Вера Чиркова. Вожак для принцессы

   – Нет, до этого момента мне было это неизвестно, – честно сообщил я, глядя на дроу искренним взором преданной собаки, специально не став ни продолжать фразу, ни интересоваться, чем именно он так потрясен. Пусть скажет сам, если ему так важно. Возможно, и я узнаю нечто новенькое про старого магистра.
   – Унгердс сказал, что очень рад вас видеть, – тихо напомнил Гуранд, переходя в присутствии правителя на официальный тон, – что он такого мог узнать о вас, Иридос, чтоб встретить такими словами? Я знаю его много лет, и он ни разу не сказал, что кому-то рад, если на самом деле не испытывал этого чувства.
   – Гуранд, – мне начинала надоедать его двойная игра, – а почему бы вам не спросить его самого? Неужели вы действительно считаете, что я сейчас начну вместе с вами искать причины необычного поведения магистра? Вы же сами говорите, у него есть свой метод… определения, с кем и как разговаривать, и я могу только искренне уважать его за это.
   – Хорошо, оставим эту тему, – остановил придворного мага правитель, – вы мне обещали показать те моменты, когда на вас напали маги Дройвии. Идемте в мой кабинет.
   – Одну секунду, – я предвидел, что они попытаются увести меня от воспитанницы и приготовил пару сюрпризов, – только предупрежу Мэлин, чтоб не волновалась.
   – Но… – попытался возмутиться магистр и смолк на полуслове, рассмотрев, что я достаю из кармана простенькое на вид зеркальце.
   – Мэлин, – вежливо сообщил я, нажимая несколько дешевых камушков в оправе, – я иду в кабинет его величества.
   – Хорошо, маглор Иридос, – согласно улыбнулась отразившаяся в зеркальце приторно-кроткая рожица ведьмочки, – а мы еще немного погуляем.
   Я захлопнул крышечку и ожидающе уставился на задумчиво изучавших меня дроу.
   – Какое у вас замечательное зеркало, – вежливо похвалил Гуранд, когда мы достигли кабинета правителя и устроились в креслах, но в голосе магистра скользнула досада.
   – Подарок матушки, – сентиментально вздохнул я и перешел на деловой тон: – Так какой момент вы желаете посмотреть?!
   – Начните с первого нападения, – приказал повелитель. – Мне сказали, оно случилось еще по дороге на Тушер?
   – Да, – подтвердил я и развернул иллюзию.
   Разумеется, я заранее немного ее подправил, и теперь на картинке нельзя было узнать меня в скачущем на коне маге. Зато виделся со спины силуэт стоящего в тени скалы незнакомца.
   Затем я показал его же сидящим на балконе мэра, бой в роще, нападение на Мэлин в Деборете. Все иллюзии я сопровождал краткими пояснениями по примененным с обеих сторон заклинаниям, пояснял, какие сделал в тот момент выводы и почему предпринял те или иные действия.
   – А в Черуне? – Повелитель смотрел на меня испытующе.
   – Черуна – это моя ошибка, – мрачно признался магистр, и я был ему за это благодарен, потому что самому мне лгать ради его репутации было и досадно и опасно, – как и встреча в дороге. Я тогда еще не догадывался, что маглор Иридос напуган этими происшествиями и бежит, как загнанный зверь, и поставил слишком заметные следилки. Вот он и скрылся, едва их обнаружил. Ведь среди его спутников не было другого мага.
   – Именно так, – печально подтвердил я, – вы все вместе очень постарались меня запугать.
   – И тем не менее свой контракт вы выполнили, – задумчиво сказал Изиренс, и в голосе правителя прозвучало одобрение.
   А вот в его эмоциях боролись недоверие, досада, сожаление, надежда… и разобрать, чего там больше, мне не удалось.
   – Стол накрыт, – в проеме распахнувшейся двери возник дворецкий, и правитель, поднимаясь с кресла, кивнул:
   – Уже идем.
   Второй завтрак был сервирован на веранде, и кроме нас и принцессы с маркизом присутствовало еще около десятка молодых дроу: юношей и девушек.
   Длинный стол был сделан в виде открытой в сторону сада дуги, повторявшей форму веранды. Стулья для гостей располагались только с одной стороны, чтобы все могли любоваться видом прекрасного сада, клумбами, фонтаном, идеально ровными песчаными дорожками. Мне предсказуемо достался крайний стул с противоположной от Мэлин стороны, и я искренне веселился над такой наивной предусмотрительностью дроу.
   Мое зрение, как и слух, с каждым днем становились все острее, и в призрачном сиянии звезд я видел все не менее отчетливо, чем при ярком свете солнца. И теперь, неторопливо намазывая на кружочек малосольного огурчика нежнейший паштет, отлично мог рассмотреть каждое движение ресниц своей воспитанницы.
   Молодки из стаи, прибежавшие утром к нам на помощь по зову Таилоса, постарались на славу. Бледно-зеленое платье с ажурной золотой вышивкой по подолу и невесомая накидка того же оттенка делали Мэлин необычайно хорошенькой. А ее горевшие неподдельным оживлением глазки и раскрасневшиеся после прогулки щечки привлекали живое внимание молодых дроу. Тем более что она умудрялась почти не переставая что-то лепетать тем самым переливчатым ангельским голоском, на который я реагировал, как на тревожный звон сигналки.
   А откровенно влюбленные взгляды, какими ведьмочка буквально засыпала маркиза, так живо напомнили мне тот период наших отношений, когда она точно так же смотрела на меня, что интуиция параноика истерически хихикала и плакала попеременно.
   Тем более что сам Зийлар выглядел все более подавленным, хотя и старался смотреть на невесту нежно и широко улыбаться в ответ. Я снова сдвинул шапочку и едва не присвистнул от изумления. Племянник повелителя был почти в панике, и безысходное отчаяние в его эмоциях стремительно росло. А в душе Мэлин так же быстро росло веселое торжество победителя.
   Великая пентаграмма! И что мне теперь с ними делать? Ведь еще немного, и он сбежит или сотворит еще что-нибудь похуже.
   Я скосил испытующий взгляд на устроившегося рядом Гуранда и с удовлетворением отметил, что он следит за помолвленными с самым хмурым видом, даже не пытаясь ничем прикрыть своих эмоций.
   – Не желаете прогуляться, Иридос? – резко вскинул глаза в ответ на мой взгляд магистр. – Мы можем прихватить с собой вот это блюдо с закуской и кувшинчик вина.
   – Зачем нам все это таскать? – откровенно ухмыльнулся я. – Идемте налегке.
   Он встал первым, вежливо извинился, соврав, что желает показать мне рыбок, и мы направились в сторону фонтана.
   Неподалеку от него в заплетенной зеленью нише стояли деревянная скамья и маленький столик, и вот туда-то и привел меня магистр. Тяжело сел и, сразу растеряв всю обходительность, уставился на меня так подозрительно, словно поймал с поличным.
   – Иридос, что происходит? И не притворяйтесь, что вы не понимаете, в чем дело. Я же вижу по вашему довольному лицу, что вы в курсе этой комедии.
   – Гуранд, а может, сначала вы хоть что-то объясните мне? – ядовито осведомился я, приземляясь напротив. – А то все время пользуетесь моими услугами, моей помощью, моими способностями, моим доверием и терпением, даже не задумываясь, что будь на моем месте любой из ваших учеников, он давно бы прибил вас как осу. Вам все не нравится, все непонятно, вы устанавливаете на меня ловушки и требуете объяснить, почему я в них не попался, приставляете к нам шпионок и удивляетесь, почему мы уходим из вашего дворца? Вам непонятно, почему старый магистр мне рад, а допустить, что он имеет на это основания, вы не желаете. К примеру, кто-то из спасенных мною магов был его учеником, или еще что-то в этом роде. Вы настолько погрязли в интригах, что сами не знаете чего хотите. Сначала вы упрекали, что я не желаю, чтобы принцесса знакомилась с маркизом, а когда я посоветовал ей быть с ним полюбезнее, снова смотрите змеей. Ну а о том, что вы не поймали ни одного из тех дроу, которые на нас напали, я вообще молчу, хотя мне хохотать хочется над вашими уловками. Вы ведь прекрасно знаете и того мага, и господина, приславшего принцессе букет, и того, кто сидел вчера в заведении Бинага.
   – А откуда вам все это известно? – Пронзительный взгляд магистра скользил по моему лицу, а его руки тем временем что-то быстро плели.
   – Да оттуда, что вы из меня уже параноика сделали! – рассмотрев эту уловку, всерьез начал свирепеть я. – Не ем и не сплю, все плету следилки и защиту да пытаюсь понять ваши интриги. А вы так привыкли во всем видеть шпионов и врагов, что никак не хотите осознать простую вещь: ни ваши секреты, ни вся ваша Дройвия мне и даром не нужны. А вот настоящих бандитов почему-то покрываете. Еще немного, Гуранд, и я совсем перестану верить тем словам, что вы сказали мне, когда прикинулись нищим странником, о желании вашего правителя дружить с человеческими странами. Я ведь только ради этих слов вас тогда пожалел… и не добавил неприятных минут, как вашим ученикам.
   – Какие интересные подробности, – мрачно заявил Изиренс, появляясь из-за куста, и мне пришлось срочно изображать потрясение, чтоб доказать, что я не почувствовал загодя его приближения, – похоже, вы мне не все рассказали, учитель.
   Увечная пентаграмма, ну, конечно же учитель! Как я сам не догадался! Вот теперь мне понятна и их дружба, и доверие, и единомыслие. Да я сам верю своему учителю едва ли не больше, чем собственному отцу. И значит, мне нужно немного пересмотреть свои взгляды и выводы. Но позже, сейчас мои следилки засекли быстро бегущего в нашу сторону дроу.
   – Ваше величество, – запыхавшийся лакей вызвал почти откровенную досаду на лице повелителя и это заметил, потому что залепетал как-то виновато: – Сенгар велел доложить, что они поймали… беглеца.
   – Скажи, пусть подождут, я сейчас приду, – процедил Изиренс и, проследив, как стремительно удаляется несчастный прислужник, повернулся ко мне. – А вам я желаю задать только один вопрос: почему вы не учитесь в академии?
   – Я не попал в десятку лучших, – честно ответил я, и почему-то впервые за два года воспоминание об этом факте не вызвало в душе никакого разочарования или огорчения.
   – Намного? – Ирония, скользнувшая в его голосе, была мне непонятна, но не задела так, как задела бы раньше.
   – Я был одиннадцатым.
   – Но ведь вы могли написать прошение?
   Как хорошо ему известны, однако, наши порядки. Да, я мог написать прошение, и те сотые балла, на какие я отстал от десятого избранного, мне бы простили. Просто издали бы указ, и в этом году академия получила на одного ученика больше. Однако сама мысль о том, что я буду учиться как бы из милости, доводила до белого каления и пугала меня гораздо больше мысли о практике. Вот и пришлось выбрать двадцать лет работы на людей.
   – Не мог, – честно выговорил я, но в голосе поневоле прорвался отголосок звериного рыка.
   – Вот оно что.
   Теперь они оба смотрели на меня, как на неизвестный науке минерал.
   – Мне, к сожалению, нужно идти, дела, – нехотя поднялся правитель, и вдруг магистр тоже встал:
   – Я пойду с вами. А вы, маглор Иридос, не желаете присутствовать?
   – Где?! – насторожился я.
   – На допросе Даверлиса. Это тот дроу, что дарил цветы ее высочеству.

Глава 8

   Я думал долго. Точнее сказать, непозволительно долго, на лице повелителя даже начало проступать откровенное разочарование, и лишь для того, чтоб его стереть, пришлось спросить:
   – А моя подопечная? Я не имею права бросить ее без присмотра.
   Разумеется, мы предусмотрели некоторые хитрости и на тот случай, если я волей случая или правителя окажусь слишком далеко от Мэлин, и волновало меня сейчас вовсе не это. Я был наслышан о том, какими методами ведутся допросы в королевстве и прочих государствах, и не желал принимать участия в этой мерзости. Но с другой стороны, было очень заманчиво услышать его оправдания, и вот это и заставило меня так долго колебаться.
   – Но у вас же есть с собой кто-то из друзей, – хитро ухмыльнулся магистр, – пусть пока последит вместо вас.
   – А господа… – я покосился на сидевших на веранде дроу, – не будут шокированы? Он ведь не станет изображать из себя лакея.
   – Ну, во всяком случае, они промолчат, – отозвался Гуранд, следя, как я снова достаю зеркало.
   – Аган, я иду посмотреть на допрос, иди посиди на веранде.
   – Иду, – коротко отозвался парень, и я спрятал зеркало.
   – Вы им все объясняете? – шагая впереди меня, недоверчиво бросил повелитель.
   – Они мои друзья, – вздохнул я, въедливые проверки каждого сказанного слова начали надоедать.
   – Где эта веранда? – стремительной тенью выскользнул из-за куста Аган, и дроу дружно схватились за рукоятки кинжалов.
   – Смотри вперед, видишь? Только садись подальше от Мэлин.
   – Я же не враг себе, – буркнул оборотень и сделал вид, что только теперь рассмотрел правителя и мага, – доброе утро, ваше величество!
   – И этот оборотень, – задумчиво протянул магистр и уставился на меня.
   – Я предпочитаю говорить – человек, – отозвался я непримиримо, – и не вижу ничего особого в том, как этот человек использует магию. Подожди, Аган, я замаскирую твою ауру.
   Он широко улыбнулся и картинно застыл перед нами, ожидая, пока я добавлю в ореол ауры синевы, скрывающей его родную зелень.
   – Всё, иди.
   – Ваша собственная аура тоже подправлена? – заинтересовался магистр, но отвечать честно на этот вопрос, по моему мнению, было несколько рановато.
   И Гуранд, и сам правитель пока не доказали мне, насколько можно на них положиться и с какими намерениями они так настойчиво выпытывают мои тайны.
   – Вы забываетесь, магистр. Я не ваш подданный и даже не подданный ее величества и имею право не отвечать на провокационные вопросы. Если вас что-то насторожило в моей персоне…
   – Извини, Иридос, – резко перешел он с официального обращения на дружеское, – я был не прав, задавая такой вопрос. Просто надеялся… хотя действительно не имею пока права. Мы пришли.
   Перед нами высилась такая же бревенчато-резная башня, как и все остальные, но дверь, приоткрывшаяся при приближении правителя, была обита коваными полосами.
   – Прошу, – насмешливо произнес Гуранд, и я спокойно шагнул внутрь.
   Как бы он ко мне ни относился, связываться с советом магистров плато не решится никогда. Все, что мне грозит в случае официального наказания, это немедленный портал на родину. Ну а о том, что бывают и неофициальные методы, и трагические случайности, я предпочитал не задумываться. Не выглядели эти дроу настолько глупыми, чтоб решиться на такое.
   Однако не успел я сделать и трех шагов, как меня довольно грубо оттолкнули сначала один раз, потом другой.
   А потом уже я сам рассмотрел, что происходит в центре просторного помещения, и ринулся вперед, одним взмахом рук отбрасывая дроу в разные стороны. Повезло еще, что вовремя сообразил, откуда у меня взялась такая силища, и мгновенно спрятал чешуйчатую кожу.
   Но когти все же на миг оставил, чтобы перерезать веревки, которыми бесчувственное тело дроу с пугающе синими губами было привязано к стоящей посредине странной конструкции из серебряных прутьев. Пальцы коротко кольнуло незнакомым заклинанием, когда я подхватывал падающее тело Даверлиса на руки, но тут же сработала моя защита, полыхнула разноцветными сполохами, выдала залп огня и дыма по ринувшимся было ко мне дроу, и они с руганью отскочили.
   Но мне было не до них. Все следилки, какие я успел перебросить на пленника, верещали, что я держу на руках умирающего. И поскольку я не видел на нем ни крови, ни ран, это был либо яд, либо заклятие. А для того чтоб установить точно, требовалось произвести срочное обследование.
   Шагнув к заваленному всякой ерундой столу, я воздушной метлой смел с него в угол жалобно звякнувшие железки непонятного предназначения, положил дроу на доски и разорвал на его груди рубаху.
   – Я помогу, – встал рядом Гуранд, но я отстранил его локтем.
   – У нас разные методы… – Объяснять подробнее не было ни времени, ни желания. Магистр не глуп и сам прекрасно знает, когда магическое обследование проводит целитель одной школы, представителям другой лучше не лезть. Заклинания разной силы и стихии будут смешиваться и искажать картину происходящего.
   Сам я привык использовать водный поисковичок и, поискав взглядом кувшин с водой, привычно дернул его к себе воздушной петлей. Тонкий упругий водяной жгутик, усиленный заклинанием определения яда, скользнул в рот умирающего, проник в желудок и дальше, проверяя каждую попавшуюся на пути крошку и каплю. Но он ничего сегодня не ел, этот странный дроу, так упорно стремившийся нас убить. Или хотя бы девчонку. И это было плохо, крошечная капелька яда из сока синей белены, проглоченная им минуту назад, попала прямиком на жаждущие еды стенки пищевода, нетерпеливо принявшиеся ее поглощать. Хитрый дроу и момент удачно выбрал, рычал я про себя, создавая заклинание очищения. Глотнул невесть где запрятанное зелье как раз тогда, когда один надзиратель направился открыть нам дверь, а второй отвлекся на это действие.
   Дверь резко распахнулась, и там послышались тихие споры, напоминающие перебранку, и какая-то возня. Эти звуки не смогли заставить меня оторваться от заливания в желудок пациента нашпигованной заклинаниями воды, я лишь мог себе позволить ехидно ухмыльнуться.
   Следилки сразу сообщили, что это примчалась Мэлин, и на месте правителя я не стал бы становиться на ее пути. Впрочем, он и сам довольно быстро это сообразил, судя по тому, с какой скоростью возле меня возникли новые зрители.
   – Что с ним? – Племянник повелителя не удержался от крика и попытался оттеснить меня от друга, но я только коротко рыкнул:
   – Аган! – и маркиз исчез.
   – Что нужно? – Решительно сдергивая с рук кружевные перчатки, встала с другой стороны стола ведьмочка, и я немедленно выдал ей кучу заданий:
   – Пустую бадью, еще воды, в нее отвар льна, ромашку и алоэ по две ложки на кружку, чистые салфетки… заживляющее зелье. – Чем больше Мэлин будет занята, тем меньше будет мешать мне.
   Мне пришлось потратить несколько томительных минут, чтоб вычистить и воссоздать обожженные ядом стенки пищевода. Рассмотрев в бадейке, которую нес выливать оборотень, следы крови и почерневшей ткани, маркиз, которого Аган всучил надзирателю, застонал так горько, что повелитель не выдержал и приказал ему выпить сонное зелье. И даже самолично проследил, как племянник с мученическим видом глотает поданное магистром снадобье.
   – У вас всех пленников так допрашивают? – Хотя воздушная лиана еще непрерывно размазывала по восстановленным участкам пищевода заживляющее зелье, а заклинание очистки фильтровало последние капли крови, мой пациент уже дышал ровно и чисто, и я мог позволить себе немного поиронизировать.
   – Ты хорошо справился, – не обращая никакого внимания на эту язвительность, похвалил магистр и подколол: – А по какой стихии у тебя не было высшего балла?
   – По подчинению металлов. – Я уже сообразил, что зря сказал им про академию, да и сам теперь начинал догадываться, что это было не совсем справедливо, дать мне такое же сложное задание, как Финелису, у которого была способность к магии металлов, он сам мне потом все подробно рассказал, сияя от счастья.
   – А все остальные – высший балл? – Повелитель смотрел на меня как-то странно.
   – Маглор Иридос, – вдруг перебил этот допрос Аган, – нужно покрывало, завернуть его.
   – А? – Я смотрел в хитро поблескивающие глаза оборотня и ощущал, что что-то снова неверно понимаю.
   – Ну, мы же забираем его себе?! – Волк улыбнулся слегка кровожадно, хотя я отлично видел, что он просто позирует.
   – М-да? А почему, ты можешь мне рассказать?
   – Мы же его спасли, – пожал плечами оборотень, нагло присоединяясь к моей победе, – а по законам дроу, кто спасет преступника, тот ему хозяин.
   – М-да? – снова поразился я. – Какие интересные законы. А это ничего, что мы не дроу и даже не подданные этой страны?!
   – Ничего, – сказала Мэлин, оглянулась на спящего в кресле маркиза и добавила своим противным сладким голосочком: – у нас Даверлис останется в живых, и Зайлик будет рад. А если мы его бросим тут, правитель должен будет его казнить, как ты не понимаешь?! Ведь он чуть не разрушил планы королевы.
   – Вы на удивление благоразумно рассуждаете, ваше высочество, – с ехидным смешком склонился в шуточном поклоне магистр, – но ваш… воспитатель, кажется, думает иначе.
   – А я вообще не думаю, мне и так забот хватает, – вспомнив слова Таилоса, ухмыльнулся я и, создав серое покрывало, бросил Агану. – Раз он вам так нужен, забирайте. Ваше величество, вы позволите нам откланяться?
   – Да, – задумчиво кивнул дроу, – передайте магистру Унгердсу, что я прошу разрешения его проведать.
   – Непременно, – поклонился я, отлично понимая, что правитель просто собирается проверить лично, что мы будем делать с собственным убийцей.
   Шагов через двадцать я услышал, как дверь за нами захлопнулась, и немедленно актировал прослушку, оставленную в допросной комнате.
   – Змеев Хангерс, – услышав восхищенные слова Изиренса, я начал шагать как можно медленнее, – такую аферу провернуть!
   – Не думаю я, что он ее единственный автор, – устало отозвался Гуранд. – Сенгар, отнесите Зийлара в гостевую башню и приставьте охрану. Он будет бушевать, когда проснется.
   – Может сразу сказать, что Даверлиса его невеста забрала? – Правитель явно сомневался, но магистр был категоричен:
   – Разумеется сказать, первым делом. И когда вернется, расспросим его. Хотя не думаю, что у них много узнаешь, они не лгут… просто не говорят правды.
   – А эта девочка меня сегодня снова удивила, – вдруг признался Изиренс, – своими выводами.
   – Меня она поражает каждый раз, как я с ней встречаюсь, – вдруг весело хихикнул магистр, – ты не видел, что она сделала с беднягой Митчесом. Даже наказывать его теперь не хочется… хотя придется. И я все больше убеждаюсь, что Зийлару невероятно повезло… вот только он этого, по-моему, не понимает.
   – Ничего, поймет, – с угрозой пообещал правитель, – а что с ее сундуками?
   – Завтра утром будут в Деборете.
   Дальнейший разговор меня мало интересовал, я прибавил шагу и вскоре оказался возле ожидавшей меня кареты.
   – Ну и что они там новенького сказали? – Аган сидел на передней скамье, держа на коленях голову спящего дроу, и смотрел на меня так требовательно, что я даже возмутиться не смог.
   Вот ведь пройдохи, видят насквозь все мои хитрости.
   – Что как только маркиз проснется, ему сообщат, куда делся его друг. Угадайте, куда он побежит?
   – К нам в гости, это сразу понятно было, – фыркнула ведьмочка, – пусть приходит.
   Ну, надо же, какие все догадливые и понимающие! Зачем тогда я подслушивал, если можно было просто спросить у своих сородичей?! А вот как, интересно, они собираются скрывать кучу оборотней, снующих по дому? Я, конечно, не считал специально, но, по-моему, их вчера вечером было больше двух десятков.
   – Еще правитель сказал, – мстительно добавил я, – что ему все больше нравится принцесса и что он сделает все, чтобы племянник воспылал к ней ответной страстью. Так что готовимся к свадьбе.
   – Рановато, – отрезала ведьмочка, – мне только через месяц исполнится восемнадцать. Да и свадьбы устраивать тут принято осенью. А что он еще сказал?
   – Еще сказал магистр, что ему жаль того мага, которого ты посыпала краской. Но он его все равно накажет. А теперь объясняйте, зачем он вам на самом деле понадобился?
   – Ир, ну это же просто, – сочувственно вздохнула ведьмочка, – мы его допросим сами. У нас он ничего не скроет, ты же увидишь, если он соврет.
   – Это-то просто, а вот потом его куда?
   – Маркизу отдадим, – как нечто само собой разумеющееся фыркнул волк, – если он, конечно, не виноват.
   – А если виноват? – Меня больше всего интересовал именно такой поворот событий.
   – Тогда ты придумаешь ему наказание, – успокаивающе произнесла Мэлин, и это насторожило меня сильнее всего.
   – Рассказывайте, откуда у вас такая уверенность, что он не злобный убийца?
   – Давай, дома расскажем? – глянул в окно Аган. – Мы уже приехали.
   – Уговорил. Но не думай, что я забуду. – И я вовсе не угрожал, этот вопрос интересовал меня очень живо.
   Почти так же, как и два других, возникших, когда я подслушивал разговор дроу.

Глава 9

   В доме оказалось на удивление тихо и безлюдно, и хотя я намеревался немедленно устроить совещание, такая тишина не могла не заинтересовать и даже насторожить.
   – Где все?
   – Наверное, в саду, – ответил Аган, легко несущий на руках спящего дроу, и повернулся к ведьмочке: – Мэлин, скажи кому-нибудь, чтоб подобрали чистую одежду, я пока его искупаю. Яд мог остаться в любом месте.
   – Хорошо, скажу, – откликнулась она и побежала вверх по лестнице, – мне тоже нужно переодеться.
   «Ловкачи!» – восхитился я их умелым уходом от ответов и потопал через весь дом к заднему крыльцу. Знаю я, с кого можно спросить за все это безобразие.
   Однако на крыльце обнаружился не Таилос, а хозяин дома. Сидел в кресле у маленького столика и печально смотрел в сторону сада.
   – Доброе утро, магистр, – поздоровался я с ним, – разрешите посидеть с вами?
   – Конечно, – отвлекся он от своих мыслей. – Что нового?
   – Правитель Дройвии просил вас разрешить ему визит, – сообщил я осторожно, – сам я не осмелился отвечать от вашего имени.
   – Ну как я могу ему не разрешить?! – саркастически фыркнул хозяин. – Это он просто вас проверял.
   – А он меня все время проверяет, – признался я и неожиданно для себя самого начал подробно рассказывать о последних событиях. И про вчерашний разговор с Изиренсом, и про странное поведение жениха, и про отравление пленника. – И теперь я не знаю… насколько могу им доверять и какими бедами для моих людей может обернуться моя ошибка. – Только рассказав все досконально, я словно взглянул на положение вещей со стороны и начал понимать, насколько серьезны наши проблемы. Вернее, тех, кого мы вчера приняли в стаю, но теперь все это уже наше общее дело.
   – Я дал Таилосу письма к тем из своих друзей, кому верю, – помолчав, туманно сообщил магистр, – и жду ответа. Но многое зависит от брака принцессы и маркиза. Если королевство получит возможность помогать Изиренсу в его планах, то изменятся правила пользования порталами, появятся здесь торговцы и деловые люди из Сандинии, а вместе с ними и маглоры… Гуранд прав, говоря, что это был гениальный план, и сам Хангерс придумать такого не мог. Да и вообще люди не могли. Это измыслили маги, и ты должен это принять.
   «Никому я ничего не должен, – хотелось огрызнуться мне, – особенно принимать на веру такое объяснение незыблемым, затверженным правилам». Объяснение, которое не просто переворачивает все с ног на голову, но и разрушает одну картину мира и создает другую. Совершенно противоположную и невозможную… у меня даже голова начинает кружиться от грандиозности этой аферы, а в душе поднимается бурное чувство протеста.
   Не может такого быть! Вот просто не может, иначе бессмысленно все, что я делал всю жизнь, или, наоборот, наполняется новым, пугающим своей дерзостью смыслом.
   – И многие у вас считают так, как ты? – отметив, что Унгердс перестал обращаться ко мне официально, с трудом выдавил я.
   – Что, испугала глубина замысла? – неожиданно добродушно усмехнулся магистр. – Привыкай. А тех, кто это раскусил – единицы, и никто из них не станет об этом распространяться при посторонних. Ваш совет магистров не потерпит разрушения такой гениальной легенды. Вот мы в свое время не додумались, а теперь уже поздно. А уходы все чаще.
   – Что такое уход? – вспомнил я, что уже слышал во время обеда это слово.
   – Магия уходит, – хмуро сообщил он, – все чаще исчезают мелкие источники, а сильные становятся все слабее. Глупцы и те, у кого способности слабые, этого не замечают, а вот сильных магов, которые творят мощные заклятия, это тревожит.
   – Паршиво, – обдумав его слова, согласился я и, почувствовав плеснувшуюся в душе магистра горечь, поторопился перевести разговор на другое: – Кофе хочешь? Ты вообще завтракал?
   И не дожидаясь ответа, начал создать на столе чашки, корзинки с пирожками и фруктами.
   – А своих… сородичей не зовешь пить кофе? – В его голосе снова скользнула непонятная мне настороженность.