Страница:
Оригинальное и довольно красивое сказание о космических деяниях человека содержится в монгольской сказке, написанной, очевидно, чуть позже и дошедшей до нас, благодаря сборнику графа А. Беннингсена «Легенды и сказки Центральной Азии». В ней описывается, как семеро монголов научились летать, покинули Землю и улетели на небо, где образовали созвездие Большой Медведицы из семи звёзд. Согласно сказке, в те времена было очень холодно, поскольку в созвездии Плеяд было шесть звёзд. Монголы отобрали у них одну, и тогда на Земле стало гораздо теплее. Взятая ими звезда – это та самая маленькая звёздочка, которая примыкает ко второй звезде хвоста Большой Медведицы.
Не теряются в ряду сказочных похождений к космическим объектам и герои русских народных сказок, появившихся в книжном виде в середине восемнадцатого века, но сложенных, видимо, в начале второго тысячелетия. Героям этих произведений свойственны довольно простые, но нередко и своеобразные способы достижения Луны, Солнца или звёзд. В сказке «Солнце, месяц и Ворон-Воронович» старик налегке, пешком отправляется к Солнцу и Месяцу, которые женаты на его дочерях. В сказке «Ведьма и Солнцева сестра» Иван-царевич сначала, спасаясь от ведьмы, достигает терема Солнцевой сестры верхом на коне, а в следующий раз умело использует для этого путешествия тёмную силу. Герой затевает с ведьмой спор: кто больше потянет на весах, тот другого и убьёт. Он первым садится на весы, а когда на противоположную чашу ступает ведьма, заведомо более тяжелая, Ивана подбрасывает вверх с такой силой, что он прямиком попадает на небо к Солнцевой сестре.
Длинный путь человеческой истории, на котором родились и развивались первые примитивные фантазии человечества о космических путешествиях, поочередно выражаемые то в мифических, то в религиозных, то в литературных, а то и в сказочных формах, плавно и логично завершает герой сочинения представителя зрелого итальянского Возрождения знаменитого итальянского писателя Людовико Ариосто – Астольфо. В поэме «Неистовый Роланд», написанной им в начале XVI века, этот достойный рыцарь совершает полёт на Луну, где якобы находится всё, потерянное на Земле. Отправляется он туда вместе со святым угодником Иоанном на колеснице пророка Ильи, запряжённой четвёркой коней. И решается на такое предприятие для того, чтобы найти там разум главного героя поэмы Орландо и часть своего разума. Они успешно поднимаются в небо, где оказываются сначала в области огня, зной которого умеряется присутствием святого мужа, а затем попадают «в обширный мир Луны, поверхность которой блестит, подобно светлой стали…». Там он находит искомое и привозит пузырёк с утраченным разумом своему другу.
Колесница с Астольфо и Иоанномна Луне
Плавно – потому что по прошествии столь продолжительного отрезка земной цивилизации, как охваченные нами почти четыре тысячи лет, в течение которых каких только способов путешествия в космос древние фантазёры нам не являли, можно было бы ожидать чего-то более оригинального, нежели колесница. А логично – поскольку автор из Центральной Европы Ариосто использовал уже применённый за полтора тысячелетия до него Овидием этот же способ покидания Земли Фаэтоном, правда, на этот раз всё закончилось благополучно – без разящих стрел богов и неудавшейся космической миссии. Впрочем, в очередной раз не обошлось без помощи святого.
И всё это – одна из характерных черт большинства «космических» произведений прошедшего перед нами огромного куска истории от появления на Земле письменности, которая показывает, на каком уровне познания окружающего его мира находилось человечество в течение этого срока. Другой его очевидной особенностью является то, что, несмотря на довольно-таки приличное внешнее разнообразие способов покидания Земли, придуманных авторами, есть совершенно отчётливое единое игнорирование ими вполне реальных физических проблем (за исключением, пожалуй, осознаваемой время от времени опасности от солнечного огня), с которыми неминуемо должен столкнуться человек, покидающий свою родную колыбель. Но о чём тут говорить, если о Земле, о космосе и о себе люди знали еще так мало?! Главное же, несмотря на неоднородность развития разных континентов и разных народов, на расцветы цивилизаций и уничтожение многих из них в страшных войнах, на большие религиозные различия, мысль о неземном существовании человека, раз появившись в сознании людей и запечатлевшись в письменности, больше уже не покидала их. Она беспокоила авторов, будоражила их фантазию, рождала всё новые и новые произведения и постепенно готовила новый этап в человеческой истории, который наступил в XVII веке, с эпохой первых великих астрономических открытий.
Глава 2. Гении и монгольфьеры
Начиная вторую главу книги об истории идей космонавтики, мы хотим напомнить читателям о нашей главной цели. Нами движет желание проследить, как в процессе развития человеческой цивилизации в сознании людей появилась и эволюционировала дерзкая мысль об отрыве от родной планеты и путешествии к другим космическим телам, которая в том или ином виде запечатлелась в письменности и дошла до нас. Особое внимание мы уделяем способам и мотивам полётов человека за пределы Земли.
Если первая глава охватывала огромный период истории примерно с двух с половиной тысячелетий до нашей эры (с того момента, когда родилось первое фантастическое повествование о путешествии человека за пределы Земли и дошло до нас в письменном виде) до начала XVI века нашей эры, то второй период будет намного короче. Всего-то от начала XVII века до середины XIX века. При этом количество произведений (соответственно, и количество авторов, что подарили нам подобные произведения), ставших предметом нашего упоминания или подробного анализа, окажется примерно таким же. Это связано прежде всего с тем, что общее количество фантастических произведений (а вместе с ним и космических) с определенного момента начало быстро расти. Однако описание путешествий в космос в этот период имеет существенные отличия от того, что было ранее. В первую очередь это касается понимания авторами сложностей подобных путешествий и новых способов их осуществления.
Как ни странно, но примерно за столетие, отделяющее окончание нашего первого условного периода от второго, не было написано ни одного «космического» произведения. Видимо, не до того было людям в последние десятилетия Средневековья. Чем же оказались заполнены для них эти годы?
Мы не будем останавливаться на таких значительных и, без сомнения, интереснейших событиях для отдельных народов, государств и даже целых континентов, как раскол в христианской Европе, внесённый прогрессивным богословом Мартином Лютером, и последующая реформация церкви на этом континенте. Как столкновение цивилизаций в Америке (европейцев с ацтеками) и в Азии (монголов с индийцами). Как чудовищные зверства Ивана Грозного и расширение им российской державы. Как религиозные войны в Европе и даже рождение там современного театра. Войны, жестокости и культурные достижения всегда сопровождали людей в их земной жизни.
Для нашего понимания эволюции человеческой мысли в области продвижения в космос намного более важно то, что к концу XVI века, благодаря великим географическим открытиям, стала понятна структура поверхности планеты. Вслед за этим взоры наиболее пытливых исследователей обратились к небесному своду – к манящей и загадочной картине звёздного неба, которая столь же сильно приковывала к себе внимание и первобытного человека, и людей ранних цивилизаций, мыслителей античных времён и Средневековья. Только тогда плодом их наблюдений и мыслительной деятельности являлась картина устройства мира с Землёй в его центре, а творческий процесс в части описания небесных путешествий заканчивался созданием различных мифов или наивными фантазиями вроде полёта к Луне или Солнцу на орлах да колесницах.
Теперь человек имел более широкие и объективные представления как о своей родной планете, так и о физических законах, а на вооружении у него был замечательный инструмент – телескоп. Потому и стал он пристальнее и продолжительнее наблюдать звёздное небо, желая составить объективную картину этого удивительного и во многом непонятного для него явления. И результат пришёл очень быстро. Наступила эпоха великих астрономических открытий. Люди впервые смогли внимательно рассмотреть поверхность Луны и пятна на Солнце, обнаружили другие планеты нашей Солнечной системы, определив их размеры и удалённость от нас, получили представление о чудовищных расстояниях до звёзд. В результате чего стало ясно, что Земля наша вовсе не является центром, вокруг которого обращаются видимые планеты и звёзды, в том числе и Солнце. А последовавшие вслед за этим открытия законов небесной механики заставили людей пересмотреть ставшие религиозной догмой теории Аристотеля и Птолемея и осознать сложность окружающего их мира. Вот имена этих первых исследователей космического пространства: поляк Николай Коперник, итальянец Галилео Галилей, датчанин Тихо Браге, немец Иоганн Кеплер. Тем не менее устоявшаяся и очень удобная для церкви ложная картина устройства Вселенной долго еще не пересматривалась ею и насаждалась в умы людей. Итальянский мыслитель Джордано Бруно был в 1600 году сожжён инквизицией за еретическое, по её мнению, утверждение, будто Земля вращается вокруг Солнца.
Да только так уж устроен думающий человек, что если разумная мысль сформулирована им и получает объективные подтверждения, то ничто уже не остановит его в продвижении к истине и отстаивании её – никакие трудности и опасности. Поразительно совпало, что именно в это время другой выдающийся европейский мыслитель и учёный, открывший чуть позже законы движения планет, писал необычное произведение, в котором не только опрокидывались религиозные догмы относительно устройства мира, но и совершалось удивительное даже для начала XVII века путешествие на естественный космический спутник Земли Луну.
Это сравнительно небольшое по объёму, но чрезвычайно насыщенное уникальными расчётами и разнообразными закодированными посланиями сочинение знаменитого немецкого астронома и математика Иоганна Кеплера, названное им «Сон, или Посмертное сочинение о лунной астрономии». И хронологически, и по смыслу оно заслуженно стоит первым в нашем очерке о фантастических космических творениях людей с начала XVII и до середины XIX века. Автор писал его с 1593 года, подверг первоначальную рукопись серьёзной переработке после прочтения диалога «О лике, видимом на диске Луны» Плутарха, сопроводил подробными примечаниями с 1620 по 1630 год. А впервые «Сон» был напечатан только после смерти Кеплера в 1634 году. В каком-то смысле его можно считать предтечей научной фантастики, и уж во всяком случае, это произведение является первым астрономическим сочинением, в котором окружающий мир (в том числе и наша Земля) и происходящие в нём явления описываются такими, какими их видит наблюдатель, находящийся на другом космическом теле (Луне).
Последовательный пифагореец, Кеплер всегда искал гармонию в устройстве мира, и открытые им законы движения космических тел не только соответствовали этой гармонии, но и дали строгое научное понимание движения планет нашей Солнечной системы. Он был учёным до мозга костей. Потому, задумав изложить свою фантазию на космическую тему, не мог позволить себе использование для вымышленного им путешествия человека за пределы Земли такие явно бредовые идеи, как крылья птиц, божественные колесницы или силы стихии, которые с успехом эксплуатировали его литературные предшественники. Научные познания того времени не давали даже слабых намёков на реальные способы передвижения в космическом пространстве, и Иоганн Кеплер, интуитивно понимая, что если это и возможно, то только на основании научных достижений, связывает свой способ именно с ними. Он осторожно (время-то ещё какое – в Европе жгут людей за гелиоцентрические идеи) называет науки духами, указывая, впрочем, в примечании ко «Сну», о каких науках идёт речь: в числе девяти основных называет метафизику, медицину, этику, астрономию, геометрию, арифметику.
Для своего космического путешествия учёный избрал весьма необычную форму. Он последовал совету чародейки: закончив долгие наблюдения звёзд и Луны, отправился спать. И во сне ему привиделось, будто он читает принесённую с ярмарки книгу, в которой герой совершает путешествие на наш спутник через рассказ одного из духов. Напомним, что под словом «дух» или «даэмон» автор подразумевает вовсе не какое-либо сверхъестественное создание, а одну из названных им в примечании наук – науку о небесных телах астрономию, поскольку слово это происходит от созвучного греческого слова, переводимого, как «знать». Выясняется, что духи частенько помогают людям путешествовать на наш космический спутник и большое внимание уделяют проблеме их доставки на Луну (коих переносить туда чрезвычайно трудно и опасно для их жизни), определяя физические параметры потенциальных космонавтов: «Мы не берём с собой в компанию людей вялых, тучных или болезненных, но охотно берём с собой тех, кто проводит время, непрестанно упражняясь в верховой езде, или часто совершает плавания в Индии, кто привык питаться сухарями, чесноком, вяленой рыбой и прочей малоаппетитной провизией». Далее Кеплер устами духа ставит физические и физиологические проблемы такого космического путешествия: расстояние до Луны, сила притяжения Земли и Луны, разрежённый воздух, температура. А затем, наделив наш спутник атмосферой и жителями, автор красочно и математически точно описывает, как видятся наблюдателю с Луны (причем из разных её зон) Земля, Солнце и звёзды, какой протяженности там дни, ночи и т. п. «В одних местах Вольва (Земля) стоит прямо над головой, – пишет он в своём произведении, – в других склоняется к горизонту, но для любого места высота её (над горизонтом) остаётся неизменной. Тем, для кого Вольва всегда склоняется к горизонту, она всегда кажется горой, объятой пламенем».
Появление этой предельно завуалированной и загадочной книги о реальном космическом пространстве и человеке вне Земли имело самые разнообразные последствия и значение. Во-первых, оно послужило поводом для обвинения в то время матери автора в колдовстве. Во-вторых, книга оказала серьёзное влияние на многих последующих авторов этого жанра. И, наконец, именно такой, какой описал её Иоганн Кеплер, увидели нашу Землю американские астронавты, ступив на поверхность Луны в 1969 году – через 350 лет после написания им этих строк.
Луна и соблазн хотя бы в фантазиях побывать на нашем космическом спутнике не давали покоя не только учёным мужам. Представители той самой христианской церкви, которая сожгла в 1600 году за космическую ересь Джордано Бруно, тоже брались ради этого за перо. В двадцатые годы XVII века, в то время когда Кеплер составлял примечания к своему «Сну», английский прозаик и епископ Герифордский Фрэнсис Годвин написал выдающееся для церковного деятеля произведение «Человек на Луне, или Описание путешествия туда».
Такой увидел герой Кеплера Землю с Луны
Лунное путешествие Гонзалеса на лебедях
Его герой испанец Доминго Гонзалес совершает полёт на наш спутник с помощью прирученных диких лебедей, соорудив для них специальную упряжку и удобное сиденье – для себя. Следуя завоёвывающей все большее количество умов науке того времени, в частности гелиоцентрической модели мира Коперника (в чём автор признаётся отдельной строкой), Годвин обозначает в этом путешествии некоторые его физические особенности, в том или ином виде согласующиеся с реальным полётом к Луне. Дорога туда и обратно занимает у него 12 и 9 дней соответственно. Поднимаясь всё дальше от Земли, Гонзалес обнаруживает, что наступает момент невесомости. Все небесные тела вращаются у него вокруг своей оси. Земля с Луны показалась путешественнику больше, чем Луна с Земли. Сила притяжения на Луне оказывается меньше земной.
Вместе с тем в лунной утопии английского епископа присутствует масса фантастики, свойственной этому жанру и духу того времени. Он наделяет Луну пригодной для жизни атмосферой и населяет жителями-гигантами, которые весьма преуспели в устройстве своего общества. В частности, больших успехов добилась их медицина и вообще естественные науки. Найден «философский камень», а мир и спокойствие достигаются ранней диагностикой потенциальных преступников и высылкой их сразу после рождения на Землю, в Северную Америку. Одним словом, это рай, о котором можно только мечтать: в природе царит вечная весна, всё там растёт без стараний человека, самые смертельные раны у людей заживают сами собой, и умирают они, когда приходит пора, без страданий. Видимо, поиски и описание такого рая, столь желанного и недостижимого на Земле, и стали главным побудительным мотивом для создания Фрэнсисом Годвином своего произведения, которое впервые увидело свет только после его смерти, в 1638 году.
Куда более консервативным в отношении возможных способов полёта на Луну оказался другой английский богослов и философ, епископ Честерский Джон Уилкинс. Он написал два философских трактата, давших рождение жанру научной популяризации. В «Рассуждении о новом мире и другой планете», вышедшем так же, как и сочинение Годвина, в 1638 году, он тоже высказывает предположение об обитаемости нашего спутника и о полётах к нему в будущем. В другом произведении, «Магии», напечатанном десять лет спустя, Уилкинс разрабатывает способы подобных космических путешествий: с помощью ангелов, мысленных усилий, летающих колесниц и взобравшись на спину гигантских птиц с острова Мадагаскар. Как видим, всё это – перепевы методов фантастических вояжей в космос, неоднократно встречавшихся в аналогичной литературе в античные времена, а затем и в Средние века.
Настоящий прорыв в способах достижения космоса осуществил известный военный прозаик, драматург и поэт, один из самых ярких, острых и парадоксальных сатириков-гуманистов французского Возрождения Сирано де Бержерак. В своей философской утопии «Космическая история государств и империй Луны», написанной в 1656 году, он являет красочный фейерверк фантастических вариантов полётов на Луну, о каждом из которых следует сказать особо, поскольку неукротимая фантазия этого человека того заслуживает.
Первый из них основан на принципе полёта тела легче воздуха, когда обнажённый человек натирает росой своё тело и поглощающая росу Луна притягивает заодно и этого человека. Второй – на аэроплане с пружинным мотором, приводившим в действие его крылья. Третий – с использованием заправленных воспламеняющейся селитрой ракет, загорающихся ступенчато. Надо сказать, что ни один из трёх этих способов не помог путешественнику добраться до Луны. Свалившись на землю со своим аэропланом и получив ушибы, он для излечения ран намазался бычьими мозгами. Когда же после этого полетел на ракетах и горючее вещество всех его тридцати шести ракет быстро сгорело, он должен был снова упасть на родную землю. Но вдруг выяснилось, что вместо этого необъяснимым образом поднимается ввысь, в то время как машина его упала вниз. Удачным оказался четвёртый способ – притяжение ущербной Луной… бычьих мозгов, которыми был обмазан наш герой. Таким образом он и достиг желаемого.
Попытка Бержерака достичь Луны на 36 ракетах
Притяжение Луной человека, обмазанного бычьими мозгами
Однако фантазия Сирано на этом не успокоилась, и он описывает еще несколько удачных способов достижения Луны. Так, встреченный им там святой Энох попал на Луну с помощью двух сосудов, которые он наполнил дымом от огня, герметически закупорил и привязал себе под мышками. Дым, устремляясь кверху, но не имея возможности проникнуть сквозь металл, стал толкать сосуды вверх и вместе с ними поднял святого человека. Приближаясь к Луне, он освободился от этих сосудов, начал падать на нее, но от удара его спасла широкая одежда, в которую врывался раздувающий её ветер. Еще один, крайне оригинальный способ достижения Луны использовал пророк Илия. Он извлёк из огромного магнита притягивающее вещество, превратил его в шар среднего размера и, расположившись в лёгкой железной колеснице, стал бросать этот шар вверх – магнит притягивал к себе колесницу вместе с седоком, и так он продолжал делать много раз, пока не достиг сферы притяжения Луны. Третий встреченный им там землянин – европеец из Кастильи – добрался с помощью птиц (несомненное свидетельство знакомства автора с космическим произведением Фрэнсиса Годвина, героя которого он, видимо, просто перетащил в своё сочинение). И, наконец, возвращение Сирано де Бержерака с Луны на Землю состоялось при помощи чёрта – когда тот схватил богохульника на Луне, а автор ухватился за него, чтобы вырвать из опасных объятий, и они втроём понеслись к Земле.
Цель же путешествия Сирано на Луну и то, что он там нашёл, не отличаются особой оригинальностью. Сделал он это для разъяснения людям, что Луна – это обитаемый мир. Его он там и обнаружил в виде истинного райского общества, лишённого пороков и преступлений, обитатели которого занимаются писанием стихов (ими же и расплачивались за всё, а питались запахами) и философствованием. С некоторыми из тамошних мыслителей-философов путешественник с Земли ведёт беседы на материалистические (о структуре окружающего мира) и идеалистические (о Боге, душе) темы. В лунном рае, помимо прочих занятных и удивительных персонажей, оказались и упомянутые выше богоугодные земляне Энох и Илия.
В другом, незаконченном космическом произведении «Государства и империи Солнца» Сирано де Бержерак использует ещё четыре способа внеземного путешествия. Полёт по примеру облаков – обвязанный множеством склянок, наполненных росой и нагретых Солнцем, человек притягивался к Светилу. Подъем с использованием принципа разрежённого воздуха – создав герметичный аппарат, внутри которого солнечные лучи производили разрежение, а впускаемый туда снизу воздух толкал всю конструкцию вверх. Передвижение силой воли – нечаянно повредив в полёте свой герметичный аппарат, автор продолжил движение, обращая к Солнцу свои печальные взоры и напряжённые помыслы. И, наконец, последний способ путешествия на Солнце французского сатирика, который оказался стар, как мир: одно из путешествий туда он совершил при помощи четырёх орлов, которые схватили его за руки и за ноги и перенесли в нужное место.
Лунная утопия Сирано де Бержерака, стала яркой предшественницей всех произведений сатирической научной фантастики и оказала влияние на многих последующих авторов этого жанра. Кроме того, высказанная им идея передвижения по воздуху с использованием нагретого воздуха предвосхитила реальные подъёмы на монгольфьерах почти на сто лет. А описанная возможность космического путешествия человека с помощью многоступенчатых ракет блестяще реализовалась через триста пять лет и продолжает служить людям в освоении космоса в третьем тысячелетии.
Впрочем, возможно, приоритет в идее использования ракет для подобных целей принадлежит не ему. В Китае существует предание о местном чиновнике Ван Ху, жившем в начале XVII века и обладавшем горячим желанием исследовать небеса. С этой целью он смастерил нехитрую конструкцию, состоящую из двух больших воздушных змеев и каркаса в форме седла между ними, где было размещено 47 ракет, которые поджигали 47 рабочих. На этой машине, вместе со всем своим имуществом любопытный китаец с шумом взлетел в небо и исчез в чёрном дыму навсегда.
Один из предложенных Бержераком способов космического путешествия почти столетие спустя оригинально использовал и развил немецкий автор Эберхард Киндерман. В 1744 году вышла его книга с длинным названием «Быстрое путешествие на воздушном корабле к небесам, дабы узнать, правда ли, что Марс 10 июля этого года явится в первый раз за время своего существования с некоторым спутником или Луною». В ней он отправляет пятерых своих героев (названных по именам органов чувств) в космос на корабле из легкого сандалового дерева, подъёмную силу которому обеспечивали шесть металлических шаров. Из них первоначально воздух удалялся нагреванием, а внизу располагались краны, через которые в шары подавался наружный воздух, толкавший всю конструкцию вверх. Любопытно, что кроме воды и пищи, необходимых в столь долгом путешествии, автор оригинально позаботился о решении проблемы разрежённого на больших высотах воздуха. Для этого его герои берут с собой грибы, пропитанные водой, которые надо держать на большой высоте у носа при дыхании. Путешественники благополучно достигают спутника Марса, спускаются на него, знакомятся с местными жителями, живут там некоторое время и таким же образом возвращаются на Землю.
Не теряются в ряду сказочных похождений к космическим объектам и герои русских народных сказок, появившихся в книжном виде в середине восемнадцатого века, но сложенных, видимо, в начале второго тысячелетия. Героям этих произведений свойственны довольно простые, но нередко и своеобразные способы достижения Луны, Солнца или звёзд. В сказке «Солнце, месяц и Ворон-Воронович» старик налегке, пешком отправляется к Солнцу и Месяцу, которые женаты на его дочерях. В сказке «Ведьма и Солнцева сестра» Иван-царевич сначала, спасаясь от ведьмы, достигает терема Солнцевой сестры верхом на коне, а в следующий раз умело использует для этого путешествия тёмную силу. Герой затевает с ведьмой спор: кто больше потянет на весах, тот другого и убьёт. Он первым садится на весы, а когда на противоположную чашу ступает ведьма, заведомо более тяжелая, Ивана подбрасывает вверх с такой силой, что он прямиком попадает на небо к Солнцевой сестре.
Длинный путь человеческой истории, на котором родились и развивались первые примитивные фантазии человечества о космических путешествиях, поочередно выражаемые то в мифических, то в религиозных, то в литературных, а то и в сказочных формах, плавно и логично завершает герой сочинения представителя зрелого итальянского Возрождения знаменитого итальянского писателя Людовико Ариосто – Астольфо. В поэме «Неистовый Роланд», написанной им в начале XVI века, этот достойный рыцарь совершает полёт на Луну, где якобы находится всё, потерянное на Земле. Отправляется он туда вместе со святым угодником Иоанном на колеснице пророка Ильи, запряжённой четвёркой коней. И решается на такое предприятие для того, чтобы найти там разум главного героя поэмы Орландо и часть своего разума. Они успешно поднимаются в небо, где оказываются сначала в области огня, зной которого умеряется присутствием святого мужа, а затем попадают «в обширный мир Луны, поверхность которой блестит, подобно светлой стали…». Там он находит искомое и привозит пузырёк с утраченным разумом своему другу.
Плавно – потому что по прошествии столь продолжительного отрезка земной цивилизации, как охваченные нами почти четыре тысячи лет, в течение которых каких только способов путешествия в космос древние фантазёры нам не являли, можно было бы ожидать чего-то более оригинального, нежели колесница. А логично – поскольку автор из Центральной Европы Ариосто использовал уже применённый за полтора тысячелетия до него Овидием этот же способ покидания Земли Фаэтоном, правда, на этот раз всё закончилось благополучно – без разящих стрел богов и неудавшейся космической миссии. Впрочем, в очередной раз не обошлось без помощи святого.
И всё это – одна из характерных черт большинства «космических» произведений прошедшего перед нами огромного куска истории от появления на Земле письменности, которая показывает, на каком уровне познания окружающего его мира находилось человечество в течение этого срока. Другой его очевидной особенностью является то, что, несмотря на довольно-таки приличное внешнее разнообразие способов покидания Земли, придуманных авторами, есть совершенно отчётливое единое игнорирование ими вполне реальных физических проблем (за исключением, пожалуй, осознаваемой время от времени опасности от солнечного огня), с которыми неминуемо должен столкнуться человек, покидающий свою родную колыбель. Но о чём тут говорить, если о Земле, о космосе и о себе люди знали еще так мало?! Главное же, несмотря на неоднородность развития разных континентов и разных народов, на расцветы цивилизаций и уничтожение многих из них в страшных войнах, на большие религиозные различия, мысль о неземном существовании человека, раз появившись в сознании людей и запечатлевшись в письменности, больше уже не покидала их. Она беспокоила авторов, будоражила их фантазию, рождала всё новые и новые произведения и постепенно готовила новый этап в человеческой истории, который наступил в XVII веке, с эпохой первых великих астрономических открытий.
Глава 2. Гении и монгольфьеры
Если первая глава охватывала огромный период истории примерно с двух с половиной тысячелетий до нашей эры (с того момента, когда родилось первое фантастическое повествование о путешествии человека за пределы Земли и дошло до нас в письменном виде) до начала XVI века нашей эры, то второй период будет намного короче. Всего-то от начала XVII века до середины XIX века. При этом количество произведений (соответственно, и количество авторов, что подарили нам подобные произведения), ставших предметом нашего упоминания или подробного анализа, окажется примерно таким же. Это связано прежде всего с тем, что общее количество фантастических произведений (а вместе с ним и космических) с определенного момента начало быстро расти. Однако описание путешествий в космос в этот период имеет существенные отличия от того, что было ранее. В первую очередь это касается понимания авторами сложностей подобных путешествий и новых способов их осуществления.
Как ни странно, но примерно за столетие, отделяющее окончание нашего первого условного периода от второго, не было написано ни одного «космического» произведения. Видимо, не до того было людям в последние десятилетия Средневековья. Чем же оказались заполнены для них эти годы?
Мы не будем останавливаться на таких значительных и, без сомнения, интереснейших событиях для отдельных народов, государств и даже целых континентов, как раскол в христианской Европе, внесённый прогрессивным богословом Мартином Лютером, и последующая реформация церкви на этом континенте. Как столкновение цивилизаций в Америке (европейцев с ацтеками) и в Азии (монголов с индийцами). Как чудовищные зверства Ивана Грозного и расширение им российской державы. Как религиозные войны в Европе и даже рождение там современного театра. Войны, жестокости и культурные достижения всегда сопровождали людей в их земной жизни.
Для нашего понимания эволюции человеческой мысли в области продвижения в космос намного более важно то, что к концу XVI века, благодаря великим географическим открытиям, стала понятна структура поверхности планеты. Вслед за этим взоры наиболее пытливых исследователей обратились к небесному своду – к манящей и загадочной картине звёздного неба, которая столь же сильно приковывала к себе внимание и первобытного человека, и людей ранних цивилизаций, мыслителей античных времён и Средневековья. Только тогда плодом их наблюдений и мыслительной деятельности являлась картина устройства мира с Землёй в его центре, а творческий процесс в части описания небесных путешествий заканчивался созданием различных мифов или наивными фантазиями вроде полёта к Луне или Солнцу на орлах да колесницах.
Теперь человек имел более широкие и объективные представления как о своей родной планете, так и о физических законах, а на вооружении у него был замечательный инструмент – телескоп. Потому и стал он пристальнее и продолжительнее наблюдать звёздное небо, желая составить объективную картину этого удивительного и во многом непонятного для него явления. И результат пришёл очень быстро. Наступила эпоха великих астрономических открытий. Люди впервые смогли внимательно рассмотреть поверхность Луны и пятна на Солнце, обнаружили другие планеты нашей Солнечной системы, определив их размеры и удалённость от нас, получили представление о чудовищных расстояниях до звёзд. В результате чего стало ясно, что Земля наша вовсе не является центром, вокруг которого обращаются видимые планеты и звёзды, в том числе и Солнце. А последовавшие вслед за этим открытия законов небесной механики заставили людей пересмотреть ставшие религиозной догмой теории Аристотеля и Птолемея и осознать сложность окружающего их мира. Вот имена этих первых исследователей космического пространства: поляк Николай Коперник, итальянец Галилео Галилей, датчанин Тихо Браге, немец Иоганн Кеплер. Тем не менее устоявшаяся и очень удобная для церкви ложная картина устройства Вселенной долго еще не пересматривалась ею и насаждалась в умы людей. Итальянский мыслитель Джордано Бруно был в 1600 году сожжён инквизицией за еретическое, по её мнению, утверждение, будто Земля вращается вокруг Солнца.
Да только так уж устроен думающий человек, что если разумная мысль сформулирована им и получает объективные подтверждения, то ничто уже не остановит его в продвижении к истине и отстаивании её – никакие трудности и опасности. Поразительно совпало, что именно в это время другой выдающийся европейский мыслитель и учёный, открывший чуть позже законы движения планет, писал необычное произведение, в котором не только опрокидывались религиозные догмы относительно устройства мира, но и совершалось удивительное даже для начала XVII века путешествие на естественный космический спутник Земли Луну.
Это сравнительно небольшое по объёму, но чрезвычайно насыщенное уникальными расчётами и разнообразными закодированными посланиями сочинение знаменитого немецкого астронома и математика Иоганна Кеплера, названное им «Сон, или Посмертное сочинение о лунной астрономии». И хронологически, и по смыслу оно заслуженно стоит первым в нашем очерке о фантастических космических творениях людей с начала XVII и до середины XIX века. Автор писал его с 1593 года, подверг первоначальную рукопись серьёзной переработке после прочтения диалога «О лике, видимом на диске Луны» Плутарха, сопроводил подробными примечаниями с 1620 по 1630 год. А впервые «Сон» был напечатан только после смерти Кеплера в 1634 году. В каком-то смысле его можно считать предтечей научной фантастики, и уж во всяком случае, это произведение является первым астрономическим сочинением, в котором окружающий мир (в том числе и наша Земля) и происходящие в нём явления описываются такими, какими их видит наблюдатель, находящийся на другом космическом теле (Луне).
Последовательный пифагореец, Кеплер всегда искал гармонию в устройстве мира, и открытые им законы движения космических тел не только соответствовали этой гармонии, но и дали строгое научное понимание движения планет нашей Солнечной системы. Он был учёным до мозга костей. Потому, задумав изложить свою фантазию на космическую тему, не мог позволить себе использование для вымышленного им путешествия человека за пределы Земли такие явно бредовые идеи, как крылья птиц, божественные колесницы или силы стихии, которые с успехом эксплуатировали его литературные предшественники. Научные познания того времени не давали даже слабых намёков на реальные способы передвижения в космическом пространстве, и Иоганн Кеплер, интуитивно понимая, что если это и возможно, то только на основании научных достижений, связывает свой способ именно с ними. Он осторожно (время-то ещё какое – в Европе жгут людей за гелиоцентрические идеи) называет науки духами, указывая, впрочем, в примечании ко «Сну», о каких науках идёт речь: в числе девяти основных называет метафизику, медицину, этику, астрономию, геометрию, арифметику.
Для своего космического путешествия учёный избрал весьма необычную форму. Он последовал совету чародейки: закончив долгие наблюдения звёзд и Луны, отправился спать. И во сне ему привиделось, будто он читает принесённую с ярмарки книгу, в которой герой совершает путешествие на наш спутник через рассказ одного из духов. Напомним, что под словом «дух» или «даэмон» автор подразумевает вовсе не какое-либо сверхъестественное создание, а одну из названных им в примечании наук – науку о небесных телах астрономию, поскольку слово это происходит от созвучного греческого слова, переводимого, как «знать». Выясняется, что духи частенько помогают людям путешествовать на наш космический спутник и большое внимание уделяют проблеме их доставки на Луну (коих переносить туда чрезвычайно трудно и опасно для их жизни), определяя физические параметры потенциальных космонавтов: «Мы не берём с собой в компанию людей вялых, тучных или болезненных, но охотно берём с собой тех, кто проводит время, непрестанно упражняясь в верховой езде, или часто совершает плавания в Индии, кто привык питаться сухарями, чесноком, вяленой рыбой и прочей малоаппетитной провизией». Далее Кеплер устами духа ставит физические и физиологические проблемы такого космического путешествия: расстояние до Луны, сила притяжения Земли и Луны, разрежённый воздух, температура. А затем, наделив наш спутник атмосферой и жителями, автор красочно и математически точно описывает, как видятся наблюдателю с Луны (причем из разных её зон) Земля, Солнце и звёзды, какой протяженности там дни, ночи и т. п. «В одних местах Вольва (Земля) стоит прямо над головой, – пишет он в своём произведении, – в других склоняется к горизонту, но для любого места высота её (над горизонтом) остаётся неизменной. Тем, для кого Вольва всегда склоняется к горизонту, она всегда кажется горой, объятой пламенем».
Появление этой предельно завуалированной и загадочной книги о реальном космическом пространстве и человеке вне Земли имело самые разнообразные последствия и значение. Во-первых, оно послужило поводом для обвинения в то время матери автора в колдовстве. Во-вторых, книга оказала серьёзное влияние на многих последующих авторов этого жанра. И, наконец, именно такой, какой описал её Иоганн Кеплер, увидели нашу Землю американские астронавты, ступив на поверхность Луны в 1969 году – через 350 лет после написания им этих строк.
Луна и соблазн хотя бы в фантазиях побывать на нашем космическом спутнике не давали покоя не только учёным мужам. Представители той самой христианской церкви, которая сожгла в 1600 году за космическую ересь Джордано Бруно, тоже брались ради этого за перо. В двадцатые годы XVII века, в то время когда Кеплер составлял примечания к своему «Сну», английский прозаик и епископ Герифордский Фрэнсис Годвин написал выдающееся для церковного деятеля произведение «Человек на Луне, или Описание путешествия туда».
Его герой испанец Доминго Гонзалес совершает полёт на наш спутник с помощью прирученных диких лебедей, соорудив для них специальную упряжку и удобное сиденье – для себя. Следуя завоёвывающей все большее количество умов науке того времени, в частности гелиоцентрической модели мира Коперника (в чём автор признаётся отдельной строкой), Годвин обозначает в этом путешествии некоторые его физические особенности, в том или ином виде согласующиеся с реальным полётом к Луне. Дорога туда и обратно занимает у него 12 и 9 дней соответственно. Поднимаясь всё дальше от Земли, Гонзалес обнаруживает, что наступает момент невесомости. Все небесные тела вращаются у него вокруг своей оси. Земля с Луны показалась путешественнику больше, чем Луна с Земли. Сила притяжения на Луне оказывается меньше земной.
Вместе с тем в лунной утопии английского епископа присутствует масса фантастики, свойственной этому жанру и духу того времени. Он наделяет Луну пригодной для жизни атмосферой и населяет жителями-гигантами, которые весьма преуспели в устройстве своего общества. В частности, больших успехов добилась их медицина и вообще естественные науки. Найден «философский камень», а мир и спокойствие достигаются ранней диагностикой потенциальных преступников и высылкой их сразу после рождения на Землю, в Северную Америку. Одним словом, это рай, о котором можно только мечтать: в природе царит вечная весна, всё там растёт без стараний человека, самые смертельные раны у людей заживают сами собой, и умирают они, когда приходит пора, без страданий. Видимо, поиски и описание такого рая, столь желанного и недостижимого на Земле, и стали главным побудительным мотивом для создания Фрэнсисом Годвином своего произведения, которое впервые увидело свет только после его смерти, в 1638 году.
Куда более консервативным в отношении возможных способов полёта на Луну оказался другой английский богослов и философ, епископ Честерский Джон Уилкинс. Он написал два философских трактата, давших рождение жанру научной популяризации. В «Рассуждении о новом мире и другой планете», вышедшем так же, как и сочинение Годвина, в 1638 году, он тоже высказывает предположение об обитаемости нашего спутника и о полётах к нему в будущем. В другом произведении, «Магии», напечатанном десять лет спустя, Уилкинс разрабатывает способы подобных космических путешествий: с помощью ангелов, мысленных усилий, летающих колесниц и взобравшись на спину гигантских птиц с острова Мадагаскар. Как видим, всё это – перепевы методов фантастических вояжей в космос, неоднократно встречавшихся в аналогичной литературе в античные времена, а затем и в Средние века.
Настоящий прорыв в способах достижения космоса осуществил известный военный прозаик, драматург и поэт, один из самых ярких, острых и парадоксальных сатириков-гуманистов французского Возрождения Сирано де Бержерак. В своей философской утопии «Космическая история государств и империй Луны», написанной в 1656 году, он являет красочный фейерверк фантастических вариантов полётов на Луну, о каждом из которых следует сказать особо, поскольку неукротимая фантазия этого человека того заслуживает.
Первый из них основан на принципе полёта тела легче воздуха, когда обнажённый человек натирает росой своё тело и поглощающая росу Луна притягивает заодно и этого человека. Второй – на аэроплане с пружинным мотором, приводившим в действие его крылья. Третий – с использованием заправленных воспламеняющейся селитрой ракет, загорающихся ступенчато. Надо сказать, что ни один из трёх этих способов не помог путешественнику добраться до Луны. Свалившись на землю со своим аэропланом и получив ушибы, он для излечения ран намазался бычьими мозгами. Когда же после этого полетел на ракетах и горючее вещество всех его тридцати шести ракет быстро сгорело, он должен был снова упасть на родную землю. Но вдруг выяснилось, что вместо этого необъяснимым образом поднимается ввысь, в то время как машина его упала вниз. Удачным оказался четвёртый способ – притяжение ущербной Луной… бычьих мозгов, которыми был обмазан наш герой. Таким образом он и достиг желаемого.
Однако фантазия Сирано на этом не успокоилась, и он описывает еще несколько удачных способов достижения Луны. Так, встреченный им там святой Энох попал на Луну с помощью двух сосудов, которые он наполнил дымом от огня, герметически закупорил и привязал себе под мышками. Дым, устремляясь кверху, но не имея возможности проникнуть сквозь металл, стал толкать сосуды вверх и вместе с ними поднял святого человека. Приближаясь к Луне, он освободился от этих сосудов, начал падать на нее, но от удара его спасла широкая одежда, в которую врывался раздувающий её ветер. Еще один, крайне оригинальный способ достижения Луны использовал пророк Илия. Он извлёк из огромного магнита притягивающее вещество, превратил его в шар среднего размера и, расположившись в лёгкой железной колеснице, стал бросать этот шар вверх – магнит притягивал к себе колесницу вместе с седоком, и так он продолжал делать много раз, пока не достиг сферы притяжения Луны. Третий встреченный им там землянин – европеец из Кастильи – добрался с помощью птиц (несомненное свидетельство знакомства автора с космическим произведением Фрэнсиса Годвина, героя которого он, видимо, просто перетащил в своё сочинение). И, наконец, возвращение Сирано де Бержерака с Луны на Землю состоялось при помощи чёрта – когда тот схватил богохульника на Луне, а автор ухватился за него, чтобы вырвать из опасных объятий, и они втроём понеслись к Земле.
Цель же путешествия Сирано на Луну и то, что он там нашёл, не отличаются особой оригинальностью. Сделал он это для разъяснения людям, что Луна – это обитаемый мир. Его он там и обнаружил в виде истинного райского общества, лишённого пороков и преступлений, обитатели которого занимаются писанием стихов (ими же и расплачивались за всё, а питались запахами) и философствованием. С некоторыми из тамошних мыслителей-философов путешественник с Земли ведёт беседы на материалистические (о структуре окружающего мира) и идеалистические (о Боге, душе) темы. В лунном рае, помимо прочих занятных и удивительных персонажей, оказались и упомянутые выше богоугодные земляне Энох и Илия.
В другом, незаконченном космическом произведении «Государства и империи Солнца» Сирано де Бержерак использует ещё четыре способа внеземного путешествия. Полёт по примеру облаков – обвязанный множеством склянок, наполненных росой и нагретых Солнцем, человек притягивался к Светилу. Подъем с использованием принципа разрежённого воздуха – создав герметичный аппарат, внутри которого солнечные лучи производили разрежение, а впускаемый туда снизу воздух толкал всю конструкцию вверх. Передвижение силой воли – нечаянно повредив в полёте свой герметичный аппарат, автор продолжил движение, обращая к Солнцу свои печальные взоры и напряжённые помыслы. И, наконец, последний способ путешествия на Солнце французского сатирика, который оказался стар, как мир: одно из путешествий туда он совершил при помощи четырёх орлов, которые схватили его за руки и за ноги и перенесли в нужное место.
Лунная утопия Сирано де Бержерака, стала яркой предшественницей всех произведений сатирической научной фантастики и оказала влияние на многих последующих авторов этого жанра. Кроме того, высказанная им идея передвижения по воздуху с использованием нагретого воздуха предвосхитила реальные подъёмы на монгольфьерах почти на сто лет. А описанная возможность космического путешествия человека с помощью многоступенчатых ракет блестяще реализовалась через триста пять лет и продолжает служить людям в освоении космоса в третьем тысячелетии.
Впрочем, возможно, приоритет в идее использования ракет для подобных целей принадлежит не ему. В Китае существует предание о местном чиновнике Ван Ху, жившем в начале XVII века и обладавшем горячим желанием исследовать небеса. С этой целью он смастерил нехитрую конструкцию, состоящую из двух больших воздушных змеев и каркаса в форме седла между ними, где было размещено 47 ракет, которые поджигали 47 рабочих. На этой машине, вместе со всем своим имуществом любопытный китаец с шумом взлетел в небо и исчез в чёрном дыму навсегда.
Один из предложенных Бержераком способов космического путешествия почти столетие спустя оригинально использовал и развил немецкий автор Эберхард Киндерман. В 1744 году вышла его книга с длинным названием «Быстрое путешествие на воздушном корабле к небесам, дабы узнать, правда ли, что Марс 10 июля этого года явится в первый раз за время своего существования с некоторым спутником или Луною». В ней он отправляет пятерых своих героев (названных по именам органов чувств) в космос на корабле из легкого сандалового дерева, подъёмную силу которому обеспечивали шесть металлических шаров. Из них первоначально воздух удалялся нагреванием, а внизу располагались краны, через которые в шары подавался наружный воздух, толкавший всю конструкцию вверх. Любопытно, что кроме воды и пищи, необходимых в столь долгом путешествии, автор оригинально позаботился о решении проблемы разрежённого на больших высотах воздуха. Для этого его герои берут с собой грибы, пропитанные водой, которые надо держать на большой высоте у носа при дыхании. Путешественники благополучно достигают спутника Марса, спускаются на него, знакомятся с местными жителями, живут там некоторое время и таким же образом возвращаются на Землю.