почтительным взглядом, меня – оценивающим.
   Выставка действительно была странной. Коллажи, составленные из каких-то лоскутков, из кривых водопроводных труб и старых вещей, были рассредоточены по залу, являя собой отдельные композиции, между которыми гуляли гости, разглядывая эти творения.
   К Инге бросилась импозантная блондинка:
   – Привет, дорогая, очень рада тебя видеть. Кто это с тобой? Какой интересный молодой человек.
   – Меня зовут Павел, – представился я.
   – Чем вы занимаетесь, Павел?
   «Что ей ответить? Сказать, что студент?»
   – Я специализируюсь в технической сфере. Правда, в последнее время есть намерения испытать себя на ниве дипломатии, – честно ответил я.
   О том, какая это будет дипломатия, я упоминать не стал.
   – Как интересно!
   Хозяйку салона окликнули, и она убежала, бросив на прощание:
   – Не скучайте.
   Люди переговаривались друг с другом, останавливаясь на время, затем снова приходили в движение. Я чувствовал себя не в своей тарелке. Темы разговоров были мне чужды. К счастью, мы не задержались здесь слишком долго.
   – Павел, вы умеете водить машину? – бархатным голосом проворковала Инга. – Я перенервничала, мне просто необходимо успокоиться.
   Машину я водить умел. Правда, спортивные кабриолеты – до сих пор не приходилось.
   Автомобиль фырчал, как норовистый конь, и готов был мчаться вперед, стоило немного надавить на газ. Приходилось сдерживать свои порывы. До дома Инги мы долетели минут за десять. Я припарковал авто во дворе и отдал ключи Инге.
   – Предлагаю выпить по чашечке кофе. Поднимешься?
   – Если это удобно.
   – Если я приглашаю, значит, удобно, – Инга рассмеялась.
   Неожиданный поворот, но после всего, что сегодня случилось, я, похоже, разучился удивляться.
   Мы поднялись на третий этаж, она открыла ключом свою квартиру и предложила мне пройти вперед.
   – Вот так я и живу, – мы прошли в гостиную. – Располагайся. Немного вина?
   – Разве что немного.
   Я и так плохо соображал, такая женщина пьянит не хуже вина и может выбить из колеи кого угодно.
   – Я в душ, ужасно устала за день. Не скучай.
   Инга убежала, через минуту послышался звук льющейся воды.
   «Что значит это приглашение на чашечку кофе? Кстати, о кофе она и не вспомнила. Кто я для этой львицы? Мимолетный каприз? Даже если так, должен ли я отказываться от того, о чем не смел и мечтать?»
   – А вот и я, – появилась хозяйка дома.
   Ее халат был скорее данью условности и позволял в полной мере оценить великолепную фигуру.
   – Где же кофе? – хрипло проговорил я.
   – А зачем нам кофе? Ну же, Павел, будьте смелее.
   «Легко сказать, быть смелее, сердце колотится так, что готово выскочить из груди».

Глава 4

   Трель звонка не унималась не менее десяти секунд, затем в дверь начали стучать громко и настойчиво. Я подумал, что ничего не знаю об Инге. Возможно, у нее есть муж? Или ревнивый любовник? Ситуация – смешнее не придумаешь. Но оказалось, это не тот и не другой.
   – Что за бесцеремонность? – нахмурилась женщина. – Кого там принесло?
   – ЖЭК! – раздалось из-за двери. – Открывайте, вы затопите полподъезда! – и стук возобновился.
   – У нас нет никакой утечки.
   – Все так говорят, а потом оказывается, что у соседей снизу потолок обвалился!
   – Не обваливали мы никакие потолки.
   – Потому что я на страже! Некоторые повреждения может найти только специалист.
   – Хорошо, можете убедиться сами, что у нас все в порядке.
   Инга распахнула дверь. Сантехник был неожиданно опрятным: новенький форменный комбинезон, открытое лицо, пластиковый ящик с инструментами.
   – Где здесь у вас ванна? – с ходу спросил он.
   – Вот, можете посмотреть, – недовольно проронила Инга.
   Сантехник принялся извлекать на свет разводные ключи, вентили, лен. Все это он разложил в прихожей.
   – Что вы делаете? – воскликнула Инга.
   – Не мешайте подготовке рабочего процесса, – с сосредоточенным видом отозвался работник ЖЭКа. – И вообще отойдите в сторону.
   – Между прочим, это моя квартира!
   – Об этом будете говорить в конторе, мое дело – найти утечку.
   Инга недовольно фыркнула и отошла в сторону.
   Сантехник нырнул в ванную комнату и принялся там стучать и орудовать ключом. Результат этой работы был поразительным: неожиданно ударил фонтан воды, забрызгав не только ванную, но и часть коридора.
   – Ну вот, я же говорил, что здесь что-то не в порядке! – воскликнул водяной мастер, довольно потирая руки.
   – Что вы сделали? Пока вы не пришли, все было в порядке! – кричала Инга, подпрыгивая на мокром полу.
   – Не стой, словно курица, неси скорее швабру, будем воду убирать! – скомандовал сантехник.
   – Да вы, да…! Да вы хотя бы вентиль перекройте! – наконец смогла выкрикнуть Инга. Еще недавно пушистая кошечка превратилась в разъяренную фурию.
   – Петрович знает свое дело, – заверил мастер и опять исчез в недрах ванной комнаты. Появился он через минуту, мокрый и довольный:
   – Ну вот, недельку придется посидеть без воды, а так – порядок.
   – Как «неделю»? Как же так можно?
   – Раньше люди вообще без водопровода обходились, и ничего. Вот это я понимаю. Это был рай для сантехников. Никаких утечек.
   Я понял, что пора пробираться к двери, о романтическом вечере теперь не могло быть и речи.
   – Пойду я, пожалуй.
   – Жаль, что все так получилось. Позвони мне завтра, – Инга сунула мне визитку.
   Сантехник неожиданно весело подмигнул и обернулся к хозяйке, которая накинулась на него с упреками.
   Я спустился вниз и только тогда вспомнил, что забыл пакет со старой одеждой в багажнике машины Инги. А вместе с ним свой студенческий билет и жалкие остатки денег. К счастью, паспорт и кредитку я благоразумно переложил в карманы нового костюма. А вот на то, чтобы переложить туда все остальное, у меня благоразумия не хватило.
   Возвращаться назад не хотелось: там сейчас кипели водопроводные страсти, Инге точно не до моих проблем. Я дошел до остановки автобуса. К сожалению, кредитные карточки для оплаты проезда в общественном транспорте не принимают. Но хотя бы нет смысла сожалеть о том, что карточка не активирована. Пришлось возвращаться домой пешком, потратив на это около часа. Всю дорогу меня терзали сомнения: с чего бы вдруг такой женщине, как Инга, неожиданно обратить на меня внимание? Я не склонен был себя недооценивать, но и переоценивать не имело смысла. Что это? Случайность или нет? Может, Степан Сергеевич решил таким образом подстраховаться? Или все это лишь каприз богатенькой дамочки? Варианты толпились в очереди. Те, что были для меня более предпочтительными, старались оттолкнуть те, которые казались более разумными. Приходилось прилагать немалые усилия, чтобы попытаться расставить их в порядке возможного приоритета. Что за напасть…
   Но этого оказалось мало, меня не хотели пускать в общежитие.
   – Куда прешь? Сейчас полицию вызову! – гаркнула вахтерша баба Нюра.
   Вахтерши в общежитии – это такой особый род людей, министра мимо себя не пропустят, если он не изволит здесь проживать.
   – Это же я, баба Нюра.
   – Баба Нюра – это я! – заявила вахтерша. – Студенческий!
   – Вы меня не узнали? Я Павел Скоробогатов из сто семнадцатой.
   – Пашка, ты что ли? Ишь, прифрантился. Ладно, проходи.
   Фух, хотя бы не придется искать место для ночлега. Только этого не хватало для завершения полного событиями дня. Хватит с меня: завтра узнаю, как дела у мамы, заберу свои вещи у Инги и отправлюсь к тарси. Пора приступать к работе.
   С утра планы неожиданно пришлось поменять. Разбудил меня телефонный звонок. Звонил мой недавний знакомый, Степан Сергеевич. Я не ожидал от него каких-либо действий так быстро. Тем удивительнее было услышать:
   – Что же вы, Павел Николаевич, так беспечны? Иная беспечность граничит с преступлением.
   – О чем вы? – удивился я.
   – Через десять минут внизу вас будет ждать машина, приезжайте, поговорим.
   Через десять минут? Мог бы позвонить и заранее. Я быстро собрался, надел свой новый костюм и вышел на улицу. С компетентными органами не стоит шутить без крайней необходимости. Интересно, что нового могло случиться за ночь?
   Знакомый автомобиль стоял у входа. Водитель знаком предложил мне садиться и молча тронул машину с места. За всю дорогу он не произнес ни одного слова. Я не спрашивал, а сам он разговор не заводил.
   Ехали мы минут двадцать, после чего машина остановилась в тихом дворе около ничем не примечательного двухэтажного дома.
   – На второй этаж и прямо, – буркнул водитель. Это была первая фраза, которую я от него услышал за две поездки.
   На втором этаже на двери висела табличка «Агентство «Омнибус». Социологические опросы». Оригинально. Почему-то я ожидал, что все будет более официально. Но, по большому счету, какая мне разница?
   В приемной длинноногая секретарша что-то печатала на компьютере. Заметив меня, она оторвалась от работы:
   – Вы по поводу…?
   – Я к Степану Сергеевичу.
   – Проходите. Кабинет номер четыре.
   «Почему не номер один?» – хотел спросить я, но не стал. И так понятно – тот, кто придет не по делу, будет стремиться заглянуть именно в кабинет под цифрой один, полагая, что именно там и должен находиться начальник. Наверняка его не станут в этом разубеждать. Скорее всего там находится сотрудник, в обязанности которого входит заворачивать тех, чье присутствие здесь нежелательно.
   Я постучал в указанную дверь и услышал в ответ:
   – Заходите, Павел Николаевич.
   «Как он узнал? Впрочем, о чем это я, способов – масса: водитель мог позвонить своему шефу или вообще где-нибудь здесь стоит замаскированная видеокамера». Я потянул дверь на себя.
   – Рад, что вы приняли мое предложение без проволочек. Думаю, будет лучше, если мы поговорим с вами здесь. Очень удобно, знаете ли, нет такой суеты, как в нашем основном здании.
   Я молчал, пока что сказанное ответа не требовало. Что касается причины, по которой со мной хотели поговорить, наверняка об этом и так пойдет речь.
   – Вы не удивлены моей просьбой? – спросил серьезный.
   – Признаться, удивлен. Не представляю, что могло измениться со вчерашнего дня.
   – Так и не представляете? Не лукавьте, Павел Николаевич. Не думаете ли вы, что контакты с представителями иностранных разведок – не лучшее времяпрепровождение для законопослушного гражданина? Времена сейчас не те, как когда-то, за одно только это вас не сошлют в Сибирь. По крайней мере, пока, – Степан Сергеевич улыбнулся, давая понять, что последнее – шутка. Но в каждой шутке, как известно, только доля шутки. – Тем не менее такое поведение вас не красит. Совсем не красит.
   – О чем вы? Какая иностранная разведка? – искренне удивился я.
   – Вас интересует, какая именно?
   – Да нет. Я не имел дела ни с какой иностранной разведкой.
   – Это вам только кажется. На самом деле вы не только встречались с их агентом, но и получили от него подарки.
   – Я? Подарки? Бред какой-то!
   – Бред? А это как назвать? – серьезный нажал кнопку на пульте, и на одной из стен засветился экран.
   Фотографии были из магазина. Того самого, где Инга выбирала мне костюм. На одной из них было ясно видно, что она расплачивается карточкой за сделанные покупки.
   – Но при чем здесь иностранная разведка? Да и деньги я обещал вернуть? Тарси перечислили мне аванс, сегодня банк активирует карточку, и я отдам все до копейки.
   Степан Сергеевич перелистывал фотографии.
   – Вот эта мне нравится больше всего. – Я лежал на асфальте, Инга лежала сверху. – Удачный ракурс, не правда ли?
   Я покраснел, хорошо еще, что он не продемонстрировал ракурс, который был за несколько секунд до того.
   – Это была случайность. Я столкнулся с женщиной, и мы упали на землю.
   – Молодой человек, в работе разведок случайностей не бывает. Инга Лахтис, – на экране появились фотографии Инги с разными людьми, сделанные в разное время, – работает, как минимум, на две разведки. Удачливый агент. А этого человека вы случайно не узнаете?
   На фотографии рядом с Ингой был запечатлен молодой парень. Я присмотрелся: точно, именно он спрашивал у меня дорогу за секунду до моего столкновения с женщиной.
   – Так он тоже..?
   – Мелкая сошка. Действует на подхвате, используется для мелких поручений. Речь пойдет не о нем, а о вас. И что же мы видим в результате? Вы лежите на асфальте вместе с иностранным агентом, затем едете с ней в магазин, позволяете оплатить ваши покупки. Затем отправляетесь на выставку.
   – Выставка тоже..?
   – Нет. Выставка самая обыкновенная. По роду своей деятельности Инга обязана вести открытый и общительный образ жизни, у нее много знакомых.
   Известие было сногсшибательным, а серьезный продолжал выкладывать аргументы:
   – Затем вы отправились к ней домой. Мне интересно, с какой целью? Думаю, что в намерения ваши входило не просто попить кофе.
   Я покраснел еще больше. Да что за день такой? Раз за разом меня вгоняют в краску.
   – А почему бы и не кофе?
   – Потому что это Инга. Из ее цепких коготков никто так просто не уходил. Пришлось вмешаться. Кстати, из-за вашей непредусмотрительности мы залили соседей снизу, теперь придется делать им ремонт.
   – Так сантехник – это..?
   – Ну да. Надо же было вас как-то высвобождать из ее цепких лапок. Уж извините, если мы нарушили ваши планы интимного характера.
   – Послушайте, если вы знаете, что она иностранный агент, то почему до сих пор ее не арестуете?
   – Не все так просто. Времена изменились, изменились и методы работы разведок. Мир стал гораздо более открытым, чем пару десятилетий назад. А то, что из открытых источников можно получить не менее ценную информацию, учитывается не всегда. На грубое нарушение наших законов Инга не идет, по крайней мере, такие случаи не зафиксированы, ходит по краю. Так что предъявить ей, по большому счету, нечего. Взять хотя бы случай с вами: вы не являетесь носителем государственных секретов, а следовательно, не можете их разгласить.
   – Так значит, я ничего не нарушил? – вздохнул я с облегчением.
   – Пока не успели. Не считая этических норм и правил, – заметил серьезный. – Если вы заметили, мы беседуем в кабинете, а не в камере. Я лишь хотел предупредить вас, в какую неприятную ситуацию вы попали. Инга постаралась бы привязать вас всеми возможными методами.
   Я побагровел.
   – И не только тем, о котором вы сейчас подумали, – сдержанно улыбнулся Степан Сергеевич. – Но за сладкой оберткой обычно скрывается горькая пилюля. Разведки не занимаются благотворительностью, однажды вам пришлось бы платить по счетам.
   – Да зачем я ей сдался? – удивился я.
   – А вы не догадываетесь?
   – Тарси?
   Серьезный кивнул.
   – Тарси. Не знаю, как вы попали в поле зрения сообщников Инги, думаю, они ведут дистанционное наблюдение за представительством, в котором вы побывали. Вы посетили его дважды, этого оказалось достаточно, чтобы взять вас в разработку.
   – Так у них ведь тоже есть представительство тарси, – удивился я.
   – Конечно, есть. Не сомневайтесь, там они работают куда более открыто. Но, как видите, и нас не забывают. В чужом огороде морковка слаще.
   – А морковка – это, значит, я?
   – Морковка – это информация. А информация о тарси – самая вкусная и сладкая морковка. Наши «друзья» собирают ее где только возможно. Делайте выводы, Павел Николаевич. Заметьте, я обо всем рассказал вам честно и прямо.
   – Спасибо. Я это заметил и оценил. А почему вы рассказали обо всем честно и прямо?
   – Не понял? – удивленно приподнял бровь серьезный.
   – Вы могли прижать меня историей с Ингой, однако не стали этого делать.
   – Мог бы. А что толку? Очень скоро вы окажетесь вне сферы нашей досягаемости. И потом, хорошее отношение – это лучший повод для взаимного доверия, не так ли? Я успел вас изучить: начни я давить, получу невольное противодействие. Вместо того чтобы думать о деле, вы будете думать о том, как бы избавиться от излишней опеки.
   – Я думал, что в вашей службе принято действовать так, как… В общем, так, как работала Инга.
   – Разные ситуации, разные методы, разные люди. Тот, кто работает за деньги – продаст. Тот, кто работает из страха, будет думать о том, как бы очутиться подальше от его причины. Тот, кто действует по убеждению, надежнее всего. Я думаю, с вами можно говорить открыто.
   Да, открытость дорогого стоит. Признаться, Степан Сергеевич подкупил меня этой самой открытостью. Как-то смог он меня просчитать, не могу я ответить подлостью и обманом, когда ко мне обращаются с открытым забралом. И понимаю, что причина не в чрезмерной доброте серьезного, но тем не менее… Если одной из ставок в работе является ставка на благородство, надо, как минимум, верить в это самое благородство. А это аргумент.
   – Спасибо, что рассказали про Ингу.
   – Ну что вы, Павел Николаевич, какие счеты? Спокойно работайте по заключенному с тарси контракту. Развитие связей подобного рода принесет нам пользу.
   – Так я пойду?
   – Не смею вас задерживать. Вот мой номер телефона, звоните, если возникнут трудности.
   – Непременно, – я взял визитку, посмотрел на то, что там написано.
   Надпись была краткой и лаконичной: «Стольников Степан Сергеевич» и номер телефона.
   «Интересно, зачем мне номер телефона, если я и так под наблюдением? Обо всех моих встречах они узнают чуть ли не раньше меня».
   Я вышел на улицу, огляделся в поисках возможного наблюдателя и никого не обнаружил. Впрочем, вчера я тоже никого не заметил, так что это еще ни о чем не говорит.
   Попал я в переплет. Мой друг Сашка вряд ли предполагал такое развитие событий, когда советовал мне поинтересоваться собственным предназначением. Но не в том же мое предназначение, чтобы отбиваться от назойливого внимания спецслужб!
   А Инга хороша! Я попытался представить, что было бы вчера, если бы не появился «сантехник» и не устроил потоп, и меня бросило в жар. Сердце учащенно забилось.
   «Надо гнать эти мысли. У меня мать в больнице в тяжелом состоянии, а меня волнуют объятия шпионки… Как вам не стыдно, сударь? Да если бы не договор с тарси, Инга и не посмотрела бы в вашу сторону. Но до чего же хороша, чертовка!»
   Чтобы отвлечься от мыслей об Инге, я позвонил отцу и поинтересовался, как дела у мамы. Ее состояние было сложным, врачи пока не пришли к однозначным выводам, сегодня ждали прилета коллег из Берлина для врачебных консультаций.
   Пока результат не станет известен, лучше не уезжать. Но кто мешает мне пройти подготовку к заданию, которое мне предстоит выполнять?
   Осталось немногое: забрать из багажника машины Инги мои вещи и вернуть ей деньги, потраченные на мою экипировку. Причем сделать это надо аккуратно. Наверняка она попытается воспользоваться встречей, чтобы пустить в ход свои чары.
   Я набрал номер Инги и после пары гудков услышал бархатистое напевное: «Але-е».
   – Инга? Это Павел.
   – Здравствуй, Паша. Надеюсь, ты не обиделся за такое неудачное завершение вечера?
   – Нет, что ты. Водопровод – это такая вещь… Непредсказуемая, как женщины.
   – Я чувствую себя неловко и хотела бы загладить свою вину.
   – Ты хочешь встретиться? Об этом я не мог и мечтать. Тогда я хотел бы приготовить для тебя сюрприз. Но сначала назови мне номер твоей карты, и я верну потраченные тобой вчера деньги.
   – К чему такая спешка? Что за счеты между друзьями? Ты ведь согласен быть моим другом?
   – Не забывай, что я мужчина и не хочу быть обязанным даже такой прелестной женщине. Я буду чувствовать себя неловко, если не верну деньги за мой костюм.
   Инга замолчала. Она обдумывала ответ, я обдумывал, как бы мне усилить аргументацию. Я нарушил паузу первым: