– Правду можно извлечь из самого умного вранья, – она самоуверенно улыбнулась. – Мы, слэны, не умеющие читать мысли, были вынужденны развить нашу психологию до крайних пределов. Но какое тебе до этого дело? Тебя послали украсть этот корабль?
– Нет.
– Тогда кто же ты?
Он спокойно рассказал вкратце о своей жизни. И по мере того, как он рассказывал о своих заключениях, лицо женщины становилось все более удивленным.
– Значит, ты хочешь сказать мне, – резко прервала она его, – что ты есть тот самый мальчишка, который в свое время был в конторе Центра Воздушных Сообщений?
Джомми кивнул.
– Меня ошеломило то, что эти двое слэнов без завитков были настолько пропитанны ко мне ненавистью, что не остановились бы даже перед убийством ребенка.
Он остановился, так как увидел, как вспыхнули глаза женщины.
– Наконец-то это прояснилось, – медленно сказала она. – В течение шести долгих лет мы обсуждали и анализировали, будучи в неведении, правильно ли мы поступили, позволив тебе убежать.
– Вы… позволили… мне убежать???
Она не обратила на него никакого внимания и продолжала свою речь:
– С той поры мы с беспокойством ждали следующего шага со стороны змей. Мы были совершенно уверены, что они не предадут нас, так как не захотели бы, чтобы наше величайшее изобретение – космические корабли
– попало в руки людей. Главное, что нас интересовало, что последует за этим первым пробным шагом. Теперь же, после твоей попытки украсть корабль, мы наконец, получили ответ.
Джомми Кросс молча слушал эти ошибочные умозаключения и страх все больше охватывал его, страх, который не имел ничего общего с личной для него опасностью. Это был ужас перед этим немыслимым буземием войны слэнов против слэнов. Ужас вне всяких рамок воображения. В сочном же голосе Джоанны Хиллори вибрировали нотки триумфа.
– Очень хорошо, что мы теперь с уверенностью знаем то, о чем так долго подозревали. Мы обследовали Луну, Марс и Венеру. Мы уже добрались до спутников Юпитера, но ни разу не повстречались ни с чужими кораблями, ни с кораблями змей.
Вывод был неизбежен. По некоторой причине возможно, из-за того, что выдающие их локоны заставляют их все время находиться в движении, меняя места укрытий, змеи так и не смогли изобрести антигравитационные экраны, дающие возможность выйти в космическое пространство. Но какова бы ни была этому причина, логические умозаключения неизбежно приводили нас к тому, что межпланетные путешествия змеям не под силу.
– Вы и ваша логика, мисс, – заметил Джомми, – становится все более скучными… Совершенно невероятно, чтобы слэны могли так заблуждаться. Только на одну секунду, всего на одну, попытайтесь быть благоразумной и представьте, просто представьте себе, что моя история правдива.
Легкая усмешка коснулась ее губ.
– С самого начала существовали только две возможности. Первую я уже обрисовала. Вторая – что ты на самом деле не контактировал до сих пор со соэнами – очень беспокоила нас все эти годы.
Если ты подослан слэнами, значит они уже знают, что мы контролируем Воздушные Сообщения. Но если ты слэн сам по себе, значит ты владеешь секретом, который рано или поздно станет этим змеям известен, когда ты волей или неволей вступишь с ними в контакт. Короче, если твоя история правдива, мы должны убить тебя, чтобы помешать в дальнейшем раскрытию нашего секрета. И поскольку наша политика по отношению к змеям такова, что мы стараемся исключить возможность хоть малейшей ошибки, в любом случае можешь уже считать себя мертвецом. Ее слова были жестокими и произнесены они были ледяным тоном. Но еще более угрожающим, чем ее тон, понял Джомми, было то, что эта женщина-слэн была выше таких категорий как «добро» и «зло», «истина» или «ложь». Его мир был разбит вдребезги мыслью о том, что если эта аморальность была моралью и справедливостью слэнов, значит им нечего предложить миру, что могло бы сравниться с состраданием, добротой и душевной чуткостью, которые он так часто видел в сознании самых плохих и низких людей. Если все взрослые слэны были такими, то тогда не оставалось уже никакой надежды.
Его разум был потрясен этой ужасной, ошеломляющей бездной бессмысленной междуусобицы между настоящими слэнами, людьми и этими недослэнами, а также более личной, но и более мрачной и ужасной мыслью – неужели на самом деле все мечты его отца были бессмысленными перед лицом этого безумного братоубийства. Неужели все его тяжкие труды будут уничтожены и развеянны в прах? Бумаги с секретными записями результатов научных исследований отца, которые он совсем недавно извлек из катакомб, были в его карманах. Они будут использованы и обесчещены этими жестокими, безжалостными недослэнами… если только эта женщина доведен до конца свое намерение убить его. Несмотря на всю эту убийственную логику, несмотря на полнейшую невозможность того, что ему удастся ослабить бдительность взрослого слэна, он обязан остаться живым, чтобы предотвратить эти ужасные последствия.
– Я тщательно рассмотрела твой случай, – сказала женщина. – У меня, конечно, есть достаточно власти, чтобы уничтожить тебя не консультируясь с нашими предводителями. Весь вопрос состоит в том, заслуживает ли твоя проблема внимания Совета? Или достаточно будет потом краткого сообщения? О каком-либо сострадании здесь не может быть и речи, так что надеяться тебе не на что.
Но надежда все таки появилась. Представив его случай на суд Совета, она предоставит ему время, а сейчас, время было жизнью.
– Я должен признаться, что мой разум потрясен междуусобицей слэнов. Разве ваши люди не понимают, насколько бы улучшилось положение слэнов, если бы начали сотрудничать с теми, кого вы так презрительно называете «змеями»? Надо же придумать такое – «змеи». Само это слово является доказательством вашего интеллектуального банкротства, вызывая мысли о пропагандистской компании, изобилующей лозунгами и эмоциями.
– Немного истории возможно просветит тебя в вопросе о сотрудничестве слэнов. – Усмехнулась женщина. – Слэны без завитков существуют почти четыреста лет. Единственное отличие их от истинных слэнов то, что они рождаются без завитков. Ради целей безопасности мы образовали общины в отдаленных районах земного шара, где опасность обнаружения сведена почти к минимуму. Мы были готовы дать руку дружбы истинным слэнам, объединившись с ними перед лицом общего врага – расы людей!
Каков же был наш ужас, когда на нас самих нападали и убивали истинные слэны. Наша тщательно возведенная, изолированная цивилизация была уничтожена огнем и мечом этими змеями. Мы делали отчаянные попытки установить с ними контакт и стать друзьями, но все оказалось впустую. В конце концов, мы обнаружили, что только в таких в высшей степени опасных местах, как городах людей, мы можем обрести относительную безопасность. Там, где настоящие слэны из-за выдававших их антен не отваживаются появляться.
Змеи! А какое другое слово может им подойти? У нас нет к ним ненависти, но есть чувство недоверия горечи по поводу крушения всех наших планов. Наша тактика уничтожать слэнов на месте, основанна на самозащите, которая постепенно и переросла в безжалостное, бескомпромисное отношение к ним.
– Но ваши лидеры, конечно, могли бы вступить в переговоры со слэнами?
– Переговоры? С кем? За последние триста лет мы не обнаружили ни единого прибежища настоящих слэнов! Да, случается, что мы ловим несколько слэнов, нападавших на нас. Убиваем некоторых, в небольших стычках. Но сейчас, мы ничего не знаем о них! Они существуют! Но где и как и какова их цель – об этом у нас нет ни малейшего представления. На всей Земле нет большей тайны, чем эта!
– Если только это правда, – перебил ее Джомми, – если вы, простите сударыня, не лжете, уберите на одно мгновенье барьер, чтобы я мог удостовериться в правдивости ваших слов. Я также считаю, что междоусобица среди двух разновидностей слэнов бессмысленна и безумна с первого и до последнего шага. Если бы я смог всецело убедиться, что это безумие односторонне, что это истинные слэны повинны в братоубийственной войне, что ж, я мог бы…
– Я мог бы! – перебила его женщина. – А что бы сделал? Помог бы нам? Неужели у тебя складывается впечатление, что мы поверим в такую сказочку и отпустим тебя на свободу? Чем больше ты говоришь, тем более опасным я тебя считаю. Мы уже давно поняли, что змеи, вследствие того, что умеют читать мысли, превосходят нас и поэтому мы не можем себе позволить хотя бы ничтожный риск в отношении между нами и ими. Твоя молодость удлинила тебе жизнь на десять минут, но теперь, когда мне все стало о тебе известно, я не вижу целесообразности оставлять тебя в живых. Более того, похоже, что нет причин, почему вопрос, что сделать с тобой, следовало бы выносить на Совет. И так, еще один вопрос тебе, а потом смерть!
Джомми Кросс разгневанно взглянул на женщину. В нем уже не было ни дружелюбия, ни чувства родства между этой женщиной и его матерью. Если только эта маньячка говорит правду, значит будет очень опасно, если после его смерти самое могущественное оружие, какое мир только когда-либо знал, попадет в этот адский котел взаимной ненависти. И поэтому, он должен, да должен, нанести поражение этой женщине. Он должен спасти себя. Должен!
– Прежде чем вы зададите мне последний вопрос, мисс, – сказал он,
– подумайте серьезно, какая беспрецендентная возможность предоставилась вам. Разве может быть, чтобы ваш разум был полностью искажен ненавистью? Согласно же вашему утверждению впервые в истории слэнов без антен вы ведете долгий разговор с настоящим слэном, со слэном, который хочет вам помочь, который абсолютно убежден, что два типа слэнов должны мирно сотрудничать, а не убивать друг друга в братоубийственной войне.
– Не будь дураком, – резко сказала она. – Любой слэн, когда мы его ловили, готов был наобещать нам что угодно.
Слова эти подобно удару попали в Джомми. Он весь съежился, чувствуя свое бессилие и недостаточность своих аргументов. В самых своих сокровенных мыслях он всегда рисовал взрослых слэнов как благородных существ, преисполненных величия, презирающих своих гонителей и от этого сознающих свое превосходство. Но готовых наобещать чего-угодно только ради того, чтобы спасти свою жизнь! Он поспешил вернуть утраченные им позиции.
– Это нисколько не меняет положения. Вы можете проверить все, что я рассказал о себе. О моих убитых отце и матери. То, что я вынужден был спасаться бегством из дома старьевщицы, которую вы ударили по голове в соседней комнате. Я с ней прожил несколько лет. Все это доказывает, что я говорю сущую правду. Я в самом деле настоящий слэн, который никогда не имел никаких отношений с тайной организацией слэнов. Разве можно просто так игнорировать возможность, представившуюся сейчас вам? Во-первых, вы и ваши люди должны помочь мне отыскать настоящих слэнов. Затем, я взял бы на себя роль связного
– установив тем самым контакт между двумя видами слэнов впервые в истории этих рас. Скажите мне, а вам по крайней мере известно, почему настоящие слэны ненавидят ваших соплеменников?
– Нет…, – в голосе Джоанны звучало сомнение. – У нас есть любопытное утверждение пленных слэнов по этому вопросу. Так вот, они заявляют, что истинные слэны терпеть не могут существование любой другой разновидности слэнов. Только в высшей степени совершенный продукт машины Самоэля Ленна должен жить на Земле!
– Машины… Самоэля… Ленна? – Джомми Кросс почувствовал, что чтото внутри его оборвалось. – Вы на самом деле считаете, вы считаете что это правда… неужели вы думаете, что первоначальные слэны были произведены машиной?
Он увидел, что женщина удивленно посмотрела на него.
– Я уже почти что верю в правдивость твоей истории. Я считала, что каждый слэн знает, что Самоэль Ленн воздействовал на свою жену с помощью мутационной машины. Позже, в течение безымянного периода, который последовал после войны со слэнами использование мутационной машины вызвало появление новой разновидности: слэнов без завитков. Разве твои родители ничего не знали об этом?
– Предполагалось, что это сделаю я, – печально сказал Джомми. – Я должен был провести расследование, наладить контакты, в то время как отец и мать подготавливали…
Он остановился, чувствуя досаду на самого себя. Сейчас не время признаваться в том, что отец посвятил всю свою жизнь науке и не потратил бы ни единого дня на то, что считал длительным и пока что необязательным делом. Первое же упоминание о науке могло привести к тому, что эта проницательная женщина проверит его оружие. По всей вероятности она считает, что это одна из разновидностей ее электролучевого пистолета.
– Если эти машины все еще существуют, – продолжал Джомми, – значит все эти обвинения людей в том, что слэны превращают детей в чудовища, правдивы.
– Я видела некоторых из этих монстров, – кивнула Джоанна Хиллори.
– Это были, конечно, неудачные экземпляры. Дефекты в работе машин случаются, к сожалению, очень часто.
Все, во что он так долго верил, верил страстно и с гордостью, сейчас рушилось как карточный домик. Все, что он считал безобразной ложью, отнюдь не было выдумкой. Борьба с людьми шла с совершенно непостижимой бесчеловечностью.
– Я должна признаться, – заметила женщина, – что несмотря на мою уверенность в том, что Совет все же примет решение уничтожить тебя, представленные сейчас тобой доводы несколько изменили положение. Я решила, что ты д о л ж е н предстать перед Советом.
Как только до него дошел смысл сказанных ею слов, он почувствовал необычайное облегчение. Наконец-то у него появилось то, в чем он так отчаянно нуждался: время, драгоценное время! Было бы время – и какая нибудь случайность поможет ему спастись.
Женщина осторожно подошла к большой приборной панели и нажала кнопку.
– Вызываю членов Совета… Срочно… Пожалуйста настройтесь сейчас же на волну семь тысяч четыреста тридцать один для немедленного принятия решения по делу, связанного со слэнами.
Немедленное решение! Он был сердит на себя за то, что позволил надежде вкрасться в его душу. Ему следовало бы догадаться, что наличие радио делало необязательным его фактическое присутствие на заседании Совета. Если только у членов Совета не возникнет выводов отличных от выводов Джоанны Хиллори, в противном же случае, его ждет смерть!
В наступившем молчании был слышен только приглушенный рокот ракет. Судя по свисту воздуха в рассекателях, корабль все еще находился в земной атмосфере. Но самое главное – молчание позволило мальчику обнаружить настойчивый поток мыслей Грэнни – активную, сознательную деятельность разума Грэнни. Старая мошенница пришла в себя от удара женщины-слэна, который похоже был только временной мерой. Но занявшись Джомми Кроссом, Джоанна Хиллори совсем выпустила из головы старуху. А та, довольно трезво оценила создавшуюся сейчас ситуацию. Джомми широко распахнул свой мозг перед потоком мыслей Грэнни.
«Джомми, она убьет нас обоих! Но у Грэнни есть план. Сделай какой
–нибудь знак, что ты слышишь меня. Постучи тихонько ногой, Джомми. У Грэнни есть план, как помешать ей расправиться с нами».
Это послание неизбежно повторялось раз за разом, хотя и не всегда одинаково отчетливо и вразумительно. Но главное было в том, что Грэнни была жива, что она осознала грозящую им опасность, и что самое главное, она готова сотрудничать, чтобы любым способом остаться в живых.
Джомми как будто невзначай стукнул ногой о пол раз, другой; громче, сильнее…
«Грэнни поняла».
Он перестал стучать.
«У Грэнни есть даже два плана. Первый – Грэнни начнет громко кричать. Это отвлечет внимание женщины и ты сможешь броситься на нее. А Грэнни кинется тебе на помощь… Второй – Грэнни подымется с пола, прошмыгнет к двери, а затем прыгнет на женщину, когда она будет проходить мимо ДВЕРИ. Вот тогда ты и набросишься на нее. Грэнни передаст тебе „Один“, затем „Два“. Стукни ногой после того номера плана, который тебе покажется лучшим. Только подумай немного, перед тем как сделать свой выбор».
Раздумывать особенно не приходилось. Первый план он сейчас же отверг. Врядли громкий крик или шум может подействовать на стальные нарвы слэна. Физическое нападение было для них единственной надеждой.
«Один!» – раздалась мысль Грэнни в его мозгу. Он подождал, следя за напряженным беспокойством в мозгу Грэнни, за ее простодушной слабой надеждой, что он посчитает первый план удовлетворительным и тем самым ей не придется рисковать своей собственной жизнью претворяя в жизнь второй план. Но все же она была очень опытной старой мошенницей и глубоко в своем сознании была сама убеждена в слабости первого плана. Наконец, ее мозг испустил слово «Два!»
Джомми Кросс постучал ногой и одновременно с этим понял, что Джоанна Хиллори говорит в микрофон, излагаю его историю и предложение сотрудничать, а затем и собственное мнение о необходимости уничтожения его.
Из скрытого динамика он слышал глубокие голоса мужчин, сочные вибрирующие голоса женщин. Но он почти не был в состоянии уловить нить их рассуждений, хотя и догадался, что между членами Совета есть разногласия.
Одна из женщин захотела узнать его имя.
– Ваше имя, – раздался ее голос из радио.
Джомми стоял, молча, не понимая, что это непосредственно обращенный вопрос относится к нему.
– Ты что глухой? – резко сказала Джоанна Хиллори и отошла от передатчика в направлении к двери. – Она хочет знать твое имя!
– Имя? – удивился Джомми Кросс и часть его сознания отметила неожиданность этого вопроса. Но в этот напряженный момент ничего не могло по настоящему отвлечь его. Сейчас или никогда! Как только он постучал ногой, все посторонние мысли вылетели у него из головы. Он знал только то, что Грэнни стоит сейчас за дверью. Он ощущал вибрацию ее мозга, в которой были и напряженность ее тела, и удерживающий на месте инстинкт самосхранения, и в последний момент просто ужас. Он беспомощно ждал, пока старуха все-таки сможет одолеть сковавший ее паралич.
И именно память о тысячах незаконных дерзких вылазках в течение всей ее долгой черной карьеры придала ей силы. Она ворвалась в комнату с горящими глазами, оскалив зубы и бросилась на спину Джоанны Хиллори. Она обхватила своими тощими руками тело женщины и громко завизжала.
Из пистолета Джоанны Хиллори блеснуло пламя, но оно пришлось в пол. Затем, как зверь, молодая женщина вывернулась из столь ненадежных объятий и обрушила всю свою неотразимую силу на старуху. Какое-то мгновение Грэнни еще отчаянно цеплялась за ее плечи. Но именно этого мгновения так не хватало раньше Кроссу. В этот момент он рванулся, но тут же остановился. В это же самое мгновение раздался пронзительный крик Грэнни, когда женщина сумела вырваться из цепких, как клешни, пальцев Грэнни и швырнула ее изможденное тело на пол.
Джомми не стал зря тратить время. Он понимал, что его сила не идет ни в какое сравнение с силой этой женщины. И когда она как тигрица бросилась на него, он нанес ей один сильный резкий удар по горлу тыльной стороной своей кисти. Это был опасный удар, требовавший предельной координации мышц и нервов. Он легко мог бы сломать ей шею, но при искусном выполнении мог на некоторое время лишить сознания.
Джомми подхватил женщину, чтобы она не упала и даже тогда, когда он осторожно опускал ее тело на пол, его мозг настойчиво пытался проникнуть в ее разум, через брешь в барьере. Но биение ее мозга было очень медленным – ведь она потеряла сознание и юноше был слишком неясен застывший калейдоскоп картин ее разума.
Он начал осторожно трясти Джоанну Хиллори, следя за ходом ее мыслей; за тем, как они меняются синхронно с теми изменениями, которые начали происходить в ее теле. Однако, для выявления всех подробностей времени не было и когда общая картина стала все более и более для него угрожающей, он неожиданно бросил ее и поспешил к радио. Несколько раз грубоко вздохнув, он через мгновение заговорил ровным тоном:
– Я все еще изъявляю желание обсудить с вами вопрос об отношениях дружбы. Я бы мог оказать вам значительную помощь.
Ответа не было.
Джомми повторил свои слова снова и кроме того, добавил:
– Я очень стремлюсь заручиться поддержкой такой могущественной организации, как ваша. Я даже верну вам этот корабль, если вы логически убедите меня, что я не попаду, сделав такую любезность, в засаду.
Тишина! Он выключил радио и повернувшись, угрюмо взглянул на Грэнни, которая полусидела, полулежала на полу.
– Похоже, что все это зря, – устало сказал мальчик. – Все это, этот корабль, эта женщина-слэн, все это только часть западни, в которой не оставлено места для случайности. В этот самый момент нас преследуют, в сознании Джоанны этот факт отмечен, семь тяжело вооруженных шестисоттысячетонных крейсеров. Их поисковые приборы реагируют на наши антигравитаторы, так что никакая тьма нас не скроет. Нам конец!
Проходили часы и с каждым уходящим мгновением все более отчаянным становилось их положение. Фантастическая ночь! С одной стороны – понимание того, что в любую минуту их могут сокрушить, а с другой – Джомми Кросс как зачарованный смотрел на видеоэкран, где удивительная картина раскрывалась перед ним. Мир огней, ярко разбегающихся во все стороны, озера, моря, океаны огней, маленьких ферм, сел, малых и больших городов и многомильных колоссов-мегалополисов. В углу, где лежало тело женщины-слэна послышалось какое-то шуршание, Джомми оглянулся и увидел как Грэнни заканчивает вязать на руках и ногах Джоанны узлы стягивающих пут. Старуха закончила свое дело, отошла немного в сторону, полюбовалась произведением своих рук, покачала от удовольствия головой и села в ближайшее кресло.
Джомми опять посмотрел на женщину и увидел, что та пристально смотрит на него. Прежде, чем он успел раскрыть рот, она спросила:
– Ну, ты уже решил?
– Что именно?
– Когда ты убьешь меня, конечно!
Мальчик медленно покачал головой. – Для меня, – сказал он, – самым страшным в ваших словах является нгепреклонная уверенность в том, что следует либо убивать, либо быть убитым самому. Я не намерен убивать вас. А вот освободить, это надо еще подумать!
– В моем отношении к жизни, – спокойно заметила Джоанна Халлори,
– нет ничего удивительного. В течение сотни лет настоящие слэны убивали всех попадавшихся им на глаза моих соплеменников! Несколько сотен лет мы платим им те же! Что может быть еще более естественным?
Джомми Кросс нетерпеливо пожал плечами. Слишком много неопределенного было в его знаниях о настоящих слэнах, чтобы он позволил себе ввязаться в дискуссию, особенно когда весь его ум должен быть сосредоточен на том, как бы спастись.
– Меня не интересует эта трехсторонняя война между людьми и слэнами. В данную минуту важно, что нас преследует семь боевых кораблей.
– Жаль, что тебе удалось обнаружить это, – заметила женщина-слэн.
– Теперь все твое время займет бесполезное беспокойство и составление планов спасения. Было бы намного менее жестоким, если бы ты чувствовал себя в безопасности. Когда бы ты обнаружил обратное, уже ничего нельзя было бы поделать. Через мгновение наступила бы смерть!
– Но я еще не мертвец! – вскинул голову Джомми и голос его стал неожиданно резким. – Я не сомневаюсь в том, что для полувзрослого слэна я слишком уж самонадеян, считаю, что всегда должен быть какой-нибудь выход из такое западни. При всем моем уважении к уму взрослых слэнов, я не забываю о том, что ваши соплеменники не имеют горького опыта поражений. Почему, например, раз уж мое уничтожение является столь несомненным, почему так тянут с этим военные корабли? Почему не нападают?
Джоанна Хиллори улыбнулась и ее сильное, красивое лицо немного расслабилось.
– Ты ведь не ожидаешь, что я отвечу на этот твой вопрос, не так ли?
– Да, – кивнул Джомми, не понимая причины для ее веселья. – Вы должны понять, что за те немногие часы, что я провел в этом корабле, я немного повзрослел. До этого, я на самом деле был слишком невинный, был идеалистом. Например, в те несколько первых минут, когда мы целились друг в друга, вы могли бы уничтожить меня без всякого сопротивления с моей стороны. Для меня вы были представителем расы слэнов, а все слэны должны объединяться. Я не смог бы нажать на спуск, не загубив этим свою душу. Вы же ждали, только для того, чтобы допросить меня. Но теперь, положение изменилось.
– Я кажется начинаю понимать, чего ты хочешь.
– Все действительно очень просто, – угрюмо кивнул Джомми Кросс. – Вы или отвечаете на мои вопросы, или я ударив вас по голове, получу необходиму мне информацию прямо из вашего разума, когда вы будете выляться тут без сознания. Это будет конечно трудно, но я постараюсь…
– Как же ты будешь знать, что я говорю правду, – женщина остановилась, глубоко раскрыв глаза. – Ты ожидаешь…
– Да! – Он иронически взглянул в ее сверкающие ненавистью глаза – Вы уберете экран из своего сознания.
– Никогда!
– Конечно, я не думаю, – продолжал Джомми, сделав вид, что не слышал реплики слэна, – что у меня будет абсолютно свободный доступ к вашему сознанию. Я не возражаю против того, что вы будете контролировать свои мысли в узком диапазоне предмета разговора. Но ваш экран должен быть снят – немедленно!
Она с отвращением смотрела на него.
– Что меня удивляет, – продолжал мальчик, – так это то, какие странные комплексы развиваются в разуме тех, кто не имеет прямого телепатического контакта с другими людьми. Может быть, недослэны построили внутри себя неприкосновенный, тайный внутренний мир и подобно другим чувствительным человеческим существам ощущают стыд, когда кому-нибудь другому удается заглянуть в него? Вот материал для психологических исследований, которые могли бы пролить свет на тайные причины войны слэнов против слэнов. Однако, вернемся к нашей прерванной теме. Запомните, что я уже был в вашем мозгу. Запомните также, что в соответствии с вашей собственной логикой через несколько часов мы все на этом корабле перестанем существовать!
– Нет.
– Тогда кто же ты?
Он спокойно рассказал вкратце о своей жизни. И по мере того, как он рассказывал о своих заключениях, лицо женщины становилось все более удивленным.
– Значит, ты хочешь сказать мне, – резко прервала она его, – что ты есть тот самый мальчишка, который в свое время был в конторе Центра Воздушных Сообщений?
Джомми кивнул.
– Меня ошеломило то, что эти двое слэнов без завитков были настолько пропитанны ко мне ненавистью, что не остановились бы даже перед убийством ребенка.
Он остановился, так как увидел, как вспыхнули глаза женщины.
– Наконец-то это прояснилось, – медленно сказала она. – В течение шести долгих лет мы обсуждали и анализировали, будучи в неведении, правильно ли мы поступили, позволив тебе убежать.
– Вы… позволили… мне убежать???
Она не обратила на него никакого внимания и продолжала свою речь:
– С той поры мы с беспокойством ждали следующего шага со стороны змей. Мы были совершенно уверены, что они не предадут нас, так как не захотели бы, чтобы наше величайшее изобретение – космические корабли
– попало в руки людей. Главное, что нас интересовало, что последует за этим первым пробным шагом. Теперь же, после твоей попытки украсть корабль, мы наконец, получили ответ.
Джомми Кросс молча слушал эти ошибочные умозаключения и страх все больше охватывал его, страх, который не имел ничего общего с личной для него опасностью. Это был ужас перед этим немыслимым буземием войны слэнов против слэнов. Ужас вне всяких рамок воображения. В сочном же голосе Джоанны Хиллори вибрировали нотки триумфа.
– Очень хорошо, что мы теперь с уверенностью знаем то, о чем так долго подозревали. Мы обследовали Луну, Марс и Венеру. Мы уже добрались до спутников Юпитера, но ни разу не повстречались ни с чужими кораблями, ни с кораблями змей.
Вывод был неизбежен. По некоторой причине возможно, из-за того, что выдающие их локоны заставляют их все время находиться в движении, меняя места укрытий, змеи так и не смогли изобрести антигравитационные экраны, дающие возможность выйти в космическое пространство. Но какова бы ни была этому причина, логические умозаключения неизбежно приводили нас к тому, что межпланетные путешествия змеям не под силу.
– Вы и ваша логика, мисс, – заметил Джомми, – становится все более скучными… Совершенно невероятно, чтобы слэны могли так заблуждаться. Только на одну секунду, всего на одну, попытайтесь быть благоразумной и представьте, просто представьте себе, что моя история правдива.
Легкая усмешка коснулась ее губ.
– С самого начала существовали только две возможности. Первую я уже обрисовала. Вторая – что ты на самом деле не контактировал до сих пор со соэнами – очень беспокоила нас все эти годы.
Если ты подослан слэнами, значит они уже знают, что мы контролируем Воздушные Сообщения. Но если ты слэн сам по себе, значит ты владеешь секретом, который рано или поздно станет этим змеям известен, когда ты волей или неволей вступишь с ними в контакт. Короче, если твоя история правдива, мы должны убить тебя, чтобы помешать в дальнейшем раскрытию нашего секрета. И поскольку наша политика по отношению к змеям такова, что мы стараемся исключить возможность хоть малейшей ошибки, в любом случае можешь уже считать себя мертвецом. Ее слова были жестокими и произнесены они были ледяным тоном. Но еще более угрожающим, чем ее тон, понял Джомми, было то, что эта женщина-слэн была выше таких категорий как «добро» и «зло», «истина» или «ложь». Его мир был разбит вдребезги мыслью о том, что если эта аморальность была моралью и справедливостью слэнов, значит им нечего предложить миру, что могло бы сравниться с состраданием, добротой и душевной чуткостью, которые он так часто видел в сознании самых плохих и низких людей. Если все взрослые слэны были такими, то тогда не оставалось уже никакой надежды.
Его разум был потрясен этой ужасной, ошеломляющей бездной бессмысленной междуусобицы между настоящими слэнами, людьми и этими недослэнами, а также более личной, но и более мрачной и ужасной мыслью – неужели на самом деле все мечты его отца были бессмысленными перед лицом этого безумного братоубийства. Неужели все его тяжкие труды будут уничтожены и развеянны в прах? Бумаги с секретными записями результатов научных исследований отца, которые он совсем недавно извлек из катакомб, были в его карманах. Они будут использованы и обесчещены этими жестокими, безжалостными недослэнами… если только эта женщина доведен до конца свое намерение убить его. Несмотря на всю эту убийственную логику, несмотря на полнейшую невозможность того, что ему удастся ослабить бдительность взрослого слэна, он обязан остаться живым, чтобы предотвратить эти ужасные последствия.
– Я тщательно рассмотрела твой случай, – сказала женщина. – У меня, конечно, есть достаточно власти, чтобы уничтожить тебя не консультируясь с нашими предводителями. Весь вопрос состоит в том, заслуживает ли твоя проблема внимания Совета? Или достаточно будет потом краткого сообщения? О каком-либо сострадании здесь не может быть и речи, так что надеяться тебе не на что.
Но надежда все таки появилась. Представив его случай на суд Совета, она предоставит ему время, а сейчас, время было жизнью.
– Я должен признаться, что мой разум потрясен междуусобицей слэнов. Разве ваши люди не понимают, насколько бы улучшилось положение слэнов, если бы начали сотрудничать с теми, кого вы так презрительно называете «змеями»? Надо же придумать такое – «змеи». Само это слово является доказательством вашего интеллектуального банкротства, вызывая мысли о пропагандистской компании, изобилующей лозунгами и эмоциями.
– Немного истории возможно просветит тебя в вопросе о сотрудничестве слэнов. – Усмехнулась женщина. – Слэны без завитков существуют почти четыреста лет. Единственное отличие их от истинных слэнов то, что они рождаются без завитков. Ради целей безопасности мы образовали общины в отдаленных районах земного шара, где опасность обнаружения сведена почти к минимуму. Мы были готовы дать руку дружбы истинным слэнам, объединившись с ними перед лицом общего врага – расы людей!
Каков же был наш ужас, когда на нас самих нападали и убивали истинные слэны. Наша тщательно возведенная, изолированная цивилизация была уничтожена огнем и мечом этими змеями. Мы делали отчаянные попытки установить с ними контакт и стать друзьями, но все оказалось впустую. В конце концов, мы обнаружили, что только в таких в высшей степени опасных местах, как городах людей, мы можем обрести относительную безопасность. Там, где настоящие слэны из-за выдававших их антен не отваживаются появляться.
Змеи! А какое другое слово может им подойти? У нас нет к ним ненависти, но есть чувство недоверия горечи по поводу крушения всех наших планов. Наша тактика уничтожать слэнов на месте, основанна на самозащите, которая постепенно и переросла в безжалостное, бескомпромисное отношение к ним.
– Но ваши лидеры, конечно, могли бы вступить в переговоры со слэнами?
– Переговоры? С кем? За последние триста лет мы не обнаружили ни единого прибежища настоящих слэнов! Да, случается, что мы ловим несколько слэнов, нападавших на нас. Убиваем некоторых, в небольших стычках. Но сейчас, мы ничего не знаем о них! Они существуют! Но где и как и какова их цель – об этом у нас нет ни малейшего представления. На всей Земле нет большей тайны, чем эта!
– Если только это правда, – перебил ее Джомми, – если вы, простите сударыня, не лжете, уберите на одно мгновенье барьер, чтобы я мог удостовериться в правдивости ваших слов. Я также считаю, что междоусобица среди двух разновидностей слэнов бессмысленна и безумна с первого и до последнего шага. Если бы я смог всецело убедиться, что это безумие односторонне, что это истинные слэны повинны в братоубийственной войне, что ж, я мог бы…
– Я мог бы! – перебила его женщина. – А что бы сделал? Помог бы нам? Неужели у тебя складывается впечатление, что мы поверим в такую сказочку и отпустим тебя на свободу? Чем больше ты говоришь, тем более опасным я тебя считаю. Мы уже давно поняли, что змеи, вследствие того, что умеют читать мысли, превосходят нас и поэтому мы не можем себе позволить хотя бы ничтожный риск в отношении между нами и ими. Твоя молодость удлинила тебе жизнь на десять минут, но теперь, когда мне все стало о тебе известно, я не вижу целесообразности оставлять тебя в живых. Более того, похоже, что нет причин, почему вопрос, что сделать с тобой, следовало бы выносить на Совет. И так, еще один вопрос тебе, а потом смерть!
Джомми Кросс разгневанно взглянул на женщину. В нем уже не было ни дружелюбия, ни чувства родства между этой женщиной и его матерью. Если только эта маньячка говорит правду, значит будет очень опасно, если после его смерти самое могущественное оружие, какое мир только когда-либо знал, попадет в этот адский котел взаимной ненависти. И поэтому, он должен, да должен, нанести поражение этой женщине. Он должен спасти себя. Должен!
– Прежде чем вы зададите мне последний вопрос, мисс, – сказал он,
– подумайте серьезно, какая беспрецендентная возможность предоставилась вам. Разве может быть, чтобы ваш разум был полностью искажен ненавистью? Согласно же вашему утверждению впервые в истории слэнов без антен вы ведете долгий разговор с настоящим слэном, со слэном, который хочет вам помочь, который абсолютно убежден, что два типа слэнов должны мирно сотрудничать, а не убивать друг друга в братоубийственной войне.
– Не будь дураком, – резко сказала она. – Любой слэн, когда мы его ловили, готов был наобещать нам что угодно.
Слова эти подобно удару попали в Джомми. Он весь съежился, чувствуя свое бессилие и недостаточность своих аргументов. В самых своих сокровенных мыслях он всегда рисовал взрослых слэнов как благородных существ, преисполненных величия, презирающих своих гонителей и от этого сознающих свое превосходство. Но готовых наобещать чего-угодно только ради того, чтобы спасти свою жизнь! Он поспешил вернуть утраченные им позиции.
– Это нисколько не меняет положения. Вы можете проверить все, что я рассказал о себе. О моих убитых отце и матери. То, что я вынужден был спасаться бегством из дома старьевщицы, которую вы ударили по голове в соседней комнате. Я с ней прожил несколько лет. Все это доказывает, что я говорю сущую правду. Я в самом деле настоящий слэн, который никогда не имел никаких отношений с тайной организацией слэнов. Разве можно просто так игнорировать возможность, представившуюся сейчас вам? Во-первых, вы и ваши люди должны помочь мне отыскать настоящих слэнов. Затем, я взял бы на себя роль связного
– установив тем самым контакт между двумя видами слэнов впервые в истории этих рас. Скажите мне, а вам по крайней мере известно, почему настоящие слэны ненавидят ваших соплеменников?
– Нет…, – в голосе Джоанны звучало сомнение. – У нас есть любопытное утверждение пленных слэнов по этому вопросу. Так вот, они заявляют, что истинные слэны терпеть не могут существование любой другой разновидности слэнов. Только в высшей степени совершенный продукт машины Самоэля Ленна должен жить на Земле!
– Машины… Самоэля… Ленна? – Джомми Кросс почувствовал, что чтото внутри его оборвалось. – Вы на самом деле считаете, вы считаете что это правда… неужели вы думаете, что первоначальные слэны были произведены машиной?
Он увидел, что женщина удивленно посмотрела на него.
– Я уже почти что верю в правдивость твоей истории. Я считала, что каждый слэн знает, что Самоэль Ленн воздействовал на свою жену с помощью мутационной машины. Позже, в течение безымянного периода, который последовал после войны со слэнами использование мутационной машины вызвало появление новой разновидности: слэнов без завитков. Разве твои родители ничего не знали об этом?
– Предполагалось, что это сделаю я, – печально сказал Джомми. – Я должен был провести расследование, наладить контакты, в то время как отец и мать подготавливали…
Он остановился, чувствуя досаду на самого себя. Сейчас не время признаваться в том, что отец посвятил всю свою жизнь науке и не потратил бы ни единого дня на то, что считал длительным и пока что необязательным делом. Первое же упоминание о науке могло привести к тому, что эта проницательная женщина проверит его оружие. По всей вероятности она считает, что это одна из разновидностей ее электролучевого пистолета.
– Если эти машины все еще существуют, – продолжал Джомми, – значит все эти обвинения людей в том, что слэны превращают детей в чудовища, правдивы.
– Я видела некоторых из этих монстров, – кивнула Джоанна Хиллори.
– Это были, конечно, неудачные экземпляры. Дефекты в работе машин случаются, к сожалению, очень часто.
Все, во что он так долго верил, верил страстно и с гордостью, сейчас рушилось как карточный домик. Все, что он считал безобразной ложью, отнюдь не было выдумкой. Борьба с людьми шла с совершенно непостижимой бесчеловечностью.
– Я должна признаться, – заметила женщина, – что несмотря на мою уверенность в том, что Совет все же примет решение уничтожить тебя, представленные сейчас тобой доводы несколько изменили положение. Я решила, что ты д о л ж е н предстать перед Советом.
Как только до него дошел смысл сказанных ею слов, он почувствовал необычайное облегчение. Наконец-то у него появилось то, в чем он так отчаянно нуждался: время, драгоценное время! Было бы время – и какая нибудь случайность поможет ему спастись.
Женщина осторожно подошла к большой приборной панели и нажала кнопку.
– Вызываю членов Совета… Срочно… Пожалуйста настройтесь сейчас же на волну семь тысяч четыреста тридцать один для немедленного принятия решения по делу, связанного со слэнами.
Немедленное решение! Он был сердит на себя за то, что позволил надежде вкрасться в его душу. Ему следовало бы догадаться, что наличие радио делало необязательным его фактическое присутствие на заседании Совета. Если только у членов Совета не возникнет выводов отличных от выводов Джоанны Хиллори, в противном же случае, его ждет смерть!
В наступившем молчании был слышен только приглушенный рокот ракет. Судя по свисту воздуха в рассекателях, корабль все еще находился в земной атмосфере. Но самое главное – молчание позволило мальчику обнаружить настойчивый поток мыслей Грэнни – активную, сознательную деятельность разума Грэнни. Старая мошенница пришла в себя от удара женщины-слэна, который похоже был только временной мерой. Но занявшись Джомми Кроссом, Джоанна Хиллори совсем выпустила из головы старуху. А та, довольно трезво оценила создавшуюся сейчас ситуацию. Джомми широко распахнул свой мозг перед потоком мыслей Грэнни.
«Джомми, она убьет нас обоих! Но у Грэнни есть план. Сделай какой
–нибудь знак, что ты слышишь меня. Постучи тихонько ногой, Джомми. У Грэнни есть план, как помешать ей расправиться с нами».
Это послание неизбежно повторялось раз за разом, хотя и не всегда одинаково отчетливо и вразумительно. Но главное было в том, что Грэнни была жива, что она осознала грозящую им опасность, и что самое главное, она готова сотрудничать, чтобы любым способом остаться в живых.
Джомми как будто невзначай стукнул ногой о пол раз, другой; громче, сильнее…
«Грэнни поняла».
Он перестал стучать.
«У Грэнни есть даже два плана. Первый – Грэнни начнет громко кричать. Это отвлечет внимание женщины и ты сможешь броситься на нее. А Грэнни кинется тебе на помощь… Второй – Грэнни подымется с пола, прошмыгнет к двери, а затем прыгнет на женщину, когда она будет проходить мимо ДВЕРИ. Вот тогда ты и набросишься на нее. Грэнни передаст тебе „Один“, затем „Два“. Стукни ногой после того номера плана, который тебе покажется лучшим. Только подумай немного, перед тем как сделать свой выбор».
Раздумывать особенно не приходилось. Первый план он сейчас же отверг. Врядли громкий крик или шум может подействовать на стальные нарвы слэна. Физическое нападение было для них единственной надеждой.
«Один!» – раздалась мысль Грэнни в его мозгу. Он подождал, следя за напряженным беспокойством в мозгу Грэнни, за ее простодушной слабой надеждой, что он посчитает первый план удовлетворительным и тем самым ей не придется рисковать своей собственной жизнью претворяя в жизнь второй план. Но все же она была очень опытной старой мошенницей и глубоко в своем сознании была сама убеждена в слабости первого плана. Наконец, ее мозг испустил слово «Два!»
Джомми Кросс постучал ногой и одновременно с этим понял, что Джоанна Хиллори говорит в микрофон, излагаю его историю и предложение сотрудничать, а затем и собственное мнение о необходимости уничтожения его.
Из скрытого динамика он слышал глубокие голоса мужчин, сочные вибрирующие голоса женщин. Но он почти не был в состоянии уловить нить их рассуждений, хотя и догадался, что между членами Совета есть разногласия.
Одна из женщин захотела узнать его имя.
– Ваше имя, – раздался ее голос из радио.
Джомми стоял, молча, не понимая, что это непосредственно обращенный вопрос относится к нему.
– Ты что глухой? – резко сказала Джоанна Хиллори и отошла от передатчика в направлении к двери. – Она хочет знать твое имя!
– Имя? – удивился Джомми Кросс и часть его сознания отметила неожиданность этого вопроса. Но в этот напряженный момент ничего не могло по настоящему отвлечь его. Сейчас или никогда! Как только он постучал ногой, все посторонние мысли вылетели у него из головы. Он знал только то, что Грэнни стоит сейчас за дверью. Он ощущал вибрацию ее мозга, в которой были и напряженность ее тела, и удерживающий на месте инстинкт самосхранения, и в последний момент просто ужас. Он беспомощно ждал, пока старуха все-таки сможет одолеть сковавший ее паралич.
И именно память о тысячах незаконных дерзких вылазках в течение всей ее долгой черной карьеры придала ей силы. Она ворвалась в комнату с горящими глазами, оскалив зубы и бросилась на спину Джоанны Хиллори. Она обхватила своими тощими руками тело женщины и громко завизжала.
Из пистолета Джоанны Хиллори блеснуло пламя, но оно пришлось в пол. Затем, как зверь, молодая женщина вывернулась из столь ненадежных объятий и обрушила всю свою неотразимую силу на старуху. Какое-то мгновение Грэнни еще отчаянно цеплялась за ее плечи. Но именно этого мгновения так не хватало раньше Кроссу. В этот момент он рванулся, но тут же остановился. В это же самое мгновение раздался пронзительный крик Грэнни, когда женщина сумела вырваться из цепких, как клешни, пальцев Грэнни и швырнула ее изможденное тело на пол.
Джомми не стал зря тратить время. Он понимал, что его сила не идет ни в какое сравнение с силой этой женщины. И когда она как тигрица бросилась на него, он нанес ей один сильный резкий удар по горлу тыльной стороной своей кисти. Это был опасный удар, требовавший предельной координации мышц и нервов. Он легко мог бы сломать ей шею, но при искусном выполнении мог на некоторое время лишить сознания.
Джомми подхватил женщину, чтобы она не упала и даже тогда, когда он осторожно опускал ее тело на пол, его мозг настойчиво пытался проникнуть в ее разум, через брешь в барьере. Но биение ее мозга было очень медленным – ведь она потеряла сознание и юноше был слишком неясен застывший калейдоскоп картин ее разума.
Он начал осторожно трясти Джоанну Хиллори, следя за ходом ее мыслей; за тем, как они меняются синхронно с теми изменениями, которые начали происходить в ее теле. Однако, для выявления всех подробностей времени не было и когда общая картина стала все более и более для него угрожающей, он неожиданно бросил ее и поспешил к радио. Несколько раз грубоко вздохнув, он через мгновение заговорил ровным тоном:
– Я все еще изъявляю желание обсудить с вами вопрос об отношениях дружбы. Я бы мог оказать вам значительную помощь.
Ответа не было.
Джомми повторил свои слова снова и кроме того, добавил:
– Я очень стремлюсь заручиться поддержкой такой могущественной организации, как ваша. Я даже верну вам этот корабль, если вы логически убедите меня, что я не попаду, сделав такую любезность, в засаду.
Тишина! Он выключил радио и повернувшись, угрюмо взглянул на Грэнни, которая полусидела, полулежала на полу.
– Похоже, что все это зря, – устало сказал мальчик. – Все это, этот корабль, эта женщина-слэн, все это только часть западни, в которой не оставлено места для случайности. В этот самый момент нас преследуют, в сознании Джоанны этот факт отмечен, семь тяжело вооруженных шестисоттысячетонных крейсеров. Их поисковые приборы реагируют на наши антигравитаторы, так что никакая тьма нас не скроет. Нам конец!
Проходили часы и с каждым уходящим мгновением все более отчаянным становилось их положение. Фантастическая ночь! С одной стороны – понимание того, что в любую минуту их могут сокрушить, а с другой – Джомми Кросс как зачарованный смотрел на видеоэкран, где удивительная картина раскрывалась перед ним. Мир огней, ярко разбегающихся во все стороны, озера, моря, океаны огней, маленьких ферм, сел, малых и больших городов и многомильных колоссов-мегалополисов. В углу, где лежало тело женщины-слэна послышалось какое-то шуршание, Джомми оглянулся и увидел как Грэнни заканчивает вязать на руках и ногах Джоанны узлы стягивающих пут. Старуха закончила свое дело, отошла немного в сторону, полюбовалась произведением своих рук, покачала от удовольствия головой и села в ближайшее кресло.
Джомми опять посмотрел на женщину и увидел, что та пристально смотрит на него. Прежде, чем он успел раскрыть рот, она спросила:
– Ну, ты уже решил?
– Что именно?
– Когда ты убьешь меня, конечно!
Мальчик медленно покачал головой. – Для меня, – сказал он, – самым страшным в ваших словах является нгепреклонная уверенность в том, что следует либо убивать, либо быть убитым самому. Я не намерен убивать вас. А вот освободить, это надо еще подумать!
– В моем отношении к жизни, – спокойно заметила Джоанна Халлори,
– нет ничего удивительного. В течение сотни лет настоящие слэны убивали всех попадавшихся им на глаза моих соплеменников! Несколько сотен лет мы платим им те же! Что может быть еще более естественным?
Джомми Кросс нетерпеливо пожал плечами. Слишком много неопределенного было в его знаниях о настоящих слэнах, чтобы он позволил себе ввязаться в дискуссию, особенно когда весь его ум должен быть сосредоточен на том, как бы спастись.
– Меня не интересует эта трехсторонняя война между людьми и слэнами. В данную минуту важно, что нас преследует семь боевых кораблей.
– Жаль, что тебе удалось обнаружить это, – заметила женщина-слэн.
– Теперь все твое время займет бесполезное беспокойство и составление планов спасения. Было бы намного менее жестоким, если бы ты чувствовал себя в безопасности. Когда бы ты обнаружил обратное, уже ничего нельзя было бы поделать. Через мгновение наступила бы смерть!
– Но я еще не мертвец! – вскинул голову Джомми и голос его стал неожиданно резким. – Я не сомневаюсь в том, что для полувзрослого слэна я слишком уж самонадеян, считаю, что всегда должен быть какой-нибудь выход из такое западни. При всем моем уважении к уму взрослых слэнов, я не забываю о том, что ваши соплеменники не имеют горького опыта поражений. Почему, например, раз уж мое уничтожение является столь несомненным, почему так тянут с этим военные корабли? Почему не нападают?
Джоанна Хиллори улыбнулась и ее сильное, красивое лицо немного расслабилось.
– Ты ведь не ожидаешь, что я отвечу на этот твой вопрос, не так ли?
– Да, – кивнул Джомми, не понимая причины для ее веселья. – Вы должны понять, что за те немногие часы, что я провел в этом корабле, я немного повзрослел. До этого, я на самом деле был слишком невинный, был идеалистом. Например, в те несколько первых минут, когда мы целились друг в друга, вы могли бы уничтожить меня без всякого сопротивления с моей стороны. Для меня вы были представителем расы слэнов, а все слэны должны объединяться. Я не смог бы нажать на спуск, не загубив этим свою душу. Вы же ждали, только для того, чтобы допросить меня. Но теперь, положение изменилось.
– Я кажется начинаю понимать, чего ты хочешь.
– Все действительно очень просто, – угрюмо кивнул Джомми Кросс. – Вы или отвечаете на мои вопросы, или я ударив вас по голове, получу необходиму мне информацию прямо из вашего разума, когда вы будете выляться тут без сознания. Это будет конечно трудно, но я постараюсь…
– Как же ты будешь знать, что я говорю правду, – женщина остановилась, глубоко раскрыв глаза. – Ты ожидаешь…
– Да! – Он иронически взглянул в ее сверкающие ненавистью глаза – Вы уберете экран из своего сознания.
– Никогда!
– Конечно, я не думаю, – продолжал Джомми, сделав вид, что не слышал реплики слэна, – что у меня будет абсолютно свободный доступ к вашему сознанию. Я не возражаю против того, что вы будете контролировать свои мысли в узком диапазоне предмета разговора. Но ваш экран должен быть снят – немедленно!
Она с отвращением смотрела на него.
– Что меня удивляет, – продолжал мальчик, – так это то, какие странные комплексы развиваются в разуме тех, кто не имеет прямого телепатического контакта с другими людьми. Может быть, недослэны построили внутри себя неприкосновенный, тайный внутренний мир и подобно другим чувствительным человеческим существам ощущают стыд, когда кому-нибудь другому удается заглянуть в него? Вот материал для психологических исследований, которые могли бы пролить свет на тайные причины войны слэнов против слэнов. Однако, вернемся к нашей прерванной теме. Запомните, что я уже был в вашем мозгу. Запомните также, что в соответствии с вашей собственной логикой через несколько часов мы все на этом корабле перестанем существовать!