Страница:
— Ну, а ты что думаешь? Как, по-твоему, врет он или нет?
— Меня беспокоит другое, — отозвался Джейк. — Ты говорил, будто знаешь со слов Треноди о том, что Беннетт и Каррен извлекли из компьютерной сети УБРН массу секретной информации.
— Здесь я могу кое-чем помочь тебе и разъяснить, в чем дело, — ответил за Симбала Донован. — Иногда полуправда — это лучшая ложь, и людям типа Треноди это хорошо известно. В двух словах дело выглядит следующим образом. Эти ублюдки украли все стратегические директивы по развертыванию нового, создаваемого президентом, отборного антитеррористического подразделения.
Что же я упускаю из виду? —задумался Джейк. — Наркотики, Камсанг, кража секретных антитеррористических документов... У меня есть кусочки, но нет целой картины. Одно никак не связывается с другим.
Он пребывал в растерянности, но внешне никак этого не выдавал.
Симбалу тоже было над чем пораскинуть мозгами. Он припомнил слова Бегунка Йи: Беннетт — джинн, который открывает дверь.Открывает дверь при помощи сведений о новом антитеррористическом подразделении? Каким образом? Это оружие, —говорил Йи, — сможет уничтожить весь мир.Неужели он имел в виду противопехотные гранатометы? Если да, то как с их помощью можно уничтожить Мир? Во что я ввязался? —снова тоскливо подумал Симбал. Он чувствовал себя мышью, заблудившейся в подземном лабиринте.
— Не знаю, — задумчиво промолвил он вслух, словно отвечая самому себе. — Зачем Максу было обманывать меня на сей счет?
— Весьма вероятно, впрочем, что он сам толком ничего не знает, — заметил Донован. — Ты ведь знаешь, он законченный бюрократ. К тому же в настоящий момент его заботит только одно: как можно скорее избавиться от меня.
Донован посмотрел на него.
— Я вижу, сказанного мной недостаточно для тебя. — Он кивнул. — Ладно. Тогда разреши мне напомнить тебе об одном глубоко засекреченном агенте Генри Вундермана под кодовой кличкой Аполлон. Знаешь такого?
— Да, — Джейк боялся взглянуть на Симбала, чтобы Донован не понял, что тому что-то известно.
— Даниэла знает о его существовании и о том, кто он такой.
— Она сама сказала тебе об этом? — поинтересовался Джейк, изо всех сил скрывая свое волнение.
— Сама.
— И как же его зовут?
— Зачем тебе это?
— Говори. И не задавай лишних вопросов.
— Михаил Карелин.
О Боже, —пронеслось в голове у Джейка. — Карелина можно считать трупом.
—Когда она узнала об этом? — спросил он.
— Между нами состоялась беседа незадолго до моего отбытия сюда. Она сказала, что только-только получила информацию о нем от своих агентов.
Неужели он не врет? —спрашивал себя Джейк. — Или, быть может, он, по его же словам, кормит нас полуправдой — наилучшей ложью?
—Если ты поверишь мне, Тони, — добавил Донован, — то это будет означать открытое выступление против Макса. Не знаю, готов ли ты к подобному шагу.
— Мне нужна возможность добраться до Даниэлы Воркуты, — промолвил Джейк. — И сделать это можно только через Донована.
Да, только так, —грустно добавил он про себя. — Если, конечно, Аполлон не успеет опередить ее и нанесет удар первым.
—Ты думаешь, такой риск оправдан? — осведомился Симбал.
— Ради того, чтобы попасть на свидание к очаровательной главе Первого управления КГБ, я бы обвенчал рай с адом, — отозвался Джейк.
Тони снова подумал про Треноди, вспоминая, как тот обошелся с Моникой, с Кубинцем, с ним, Симбалом. Все это было частью игры, затеянной Треноди. Может быть, все, что он услышал только что от Донована, тоже был всего лишь очередной хитрый маневр в беспощадной схватке сильных мира американских спецслужб? Кто использовал Симбала теперь. Макс или Роджер?
—Хорошо, — сказал он, наконец приняв решение. Он негромко отдал своим воинам какое-то распоряжение, и двое из них тотчас подошли к Доновану и взяли его под руки. — Ты побудешь под их присмотром, пока не закончится эта заварушка, Роджер. До тех пор, пожалуйста, воздержись от необдуманных поступков, чтобы нам не пришлось жалеть о том, что мы сохранили тебе жизнь.
Джейк и Тони сидели в засаде в густых зарослях кустарника. Ветер доносил до них запах опиума. Вокруг, рассыпавшись по джунглям, притаились воины из отряда Симбала.
— Если мы доберемся до генерала Куо, — заметил Симбал, — то у нас появится шанс.
— Какой шанс? — поинтересовался Джейк.
— Вылезти из этой передряги живыми. — Симбал вытянул затекшую ногу. — Не знаю, как ты, дружище, а у меня нет желания сыграть в ящик.
— Ты полагаешь, что мне хочется умереть?
— Черт его знает, — Симбал пожал плечами.
— Не беспокойся.
Тони положил автомат на колени и принялся в третий раз проверять механизм. Высокая влажность в сочетании с небрежностью ухода за оружием, которой отличались практически все шаньские воины, могли сыграть роковую роль в решающий момент.
— Господи, — он рассмеялся. — О чем мне-то беспокоиться?
— Что ты предлагаешь? — помолчав, спросил Джейк.
— Мы с тобой пойдем вдвоем, так и быть. Но не раньше, чем мои ребята устроят небольшую провокацию на противоположном конце лагеря. Это поможет нам убить сразу двух зайцев. Во-первых, выманить генерала Куо на улицу, где мы постараемся взять его. И, во-вторых, занять его людей делом, пока мы будем искать Беннетта и Каррена.
— И Чень Чжу, — добавил Джейк.
— Да, и Чень Чжу.
Довольно продолжительное время Джейк молча разглядывал сквозь просветы в листве опорную базу генерала Куо. В конце концов, отбросив колебания, он вновь обратился к Симбалу.
— Я думаю, ты заслуживаешь знать всю правду. Тебя интересовало, что за открытие было совершено во время работ на Камсанге? Так вот. Ученые нашли способ создать мобильную ядерную головку, которой можно снаряжать уже имеющиеся типы вооружения вроде ручных гранатометов. Руководители проекта сочли идею бесполезной в практическом отношении, поскольку человеку вооруженному таким гранатометом, в случае выстрела грозит неминуемая смерть от последствий ядерного взрыва.
— Боже мой! — вырвалось у Симбала. Целый поток мыслей нахлынул на него. — Вот зачем дицуйначали запасать противопехотные гранатометы! Да если на эти штуки поставить игрушки, придуманные этими учеными, то миру конец.
—Что?!
Вот оно, недостающее звено!
— Откуда ты узнал об этом?
Значит, дело было вовсе не в наркотиках. Чень Чжу метил совсем в иную цель.
Джейк впился глазами в Симбала.
— От человека по имени Бегунок Йи — прежнего босса дицуйв Нью-Йорке.
— Прежнего? Что же с ним случилось?
— С ним случился Эдвард Мартин Беннетт, — ответил Симбал и рассказал про происшествие в “Триллианте”
— Вот в чем состоит замысел Чень Чжу! — Джейк почувствовал вдруг такое отвращение, что его едва не стошнило. — Он собирается снабдить боевиков дицуйгранатометами с миниатюрными ядерными боеголовками При помощи информации, украденной Беннеттом и Карреном, эти боевики сумеют без труда проникать на территорию Штатов и в одиночку держать в страхе целые города, уничтожая их в случае необходимости.
— Господи, спаси и помилуй, — отозвался Симбал. — Знание всего, что касается антитеррористических сил, сделает этих ребят практически неуловимыми.
Джейк кивнул. Он продолжал размышлять над тем, что только что говорил сам.
— Да, такой тактики и будет придерживаться Чень Чжу. Посредством своих людей он будет проникать в один город за другим, выдвигая свои требования. Члены дицуй— фанатики, готовые умереть по велению своего вождя, так что с добровольцами у Чень Чжу проблем не будет. Таким образом, насколько я понимаю, он стремится к власти над всем миром. Не больше и не меньше. Высшая, предельная ступень терроризма.
— Ты думаешь, он не собирается продавать эту новую технологию более крупному покупателю? — спросил Симбал.
— Я полагаю, что нет.
— Я тоже, — согласился Симбал. — Он ставит перед собой новую цель и собирается изменить суть дицуй,превратив своих людей из торговцев наркотиками в солдат рассеянной по всему миру террористической армии. С помощью новой технологии он в два счета посеет хаос и панику в Америке и в Европе.
— В этом можешь не сомневаться, — угрюмо отозвался Джейк. — Но, я думаю, ты заблуждаешься в другом. Чень Чжу вовсе не ставит перед собой новой цели. Просто теперь у него в руках окажется гораздо более мощное, чем наркотики, средство ее достижения.
— Черт побери, мы должны остановить его, — прошептал Тони.
— Тогда давай приступать к делу.
Симбал отправился отдавать распоряжения своим бойцам. Вернувшись, он не сразу подошел к Джейку, а некоторое время просто смотрел на него со стороны. Он поймал себя на мысли, что отдал бы многое, чтобы узнать, что на уме у этого человека.
— Стрелки часов запущены, — промолвил он в конце концов. — Все, кто нас интересует, там.
Он показал рукой в направлении лагеря Куо.
Джейк кивнул. Ни он, ни Симбал даже не заметили, как без малейшего шума снялись с места и направились в указанную им точку шаньские воины. Потянулись томительные минуты ожидания.
Наконец Симбал, в очередной раз взглянув на часы, коротко сказал.
— Пора.
И в следующее мгновение они выскочили из своей засады.
Донесшийся с северной стороны птичий крик — к слову сказать, его личное изобретение — будто вдохнул энергию в генерала. Он вышел на “веранду” своего дома и принялся громко отдавать приказы подчиненным. Действия тех были точными, быстрыми, но отнюдь не суетливыми. Давно, еще только постигая военное искусство, генерал Куо узнал, что судорожные, поспешные действия чаще всего приводят к поражению. К тому же сейчас он был готов к любым случайностям Он не терял ясности и четкости мысли ни в каких ситуациях, тем более во время сражений, которые он любил едва ли не больше всего на свете.
Он не знал, кто на сей раз его враги: бирманцы, китайцы, русские, американцы или даже оборванцы из армии какого-нибудь конкурента. Это не имело значения, ибо ответ генерала в любом случае был бы тем же самым. Мгновенным и решительным. Обеспечивающим полную победу над противником.
Подтянув висевший у него на поясе армейский “кольт-45”, он сошел с крыльца и задумчиво посмотрел в направлении северной границы своего лагеря. Оттуда выступали в путь нагруженные караваны мулов, тащившие опиум на шаньский рынок. Именно с этой стороны враги чаще всего и беспокоили генерала. Все они, вне зависимости от национальности, стремились завладеть опиумом — главным источником существования в этих краях.
Увидев троих своих солдат, не спеша проходивших мимо, генерал остановил их окриком и отправил к месту боя. Искушать судьбу было совершенно незачем. Генералу Куо не хотелось позволить противнику овладеть первым рубежом обороны и прочесать кинжальным огнем весь лагерь. В обороне Куо предпочитал оставаться консерватором.
Решив, что сделал пока все, что мог, он направился в сторону, противоположную той, где разгоралось сражение. Он направлялся на опиумную фабрику, Там собрались все: Хуайшань Хан, Чень Чжу и двое американцев. Генерал Куо с удивлением обнаружил, что почему-то этим людям нравится обсуждать деловые вопросы, будучи окруженными своим “товаром”. Подобно сапфирам и рубинам, которые Куо постоянно таскал в карманах, вид опиума, по-видимому, давал этим людям физическое ощущение их богатства и могущества.
Генерал напялил на палец нефритовый перстень. Таинственный камень, ценимый превыше всех других богами, приносящий здоровье, процветание и удачу тому, кто носит его. Генерал Куо в известном смысле был суеверным человеком.
Завернув за угол, он тотчас же почувствовал, как ему в затылок уперлось автоматное дуло. Он собрался было повернуть голову, но резкий удар по почкам остановил его.
— Не делай этого, — сказал ему на ухо незнакомый голос.
Генерал Куо заморгал глазами и закусил губу, чтобы не закричать от гнева и не потерять перед врагом достоинство.
Он стал соображать, кто же был этот враг, столь успешно проникший на его территорию. Однако все его мысли как ветром сдуло, когда он почувствовал, что чья-то рука расстегнула его кожаную кобуру и вытащила оттуда “кольт”.
— Я убью вас за это, — процедил Куо сквозь стиснутые до боли губы. — Я вздерну вас на перекладине в центре лагеря и буду наблюдать, как ночные хищники будут рвать ваши тела на кусочки.
— На словах ты крут, — заметил Тони Симбал, еще сильнее надавив стволом АК-47 на затылок Куо.
Он мельком взглянул на оружие, отобранное Джейком у генерала. Рукоятка пистолета была отделана нефритом.
— Впечатляющая игрушка, — сказал Тони по-английски и добавил на местном диалекте, обращаясь к генералу Куо: — Отошли людей, охраняющих фабрику, туда, где идет перестрелка.
— Но... О-о-о! — боль обожгла бок Куо, подернув его глаза влажной пленкой. Он подчинился.
Когда часовые у фабрики покинули свои посты, Симбал приказал.
— Пошли.
— Куда? — осведомился Куо, раздумывавший, как бы ему перехватить инициативу.
— На фабрику, — ответил Джейк.
Чтобы придать больше весу этому приказу, Симбал вновь ткнул дулом ему в шею. Пошатнувшись, Куо медленно зашагал вперед и только теперь начал ощущать в груди какое-то беспокойство. Эти двое были не из КГБ или ЦРУ Они сумели проникнуть в лагерь, значит, они отнюдь не дураки. Это особенно удивило генерала Куо, ибо, что касается заморских дьяволов, то до сих пор ему приходилось иметь дело лишь с непроходимыми тупицами и круглыми идиотами. Новый опыт общения с гвай-ло явно пришелся ему не по вкусу. В конце концов, он был человеком привычки, жившим в соответствии со строгими, установленными им же самим правилами.
— Что вам нужно? — Его тон изменился, сделавшись мягче и спокойнее. Быть может, —подумал Куо, — мне удастся договориться с этими двумя негодяями. —Завтра утром отправляется новый караван. Шесть центнеров товара высшего качества. Если вы за этим...
— Давай шагай! — Симбал с такой силой пихнул его в спину, что Куо, споткнувшись, налетел на обитую листами жести стену фабрики.
Заскрежетав зубами в бессильной злобе, генерал Куо положил левую руку на здоровенную пряжку своего тяжелого ремня. Под ней он нащупал тщательно спрятанный миниатюрный пистолет 22-го калибра. Пальцы генерала дернулись, но он заставил себя успокоиться. Не сейчас, —подумал он. Ему вовсе не улыбалось, застрелив одного из чужаков, получить, в свою очередь, пулю от другого. Значит, надо было ждать, когда подвернется удобный момент.
— Зачем вы идете на фабрику? — спросил он вслух. — Опиум хранится не там.
— Зато они все именно там, — ответил Джейк. Генерал Куо почувствовал неприятный холодок на спине. Будда всемогущий, —воскликнул он про себя. — Так им нужен вовсе не опиум!Его пальцы сомкнулись на рукоятке пистолета. Ничего,— утешал он себя. — Теперь уже скоро. Очень скоро.
—Вот вход, — показал он, направляясь к деревянной лестнице.
Он поднялся на верхнюю ступеньку. Джейк и Тони не отставали ни на шаг. Он чувствовал их присутствие за спиной. Как он и предполагал заранее, они торопились попасть в дом и поэтому несколько мешали друг другу. Его чувства были обострены настолько, что, не поворачиваясь, он мог точно сказать, где был каждый их них.
Положив правую руку на дверную ручку, он потянул ее на себя. В тот же миг он выхватил левой рукой пистолет из-под пояса и развернулся на сто восемьдесят градусов. Его палец уже нажимал на курок. Враги стояли в двух шагах от него, и промахнуться было невозможно...
Она распахнулась, и внутрь помещения фабрики ворвался дождь, сопровождаемый пронзительными завываниями ветра. Затем на пороге выросла фигура генерала Куо. Он уставился на собравшихся круглыми от удивления глазами.
Раздраженный тем, что его оторвали от дела в столь важный момент, Чень Чжу злобно буркнул.
— В чем дело?
— Чем вы занимаетесь тут, — гневно осведомился Куо, — когда...
Не договорив, он запнулся, и кровь хлынула потоком из его рта. Сделав два спотыкающихся шага внутрь помещения, он тяжело навалился на один из оцинкованных столов. Рефлекторно выбросив вперед левую руку, он попытался ухватиться скрюченными, побелевшими пальцами за спиртовую горелку и опрокинул ее. Потом он перевел остекленевший взгляд на свою форму, имевшую довольно жалкий вид, и громко выругался. Затем его колени подогнулись, и он съехал на пол. В немигающих глазах его застыл упрек, обращенный к Чень Чжу и его компаньонам.
В дверях появились еще двое. Едва перешагнув порог, Симбал направил автомат на группу людей, двое из которых были ему хорошо знакомы.
— Черт возьми, — промолвил Эдвард Мартин Беннетт.
— Давно не виделись, — приветствовал его Тони.
Джейк, появившийся за ним следом, присел на корточки возле трупа генерала Куо и попытался нащупать пульс.
— Он мертв, — сказал он в конце концов, и Симбал кивнул.
Вдруг Чень Чжу, стоявший позади Питера Каррена, яростно пнул американца ногой.
Захваченный врасплох, Каррен, разумеется не ожидавший ничего подобного, невольно рванулся вперед, и Симбал тут же нажал на спусковой крючок автомата. Тело Каррена дернулось, на мгновение замерло и отлетело назад, точно сухой лист, брошенный порывом ветра.
Раздался странный треск. Джейк огляделся по сторонам и увидел, что пламя от опрокинутой генералом Куо горелки бежит по дощатому полу. Огненные язычки уже добрались и до деревянных полок, уставленных стеклянными пузырьками, банками и металлическими коробками.
— Сматываемся! — крикнул Джейк Тони. — Среди этих химикатов наверняка есть горючие вещества!
— Я не уйду без этих ублюдков, — ответил Симбал.
— Давай! — Джейк проскочил мимо него, толкая перед собой Беннетта.
Какой-то старик, у которого одно плечо было выше другого, смотрел на Джейка с невозмутимостью сфинкса.
— Джейк Ши, — позвал он тонким, пронзительным голосом.
Джейк схватил его за шиворот: старик явно не мог передвигаться с нужной скоростью. Было видно, что он уже дышит на ладан.
Едкий дым заполнил помещение фабрики. Ядовито-серые клубы его заползали в ноздри, обжигая горло, заставляя слезиться глаза. Раздался громкий взрыв, и пламя загудело с устрашающей силой.
Торопясь изо всех сил, Джейк вынес Хуайшань Хана на улицу и опустил его на землю. Мутное небо нависало, казалось, над самыми верхушками деревьев. Увидев в стороне Симбала и Беннетта, Джейк повернулся, вспомнив про четвертого. Несомненно, то был Нага. Чень Чжу. Джейк было шагнул к фабрике, как раздался новый оглушительный взрыв и с приземистого строения сорвало крышу. Одна из стен рухнула, и рыжее пламя взметнулось вверх, несмотря на проливной дождь.
Джейк отвернулся, и взгляд его упал на старого китайца, сидевшего на земле, прислонясь к стволу дерева. Кривая гримаса боли застыла на его морщинистом лице.
— Ты — Хуайшань Хан, — обратился к нему Джейк на мандаринском диалекте.
Старик выглядел озадаченным.
— Не может быть, чтобы отец называл тебе мое имя.
— Один человек, бывший при смерти, сообщил мне его. Он был членом твоей дицуй.Ведь дицуйпринадлежит тебе, не так ли?
— Мне, — подтвердил старик. — Мне и Чень Чжу. С помощью дицуйон получил власть, о которой мечтал.
— А ты? Что получил ты, старик?
— Я? Получил назад жизнь. — Хуайшань Хан вцепился в Джейка когтистыми пальцами и притянул к себе. — Жизнь, отобранную у меня твоим отцом. Он лишил меня всего: жены, ребенка, карьеры. Казалось, он навсегда втоптал меня в грязь. Однако дицуйвернула меня к жизни. Я снова попал в теплые объятия своих собратьев-коммунистов, уже изрядно подзабывших даже недавнее прошлое. Да, некому было вспомнить меня: старая гвардия погибла от чисток и болезней. Некому, кроме твоего отца. Зато он не забыл ничего и всячески старался помешать мне снова обрести власть в Китае. — Он наклонил голову, словно прислушиваясь к треску пожара. — Видишь ли, он должен был умереть, ибо только он мог остановить меня. Ну и, конечно, ты.
— Так это ты убил моего отца?! Только гора знает,— говорил Джейку Хигэ Моро. Значит, он имел в виду Шань.
— Месть сама по себе является наградой, — продолжал Хуайшань Хан. — Твой отец однажды практически уничтожил меня. Хуже того, он уничтожил мое будущее. Мою жену, любимую Сеньлинь, и еще не родившегося ребенка. Да, они сгинули на дне колодца в Шуанцзин. Он и меня швырнул в этот мрак, В преисподнюю.
Глаза старика лихорадочно блестели и в них прыгали отражения огненных языков, лизавших остов опиумной фабрики.
— Твой отец сделал что-то непостижимое с Сеньлинь. Что-то отвратительное и ужасное. Он обезобразил ее душу. Ее просто нельзя было узнать. И все равно я любил ее. Она была единственной, кого я когда-либо любил!
Голос Хуайшань Хана перешел в жалобный, мучительный вой. Ничего подобного Джейку не доводилось еще слышать. Капли дождя барабанили по белому как мел лицу старика, дышавшего так, словно он продолжал безумную гонку, начатую много лет назад.
— Проклятый колодец. — Он не хотел умолкать. — Я провел в нем почти неделю. Мой хребет был сломан. Я едва мог шевельнуться. Однако, упав туда, я взял с собой и свою Сеньлинь. — Его глаза наполнились слезами, и плясавшие в них отсветы пламени расплылись, приобретя причудливую форму. — Она была сверху. Мое изломанное, разбитое тело защитило ее от серьезных травм. Каменный выступ, о который я сломал хребет, не дал нам упасть в бездонные глубины.
Хуайшань Хан уронил голову, каким-то чудом державшуюся на шее, похожей на тонкий стебелек.
— О, ведь она могла спасти меня! — воскликнул он горестно. — Она могла спасти нас обоих. Однако вместо этого она стала бороться со мной, пытаясь спихнуть меня вниз. Она по-прежнему находилась во власти чар твоего отца. Наверное, чтобы подчинить ее себе, он воспользовался каким-то ужасным, невообразимым колдовством. Я не мог поверить в происходящее. Я умолял одуматься и спасти нас. Это было в ее силах. Сверху доносился голос твоего отца. Он звал Сеньлинь, просил ее откликнуться. Как я ненавидел его! Должно быть, отчаяние придало сил Сеньлинь. Она принялась бить меня куда попало, словно окончательно лишившись рассудка. Едва разглядев ее лицо во мраке, я понял, что она перестала понимать, что делает. Перестала принадлежать мне, своему мужу. Перестала быть собой — Сеньлинь.
Она вдруг превратилась в совершенно чужого для меня человека, к тому же пытавшегося убить меня.
Хан взглянул на Джейка.
— Я сделал единственное, что мне оставалось. Она сказала мне, что беременна, и в этот момент я, должно быть, тоже сошел с ума. Я помню, что в голове у меня застряла одна мысль: Это его ребенок, а не мой!Вот тогда я убил ее и его. Ребенка. Свое будущее. В один миг я лишился всего. Всего. А потом на целую неделю остался с ними наедине.
Старик вздернул голову и еще крепче ухватился за Джейка.
— Понимаешь, мне было мало убить твоего отца, Джейк Ши. — Его слезы высохли. В ясных, почти бесцветных глазах горела какая-то неутоленная страсть. Джейк представил себе, как давным-давно Хуайшань Хан точно таким же взглядом впивался в лицо Сеньлинь за мгновение до того, как отправить в вечный мрак ее и нерожденного ребенка.
Почувствовав внезапный приступ отвращения, он вырвался из рук Хуайшань Хана. Однако он снова вцепился в него своими костлявыми пальцами.
— Этого было мало, Джейк Ши, — завопил он. — Твой отец отобрал у меня не только любовь и жизнь, но и будущее. Теперь я уничтожу его будущее!
Чудовищным усилием Джейку все же удалось оттолкнуть от себя полоумного старика. Он испытывал непреодолимое омерзение. Ужаснувшись при виде столь низко опустившейся человеческой души, он развернулся лицом к горящему строению, намереваясь отыскать Симбала и Беннетта. Однако вместо них увидел другого человека, медленно приближавшегося к нему.
Джейк понял, что это женщина. Шаг за шагом она подходила к нему, и наконец сквозь пелену дождя и клубы дыма стали проступать очертания лица, такого знакомого. Сколько раз оно являлось ему во сне, после того, как четыре года назад на берегу реки Сумчун Ничирен застрелил...
Лан! Дочь, живая!
—Лан, — позвал он ее. Невыразимая радость охватила все его существо. — Лан!
— Привет, папа! — сказала она, как когда-то учил ее полковник Ху, вытащила пистолет и, прицелившись, нажала на курок.
— Меня беспокоит другое, — отозвался Джейк. — Ты говорил, будто знаешь со слов Треноди о том, что Беннетт и Каррен извлекли из компьютерной сети УБРН массу секретной информации.
— Здесь я могу кое-чем помочь тебе и разъяснить, в чем дело, — ответил за Симбала Донован. — Иногда полуправда — это лучшая ложь, и людям типа Треноди это хорошо известно. В двух словах дело выглядит следующим образом. Эти ублюдки украли все стратегические директивы по развертыванию нового, создаваемого президентом, отборного антитеррористического подразделения.
Что же я упускаю из виду? —задумался Джейк. — Наркотики, Камсанг, кража секретных антитеррористических документов... У меня есть кусочки, но нет целой картины. Одно никак не связывается с другим.
Он пребывал в растерянности, но внешне никак этого не выдавал.
Симбалу тоже было над чем пораскинуть мозгами. Он припомнил слова Бегунка Йи: Беннетт — джинн, который открывает дверь.Открывает дверь при помощи сведений о новом антитеррористическом подразделении? Каким образом? Это оружие, —говорил Йи, — сможет уничтожить весь мир.Неужели он имел в виду противопехотные гранатометы? Если да, то как с их помощью можно уничтожить Мир? Во что я ввязался? —снова тоскливо подумал Симбал. Он чувствовал себя мышью, заблудившейся в подземном лабиринте.
— Не знаю, — задумчиво промолвил он вслух, словно отвечая самому себе. — Зачем Максу было обманывать меня на сей счет?
— Весьма вероятно, впрочем, что он сам толком ничего не знает, — заметил Донован. — Ты ведь знаешь, он законченный бюрократ. К тому же в настоящий момент его заботит только одно: как можно скорее избавиться от меня.
Донован посмотрел на него.
— Я вижу, сказанного мной недостаточно для тебя. — Он кивнул. — Ладно. Тогда разреши мне напомнить тебе об одном глубоко засекреченном агенте Генри Вундермана под кодовой кличкой Аполлон. Знаешь такого?
— Да, — Джейк боялся взглянуть на Симбала, чтобы Донован не понял, что тому что-то известно.
— Даниэла знает о его существовании и о том, кто он такой.
— Она сама сказала тебе об этом? — поинтересовался Джейк, изо всех сил скрывая свое волнение.
— Сама.
— И как же его зовут?
— Зачем тебе это?
— Говори. И не задавай лишних вопросов.
— Михаил Карелин.
О Боже, —пронеслось в голове у Джейка. — Карелина можно считать трупом.
—Когда она узнала об этом? — спросил он.
— Между нами состоялась беседа незадолго до моего отбытия сюда. Она сказала, что только-только получила информацию о нем от своих агентов.
Неужели он не врет? —спрашивал себя Джейк. — Или, быть может, он, по его же словам, кормит нас полуправдой — наилучшей ложью?
—Если ты поверишь мне, Тони, — добавил Донован, — то это будет означать открытое выступление против Макса. Не знаю, готов ли ты к подобному шагу.
— Мне нужна возможность добраться до Даниэлы Воркуты, — промолвил Джейк. — И сделать это можно только через Донована.
Да, только так, —грустно добавил он про себя. — Если, конечно, Аполлон не успеет опередить ее и нанесет удар первым.
—Ты думаешь, такой риск оправдан? — осведомился Симбал.
— Ради того, чтобы попасть на свидание к очаровательной главе Первого управления КГБ, я бы обвенчал рай с адом, — отозвался Джейк.
Тони снова подумал про Треноди, вспоминая, как тот обошелся с Моникой, с Кубинцем, с ним, Симбалом. Все это было частью игры, затеянной Треноди. Может быть, все, что он услышал только что от Донована, тоже был всего лишь очередной хитрый маневр в беспощадной схватке сильных мира американских спецслужб? Кто использовал Симбала теперь. Макс или Роджер?
—Хорошо, — сказал он, наконец приняв решение. Он негромко отдал своим воинам какое-то распоряжение, и двое из них тотчас подошли к Доновану и взяли его под руки. — Ты побудешь под их присмотром, пока не закончится эта заварушка, Роджер. До тех пор, пожалуйста, воздержись от необдуманных поступков, чтобы нам не пришлось жалеть о том, что мы сохранили тебе жизнь.
* * *
Дождь полил с новой силой. Грозовые тучи, описав полный крут, вернулись с юга и, оседлав горные вершины, обрушили на джунгли новый шквал воды.Джейк и Тони сидели в засаде в густых зарослях кустарника. Ветер доносил до них запах опиума. Вокруг, рассыпавшись по джунглям, притаились воины из отряда Симбала.
— Если мы доберемся до генерала Куо, — заметил Симбал, — то у нас появится шанс.
— Какой шанс? — поинтересовался Джейк.
— Вылезти из этой передряги живыми. — Симбал вытянул затекшую ногу. — Не знаю, как ты, дружище, а у меня нет желания сыграть в ящик.
— Ты полагаешь, что мне хочется умереть?
— Черт его знает, — Симбал пожал плечами.
— Не беспокойся.
Тони положил автомат на колени и принялся в третий раз проверять механизм. Высокая влажность в сочетании с небрежностью ухода за оружием, которой отличались практически все шаньские воины, могли сыграть роковую роль в решающий момент.
— Господи, — он рассмеялся. — О чем мне-то беспокоиться?
— Что ты предлагаешь? — помолчав, спросил Джейк.
— Мы с тобой пойдем вдвоем, так и быть. Но не раньше, чем мои ребята устроят небольшую провокацию на противоположном конце лагеря. Это поможет нам убить сразу двух зайцев. Во-первых, выманить генерала Куо на улицу, где мы постараемся взять его. И, во-вторых, занять его людей делом, пока мы будем искать Беннетта и Каррена.
— И Чень Чжу, — добавил Джейк.
— Да, и Чень Чжу.
Довольно продолжительное время Джейк молча разглядывал сквозь просветы в листве опорную базу генерала Куо. В конце концов, отбросив колебания, он вновь обратился к Симбалу.
— Я думаю, ты заслуживаешь знать всю правду. Тебя интересовало, что за открытие было совершено во время работ на Камсанге? Так вот. Ученые нашли способ создать мобильную ядерную головку, которой можно снаряжать уже имеющиеся типы вооружения вроде ручных гранатометов. Руководители проекта сочли идею бесполезной в практическом отношении, поскольку человеку вооруженному таким гранатометом, в случае выстрела грозит неминуемая смерть от последствий ядерного взрыва.
— Боже мой! — вырвалось у Симбала. Целый поток мыслей нахлынул на него. — Вот зачем дицуйначали запасать противопехотные гранатометы! Да если на эти штуки поставить игрушки, придуманные этими учеными, то миру конец.
—Что?!
Вот оно, недостающее звено!
— Откуда ты узнал об этом?
Значит, дело было вовсе не в наркотиках. Чень Чжу метил совсем в иную цель.
Джейк впился глазами в Симбала.
— От человека по имени Бегунок Йи — прежнего босса дицуйв Нью-Йорке.
— Прежнего? Что же с ним случилось?
— С ним случился Эдвард Мартин Беннетт, — ответил Симбал и рассказал про происшествие в “Триллианте”
— Вот в чем состоит замысел Чень Чжу! — Джейк почувствовал вдруг такое отвращение, что его едва не стошнило. — Он собирается снабдить боевиков дицуйгранатометами с миниатюрными ядерными боеголовками При помощи информации, украденной Беннеттом и Карреном, эти боевики сумеют без труда проникать на территорию Штатов и в одиночку держать в страхе целые города, уничтожая их в случае необходимости.
— Господи, спаси и помилуй, — отозвался Симбал. — Знание всего, что касается антитеррористических сил, сделает этих ребят практически неуловимыми.
Джейк кивнул. Он продолжал размышлять над тем, что только что говорил сам.
— Да, такой тактики и будет придерживаться Чень Чжу. Посредством своих людей он будет проникать в один город за другим, выдвигая свои требования. Члены дицуй— фанатики, готовые умереть по велению своего вождя, так что с добровольцами у Чень Чжу проблем не будет. Таким образом, насколько я понимаю, он стремится к власти над всем миром. Не больше и не меньше. Высшая, предельная ступень терроризма.
— Ты думаешь, он не собирается продавать эту новую технологию более крупному покупателю? — спросил Симбал.
— Я полагаю, что нет.
— Я тоже, — согласился Симбал. — Он ставит перед собой новую цель и собирается изменить суть дицуй,превратив своих людей из торговцев наркотиками в солдат рассеянной по всему миру террористической армии. С помощью новой технологии он в два счета посеет хаос и панику в Америке и в Европе.
— В этом можешь не сомневаться, — угрюмо отозвался Джейк. — Но, я думаю, ты заблуждаешься в другом. Чень Чжу вовсе не ставит перед собой новой цели. Просто теперь у него в руках окажется гораздо более мощное, чем наркотики, средство ее достижения.
— Черт побери, мы должны остановить его, — прошептал Тони.
— Тогда давай приступать к делу.
Симбал отправился отдавать распоряжения своим бойцам. Вернувшись, он не сразу подошел к Джейку, а некоторое время просто смотрел на него со стороны. Он поймал себя на мысли, что отдал бы многое, чтобы узнать, что на уме у этого человека.
— Стрелки часов запущены, — промолвил он в конце концов. — Все, кто нас интересует, там.
Он показал рукой в направлении лагеря Куо.
Джейк кивнул. Ни он, ни Симбал даже не заметили, как без малейшего шума снялись с места и направились в указанную им точку шаньские воины. Потянулись томительные минуты ожидания.
Наконец Симбал, в очередной раз взглянув на часы, коротко сказал.
— Пора.
И в следующее мгновение они выскочили из своей засады.
* * *
Генерал Куо узнал о начавшемся нападении, услышав птичий крик. Часовые генерала были великолепно вышколены и натренированы. Сам он придавал этому вопросу первостепенное значение, справедливо полагая, что многие сражения проигрываются из-за невнимательности и расхлябанности часовых. Подобные явления были совершенно исключены в армии генерала Куо.Донесшийся с северной стороны птичий крик — к слову сказать, его личное изобретение — будто вдохнул энергию в генерала. Он вышел на “веранду” своего дома и принялся громко отдавать приказы подчиненным. Действия тех были точными, быстрыми, но отнюдь не суетливыми. Давно, еще только постигая военное искусство, генерал Куо узнал, что судорожные, поспешные действия чаще всего приводят к поражению. К тому же сейчас он был готов к любым случайностям Он не терял ясности и четкости мысли ни в каких ситуациях, тем более во время сражений, которые он любил едва ли не больше всего на свете.
Он не знал, кто на сей раз его враги: бирманцы, китайцы, русские, американцы или даже оборванцы из армии какого-нибудь конкурента. Это не имело значения, ибо ответ генерала в любом случае был бы тем же самым. Мгновенным и решительным. Обеспечивающим полную победу над противником.
Подтянув висевший у него на поясе армейский “кольт-45”, он сошел с крыльца и задумчиво посмотрел в направлении северной границы своего лагеря. Оттуда выступали в путь нагруженные караваны мулов, тащившие опиум на шаньский рынок. Именно с этой стороны враги чаще всего и беспокоили генерала. Все они, вне зависимости от национальности, стремились завладеть опиумом — главным источником существования в этих краях.
Увидев троих своих солдат, не спеша проходивших мимо, генерал остановил их окриком и отправил к месту боя. Искушать судьбу было совершенно незачем. Генералу Куо не хотелось позволить противнику овладеть первым рубежом обороны и прочесать кинжальным огнем весь лагерь. В обороне Куо предпочитал оставаться консерватором.
Решив, что сделал пока все, что мог, он направился в сторону, противоположную той, где разгоралось сражение. Он направлялся на опиумную фабрику, Там собрались все: Хуайшань Хан, Чень Чжу и двое американцев. Генерал Куо с удивлением обнаружил, что почему-то этим людям нравится обсуждать деловые вопросы, будучи окруженными своим “товаром”. Подобно сапфирам и рубинам, которые Куо постоянно таскал в карманах, вид опиума, по-видимому, давал этим людям физическое ощущение их богатства и могущества.
Генерал напялил на палец нефритовый перстень. Таинственный камень, ценимый превыше всех других богами, приносящий здоровье, процветание и удачу тому, кто носит его. Генерал Куо в известном смысле был суеверным человеком.
Завернув за угол, он тотчас же почувствовал, как ему в затылок уперлось автоматное дуло. Он собрался было повернуть голову, но резкий удар по почкам остановил его.
— Не делай этого, — сказал ему на ухо незнакомый голос.
Генерал Куо заморгал глазами и закусил губу, чтобы не закричать от гнева и не потерять перед врагом достоинство.
Он стал соображать, кто же был этот враг, столь успешно проникший на его территорию. Однако все его мысли как ветром сдуло, когда он почувствовал, что чья-то рука расстегнула его кожаную кобуру и вытащила оттуда “кольт”.
— Я убью вас за это, — процедил Куо сквозь стиснутые до боли губы. — Я вздерну вас на перекладине в центре лагеря и буду наблюдать, как ночные хищники будут рвать ваши тела на кусочки.
— На словах ты крут, — заметил Тони Симбал, еще сильнее надавив стволом АК-47 на затылок Куо.
Он мельком взглянул на оружие, отобранное Джейком у генерала. Рукоятка пистолета была отделана нефритом.
— Впечатляющая игрушка, — сказал Тони по-английски и добавил на местном диалекте, обращаясь к генералу Куо: — Отошли людей, охраняющих фабрику, туда, где идет перестрелка.
— Но... О-о-о! — боль обожгла бок Куо, подернув его глаза влажной пленкой. Он подчинился.
Когда часовые у фабрики покинули свои посты, Симбал приказал.
— Пошли.
— Куда? — осведомился Куо, раздумывавший, как бы ему перехватить инициативу.
— На фабрику, — ответил Джейк.
Чтобы придать больше весу этому приказу, Симбал вновь ткнул дулом ему в шею. Пошатнувшись, Куо медленно зашагал вперед и только теперь начал ощущать в груди какое-то беспокойство. Эти двое были не из КГБ или ЦРУ Они сумели проникнуть в лагерь, значит, они отнюдь не дураки. Это особенно удивило генерала Куо, ибо, что касается заморских дьяволов, то до сих пор ему приходилось иметь дело лишь с непроходимыми тупицами и круглыми идиотами. Новый опыт общения с гвай-ло явно пришелся ему не по вкусу. В конце концов, он был человеком привычки, жившим в соответствии со строгими, установленными им же самим правилами.
— Что вам нужно? — Его тон изменился, сделавшись мягче и спокойнее. Быть может, —подумал Куо, — мне удастся договориться с этими двумя негодяями. —Завтра утром отправляется новый караван. Шесть центнеров товара высшего качества. Если вы за этим...
— Давай шагай! — Симбал с такой силой пихнул его в спину, что Куо, споткнувшись, налетел на обитую листами жести стену фабрики.
Заскрежетав зубами в бессильной злобе, генерал Куо положил левую руку на здоровенную пряжку своего тяжелого ремня. Под ней он нащупал тщательно спрятанный миниатюрный пистолет 22-го калибра. Пальцы генерала дернулись, но он заставил себя успокоиться. Не сейчас, —подумал он. Ему вовсе не улыбалось, застрелив одного из чужаков, получить, в свою очередь, пулю от другого. Значит, надо было ждать, когда подвернется удобный момент.
— Зачем вы идете на фабрику? — спросил он вслух. — Опиум хранится не там.
— Зато они все именно там, — ответил Джейк. Генерал Куо почувствовал неприятный холодок на спине. Будда всемогущий, —воскликнул он про себя. — Так им нужен вовсе не опиум!Его пальцы сомкнулись на рукоятке пистолета. Ничего,— утешал он себя. — Теперь уже скоро. Очень скоро.
—Вот вход, — показал он, направляясь к деревянной лестнице.
Он поднялся на верхнюю ступеньку. Джейк и Тони не отставали ни на шаг. Он чувствовал их присутствие за спиной. Как он и предполагал заранее, они торопились попасть в дом и поэтому несколько мешали друг другу. Его чувства были обострены настолько, что, не поворачиваясь, он мог точно сказать, где был каждый их них.
Положив правую руку на дверную ручку, он потянул ее на себя. В тот же миг он выхватил левой рукой пистолет из-под пояса и развернулся на сто восемьдесят градусов. Его палец уже нажимал на курок. Враги стояли в двух шагах от него, и промахнуться было невозможно...
* * *
Чень Чжу как раз получал от американцев столь нужные ему секретные сведения, когда снаружи раздались выстрелы. Он, как, впрочем, и все остальные присутствующие, резко повернулся к двери.Она распахнулась, и внутрь помещения фабрики ворвался дождь, сопровождаемый пронзительными завываниями ветра. Затем на пороге выросла фигура генерала Куо. Он уставился на собравшихся круглыми от удивления глазами.
Раздраженный тем, что его оторвали от дела в столь важный момент, Чень Чжу злобно буркнул.
— В чем дело?
— Чем вы занимаетесь тут, — гневно осведомился Куо, — когда...
Не договорив, он запнулся, и кровь хлынула потоком из его рта. Сделав два спотыкающихся шага внутрь помещения, он тяжело навалился на один из оцинкованных столов. Рефлекторно выбросив вперед левую руку, он попытался ухватиться скрюченными, побелевшими пальцами за спиртовую горелку и опрокинул ее. Потом он перевел остекленевший взгляд на свою форму, имевшую довольно жалкий вид, и громко выругался. Затем его колени подогнулись, и он съехал на пол. В немигающих глазах его застыл упрек, обращенный к Чень Чжу и его компаньонам.
В дверях появились еще двое. Едва перешагнув порог, Симбал направил автомат на группу людей, двое из которых были ему хорошо знакомы.
— Черт возьми, — промолвил Эдвард Мартин Беннетт.
— Давно не виделись, — приветствовал его Тони.
Джейк, появившийся за ним следом, присел на корточки возле трупа генерала Куо и попытался нащупать пульс.
— Он мертв, — сказал он в конце концов, и Симбал кивнул.
Вдруг Чень Чжу, стоявший позади Питера Каррена, яростно пнул американца ногой.
Захваченный врасплох, Каррен, разумеется не ожидавший ничего подобного, невольно рванулся вперед, и Симбал тут же нажал на спусковой крючок автомата. Тело Каррена дернулось, на мгновение замерло и отлетело назад, точно сухой лист, брошенный порывом ветра.
Раздался странный треск. Джейк огляделся по сторонам и увидел, что пламя от опрокинутой генералом Куо горелки бежит по дощатому полу. Огненные язычки уже добрались и до деревянных полок, уставленных стеклянными пузырьками, банками и металлическими коробками.
— Сматываемся! — крикнул Джейк Тони. — Среди этих химикатов наверняка есть горючие вещества!
— Я не уйду без этих ублюдков, — ответил Симбал.
— Давай! — Джейк проскочил мимо него, толкая перед собой Беннетта.
Какой-то старик, у которого одно плечо было выше другого, смотрел на Джейка с невозмутимостью сфинкса.
— Джейк Ши, — позвал он тонким, пронзительным голосом.
Джейк схватил его за шиворот: старик явно не мог передвигаться с нужной скоростью. Было видно, что он уже дышит на ладан.
Едкий дым заполнил помещение фабрики. Ядовито-серые клубы его заползали в ноздри, обжигая горло, заставляя слезиться глаза. Раздался громкий взрыв, и пламя загудело с устрашающей силой.
Торопясь изо всех сил, Джейк вынес Хуайшань Хана на улицу и опустил его на землю. Мутное небо нависало, казалось, над самыми верхушками деревьев. Увидев в стороне Симбала и Беннетта, Джейк повернулся, вспомнив про четвертого. Несомненно, то был Нага. Чень Чжу. Джейк было шагнул к фабрике, как раздался новый оглушительный взрыв и с приземистого строения сорвало крышу. Одна из стен рухнула, и рыжее пламя взметнулось вверх, несмотря на проливной дождь.
Джейк отвернулся, и взгляд его упал на старого китайца, сидевшего на земле, прислонясь к стволу дерева. Кривая гримаса боли застыла на его морщинистом лице.
— Ты — Хуайшань Хан, — обратился к нему Джейк на мандаринском диалекте.
Старик выглядел озадаченным.
— Не может быть, чтобы отец называл тебе мое имя.
— Один человек, бывший при смерти, сообщил мне его. Он был членом твоей дицуй.Ведь дицуйпринадлежит тебе, не так ли?
— Мне, — подтвердил старик. — Мне и Чень Чжу. С помощью дицуйон получил власть, о которой мечтал.
— А ты? Что получил ты, старик?
— Я? Получил назад жизнь. — Хуайшань Хан вцепился в Джейка когтистыми пальцами и притянул к себе. — Жизнь, отобранную у меня твоим отцом. Он лишил меня всего: жены, ребенка, карьеры. Казалось, он навсегда втоптал меня в грязь. Однако дицуйвернула меня к жизни. Я снова попал в теплые объятия своих собратьев-коммунистов, уже изрядно подзабывших даже недавнее прошлое. Да, некому было вспомнить меня: старая гвардия погибла от чисток и болезней. Некому, кроме твоего отца. Зато он не забыл ничего и всячески старался помешать мне снова обрести власть в Китае. — Он наклонил голову, словно прислушиваясь к треску пожара. — Видишь ли, он должен был умереть, ибо только он мог остановить меня. Ну и, конечно, ты.
— Так это ты убил моего отца?! Только гора знает,— говорил Джейку Хигэ Моро. Значит, он имел в виду Шань.
— Месть сама по себе является наградой, — продолжал Хуайшань Хан. — Твой отец однажды практически уничтожил меня. Хуже того, он уничтожил мое будущее. Мою жену, любимую Сеньлинь, и еще не родившегося ребенка. Да, они сгинули на дне колодца в Шуанцзин. Он и меня швырнул в этот мрак, В преисподнюю.
Глаза старика лихорадочно блестели и в них прыгали отражения огненных языков, лизавших остов опиумной фабрики.
— Твой отец сделал что-то непостижимое с Сеньлинь. Что-то отвратительное и ужасное. Он обезобразил ее душу. Ее просто нельзя было узнать. И все равно я любил ее. Она была единственной, кого я когда-либо любил!
Голос Хуайшань Хана перешел в жалобный, мучительный вой. Ничего подобного Джейку не доводилось еще слышать. Капли дождя барабанили по белому как мел лицу старика, дышавшего так, словно он продолжал безумную гонку, начатую много лет назад.
— Проклятый колодец. — Он не хотел умолкать. — Я провел в нем почти неделю. Мой хребет был сломан. Я едва мог шевельнуться. Однако, упав туда, я взял с собой и свою Сеньлинь. — Его глаза наполнились слезами, и плясавшие в них отсветы пламени расплылись, приобретя причудливую форму. — Она была сверху. Мое изломанное, разбитое тело защитило ее от серьезных травм. Каменный выступ, о который я сломал хребет, не дал нам упасть в бездонные глубины.
Хуайшань Хан уронил голову, каким-то чудом державшуюся на шее, похожей на тонкий стебелек.
— О, ведь она могла спасти меня! — воскликнул он горестно. — Она могла спасти нас обоих. Однако вместо этого она стала бороться со мной, пытаясь спихнуть меня вниз. Она по-прежнему находилась во власти чар твоего отца. Наверное, чтобы подчинить ее себе, он воспользовался каким-то ужасным, невообразимым колдовством. Я не мог поверить в происходящее. Я умолял одуматься и спасти нас. Это было в ее силах. Сверху доносился голос твоего отца. Он звал Сеньлинь, просил ее откликнуться. Как я ненавидел его! Должно быть, отчаяние придало сил Сеньлинь. Она принялась бить меня куда попало, словно окончательно лишившись рассудка. Едва разглядев ее лицо во мраке, я понял, что она перестала понимать, что делает. Перестала принадлежать мне, своему мужу. Перестала быть собой — Сеньлинь.
Она вдруг превратилась в совершенно чужого для меня человека, к тому же пытавшегося убить меня.
Хан взглянул на Джейка.
— Я сделал единственное, что мне оставалось. Она сказала мне, что беременна, и в этот момент я, должно быть, тоже сошел с ума. Я помню, что в голове у меня застряла одна мысль: Это его ребенок, а не мой!Вот тогда я убил ее и его. Ребенка. Свое будущее. В один миг я лишился всего. Всего. А потом на целую неделю остался с ними наедине.
Старик вздернул голову и еще крепче ухватился за Джейка.
— Понимаешь, мне было мало убить твоего отца, Джейк Ши. — Его слезы высохли. В ясных, почти бесцветных глазах горела какая-то неутоленная страсть. Джейк представил себе, как давным-давно Хуайшань Хан точно таким же взглядом впивался в лицо Сеньлинь за мгновение до того, как отправить в вечный мрак ее и нерожденного ребенка.
Почувствовав внезапный приступ отвращения, он вырвался из рук Хуайшань Хана. Однако он снова вцепился в него своими костлявыми пальцами.
— Этого было мало, Джейк Ши, — завопил он. — Твой отец отобрал у меня не только любовь и жизнь, но и будущее. Теперь я уничтожу его будущее!
Чудовищным усилием Джейку все же удалось оттолкнуть от себя полоумного старика. Он испытывал непреодолимое омерзение. Ужаснувшись при виде столь низко опустившейся человеческой души, он развернулся лицом к горящему строению, намереваясь отыскать Симбала и Беннетта. Однако вместо них увидел другого человека, медленно приближавшегося к нему.
Джейк понял, что это женщина. Шаг за шагом она подходила к нему, и наконец сквозь пелену дождя и клубы дыма стали проступать очертания лица, такого знакомого. Сколько раз оно являлось ему во сне, после того, как четыре года назад на берегу реки Сумчун Ничирен застрелил...
Лан! Дочь, живая!
—Лан, — позвал он ее. Невыразимая радость охватила все его существо. — Лан!
— Привет, папа! — сказала она, как когда-то учил ее полковник Ху, вытащила пистолет и, прицелившись, нажала на курок.