Вильмонт Екатерина Николаевна. За дверью – тайна…

   – Ничего такого я не говорила, – пожала плечами Маня, – я только подумала, что преступником вполне может быть кто-то из ее знакомых.
   – А ведь ты права! – закричал Гошка. – Запросто!
   – Вообще-то все бывает, – согласился Леха. – Она, говоришь, киношница?
   – Сценаристка.
   – Вот-вот. Около кино знаешь сколько всяких бандитов вертится!
   – Гошка, а ты случайно не знаешь телефон этой старушки из квартиры напротив? – поинтересовалась Маня.
   – Тети Маши? Нет, откуда… А зачем он тебе?
   – Необходимо с ней поговорить! Она ведь может знать…
   – Что знать? – не понял Гошка.
   – Кто бывал в квартире этой тети Люси.
   – Ни фига она не знает, она в больнице долго лежала, – вспомнил Леха. – И потом…
   – Что?
   – Я вообще не уверен, что она жива.
   – Почему это? – удивился Гошка.
   – Потому… То она за хлебом сходить не может, а через день уже куда-то умотала…
   – Так тоже бывает, – заявила Маня. – А вообще проверить не мешает. Только вот вам туда соваться никак нельзя.
   – Это и глупому ежику понятно, – кивнул Леха. – Можно твою сеструху и Ксеньку туда отправить.
   – Нельзя, – покачала головой Маня.
   – Почему?
   – Потому что если за вами следят, то вполне могут приметить девочек из этого дома…
   – Соображаешь, Малыга! – воскликнул Леха.
   Маня промолчала.
   – Но тогда можно попросить Никиту, – Гошка вспомнил про двоюродного брата.
   – Точно! – обрадовался Леха. – На нем же не написано, что он твой родственник. К тому же он может прихватить с собой этого Зорика с его Цезарем.
   Одноклассник Никиты Зорик Гейбер вызывал у Гошки неприязнь из-за того, что Манина старшая сестра Саша по уши влюбилась в него, когда он помогал им в поисках пропавшей соседской дочки.^[1] Не столько сам Зорик, сколько его немецкая овчарка по кличке Цезарь. Но Гошка умел скрывать свои чувства и ничего не сказал.
   – Я вот только не уверен, что старуха согласится с ними разговаривать. Нас-то с Гошкой она уже знает, а тут явятся какие-то пацаны незнакомые… Сейчас все всех боятся. Да, ситуевина, – почесал в затылке Леха.
   – Нет, для начала надо просто выяснить, жива ли тетя Маша, дома она или же опять загремела в больницу, – вслух размышлял Гошка. – А для этого вполне подойдет Никита. – Имени Зорика ему даже произносить не хотелось.
   – Точняк! – обрадовался Леха. – Нехай покрутятся там во дворе, если со старушкой что-то стряслось, они это быстро узнают. Небось все местные бабульки в курсе дела.
   – Правильно, – одобрила его идею Маня. – С этого и начнем.

Глава III
Нелетная погода

   В старом московском дворе было грязно и сыро. Впрочем, в такую скверную погоду грязно и сыро было везде. Никита и Зорик огляделись, и Зорик разочарованно произнес:
   – Не вдохновляет.
   – Что? – спросил Никита.
   – Вид этого двора. Ни одной старушки. Ни одной мамаши с коляской. Даже доминошников нет.
   – В такую погоду неудивительно, – пожал плечами Никита. – Но все равно, что-то надо делать.
   – Не спорю. Но что именно?
   – Может, поднимемся, посмотрим, как и что?
   – Сдается мне, что в этом доме есть чердак, – задумчиво проговорил Зорик.
   – Ну и что? – не понял Никита. Не успел он задать свой вопрос, как с неба повалил мокрый снег и почти ничего не стало видно.
   – Хорошо! – воскликнул Зорик. – Просто отлично!
   – Чему ты радуешься, чудак?
   – Погоде! Она же продолжает оставаться нелетной! И эта киношная дама в Москву пока не вернется. Сидит сейчас себе в каком-нибудь аэропорту и проклинает погоду, не понимая, что это, возможно, для нее спасение.
   – Слушай, пошли в подъезд, – не выдержал Никита, – будем там радоваться нелетной погоде.
   – Пошли, только не в этот, а в соседний.
   – Согласен. Лишь бы сухо было.
   Войдя в подъезд и отряхнувшись, Зорик начал подниматься по лестнице.
   – Ты куда?
   – Наверх.
   – Зачем?
   – Потом объясню.
   Никита относился к Зорику с большим уважением, а потому не стал спорить. Они поднялись на последний этаж.
   – Ну?
   – Только говори потише, – прошептал Зорик. – Не надо, чтобы нас тут кто-то засек. Ага, я, кажется, не ошибся!
   – В чем?
   – Тут есть ход на чердак, – указал он на чердачный люк с висячим замком.
   – Ну и что? Тут же заперто.
   – Это еще надо проверить.
   Однако чердак действительно был заперт. Тем не менее Зорик очень внимательно осмотрел замок, что-то измерил пальцами и записал в книжечку. Никита удивленно наблюдал за ним.
   – Что ты делаешь? – не выдержал он.
   – Это так, на всякий случай, – прошептал в ответ Зорик. – Пошли.
   – Куда?
   – Вниз.
   – Может, на лифте?
   – Не стоит.
   Они сбежали вниз.
   – Слушай, ты можешь мне объяснить, что все это значит? – недовольно спросил Никита.
   – Да ничего особенного, – миролюбиво отозвался Зорик. – Просто я подумал, что чердак – удобная возможность для преступников. Можно незаметно уйти в другой подъезд, можно что-то спрятать. Да и вообще…
   – Но ведь он заперт. Причем на висячий замок.
   – Значит, через этот подъезд выхода нет, но ведь в доме их четыре. И мы должны их обследовать.
   – А не лучше ли сперва обследовать нужный подъезд? Есть ли там вход. Чтобы не делать лишнюю работу.
   – Нет, не лучше, – спокойно ответил Зорик. – Вход может быть точно так же заперт. А ключи вполне могут быть у преступников.
   – Но ведь и ключи от других замков тоже могут быть у них.
   – Могут, конечно. Только, согласись, в таком случае они не уйдут быстро. Надо заранее отпирать…
   – Ага, понял, – кивнул Никита.
   Таким же образом они обследовали еще один подъезд, там тоже чердак был заперт, а вот в последнем…
   – Ну что я говорил! – с торжеством воскликнул Зорик.
   Замок на чердачном люке был другой. Обычная замочная скважина, в которую ключ можно вставить с обеих сторон.
   – Ты думаешь, что… – начал Никита.
   – Я предполагаю.
   – Но ведь это может быть просто случайностью.
   – Конечно, – спокойно согласился Зорик. – Но может и нет… Во всяком случае, это не исключено.
   – Но тогда они полные придурки.
   – Почему?
   – Потому что это самый дальний подъезд оттуда. Зачем? Если уж давать деру, то через соседний подъезд.
   Зорик внимательно посмотрел на Никиту:
   – Слушай, а ведь ты прав.
   – И это означает, что твоя теория ничего не стоит, – безжалостно произнес Никита.
   Но Зорик только добродушно улыбнулся:
   – Нет, Никита, скорее всего это означает совсем другое…
   – Что?
   – То, что через этот подъезд им сматываться легче и удобнее. Особенно если здесь живет кто-то из их пособников.
   – И именно на последнем этаже?
   – Конечно.
   – Слушай… Ух ты! – От такого предположения у Никиты даже дух захватило. – Но тогда эти самые пособники и могли навести преступников на квартиру тети Люси…
   – Молодец, соображаешь! – хлопнул его по плечу Зорик. – Просто гениальная мысль. Вот в этом направлении нам и надо копать.
   – Но как?
   – Надо подумать.
   – У нас времени нет. Она может вернуться совсем скоро.
   – Поживем – увидим. Думаю, на первых порах ей ничего не угрожает. Слушай, а ты с ней знаком, с этой женщиной? Она ведь подруга твоей тетки.
   – Знаком, но мало, видел несколько раз.
   – Ну и как она тебе?
   – Да ничего. Баба как баба. Только какое это имеет значение?
   – Понимаешь, я вот думал… А не могла ли она сама впустить преступников в свою квартиру? Мол, пока меня нет, пользуйтесь?
   – Да ты что? – вытаращил глаза Никита. – Зачем же она тогда Юле позвонила, просила продукты купить, а? Чтобы ее подставить?
   – Да, ты прав, это я ерунду сморозил.
   – Слушай, Зорик, по-моему, мы тут только время теряем, пошли все-таки в тот подъезд, надо же насчет старухи выяснить, дома она или нет.
   – Что ж, пойдем. Другого выхода у нас в такую погоду нет. На гуляющих во дворе рассчитывать не приходится.
   – А если она дома, что мы ей скажем?
   – Спросим Иван Иваныча.
   – Примитивно.
   – У тебя есть другие предложения?
   – Да нет…
   – Значит, будем действовать примитивно.
   – Но нам бы надо с ней поговорить, узнать у нее хоть что-то… А тут «Иван Иваныч» нам не помощник.
   – Тогда давай скажем, что нас прислала Гошкина мама, хотя нет, это глупость в чистом виде. Черт, отупели мы от этой погоды, что ли?
   – Наверное, – засмеялся Никита. – А знаешь что? Пошли, проверим, дома ли она, и если дома, с ходу что-нибудь придумаем. А то чего зря голову ломать?
   – Тоже верно, – согласился Зорик.
   Они выскочили во двор. Несмотря на ранний час, там было сумрачно и снег валил так густо, что за несколько шагов ничего не было видно.
   – Самая детективная погодка, – успел шепнуть Никите Зорик.
   – Да уж, – отозвался тот.
   Они влетели в подъезд, где жила Людмила Викторовна. На сей раз лифт работал. Они поднялись на последний этаж. И очень осторожно, стараясь не шуметь, подошли к дверям тети-Машиной квартиры.
   – Ну, звоним? – прошептал Никита.
   – Конечно, – ответил Зорик и нажал на кнопку звонка.
   Но им никто не открыл. Они для очистки совести позвонили еще несколько раз, но напрасно.
   – Не нравится мне это, – прошептал Зорик и прижался носом к двери.
   – Ты чего? – удивился Никита.
   – Да вот, думаю, нет ли трупного запаха…
   – Ой! – вырвалось у Никиты.
   – Пока вроде ничем таким не пахнет, – решил Зорик. – Но все равно… Ладно, в таком случае давай осмотрим люк…
   Люк был закрыт на висячий замок. И ничего подозрительного в нем не было. По крайней мере с виду. Зорик остановился в задумчивости. Вернуться ни с чем? Как говорится, несолоно хлебавши? Какими глазами посмотрит на него Саша? Если в них отразится разочарование, он не переживет. Но тут взгляд его упал на железную дверцу шкафчика, за которым скрывались электросчетчики. Мальчика словно что-то толкнуло к нему. Он открыл дверцу.
   – Ты что там ищешь? – прошептал Никита.
   – Сам не знаю…
   И вдруг он нащупал что-то…
   – Никита, смотри!
   На ладони у Зорика лежал ключ. Довольно большой.
   – Кажется, это от замка… От чердака… – проговорил ошарашенно Никита. – Как тебе в башку залетело?
   – Не знаю. Давай попробуем.
   К чердачному люку вела железная, покрытая ржавчиной лесенка. Зорик мигом взлетел на нее.
   – Постой на шухере, – велел он Никите.
   Ключ подошел к замку, и Зорик без труда два раза повернул его.
   Никите стало страшно.
   – Эй, Зорик, – шепотом позвал он.
   – Что? – дернулся Зорик.
   – Может, не надо сейчас туда лезть?
   – Почему?
   – А вдруг застукают?
   Но Зорика уже было не остановить. Он осторожно вынул замок и приподнял крышку люка. В нос ему ударил запах затхлости. На чердаке было темно.
   – Вот черт, – пробормотал он, – Никита, у тебя спичек нет?
   – Спичек? Откуда?
   – Там темно, как… – он прислушался. – И, кажется, крысы бегают.
   Никиту передернуло от отвращения.
   Зорик между тем аккуратно запер люк, спустился с лесенки, спрятал ключ на прежнее место и отряхнул куртку.
   – Изгваздался весь. Надо прийти сюда с фонарем.
   – Зачем?
   Мысль, что придется лезть на заброшенный, кишащий крысами чердак, приводила Никиту в ужас, но показать этого нельзя.
   – Как зачем? – удивился Зорик. – Чтобы все выяснить. Они ведь могут там что-то…
   В этот момент задребезжал старый лифт, и на площадку вышел немолодой мужчина добродушного вида, а с ним женщина лет тридцати в больших дымчатых очках.
   – Вы к кому, друзья? – поинтересовался мужчина.
   – К Марии Харитоновне, – выпалил застигнутый врасплох Зорик.
   – А Мария Харитоновна тут больше не живет.
   – Как?
   – Она теперь живет в доме для престарелых. Давно хотела туда попасть и вот наконец дождалась места. А вы по какому делу, молодежь? Что у вас общего с этим божьим одуванчиком?
   – Да мы… это… – начал Никита.
   – Ну раз ее нет, значит, нам тут делать нечего, – нахально заявил Зорик. – Пошли, Витек!
   И, не дав Никите опомниться, он затолкал его в лифт.
   – Ну и наглый пацан, – услышал он голос мужчины.
   Внизу Никита, высвободившись из цепких рук Зорика, проворчал:
   – Ты чего пихаешься?
   – Если б я не пихался, неизвестно, чем бы все это закончилось.
   – Что? – недоуменно спросил Никита.
   – Потом объясню. Не здесь, – прошипел Зорик.
   Когда они скрылись в снежной пелене, наблюдавший за ними в окно человек недовольно покачал головой и вернулся на кухню.
   – Да что ты там высматриваешь? – полюбопытствовала женщина, высыпая в кастрюльку замороженные грибы.
   – Не нравится мне это. Зачем старуха понадобилась каким-то пацанам?
   – Да мало ли… Не волнуйся. Если из-за всякой чепухи волноваться, нервов не хватит.
   – В нашем деле нет чепухи. Очень часто все срывалось именно из-за чепухи.
   – Ну допустим. В таком случае надо было как-то обласкать ребятишек.
   – Так я и собирался, а они смылись. Не стрелять же мне в них среди бела дня.
   – Ну среди темной ночи тебе их уже не сыскать.
   – А вот это ты напрасно, – как-то зловеще усмехнулся мужчина. – Если мои подозрения оправдаются…
   – Какие подозрения, ты о чем?
   – Да так… Ты, кстати, хорошо их разглядела?
   – Да нет, на лестнице не больно-то светло… Запомнила, что тот, нахальный, был повыше, похудее и глазки у него хорошенькие, голубенькие, а второго я и вовсе не помню.
   – Ну уже кое-что.
   Мужчина подошел к телефону и набрал номер:
   – Павлик, это я. Ну что там? Ничего, говоришь? Вот что, Павлик, ты проследи, не появятся ли скоро там еще двое ребят. Один повыше и похудее, а второй соответственно пониже и поплотнее. Того, что пониже, вроде бы зовут Витек, а у того, что повыше, глаза голубые. Понял, да? Вот и славненько. Что делать, если появятся? Проследить, естественно. Узнать адресок и доложить мне, как всегда. Выполняй.
   – Ой, ерундой занимаешься, – вздохнула женщина.
   – Не твоего ума дело.
 
   Свернув за угол, Зорик вдруг так резко остановился, что Никита едва не налетел на него.
   – Чего встал? Промокнем на фиг, – проворчал он.
   – Никита, мы, кажется, на верном пути. Но мне все это ужасно не нравится.
   – Что тебе не нравится?
   – Мужик этот… История с домом престарелых…
   – Вообще-то я тоже подумал. Насколько я знаю, это такая канитель… Еще несколько дней назад об этом и речи не было, а сегодня в ее квартире уже новые жильцы. Боюсь, не кокнули ли они старушку?
   – Вот и я о том же. Правда, в старых домах обычно все друг друга знают и появление новых жильцов незамеченным не остается…
   – И что?
   – А то, что вот так внаглую они действовать не могут. Значит, какая-то законная зацепка должна быть.
   – Какая зацепка?
   – Ну, допустим, это ее дальние родственники, предположим, из провинции.
   – Но тогда, может, и вправду они ее в дом для престарелых отправили?
   – И она ничего Гошкиной маме не сказала?
   – А с какой стати она должна что-то ей говорить? В конце концов Юля ей никто, подружка соседки, только и всего. А может, старушка замкнутая была?
   – Ну вообще-то все бывает… И все-таки… понимаешь, Никита, сам по себе этот факт мог бы не вызывать подозрений, но в сочетании со всем остальным… Вот что, давай поедем сейчас к Гошке и все обсудим.
   – К Гошке? А может, к Сашке? – засмеялся Никита.
   – При чем тут это? – густо покраснел Зорик. – Нас просили сходить на разведку, должны же мы отчитаться, правда?
   – Должны, должны, кто бы спорил.

Глава IV
Первый пострадавший

   Черт бы побрал старика, – думал вконец продрогший человек в Гошкином дворе, – совсем, видать, у него крыша поехала – за ребятишками следить. И чего тут можно выследить? Нормальные пацаны, в школу ходят, один еще на немецкие курсы таскается, и ничего больше, а теперь вот еще за какими-то такими же пацанами проследить велено. Точно, у него мозги протухли. И как я в такой метели цвет глаз у пацаненка разгляжу? – Между тем ветер усилился и стоять во дворе стало уж вовсе невмоготу. – Ну и черт с ним. Поеду-ка я домой. Как он меня проверит? Хотя к шести он обещал Ваську прислать на смену, а тот стукнуть может… Нет, домой нельзя, а вот в кафешку какую-нибудь завалиться – самое оно, посидеть там, пивка попить, хотя в такую погоду лучше водочки дернуть, а к шести опять сюда подвалить… Точно, так и сделаю, а то уж сколько наблюдаю, а толку чуть. И чего старику мерещится?»
   Он швырнул в лужу окурок и решительно зашагал прочь со двора. И даже не заметил, как там появились не подозревавшие ни о чем Зорик с Никитой.
   – Наконец-то! – воскликнула Ксюша. Она открыла им дверь Гошкиной квартиры, где уже собралась вся компания: Саша с Маней, Гошка и Леха. – Где вы застряли?
   – Мы просто… – начал было объяснять Никита, но его перебил Зорик:
   – Мы не зря задержались. Там дело темное.
   Все выжидательно на него уставились.
   – Гош, скажи, ты не в курсе, есть у этой тети Маши родственники?
   – Я вчера пытался у мамы выяснить, но она сказала, что близких вроде бы нет, а насчет дальних она не знает. Кстати, очень удивилась, что я этим интересуюсь.
   – Так, значит, ничего не известно, – разочарованно протянул Зорик. – Но одно совершенно ясно: подругу твоей мамы лучше пока как-нибудь задержать.
   – То есть? – сухо поинтересовался Гошка. Ему не нравился тон Зорика. Впрочем, ему все в нем не нравилось, а в особенности то, как смотрела на него Саша.
   – Опасно ей возвращаться в свою квартиру. В квартире тети Маши уже живут какие-то люди и утверждают, что отправили ее в дом для престарелых.
   – Ни фига себе! – присвистнул Леха. – Только это полная чихня!
   – Что? – не поняла Маня.
   – В дом для престарелых вот так в два счета не попадешь, я знаю, у нас соседка одна аж полтора года ждала…
   – Ну, если дать денег… – пожала плечами Ксюша.
   – Вообще-то да, – кивнул Никита. – За деньги можно быстро.
   – А вот вы мне скажите, кому на фиг нужно устраивать за деньги чужую старуху в дом для престарелых? Ради квартиры в таком старом доме? – горячился Леха. – Нет, тут дело нечисто.
   – Много ты понимаешь, – возразила ему Маня. – Старые дома – самые модные, если хочешь знать.
   – Ну, судя по виду, это не те люди, которых волнует мода, – покачал головой Зорик. – Нет, тут, по-моему, что-то другое, и связано это, на мой взгляд, с квартирой вашей Люси.
   – Как? – вырвалось у Ксюши. – Не понимаю.
   – В этой квартире что-то есть, то ли спрятано, то ли…
   – То ли что? – перебила его Маня.
   – Я и сам не знаю, только за квартирой наблюдают, это совершенно ясно. А раз наблюдают, что-то там не так…
   – Надо думать, если они даже слежку за нами установили, – проговорил Леха. – Боятся всех, даже таких, как мы…
   – Но что же там такое? Что это может быть? – нежным голоском спросила Саша.
   – Мы это узнаем, мы просто обязаны это узнать, – уверенно произнес Зорик, приободренный ласковым взглядом Сашиных синих глаз.
   У Гошки внутри все перевернулось. Но он смолчал. Сейчас им нельзя ссориться. Тетя Люся в опасности!
   – Но почему же, если в тети-Люсиной квартире что-то, допустим, спрятано, они это не забрали, пока ее нет? Это странно, – заметила Ксюша.
   – А может, им пока некуда с этим податься? – предположил Никита. – Может, они сами под подозрением, может, за ними кто-то тоже следит…
   – Милиция, что ли? – полюбопытствовал Леха.
   – Скорее не милиция, а конкуренты, возможно, из другой группировки, – сказал Гошка.
   – Нет, по-моему, никакая это не группировка, а просто самодеятельные бандиты, не слишком высокого пошиба, – ответил Зорик. – У бандитских группировок размах другой. Что им какая-то квартирка в старом доме?
   – Ой, послушайте, послушайте, – завопила вдруг Маня. – Я вот подумала… А вдруг в тети-Люсиной квартире клад какой-то спрятан? Фамильные драгоценности, например? А наследники хотят его добыть? Я читала, такие истории бывают!
   Все озадаченно на нее уставились.
   – Мы почему-то первым делом думаем про наркотики, про оружие, а там, может, клад?
   – Нет, едва ли, – покачал головой Гошка.
   – Почему? – разом воскликнули все.
   – Потому что, если бы искали клад, они бы перевернули там все вверх дном, сломали бы и полы, и стены, и вообще. А потом, клад обычно ищут в одиночку. Кому охота делиться?
   – Ну, тут ты не прав, Гошка, – возразил Никита. – Могут же искать клад, допустим, брат с сестрой, или муж с женой, или отец с дочерью…
   – Конечно, – поддержала его Ксюша. – А нанять каких-то «шестерок» следить за Гошкой и Лехой ничего не стоит.
   – Но если бы они искали клад, то какое им дело до нас? – удивленно проговорил Леха. – На фига мы им сдались? Наоборот, они бы сидели тихо. Да и вообще, Гошка прав, тогда бы в квартире такой тарарам бы был, а там все чистенько… Нормально, между прочим.
   – Во-первых, за то время, что тети Люси не было, они могли клад найти, потом привести все в порядок, но по каким-то причинам предпочли не забирать его, а оставить, где был, временно, для безопасности… – стояла на своем Маня.