Страница:
– А что они вообще делают? – я задавал вопросы, надеясь узнать как можно больше.
– Говорят, они поклоняются технологии. Где-то глубоко под землей, на их базе, стоит огромный компьютерный бог, у которого они спрашивают советы и просят помощи.
– Компьютерный бог? Это что такое?
– Вроде бы один из тех богов, которые развязали войну. Он выдумывает, как нам дальше жить, а ребята из Братства Стали выполняют его волю. На мой взгляд, все они ненормальные, хуже хаббологов, но зато всегда исправно и хорошо платят – кушать-то всем хочется, а они, похоже, ни в чем себе не отказывают. Когда я жил в НКР, гоняли мы как-то к ним браминов в Сан-Фран. Правда, моторизованных доспехов я не видел, но и те ребята, что с нами расплачивались, тоже неплохо были прикинуты.
– А что за доспехи такие, почему их называют моторизованные или энергетические?
Похоже, Биллу надоело отвечать на глупые вопросы, он махнул Джою:
– Расскажи ему, я пойду, лагерь осмотрю, – и встал.
Джой взял тонкий прутик, сунул его конец в огонь и стал наблюдать, как пламя медленно поедает ветку. Задумчиво глядя на этот процесс, он начал:
– Тебе еще не приходилось носить тяжелую броню?
– Нет, только эту куртку, и все.
– Так вот, есть еще металлическая броня, она хорошо держит удар, особенно если не прямой выстрел, но довольно тяжелая. Есть военные доспехи, это даже не панцирь, а целый комплект: жилет, каска, наручи, сапоги. Они потяжелей, зато крепче. Доспехи Братства Стали полностью заковывают человека в броню, с ног до головы. Понятно, если все это надеть, ты с места не сдвинешься. Мастера Братства оборудовали доспехи усилителями, которые все называют просто моторами. В этих доспехах ты сильнее, чем без них. Очень удобно, особенно в бою. Поэтому все про них рассказывают небылицы, – Джой посмотрел в сторону караванщика, – но все им завидуют, так как именно Братство Стали имеет такую силу, с которой никому не справиться. Еще до нашего рождения один парень из Братства уничтожил всю армию Повелителя и поставил мутантов на место. Если б Братство захотело захватить власть во всей стране, они бы это сделали.
– А почему не захватили?
– Никто не знает. Может, потому, что их мало, может, просто им этого не надо. Сидят себе под землей, поклоняются своему компьютеру и никому не мешают. Наверно, это и к лучшему.
Все укладывались спать. Костер медленно тлел, подбрасывать в него дрова входило в обязанность часового. Дежурили охранники по очереди, и мое время приходилось на конец ночи, когда начинает уже рассветать. Сейчас я мог забыться спокойным сном. Но, конечно, не спалось, и причина была очевидна, слишком необычное явление мы сегодня видели, слишком много я узнал. Было о чем подумать. Схватка с рад-скорпионами, о которой я бы долго хвалился дома, уже почти забылась. Я ворочался с боку на бок и думал, изменится ли что-то в моей жизни после падения непонятно-чего в западную пустыню. В конце концов усталость от дороги взяла свое и я заснул.
Глава 2
Глава 3
– Говорят, они поклоняются технологии. Где-то глубоко под землей, на их базе, стоит огромный компьютерный бог, у которого они спрашивают советы и просят помощи.
– Компьютерный бог? Это что такое?
– Вроде бы один из тех богов, которые развязали войну. Он выдумывает, как нам дальше жить, а ребята из Братства Стали выполняют его волю. На мой взгляд, все они ненормальные, хуже хаббологов, но зато всегда исправно и хорошо платят – кушать-то всем хочется, а они, похоже, ни в чем себе не отказывают. Когда я жил в НКР, гоняли мы как-то к ним браминов в Сан-Фран. Правда, моторизованных доспехов я не видел, но и те ребята, что с нами расплачивались, тоже неплохо были прикинуты.
– А что за доспехи такие, почему их называют моторизованные или энергетические?
Похоже, Биллу надоело отвечать на глупые вопросы, он махнул Джою:
– Расскажи ему, я пойду, лагерь осмотрю, – и встал.
Джой взял тонкий прутик, сунул его конец в огонь и стал наблюдать, как пламя медленно поедает ветку. Задумчиво глядя на этот процесс, он начал:
– Тебе еще не приходилось носить тяжелую броню?
– Нет, только эту куртку, и все.
– Так вот, есть еще металлическая броня, она хорошо держит удар, особенно если не прямой выстрел, но довольно тяжелая. Есть военные доспехи, это даже не панцирь, а целый комплект: жилет, каска, наручи, сапоги. Они потяжелей, зато крепче. Доспехи Братства Стали полностью заковывают человека в броню, с ног до головы. Понятно, если все это надеть, ты с места не сдвинешься. Мастера Братства оборудовали доспехи усилителями, которые все называют просто моторами. В этих доспехах ты сильнее, чем без них. Очень удобно, особенно в бою. Поэтому все про них рассказывают небылицы, – Джой посмотрел в сторону караванщика, – но все им завидуют, так как именно Братство Стали имеет такую силу, с которой никому не справиться. Еще до нашего рождения один парень из Братства уничтожил всю армию Повелителя и поставил мутантов на место. Если б Братство захотело захватить власть во всей стране, они бы это сделали.
– А почему не захватили?
– Никто не знает. Может, потому, что их мало, может, просто им этого не надо. Сидят себе под землей, поклоняются своему компьютеру и никому не мешают. Наверно, это и к лучшему.
Все укладывались спать. Костер медленно тлел, подбрасывать в него дрова входило в обязанность часового. Дежурили охранники по очереди, и мое время приходилось на конец ночи, когда начинает уже рассветать. Сейчас я мог забыться спокойным сном. Но, конечно, не спалось, и причина была очевидна, слишком необычное явление мы сегодня видели, слишком много я узнал. Было о чем подумать. Схватка с рад-скорпионами, о которой я бы долго хвалился дома, уже почти забылась. Я ворочался с боку на бок и думал, изменится ли что-то в моей жизни после падения непонятно-чего в западную пустыню. В конце концов усталость от дороги взяла свое и я заснул.
Глава 2
Мне показалось, что только я прикрыл глаза, как получил тычок в бок рукоятью кувалды Джоя и услышал его голос:
– Эд, вставай, твое время.
Я поежился от предрассветного холодка, пытаясь спрятаться в спальник еще на секунду, но вставать все равно надо было. Хорошо, что подъем ранним утром никогда не составлял для меня проблем. Я потянулся и вскочил на ноги. Первым делом проверил пистолет, потом натянул куртку и сказал Джою:
– Все нормально, иди спи.
Он прогудел:
– За костром следи, – и стал устраиваться ко сну.
Я прошел среди спящего каравана, поглядел, как дремлют двухголовые брамины в загоне. Поговаривали, что давным-давно, еще до войны, брамины были одноголовые, но сейчас такие не рождаются. Ходили слухи о родившемся одноголовом брамине, но это тоже было давно, говорили, что это знамение к беде, как раз перед нашествием мутантов Повелителя. Караванщики гоняют браминов во многие города, знают все слухи, но в последнее время ни о чем подобном не рассказывали, значит, в ближайшее время никаких нашествий не предвиделось. Что, конечно, хорошо.
Я отошел от костра и направился к источнику. Счетчик Гейгера с собой брать не стал, ведь Билл вчера проверял. Не думаю, что за ночь сильно изменился радиационный фон. К тому же я вырос в городе, где добывают и обогащают уран, поэтому к радиации уже привык. Далеко на востоке край неба стал светлеть, я глянул в ту сторону, вспомнил вчерашний полет неизвестного объекта и снова задумался о жизни.
Что мне дает работа охранником караванов? Приключения, опасность, новые знания? Действительно, за последний год я повидал и узнал больше, чем за предыдущие восемнадцать лет. Но если посмотреть на жизнь Тода или Джоя, то она не слишком отличается от моей нынешней. Только у каждого из них есть свой дом и жена, дети. Кажется, работа в охране позволяет моим напарникам уйти от повседневной суеты. Они прячутся от семьи в походе, в других городах половину денег спускают в казино, барах или на проституток. А ведь мужикам уже за тридцать. Тод хромает – результат неудачной схватки с гекконами. У Джоя несколько шрамов от клешней скорпионов и от ножа разбойников. Иногда караваны уходят и не возвращаются. Достаточно взглянуть на любого из охранников, чтобы увидеть свое не самое плохое, но весьма обыденное будущее.
Наверное, только Фил отличается от остальных. Семьей так и не обзавелся, живет на отшибе, один. В городе не работает. Иногда в одиночку уходит из Броккен-Хиллс, и вернуться может через месяц. Однажды пропадал почти год, все решили, что уже не вернется, но он вернулся. На шее у него было необычное украшение из костей, на плече связка дорогих шкурок золотых гекконов и новая, укрепленная кожаная броня. Прошло время, куда-то он спустил все деньги, шкурки ушли на уплату долгов, выпивку в баре и штрафы шерифу Маркусу. Сейчас Фил снова в своей старой кожаной куртке и с любимой винтовкой. Осталось только ожерелье. Я спрашивал, откуда оно. Говорил, что подарили дикари, и смеялся, что еще хотели кость в нос вставить. Было бы полезно с таким пообщаться – мог бы научить многому. Но он одиночка-авантюрист, напарников никогда с собой не берет, хотя обещал поучить меня стрелять.
Тут мне в голову пришла оригинальная идея: почему бы нам с Филом не сходить к месту падения «звезды»? Если предположить, что это упала древняя ракета или другая технологичная штуковина, то она может дорого стоить. Филу наверняка нужны деньги, а я готов пожертвовать своими сбережениями, лишь бы устроить эту необычную экспедицию на запад. Правда, Билл любит рассказывать об опасностях западной пустыни, о ее радиационных монстрах и прочих страхах, но мы с Филом можем рискнуть. Надо обязательно поговорить, вдруг согласится.
Постепенно светало, солнце еще не показалось, но небо окрасилось во все оттенки розового. Восходы всегда красивы, даже если солнце скрывается за облаками. Закаты же хороши тем, что предвещают остановку каравана и ужин.
Я прохаживался в некотором отдалении от лагеря, прислушиваясь к звукам просыпающейся природы. Кроме скрипа мелких жуков, жужжания насекомых и прочих мелочей, меня, как любого охранника, интересовали звуки другого характера. Скрип кожи доспеха разбойника, клацанье клешни скорпиона, шипение геккона – все эти звуки означали, что через секунду начнется бой. Этим утром ничего подобного я не слышал.
Вершины западных гор окрасились красным, и значит, через несколько секунд солнечный диск появится из-за горизонта и придет пора будить караванщика. Он встает первым, обходит лагерь и начинает поднимать остальных.
Едва солнце блеснуло первым лучом поверх верхушек сухих деревьев, я направился к тлеющему костру, вокруг которого спали участники перехода. Билл проснулся от звука шагов и посмотрел на меня.
– Рассвет, – тихо сказал я.
Он кивнул в ответ и поднялся.
Я подбросил дров в огонь и вернулся к охране, наблюдая со стороны, как просыпается лагерь. Одно из преимуществ предрассветного дежурства то, что часовой не участвует в сборе каравана. Недовольное ворчание разбуженных мужиков сменялось шумом собираемых вещей, мычанием браминов и скрипом повозок. А я бродил неподалеку и следил за безопасностью. Сейчас уже нельзя было доверять слуху, наступившее утро позволяло видеть дальше, чем на два шага.
На завтрак Билл каждому выдал по сморщенному зеленому яблоку и бутылке «Нюка-колы», что отнюдь не избавило от чувства голода. Все молча сжевали фрукты и выпили содовую, бросая недобрые взгляды на скрягу караванщика. Затем построились для выдвижения. Солнце уже начинало припекать, когда мы тронулись вперед. Еще один день, еще одна ночевка, и мы прибудем в Реддинг, а это значит пять дней отдыха и траты денег по кабакам и казино.
Я снова шел впереди, рядом с Филом, но никак не мог начать разговор о задуманном мероприятии. Билл или Джой постоянно были рядом, и делиться своей идеей с ними я не хотел. Похоже, что и Фил был погружен в какие-то свои раздумья: говорил не много, с караванщиком не спорил, изредка поглядывал на меня как-то странно. Мне стало казаться, что и он тоже что-то задумал, но молчит. Пришлось отложить разговор на вечер. Поэтому я думал о том, что нам понадобится в странствии, где не будет охраны, браминов и повозок. Все придется нести на себе, а понадобится многое: мощное оружие, патроны, медикаменты и еда. И на все это нужны деньги. Даже если Билл выдаст нам премию за сохранность товара и побоище со скорпионами, все равно не хватит на необходимые припасы. Мои накопления, спрятанные в подкладке куртки, не велики и, судя по снаряжению Фила, он тоже на мели.
В этот день нападений на караван не было. Мы спокойно устроились на ночлег у небольшого ручейка, огибавшего придорожный холм. Одного часового поставили на вершине, второй бодрствовал в лагере – следил за костром и скотом. Ближе к полуночи пришла очередь Фила карабкаться на холм. Я поднялся к нему и присел на круглом камне. Было трудно начинать разговор, ведь я еще практически ребенок по сравнению с Филом. И вот я хочу предложить бывалому скауту провести сложнейшую поисковую экспедицию. Не поднимет ли он меня на смех?
Начал я издалека:
– Фил, ты не такой как все, у тебя нет семьи, ты ходишь куда хочешь и в охране караванов участвуешь редко…
– Хватит, я догадываюсь, что ты задумал, поэтому выкладывай. Какой я замечательный, я и так знаю.
– Ладно, скажу прямо: давай с тобой за той упавшей звездой сходим. Вдруг это ракета? За технологию хорошо платят.
Фил усмехнулся:
– Решил разбогатеть по-легкому?
– Не только, мне просто любопытно. Что за жизнь у караванщика? Путешествий, конечно, много, но бродишь по старым хоженым тропам, где уже тысячу раз люди да брамины протоптали. А мне хочется чего-то нового, неизвестного.
– Приключений на свою задницу тебе надо, вот что. А звезда упавшая или ракета – это только предлог. Еще и меня решил завлечь этой бредовой идеей. Так?
Я пожал плечами:
– В общем, да. Но здесь идти дней пять туда и обратно. Я один раз в караване ходил до НКР, а это одиннадцать дней. И ничего страшного – мог бы и больше пройти.
– Ха, пять дней в одну сторону! Эд, да ты видел, с какой скоростью эта хреновина летела? Она за хребтом еще пролетела неизвестно сколько… – Фил повторил рукой траекторию падения «звезды». – К тому же ты ходил по тропе, а дикая пустыня совсем не то, что дорога.
– Мы на гору залезем и посмотрим: если был взрыв, то в пустыне след легко можно увидеть.
– Ты Билла слышал? Знаешь, что такое Западная радиоактивная пустыня? Это просто атомный ад, где правят его исчадия. Знаешь, что такое летатель? А псевдокентавр? Это такие твари, что наш караван со всем его оружием будет одного полдня убивать, и еще неизвестно кто кого.
– Но ты же следопыт, можно просто не встречаться с ними. Понятно, если пойдет караван, то его издалека видно будет, но нас-то двое. Просто прокрадемся и посмотрим, что там упало.
Фил слушал меня как ребенка, который предлагает этим вечером слетать на луну. Затем привел еще один довод:
– Предположим, мы с тобой добрались до цели, нашли эту ракету с кучей технологичного барахла, а дальше что? Мы ее в рюкзаках понесем или покатим как бревно?
Но я за день пути уже все продумал и был готов к такому вопросу:
– Просто возьмем какую-нибудь мелочь, в подтверждение наших слов, а потом пойдем в Сан-Франциско в Братство Стали и продадим информацию о находке.
– Да уж, ты все продумал. Только насколько продуман, настолько же и нереален твой план. Но я скажу тебе кое-что, пообещай только держать это между нами. – Фил посерьезнел, голос его перешел на шепот, и он посмотрел мне прямо в глаза.
– Постараюсь… – я отвел взгляд.
– Слушай, Эд, я тебя переубеждал только для того, чтобы проверить твою настойчивость. На самом деле я тоже весь день думал о вчерашнем происшествии. Ты правильно решил, что один-два человека могут пройти там, где не пройдет караван. Но ты многого не знаешь. Например, пустыню не случайно называют радиоактивной – там до сих пор фонит так, что деревья светятся. Нам понадобится куча снаряжения и дорогих медикаментов. Где мы возьмем деньги? Кроме того, мне срочно надо в Нью-Рено, поэтому обратно с караваном в Броккен-Хиллс я не пойду. Только не говори это Биллу, он не любит, когда бросают караван, и надеется, что и назад пойдет та же команда. И все же я готов сходить в пустыню, нельзя упускать такой шанс. Ну, а тебе принадлежит право первооткрывателя, ведь это ты заметил, что она перелетела горы, пока все остальные рожами в пыли лежали. Но мне очень надо в Нью-Рено.
Он задумался. Мне показалось, что в его глазах застыла непонятная тоска. Но я был настроен решительно, взвесил все «за» и «против» и сказал:
– Я могу пойти с тобой, там закупим что надо и двинемся в путь. Если пойдем с караваном, то еще и заработаем на дорогу. Обратно тоже можно наняться с караваном, дойти до вчерашнего сарая и свернуть на запад. У меня тоже кое-какие накопления есть, надеюсь, нам хватит.
Фил молчал, глядя в одну точку. Казалось, он вообще меня не слушал. Внезапно он резко встал и стал прохаживаться по лысой верхушке холма. Ружье висело за спиной, и Фил то хватался за приклад, будто готовясь вскинуть его и открыть огонь в невидимого противника, то просто сжимал и разжимал кулаки. Похоже, причина, которая гнала его в Нью-Рено, была действительно важной. Таким я никогда следопыта не видел. В ночной тишине замычал брамин, видимо, испуганный страшным сном.
Так же неожиданно Фил остановился, прислушался к ночным звукам, а затем склонился надо мной.
– Так и сделаем. Я еще обмозгую это, а пока иди спи, тебе рано вставать.
Поняв, что разговор закончен, я побрел к костру. Под ногами шуршала спекшаяся от жары глина, при свете звезд кое-как можно было найти спуск, а внизу светился костер. Спать действительно хотелось, но мысли о предстоящем мероприятии будоражили кровь. Лежа у костра, закутавшись в спальник, я долго не мог уснуть. В конце концов забылся беспокойным сном. Разбудил меня голос Джоя:
– Эд, вставай, твое время. Вставай, время дежурить.
Я не хотел просыпаться и только промычал что-то. В конце концов, он принялся меня грубо тормошить, и я с трудом разлепил веки:
– Ладно, спасибо, что поднял, я готов.
Джой отправился спать, а я пытался согреться, разминая затекшее тело. Утро, как всегда, было холодным. Набежали легкие облака, лоскутами закрывая звезды на небе, но тепла это не принесло. Я обошел лагерь, прислушиваясь к звукам ночи – все было тихо. Затем поднялся на холм. На севере лежал Реддинг: всего пол дня пути, и мы – там. Что будет дальше, я представить себе не мог, но твердо решил осуществить наше с Филом предприятие. Издалека доносилось гулкое эхо разрывов динамита и рокот шахтных машин – работа на золотых рудниках не прекращалась. Без золота город погиб бы, но и сейчас разработчики испытывали трудности с рабочими, которые увлекались наркотиками.
Взошло солнце, и караванная жизнь закрутилась в прежнем режиме: я стоял, караванщик кричал, и все суетились, собирая нехитрые пожитки в повозки. Завтрак, и путь по пыльной тропе истоптанной тысячами браминьих копыт. Было часа три после полудня, когда мы вступили в шахтерский город.
– Эд, вставай, твое время.
Я поежился от предрассветного холодка, пытаясь спрятаться в спальник еще на секунду, но вставать все равно надо было. Хорошо, что подъем ранним утром никогда не составлял для меня проблем. Я потянулся и вскочил на ноги. Первым делом проверил пистолет, потом натянул куртку и сказал Джою:
– Все нормально, иди спи.
Он прогудел:
– За костром следи, – и стал устраиваться ко сну.
Я прошел среди спящего каравана, поглядел, как дремлют двухголовые брамины в загоне. Поговаривали, что давным-давно, еще до войны, брамины были одноголовые, но сейчас такие не рождаются. Ходили слухи о родившемся одноголовом брамине, но это тоже было давно, говорили, что это знамение к беде, как раз перед нашествием мутантов Повелителя. Караванщики гоняют браминов во многие города, знают все слухи, но в последнее время ни о чем подобном не рассказывали, значит, в ближайшее время никаких нашествий не предвиделось. Что, конечно, хорошо.
Я отошел от костра и направился к источнику. Счетчик Гейгера с собой брать не стал, ведь Билл вчера проверял. Не думаю, что за ночь сильно изменился радиационный фон. К тому же я вырос в городе, где добывают и обогащают уран, поэтому к радиации уже привык. Далеко на востоке край неба стал светлеть, я глянул в ту сторону, вспомнил вчерашний полет неизвестного объекта и снова задумался о жизни.
Что мне дает работа охранником караванов? Приключения, опасность, новые знания? Действительно, за последний год я повидал и узнал больше, чем за предыдущие восемнадцать лет. Но если посмотреть на жизнь Тода или Джоя, то она не слишком отличается от моей нынешней. Только у каждого из них есть свой дом и жена, дети. Кажется, работа в охране позволяет моим напарникам уйти от повседневной суеты. Они прячутся от семьи в походе, в других городах половину денег спускают в казино, барах или на проституток. А ведь мужикам уже за тридцать. Тод хромает – результат неудачной схватки с гекконами. У Джоя несколько шрамов от клешней скорпионов и от ножа разбойников. Иногда караваны уходят и не возвращаются. Достаточно взглянуть на любого из охранников, чтобы увидеть свое не самое плохое, но весьма обыденное будущее.
Наверное, только Фил отличается от остальных. Семьей так и не обзавелся, живет на отшибе, один. В городе не работает. Иногда в одиночку уходит из Броккен-Хиллс, и вернуться может через месяц. Однажды пропадал почти год, все решили, что уже не вернется, но он вернулся. На шее у него было необычное украшение из костей, на плече связка дорогих шкурок золотых гекконов и новая, укрепленная кожаная броня. Прошло время, куда-то он спустил все деньги, шкурки ушли на уплату долгов, выпивку в баре и штрафы шерифу Маркусу. Сейчас Фил снова в своей старой кожаной куртке и с любимой винтовкой. Осталось только ожерелье. Я спрашивал, откуда оно. Говорил, что подарили дикари, и смеялся, что еще хотели кость в нос вставить. Было бы полезно с таким пообщаться – мог бы научить многому. Но он одиночка-авантюрист, напарников никогда с собой не берет, хотя обещал поучить меня стрелять.
Тут мне в голову пришла оригинальная идея: почему бы нам с Филом не сходить к месту падения «звезды»? Если предположить, что это упала древняя ракета или другая технологичная штуковина, то она может дорого стоить. Филу наверняка нужны деньги, а я готов пожертвовать своими сбережениями, лишь бы устроить эту необычную экспедицию на запад. Правда, Билл любит рассказывать об опасностях западной пустыни, о ее радиационных монстрах и прочих страхах, но мы с Филом можем рискнуть. Надо обязательно поговорить, вдруг согласится.
Постепенно светало, солнце еще не показалось, но небо окрасилось во все оттенки розового. Восходы всегда красивы, даже если солнце скрывается за облаками. Закаты же хороши тем, что предвещают остановку каравана и ужин.
Я прохаживался в некотором отдалении от лагеря, прислушиваясь к звукам просыпающейся природы. Кроме скрипа мелких жуков, жужжания насекомых и прочих мелочей, меня, как любого охранника, интересовали звуки другого характера. Скрип кожи доспеха разбойника, клацанье клешни скорпиона, шипение геккона – все эти звуки означали, что через секунду начнется бой. Этим утром ничего подобного я не слышал.
Вершины западных гор окрасились красным, и значит, через несколько секунд солнечный диск появится из-за горизонта и придет пора будить караванщика. Он встает первым, обходит лагерь и начинает поднимать остальных.
Едва солнце блеснуло первым лучом поверх верхушек сухих деревьев, я направился к тлеющему костру, вокруг которого спали участники перехода. Билл проснулся от звука шагов и посмотрел на меня.
– Рассвет, – тихо сказал я.
Он кивнул в ответ и поднялся.
Я подбросил дров в огонь и вернулся к охране, наблюдая со стороны, как просыпается лагерь. Одно из преимуществ предрассветного дежурства то, что часовой не участвует в сборе каравана. Недовольное ворчание разбуженных мужиков сменялось шумом собираемых вещей, мычанием браминов и скрипом повозок. А я бродил неподалеку и следил за безопасностью. Сейчас уже нельзя было доверять слуху, наступившее утро позволяло видеть дальше, чем на два шага.
На завтрак Билл каждому выдал по сморщенному зеленому яблоку и бутылке «Нюка-колы», что отнюдь не избавило от чувства голода. Все молча сжевали фрукты и выпили содовую, бросая недобрые взгляды на скрягу караванщика. Затем построились для выдвижения. Солнце уже начинало припекать, когда мы тронулись вперед. Еще один день, еще одна ночевка, и мы прибудем в Реддинг, а это значит пять дней отдыха и траты денег по кабакам и казино.
Я снова шел впереди, рядом с Филом, но никак не мог начать разговор о задуманном мероприятии. Билл или Джой постоянно были рядом, и делиться своей идеей с ними я не хотел. Похоже, что и Фил был погружен в какие-то свои раздумья: говорил не много, с караванщиком не спорил, изредка поглядывал на меня как-то странно. Мне стало казаться, что и он тоже что-то задумал, но молчит. Пришлось отложить разговор на вечер. Поэтому я думал о том, что нам понадобится в странствии, где не будет охраны, браминов и повозок. Все придется нести на себе, а понадобится многое: мощное оружие, патроны, медикаменты и еда. И на все это нужны деньги. Даже если Билл выдаст нам премию за сохранность товара и побоище со скорпионами, все равно не хватит на необходимые припасы. Мои накопления, спрятанные в подкладке куртки, не велики и, судя по снаряжению Фила, он тоже на мели.
В этот день нападений на караван не было. Мы спокойно устроились на ночлег у небольшого ручейка, огибавшего придорожный холм. Одного часового поставили на вершине, второй бодрствовал в лагере – следил за костром и скотом. Ближе к полуночи пришла очередь Фила карабкаться на холм. Я поднялся к нему и присел на круглом камне. Было трудно начинать разговор, ведь я еще практически ребенок по сравнению с Филом. И вот я хочу предложить бывалому скауту провести сложнейшую поисковую экспедицию. Не поднимет ли он меня на смех?
Начал я издалека:
– Фил, ты не такой как все, у тебя нет семьи, ты ходишь куда хочешь и в охране караванов участвуешь редко…
– Хватит, я догадываюсь, что ты задумал, поэтому выкладывай. Какой я замечательный, я и так знаю.
– Ладно, скажу прямо: давай с тобой за той упавшей звездой сходим. Вдруг это ракета? За технологию хорошо платят.
Фил усмехнулся:
– Решил разбогатеть по-легкому?
– Не только, мне просто любопытно. Что за жизнь у караванщика? Путешествий, конечно, много, но бродишь по старым хоженым тропам, где уже тысячу раз люди да брамины протоптали. А мне хочется чего-то нового, неизвестного.
– Приключений на свою задницу тебе надо, вот что. А звезда упавшая или ракета – это только предлог. Еще и меня решил завлечь этой бредовой идеей. Так?
Я пожал плечами:
– В общем, да. Но здесь идти дней пять туда и обратно. Я один раз в караване ходил до НКР, а это одиннадцать дней. И ничего страшного – мог бы и больше пройти.
– Ха, пять дней в одну сторону! Эд, да ты видел, с какой скоростью эта хреновина летела? Она за хребтом еще пролетела неизвестно сколько… – Фил повторил рукой траекторию падения «звезды». – К тому же ты ходил по тропе, а дикая пустыня совсем не то, что дорога.
– Мы на гору залезем и посмотрим: если был взрыв, то в пустыне след легко можно увидеть.
– Ты Билла слышал? Знаешь, что такое Западная радиоактивная пустыня? Это просто атомный ад, где правят его исчадия. Знаешь, что такое летатель? А псевдокентавр? Это такие твари, что наш караван со всем его оружием будет одного полдня убивать, и еще неизвестно кто кого.
– Но ты же следопыт, можно просто не встречаться с ними. Понятно, если пойдет караван, то его издалека видно будет, но нас-то двое. Просто прокрадемся и посмотрим, что там упало.
Фил слушал меня как ребенка, который предлагает этим вечером слетать на луну. Затем привел еще один довод:
– Предположим, мы с тобой добрались до цели, нашли эту ракету с кучей технологичного барахла, а дальше что? Мы ее в рюкзаках понесем или покатим как бревно?
Но я за день пути уже все продумал и был готов к такому вопросу:
– Просто возьмем какую-нибудь мелочь, в подтверждение наших слов, а потом пойдем в Сан-Франциско в Братство Стали и продадим информацию о находке.
– Да уж, ты все продумал. Только насколько продуман, настолько же и нереален твой план. Но я скажу тебе кое-что, пообещай только держать это между нами. – Фил посерьезнел, голос его перешел на шепот, и он посмотрел мне прямо в глаза.
– Постараюсь… – я отвел взгляд.
– Слушай, Эд, я тебя переубеждал только для того, чтобы проверить твою настойчивость. На самом деле я тоже весь день думал о вчерашнем происшествии. Ты правильно решил, что один-два человека могут пройти там, где не пройдет караван. Но ты многого не знаешь. Например, пустыню не случайно называют радиоактивной – там до сих пор фонит так, что деревья светятся. Нам понадобится куча снаряжения и дорогих медикаментов. Где мы возьмем деньги? Кроме того, мне срочно надо в Нью-Рено, поэтому обратно с караваном в Броккен-Хиллс я не пойду. Только не говори это Биллу, он не любит, когда бросают караван, и надеется, что и назад пойдет та же команда. И все же я готов сходить в пустыню, нельзя упускать такой шанс. Ну, а тебе принадлежит право первооткрывателя, ведь это ты заметил, что она перелетела горы, пока все остальные рожами в пыли лежали. Но мне очень надо в Нью-Рено.
Он задумался. Мне показалось, что в его глазах застыла непонятная тоска. Но я был настроен решительно, взвесил все «за» и «против» и сказал:
– Я могу пойти с тобой, там закупим что надо и двинемся в путь. Если пойдем с караваном, то еще и заработаем на дорогу. Обратно тоже можно наняться с караваном, дойти до вчерашнего сарая и свернуть на запад. У меня тоже кое-какие накопления есть, надеюсь, нам хватит.
Фил молчал, глядя в одну точку. Казалось, он вообще меня не слушал. Внезапно он резко встал и стал прохаживаться по лысой верхушке холма. Ружье висело за спиной, и Фил то хватался за приклад, будто готовясь вскинуть его и открыть огонь в невидимого противника, то просто сжимал и разжимал кулаки. Похоже, причина, которая гнала его в Нью-Рено, была действительно важной. Таким я никогда следопыта не видел. В ночной тишине замычал брамин, видимо, испуганный страшным сном.
Так же неожиданно Фил остановился, прислушался к ночным звукам, а затем склонился надо мной.
– Так и сделаем. Я еще обмозгую это, а пока иди спи, тебе рано вставать.
Поняв, что разговор закончен, я побрел к костру. Под ногами шуршала спекшаяся от жары глина, при свете звезд кое-как можно было найти спуск, а внизу светился костер. Спать действительно хотелось, но мысли о предстоящем мероприятии будоражили кровь. Лежа у костра, закутавшись в спальник, я долго не мог уснуть. В конце концов забылся беспокойным сном. Разбудил меня голос Джоя:
– Эд, вставай, твое время. Вставай, время дежурить.
Я не хотел просыпаться и только промычал что-то. В конце концов, он принялся меня грубо тормошить, и я с трудом разлепил веки:
– Ладно, спасибо, что поднял, я готов.
Джой отправился спать, а я пытался согреться, разминая затекшее тело. Утро, как всегда, было холодным. Набежали легкие облака, лоскутами закрывая звезды на небе, но тепла это не принесло. Я обошел лагерь, прислушиваясь к звукам ночи – все было тихо. Затем поднялся на холм. На севере лежал Реддинг: всего пол дня пути, и мы – там. Что будет дальше, я представить себе не мог, но твердо решил осуществить наше с Филом предприятие. Издалека доносилось гулкое эхо разрывов динамита и рокот шахтных машин – работа на золотых рудниках не прекращалась. Без золота город погиб бы, но и сейчас разработчики испытывали трудности с рабочими, которые увлекались наркотиками.
Взошло солнце, и караванная жизнь закрутилась в прежнем режиме: я стоял, караванщик кричал, и все суетились, собирая нехитрые пожитки в повозки. Завтрак, и путь по пыльной тропе истоптанной тысячами браминьих копыт. Было часа три после полудня, когда мы вступили в шахтерский город.
Глава 3
Несколько десятков домов теснилось у трех входов в шахты. Я знал названия разработок: Кокоуиф, Ванаминго и Утренняя звезда. У каждой из них был свой хозяин, шахты конкурировали и не соединялись между собой. Практически все население Реддинга так или иначе было связано с работой рудников. Хотя коренных жителей в городе как раз осталось не много. Работать на шахтах нанимались люди из разных городов, для них строились рабочие бараки. Зато местные занимались, прежде всего, обслуживанием жизни на поверхности. Мэр держал казино, работал бар, в котором шахтерам и охране караванов такие же приезжие женщины оказывали услуги по «массажу», а рядом с караван-сараем устраивались для развлечения бои диких зверей. Молодой шериф и доктор также родились в Реддинге.
Пока я все это вспоминал, Билл решил проинструктировать нас, как вести себя в городе, пока он закончит дела и подготовит караван к отправке в обратный путь. Эти правила всем были известны, но регулярно нарушались.
– Самое главное, не напивайтесь до свинского состояния и не просадите все деньги у Аскорти или на боях зверей. Будь моя воля, я бы вам денег не давал до возвращения домой, но принципы есть принципы. Я посмотрю, как пойдут дела, и, возможно, будет премия…
После этих слов по каравану прокатилась волна одобрительных возгласов, которая была прервана окриком Билла:
– …Но выдам я премиальные только перед самым отправлением. Я не собираюсь по прибытии выслушивать крики ваших жен о том, что вы не принесли денег в дом. Если кто попытается споить младшего, – он кивнул на меня, – лишу премии.
Я взглянул на Фила и по его озабоченному лицу, понял, что ему не понравились слова караванщика насчет премии.
Дома в Реддинге строили легкие, дощатые, так, что нельзя было разобрать, что перед тобой: загон для скота, сарай или жилое помещение. Пригород выглядел совсем жалко, но ближе к центру здания выглядели более основательно, имелась даже пара каменных. Мы медленно продвигались через город. Казалось, даже брамины прибодрились и ускорили шаг, не подозревая, что в городе их пустят на мясо. В лагере шахтеров были оборудованы места для приходящих караванов. Браминов загнали в стойла, люди разместились в шатрах, специально поставленных для гостей, рядом поставили повозки. В Реддинге в первую очередь заботились о безопасности торговцев, поэтому потребность в пришлых охранниках отпадала, и мы, припрятав оружие, переходили на статус подсобных рабочих. Пока все пожитки не разместили по своим местам, Билл ни словом не обмолвился о том, что нам полагается вознаграждение за охрану и работу в пути, когда солнце клонилось к закату, он собрал всех нас вместе:
– Что ж, теперь я могу заплатить вам. Учтите, через четыре дня мы отправляемся, так что не прогуляйте все деньги. Спим мы в этом шатре. Получайте и отдыхайте, а я займусь продажей браминов.
Он принялся отсчитывать каждому по пять сотен золотых. На тяжелых монетах с одной стороны стояла штамповка «100», а с другой ядерный гриб. Мне тоже досталось пять увесистых кругляшей. Все, кто получил зарплату, отходили в сторону и обсуждали, кто куда направится. Обычно погонщики и охрана гуляли по отдельности. Однако я заметил, что Фил стоит в отдалении, не торопясь получить деньги и двинуть со всей компанией. Он дождался, когда рядом с Биллом никого не осталось, и только тогда подошел за своей долей. Затем он отвел караванщика в сторону и стал что-то говорить ему, указывая рукой на меня. По мере того, как Фил говорил, лицо караванщика становилось все более серьезным и недовольным. Разговор пошел на повышенных тонах. До меня донеслись фразы:
– Ладно ты, но Эда куда тащишь? Он же ребенок… оставь его в покое… какое Нью-Рено?.. А контракт?
Охранники тем временем уже решили, куда направятся тратить деньги. Джой обернулся к нам и прогремел:
– Фил, Эд, вы идете?
Фил был занят разговором, поэтому ответил за двоих я:
– А вы куда? Мы позже подойдем.
– Мы в салун «Маламут». Не задерживайтесь, а то придется догонять, – он усмехнулся.
Я кивнул в ответ. Между тем разговор караванщика и Фила перешел было в прямую ругань, но потом Фил понизил голос и начал говорить что-то настолько важное, что, вероятно, не полагалось ушам слышать даже мне. Билл задумался. Затем спросил так, что я услышал:
– Ладно, с тобой понятно, но зачем тебе малец?
Фил взглянул на меня:
– Он сам попросил. Говорит, приключений захотелось. Отпусти его, ему опыта набираться надо. Зато когда я его подготовлю, какой из него охранник выйдет, а?
Похоже, секреты закончились, и я могу подойти.
Караванщик опять задумался. Потом, понимая неизбежность нашего ухода, проговорил:
– Фил, так дела не делаются. Я вас, конечно, отпущу, но теперь мне придется искать замену. Нужны ведь проверенные люди, с улицы не подберешь.
– Да ты же всех караванщиков знаешь и половину этого города. Наверняка есть кто-нибудь на примете. Пойми, мне очень надо.
– Понимаю. Может, у меня кто и есть на примете, но вот то, что ты Эда в это дело впутываешь, мне не нравится. Погубишь парня.
– Он сам этого хочет. Так ведь? – Фил вопросительно посмотрел на меня.
Я кивнул:
– Да.
– Видишь. Ты там что-то говорил о премиальных…
Билл, скорчив недовольную гримасу, полез в кошелек. Он отсчитал по четыре сотенные монеты. Затем проворчал:
– Все получат по пять, но вам штраф за то, что кидаете меня.
– Не кидаем, а временно покидаем. Не волнуйся, Билли, мы еще не одно стадо браминов проведем с тобой.
Тот рассеянно кивнул и двинулся в сторону караван-офиса.
Фил положил мне руку на плечо.
– Ну, что напарник, айда вслед за остальными в салун? Только не напивайся, нам деньги понадобятся.
– Нам же еще устраиваться в караван до Нью-Рено.
Он хлопнул себя по лбу:
– Черт, забыл совсем. Давай так: ты сходи в караван-офис, а у меня тут еще одно дельце. Встретимся через пару часов в салуне.
Фил указал мне в сторону здания, в которое только что удалился наш караванщик. Тем временем сам развернулся и пошел в сторону шахтерских бараков. Я впервые подумал, что ввязался в непонятную авантюру. О каком деле говорил с караванщиком Фил, если мы так спокойно освободились от обязательств контракта? Какое «дельце» у Фила сейчас? Что вообще я знаю об этом человеке? Как я могу ему доверять?
С другой стороны, я сам решился на это дело, и Фил – единственный, кто способен мне помочь. Ведь он обещал обучить меня многому. В конце концов, решение уже принято, Билл отпустил нас на все четыре стороны.
Я двинулся в сторону караван-офиса. Там работал человек по имени Джимми, его знали практически все, кто хоть как-то связан с караванами Запада. В Реддинге именно он занимался организацией стоянок и отправкой караванов. Я надеялся, что он поможет нам устроиться в караван до Нью-Рено.
Пройдя мимо загонов с нашими браминами, я подошел к небольшому зданию, сколоченному из старых досок и ржавых листов жести. Из-за двери раздавались приглушенные голоса: похоже, Билл договаривался об условиях отправки своего каравана. Я решил подождать, когда офис освободится, и присел на ограду загона неподалеку от входа на таком расстоянии, чтобы не слышать разговоров, которые не предназначались для моих ушей.
Вокруг шла размеренная и суетливая жизнь рабочего района Реддинга. Возвращались со смены шахтеры, караванщики обсуждали участившиеся случаи нападения рейдеров по пути в Нью-Рено, торговцы спорили о стоимости товара, а зазывалы предлагали сделать ставки на бестиарии. Местная живность тоже не молчала: рыкали и пищали в клетках хищные бойцовые крото-крыссы, испуганно отзывались брамины. От скуки я достал из рюкзака пистолет и принялся его осматривать и протирать. Тут же ко мне подошел человек в зеленой кожаной броне городского охранника и сказал:
– Убери оружие.
Я послушно убрал пистолет в рюкзак и прислушался к звукам, доносившимся из караван-офиса. Разговор закончился, и Билл подходил к двери, собираясь уходить. Я соскочил со своего места и медленно двинулся к входу.
Дверь открылась, Билл с удивлением посмотрел на меня, но промолчал. Пройдя мимо него, я вошел внутрь.
– Привет, я хотел бы устроиться в охрану на караван до Нью-Рено. Не подскажете, к кому обратиться, и когда он отправляется?
– А не рановато вам, молодой человек? Опыт есть? Оружие?
– Есть: я несколько раз ходил в охране с Биллом в НКР и Реддинг, к тому же я не один хочу наняться. Может, знаете Фила из Броккен-Хиллс? Мы нанимаемся вдвоем.
– Бродяга Фил? Конечно, знаю. Проблема в том, что сам я по торговым путям не хожу, и сюда приходят караваны уже укомплектованные. Очень трудно убедить караванщика, что ему нужны еще двое. Хотя… Позавчера пришел Савинелли-старший, найди его, поговори, может, он и возьмет вас. Его шатер отсюда направо.
– Спасибо.
Я вышел и огляделся. Справа действительно стоял шатер, через один от того, где остановились мы. Возле входа дежурил охранник с винтовкой на плече. По его виду было ясно, что он готов ее применить немедленно. Похоже, ребята из Нью-Рено не доверяли местной охране, и та не возражала. Подойдя к охраннику, я поинтересовался:
Пока я все это вспоминал, Билл решил проинструктировать нас, как вести себя в городе, пока он закончит дела и подготовит караван к отправке в обратный путь. Эти правила всем были известны, но регулярно нарушались.
– Самое главное, не напивайтесь до свинского состояния и не просадите все деньги у Аскорти или на боях зверей. Будь моя воля, я бы вам денег не давал до возвращения домой, но принципы есть принципы. Я посмотрю, как пойдут дела, и, возможно, будет премия…
После этих слов по каравану прокатилась волна одобрительных возгласов, которая была прервана окриком Билла:
– …Но выдам я премиальные только перед самым отправлением. Я не собираюсь по прибытии выслушивать крики ваших жен о том, что вы не принесли денег в дом. Если кто попытается споить младшего, – он кивнул на меня, – лишу премии.
Я взглянул на Фила и по его озабоченному лицу, понял, что ему не понравились слова караванщика насчет премии.
Дома в Реддинге строили легкие, дощатые, так, что нельзя было разобрать, что перед тобой: загон для скота, сарай или жилое помещение. Пригород выглядел совсем жалко, но ближе к центру здания выглядели более основательно, имелась даже пара каменных. Мы медленно продвигались через город. Казалось, даже брамины прибодрились и ускорили шаг, не подозревая, что в городе их пустят на мясо. В лагере шахтеров были оборудованы места для приходящих караванов. Браминов загнали в стойла, люди разместились в шатрах, специально поставленных для гостей, рядом поставили повозки. В Реддинге в первую очередь заботились о безопасности торговцев, поэтому потребность в пришлых охранниках отпадала, и мы, припрятав оружие, переходили на статус подсобных рабочих. Пока все пожитки не разместили по своим местам, Билл ни словом не обмолвился о том, что нам полагается вознаграждение за охрану и работу в пути, когда солнце клонилось к закату, он собрал всех нас вместе:
– Что ж, теперь я могу заплатить вам. Учтите, через четыре дня мы отправляемся, так что не прогуляйте все деньги. Спим мы в этом шатре. Получайте и отдыхайте, а я займусь продажей браминов.
Он принялся отсчитывать каждому по пять сотен золотых. На тяжелых монетах с одной стороны стояла штамповка «100», а с другой ядерный гриб. Мне тоже досталось пять увесистых кругляшей. Все, кто получил зарплату, отходили в сторону и обсуждали, кто куда направится. Обычно погонщики и охрана гуляли по отдельности. Однако я заметил, что Фил стоит в отдалении, не торопясь получить деньги и двинуть со всей компанией. Он дождался, когда рядом с Биллом никого не осталось, и только тогда подошел за своей долей. Затем он отвел караванщика в сторону и стал что-то говорить ему, указывая рукой на меня. По мере того, как Фил говорил, лицо караванщика становилось все более серьезным и недовольным. Разговор пошел на повышенных тонах. До меня донеслись фразы:
– Ладно ты, но Эда куда тащишь? Он же ребенок… оставь его в покое… какое Нью-Рено?.. А контракт?
Охранники тем временем уже решили, куда направятся тратить деньги. Джой обернулся к нам и прогремел:
– Фил, Эд, вы идете?
Фил был занят разговором, поэтому ответил за двоих я:
– А вы куда? Мы позже подойдем.
– Мы в салун «Маламут». Не задерживайтесь, а то придется догонять, – он усмехнулся.
Я кивнул в ответ. Между тем разговор караванщика и Фила перешел было в прямую ругань, но потом Фил понизил голос и начал говорить что-то настолько важное, что, вероятно, не полагалось ушам слышать даже мне. Билл задумался. Затем спросил так, что я услышал:
– Ладно, с тобой понятно, но зачем тебе малец?
Фил взглянул на меня:
– Он сам попросил. Говорит, приключений захотелось. Отпусти его, ему опыта набираться надо. Зато когда я его подготовлю, какой из него охранник выйдет, а?
Похоже, секреты закончились, и я могу подойти.
Караванщик опять задумался. Потом, понимая неизбежность нашего ухода, проговорил:
– Фил, так дела не делаются. Я вас, конечно, отпущу, но теперь мне придется искать замену. Нужны ведь проверенные люди, с улицы не подберешь.
– Да ты же всех караванщиков знаешь и половину этого города. Наверняка есть кто-нибудь на примете. Пойми, мне очень надо.
– Понимаю. Может, у меня кто и есть на примете, но вот то, что ты Эда в это дело впутываешь, мне не нравится. Погубишь парня.
– Он сам этого хочет. Так ведь? – Фил вопросительно посмотрел на меня.
Я кивнул:
– Да.
– Видишь. Ты там что-то говорил о премиальных…
Билл, скорчив недовольную гримасу, полез в кошелек. Он отсчитал по четыре сотенные монеты. Затем проворчал:
– Все получат по пять, но вам штраф за то, что кидаете меня.
– Не кидаем, а временно покидаем. Не волнуйся, Билли, мы еще не одно стадо браминов проведем с тобой.
Тот рассеянно кивнул и двинулся в сторону караван-офиса.
Фил положил мне руку на плечо.
– Ну, что напарник, айда вслед за остальными в салун? Только не напивайся, нам деньги понадобятся.
– Нам же еще устраиваться в караван до Нью-Рено.
Он хлопнул себя по лбу:
– Черт, забыл совсем. Давай так: ты сходи в караван-офис, а у меня тут еще одно дельце. Встретимся через пару часов в салуне.
Фил указал мне в сторону здания, в которое только что удалился наш караванщик. Тем временем сам развернулся и пошел в сторону шахтерских бараков. Я впервые подумал, что ввязался в непонятную авантюру. О каком деле говорил с караванщиком Фил, если мы так спокойно освободились от обязательств контракта? Какое «дельце» у Фила сейчас? Что вообще я знаю об этом человеке? Как я могу ему доверять?
С другой стороны, я сам решился на это дело, и Фил – единственный, кто способен мне помочь. Ведь он обещал обучить меня многому. В конце концов, решение уже принято, Билл отпустил нас на все четыре стороны.
Я двинулся в сторону караван-офиса. Там работал человек по имени Джимми, его знали практически все, кто хоть как-то связан с караванами Запада. В Реддинге именно он занимался организацией стоянок и отправкой караванов. Я надеялся, что он поможет нам устроиться в караван до Нью-Рено.
Пройдя мимо загонов с нашими браминами, я подошел к небольшому зданию, сколоченному из старых досок и ржавых листов жести. Из-за двери раздавались приглушенные голоса: похоже, Билл договаривался об условиях отправки своего каравана. Я решил подождать, когда офис освободится, и присел на ограду загона неподалеку от входа на таком расстоянии, чтобы не слышать разговоров, которые не предназначались для моих ушей.
Вокруг шла размеренная и суетливая жизнь рабочего района Реддинга. Возвращались со смены шахтеры, караванщики обсуждали участившиеся случаи нападения рейдеров по пути в Нью-Рено, торговцы спорили о стоимости товара, а зазывалы предлагали сделать ставки на бестиарии. Местная живность тоже не молчала: рыкали и пищали в клетках хищные бойцовые крото-крыссы, испуганно отзывались брамины. От скуки я достал из рюкзака пистолет и принялся его осматривать и протирать. Тут же ко мне подошел человек в зеленой кожаной броне городского охранника и сказал:
– Убери оружие.
Я послушно убрал пистолет в рюкзак и прислушался к звукам, доносившимся из караван-офиса. Разговор закончился, и Билл подходил к двери, собираясь уходить. Я соскочил со своего места и медленно двинулся к входу.
Дверь открылась, Билл с удивлением посмотрел на меня, но промолчал. Пройдя мимо него, я вошел внутрь.
– Привет, я хотел бы устроиться в охрану на караван до Нью-Рено. Не подскажете, к кому обратиться, и когда он отправляется?
– А не рановато вам, молодой человек? Опыт есть? Оружие?
– Есть: я несколько раз ходил в охране с Биллом в НКР и Реддинг, к тому же я не один хочу наняться. Может, знаете Фила из Броккен-Хиллс? Мы нанимаемся вдвоем.
– Бродяга Фил? Конечно, знаю. Проблема в том, что сам я по торговым путям не хожу, и сюда приходят караваны уже укомплектованные. Очень трудно убедить караванщика, что ему нужны еще двое. Хотя… Позавчера пришел Савинелли-старший, найди его, поговори, может, он и возьмет вас. Его шатер отсюда направо.
– Спасибо.
Я вышел и огляделся. Справа действительно стоял шатер, через один от того, где остановились мы. Возле входа дежурил охранник с винтовкой на плече. По его виду было ясно, что он готов ее применить немедленно. Похоже, ребята из Нью-Рено не доверяли местной охране, и та не возражала. Подойдя к охраннику, я поинтересовался: