Екатерина Вильмонт
Операция «Медный кувшин»
Глава I
ЛИКА
Самое лучшее и любимое время на даче мы уже упустили. Ни тебе ландышей, ни тебе сирени. Разгар лета. Но зато можно купаться в речке и, говорят, в сосняке уже пошли маслята. Одним словом – у природы нет плохой погоды!
Мы с Матильдой первым делом обежали все наши любимые места, искупались, позагорали, опять искупались и на обратном пути решили взглянуть на дом за глухим забором, где прошлым летом было столько событий. Но дом стоял явно нежилой. И охрана снята.
– Твоих рук дело! – усмехнулась Мотька. – Ты этого Федора Тихоновича так напугала, что он сюда больше носа не кажет!
– Моть, умоляю, не вспоминай про это. И вообще – забудем про всякие детективные дела. Я этим летом собираюсь читать только стихи и романы. Никаких детективов.
– Я-то что! – пожала плечами Мотька. – Но ты ж сама знаешь, стоит нам так сказать, как обязательно что-то подвернется.
– Тогда давай просто молчать на эту тему. Лучше помечтаем, как мы с тобой в Италию поедем.
– Через Париж! – напомнила Мотька.
Дело в том, что мой дед, знаменитый оперный певец Игорь Потоцкий, у которого я прожила последние полгода в Париже, обещал осенью свозить нас с Матильдой на две недели в Италию.
– Естественно!
– Аська, а нас одних отпустят по Парижу гулять?
– Дурацкий вопрос! Конечно!
– И мы сможем вдвоем посидеть в кафе на какой-нибудь парижской улице?
– Запросто! На любой!
– Аська, а что берут в кафе?
– В каком смысле? – не поняла я.
– Ну, обычно, что там пьют-едят?
– Да что хотят, то и берут!
– А я вот читала про кофе с круассанами…
– Будет тебе кофе с круассанами!
– Слушай, а Джоконду тоже можно будет увидеть?
– Конечно!
– И на Эйфелеву башню подняться?
– Пожалуйста, но это без меня! У меня голова кружится…
– А Версаль?
– И Версаль!
– А Люксембургский сад?
– И еще Собор Парижской Богоматери и Сакре-кёр…
– Ась, а как эта набережная называется, ну, где Мегре работал?
– Кэ-дез-Орфевр!
– Вот-вот!
– Мотька, боюсь трех дней на все это не хватит! Хотя, если Ниночка будет свободна, она нас на машине повозит, тогда мы больше успеем… Но ты не огорчайся, если мне придется еще год прожить в Париже, я попрошу деда, чтобы ты к нам на какие-нибудь каникулы еще приехала, на Рождественские или Пасхальные… Тогда уж все увидишь!
– Аська, мне не верится… Я как подумаю, что…
– Все будет, Мотька! И Париж! И Италия!
В таких разговорах прошло два дня. Все было тихо и спокойно. Даже у Валерки не возникало никаких идей. Словом, тишь, гладь да Божья благодать. За ужином тетя Липа вдруг сказала:
– Вот не было печали! Соседка наша объявилась, Неонила Филипповна! Прошлый год она тут не жила и как все мирно было! А теперь, не дай Бог, опять во все лезть будет.
– А что? – заинтересовалась Мотька.
– Да у нас по соседству художница одна живет, до того взбалмошная особа, ужас! Терпеть не может животных. А как тут уследишь? То Лорд к ней забежит, то Мефистофель… А она в истерике! Да и вообще, в высшей степени неприятная особа! – проворчала тетя Липа. – И как только Тата с ней ладит!
Надо сказать, что Неонила Филипповна была и в самом деле не слишком приятной дамой. Но до приезда деда она к нам соваться не станет. К деду она с давних пор неравнодушна… Она начинала как балерина, танцевала в Большом театре, еще когда дед только пришел туда. Потом она бросила балет, стала художницей, говорят, даже талантливой…
Но не успели мы с тетей Липой рассказать это Мотьке, как на дорожке появилась сама Неонила Филипповна, а с ней незнакомая девушка, лет восемнадцати, хорошенькая, но с недовольным выражением лица.
– Вот черт принес! – проворчала тетя Липа, выходя на крыльцо.
– О! Олимпиадушка! Давно не видались! – проговорила Неонила.
– Неонила Филипповна! Милости прошу!
– Олимпиадушка, скажите, а Таты нет?
– Да откуда ж ей быть? Она все в трудах!
– Вы позволите войти?
– Ну, конечно, заходите вот на веранду, садитесь, – несмотря ни на что, радушно пригласила тетя Липа. Она всегда свято блюдет законы гостеприимства.
– Благодарю! О! Ася! Да тебя не узнать! Какая большая! Какая хорошенькая! А это что за девочка? – посмотрела она на Мотьку.
– Это моя подруга.
– Отлично! Просто восхитительно! А вот эта девица – моя племянница Лика. Прошу любить и жаловать!
Лика вымученно улыбнулась. И сделала книксен.
– Я очень надеюсь, что вы подружитесь! Лика живет в Петербурге, а я решила это лето провести здесь, в Подмосковье, я устала от заграничных вояжей, хочу поработать дома…
Странно, она говорила какие-то вполне нормальные слова, но тем не менее создавалось ощущение, что она немыслимо кривляется. В чем тут дело?
– А Лику я на лето взяла к себе, пусть поживет на воздухе, а заодно пообщается с приличными людьми. У нас в поселке все-таки собрались люди определенного круга, артисты, художники… Девочка с художественными наклонностями, но в Питере ей не с кем общаться…
Лика закусила губу и залилась краской. Я от души ее пожалела.
– Так что, девочки, принимайте Лику в компанию! Думаю, разница в возрасте большого значения не имеет. Ася такая развитая девочка…
Мы все подавленно молчали. На помощь пришла тетя Липа.
– Вот и славно! Давайте-ка я для начала угощу вас клубникой, своей, с грядочки! Со свежим молоком. Тетя Маруся недавно принесла. За стол, девочки, за стол.
– Олимпиадушка, когда же вы за клубникой смотрите?
– Да уж, вы правы, Неонила Филипповна, мне и впрямь некогда, а вот Людочка, дочка тети Маруси, такая огородница, она и приглядывает, дай ей Бог здоровья.
– Лика, в таком случае я тебя оставляю. Надеюсь, вы подружитесь!
– Неонила Филипповна, а клубнички с молоком?
– О нет! Нет! У меня от клубники аллергия.
И, послав всем воздушный поцелуй, она удалилась танцующей походкой. Интересно, что нам делать с этой малахольной великовозрастной девицей?
– Аська, выйди на минутку, – позвала меня тетя Липа.
Я вышла из-за стола.
– Аська, я тебя прошу, пригрейте вы эту бедолажку.
– Тетя Липа!
– Да ты погляди на нее, она ж совсем несчастная! Тетка небось над ней измывается!
– С чего вы взяли?
– Чувствую! Ты глянь, как она клубнику-то уписывает! А у той, видите ли, аллергия! Нет чтобы ребенку клубнички купить.
– Но она не похожа на голодающую.
– Но я-то знаю, та от жадности почти ничего не жрет! Погляди на нее, как есть вобла сушеная. Да еще небось мораль девчонке с утра до ночи читает. Одним словом, вы уж с ней поласковее…
– Ладно, – буркнула я, хотя мне вовсе не улыбалась эта насильственная дружба. Я вернулась на веранду.
– Лика, а ты давно здесь? – спросила я, чтобы начать разговор.
– Уже две недели! – тихо ответила она.
– И еще ни с кем не познакомилась?
– Почему? Тетя меня познакомила с Олегом Седовым, но у него сейчас экзамены в МГУ начались… А еще с Лизой Берман, но она через два дня уехала с мамой в Грецию…
– Слушай, а тебе что, здесь не нравится? – напрямик спросила Матильда.
Лика тяжело вздохнула, огляделась вокруг и прошептала:
– Не нравится! Ужас как не нравится!
– Но зачем же ты сюда приехала? – так же шепотом спросила Мотька.
– Мне не с кем было остаться в Питере! Мама уехала лечиться на Алтай…
– На Алтай? – в один голос спросили мы с Мотькой.
– Да, у нее там друзья живут, лекари-травники, вот они и позвали ее, а вдвоем нам ехать – очень дорого…
– Но ты же уже большая… Почему ж тебя одну-то не оставили?
– Тетя Нила сказала, что я должна пожить у нее… Может, она еще меня замуж выдаст…
– Замуж? За кого?
– Я не знаю. Она так сказала… А я совсем не хочу замуж…
– Ты школу-то кончила? – спросила я.
– Да, еще в прошлом году! И работала на телефонном узле…
– Тебе там не нравилось?
– А что там может нравиться…
– Ну хорошо, замуж ты не хочешь, работать тебе не нравится, может, ты хочешь чему-нибудь учиться?
– Я хочу… Вы не будете надо мной смеяться?
– Нет!
– Я хочу шить! Я больше всего на свете люблю возиться с тканями. Я люблю, когда у меня что-то получается… А хотите, я вам что-нибудь сошью?
– Я хочу! – сразу заявила Мотька.
– Погоди, Матильда! Лика, а твоя тетя видела, как ты шьешь?
– Видела!
– И что говорит?
– Она говорит, что это никому не нужно! Что на модельера я не тяну!
– А у тебя есть рисунки?
– Есть!
– Хочешь, я их покажу одной маминой подруге, она художница по костюмам! Мы ей покажем, и пусть она судит…
– Это называется – независимая экспертиза, – уточнила Матильда. – Если она одобрит твою работу, то посоветует, что тебе делать! А то твоя тетка может быть необъективной…
– Это да, – согласилась Лика. – Но у меня все осталось в Питере…
– А тебе много времени потребуется, чтобы сделать новые рисунки?
– Думаю, за неделю управлюсь… Очень много ведь не нужно, правда?
– Вот что, Лика, я сегодня разыщу эту мамину подругу и спрошу, как и что…
– Ой, правда? – обрадовалась Лика и словно бы ожила. – Но… зачем тебе это?
– Что? – не поняла я.
– Зачем тебе помогать мне? Ты же меня совершенно не знаешь?
Я задумалась. Ну как ответить на такой вопрос? Сказать, что меня с детства учили: можешь помочь, помоги! Но говорить об этом вслух…
– А что тут такого? – пробормотала я. – Это ведь нетрудно.
– А тетя Нила говорит – ни одно доброе дело не остается безнаказанным!
– Ну и дура твоя тетя! – вырвалось у Мотьки.
– Ну, вообще-то, я тоже так думаю, – засмеялась Лика.
– Что тетя – дура? – уточнила Матильда.
– Ага!
Тут уж мы все рассмеялись. И нам показалось, что мы давным-давно знакомы.
– Ой! Девчонки! Как здорово, что мы познакомились! – хлопнула в ладоши Лика.
– Значит, ты мечтаешь стать модельером? – спросила Мотька.
– Да! Но у меня есть еще одна мечта…
– Какая? – не унималась Мотька.
– Стать знаменитой и поехать к папе.
– А где твой папа?
– Далеко! – вздохнула Лика. – В Израиле… Он туда уже восемь лет как уехал…
– И ты у него не была?
– Я? Нет. И он не приезжал…
– А мы с Аськой были в Израиле! – похвасталась Мотька.
– Ой, правда?
– Правда, правда! Твой папа в каком городе живет?
– В Араде, это недалеко от Мертвого моря. Вы там были?
– Нет, мы на Мертвое море не успели… – тяжело вздохнула Мотька.
– Но как вы туда попали? С родителями?
– Нет, мы вдвоем ездили, у меня там живет папина троюродная сестра, – сообщила я, не желая пускаться в подробности. Тогда пришлось бы слишком много рассказывать о спасенном нами банкире Феликсе Ключевском, который в благодарность оплатил нам с Мотькой эту фантастическую поездку, во время которой мы раскрыли еще одно преступление.
– Понятно, – вздохнула Лика, но больше ни о чем не спросила.
Я нашла в телефонной книжке номер Калерии Федоровны Омельченко, маминой подруги. Она оказалась дома.
– Аська? Ушам своим не верю! Ты мне звонишь? Что-нибудь с Татой?
– Нет, Лера (она всегда требовала, чтобы я называла ее по имени и на «ты»), у меня к тебе дело!
– Погоди с делами! Как тебе Париж-то?
– Париж? Хорошо, но…
– Ладно, выкладывай, что у тебя.
Я изложила ей суть дела.
– А ты сама-то ее работы видела?
– Я? Нет! Но я же ничего в этом не понимаю…
– Ну что ж, пусть девочка нарисует…
И она дала мне четкие инструкции, что и сколько следует нарисовать Лике.
– Но имей в виду, я на днях уезжаю в Италию на целый месяц. Так что пусть твоя подружка поторопится!
– Спасибо, Лерочка!
– Аська, я ужасно хочу тебя видеть. Обещай, что приедешь вместе со своей приятельницей. И непременно захвати Матильду!
– Обязательно! – обрадовалась я. Пожалуй, из всех маминых подруг Леру я любила больше всех. Она была веселая и славная.
– Ну, Лика, можешь приступать! – весело сообщила я, передав все, что сказала мне Лера.
И вдруг вместо радости на лице Лики отразилась глубочайшая растерянность.
– Ты чего? – полюбопытствовала Мотька.
– Да нет, так…
– Ты будешь рисовать-то?
– Не знаю, – покраснела вдруг Лика.
– Аська! – раздался голос тети Липы. – Поди сюда!
Я побежала на зов.
– Аська, ты не сердись, я вот случайно разговор ваш слышала… Ты умница, все правильно сделала, только, видать, у девчонки нет с собой ни альбома, ничего… А тетка скорей всего денег не даст! Предложи ей свои карандаши да альбом, все равно без дела лежат!
– Тетя Липочка, вы золото!
Я помчалась наверх, в нашу с Мотькой комнату, схватила альбом и набор карандашей и вернулась на веранду.
– Вот, Лика, рисуй, у меня все равно лежит без толку, я плохо рисую!
Лика вспыхнула.
– Почему?.. С чего ты взяла?..
– Просто вспомнила. Мне это не нужно, а ты, наверное, не захватила с собой из Питера?
– Да, спасибо…
– И еще… Ты приходи к нам рисовать, если хочешь…
– Да нет, у тети дом большой, – смущенно улыбнулась Лика. – Я найду место… и в саду тоже…
– Слушай, а ты можешь научить меня шить? – спросила вдруг Матильда.
– Запросто!
– Вот здорово! Аська, ты не хочешь научиться шить?
– Шить? Ни за что! Я это ненавижу!
– Тогда хочешь, я тебя вязать научу? – предложила Лика.
– Вязать? Нет, не хочу! У нас тетя Липа вяжет. Слушай, а ушить брюки ты можешь?
– Конечно!
– Вот и отлично! А то мне Ниночка купила белые брюки, а они мне широковаты.
– А у вас машинка есть?
– Есть!
– Тогда тащи свои брюки! – чрезвычайно оживилась Лика.
Через полчаса все было сделано. Возясь с моими брюками, Лика буквально преобразилась. Куда девалась малахольная девица? Вот что значит заниматься своим делом!
– Слушай, а почему все же твоя тетка не хочет, чтобы ты этим занималась? – спросила я.
– Из вредности!
Глава II
МЕДНЫЙ КУВШИН
Прошло четыре дня. Мы наслаждались дачной жизнью, целыми днями пропадали на речке. Олег и Митя уже начали сдавать экзамены, а Костю, у которого экзамены в августе, увезли дышать воздухом к родственникам во Владимирскую область. Валерка же исправно таскался за нами, недоумевая, что нас связывает с великовозрастной племянницей Неонилы. Правда, Лика проводила с нами не очень много времени. Она готовила альбом. И вот на пятый день утром она явилась к нам, вся красная от волнения, с альбомом под мышкой.
– Вот! – с гордостью сказала она. – Посмотрите! Я подумала, что рисовать просто платья – глупо, и я решила… я придумала… Одним словом, я одела… сказку!
– Что? – не поняли мы.
– Я придумала костюмы для «Золушки».
Она открыла альбом, и мы ахнули… Я мало смыслю в рисовании, но зато в театральных костюмах кое-что понимаю… Еще бы – и дед, и мама у меня артисты!
– Как красиво! – восторженно прошептала Мотька.
– Вот это Золушка, а это ее сестры… А вот они на балу… – поясняла счастливая Лика. – А это Фея.
– Обалдеть! Ну, Лика, ну ты молодчина! – восхищалась Мотька.
– Но, Лика, Лера просила, чтобы ты набросала и какие-то современные силуэты…
– Это я тоже сделала, но это не так интересно…
Действительно, в конце альбома было нарисовано несколько вполне современных моделей, но самое забавное заключалось, что каждая модель была надета на какую-нибудь эстрадную певицу. Коротенькая черная туника на Алене Апиной, роскошное платье со сложной драпировкой на Ларисе Долиной, что-то изысканно-нежное на Анжелике Варум, причем сходство было уловлено поразительно точно, хотя и слегка карикатурно.
– Лика! – пораженно воскликнула я. – Да ты же настоящая художница! Неужели ты нигде не училась?
– Училась… В художественном училище… Но училась плохо, и тетя Нила сказала, что у меня нет способностей…
– Ну, твою тетю Нилу послушать, так только у нее одной и есть способности, – проворчала Мотька. – Аська, звони скорее Лере, а то перед отъездом у нее времени не будет и все такое…
– Правильно!
Я позвонила Лере. К счастью, она оказалась дома.
– Аська? Что, твоя протеже все нарисовала?
– Да. И, по-моему, это просто здорово!
– Когда ты сможешь ее привезти?
– Когда тебе удобно!
– Мне удобно сегодня! Я улетаю завтра утром! Часа через два успеете добраться?
– Думаю, да! Если электричка не подведет.
– Ах да, вы же на даче… Хорошо, буду вас ждать. Займусь пока сборами. А вы выезжайте как можно скорее, договорились?
– Спасибо! До встречи! Лика! Мотька! Сейчас же едем в Москву.
Лика вдруг побледнела.
– Прямо сейчас?
– Да! А что, ты не можешь?
– Дело в том, что… Тетя дома.
– Ну и что? Предупреди ее и все! Только не говори, зачем едешь. Просто скажи – в Москву с Аськой!
– А если она… не позволит?
– Как «не позволит»? Ты же совершеннолетняя! – закричала Мотька.
– Но у меня… нет денег на билет, – едва слышно проговорила Лика. – Она забрала все деньги, которые дала мама…
– Ну ни фига себе! – присвистнула Мотька. – Знаешь, что надо сделать? Мы все пойдем к ней. При нас она постесняется тебе отказать!
– Думаешь? – неуверенно улыбнулась Лика.
– Убеждена!
– Но что мне ей сказать?
– Скажи: тетя, мы с девочками едем в Москву, дай мне денег! И все! – посоветовала Мотька.
– Попробую! А если она спросит – зачем?
– Скажи: надо и все! Не дрейфь! В случае чего мы тебе поможем.
– Ладно! Пошли! – решилась Лика, но альбом оставила на столе.
Неонила Филипповна лежала в шезлонге, а лицо у нее было облеплено огуречными очистками, глаза были закрыты.
– Здравствуйте, Неонила Филипповна! – громко сказала я.
– Кто это? – слабым голосом произнесла она, не открывая глаз, – на веках тоже были зеленые полоски.
– Это Ася!
– И Матильда! Здрасьте!
– Тетя, мы собираемся сейчас поехать в Москву… – робко начала Лика.
– Зачем? Что тебе делать в городе? Дыши лучше свежим воздухом!
– Тетя…
– Неонила Филипповна, мы едем к маме в театр, на генеральную репетицию, – в мгновение ока сообразила я.
– Ах в театр! А Тата играет?
– Нет!
– Но в таком случае… А впрочем, поезжайте, если вам так хочется!
– Тетя, дайте мне, пожалуйста, денег… – запинаясь, произнесла Лика. – У меня же нет ни копейки, – добавила она едва слышно.
Неонила Филипповна резко поднялась, и зеленые шкурки посыпались с нее. Она уставилась на нас сердитыми глазами. Мало того что помешали, так еще и денег требуют.
– Я сейчас! – сухо бросила она и изящной походкой бывшей балерины направилась в дом.
– Вот видишь, все не так уж страшно, – шепнула я Лике.
Через несколько минут Неонила вернулась с кошельком в руках и сунула Лике пятьдесят тысяч.
– У меня нет мелких. Этого должно хватить на все…. И на дорогу, и если придется где-то перекусить. Но постарайся все не тратить!
– Хорошо, тетя, спасибо!
– Когда вы вернетесь?
– Вечером, – на всякий случай сказала я.
– Но не позже десяти! Опоздаешь – пеняй на себя!
И с этим она удалилась в дом, как злая волшебница в сказке.
– Какая она противная, – прошептала Мотька. – Но денег все же дала. И не так мало.
– Это потому, что вы со мной были! – пылко проговорила Лика.
Мы зашли к нам, сказали все тете Липе, взяли рисунки и отправились на станцию с корзинкой клубники, которую тетя Липа послала Лере. В этом году у нас был невиданный урожай!
Электричка подошла довольно быстро, народу было немного, так что мы уселись со всеми удобствами.
– Волнуешься? – спросила я у Лики.
Она только кивнула в ответ.
Когда мы поднялись на пятый, последний, этаж дома, где жила Лера, она стояла на площадке с пожилым господином в модном спортивном костюме. Я сразу узнала его. Это был сосед Леры, известный кинорежиссер Лутовинов. Они о чем-то взволнованно говорили.
– Вообразите, Лера, как это неприятно…
– О! Девочки! – воскликнула Лера. – Простите, Святослав Витальевич, ко мне пришли по делу.
– О, эта девица мне знакома, – сказал он. – Если не ошибаюсь, дочка Таты Монаховой?
О! – подумала я. Обычно меня называют внучкой Игоря Потоцкого. Я мысленно порадовалась за маму!
– Лерочка, обещайте, когда освободитесь, зайти ко мне, а то сами понимаете… Нервы ни к черту, а тут…
– Обещаю, Святослав Витальевич!
Мы вошли в Лерину чудесную квартиру, вернее, настоящую мастерскую с верхним светом, то есть стеклянным потолком. Огромная высоченная комната, вопреки распространенным представлениям, была чисто убранной, аккуратной. К мастерской примыкала маленькая квартирка – комната и кухня.
– Лерочка, эту клубнику тебе тетя Липа прислала.
– С вашего огорода?
– Да!
– Ой, какая прелесть, а как пахнет! Почему-то за границей клубника невкусная, а подмосковная – мечта! С ума сойти, как вы выросли, девчонки. Матильда, я хочу написать твой портрет. Ты должна играть Митиль из «Синей птицы»! А ты, значит, и есть Лика? – тараторила Лера в своей обычной манере. – Ну что ж, сперва дело, а уж потом разговорчики, верно? Давай клади сюда, на стол, я посмотрю!
Лика дрожащими руками положила альбом на столик, стоящий возле громадного дивана, на котором мы все сидели. Я почему-то тоже начала волноваться. А вдруг Лера забракует Ликины рисунки?
– Это что, Золушка?
– Да, – еле слышно ответила Лика.
– Интересно! Послушай, а почему ты решила…
Но в этот момент раздался долгий настойчивый звонок в дверь. Лера бросилась открывать. На пороге стоял Святослав Витальевич.
– Лера, простите, но я таки обнаружил пропажу! Прошу простить меня, но…
– Входите, входите, Святослав Витальевич! Девочки немного подождут. Дело в том, что Святослав Витальевич сегодня вернулся домой и обнаружил, что дверь не заперта.
– Да, и как будто бы ничего не пропало, но сейчас я все-таки вспомнил… Но это так нелепо, так бессмысленно…
– Так что же у вас пропало? – насторожилась я. Кажется, мы опять столкнулись с каким-то таинственным преступлением.
– Кувшин! Медный кувшин! Ему цена грош в базарный день! Мне его подарили в Марокко. Он красивый, похож на старинный, но это всего лишь базарная поделка. Не понимаю, кому и зачем он мог понадобиться… Ей-Богу, у меня есть что красть, но уж никак не этот кувшин! – взволнованно расхаживал по комнате знаменитый кинорежиссер.
– А вы в милицию заявили? – полюбопытствовала Матильда.
– Да нет… Когда осмотрел квартиру и понял, что все цело, я решил, что это не имеет смысла, а теперь уж – тем более. Что я им скажу – у меня пропал грошовый кувшин? Просто стыдно отрывать людей от дела такими пустяками.
– А дверь! – воскликнула я. – Кто-то же взломал дверь!
– О нет! Ее никто не взламывал. Ее кто-то открыл ключом.
– Вы уверены?
– Разумеется! Я очень тщательно ее осмотрел… Замок в полном порядке.
– Скажите, а у кого-нибудь еще есть ключи от вашей квартиры?
Святослав Витальевич вдруг прекратил свой бег по мастерской и с удивлением уставился на меня.
– Ася, постой, ты ведь, кажется, знаменитый детектив? Я наслышан о твоих подвигах! И вопросы ты задаешь четкие, профессиональные. Да, есть вторые ключи. У моей бывшей жены.
– Но зачем вашей бывшей жене медный кувшин? – спросила Мотька.
– Ну а ты, разумеется, Матильда?
У Мотьки отвисла челюсть.
– Откуда вы про меня знаете? – пролепетала она.
– Про тебя? А вот от Лерочки! Она не раз рассказывала о ваших похождениях! Я даже советовал одному своему ученику снять детский сериал… Но увы… Сейчас на кино ни у кого нет денег… А какой мог бы получиться фильм! И кстати, вы вполне могли бы сыграть сами себя.
Лика все это время сидела с открытым ртом. Ничего этого мы ей не рассказывали.
– Послушайте, девочки, насколько я понимаю, у вас сейчас каникулы? – спросил вдруг Святослав Витальевич, озорно блеснув глазами. – Вот и попробуйте разгадать загадку! Думаю, все это не выходит за рамки какой-то семейной чепухи…
– Святослав Витальевич, побойтесь Бога! – закричала Лера. – Девочки живут на даче… Да и вообще…
– Да я шучу, голубушка, шучу! Бог с ним, с этим кувшином! И вообще, прошу простить меня, вы же тут делом заняты…
– Святослав Витальевич, а вот не хотите ли взглянуть, что тут нам приготовила эта девочка… Гляньте-ка, как она одела героев «Золушки», а заодно и наших эстрадных звезд!
Святослав Витальевич тоже опустился на диван и взял в руки альбом.
– Черт возьми! Это же очень талантливо, Лера! Нет, это просто здорово! Эх, да вы, барышня, готовая художница. Знаете что, если у вас не слишком большие аппетиты, я мог бы устроить вас в один фильм, теперь они зовутся малобюджетными… Впрочем, заранее ничего говорить не буду, но в принципе вы согласны?
– На что? – ошалело спросила Лика.
– Сделать костюмы, то есть, разумеется, нарисовать костюмы для одного фильма, если он состоится… Но за совсем небольшие деньги…
– Да! Конечно! Я сделаю! Я даже могу сама их сшить!
– Святослав Витальевич! Что вы делаете! Вы растите нам конкурентку! – засмеялась Лера.
– Голубушка! Вы за такие деньги и одной юбки не нарисуете! А девочка заявит о себе. Но впрочем… Пока ничего не обещаю! Это еще идея… Но вот что нужно сделать немедленно – это ксерокопии рисунков!
– Нет! – решительно заявила Лера. – Никаких ксерокопий! Я слишком хорошо знаю киношную братию! Потом выяснится, что кто-то присвоит эти рисунки, а что Лика сможет потом доказать? Я удивляюсь вашей наивности, Святослав Витальевич!
– Вы, как всегда, правы, голубушка! В таком случае, дайте мне ваши координаты… Чтобы я в любой момент мог вас раздобыть…
– Я живу на даче у тети…
– Святослав Витальевич, запишите наш дачный телефон, – вмешалась я. – У нас всегда кто-то есть, а живем мы рядом…
– А кто ваша тетушка?
– Она… Художница… Неонила Смышляева…