Страница:
В особняке купца второй гильдии, а по совместительству хранителя храма, Олевара, чопорный швейцар осведомился с совершенно каменным выражением лица: что мне угодно и записан ли я на прием? Сначала он спросил у меня по-градорикански, потом на гномьем, потом на эльфийском и только под конец на гоблинском. Змеюка. Это я так похож на все эти расы в порядке убывания сходства? Причем у меня и самого-то не хватит самомнения хоть на мгновение представить себя похожим на утонченно красивого эльфа.
– Я от ньора ВанЧиньУ. Он должен был известить сударя Олевара о моем прибытии.
Видимо, соответствующие инструкции были даны заранее, потому что славный представитель породы лакеев все так же невозмутимо развернулся и предложил следовать за ним.
Работая во дворце, я заметил такую интересную вещь. Чем проще в обращении господин, тем напыщеннее и чванливее слуги. И наоборот. По первости, бывало даже, попадал впросак из-за незнания таких тонкостей. Порою разговоришься со слугой – простецкий малый, душа человек. Наверное, и господин такой же. А из апартаментов ка-а-а-а-к выплывет эдакое высокомерное чудо, носом потолок царапая, ка-а-а-ак обольет окрестности презрением… Так и хочется, жалея потолок, этот самый нос аккуратненько свернуть. Чтоб не царапал.
В действительности сам ньор Олевар оказался достаточно прост в обращении, хотя, думаю, он, будучи купцом, должен уметь подстраиваться под любого собеседника.
– Ньор Ра?! Если не ошибаюсь. – Получив подтверждение, он предложил пройти в малый зал и отобедать с его семейством, но я предпочел сначала поговорить о делах, с чем он охотно согласился. – Уважаемый сударь ВанЧиньУ сообщил мне о вашем приезде по магической связи. Зная его как…э-э-э-э… весьма бережливого гоблина, могу сделать вывод, что ваш приезд очень важен. Для простого хранителя, жреца или тем более тайного инспектора вполне хватило бы бумаг с магической меткой клана. Стало быть вы, сударь, прибыли сюда по крайне важному и срочному делу.
– Добавлю – и тайному делу, – подтвердил я догадку хозяина.
– Вы можете располагать мною. Чем конкретно я мог бы помочь?
– Сначала ответьте, известно ли вам положение дел у других хранителей в вашем городе?
– Увы, да! Бардык умер, а его сынок, не успев похоронить отца, отказался от членства в клане. Здесь мы ничего не могли поделать. Разорение негативно сказалось на воспитании парня.
– Почему же клан не помог?!
Олевар внимательно посмотрел мне в глаза, видимо, прочитал в них только искренний интерес и никаких обвинений в свой адрес, поскольку ответил спокойно и весомо:
– Вы, сударь, хоть и жрец, но еще крайне молоды. Клан помогает своим всегда! Однако и висеть на шее тоже не позволяет. В свое время и Бардыку, и Годовару давались деньги. Предлагались советы опытных и знающих людей. Они не вняли. Решили, что умнее всех, – и вот результат. Бардык до последнего дня своей жизни делал арбалеты, несмотря на то что склад был уже давно завален готовой продукцией. Все верил, что маги с их, как он говорил, непотребными штучками сядут в лужу, а воины, наконец, поймут, что старый добрый арбалет никогда не подведет. Годовар оставляет детей полуголодными в надежде доделать свою магарету… Он вам не хвастался? Он уже который год строит магарету, которая сможет ездить… без магии. Представляете, что за монстр будет? Паровоз на улицах города. Грохот, лязг, пар, копоть! Но он упорствует и продолжает работы. Если бы не постоянная помощь клана, его дети уже давно были бы проданы в холопы какому-нибудь боярину.
Хм. Если Годовар действительно строит паровоз, то это мне неинтересно, а вот если нечто иное… Признаюсь, были и у меня мысли попробовать как-то улучшить двигатель магареты, чтобы запас хода был побольше, но я их пока отложил до лучших времен. Правда, я думал как раз о чисто магическом источнике энергии, да и в механике не очень силен.
– Хорошо. Я верю, что делается все возможное. Однако мне нужен дом Бардыка, но поскольку я не имею гражданства Градорики…
– Вам лично(!) нужен? – перебил меня Олевар.
– Нет. Кому он будет принадлежать, для меня не имеет значения. Главное, чтобы был свободный доступ ко входу в храм.
– В этом направлении уже ведется работа.
– Тогда почему же дом еще не куплен? Нет денег?
– Деньги есть, только… вы хорошо разбираетесь в торговле?
– М-м, не очень, скажу честно.
– В таком случае предоставьте мне(!) возможность решить самому, когда и за какие деньги купить этот товар. Предвосхищая ваш вопрос, поясню: я жду, когда отпрыск Бардыка снизит цену до предела. Зачем покупать дорого, когда можно дешево? А он снизит непременно. По моим предположениям, максимум через недельку.
– А если кто-то купит этот дом раньше вас?
– Не купит. Мои люди следят за этим.
– Хм. Что-то не видел я ваших людей, когда заходил пообщаться с орком.
– И не должны были видеть. Вы ведь не покупали и не вели переговоры о покупке.
– Откуда вам это известно? Орк сообщил?
– Он, скажем так, несколько не в курсе того, что от его дома отвращают нежелательных покупателей. Хоть интересующиеся все-таки были. Мои люди не впервые работают над подобными задачами и умеют быть незаметными для посторонних и княжеской стражи.
– Благодарю за подробные разъяснения. Где вы порекомендуете мне остановиться?
– Предлагаю в моем доме в качестве, допустим, моего партнера из Гоблери. Гостевых комнат у меня достаточно, а когда выкупим дом Бардыка, то можно будет переселиться и туда.
– Годится. Как вы намерены использовать дом в дальнейшем? Мне, как я уже говорил, он не нужен, и вам, судя по всему, тоже…
– Время от времени некоторым членам моих поисковых отрядов требуется отдых между рейдами. Местные расходятся по семьям, а иногородние пока живут в гостиницах, что не очень удобно. Дом Бардыка достаточно просторный с большим складом и мастерской. Мастерская таковой и останется, а склад мы переоборудуем под тренировочный зал. Присматривать за всем этим хозяйством будет Годовар. Я уже с ним договорился. Его семейству тоже найдется работа – готовить, стирать, убирать. Без дела не останутся, и без честно заработанных денег тоже.
– А нельзя ли чуть подробнее про поисковые отряды? – заинтересовался я.
Олевар не стал артачиться и таиться:
– Это не секрет. Многие и так знают. Я содержу несколько поисковых отрядов, которые проникают в аномальные зоны проклятых земель княжества Бахрийского. С моей стороны – снаряжение и компенсации родственникам в случае увечья или гибели члена отряда. С их стороны – добыча артефактов. За каждый я плачу хорошую и, главное, справедливую премию.
– Однако наверняка в вольных отрядах доходы выше…
– Как сказать. У них то густо, то пусто. К тому же для семейных важно знать, что родные не останутся без компенсации, случись что. В вольных такого нет. Пропал и пропал. Редко, но бывает, когда выжившие соратники дают какие-нибудь деньги вдовам.
– Если можно, я бы хотел как-нибудь сходить в такой рейд.
– Почему же нет? Правда, новичков со стороны, без рекомендаций и знакомств, берут редко, но мне не откажут. Когда желаете сходить в рейд?
– Сначала мне надо попасть в храм, сделать кое-что. Потом подготовиться… В общем, думаю, через пару месяцев я буду готов.
– Хорошо. Так и решим. Ну а сейчас время обеда. Пойдемте, я познакомлю вас с моим семейством.
При выходе из кабинета к нам подскочил парень под руку с… эльфийкой.
– Папа! Мы с Оксанимой собрались за покупками к свадьбе, ты не дашь нам свою магарету? Она попросторнее.
– Хорошо. Берите. А как же обед?
– Мы потом. Или в городе перекусим.
Парочка исчезла так же стремительно, как появилась, но я успел заметить определенный интерес к своей персоне со стороны эльфийки. Она явно засекла метку и непременно растреплет о своем открытии другим эльфийкам. Вот же повезло мне так повезло! Редкость для эльфийки встретить подходящего партнера, к тому же не эльфа, а уж встретить еще одного меченого не эльфа и вовсе можно считать за чудо. Поэтому как бы ни было удобно пожить здесь, но придется искать иное пристанище.
– Извините, Олевар. К сожалению, мои планы изменились и я буду вынужден уйти. После обеда. Нам пока нежелательно видеться. Точнее, чтобы нас видели другие. В том числе и ваши домашние…
– Ты думаешь, невестка расскажет о тебе кому-нибудь? Но зачем ей? – догадался о моих сомнениях Олевар.
– Есть одно обстоятельство, которое, скажем так, делает меня не совсем обычным(!) вашим партнером.
– Что ж. Если так…
Олевар вернулся в кабинет и, не присаживаясь, что-то черканул на листке бумаги.
– Прошу, – подал он мне записку. – Здесь, по адресу: Водяной переулок, восемнадцать, в доходном доме есть небольшая квартирка, о которой знают очень немногие. Передайте записку управдому, и он вас поселит. Можете жить, сколько понадобится. Там мы с вами и станем встречаться.
Я искренне поблагодарил Олевара и после очень вкусного обеда ушел устраиваться на новом месте.
Глава 2
– Я от ньора ВанЧиньУ. Он должен был известить сударя Олевара о моем прибытии.
Видимо, соответствующие инструкции были даны заранее, потому что славный представитель породы лакеев все так же невозмутимо развернулся и предложил следовать за ним.
Работая во дворце, я заметил такую интересную вещь. Чем проще в обращении господин, тем напыщеннее и чванливее слуги. И наоборот. По первости, бывало даже, попадал впросак из-за незнания таких тонкостей. Порою разговоришься со слугой – простецкий малый, душа человек. Наверное, и господин такой же. А из апартаментов ка-а-а-а-к выплывет эдакое высокомерное чудо, носом потолок царапая, ка-а-а-ак обольет окрестности презрением… Так и хочется, жалея потолок, этот самый нос аккуратненько свернуть. Чтоб не царапал.
В действительности сам ньор Олевар оказался достаточно прост в обращении, хотя, думаю, он, будучи купцом, должен уметь подстраиваться под любого собеседника.
– Ньор Ра?! Если не ошибаюсь. – Получив подтверждение, он предложил пройти в малый зал и отобедать с его семейством, но я предпочел сначала поговорить о делах, с чем он охотно согласился. – Уважаемый сударь ВанЧиньУ сообщил мне о вашем приезде по магической связи. Зная его как…э-э-э-э… весьма бережливого гоблина, могу сделать вывод, что ваш приезд очень важен. Для простого хранителя, жреца или тем более тайного инспектора вполне хватило бы бумаг с магической меткой клана. Стало быть вы, сударь, прибыли сюда по крайне важному и срочному делу.
– Добавлю – и тайному делу, – подтвердил я догадку хозяина.
– Вы можете располагать мною. Чем конкретно я мог бы помочь?
– Сначала ответьте, известно ли вам положение дел у других хранителей в вашем городе?
– Увы, да! Бардык умер, а его сынок, не успев похоронить отца, отказался от членства в клане. Здесь мы ничего не могли поделать. Разорение негативно сказалось на воспитании парня.
– Почему же клан не помог?!
Олевар внимательно посмотрел мне в глаза, видимо, прочитал в них только искренний интерес и никаких обвинений в свой адрес, поскольку ответил спокойно и весомо:
– Вы, сударь, хоть и жрец, но еще крайне молоды. Клан помогает своим всегда! Однако и висеть на шее тоже не позволяет. В свое время и Бардыку, и Годовару давались деньги. Предлагались советы опытных и знающих людей. Они не вняли. Решили, что умнее всех, – и вот результат. Бардык до последнего дня своей жизни делал арбалеты, несмотря на то что склад был уже давно завален готовой продукцией. Все верил, что маги с их, как он говорил, непотребными штучками сядут в лужу, а воины, наконец, поймут, что старый добрый арбалет никогда не подведет. Годовар оставляет детей полуголодными в надежде доделать свою магарету… Он вам не хвастался? Он уже который год строит магарету, которая сможет ездить… без магии. Представляете, что за монстр будет? Паровоз на улицах города. Грохот, лязг, пар, копоть! Но он упорствует и продолжает работы. Если бы не постоянная помощь клана, его дети уже давно были бы проданы в холопы какому-нибудь боярину.
Хм. Если Годовар действительно строит паровоз, то это мне неинтересно, а вот если нечто иное… Признаюсь, были и у меня мысли попробовать как-то улучшить двигатель магареты, чтобы запас хода был побольше, но я их пока отложил до лучших времен. Правда, я думал как раз о чисто магическом источнике энергии, да и в механике не очень силен.
– Хорошо. Я верю, что делается все возможное. Однако мне нужен дом Бардыка, но поскольку я не имею гражданства Градорики…
– Вам лично(!) нужен? – перебил меня Олевар.
– Нет. Кому он будет принадлежать, для меня не имеет значения. Главное, чтобы был свободный доступ ко входу в храм.
– В этом направлении уже ведется работа.
– Тогда почему же дом еще не куплен? Нет денег?
– Деньги есть, только… вы хорошо разбираетесь в торговле?
– М-м, не очень, скажу честно.
– В таком случае предоставьте мне(!) возможность решить самому, когда и за какие деньги купить этот товар. Предвосхищая ваш вопрос, поясню: я жду, когда отпрыск Бардыка снизит цену до предела. Зачем покупать дорого, когда можно дешево? А он снизит непременно. По моим предположениям, максимум через недельку.
– А если кто-то купит этот дом раньше вас?
– Не купит. Мои люди следят за этим.
– Хм. Что-то не видел я ваших людей, когда заходил пообщаться с орком.
– И не должны были видеть. Вы ведь не покупали и не вели переговоры о покупке.
– Откуда вам это известно? Орк сообщил?
– Он, скажем так, несколько не в курсе того, что от его дома отвращают нежелательных покупателей. Хоть интересующиеся все-таки были. Мои люди не впервые работают над подобными задачами и умеют быть незаметными для посторонних и княжеской стражи.
– Благодарю за подробные разъяснения. Где вы порекомендуете мне остановиться?
– Предлагаю в моем доме в качестве, допустим, моего партнера из Гоблери. Гостевых комнат у меня достаточно, а когда выкупим дом Бардыка, то можно будет переселиться и туда.
– Годится. Как вы намерены использовать дом в дальнейшем? Мне, как я уже говорил, он не нужен, и вам, судя по всему, тоже…
– Время от времени некоторым членам моих поисковых отрядов требуется отдых между рейдами. Местные расходятся по семьям, а иногородние пока живут в гостиницах, что не очень удобно. Дом Бардыка достаточно просторный с большим складом и мастерской. Мастерская таковой и останется, а склад мы переоборудуем под тренировочный зал. Присматривать за всем этим хозяйством будет Годовар. Я уже с ним договорился. Его семейству тоже найдется работа – готовить, стирать, убирать. Без дела не останутся, и без честно заработанных денег тоже.
– А нельзя ли чуть подробнее про поисковые отряды? – заинтересовался я.
Олевар не стал артачиться и таиться:
– Это не секрет. Многие и так знают. Я содержу несколько поисковых отрядов, которые проникают в аномальные зоны проклятых земель княжества Бахрийского. С моей стороны – снаряжение и компенсации родственникам в случае увечья или гибели члена отряда. С их стороны – добыча артефактов. За каждый я плачу хорошую и, главное, справедливую премию.
– Однако наверняка в вольных отрядах доходы выше…
– Как сказать. У них то густо, то пусто. К тому же для семейных важно знать, что родные не останутся без компенсации, случись что. В вольных такого нет. Пропал и пропал. Редко, но бывает, когда выжившие соратники дают какие-нибудь деньги вдовам.
– Если можно, я бы хотел как-нибудь сходить в такой рейд.
– Почему же нет? Правда, новичков со стороны, без рекомендаций и знакомств, берут редко, но мне не откажут. Когда желаете сходить в рейд?
– Сначала мне надо попасть в храм, сделать кое-что. Потом подготовиться… В общем, думаю, через пару месяцев я буду готов.
– Хорошо. Так и решим. Ну а сейчас время обеда. Пойдемте, я познакомлю вас с моим семейством.
При выходе из кабинета к нам подскочил парень под руку с… эльфийкой.
– Папа! Мы с Оксанимой собрались за покупками к свадьбе, ты не дашь нам свою магарету? Она попросторнее.
– Хорошо. Берите. А как же обед?
– Мы потом. Или в городе перекусим.
Парочка исчезла так же стремительно, как появилась, но я успел заметить определенный интерес к своей персоне со стороны эльфийки. Она явно засекла метку и непременно растреплет о своем открытии другим эльфийкам. Вот же повезло мне так повезло! Редкость для эльфийки встретить подходящего партнера, к тому же не эльфа, а уж встретить еще одного меченого не эльфа и вовсе можно считать за чудо. Поэтому как бы ни было удобно пожить здесь, но придется искать иное пристанище.
– Извините, Олевар. К сожалению, мои планы изменились и я буду вынужден уйти. После обеда. Нам пока нежелательно видеться. Точнее, чтобы нас видели другие. В том числе и ваши домашние…
– Ты думаешь, невестка расскажет о тебе кому-нибудь? Но зачем ей? – догадался о моих сомнениях Олевар.
– Есть одно обстоятельство, которое, скажем так, делает меня не совсем обычным(!) вашим партнером.
– Что ж. Если так…
Олевар вернулся в кабинет и, не присаживаясь, что-то черканул на листке бумаги.
– Прошу, – подал он мне записку. – Здесь, по адресу: Водяной переулок, восемнадцать, в доходном доме есть небольшая квартирка, о которой знают очень немногие. Передайте записку управдому, и он вас поселит. Можете жить, сколько понадобится. Там мы с вами и станем встречаться.
Я искренне поблагодарил Олевара и после очень вкусного обеда ушел устраиваться на новом месте.
«Здравствуй, мама!
Пишу тебе из славного города Либедь, столицы не менее славной Градорики. Город красив своеобразной красотой. Дома в основном двух– и трехэтажные, все с высоким крыльцом. Так строят из-за снега, который зимой выпадает в больших количествах и может просто-напросто засыпать вход. Но летом здесь так же тепло, как в Вильдории.
Практика у меня проходит в целом хорошо, но не без сложностей. Встретила здесь подруг, и одна из них, представляешь, видела недавно моего знакомого, с которым мы вели совместные дела еще в Вильдории. Воистину мир тесен! Правда, знакомый так спешил, что даже адреса своего не оставил, но, я думаю, мы его непременно найдем и заставим отдать должок. Подруги обещали помочь.
А еще по городу ходят слухи, что боярышня Любовара чудом спаслась от лап грабителей и каким-то неведомым образом, якобы «эльфийской тропой», моментально перенеслась в Градорику. Ты не знаешь, что это за «эльфийские тропы»? Нам наставник ничего подобного не рассказывал.
Твоя любящая дочь…»
Глава 2
Квартирка на втором этаже доходного дома, которую мне предоставил Олевар, была небольшой и несколько не обжитой. Две комнаты, обставленные простой и функциональной мебелью: в спальне две кровати и столик между ними, в гостиной, под хрустальной люстрой с шестью магическими светильниками, стилизованными под свечи, большой овальный стол и шесть мягких стульев вокруг. Возле окна два мягких кресла, и над каждым свой магический светильник, конструктивно сочетающийся с люстрой. Кухня оборудована плитой и набором посуды. Туалет и душ сверкают чистотой.
Поскольку день был довольно напряженным, я быстро умылся, перекусил, разобрал первую попавшуюся кровать и нырнул под одеяло.
«Сплю на новом месте, приснись жених невесте», – приговаривала моя сестренка, располагаясь на ночь всякий раз в другом углу нашей не очень-то обширной квартирки. Игра у нее была такая. Все ее подружки тринадцати-четырнадцати лет одно время увлекались эдаким способом прозреть будущее и с замиранием сердца увидеть своего суженого-ряженого. Потом долго щебетали, обсуждая сны и до визга споря, кто же из приснившихся мужчин есть тот самый единственный и неповторимый. Или, во всяком случае, – первый.
«Мужчинам, – сурово наставляла она меня, – следует говорить по другому: «На новом месте сплю – приснись невеста жениху!» Понял?»
Ох, как же она злилась, когда я отмахивался от их деревенско-бабушкиной «магии» и отказывался тащиться в другой угол вместе с тюфяком и одеялом.
Усмехнувшись воспоминаниям, я иронично (первый раз в жизни, честное слово) пробормотал сестренкину формулу и привычно вошел в легкий транс, настроившись на полноценный отдых. Проанализировал события дня, отметил ошибки и правильные действия, наметил планы на завтра и не стал препятствовать соскальзыванию в обычный сон.
Никакой невесты я, естественно, не увидел. Сон был вполне заурядный, даже рассказывать нечего – куски, фрагменты, непонятные разговоры. И на пятую ночь пребывания в гостеприимной квартирке Олевара все было спокойно.
Надо сказать, на улицу я практически не выходил. Продуктов на кухне в холодильном шкафу хватит на целый месяц, готовить я умею – не изыски ресторанные, но вкусно и питательно, так что светиться лишний раз надобности особой не было. Тем более, как я ни учил градориканский с помощью самых передовых методик, все равно практиковаться с незнакомыми людьми на уровне «моя твоя понимать нет» не очень хотелось. Помимо языка, за отсутствием под рукой мало-мальски приличной лаборатории, тренировал концентрацию ауры и даже достиг некоторых успехов в управлении предметами на расстоянии до двух метров. Правда, подтащить не очень толстую и тяжелую книгу стоило половины накопленной энергии не очень емкого кристалла.
А вот на шестую ночь, когда сознание стало погружаться в дрему, я вдруг… даже не услышал, а скорее почувствовал зов. Меня куда-то приглашали. Причем не грубо и нагло, а словно обратились с робкой просьбой прийти и поговорить. Я решил откликнуться, и тут же, словно только дожидаясь моего согласия, калейдоскоп осмысленных и не очень сонных сюжетов вдруг сменился небывало красивой картиной, трудно отличимой от реальности.
Я стоял на промежуточной террасе высокого холма, заросшего кустарником и полностью оплетенного вьющимися растениями с мелкими фиолетовыми цветами. Глубоко вниз, до самой серебристой ленты реки, спускались гигантскими ступенями еще несколько таких же террас. На противоположной стороне в небо вздымался точно такой же буйно-зеленый холм. Вместе холмы и река производили впечатление горного каньона или стадиона с непропорционально узкой ареной и великанскими скамьями. Солнечные лучи сзади, пробиваясь через сплетение веток, листьев и цветов, ласково грели мою кожу, а теплый ветерок освежал влагой реки и нес пряный, но не удушливый аромат.
Я был гол как… сокол. То есть абсолютно. Ни единой тряпочки на теле. Но чувство незащищенности возникало из-за полного отсутствия амулетов, с которыми я не привык расставаться даже в ванной. Хотя бы один са-а-а-а-амый маленький, са-а-а-а-амый слабенький, защитный амулетик где-нибудь затесался! Даже медного колечка, с помощью которого мне удалось убить одного из грабителей в доме дедушки У и с которым я никогда не расставался, словно с талисманом, приносящим удачу, и того на моем пальце не было. Как так можно жить?
Самое удивительное, что, несмотря на ощущение полной беззащитности, мне было хорошо и спокойно. Так хорошо, как нигде и никогда я до этого себя не чувствовал.
– Здравствуй, Гаррад! – услышал я до боли знакомый мелодичный голос и только тогда заметил в двух шагах от меня так же, как я, полностью обнаженную Альмилиру.
Полулежа в траве на боку, она опиралась на локоть правой руки, в левой держала соломинку и, задумчиво покусывая ее, с интересом смотрела на меня.
– Не удивляйся, что сразу не заметил меня! Я же по большей части эльфийка, а мы в естественной среде обитания прятаться умеем.
– Ага. В противном случае популяция ушастых не смогла бы достичь такой численности, как сейчас.
– Да. Мы такие… животные. Нас веником под крыльцо не загонишь, – охотно поддержала девушка мой треп.
Мне было немного неловко под ее взглядом. Все же мы с ней ни разу. Ни-ни! Вот с теми, с кем мне уже доводилось делить постель, было бы проще, хотя казалось бы, что конструктивно нового можно увидеть у мужчины или женщины. В принципе ничего. Разве что калибр моего… хм… инструмента тесного общения. Признаюсь, не из дальнобойных. Однако я уже вышел из того возраста, когда это до слез волнует. Главное ведь искусство! А его по этим размерам не определишь. Так же, как размером кисточки не измеришь талант художника.
Более сильный, нежели прежний, порыв ветра словно сдернул с девушки покров из теней листьев, и солнце ярким прожектором высветило соблазнительно прекрасную девичью фигуру. Мое тело, учитывая долгое воздержание, закономерно игнорировало панические команды мозга: «Фу! Место!! Лежать!!» – и мне пришлось резко присесть на корточки боком к эльфийке.
– Ты зря прячешь свою естественную реакцию. – Альмилира не скрывала победной улыбки. – Скажу честно, хоть по мне и не видно так откровенно, но я тоже хочу тебя. Очень хочу. И даже не думаю о своем долге по продолжению рода, а, как говорят люди, просто по-бабьи хочу.
– Так ты для этого меня сюда пригласила? Так не терпится?!
– Да уж. Где уж нам уж выйти замуж? Нам уж замуж невтерпеж.
– Угу. Интересный у вас, эльфов, венчальный обряд. Во сне. Невесть где. Голыми и свободными, аки предки наши.
– Ну-у-у-у, когда предки людей висели на деревьях, зацепившись хвостами за ветки, эльфы уже имели продвинутую культуру и искусство, поэтому советую относиться к нашим ритуалам соответственно. А если без трепа… Да не закипай ты чайником на очаге! Не собиралась я оскорблять людей, тем более что сама имею немалую долю человеческой крови. Просто нам надо поговорить. Это крайне важно.
– Поговорить. А в трактире что, мы не наговорились? И тебе не кажется странным результат нашего разговора?
– Что в нем странного? Да, я многое переосмыслила после него, но и ты пойми меня…
– Прежде всего пойми меня ты! – почти грубо прервал я девушку. – Через не слишком продолжительное время после разговора, меня вдруг «вежливо» приглашают в ДОК[1], там делают предложение, от которого невозможно отказаться, включают в команду для участия в сомнительной акции, инструктируют и на объекте чуть не убивают. Теперь и не выяснишь – действительно планировали убить или только припугнуть, но ждать и надеяться на второе как-то совсем не хотелось. Запись, кстати, я тебе прислал. Понравилась? А вот теперь думаю – не было ли все случившееся со мной комбинацией твоей мамаши, а то и твоей тоже, чтобы я прибежал к вам весь в соплях и слезах прятаться за ваши юбки, дабы злые дяди из ДОК дитя не обидели? – Я говорил быстро и запальчиво, не давая себя перебить. – А Козельс, между прочим, не врал, когда предлагал защиту от тайной службы. Не знаю, что вы там про меня напридумывали, однако дыма без огня не бывает. Стало быть, есть от чего защищать, иначе не стал бы полковник так нагло врать. Не стал бы! Точно! Да и не врал он. Я бы заметил. Во всяком случае, он сам верил в то, что говорил. Искренне верил! Понимаешь?! Получается, тайная служба меня ловит неизвестно за что, теперь ДОК… Ну тот уже известно за что! А мне-то как дальше жить?! И о чем(!) с тобой после всего этого говорить? «Вернись, я все прощу»?
– Подожди, Рад! Поверь! Мы не имели никакого отношения к тому, что натворили в ДОК! Клянусь Великим Лесом!
К подобной клятве эльфы относятся очень трепетно и направо-налево ею не разбрасываются. Они скорее позволят себя убить, чем ее нарушат.
– Потом, Рад, ты ошибаешься. ТС тебя не ловит. Это я тебя искала. Не более того. Ты же понимаешь, что если бы ТС и в самом деле тебя искала, то непременно нашла бы.
– Вот как? – Я не сдержал скепсиса. – А Силора? Будешь утверждать, что она студентка академии искусств? Погулять вышла и на меня наткнулась. «Ой, да тут какой-то мужчинка, который очень бы подошел некому капитану ТС Альмилире! А вдруг они еще и знакомы?!»
– Силора на тот момент была курсанткой профильного училища и получила учебное(!) задание найти человека по приметам. Всем выпускам в качестве дипломной работы дается подобное задание. В этот раз дали твои приметы. Ничего особенного. Пойми, Рад! ТС ты не нужен. Ты нужен мне, и только мне.
– И мое княжество здесь ни при чем?
– Для меня – нет.
– А для твоей мамочки?
Альмилира, наклонив голову, молчала и выводила замысловатые узоры на траве многострадальной соломинкой.
– Ну что молчишь? Значит, я прав и твою маменьку интересует мое княжество. Может, и ДОК оно интересует, раз вы, как ты утверждаешь, не имеете к их действиям никакого отношения?
– Рад. Место, где мы с тобой разговариваем, особенное. Оглянись. Правда, красиво?
– Ты разговор в сторону не уводи…
– Я и не увожу, – мягко остановила меня Альмилира. – Я хочу кое-что для тебя прояснить. Здесь можно поговорить откровенно с человеком, с которым ты имеешь связь. Обряд с венком нас связал, поэтому наша встреча стала возможной. Но попасть сюда можно только самому. Без одежды и оружия. И… здесь невозможно солгать. Даже самому себе. Поэтому в том числе этот ритуал так редко используется.
– Ага. Значит, солгать нельзя, – тут же понял я то, что хотела поведать мне Альмилира, – но можно промолчать. Так?
– Да. Так.
– Но и в молчании можно найти ответ на свой вопрос. Отсюда вывод. Твою мамочку интересует мое княжество. Зачем? Предупреждаю. Если ты по-прежнему будешь молчать, я просто уйду. Не вижу смысла торчать здесь и любоваться природой. Не скрою, действительно красивой.
– А где ты сейчас находишься?
– В столице Градорики Либеди на улице…
Вопрос был задан настолько равнодушно небрежным тоном, что я машинально чуть было не отбарабанил свой полный адрес, но вовремя заткнулся.
Альмилира грустно улыбнулась.
– Ну вот и ты молчишь. От меня требуешь откровенности, а сам?
– Для меня это вопрос выживания, а в моем вопросе что такого важного для выживания твоей матери или тебя?
– Хорошо, – внезапно решилась девушка. – Я тебе отвечу. Моя мать, Варраика зи Ликель герцогиня Лихфас, помимо того, что является руководителем тайной службы, Великая Мать эльфийского Леса. И интересы Леса для нее крайне важны. С помощью нашего брака она хотела усилить влияние Леса, расширив его границы за счет Леса в твоем княжестве. Подожди! Не перебивай! Разумеется, чтобы включить его в состав существующего, надо сначала очистить от нечисти, и для этого она готова не пожалеть ни денег, ни своего влияния. Причем никакого вмешательства в управление княжеством не предполагалось с самого начала…
– Вот как? А как же ваши эльфийские законы? Я правлю княжеством, ты – мной, а тобой – твоя мать. Так, что ли? Именно об этом я тебе и говорил при нашей встрече. Свое мнение я не изменил и повторю еще раз: не будет этого! Пусть у меня так и останется осколок княжества, но ничьей марионеткой, даже любимой девушки, я не буду ни-ко-гда!!
– Я знаю. Я много думала после нашей встречи. Действительно много. Для меня формально выйти замуж по человеческим законам, а подчиняться эльфийским – тоже неприемлемо. Я не смогу лгать своему мужу.
– Если не ошибаюсь, профессиональный сотрудник вашей службы должен уметь лгать с самым искренним видом.
– Но только не в этом месте. Здесь это невозможно. Не веришь? Попробуй.
Я и попробовал. Непреднамеренно. Всего лишь хотел ей сказать, дескать, верю-верю, хотя на самом деле, несмотря на то что ее аура подтверждала правдивость слов, я все-таки в глубине души не мог поверить Альмилире. И ничего-то у меня не получилось. Язык словно прилип к зубам и категорически отказывался ворочаться. Причем никакого воздействия со стороны на свою ауру я не заметил.
Аура! Вот именно что аура! Раньше я, скажем так, понимал ее кусками и обрывками. За деревьями не видел леса. В моей голове не складывалась целостная картина взаимодействия и взаимовлияния частей. И только в эту самую минуту я сообразил, что уж очень свободно читаю ауру девушки. Буквально влет. Будто наконец-то свершилось качественное изменение моего восприятия и понимания. Здесь явно не прошло даром наше общение с Лю, мои героические усилия понять и почувствовать, что меняется в ауре в результате того или иного воздействия или повреждения тела. Да и то, что я постоянно волей-неволей вижу ауру каждого встречного-поперечного, тоже сказалось. Мозг не прекращал работу, совершенствуя навык жреца. Он подспудно сравнивал, анализировал, находил сходства и различия, строил образ ауры нормального человека (эльфа, орка, гоблина) в состоянии покоя, чтобы, ориентируясь на него, выявлять отклонения. Теперь же в этом странном сне аура девушки стала для меня удивительно прозрачной и понятной. Мне больше не требовалась длительная дешифровка, чтобы интерпретировать ту или иную цветовую окраску, структуру и особенности развития или деформаций разных участков, точнее, блоков, отвечающих за функционирование и взаимосвязь органов. В том числе и нервной сети, объединяющей и согласующей все системы организма.
Что самое удивительное – мне теперь стало кристально ясно, как маг концентрирует магию, строит из той же концентрированной магии структуры и затем наполняет их энергией действия. Чтобы не вдаваться в тонкости, скажу просто – у каждого человека есть нечто подобное миниатюрному концентратору магии. Тому самому, с которым я познакомился в храме. В отличие от храмового концентратора, в живом существе есть еще один дополнительный довесок, который, словно блок управления, заведует формированием магических структур и распределением сконцентрированной энергии. Концентратор и блок управления так тесно сплетены, что оторвать их один от другого можно только чисто умозрительно, а действуют они как единое целое. У Альмилиры, например, такой концентратор был развит довольно слабо, но гораздо лучше, чем у основной массы населения, пренебрегающей целенаправленными тренировками, однако и ей далеко до преодоления барьера в восприятии энергий. Правда, если долго тренироваться, то можно достигнуть впечатляющих результатов, разве что… никому это теперь не нужно. Лично я тоже сомневаюсь: а нужно ли это мне? То есть, раз уж так сложилось, я буду продолжать развивать новые умения, но спроси подавляющее большинство магов – надо ли им десятилетиями тренироваться, чтобы научиться видеть одновременно в оптическом и магическом диапазонах, читать и понимать ауру людей? Уверен, все – может быть, за исключением эмпатов-целителей – скажут: «Нет! На кой мне это нужно? Какая будет польза? В смысле в денежном выражении».
Поскольку день был довольно напряженным, я быстро умылся, перекусил, разобрал первую попавшуюся кровать и нырнул под одеяло.
«Сплю на новом месте, приснись жених невесте», – приговаривала моя сестренка, располагаясь на ночь всякий раз в другом углу нашей не очень-то обширной квартирки. Игра у нее была такая. Все ее подружки тринадцати-четырнадцати лет одно время увлекались эдаким способом прозреть будущее и с замиранием сердца увидеть своего суженого-ряженого. Потом долго щебетали, обсуждая сны и до визга споря, кто же из приснившихся мужчин есть тот самый единственный и неповторимый. Или, во всяком случае, – первый.
«Мужчинам, – сурово наставляла она меня, – следует говорить по другому: «На новом месте сплю – приснись невеста жениху!» Понял?»
Ох, как же она злилась, когда я отмахивался от их деревенско-бабушкиной «магии» и отказывался тащиться в другой угол вместе с тюфяком и одеялом.
Усмехнувшись воспоминаниям, я иронично (первый раз в жизни, честное слово) пробормотал сестренкину формулу и привычно вошел в легкий транс, настроившись на полноценный отдых. Проанализировал события дня, отметил ошибки и правильные действия, наметил планы на завтра и не стал препятствовать соскальзыванию в обычный сон.
Никакой невесты я, естественно, не увидел. Сон был вполне заурядный, даже рассказывать нечего – куски, фрагменты, непонятные разговоры. И на пятую ночь пребывания в гостеприимной квартирке Олевара все было спокойно.
Надо сказать, на улицу я практически не выходил. Продуктов на кухне в холодильном шкафу хватит на целый месяц, готовить я умею – не изыски ресторанные, но вкусно и питательно, так что светиться лишний раз надобности особой не было. Тем более, как я ни учил градориканский с помощью самых передовых методик, все равно практиковаться с незнакомыми людьми на уровне «моя твоя понимать нет» не очень хотелось. Помимо языка, за отсутствием под рукой мало-мальски приличной лаборатории, тренировал концентрацию ауры и даже достиг некоторых успехов в управлении предметами на расстоянии до двух метров. Правда, подтащить не очень толстую и тяжелую книгу стоило половины накопленной энергии не очень емкого кристалла.
А вот на шестую ночь, когда сознание стало погружаться в дрему, я вдруг… даже не услышал, а скорее почувствовал зов. Меня куда-то приглашали. Причем не грубо и нагло, а словно обратились с робкой просьбой прийти и поговорить. Я решил откликнуться, и тут же, словно только дожидаясь моего согласия, калейдоскоп осмысленных и не очень сонных сюжетов вдруг сменился небывало красивой картиной, трудно отличимой от реальности.
Я стоял на промежуточной террасе высокого холма, заросшего кустарником и полностью оплетенного вьющимися растениями с мелкими фиолетовыми цветами. Глубоко вниз, до самой серебристой ленты реки, спускались гигантскими ступенями еще несколько таких же террас. На противоположной стороне в небо вздымался точно такой же буйно-зеленый холм. Вместе холмы и река производили впечатление горного каньона или стадиона с непропорционально узкой ареной и великанскими скамьями. Солнечные лучи сзади, пробиваясь через сплетение веток, листьев и цветов, ласково грели мою кожу, а теплый ветерок освежал влагой реки и нес пряный, но не удушливый аромат.
Я был гол как… сокол. То есть абсолютно. Ни единой тряпочки на теле. Но чувство незащищенности возникало из-за полного отсутствия амулетов, с которыми я не привык расставаться даже в ванной. Хотя бы один са-а-а-а-амый маленький, са-а-а-а-амый слабенький, защитный амулетик где-нибудь затесался! Даже медного колечка, с помощью которого мне удалось убить одного из грабителей в доме дедушки У и с которым я никогда не расставался, словно с талисманом, приносящим удачу, и того на моем пальце не было. Как так можно жить?
Самое удивительное, что, несмотря на ощущение полной беззащитности, мне было хорошо и спокойно. Так хорошо, как нигде и никогда я до этого себя не чувствовал.
– Здравствуй, Гаррад! – услышал я до боли знакомый мелодичный голос и только тогда заметил в двух шагах от меня так же, как я, полностью обнаженную Альмилиру.
Полулежа в траве на боку, она опиралась на локоть правой руки, в левой держала соломинку и, задумчиво покусывая ее, с интересом смотрела на меня.
– Не удивляйся, что сразу не заметил меня! Я же по большей части эльфийка, а мы в естественной среде обитания прятаться умеем.
– Ага. В противном случае популяция ушастых не смогла бы достичь такой численности, как сейчас.
– Да. Мы такие… животные. Нас веником под крыльцо не загонишь, – охотно поддержала девушка мой треп.
Мне было немного неловко под ее взглядом. Все же мы с ней ни разу. Ни-ни! Вот с теми, с кем мне уже доводилось делить постель, было бы проще, хотя казалось бы, что конструктивно нового можно увидеть у мужчины или женщины. В принципе ничего. Разве что калибр моего… хм… инструмента тесного общения. Признаюсь, не из дальнобойных. Однако я уже вышел из того возраста, когда это до слез волнует. Главное ведь искусство! А его по этим размерам не определишь. Так же, как размером кисточки не измеришь талант художника.
Более сильный, нежели прежний, порыв ветра словно сдернул с девушки покров из теней листьев, и солнце ярким прожектором высветило соблазнительно прекрасную девичью фигуру. Мое тело, учитывая долгое воздержание, закономерно игнорировало панические команды мозга: «Фу! Место!! Лежать!!» – и мне пришлось резко присесть на корточки боком к эльфийке.
– Ты зря прячешь свою естественную реакцию. – Альмилира не скрывала победной улыбки. – Скажу честно, хоть по мне и не видно так откровенно, но я тоже хочу тебя. Очень хочу. И даже не думаю о своем долге по продолжению рода, а, как говорят люди, просто по-бабьи хочу.
– Так ты для этого меня сюда пригласила? Так не терпится?!
– Да уж. Где уж нам уж выйти замуж? Нам уж замуж невтерпеж.
– Угу. Интересный у вас, эльфов, венчальный обряд. Во сне. Невесть где. Голыми и свободными, аки предки наши.
– Ну-у-у-у, когда предки людей висели на деревьях, зацепившись хвостами за ветки, эльфы уже имели продвинутую культуру и искусство, поэтому советую относиться к нашим ритуалам соответственно. А если без трепа… Да не закипай ты чайником на очаге! Не собиралась я оскорблять людей, тем более что сама имею немалую долю человеческой крови. Просто нам надо поговорить. Это крайне важно.
– Поговорить. А в трактире что, мы не наговорились? И тебе не кажется странным результат нашего разговора?
– Что в нем странного? Да, я многое переосмыслила после него, но и ты пойми меня…
– Прежде всего пойми меня ты! – почти грубо прервал я девушку. – Через не слишком продолжительное время после разговора, меня вдруг «вежливо» приглашают в ДОК[1], там делают предложение, от которого невозможно отказаться, включают в команду для участия в сомнительной акции, инструктируют и на объекте чуть не убивают. Теперь и не выяснишь – действительно планировали убить или только припугнуть, но ждать и надеяться на второе как-то совсем не хотелось. Запись, кстати, я тебе прислал. Понравилась? А вот теперь думаю – не было ли все случившееся со мной комбинацией твоей мамаши, а то и твоей тоже, чтобы я прибежал к вам весь в соплях и слезах прятаться за ваши юбки, дабы злые дяди из ДОК дитя не обидели? – Я говорил быстро и запальчиво, не давая себя перебить. – А Козельс, между прочим, не врал, когда предлагал защиту от тайной службы. Не знаю, что вы там про меня напридумывали, однако дыма без огня не бывает. Стало быть, есть от чего защищать, иначе не стал бы полковник так нагло врать. Не стал бы! Точно! Да и не врал он. Я бы заметил. Во всяком случае, он сам верил в то, что говорил. Искренне верил! Понимаешь?! Получается, тайная служба меня ловит неизвестно за что, теперь ДОК… Ну тот уже известно за что! А мне-то как дальше жить?! И о чем(!) с тобой после всего этого говорить? «Вернись, я все прощу»?
– Подожди, Рад! Поверь! Мы не имели никакого отношения к тому, что натворили в ДОК! Клянусь Великим Лесом!
К подобной клятве эльфы относятся очень трепетно и направо-налево ею не разбрасываются. Они скорее позволят себя убить, чем ее нарушат.
– Потом, Рад, ты ошибаешься. ТС тебя не ловит. Это я тебя искала. Не более того. Ты же понимаешь, что если бы ТС и в самом деле тебя искала, то непременно нашла бы.
– Вот как? – Я не сдержал скепсиса. – А Силора? Будешь утверждать, что она студентка академии искусств? Погулять вышла и на меня наткнулась. «Ой, да тут какой-то мужчинка, который очень бы подошел некому капитану ТС Альмилире! А вдруг они еще и знакомы?!»
– Силора на тот момент была курсанткой профильного училища и получила учебное(!) задание найти человека по приметам. Всем выпускам в качестве дипломной работы дается подобное задание. В этот раз дали твои приметы. Ничего особенного. Пойми, Рад! ТС ты не нужен. Ты нужен мне, и только мне.
– И мое княжество здесь ни при чем?
– Для меня – нет.
– А для твоей мамочки?
Альмилира, наклонив голову, молчала и выводила замысловатые узоры на траве многострадальной соломинкой.
– Ну что молчишь? Значит, я прав и твою маменьку интересует мое княжество. Может, и ДОК оно интересует, раз вы, как ты утверждаешь, не имеете к их действиям никакого отношения?
– Рад. Место, где мы с тобой разговариваем, особенное. Оглянись. Правда, красиво?
– Ты разговор в сторону не уводи…
– Я и не увожу, – мягко остановила меня Альмилира. – Я хочу кое-что для тебя прояснить. Здесь можно поговорить откровенно с человеком, с которым ты имеешь связь. Обряд с венком нас связал, поэтому наша встреча стала возможной. Но попасть сюда можно только самому. Без одежды и оружия. И… здесь невозможно солгать. Даже самому себе. Поэтому в том числе этот ритуал так редко используется.
– Ага. Значит, солгать нельзя, – тут же понял я то, что хотела поведать мне Альмилира, – но можно промолчать. Так?
– Да. Так.
– Но и в молчании можно найти ответ на свой вопрос. Отсюда вывод. Твою мамочку интересует мое княжество. Зачем? Предупреждаю. Если ты по-прежнему будешь молчать, я просто уйду. Не вижу смысла торчать здесь и любоваться природой. Не скрою, действительно красивой.
– А где ты сейчас находишься?
– В столице Градорики Либеди на улице…
Вопрос был задан настолько равнодушно небрежным тоном, что я машинально чуть было не отбарабанил свой полный адрес, но вовремя заткнулся.
Альмилира грустно улыбнулась.
– Ну вот и ты молчишь. От меня требуешь откровенности, а сам?
– Для меня это вопрос выживания, а в моем вопросе что такого важного для выживания твоей матери или тебя?
– Хорошо, – внезапно решилась девушка. – Я тебе отвечу. Моя мать, Варраика зи Ликель герцогиня Лихфас, помимо того, что является руководителем тайной службы, Великая Мать эльфийского Леса. И интересы Леса для нее крайне важны. С помощью нашего брака она хотела усилить влияние Леса, расширив его границы за счет Леса в твоем княжестве. Подожди! Не перебивай! Разумеется, чтобы включить его в состав существующего, надо сначала очистить от нечисти, и для этого она готова не пожалеть ни денег, ни своего влияния. Причем никакого вмешательства в управление княжеством не предполагалось с самого начала…
– Вот как? А как же ваши эльфийские законы? Я правлю княжеством, ты – мной, а тобой – твоя мать. Так, что ли? Именно об этом я тебе и говорил при нашей встрече. Свое мнение я не изменил и повторю еще раз: не будет этого! Пусть у меня так и останется осколок княжества, но ничьей марионеткой, даже любимой девушки, я не буду ни-ко-гда!!
– Я знаю. Я много думала после нашей встречи. Действительно много. Для меня формально выйти замуж по человеческим законам, а подчиняться эльфийским – тоже неприемлемо. Я не смогу лгать своему мужу.
– Если не ошибаюсь, профессиональный сотрудник вашей службы должен уметь лгать с самым искренним видом.
– Но только не в этом месте. Здесь это невозможно. Не веришь? Попробуй.
Я и попробовал. Непреднамеренно. Всего лишь хотел ей сказать, дескать, верю-верю, хотя на самом деле, несмотря на то что ее аура подтверждала правдивость слов, я все-таки в глубине души не мог поверить Альмилире. И ничего-то у меня не получилось. Язык словно прилип к зубам и категорически отказывался ворочаться. Причем никакого воздействия со стороны на свою ауру я не заметил.
Аура! Вот именно что аура! Раньше я, скажем так, понимал ее кусками и обрывками. За деревьями не видел леса. В моей голове не складывалась целостная картина взаимодействия и взаимовлияния частей. И только в эту самую минуту я сообразил, что уж очень свободно читаю ауру девушки. Буквально влет. Будто наконец-то свершилось качественное изменение моего восприятия и понимания. Здесь явно не прошло даром наше общение с Лю, мои героические усилия понять и почувствовать, что меняется в ауре в результате того или иного воздействия или повреждения тела. Да и то, что я постоянно волей-неволей вижу ауру каждого встречного-поперечного, тоже сказалось. Мозг не прекращал работу, совершенствуя навык жреца. Он подспудно сравнивал, анализировал, находил сходства и различия, строил образ ауры нормального человека (эльфа, орка, гоблина) в состоянии покоя, чтобы, ориентируясь на него, выявлять отклонения. Теперь же в этом странном сне аура девушки стала для меня удивительно прозрачной и понятной. Мне больше не требовалась длительная дешифровка, чтобы интерпретировать ту или иную цветовую окраску, структуру и особенности развития или деформаций разных участков, точнее, блоков, отвечающих за функционирование и взаимосвязь органов. В том числе и нервной сети, объединяющей и согласующей все системы организма.
Что самое удивительное – мне теперь стало кристально ясно, как маг концентрирует магию, строит из той же концентрированной магии структуры и затем наполняет их энергией действия. Чтобы не вдаваться в тонкости, скажу просто – у каждого человека есть нечто подобное миниатюрному концентратору магии. Тому самому, с которым я познакомился в храме. В отличие от храмового концентратора, в живом существе есть еще один дополнительный довесок, который, словно блок управления, заведует формированием магических структур и распределением сконцентрированной энергии. Концентратор и блок управления так тесно сплетены, что оторвать их один от другого можно только чисто умозрительно, а действуют они как единое целое. У Альмилиры, например, такой концентратор был развит довольно слабо, но гораздо лучше, чем у основной массы населения, пренебрегающей целенаправленными тренировками, однако и ей далеко до преодоления барьера в восприятии энергий. Правда, если долго тренироваться, то можно достигнуть впечатляющих результатов, разве что… никому это теперь не нужно. Лично я тоже сомневаюсь: а нужно ли это мне? То есть, раз уж так сложилось, я буду продолжать развивать новые умения, но спроси подавляющее большинство магов – надо ли им десятилетиями тренироваться, чтобы научиться видеть одновременно в оптическом и магическом диапазонах, читать и понимать ауру людей? Уверен, все – может быть, за исключением эмпатов-целителей – скажут: «Нет! На кой мне это нужно? Какая будет польза? В смысле в денежном выражении».