Тот далекий летний день на острове был на редкость спокойным. Солнце медленно подбиралось к зениту, и густой полуденный зной плотно окутывал Порт-Ройял. Стоявшие в огромной бухте суда с убранными парусами лениво покачивались на легкой волне. Люди прятались в тень. Лишь подгоняемые плетками черные рабы, пританцовывая на прогнувшихся сходнях, перетаскивали на берег тюки с грузом и сундуки с награбленными флибустьерскими сокровищами. Кое-где над домами курился дымок: близился час обеда, и владельцы приморских кабачков жарили на вертеле аппетитные куски баранины, варили суп из устриц, в больших медных тазах тушили черепашье мясо с рыбой и ароматными пряностями. Казалось, ничто не может нарушить покой убаюканного жарой и тишиной города.
Внезапно откуда-то донеслись громовые раскаты, и город содрогнулся. А уже в следующее мгновение подземный толчок страшной силы превратил Порт-Ройял в груду развалин. Земля разверзлась, и в образовавшийся пролом с шумом ринулось море, накрывая собой все, что попадалось на пути: людей, дома, склады, повозки с лошадьми, лодки. С треском развалилась и рухнула находившаяся недалеко от залива церковь святого Павла. Последний печальный стон издал и скрылся под водой тяжелый церковный колокол.
Крупные суда, поднятые многометровыми приливными волнами, вторглись на берег и обрушились на крыши зданий, чтобы вместе с ними исчезнуть затем в гигантских затопленных водой расщелинах. В считанные минуты город перестал существовать. Безжалостная стихия унесла свыше 5 тысяч жизней – большую часть населения Порт-Ройяла. Произошло это 7 июня 1692 года в 11 часов 43 минуты.
Но откуда известно точное время трагедии? Неужели у кого-то из, немногих уцелевших хватило сил и мужества, чтобы хладнокровно зафиксировать этот страшный миг, который, должно быть, показался несчастным жителям Порт-Ройяла концом света? Нет, время показали часы, причем не простые, а золотые. Да-да, золотые часы, которые удалось поднять со дна участникам экспедиции во главе с Эдвином Липком, организованной в 1953 году Национальным географическим обществом США – для подъема затонувших сокровищ Порт-Ройяла и научного обследования затонувшего города. После одного из погружений поднявшийся на палубу аварийно-спасательного судна «Си Дайвер» водолаз показал товарищам свою добычу: небольшой круглый блестящий предмет – золотые часы, циферблат которых был покрыт твердой известковой коркой.
Вполне резонно было предположить, что часы принадлежали кому-либо из жителей или гостей пиратской столицы, встретивших там свой смертный час в момент рокового землетрясения. Тогда же остановился и часовой механизм. Линк принялся за чистку и изучение часов. Прежде всего он заметил на внутренней стороне крышки гравировку: «Поль Блондель». Кто он: мастер, изготовивший часы, или их владелец, погибший в тот кошмарный день в Порт-Ройяле? Это еще предстояло выяснить, а пока снова за работу. Аккуратно сняв с циферблата коралловую корку Линк увидел римские цифры, составленные из множества крохотных серебряных гвоздиков. Стрелок же на часах не было: за два с половиной столетия их съела коррозия. «Теперь у нас есть возможность точно установить время гибели города, – сообщил своим помощникам Эдвин Линк. – Если стрелки разрушились уже после того, как кораллы покрыли циферблат, рентгеновские лучи помогут определить их первоначальное положение, зафиксированное на коралловом слое».
Всем, конечно же, не терпелось найти ответ на этот вопрос, но, увы, под рукой не было рентгеновского аппарата. Выручил знакомый зубной врач из Кингстона. День спустя Линк уже внимательно изучал снимки циферблата, на который вновь была «надета» коралловая корка. Просветившие ее лучи показали те места, где когда-то застыли железные стрелки, «растаявшие» затем в морской воде. Следы стрелок на снимках просматривались довольно отчетливо: линия покороче находилась чуть левее двенадцати, а та, что подлиннее, немного поднялась над восьмеркой. Иными словами, часы остановились незадолго до полудня или полуночи.
Чтобы окончательно прояснить ситуацию, Линк послал находку в лондонский Музей науки и техники: там имеется лучшая в мире коллекция старинных часов и работают специалисты, знающие о них все. Вскоре в Кингстон пришла телеграмма из Лондона: «Часы изготовлены в 1686 году Полем Блонделем из Амстердама. Они показывают 11 часов 43 минуты». До сих пор было известно лишь, что трагедия обрушилась на Порт-Ройял жарким июньским днем, теперь благодаря находке на морском дне удалось установить и точное время землетрясения.
Экспедиция Эдвина Линка работала в подводном городе два с половиной месяца. За это время на палубе «Си Дайвера» побывало немало морских трофеев: медные ковши с длинными ручками, сломанные оловянные ложки, миски и другая кухонная утварь, бутылки из-под вина и пузырьки для лекарств, кровельная черепица и обломки кирпичей. Конечно же, и эти предметы, относящиеся к XVII веку, представляли немалый интерес для историков и археологов. Но часы оказались единственным золотым изделием, найденным членами экспедиции. Наступила пора сильных ветров, и работы пришлось сворачивать. «Си Дайвер» снялся с якоря и взял курс на Флориду.
Пожалуй, более удачливым с этой точки зрения оказался другой исследователь Порт-Ройяла – Роберт Моркс. В 60-х годах по заданию правительства Ямайки он провел довольно масштабные археологические поиски на бывших площадях и улицах покоренного морем города. «Это крупнейший объект подводной археологии во всем Западном полушарии», – писал ученый на страницах американского журнала «Нэшнл джиогрэфик».
Сейчас мы располагаем уникальной возможностью выяснить, как выглядел целый город XVII века. При раскопках нам попадается даже пища, например масло, ставшее твердым, как камень. Мы знаем, какой табак курили тогда – нашли целый лист табака. Мы можем сказать, какие крепкие напитки пили в то время: подвергли анализу содержимое закупоренных бутылок. Там оказались ром, вино и брэнди. Мы подняли около 250 почти невредимых предметов оловянной посуды. Это больше, чем было найдено на всех других подводных археологических объектах Западного полушария, вместе взятых. Мы нашли шесть тысяч глиняных трубок, серебряные изделия, карманные часы и медный аппарат для перегонки рома».
Но были у Моркса находки и поинтереснее, чем имущество порт-ройялского самогонщика. В один прекрасный день водолазы достали со дна сундук с гербом испанского короля Филиппа IV. Сундук доверху был наполнен отлично сохранившимися серебряными монетами второй половины XVII столетия. Как предусматривалось договором, клад перешел в собственность ямайских властей.
Нет сомнения, что Порт-Ройял еще не раз порадует подводных археологов и искателей счастья: ведь найдена лишь малая толика тех богатств, которые находились в городе в момент его гибели. Известно, что располагавшиеся вдоль пристани портовые склады всегда были битком забиты золотом, серебром и дорогими товарами, ожидавшими отправки в Европу: ведь в Порт-Ройяле в те времена сходилось множество морских торговых путей, соединявших крупнейшие гавани мира. К тому же город служил пристанищем многих пиратов, свозивших сюда свою добычу. Вот почему до сих пор ходит легенды о подводных кладах Порт-Ройяла, привлекающие сюда толпы туристов. В ясные дни на специальных лодках с прозрачным днищем они выходят в море и с любопытством всматриваются в синие воды-залива. Когда солнце светит особенно ярко, перед туристами предстает безмолвный мертвый город. Впрочем, кое-кому порой даже чудится доносящийся из глубины колокольный звон…
Разумеется, города тонут не так часто, как корабли, тем не менее у Порт-Ройяла немало «товарищей по несчастью». Особенно много утонувших городов находится в прибрежной полосе Средиземного моря. Один из них – легендарный Бибион, который история связала с-именем вождя племени гуннов Аттилы. В середине V века полчища гуннов вторглись с востока во владения Римской империи. Хотя Аттила сумел дойти до северной части Италии, особых ратных успехов он здесь не стяжал, и вскоре вынужден был покинуть Апеннинский полуостров и уйти в Придунайские земли. Согласно историческим документам в своей носледкон итальянской резиденции Бибионе предводитель гуннов зарыл клад – награбленные в походах драгоценности. Судьба отпустила Аттиле еще лишь год жизни – он умер в 53 году.
Но и Бибион оказался не вечным: древний город вскоре исчез с лица земли, поглощенный волнами Адриатического моря. С давних пор итальянские историки пытаются найти хотя бы следы его на морском дне. Однако все их попытки оказывались безуспешными, пока, наконец, удача не пришла после второй мировой войны к профессору археологии Фонтани.
Ученый выяснил и тщательно изучил путь гуннских завоевателей по древнеримской дороге из Равенны в Триест через Падую. Его поджидал сюрприз: примерно в километре от устья реки Тальяменто древняя дорога обрывалась, упираясь в одну из лагун Венецианского залила. Выяснилась и такая любопытная деталь: камень для постройки своих домов жители здешней прибрежной деревеньки добывали из моря, причем им иногда удавалось достать со дна целые каменные блоки. Местные рыбаки поведали профессору, что не раз находили на морском дне древние монеты, которые за приличное вознаграждение они передавали в музей.
Знакомство с этими монетами позволило определить их возраст: они датировались первой половиной V века. Все говорило о том, что именно здесь следует искать пропавший полтора тысячелетия назад Бибион.
Фонтани сумел сколотить группу опытных аквалангистов, которые обследовали довольно большой участок дна залива. Они нашли массивные стены и сторожевые башни древней крепости, остатки лестниц, различные постройки. Извлекли подводники много монет, античную домашнюю утварь и даже урны с прахом.
Итак, Бибион был найден, но никаких следов клада Аттилы обнаружить не удалось. О находке легендарного города прослышали многочисленные искатели счастья, и вскоре деревушка, лежащая близ устья Тальяменто, стала настоящей Меккой итальянских аквалангистов. Одни намеревались искать здесь клад гуннского вождя, других влекла жажда приключений, третьи преследовали сугубо научные цели. Возможно, романтики и ученые хотя бы частично удовлетворили свои надежды, а вот охотники за сокровищами пока остались ни с чем.
Открытие Бибиона пробудило у многих жителей Италии да и других стран интерес к поиску затонувших городов. Число аквалангистов, ринувшихся в волны Средиземного моря, заметно возросло. Но одного из них – Раймондо Бухера, который, как обычно, проводил свой отпуск на маленьком острове Линосе, расположенном примерно на полпути между Мальтой и африканским побережьем, подводная археология мало волновала. Он увлекался подводной охотой и любил «побродить» с ружьишком в здешних водах. В тот день, о котором пойдет речь, море не баловало его богатой добычей. Раймондо уже собирался выбраться на берег, когда заметил впереди справа от себя крупного тунца, быстро уходящего в сторону моря, а чуть поодаль от него – стайку резвых пеламид. Бухер и сам не мог потом сказать, что заставило его поплыть за ними: ведь ему вряд ли удалось бы догнать эту процессию. Тем не менее он взял тот же курс. Через минуту-другую рыбы скрылись из виду, но зато внезапно аквалангист увидел под собой примерно на тридцатиметровой глубине массивную каменную стену. Ошеломленный Бухер приблизился к ней и поплыл вдоль нее. Сложенная из крупных блоков правильной формы, стена сначала тянулась горизонтально, а затем довольно резко уходила на глубину.
На следующий день Раймондо вернулся к таинственной стене вместе с братом. И тут их поджидал новый сюрприз: на одном из зубцов виднелась вырубленная из камня угловатая человеческая фигура, напоминающая фараона.
День за днем братья, не спешившие раскрывать свою тайну, погружались в море, чтобы сделать побольше снимков древней стены. И лишь когда документальные подтверждения ее существования были в руках, Бухер счел возможным рассказать о своей находке археологам. Те, разумеется, заинтересовались подводной крепостью и попытались найти ответы на многочисленные вопросы, поставленные стеной. Что это за крепость? Какой народ соорудил ее? Когда? Как оказалась она на дне?
К решению задач подключились геологи, которые поведали, что в не столь отдаленные по геологическим меркам времена остров Мальта соединялся через Сицилию с континентом. Там, где ныне плещется Тирренское море, когда-то находилась земля Тирренис. Жили здесь древние племена пеласгов, о которых с почтением повествует Гомер: ведь они достигли высот цивилизации раньше греков и критян. Должно быть, пеласги и выстроили для защиты от вражеских набегов этот каменный бастион. По мнению ряда итальянских археологов, крепость могла принадлежать исчезнувшему с лица земли древнему городу Эфузе, который упоминается в античной литературе. Самым страшным врагом Эфузы оказалось море, поглотившее город и близлежащие территории несколько тысячелетий назад. Причиной тому была деятельность подводных вулканов: их извержения приводили к затоплению больших и малых участков суши на материке, островах, перешейках. Постепенно скрылась под водой и Эфуза со своими крепостными стенами.
О реальности такой версии говорит следующий любопытный факт. В начале прошлого века капитан британского корвета обнаружил вблизи Сицилии крохотный островок, не отмеченный ни на одной из карт. За право владения новым клочком суши, который успел получить даже не одно, а два названия – Фернандес и Изола Джулия, разгорелся жаркий спор между Англией и Неаполитанским королевством. Неизвестно, чем бы он закончился, если бы спустя полгода островок не погрузился в воду столь же внезапно, как и появился на поверхность.
На восточном побережье Средиземного моря, к югу от Хайфы, тоже есть место, где с увлечением работают подводные археологи. Речь идет об остатках древнеиудейского города-порта Цезареи, основанного за несколько десятилетий до нашей эры на месте древнего города эллинов под названием «Башня Стратона».
Взорам туристов предстают здесь разрушенные дома II—III веков, здания театра, ипподром, два акведука, фрагменты крепостных Стен, руины замка крестоносцев. Но это только часть Цезареи. Другая часть ее находится под водой – в гавани, где когда-то порой на якоре стояло до сотни судов: столица иудейского царства была крупным торговым центром. Здесь же находилась в те далекие времена и резиденция римских прокураторов Иудеи.
Подводной Цезареей заинтересовался уже известный нам по поискам Порт-Ройяла археолог-любитель Эдвин Линк. Летом 1957 года его яхта «Си Дайвер», оборудованная по последнему слову техники, вошла в гавань, и ее экипаж начал здесь свою работу. Прежде всего с помощью электронных устройств было прощупано дно и составлена карта скрытых морем районов древней столицы иудейского царя Ирода. Затем водолазы приступили к археологическим поискам. Вскоре удалось поднять крупную статую, когда-то украшавшую вход в гавань, и несколько мраморных колонн. Больше море ничего не пожелало отдать Линку.
Спустя четыре года подводные изыскания в Цезарее продолжили израильские и итальянские археологи. Они нашли остатки здания библиотеки, которая в древности была так же знаменита, как библиотеки Иерусалима и Александрии. Но, пожалуй, еще большей удачей экспедиции стала находка постамента массивного памятника. Когда его извлекли на поверхность и основательно почистили, все увидели сохранившуюся на нем надпись: «…tius Pilatus». Это он, жестокий и коварный, прокуратор Иудеи Понтий Пилат, вошел, как поведал нам Михаил Булгаков в своем бессмертном романе «Мастер и Маргарита», «в белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого», чтобы приговорить к распятию Иисуса Христа.
Через несколько лет, после жалобы самаритян по поводу кровавого избиения их прислужниками Понтия Пилата прокуратор был отстранен от должности и отправлен в Рим. Возможно, тогда и сбросили иудеи памятник ненавистному палачу с основания. Во всяком случае найти на дне гавани рядом с пьедесталом саму статую археологам так и не удалось.
Немало утонувших городов и поселении есть и на Черном море. Еще в 30-х годах интересные подводные археологические исследования были проведены под руководством профессора К. Э. Гриневича в районе Херсонеса – древнегреческой колонии, развалины которой находятся недалеко от Севастополя. Работавшие в скафандрах водолазы детально обследовали и измерили остатки каменной кладки жилых построек, башен и других сооружений на расстоянии до 70 метров от берега (уйти дальше не позволяла длина воздушных шлангов). Не устоял перед соблазном побывать в затонувшем городе и сам профессор К. Э. Гриневич: надев водолазное снаряжение, он отправился на прогулку и 23 минуты знакомился с покоящимися на дне руинами древнего Херсонеса.
Этими погружениями в предвоенный период было положено начало подводным археологическим исследованиям в нашей стране. Продолжить работы, значительно расширив их географию, удалось лишь после войны. Объектом внимания ученых стала, в частности, тихая черноморская бухта вблизи Сухуми. Здесь когда-то стоял античный город Диоскуриада, основанный в VI веке до н. э. греками из Милета. В начале I века городом овладели римляне, соорудившие здесь крепость. Но жизнь Диоскуриады оказалась короткой: в IV веке начался ее упадок, а спустя два столетия она и вовсе перестала существовать. Не выдержав наступления моря, город ушел на дно Сухумской бухты.
Еще в XVIII веке грузинский историк Вахуштий Багратиони писал, что в море у Сухуми из воды выступают сорок античных колонн. Время и волны постепенно разрушали их, и к нашим дням от них не осталось и следа. Но вот в 1958 году со дна Сухумской бухты была извлечена часть рельефного мраморного надгробия в виде стелы, весившей около тонны, Специалисты определили возраст этого шедевра античного искусства: V век до н. э. Спустя несколько лет археологи обнаружили здесь руины подводного города. Это и была Диоскуриада. В нескольких десятках метров от берега на дне бухты сохранились остатки круглой башни и каменной стены. «Башня диаметром около трех метров сложена из крупного булыжника…» пишет руководитель археологической экспедиции В. П. Пачулиа в книге «В краю золотого руна». – «Стену, примыкающую к башне, опоясывают три ряда тонкого кирпича. Кладка и форма кирпича характерны для римской строительной техники… Просветы в полутораметровой стене башни служили, очевидно, бойницами. Судя по примыкающей к башне стене и многочисленным строительным фрагментам, здесь когда-то находились оборонительные сооружения, блокировавшие вход в реку Беслетку.
Поиски предполагаемой верхней части стелы с посвятительной надписью, к сожалению, не дали ожидаемых результатов – слишком велик слой ила, нанесенный рекой. Может быть, в будущем археологи, вооруженные мощными эжекторами, откачают с этого места речной ил и перед их глазами предстанет много неожиданного».
Расстанемся с многообещающей Диоскуриадой и перенесемся мысленно совсем в другую область земного шара – в Микронезию, точнее, на архипелаг Каролинских островов, лежащих в западной части Тихого океана. Впрочем, наше внимание привлек не весь архипелаг, а лишь вулканический остров Понапе, входящий в группу островов Сенявина (они были открыты в 1828 году русским мореплавателем Ф. П. Литке и названы в честь Д. Н. Сенявина – замечательного флотоводца, разгромившего турецкий флот в Дарданелльском и Афонском сражениях 1807 года). Чем же интересен нам остров Понапе?
На подводном рифе этого острова находятся руины огромного каменного города Нан-Мадола, в котором когда-то жило, по мнению ученых, примерно сто тысяч человек. Древние зодчие создали на рифовом фундаменте множество искусственных островов из базальтовых глыб и воздвигли город, рассеченный широкой сетью каналов-улиц. Именно поэтому историки й археологи часто называют Нан-Мадол тихоокеанской Венецией. Вот что пишет о нем известный чехословацкий этнограф и писатель Мирослав Стингл: «На островах Нан-Мадола неизвестные создатели первого микронезийского города построили из огромных каменных блоков десятки великолепных зданий: храмы, крепости, малые „дворцы“, а также создали искусственные озера и др. Предназначение многих построек до сих пор окончательно не установлено. Это загадка – лишь одна из многих тайн непонятного искусственного архипелага, каменного города, подобного которому нет во всей Океании».
О том, что на далеком тихоокеанском острове, вернее, рядом с ним, расположены остатки таинственного города, было известно давно. В литературе, например, имеется упоминание о некоем бельгийском антропологе, побывавшем там в прошлом веке и собравшем кое-какие любопытные предметы, подтверждающие существование «мертвого города». Но на обратном пути судно потерпело крушение и затонуло. Все «вещественные доказательства» ушли на дне». На рубеже прошлого и нынешнего веков серьезные научные исследования Нан-Мадола провел немецкий археолог Пауль Хамбрух, сосредоточивший свое внимание на топографии древнего города. Ученому удалось нанести на карту 92 острова – «микрорайоны» тихоокеанской Венеции.
Примерно в то же время на Понапе произошел загадочный случай, не только взволновавший местное население, но и получивший резонанс в Европе, в частности в Германии, которая владела тогда Каролинским архипелагом. Среди жителей острова ходила легенда, утверждавшая, что каждого, кто рискнет провести ночь среди руин Нан-Мадола, непременно ждет скорая гибель. И вот вопреки этому предостережению германский губернатор Понапе некто Берг отважился переночевать в «мертвом городе». И что же? Он внезапно умер уже на следующий день, хотя прежде не жаловался на свое здоровье.
Но все же не это, видимо, следует считать главной загадкой острова. В самом деле: ученых волнует множество вопросов, на которые еще не получен ответ. Кто и когда построил Нан-Мадол? Откуда, с какого континента, из какой страны, каким образом прибыли сюда сотни тысяч будущих нанмадольцев? Что заставило их покинуть свою землю? Где древние строители высекали громадные каменные балки и блоки, из которых сооружен город? Какой техникой пользовались они? Впрочем, этот перечень вопросов может быть сколь угодно длинным…
Попытку приоткрыть завесу таинственности над Нан-Мадолом предприняла сравнительно недавно группа австралийских ученых во главе с Дэвидом Чилдерсом. Прежде всего они тщательно изучили исторические и фольклорные документы, имеющие отношение к «мертвому городу». Как гласили здешние предания, большие строительные камни прилетели сюда по воздуху, а построили город «туземцы с помощью двух пришельцев, приплывших с востока». Любопытным оказался и такой факт: архитектура Нан-Мадола настолько своеобразна, что ей нельзя найти явную аналогию в других частях планеты. Пожалуй, единственный вопрос, на который удалось найти более или менее точный ответ, – возраст города. С помощью современных научных методов ученые установили, что он был воздвигнут два тысячелетия назад. Все другие свои тайны Нан-Мадол выдавать не стал.
Более того, в ходе работ выяснилось нечто такое, что породило массу новых исторических проблем: по всей вероятности, Нан-Мадол сооружен на месте гораздо более древнего города, ушедшего под воду по меньшей мере десять тысяч лет назад. Надо сказать, что еще накануне второй мировой войны, когда острова Сенявина принадлежали Японии, время от времени появлялись слухи, будто японские ловцы жемчуга видели под водой недалеко от руин Наш-Мадола колонны и дома, стоявшие на морском дне. Молва уверяла даже, что японские водолазы нашли в затопленном городе и подняли на поверхность несколько платиновых саркофагов. Так ли это на самом деле, никто с уверенностью сказать не, может, зато сведения о подводных сооружениях нашли подтверждение и в послевоенный период, когда архипелаг получил статус подопечной территории ООН, управляемой США: лежащий на дне город видели участники ряда американских экспедиций.
И вот теперь Чилдерс и его коллеги могли визуально познакомиться с одним из древнейших поселений нашей планеты, находящимся не на земле, а под водой, как бы напоминая о том, что именно Мировой океан – прародина всего живого и рукотворного в окружающем нас сегодня мире. «Огромные колонны, украшенные кораллами, поднимались со дна лагуны, а навстречу нам из глубины выплывали акулы», – вспоминал Чилдерс на страницах одного из австралийских журналов. Аквалангисты, погружавшиеся на глубину 20—35 метров, насчитали дюжину таких колонн. Кроме того, на базальтовых глыбах, покоившихся на дне, удалось обнаружить довольно четкие рисунки – различные геометрические фигуры.
Среди историков бытует гипотеза, основанная на китайских и индийских легендах: когда-то, в незапамятные времена, на месте многочисленных тихоокеанских архипелагов находился материк, именовавшийся My, или Лемурия. Так не являются ли острова и подводный город в лагуне у Нан-Мадола дошедшими до нас крупицами этой суши и выросшей на ней древней цивилизации, к сожалению, не уцелевшей до наших дней?
Внезапно откуда-то донеслись громовые раскаты, и город содрогнулся. А уже в следующее мгновение подземный толчок страшной силы превратил Порт-Ройял в груду развалин. Земля разверзлась, и в образовавшийся пролом с шумом ринулось море, накрывая собой все, что попадалось на пути: людей, дома, склады, повозки с лошадьми, лодки. С треском развалилась и рухнула находившаяся недалеко от залива церковь святого Павла. Последний печальный стон издал и скрылся под водой тяжелый церковный колокол.
Крупные суда, поднятые многометровыми приливными волнами, вторглись на берег и обрушились на крыши зданий, чтобы вместе с ними исчезнуть затем в гигантских затопленных водой расщелинах. В считанные минуты город перестал существовать. Безжалостная стихия унесла свыше 5 тысяч жизней – большую часть населения Порт-Ройяла. Произошло это 7 июня 1692 года в 11 часов 43 минуты.
Но откуда известно точное время трагедии? Неужели у кого-то из, немногих уцелевших хватило сил и мужества, чтобы хладнокровно зафиксировать этот страшный миг, который, должно быть, показался несчастным жителям Порт-Ройяла концом света? Нет, время показали часы, причем не простые, а золотые. Да-да, золотые часы, которые удалось поднять со дна участникам экспедиции во главе с Эдвином Липком, организованной в 1953 году Национальным географическим обществом США – для подъема затонувших сокровищ Порт-Ройяла и научного обследования затонувшего города. После одного из погружений поднявшийся на палубу аварийно-спасательного судна «Си Дайвер» водолаз показал товарищам свою добычу: небольшой круглый блестящий предмет – золотые часы, циферблат которых был покрыт твердой известковой коркой.
Вполне резонно было предположить, что часы принадлежали кому-либо из жителей или гостей пиратской столицы, встретивших там свой смертный час в момент рокового землетрясения. Тогда же остановился и часовой механизм. Линк принялся за чистку и изучение часов. Прежде всего он заметил на внутренней стороне крышки гравировку: «Поль Блондель». Кто он: мастер, изготовивший часы, или их владелец, погибший в тот кошмарный день в Порт-Ройяле? Это еще предстояло выяснить, а пока снова за работу. Аккуратно сняв с циферблата коралловую корку Линк увидел римские цифры, составленные из множества крохотных серебряных гвоздиков. Стрелок же на часах не было: за два с половиной столетия их съела коррозия. «Теперь у нас есть возможность точно установить время гибели города, – сообщил своим помощникам Эдвин Линк. – Если стрелки разрушились уже после того, как кораллы покрыли циферблат, рентгеновские лучи помогут определить их первоначальное положение, зафиксированное на коралловом слое».
Всем, конечно же, не терпелось найти ответ на этот вопрос, но, увы, под рукой не было рентгеновского аппарата. Выручил знакомый зубной врач из Кингстона. День спустя Линк уже внимательно изучал снимки циферблата, на который вновь была «надета» коралловая корка. Просветившие ее лучи показали те места, где когда-то застыли железные стрелки, «растаявшие» затем в морской воде. Следы стрелок на снимках просматривались довольно отчетливо: линия покороче находилась чуть левее двенадцати, а та, что подлиннее, немного поднялась над восьмеркой. Иными словами, часы остановились незадолго до полудня или полуночи.
Чтобы окончательно прояснить ситуацию, Линк послал находку в лондонский Музей науки и техники: там имеется лучшая в мире коллекция старинных часов и работают специалисты, знающие о них все. Вскоре в Кингстон пришла телеграмма из Лондона: «Часы изготовлены в 1686 году Полем Блонделем из Амстердама. Они показывают 11 часов 43 минуты». До сих пор было известно лишь, что трагедия обрушилась на Порт-Ройял жарким июньским днем, теперь благодаря находке на морском дне удалось установить и точное время землетрясения.
Экспедиция Эдвина Линка работала в подводном городе два с половиной месяца. За это время на палубе «Си Дайвера» побывало немало морских трофеев: медные ковши с длинными ручками, сломанные оловянные ложки, миски и другая кухонная утварь, бутылки из-под вина и пузырьки для лекарств, кровельная черепица и обломки кирпичей. Конечно же, и эти предметы, относящиеся к XVII веку, представляли немалый интерес для историков и археологов. Но часы оказались единственным золотым изделием, найденным членами экспедиции. Наступила пора сильных ветров, и работы пришлось сворачивать. «Си Дайвер» снялся с якоря и взял курс на Флориду.
Пожалуй, более удачливым с этой точки зрения оказался другой исследователь Порт-Ройяла – Роберт Моркс. В 60-х годах по заданию правительства Ямайки он провел довольно масштабные археологические поиски на бывших площадях и улицах покоренного морем города. «Это крупнейший объект подводной археологии во всем Западном полушарии», – писал ученый на страницах американского журнала «Нэшнл джиогрэфик».
Сейчас мы располагаем уникальной возможностью выяснить, как выглядел целый город XVII века. При раскопках нам попадается даже пища, например масло, ставшее твердым, как камень. Мы знаем, какой табак курили тогда – нашли целый лист табака. Мы можем сказать, какие крепкие напитки пили в то время: подвергли анализу содержимое закупоренных бутылок. Там оказались ром, вино и брэнди. Мы подняли около 250 почти невредимых предметов оловянной посуды. Это больше, чем было найдено на всех других подводных археологических объектах Западного полушария, вместе взятых. Мы нашли шесть тысяч глиняных трубок, серебряные изделия, карманные часы и медный аппарат для перегонки рома».
Но были у Моркса находки и поинтереснее, чем имущество порт-ройялского самогонщика. В один прекрасный день водолазы достали со дна сундук с гербом испанского короля Филиппа IV. Сундук доверху был наполнен отлично сохранившимися серебряными монетами второй половины XVII столетия. Как предусматривалось договором, клад перешел в собственность ямайских властей.
Нет сомнения, что Порт-Ройял еще не раз порадует подводных археологов и искателей счастья: ведь найдена лишь малая толика тех богатств, которые находились в городе в момент его гибели. Известно, что располагавшиеся вдоль пристани портовые склады всегда были битком забиты золотом, серебром и дорогими товарами, ожидавшими отправки в Европу: ведь в Порт-Ройяле в те времена сходилось множество морских торговых путей, соединявших крупнейшие гавани мира. К тому же город служил пристанищем многих пиратов, свозивших сюда свою добычу. Вот почему до сих пор ходит легенды о подводных кладах Порт-Ройяла, привлекающие сюда толпы туристов. В ясные дни на специальных лодках с прозрачным днищем они выходят в море и с любопытством всматриваются в синие воды-залива. Когда солнце светит особенно ярко, перед туристами предстает безмолвный мертвый город. Впрочем, кое-кому порой даже чудится доносящийся из глубины колокольный звон…
Разумеется, города тонут не так часто, как корабли, тем не менее у Порт-Ройяла немало «товарищей по несчастью». Особенно много утонувших городов находится в прибрежной полосе Средиземного моря. Один из них – легендарный Бибион, который история связала с-именем вождя племени гуннов Аттилы. В середине V века полчища гуннов вторглись с востока во владения Римской империи. Хотя Аттила сумел дойти до северной части Италии, особых ратных успехов он здесь не стяжал, и вскоре вынужден был покинуть Апеннинский полуостров и уйти в Придунайские земли. Согласно историческим документам в своей носледкон итальянской резиденции Бибионе предводитель гуннов зарыл клад – награбленные в походах драгоценности. Судьба отпустила Аттиле еще лишь год жизни – он умер в 53 году.
Но и Бибион оказался не вечным: древний город вскоре исчез с лица земли, поглощенный волнами Адриатического моря. С давних пор итальянские историки пытаются найти хотя бы следы его на морском дне. Однако все их попытки оказывались безуспешными, пока, наконец, удача не пришла после второй мировой войны к профессору археологии Фонтани.
Ученый выяснил и тщательно изучил путь гуннских завоевателей по древнеримской дороге из Равенны в Триест через Падую. Его поджидал сюрприз: примерно в километре от устья реки Тальяменто древняя дорога обрывалась, упираясь в одну из лагун Венецианского залила. Выяснилась и такая любопытная деталь: камень для постройки своих домов жители здешней прибрежной деревеньки добывали из моря, причем им иногда удавалось достать со дна целые каменные блоки. Местные рыбаки поведали профессору, что не раз находили на морском дне древние монеты, которые за приличное вознаграждение они передавали в музей.
Знакомство с этими монетами позволило определить их возраст: они датировались первой половиной V века. Все говорило о том, что именно здесь следует искать пропавший полтора тысячелетия назад Бибион.
Фонтани сумел сколотить группу опытных аквалангистов, которые обследовали довольно большой участок дна залива. Они нашли массивные стены и сторожевые башни древней крепости, остатки лестниц, различные постройки. Извлекли подводники много монет, античную домашнюю утварь и даже урны с прахом.
Итак, Бибион был найден, но никаких следов клада Аттилы обнаружить не удалось. О находке легендарного города прослышали многочисленные искатели счастья, и вскоре деревушка, лежащая близ устья Тальяменто, стала настоящей Меккой итальянских аквалангистов. Одни намеревались искать здесь клад гуннского вождя, других влекла жажда приключений, третьи преследовали сугубо научные цели. Возможно, романтики и ученые хотя бы частично удовлетворили свои надежды, а вот охотники за сокровищами пока остались ни с чем.
Открытие Бибиона пробудило у многих жителей Италии да и других стран интерес к поиску затонувших городов. Число аквалангистов, ринувшихся в волны Средиземного моря, заметно возросло. Но одного из них – Раймондо Бухера, который, как обычно, проводил свой отпуск на маленьком острове Линосе, расположенном примерно на полпути между Мальтой и африканским побережьем, подводная археология мало волновала. Он увлекался подводной охотой и любил «побродить» с ружьишком в здешних водах. В тот день, о котором пойдет речь, море не баловало его богатой добычей. Раймондо уже собирался выбраться на берег, когда заметил впереди справа от себя крупного тунца, быстро уходящего в сторону моря, а чуть поодаль от него – стайку резвых пеламид. Бухер и сам не мог потом сказать, что заставило его поплыть за ними: ведь ему вряд ли удалось бы догнать эту процессию. Тем не менее он взял тот же курс. Через минуту-другую рыбы скрылись из виду, но зато внезапно аквалангист увидел под собой примерно на тридцатиметровой глубине массивную каменную стену. Ошеломленный Бухер приблизился к ней и поплыл вдоль нее. Сложенная из крупных блоков правильной формы, стена сначала тянулась горизонтально, а затем довольно резко уходила на глубину.
На следующий день Раймондо вернулся к таинственной стене вместе с братом. И тут их поджидал новый сюрприз: на одном из зубцов виднелась вырубленная из камня угловатая человеческая фигура, напоминающая фараона.
День за днем братья, не спешившие раскрывать свою тайну, погружались в море, чтобы сделать побольше снимков древней стены. И лишь когда документальные подтверждения ее существования были в руках, Бухер счел возможным рассказать о своей находке археологам. Те, разумеется, заинтересовались подводной крепостью и попытались найти ответы на многочисленные вопросы, поставленные стеной. Что это за крепость? Какой народ соорудил ее? Когда? Как оказалась она на дне?
К решению задач подключились геологи, которые поведали, что в не столь отдаленные по геологическим меркам времена остров Мальта соединялся через Сицилию с континентом. Там, где ныне плещется Тирренское море, когда-то находилась земля Тирренис. Жили здесь древние племена пеласгов, о которых с почтением повествует Гомер: ведь они достигли высот цивилизации раньше греков и критян. Должно быть, пеласги и выстроили для защиты от вражеских набегов этот каменный бастион. По мнению ряда итальянских археологов, крепость могла принадлежать исчезнувшему с лица земли древнему городу Эфузе, который упоминается в античной литературе. Самым страшным врагом Эфузы оказалось море, поглотившее город и близлежащие территории несколько тысячелетий назад. Причиной тому была деятельность подводных вулканов: их извержения приводили к затоплению больших и малых участков суши на материке, островах, перешейках. Постепенно скрылась под водой и Эфуза со своими крепостными стенами.
О реальности такой версии говорит следующий любопытный факт. В начале прошлого века капитан британского корвета обнаружил вблизи Сицилии крохотный островок, не отмеченный ни на одной из карт. За право владения новым клочком суши, который успел получить даже не одно, а два названия – Фернандес и Изола Джулия, разгорелся жаркий спор между Англией и Неаполитанским королевством. Неизвестно, чем бы он закончился, если бы спустя полгода островок не погрузился в воду столь же внезапно, как и появился на поверхность.
На восточном побережье Средиземного моря, к югу от Хайфы, тоже есть место, где с увлечением работают подводные археологи. Речь идет об остатках древнеиудейского города-порта Цезареи, основанного за несколько десятилетий до нашей эры на месте древнего города эллинов под названием «Башня Стратона».
Взорам туристов предстают здесь разрушенные дома II—III веков, здания театра, ипподром, два акведука, фрагменты крепостных Стен, руины замка крестоносцев. Но это только часть Цезареи. Другая часть ее находится под водой – в гавани, где когда-то порой на якоре стояло до сотни судов: столица иудейского царства была крупным торговым центром. Здесь же находилась в те далекие времена и резиденция римских прокураторов Иудеи.
Подводной Цезареей заинтересовался уже известный нам по поискам Порт-Ройяла археолог-любитель Эдвин Линк. Летом 1957 года его яхта «Си Дайвер», оборудованная по последнему слову техники, вошла в гавань, и ее экипаж начал здесь свою работу. Прежде всего с помощью электронных устройств было прощупано дно и составлена карта скрытых морем районов древней столицы иудейского царя Ирода. Затем водолазы приступили к археологическим поискам. Вскоре удалось поднять крупную статую, когда-то украшавшую вход в гавань, и несколько мраморных колонн. Больше море ничего не пожелало отдать Линку.
Спустя четыре года подводные изыскания в Цезарее продолжили израильские и итальянские археологи. Они нашли остатки здания библиотеки, которая в древности была так же знаменита, как библиотеки Иерусалима и Александрии. Но, пожалуй, еще большей удачей экспедиции стала находка постамента массивного памятника. Когда его извлекли на поверхность и основательно почистили, все увидели сохранившуюся на нем надпись: «…tius Pilatus». Это он, жестокий и коварный, прокуратор Иудеи Понтий Пилат, вошел, как поведал нам Михаил Булгаков в своем бессмертном романе «Мастер и Маргарита», «в белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого», чтобы приговорить к распятию Иисуса Христа.
Через несколько лет, после жалобы самаритян по поводу кровавого избиения их прислужниками Понтия Пилата прокуратор был отстранен от должности и отправлен в Рим. Возможно, тогда и сбросили иудеи памятник ненавистному палачу с основания. Во всяком случае найти на дне гавани рядом с пьедесталом саму статую археологам так и не удалось.
Немало утонувших городов и поселении есть и на Черном море. Еще в 30-х годах интересные подводные археологические исследования были проведены под руководством профессора К. Э. Гриневича в районе Херсонеса – древнегреческой колонии, развалины которой находятся недалеко от Севастополя. Работавшие в скафандрах водолазы детально обследовали и измерили остатки каменной кладки жилых построек, башен и других сооружений на расстоянии до 70 метров от берега (уйти дальше не позволяла длина воздушных шлангов). Не устоял перед соблазном побывать в затонувшем городе и сам профессор К. Э. Гриневич: надев водолазное снаряжение, он отправился на прогулку и 23 минуты знакомился с покоящимися на дне руинами древнего Херсонеса.
Этими погружениями в предвоенный период было положено начало подводным археологическим исследованиям в нашей стране. Продолжить работы, значительно расширив их географию, удалось лишь после войны. Объектом внимания ученых стала, в частности, тихая черноморская бухта вблизи Сухуми. Здесь когда-то стоял античный город Диоскуриада, основанный в VI веке до н. э. греками из Милета. В начале I века городом овладели римляне, соорудившие здесь крепость. Но жизнь Диоскуриады оказалась короткой: в IV веке начался ее упадок, а спустя два столетия она и вовсе перестала существовать. Не выдержав наступления моря, город ушел на дно Сухумской бухты.
Еще в XVIII веке грузинский историк Вахуштий Багратиони писал, что в море у Сухуми из воды выступают сорок античных колонн. Время и волны постепенно разрушали их, и к нашим дням от них не осталось и следа. Но вот в 1958 году со дна Сухумской бухты была извлечена часть рельефного мраморного надгробия в виде стелы, весившей около тонны, Специалисты определили возраст этого шедевра античного искусства: V век до н. э. Спустя несколько лет археологи обнаружили здесь руины подводного города. Это и была Диоскуриада. В нескольких десятках метров от берега на дне бухты сохранились остатки круглой башни и каменной стены. «Башня диаметром около трех метров сложена из крупного булыжника…» пишет руководитель археологической экспедиции В. П. Пачулиа в книге «В краю золотого руна». – «Стену, примыкающую к башне, опоясывают три ряда тонкого кирпича. Кладка и форма кирпича характерны для римской строительной техники… Просветы в полутораметровой стене башни служили, очевидно, бойницами. Судя по примыкающей к башне стене и многочисленным строительным фрагментам, здесь когда-то находились оборонительные сооружения, блокировавшие вход в реку Беслетку.
Поиски предполагаемой верхней части стелы с посвятительной надписью, к сожалению, не дали ожидаемых результатов – слишком велик слой ила, нанесенный рекой. Может быть, в будущем археологи, вооруженные мощными эжекторами, откачают с этого места речной ил и перед их глазами предстанет много неожиданного».
Расстанемся с многообещающей Диоскуриадой и перенесемся мысленно совсем в другую область земного шара – в Микронезию, точнее, на архипелаг Каролинских островов, лежащих в западной части Тихого океана. Впрочем, наше внимание привлек не весь архипелаг, а лишь вулканический остров Понапе, входящий в группу островов Сенявина (они были открыты в 1828 году русским мореплавателем Ф. П. Литке и названы в честь Д. Н. Сенявина – замечательного флотоводца, разгромившего турецкий флот в Дарданелльском и Афонском сражениях 1807 года). Чем же интересен нам остров Понапе?
На подводном рифе этого острова находятся руины огромного каменного города Нан-Мадола, в котором когда-то жило, по мнению ученых, примерно сто тысяч человек. Древние зодчие создали на рифовом фундаменте множество искусственных островов из базальтовых глыб и воздвигли город, рассеченный широкой сетью каналов-улиц. Именно поэтому историки й археологи часто называют Нан-Мадол тихоокеанской Венецией. Вот что пишет о нем известный чехословацкий этнограф и писатель Мирослав Стингл: «На островах Нан-Мадола неизвестные создатели первого микронезийского города построили из огромных каменных блоков десятки великолепных зданий: храмы, крепости, малые „дворцы“, а также создали искусственные озера и др. Предназначение многих построек до сих пор окончательно не установлено. Это загадка – лишь одна из многих тайн непонятного искусственного архипелага, каменного города, подобного которому нет во всей Океании».
О том, что на далеком тихоокеанском острове, вернее, рядом с ним, расположены остатки таинственного города, было известно давно. В литературе, например, имеется упоминание о некоем бельгийском антропологе, побывавшем там в прошлом веке и собравшем кое-какие любопытные предметы, подтверждающие существование «мертвого города». Но на обратном пути судно потерпело крушение и затонуло. Все «вещественные доказательства» ушли на дне». На рубеже прошлого и нынешнего веков серьезные научные исследования Нан-Мадола провел немецкий археолог Пауль Хамбрух, сосредоточивший свое внимание на топографии древнего города. Ученому удалось нанести на карту 92 острова – «микрорайоны» тихоокеанской Венеции.
Примерно в то же время на Понапе произошел загадочный случай, не только взволновавший местное население, но и получивший резонанс в Европе, в частности в Германии, которая владела тогда Каролинским архипелагом. Среди жителей острова ходила легенда, утверждавшая, что каждого, кто рискнет провести ночь среди руин Нан-Мадола, непременно ждет скорая гибель. И вот вопреки этому предостережению германский губернатор Понапе некто Берг отважился переночевать в «мертвом городе». И что же? Он внезапно умер уже на следующий день, хотя прежде не жаловался на свое здоровье.
Но все же не это, видимо, следует считать главной загадкой острова. В самом деле: ученых волнует множество вопросов, на которые еще не получен ответ. Кто и когда построил Нан-Мадол? Откуда, с какого континента, из какой страны, каким образом прибыли сюда сотни тысяч будущих нанмадольцев? Что заставило их покинуть свою землю? Где древние строители высекали громадные каменные балки и блоки, из которых сооружен город? Какой техникой пользовались они? Впрочем, этот перечень вопросов может быть сколь угодно длинным…
Попытку приоткрыть завесу таинственности над Нан-Мадолом предприняла сравнительно недавно группа австралийских ученых во главе с Дэвидом Чилдерсом. Прежде всего они тщательно изучили исторические и фольклорные документы, имеющие отношение к «мертвому городу». Как гласили здешние предания, большие строительные камни прилетели сюда по воздуху, а построили город «туземцы с помощью двух пришельцев, приплывших с востока». Любопытным оказался и такой факт: архитектура Нан-Мадола настолько своеобразна, что ей нельзя найти явную аналогию в других частях планеты. Пожалуй, единственный вопрос, на который удалось найти более или менее точный ответ, – возраст города. С помощью современных научных методов ученые установили, что он был воздвигнут два тысячелетия назад. Все другие свои тайны Нан-Мадол выдавать не стал.
Более того, в ходе работ выяснилось нечто такое, что породило массу новых исторических проблем: по всей вероятности, Нан-Мадол сооружен на месте гораздо более древнего города, ушедшего под воду по меньшей мере десять тысяч лет назад. Надо сказать, что еще накануне второй мировой войны, когда острова Сенявина принадлежали Японии, время от времени появлялись слухи, будто японские ловцы жемчуга видели под водой недалеко от руин Наш-Мадола колонны и дома, стоявшие на морском дне. Молва уверяла даже, что японские водолазы нашли в затопленном городе и подняли на поверхность несколько платиновых саркофагов. Так ли это на самом деле, никто с уверенностью сказать не, может, зато сведения о подводных сооружениях нашли подтверждение и в послевоенный период, когда архипелаг получил статус подопечной территории ООН, управляемой США: лежащий на дне город видели участники ряда американских экспедиций.
И вот теперь Чилдерс и его коллеги могли визуально познакомиться с одним из древнейших поселений нашей планеты, находящимся не на земле, а под водой, как бы напоминая о том, что именно Мировой океан – прародина всего живого и рукотворного в окружающем нас сегодня мире. «Огромные колонны, украшенные кораллами, поднимались со дна лагуны, а навстречу нам из глубины выплывали акулы», – вспоминал Чилдерс на страницах одного из австралийских журналов. Аквалангисты, погружавшиеся на глубину 20—35 метров, насчитали дюжину таких колонн. Кроме того, на базальтовых глыбах, покоившихся на дне, удалось обнаружить довольно четкие рисунки – различные геометрические фигуры.
Среди историков бытует гипотеза, основанная на китайских и индийских легендах: когда-то, в незапамятные времена, на месте многочисленных тихоокеанских архипелагов находился материк, именовавшийся My, или Лемурия. Так не являются ли острова и подводный город в лагуне у Нан-Мадола дошедшими до нас крупицами этой суши и выросшей на ней древней цивилизации, к сожалению, не уцелевшей до наших дней?