Страница:
Здесь и мхи, и папоротниковые, и кактусы-эпифиллю-мы, и орхидеи с цветами, похожими на бабочек и ярких птичек.
В волшебном сумраке в изобилии летают крупные изумительной окраски бабочки, которые и опыляют цветы.
Цветы у многих деревьев появляются не на концах веток, а прямо из ствола. Со стволов свисают и плоды.
Примером может служить дерево какао с плодами, из которых получают шоколад.
Деревья оплетены самыми различными вьющимися растениями.
Гибкие лианы переброшены с одного дерева на другое, как канаты или гирлянды.
В этом зелёном хаосе трудно разобрать, какие цветы, плоды или листья принадлежат тому или иному растению. Всё перемешано между собой. Какая-то толща многообразной растительности в тридцать — сорок метров высоты.
«В этом воздухе природа как будто явно и открыто для человека совершает процесс творчества; здесь можно непосвящённому глазу следить, как образуются, растут и зреют чудеса; подслушивать, как растёт трава». Так описывал своё впечатление от тропического леса И. А. Гончаров во время путешествия на фрегате «Паллада».
Тропический лес — «голодный» лес. Даже местное население с трудом отыскивает съедобные плоды или корни. Да и трудно взобраться на толстые, без сучков и веток деревья. За лиану не всегда ухватишься, так как есть такие лианы, которые, как пила (например, пальмовая лиана — ротанг), изорвёт не только одежду, но и тело.
Глаз утомляется, бессильный разобраться в этом беспорядке.
Всё это многообразие растительных форм сливается в сплошную темно-зелёную массу листвы, вдали принимающую черно-синий цвет, а вблизи отражающую блики солнца так, что больно смотреть и невозможно фотографировать.
Среди этой тёмной, блестящей, будто «жирной» зелени заметны бурые пятна засохших листьев, иногда покрытых лишайниками и мхами.
«Много, слишком много зелени, но очень мало ярких красок, совершенно противно сложившемуся мнению о красочности тропического леса», — описывает своё впечатление советский ботаник Ю. К. Воронов, участник экспедиции в Южную Америку в 1926 году.
Общее впечатление — как от картины, написанной масляными красками старинными мастерами. Здесь не увидишь яркой, нежной, изумрудной зелени, какую мы видим у себя в северных лесах весной, или пылающую красную и жёлтую листву различных оттенков — осенью.
Тропический лес стоит круглые годы не изменяясь, и листья кожистые, большие остаются зелёными в течение пяти лет.
Невольно в этом далёком лесу вспоминаются наши сквозные леса, с просвечивающим между нежно шелестящими ветками голубым небом; с весёлыми солнечными полянками.
Наш лес как будто написан нежными тонами акварели. Вполне понимаешь русских путешественников, которые в роскошных тропических лесах грустят, вспоминая родные берёзки и весёлое пение птиц в наших лесах.
В тропическом же лесу хотя и раздаются голоса птиц, но эти голоса резкие и хриплые.
Неприятны и грубы стоны ленивца и рёв обезьян. Особенно жутки эти голоса в тишине и темноте ночи.
Ночь в тропиках спускается быстро, в 6 часов, и продолжается двенадцать часов.
В наших лесах стоит почти ничем не нарушаемая тишина в течение всей ночи.
В тропическом лесу, наоборот, перед наступлением ночи с криком возвращаются с прогулок попугаи и обезьяны, и долго звучат цикады, стонут саламандры, квакают гигантские лягушки, воют филины и вздыхают ещё какие-то звери.
К середине ночи, когда наступает тишина, вдруг раздаётся сдавленный вопль жертвы ягуара. И тогда по всему лесу проносятся крики испуганных зверей и птиц. Долго кричат в темноте проснувшиеся голосистые обезьянки, жалостно стонет ревун. До самого рассвета не может успокоиться напуганное население тропического леса.
Ещё более шумно, но радостно отмечается конец страшной ночи.
Ужасны бури в тропическом лесу в дождливое время года. Гул, грохот, разрывы молний, сплошные потоки воды, падение вырванных с корнем тысячелетних гигантов, несущее гибель соседним растениям, сплетённым лианами вместе с ними. Крепкие, кожистые, на прочных черешках листья противостоят ливням, обрушивающимся на них с громадной силой.
С глянцевитой поверхности листьев вода быстро скатывается, не смачивая их. Застой воды на листьях повлёк бы поселение на них водорослей, грибов, лишайников и даже мхов.
Строение листьев растений зависит от условий жизни в тропическом лесу: влажности атмосферы, слабого солнечного света и сильных ливней.
Множество опасностей подкарауливает путешественника в тропическом лесу — кровожадные звери, ядовитые змеи, болезни…
Страшно и непривелистьевпробиваются лучи солнца и играют бликами на нижних листьях. Что-то в этих листьях нам напоминает знакомое с детства растение, стоящее на окне в нашей комнате. Да, конечно, это филлодендрон (листодерево), вернее, монстера делициоза (Monstera deliciosa), просто называемая у нас «плаксой».
Тропический лес у берегов Амазонки.
Семена монстеры заносятся птицами на деревья и там на коре, в окружении мхов, прорастают. Сначала монстера растёт как эпифит, медленно спуская вниз, как верёвки, свои воздушные корни. Они имеют длину свыше шести метров, толщину один — два сантиметра и отходят по одному или по два от каждого крупного листа. У почвы эти корни загибаются и выпускают много боковых корней, покрытых, как пухом, корневыми волосками. При этом свисающие корни натягиваются, как струны.
По этим корням прямым путём к листьям поднимается вода, и если перерезать корень, то из него польётся водянистая жидкость.
Когда корни укрепятся в почве, монстера начинает быстро расти вверх, обвивая дерево-хозяина.
Монстера — типичная лиана бразильских лесов. Её извивающийся зелёный стебель с тёмными пятнами, следами опавших листьев, напоминает змею.
В наших комнатах в пасмурную погоду и в особенности в сырых квартирах с широких листьев монстеры падают большие капли воды.
Чем объяснить появление этих капель, похожих на слезы?
Объясняется это условиями существования монстеры на своей родине, в амазонских лесах. Там воздух тёплый и насыщен влагой. Испарения почти нет.
Как же растения испаряют влагу, которую они всё время должны впитывать из почвы вместе с растворёнными солями, которые необходимы для роста?
Если рассмотреть тщательно в микроскоп края листьев монстеры, то можно увидеть у окончания жилок специальные отверстия — водные устьица (гидатоды), через которые выдавливается крупными каплями поступающая из корней по сосудам стебля и листа вода. Эти капли сбегают по краю листа к заострённому изогнутому «носику», с которого и капают вниз.
В сухом воздухе листья монстеры, как и большинство других растений, выделяют воду в виде пара.
Листья испаряют воду многочисленными мелкими устьицами, расположенными по всему листу (больше с нижней стороны). Через эти устьица происходит и газообмен (питание углекислым газом и дыхание).
Перед дождём, когда в атмосфере накопится много влаги, монстера начинает выдавливать воду каплями из водных устьиц по краям листьев.
Не садитесь в пасмурную погоду под большие листья монстеры, — даже в комнате вы рискуете попасть под дождь.
По поведению вашей монстеры, как по барометру, можно предсказывать за сутки наступление дождливой погоды.
Почка у монстеры, расположенная вдоль длинного черешка самого верхнего листа, вначале незаметна. Она отделяется от черешка и вытягивается в длинную трубочку, которая вдруг развёртывается в блестящий бледно-зелёный лист. Из почки появляется не побег со многими листьями, как у наших деревьев, а всего один лист с новой частью стебля и новой почкой. Это тоже побег, но с одним листом и одной почкой.
У растений тропических лесов ведь нет одновременного листопада, и листья у них не желтеют. Один лист отвалится, вырастают другие. Так и у монстеры.
Многие обладатели этого замечательного растения считают, что оно никогда не цветёт. Да, в комнатах цветение монстеры — редкость, но на своей родине она цветёт[11]и приносит плоды-ягоды, собранные в початок в двадцать сантиметров длиной, напоминающий початок кукурузы.
Эти плоды имеют вкус и сильный аромат ананаса. Вот отчего монстере дано видовое название делициоза, то есть деликатесная, лакомая.
Название «монстера», видимо, происходит от слова monstrosus, то есть удивительная, причудливая. Монстера из семейства аронниковых. К этому семейству относятся некоторые наши дикие растения. На наших болотах встречается ядовитый белокрыльник (Calla palustris) с початком красных ягод, полуприкрытым листом в виде крыла с белой подкладкой.
По берегам водоёмов растут заросли аира (Acorus calamus) с саблевидными листьями. Его ароматичный корень съедобен и имеет лекарственное значение.
В оранжереях, а иногда и в комнатах мы можем встретить антуриум (Anthurium) — растение с крупными сердцевидно-стреловидными листьями. Мы его видели в бразильском лесу растущим на сырой почве под свешивающейся монстерой.
Все растения семейства аронниковых имеют цветы, расположенные на початке в виде жезла или булавы.
Названо это семейство аронниковым по древнееврейской легенде о чудесном жезле Аарона. Этот жезл якобы в одну ночь покрылся почками, миндальными цветами и даже орехами.
Для того чтобы монстера зацвела в комнате, необходимо создать ей условия, близкие к таким, какие она имела на родине. У солнечного окна монстере света вполне достаточно. Она растёт даже и в плохо освещённых комнатах. Ведь в тропическом лесу довольно сумрачно, как в комнате с окнами на север.
Монстера и антуриум лучше растут на восточных, западных и северных окнах. Её нужно чаше поливать, особенно летом, и даже опрыскивать. Почва должна быть плодородной и удерживающей влагу, рыхлой, легко проницаемой для воздуха. На дне горшков делают дренаж из слоя черепков.
Для монстеры приготовляют смесь дерновой земли с торфом, мхом и перегноем. Чем выше температура в помещении, тем быстрее растёт монстера.
Воздушные корни следует направлять в землю горшка. Для них можно поставить добавочные горшки с землёй.
Хорошо летом поставить горшок с монстерой на два деревянных бруска, помещённых в таз с влажным мхом. В этот мох опускают концы воздушных корней.
В сухом воздухе воздушные корни быстро прекращают расти и даже засыхают. Чтобы заставить воздушные корни дорасти до земли и принять участие в питании верхних листьев, их обвязывают слоем торфяного моха, постоянно увлажняемого. Для питания воздушных корней к ним подвешивают бутылочки с водой или с влажной почвой.
При таких условиях монстера быстро развивается, так что требует деревянных подпорок; её листья достигают семидесяти сантиметров длины, и она может зацвести и дать плоды. При хорошем уходе такие случаи наблюдались, особенно в средней и южной частях РСФСР.
Монстера довольно часто цветёт в оранжерее Ботанического института в Ленинграде.
Как размножить монстеру
Нужно отрезать часть стебля монстеры и разрезать его на куски так, чтобы в каждом куске был заметён «глазок» — почка. Куски стебля положить набок во влажный мох или на влажный песок. Плошку со мхом или песком прикрыть стеклянной банкой и поставить в тёплое место. Куски монстеры довольно долго прорастают, образуя из почки стебелёк и корни. Можно вырастить молодую монстеру и из отрезанной ростовой верхушки, также помещённой во влажный мох.
В тропических лесах растут многолетники, хорошо размножающиеся вегетативно — ветками, кусками стебля, листьями.
Если читатель сможет воспользоваться микроскопом, то ему интересно будет посмотреть тонкий поперечный срез листа и воздушного корня монстеры, а также кожицу, сорванную с её листа с устьицами — гидатодами.
Вы научились составлять паспорта для растений пустынь, но монстера — растение влажных тропиков, и в паспорте легко сделать ошибки.
Выдаём вашей монстере уже напечатанный паспорт.
РЕЗИНОВОЕ ДЕРЕВО ИНДИЙСКИХ ДЖУНГЛЕЙ
Джунгли. Индия. Какие образы вызываются этими словами?
Мальчик-индус Маугли со стаей волков, его воспитавшей, тигр Шир-Хан, чёрная пантера Багира и питон Каа.
Всё это герои известной детям книги о джунглях — «Маугли».
Встают перед глазами громадные слоны, большие друзья маленьких индусов, разноцветные пагоды с ужасными многорукими идолами и люди шоколадного цвета с белыми чалмами на головах и зелёными поясами на белых одеждах.
Ещё вспоминается поэма Н. С. Тихонова о мальчике Сами и жестоком сагибе.
Много может рассказать каждый из читателей, вспоминая всё, что он знает об Индии.
Но вот назвать хотя бы одно растение, наиболее типичное, которое растёт в Индии, вряд ли кто сможет.
Джунгли! Мы видим слонов, тигров, змей, индусов на фоне каких-то деревьев, переплетённых лианами.
Но мы не различаем ни одного дерева, ни одного растеньица. И в книгах, которые мы обычно читаем, о них не говорится.
А между тем у нас в комнатах, на окнах нередко стоит типичное растение джунглей — фикус.
Но в джунглях он совсем не такой. Это громадное дерево тридцати метров высотой с листьями длиной до одного метра. Точное описание его дано две тысячи двести лет тому назад первым ботаником Теофрастом.
Теофраст сопровождал известного завоевателя Александра Македонского в его походе в Индию. Он был поражён видом фикуса.
«Это могучее дерево с круглою кроною и чудовищного диаметра; оно прикрывает своей тенью пространство в две стадии (300 метров).
Окружность ствола обыкновенно 40, а иногда 60 шагов; листья по величине и виду равняются щиту. Из огромных горизонтально распростёртых веток ежегодно спускаются в почву корни, которые отличаются от сучьев только жёстким волосяным покровом, более бледною окраскою и отсутствием листьев; они сами постепенно обращаются в стволы и образуют как бы искусственно посаженный крытый зелёный ход вокруг главного ствола. Под тенью их мог бы расположиться лагерем целый отряд конницы».
На одном из островов реки Нербудды бенгальский фикус, или баниан, имел главный ствол в десять метров толщиной.
Вокруг главного ствола насчитывали тысячу триста придаточных стволов и три тысячи меньших воздушных корней.
Это был целый лес из одного дерева; в его тени однажды скрылось целое войско.
Этому дереву было три тысячи лет.
Советский ботаник профессор М. Дунин, недавно посетивший Индию, видел дерево, тень от кроны которого в полдень покрывала больше гектара земли.
У фикусов замечательны и корни, отходящие от ствола по поверхности земли. Они извилисты, но плоски, как доски, и возвышаются на полтора-два метра над землёй.
Фикус в лесах Индии.
Среди фикусов, иначе называемых смоковницами, различают много видов.
Фикус карика (Ficus carica) имеет красивые пальчато-лопастные листья и очень вкусные сладкие плоды, содержащие 70 процентов сахара. Эти плоды известны под названием винных ягод, смокв, фиг или инжира.
Плоды инжира неправильно называют ягодами: это соплодие, состоящее из многих костянок.
Инжир прекрасно растёт и даже плодоносит в комнатах.
К фикусам относятся не только гигантские деревья, но и маленький стелющийся по земле или по коре деревьев кустарничек, присасывающийся корешками, появляющимися п о д, листьями. Это фикус репенс — ползучий (Ficus repens). Среди фикусов есть лианы, «душители деревьев».
Фикусы объединяются в семейство тутовых.
В это семейство входит тутовое дерево, или шелковица, листьями которого выкармливают шелковичных «червей».
Бенгальский фикус.
Тутовое дерево очень распространено на Кавказе, в Крыму и в Средней Азии.
К семейству тутовых относится также бумажное дерево, из коры которого получают первосортную бумагу, и хлебное дерево, или жак-дерево, дающее соплодия по двадцати килограммов весом, съедобные в печёном виде.
В семейство тутовых входят: коровье дерево, сок у которого вкусом и питательностью похож на молоко, а также ядовитое дерево анчар, или упас, красиво, но фантастически описанный А. С. Пушкиным в его стихотворении «Анчар».
Из всех удивительных растений семейства тутовых наиболее полезным можно считать фикус, живущий в наших комнатах.
Это фикус эластика (Ficus elas-tica), или резиновое дерево.
В нём содержится млечный сок, имеющий каучук. Капли белого густого сока видны и при случайном обламывании листьев.
В восточной Индии, Индокитае, на островах Цейлоне, Яве и Борнео собирали каучук из фикуса, растущего в джунглях. Затем стали разводить фикус на плантациях. Но в скором времени фикус стал вытесняться посевами гевеи бразильской, быстрее растущей и содержащей больше каучука, чем фикус. Фикус содержит 17,3 процента каучука, а гевея — 32 процента.
Собственно, история каучука началась, как ни странно, с детского мячика и школьной резинки.
В 1493 году корабль Христофора Колумба во время второго путешествия в Америку пристал к острову, названному им Эспаньола (теперь Гаити).
Высадившись на берег, испанцы были удивлены весёлой игрой индейцев, похожей на наш баскетбол. Они в такт песне подбрасывали чёрные шары, которые, упав на землю, делали, словно живые, высокие и забавные прыжки. Взяв эти шары в руки, испанцы нашли, что они довольно тяжелы, липки и пахнут дымом.
Индейцы называли сок, из которого делали мячи; «каочу», что означало: «слезы дерева».
Каучук получил первое в Европе применение в 1770 году в школе под названием гуммиэластика (смолы эластичной) для стирания карандашных рисунков.
Первые же попытки сделать каучуковую обувь привели только к смеху. Галоши или сапоги хорошо служили в дождь, но стоило выглянуть и припечь солнцу, как они растягивались, начинали прилипать к тротуару. В мороз же такая обувь становилась хрупкой, как стекло.
Открытие резины, полученной от нагревания каучука и серы (в резине от двух до пяти процентов серы), привело к широкому её применению. Развитие электричества, изобретение автомобиля и аэроплана превратили каучук в самый необходимый продукт.
В 1919 году изобретателями было предложено уже 40 000 различных изделий из резины.
Внимание капиталистов всех стран обратилось на добычу каучука.
Первое время Бразилия оказалась владетельницей громадных богатств. Правительство Бразилии решило эти богатства сохранить и в целях избежания конкуренции с другими государствами издало закон, запрещающий под страхом смерти вывоз из Бразилии семян и молодых деревьев гевей.
Но было поздно.
По совету ботаника Дж. Гукера, англичанин Викгем поехал в 1876 году на берега Амазонки, где, с опасностью для жизни, собрал 70 000 семян гевеи и, тайком погрузив их на английский корабль, доставил в ботанический сад в Кью. Семена были высеяны, но взошло только четыре процента. Однако буквально через несколько дней сеянцы достигли полуметровой высоты. 1 900 сеянцев были запакованы в 38 ящиков и под присмотром садовника направлены на остров Цейлон, а оттуда разосланы на Яву, в Бирму, Австралию, в Тринидад, где неожиданно для Бразилии появились обширные плантации гевей.
Такова не первая история «ботанической контрабанды» англичан.
Во всех тех странах, где росли каучуконосные растения, их безжалостно калечили ради стремления получить наибольшее количество каучука.
Компании, организующие добычу, сбор и перевозку каучука, безжалостно калечили и людей, занятых сбором каучука, стремясь как можно больше и дешевле получить его.
Сборщик каучука, или «серингеро», задолжавший «каучуковой компании» за проезд, получает в кредит топорик, мешок с одеждой и направляется в лес.
Сборщику каучука много приходится бродить по лесу в поисках гевей, так как они растут не сплошным лесом, а стоят друг от друга на расстоянии 20 — 100 метров. Одно дерево гевеи теряется среди ста деревьев других пород.
Одному человеку в день еле удаётся обработать около сорока деревьев, пройдя иногда более десяти — пятнадцати километров.
На гевее делают V-образные или косые насечки, под которые подвешивают вогнутые с одной стороны глиняные сосуды, имеющие вид ласточкиных гнёзд.
В сосуд за сутки натекает млечного сока в среднемдвадцатьсорок граммов.
Надрезы необходимо освежать или делать новые выше старых,[12]так как сок свёртывается и затягивает разрез на коре.
Серингеро, добывая сок гевеи, сам же его и обрабатывает в каучук.
Тут же в лесу раскладывает костёр, вырезает лопаточку в виде весла и обмазывает её глиной.
Он садится на корточки, обмакивает лопаточку в сосуд с соком гевеи и держит в белом дыму костра, поворачивая над огнём. Когда вода испарится и вокруг лопаточки образуется тонкая плёнка каучука, серингеро снова макает её в сок гевеи и снова коптит в дыму костра. Так продолжается долго, пока не образуется вокруг лопатки большой ком килограммов в пять весом. Серингеро разрезает и снимает его с лопатки в виде листа толщиною в десять сантиметров.
Это лучший, благодаря копчению, не загнивающий каучук. В год с одного дерева получают всего шесть килограммов каучука.
Получение каучука из сока гевеи.
Серингеро гибнут от тяжёлого труда, укусов змей, малярии и других болезней.
Недаром одна из деревушек, куда собираются серингеро из своих лесных шалашей в дождливое время, называется Реманте-де-Малес — «Посёлок бедствий».
Так «живут» «белые рабы» каучука. Индейцы же, добывающие каучук, быстро вымирают.
Вот что писал один инженер, прибывший в 1907 году в район Путумайо, где царствовала «Перувиан Амазон компани».
«Индейцы имеют ужасный вид, они еле двигаются от слабости и истощения. С каждого индейца требуется в месяц до двадцатипяти илизаковывают в колодки и не дают ни пищи, ни воды».
И всё это происходит не в средние века, а в наш XX век! Специальная комиссия в 1910 году выяснила, что за десять лет деятельности компании по добыче каучука население индейцев в районе Путумайо уменьшилось на сорок тысяч человек. Из пятидесяти двух тысяч осталось в живых только около десяти тысяч. За это время добыто было четыре тысячи тонн каучука. Таким образом, одна тонна каучука обходилась в десять человеческих жизней![13]
Во время второй мировой войны в амазонские леса Бразилии было доставлено сорок семь тысяч сборщиков каучука. Но с окончанием войны спрос на каучук уменьшился и армия серингеро была «забыта» в непроходимых лесах, где большая часть её погибла.
Так добывается каучук не только на берегах Амазонки. В Центральной Африке в тропическом лесу Конго растут лианы: ландольфия, клитандра и другие. В них также содержится каучук.
Негры Конго разрезают лианы на куски, выколачивают из них палками каучук и высушивают полосы каучука на своём теле. Каучук этот имеет вид желтоватых ремней и похож на сухие водоросли.
В конце XIX века в Конго насчитывалось тридцать миллионов туземного населения. По переписи же 1915 года было всего только около шести миллионов.
В одном из округов Конго население за тринадцать лет сократилось с пятидесяти тысяч до пяти тысяч человек.
Один европейский писатель, посетивший Конго в 1924 году, подтвердил, что условия жизни и работы негров почти не улучшились: ничтожная плата, штрафы, тюрьма и опасности работы в тропическом лесу.
Весь ужас добычи каучука выливается в песне негров Конго, называемой «Матофи пиламоко — акуфи!» «Каучук — это смерть!»
В волшебном сумраке в изобилии летают крупные изумительной окраски бабочки, которые и опыляют цветы.
Цветы у многих деревьев появляются не на концах веток, а прямо из ствола. Со стволов свисают и плоды.
Примером может служить дерево какао с плодами, из которых получают шоколад.
Деревья оплетены самыми различными вьющимися растениями.
Гибкие лианы переброшены с одного дерева на другое, как канаты или гирлянды.
В этом зелёном хаосе трудно разобрать, какие цветы, плоды или листья принадлежат тому или иному растению. Всё перемешано между собой. Какая-то толща многообразной растительности в тридцать — сорок метров высоты.
«В этом воздухе природа как будто явно и открыто для человека совершает процесс творчества; здесь можно непосвящённому глазу следить, как образуются, растут и зреют чудеса; подслушивать, как растёт трава». Так описывал своё впечатление от тропического леса И. А. Гончаров во время путешествия на фрегате «Паллада».
Тропический лес — «голодный» лес. Даже местное население с трудом отыскивает съедобные плоды или корни. Да и трудно взобраться на толстые, без сучков и веток деревья. За лиану не всегда ухватишься, так как есть такие лианы, которые, как пила (например, пальмовая лиана — ротанг), изорвёт не только одежду, но и тело.
Глаз утомляется, бессильный разобраться в этом беспорядке.
Всё это многообразие растительных форм сливается в сплошную темно-зелёную массу листвы, вдали принимающую черно-синий цвет, а вблизи отражающую блики солнца так, что больно смотреть и невозможно фотографировать.
Среди этой тёмной, блестящей, будто «жирной» зелени заметны бурые пятна засохших листьев, иногда покрытых лишайниками и мхами.
«Много, слишком много зелени, но очень мало ярких красок, совершенно противно сложившемуся мнению о красочности тропического леса», — описывает своё впечатление советский ботаник Ю. К. Воронов, участник экспедиции в Южную Америку в 1926 году.
Общее впечатление — как от картины, написанной масляными красками старинными мастерами. Здесь не увидишь яркой, нежной, изумрудной зелени, какую мы видим у себя в северных лесах весной, или пылающую красную и жёлтую листву различных оттенков — осенью.
Тропический лес стоит круглые годы не изменяясь, и листья кожистые, большие остаются зелёными в течение пяти лет.
Невольно в этом далёком лесу вспоминаются наши сквозные леса, с просвечивающим между нежно шелестящими ветками голубым небом; с весёлыми солнечными полянками.
Наш лес как будто написан нежными тонами акварели. Вполне понимаешь русских путешественников, которые в роскошных тропических лесах грустят, вспоминая родные берёзки и весёлое пение птиц в наших лесах.
В тропическом же лесу хотя и раздаются голоса птиц, но эти голоса резкие и хриплые.
Неприятны и грубы стоны ленивца и рёв обезьян. Особенно жутки эти голоса в тишине и темноте ночи.
Ночь в тропиках спускается быстро, в 6 часов, и продолжается двенадцать часов.
В наших лесах стоит почти ничем не нарушаемая тишина в течение всей ночи.
В тропическом лесу, наоборот, перед наступлением ночи с криком возвращаются с прогулок попугаи и обезьяны, и долго звучат цикады, стонут саламандры, квакают гигантские лягушки, воют филины и вздыхают ещё какие-то звери.
К середине ночи, когда наступает тишина, вдруг раздаётся сдавленный вопль жертвы ягуара. И тогда по всему лесу проносятся крики испуганных зверей и птиц. Долго кричат в темноте проснувшиеся голосистые обезьянки, жалостно стонет ревун. До самого рассвета не может успокоиться напуганное население тропического леса.
Ещё более шумно, но радостно отмечается конец страшной ночи.
Ужасны бури в тропическом лесу в дождливое время года. Гул, грохот, разрывы молний, сплошные потоки воды, падение вырванных с корнем тысячелетних гигантов, несущее гибель соседним растениям, сплетённым лианами вместе с ними. Крепкие, кожистые, на прочных черешках листья противостоят ливням, обрушивающимся на них с громадной силой.
С глянцевитой поверхности листьев вода быстро скатывается, не смачивая их. Застой воды на листьях повлёк бы поселение на них водорослей, грибов, лишайников и даже мхов.
Строение листьев растений зависит от условий жизни в тропическом лесу: влажности атмосферы, слабого солнечного света и сильных ливней.
Множество опасностей подкарауливает путешественника в тропическом лесу — кровожадные звери, ядовитые змеи, болезни…
Страшно и непривелистьевпробиваются лучи солнца и играют бликами на нижних листьях. Что-то в этих листьях нам напоминает знакомое с детства растение, стоящее на окне в нашей комнате. Да, конечно, это филлодендрон (листодерево), вернее, монстера делициоза (Monstera deliciosa), просто называемая у нас «плаксой».
Семена монстеры заносятся птицами на деревья и там на коре, в окружении мхов, прорастают. Сначала монстера растёт как эпифит, медленно спуская вниз, как верёвки, свои воздушные корни. Они имеют длину свыше шести метров, толщину один — два сантиметра и отходят по одному или по два от каждого крупного листа. У почвы эти корни загибаются и выпускают много боковых корней, покрытых, как пухом, корневыми волосками. При этом свисающие корни натягиваются, как струны.
По этим корням прямым путём к листьям поднимается вода, и если перерезать корень, то из него польётся водянистая жидкость.
Когда корни укрепятся в почве, монстера начинает быстро расти вверх, обвивая дерево-хозяина.
Монстера — типичная лиана бразильских лесов. Её извивающийся зелёный стебель с тёмными пятнами, следами опавших листьев, напоминает змею.
В наших комнатах в пасмурную погоду и в особенности в сырых квартирах с широких листьев монстеры падают большие капли воды.
Чем объяснить появление этих капель, похожих на слезы?
Объясняется это условиями существования монстеры на своей родине, в амазонских лесах. Там воздух тёплый и насыщен влагой. Испарения почти нет.
Как же растения испаряют влагу, которую они всё время должны впитывать из почвы вместе с растворёнными солями, которые необходимы для роста?
Если рассмотреть тщательно в микроскоп края листьев монстеры, то можно увидеть у окончания жилок специальные отверстия — водные устьица (гидатоды), через которые выдавливается крупными каплями поступающая из корней по сосудам стебля и листа вода. Эти капли сбегают по краю листа к заострённому изогнутому «носику», с которого и капают вниз.
В сухом воздухе листья монстеры, как и большинство других растений, выделяют воду в виде пара.
Листья испаряют воду многочисленными мелкими устьицами, расположенными по всему листу (больше с нижней стороны). Через эти устьица происходит и газообмен (питание углекислым газом и дыхание).
Перед дождём, когда в атмосфере накопится много влаги, монстера начинает выдавливать воду каплями из водных устьиц по краям листьев.
Не садитесь в пасмурную погоду под большие листья монстеры, — даже в комнате вы рискуете попасть под дождь.
По поведению вашей монстеры, как по барометру, можно предсказывать за сутки наступление дождливой погоды.
Почка у монстеры, расположенная вдоль длинного черешка самого верхнего листа, вначале незаметна. Она отделяется от черешка и вытягивается в длинную трубочку, которая вдруг развёртывается в блестящий бледно-зелёный лист. Из почки появляется не побег со многими листьями, как у наших деревьев, а всего один лист с новой частью стебля и новой почкой. Это тоже побег, но с одним листом и одной почкой.
У растений тропических лесов ведь нет одновременного листопада, и листья у них не желтеют. Один лист отвалится, вырастают другие. Так и у монстеры.
Многие обладатели этого замечательного растения считают, что оно никогда не цветёт. Да, в комнатах цветение монстеры — редкость, но на своей родине она цветёт[11]и приносит плоды-ягоды, собранные в початок в двадцать сантиметров длиной, напоминающий початок кукурузы.
Эти плоды имеют вкус и сильный аромат ананаса. Вот отчего монстере дано видовое название делициоза, то есть деликатесная, лакомая.
Название «монстера», видимо, происходит от слова monstrosus, то есть удивительная, причудливая. Монстера из семейства аронниковых. К этому семейству относятся некоторые наши дикие растения. На наших болотах встречается ядовитый белокрыльник (Calla palustris) с початком красных ягод, полуприкрытым листом в виде крыла с белой подкладкой.
По берегам водоёмов растут заросли аира (Acorus calamus) с саблевидными листьями. Его ароматичный корень съедобен и имеет лекарственное значение.
В оранжереях, а иногда и в комнатах мы можем встретить антуриум (Anthurium) — растение с крупными сердцевидно-стреловидными листьями. Мы его видели в бразильском лесу растущим на сырой почве под свешивающейся монстерой.
Все растения семейства аронниковых имеют цветы, расположенные на початке в виде жезла или булавы.
Названо это семейство аронниковым по древнееврейской легенде о чудесном жезле Аарона. Этот жезл якобы в одну ночь покрылся почками, миндальными цветами и даже орехами.
ЧТО МОЖНО СДЕЛАТЬ С МОНСТЕРОЙ
Может ли монстера зацвести в комнатеДля того чтобы монстера зацвела в комнате, необходимо создать ей условия, близкие к таким, какие она имела на родине. У солнечного окна монстере света вполне достаточно. Она растёт даже и в плохо освещённых комнатах. Ведь в тропическом лесу довольно сумрачно, как в комнате с окнами на север.
Монстера и антуриум лучше растут на восточных, западных и северных окнах. Её нужно чаше поливать, особенно летом, и даже опрыскивать. Почва должна быть плодородной и удерживающей влагу, рыхлой, легко проницаемой для воздуха. На дне горшков делают дренаж из слоя черепков.
Для монстеры приготовляют смесь дерновой земли с торфом, мхом и перегноем. Чем выше температура в помещении, тем быстрее растёт монстера.
Воздушные корни следует направлять в землю горшка. Для них можно поставить добавочные горшки с землёй.
Хорошо летом поставить горшок с монстерой на два деревянных бруска, помещённых в таз с влажным мхом. В этот мох опускают концы воздушных корней.
В сухом воздухе воздушные корни быстро прекращают расти и даже засыхают. Чтобы заставить воздушные корни дорасти до земли и принять участие в питании верхних листьев, их обвязывают слоем торфяного моха, постоянно увлажняемого. Для питания воздушных корней к ним подвешивают бутылочки с водой или с влажной почвой.
При таких условиях монстера быстро развивается, так что требует деревянных подпорок; её листья достигают семидесяти сантиметров длины, и она может зацвести и дать плоды. При хорошем уходе такие случаи наблюдались, особенно в средней и южной частях РСФСР.
Монстера довольно часто цветёт в оранжерее Ботанического института в Ленинграде.
Как размножить монстеру
Нужно отрезать часть стебля монстеры и разрезать его на куски так, чтобы в каждом куске был заметён «глазок» — почка. Куски стебля положить набок во влажный мох или на влажный песок. Плошку со мхом или песком прикрыть стеклянной банкой и поставить в тёплое место. Куски монстеры довольно долго прорастают, образуя из почки стебелёк и корни. Можно вырастить молодую монстеру и из отрезанной ростовой верхушки, также помещённой во влажный мох.
В тропических лесах растут многолетники, хорошо размножающиеся вегетативно — ветками, кусками стебля, листьями.
Если читатель сможет воспользоваться микроскопом, то ему интересно будет посмотреть тонкий поперечный срез листа и воздушного корня монстеры, а также кожицу, сорванную с её листа с устьицами — гидатодами.
Вы научились составлять паспорта для растений пустынь, но монстера — растение влажных тропиков, и в паспорте легко сделать ошибки.
Выдаём вашей монстере уже напечатанный паспорт.
РЕЗИНОВОЕ ДЕРЕВО ИНДИЙСКИХ ДЖУНГЛЕЙ
Мальчик-индус Маугли со стаей волков, его воспитавшей, тигр Шир-Хан, чёрная пантера Багира и питон Каа.
Всё это герои известной детям книги о джунглях — «Маугли».
Встают перед глазами громадные слоны, большие друзья маленьких индусов, разноцветные пагоды с ужасными многорукими идолами и люди шоколадного цвета с белыми чалмами на головах и зелёными поясами на белых одеждах.
Ещё вспоминается поэма Н. С. Тихонова о мальчике Сами и жестоком сагибе.
Много может рассказать каждый из читателей, вспоминая всё, что он знает об Индии.
Но вот назвать хотя бы одно растение, наиболее типичное, которое растёт в Индии, вряд ли кто сможет.
Джунгли! Мы видим слонов, тигров, змей, индусов на фоне каких-то деревьев, переплетённых лианами.
Но мы не различаем ни одного дерева, ни одного растеньица. И в книгах, которые мы обычно читаем, о них не говорится.
А между тем у нас в комнатах, на окнах нередко стоит типичное растение джунглей — фикус.
Но в джунглях он совсем не такой. Это громадное дерево тридцати метров высотой с листьями длиной до одного метра. Точное описание его дано две тысячи двести лет тому назад первым ботаником Теофрастом.
Теофраст сопровождал известного завоевателя Александра Македонского в его походе в Индию. Он был поражён видом фикуса.
«Это могучее дерево с круглою кроною и чудовищного диаметра; оно прикрывает своей тенью пространство в две стадии (300 метров).
Окружность ствола обыкновенно 40, а иногда 60 шагов; листья по величине и виду равняются щиту. Из огромных горизонтально распростёртых веток ежегодно спускаются в почву корни, которые отличаются от сучьев только жёстким волосяным покровом, более бледною окраскою и отсутствием листьев; они сами постепенно обращаются в стволы и образуют как бы искусственно посаженный крытый зелёный ход вокруг главного ствола. Под тенью их мог бы расположиться лагерем целый отряд конницы».
На одном из островов реки Нербудды бенгальский фикус, или баниан, имел главный ствол в десять метров толщиной.
Вокруг главного ствола насчитывали тысячу триста придаточных стволов и три тысячи меньших воздушных корней.
Это был целый лес из одного дерева; в его тени однажды скрылось целое войско.
Этому дереву было три тысячи лет.
Советский ботаник профессор М. Дунин, недавно посетивший Индию, видел дерево, тень от кроны которого в полдень покрывала больше гектара земли.
У фикусов замечательны и корни, отходящие от ствола по поверхности земли. Они извилисты, но плоски, как доски, и возвышаются на полтора-два метра над землёй.
Среди фикусов, иначе называемых смоковницами, различают много видов.
Фикус карика (Ficus carica) имеет красивые пальчато-лопастные листья и очень вкусные сладкие плоды, содержащие 70 процентов сахара. Эти плоды известны под названием винных ягод, смокв, фиг или инжира.
Плоды инжира неправильно называют ягодами: это соплодие, состоящее из многих костянок.
Инжир прекрасно растёт и даже плодоносит в комнатах.
К фикусам относятся не только гигантские деревья, но и маленький стелющийся по земле или по коре деревьев кустарничек, присасывающийся корешками, появляющимися п о д, листьями. Это фикус репенс — ползучий (Ficus repens). Среди фикусов есть лианы, «душители деревьев».
Фикусы объединяются в семейство тутовых.
В это семейство входит тутовое дерево, или шелковица, листьями которого выкармливают шелковичных «червей».
Тутовое дерево очень распространено на Кавказе, в Крыму и в Средней Азии.
К семейству тутовых относится также бумажное дерево, из коры которого получают первосортную бумагу, и хлебное дерево, или жак-дерево, дающее соплодия по двадцати килограммов весом, съедобные в печёном виде.
В семейство тутовых входят: коровье дерево, сок у которого вкусом и питательностью похож на молоко, а также ядовитое дерево анчар, или упас, красиво, но фантастически описанный А. С. Пушкиным в его стихотворении «Анчар».
Из всех удивительных растений семейства тутовых наиболее полезным можно считать фикус, живущий в наших комнатах.
Это фикус эластика (Ficus elas-tica), или резиновое дерево.
В нём содержится млечный сок, имеющий каучук. Капли белого густого сока видны и при случайном обламывании листьев.
В восточной Индии, Индокитае, на островах Цейлоне, Яве и Борнео собирали каучук из фикуса, растущего в джунглях. Затем стали разводить фикус на плантациях. Но в скором времени фикус стал вытесняться посевами гевеи бразильской, быстрее растущей и содержащей больше каучука, чем фикус. Фикус содержит 17,3 процента каучука, а гевея — 32 процента.
Собственно, история каучука началась, как ни странно, с детского мячика и школьной резинки.
В 1493 году корабль Христофора Колумба во время второго путешествия в Америку пристал к острову, названному им Эспаньола (теперь Гаити).
Высадившись на берег, испанцы были удивлены весёлой игрой индейцев, похожей на наш баскетбол. Они в такт песне подбрасывали чёрные шары, которые, упав на землю, делали, словно живые, высокие и забавные прыжки. Взяв эти шары в руки, испанцы нашли, что они довольно тяжелы, липки и пахнут дымом.
Индейцы называли сок, из которого делали мячи; «каочу», что означало: «слезы дерева».
Каучук получил первое в Европе применение в 1770 году в школе под названием гуммиэластика (смолы эластичной) для стирания карандашных рисунков.
Первые же попытки сделать каучуковую обувь привели только к смеху. Галоши или сапоги хорошо служили в дождь, но стоило выглянуть и припечь солнцу, как они растягивались, начинали прилипать к тротуару. В мороз же такая обувь становилась хрупкой, как стекло.
Открытие резины, полученной от нагревания каучука и серы (в резине от двух до пяти процентов серы), привело к широкому её применению. Развитие электричества, изобретение автомобиля и аэроплана превратили каучук в самый необходимый продукт.
В 1919 году изобретателями было предложено уже 40 000 различных изделий из резины.
Внимание капиталистов всех стран обратилось на добычу каучука.
Первое время Бразилия оказалась владетельницей громадных богатств. Правительство Бразилии решило эти богатства сохранить и в целях избежания конкуренции с другими государствами издало закон, запрещающий под страхом смерти вывоз из Бразилии семян и молодых деревьев гевей.
Но было поздно.
По совету ботаника Дж. Гукера, англичанин Викгем поехал в 1876 году на берега Амазонки, где, с опасностью для жизни, собрал 70 000 семян гевеи и, тайком погрузив их на английский корабль, доставил в ботанический сад в Кью. Семена были высеяны, но взошло только четыре процента. Однако буквально через несколько дней сеянцы достигли полуметровой высоты. 1 900 сеянцев были запакованы в 38 ящиков и под присмотром садовника направлены на остров Цейлон, а оттуда разосланы на Яву, в Бирму, Австралию, в Тринидад, где неожиданно для Бразилии появились обширные плантации гевей.
Такова не первая история «ботанической контрабанды» англичан.
Во всех тех странах, где росли каучуконосные растения, их безжалостно калечили ради стремления получить наибольшее количество каучука.
Компании, организующие добычу, сбор и перевозку каучука, безжалостно калечили и людей, занятых сбором каучука, стремясь как можно больше и дешевле получить его.
Сборщик каучука, или «серингеро», задолжавший «каучуковой компании» за проезд, получает в кредит топорик, мешок с одеждой и направляется в лес.
Сборщику каучука много приходится бродить по лесу в поисках гевей, так как они растут не сплошным лесом, а стоят друг от друга на расстоянии 20 — 100 метров. Одно дерево гевеи теряется среди ста деревьев других пород.
Одному человеку в день еле удаётся обработать около сорока деревьев, пройдя иногда более десяти — пятнадцати километров.
На гевее делают V-образные или косые насечки, под которые подвешивают вогнутые с одной стороны глиняные сосуды, имеющие вид ласточкиных гнёзд.
В сосуд за сутки натекает млечного сока в среднемдвадцатьсорок граммов.
Надрезы необходимо освежать или делать новые выше старых,[12]так как сок свёртывается и затягивает разрез на коре.
Серингеро, добывая сок гевеи, сам же его и обрабатывает в каучук.
Тут же в лесу раскладывает костёр, вырезает лопаточку в виде весла и обмазывает её глиной.
Он садится на корточки, обмакивает лопаточку в сосуд с соком гевеи и держит в белом дыму костра, поворачивая над огнём. Когда вода испарится и вокруг лопаточки образуется тонкая плёнка каучука, серингеро снова макает её в сок гевеи и снова коптит в дыму костра. Так продолжается долго, пока не образуется вокруг лопатки большой ком килограммов в пять весом. Серингеро разрезает и снимает его с лопатки в виде листа толщиною в десять сантиметров.
Это лучший, благодаря копчению, не загнивающий каучук. В год с одного дерева получают всего шесть килограммов каучука.
Серингеро гибнут от тяжёлого труда, укусов змей, малярии и других болезней.
Недаром одна из деревушек, куда собираются серингеро из своих лесных шалашей в дождливое время, называется Реманте-де-Малес — «Посёлок бедствий».
Так «живут» «белые рабы» каучука. Индейцы же, добывающие каучук, быстро вымирают.
Вот что писал один инженер, прибывший в 1907 году в район Путумайо, где царствовала «Перувиан Амазон компани».
«Индейцы имеют ужасный вид, они еле двигаются от слабости и истощения. С каждого индейца требуется в месяц до двадцатипяти илизаковывают в колодки и не дают ни пищи, ни воды».
И всё это происходит не в средние века, а в наш XX век! Специальная комиссия в 1910 году выяснила, что за десять лет деятельности компании по добыче каучука население индейцев в районе Путумайо уменьшилось на сорок тысяч человек. Из пятидесяти двух тысяч осталось в живых только около десяти тысяч. За это время добыто было четыре тысячи тонн каучука. Таким образом, одна тонна каучука обходилась в десять человеческих жизней![13]
Во время второй мировой войны в амазонские леса Бразилии было доставлено сорок семь тысяч сборщиков каучука. Но с окончанием войны спрос на каучук уменьшился и армия серингеро была «забыта» в непроходимых лесах, где большая часть её погибла.
Так добывается каучук не только на берегах Амазонки. В Центральной Африке в тропическом лесу Конго растут лианы: ландольфия, клитандра и другие. В них также содержится каучук.
Негры Конго разрезают лианы на куски, выколачивают из них палками каучук и высушивают полосы каучука на своём теле. Каучук этот имеет вид желтоватых ремней и похож на сухие водоросли.
В конце XIX века в Конго насчитывалось тридцать миллионов туземного населения. По переписи же 1915 года было всего только около шести миллионов.
В одном из округов Конго население за тринадцать лет сократилось с пятидесяти тысяч до пяти тысяч человек.
Один европейский писатель, посетивший Конго в 1924 году, подтвердил, что условия жизни и работы негров почти не улучшились: ничтожная плата, штрафы, тюрьма и опасности работы в тропическом лесу.
Весь ужас добычи каучука выливается в песне негров Конго, называемой «Матофи пиламоко — акуфи!» «Каучук — это смерть!»
«Лес прекрасен для свободного человека. Его тень приятна бегущим от солнечных лучей.
Каучук — это смерть!
Для нас лес печален, мрачен и враждебен. Мы — не свободные люди, не охотники, не путешественники — мы рабы белых.
Каучук — это смерть!
Белый требует от нас: каучука, каучука, каучука! А мы отвечаем, мы отвечаем ему:
Каучук — это смерть!
Наши острые ножи срезают лианы. И они сочатся белым молоком. Это молоко — кровь наших жил, они сочатся нашей жизнью, которая течёт и бесследно погибает.
Каучук — это смерть!
Проклятые змеи менее вредны, чем лианы. Змеи убивают сразу. Лианы выпивают нашу жизнь по каплям.
Каучук — это смерть!
Тысячи мелких тварей жалят нас и пьют кровь из нашего обнажённого тела.
Каучук — это смерть!
Лес — наша могила. Эта могила всегда открыта и неустанно требует новых жертв.