Страница:
18 45–19.10 подготовка к телевизионному сеансу связи.
19.16–19.38 телевизионный сеанс связи.
20.20–21.40 расконсервация транспортного корабля «Союз-36» и консервация станции перед планируемым перелетом по перестыковке с агрегатного отсека к переходному отсеку. Стыковочный узел агрегатного отсека необходимо было освободить для обеспечения возможности выполнения стыковки транспортного корабля следующей экспедиции посещения. К нему же предстояло стыковаться и следующему транспортному кораблю «Прогресс-10».
20.49–20.59 тест «Иглы» по командной радиолинии. 2 комплект.
Далее проверка первого комплекта и так далее. «Орионы» давно уже спали в мягких постелях на земле, а «Днепры» все еще проводили контрольные тесты оборудования и систем. Потом и для них наступило время короткого сна, а утром и сама пересстыковка. Очень психологически напряженный момент.
5 – 9 ИЮНЯ.
В КОСМОСЕ новый экипаж: командир Юрий Васильевич Малышев и бортинженер Владимир Викторович Аксенов стартовали на новом типе транспортного корабля «Союз-Т2». Старт 5 июня в 17 часов 19 минут.
Командир экипажа подполковник Малышев Юрий Васильевич родился 27 августа 1941 года в городе Николаевске Волгоградской области. Окончил Харьковское высшее военное авиационное училище летчиков. Летчик первого класса. Летчик-испытатель третьего класса. Член Коммунистической партии Советского Союза с 1964 года. В 1977 году заочно окончил Военно-воздушную академию имени Ю. А. Гагарина.
Бортинженер Герой Советского Союза летчик-космонавт ССС Аксенов Владимир Викторович родился 1 февраля 1935 года в селе Гиблицы Касимовского района Рязанской области. Он тоже учился в военном авиационном училище летчиков, но профессиональным военным не стал. Трудовую деятельность начал техником в конструкторском бюро С. П. Королева. Член Коммунистической партии Советского Союза с 1959 года. В 1963 году заочно окончил Всесоюзный заочный политехнический институт. И уже как инженер принимал участие в испытаниях систем космических аппаратов. Заявление в космонавты он написал еще при Королеве, но в отряд был зачислен только в 1973 году. Зато свой первый космический полет совершил в его через три года в 1976 году вместе с В. Ф. Быковским на космическом корабле «Союз-22».
Космический корабль «Союз-Т» внешне практически не отличается от своих предшественников. Он состоит из тех же трех отсеков: орбитального отсека, на котором располагается стыковочный узел (попросту бытовой отсек) , спускаемого аппарата и приборно-агрегатного отсека. А вот внутри корабля изменилось очень многое.
Главные изменения относились к системе ориентации и управления движением, в контур которых была введена бортовая цифровая вычислительная машина (БЦВК) . Она обладает способностью контролировать и свою деятельность, и работу всех датчиков и систем, информирующих экипаж и Землю о взаимном положении корабля и станции в пространстве. Во время сближения БЦВК выдает прогноз движения корабля и затем сравнивает его с реальными данными, которые поступают от радиолокаторов системы сближения «Игла», работающей на этапе дальнего сближения и стыковки. Если прогноз отличается от реальных событий, изображенных на экране дисплея, она словами сообщает экипажу о своих намерениях. Например: «Хочу включить двигатель». Если экипаж разрешит, машина самостоятельно выполняет операцию. Если что-то неисправно и, по мнению машины, опасно настолько, что надо прервать сближение, она сообщат: «Хочу увод». А уж экипаж или Земля должны принимать окончательное решение.
Естественно, существует и полностью ручной режим управления. В этом случае машина только информирует, правильно ли экипаж по ее мнению работает. БЦВК во много раз увеличил надежность управления, но потребовал и более глубокого понимания работы автоматических систем. А потому и повысились требования к подготовке экипажей.
Изменилась двигательная установка. Она стала иметь единые топливные баки, как для основного (корректирующего) двигателя, так и для двигателей ориентации. Это позволяет теперь оперативно перераспределять топливо, использовать его более рационально.
Новая система жизнеобеспечения значительно улучшила комфортность жизни экипажа на борту корабля, повысив запасы пищи, воды, кислорода и предоставив возможность регулировать температуру в корабле по усмотрению экипажа.
Особенно большим изменениям подвергся стартовый скафандр. Он стал не только легче своего предшественника, но и быстро надевался, что чрезвычайно важно для действий в аварийной обстановке. Шлем стал с улучшенным обзором. Вместо застежек, веревочек и шнурков появилась «молния», которая достаточно надежно обеспечивала необходимую герметичность скафандра.
В новом корабле предусматривалась возможность размещения трех членов экипажа в скафандре. При соответствующем уровне подготовки сближение и стыковку мог производить и один космонавт. А значить в случае необходимости, он мог спасти сразу двоих космонавтов.
Все полетные операции первого дня «Союз-Т2» отработал без замечаний, и 6 июня после маневра дальнего сближения корабль вышел на расстояние двух километров от станции.
Малышев понимал, что предстоящая стыковка является самым ответственным этапом в программе испытаний корабля «Союз-Т», и потому с приближением к станции чувствовал, как ему все труднее и труднее сохранять спокойствие. Он не знал, что произойдет, но каким-то шестым чувством ощущал, что первый полет не пройдет идеально гладко. Он работал, а это неизвестное «что-то» никак не происходило.
По программе полета до расстояния 200 метров от станции все шло по программе в автоматическом режиме. Проверка в этом режиме важна была еще и потому, что следом в автоматическом режиме по той же программе в космос должны были отправляться грузовые корабли «Прогресс». Было важно проверить, как работают системы нового корабля до момента физической стыковки со станцией. Вот тогда, считал Малышев, все станет на свои места. Тогда он почувствует полную уверенность, так как некогда будет тратить время на переживания.
Но после 200 метров ситуация резко изменилась. Прошел отказ в работе системы автоматического управления движением. Малышев мгновенно перешел на ручное управление. Ожидаемое интуитивно, «что-то» все же произошло. Именно в момент перехода, как показала телеметрия, пульс у командира подскочил до 137 ударов в минуту.
– Подтормаживаем. Дальность сто метров, – сообщил Малышев. Он чувствовал себя уже более спокойно. Процесс управления был в его руках. А себе он не сомневался.
Сложности процесса стыковки, однако, не уменьшились. Система стабилизации положения станции тоже отказала, превратив станцию в неуправляемый объект с большой массой и размерами.
Исходные данные, полученные от автоматики по скорости сближения, тоже оказались завышенными в несколько раз. Малышев пытался снизить скорость двигателями причаливания и ориентации, но их мощности оказалось недостаточно, чтобы погасить чрезмерные скорости. Стыковка на такой скорости могла закончиться катастрофой.
Малышев принимает единственно верное в такой ситуации решение. Он отказался от стыковки, дал кораблю боковой импульс и проскочил станцию. Затем погасил скорость корабля и, управляя двигателями, совершил облет станции. Он вновь вернул корабль в соосное положение со станцией и уже, как на тренировке, начал отрабатывать этап причаливания.
Попов с Рюминым не сразу и поняли сложившуюся ситуацию. На счастье Малышева, система стабилизации положением станции, хоть и отказалась работать в автоматическом режиме, но и положения своего менять не стала. По всем осям. Такая ситуация не проигрывалась на тренажерах, и потому Малышев успокоился окончательно только после того, как начал привычный завершающий процесс стыковки.
В ЦУПе понимали серьезность сложившейся обстановки и старались не мешать командиру. Земля только подтвердила действия экипажа, сообщила, что запас топлива достаточен, и порекомендовала действовать спокойнее.
Приблизившись к станции на 60 метров, Малышев уже не увеличивал это расстояние в процессе облета.
Прошло еще несколько томительных минут, и, наконец, как вздох, прозвучало одновременное сообщение с корабля и станции.
– Есть касание!…Есть стыковка!
Начался процесс стягивания двух кораблей, а еще через три часа после проверки герметичности Малышев с Аксеновым вплыли в станцию.
За разговорами, знакомством со станцией и новым кораблем обоими экипажами, обязательным наблюдением Земли и затянувшимся товарищеским ужином, время летело незаметно. «Юпитеры» привезли старожилам новые приборы, почту, много продуктов, среди которых были лимоны, помидоры, огурцы, чеснок, лук и так долго ожидаемые рыбные консервы.
Утром, как обычно после встречи экспедиций посещения, никто не выспался. Но короткую программу научных экспериментов выполнили полностью. А предпоследний день был посвящен подготовке нового корабля к спуску. Проверялись системы, бытовой отсек загружался отходами, во все укромные уголки возвращаемого аппарата снова закладывали результаты многодневных трудов Попова и Рюмина.
Спуск и посадка по программе проводились полностью в автоматическом режиме. БЦВК во время спуска проводит все необходимые вычисления, и в частности, как должны меняться перегрузки по ходу спуска, чтобы попасть в заданный район территории Советского Союза. Машина постоянно сверяет данные датчиков перегрузки с рассчитанным ею же прогнозом движения. Если перегрузка больше расчетной, значить спускаемый аппарат зарывается в атмосферу – надо перегрузку уменьшить. Если же перегрузка меньше, то необходимо ее увеличить и снижаться более круто. Одновременно изменяя угол крена спускаемого аппарата, можно корректировать точку посадки по курсу. Благодаря этому точность приземления спускаемого аппарата выше, чем у старых «Союзов». Эллипс рассеивания точки посадки становится меньше, а это упрощает работу службы поиска и спасения, позволяет выбрать лучший район посадки. В случае сбоя в работе вычислительного комплекса экипаж может произвести спуск в ручном режиме.
Посадка прошла по программе и без замечаний.
27 ИЮНЯ. НА ОРБИТЕ.
Несколько дней после двух экспедиций посещения Попов с Рюминым отсыпались. Все-таки утомительно это дело встречать гостей. Даже если они желанные. Спать ведь приходилось по 3–4 часа в сутки. Гости, особенно первые 2–3 дня, передвигались по станции ка слепые котята, практически на ощупь. Они не знали где и как расположено их оборудование, не знали где найти подсобные материалы. Как лучше зафиксировать свое тело во время эксперимента, чтобы и самому не улететь и инструмент не потерять. Любая работа на первых порах превращалась практически в проблему. Приходилось основному экипажу практически доучивать на ходу коллег, быть нянькой и постоянным справочником в одном лице. Гостей нужно было встретить, накормить, развлечь, уложить спать, а затем обеспечить им стопроцентное выполнение научной программы полета. Гости остались довольны.
Малышев и Аксенов, вернувшись из полета рассказывали.
– Первое, на что мы обратили внимание. Это исключительное спокойствие Попова и Рюмина, их раскованность, деловой подход к любому вопросу. Все операции они выполняют мастерски, профессионально. Смотришь – летит Попов через всю станцию, переключает что нужно, сразу возвращается в другой конец станции и уже делает что-то другое. Ту работу, на которую надо было затратить минут десять, они выполняют за одну минуту.
Запомнился необыкновенный порядок во всех отсеках станции. Мы не видели ни одного предмета, который после работы остался бы висеть или был бы закреплен не на своем месте. Каждый день «Днепры» пользуются различными приборами, инструментами, кассетами. По окончанию работы они, как и все люди, устают, им хочется немного расслабиться, отдохнуть. Но экипаж не позволяет себе этого, пока на борту не будет наведен идеальный порядок.
Порадовало нас моральное благополучие внутри космического дома. Командир и бортинженер понимают друг друга с полуслова, в трудные напряженные минуты работы никто не пытается переложить на напарника тяжелую часть работы – скорее наоборот, каждый стремиться облегчить труд товарища. Чувство такта, взаимное уважение, желание сделать как можно больше – вот основы взаимоотношений на борту станции «Салют-6».
Гости приходят и уходят, а хозяевам снова надо приниматься за повседневную работу. Тем более, что после гостей всегда остается много недоделанного. Да и свои «хвосты» серьезные появляются. Взять хотя бы занятия физкультурой. За два посещения Попов с Рюминым практически запустили свою оздоровительную программу. Пришлось специалистам ЦУПа напоминать им об этом. Надо было повышать уровень нагрузок, увеличивать объем выполняемых упражнений. А как не хотелось. Ведь в невесомости все так легко. Но пришлось. Даже отремонтировали вышедшую из строя беговую дорожку, на что ушло довольно много времени. Зато физическое состояние космонавтов, по данным телеметрии стало снова приходить в привычное состояние.
За это время ни разу не прекращалось проведение научных экспериментов. Например. Печь «Кристалл» работает даже ночью. Перед сном космонавты задавали программу плавки, и она плавит или выращивает кристаллы в самое спокойное время. Ночью ведь тихо и спокойно. Нет никаких микровозмущений.
Порадовали экипаж рыбаки. При проверке сообщенных ими координат обнаружен промысловый вид рыбы. Начали ее промысел. Такие сообщения приносят большое моральное удовлетворение экипажу.
Не обошлось и без ремонтных работ. Они все еще занимают важное место в программе работ. Починили схему включения телеметрической системы в дистанционном режиме. Заменили старый датчик «сигнализатор давления», который служил аварийным сигнализатором в случае падения давления в станции на 30 миллиметров ртутного столба. Без него ночью спать было бы неспокойно.
С особым чувством экипаж ждет новый грузовой «Прогресс-10». Список грузов в нем практически состоит из пожеланий космонавтов. Им прислали список предварительно, а они его наполовину изменили. И Земля с их предложениями согласилась. Снова космонавтам предстоит большая физическая работа, но она радует.
НА ЗЕМЛЕ. Все идет своим чередом. Дочь командира экипажа Лена Попова окончила школу с золотой медалью и уже определилась со своей будущей профессией. Она станет экономистом. Сын Алексей, которому исполнится 10 лет к моменту возращения отца, с нетерпением ждет этого момента. Как, впрочем, и отец.
В центре подготовки к полету готовится новый экипаж. Успешно завершили свои комплексные тренировки советско-вьетнамские экипажи В. В. Горбатко – Фам Туан, В. А. Джанибеков – Буй – Тхань – Лиен.
Вьетнамские космонавты очень хорошо характеризуются инструкторами и преподавателями. Они спокойны, чрезвычайно трудолюбивы, у них огромная тяга к знаниям. Но больше всего специалистам нравиться дружба вьетнамских кандидатов на полет. У них нет ярко выраженного соперничества. Главное для них – помочь товарищу, если эта помощь требуется. Этим они напоминают поведение кандидатов от Германской демократической республики и болгар.
Около двух лет назад наши медики и специалисты отобрали двоих из четырех вьетнамских кандидатов. Есть смысл назвать, хотя бы кратко, всю четверку.
Подполковник Нгуен Ван Как. Год рождения 1942. Родился в семье крестьянина вторым ребенком. Отец погиб у 1947 году. Мать здорова. Женат. В семье один ребенок. Окончил 8 классов. С 1961 года служба в армии. Учился в Краснодарском авиационном училище летчиков. До 1978 года летчик-истребитель. Общий налет 650 часов. Участник войны. В 1969 году присвоено звание Герой Вооруженных Сил Вьетнама. Сбил 9 самолетов противника. Катапультировался во время боя в 1967 году. Исход благополучный.
С 1972 года по 1977 год учился в Военно-воздушной академии имени Ю. А. Гагарина. Имеет 3 парашютных прыжка, 10 наземных катапультирований. Не курит. Не пьет.
Майор Фам Туан. Год рождения 1947. Родился в семье крестьянина первым ребенком. Отец и мать живы и здоровы. Окончил 10 классов и с 1964 года служит в армии. 1965–1968 годы – учеба в Краснодарском авиационном училище. Летчик-истребитель. В частях военно-воздушных сил до 1977 года. Общий налет 650 часов. Имеет 2 парашютных прыжка и 3 наземных катапультирования.
Участник войны с американскими агрессорами. В 1973 году присвоено звание Героя Вооруженных Сил Вьетнама. В ночных условиях сбил американский бомбардировщик «В-52», что считалось до этого практически невозможным.
Летает на самолете «МИГ-21». В настоящее время слушатель второго курса
ВВА имени Ю. А. Гагарина. Женат. В семье один ребенок.
Капитан Буй Тхань Лием. Родился в 1948 году в семье рабочего вторым ребенком. В 1966 году окончил 10 классов. С 1967 года по 197о учился в Краснодарском авиационном училище. До 1979 года летчик-истребитель военно-воздушных сил Вьетнама. Общий налет 350 часов. Имеет 3 парашютных прыжка и 4 наземных катапультирования.
Участник войны с американскими агрессорами. Сбил 2 самолета противника.
С 1979 года слушатель ВВА имени Ю. А. Гагарина. Женат. В семье один ребенок.
Старший лейтенант Динь Чонг Ханг. Родился в 1949 году в семье рабочего первым ребенком. В 1966 году окончил 10 классов и поступил в университет. В 1967 году был призван в армию и с 1968 года по 1972 учился в Краснодарском авиационном училище. Летчик-истребитель. Общий налет 410 часов. Летает на самолете «МИГ-21». Имеет 10 парашютных прыжков и 10 наземных катапультирований. Женат. В семье один ребенок. Не курит. Не пьет.
22 ИЮЛЯ. НА ОРБИТЕ.
Экипаж Попов-Рюмин отработал на орбите половину запланированного им срока. 1 июля они встретили долгожданный грузовик «Прогресс-10». Он привез им цветной телевизор, и теперь они смотрят передачи с Олимпиады в Москве как в домашних условиях. Американская пропаганда и призывы к бойкоту Олимпиады в Москве провалились.
Время на орбите драгоценно. Они решили смотреть передачи во время тренировок на беговой дорожке и велоэргометре. Два часа времени пролетает незаметно. Правда, для этого пришлось потрудиться. Сначала нашли место, куда можно было разместить телевизор. Для этого пришлось распилить часть крепежной рамы. И эта очень простая операция на орбите потребовала много новых решений и физических усилий. Еще до них никто не пилил металл в космосе. Кроме ножовки использовали пылесос для отсоса металлической стружки. Разместили экран. Пришлось изготовить и новый кабель питания. Нашли нужный кабель с демонтированного прибора, перепаяли. Это тоже была новая работа. Выполнили. Зато результат доставил огромное удовлетворение.
За короткое время экипаж по стахановски выполнил разгрузочно-погрузочные работы с «Прогрессом-10», и вновь подтвердил Земле новую нарастающую проблему. Свободный объем станции постепенно уменьшается, так как грузовики привозят больше оборудования, чем выбрасывают с отходами космонавты. А это вносит в их быт все большие неудобства. Раньше они жаловались, что душевая установка мешает им летать по станции. Шишек поначалу много набили. Теперь везде размещено запасное оборудование и то, которое специалисты просят не сбрасывать в грузовик, а прислать на землю с оказией, для дальнейшего анализа. Количество мешочков с мелкими деталями, пакетов, инструкций тоже растет. Когда нужно что-то найти, приходится тратить дополнительное время. Особенно если вещь маленькая, неприметная. Экипаж, конечно же, каждый раз старается все разложить по известным местам, но все равно иногда приходится заглядывать в несколько мешков, прежде чем найдут нужную вещь.
Несколько дней космонавты проводили замеры шумов гидроблоков системы терморегулирования. Шестеренчатые насосы выработали свой ресурс, и в отдельных гидроблоках появился повышенный шум. Замер специальными приборами помог выявить эти насосы, и информация ушла на землю. Разработчики системы боялись, что в связи с выработкой ресурса может протереться тонкая стенка, контур потеряет герметичность, и тогда жидкость из системы терморегулирования проникнет в жилой отсек. А это очень опасно, так как жидкость эта ядовита. На земле уже принято решение на ремонт, но эту работу будет осуществлять уже другой основной экипаж где-то в декабре.
Очень увлекла космонавтов работа с установкой «Испаритель». Этот прибор был создан в институте сварки имени О. Е. Патона еще для предыдущей экспедиции в одноразовом режиме. Она предназначена для напыления на подложки из различных материалов в невесомости и в открытом космосе, различных материалов для получения металлических пленок. Установка состоит из двух электронных пушек, тиглей с испаряемым металлом, образцов, располагаемых на барабане, помещаемом в шлюзовую камеру, и пульта управления. Рюмин с Ляховым тогда отработали первую программу с одной неработающей пушкой.
Для продолжения работы с «Испарителем» необходимо было перебрать всю установку. Были изготовлены и доставлены на орбиту дополнительные блоки, комплект запасных частей. Работу, которую на земле выполняют только высококлассные специалисты по электронной оптике, космонавты выполнили успешно. Они дважды уже собирали и разбирали электронные пушки, производили регулировку установки на нужный режим и напыляли прекрасные образцы. Даже без лабораторных исследований было видно, что работа удалась.
В результате успешной и грамотной работы космонавты сэкономили достаточно много топлива, и, с разрешения Земли, провели ряд экспериментов, которые их особенно интересовали по наблюдению Земли, неба и земной атмосферы.
Много времени в программах работ космонавтов занимают медицинские дни. Космонавты не очень их любят, но понимают их необходимость, и выполняют все указания специалистов.
Вообще оценка состояния здоровья космонавтов проводится ежедневно. Во время переговоров с Землей врачи учитывают тон, каким ведется беседа, характер реакции на замечания, шутки, сообщения о выполнении различных рабочих операций. Отслеживается самооценка космонавтами сна, отдыха, самочувствия при выполнении физических упражнений. Внимательно следят врачи и за аппетитом подопечных, потреблением воды, психологическим климатом в экипаже.
Раз в декаду проводятся специальные медицинские дни. В отличие от обычных дней, в медицинские космонавты одевают специальные пояса с различными датчикам, которые связаны проводами с медицинской аппаратурой. Космонавты, по указаниям врача меняя нагрузку, занимаются на велоэргометре, бегущей дорожке, работают с тренировочным устройством «Чибис». При необходимости они берут анализы крови друг у друга, передавая пробирки на Землю с экспедициями посещения.
Почти все время на связи с экипажем находится врач экипажа представитель Центра подготовки космонавтов Роберт Дьяконов.
Общее руководство медицинским обеспечением, и контроль за состоянием здоровья космонавтов осуществляет заместитель руководителя полета, доктор медицинских наук Анатолий Дмитриевич Егоров. Вот как он сам в интервью журналистам охарактеризовал сферу своей деятельности и связанные с ней проблемы.
– За здоровьем экипажа мы сейчас следим так же тщательно, как это делалось во время первых полетов, а затем первых длительных экспедиций. Но сегодня мы с большей уверенностью можем сказать, что никаких неожиданных изменений, связанных с действием невесомости, в организмах космонавтов ни завтра, ни послезавтра не произойдет. Нет также оснований полагать, что если, скажем, на 175-ые сутки полета реакции у организма были одни, то еще через неделю они станут качественно иными. Другое дело-экспедиции большей продолжительности, судить о которых еще рано.
В каждом полете мы внимательно наблюдаем за состоянием всех систем организма, их реакции на невесомость. Вот, например, сердечнососудистая система. Уже в первых полетах мы обнаружили: поскольку космонавт не испытывает земного тяготения, сердце для перекачки крои затрачивает меньше усилий, и в результате возникает явление его детренированности. Естественно было предположить, что чем больше длительность полета, тем это явление будет заметнее. Поняв это, мы разработали профилактические средства, сейчас их постоянно совершенствуем. И добились успеха: если сравнить три последних длительных экспедиции, детренированность с каждым разом проявляется все слабее. У «Протонов» реакции на воздействие отрицательного давления, на физическую нагрузку на орбите почти не отличались от тех, что были перед стартом.
Немало беспокойства доставила нам кровеносная система. Вы знаете, что продолжительность жизни красных кровяных телец-эритроцитов-120 суток. Значит, за такой срок все они заменяются в организме новыми. И вот космонавтам Коваленку и Иванченкову предстояло «перешагнуть» в космосе этот порог. Как будут вести себя клетки крови, которые родились и прошли весь цикл своего развития в невесомости? Теперь мы – и врачи, и космонавты – знаем, что сколько-нибудь существенно «космическая «кровь от «земной «не отличается, и потому не ждем от этой системы никаких подвохов.
Третья очень важная система нашего организма – костная. Много раз уже вам, наверное, приходилось слышать, что в невесомости наблюдается потеря некоторого количества компонентов костной ткани – в основном кальция. Но оказалось, что этот процесс идет до каких-то определенных пределов. У «Протонов» после 175-суточного полета потери минеральных компонентов были примерно такие же, как и у «Таймыров», летавших 96 суток. Интересно отметить, что при моделировании условий полета на Земле эти потери были гораздо большими.
19.16–19.38 телевизионный сеанс связи.
20.20–21.40 расконсервация транспортного корабля «Союз-36» и консервация станции перед планируемым перелетом по перестыковке с агрегатного отсека к переходному отсеку. Стыковочный узел агрегатного отсека необходимо было освободить для обеспечения возможности выполнения стыковки транспортного корабля следующей экспедиции посещения. К нему же предстояло стыковаться и следующему транспортному кораблю «Прогресс-10».
20.49–20.59 тест «Иглы» по командной радиолинии. 2 комплект.
Далее проверка первого комплекта и так далее. «Орионы» давно уже спали в мягких постелях на земле, а «Днепры» все еще проводили контрольные тесты оборудования и систем. Потом и для них наступило время короткого сна, а утром и сама пересстыковка. Очень психологически напряженный момент.
5 – 9 ИЮНЯ.
В КОСМОСЕ новый экипаж: командир Юрий Васильевич Малышев и бортинженер Владимир Викторович Аксенов стартовали на новом типе транспортного корабля «Союз-Т2». Старт 5 июня в 17 часов 19 минут.
Командир экипажа подполковник Малышев Юрий Васильевич родился 27 августа 1941 года в городе Николаевске Волгоградской области. Окончил Харьковское высшее военное авиационное училище летчиков. Летчик первого класса. Летчик-испытатель третьего класса. Член Коммунистической партии Советского Союза с 1964 года. В 1977 году заочно окончил Военно-воздушную академию имени Ю. А. Гагарина.
Бортинженер Герой Советского Союза летчик-космонавт ССС Аксенов Владимир Викторович родился 1 февраля 1935 года в селе Гиблицы Касимовского района Рязанской области. Он тоже учился в военном авиационном училище летчиков, но профессиональным военным не стал. Трудовую деятельность начал техником в конструкторском бюро С. П. Королева. Член Коммунистической партии Советского Союза с 1959 года. В 1963 году заочно окончил Всесоюзный заочный политехнический институт. И уже как инженер принимал участие в испытаниях систем космических аппаратов. Заявление в космонавты он написал еще при Королеве, но в отряд был зачислен только в 1973 году. Зато свой первый космический полет совершил в его через три года в 1976 году вместе с В. Ф. Быковским на космическом корабле «Союз-22».
Космический корабль «Союз-Т» внешне практически не отличается от своих предшественников. Он состоит из тех же трех отсеков: орбитального отсека, на котором располагается стыковочный узел (попросту бытовой отсек) , спускаемого аппарата и приборно-агрегатного отсека. А вот внутри корабля изменилось очень многое.
Главные изменения относились к системе ориентации и управления движением, в контур которых была введена бортовая цифровая вычислительная машина (БЦВК) . Она обладает способностью контролировать и свою деятельность, и работу всех датчиков и систем, информирующих экипаж и Землю о взаимном положении корабля и станции в пространстве. Во время сближения БЦВК выдает прогноз движения корабля и затем сравнивает его с реальными данными, которые поступают от радиолокаторов системы сближения «Игла», работающей на этапе дальнего сближения и стыковки. Если прогноз отличается от реальных событий, изображенных на экране дисплея, она словами сообщает экипажу о своих намерениях. Например: «Хочу включить двигатель». Если экипаж разрешит, машина самостоятельно выполняет операцию. Если что-то неисправно и, по мнению машины, опасно настолько, что надо прервать сближение, она сообщат: «Хочу увод». А уж экипаж или Земля должны принимать окончательное решение.
Естественно, существует и полностью ручной режим управления. В этом случае машина только информирует, правильно ли экипаж по ее мнению работает. БЦВК во много раз увеличил надежность управления, но потребовал и более глубокого понимания работы автоматических систем. А потому и повысились требования к подготовке экипажей.
Изменилась двигательная установка. Она стала иметь единые топливные баки, как для основного (корректирующего) двигателя, так и для двигателей ориентации. Это позволяет теперь оперативно перераспределять топливо, использовать его более рационально.
Новая система жизнеобеспечения значительно улучшила комфортность жизни экипажа на борту корабля, повысив запасы пищи, воды, кислорода и предоставив возможность регулировать температуру в корабле по усмотрению экипажа.
Особенно большим изменениям подвергся стартовый скафандр. Он стал не только легче своего предшественника, но и быстро надевался, что чрезвычайно важно для действий в аварийной обстановке. Шлем стал с улучшенным обзором. Вместо застежек, веревочек и шнурков появилась «молния», которая достаточно надежно обеспечивала необходимую герметичность скафандра.
В новом корабле предусматривалась возможность размещения трех членов экипажа в скафандре. При соответствующем уровне подготовки сближение и стыковку мог производить и один космонавт. А значить в случае необходимости, он мог спасти сразу двоих космонавтов.
Все полетные операции первого дня «Союз-Т2» отработал без замечаний, и 6 июня после маневра дальнего сближения корабль вышел на расстояние двух километров от станции.
Малышев понимал, что предстоящая стыковка является самым ответственным этапом в программе испытаний корабля «Союз-Т», и потому с приближением к станции чувствовал, как ему все труднее и труднее сохранять спокойствие. Он не знал, что произойдет, но каким-то шестым чувством ощущал, что первый полет не пройдет идеально гладко. Он работал, а это неизвестное «что-то» никак не происходило.
По программе полета до расстояния 200 метров от станции все шло по программе в автоматическом режиме. Проверка в этом режиме важна была еще и потому, что следом в автоматическом режиме по той же программе в космос должны были отправляться грузовые корабли «Прогресс». Было важно проверить, как работают системы нового корабля до момента физической стыковки со станцией. Вот тогда, считал Малышев, все станет на свои места. Тогда он почувствует полную уверенность, так как некогда будет тратить время на переживания.
Но после 200 метров ситуация резко изменилась. Прошел отказ в работе системы автоматического управления движением. Малышев мгновенно перешел на ручное управление. Ожидаемое интуитивно, «что-то» все же произошло. Именно в момент перехода, как показала телеметрия, пульс у командира подскочил до 137 ударов в минуту.
– Подтормаживаем. Дальность сто метров, – сообщил Малышев. Он чувствовал себя уже более спокойно. Процесс управления был в его руках. А себе он не сомневался.
Сложности процесса стыковки, однако, не уменьшились. Система стабилизации положения станции тоже отказала, превратив станцию в неуправляемый объект с большой массой и размерами.
Исходные данные, полученные от автоматики по скорости сближения, тоже оказались завышенными в несколько раз. Малышев пытался снизить скорость двигателями причаливания и ориентации, но их мощности оказалось недостаточно, чтобы погасить чрезмерные скорости. Стыковка на такой скорости могла закончиться катастрофой.
Малышев принимает единственно верное в такой ситуации решение. Он отказался от стыковки, дал кораблю боковой импульс и проскочил станцию. Затем погасил скорость корабля и, управляя двигателями, совершил облет станции. Он вновь вернул корабль в соосное положение со станцией и уже, как на тренировке, начал отрабатывать этап причаливания.
Попов с Рюминым не сразу и поняли сложившуюся ситуацию. На счастье Малышева, система стабилизации положением станции, хоть и отказалась работать в автоматическом режиме, но и положения своего менять не стала. По всем осям. Такая ситуация не проигрывалась на тренажерах, и потому Малышев успокоился окончательно только после того, как начал привычный завершающий процесс стыковки.
В ЦУПе понимали серьезность сложившейся обстановки и старались не мешать командиру. Земля только подтвердила действия экипажа, сообщила, что запас топлива достаточен, и порекомендовала действовать спокойнее.
Приблизившись к станции на 60 метров, Малышев уже не увеличивал это расстояние в процессе облета.
Прошло еще несколько томительных минут, и, наконец, как вздох, прозвучало одновременное сообщение с корабля и станции.
– Есть касание!…Есть стыковка!
Начался процесс стягивания двух кораблей, а еще через три часа после проверки герметичности Малышев с Аксеновым вплыли в станцию.
За разговорами, знакомством со станцией и новым кораблем обоими экипажами, обязательным наблюдением Земли и затянувшимся товарищеским ужином, время летело незаметно. «Юпитеры» привезли старожилам новые приборы, почту, много продуктов, среди которых были лимоны, помидоры, огурцы, чеснок, лук и так долго ожидаемые рыбные консервы.
Утром, как обычно после встречи экспедиций посещения, никто не выспался. Но короткую программу научных экспериментов выполнили полностью. А предпоследний день был посвящен подготовке нового корабля к спуску. Проверялись системы, бытовой отсек загружался отходами, во все укромные уголки возвращаемого аппарата снова закладывали результаты многодневных трудов Попова и Рюмина.
Спуск и посадка по программе проводились полностью в автоматическом режиме. БЦВК во время спуска проводит все необходимые вычисления, и в частности, как должны меняться перегрузки по ходу спуска, чтобы попасть в заданный район территории Советского Союза. Машина постоянно сверяет данные датчиков перегрузки с рассчитанным ею же прогнозом движения. Если перегрузка больше расчетной, значить спускаемый аппарат зарывается в атмосферу – надо перегрузку уменьшить. Если же перегрузка меньше, то необходимо ее увеличить и снижаться более круто. Одновременно изменяя угол крена спускаемого аппарата, можно корректировать точку посадки по курсу. Благодаря этому точность приземления спускаемого аппарата выше, чем у старых «Союзов». Эллипс рассеивания точки посадки становится меньше, а это упрощает работу службы поиска и спасения, позволяет выбрать лучший район посадки. В случае сбоя в работе вычислительного комплекса экипаж может произвести спуск в ручном режиме.
Посадка прошла по программе и без замечаний.
27 ИЮНЯ. НА ОРБИТЕ.
Несколько дней после двух экспедиций посещения Попов с Рюминым отсыпались. Все-таки утомительно это дело встречать гостей. Даже если они желанные. Спать ведь приходилось по 3–4 часа в сутки. Гости, особенно первые 2–3 дня, передвигались по станции ка слепые котята, практически на ощупь. Они не знали где и как расположено их оборудование, не знали где найти подсобные материалы. Как лучше зафиксировать свое тело во время эксперимента, чтобы и самому не улететь и инструмент не потерять. Любая работа на первых порах превращалась практически в проблему. Приходилось основному экипажу практически доучивать на ходу коллег, быть нянькой и постоянным справочником в одном лице. Гостей нужно было встретить, накормить, развлечь, уложить спать, а затем обеспечить им стопроцентное выполнение научной программы полета. Гости остались довольны.
Малышев и Аксенов, вернувшись из полета рассказывали.
– Первое, на что мы обратили внимание. Это исключительное спокойствие Попова и Рюмина, их раскованность, деловой подход к любому вопросу. Все операции они выполняют мастерски, профессионально. Смотришь – летит Попов через всю станцию, переключает что нужно, сразу возвращается в другой конец станции и уже делает что-то другое. Ту работу, на которую надо было затратить минут десять, они выполняют за одну минуту.
Запомнился необыкновенный порядок во всех отсеках станции. Мы не видели ни одного предмета, который после работы остался бы висеть или был бы закреплен не на своем месте. Каждый день «Днепры» пользуются различными приборами, инструментами, кассетами. По окончанию работы они, как и все люди, устают, им хочется немного расслабиться, отдохнуть. Но экипаж не позволяет себе этого, пока на борту не будет наведен идеальный порядок.
Порадовало нас моральное благополучие внутри космического дома. Командир и бортинженер понимают друг друга с полуслова, в трудные напряженные минуты работы никто не пытается переложить на напарника тяжелую часть работы – скорее наоборот, каждый стремиться облегчить труд товарища. Чувство такта, взаимное уважение, желание сделать как можно больше – вот основы взаимоотношений на борту станции «Салют-6».
Гости приходят и уходят, а хозяевам снова надо приниматься за повседневную работу. Тем более, что после гостей всегда остается много недоделанного. Да и свои «хвосты» серьезные появляются. Взять хотя бы занятия физкультурой. За два посещения Попов с Рюминым практически запустили свою оздоровительную программу. Пришлось специалистам ЦУПа напоминать им об этом. Надо было повышать уровень нагрузок, увеличивать объем выполняемых упражнений. А как не хотелось. Ведь в невесомости все так легко. Но пришлось. Даже отремонтировали вышедшую из строя беговую дорожку, на что ушло довольно много времени. Зато физическое состояние космонавтов, по данным телеметрии стало снова приходить в привычное состояние.
За это время ни разу не прекращалось проведение научных экспериментов. Например. Печь «Кристалл» работает даже ночью. Перед сном космонавты задавали программу плавки, и она плавит или выращивает кристаллы в самое спокойное время. Ночью ведь тихо и спокойно. Нет никаких микровозмущений.
Порадовали экипаж рыбаки. При проверке сообщенных ими координат обнаружен промысловый вид рыбы. Начали ее промысел. Такие сообщения приносят большое моральное удовлетворение экипажу.
Не обошлось и без ремонтных работ. Они все еще занимают важное место в программе работ. Починили схему включения телеметрической системы в дистанционном режиме. Заменили старый датчик «сигнализатор давления», который служил аварийным сигнализатором в случае падения давления в станции на 30 миллиметров ртутного столба. Без него ночью спать было бы неспокойно.
С особым чувством экипаж ждет новый грузовой «Прогресс-10». Список грузов в нем практически состоит из пожеланий космонавтов. Им прислали список предварительно, а они его наполовину изменили. И Земля с их предложениями согласилась. Снова космонавтам предстоит большая физическая работа, но она радует.
НА ЗЕМЛЕ. Все идет своим чередом. Дочь командира экипажа Лена Попова окончила школу с золотой медалью и уже определилась со своей будущей профессией. Она станет экономистом. Сын Алексей, которому исполнится 10 лет к моменту возращения отца, с нетерпением ждет этого момента. Как, впрочем, и отец.
В центре подготовки к полету готовится новый экипаж. Успешно завершили свои комплексные тренировки советско-вьетнамские экипажи В. В. Горбатко – Фам Туан, В. А. Джанибеков – Буй – Тхань – Лиен.
Вьетнамские космонавты очень хорошо характеризуются инструкторами и преподавателями. Они спокойны, чрезвычайно трудолюбивы, у них огромная тяга к знаниям. Но больше всего специалистам нравиться дружба вьетнамских кандидатов на полет. У них нет ярко выраженного соперничества. Главное для них – помочь товарищу, если эта помощь требуется. Этим они напоминают поведение кандидатов от Германской демократической республики и болгар.
Около двух лет назад наши медики и специалисты отобрали двоих из четырех вьетнамских кандидатов. Есть смысл назвать, хотя бы кратко, всю четверку.
Подполковник Нгуен Ван Как. Год рождения 1942. Родился в семье крестьянина вторым ребенком. Отец погиб у 1947 году. Мать здорова. Женат. В семье один ребенок. Окончил 8 классов. С 1961 года служба в армии. Учился в Краснодарском авиационном училище летчиков. До 1978 года летчик-истребитель. Общий налет 650 часов. Участник войны. В 1969 году присвоено звание Герой Вооруженных Сил Вьетнама. Сбил 9 самолетов противника. Катапультировался во время боя в 1967 году. Исход благополучный.
С 1972 года по 1977 год учился в Военно-воздушной академии имени Ю. А. Гагарина. Имеет 3 парашютных прыжка, 10 наземных катапультирований. Не курит. Не пьет.
Майор Фам Туан. Год рождения 1947. Родился в семье крестьянина первым ребенком. Отец и мать живы и здоровы. Окончил 10 классов и с 1964 года служит в армии. 1965–1968 годы – учеба в Краснодарском авиационном училище. Летчик-истребитель. В частях военно-воздушных сил до 1977 года. Общий налет 650 часов. Имеет 2 парашютных прыжка и 3 наземных катапультирования.
Участник войны с американскими агрессорами. В 1973 году присвоено звание Героя Вооруженных Сил Вьетнама. В ночных условиях сбил американский бомбардировщик «В-52», что считалось до этого практически невозможным.
Летает на самолете «МИГ-21». В настоящее время слушатель второго курса
ВВА имени Ю. А. Гагарина. Женат. В семье один ребенок.
Капитан Буй Тхань Лием. Родился в 1948 году в семье рабочего вторым ребенком. В 1966 году окончил 10 классов. С 1967 года по 197о учился в Краснодарском авиационном училище. До 1979 года летчик-истребитель военно-воздушных сил Вьетнама. Общий налет 350 часов. Имеет 3 парашютных прыжка и 4 наземных катапультирования.
Участник войны с американскими агрессорами. Сбил 2 самолета противника.
С 1979 года слушатель ВВА имени Ю. А. Гагарина. Женат. В семье один ребенок.
Старший лейтенант Динь Чонг Ханг. Родился в 1949 году в семье рабочего первым ребенком. В 1966 году окончил 10 классов и поступил в университет. В 1967 году был призван в армию и с 1968 года по 1972 учился в Краснодарском авиационном училище. Летчик-истребитель. Общий налет 410 часов. Летает на самолете «МИГ-21». Имеет 10 парашютных прыжков и 10 наземных катапультирований. Женат. В семье один ребенок. Не курит. Не пьет.
22 ИЮЛЯ. НА ОРБИТЕ.
Экипаж Попов-Рюмин отработал на орбите половину запланированного им срока. 1 июля они встретили долгожданный грузовик «Прогресс-10». Он привез им цветной телевизор, и теперь они смотрят передачи с Олимпиады в Москве как в домашних условиях. Американская пропаганда и призывы к бойкоту Олимпиады в Москве провалились.
Время на орбите драгоценно. Они решили смотреть передачи во время тренировок на беговой дорожке и велоэргометре. Два часа времени пролетает незаметно. Правда, для этого пришлось потрудиться. Сначала нашли место, куда можно было разместить телевизор. Для этого пришлось распилить часть крепежной рамы. И эта очень простая операция на орбите потребовала много новых решений и физических усилий. Еще до них никто не пилил металл в космосе. Кроме ножовки использовали пылесос для отсоса металлической стружки. Разместили экран. Пришлось изготовить и новый кабель питания. Нашли нужный кабель с демонтированного прибора, перепаяли. Это тоже была новая работа. Выполнили. Зато результат доставил огромное удовлетворение.
За короткое время экипаж по стахановски выполнил разгрузочно-погрузочные работы с «Прогрессом-10», и вновь подтвердил Земле новую нарастающую проблему. Свободный объем станции постепенно уменьшается, так как грузовики привозят больше оборудования, чем выбрасывают с отходами космонавты. А это вносит в их быт все большие неудобства. Раньше они жаловались, что душевая установка мешает им летать по станции. Шишек поначалу много набили. Теперь везде размещено запасное оборудование и то, которое специалисты просят не сбрасывать в грузовик, а прислать на землю с оказией, для дальнейшего анализа. Количество мешочков с мелкими деталями, пакетов, инструкций тоже растет. Когда нужно что-то найти, приходится тратить дополнительное время. Особенно если вещь маленькая, неприметная. Экипаж, конечно же, каждый раз старается все разложить по известным местам, но все равно иногда приходится заглядывать в несколько мешков, прежде чем найдут нужную вещь.
Несколько дней космонавты проводили замеры шумов гидроблоков системы терморегулирования. Шестеренчатые насосы выработали свой ресурс, и в отдельных гидроблоках появился повышенный шум. Замер специальными приборами помог выявить эти насосы, и информация ушла на землю. Разработчики системы боялись, что в связи с выработкой ресурса может протереться тонкая стенка, контур потеряет герметичность, и тогда жидкость из системы терморегулирования проникнет в жилой отсек. А это очень опасно, так как жидкость эта ядовита. На земле уже принято решение на ремонт, но эту работу будет осуществлять уже другой основной экипаж где-то в декабре.
Очень увлекла космонавтов работа с установкой «Испаритель». Этот прибор был создан в институте сварки имени О. Е. Патона еще для предыдущей экспедиции в одноразовом режиме. Она предназначена для напыления на подложки из различных материалов в невесомости и в открытом космосе, различных материалов для получения металлических пленок. Установка состоит из двух электронных пушек, тиглей с испаряемым металлом, образцов, располагаемых на барабане, помещаемом в шлюзовую камеру, и пульта управления. Рюмин с Ляховым тогда отработали первую программу с одной неработающей пушкой.
Для продолжения работы с «Испарителем» необходимо было перебрать всю установку. Были изготовлены и доставлены на орбиту дополнительные блоки, комплект запасных частей. Работу, которую на земле выполняют только высококлассные специалисты по электронной оптике, космонавты выполнили успешно. Они дважды уже собирали и разбирали электронные пушки, производили регулировку установки на нужный режим и напыляли прекрасные образцы. Даже без лабораторных исследований было видно, что работа удалась.
В результате успешной и грамотной работы космонавты сэкономили достаточно много топлива, и, с разрешения Земли, провели ряд экспериментов, которые их особенно интересовали по наблюдению Земли, неба и земной атмосферы.
Много времени в программах работ космонавтов занимают медицинские дни. Космонавты не очень их любят, но понимают их необходимость, и выполняют все указания специалистов.
Вообще оценка состояния здоровья космонавтов проводится ежедневно. Во время переговоров с Землей врачи учитывают тон, каким ведется беседа, характер реакции на замечания, шутки, сообщения о выполнении различных рабочих операций. Отслеживается самооценка космонавтами сна, отдыха, самочувствия при выполнении физических упражнений. Внимательно следят врачи и за аппетитом подопечных, потреблением воды, психологическим климатом в экипаже.
Раз в декаду проводятся специальные медицинские дни. В отличие от обычных дней, в медицинские космонавты одевают специальные пояса с различными датчикам, которые связаны проводами с медицинской аппаратурой. Космонавты, по указаниям врача меняя нагрузку, занимаются на велоэргометре, бегущей дорожке, работают с тренировочным устройством «Чибис». При необходимости они берут анализы крови друг у друга, передавая пробирки на Землю с экспедициями посещения.
Почти все время на связи с экипажем находится врач экипажа представитель Центра подготовки космонавтов Роберт Дьяконов.
Общее руководство медицинским обеспечением, и контроль за состоянием здоровья космонавтов осуществляет заместитель руководителя полета, доктор медицинских наук Анатолий Дмитриевич Егоров. Вот как он сам в интервью журналистам охарактеризовал сферу своей деятельности и связанные с ней проблемы.
– За здоровьем экипажа мы сейчас следим так же тщательно, как это делалось во время первых полетов, а затем первых длительных экспедиций. Но сегодня мы с большей уверенностью можем сказать, что никаких неожиданных изменений, связанных с действием невесомости, в организмах космонавтов ни завтра, ни послезавтра не произойдет. Нет также оснований полагать, что если, скажем, на 175-ые сутки полета реакции у организма были одни, то еще через неделю они станут качественно иными. Другое дело-экспедиции большей продолжительности, судить о которых еще рано.
В каждом полете мы внимательно наблюдаем за состоянием всех систем организма, их реакции на невесомость. Вот, например, сердечнососудистая система. Уже в первых полетах мы обнаружили: поскольку космонавт не испытывает земного тяготения, сердце для перекачки крои затрачивает меньше усилий, и в результате возникает явление его детренированности. Естественно было предположить, что чем больше длительность полета, тем это явление будет заметнее. Поняв это, мы разработали профилактические средства, сейчас их постоянно совершенствуем. И добились успеха: если сравнить три последних длительных экспедиции, детренированность с каждым разом проявляется все слабее. У «Протонов» реакции на воздействие отрицательного давления, на физическую нагрузку на орбите почти не отличались от тех, что были перед стартом.
Немало беспокойства доставила нам кровеносная система. Вы знаете, что продолжительность жизни красных кровяных телец-эритроцитов-120 суток. Значит, за такой срок все они заменяются в организме новыми. И вот космонавтам Коваленку и Иванченкову предстояло «перешагнуть» в космосе этот порог. Как будут вести себя клетки крови, которые родились и прошли весь цикл своего развития в невесомости? Теперь мы – и врачи, и космонавты – знаем, что сколько-нибудь существенно «космическая «кровь от «земной «не отличается, и потому не ждем от этой системы никаких подвохов.
Третья очень важная система нашего организма – костная. Много раз уже вам, наверное, приходилось слышать, что в невесомости наблюдается потеря некоторого количества компонентов костной ткани – в основном кальция. Но оказалось, что этот процесс идет до каких-то определенных пределов. У «Протонов» после 175-суточного полета потери минеральных компонентов были примерно такие же, как и у «Таймыров», летавших 96 суток. Интересно отметить, что при моделировании условий полета на Земле эти потери были гораздо большими.