Страница:
Вестфаль З & Крейпе В & Блюментрит Г и другие
Роковые решения
З.Вестфаль, В.Крейпе, Г.Блюментрит, Ф.Байерлейн,
К.Цейтцлер, Б.Циммерман, X.Мантейфель
Роковые решения
АННОТАЦИЯ
"Роковые решения" - книга о поражении фашистской Германии во второй мировой войне. Она написана группой генералов гитлеровского вермахта по заданию министерства обороны США.
Авторы книги - участники описываемых ими событий - рассказывают о подготовке вооруженных сил нацистской Германии к войне, о провале стратегических и оперативных планов немецкого командования, о поражениях немецко-фашистских войск в крупных операциях на различных театрах военных действий, а также о той атмосфере интриг и личной вражды, которая царила в высших штабах гитлеровской армии в наиболее критические периоды войны.
Особого внимания советского читателя заслуживают главы, посвященные разгрому немецко-фашистских войск под Москвой и Сталинградом.
Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Книга "Роковые решения", появившаяся в США в конце 1956 г., значительно отличается от других изданий, посвященных второй мировой войне. Она написана группой генералов немецко-фашистской армии по заданию министерства обороны США. О цели ее издания откровенно говорит в своем предисловии главный историк Европейского театра военных действий С. Л. А. Маршалл: "Книга "Роковые решения" выросла из специальных исследований, предпринятых немцами в 1946-1948 гг. по инициативе руководимого мной отдела. Мы, американцы, должны извлечь пользу из неудачного опыта других".
Кто же эти генералы и какой опыт передают они своим покровителям?
Из семи авторов шесть - представители германского генерального штаба, в прошлом видные деятели гитлеровского вермахта, занимавшие во время второй мировой войны высокие штабные посты. Среди них начальник генерального штаба сухопутных сил генерал-полковник Курт Цейтцлер, начальник штаба Западного фронта генерал-лейтенант Зигфрид Вестфаль, начальник штаба военно-воздушных сил генерал авиации Вернер Крейпе, начальник штаба 4-й армии генерал Гюнтер Блюментрит, начальник штаба Африканского корпуса генерал-лейтенант Фриц Байерлейн и начальник оперативного отдела Штаба Западного фронта генерал-лейтенант Бодо Циммерман. И лишь генерал Хассо фон Мантейфель не принадлежал к штабным генералам. Мантейфель выступает как "герой" Арденнского сражения, в котором он - тогда командующий 5-й танковой армией сыграл весьма заметную роль.
Таким образом, вслед за Манштейном, Кессельрингом, Гудерианом и Типпельскирхом - бывшими командующими армиями и группами армий - слово предоставлено начальникам штабов. Но если в "Утраченных победах" Манштейна, "Мыслях о второй мировой войне" Кессельринга, "Воспоминаниях солдата" Гудериана и "Истории второй мировой войны" Типпельскирха больше говорится о победах немцев во второй мировой войне и меньше - о неудачах, то в "Роковых решениях" авторы повествуют только о черных днях немецко-фашистской армии.
"Роковые решения" - это книга о тяжелых поражениях гитлеровских войск во второй мировой войне, исповедь тех, кто близко стоял к принимавшим роковые решения и, безусловно, способствовал проведению их в жизнь.
Книга состоит из шести самостоятельных статей: 1) Битва за Англию, 2) Московская битва, 3) Эль-Аламейн, 4) Сталинградская битва, 5) Франция, 1944 год и 6) Арденны. Статьям предшествует краткое предисловие американского военного историка С. Л. А. Маршалла. Комментарии генерала Вестфаля, сопровождающие каждую статью, по замыслу издателей, призваны придать книге характер последовательного повествования о важнейших военных событиях второй мировой войны.
Свой рассказ немецкие генералы ведут в форме воспоминаний участников описываемых ими военных событий. Увлечение гитлеровских генералов воспоминаниями о минувшей войне объясняется отнюдь не тем, что эти воспоминания приятны им. Конечно, нет. Им не очень приятно писать о том, как и почему они проиграли отдельные сражения, операции и войну в целом. Два обстоятельства, однако, вынуждают немецких генералов вспоминать события многолетней давности. Во-первых, немецко-фашистская армия не только проиграла войну, но и потеряла национальную память - архивы, оказавшиеся в руках победителей. Во-вторых - и это, пожалуй, главное, - бывший гитлеровский генералитет старается выслужиться перед зачинщиками новой агрессии - империалистическими заправилами Североатлантического блока, и поэтому ему приходится оправдываться за поражения в минувшей войне. Манштейну, Типпельскирху, Цейтцлеру иже с ними нужно сейчас выискивать, а то и просто сочинять благовидные причины катастрофы, постигшей фашистскую Германию во второй мировой войне, на кого-то перекладывать вину за гибели многих миллионов людей и неисчислимые разрушения. Мемуары для этого - весьма подходящая литературная форма.
"Роковые решения" - это повесть о провале фашистской агрессии, рассказанная ее активными участниками, которые пытаются предостеречь западногерманских реваншистов и новых претендентов на мировое господство от повторения просчетов гитлеровского верховного командования.
Советский читатель найдет в книге довольно много сведений (прежде известных недостаточно широко) о разработке германским генеральным штабом стратегических планов войны, о подготовке вооруженных сил фашистской Германии к войне против Советского Союза, о разногласиях в верховном командовании на различных этапах войны и т. д. Авторы несколько приподнимают завесу и над тем, что происходило в ставке Гитлера, дают характеристики некоторым видным военным деятелям немецко-фашистской армии, сообщают любопытные факты из повседневной работы высших штабов. Все это небезынтересно знать советскому читателю. Но в воспоминаниях немецких генералов есть не только правда, но и неприкрытая ложь. Вдумчивый читатель без особого труда разберется в этом. Он увидит классовое лицо авторов и поймет глубоко тенденциозный характер освещения ими важнейших событий войны.
Первая статья - "Битва за Англию" - написана генералом авиации Вернером Крейпе. После падения Франции в июне 1940 г. Крейпе был назначен начальником оперативного отдела 3-го воздушного флота, того самого флота, на который была возложена бомбардировка Англии. Поэтому ему хорошо известны основные этапы битвы за Англию.
Небольшой обзор, сделанный генералом Крейпе, еще раз убеждает нас, что серьезной подготовки немецко-фашистских войск к вторжению в Англию не велось. Германское верховное командование, как видно, не намеревалось двигать свои вооруженные силы через Ла-Манш.
Операция "Морской лев" (операция по вторжению на Британские острова), о которой много говорилось в высших и низших штабах, как о грандиозном военном мероприятии Гитлера, по сути дела была задумана как большой дезинформационный маневр. Кроме немецких военно-воздушных сил, ни флот, ни сухопутные войска участия в битве за Англию почти не принимали. Да и сама битва в сущности не состоялась. Все дело ограничилось ударами немецкой авиации (правда, иногда весьма чувствительными) по английским портовым городам, караванам торговых судов, промышленным центрам, военным базам и аэродромам.
Вернер Крейпе достаточно подробно сообщает о характере и результатах воздушных налетов на всех трех этапах битвы за Англию. По подсчетам Крейпе, в воздушных операциях участвовало около 1500 истребителей и 1350 бомбардировщиков. Это внушительная воздушная армада. Правда, Крейпе преувеличивает количество самолетов, имевшихся во 2-м и 3-м воздушных флотах. По данным Гальдера, их было значительно меньше. К октябрю 1940 г. против Англии действовало около 600 истребителей и 800 бомбардировщиков.
В воспоминаниях Крейпе следует обратить внимание на один весьма примечательный факт. Как видно из статьи, большинство армейских, флотских и авиационных офицеров были убеждены в том, что они готовятся к вторжению в Англию и что, как только выпадет несколько погожих дней, операция начнется. Неоднократно назначались дни начала вторжения, но каждый раз сроки изменялись, а день высадки десанта переносился якобы из-за плохой погоды. Рейхсмаршал Геринг все время требовал усилить налеты на жизненные центры Великобритании. В феврале 1941 г. он примчался с большой свитой в Париж и устроил скандал Кессельрингу и Шперрле за слабую эффективность воздушных операций против Англии, что будто бы задерживало операцию "Морской лев".
В таком заблуждении армейские офицеры пребывали долгое время. "Только в марте 1941 г., - пишет Крейпе,- некоторые высшие офицеры узнали о возможности столкновения между Германией и Россией, что должно было означать окончательный отказ от битвы за Англию".
В действительности же от операции "Морской лев" в имперской канцелярии отказались давно. После оккупации Франции иные мысли одолевали Гитлера, другими делами занимались его военные советники Кейтель, Йодль, Браухич и Гальдер. Их взоры были обращены на Восток.
Массированные воздушные налеты на Англию, особенно на Лондон (Крейпе указывает, что на Лондон было совершено 65 налетов, в которых иногда участвовало до 800 самолетов), предпринимались с целью политического нажима на Англию, чтобы заставить английское правительство отказаться от войны с Германией. Кроме того, они служили маскировкой для подготовки к войне против Советского Союза.
Как показывают документы, летом и осенью 1940 г. германский генеральный штаб был занят не подготовкой операции "Морской лев", а разработкой плана войны против СССР. Уже в июле 1940 г. он начал тщательно изучать Восточный театр военных действий, обобщая сведения о группировке и вооружении советских войск, о состоянии западных границ Советского Союза. 31 июля 1940 г. начальник генерального штаба генерал-полковник Гальдер сделал в своем дневнике следующий предварительный вывод: "Если Россия будет разбита, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия. На основании этого рассуждения Россия должна быть ликвидирована. Срок - весна 1941 г. Чем скорее мы разобьем Россию, тем лучше. Операция только тогда будет иметь смысл, если мы одним стремительным ударом разгромим это государство".
Центральная задача, решить которую гитлеровские стратеги готовились стремительным ударом, состояла в том, чтобы разгромить Советский Союз, прежде чем Англия увеличит свои вооруженные силы. На основе этой стратегической концепции летом и осенью 1940 г. в широких масштабах развертывается подготовка немецко-фашистской армии к войне против Советского Союза: резко увеличивается количество пехотных и танковых дивизий, возрастает производство военной техники и боеприпасов, спешно готовятся офицерские кадры, создаются людские и материальные резервы.
Возможно, все это не было известно генералу Крейпе, как не было ему известно и то, что в первых числах октября 1940 г. верховное командование приняло решение отказаться от операции "Морской лев", а 13 октября начальник оперативного отдела генерального штаба генерал Хойзингер уже представил Гальдеру план свертывания этой операции. И если для Крейпе и других офицеров операция "Морской лев" еще существовала как нечто реальное, то верховному командованию она служила лишь прикрытием для подготовки "Drang nach Osten". Отсюда заблуждения Крейпе и его ошибочная оценка битвы за Англию как поворотного пункта в истории второй мировой войны.
С большой статьей "Московская битва" выступает в книге генерал Гюнтер Блюментрит. Содержание этой статьи выходит за рамки ее названия. Большое место занимает в ней предыстория вторжения немецких войск в Советский Союз и описание военных событий на центральном - московском - направлении в летние месяцы 1941 г. Эти страницы представляют несомненный интерес. Они написаны с использованием записей личного дневника Блюментрита и содержат заслуживающие внимания данные.
Блюментрит находился в кругу штабных генералов и офицеров, в том числе и среди тех, кто был близок к имперской канцелярии. Поэтому он знает то, что было известно немногим. До войны Блюментрит продолжительное время работал в генеральном штабе, а с осени 1940 г. был начальником штаба 4-й армии. Эту должность он занимал до января 1942 г., когда был назначен начальником оперативного управления генерального штаба сухопутных сил.
В своей статье Блюментрит не ограничивается воспоминаниями. Он дает оценку событиям и делает политические и стратегические обобщения. Его основной вывод изложен в самом начале статьи. Он сформулирован так: "Первые роковые решения были приняты немецким командованием в России. С политической точки зрения самым главным роковым решением было решение напасть на эту страну".
Слов нет, верный вывод. Но с Блюментритом нельзя согласиться, когда он всю вину возлагает на одного Гитлера, выгораживая и оправдывая германский генеральный штаб, высший генералитет и прежде всего Рундштедта* Браухича и Гальдера, которые якобы отговаривали Гитлера от войны с Россией.
В западногерманской литературе по истории второй мировой войны это довольно распространенный прием: всю вину за поражения немецко-фашистской армии переложить на Гитлера, а все успехи приписать генералитету и генеральному штабу. Блюментрит здесь придерживается совета немецкого историка Ф. Эрнста: "Почтительное преклонение и любовь к отечеству повелевают нам не разрушать престиж некоторых имен, с которыми мы привыкли связывать победы нашей армии"{"Die Welt als Geschichte". 1957, э 1,S. 55.}.
Истинная цель этого незамысловатого приема ясна. Реабилитация генералитета немецко-фашистской армии нужна сейчас как для бундесвера, офицерский корпус которого формируется целиком из бывших гитлеровских генералов и офицеров, так и для Североатлантического блока в целом. Она необходима реваншистам для того, чтобы сохранить военные кадры фашистской Германии и использовать их в будущей войне.
Но Блюментрит упускает одно весьма существенное обстоятельство: ему никто не поверит, будто немецкий генеральный штаб не причастен к авантюрной идее войны против СССР. Генеральный штаб имел прямое отношение к разработке планов войны с Советским Союзом и к их осуществлению.
Блюментрит утверждает, что Гальдер отговаривал Гитлера от войны с Россией. Однако достаточно ознакомиться с высказываниями Гальдера, чтобы убедиться в противоположном. Именно Гальдер был одним из инициаторов подготовки войны против СССР. Он выдвинул эту идею сразу же после оккупации Франции. В его дневнике мы находим такую запись от 22 июля 1940 г.: "Русская проблема должна быть разрешена наступлением. Следует продумать план предстоящей операции". В последующих записях Гальдера эта идея развивается настойчивее и увереннее с неоднократно повторяющимся выводом: "Следует как можно быстрее разгромить Россию". А когда все расчеты плана были уже готовы и проверены на штабных играх, Гальдер внес в дневник следующую запись: "Начать полным ходом подготовку в соответствии с основами предложенного нами плана. Ориентировочный срок начала операции - конец мая".
Таковы факты. Несостоятельность утверждений Блюментрига очевидна. Немецкий генеральный штаб безусловно причастен к принятию роковых решений, о которых идет речь в этой книге. Он несет полную ответственность за подготовку и развязывание войны, за те тяжелые последствия, которые она принесла.
Блюментрит сообщает о существовании нескольких стратегических планов войны с Советским Союзом. Гитлер считал, что в первую очередь нужно достичь экономических целей: захватить Украину, Донецкий бассейн, Северный Кавказ и таким образом получить хлеб, уголь и нефть. Браухич и Гальдер на первый план выдвигали уничтожение Советских Вооруженных Сил, рассчитывая, что после этого будет уже нетрудно осуществить политические и экономические цели
Рундштедт, командовавший группой армий "Юг", был уверен, что выиграть войну одной кампанией в несколько месяцев невозможно. Война может затянуться надолго, говорил он, и поэтому в 1941 г. все усилия следует сосредоточить на одном - северном - направлении, овладеть Ленинградом и его районом. Войска же групп армий "Юг" и "Центр" должны выйти на линию Одесса - Киев - Орша озеро Ильмень. Командующий 4-й армией фельдмаршал Клюге придерживался иного мнения. Он считал, что центром приложения всех сил должна явиться Москва, "голова и сердце советской системы", так как только с ее падением достигаются основные политические и стратегические цели войны. Наконец, сам Блюментрит видел решение задачи в одновременном овладении Москвой и Ленинградом - этими двумя крупнейшими политическими и экономическими центрами страны.
Существование различных взглядов, о которых сообщает Блюментрит, свидетельство серьезных разногласий среди высшего генералитета немецко-фашистской армии по кардинальным вопросам ведения войны против Советского Союза. Хотя генеральный штаб, как отмечает автор, самым тщательным образом подготовился к войне и "все, что можно было сделать перед началом кампании, было сделано", однако первые же трудности привели к новым столкновениям между верховным командованием вооруженных сил (Гитлер, Кейтель, Йодль) и
Командованием сухопутных сил (Враухич, Гальдер, позже Цейтцлер). Непредвиденный ход войны заставил Гитлера и его стратегов вносить серьезные изменения в первоначальные планы и расчеты.
Блюментрит не умалчивает и о разногласиях, возникших в конце июля начале августа 1941 г. по вопросу о дальнейших действиях на советско-германском фронте. Но верного истолкования причин этих разногласий он не дает. Блюментрит не объясняет, почему после овладения Смоленском гитлеровское командование вынуждено было решать проблему: куда наступать дальше? На Москву? Или повернуть значительную часть сил с московского направления на юг и добиваться решающих успехов в районе Киева?
Возросшее перед Москвой сопротивление советских войск склоняло Гитлера ко второму пути, который позволял, по его мнению, не приостанавливая наступления на других направлениях, быстро захватить Донецкий бассейн и богатые сельскохозяйственные районы Украины.
Эта идея нашла отражение в последовавших одна за другой директивах верховного командования. Уже 23 июля 1941 г. Кейтель отдал Браухичу распоряжение: "Сосредоточить усилия 1-й и 2-й танковых групп для овладения промышленным районом Харькова, а затем наступать через Дон на Кавказ. Основные силы пехоты в первую очередь должны занять Украину, Крым и центральные районы России до Дона" {Дополнение к директиве э 33 от 23.7.1941 г.}.
Если Кейтель еще ставил перед центральной группировкой немецких войск наступательные задачи и говорил о захвате Москвы, то директива Гитлера э 34 от 30 июля 1941 г. предлагала более радикальное решение. "Изменившаяся за последнее время обстановка, - говорится в директиве, - появление перед фронтом и на флангах группы армий "Центр" крупных сил противника, положение со снабжением и необходимость предоставить 2-й и 3-й танковым группам десять дней для отдыха и укомплектования заставили отказаться от задач и целей, указанных в директиве э 33 от 19.7 и в дополнении к ней от 23.7. Исходя из этого, я приказывают группе армий "Центр", используя удобную местность, перейти к обороне.
В наступлении могут быть поставлены ограниченные цели {Распоряжение верхового главнокомандующего вооруженными силами главнокомандующему сухопутными силами от 21.8.1941 г.}.
Браухич и Гальдер, естественно, были недовольны таким решением. Они попытались возражать Гитлеру и в специальном докладе доказывали ему, что необходимо сосредоточить основные усилия на центральном направлении и добиваться быстрейшего овладения Москвой. Ответ Гитлера последовал незамедлительно. "Соображения командования сухопутных сил относительно дальнейшего хода операций на востоке от 18 августа не согласуются с моими решениями. Я приказываю следующее: главнейшей задачей до наступления зимы является не взятие Москвы, а захват Крыма, промышленных и угольных районов на Дону и лишение русских возможности получать нефть с Кавказа; на севере окружение Ленинграда и соединение с финнами" {Распоряжение верхового главнокомандующего вооруженными силами главнокомандующему сухопутными силами от 21.8.1941 г.}.
Гитлер разъяснял Браухичу, что взятие Крыма имеет колоссальное значение для обеспечения поставок нефти из Румынии, что только после достижения этой цели, а также окружения Ленинграда и соединения с финскими войсками освободятся достаточные силы и создадутся предпосылки для нового наступления на Москву.
Блюментрит пытается объяснить длительную паузу в наступлении гитлеровских войск на московском направлении затянувшимися спорами в немецком верховном командовании. Он усматривает в этом чуть ли не единственную причину остановки, а затем и провала немецкого наступления на Москву, умалчивая о том, что после Смоленска наступление немцев приостановилось не по их доброй воле, не из-за споров о высшей стратегии, а в результате все более возраставшего сопротивления советских войск.
В конце концов Гитлер, не добившись ни на южном, ни на северном крыле советско-германского фронта поставленных перед войсками целей, вынужден был вновь организовать наступление на Москву, которое и началось 30 сентября в полосе Брянского фронта, а 2 октября 1941 г. - против Западного и Резервного фронтов.
В статье Блюментрита читатель не найдет подробного и последовательного изложения боевых действий, происходивших осенью 1941 г. и зимой 1941/42 г. под Москвой. Воспоминания Блюментрита связаны главным образом с действиями 4-й армии, где он был начальником штаба. В них содержится и то, что представляет для нашего читателя интерес, обогащая его конкретными историческими фактами, и то, что должно быть отвергнуто, как вымышленное автором. Видимо, память сильно изменяет Блюментриту, когда он пишет о сплошной липкой грязи, о 30- и даже 42-градусных морозах под Москвой, о непроходимых снежных сугробах. Слов нет, осенью у нас кое-где бывает грязно, а зимой случаются иногда сильные морозы. Правда, все это не в такой степени, как пишет Блюментрит. Нужно быть слишком наивным человеком, мало компетентным в военном отношении, или заведомо враждебно настроенным к Советскому Союзу, чтобы всерьез выдвигать эти причины в качестве факторов, определивших поражение немецко-фашистских войск под Москвой.
Не грязь и не мороз спасли Москву, как это хочет внушить Блюментрит доверчивому американскому читателю. Первая крупная победа Советской Армии под Москвой была достигнута в результате героических усилий советских людей, беззаветно боровшихся с агрессором. Коммунистическая партия воодушевляла и организовывала народ и армию на защиту Родины. В битве под Москвой советское командование проявило уменье добиваться победы в условиях неблагоприятной стратегической обстановки, а советские войска показали свои высокие боевые и моральные качества.
И, разумеется, никак уж не вяжутся климатические и географические "теории" Блюментрита с его в целом правильным заключением о том, что "Московская битва нанесла первый сильнейший удар по Германии как в политическом, так и военном отношениях".
Следующая статья книги знакомит читателя с событиями, развернувшимися осенью 1942 г. на другом театре военных действий - в Ливии и Египте. Автор статьи, генерал Байерлейн долгое время служил в штабе танковой группы Гудериана, а летом 1942 г. стал начальником штаба у фельдмаршала Роммеля. Он был свидетелем и побед немецко-итальянских войск под Тобруком и их поражения под Эль-Аламейном.
Рисуя сложность положения немецко-итальянских войск, остановленных перед эль-аламейнскими укреплениями, - недостаток сил, растянутость коммуникаций и их уязвимость, трудности со снабжением, - Байерлейн в то же время утверждает, что наступление армии Роммеля к дельте Нила и Суэцкому каналу преследовало далеко идущие цели. Они якобы состояли в осуществлении огромного двухстороннего охвата, при котором одна немецкая армия должна была двигаться с Украины через Кавказ на юг, а другая - из Египта через Суэцкий канал на север. По замыслу гитлеровских стратегов, это должно было привести к захвату нефтяных районов Среднего Востока и разгрому всего южного крыла Советских Вооруженных Сил.
Стоит лишь трезво оценить обстановку, силы, средства и возможности немецко-фашистской армии на советско-германском и североафриканском фронтах, чтобы увидеть всю беспочвенность и иллюзорность подобных планов. В армии, находившейся под командованием Роммеля, было всего лишь 12 дивизий. На Кавказе безнадежно застряли 17-я полевая и 1-я танковая армии, а над 6-й армией, уткнувшейся в Сталинград, нависла угроза разгрома. О каком грандиозном двухстороннем охвате можно было мечтать при столь кризисном положении, в котором оказалась немецкая армия?
Наступившая вскоре развязка под Эль-Аламейном, а затем в неизмеримо больших размерах и под Сталинградом положила конец этим мечтаниям. Оба сражения происходили почти одновременно, и оба закончились тяжелым поражением немецких войск. Исходя только из этих внешних сопоставлений, некоторые необъективные военные писатели Запада (к ним надо причислить в первую очередь Черчилля, Лиддел Гарта и Манштейна) ставят эти события на одну доску и считают, что Эль-Аламейн и Сталинград в одинаковой мере стали поворотными пунктами второй мировой войны.
Такой точки зрения придерживается и генерал Вестфаль. Типпельскирх пошел еще дальше, утверждая, что победу под Сталинградом определили будто бы успехи английских войск в Северной Африке {К. Типпельскирх. История второй мировой войны. Изд-во иностранной литературы, М., 1956, стр. 256.}.
К.Цейтцлер, Б.Циммерман, X.Мантейфель
Роковые решения
АННОТАЦИЯ
"Роковые решения" - книга о поражении фашистской Германии во второй мировой войне. Она написана группой генералов гитлеровского вермахта по заданию министерства обороны США.
Авторы книги - участники описываемых ими событий - рассказывают о подготовке вооруженных сил нацистской Германии к войне, о провале стратегических и оперативных планов немецкого командования, о поражениях немецко-фашистских войск в крупных операциях на различных театрах военных действий, а также о той атмосфере интриг и личной вражды, которая царила в высших штабах гитлеровской армии в наиболее критические периоды войны.
Особого внимания советского читателя заслуживают главы, посвященные разгрому немецко-фашистских войск под Москвой и Сталинградом.
Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Книга "Роковые решения", появившаяся в США в конце 1956 г., значительно отличается от других изданий, посвященных второй мировой войне. Она написана группой генералов немецко-фашистской армии по заданию министерства обороны США. О цели ее издания откровенно говорит в своем предисловии главный историк Европейского театра военных действий С. Л. А. Маршалл: "Книга "Роковые решения" выросла из специальных исследований, предпринятых немцами в 1946-1948 гг. по инициативе руководимого мной отдела. Мы, американцы, должны извлечь пользу из неудачного опыта других".
Кто же эти генералы и какой опыт передают они своим покровителям?
Из семи авторов шесть - представители германского генерального штаба, в прошлом видные деятели гитлеровского вермахта, занимавшие во время второй мировой войны высокие штабные посты. Среди них начальник генерального штаба сухопутных сил генерал-полковник Курт Цейтцлер, начальник штаба Западного фронта генерал-лейтенант Зигфрид Вестфаль, начальник штаба военно-воздушных сил генерал авиации Вернер Крейпе, начальник штаба 4-й армии генерал Гюнтер Блюментрит, начальник штаба Африканского корпуса генерал-лейтенант Фриц Байерлейн и начальник оперативного отдела Штаба Западного фронта генерал-лейтенант Бодо Циммерман. И лишь генерал Хассо фон Мантейфель не принадлежал к штабным генералам. Мантейфель выступает как "герой" Арденнского сражения, в котором он - тогда командующий 5-й танковой армией сыграл весьма заметную роль.
Таким образом, вслед за Манштейном, Кессельрингом, Гудерианом и Типпельскирхом - бывшими командующими армиями и группами армий - слово предоставлено начальникам штабов. Но если в "Утраченных победах" Манштейна, "Мыслях о второй мировой войне" Кессельринга, "Воспоминаниях солдата" Гудериана и "Истории второй мировой войны" Типпельскирха больше говорится о победах немцев во второй мировой войне и меньше - о неудачах, то в "Роковых решениях" авторы повествуют только о черных днях немецко-фашистской армии.
"Роковые решения" - это книга о тяжелых поражениях гитлеровских войск во второй мировой войне, исповедь тех, кто близко стоял к принимавшим роковые решения и, безусловно, способствовал проведению их в жизнь.
Книга состоит из шести самостоятельных статей: 1) Битва за Англию, 2) Московская битва, 3) Эль-Аламейн, 4) Сталинградская битва, 5) Франция, 1944 год и 6) Арденны. Статьям предшествует краткое предисловие американского военного историка С. Л. А. Маршалла. Комментарии генерала Вестфаля, сопровождающие каждую статью, по замыслу издателей, призваны придать книге характер последовательного повествования о важнейших военных событиях второй мировой войны.
Свой рассказ немецкие генералы ведут в форме воспоминаний участников описываемых ими военных событий. Увлечение гитлеровских генералов воспоминаниями о минувшей войне объясняется отнюдь не тем, что эти воспоминания приятны им. Конечно, нет. Им не очень приятно писать о том, как и почему они проиграли отдельные сражения, операции и войну в целом. Два обстоятельства, однако, вынуждают немецких генералов вспоминать события многолетней давности. Во-первых, немецко-фашистская армия не только проиграла войну, но и потеряла национальную память - архивы, оказавшиеся в руках победителей. Во-вторых - и это, пожалуй, главное, - бывший гитлеровский генералитет старается выслужиться перед зачинщиками новой агрессии - империалистическими заправилами Североатлантического блока, и поэтому ему приходится оправдываться за поражения в минувшей войне. Манштейну, Типпельскирху, Цейтцлеру иже с ними нужно сейчас выискивать, а то и просто сочинять благовидные причины катастрофы, постигшей фашистскую Германию во второй мировой войне, на кого-то перекладывать вину за гибели многих миллионов людей и неисчислимые разрушения. Мемуары для этого - весьма подходящая литературная форма.
"Роковые решения" - это повесть о провале фашистской агрессии, рассказанная ее активными участниками, которые пытаются предостеречь западногерманских реваншистов и новых претендентов на мировое господство от повторения просчетов гитлеровского верховного командования.
Советский читатель найдет в книге довольно много сведений (прежде известных недостаточно широко) о разработке германским генеральным штабом стратегических планов войны, о подготовке вооруженных сил фашистской Германии к войне против Советского Союза, о разногласиях в верховном командовании на различных этапах войны и т. д. Авторы несколько приподнимают завесу и над тем, что происходило в ставке Гитлера, дают характеристики некоторым видным военным деятелям немецко-фашистской армии, сообщают любопытные факты из повседневной работы высших штабов. Все это небезынтересно знать советскому читателю. Но в воспоминаниях немецких генералов есть не только правда, но и неприкрытая ложь. Вдумчивый читатель без особого труда разберется в этом. Он увидит классовое лицо авторов и поймет глубоко тенденциозный характер освещения ими важнейших событий войны.
Первая статья - "Битва за Англию" - написана генералом авиации Вернером Крейпе. После падения Франции в июне 1940 г. Крейпе был назначен начальником оперативного отдела 3-го воздушного флота, того самого флота, на который была возложена бомбардировка Англии. Поэтому ему хорошо известны основные этапы битвы за Англию.
Небольшой обзор, сделанный генералом Крейпе, еще раз убеждает нас, что серьезной подготовки немецко-фашистских войск к вторжению в Англию не велось. Германское верховное командование, как видно, не намеревалось двигать свои вооруженные силы через Ла-Манш.
Операция "Морской лев" (операция по вторжению на Британские острова), о которой много говорилось в высших и низших штабах, как о грандиозном военном мероприятии Гитлера, по сути дела была задумана как большой дезинформационный маневр. Кроме немецких военно-воздушных сил, ни флот, ни сухопутные войска участия в битве за Англию почти не принимали. Да и сама битва в сущности не состоялась. Все дело ограничилось ударами немецкой авиации (правда, иногда весьма чувствительными) по английским портовым городам, караванам торговых судов, промышленным центрам, военным базам и аэродромам.
Вернер Крейпе достаточно подробно сообщает о характере и результатах воздушных налетов на всех трех этапах битвы за Англию. По подсчетам Крейпе, в воздушных операциях участвовало около 1500 истребителей и 1350 бомбардировщиков. Это внушительная воздушная армада. Правда, Крейпе преувеличивает количество самолетов, имевшихся во 2-м и 3-м воздушных флотах. По данным Гальдера, их было значительно меньше. К октябрю 1940 г. против Англии действовало около 600 истребителей и 800 бомбардировщиков.
В воспоминаниях Крейпе следует обратить внимание на один весьма примечательный факт. Как видно из статьи, большинство армейских, флотских и авиационных офицеров были убеждены в том, что они готовятся к вторжению в Англию и что, как только выпадет несколько погожих дней, операция начнется. Неоднократно назначались дни начала вторжения, но каждый раз сроки изменялись, а день высадки десанта переносился якобы из-за плохой погоды. Рейхсмаршал Геринг все время требовал усилить налеты на жизненные центры Великобритании. В феврале 1941 г. он примчался с большой свитой в Париж и устроил скандал Кессельрингу и Шперрле за слабую эффективность воздушных операций против Англии, что будто бы задерживало операцию "Морской лев".
В таком заблуждении армейские офицеры пребывали долгое время. "Только в марте 1941 г., - пишет Крейпе,- некоторые высшие офицеры узнали о возможности столкновения между Германией и Россией, что должно было означать окончательный отказ от битвы за Англию".
В действительности же от операции "Морской лев" в имперской канцелярии отказались давно. После оккупации Франции иные мысли одолевали Гитлера, другими делами занимались его военные советники Кейтель, Йодль, Браухич и Гальдер. Их взоры были обращены на Восток.
Массированные воздушные налеты на Англию, особенно на Лондон (Крейпе указывает, что на Лондон было совершено 65 налетов, в которых иногда участвовало до 800 самолетов), предпринимались с целью политического нажима на Англию, чтобы заставить английское правительство отказаться от войны с Германией. Кроме того, они служили маскировкой для подготовки к войне против Советского Союза.
Как показывают документы, летом и осенью 1940 г. германский генеральный штаб был занят не подготовкой операции "Морской лев", а разработкой плана войны против СССР. Уже в июле 1940 г. он начал тщательно изучать Восточный театр военных действий, обобщая сведения о группировке и вооружении советских войск, о состоянии западных границ Советского Союза. 31 июля 1940 г. начальник генерального штаба генерал-полковник Гальдер сделал в своем дневнике следующий предварительный вывод: "Если Россия будет разбита, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия. На основании этого рассуждения Россия должна быть ликвидирована. Срок - весна 1941 г. Чем скорее мы разобьем Россию, тем лучше. Операция только тогда будет иметь смысл, если мы одним стремительным ударом разгромим это государство".
Центральная задача, решить которую гитлеровские стратеги готовились стремительным ударом, состояла в том, чтобы разгромить Советский Союз, прежде чем Англия увеличит свои вооруженные силы. На основе этой стратегической концепции летом и осенью 1940 г. в широких масштабах развертывается подготовка немецко-фашистской армии к войне против Советского Союза: резко увеличивается количество пехотных и танковых дивизий, возрастает производство военной техники и боеприпасов, спешно готовятся офицерские кадры, создаются людские и материальные резервы.
Возможно, все это не было известно генералу Крейпе, как не было ему известно и то, что в первых числах октября 1940 г. верховное командование приняло решение отказаться от операции "Морской лев", а 13 октября начальник оперативного отдела генерального штаба генерал Хойзингер уже представил Гальдеру план свертывания этой операции. И если для Крейпе и других офицеров операция "Морской лев" еще существовала как нечто реальное, то верховному командованию она служила лишь прикрытием для подготовки "Drang nach Osten". Отсюда заблуждения Крейпе и его ошибочная оценка битвы за Англию как поворотного пункта в истории второй мировой войны.
С большой статьей "Московская битва" выступает в книге генерал Гюнтер Блюментрит. Содержание этой статьи выходит за рамки ее названия. Большое место занимает в ней предыстория вторжения немецких войск в Советский Союз и описание военных событий на центральном - московском - направлении в летние месяцы 1941 г. Эти страницы представляют несомненный интерес. Они написаны с использованием записей личного дневника Блюментрита и содержат заслуживающие внимания данные.
Блюментрит находился в кругу штабных генералов и офицеров, в том числе и среди тех, кто был близок к имперской канцелярии. Поэтому он знает то, что было известно немногим. До войны Блюментрит продолжительное время работал в генеральном штабе, а с осени 1940 г. был начальником штаба 4-й армии. Эту должность он занимал до января 1942 г., когда был назначен начальником оперативного управления генерального штаба сухопутных сил.
В своей статье Блюментрит не ограничивается воспоминаниями. Он дает оценку событиям и делает политические и стратегические обобщения. Его основной вывод изложен в самом начале статьи. Он сформулирован так: "Первые роковые решения были приняты немецким командованием в России. С политической точки зрения самым главным роковым решением было решение напасть на эту страну".
Слов нет, верный вывод. Но с Блюментритом нельзя согласиться, когда он всю вину возлагает на одного Гитлера, выгораживая и оправдывая германский генеральный штаб, высший генералитет и прежде всего Рундштедта* Браухича и Гальдера, которые якобы отговаривали Гитлера от войны с Россией.
В западногерманской литературе по истории второй мировой войны это довольно распространенный прием: всю вину за поражения немецко-фашистской армии переложить на Гитлера, а все успехи приписать генералитету и генеральному штабу. Блюментрит здесь придерживается совета немецкого историка Ф. Эрнста: "Почтительное преклонение и любовь к отечеству повелевают нам не разрушать престиж некоторых имен, с которыми мы привыкли связывать победы нашей армии"{"Die Welt als Geschichte". 1957, э 1,S. 55.}.
Истинная цель этого незамысловатого приема ясна. Реабилитация генералитета немецко-фашистской армии нужна сейчас как для бундесвера, офицерский корпус которого формируется целиком из бывших гитлеровских генералов и офицеров, так и для Североатлантического блока в целом. Она необходима реваншистам для того, чтобы сохранить военные кадры фашистской Германии и использовать их в будущей войне.
Но Блюментрит упускает одно весьма существенное обстоятельство: ему никто не поверит, будто немецкий генеральный штаб не причастен к авантюрной идее войны против СССР. Генеральный штаб имел прямое отношение к разработке планов войны с Советским Союзом и к их осуществлению.
Блюментрит утверждает, что Гальдер отговаривал Гитлера от войны с Россией. Однако достаточно ознакомиться с высказываниями Гальдера, чтобы убедиться в противоположном. Именно Гальдер был одним из инициаторов подготовки войны против СССР. Он выдвинул эту идею сразу же после оккупации Франции. В его дневнике мы находим такую запись от 22 июля 1940 г.: "Русская проблема должна быть разрешена наступлением. Следует продумать план предстоящей операции". В последующих записях Гальдера эта идея развивается настойчивее и увереннее с неоднократно повторяющимся выводом: "Следует как можно быстрее разгромить Россию". А когда все расчеты плана были уже готовы и проверены на штабных играх, Гальдер внес в дневник следующую запись: "Начать полным ходом подготовку в соответствии с основами предложенного нами плана. Ориентировочный срок начала операции - конец мая".
Таковы факты. Несостоятельность утверждений Блюментрига очевидна. Немецкий генеральный штаб безусловно причастен к принятию роковых решений, о которых идет речь в этой книге. Он несет полную ответственность за подготовку и развязывание войны, за те тяжелые последствия, которые она принесла.
Блюментрит сообщает о существовании нескольких стратегических планов войны с Советским Союзом. Гитлер считал, что в первую очередь нужно достичь экономических целей: захватить Украину, Донецкий бассейн, Северный Кавказ и таким образом получить хлеб, уголь и нефть. Браухич и Гальдер на первый план выдвигали уничтожение Советских Вооруженных Сил, рассчитывая, что после этого будет уже нетрудно осуществить политические и экономические цели
Рундштедт, командовавший группой армий "Юг", был уверен, что выиграть войну одной кампанией в несколько месяцев невозможно. Война может затянуться надолго, говорил он, и поэтому в 1941 г. все усилия следует сосредоточить на одном - северном - направлении, овладеть Ленинградом и его районом. Войска же групп армий "Юг" и "Центр" должны выйти на линию Одесса - Киев - Орша озеро Ильмень. Командующий 4-й армией фельдмаршал Клюге придерживался иного мнения. Он считал, что центром приложения всех сил должна явиться Москва, "голова и сердце советской системы", так как только с ее падением достигаются основные политические и стратегические цели войны. Наконец, сам Блюментрит видел решение задачи в одновременном овладении Москвой и Ленинградом - этими двумя крупнейшими политическими и экономическими центрами страны.
Существование различных взглядов, о которых сообщает Блюментрит, свидетельство серьезных разногласий среди высшего генералитета немецко-фашистской армии по кардинальным вопросам ведения войны против Советского Союза. Хотя генеральный штаб, как отмечает автор, самым тщательным образом подготовился к войне и "все, что можно было сделать перед началом кампании, было сделано", однако первые же трудности привели к новым столкновениям между верховным командованием вооруженных сил (Гитлер, Кейтель, Йодль) и
Командованием сухопутных сил (Враухич, Гальдер, позже Цейтцлер). Непредвиденный ход войны заставил Гитлера и его стратегов вносить серьезные изменения в первоначальные планы и расчеты.
Блюментрит не умалчивает и о разногласиях, возникших в конце июля начале августа 1941 г. по вопросу о дальнейших действиях на советско-германском фронте. Но верного истолкования причин этих разногласий он не дает. Блюментрит не объясняет, почему после овладения Смоленском гитлеровское командование вынуждено было решать проблему: куда наступать дальше? На Москву? Или повернуть значительную часть сил с московского направления на юг и добиваться решающих успехов в районе Киева?
Возросшее перед Москвой сопротивление советских войск склоняло Гитлера ко второму пути, который позволял, по его мнению, не приостанавливая наступления на других направлениях, быстро захватить Донецкий бассейн и богатые сельскохозяйственные районы Украины.
Эта идея нашла отражение в последовавших одна за другой директивах верховного командования. Уже 23 июля 1941 г. Кейтель отдал Браухичу распоряжение: "Сосредоточить усилия 1-й и 2-й танковых групп для овладения промышленным районом Харькова, а затем наступать через Дон на Кавказ. Основные силы пехоты в первую очередь должны занять Украину, Крым и центральные районы России до Дона" {Дополнение к директиве э 33 от 23.7.1941 г.}.
Если Кейтель еще ставил перед центральной группировкой немецких войск наступательные задачи и говорил о захвате Москвы, то директива Гитлера э 34 от 30 июля 1941 г. предлагала более радикальное решение. "Изменившаяся за последнее время обстановка, - говорится в директиве, - появление перед фронтом и на флангах группы армий "Центр" крупных сил противника, положение со снабжением и необходимость предоставить 2-й и 3-й танковым группам десять дней для отдыха и укомплектования заставили отказаться от задач и целей, указанных в директиве э 33 от 19.7 и в дополнении к ней от 23.7. Исходя из этого, я приказывают группе армий "Центр", используя удобную местность, перейти к обороне.
В наступлении могут быть поставлены ограниченные цели {Распоряжение верхового главнокомандующего вооруженными силами главнокомандующему сухопутными силами от 21.8.1941 г.}.
Браухич и Гальдер, естественно, были недовольны таким решением. Они попытались возражать Гитлеру и в специальном докладе доказывали ему, что необходимо сосредоточить основные усилия на центральном направлении и добиваться быстрейшего овладения Москвой. Ответ Гитлера последовал незамедлительно. "Соображения командования сухопутных сил относительно дальнейшего хода операций на востоке от 18 августа не согласуются с моими решениями. Я приказываю следующее: главнейшей задачей до наступления зимы является не взятие Москвы, а захват Крыма, промышленных и угольных районов на Дону и лишение русских возможности получать нефть с Кавказа; на севере окружение Ленинграда и соединение с финнами" {Распоряжение верхового главнокомандующего вооруженными силами главнокомандующему сухопутными силами от 21.8.1941 г.}.
Гитлер разъяснял Браухичу, что взятие Крыма имеет колоссальное значение для обеспечения поставок нефти из Румынии, что только после достижения этой цели, а также окружения Ленинграда и соединения с финскими войсками освободятся достаточные силы и создадутся предпосылки для нового наступления на Москву.
Блюментрит пытается объяснить длительную паузу в наступлении гитлеровских войск на московском направлении затянувшимися спорами в немецком верховном командовании. Он усматривает в этом чуть ли не единственную причину остановки, а затем и провала немецкого наступления на Москву, умалчивая о том, что после Смоленска наступление немцев приостановилось не по их доброй воле, не из-за споров о высшей стратегии, а в результате все более возраставшего сопротивления советских войск.
В конце концов Гитлер, не добившись ни на южном, ни на северном крыле советско-германского фронта поставленных перед войсками целей, вынужден был вновь организовать наступление на Москву, которое и началось 30 сентября в полосе Брянского фронта, а 2 октября 1941 г. - против Западного и Резервного фронтов.
В статье Блюментрита читатель не найдет подробного и последовательного изложения боевых действий, происходивших осенью 1941 г. и зимой 1941/42 г. под Москвой. Воспоминания Блюментрита связаны главным образом с действиями 4-й армии, где он был начальником штаба. В них содержится и то, что представляет для нашего читателя интерес, обогащая его конкретными историческими фактами, и то, что должно быть отвергнуто, как вымышленное автором. Видимо, память сильно изменяет Блюментриту, когда он пишет о сплошной липкой грязи, о 30- и даже 42-градусных морозах под Москвой, о непроходимых снежных сугробах. Слов нет, осенью у нас кое-где бывает грязно, а зимой случаются иногда сильные морозы. Правда, все это не в такой степени, как пишет Блюментрит. Нужно быть слишком наивным человеком, мало компетентным в военном отношении, или заведомо враждебно настроенным к Советскому Союзу, чтобы всерьез выдвигать эти причины в качестве факторов, определивших поражение немецко-фашистских войск под Москвой.
Не грязь и не мороз спасли Москву, как это хочет внушить Блюментрит доверчивому американскому читателю. Первая крупная победа Советской Армии под Москвой была достигнута в результате героических усилий советских людей, беззаветно боровшихся с агрессором. Коммунистическая партия воодушевляла и организовывала народ и армию на защиту Родины. В битве под Москвой советское командование проявило уменье добиваться победы в условиях неблагоприятной стратегической обстановки, а советские войска показали свои высокие боевые и моральные качества.
И, разумеется, никак уж не вяжутся климатические и географические "теории" Блюментрита с его в целом правильным заключением о том, что "Московская битва нанесла первый сильнейший удар по Германии как в политическом, так и военном отношениях".
Следующая статья книги знакомит читателя с событиями, развернувшимися осенью 1942 г. на другом театре военных действий - в Ливии и Египте. Автор статьи, генерал Байерлейн долгое время служил в штабе танковой группы Гудериана, а летом 1942 г. стал начальником штаба у фельдмаршала Роммеля. Он был свидетелем и побед немецко-итальянских войск под Тобруком и их поражения под Эль-Аламейном.
Рисуя сложность положения немецко-итальянских войск, остановленных перед эль-аламейнскими укреплениями, - недостаток сил, растянутость коммуникаций и их уязвимость, трудности со снабжением, - Байерлейн в то же время утверждает, что наступление армии Роммеля к дельте Нила и Суэцкому каналу преследовало далеко идущие цели. Они якобы состояли в осуществлении огромного двухстороннего охвата, при котором одна немецкая армия должна была двигаться с Украины через Кавказ на юг, а другая - из Египта через Суэцкий канал на север. По замыслу гитлеровских стратегов, это должно было привести к захвату нефтяных районов Среднего Востока и разгрому всего южного крыла Советских Вооруженных Сил.
Стоит лишь трезво оценить обстановку, силы, средства и возможности немецко-фашистской армии на советско-германском и североафриканском фронтах, чтобы увидеть всю беспочвенность и иллюзорность подобных планов. В армии, находившейся под командованием Роммеля, было всего лишь 12 дивизий. На Кавказе безнадежно застряли 17-я полевая и 1-я танковая армии, а над 6-й армией, уткнувшейся в Сталинград, нависла угроза разгрома. О каком грандиозном двухстороннем охвате можно было мечтать при столь кризисном положении, в котором оказалась немецкая армия?
Наступившая вскоре развязка под Эль-Аламейном, а затем в неизмеримо больших размерах и под Сталинградом положила конец этим мечтаниям. Оба сражения происходили почти одновременно, и оба закончились тяжелым поражением немецких войск. Исходя только из этих внешних сопоставлений, некоторые необъективные военные писатели Запада (к ним надо причислить в первую очередь Черчилля, Лиддел Гарта и Манштейна) ставят эти события на одну доску и считают, что Эль-Аламейн и Сталинград в одинаковой мере стали поворотными пунктами второй мировой войны.
Такой точки зрения придерживается и генерал Вестфаль. Типпельскирх пошел еще дальше, утверждая, что победу под Сталинградом определили будто бы успехи английских войск в Северной Африке {К. Типпельскирх. История второй мировой войны. Изд-во иностранной литературы, М., 1956, стр. 256.}.