Страница:
… ты докажешь, что мои страхи были безосновательны. Надеюсь на это, Искатель-Мечты»
«Я безусловно постараюсь, Ловчий-Листьев», — почти застенчиво пообещал Искатель-Мечты, а Ловчий-Листьев испустил тихий смешок.
«Посмотри только на наш мыслесвет, брат! Сидим как двое дряхлых старейшин и прорицаем будущее! Пойдем! Наперегонки до реки и пусть будущее само заботится о себе. В конце концов…— охотник уже мчался вниз по ветви частокольного дерева, но его смеющийся мыслеголос доносился ясно, — … будущее всегда так и поступает!»
— Мне все равноэто не нравится, — пробормотал Генри Торо, но в этот раз он предусмотрительно сделал это так тихо, что даже Крогман бы его не услышал, даже если бы был здесь. А его не было. Здоровяк фыркнул при этой мысли, поскольку беспокоится о том что ему нравится и что не нравится было слишком поздно. Старинная поговорка о сжигании за собой мостов промелькнула у него в мозгу, но он уделил ей только малую толику внимания. Намерения отвлекаться от своего занятия у него не было.
Никто из видевших как он сидел на скамье и листал бумажную газету, не мог и подумать, что нервы его были напряжены до предела. На столике перед ним были остатки простого, но вкусного обеда из лавки на углу и высокий стакан с лимонадом. Время от времени, переворачивая листы газеты, он поглядывал на часы.
Тенистый парк, примыкавший к штаб-квартире Лесной Службы Сфинкса замечательно подходил для неторопливого обеда, но сегодня он был необычно многолюдным, поскольку четыре часа тому назад было публично объявлено о визите наследной принцессы Адриенны. Многие горожане Твин Форкс устроили себе долгий обеденный перерыв, кроме того, окрестные фриголдеры начали прибывать более часа назад. Городские рабочие команды надзирали над небольшим флотом роботов. Суетящиеся механизмы быстро собирали трибуны с которых подданным Звездного Королевства будет лучше видно их будущую королеву и слышно обращение, безусловно написанное ее спичрайтерами. Но пока что парк, расположенный вдоль периметра территории ЛСС привлекал наибольшее число зевак.
Торо в мыслях позволил себе поморщится, хотя ни следа этого не отразилось на его лице, и задумался, радовало или беспокоило его то, что их клиент и в самом деле умудрился предоставить им истинное расписание принцессы. С одной стороны, эта информация была бесценна. С другой, то, что их наниматель сумел запустить руки в столь хорошо охраняемые данные, немало говорило о его возможностях. В конце концов, если тот, кто все это устроил, решит избавиться от своих обязательств…
«Остановись! — резко сказал он сам себе. — Жан-Марк предусмотрел и это, как обычно. Если с нами что-то случится, кое-кто окажется в дерьме, когда наша страховка разойдется по публичным сетям»
Конечно. Хотя Торо подозревал, что они с Крогманом не получат особого удовлетворения от последствий их совместной кончины, но дело было не в этом. А тем временем ему следовало делать свое дело.
При поверхностном взгляде это дело было простым и достаточно бессмысленным, особенно для кого-то с его опытом эффективного применения насилия. Но каков бы ни был его опыт, он ему сегодня не понадобится. Единственное, что необходимо для выполнения его задачи — это анонимность. Несмотря на бурное прошлое в некоторых других государствах и под другими именами, его досье в Звездном Королевстве Мантикора было девственно-чистым. Это — и ярко-красный платок в его нагрудном кармане — все что у него было… и, благодаря умениям принесенным в их союз Крогманом, это было все что ему требовалось, чтобы убить Наследницу.
— Добро пожаловать в ЛСС, Ваше Высочество. — Высокий, рыжий мужчина в зеленой с коричневым униформе Лесной Службы Сфинкса поклонился Адриенне, вышедшей из аэрокара. На его берете был символ Звездного Королевства — вставшая на дыбы мантикора, — но нашивка на его правом плече была в виде силуэта древесного кота, а единственная золотая звезда генерал-лейтенанта на его воротнике означала, что он и есть генерал Уильям МакКлинток, командующий ЛСС и текущий глава Совета Лесной Службы.
Адриенна протянула ему руку и улыбнулась так, как ее учили с самого детства. Однако в этот раз ей пришлось труднее обычного, поскольку на плече МакКлинтока сидело шестилапое, остроухое, кремово-серое создание и смотрело на нее яркими, любопытными зелеными глазами. Она твердо пожала руку генерала, но, даже сознавая, что поступает грубо, не оторвала глаз от удивительного, изящного древесного кота и услышала мягкий смешок командующего.
Она, конечно, видела древесных котов на видео, но это было совсем не тоже самое. Видео не подготовило ее к реальности настороженного взгляда или пробивающегося ощущения разума, которое, казалось, проецируется прямо ей в мозг.
В длину кот от острой мордочки до кончика пушистого хвоста свисавшего вдоль спины МакКлинтока был примерно метр. Хотя его длинное, стройное тело выглядело более объемистым благодаря роскошной меховой шубе, она могла понять, почему некоторые описывали этот вид как шестилапых кузенов хорьков или ласок со Старой Земли. Но это определение никогда ей не казалось корректным ранее, а теперь, когда она увидела кота своими собственными глазами, оно казалось еще менее таковым. Ну, в этом гибком теле было что-то от ласки, но гораздо сильнее оно напоминало ей картинки другого создания со Старой Земли, называемого лемуром… не считая, безусловно, неоспоримо «кошачьи» голову и уши.
Впечатления каскадом пронеслись у нее в голове, а затем кот развернул уши и вежливо мяукнул в ее направлении, и генерал МакКлинток усмехнулся громче.
— Полагаю Дунатис только что также поприветствовал вас, Ваше Высочество, — сказал он и Адриенна оторвалась от кота, чтобы вопросительно поднять бровь в его сторону.
— »Дунатис»? — переспросила она.
— Кельтский бог гор, Ваше Высочество. — МакКлинток с улыбкой пожал плечами. — Учитывая, что его клан живет высоко в Медностенных горах это казалось подходящим. Хотя если бы я знал его получше когда мы встретились, полагаю я бы выбрал бога с более сомнительным чувством юмора. Или, возможно, с привычкой устраивать небольшие катастрофы!
— Понимаю. — Адриенна улыбнулась в ответ. — Я достаточно много прочитала о древесных котах и у меня сложилось впечатление, что большинство из них обладает чувством юмора. Полагаю, что именно это делает их столь увлекательными для меня — я имею в виду то, что мы кажется можем разделить понимание смешного.
МакКлинток бросил на нее острый взгляд, а затем взглянул на подполковника Тудева, но тот только вежливо улыбнулся. Он предупредил генерала, что наследница не разделяет негодования короля по вопросам связанным с древесными котами, но не добавил, что принцесса зашла так далеко, чтобы проводить собственные исследования.
— На самом деле, Ваше Высочество, мы осторожно подходим к обобщениям о наших друзьях, — сказал генерал после кратчайшей паузы, — потому, что не можем быть уверены насколько типичны они для своего вида. Хотелось бы полагать их репрезентативной выборкой из всех древесных котов, но малое число тех, кто принял людей, не позволяет сделать такого вывода.
— Поскольку, если бы они представляли собой репрезентативную выборку, то мы бы наблюдали большее число принятых, — с кивком согласилась Адриенна. — Знаю. Это умозаключение поразило меня когда я читала работу Джейсона Харрингтона.
— Вычитали монографию Джейсона? — От изумления у МакКлинтока вырвался нетактичный вопрос, и он густо покраснел. — Простите, Ваше Высочество. Я только имел в виду, что меня удивило, что она привлекла ваше внимание. Она не из широко распространенных.
— Знаю, и меня это удивляло.
— Ну, — МакКлинток ухмыльнулся, — не следовало бы мне этого говорить, Ваше Высочество, но я подозреваю, что это потому, что он не шибко хороший писатель. В любом случае не настолько хороший, как его прабабка.
— Насколько я слышала, очень немногие люди были настолько же хороши как дама Стефани в чем угодно, — сухо сказала Адриенна, а МакКлинток кивнул.
— Полагаю это можно назвать аккуратным наблюдением, Ваше Высочество. Исключительно целеустремленной леди была Стефани Харрингтон. Вы изучали ее достижения?
— Не настолько, как мне хотелось бы. — признала Адриенна. — Но для кого-то столь влиятельного, она, кажется, прилагала немало усилий, чтобы избегать публичности.
— Это справедливо, Ваше Высочество. Хотелось бы мне, чтобы кто-то написал хорошую ее биографию. «Пионер Мечты» написанный Симмонсом — это скорее популяризаторский му… э-э, я имел в виду, что он провел недостаточное исследование и внес много вымысла, — немедленно поправился он, — и вся эта история явно плоха. Несмотря на все усилия ЛСС люди начинают забывать насколько монументальную роль она сыграла в истории Сфинкса, да и всего Звездного Королевства, на самом-то деле. К сожалению, похоже именно этого она и добивалась, и семейство Харрингтон упорно отказывается опубликовать ее личные бумаги. А до того, непохоже чтобы кто-нибудь смог выдать работу лучшую, чем у Симмонса. Очень жаль.
— И правда жаль, — согласилась Адриенна и подняла глаза, когда Тудев посмотрел на часы и прочистил горло. Она улыбнулась своему старательно изображавшему отсутствие всякого выражения старшему телохранителю, а затем повернулась обратно к МакКлинтоку.
— Боюсь, что это вежливый способ подполковника Тудева напомнить мне о расписании, которого я должна придерживаться, генерал, — произнесла она с очаровательной извиняющейся ноткой. — Я не особо рвусь произносить речь — это будет уже третья за сегодня — но с нетерпением ожидаю экскурсии по вашему новому крылу. Не будете ли вы так любезны проводить нас?
— Это честь для меня, — заверил ее МакКлинток и отвесил еще один, более глубокий поклон прежде чем повернуться и повести их.
Глава шестая
«Я безусловно постараюсь, Ловчий-Листьев», — почти застенчиво пообещал Искатель-Мечты, а Ловчий-Листьев испустил тихий смешок.
«Посмотри только на наш мыслесвет, брат! Сидим как двое дряхлых старейшин и прорицаем будущее! Пойдем! Наперегонки до реки и пусть будущее само заботится о себе. В конце концов…— охотник уже мчался вниз по ветви частокольного дерева, но его смеющийся мыслеголос доносился ясно, — … будущее всегда так и поступает!»
— Мне все равноэто не нравится, — пробормотал Генри Торо, но в этот раз он предусмотрительно сделал это так тихо, что даже Крогман бы его не услышал, даже если бы был здесь. А его не было. Здоровяк фыркнул при этой мысли, поскольку беспокоится о том что ему нравится и что не нравится было слишком поздно. Старинная поговорка о сжигании за собой мостов промелькнула у него в мозгу, но он уделил ей только малую толику внимания. Намерения отвлекаться от своего занятия у него не было.
Никто из видевших как он сидел на скамье и листал бумажную газету, не мог и подумать, что нервы его были напряжены до предела. На столике перед ним были остатки простого, но вкусного обеда из лавки на углу и высокий стакан с лимонадом. Время от времени, переворачивая листы газеты, он поглядывал на часы.
Тенистый парк, примыкавший к штаб-квартире Лесной Службы Сфинкса замечательно подходил для неторопливого обеда, но сегодня он был необычно многолюдным, поскольку четыре часа тому назад было публично объявлено о визите наследной принцессы Адриенны. Многие горожане Твин Форкс устроили себе долгий обеденный перерыв, кроме того, окрестные фриголдеры начали прибывать более часа назад. Городские рабочие команды надзирали над небольшим флотом роботов. Суетящиеся механизмы быстро собирали трибуны с которых подданным Звездного Королевства будет лучше видно их будущую королеву и слышно обращение, безусловно написанное ее спичрайтерами. Но пока что парк, расположенный вдоль периметра территории ЛСС привлекал наибольшее число зевак.
Торо в мыслях позволил себе поморщится, хотя ни следа этого не отразилось на его лице, и задумался, радовало или беспокоило его то, что их клиент и в самом деле умудрился предоставить им истинное расписание принцессы. С одной стороны, эта информация была бесценна. С другой, то, что их наниматель сумел запустить руки в столь хорошо охраняемые данные, немало говорило о его возможностях. В конце концов, если тот, кто все это устроил, решит избавиться от своих обязательств…
«Остановись! — резко сказал он сам себе. — Жан-Марк предусмотрел и это, как обычно. Если с нами что-то случится, кое-кто окажется в дерьме, когда наша страховка разойдется по публичным сетям»
Конечно. Хотя Торо подозревал, что они с Крогманом не получат особого удовлетворения от последствий их совместной кончины, но дело было не в этом. А тем временем ему следовало делать свое дело.
При поверхностном взгляде это дело было простым и достаточно бессмысленным, особенно для кого-то с его опытом эффективного применения насилия. Но каков бы ни был его опыт, он ему сегодня не понадобится. Единственное, что необходимо для выполнения его задачи — это анонимность. Несмотря на бурное прошлое в некоторых других государствах и под другими именами, его досье в Звездном Королевстве Мантикора было девственно-чистым. Это — и ярко-красный платок в его нагрудном кармане — все что у него было… и, благодаря умениям принесенным в их союз Крогманом, это было все что ему требовалось, чтобы убить Наследницу.
— Добро пожаловать в ЛСС, Ваше Высочество. — Высокий, рыжий мужчина в зеленой с коричневым униформе Лесной Службы Сфинкса поклонился Адриенне, вышедшей из аэрокара. На его берете был символ Звездного Королевства — вставшая на дыбы мантикора, — но нашивка на его правом плече была в виде силуэта древесного кота, а единственная золотая звезда генерал-лейтенанта на его воротнике означала, что он и есть генерал Уильям МакКлинток, командующий ЛСС и текущий глава Совета Лесной Службы.
Адриенна протянула ему руку и улыбнулась так, как ее учили с самого детства. Однако в этот раз ей пришлось труднее обычного, поскольку на плече МакКлинтока сидело шестилапое, остроухое, кремово-серое создание и смотрело на нее яркими, любопытными зелеными глазами. Она твердо пожала руку генерала, но, даже сознавая, что поступает грубо, не оторвала глаз от удивительного, изящного древесного кота и услышала мягкий смешок командующего.
Она, конечно, видела древесных котов на видео, но это было совсем не тоже самое. Видео не подготовило ее к реальности настороженного взгляда или пробивающегося ощущения разума, которое, казалось, проецируется прямо ей в мозг.
В длину кот от острой мордочки до кончика пушистого хвоста свисавшего вдоль спины МакКлинтока был примерно метр. Хотя его длинное, стройное тело выглядело более объемистым благодаря роскошной меховой шубе, она могла понять, почему некоторые описывали этот вид как шестилапых кузенов хорьков или ласок со Старой Земли. Но это определение никогда ей не казалось корректным ранее, а теперь, когда она увидела кота своими собственными глазами, оно казалось еще менее таковым. Ну, в этом гибком теле было что-то от ласки, но гораздо сильнее оно напоминало ей картинки другого создания со Старой Земли, называемого лемуром… не считая, безусловно, неоспоримо «кошачьи» голову и уши.
Впечатления каскадом пронеслись у нее в голове, а затем кот развернул уши и вежливо мяукнул в ее направлении, и генерал МакКлинток усмехнулся громче.
— Полагаю Дунатис только что также поприветствовал вас, Ваше Высочество, — сказал он и Адриенна оторвалась от кота, чтобы вопросительно поднять бровь в его сторону.
— »Дунатис»? — переспросила она.
— Кельтский бог гор, Ваше Высочество. — МакКлинток с улыбкой пожал плечами. — Учитывая, что его клан живет высоко в Медностенных горах это казалось подходящим. Хотя если бы я знал его получше когда мы встретились, полагаю я бы выбрал бога с более сомнительным чувством юмора. Или, возможно, с привычкой устраивать небольшие катастрофы!
— Понимаю. — Адриенна улыбнулась в ответ. — Я достаточно много прочитала о древесных котах и у меня сложилось впечатление, что большинство из них обладает чувством юмора. Полагаю, что именно это делает их столь увлекательными для меня — я имею в виду то, что мы кажется можем разделить понимание смешного.
МакКлинток бросил на нее острый взгляд, а затем взглянул на подполковника Тудева, но тот только вежливо улыбнулся. Он предупредил генерала, что наследница не разделяет негодования короля по вопросам связанным с древесными котами, но не добавил, что принцесса зашла так далеко, чтобы проводить собственные исследования.
— На самом деле, Ваше Высочество, мы осторожно подходим к обобщениям о наших друзьях, — сказал генерал после кратчайшей паузы, — потому, что не можем быть уверены насколько типичны они для своего вида. Хотелось бы полагать их репрезентативной выборкой из всех древесных котов, но малое число тех, кто принял людей, не позволяет сделать такого вывода.
— Поскольку, если бы они представляли собой репрезентативную выборку, то мы бы наблюдали большее число принятых, — с кивком согласилась Адриенна. — Знаю. Это умозаключение поразило меня когда я читала работу Джейсона Харрингтона.
— Вычитали монографию Джейсона? — От изумления у МакКлинтока вырвался нетактичный вопрос, и он густо покраснел. — Простите, Ваше Высочество. Я только имел в виду, что меня удивило, что она привлекла ваше внимание. Она не из широко распространенных.
— Знаю, и меня это удивляло.
— Ну, — МакКлинток ухмыльнулся, — не следовало бы мне этого говорить, Ваше Высочество, но я подозреваю, что это потому, что он не шибко хороший писатель. В любом случае не настолько хороший, как его прабабка.
— Насколько я слышала, очень немногие люди были настолько же хороши как дама Стефани в чем угодно, — сухо сказала Адриенна, а МакКлинток кивнул.
— Полагаю это можно назвать аккуратным наблюдением, Ваше Высочество. Исключительно целеустремленной леди была Стефани Харрингтон. Вы изучали ее достижения?
— Не настолько, как мне хотелось бы. — признала Адриенна. — Но для кого-то столь влиятельного, она, кажется, прилагала немало усилий, чтобы избегать публичности.
— Это справедливо, Ваше Высочество. Хотелось бы мне, чтобы кто-то написал хорошую ее биографию. «Пионер Мечты» написанный Симмонсом — это скорее популяризаторский му… э-э, я имел в виду, что он провел недостаточное исследование и внес много вымысла, — немедленно поправился он, — и вся эта история явно плоха. Несмотря на все усилия ЛСС люди начинают забывать насколько монументальную роль она сыграла в истории Сфинкса, да и всего Звездного Королевства, на самом-то деле. К сожалению, похоже именно этого она и добивалась, и семейство Харрингтон упорно отказывается опубликовать ее личные бумаги. А до того, непохоже чтобы кто-нибудь смог выдать работу лучшую, чем у Симмонса. Очень жаль.
— И правда жаль, — согласилась Адриенна и подняла глаза, когда Тудев посмотрел на часы и прочистил горло. Она улыбнулась своему старательно изображавшему отсутствие всякого выражения старшему телохранителю, а затем повернулась обратно к МакКлинтоку.
— Боюсь, что это вежливый способ подполковника Тудева напомнить мне о расписании, которого я должна придерживаться, генерал, — произнесла она с очаровательной извиняющейся ноткой. — Я не особо рвусь произносить речь — это будет уже третья за сегодня — но с нетерпением ожидаю экскурсии по вашему новому крылу. Не будете ли вы так любезны проводить нас?
— Это честь для меня, — заверил ее МакКлинток и отвесил еще один, более глубокий поклон прежде чем повернуться и повести их.
Глава шестая
«Так вот оно, большое место для собраний», — подумал Искатель-Мечты, и Ловчий-Листьев дернул ушами в знак согласия. Они устроились на высокой, в швейцарском стиле, крыше только что открытого главного административного здания штаб-квартиры Лесной службы. Рядом с ними примостилась дюжина-другая представителей Народа, которые приветствовали Искателя-Мечты, распознав жажду, которая привела его сюда. Еще он чувствовал их глубокое удовлетворение от связей с людьми, которые они установили под влечением это самой нужды.
«Это оно, — согласился Ловчий-Листьев, и повернулся к одному из своих собратьев на крыше. — Приветствую тебя, Парсифаль, — сказал он. — Что так взбудоражило людей?»
Искатель-Мечты внимательнее присмотрелся к тому, кого Ловчий-Листьев назвал «Парсифалем». У этого своеобразного имени был необычный привкус в мыслеголосе охотника Яркой Воды, и Искатель Мечты встрепенулся — хоть и знал, что это глупо — когда понял, оно казалось странным потому, что предназначено было быть одним из звуков дву… людей. «Слова», так они их называли, напомнил он себе, пытаясь осмыслить звук и спрашивая себя, как же людям удается издавать такой необыкновенный шум. Однако это имя — не просто прихоть: согласно человеческой традиции, своим друзьям после возникновения связи они давали новое имя. Этого явно нельзя было избежать, поскольку если Народ не мог воспроизвести звуки, издаваемые людьми, то и люди не могли почувствовать имена, которыми звал друг друга Народ. Ко всему прочему, принятие этих человеческих имен также имело огромное значение, так как служило формальным признанием человеком связи, которую может разорвать только смерть.
«Да, они чем-то сильно возбуждены, — согласился тот, кого звали Парсифаль, и его мягкий мыслеголос был полон терпеливого веселья и любви. — Мой человек на ногах с зари. Она один из охотников Стражей, — пояснил он специально для Искателя Мечты. — Ее особая обязанность — обнаружить злодеев и не дать им нарушить человеческий закон, а если они все-таки сделают это, то выследить и наказать их. Ей это очень хорошо удается, — добавил он с явной гордостью. — Мне кажется, именно поэтому ее вызвали так рано»
«Там есть злодей?», — удивился Искатель Мечты, и Парсифаль мяукнул от смеха.
«Может быть, — ответил охотник, — но не это их так взволновало. Посмотри. Видишь большой черный аэрокар, который охраняют вооруженные люди?»
Искатель Мечты узнал человеческий термин — один из многих, часто сбивающих с толку, терминов — для летающего яйца и согласно помахал хвостом, глядя на летательный аппарат.
«Из него вышла та, которую они зовут „принцессой“, и моего человека вызвали помогать защищать ее»
«Принцесса?»— тщательно повторил Искатель Мечты.
«Это почетное звание, как Главный Старейшина Клана или Певица Памяти, — объяснил Парсифаль. — Мы, — он мысленно включил остальных на крыше, — пытались понять его точнее, потому что оно означает странные вещи. Например, люди относятся к этой «принцессе» с большим уважением и обращаются с ней во всех смыслах как с одной из старейшин, хотя она едва выросший детеныш. Мы еще не решили, каким образом такая молодая девушка может иметь такое значение, но это не вызывает сомнений. А еще, Сильвестр, — Парсифаль кивнул в одного из старших охотников, сидевшего в конце крыши, — был так близко, что смог попробовать ее мыслесвет, и ощущение властности в нем было очень сильно. Это очень мощный мыслесвет, — уважительно добавил Парсифаль, — но при этом слишком печальный для ее возраста»
— А это новый зал заседаний, — прокомментировал генерал-лейтенант МакКлинток, открывая двойные двери и пропуская вперед Адриенну.
Кивнув, она прошла в обширное, щедро устланное коврами помещение, а за ней проследовала ее свита. Сопровождение было относительно небольшим. Поскольку они находились внутри и под прикрытием, большая часть группы охраны Элвина Тудева осталась снаружи, наблюдая за периметром. Ее сопровождали только сам Тудев и лично выбранные им сержанты в штатском. Ну да, еще Нассоа Гароун, два агента по связям с общественностью, генерал-лейтенант МакКлинток, еще три старших офицера Лесной Службы, главный инженер нового административного крыла и группа службы новостей из двух человек. А еще два кота: Дунатис МакКлинтока и Мусаси полковника Марси Алсерро.
— Мы очень гордимся им, — продолжал МакКлинток, следуя за ней в прохладный тихий простор комнаты. — Нам нужно было больше места, но, если честно, мы решили, что коли у нас есть такая возможность, то помещение должно быть… гм… уютным.
— Действительно, — с улыбкой согласилась Адриенна, оценивающе разглядывая зал. Затем глаза ее сузились, когда она заметила портрет в натуральную величину, висевший над массивным столом для собраний. Она прошла по ковру и восхищенно уставилась на картину.
Это была впечатляющая работа, выполненная неомаслом. Изготовленные по заказу фотореактивные компоненты были смешаны искусной рукой, натренированной и имеющей стимул, чтобы произвести изображение, точь-в-точь как было задумано художником, а потом заморожены навсегда под слоем стабилизатора в нужный миг. Эта же технология с помощью компьютера создала бы зрительный образ с абсолютной точности голограммы и твердостью и «текстурой», с которой не сравниться ни одной скульптуре. Но этот портрет создал не компьютер. Он был не настолько совершенен. Это был, с благоговением поняла она, настоящийшедевр — шедевр интерпретации, чьи недостатки являлись частью его величия, доказательством, что его сотворили рука, глаз и разум человека, а не равнодушное совершенство электроники.
— Это ведь Акимото, да? — тихо спросил Адриенна, и глава ЛСС еще раз остро взглянул на нее. Принцесса уже несколько раз сумела поразить его широтой своих интересов, и ему пора было бы привыкнуть к этому, но этого не происходило.
— Да. Да, это она, — согласился МакКлинток. — Но мы не заказывали его, Ваше Высочество, — поспешно добавил он. — Миз Акимото подарила его нам.
На этот раз Адриенна изумленно посмотрела на генерала-лейтенанта. Она поняла, почему он поторопился дать объяснение. Подлинник Цукие Акимото стоил почти столько же, сколько весь новый административный центр Лесной Службы.
— Подарилаего? — переспросила принцесса.
— Да, Ваше Высочество. Она выбрала тему, выполнила работу и подарила ее нам с единственным условием: чтобы ее выставили в конференц-зале нашего правления.
— Но… почему? — спросил Адриенна, вернувшись к великолепному портрету.
Изображенная на нем женщина была довольно пожилого возраста. У нее был ясный взгляд и губы, которые, казалось, вот-вот раздвинутся в улыбке, но при этом от нее исходила почти пугающая энергия и целеустремленность. Ростом она была чуть ниже среднего, с густыми седыми волосами, и одета в зеленую с коричневым форму ЛСС с двумя золотыми планетами бригадного генерала на воротнике. Еще на ней была сине-белая с золотой окантовкой лента ордена «За заслуги», а на плече гордо восседал кремово-серый древесный кот. Кот был крупный и сильно покалеченный. У его правого уха отсутствовал кончик, на плюшевом мехе на правой стороне его мордочки пролегали белые полоски, отмечавшие шрамы под шерстью, а правую переднюю лапу ампутировали в плече. Он сидел на правом плече своего человека, свесив хвост за ее спиной и положив уцелевшую лапу ей на голову, и художница запечатлела любовь в глазах обоих изображенной с впечатляющей точностью.
— Потому что она так пожелала, Ваше Высочество, — тихо сказал МакКлинток. — Возможно, вы не в курсе, что миз Акимото саму принял кот несколько лет назад?
— Что? — Адриенна посмотрела на него и потрясла головой. — Нет, не в курсе. Конечно, я знала, что она со Сфинкса, но если бы о ее принятии стало широко известно, я должна была услышать об этом.
— Это не так… то есть, о нем не стало широко известно, — объяснил МакКлинток. — Миз Акимото всегда стремилась к уединенности. Она редко покидает семейный фригольд — они были Первыми Пайщиками, вы знаете — и не улетала с планеты после принятия. — Он слабо улыбнулся. — Боюсь, что немногие из нас увезли бы наших друзей с планеты без острой необходимости. Не потому, что чертятам не захотелось бы попутешествовать! Вы, наверное, заметили, что мы их сильно опекаем?
Адриенна с чувством кивнула, и его улыбка превратилась в ухмылку.
— Их наверняка не нужно опекать таксильно, как мы настаиваем, Ваше Высочество. Физически они крайне выносливы, и у них имеется свой арсенал, который помогает им позаботиться о себе в большинстве опасных ситуаций. Дунатис?
Кот на плече МакКлинтока послушно поднял переднюю лапу с длинными пальцами и вытянул их, выпуская четыре сантиметровых ятагана. Он подержал лапу, чтобы она смогла их разглядеть, затем радостно мяукнул, и когти цвета слоновой кости исчезли, снова спрятавшись.
— Проблема в том, — более серьезным тоном продолжил МакКлинток, — что они не слишком хорошо могут позаботиться о себя в ситуациях, когда угроза не сиюминутная и не физическая. Особые юридические права, которыми их наделали конституция, на Сфинксе действуют в полную силу. А вот за пределамиСфинкса все не так ясно.
— Вы имеете в виду «Билль о правах древесных котов», — ровным голосом сказала Адриенна, и генерал кивнул. Он насторожился, услышав, что ее голос лишен всякой выражения, но не отступил.
— Именно это я хотел обсудить, ваше высочество, — признался он. — Мы в Лесной службе, считаем, что целью девятой поправки было признать котов разумными существами — с юридическим статусом несовершеннолетнего ребенка — на всех трех планетах Звездного Королевства. Тем не менее, вы должны знать о том, что определенные политические и экономические группы придерживаются мнения, что наша неспособность измерить настоящую разумность котов с «доказуемой, воспроизводимой точностью» означает, что их разумность — не более, чем юридическая фикция. Более того, они заявляют, что поскольку девятая поправка особо отмечает их статус на Сфинксе, она не касается их статуса на Мантикоре или Грифоне. Вздор, конечно. К сожалению, целых тридцать лет после введения закона в действие, никому не пришло в голову исследовать эту сторону поправки — или первоначальные дополнения к законодательству. Этот вопрос просто не поднимался раньше, даже в тех редких случаях, когда какой-нибудь кот отправлялся со Сфинкса. Но когда в 107 году после посадки, корпорация Рихтмана попыталась действовать, и …
— Я помню, генерал, — оборвала его Адриенна еще менее выразительным тоном, и Дунатис шевельнулся на плече МакКлинтока, чувствуя эмоции наследницы.
Корпорация Рихтмана была мантикорским фасадом для корпорации «Рабсила» с Мезы. Тогда об этом никто не знал, так как Рихтман тщательно спрятал свои связи с системой Мезы. На это у него были веские основания, учитывая отношения большинства человечества к «Рабсиле» с ее обширными операциями по клонированию и биоинженерии. Прошло всего шесть с половиной земных веков после Последней Войны на Старой Земле, обрушившей на человечество всевозможные ужасы неограниченных генетических и биологических модификаций. Война официально «закончилась» в 943 г. после Расселения… но лишь к пятнадцатому веку Расселения Старая Земля полностью оправилась от побоища той войны, и большинство человечества выучило жуткий урок почти полного уничтожения родного мира.
Но не система Мезы. На практике всей звездной системой владела компания «Рабсила», и хотя евгеники Беовульфа опытнее и лучше обучены, зато Меза могла предоставить гораздо более… широкий простор для их талантов, поскольку Меза отвергла запрет Кодекса Беовульфа на случайные изменения в человеческом генотипе. «Рабсила» с готовностью производила клонированных рабов, генетически перестроенных «наемных работников» и даже более смертоносные версии «суперсолдат» Последней Войны. Люди есть люди, и покупатели (по крайней мере, тайные) всегда найдутся, а поскольку «Рабсила» и так была моральной парией, ее руководители не видели причины придерживаться даже минимума нравственных принципов.
Ничто из этого не коснулось бы Звездного Королевства, если бы древесные коты не были эмпатами.
Некоторые радикальные ксенобиологи считали, что коты были также телепатами, но это утверждение было более сомнительным, и пока никто не смог предоставить научные доказательства в его подтверждение. Однако их эмпатию продемонстрировали настолько убедительно, что ни один уважаемый ученый не посмел бы это оспаривать. Все это привлекло к котам внимание «Рабсилы». Несмотря на тысячелетние исследования, еще никому не удалось воспроизвести надежное, поддающееся количественному определению экстрасенсорное восприятие в людях или в горстке других разумных рас, повстречавшихся человечеству. До древесных котов.
Достаточно было одного предположения о возможности телепатии котов, чтобы агенты Мезы начали проникать в Звездное Королевство, чтобы добыть образцы. Для этого хватило бы и эмпатии самой по себе, но экономические возможности обнаружения механизма телепатии и способа ее воспроизводства в людях были неоценимы для кого-то вроде «Рабсилы». Ее владельцы желали заполучить объекты исследования и доноров тканей, и не было ни малейших иллюзий в том, что случится с этими объектами.
Насколько известно, ни одна из тайных попыток мезанцев не удалась. Эмпаты были неуловимой добычей, а Лесная Служба с самого начала сделала защиту котов от браконьеров своей главной задачей. Но возможная прибыль была так огромна, что «Рабсила» вложила, как позднее посчитали, около восьмисот миллионов мантикорских долларов в создание корпорации Рихтмана, чтобы лоббировать легализацию «гуманной, не угрожающей жизни поимки» древесных котов «с целью благотворного научного исследования и экспорта в межзвездные зоологические учреждения».
Помимо затрат на создание фасада в виде Рихтмана, неизвестная (но явно значительная) сумма перешла в руки различных политиков как через зарегистрированных лоббистов, так и по самым что ни на есть теневымканалам. «Рабсила» провела масштабную работу, и хотя результаты не оправдали ее ожиданий, но девятая поправка и ее чрезвычайные полномочия не остались незатронутыми. Усилия «поправить» законодательство с целью обессилить ее провалились, но юридические эксперты Рихтмана атаковали с фланга: девятая поправка, указывали они, основывается на том, что древесные коты определяются «разумными». Где, вопрошали они, доказательства этой разумности? Должно ли вообще быть умным существо, которое чувствует эмоции испытателей, чтобы подделатьразумность?
В дело пошли лучшие из доступных исследовательских методов, как от сторонников котов, так и от их противников, и самое большее, в чем честно можно было признаться — это то, что результаты неоднозначны. И это еще мягко сказано. По некоторым тестам выходило, что коты также умны, как сами люди, другие же доказывали, что в разумности они уступают генетически неизмененным дельфинам Старой Земли. Как это ни странно, коты показывали лучшие результаты в решении задач в отсутствие людей, производящих испытания. Это, казалось, переворачивало с ног на голову утверждение о том, что «эмпаты подделывают разумность». Создавалось впечатление, будто коты решали не сотрудничать в определенных отношениях, или даже намеренно ухудшать результаты — что, конечно, смехотворно. Как бы то ни было, всем пришлось согласиться, что тесты противоречивы, а оппоненты поправки настаивали, что «противоречивый» — всего лишь синоним «бесполезного».
«Это оно, — согласился Ловчий-Листьев, и повернулся к одному из своих собратьев на крыше. — Приветствую тебя, Парсифаль, — сказал он. — Что так взбудоражило людей?»
Искатель-Мечты внимательнее присмотрелся к тому, кого Ловчий-Листьев назвал «Парсифалем». У этого своеобразного имени был необычный привкус в мыслеголосе охотника Яркой Воды, и Искатель Мечты встрепенулся — хоть и знал, что это глупо — когда понял, оно казалось странным потому, что предназначено было быть одним из звуков дву… людей. «Слова», так они их называли, напомнил он себе, пытаясь осмыслить звук и спрашивая себя, как же людям удается издавать такой необыкновенный шум. Однако это имя — не просто прихоть: согласно человеческой традиции, своим друзьям после возникновения связи они давали новое имя. Этого явно нельзя было избежать, поскольку если Народ не мог воспроизвести звуки, издаваемые людьми, то и люди не могли почувствовать имена, которыми звал друг друга Народ. Ко всему прочему, принятие этих человеческих имен также имело огромное значение, так как служило формальным признанием человеком связи, которую может разорвать только смерть.
«Да, они чем-то сильно возбуждены, — согласился тот, кого звали Парсифаль, и его мягкий мыслеголос был полон терпеливого веселья и любви. — Мой человек на ногах с зари. Она один из охотников Стражей, — пояснил он специально для Искателя Мечты. — Ее особая обязанность — обнаружить злодеев и не дать им нарушить человеческий закон, а если они все-таки сделают это, то выследить и наказать их. Ей это очень хорошо удается, — добавил он с явной гордостью. — Мне кажется, именно поэтому ее вызвали так рано»
«Там есть злодей?», — удивился Искатель Мечты, и Парсифаль мяукнул от смеха.
«Может быть, — ответил охотник, — но не это их так взволновало. Посмотри. Видишь большой черный аэрокар, который охраняют вооруженные люди?»
Искатель Мечты узнал человеческий термин — один из многих, часто сбивающих с толку, терминов — для летающего яйца и согласно помахал хвостом, глядя на летательный аппарат.
«Из него вышла та, которую они зовут „принцессой“, и моего человека вызвали помогать защищать ее»
«Принцесса?»— тщательно повторил Искатель Мечты.
«Это почетное звание, как Главный Старейшина Клана или Певица Памяти, — объяснил Парсифаль. — Мы, — он мысленно включил остальных на крыше, — пытались понять его точнее, потому что оно означает странные вещи. Например, люди относятся к этой «принцессе» с большим уважением и обращаются с ней во всех смыслах как с одной из старейшин, хотя она едва выросший детеныш. Мы еще не решили, каким образом такая молодая девушка может иметь такое значение, но это не вызывает сомнений. А еще, Сильвестр, — Парсифаль кивнул в одного из старших охотников, сидевшего в конце крыши, — был так близко, что смог попробовать ее мыслесвет, и ощущение властности в нем было очень сильно. Это очень мощный мыслесвет, — уважительно добавил Парсифаль, — но при этом слишком печальный для ее возраста»
— А это новый зал заседаний, — прокомментировал генерал-лейтенант МакКлинток, открывая двойные двери и пропуская вперед Адриенну.
Кивнув, она прошла в обширное, щедро устланное коврами помещение, а за ней проследовала ее свита. Сопровождение было относительно небольшим. Поскольку они находились внутри и под прикрытием, большая часть группы охраны Элвина Тудева осталась снаружи, наблюдая за периметром. Ее сопровождали только сам Тудев и лично выбранные им сержанты в штатском. Ну да, еще Нассоа Гароун, два агента по связям с общественностью, генерал-лейтенант МакКлинток, еще три старших офицера Лесной Службы, главный инженер нового административного крыла и группа службы новостей из двух человек. А еще два кота: Дунатис МакКлинтока и Мусаси полковника Марси Алсерро.
— Мы очень гордимся им, — продолжал МакКлинток, следуя за ней в прохладный тихий простор комнаты. — Нам нужно было больше места, но, если честно, мы решили, что коли у нас есть такая возможность, то помещение должно быть… гм… уютным.
— Действительно, — с улыбкой согласилась Адриенна, оценивающе разглядывая зал. Затем глаза ее сузились, когда она заметила портрет в натуральную величину, висевший над массивным столом для собраний. Она прошла по ковру и восхищенно уставилась на картину.
Это была впечатляющая работа, выполненная неомаслом. Изготовленные по заказу фотореактивные компоненты были смешаны искусной рукой, натренированной и имеющей стимул, чтобы произвести изображение, точь-в-точь как было задумано художником, а потом заморожены навсегда под слоем стабилизатора в нужный миг. Эта же технология с помощью компьютера создала бы зрительный образ с абсолютной точности голограммы и твердостью и «текстурой», с которой не сравниться ни одной скульптуре. Но этот портрет создал не компьютер. Он был не настолько совершенен. Это был, с благоговением поняла она, настоящийшедевр — шедевр интерпретации, чьи недостатки являлись частью его величия, доказательством, что его сотворили рука, глаз и разум человека, а не равнодушное совершенство электроники.
— Это ведь Акимото, да? — тихо спросил Адриенна, и глава ЛСС еще раз остро взглянул на нее. Принцесса уже несколько раз сумела поразить его широтой своих интересов, и ему пора было бы привыкнуть к этому, но этого не происходило.
— Да. Да, это она, — согласился МакКлинток. — Но мы не заказывали его, Ваше Высочество, — поспешно добавил он. — Миз Акимото подарила его нам.
На этот раз Адриенна изумленно посмотрела на генерала-лейтенанта. Она поняла, почему он поторопился дать объяснение. Подлинник Цукие Акимото стоил почти столько же, сколько весь новый административный центр Лесной Службы.
— Подарилаего? — переспросила принцесса.
— Да, Ваше Высочество. Она выбрала тему, выполнила работу и подарила ее нам с единственным условием: чтобы ее выставили в конференц-зале нашего правления.
— Но… почему? — спросил Адриенна, вернувшись к великолепному портрету.
Изображенная на нем женщина была довольно пожилого возраста. У нее был ясный взгляд и губы, которые, казалось, вот-вот раздвинутся в улыбке, но при этом от нее исходила почти пугающая энергия и целеустремленность. Ростом она была чуть ниже среднего, с густыми седыми волосами, и одета в зеленую с коричневым форму ЛСС с двумя золотыми планетами бригадного генерала на воротнике. Еще на ней была сине-белая с золотой окантовкой лента ордена «За заслуги», а на плече гордо восседал кремово-серый древесный кот. Кот был крупный и сильно покалеченный. У его правого уха отсутствовал кончик, на плюшевом мехе на правой стороне его мордочки пролегали белые полоски, отмечавшие шрамы под шерстью, а правую переднюю лапу ампутировали в плече. Он сидел на правом плече своего человека, свесив хвост за ее спиной и положив уцелевшую лапу ей на голову, и художница запечатлела любовь в глазах обоих изображенной с впечатляющей точностью.
— Потому что она так пожелала, Ваше Высочество, — тихо сказал МакКлинток. — Возможно, вы не в курсе, что миз Акимото саму принял кот несколько лет назад?
— Что? — Адриенна посмотрела на него и потрясла головой. — Нет, не в курсе. Конечно, я знала, что она со Сфинкса, но если бы о ее принятии стало широко известно, я должна была услышать об этом.
— Это не так… то есть, о нем не стало широко известно, — объяснил МакКлинток. — Миз Акимото всегда стремилась к уединенности. Она редко покидает семейный фригольд — они были Первыми Пайщиками, вы знаете — и не улетала с планеты после принятия. — Он слабо улыбнулся. — Боюсь, что немногие из нас увезли бы наших друзей с планеты без острой необходимости. Не потому, что чертятам не захотелось бы попутешествовать! Вы, наверное, заметили, что мы их сильно опекаем?
Адриенна с чувством кивнула, и его улыбка превратилась в ухмылку.
— Их наверняка не нужно опекать таксильно, как мы настаиваем, Ваше Высочество. Физически они крайне выносливы, и у них имеется свой арсенал, который помогает им позаботиться о себе в большинстве опасных ситуаций. Дунатис?
Кот на плече МакКлинтока послушно поднял переднюю лапу с длинными пальцами и вытянул их, выпуская четыре сантиметровых ятагана. Он подержал лапу, чтобы она смогла их разглядеть, затем радостно мяукнул, и когти цвета слоновой кости исчезли, снова спрятавшись.
— Проблема в том, — более серьезным тоном продолжил МакКлинток, — что они не слишком хорошо могут позаботиться о себя в ситуациях, когда угроза не сиюминутная и не физическая. Особые юридические права, которыми их наделали конституция, на Сфинксе действуют в полную силу. А вот за пределамиСфинкса все не так ясно.
— Вы имеете в виду «Билль о правах древесных котов», — ровным голосом сказала Адриенна, и генерал кивнул. Он насторожился, услышав, что ее голос лишен всякой выражения, но не отступил.
— Именно это я хотел обсудить, ваше высочество, — признался он. — Мы в Лесной службе, считаем, что целью девятой поправки было признать котов разумными существами — с юридическим статусом несовершеннолетнего ребенка — на всех трех планетах Звездного Королевства. Тем не менее, вы должны знать о том, что определенные политические и экономические группы придерживаются мнения, что наша неспособность измерить настоящую разумность котов с «доказуемой, воспроизводимой точностью» означает, что их разумность — не более, чем юридическая фикция. Более того, они заявляют, что поскольку девятая поправка особо отмечает их статус на Сфинксе, она не касается их статуса на Мантикоре или Грифоне. Вздор, конечно. К сожалению, целых тридцать лет после введения закона в действие, никому не пришло в голову исследовать эту сторону поправки — или первоначальные дополнения к законодательству. Этот вопрос просто не поднимался раньше, даже в тех редких случаях, когда какой-нибудь кот отправлялся со Сфинкса. Но когда в 107 году после посадки, корпорация Рихтмана попыталась действовать, и …
— Я помню, генерал, — оборвала его Адриенна еще менее выразительным тоном, и Дунатис шевельнулся на плече МакКлинтока, чувствуя эмоции наследницы.
Корпорация Рихтмана была мантикорским фасадом для корпорации «Рабсила» с Мезы. Тогда об этом никто не знал, так как Рихтман тщательно спрятал свои связи с системой Мезы. На это у него были веские основания, учитывая отношения большинства человечества к «Рабсиле» с ее обширными операциями по клонированию и биоинженерии. Прошло всего шесть с половиной земных веков после Последней Войны на Старой Земле, обрушившей на человечество всевозможные ужасы неограниченных генетических и биологических модификаций. Война официально «закончилась» в 943 г. после Расселения… но лишь к пятнадцатому веку Расселения Старая Земля полностью оправилась от побоища той войны, и большинство человечества выучило жуткий урок почти полного уничтожения родного мира.
Но не система Мезы. На практике всей звездной системой владела компания «Рабсила», и хотя евгеники Беовульфа опытнее и лучше обучены, зато Меза могла предоставить гораздо более… широкий простор для их талантов, поскольку Меза отвергла запрет Кодекса Беовульфа на случайные изменения в человеческом генотипе. «Рабсила» с готовностью производила клонированных рабов, генетически перестроенных «наемных работников» и даже более смертоносные версии «суперсолдат» Последней Войны. Люди есть люди, и покупатели (по крайней мере, тайные) всегда найдутся, а поскольку «Рабсила» и так была моральной парией, ее руководители не видели причины придерживаться даже минимума нравственных принципов.
Ничто из этого не коснулось бы Звездного Королевства, если бы древесные коты не были эмпатами.
Некоторые радикальные ксенобиологи считали, что коты были также телепатами, но это утверждение было более сомнительным, и пока никто не смог предоставить научные доказательства в его подтверждение. Однако их эмпатию продемонстрировали настолько убедительно, что ни один уважаемый ученый не посмел бы это оспаривать. Все это привлекло к котам внимание «Рабсилы». Несмотря на тысячелетние исследования, еще никому не удалось воспроизвести надежное, поддающееся количественному определению экстрасенсорное восприятие в людях или в горстке других разумных рас, повстречавшихся человечеству. До древесных котов.
Достаточно было одного предположения о возможности телепатии котов, чтобы агенты Мезы начали проникать в Звездное Королевство, чтобы добыть образцы. Для этого хватило бы и эмпатии самой по себе, но экономические возможности обнаружения механизма телепатии и способа ее воспроизводства в людях были неоценимы для кого-то вроде «Рабсилы». Ее владельцы желали заполучить объекты исследования и доноров тканей, и не было ни малейших иллюзий в том, что случится с этими объектами.
Насколько известно, ни одна из тайных попыток мезанцев не удалась. Эмпаты были неуловимой добычей, а Лесная Служба с самого начала сделала защиту котов от браконьеров своей главной задачей. Но возможная прибыль была так огромна, что «Рабсила» вложила, как позднее посчитали, около восьмисот миллионов мантикорских долларов в создание корпорации Рихтмана, чтобы лоббировать легализацию «гуманной, не угрожающей жизни поимки» древесных котов «с целью благотворного научного исследования и экспорта в межзвездные зоологические учреждения».
Помимо затрат на создание фасада в виде Рихтмана, неизвестная (но явно значительная) сумма перешла в руки различных политиков как через зарегистрированных лоббистов, так и по самым что ни на есть теневымканалам. «Рабсила» провела масштабную работу, и хотя результаты не оправдали ее ожиданий, но девятая поправка и ее чрезвычайные полномочия не остались незатронутыми. Усилия «поправить» законодательство с целью обессилить ее провалились, но юридические эксперты Рихтмана атаковали с фланга: девятая поправка, указывали они, основывается на том, что древесные коты определяются «разумными». Где, вопрошали они, доказательства этой разумности? Должно ли вообще быть умным существо, которое чувствует эмоции испытателей, чтобы подделатьразумность?
В дело пошли лучшие из доступных исследовательских методов, как от сторонников котов, так и от их противников, и самое большее, в чем честно можно было признаться — это то, что результаты неоднозначны. И это еще мягко сказано. По некоторым тестам выходило, что коты также умны, как сами люди, другие же доказывали, что в разумности они уступают генетически неизмененным дельфинам Старой Земли. Как это ни странно, коты показывали лучшие результаты в решении задач в отсутствие людей, производящих испытания. Это, казалось, переворачивало с ног на голову утверждение о том, что «эмпаты подделывают разумность». Создавалось впечатление, будто коты решали не сотрудничать в определенных отношениях, или даже намеренно ухудшать результаты — что, конечно, смехотворно. Как бы то ни было, всем пришлось согласиться, что тесты противоречивы, а оппоненты поправки настаивали, что «противоречивый» — всего лишь синоним «бесполезного».