С полчаса мы довольно успешно изучали незатейливые движения, и постепенно малолетний партнер осмелел настолько, что начал весьма многозначительно стискивать мои пальчики горячей ладонью. Наконец старший, бросавший на брата завистливые и негодующие взгляды, не выдержал и объявил, что пора меняться партнерами.
   И тут эрг Дэсгард, не вставая с места, сухо провозгласил, что танцем он вполне удовлетворен и потому обучение прекращает. А мне надлежит вернуться в свою спальню.
   Не знаю, чего он ждал, протеста или возмущения, а может, и того и другого в одном флаконе, только я уже сделала выводы и просчитала свои шансы. И злить мага непослушанием не желала ни в коем случае.
   Поэтому с усилием выдернула свою руку из лапы ретивого малолетки, присела в вежливом книксене и послушно потопала в свою комнату. Заметив по пути, какими обжигающе-недовольными взглядами одарили эрга наследнички его хозяина.
   В своей комнате я сделала то, чего так давно хотела. Подошла к окну, с трудом распахнула открывающуюся внутрь тяжелую створку и выглянула наружу. Вздох разочарования невольно сорвался с губ – ничего и близко похожего на местность, где я ложилась спать несколько дней назад. Нет ни моря, ни гор, ни старинного маяка, ни развалин средневековой крепости. Взамен всего этого мягкие очертания холмов на горизонте, кудрявая, с прожелтью, зелень рощ на их склонах, стадо белых овечек, бродящих неподалеку, за невысокой каменной стеной, огибающей выложенный камнем кусок двора, доступный моему взгляду.
   – Не советую прыгать, под окном каменные ступени, переломаешь свои красивые ножки.
   Надо же, сколько информации он сумел вложить в одну фразу, невольно восхитилась я, но вслух произнесла оскорбленным тоном:
   – И не думала даже, я не самоубийца. Просто хотела подышать свежим воздухом и полюбоваться природой.
   – Приятно обнаружить такое здравомыслие, – с едва уловимой ехидцей ухмыльнулся маг и широко распахнул двери. – Ну, раз тебе так нравится наша природа, приглашаю на прогулку.
   Я понимающе хмыкнула. Стало быть, эрг не желает, чтобы наш разговор услышал кто-то из прислуги, и это дает мне хоть крошечную, но надежду на то, что я на верном пути.
   Молча и послушно я прошагала вслед за магом по полутемным и пустынным коридорам, пересекла череду высоких и узких залов и оказалась на парадной лестнице. Эрг, не оборачиваясь, легко сбежал вниз, а я спускалась очень осторожно, придерживая пышный ворох юбок, из-за которых совершенно не видно нижних ступеней.
   Пол холла был тоже густо посыпан соломой, и по ней бродили громадные лохматые псы. Вот теперь мне стало ясно, почему мы не пошли по той лесенке, которой вели меня служанки к столовой. Маг собирался наглядно показать, кто будет меня ловить, если я вздумаю ночью сбежать из замка. Но раскрывать ему свою догадливость я вовсе не собиралась… по крайней мере не в этом вопросе.
   Я на вражеской территории и вести себя намерена соответственно, если не хочу, как Сатилла, стать переходящим призом. Спрашивать ее, куда девает надоевших наложниц зейр Жантурио, я почему-то так и не решилась.
   – Ну и как природа? – поинтересовался маг, когда мы, выйдя за распахнутые настежь ворота, оказались на весьма потоптанном и усеянном бараньими орешками склоне холма.
   – Миленько, – кротко ответила я, рассматривая окружающие холмы.
   – Ближайшая деревенька, принадлежащая зейру Жантурио Диморбиусу, – сообщил эрг, – находится в часе езды на повозке, а ближайший город в полудне пути. Мы отправимся в путь завтра на рассвете. Постарайся не натворить до того момента никаких глупостей.
   Внешне маг говорил вполне спокойно, но интонация его голоса совершенно не соответствовала тексту, в ней так и чудилась едва сдерживаемая ярость. Мне даже интересно стало, на что он так сердится. И немного обидно: меня что, совсем за дурочку тут держат?!
   Но помня свое намерение вести себя как можно спокойнее и послушнее, отвечаю обстоятельно:
   – Сатилла мне кое-что рассказала, думаю, по твоему приказу, и не верить ей у меня нет никаких оснований.
   – А чтобы у тебя не осталось никаких иллюзий, могу добавить к сказанному зейрой: не надейся, что, соблазнив кого-нибудь из юных Диморбиусов, ты останешься безнаказанной. Здесь за честь женщины отвечает только она сама, и в случае, если ты потеряешь главное достояние избранницы повелителя, возмездие будет очень суровым.
   – Вот уж чего я меньше всего хотела, так это соблазнять юных ковбоев, – пренебрежительно фыркнула я. Не почуять запах лошадиного пота, исходящий от хозяйских отпрысков, мог бы только человек с тяжелой формой насморка.
   – Верю, – посмотрев на гроздь висевших на его груди медальонов, мягче сообщил эрг, – но юным зейрам свойственно обольщаться насчет знаков внимания, которые оказывают им девицы. Поэтому будь готова к его визиту… сегодняшней ночью.
   – И ты так спокойно об этом говоришь? – Вот теперь я разозлилась по-настоящему. Быть изнасилованной круглощеким мальчишкой, да еще и получить за это суровое, как сказал маг, наказание, меня вовсе не прельщало.
   – Я не говорю, а предупреждаю. – Он легко зашагал дальше, и мне невольно пришлось топать следом. – У зейра Жантурио большие планы на выкуп, который он получит за тебя, а терять свои деньги господин очень не любит.
   «Насколько мне известно, чем больше люди имеют, тем они жаднее», – мысленно согласилась я с доводом мага, а вслух внесла довольно логичное, на мой взгляд, предложение:
   – Ну, так посадите меня в комнату, где есть крепкий внутренний засов, или приставьте тех теток в охрану.
   – Таких комнат в замке всего две – моя лаборатория и спальня хозяина, но ни в одну из них тебя пускать никто не собирается, – холодно отрезал эрг. – А тетки, как ты их называешь, собственность зейра и перечить его сыновьям не осмелятся.
   – И что мне в таком случае делать, – растерялась я, – запастись оружием или забаррикадировать дверь? Или спрятаться где-нибудь в дальнем чуланчике?
   – Про чуланчик мысль неплоха, – маг блеснул глазами в мою сторону, – но парни выросли в замке и в зимнее время только и делали, что играли в прятки. А те преграды, что ты сумеешь нагородить, они разнесут в щепки. Их и запоры не остановят, если кровь взыграет. Ну а оружие – это самое плохое, что ты могла придумать. Зейр, конечно, обожает деньги… но сыновья для него все же важнее. Да тебя за пустяшную царапинку на руке парня выпорют на конюшне без всякого суда! Зачем же тогда я потратил столько сил и времени, приводя в порядок твое тело?
   – Тогда какие у тебя будут предложения? – сообразив, что самой мне нипочем не придумать, как можно избежать веселой ночки, кротко спросила я.
   И действительно, что это я так волнуюсь? Пусть беспокоится маг, раз он и его хозяин потеряют так много в случае моего падения.
   – Ты ночуешь в моей спальне, – невыразительным голосом произнес маг, и я так и поперхнулась от неожиданности.
   Как это здорово у меня получилось, с хитроумным планом насчет намека на мое якобы особое расположение к эргу Дэсгарду! Вот только привести его в исполнение я не успела, маг первый ринулся в атаку.
   – А зейр Жантурио утром не расстроится, – предварительно тщательно обдумав свою речь, осторожно произнесла я, – обнаружив, что ему уже не за что получать выкуп?
   – А он должен это обнаружить? – приостановившись, с интересом приподнял бровь эрг Дэсгард.
   – Эм-м… – запнулась я.
   Да, действительно, а кто ему скажет? Ведь ни я, ни маг не самоубийцы? Значит, мы… хм, делаем то, что мне совершенно делать не хочется, и спокойно уезжаем рано утром. И никто ничего не узнает. А как же осенний бал? Вот маг меня туда привезет и… неужели там нет никакой проверки? Да ни в жизнь не поверю! Значит, там обнаруживается, хм, что я не соответствую стандартам, начинается разбирательство… и маг приказывает мне говорить то, что ему выгодно. Например, что я соблазнила в пути разбойника из-под моста. Ну а в том, что он отлично это умеет делать, я успела убедиться. В итоге меня выпорют и продадут кому похуже, а маг спокойно вернется в замок.
   Черт! Как все безнадежно-то! И маг этот так ехидненько сопит, поглядывая на меня искоса.
   «А может…» – поглядев на спину повернувшего назад к замку мага, с внезапной надеждой подумала я. И тут же едко высмеяла свои бредовые мечты.
   Нет, дура я буду последняя, если поверю, что он будет мирно спать, положив между нами кинжал. Вон как датчанка хохотала, когда я предположила, что эрг – девственник! И то, что он даже своего гарема не имеет, тоже показательно – привык, что никто не отказывает. Черт, черт, что же делать? Ладно, до ужина еще есть время, да и на ужине наверняка будет датчанка, может, удастся у нее выяснить, нет ли способа, как мне избежать потери – как маг сказал? – главного достояния, вот. Или хотя бы не расплатиться дважды за одну и ту же ошибку? Причем не свою.
 
   Маг безмолвно поглядывал в мою сторону все время, пока мы шли в сторону замка, но я стиснула зубы и тоже упорно молчала. Иногда это лучший выход из положения – прикинуться глухой и немой. Возле самого крыльца он остановился и сухо приказал мне идти в свою комнату, а я так же сухо кивнула и направилась, куда послали. Меня просто бесила безвыходность ситуации, хотя отец всегда говорил, что у разумных людей, как правило, больше шансов найти выход, чем у бестолковых.
   До того дня, как проклятый маг каким-то ритуалом вызвал меня сюда, я всегда причисляла себя к разумным людям, но сейчас, как ни старалась, никакого выхода придумать не могла. Понимала только одно: мне просто необходимо хоть немного больше узнать о местных законах и обычаях. И пока я топала к замку следом за эргом, несколько идей в моей голове все же появилось.
   В спальне, как я и ожидала, нашлась одна из служанок, та, что отвечала за постель и одежду. Вот и сейчас она сидела у окна и что-то шила, а рядом с ней стоял небольшой сундук, уже наполовину наполненный одеждой.
   «Похоже, это она меня в дорогу собирает», – догадалась я и затосковала. Ехать на осенний бал не хотелось категорически, сложившаяся из невольно подслушанных разговоров картинка не нравилась мне до тошноты. Как я поняла, невест постараются привезти все дома, чья очередь в этом году осчастливить повелителя. Но возьмет он ровно столько, сколько решит уволить. Вот тут была неясность, как именно проходит вся эта процедура, но то, что правитель выбирает только белокожих девственниц с длинными волосами и синими, зелеными или серыми глазами, тетки обсуждали особенно рьяно.
   И очень радовались, что магу удалось найти такую подходящую меня.
   – Можно я тебе помогу? – решив, что уже достаточно помолчала, скромно спрашиваю служанку.
   – Не положено зейрам делать такую работу, – опасливо оглянувшись в угол, буркнула она.
   – Так еще неизвестно, долго ли мне придется быть зейрой, – прошептала я еле слышно, словно про себя, изо всех сил стараясь, чтоб это прозвучало как можно печальнее. – Когда законы не знаешь, ошибиться так просто. Например, принудит кто-нибудь с ним переспать…
   – Честь зейры в ее власти, – помолчав пару минут, так же тихо буркнула тетка и сунула мне в руки нижнюю юбку с оторванным кружевом и довольно внушительную иголку с ниткой.
   «А ведь нечто подобное я уже слышала», – припоминаю, прилежно пришивая кружева, крючки и пуговки. Очень похожую фразу сказал маг, но объяснять точнее явно не захотел. Странно все это и пока совершенно непонятно, а тетка теперь примолкла, как рыба на допросе, и не проронила больше ни слова, хотя я и пыталась вздыхать на разные лады.
   Монотонную работу по пришиванию пуговиц и оборок мы закончили как раз к ужину, и тетка теперь смотрела на меня значительно добрее, чем в те дни, когда кормила с ложечки кашкой. Но секрета все же не раскрыла, а я не стала больше настаивать.
   Хватило времени все обдумать и понять: совсем не то место моя спальня, где можно важные секреты выдавать. Ну а в том, что секрет этот важный, я уже ни капли не сомневалась. Да и о том, что предложение мага совсем не так простодушно, как показалось в первый момент, догадалась. Все же не зря по логике пятерку когда-то заработала. Еще бы и здесь не ошибиться с ответом, а то двойки ставить будут на моей несчастной шкуре.
   И конечно, придумала несколько способов избежать более тесного знакомства с хозяйскими сыночками, вплоть до поиска убежища в спальне эрга, но это уж на самый крайний случай. Если больше ничто не сработает.
   Хотя, если бы не его рассказ про порку на конюшне, я, возможно, вполне отбилась бы и своими силами. Отец понимал, когда брал меня в экспедиции, что народ в разнорабочие идет далеко не самый идеальный. И позаботился о том, чтоб в случае чего я могла продержаться до прибытия подмоги. Или, на самый худой конец, временно обезвредить напавшего и сбежать.
   А здесь, как мне ясно дали понять, такие методы приведут к обратному результату. И если разобраться, кнут меня ждет во всех случаях. Проклятый мир и проклятые порядки! Хотя, если бы это вернуло меня домой, я согласилась бы и на порку. И даже на что-то большее… Только ведь не вернут, вот в чем беда.

Глава 3
Ночная работа

   На ужин снова подавали жареное мясо и горох, но я отказалась от горячего, просто сжевала пресный хлебец с кусочком брынзы и запила водой. Если все же придется убегать, набивать желудок не стоит.
   Датчанки за столом не было, и спрашивать, где она, я не дерзнула. Да и вообще не решилась разговаривать, сидела тише мыши и потихоньку разглядывала домочадцев приемного папаши. Женщин на ужин пришло всего четверо, и все местные, темноглазые, я теперь их узнавала с первого взгляда. Все трое сыновей хозяина сидели рядом с ним, ловко забрасывая в ненасытные рты куски мяса и запивая их чем-то вроде кумыса. Маг тоже сидел на своем месте, а вот управляющего не было, и меня это слегка насторожило, почему-то пришла в голову мысль, что все эти перемены неспроста.
   Ужинали здесь основательно и неспешно, делясь замечаниями по поводу прожаренности мяса и цен на шерсть. Мне уже до тошноты надоело смотреть на жующие рожи, а они все сидели, смачно обгладывая кости и сплетничая на разные темы. Наконец женщины поднялись, пожелали всем спокойной ночи и чинной толпой утопали из столовой, и мне пришлось делать вид, что совсем не понимаю их красноречивых взглядов. Ну, дурочка я иномирская, у нас там все такие.
   Потом поднялся с места эрг, сказав, что ему рано вставать, и тоже ушел, даже не взглянув в мою сторону.
   Скотина подлая, что еще я могу про него сказать. Раз не согласилась идти к нему в спальню, выкручивайся как знаешь.
   Затем приемный папаша многозначительно сообщил сыновьям, что на завтра намечено много важных дел, они понятливо пожелали нам спокойной ночи и вымелись прочь. «Пошли дежурить возле моей спальни», – прочитала я по хитрым взглядам, с какими парни желали мне сладких снов.
   А вот не дождетесь, гады, я теперь к той шпионской комнате и близко не подойду. И ничего вам не обломится. Даже если мне придется просидеть эту ночь на флюгере.
   – Почему ты не идешь отдыхать? – поинтересовался зейр минут через десять после ухода сыновей, понаблюдав, как я катаю по тарелке потемневший шарик, слепленный из брынзы.
   – Спасибо, что-то не хочется, – очень вежливо ответила я, – можно, я еще тут посижу?
   – Сиди, – подумав с минуту, разрешил хозяин, помолчал еще немного и задумчиво спросил: – Волнуешься, что повелитель не выберет тебя в наложницы?
   – Не знаю, – честно сказала я, а что тут врать, если мне никто не объяснил, какие преимущества у наложниц повелителя.
   И слово-то какое противное: наложница. Так и видится испуганная дева, прикованная цепью к огромной кровати. Бррр!
   Хозяин не спеша допил кумыс, вытер губы и руки несвежей салфеткой из простого полотна и грузно поднялся из-за стола. Прошел к окну, выглянул во двор, хотя совершенно непонятно, что там можно разглядеть. На улице давно стемнело, а поставить возле замка фонари почему-то забыли.
   От окна зейр Жантурио двинулся в обход стола, постепенно приближаясь ко мне, и в груди вдруг тревожно торкнулось нехорошее подозрение. Вот с чего я, интересно, взяла, что он считает себя моим приемным отцом? По возрасту, что ли, ориентировалась? Так вон та же Сатилла ненамного старше… Ой-ей! Похоже, я здорово просчиталась, понадеявшись на его жадность.
   А зейр Жантурио уже почти вплотную подошел ко мне, замедлил шаги и вдруг остановился прямо за спинкой стула. Я обмерла от страха и даже дыхание затаила, слушая его сопение.
   – У тебя красивые волосы, – вкрадчивый голос зейра прозвучал над ухом неожиданно, как раскат грома, – можно я их распущу?
   И в тот же миг я почувствовала, как пахнущие мясом пальцы осторожно подцепили бараночку тугой косицы, пришпиленной к моему виску. Вот тут я впервые в жизни испытала, как сердце проваливается куда-то далеко, едва ли не в пятки. И голос почему-то пропал, а в голове ни одной стоящей идеи, только отчаянно стучит одна-единственная идиотская фраза из последней рассказанной сбежавшей матерью сказки: ты от дедушки ушел, ты от бабушки ушел, а от меня, лисы, тебе не уйти!
   «Ну вот за что мне такое счастье, – ощущая, как пухлые пальцы тянут костяную шпильку, едва не завывала я, – стать любовницей этого средневекового пожирателя мяса? Или… даже не любовницей? А может, опомнившись, остыв и проспавшись, он обозлится и, поняв, что потерял на мне денежки, которые уже наверняка видел в своих загребущих лапах, объявит меня своей полной собственностью, как тех теток?»
   И будут тогда пользоваться мною все кому не лень – и тугощекие подростки, и презрительно усмехающийся эрг…
   Тут я так живо представила себе ехидный взгляд этого самого эрга, которым он одарит меня утром, обнаружив… ну, что-нибудь такое обнаружив.
   И меня как кипятком облило. Да ни за что!
   – Нет! – отчаянно закричала я и так резко вскочила со стула, что задела блюдо, и оно, отлетев в сторону, врезалось в пустой бронзовый кувшин.
   Раздался звон, грохот, посыпались на пол вилки…
   – Что – нет? – В голосе хозяина прорезался недовольный рык зверя, потерявшего законную добычу.
   – Всё – нет! – решительно отрезала я, прикидывая, куда буду бежать, если он сейчас все же попытается схватить меня за почти распущенную косу.
   Дверь распахнулась, и я с облегчением заметила стоящего в проеме мага. С минуту ждала, что он скажет, но маг только молча смотрел на зейра, очень мрачно и недовольно смотрел… А потом вдруг резко развернулся и ушел.
   У меня даже руки от возмущения и отчаяния затряслись. Как же так? Почему он меня снова бросил на растерзание распаленному хозяину, почему ничего тому не сказал?
   Так хотелось закричать: «Эй, маг, вернись, я буду очень послушной, правда, только не оставляй меня наедине с этим разозленным самцом!»
   И вот тут я некстати вспомнила про подлое предложение Дэсгарда пойти к нему в спальню… и ничего не крикнула.
   Подобралась, крепче стиснула в кулаке непонятно как оказавшуюся там вилку, намереваясь сопротивляться до последнего, и с отчаянным вызовом уставилась в лицо сверлящему меня тяжелым оскорбленным взглядом зейру Жантурио.
   Мне вдруг стало все равно, что будет потом, ведь понятно уже, что ничего хорошего, но уступать ему сейчас я была просто не готова. Нет, все что угодно, только не это!
   – Ну, смотри, – неожиданно сдаваясь, первым отвел глаза хозяин и угрожающе скрипнул зубами. – Я ведь теперь обязательно заберу тебя назад. Помни это.
   Мощным пинком отшвырнул с дороги невезучий стул и, тяжело ступая, вышел прочь. А я, проводив его растерянным взглядом, без сил опустилась на свое место и горько разрыдалась.
   Но даже поплакать всласть в этом мире мне было не суждено, хотя я и не особая охотница разводить сырость. Мой отец, в котором странным образом уживались две личности – восторженного исследователя и любителя старины и жесткого руководителя, считал слезы самой большой глупостью, какую может допустить человек. И меня заставил выучить это настолько твердо, что едва скрипнула дверь, как я, спешно отерев рукавом щеки, схватилась заплетать косу, изо всех сил стараясь не показать пришедшему никаких чувств.
   В том, что это вернулся маг, я почему-то была уверена. И едва не подпрыгнула на месте, когда мягкий юношеский баритон участливо спросил:
   – Ты плакала?
   Я мигом нашла вошедшего глазами и сразу узнала: это был тот хозяйский сыночек, что днем играл нам на дудке. Задушевно улыбаясь, он обходил стол, неторопливо приближаясь ко мне. И если еще утром я не усмотрела бы в этом простом действии никакого криминала, то теперь сразу вспомнила, как недавно точно так же неспешно подбирался его отец.
   – Стой там! – вскочив и наставив на него свое верное оружие – вилку, предупредила я. – Не подходи, иначе за себя не отвечаю!
   – Ты что? – Он сделал еще пару осторожных шагов. – Я просто хочу…
   – А я не хочу! – сообразив наконец, что сама себя поймала в западню, процедила я. – Отойди подальше!
   – Я перекусить хотел, – неуклюже соврал парень и хмуро оглядел остатки ужина.
   – Садись вон там, – приказала я, – и перекусывай сколько хочешь.
   Подождала, пока он нехотя выполнит это указание, и снова опустилась на свой стул, стараясь устроиться так, чтоб и наследничка держать в поле зрения, и в бега можно было сорваться в любой момент.
   Несколько минут, пока я заплетала и неумело закалывала косу, а парень уныло ковырялся в блюде с остатками жаркого, мы молчали. А потом, решив, что лучший способ отвлечь его мозги от изобретения каверзных планов по моему совращению – это завести беседу, я отыскала свою тарелку, встала и направилась к противоположному концу стола, туда, где ужинали наложницы. Повод для разговора нашелся сам, после ссоры с зейром Жантурио мне вдруг захотелось есть. Наверное, на нервной почве. На половине женщин еды нашлось намного больше, и вскоре мою тарелку украшал румяный, но холодный кус мяса неизвестного животного и горка спаржи.
   – А что это за мясо… в смысле, какого животного? – внешне безразлично спросила я, храбро возвращаясь на свое место, хотя так и подмывало устроиться подальше.
   Но, во-первых, тогда не получится никакого разговора, не кричать же через всю столовую, а во-вторых, я окажусь много дальше от двери, чем теперь. Конечно, в крайнем случае дверь мне особо не поможет, наверняка где-то неподалеку от нее устроили засаду братцы этого разведчика. Теперь у меня уже не было сомнений, что он пришел именно проверить обстановку.
   – Это овца, – хмуро буркнул молодой зейр.
   – Надо же! – Я постаралась как можно натуральнее изобразить удивление. – А я не угадала. У нас овцы намного меньше.
   – Отец купил семь лет назад несколько залийских овец на племя, – с превосходством знатока сообщил собеседник, – они в два раза крупнее обычных. У нас их теперь целое стадо.
   – И шкура, наверное, большая? – продолжаю изображать страстного животновода.
   – Да, если правильно высушить и выделать, одной почти хватает на полушубок, – гордо похвастался парень. – А ты что, в поместье жила или в деревне?
   «Ну, вот ты и попалась, знатный австралийский овцевод, знающий про овец только то, что из них делают шашлык», – выругала я себя за неудачно найденную темку. И что ему теперь отвечать? Что про шкуры я вообще слышала только краем уха, да и то в древнегреческих мифах, которые изучала как историк?
   А ведь это идея!
   Я аккуратно отложила недоеденное мясо, вытерла салфеткой губы и, уставившись на парня оценивающим взглядом, словно не решаясь доверить ему самый главный секрет, таинственно сообщила:
   – Да нет, в деревне я никогда не жила, просто меня очень интересует одна легенда. Понимаешь, так вышло, что одного очень смелого моряка вместе с друзьями поймал злой великан.
   – Где поймал, – недоверчиво протянул наследник, но в глазах уже зажегся огонек интереса, – если они моряки?
   – Они попали в шторм, – трагическим голосом сообщила я, – страшный шторм. Небо и море потемнели, как ночью, ураганные порывы ветра сломали мачту и оборвали паруса. Огромные волны несли потерявший управление корабль в неизвестном направлении. Люди молились о спасении. И вдруг раздался треск… Судно выбросило на скалы…
   – Юртенио! – Как открылась дверь, не заметили ни я, ни мой слушатель. – Ну, что?
   – Пошел вон! – с досадой рыкнул Юртенио. – Не мешай!
   – Но вы ничего такого не делаете, – резонно сообщил средний из сыновей зейра Жантурио, – как я могу помешать?
   – Тогда сядь и замолчи, – нетерпеливо приказал Юртенио и повернулся ко мне: – Ну, дальше!
   Я старательно спрятала ехидную улыбку. Вот вы и выдали свои планы, дорогие братцы! Теперь я постараюсь не оплошать, кому, как не мне, знать, что иногда, заслушавшись у вечернего костра рассказчика, забывали про сон даже наломавшиеся за день рабочие экспедиций. Да и опыт хитроумной Шахразады не стоит сбрасывать со счетов… И да здравствуют сказки!
   – Когда шторм стих и небо посветлело, мореходы обнаружили неподалеку незнакомую землю и решили ее осмотреть. Им нужны были продукты, вода и доски для починки судна. Сойдя на берег, они обнаружили, что попали в совершенно чудесное место…
   О Гомер лучезарный, тебе мой нижайший поклон и благодарность за то, что созданные твоим гением незабываемые истории уже много веков покоряют и смущают воображение как зрелых мужей, так и неопытных юношей! А уж я постараюсь выжать из них все, расписать как можно красочнее и растянуть таким образом, чтобы мои названые братики напрочь забыли про все свои грязные намерения и не вспоминали о них до самого утра.