Вайли Джонатан. Служители королевства Арк

   "Надеюсь, мне не придется воспользоваться им. Я не знаю, сумею ли я хорошо сражаться, но обещаю, что живой им не дамся!"
   Вдруг она остановилась, пораженная новой мыслью: "Проклятие! Какая непростительная глупость и забывчивость! Шпага! Шпага Эрика! Кажется, он называл ее "Клинок Аркона". Я должна забрать ее с собой!" Показав Джени на короткий меч, который висел у него на поясе, принцесса развела руками, как бы показывая ему длинную шпагу, и затем кивнула в сторону лагеря, просительно глядя на своего спасителя. Тот все понял и бросился обратно в лагерь и вскоре вернулся со шпагой Эрика в руках. Фонтэн стояла неподвижно потрясенная. Эрик мог казаться ей лично сумасбродом и глупцом, но он все же предназначался ей в мужья, так что через несколько месяцев они должны были стать близкими и неразлучными. У принцессы было не так уж много друзей, и она не могла заставить себя скорбеть о гибели того, кто вскоре намеревался лишить ее общения с ними, заточив свою супругу в скрытых от постороннего взгляда королевских покоях. Ее сердце замирало при мысли о том, как она сообщит Марку о смерти его брата.
   Джени, заметив мрачное настроение Фонтэн, осторожно и с нежностью взял ее за подбородок, взглянул с настойчивой просьбой в лицо принцессе, сделал другой рукой жест, который красноречиво говорил о том, что времени у них мало и надо поскорее спасаться бегством. Девушка пришла в себя, и они отправились в путь верхом. Лес вокруг лагеря разбойников был очень плотный и местами совершенно непроходимый.
   Месторасположение лагеря было подобрано умело. К нему вели несколько трудно различимых для постороннего взгляда тропинок, так что было чрезвычайно маловероятным обнаружение этого укрытия целой шайки отъявленных преступников. Джени и Фонтэн было очень трудно разглядеть в лесу тропинки и одновременно управлять лошадьми.
   Некоторое время принцессу устраивало медленное передвижение беглецов по лесу. Девушка мысленно представила себе, что нужно будет сделать, когда она снова обретет свободу. Небыстрая езда верхом вслед за Джени успокаивала ее тревожные мысли. Великан часто оглядывался, чтобы не потерять из виду принцессу, которая всякий раз улыбалась ему приветливо, показывая этим самым, что все у них в порядке. Такая трепетная забота Джени о Фонтэн согревала сердце несчастной девушки.
   Думы Фонтэн снова вернулись к ее будущей судьбе и в первую очередь она размышляла о том, что будет делать, когда вернется в дом Феррагамо в деревушке Хоум. Как чародей, Марк и Брандел встретят ее спасителя? Ведь он выходец из шайки разбойников, которые убили Эрика! Однако принцесса была уверена, что все убедятся в том, насколько кроткая и добрая душа у Джени, который ни ей, ни Эрику не причинил никакого вреда. Мысли о будущей встрече с остальными изгнанниками, обосновавшимися в местечке Хоум, оживили Фонтэн, но были прерваны неожиданно тем, что великан вдруг остановил свою лошадь, соскочил с нее и быстро подбежал к девушке. По всему было видно, что он очень страдает оттого, что не может объясниться с нею словами. Джени выразительно дотронулся до руки принцессы, но та ничего не поняла, взглянула на него с грустью и, расстроенная, пожала его руку. Они снова тронулись в путь. Через некоторое время Фонтэн почувствовала усталость и даже позавидовала своим грубым похитителям, которые в лагере продолжали спать крепким сном. Ей было интересно узнать, как поведет себя Дарк, когда очнется от наркотического сна и убедится, что принцесса скрылась вместе с Джени. Представив себе эту картину, Фонтэн содрогнулась и поняла, что самое благоразумное с ее стороны будет как можно быстрее и подальше ускакать от этих безжалостных убийц, бандитов и хамов. Подобное решение помогло девушке справиться с сонливостью. В это момент тропа в лесу стала свободнее, деревья расступились, и оба беглеца пустили своих коней во весь опор.
   Через несколько часов стало ясно, что они ускакали достаточно далеко от лагеря и могли считать себя в относительной безопасности. Джени жестом попросил Фонтэн остановиться и спешиться. Пока принцесса разминала ноги, великан быстро приготовил вкусную и питательную еду из тех запасов, что им были взяты с собой, при этом он не разжигал костра. Девушке стало холодно, она присела рядом со своим спасителем, прижалась к нему и, согреваясь о его тело, сытно поела вместе с ним. Первоначально ей было неловко от такого соприкосновения. Джени посмотрел на Фонтэн оценивающим взглядом, затем обнял ее одной рукой за плечи и прижал к себе. В первые мгновения уставшая и разнеженная девушка не сопротивлялась и даже почувствовала удовольствие от такой близости, однако затем заставила все же себя подняться, понимая, что в их положении нельзя позволить себе отдых.
   Беглецы вернулись к своим лошадям и вскоре снова скакали по все еще темному лесу в том направлении, которое, как им казалось, должно привести их к городу Стейну.
   Наступил рассвет, и у путников, проведших ночь в скачке, слипались глаза от усталости. Джени и Фонтэн прекрасно понимали, что скакать по лесу в дневное время - это безрассудно и опасно. Они не нашли хорошего естественного укрытия лошадям, но зато великан соорудил для них ограду с навесом из веток, где лошади могли находиться весь день скрытые от постороннего взгляда. Затем Джени немного дальше по тропе и в пределах видимости от нее приготовил также из ветвей деревьев шалаш для себя и для своей подопечной. Оба беглеца забрали вещи и оружие в это свое временное жилище и устроились там на отдых.
   Великан заснул почти сразу, но Фонтэн еще долго не могла заснуть, растревоженная недавними событиями, разглядывая лицо безмятежно спящего великана, который счастливо улыбался во сне. Они лежали, тесно прижавшись друг к другу и укутанные в один общий плащ. При этом принцесса не испытывала никакой неловкости и не находила ничего постыдного в такой дружбе и близости. Их почти родственные отношения отличались неведомыми ей ранее добротой, заботой, нежностью и искренностью, которые ее постоянно удивляли и умиляли. Она не могла припомнить в своей жизни никого, к кому бы испытывала подобные чувства, доставлявшие ей явное удовольствие и тихую радость. Несмотря на то, что Джени был глухонемой, они легко находили общий язык и понимали друг друга с полуслова.
   Принцесса чувствовала, что подобная близость с ее другом и спасителем не грозит ей никакой опасностью, наоборот, она находила в ней свой покой и защиту. Погруженная в эти приятные думы, девушка натянула край плаща себе на нос, устроилась поуютнее и заснула крепким и спокойным сном.
   Они проспали таким образом все светлое время дня. Джени несколько раз отваживался покинуть теплую постель и принцессу, чтобы проверить, на месте ли лошади, но все было в порядке. Никто не обнаружил ни лошадей, ни их самих, так что беглецы благополучно дождались темноты. Они пробыли в пути всю ночь и утром снова устроились на отдых. На этот раз Фонтэн, проспав совсем немного, очнулась ото сна от переполнивших ее вдруг беспокойных мыслей и какого-то волнения. Снова, - и уже который раз! - она вспомнила своих недавних похитителей. "Наверное, Дарк уже разыскивает нас, размышляла девушка, - но мы, кажется, окончательно спаслись и теперь мне хочется поскорее вернуться в домик Феррагамо в деревне Хоум". Принцесса сумела убедить Джени в том, что они достаточно далеко ускакали от Дарка, теперь находятся в безопасности и могут позволить себе скакать на своих лошадях днем. Дорога Фонтэн уже была знакома и ей не терпелось поскорее добраться до своих, однако ее не покидало предчувствие новых бед.
   Увы! Эти мрачные ожидания несчастной принцессы не обманули ее! Дарк и его банда, оказывается, были вовсе не единственными разбойниками в лесу, так что несчастным беглецам довелось столкнуться с еще более безжалостными преступниками в тот самый злосчастный день. Шум среди окружавших их деревьев привлек внимание девушки, когда она вспоминала, какую вкусную еду готовила им всем Кория в домике Феррагамо, и как обходительна она была с нею, принцессой.
   Фонтэн хотела закричать, чтобы предупредить Джени, но было уже поздно, так как их окружила толпа грязных, грубых, воинственно настроенных и вооруженных до зубов бандитов.
   - О, Господи! Опять? Только не это!
   11
   Хотя Реган уже три дня находился в столице Стархилл, ничего нового разузнать ему не удалось. Но это, надо сказать, его и не очень беспокоило. Ему приятно было неспешно бродить по городу, знакомиться с жизнью горожан. Во время таких прогулок, знакомясь в разговорах с жителями, он нашел косвенное подтверждение ставшей ему известной еще раньше молвы о том, что принц и Фонтэн спаслись бегством. Население столицы с еще большей неохотой, чем в портовом городе Грейрок, вступало в общение с иностранцем и отказывалось разговаривать на подобные темы. Для Регана подобная реакция горожан вовсе не была неожиданностью, и он считал ее нормальной и естественной.
   Советник поставил себе целью добиться аудиенции с новым королем Парокканом, для чего предпринял ряд соответствующих шагов, завязал знакомства с крупными коммерсантами и представителями придворных кругов и обратился к некоторым из них с просьбой о ходатайстве за него перед королем и королевой в надежде предложить им свои товары.
   Временами Реган замечал в окружавших его людях что-то странное, но пока еще не мог понять, что же именно это было. Весь в замешательстве, удрученный и недовольный собой, Реган вспомнил слова Хобана, сказанные перед отплытием:
   - Ничего хорошего я не вынес для себя из этого визита.
   Однако, пройдет немного времени, и советнику удастся встретиться с главными действующими лицами в тех событиях, которые его интересовали. Реган получит возможность беспрепятственно произвести свое собственное расследование, ради которого он прибыл в королевство Арк.
   Вечером третьего дня своего пребывания в столице Реган сидел за столом одной из лучших таверн города в компании своих новых друзей и знакомых из числа преуспевающих местных коммерсантов и ремесленников.
   Один портной, чрезвычайно интересовавшийся товарами Регана, но до сих пор не решавшийся сделать свой окончательный выбор, в этот вечер выпил лишку и был болтлив более, чем в обычное время.
   - Наконец-то мы избавились от них, - произнес он пьяным голосом. Ну, что хорошего, скажите мне сделал Асер для развития торговли, а? Не знаете? А я вам отвечу. Ничего! Вообще ничего! Хорошо что теперь его нет! А вот новая власть тратит на себя много денежек и дает нам заработать кое-что!
   Портной похлопал по своему карману.
   - Это точно, - поддакнул ему кто-то, - королева знает толк в богатствах и любил приобретать красивые штучки!
   - Красивые штучки для себя лично! Вот что я слышал!
   - Вот именно, они не жалеют государственных средств и тратят их на себя. Если бы Асер узнал об этом, он, наверное, окаменел бы.
   - Бедные его сыновья, какая несчастная у них судьба! И все же я вам скажу: нам выгоднее король Пароккан!
   - Да здравствует король Пароккан!
   - И его жена, королева Амарино!
   Все выпили и потребовали принести еще вина.
   Реган сидел молча, наслаждаясь хорошим вином и довольный тем, что разговоры за столом идут в нужном для него русле.
   - А я вам еще кое-что скажу, - продолжал подвыпивший не в меру портной. - Они очистили город от паразитов, то есть, от бродяг и попрошаек. Теперь их не видно в городе, не так ли?
   - Правильно! - подтвердил кто-то. - На улицах стало больше порядочных людей.
   Все присутствующие согласились с этим. Реган почувствовал, что настал подходящий момент, когда он может позволить себе задать интересующие его вопросы. Советник поднял свой бокал и уже собирался произнести подобающие слова, но в этот момент портной остановил проходившего мимо человека и крикнул:
   - Господин офицер! Лука, вот так встреча!
   Портному обязательно захотелось поднять тост за успехи в служебной карьере этого военного из королевской гвардии.
   - Расскажите нам, какие новости в королевском замке? Выбрала ли, наконец, королева что-нибудь из того, что я ей предложил? Мне очень не терпится поскорее услужить ей!
   Офицер подошел и оглядел всех за столом с явным пренебрежением.
   - Я уверен, что каждый из вас горит от нетерпения услужить ей. Но имейте в виду, господа. Королева видит всех вас насквозь, и вам не удастся обмануть ее вашими льстивыми языками!
   - Мы не сомневаемся в этом, господин офицер. Если не верите, проверьте. Я говорю истинную правду, чтоб провалиться мне на месте!
   Портной преданно смотрел пьяными глазами на собеседника.
   - Ну что же, вам представляется удобный случай доказать свою любовь к королеве. Скоро будет коронация, и королеве нужны будут новое парадное платье и другие наряды. Старые не подходят. Королева распорядилась найти подходящих торговцев, с тем чтобы они к завтрашнему утру представили во дворец парадное платье, всевозможные наряды из самых лучших тканей и богатые украшения и драгоценности. Королева сама будет отбирать то, что ей больше всего понравится. Мой совет, не упустите этой возможности. Желаю вам всем успеха, господа.
   Сказав это, офицер ушел, а за столом воцарилась долгая тишина.
   Вскоре собеседники Регана разошлись по своим делам, а советник вернулся в свою комнату, радуясь неожиданной удаче, хотя она несколько омрачалась неприятными ощущениями в желудке от чрезмерных возлияний вина.
   Когда на следующее утро Реган прибыл на центральную площадь города перед главными воротами королевского замка, то увидел, что там собралось много богатых торговцев, ожидавших приглашения войти в замок. Известие о предстоящей аудиенции нового короля и королевы распространилось по столице, ее окрестностям и всей стране словно лесной пожар, так что теперь, казалось, половина жителей города собралась у главных ворот королевского замка. Здесь были представители всех сословий, как самые богатые и знатные коммерсанты в сопровождении своих слуг и носильщиков, так и скромные ремесленники, трепетавшие над изделиями, изготовленными своими собственными руками. Большая часть из собравшихся не имела никакой или очень малую надежду быть допущенными на аудиенцию в сокровищнице королевского замка, однако всех манила мечта добиться благосклонности монарха и его супруги и разбогатеть, получив соответствующие льготы.
   Другие пришли сюда совсем с иной целью. Некоторые, например, явились поторговать в толпе едой или вином, так как знали, что людям придется здесь проторчать целый день, и их товар многим покажется уместны и даже желанным: одним - для поддержания сил в ожидании своей очереди попытать счастья, другим - в утешение после провалившейся попытки добиться удачи. Были здесь и мальчишки с лотками, зазывавшие отведать у них пироги, сладости и дорожные завтраки, а также старухи, торговавшие заговоренным зельем, которое "гарантировало" удачу на предстоящей аудиенции. Не обошлось также и без тех, кто своей профессией избрал не торговлю, а, как бы помягче сказать, перекладывание из других карманов в свой собственный различных вещей, принадлежавших зазевавшимся ротозеям, в частности, их тугих кошельков. Ну, и, наконец, не преминули прийти сюда и всевозможные задиры, забияки и хулиганы, единственным желанием которых было оскорбить кого-нибудь, затеять скандал или драку.
   Ворота все еще были крепко заперты с обеих сторон прохода через крепостную стену между двумя башнями, а над воротами, на парапете между этими башнями, стояли солдаты, с равнодушием разглядывавшие толпу. Одним словом, собравшийся у королевского замка народ представлял собою многокрасочное и шумное зрелище.
   Реган решил не принимать участия в этом соперничестве за право быть допущенным на аудиенцию. Он уселся за столиком одного из кафе под открытым небом, располагавшихся по краям площади, и размышлял о том, как бы ему с большей эффективностью употребить обнадеживающую тяжесть кожаного кошелька в кармане сюртука с той же самой целью, с которой собралась вся эта многочисленная толпа перед королевским замком. Он заказал себе искристого шипучего вина, пирожное и стал ожидать развития событий.
   Прошло достаточно много времени и вот, наконец, в запертых крепостных воротах открылась дверца, и из нее вышли два воина. Тут же на них обрушился град вопросов, в особенности от тех, кто их знал лично.
   - Гордон, а я тебя здесь поджидаю!
   - Лука, ты хорошо меня знаешь! Пропусти меня, прошу!
   - Подите сюда, капитан!
   Воины, не обращая никакого внимания ни на выкрики, ни на людей, подошли к большому камню, высившемуся возле крепостной башни, и один из них влез на этот камень, с тем чтобы его было видно толпе. Он подождал, когда наступит полная тишина, и зычным голосом прокричал:
   - Терпение, друзья, терпение! Всем вам, конечно, хочется не упустить свой шанс и попасть на аудиенцию вместе с вашими подношениями королеве. Но никто не будет допущен туда до тех пор, пока здесь не будет наведен порядок. Во-первых, пожалуйста, отойдите подальше от ворот замка.
   Послышалось недовольное ворчание толпы, шарканье многочисленных ног, и, наконец, перед воротами образовалось некоторое пространство, свободное от людей. Обеспечив первоначальный порядок, воины снова скрылись в проеме дверцы в крепостных воротах. Вскоре они появились опять и замерли у входа, скрестив свои мускулистые руки на груди. На какое-то время Регану показалось, что это были не живые люди, а механические фигуры в латах. Но вот офицер снова заговорил:
   - Всем оставаться на своих местах, пока я буду вызывать вас одного за другим для входа в замок. Повторяю, каждому будет предоставлена возможность заявить о себе, но мы будем впускать в замок только небольшими группами.
   Офицер спустился с камня, жестом заставил умолкнуть возобновившиеся было крики толпы и тихо приказал своему помощнику:
   - Лука, не впускайте никого, кто идет с пустыми руками.
   Лука улыбнулся и ответил:
   - Нельзя оценивать людей только такой меркой.
   - Ну, хорошо! Но тогда имейте в виду, что нам придется проторчать здесь целый день. Начинайте впускать людей!
   Открылись ворота замка, но никто не бросился в них без приглашения. Под контролем военной стражи поток приглашаемых направился в замок. Однако большая часть входящих вскоре снова появлялась в воротах с кислым выражением на лице, неся обратно свои оказавшиеся ненужными королеве товары. Они расходились по домам или собирались за столиками близлежащих питейных домов, чтобы там заглушить свою печать от поражения. Некоторые, и таких было очень мало, - возвращались с пустыми руками, но зато с самодовольным выражением на лице, вызывая зависть и даже недоброжелательные взгляды отдельных людей.
   Реган ждал, когда рассосется толпа, наслаждаясь теплом и светом яркого солнца и вкусным завтраком. Советник уже собирался встать и пойти, как и все другие, попытать свое счастье, как странная возня привлекла его внимание. Недалеко от него какой-то купец, одетый не по-летнему в плащ с меховой подкладкой, захлопал себя по карманам, ахнул и кинулся бежать, пытаясь поймать щуплого оборванца-мальчишку, который, ловко обегая людей, попадавшихся ему на пути, стремглав убегал от своего преследователя. Купец, отчаявшись догнать его, закричал:
   - Держите вора!
   Толстый стражник, несмотря на свою тучность, проворно бросился вдогонку за мальчишкой и с необычайной ловкостью поймал-таки воришку. Он отнял у преступника кошелек и вернул его обворованному купцу, который уже подбежал к ним с побелевшим, как молоко, лицом, тяжело запыхавшись.
   - Это ваш кошелек? - спросил купца стражник.
   - Да, мой, - ответил измученный, но довольный купец. - Спасибо!
   - Возьмите и спрячьте его как следует, - хрипло промолвил стражник, отдавая купцу кошелек.
   - А ты иди за мной, дурачок! - повернулся он к воришке. Мальчик вытаращил глаза, громко завыл и задергался, пытаясь вырваться из рук стражника, который мертвой хваткой держал незадачливого малолетнего преступника. Оборванец вдруг затих, перестал таращить глаза, обессилел и уже казался послушным и покорным щенком.
   - Теперь нам долго не видеть этого беднягу, - произнес сидевший за соседним столиком мужчина.
   - Тем лучше, - поддакнул ему его сосед.
   Происшествие вскоре было забыто, и Реган решился, наконец, подняться со своего места. Он направился к стражникам, пристально глядя на одного из них, который, заметив это, пошел навстречу советнику и, приблизившись, вопросительно взглянул на него. Реган вынул из своего кармана пару серег с сапфирами и положил их в ладонь стражника. При виде такой роскоши стражник почтительно склонился перед советником, вручил ему пропуск в замок в виде маленькой деревянной дощечки с вырезанным на ней условным знаком и сказал:
   - Отдайте это нашему начальнику в крепостных воротах и скажите ему, что вам надо видеть Корзена. Он пропустит вас, если вы покажете такую драгоценность.
   Корзен был главным казначеем короля. Реган улыбнулся с облегчением, поняв, что с таким товаром, который он может предложить, ему нигде и ни в чем отказа не будет. Теперь он знал, что ему надо делать.
   Его пропустили в главные ворота замка, он прошел мимо будки стражников и направился к каменным палатам слева от ворот. Оттуда его направили в кабинет Корзена, где главный казначей принимал посетителей, сидя за огромным столом, оценивал приносимые ими товары и отдавал некоторые из них своим двум помощникам, которые регистрировали и упаковывали принятые на комиссию предметы, а затем относили их в соседнее помещение.
   Корзен жестом указал Регану кресло напротив себя и пригласил его сесть, сказав:
   - Я надеюсь, вы не отнимете понапрасну у меня время. Наши солдаты не всегда могут отличить настоящие драгоценные камни от подделки.
   Реган молча вынул из кармана и положил пред главным казначеем ожерелье и два перстня в прекрасной упаковке, а затем добавил к ним серьги с сапфирами.
   Корзен был не только умудренный опытом специалист в своей области, но и очень сдержанный человек. Он сразу и по достоинству оценил все великолепие и роскошь представленных Реганом ювелирных изделий, но ничем не выдал свое восхищение ими, зато его помощники при виде их застыли как вкопанные, широко раскрыв глаза и не смея дышать. Сапфиры и опалы тускло поблескивали при свете дня в своих гнездах из серебра. Особенно красивым казалось ожерелье. Это было настоящее произведение искусства, выдающееся достижение и результат вдохновенного труда великого мастера серебряных дел. Реган снова уселся в свое кресло с видом человека, заслуживающего полное доверие и расположение.
   - Вы желаете оставить все это в вверенном мне хранилище королевских драгоценностей и казны, - промолвил Корзен таким бесстрастным тоном, что эта его фраза была воспринята Реганом скорее как констатация факта, чем вопрос; при этом главный казначей склонился над журналом регистрации поступающих на хранение драгоценностей, показывая тем самым, что он нисколько не сомневается в утвердительном ответе советника.
   - Да, разумеется, - степенно сказал Реган.
   - Ваше имя? - спросил Корзен.
   - Меня зовут Палмар, я с острова Арлон.
   Главный казначей, вручив Регану специальный пропуск, сказал ему:
   - Возвращайтесь в четыре часа пополудни к главным воротам замка и покажите страже этот пропуск.
   - Благодарю вас.
   После полудня Реган присоединился к группе допущенных к аудиенции с королевой купцов и ремесленников, учтиво поздоровался со всеми и выслушал в ответ дружеские приветствия, в которых были слышны тонки явной подозрительности соперничества. Затем он кратко расспросил каждого о том, с каким товаром приглашенные прибыли на аудиенцию. Советнику очень хотелось спросить что-нибудь о судьбе Фонтэн и тех идиотов-принцев, с которыми, как предполагается, она спаслась бегством, но сдержался, боясь, что это будет неуместным. Наверное в эти минуты мысли каждого из присутствовавших были заняты лишь ожиданиями появления новой королевы Амарино. Реган показал страже свой пропуск и был впущен в дверцу главных ворот замка.
   Аудиенция состоялась в зале, которая, очевидно, в обычное время использовалась для проведения обедов. В одном из углов залы стоял круглый стол, на котором были разложены всевозможные драгоценности и ювелирные изделия. Стулья были отодвинуты от стола и расставлены вдоль стен залы, а на них были разложены рулоны самых изысканных тканей, украшений и скульптур. На стенах были развешаны всевозможные платья, рядом с которыми стояли взволнованные владельцы или творцы этих произведений портновского искусства. Казалось, присутствовавшие были допущены в святая святых королевской сокровищницы, в самый центр, в самое главное помещение казны монарха. Роскошные ковры и государственные штандарты, украшавшие стены залы, казались серыми по сравнению с многоцветьем выставленных для обозрения товаров.
   Лучи солнца проникали в залу через огромные окна, выходившие во внутренний двор замка, и наполняли все ее пространство искрящимся светом.