Страница:
Мысли Кэтрин прервала Трам, севшая в кровати и активно принюхивающаяся.
– Что это? – спросила она.
– Кофе – ответила Кэтрин, раздосадованная из-за того, что ее прервали на самом приятном моменте приготовления – хочешь попробовать?
– а он приятный? – спросила Трам, протирая глаза и зевая.
Кэтрин фыркнула – девочки, это рай в чашечке – она взяла три чашки налила в каждую из них немного кофе и сделала первый глоток, когда как близнецы осторожно пробовали напиток.
– Оууууммммммммм! – Трам облизнулась. Кэтрин решила, что диасонанское «уммммм» обозначает что-то вроде «вкусно». Она также решила, что «Ау» обозначает удивление, типа земного «оу», «Тшт» – вроде нашего «Черт побери».
Пол посмотрела на сестру – ну что, тебе понравился кофе, Трам?
Трам уклончиво кивнула: «В принципе, да».
Пол завизжала в восхищении, глядя на улыбающуюся Кэтрин – Ура! Это началось! Мне нравится что-то, что не по вкусу Трам! Мы начинаем разъединяться!
– Шшшшшш – прошипела Кэтрин – вы разбудите все общежитие.
Впрочем, Кэтрин могла об этом не беспокоиться. Внезапно мощная сирена сотрясла стены общежития и голос по громкоговорителю закричал: «Красная тревога, Красная тревога! Всем занять места по боевому расписанию!»
Три кадета застыли на месте. Тренировка, в первый учебный день?! Поверить не могу…
– Но мы же не одеты – завопила Трам.
– Я думаю это было рассчитано на эффект неожиданности –Пол пихнула сестру локтем.
Кадеты заметались по комнате, превратив ее в круговорот несущихся тел и летящей в разные стороны одежды. Кэтрин в рекордно короткие сроки запрыгнула в свою униформу, зашнуровала ботинки, прикрепила коммуникатор и повернулась, чтобы заметить, как Трамп скачет по кругу на левой ноге, отчаянно пытаясь надеть ботинок на правую ногу. В конце концов, она его натянула.
– Уй, без носков… Форма одежды звездного флота предусматривает…
– Забудь правила, это красная тревога, просто надень ботинки – сказала Пол, протискивая свои пушистые плечи в форменный комбинезон. Трам снова запрыгала, а Кэтрин побежала к двери.
– Я пошла, эй, вы, двое, поторопитесь!
– Уже идем – Пол взяла свои ботинки и нахмурилась. Затем посмотрела на сестру.
– Черт возьми – ты взяла мои носки!
– Но ты же говорила, что они не нужны, это же красная тревога.
Кэтрин убежала, оставив близнецов ругаться на диасонанском языке, который, по выражению кадета Теда Марра, живущего этажом ниже, был похож шипящего, как беззубый кот, немца под водой. Кэтрин поразилась, насколько точно это выражение описывало ситуацию. Холл был забит кадетами, бегущими по своим постам, на которые их назначил Маллет днем раньше. Как и на настоящем корабле, во время тревоги Кэтрин и ее коллеги должны были занять посты по аварийному расписанию и находиться там вне зависимости от того, чем они занимались до тревоги и не покидать их несмотря ни на что. Тревоги в общежитии устраивались таким образом, чтобы застать кадетов врасплох в самое неподходящее время, и тем самым, давая им такие навыки, которые не мог дать ни один голодек и симулятор.
– Ну хорошо, меня застали врасплох – думала Кэтрин, пересекая главный зал – мне следовало догадаться, что Маллет устроит нечто подобное в первый же день занятий. Маллет оценивал действия кадетов во время таких тренировок, подсчитывая, насколько хорошо группа справляется с заданиями. Кэтрин Джэйнвэй, не дай еще раз поймать себя в такую ловушку!
Кэтрин стояла в лифте прямо перед дверями. Как только начался спуск, она заметила, что рядом стоит Холи Коган. Он как прыщ выделялся в толпе кадетов, набившихся в лифт. И если кадеты выглядели как люди, пережившие, по меньшей мере, хороший ураган, то униформа Когана была свежей и чистой, а прическа аккуратной. Более того, его ботинки блестели. Все это выглядело так, как будто бы он знал о тревоге.
– Эй, Ког, ты вообще ложился спать этой ночью? – спросил высокий светловолосый кадет с совершенно немыслимой прической. Кэтрин попыталась пригладить свои собственные волосы. Это было совершенно безнадежным делом. Без расчески уложить ее волосы было довольно сложно. Эх, она не догадалась взять хотя бы заколку.
Коган держался высокомерно. «Видимо я проворнее Вас, новичков» – заметил он.
– Эй, кто ты такой, чтобы называть… –начала было Джэйнвэй, но в этот момент открылись двери и кадеты стали выходить из лифта.
– Ок, второй этаж, станция тринадцать – сказала себе Кэтрин, поворачивая направо.
– Эй, это и мой пост тоже – сказал взъерошенный блондин – пошли. Сирена продолжала сотрясать стены, пока они бежали по коридору, стараясь не столкнуться с другими кадетами, бегущими к своим постам. Они быстро нашли станцию 13, имитирующую пост сенсорного контроля.
Ни одна из тревог не была настоящей. Они тренировались на консолях, разбросанных в разных частях общежития и соединенных с центральным компьютером. Компьютер задавал сценарий ситуации. Консоль на первом этаже изображала пост управления вооружением, инженерная служба с реактором располагалась еще ниже. Мостик и станции слежения находились на верхнем этаже. Так что, в некотором роде общежитие было настоящим кораблем. Когда взъерошенный добежал до станции он немедленно занялся проверкой систем. Кэтрин схватила его за плечи и отодвинула в сторону.
– Это пост 13а, а твой – 13б, это рядом.
– Ой, извини – он пожал плечами и занялся проверкой систем на своей половине консоли.
– Проверка систем это моя обязанность – резко сказала Джэйнвэй. Я думаю, что твоя обязанность – контролировать данные, поступающие с кормовых датчиков.
– О, извини еще раз – усмехнулся взъерошенный – первые тревоги, не волнуйся, обычно я не бываю таким идиотом – он сделал паузу и добавил – как мне кажется…
При других обстоятельствах Кэтрин посмеялась бы над этим, но сейчас на это не было времени.
– Данные показывают, что мы входим в полосу ионного шторма. Защита держит. Данные обрабатываются. На корме все кристально чисто – ответил взъерошенный. Все что нам теперь надо сделать – это удостовериться, что мостик получил все данные.
Наконец орущая сирена заткнулась, лишь индикаторы красной тревоги продолжали мигать. Взъерошенный слегка расслабился.
– Слава богу, переходим на желтую тревогу, а то я уже почти оглох.
Кэтрин практически не слушала его. Отмена красной тревоги давала возможность многим кадетам немного расслабиться, но это вовсе не означало, что учения закончены. Станция 13 должна была удостовериться в получении мостиком необходимых данных, и она работала до отмены тревоги. Кэтрин собиралась получать в Академии только отличные отметки и решила начать прямо сейчас.
– Кстати, меня зовут Данкирк Фрост – взъерошенный протянул руку для приветствия – а тебя как зовут?
Кэтрин проигнорировала протянутую руку и продолжала следить за показаниями сенсоров.
– Кэтрин Джэйнвэй.
Данные стабильно поступали. Данкирк опустил руку.
– Послушай, Маллет второй раз поставил меня на этот пост. Я досконально изучил технические характеристики этой системы. Хех… Наверно, я мог бы даже построить аналогичную станцию. Не напрягайся, все в порядке.
Кэтрин взглянула на него, с удивлением отметив, что он вообще-то довольно симпатичный парень. То есть был бы, если бы причесался. Кэтрин автоматически запустила пальцы в собственную прическу в попытке хоть как-нибудь уложить волосы. Она ненавидела свою прическу. Данкирк с удивлением наблюдал за ней.
– Что в этом забавного, Фрост? – спросила подозрительно Кэтрин.
Его брови взметнулись вверх. – Я?
– Ничего, но это наш первый день, ты знаешь? Поверить не могу. Я, здесь, в Академии, только что отработал первую тревогу. Он переступил с ноги на ногу и выглядел немного обеспокоенным – все это так здорово. Я этого очень ждал.
– Я тоже –Кэтрин вернулась к изучению данных – очень плохо, это нереально.
– Но достаточно реалистично – ответил Данкирк – мы должны изучить все, верно? Ведь скоро бы будем заниматься этим всем на настоящих кораблях где-то там… – Он запрокинул голову и поглядел на потолок так, как будто видел сквозь него звезды. Я никогда не был в космосе…
Такое нечасто можно было услышать от кадета.
– Ты шутишь…
– Ничуть. – продолжил Данкирк – Мои предки боятся космических путешествий и ни разу не покидали Землю. Они думают, что человек не принадлежит звездам. – Он покачал головой. – Поэтому, как ты можешь предположить, они не особенно-то хотели видеть меня здесь. Во время учебы я сдал вступительные экзамены, я попытался заказать билеты на лунный шаттл и сказать родителям, что буду некоторое время в космосе. Но они запретили мне это делать. Я не мог им перечить, но я все равно буду там – в космосе…
Кэтрин подумала о том, как ей повезло с отцом – звезднофлотовцем. Она всегда чувствовала странную связь со звездами. Отец называл ее маленьким золотым птенчиком все время сколько она себя помнила. Когда она еще с трудом ходила, он брал ее с собой на борт лунного шаттла, а когда ей исполнилось девять, он взял ее с собой в командировку на Марсианскую колонию. Ей даже разрешили остаться на корабле Миранда-класса, чтобы попрощаться с отцом перед его отлетом на важную конференцию, на базу «Дип Спейс 4». Она еще помнила низкий гул варп-двигателей где-то под ногами, мягкий рокот, похожий на дыхание огромного спящего дракона.
Данкирк Фрост, должно быть, приложил немало усилий, чтобы при отсутствии опыта космических полетов получить допуск к экзаменам в Академию Звездного Флота. С его энергией он наверняка добьется хорошего назначения в Звездном Флоте. Кэтрин про себя пожелала ему успеха. Затем она охнула – О, нет!!!
– Что такое? – не понял Данкирк.
– Мы совершенно забыли о проверке комнат!
– Но учения не закончены еще!
– Ага, как же! Тревожные огни – то погасли.
Действительно, сигналы красной тревоги уже перестали мигать.
Данкирк весь сжался – Упс!
Кэтрин рванула к лифту. Фрост, если из-за ваших мечтаний я провалю осмотр, то я… – она не закончив фразы, запрыгнула в лифт, идущий на четвертый этаж. Оставив Данкирка в лифте, Кэтрин выскочила на своем этаже и побежала к своей комнате. Другие кадеты уже были в своих комнатах и лихорадочно готовились к инспекции. Похоже, мы с ТрамПол не единственные, кто не успел вовремя подготовиться к проверке – думала Кэтрин.
Диасовманские близнецы зарычали в унисон при ее появлении. Кэтрин не стала принимать это рычание на свой счет, так как выяснила, что такое рычание является у них признаком раздражения. Вполне удачное время для такого настроения, думала Кэтрин, которая сама бы не отказалась сейчас зарычать, если бы умела.
– Внимание кадеты! – из громкоговорителей донесся голос старшины Хотта. Все комнаты провалили осмотр. Кадетам надлежит прибыть в лекционный зал на первом уровне. Повторяю, всем срочно прибыть в лекционный зал на первом уровне.
– Что? Застонала Кэтрин –как мы могли провалить осмотр, если нас никто не проверял?!
– Я не особо удивлюсь, если выяснится, что Маллет проверял наши комнаты – пробормотала Трам, – во время тревоги – закончила мысль Пол – сердито сощурив свои золотистые глаза.
Кэтрин сколола свои непослушные волосы заколкой и в сопровождении ТрамПол направилась к лифту.
Когда они добрались до лекционного зала, Маллет был уже там. Хотт стоял около Маллета с группой кадетов около 200 человек. Кэтрин заметила Данкирка и обрадовалась, что находится далеко от него. Она обвинила его в сложившейся ситуации, хотя в глубине души она знала, что он мечтал об этой службе так же как она.
Когда все собрались, Хотт призвал собравшихся к порядку. В зале повисла тишина.
– Я думаю, что вы все были рады услышать, что никто не прошел утреннюю проверку – Маллет повысил голос. – Я скажу, почему никто из вас не прошел проверку. Я очень долго работаю в этой структуре и прекрасно знаю, на что похожи комнаты кадетов после первой тревоги. И я не хочу в очередной раз это видеть.
– Ну и что? – проворчала, вздохнув Кэтрин – это несправедливо!
Маллет прошелся взглядом по толпе кадетов и пристально посмотрел на Кэтрин.
– Правило номер один, кадет Джэйнвэй – сообщил он любезным тоном – понятия «несправедливо» на Звездном Флоте не существует. Жизнь несправедлива, Смерть несправедлива, космос несправедлив. Имейте это в виду.
Кэтрин была в полуобморочном состоянии. «Он услышал меня, Господи, он услышал меня, но это же невозможно! Как он мог меня услышать?!». Ее мысли, и стук сердца смешались в бешеной круговерти. Внешне Кэтрин не пошевелила ни одни мускулом, однако от слов Маллета вселенная в ее разуме перевернулась.
Казалось, прошло несколько лет, прежде чем лекционный зал и голос Маллета вернули ее к действительности.
– Есть нечто, что новички должны знать. Я скажу просто. Мы не хотим вашего присутствия здесь.
Кэтрин заметила, что Пол зло зарычала, но остановилась, опасаясь быть услышанной.
– Вы должны убедить нас, что действительно будете полезны нам – продолжал Маллет. – Вступительные экзамены – это только возможность попасть сюда. Теперь вы должны нам доказать, что вы способны сдержать свои слова. Если бы это было в старые добрые времена, то я завалил бы всю вашу группу и избавил Звездный Флот от ненужной растраты времени и денег. Знаете ли, но каждый член Звездного Флота несет ответственность не только за себя, своих товарищей и членов экипажа, находящихся под его командованием, но и за каждое свое действие, ибо от его действий зависит жизнь или смерть целых цивилизаций, планет, звездных систем. Нам не нужны просто специалисты. Их и так хватает. Того, что мы требуем, невозможно добиться ежедневными тренировками. Если вы считаете, что не сможете достигнуть этого уровня, лучше уйдите сейчас.
На этих словах Хотт направился к выходу и распахнул дверь, придерживая ее. Маллет молчал. Никто из кадетов не двинулся с места.
– Существует множество гражданских профессий. Многие из вас уже имеют достаточную квалификацию для того, чтобы начать карьеру сейчас – продолжал Маллет – но, по прежнему, никто не пошевелился. Старшина Хотт закрыл дверь.
– Итак, значит вы, все, уверены, что это то, что вам надо, ну что ж, моя работа – доказать вам, что это не так – КГК Маллет сделал драматическую паузу. Это все, кадеты. Разойдись!
– Кадеты начали организованно расходиться, пока кто-то не сказал «Оу, я опаздываю на занятия!». Пространство как будто наэлектризовалось, и кадеты помчались к выходу, словно ожившая волна-цунами. Кэтрин не побежала вместе со всеми, она наблюдала за Маллетом, который созерцал толпу кадетов со стоическим выражением лица. Так или иначе, было видно, что он удивлен. «Нет, от меня такого зрелища Вы не дождетесь» – подумала Кэтрин. Высоко подняв голову, она неторопливо проследовала по направлению к двери и последней покинула зал. Она видела, что на Маллета ее выход произвел сильное впечатление.
Неделю спустя Кэтрин снова осталась в одиночестве, но только не в конце очереди, а в начале ее. Она стояла перед репликатором, уперев руки в боки с угрюмым выражением лица.
– О’кей, давай еще раз попробуем. – Она уже теряла терпение, а за ее спиной уже ждала добрая дюжина кадетов, но ее это не заботило. Репликатор должен был исполнить корректно ее заказ, даже если ей придется распотрошить этот автомат на запчасти и перепрограммировать.
– Я хочу салат, с добавлением зефира в желе.
Репликатор издал приятный звук и выдал порцию. Также как и в предыдущих четырех там были овощи, приправленные маслом и уксусом, но никакого желе там не было.
– Компьютер, ты же способен делать дополнения в блюда! – Кэтрин пихнула очередную порцию салата в отсек переработки.
Компьютер приятным голосом оповестил: «Английский оксфордский словарь 2340 года определяет салат, как холодное блюдо из зелени и овощей, обычно порезанный или порубленный, также туда добавляются вареные яйца, мясо, рыба и т.д. обычно подается с солью и перцем, а также заправляется маслом или уксусом».
Кэтрин заскрипела зубами. В конце концов, первая сумасшедшая неделя в Академии заканчивалась, и теперь она не могла заказать простой салат, который часто готовила ее мама.
– Эй, вы там закончили? –Раздался раздраженный голос из конца очереди.
Кэтрин повернулась, грозно сверкая очами. – Когда эта груда железа выдаст мне то, что я хочу, я освобожусь, понятно?
Другие кадеты подняли брови от изумления, а Кэтрин быстро повернулась к репликатору. На ее щеках полыхал румянец. «Когда же ты научишься сдерживать язык за зубами?» – спросила она себя. А что, если кто-то из старшекурсников проходил рядом и все слышал? Она знала, что должна была взять это треклятый салат и уступить очередь другим. Однако, если Кэтрин Джэйнвэй что-либо решит, то целому стаду диких таргов ее не остановить. Она сосредоточила и вперилась взглядом в репликатор.
– Это твой последний шанс, машина. Я хочу порцию салата с порезанным эндайвом, сельдереем, огурцом, редиской, луком и морковью, а также небольшими кусочками зефира в малиновом желе. Порция материализовалась в репликаторе. Забирая ее, Кэтрин услышала знакомый смех. Она заметила молодого симпатичного кадета, идущего через столовую. Ее сердце на секунду замерло. Что тут делал ее приятель, да еще в кадетской униформе.
– Чеб? –она опешила.
Она бы выронила свою порцию, если бы стоящий позади нее кадет не крикнул «Осторожно». Когда она подняла взгляд, молодой кадет махал кому-то в конце очереди.
– Эй, Райкер, ты прошел тест по антропологии? – поинтересовался кто-то в конце очереди.
– Черт возьми, да! – Райкер с сияющей улыбкой удалился из столовой.
Кэтрин смотрела ему вслед даже после того, как ее разум сообщил ей, что это не Чеб. Он похож на него, но это не Чеб. Она встряхнула головой, как бы прогоняя свои воспоминания прочь, потом взяла свою порцию, вилку и быстро удалилась от репликатора под саркастические аплодисменты очереди.
В поисках свободного места за столиком Кэтрин старалась избегать кадета Райкера. Сердце все еще стучало как бешеное, и тугой узел негативных эмоций все сильнее затягивался в ее груди, причиняя почти физическую боль. Судя по всему, она не смогла окончательно примириться с разрывом с Чебом Паркером этим летом. Он отверг ее только потому, напомнила она себе, что она пошла в звездный флот, а он – нет. Это всего лишь еще один пример необходимости Главной Директивы.
Кэтрин не имела в виду Главную Директиву – правило, запрещающее служащим звездного флота вмешиваться в развитие инопланетных культур. Кэтрин Джэйнвэй сформулировала свою персональную Первую Директиву – никаких привязанностей в Академии ЗФ. Меньше всего ей хотелось запасть на Райкера или кого-нибудь похожего на него и перемолоть свое сердце в жерновах любовного романа. Это ей было совершенно не нужно.
Фактически, Кэтрин решила держать на расстоянии всех. Хотя бы потому, что в школе у нее просто не было на это времени. Она была одна, но она была сильнее своих одноклассников. Если уж она решила быть лучшей, то чем-то приходилось жертвовать. Такова жизнь. Впрочем, она никогда не отличалась общительностью.
Кэтрин нашла свободный столик и принялась за еду. Но, только воткнув вилку в салат, она увидела, что там было все – зелень, овощи, масло, уксус, но кубиков желе там не было. «О, немыслимо!» – она принялась жевать салат.
Формулировка Главной Директивы, была, несомненно, блестящей идеей, но донести эту идею до сотоварищей было весьма непросто. Как другим удается так долго поддерживать отношения – задавалась она вопросом. Казалось, что каждый раз, когда ТрамПол принимали участие в каком-либо мероприятии, они старались привлечь Кэтрин. Одноклассники Кэтрин пытались пригласить ее в группы даже после того, как она сказала, что будет учиться самостоятельно. Даже взъерошенный Фрост пригласил ее вчера в голокино, но она отказалась. Это конечно было приятно, но она не понимала, где он нашел время на то, чтобы думать о голокино, когда столько задается на дом.
Закончив с завтраком, она отправилась на занятие по физподготовке. Несмотря на других, она предпочитала слегка подкрепиться перед физическими тренировками. К тому моменту, когда она переоделась в тренировочный костюм, слегка стягивающий мышцы, ее желудок был совершенно пустым, а энергия волнами разливалась по телу. Она подбежала к стартовой линии, где собрались остальные кадеты, в том числе и ТрамПол.
– Все готовы? – осведомился их тренер – лейтенант Генри Литас. Он выглядел настолько молодо, что многие кадеты делали большую ошибку, не принимая его в серьез, однако Литаса не стоило судить по внешности.
– Помните, кадеты – эта трасса – упражнение на выносливость. Держите темп, а не устраивайте гонки. Он взял старомодный стартовый пистолет, и сухой выстрел-щелчок дал старт.
Кэтрин вырвалась вперед и повела на дистанции. Она не бежала слишком быстро, просто была лидером.
ТрамПол бежали позади и выглядели, словно 2 медведя.
– Я как медведь в тренировочном костюме со своими мохнатыми руками и ногами. Кэтрин! – позвала ее Трам.
– Где ты-была этим утром? –закончила Пол.
Кэтрин сморщилась и немного сбавила темп, вспомнив, что близнецы пригласили ее на совместный завтрак одной из групп, к которой они присоединились. А она со своим тестом по астрофизике совершено забыла об этом.
– Извините, Трам Пол, я занималась в это время.
– Ты тоже самое сказала, когда Данкирк пригласил тебя в голокино.
Кэтрин на бегу пожала плечами – я много занимаюсь – и с этими словами она нырнула в первое препятствие на трассе – двадцатиметровую металлическую трубу. Горячее полуденное солнце так разогрело трубу, что колени и ладони Кэтрин чувствовали жар даже сквозь защитную ткань. Она поползла быстрее и вскоре выскользнула с другой стороны трубы. Трам и Пол также быстро справились с препятствием. Трам бросила на Кэтрин критический взгляд, и они втроем побежали к следующему препятствию – вертикальной стене, по которой им предстояло подняться.
– Ты постоянно занимаешься – это не повредит твой мозг? – спросила Пол.
– Никогда! – ответила Кэтрин и схватилась за одну из веревок, свисающих с верха стены и используемых для подъема. Физическая нагрузка на данном препятствии заставила Кэтрин выбросить из головы последний комментарий Пол. Все, что Кэтрин хотела сделать, так это преодолеть это препятствие с максимально большой скоростью. Все остальное не имело в данный момент никакого значения. Она достигла вершины стены, преследуемая ТрамПол затем, все три девушки соскользнули по веревкам вниз и побежали к следующему препятствию – двойному ряду пластиковых колец, укрепленных на земле. Предполагалось, что они должны были каждой ногой перепрыгивать через кольца. Кэтрин припомнила, что ее отец рассказывал об аналогичном упражнении, используемом в тренировочных лагерях двадцатого столетия. Тогда в качестве колец использовались автомобильные покрышки.
– Ну, если ты пропустила завтрак –начала Пол может быть-
– придешь к нам на обед? –Продолжила Трам, так как в этот момент все начали прыгать через кольца.
– Благодарю – ответила Кэтрин – но я, скорее всего, буду обедать за рабочим столом, так как мне нужно закончить доклад по экзобиологии.
Они преодолели кольца и побежали дальше, но близнецы выглядели насколько взмокшими, настолько и расстроенными.
– Мы тебе не нравимся? – хором спросили они.
Красная сигнальная лампочка погасла в голове у Кэтрин.
– Нет, конечно же, нет» – поспешила она успокоить близнецов. Вы мне очень нравитесь.
– Но почему тогда ты нас игнорируешь?
Говорить и выполнять одновременно упражнение было весьма сложно, однако Кэтрин понимала, что должна объясниться перед соседями по комнате, пока те окончательно не укрепились в своем недопонимании ситуации.
– Я не игнорирую вас. Просто есть люди, типа меня, очень честолюбивые. Я хочу сделать карьеру в звездном флоте больше, чем я когда-либо чего-то хотела в своей жизни и мечтала об этом, будучи еще маленькой девочкой. И я не хочу упустить этот шанс.
– Упустить? – смущенно спросила Пол
– Испортить этот шанс, потерять возможность – объяснила Кэтрин.
– Оу, – Пол подмигнула Трам – какая замечательная идиома – Упустить!
– Именно поэтому я ни с кем не общаюсь – подытожила Кэтрин – у меня очень много работы.
– Однако другие кадеты что-то не особо напрягаются – заметила Трам.
– Вы что, разные? –закончила Пол.
Вопрос ошеломил Кэтрин. «Неужели мы настолько разные?» – спросила она себя.
Пока она формулировала ответ на этот вопрос, в поле ее зрения появился Данкирк. Одетый в обычную кадетскую униформу, с пачкой инфоносителей в руках он выглядел неуместно около полосы препятствий. Он следовал рядом с Кэтрин и ТрамПол.
– Привет! Прощу прощения за то, что отрываю вас от дела, но раз уж я оказался здесь…
Пол с хихиканием прервала его монолог.
– Данкирк, ты не находишь это странным?
– Нисколько – продолжал Данкирк уже без радостной улыбки, поскольку он бежал около полосы препятствий в одном темпе с Кэтрин, таща с собой инфоносители. Я только хотел отловить тут эту суперженщину и узнать, не согласится ли она пойти со мной на вечерний концерт в эту субботу. – Перехватив взгляд Кэтрин, он добавил – Симфонический оркестр Сан-Франциско дает концерт в городке. Как я понимаю, ты любишь Моцарта. Т Тревожный звонок снова зазвенел в голове Кэтрин.
– Что это? – спросила она.
– Кофе – ответила Кэтрин, раздосадованная из-за того, что ее прервали на самом приятном моменте приготовления – хочешь попробовать?
– а он приятный? – спросила Трам, протирая глаза и зевая.
Кэтрин фыркнула – девочки, это рай в чашечке – она взяла три чашки налила в каждую из них немного кофе и сделала первый глоток, когда как близнецы осторожно пробовали напиток.
– Оууууммммммммм! – Трам облизнулась. Кэтрин решила, что диасонанское «уммммм» обозначает что-то вроде «вкусно». Она также решила, что «Ау» обозначает удивление, типа земного «оу», «Тшт» – вроде нашего «Черт побери».
Пол посмотрела на сестру – ну что, тебе понравился кофе, Трам?
Трам уклончиво кивнула: «В принципе, да».
Пол завизжала в восхищении, глядя на улыбающуюся Кэтрин – Ура! Это началось! Мне нравится что-то, что не по вкусу Трам! Мы начинаем разъединяться!
– Шшшшшш – прошипела Кэтрин – вы разбудите все общежитие.
Впрочем, Кэтрин могла об этом не беспокоиться. Внезапно мощная сирена сотрясла стены общежития и голос по громкоговорителю закричал: «Красная тревога, Красная тревога! Всем занять места по боевому расписанию!»
Три кадета застыли на месте. Тренировка, в первый учебный день?! Поверить не могу…
– Но мы же не одеты – завопила Трам.
– Я думаю это было рассчитано на эффект неожиданности –Пол пихнула сестру локтем.
Кадеты заметались по комнате, превратив ее в круговорот несущихся тел и летящей в разные стороны одежды. Кэтрин в рекордно короткие сроки запрыгнула в свою униформу, зашнуровала ботинки, прикрепила коммуникатор и повернулась, чтобы заметить, как Трамп скачет по кругу на левой ноге, отчаянно пытаясь надеть ботинок на правую ногу. В конце концов, она его натянула.
– Уй, без носков… Форма одежды звездного флота предусматривает…
– Забудь правила, это красная тревога, просто надень ботинки – сказала Пол, протискивая свои пушистые плечи в форменный комбинезон. Трам снова запрыгала, а Кэтрин побежала к двери.
– Я пошла, эй, вы, двое, поторопитесь!
– Уже идем – Пол взяла свои ботинки и нахмурилась. Затем посмотрела на сестру.
– Черт возьми – ты взяла мои носки!
– Но ты же говорила, что они не нужны, это же красная тревога.
Кэтрин убежала, оставив близнецов ругаться на диасонанском языке, который, по выражению кадета Теда Марра, живущего этажом ниже, был похож шипящего, как беззубый кот, немца под водой. Кэтрин поразилась, насколько точно это выражение описывало ситуацию. Холл был забит кадетами, бегущими по своим постам, на которые их назначил Маллет днем раньше. Как и на настоящем корабле, во время тревоги Кэтрин и ее коллеги должны были занять посты по аварийному расписанию и находиться там вне зависимости от того, чем они занимались до тревоги и не покидать их несмотря ни на что. Тревоги в общежитии устраивались таким образом, чтобы застать кадетов врасплох в самое неподходящее время, и тем самым, давая им такие навыки, которые не мог дать ни один голодек и симулятор.
– Ну хорошо, меня застали врасплох – думала Кэтрин, пересекая главный зал – мне следовало догадаться, что Маллет устроит нечто подобное в первый же день занятий. Маллет оценивал действия кадетов во время таких тренировок, подсчитывая, насколько хорошо группа справляется с заданиями. Кэтрин Джэйнвэй, не дай еще раз поймать себя в такую ловушку!
Кэтрин стояла в лифте прямо перед дверями. Как только начался спуск, она заметила, что рядом стоит Холи Коган. Он как прыщ выделялся в толпе кадетов, набившихся в лифт. И если кадеты выглядели как люди, пережившие, по меньшей мере, хороший ураган, то униформа Когана была свежей и чистой, а прическа аккуратной. Более того, его ботинки блестели. Все это выглядело так, как будто бы он знал о тревоге.
– Эй, Ког, ты вообще ложился спать этой ночью? – спросил высокий светловолосый кадет с совершенно немыслимой прической. Кэтрин попыталась пригладить свои собственные волосы. Это было совершенно безнадежным делом. Без расчески уложить ее волосы было довольно сложно. Эх, она не догадалась взять хотя бы заколку.
Коган держался высокомерно. «Видимо я проворнее Вас, новичков» – заметил он.
– Эй, кто ты такой, чтобы называть… –начала было Джэйнвэй, но в этот момент открылись двери и кадеты стали выходить из лифта.
– Ок, второй этаж, станция тринадцать – сказала себе Кэтрин, поворачивая направо.
– Эй, это и мой пост тоже – сказал взъерошенный блондин – пошли. Сирена продолжала сотрясать стены, пока они бежали по коридору, стараясь не столкнуться с другими кадетами, бегущими к своим постам. Они быстро нашли станцию 13, имитирующую пост сенсорного контроля.
Ни одна из тревог не была настоящей. Они тренировались на консолях, разбросанных в разных частях общежития и соединенных с центральным компьютером. Компьютер задавал сценарий ситуации. Консоль на первом этаже изображала пост управления вооружением, инженерная служба с реактором располагалась еще ниже. Мостик и станции слежения находились на верхнем этаже. Так что, в некотором роде общежитие было настоящим кораблем. Когда взъерошенный добежал до станции он немедленно занялся проверкой систем. Кэтрин схватила его за плечи и отодвинула в сторону.
– Это пост 13а, а твой – 13б, это рядом.
– Ой, извини – он пожал плечами и занялся проверкой систем на своей половине консоли.
– Проверка систем это моя обязанность – резко сказала Джэйнвэй. Я думаю, что твоя обязанность – контролировать данные, поступающие с кормовых датчиков.
– О, извини еще раз – усмехнулся взъерошенный – первые тревоги, не волнуйся, обычно я не бываю таким идиотом – он сделал паузу и добавил – как мне кажется…
При других обстоятельствах Кэтрин посмеялась бы над этим, но сейчас на это не было времени.
– Данные показывают, что мы входим в полосу ионного шторма. Защита держит. Данные обрабатываются. На корме все кристально чисто – ответил взъерошенный. Все что нам теперь надо сделать – это удостовериться, что мостик получил все данные.
Наконец орущая сирена заткнулась, лишь индикаторы красной тревоги продолжали мигать. Взъерошенный слегка расслабился.
– Слава богу, переходим на желтую тревогу, а то я уже почти оглох.
Кэтрин практически не слушала его. Отмена красной тревоги давала возможность многим кадетам немного расслабиться, но это вовсе не означало, что учения закончены. Станция 13 должна была удостовериться в получении мостиком необходимых данных, и она работала до отмены тревоги. Кэтрин собиралась получать в Академии только отличные отметки и решила начать прямо сейчас.
– Кстати, меня зовут Данкирк Фрост – взъерошенный протянул руку для приветствия – а тебя как зовут?
Кэтрин проигнорировала протянутую руку и продолжала следить за показаниями сенсоров.
– Кэтрин Джэйнвэй.
Данные стабильно поступали. Данкирк опустил руку.
– Послушай, Маллет второй раз поставил меня на этот пост. Я досконально изучил технические характеристики этой системы. Хех… Наверно, я мог бы даже построить аналогичную станцию. Не напрягайся, все в порядке.
Кэтрин взглянула на него, с удивлением отметив, что он вообще-то довольно симпатичный парень. То есть был бы, если бы причесался. Кэтрин автоматически запустила пальцы в собственную прическу в попытке хоть как-нибудь уложить волосы. Она ненавидела свою прическу. Данкирк с удивлением наблюдал за ней.
– Что в этом забавного, Фрост? – спросила подозрительно Кэтрин.
Его брови взметнулись вверх. – Я?
– Ничего, но это наш первый день, ты знаешь? Поверить не могу. Я, здесь, в Академии, только что отработал первую тревогу. Он переступил с ноги на ногу и выглядел немного обеспокоенным – все это так здорово. Я этого очень ждал.
– Я тоже –Кэтрин вернулась к изучению данных – очень плохо, это нереально.
– Но достаточно реалистично – ответил Данкирк – мы должны изучить все, верно? Ведь скоро бы будем заниматься этим всем на настоящих кораблях где-то там… – Он запрокинул голову и поглядел на потолок так, как будто видел сквозь него звезды. Я никогда не был в космосе…
Такое нечасто можно было услышать от кадета.
– Ты шутишь…
– Ничуть. – продолжил Данкирк – Мои предки боятся космических путешествий и ни разу не покидали Землю. Они думают, что человек не принадлежит звездам. – Он покачал головой. – Поэтому, как ты можешь предположить, они не особенно-то хотели видеть меня здесь. Во время учебы я сдал вступительные экзамены, я попытался заказать билеты на лунный шаттл и сказать родителям, что буду некоторое время в космосе. Но они запретили мне это делать. Я не мог им перечить, но я все равно буду там – в космосе…
Кэтрин подумала о том, как ей повезло с отцом – звезднофлотовцем. Она всегда чувствовала странную связь со звездами. Отец называл ее маленьким золотым птенчиком все время сколько она себя помнила. Когда она еще с трудом ходила, он брал ее с собой на борт лунного шаттла, а когда ей исполнилось девять, он взял ее с собой в командировку на Марсианскую колонию. Ей даже разрешили остаться на корабле Миранда-класса, чтобы попрощаться с отцом перед его отлетом на важную конференцию, на базу «Дип Спейс 4». Она еще помнила низкий гул варп-двигателей где-то под ногами, мягкий рокот, похожий на дыхание огромного спящего дракона.
Данкирк Фрост, должно быть, приложил немало усилий, чтобы при отсутствии опыта космических полетов получить допуск к экзаменам в Академию Звездного Флота. С его энергией он наверняка добьется хорошего назначения в Звездном Флоте. Кэтрин про себя пожелала ему успеха. Затем она охнула – О, нет!!!
– Что такое? – не понял Данкирк.
– Мы совершенно забыли о проверке комнат!
– Но учения не закончены еще!
– Ага, как же! Тревожные огни – то погасли.
Действительно, сигналы красной тревоги уже перестали мигать.
Данкирк весь сжался – Упс!
Кэтрин рванула к лифту. Фрост, если из-за ваших мечтаний я провалю осмотр, то я… – она не закончив фразы, запрыгнула в лифт, идущий на четвертый этаж. Оставив Данкирка в лифте, Кэтрин выскочила на своем этаже и побежала к своей комнате. Другие кадеты уже были в своих комнатах и лихорадочно готовились к инспекции. Похоже, мы с ТрамПол не единственные, кто не успел вовремя подготовиться к проверке – думала Кэтрин.
Диасовманские близнецы зарычали в унисон при ее появлении. Кэтрин не стала принимать это рычание на свой счет, так как выяснила, что такое рычание является у них признаком раздражения. Вполне удачное время для такого настроения, думала Кэтрин, которая сама бы не отказалась сейчас зарычать, если бы умела.
– Внимание кадеты! – из громкоговорителей донесся голос старшины Хотта. Все комнаты провалили осмотр. Кадетам надлежит прибыть в лекционный зал на первом уровне. Повторяю, всем срочно прибыть в лекционный зал на первом уровне.
– Что? Застонала Кэтрин –как мы могли провалить осмотр, если нас никто не проверял?!
– Я не особо удивлюсь, если выяснится, что Маллет проверял наши комнаты – пробормотала Трам, – во время тревоги – закончила мысль Пол – сердито сощурив свои золотистые глаза.
Кэтрин сколола свои непослушные волосы заколкой и в сопровождении ТрамПол направилась к лифту.
Когда они добрались до лекционного зала, Маллет был уже там. Хотт стоял около Маллета с группой кадетов около 200 человек. Кэтрин заметила Данкирка и обрадовалась, что находится далеко от него. Она обвинила его в сложившейся ситуации, хотя в глубине души она знала, что он мечтал об этой службе так же как она.
Когда все собрались, Хотт призвал собравшихся к порядку. В зале повисла тишина.
– Я думаю, что вы все были рады услышать, что никто не прошел утреннюю проверку – Маллет повысил голос. – Я скажу, почему никто из вас не прошел проверку. Я очень долго работаю в этой структуре и прекрасно знаю, на что похожи комнаты кадетов после первой тревоги. И я не хочу в очередной раз это видеть.
– Ну и что? – проворчала, вздохнув Кэтрин – это несправедливо!
Маллет прошелся взглядом по толпе кадетов и пристально посмотрел на Кэтрин.
– Правило номер один, кадет Джэйнвэй – сообщил он любезным тоном – понятия «несправедливо» на Звездном Флоте не существует. Жизнь несправедлива, Смерть несправедлива, космос несправедлив. Имейте это в виду.
Кэтрин была в полуобморочном состоянии. «Он услышал меня, Господи, он услышал меня, но это же невозможно! Как он мог меня услышать?!». Ее мысли, и стук сердца смешались в бешеной круговерти. Внешне Кэтрин не пошевелила ни одни мускулом, однако от слов Маллета вселенная в ее разуме перевернулась.
Казалось, прошло несколько лет, прежде чем лекционный зал и голос Маллета вернули ее к действительности.
– Есть нечто, что новички должны знать. Я скажу просто. Мы не хотим вашего присутствия здесь.
Кэтрин заметила, что Пол зло зарычала, но остановилась, опасаясь быть услышанной.
– Вы должны убедить нас, что действительно будете полезны нам – продолжал Маллет. – Вступительные экзамены – это только возможность попасть сюда. Теперь вы должны нам доказать, что вы способны сдержать свои слова. Если бы это было в старые добрые времена, то я завалил бы всю вашу группу и избавил Звездный Флот от ненужной растраты времени и денег. Знаете ли, но каждый член Звездного Флота несет ответственность не только за себя, своих товарищей и членов экипажа, находящихся под его командованием, но и за каждое свое действие, ибо от его действий зависит жизнь или смерть целых цивилизаций, планет, звездных систем. Нам не нужны просто специалисты. Их и так хватает. Того, что мы требуем, невозможно добиться ежедневными тренировками. Если вы считаете, что не сможете достигнуть этого уровня, лучше уйдите сейчас.
На этих словах Хотт направился к выходу и распахнул дверь, придерживая ее. Маллет молчал. Никто из кадетов не двинулся с места.
– Существует множество гражданских профессий. Многие из вас уже имеют достаточную квалификацию для того, чтобы начать карьеру сейчас – продолжал Маллет – но, по прежнему, никто не пошевелился. Старшина Хотт закрыл дверь.
– Итак, значит вы, все, уверены, что это то, что вам надо, ну что ж, моя работа – доказать вам, что это не так – КГК Маллет сделал драматическую паузу. Это все, кадеты. Разойдись!
– Кадеты начали организованно расходиться, пока кто-то не сказал «Оу, я опаздываю на занятия!». Пространство как будто наэлектризовалось, и кадеты помчались к выходу, словно ожившая волна-цунами. Кэтрин не побежала вместе со всеми, она наблюдала за Маллетом, который созерцал толпу кадетов со стоическим выражением лица. Так или иначе, было видно, что он удивлен. «Нет, от меня такого зрелища Вы не дождетесь» – подумала Кэтрин. Высоко подняв голову, она неторопливо проследовала по направлению к двери и последней покинула зал. Она видела, что на Маллета ее выход произвел сильное впечатление.
Неделю спустя Кэтрин снова осталась в одиночестве, но только не в конце очереди, а в начале ее. Она стояла перед репликатором, уперев руки в боки с угрюмым выражением лица.
– О’кей, давай еще раз попробуем. – Она уже теряла терпение, а за ее спиной уже ждала добрая дюжина кадетов, но ее это не заботило. Репликатор должен был исполнить корректно ее заказ, даже если ей придется распотрошить этот автомат на запчасти и перепрограммировать.
– Я хочу салат, с добавлением зефира в желе.
Репликатор издал приятный звук и выдал порцию. Также как и в предыдущих четырех там были овощи, приправленные маслом и уксусом, но никакого желе там не было.
– Компьютер, ты же способен делать дополнения в блюда! – Кэтрин пихнула очередную порцию салата в отсек переработки.
Компьютер приятным голосом оповестил: «Английский оксфордский словарь 2340 года определяет салат, как холодное блюдо из зелени и овощей, обычно порезанный или порубленный, также туда добавляются вареные яйца, мясо, рыба и т.д. обычно подается с солью и перцем, а также заправляется маслом или уксусом».
Кэтрин заскрипела зубами. В конце концов, первая сумасшедшая неделя в Академии заканчивалась, и теперь она не могла заказать простой салат, который часто готовила ее мама.
– Эй, вы там закончили? –Раздался раздраженный голос из конца очереди.
Кэтрин повернулась, грозно сверкая очами. – Когда эта груда железа выдаст мне то, что я хочу, я освобожусь, понятно?
Другие кадеты подняли брови от изумления, а Кэтрин быстро повернулась к репликатору. На ее щеках полыхал румянец. «Когда же ты научишься сдерживать язык за зубами?» – спросила она себя. А что, если кто-то из старшекурсников проходил рядом и все слышал? Она знала, что должна была взять это треклятый салат и уступить очередь другим. Однако, если Кэтрин Джэйнвэй что-либо решит, то целому стаду диких таргов ее не остановить. Она сосредоточила и вперилась взглядом в репликатор.
– Это твой последний шанс, машина. Я хочу порцию салата с порезанным эндайвом, сельдереем, огурцом, редиской, луком и морковью, а также небольшими кусочками зефира в малиновом желе. Порция материализовалась в репликаторе. Забирая ее, Кэтрин услышала знакомый смех. Она заметила молодого симпатичного кадета, идущего через столовую. Ее сердце на секунду замерло. Что тут делал ее приятель, да еще в кадетской униформе.
– Чеб? –она опешила.
Она бы выронила свою порцию, если бы стоящий позади нее кадет не крикнул «Осторожно». Когда она подняла взгляд, молодой кадет махал кому-то в конце очереди.
– Эй, Райкер, ты прошел тест по антропологии? – поинтересовался кто-то в конце очереди.
– Черт возьми, да! – Райкер с сияющей улыбкой удалился из столовой.
Кэтрин смотрела ему вслед даже после того, как ее разум сообщил ей, что это не Чеб. Он похож на него, но это не Чеб. Она встряхнула головой, как бы прогоняя свои воспоминания прочь, потом взяла свою порцию, вилку и быстро удалилась от репликатора под саркастические аплодисменты очереди.
В поисках свободного места за столиком Кэтрин старалась избегать кадета Райкера. Сердце все еще стучало как бешеное, и тугой узел негативных эмоций все сильнее затягивался в ее груди, причиняя почти физическую боль. Судя по всему, она не смогла окончательно примириться с разрывом с Чебом Паркером этим летом. Он отверг ее только потому, напомнила она себе, что она пошла в звездный флот, а он – нет. Это всего лишь еще один пример необходимости Главной Директивы.
Кэтрин не имела в виду Главную Директиву – правило, запрещающее служащим звездного флота вмешиваться в развитие инопланетных культур. Кэтрин Джэйнвэй сформулировала свою персональную Первую Директиву – никаких привязанностей в Академии ЗФ. Меньше всего ей хотелось запасть на Райкера или кого-нибудь похожего на него и перемолоть свое сердце в жерновах любовного романа. Это ей было совершенно не нужно.
Фактически, Кэтрин решила держать на расстоянии всех. Хотя бы потому, что в школе у нее просто не было на это времени. Она была одна, но она была сильнее своих одноклассников. Если уж она решила быть лучшей, то чем-то приходилось жертвовать. Такова жизнь. Впрочем, она никогда не отличалась общительностью.
Кэтрин нашла свободный столик и принялась за еду. Но, только воткнув вилку в салат, она увидела, что там было все – зелень, овощи, масло, уксус, но кубиков желе там не было. «О, немыслимо!» – она принялась жевать салат.
Формулировка Главной Директивы, была, несомненно, блестящей идеей, но донести эту идею до сотоварищей было весьма непросто. Как другим удается так долго поддерживать отношения – задавалась она вопросом. Казалось, что каждый раз, когда ТрамПол принимали участие в каком-либо мероприятии, они старались привлечь Кэтрин. Одноклассники Кэтрин пытались пригласить ее в группы даже после того, как она сказала, что будет учиться самостоятельно. Даже взъерошенный Фрост пригласил ее вчера в голокино, но она отказалась. Это конечно было приятно, но она не понимала, где он нашел время на то, чтобы думать о голокино, когда столько задается на дом.
Закончив с завтраком, она отправилась на занятие по физподготовке. Несмотря на других, она предпочитала слегка подкрепиться перед физическими тренировками. К тому моменту, когда она переоделась в тренировочный костюм, слегка стягивающий мышцы, ее желудок был совершенно пустым, а энергия волнами разливалась по телу. Она подбежала к стартовой линии, где собрались остальные кадеты, в том числе и ТрамПол.
– Все готовы? – осведомился их тренер – лейтенант Генри Литас. Он выглядел настолько молодо, что многие кадеты делали большую ошибку, не принимая его в серьез, однако Литаса не стоило судить по внешности.
– Помните, кадеты – эта трасса – упражнение на выносливость. Держите темп, а не устраивайте гонки. Он взял старомодный стартовый пистолет, и сухой выстрел-щелчок дал старт.
Кэтрин вырвалась вперед и повела на дистанции. Она не бежала слишком быстро, просто была лидером.
ТрамПол бежали позади и выглядели, словно 2 медведя.
– Я как медведь в тренировочном костюме со своими мохнатыми руками и ногами. Кэтрин! – позвала ее Трам.
– Где ты-была этим утром? –закончила Пол.
Кэтрин сморщилась и немного сбавила темп, вспомнив, что близнецы пригласили ее на совместный завтрак одной из групп, к которой они присоединились. А она со своим тестом по астрофизике совершено забыла об этом.
– Извините, Трам Пол, я занималась в это время.
– Ты тоже самое сказала, когда Данкирк пригласил тебя в голокино.
Кэтрин на бегу пожала плечами – я много занимаюсь – и с этими словами она нырнула в первое препятствие на трассе – двадцатиметровую металлическую трубу. Горячее полуденное солнце так разогрело трубу, что колени и ладони Кэтрин чувствовали жар даже сквозь защитную ткань. Она поползла быстрее и вскоре выскользнула с другой стороны трубы. Трам и Пол также быстро справились с препятствием. Трам бросила на Кэтрин критический взгляд, и они втроем побежали к следующему препятствию – вертикальной стене, по которой им предстояло подняться.
– Ты постоянно занимаешься – это не повредит твой мозг? – спросила Пол.
– Никогда! – ответила Кэтрин и схватилась за одну из веревок, свисающих с верха стены и используемых для подъема. Физическая нагрузка на данном препятствии заставила Кэтрин выбросить из головы последний комментарий Пол. Все, что Кэтрин хотела сделать, так это преодолеть это препятствие с максимально большой скоростью. Все остальное не имело в данный момент никакого значения. Она достигла вершины стены, преследуемая ТрамПол затем, все три девушки соскользнули по веревкам вниз и побежали к следующему препятствию – двойному ряду пластиковых колец, укрепленных на земле. Предполагалось, что они должны были каждой ногой перепрыгивать через кольца. Кэтрин припомнила, что ее отец рассказывал об аналогичном упражнении, используемом в тренировочных лагерях двадцатого столетия. Тогда в качестве колец использовались автомобильные покрышки.
– Ну, если ты пропустила завтрак –начала Пол может быть-
– придешь к нам на обед? –Продолжила Трам, так как в этот момент все начали прыгать через кольца.
– Благодарю – ответила Кэтрин – но я, скорее всего, буду обедать за рабочим столом, так как мне нужно закончить доклад по экзобиологии.
Они преодолели кольца и побежали дальше, но близнецы выглядели насколько взмокшими, настолько и расстроенными.
– Мы тебе не нравимся? – хором спросили они.
Красная сигнальная лампочка погасла в голове у Кэтрин.
– Нет, конечно же, нет» – поспешила она успокоить близнецов. Вы мне очень нравитесь.
– Но почему тогда ты нас игнорируешь?
Говорить и выполнять одновременно упражнение было весьма сложно, однако Кэтрин понимала, что должна объясниться перед соседями по комнате, пока те окончательно не укрепились в своем недопонимании ситуации.
– Я не игнорирую вас. Просто есть люди, типа меня, очень честолюбивые. Я хочу сделать карьеру в звездном флоте больше, чем я когда-либо чего-то хотела в своей жизни и мечтала об этом, будучи еще маленькой девочкой. И я не хочу упустить этот шанс.
– Упустить? – смущенно спросила Пол
– Испортить этот шанс, потерять возможность – объяснила Кэтрин.
– Оу, – Пол подмигнула Трам – какая замечательная идиома – Упустить!
– Именно поэтому я ни с кем не общаюсь – подытожила Кэтрин – у меня очень много работы.
– Однако другие кадеты что-то не особо напрягаются – заметила Трам.
– Вы что, разные? –закончила Пол.
Вопрос ошеломил Кэтрин. «Неужели мы настолько разные?» – спросила она себя.
Пока она формулировала ответ на этот вопрос, в поле ее зрения появился Данкирк. Одетый в обычную кадетскую униформу, с пачкой инфоносителей в руках он выглядел неуместно около полосы препятствий. Он следовал рядом с Кэтрин и ТрамПол.
– Привет! Прощу прощения за то, что отрываю вас от дела, но раз уж я оказался здесь…
Пол с хихиканием прервала его монолог.
– Данкирк, ты не находишь это странным?
– Нисколько – продолжал Данкирк уже без радостной улыбки, поскольку он бежал около полосы препятствий в одном темпе с Кэтрин, таща с собой инфоносители. Я только хотел отловить тут эту суперженщину и узнать, не согласится ли она пойти со мной на вечерний концерт в эту субботу. – Перехватив взгляд Кэтрин, он добавил – Симфонический оркестр Сан-Франциско дает концерт в городке. Как я понимаю, ты любишь Моцарта. Т Тревожный звонок снова зазвенел в голове Кэтрин.