В Одессе полковника П. Игнатьева, проживавшего в гостинице «Лондонская», навестил петроградский банкир П., который недавно возвратился из Болгарии после выполнения задания императора Николая II. В беседе он затронул тему вступления Болгарии в войну, чего добивалась Германия. У банкира в результате визита в Софию сложилось впечатление, что Болгария, чей трон занимал представитель династии Гогенцоллернов, при первой же возможности выступит на стороне Германии и Австро-Венгрии. Серьезность этой проблемы не понимали в Петрограде, и банкир решил обратиться к П. Игнатьеву за советом, поскольку его дядя, генерал Николай Игнатьев, бывший послом России в Стамбуле в 1877 году, подготовил и подписал Сан-Стефанский мирный договор, провозгласивший независимость этой страны.
По его словам, чтобы предотвратить подобное развитие событий, России следовало бы закупить весь урожай пшеницы в Болгарии, переживавшей экономический кризис. Нейтралитет Болгарии или же ее вступление в войну на стороне Антанты сразу отрезало бы Турцию от Германии и Австро-Венгрии. Однако российское Министерство финансов, ссылаясь на то, что у России нет свободных средств, а Англия не намерена оказать ей финансовую помощь, отказалось поддержать этот проект. П.А. Игнатьев, к сожалению, ничем не мог ему помочь. Несмотря на то что проблема вступления Болгарии в войну на стороне Четверного союза поднималась в его информационных телеграммах, в Генштабе ей не придали должного внимания, поскольку эта проблема была политической, а не военной. В результате Германии, закупившей излишки болгарской сельскохозяйственной продукции, удалось втянуть ее в войну на стороне Четверного союза. Стратегическое положение Антанты на Балканах значительно ухудшилось.
В июне 1915 года командование Русской армией приняло решение о передаче имевшейся у Юго-Западного фронта агентуры, работавшей на территории Германии, в ведение Северо-Западного фронта. П. Игнатьеву было предложено сосредоточиться исключительно на ведении разведки против Австрии. При этом он исходил из того положения, что штаб фронта и штабы армий будут вести разведку противника самостоятельно и независимо друг от друга. Штабы армий сосредоточивают свои разведывательные усилия в районе расположения противостоящих войск противника, а штаб фронта ведет разведку в глубоком тылу австро-венгерской армии.
Особая роль при этом отводилась Огенкваром разведке территории пока еще нейтральной Румынии. П.А. Игнатьеву удалось создать разведывательную организацию, получившую название «Румынская», деятельность которой будет рассмотрена в следующей главе.
Глава четвертая
Контрпропаганда русской армии в Европе
По его словам, чтобы предотвратить подобное развитие событий, России следовало бы закупить весь урожай пшеницы в Болгарии, переживавшей экономический кризис. Нейтралитет Болгарии или же ее вступление в войну на стороне Антанты сразу отрезало бы Турцию от Германии и Австро-Венгрии. Однако российское Министерство финансов, ссылаясь на то, что у России нет свободных средств, а Англия не намерена оказать ей финансовую помощь, отказалось поддержать этот проект. П.А. Игнатьев, к сожалению, ничем не мог ему помочь. Несмотря на то что проблема вступления Болгарии в войну на стороне Четверного союза поднималась в его информационных телеграммах, в Генштабе ей не придали должного внимания, поскольку эта проблема была политической, а не военной. В результате Германии, закупившей излишки болгарской сельскохозяйственной продукции, удалось втянуть ее в войну на стороне Четверного союза. Стратегическое положение Антанты на Балканах значительно ухудшилось.
В июне 1915 года командование Русской армией приняло решение о передаче имевшейся у Юго-Западного фронта агентуры, работавшей на территории Германии, в ведение Северо-Западного фронта. П. Игнатьеву было предложено сосредоточиться исключительно на ведении разведки против Австрии. При этом он исходил из того положения, что штаб фронта и штабы армий будут вести разведку противника самостоятельно и независимо друг от друга. Штабы армий сосредоточивают свои разведывательные усилия в районе расположения противостоящих войск противника, а штаб фронта ведет разведку в глубоком тылу австро-венгерской армии.
Особая роль при этом отводилась Огенкваром разведке территории пока еще нейтральной Румынии. П.А. Игнатьеву удалось создать разведывательную организацию, получившую название «Румынская», деятельность которой будет рассмотрена в следующей главе.
Глава четвертая
В БОРЬБЕ ЗА РУМЫНИЮ
С началом Первой мировой войны страны как Четверного союза, так и Антанты обхаживали руководство Румынии с целью вовлечения ее в войну на той или иной стороне. В этой стране Германия имела надежный агентурный аппарат, занимавшийся самой разнообразной разведывательной работой – от вербовки агентуры до ведения пропаганды в пользу блока центральных держав. Германская и австрийская разведки работали под прикрытием своих посольств и наряду с большим количеством агентов и осведомителей имели прочные, интимные связи с румынским королевским двором, получая информацию, как говорится, из первых рук.
Германия была прекрасно осведомлена о действиях в Румынии стран Антанты, и прежде всего России. Она хорошо знала о предстоящем вступлении Румынии в войну на стороне Антанты. Вместе с тем Германия была не в состоянии предотвратить этот неизбежный шаг Бухареста, несмотря на свои большие пропагандистские усилия. Это объяснялось тем, что сторонниками Германии и Австрии в Румынии были в основном представители буржуазных кругов, тесно связанные экономическими узами со странами Четверного союза. Однако высшие круги румынского общества, включая придворные, не скрывали своих профранцузских и прорусских симпатий.
Пытаясь опираться на прогерманские круги в Румынии, Вальтер Николаи, организовавший здесь обширную агентурную сеть, отдавал себе отчет в том, что поставленная задача – привлечение этой страны к Четверному союзу – является непосильной для него. Недаром в самом румынском обществе говорили, что «румыны – это даже не нация, а профессия смычка (от скрипки. – Авт.) и отмычки». Румыния, по его мнению, возглавляется кликой взяточников и воров. Правящая румынская камарилья преследует принцип: «Пользуйся случаем и бери все, что плохо лежит», «действуй на стороне сильного и наверняка»1. (Не правда ли, что эти лозунги актуальны и в наше время?) Поэтому часть агентурной деятельности Бюро III-Б, возглавляемого В. Николаи, была направлена на подкуп румынских газет, министров и членов парламента. Однако и разведки стран Антанты действовали таким же путем. А румынская правящая элита, румынские бояре, дельцы и торгаши охотно брали деньги с обеих воюющих сторон, выжидая удобного момента, чтобы выступить на стороне более сильного и урвать кусок пожирнее.
Впрочем, перспектива вступления Румынии в войну на стороне Антанты не страшила Берлин. За время «обхаживания» Бухареста немцы собрали информацию о румынской военной «мощи», настроениях населения и ее армии и пришли к выводу о том, что, если Румыния присоединится к Антанте, для разгрома ее армии потребуется три германских корпуса. Если же она присоединится к Четверному союзу, то для защиты от полного разгрома ее Россией потребуется также три германских корпуса, ибо румынская армия не обладает боеспособностью.
В предвидении подобной перспективы В. Николаи заблаговременно подготовил агентурную сеть, посредством которой должна была продолжаться разведывательная работа даже после вступления Румынии в войну на стороне Антанты. Все было предусмотрено заранее и выполнено в намеченные сроки. В то время как страны Антанты, после вступления Румынии летом 1916 года в войну, успокоились и перестали работать с политической элитой этой страны, чтобы не тратить на нее время и деньги, немцы продолжали субсидировать правящую клику и дальше. Надо отметить, что эта политика Берлина оказалась более дальновидной, и русской военной разведке под руководством графа П.А. Игнатьева пришлось срочно наверстывать упущенное.
В Румынии Германия вела активную разведывательную работу против России. Вести ее с территории Румынии было нетрудно, а объектов для разведывательной работы на юге России было предостаточно: в бассейне Черного моря находился Черноморский флот, в Николаеве были расположены судостроительные верфи, недалеко было и до промышленных районов Донбасса, Криворожья и Харькова. Свою подрывную деятельность Германия координировала с австрийской и болгарской разведывательными службами. При этом главенствовала, конечно же, разведка В. Николаи, с которой боролся П. Игнатьев.
У стран Антанты такой координации не было, и каждая разведывательная служба действовала на свой страх и риск. Не всегда даже обмен добытыми сведениями о противнике и его замыслах делался достоянием всех союзников. Приведем один пример. Бывший в ту пору послом Австро-Венгрии в Бухаресте граф Оттокар Чернин писал в своих мемуарах, что в октябре 1914 года он ехал в автомобиле из Бухареста в курортный румынский город Синаю. По ошибке слуги дипломатическая вализа посла, набитая важными политическими документами, была не положена внутрь автомобиля, а привязана сзади. По дороге неизвестные злоумышленники срезали веревки и украли ее. Обнаружив пропажу на одной из остановок, О. Чернин незамедлительно принял все меры по ее розыску. Через три недели румынская полиция разыскала пропажу, что стоило графу нервов и больших денег. Вализа валялась в амбаре одного крестьянина, и из нее ничего не пропало, кроме сигар. Посол успокоился.
Однако после того как в 1916 году австро-германские войска заняли Бухарест, в квартире премьер-министра Братиану были найдены копии и фотоснимки всех бумаг посла. Выяснилось, что слуга посла был подкуплен французской разведкой, которая благодаря ему завладела документами австрийского МИДa. Копии некоторых документов были переданы ею румынскому премьеру Братиану, чтобы показать намерения стран Четверного союза в отношении Бухареста. Русской же стороне французы решили не передавать эти документы и лишь ссылались на них при обсуждении румынских дел.
Что же касается русской военной разведки, то в Румынии она велась военным агентом полковником Б.А. Семеновым. По его словам, четкого плана ведения этой работы не существовало, и на каждый случай он получал соответствующие инструкции Генерального штаба. В общем плане на военного агента России были возложены следующие задачи:
– обеспечивать в агентурном отношении свободное плавание по Дунаю экспедиции особого назначения адмирала Веселкина;
– выявлять факты контрабандного транзита через Румынию снарядов и других военных материалов в Турцию;
– вести разведывательную и контрразведывательную работу в отношении австрийских граждан в стране;
– заниматься разведывательной работой в Австро-Венгрии, Турции и Болгарии с территории Румынии.
В дальнейшем к этим странам добавилась и Греция.
Для выполнения этих многоплановых заданий русский военный агент в Бухаресте накануне Первой мировой войны имел всего… двух агентов. На решение вышеперечисленных задач выделялась «громадная» сумма, аж… 200 рублей! Разумеется, при таком подходе, ни о какой серьезной разведывательной работе по Румынии не могло быть и речи. Военному агенту в Бухаресте полковнику Семенову приходилось работать на голом энтузиазме и удавалось только периодически освещать отдельные военные вопросы. Нечего и говорить, что его информация не отличалась глубиной и всесторонностью. С началом войны работавшие с ним агенты по неизвестным причинам были утрачены. Однако через месяц он сумел завербовать целых семь человек, трое из которых работали по Австрии, а остальные – по Румынии.
В сентябре 1914 года агентурная сеть полковника Б.А. Семенова увеличилась еще на четыре человека, а в декабре к ним добавилось еще семь человек. Несмотря на столь скороспелые вербовки, были у него и некоторые успехи. Так, одному из его агентов удалось обнаружить в Бухаресте тайную германскую радиостанцию и достать сведения о ее работе. В архивах разведки не сохранилось документов, свидетельствующих о других достижениях агентурной сети военного агента России в Бухаресте.
Перед руководителем разведки Юго-Западного фронта ротмистром П. Игнатьевым командованием была поставлена задача организовать контрпропаганду в пользу союзников, что сделать было совсем нелегко в связи с неравенством материальных и финансовых сил и средств обеих сторон. Разведслужбами центральных держав в Румынии велась активная пропаганда в пользу Австро-Венгрии и Германии. Румынские газеты ежедневно публиковали получаемые из Берлина тенденциозные сообщения, сведения, преувеличивавшие победы Четверного союза и неудачи армий Антанты. В 1915 году, накануне вступления Румынии в войну, эта страна была буквально наводнена германскими документальными фильмами, в которых демонстрировался разгром русских армий, живописались победоносные атаки германского воинства на французском фронте и даже триумфальное вступление германских солдат в те города, которые были ими захвачены еще в 1914 году. Все это было призвано продемонстрировать румынам непобедимость германского оружия. Румынские театры и мюзик-холлы были переполнены германскими артистами, в них шли германские спектакли и исполнялась немецкая музыка. Все это было призвано показать превосходство германской культуры над русской. В дальнейшем эти идеи кайзера возьмет на вооружение Гитлер.
Германия была прекрасно осведомлена о действиях в Румынии стран Антанты, и прежде всего России. Она хорошо знала о предстоящем вступлении Румынии в войну на стороне Антанты. Вместе с тем Германия была не в состоянии предотвратить этот неизбежный шаг Бухареста, несмотря на свои большие пропагандистские усилия. Это объяснялось тем, что сторонниками Германии и Австрии в Румынии были в основном представители буржуазных кругов, тесно связанные экономическими узами со странами Четверного союза. Однако высшие круги румынского общества, включая придворные, не скрывали своих профранцузских и прорусских симпатий.
Пытаясь опираться на прогерманские круги в Румынии, Вальтер Николаи, организовавший здесь обширную агентурную сеть, отдавал себе отчет в том, что поставленная задача – привлечение этой страны к Четверному союзу – является непосильной для него. Недаром в самом румынском обществе говорили, что «румыны – это даже не нация, а профессия смычка (от скрипки. – Авт.) и отмычки». Румыния, по его мнению, возглавляется кликой взяточников и воров. Правящая румынская камарилья преследует принцип: «Пользуйся случаем и бери все, что плохо лежит», «действуй на стороне сильного и наверняка»1. (Не правда ли, что эти лозунги актуальны и в наше время?) Поэтому часть агентурной деятельности Бюро III-Б, возглавляемого В. Николаи, была направлена на подкуп румынских газет, министров и членов парламента. Однако и разведки стран Антанты действовали таким же путем. А румынская правящая элита, румынские бояре, дельцы и торгаши охотно брали деньги с обеих воюющих сторон, выжидая удобного момента, чтобы выступить на стороне более сильного и урвать кусок пожирнее.
Впрочем, перспектива вступления Румынии в войну на стороне Антанты не страшила Берлин. За время «обхаживания» Бухареста немцы собрали информацию о румынской военной «мощи», настроениях населения и ее армии и пришли к выводу о том, что, если Румыния присоединится к Антанте, для разгрома ее армии потребуется три германских корпуса. Если же она присоединится к Четверному союзу, то для защиты от полного разгрома ее Россией потребуется также три германских корпуса, ибо румынская армия не обладает боеспособностью.
В предвидении подобной перспективы В. Николаи заблаговременно подготовил агентурную сеть, посредством которой должна была продолжаться разведывательная работа даже после вступления Румынии в войну на стороне Антанты. Все было предусмотрено заранее и выполнено в намеченные сроки. В то время как страны Антанты, после вступления Румынии летом 1916 года в войну, успокоились и перестали работать с политической элитой этой страны, чтобы не тратить на нее время и деньги, немцы продолжали субсидировать правящую клику и дальше. Надо отметить, что эта политика Берлина оказалась более дальновидной, и русской военной разведке под руководством графа П.А. Игнатьева пришлось срочно наверстывать упущенное.
В Румынии Германия вела активную разведывательную работу против России. Вести ее с территории Румынии было нетрудно, а объектов для разведывательной работы на юге России было предостаточно: в бассейне Черного моря находился Черноморский флот, в Николаеве были расположены судостроительные верфи, недалеко было и до промышленных районов Донбасса, Криворожья и Харькова. Свою подрывную деятельность Германия координировала с австрийской и болгарской разведывательными службами. При этом главенствовала, конечно же, разведка В. Николаи, с которой боролся П. Игнатьев.
У стран Антанты такой координации не было, и каждая разведывательная служба действовала на свой страх и риск. Не всегда даже обмен добытыми сведениями о противнике и его замыслах делался достоянием всех союзников. Приведем один пример. Бывший в ту пору послом Австро-Венгрии в Бухаресте граф Оттокар Чернин писал в своих мемуарах, что в октябре 1914 года он ехал в автомобиле из Бухареста в курортный румынский город Синаю. По ошибке слуги дипломатическая вализа посла, набитая важными политическими документами, была не положена внутрь автомобиля, а привязана сзади. По дороге неизвестные злоумышленники срезали веревки и украли ее. Обнаружив пропажу на одной из остановок, О. Чернин незамедлительно принял все меры по ее розыску. Через три недели румынская полиция разыскала пропажу, что стоило графу нервов и больших денег. Вализа валялась в амбаре одного крестьянина, и из нее ничего не пропало, кроме сигар. Посол успокоился.
Однако после того как в 1916 году австро-германские войска заняли Бухарест, в квартире премьер-министра Братиану были найдены копии и фотоснимки всех бумаг посла. Выяснилось, что слуга посла был подкуплен французской разведкой, которая благодаря ему завладела документами австрийского МИДa. Копии некоторых документов были переданы ею румынскому премьеру Братиану, чтобы показать намерения стран Четверного союза в отношении Бухареста. Русской же стороне французы решили не передавать эти документы и лишь ссылались на них при обсуждении румынских дел.
Что же касается русской военной разведки, то в Румынии она велась военным агентом полковником Б.А. Семеновым. По его словам, четкого плана ведения этой работы не существовало, и на каждый случай он получал соответствующие инструкции Генерального штаба. В общем плане на военного агента России были возложены следующие задачи:
– обеспечивать в агентурном отношении свободное плавание по Дунаю экспедиции особого назначения адмирала Веселкина;
– выявлять факты контрабандного транзита через Румынию снарядов и других военных материалов в Турцию;
– вести разведывательную и контрразведывательную работу в отношении австрийских граждан в стране;
– заниматься разведывательной работой в Австро-Венгрии, Турции и Болгарии с территории Румынии.
В дальнейшем к этим странам добавилась и Греция.
Для выполнения этих многоплановых заданий русский военный агент в Бухаресте накануне Первой мировой войны имел всего… двух агентов. На решение вышеперечисленных задач выделялась «громадная» сумма, аж… 200 рублей! Разумеется, при таком подходе, ни о какой серьезной разведывательной работе по Румынии не могло быть и речи. Военному агенту в Бухаресте полковнику Семенову приходилось работать на голом энтузиазме и удавалось только периодически освещать отдельные военные вопросы. Нечего и говорить, что его информация не отличалась глубиной и всесторонностью. С началом войны работавшие с ним агенты по неизвестным причинам были утрачены. Однако через месяц он сумел завербовать целых семь человек, трое из которых работали по Австрии, а остальные – по Румынии.
В сентябре 1914 года агентурная сеть полковника Б.А. Семенова увеличилась еще на четыре человека, а в декабре к ним добавилось еще семь человек. Несмотря на столь скороспелые вербовки, были у него и некоторые успехи. Так, одному из его агентов удалось обнаружить в Бухаресте тайную германскую радиостанцию и достать сведения о ее работе. В архивах разведки не сохранилось документов, свидетельствующих о других достижениях агентурной сети военного агента России в Бухаресте.
Перед руководителем разведки Юго-Западного фронта ротмистром П. Игнатьевым командованием была поставлена задача организовать контрпропаганду в пользу союзников, что сделать было совсем нелегко в связи с неравенством материальных и финансовых сил и средств обеих сторон. Разведслужбами центральных держав в Румынии велась активная пропаганда в пользу Австро-Венгрии и Германии. Румынские газеты ежедневно публиковали получаемые из Берлина тенденциозные сообщения, сведения, преувеличивавшие победы Четверного союза и неудачи армий Антанты. В 1915 году, накануне вступления Румынии в войну, эта страна была буквально наводнена германскими документальными фильмами, в которых демонстрировался разгром русских армий, живописались победоносные атаки германского воинства на французском фронте и даже триумфальное вступление германских солдат в те города, которые были ими захвачены еще в 1914 году. Все это было призвано продемонстрировать румынам непобедимость германского оружия. Румынские театры и мюзик-холлы были переполнены германскими артистами, в них шли германские спектакли и исполнялась немецкая музыка. Все это было призвано показать превосходство германской культуры над русской. В дальнейшем эти идеи кайзера возьмет на вооружение Гитлер.
Контрпропаганда русской армии в Европе
К осени 1915 года положение на русско-германском фронте стабилизировалось. На востоке установилась сплошная линия обороны, когда противоборствующие армии зарылись в землю, установили сплошную линию траншей, защищенных несколькими рядами колючей проволоки и минными полями. В таких условиях достигнуть оперативной внезапности в случае подготовки наступления было невозможно. Концентрация войск и артиллерии на узком участке фронта, необходимых для прорыва сильно укрепленных позиций противника, не оставалась незамеченной, особенно учитывая наличие у него авиационной и агентурной разведки. В новых условиях войны резко возросла роль дезинформации.
Так, в 1916 году командующий Юго-Западным фронтом генерал от кавалерии А.А. Брусилов перед знаменитым наступлением на Луцк наряду с тщательной инженерной подготовкой, разработал и осуществил другие меры, призванные ввести противника в заблуждение относительно направления главного удара и его сроков. План прорыва хранился в глубочайшей тайне. Он был сообщен Брусиловым только командующим армиями и только для их личного сведения. Все важнейшие распоряжения по организации наступления передавались командирам корпусов лично командующими армиями. Все остальные указания спускались вниз до начальников дивизий только в письменном виде с нарочными или порученцами. Зная о том, что австрийцы читают шифрованную переписку фронта, А.А. Брусилов распорядился, чтобы любые телеграммы, даже шифрованные, не направлялись вплоть до последнего момента. Вся связь велась через специально командируемых офицеров Генерального штаба. Наконец распространялись ложные слухи, которые были призваны ввести в заблуждение вражескую агентуру.
Еще с августа 1914 года работа по дезинформации противника приобрела невиданный размах как в армиях Антанты, так и в Четверном союзе. Немцы, в частности, с этой целью учредили в столицах нейтральных государств специальные агентства «Вольф» и «Корреспонденц-бюро». В их адрес из Берлина и Вены регулярно направлялась специально подготовленная свежая телеграфная информация, в которой преувеличивались победы Четверного союза и преуменьшались военные достижения их противников. Главное внимание в дезинформационной кампании немцев и австрийцев уделялось «обработке» руководства нейтральных стран в выгодном им духе и формированию общественного мнения не участвующих в войне стран в пользу их выступления на стороне Четверного союза.
Дезинформационные агентства стран Четверного союза не ограничивались просто сотрудничеством с местными информационными агентствами. Они рассылали свои бюллетени ведущим политикам нейтральных стран, видным общественным деятелям, крупным промышленникам и финансистам. Особенно плодотворной была их работа в Бухаресте и Копенгагене.
Русское военное командование также не сидело сложа руки, видя активную дезинформационную деятельность Берлина и Вены в нейтральных странах. Главному управлению Генерального штаба Ставка поставила задачу резко усилить контрпропаганду как в странах противника, так и в нейтральных, а также формировать у союзников России выгодные ей взгляды на текущие события в тылу и на фронте. Особое внимание уделялось мероприятиям, призванным предотвратить выступление Швеции и Румынии на стороне Четверного союза. Так, в ответ на антироссийский выпад одного известного шведского политика, исполненный угроз в адрес России, в мае 1917 года. Ставка подготовила и распространила крупным по тем временам тиражом в 30 тыс. экземпляров брошюру на шведском языке, озаглавленную «Ответ на слово предостережения Свена Гедина». А некоторое время спустя в Швеции и Финляндии была издана брошюра также на шведском языке «Существует ли русская опасность?». Цель публикации – рассеять опасения общественности северных стран в отношении «агрессивных устремлений» России.
В конце мая 1915 года из разведывательной поездки по Румынии возвратился агент полковника Рябикова, журналист Владислав Залесский, поляк по национальности. Об итогах своей поездки он подготовил подробный отчет. В нем журналист констатировал, что русская контрпропаганда в этой стране работает «из рук вон плохо». «Она лишь реагирует на пропаганду Германии в пользу Четверного союза, и только в тех исключительных случаях, когда германская ложь достигает невероятных размеров, – отмечал журналист. – Причем опровержения следуют с опозданием в десять дней, когда об этом событии уже успели хорошенько забыть». Его доклад был передан через ординарца при Верховном главнокомандующем полковником графом Замойским в Ставку на имя тогдашнего и.о. начальника Генерального штаба генерала Михаила Беляева.
Результатом этого демарша был подготовленный ГУГШ «Проект немедленного учреждения особого осведомительного агентства», призванного «противодействовать германо-австрийским информаторам в нейтральных странах, осведомлять нейтральную прессу в благоприятном нам духе путем снабжения редакций газет необходимыми сведениями, касающимися нашей военной деятельности, а в связи с ней общественно-политической и экономической жизни страны». С этой целью в Бухаресте и Копенгагене, где отмечалась наибольшая активность германской пропаганды, были учреждены два отделения агентства «Норд-Зюд». Вся информация, предназначавшаяся для российских и иностранных потребителей, должна была безвозмездно поступать на французском языке. Расходы на содержание этого агентства составили 32 тысячи золотых рублей в год.
Так, в 1916 году командующий Юго-Западным фронтом генерал от кавалерии А.А. Брусилов перед знаменитым наступлением на Луцк наряду с тщательной инженерной подготовкой, разработал и осуществил другие меры, призванные ввести противника в заблуждение относительно направления главного удара и его сроков. План прорыва хранился в глубочайшей тайне. Он был сообщен Брусиловым только командующим армиями и только для их личного сведения. Все важнейшие распоряжения по организации наступления передавались командирам корпусов лично командующими армиями. Все остальные указания спускались вниз до начальников дивизий только в письменном виде с нарочными или порученцами. Зная о том, что австрийцы читают шифрованную переписку фронта, А.А. Брусилов распорядился, чтобы любые телеграммы, даже шифрованные, не направлялись вплоть до последнего момента. Вся связь велась через специально командируемых офицеров Генерального штаба. Наконец распространялись ложные слухи, которые были призваны ввести в заблуждение вражескую агентуру.
Еще с августа 1914 года работа по дезинформации противника приобрела невиданный размах как в армиях Антанты, так и в Четверном союзе. Немцы, в частности, с этой целью учредили в столицах нейтральных государств специальные агентства «Вольф» и «Корреспонденц-бюро». В их адрес из Берлина и Вены регулярно направлялась специально подготовленная свежая телеграфная информация, в которой преувеличивались победы Четверного союза и преуменьшались военные достижения их противников. Главное внимание в дезинформационной кампании немцев и австрийцев уделялось «обработке» руководства нейтральных стран в выгодном им духе и формированию общественного мнения не участвующих в войне стран в пользу их выступления на стороне Четверного союза.
Дезинформационные агентства стран Четверного союза не ограничивались просто сотрудничеством с местными информационными агентствами. Они рассылали свои бюллетени ведущим политикам нейтральных стран, видным общественным деятелям, крупным промышленникам и финансистам. Особенно плодотворной была их работа в Бухаресте и Копенгагене.
Русское военное командование также не сидело сложа руки, видя активную дезинформационную деятельность Берлина и Вены в нейтральных странах. Главному управлению Генерального штаба Ставка поставила задачу резко усилить контрпропаганду как в странах противника, так и в нейтральных, а также формировать у союзников России выгодные ей взгляды на текущие события в тылу и на фронте. Особое внимание уделялось мероприятиям, призванным предотвратить выступление Швеции и Румынии на стороне Четверного союза. Так, в ответ на антироссийский выпад одного известного шведского политика, исполненный угроз в адрес России, в мае 1917 года. Ставка подготовила и распространила крупным по тем временам тиражом в 30 тыс. экземпляров брошюру на шведском языке, озаглавленную «Ответ на слово предостережения Свена Гедина». А некоторое время спустя в Швеции и Финляндии была издана брошюра также на шведском языке «Существует ли русская опасность?». Цель публикации – рассеять опасения общественности северных стран в отношении «агрессивных устремлений» России.
В конце мая 1915 года из разведывательной поездки по Румынии возвратился агент полковника Рябикова, журналист Владислав Залесский, поляк по национальности. Об итогах своей поездки он подготовил подробный отчет. В нем журналист констатировал, что русская контрпропаганда в этой стране работает «из рук вон плохо». «Она лишь реагирует на пропаганду Германии в пользу Четверного союза, и только в тех исключительных случаях, когда германская ложь достигает невероятных размеров, – отмечал журналист. – Причем опровержения следуют с опозданием в десять дней, когда об этом событии уже успели хорошенько забыть». Его доклад был передан через ординарца при Верховном главнокомандующем полковником графом Замойским в Ставку на имя тогдашнего и.о. начальника Генерального штаба генерала Михаила Беляева.
Результатом этого демарша был подготовленный ГУГШ «Проект немедленного учреждения особого осведомительного агентства», призванного «противодействовать германо-австрийским информаторам в нейтральных странах, осведомлять нейтральную прессу в благоприятном нам духе путем снабжения редакций газет необходимыми сведениями, касающимися нашей военной деятельности, а в связи с ней общественно-политической и экономической жизни страны». С этой целью в Бухаресте и Копенгагене, где отмечалась наибольшая активность германской пропаганды, были учреждены два отделения агентства «Норд-Зюд». Вся информация, предназначавшаяся для российских и иностранных потребителей, должна была безвозмездно поступать на французском языке. Расходы на содержание этого агентства составили 32 тысячи золотых рублей в год.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента