Вильмонт Екатерина Николаевна. Секрет синей папки

   – Где он?
   – Вышел в фойе, Вирве за ним, – шепотом доложила Мотька.
   – Девочки, куда Вирве девалась? – спросила Клара.
   – У нее живот прихватило! – сообщила Матильда.
   – Булочками, наверное, объелась, – предположила Клара. – Ладно, пошли, зайдем к Тате!
   У мамы за кулисами толпился народ, и ей некогда было заниматься нами. Она только кивнула нам, и тут же к ней опять кто-то подошел.
   – Пойдем, мы здесь явно лишние, – шепнула мне Мотька.
   Я с нею согласилась. Клара уже болтала с кем-то из знакомых. Мы вышли в фойе. А вот и Вирве.
   – Ну что?
   – Ничего. Пошел в буфет, выпил соку.
   – Тогда он точно сыщик! – заявила Мотька.
   – Почему?
   – Преступник пил бы пиво!
   – Ерунда! Мой папа тоже очень любит пиво, так он что, преступник? – оскорбилась Вирве.
   – Да нет, ты не поняла, просто нам в последнее время попадались преступники, которые все время дули пиво, вот Мотька и решила, что сок пьют только сыщики.
   Прозвенел звонок, и тут же мы увидели, как наш подопечный прошел в зал и спокойно сел на свое место. Вел он себя совершенно нормально.
   Во втором отделении мама имела еще больший успех. Она сияла и была очень красивая.
   После концерта мы побежали к ней. Там опять было много народу, все поздравляли ее, брали автографы. И вдруг в дверях появился наш незнакомец. С тремя розами в руках. Где он их взял, интересно?
   – Наташа! – обратился он к маме.
   – Макс! – ахнула мама и бросилась ему на шею.
   Вот так номер!
   – Максик, дорогой! Сколько лет, сколько зим! – радостно восклицала мама.
   – Ну, Наталья, ты молодчина! Замечательный концерт!
   – Понравилось тебе?
   – Не то слово!
   – Макс, ты что, живешь в Таллине?
   – Да нет, я здесь по делам.
   – А где ты? Что ты?
   – Таточка, давай завтра встретимся и поговорим, а то тут народу столько!
   – С удовольствием, мы так давно не видались! Давай в два часа приходи ко мне в «Виру»!
   – Нет, это неудобно, лучше встретимся в кафе, в «Сити-Сокос», – это внизу, в здании «Виру»! Знаешь?
   – Еще не знаю, но найду! Извини, Макс, мне надо поговорить с одним человеком!
   – До завтра, Таточка!
   – До завтра, Макс!
   Мы с Мотькой переглянулись. Здорово, по крайней мере мы теперь узнаем от мамы, кто этот человек.
   Но спросить ее об этом нам удалось только утром, так как после концерта спонсоры пригласили маму в ресторан. Клара пошла вместе с ней, а нас отправили восвояси, что, на мой взгляд, было несправедливо.
   По дороге домой Мотька спросила Вирве:
   – Ты это кафе знаешь?
   – Конечно.
   – Там спрятаться можно?
   – Спрятаться? Зачем?
   – Чтобы разговор подслушать!
   – Нет, спрятаться там негде, и зачем подслушивать разговор? Неужели ты думаешь, встретив старую знакомую, он ей сразу выложит свои тайны?
   – Твоя правда! – засмеялась Мотька. – Просто очень хочется узнать, кто это такой!
 
   В десять часов утра мама пришла к нам. Вид у нее был немного усталый, но счастливый. И говорить она могла только о своем успехе. В конце концов мне пришлось даже перебить ее:
   – Мама, а кто такой Макс?
   – Макс? Какой Макс? Ах да, Макс! Мы с ним вместе учились в театральном, но актерская карьера ему не удалась, он работал помрежем в кино, потом занялся какой-то коммерческой деятельностью, а кто он сейчас – понятия не имею! Вид у него, во всяком случае, вполне респектабельный!
   Так, информации много, а толку – чуть! Придется все-таки последить за этим Максом. Одно ясно, он не милиционер.
   Поболтав немного с нами, мама снова умчалась – договариваться об интервью на телевидении. А я собралась опять на вокзал. Вдруг сегодня незнакомка явится на встречу со мной? Мотька и Вирве решили пойти на вокзал за компанию. Но держались в стороне. Я опять проторчала целый час в душном зале предварительной продажи, но женщина не появилась.
   Мне это уже начинало не нравиться. Вдруг с нею в самом деле что-то случилось?
   В час дня мы покинули вокзал, решив прийти сюда еще завтра.
   – Ну, что, поедем в Пирита? – предложила Вирве.
   – А как же Макс? – спросила Мотька. – Нам ведь надо его выследить.
   И тут вдруг меня осенило:
   – Сделаем так…
   Времени у нас оставалось еще много, и мы пошли с вокзала пешком через центр города.
   На Ратушной площади сегодня стояли торговые ряды, и художники продавали свои изделия. Чего там только не было! Картины, платки, кожа, украшения, керамика, ковры, игрушки! Такая красота! Мы, как зачарованные, бродили по рядам!
   – Девочки, мы опоздаем! – канючила Вирве. – Тут часто торгуют, еще успеете насмотреться, пошли скорее!
   С трудом оторвавшись от замечательной керамической кошки, мы направились в «Сити-Сокос». Раньше там были рестораны и кафе гостиницы «Виру», а теперь они превращены в роскошный дорогой универмаг, где внизу есть очень милое кафе.
   – Значит так, ждите меня в сквере! – сказала я. – Если он появится раньше меня, ты, Вирве, пойдешь за ним.
   Я решительным шагом направилась в кафе и сразу подошла к стойке поглядеть на витрину.
   – Ася! – услыхала я вдруг мамин голос.
   Отлично, все идет так, как я рассчитывала. Сейчас мама познакомит меня с Максом!
   Я оглянулась. Мама, нарядная и красивая, сидела за столиком с Максом. Я подошла к ним.
   – Что ты здесь одна делаешь? – удивленно спросила мама. – Где Матильда?
   – Она с Вирве.
   – Вы что, поссорились?
   Такого допроса я не предвидела, но не отступать же!
   – Нет, просто у Мотьки набойка отвалилась, Вирве повела ее к сапожнику, а там очень душно…
   – Понятно. Вот, Макс, познакомься с моей дочерью.
   – У тебя уже такая взрослая дочь! Вас можно принять за сестер!
   – Садись, Аська! Хочешь кофе?
   – Нет, лучше сок.
   Макс пристально глядел на меня.
   – А ведь я тебя где-то уже видел!
   – Вчера на концерте! – сказала я.
   – Нет, вчера я тебя не заметил. А, знаю, я видел тебя в поезде, с подружкой. Верно?
   – Может быть, – пожала я плечами. – Ах да, вы искали женщину в синем костюме. Нашли?
   – Нет, она как сквозь землю провалилась!
   Я не ожидала, что так быстро это выясню. Но дальше разговор опять зашел о мамином концерте, и, похоже, мне здесь ничего больше не светит. Когда я сказала, что мне пора, мама возражать не стала.
   – Ну что? – кинулись ко мне Мотька и Вирве.
   – Ничего, они там про концерт говорят, но одно я выяснила – он эту женщину не нашел.
   – С чего ты взяла? – спросила Мотька.
   – Он сам сказал.
   – А ты поверила? – поинтересовалась Вирве.
   – Поверила, он так легко об этом сказал…
   – Убийца тоже может легко говорить об убийстве, особенно если он на актерском учился, – заметила Мотька. – Я считаю, что последить за ним все-таки не мешает.
   – Ну вот, такая погода, надо на море ехать, а мы тут торчим… – проговорила Вирве. – Тата наверняка возьмет у него адрес или телефон.
   – Не обязательно! – возразила Матильда.
   Тем временем мы увидели, что из кафе выходят мама и Макс. Отойдя немного, он поцеловал маме руку, потом они обнялись и простились. Мама пошла в сторону универмага, а Макс направился к воротам Виру. Мы, не сговариваясь, двинулись за ним. Перейдя улицу, он подошел к автобусной остановке. Мы пристроились неподалеку. Вдруг рядом с ним затормозила машина, он вскочил в нее и был таков.
   – Ну вот, проследили! – вздохнула Вирве. – И что теперь?
   – Ничего. Вечером выясним у мамы, чем он занимается и где живет. А завтра еще разок сходим на вокзал, вдруг она придет, – сказала я.
   – Жди-дожидайся, ее скорее всего уже в живых нет! – проворчала Матильда.

Глава V
Синяя папка

   И вот я опять отправляюсь на вокзал. Мотька и Вирве решили поехать на пляж, а я потом к ним присоединюсь. Вчера мы узнали от мамы, что Макс сейчас занимается бизнесом, живет в Москве, а в Таллин приехал к сестре, отдохнуть. Адреса он маме не оставил, только телефон, но обещал непременно прийти на мамин концерт, который состоится завтра. Все это пока маловразумительно.
   День сегодня жаркий, и в зале предварительной продажи билетов невыносимо душно. Я уже привычно села на диван, а рядом, обмахиваясь газетой, сидела немолодая женщина, бледная, вся в поту.
   – Ох, жарко, сил моих нет, – стонала она и вдруг зажала рукой рот, как будто ее сейчас вырвет.
   Я выхватила папку из пластикового пакета и сунула пакет женщине. Она только благодарно закрыла глаза и склонилась над пакетом. Я встала и отошла в сторонку. Что я здесь делаю? Незнакомка из поезда, кажется, опять не придет. И все же я подождала еще полчаса. Все напрасно. Держа в руках злополучную синюю папку, я вышла на улицу. Надо отвезти папку домой и ехать на пляж. Я пошла к трамваю. Как назло, его долго не было. И вдруг я почувствовала на себе взгляд. Какой-то немолодой мужчина очень пристально смотрел на меня, и даже не столько на меня, сколько на папку у меня в руках. Я отвернулась. Но и спиной чувствовала этот взгляд. Тут подошел трамвай, я вскочила в вагон и увидела, что мужчина тоже вошел следом за мной, сел и стал смотреть в окно. Я успокоилась. Ерунда, человек просто думал о своем, машинально глядя на папку у меня в руках, а я невесть что вообразила. Я вышла у Кадриорга и пошла к дому Клары. Мужчина тоже сошел с трамвая и двинулся в том же направлении, но по другой стороне улицы, не глядя на меня. Дойдя до двери, я оглянулась. Мужчина стоял с бумажкой в руке, словно читал адрес. И вдруг решительно подошел ко мне и очень вежливо спросил:
   – Вы не скажете, где здесь ресторан «Лидия»?
   – Это вам надо еще немного пройти, и слева увидите «Лидию».
   – Спасибо, – ответил он, спрятал бумажку в карман, достал оттуда платок, вытер лоб, потом поставил на землю портфель, прислонился к дереву и вытащил из кармана брюк тюбик валидола.
   А я тем временем, заглядевшись на него, ненароком нажала кнопку с номером 21 вместо 20.
   Ничего не спросив, мне открыли дверь. Я еще раз оглянулась и вошла в подъезд. Поднявшись на второй этаж, я выглянула в окно. Мужчины и след простыл.
 
   А под вечер, когда мы вернулись с пляжа, в доме был ужасный переполох. В соседнюю квартиру забрались воры. Хозяйка отлучилась на полтора часа, а когда вернулась, обнаружила, что дверь взломана, все в квартире вверх дном, но, как ни странно, ничего, кажется, не пропало. Полиция приехала, все осмотрела, даже собаку привели, но собака след не взяла. А Люсе, хозяйке квартиры, сказали, что взломщики, видимо, что-то искали у нее в доме.
   – А что у меня искать-то? Я одна с сыном живу, что у меня есть-то? Два колечка, да мамины часики золотые! Так нет, не взяли. И денег не тронули! Чудеса, да и только!
   – Говорила я тебе, дверь укрепить надо! – укоризненно сказала Клара.
   – Скорее всего это наркоманы! – предположила другая соседка, Марет.
   – Тогда почему они деньги не тронули? Как это понимать? – волновалась Люся.
   – Ты бы лучше радовалась, что ничего у тебя не взяли! – посоветовала Клара.
   – Так-то оно так, да противно очень, что кто-то в моих вещах рылся!
   – Это я понимаю, – согласилась Клара.
   – А что, слабо́ вам это дело распутать? – спросила Вирве.
   – Пожалуй, слабо́! – проговорила Мотька. – Нам тут и зацепиться не за что.
   И вдруг я сообразила…
   – Девчонки! Я знаю, кто это был!
   – Знаешь? – опешила Вирве.
   – Да! Они ошиблись квартирой! Они хотели попасть сюда, к нам! Они папку ищут!
   И я рассказала подружкам о сегодняшней встрече на трамвайной остановке у вокзала.
   – Наверняка он узнал папку! И пошел за мной! А я по ошибке не на ту кнопку нажала!
   – И что теперь будет? Теперь они к нам залезут? – испуганно спросила Вирве.
   – К вам не так просто залезть, вон у вас дверь какая! – заметила Мотька. – Но вообще мне это не нравится! Давай лучше выбросим к чертям эту папку! Слушай, Аська, а ты случайно при этом Максе не говорила, что ходишь на вокзал?
   – Я на сумасшедшую похожа? Про папку, кроме вас, вообще никто не знает!
   – Интересно, это совпадение такое или же они там на вокзале дежурят? – задумчиво проговорила Мотька. – Вполне, кстати, возможно. Тебя они в лицо не знают, а папку…
   – А папку знают в лицо?
   – Вот именно! А когда ты сегодня ее из пакета вынула, сразу за тобой «хвост» увязался.
   – Но откуда они про вокзал знать могут? Мы же ночью в поезде договорились, с глазу на глаз! И шепотом, так, что нас и подслушать никто не мог.
   – Это как раз очень просто! Они женщину эту поймали и раскололи. Она сказала, что договорилась на вокзале с одной девочкой…
   – Тогда они ее же и послали бы, зачем лишний огород городить?
   – Это как сказать… Может, они ее пытали и она не в состоянии сама идти… – предположила Мотька.
   – Ой, да ну вас! – тихонько воскликнула Вирве. – Что вы такие страшные вещи говорите…
   – Жалко, мы «уоки-токи» в Москве оставили, – сказала Мотька. – Тебе, Аська, сейчас ни в коем случае нельзя одной оставаться. Будем всюду ходить втроем, так меньше вероятности нарваться на бандитов.
   – Ты о чем? – не поняла Вирве.
   – Как о чем? Ясно же, что они теперь знают Аську, знают ваш дом. И запросто могут за ней следить или, чего доброго, могут ее похитить.
   – Похитить? – испугалась Вирве.
   – Ну да! Поэтому нам надо все время вместе держаться!
   – Значит, ты считаешь, они теперь за нами будут следить? – допытывалась Вирве.
   – Конечно! – отвечала Мотька.
   – А я знаю, что надо сделать! – вдруг заявила Вирве. – Надо достать эти документы из папки и спрятать в камере хранения на вокзале, а папку демонстративно выкинуть, вложив в нее какие-нибудь совсем другие бумаги.
   – Гениально! – закричала я. – Завтра опять пойду на вокзал, можете быть уверены, что они или там будут, или от дома меня поведут. Я там покручусь, а потом как будто бы выроню эту папку…
   – Они, конечно, тут же ее подберут и убедятся, что к ним она отношения не имеет! – подхватила мою мысль Матильда. – Здорово! И тогда они от нас отвяжутся и в вашу квартиру не полезут! Отлэ! А мы тем временем спрячем документы в камере хранения! Незачем их дома держать, от греха подальше! Ты молодчина, Вирве!
   Вирве польщенно зарделась.
 
   На другой день утром Вирве с документами в сумочке смоталась на вокзал и спрятала их в камере хранения.
   – За тобой «хвоста» не было? – спросила Мотька.
   – Нет, не было! – уверенно ответила Вирве. – Но какой-то тип возле дома околачивается, явно кого-то поджидает. Вон, посмотрите!
   Мы подошли к окну. Под каштаном на противоположной стороне улицы какой-то парень читал газету.
   – Кажется, ты права! – сказала я. – Ну что ж, неплохо! Надо нам постараться его перехитрить.
   – Как? – хором спросили девочки.
   – Когда он папку подберет и увидит, что это совсем другие документы, он больше за мной следить не станет, а вот мы за ним должны проследить: вдруг он нас на бандитское гнездо выведет!
   – Кстати, а какие такие документы мы положим в папку? – спросила Матильда.
   – Действительно, вопрос! – задумалась я.
   – Это ерунда! – успокоила нас Вирве. – У мамы полно всяких документов! Она же социолог, у нее куча опросных листов, каких-то таблиц…
   – Но они, наверное, ей нужны! – предположила я.
   – Да нет, в кладовке два картонных ящика этих документов, позаимствуем у нее три-четыре листочка, больше и не требуется, а потом вернем!
   – Да, если парень в состоянии сам разобраться, что это совсем не то. Но он ведь может просто взять их и отвезти своему начальству, тогда уж мы ничего не вернем…
   – Вот если бы ксерокопию сделать! – мечтательно проговорила Матильда.
   – Правильно! Я сейчас сбегаю тут рядом в одну фирму, там мой друг летом подрабатывает, он мне в минуту копию отснимет!
   Вирве бросилась в кладовку и вскоре вернулась с тремя разграфленными листами в руках.
   – Вот! Смотрите, годится?
   – Конечно! Здорово! – в один голос воскликнули мы с Мотькой.
   – Тогда ждите меня, я сейчас!
   С этими словами Вирве выскочила из квартиры и побежала вниз. Мы осторожно подошли к окну.
   – Аська, отойди лучше. Не надо, чтобы он тебя заметил!
   Тут из подъезда выбежала Вирве. Парень под каштаном поднял глаза от газеты, проводил Вирве взглядом и тут же снова углубился в чтение.
   – Тебя поджидает! – заметила Мотька. – Ох, чертобесие! И здесь отдохнуть не удалось. Дернула же тебя нелегкая взять эту папку!
   – Но я же не знала…
   – А Вирве, между прочим, не такая уж малахольная… Соображает!
   – Да, – согласилась я. – Она отличная девчонка.
   – Слушай, а кто у нее отец? Он эстонец, да?
   – Да. Он журналист на телевидении.
   – А сейчас он где?
   – В командировке, в Швеции.
   – Понятно!
   Тут вернулась Вирве.
   – Вот! Полный порядок!
   Мы вложили ксерокопии в злополучную папку. Я взяла еще две папки, сунула все под мышку и вышла из дому. Мотька и Вирве шли следом, но на некотором расстоянии.
   Едва я появилась в дверях, парень под каштаном насторожился, сунул газету в карман и не спеша направился за мной. Я шла, беспечно помахивая рукой, и вдруг выронила заветную папку, притворившись, что не заметила этого. Парень коршуном кинулся к ней и поднял с земли. Я оглянулась. Не раскрывая папки, он бегом бросился прочь, а за ним побежали и Мотька с Вирве. Вскоре все трое уже скрылись за углом. Я побежала следом и почти тут же нос к носу столкнулась с подругами.
   – Опоздали, он вскочил в автобус! – сообщила запыхавшаяся Мотька и вдруг зашлась от смеха.
   – Моть, ты чего?
   – А представляешь, каким идиотом в глазах своих дружков будет выглядеть твой вчерашний приятель?
   – Так-то оно так, но как им нужна эта папка, если они из-за нее в квартиру залезли, слежку устроили… Ладно, некогда, надо на вокзал спешить, вдруг она сегодня придет!
   Но незнакомка и сегодня не появилась.
 
   Вечером состоялся второй мамин концерт, прошедший с не меньшим успехом. Макс, на сей раз сидевший в третьем ряду, преподнес маме небольшой, но необыкновенно красивый букет – белые розы с васильками, а после концерта пригласил всех нас в ресторан.
   – Слушай, Аська, – шепнула мне за ужином Матильда, – этот Макс, похоже, очень клевый мужик!
   – Вроде да, но…
   – Какое там «но»! Печенкой чую, он случайно замешался в это дело и ведет себя совсем не подозрительно.
   – Вообще-то да… – вынуждена была согласиться я.

Глава VI
Прова Эльга

   Утром мы с мамой, Кларой и Вирве уехали в Пярну. Поселились мы у родственников Клариного мужа, которые предоставили в наше распоряжение две комнаты с верандой в пяти минутах ходьбы от моря. Я пять лет не была в Пярну, а раньше мы с мамой каждый год здесь отдыхали. Пярну – чудесный городок, а сейчас стал еще лучше, чище, красивее. Погода стояла жаркая, и мы, конечно же, сразу побежали на пляж, а мама с Кларой остались дома.
   – Ох, как тут здорово! – воскликнула Мотька. – Какой пляж! Вирве, а что это там?
   – Водные аттракционы! Вот по этой штуке скатываешься прямо в бассейн!
   – Здорово?
   – Да нет, страшно! Аж дух захватывает!
   – Ой, а я хочу! – простонала Мотька.
   Мне, честно сказать, вовсе не улыбалось на огромной скорости нестись по какой-то трубе и плюхаться в бассейн! Фу! Но сказать, что я боюсь, тоже не хотелось. По счастью, аттракцион сегодня был закрыт.
   Мы долго купались, валялись на песке и снова купались. Вода здесь куда теплее, чем в Таллине, и не так долго надо идти до глубины. Впрочем, это ведь разные заливы Балтийского моря, в Пярну – Рижский, а в Таллине – Финский. Все это мы с Вирве разъяснили Матильде, которая пребывала в полном блаженстве.
   Накупавшись, мы пошли домой, где мама и Клара накормили нас обедом.
   – Посуду будете мыть вы! – заявила мама. – Мы с Кларой тоже тут отдыхаем и сейчас идем на пляж. А вы помоете посуду и можете быть свободны.
   Подумаешь, большое дело – втроем вымыть посуду! Через десять минут все было сделано.
   – Какие у нас планы? – спросила Вирве.
   – Я хочу Мотьке улицу Калеви показать! – сказала я.
   Это главная торговая улица в Пярну.
   – Она теперь называется Рюйтли, – сообщила Вирве.
   – Почему? Ведь Калев – эстонский герой? – удивилась я.
   – Ну и что? Раньше она называлась Рюйтли, то есть Рыцарская улица, по-моему, красиво!
   Я пожала плечами:
   – Глупость какая! Хотя у нас в Москве то же самое делают, Пушкинскую улицу в Большую Дмитровку переименовали! Как будто Пушкин – советский поэт!
   Мы долго гуляли по красивым зеленым улочкам Пярну. На одной из них мне в туфлю попал камешек, и я остановилась, чтобы вытряхнуть его. Это случилось возле витрины фотоателье. Я выпрямилась, и вдруг взгляд мой упал на эту витрину.
   – Смотрите, это она! – закричала я, указывая на фотографию в витрине.
   – Кто? – не поняли мои подружки.
   – Она, женщина из поезда! Смотри, Матильда!
   – Кажется, да, – проговорила Мотька. – Похожа!
   – Это точно она! Видишь, у нее родинка над губой!
   – Красивая! – сказала Вирве. – И лицо приятное.
   – Что же нам делать? Интересно, у фотографа может быть ее адрес? – спросила я.
   – Адрес? Вряд ли. Разве что телефон, – заметила Вирве.
   – Пошли, спросим!
   Мы вошли в ателье. Вирве что-то спросила по-эстонски. Фотограф недоуменно пожал плечами. Вирве показала ему фотографию в витрине. Он что-то долго объяснял по-эстонски.
   – Вирве, что он говорит? – прошептала Мотька.
   Вирве только рукой махнула и снова начала в чем-то его убеждать. Наконец фотограф подошел к шкафчику и стал в нем рыться. А потом вдруг сказал на чистейшем русском языке:
   – Да нет у меня ее адреса, нездешняя она. Жила здесь в прошлом году. Если вам очень надо, зайдите часа через полтора, придет приемщица, может, у нее что-то найдется! Да зачем она вам понадобилась?
   – Это наша знакомая, мы ее адрес потеряли… Дяденька, пожалуйста, может, вы вспомните хотя бы, как ее зовут? – заверещала Мотька.
   – Разве ж я упомню все имена? Я бы уж давно в дурдоме сидел, если б всех клиентов по именам помнил! Сказано – зайдите через полтора часа!
   – Спасибо вам заранее! – сказала я, в надежде расположить его к нам.
   – Идите, идите, некогда мне с вами!
   Мы ушли.
   – Черт, надо же, вроде бы уехали уже, вроде бы с плеч долой, и нате вам – фотка в витрине! – сетовала Матильда. – Нигде покоя нет.
   – Если нам ни телефона, ни адреса не дадут, то можешь жить спокойно, – утешила ее Вирве.
   Мы еще слонялись по улицам, посидели в сквере у памятника эстонской поэтессе Лидии Койдула и ровно через полтора часа снова были в фотоателье.
   На этот раз с нами разговаривала приемщица. На ломаном русском языке она сказала, что нашла для нас пярнуский номер телефона незнакомки. Но ни имени, ни фамилии она не знала.
   – А как же вы номер телефона нашли, без имени и фамилии? – поинтересовалась Мотька.
   – Телефон саписан на опоротте.
   – На чем? – не поняла я.
   – На обороте карточки, – пояснила Вирве.
   – Скажите, пожалуйста, а вы не отдадите нам эту фотографию? – спросила вдруг Матильда.
   – Позалуйста, если саплатитте!
   – Сколько?
   – Кюмме кроонид, тесят крон.
   Я тут же протянула ей бумажку в десять крон, а она вручила мне карточку, точно такую же, как на витрине.
   – Спасибо большое! – хором сказали мы.
   – Это еще по-божески! На наши деньги пять рублей! – заключила Мотька, когда мы вышли из ателье.
   – Вот только что мы будем делать с этой карточкой, ума не приложу, – сказала я.
   – Прежде всего надо позвонить по этому телефону! – заявила Матильда.
   – И что сказать?
   – Не знаю, по вдохновению.
   – Вот ты и будешь звонить со своим вдохновением, – проворчала я. – Пойди туда, не знаю куда…
   – Ничего, попробую!
   – Если там говорят по-русски, – охладила Вирве Мотькин пыл.
   – Тогда ты поговоришь! – не смутилась Матильда.
   – О чем? О чем я буду говорить? – недоумевала Вирве.
   – Как о чем? О женщине с фотки.
   – А что о ней говорить?
   – Ладно, чего раньше времени беспокоиться, давайте позвоним сначала, а потом думать будем, – беспечно проговорила Матильда.
   – Обычно люди делают наоборот – сначала думают, потом говорят, – пожала плечами Вирве.
   – Аська, скажи ей, сколько раз мы с кондачка к делу приступали, и все у нас выходило куда лучше, чем когда мы три дня голову ломали, – потребовала Мотька.
   – Вообще-то да, – согласилась я.
   – Посмотрим, – хмыкнула Вирве.
   – Как здесь у вас звонят? – осведомилась Мотька.
   – Надо найти старый автомат, который с монеткой работает! Пошли, там за углом, кажется, такой еще висит!
   Действительно, за углом мы обнаружили старый телефон-автомат, и он сработал даже без монетки.
   – Извините, – сказала Матильда, – здравствуйте!
   Там, видимо, ей ответили по-русски.
   – Извините пожалуйста, – повторила она, – у меня к вам странный вопрос, в фотоателье на витрине выставлено фото одной женщины, которую я разыскиваю, а на обороте указан ваш телефон. Что? Нет, это, по правде говоря, не моя знакомая, а моего брата, он очень ею интересуется, а ни адреса, ни телефона нету. И вдруг я увидела ее в витрине. Думаю, вот сделаю брату сюрприз…
   Кажется, Мотька что-то не то плетет.
   – Тамара? Да, именно Тамара. Ой, спасибо вам большое, я сейчас запишу. Что? Неужели? Вот жалость какая… Но, может, вы еще поищете, а я потом позвоню? Нашли? Отлично. Записываю: это здесь, в Пярну? В Челябинске? Вы уверены? Да, конечно, спасибо.
   Мотька записала на бумажке номер телефона.
   – Она живет в Челябинске, зовут ее Тамара Чубукова. По работе как-то связана с Таллином. Больше эта женщина ничего не знает. Эта Тамара много лет отдыхала в Пярну и всегда снимала комнату у одной хозяйки, – доложила Мотька. – И что нам с этими сведениями теперь делать? До Челябинска мы вряд ли доберемся.
   – А где это – Челябинск? – поинтересовалась Вирве.
   – Кажется, на Урале, – сказала я.
   – Да, похоже, наше следствие зашло в тупик, – констатировала Мотька. – Челябинск нам не по зубам. Ну и отлично, по крайней мере отдохнем спокойно.
   – Не знаю, как тебе, а мне все равно тревожно – она отдала мне эту папку и не пришла за ней. Значит, с ней что-то случилось! Как ни странно, я не могу спокойно к этому относиться, как будто ответственность какую-то чувствую за эту женщину…
   – А может, нам позвонить отсюда в Челябинск, а? – задумчиво проговорила Мотька. – Вдруг она уже давно дома?
   – Идея! – обрадовалась я.
   – Но это же страшно дорого! Разговоры с Россией дороже, чем с Америкой! Такой разговор больше ста крон будет стоить! – всполошилась Вирве.
   Да, это проблема, денег у нас немного. А ведь звонок в Челябинск скорее всего ничего нам не даст, тем более если время очень ограничено.
   – Не страшно, позвоним из Москвы! – утешила меня Мотька. – Мы же здесь ненадолго.
   – Правильно, – одобрила ее Вирве. – А пока живем спокойно.
 
   Вечером, когда мы сели пить чай, Клара вдруг сказала:
   – Татка, а я ведь ее нашла!
   – Кого? – не поняла мама.
   – Эльгу!
   – Какую Эльгу? – снова не поняла мама.
   – Ну я же тебе о ней говорила, она экстрасенс! Тоже здесь отдыхает! Ты не представляешь, на что она способна. У моих знакомых машину угнали, так она ее нашла!
   – Как? – вырвалось у меня.
   – Очень просто! Закрыла глаза, подумала, а потом и говорит: «Машина ваша в Хапсалу, на пересечении двух улиц, одна ведет к морю, а на второй большой магазин». И что вы думаете? Они поехали и нашли свою машину!
   – Обалдеть! – сказала мама.
   – И еще она пропавших людей может найти и вообще… Ты же хотела пойти к экстрасенсу!
   – Хотела!
   – Вот и сходим к ней, я уже ей про тебя сказала, она готова нас принять! Завтра в одиннадцать утра пойдем к ней.
   – Мама, а зачем тебе к экстрасенсу? – поинтересовалась я. – Ты заболела?
   – Нет, она вовсе не знахарка, а скорее ясновидящая! – пояснила Клара.
   – «Но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, во все века сжигали люди на кострах!» – пропела я строчку из песни Высоцкого. – А что ты хочешь узнать?
   – Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! – отвечала мама. – Мало ли какие у взрослых дела!
   – А ты, мама, тоже пойдешь? – спросила Вирве.
   – Обязательно.
   – Интересно, сколько ясновидящая берет за сеанс? – проговорила Мотька.
   – Не знаю, – сказала Клара, – но немного, говорят, если ясновидящие берут деньги, у них пропадает этот дар. Поэтому купим ей хороших конфет и фруктов! Думаю, сойдет!
   Матильда пристально взглянула на меня. И я сразу поняла, что она задумала. Конечно, надо показать ясновидящей фотографию Тамары, пусть скажет хотя бы, жива она или нет. Я незаметно кивнула Мотьке.
 
   Утром мы сказали, что идем на пляж, а сами устроили засаду в кустах, чтобы выследить, куда пойдут мама и Клара. В половине одиннадцатого они вышли из дому и через двадцать минут уже входили в калитку большого тенистого сада.
   – Стоп! Дальше не идем! – сказала Мотька. – Какие теперь у нас планы? Ждем, когда они уйдут, или просто придем сюда попозже?