Вангели Спиридон. Чубо из села Туртурика

   - На юг? - переспросил Чубо и огорчился. Он и забыл, что скоро зима.
   А Мизинец ужасно обрадовался.
   - На юг, на юг, хочу на юг! - заорал он от радости.
   - Отпусти его, отец, - сказал Большой палец. - Пускай летит.
   - Ладно, - сказал Чубо. - Лети.
   Мизинец тут же превратился в маленького человечка, спрыгнул аисту на спину.
   - Надо поучить тебя немного географии, - сказал Хараламб и вместе с Мизинцем полетел к себе на крышу.
   Всю ночь плохо спал аист - боялся, как бы не пришла кошка и лётчика не проглотила. Заснул он только под утро, но тут же проснулся: Мизинец у него на носу зарядку делал.
   - Вставай, дядя Хараламб, - кричит. - Утро!
   Так и не выспавшись, полетел Хараламб на озеро. И только заметил лягушку, только клюв поднял, а Мизинец кричит:
   - Привет, лягушка!
   Лягушка и спряталась.
   Кое-как поймал Хараламб пескарика, понёс его на завтрак деду Пантелею.
   Прошло несколько дней, и всё было готово к отлёту.
   Пакица связала для лётчика тёплую кофту, шапочку из перьев, чтобы не замёрз в дороге. Ведь придётся лететь и ночью, когда даже звёзды дрожат от холода. А Гиочика всё в той же шапочке, в зелёном платье и как всегда - босиком.
   Стали искать Гаврилку. Хараламб и Пакица облетали всё вокруг, но Гаврилки нигде не было. Наконец и он примчался.
   - Скворца провожал, - объяснил он, запыхавшись.
   Гаврилка подлетел к башне, и Чубо крепкой верёвочкой привязал к его бороде шляпу дедушки Далбу.
   Лётчик стоял в шляпе с биноклем на шее, сзади него устроилась Гиочика.
   - Ну, что ж, пора, - сказал Хараламб, - прощайтесь. - И оглянулся на дом деда Пантелея.
   - Вот, возьми, - сказал Чубо Гиочике. - Это - тебе.
   И он протянул ей маленький бочонок.
   - В нём голубой домашний воздух. Пригодится вам в чужих краях.
   - Мио, Чубо...
   Все расцеловались, и взлетела ласточка Пакица, а за нею и другие ласточки.
   Осторожно, мягко взлетел Гаврилка, и тяжело поднялся в воздух аист Хараламб. Так и полетели они - впереди ласточки, за ними Гаврилка, и последним летел Хараламб.
   - Ну, счастливого пути, - говорили жители села Туртурика и махали вслед улетающим. Они все собрались на улице. Здесь были и мать Чубо, и его отец, и дядя Тоадер, и дед Пантелей, и Мельничный Дядька махал с мельницы бородой.
   - Будь осторожен, Гаврилка! - крикнул вдогонку Чубо.
   - Не учите меня жить, - бормотал Гаврилка себе под нос.
   Долго ещё стоял Чубо на башне и под вечер увидел маленькую звезду, мерцающую на юге.
   "Это, наверно, Лио", - подумал он.
   Это и вправду была Лио, она показывала дорогу улетающим на юг журавлям.
   Чубо спустился с башни, подошёл к конуре, в которой подрёмывал старый пёс Фараон.
   - Почитай, - сказал Чубо и протянул Фараону пожелтевший листок.
   - Гио, чио, ика, - прочёл по складам Фараон. - Жди меня весной.
   АЭРОЧУБОПЛАН
   Однажды Чубо пришёл на мельницу и заметил вдруг её крылья.
   "Они же стоят без дела, - подумал он. - Мельница-то водяная!"
   Вместе с Дядькой сел Чубо на скамеечку и задумался. Сколько они сидели и что придумали - неизвестно, но только на другой день мельничные крылья были на башне.
   И Чубо с самого раннего утра был там. Дядька стучал молотком, а Чубо то и дело бегал вниз и таскал на башню какие-то колесики.
   Ну и мастер всё-таки был Мельничный Дядька! И Чубо не отставал там клещами сожмёт, тут молотком ударит.
   Обедать они не спускались. Курица-пеструшка подымалась на башню. Снесёт яйцо - вот и весь обед.
   Так, без отдыха, работали они несколько дней, и получился у них аэрочубоплан!
   Там к этому чубоплану были приделаны специальные педали. И если крутить их ногами - начинают крутиться разные маленькие колесики, потом большие колёса. А эти-то большие колёса и крутили мельничные крылья.
   Чубо был готов к полёту. Оставалось одно - набраться силы. А где ж её взять? Надо отца укладывать в люльку. Но летать ночью Мельничный Дядька никак не советовал, пришлось ждать воскресенья.
   И вот в воскресенье и отец и мать улеглись в люльки, дядя Тоадер устроился в корыте, по которому уже соскучился, а Чубо весело уселся в свой летательный аппарат.
   Только хотел лететь - Фараон лает.
   - Так не годится, хозяин. Привяжи подушку, чтоб в случае чего получилась мягкая посадка.
   Дядька Мельничный подумал и пришёл к выводу, что Фараон прав.
   Притащили подушку, привязали её верёвками, крутанул Чубо педали, и - э-ге-ге! - поднялся в воздух аэрочубоплан.
   Потянул Чубо за рычаг - полетел над деревней.
   Все жители села Туртурика вначале напугались. А вдруг эта летающая мельница на голову упадёт!
   Фараон громко лаял, и все собаки лаяли и бежали за аэрочубопланом.
   Чубо долетел до самой горы Петуха и там приземлился. Он был очень раду что свалил по дороге только одну трубу.
   Фараон прибежал на гору, а Чубо уже снова был в воздухе. Так и сяк крутился он над горой - то сядет, то взлетит. Тренировался.
   А после этого полетел обратно к башне и посадил чубоплан точно и ровно.
   Когда мать вытащили из люльки, под окнами собралось уже полдеревни.
   - Кума! Это неслыханно! Мы все тут похудели от страха!
   - Не беда, - ответила мать. - Ещё потолстеете. А я, пожалуй, тоже немного полетаю. Крылья-то большие, удержат.
   И вот она, недолго думая, залезла на башню и уселась в чубоплан. Вначале-то, конечно, сердце у неё сильно стукнуло, но отступать она не собиралась. Медленно покачиваясь, чубоплан поднялся в воздух, и мать весело крутила педали! Она летала над деревней и будто качалась на небесных качелях.
   Вдруг мать почувствовала запах дыма. Вот тебе на! Забыла в печке плацинды. Подгорели!
   Она быстро пошла на посадку и посадила чубоплан во дворе у соседа.
   Ребятишки со всех сторон окружили аэрочубоплан, а их матери тоже полетать захотели.
   - Летайте, - сказал Чубо. - Чего там!
   - А что же - всю жизнь будем кастрюлями стучать?!
   И тут началось это женское летание! Мужья один за другим ложились в люльки, а женщины летали над ними. И каждая привязывала к чуболёту новую подушку. Скоро он был весь облеплен подушками, так что если бы и упал - то никак бы не разбился.
   С тех пор каждое воскресенье в дверь к Чубо стучалось много разного народу, и все летали - и взрослые и дети. Наконец пришёл и дядя Тоадер.
   - Слушай, Чубо, - сказал он. - Все летают, а я в корыте лежу. Дай прокатиться-то!
   - Давай, дядя Тоадер.
   И дядя Тоадер уселся в чубоплан и пошёл над деревней. Уж он летал-летал. Всех родственников облетал в соседних деревнях. Слетал даже в город Бельцы, съел там бочку мороженого и купил наконец дверные скобы. Только к вечеру вернулся.
   На следующий день газеты писали, что над городом Бельцы летающая тарелка объявилась, метра в полтора. Дядя Тоадер-то был в соломенной шляпе.
   Как-то к Чубо и Кэрэбуля постучался.
   - Чубо, ты меня знаешь, - заныл он. - У меня овца заболела. Надо её в Карпаты отвезти, там трава целебная.
   Чубо - добрая душа.
   - Садись, - говорит. Хотел было уже сесть Кэрэбуля в чуболёт, но никто за него в люльку не ложится.
   Был в селе ещё один человек, который не летал на чубоплане. Это собственный отец Чубо. Всё ему было некогда.
   Но вот наконец пришёл он как-то из столярки, зажёг трубку и уселся в чубоплан.
   Завертелись педали - поднялся отец в воздух.
   - А здесь не так уж плохо, - удивился он. - Ни заборов, ни дворов! Никто не берёт себе ни кусочка неба.
   Обрадовался отец, что это его сын Чубо построил для всех аэрочубоплан.
   "Всё-таки Чубо у меня мальчик неплохой", - подумал он и вдруг неожиданно покраснел. Он вспомнил, что запирал Чубо во дворе.
   Оглядевшись, отец вынул ключ, который всё ещё лежал в кармане, и выбросил его.
   Никто и не видел, куда упал этот ключ, кроме, конечно, Гаврилки.
   Ну, а Гаврилка никому не скажет, он в общем-то парень надёжный.
   Отец долго летал на аэрочубоплане, а Гаврилка рядом крутился, то сверху залетит, то сбоку бородой машет.
   Но тут вдруг послышалось ворчанье, и откуда-то издалека донёсся голос:
   - Где Гавррилка? Уши надеррррру!