Владимир Аверин. Паутина хакера

   – Эй, ну-ка посторонитесь!
   – Дорогу! Дорогу! – потребовал другой мужской голос.
   Беглецы оглянулись и, не сговариваясь, прислонились к стене, пропуская двоих мужчин в рабочих комбинезонах, которые несли тяжелую раковину, обхватив ее с двух сторон. Ребята пошли следом за сантехниками, скрываясь за их широкими спинами, поднялись по ступеням и вышли на улицу.
   – Иди за мной, – негромко сказал Паук Вадику.
   Оставив позади себя кабины банкоматов и освещенный солнцем центральный вход в банк, они свернули за угол и оказались в тени здания, на тропинке, ведущей во двор жилого дома.
   – Куда мы идем? – спросил Вадик, озираясь по сторонам.
   Паук не ответил, он шагал чуть впереди, не произнося ни слова, будто разом оглох и онемел. Он уверенно вел Вадика по задворкам, через палисадники и детские площадки, до поры до времени избегая выходить на асфальтированную дорогу, чтобы не попасться на глаза банковским охранникам, которые могли на автомобиле пуститься в погоню.
   Несколько минут они петляли по дворам, пока не оказались перед полуразрушенной временем лестницей. Поднявшись на пригорок к старому дому с облупившейся штукатуркой, прошли через сырую подворотню и очутились на залитом солнцем проспекте, который после тихих пустынных двориков показался им непривычно шумным и оживленным.
   – Похоже, мы от них умотали, – сказал Паук и широко улыбнулся. Его лицо излучало оптимизм и дружелюбие. – В этой толчее нас никакая служба безопасности не проявит.
   Беглецы направились к троллейбусной остановке, чтобы доехать до метро.
   – Спасибо тебе, Паук, – сказал Вадик, когда они вошли в троллейбус и встали у окна. – Если бы не ты, я бы пропал. Давай завалимся в «Макдоналдс», наберем гамбургеров, чизбургеров, а то жрать охота после этой нервотрепки. Я тебя угощу, у меня бабки есть, – предложил Вадик, взглядом выискивая на улице кафе. – Или тебе домой надо? Тогда давай в другой раз отметим наш побег, должен же я как-нибудь тебя отблагодарить.
   – У меня нет дома, – сказал Паук и сразу помрачнел. – Я не москвич, я из Новосибирска приехал. Учусь здесь на программиста. Вообще-то я снимаю в Москве квартиру, но сейчас мне туда нельзя.
   – Почему?
   – Потому что сегодня утром меня там замели – мужики из службы безопасности банка ввалились ни свет ни заря и арестовали меня, невезучего. Как только банковские охранники узнают, что я сбежал из подвала, они сразу устроят облаву у меня в квартире.
   – А за что тебя арестовали? – поинтересовался Вадик.
   – За то, что я взломщик, – сказал Паук, печально глядя через заднее стекло троллейбуса на удаляющееся Садовое кольцо, заполненное автомобилями.
   – Ты – взломщик? – От удивления Вадик задал этот вопрос слишком громко; он посмотрел по сторонам и успокоился – пассажиры троллейбуса не слышали его. Вадик иначе представлял себе людей этой криминальной профессии, в его воображении взломщик был огромным небритым детиной с пудовой кувалдой в волосатых, синих от татуировок руках. Худой и длинный Паук явно не подходил для этой роли. – Неужели ты взламываешь банкоматы? – недоверчиво спросил Вадик.
   – Нет, я взламываю банки, – спокойно сказал Паук и уточнил: – Коммерческие банки. Я вышел на сервер банка, взломал киберзащиту и подключился к главному банковскому компьютеру.
   Вадик наморщил лоб, стараясь осмыслить слова Паука. Он только недавно всерьез увлекся Интернетом, поэтому некоторые слова и словосочетания были ему непонятны.
   – Слушай, Паук, ты не мог бы сказать то же самое, только попроще, – попросил Ситников.
   – Через Интернет я незаконно подключился к компьютерной сети банка, ну, подобрал код доступа, понимаешь? А служба безопасности банка, тоже по Интернету, вычислила номер моего телефона, определила адрес квартиры, которую я снимаю, и… – Паук тяжело вздохнул. – И вот чем это закончилось. Хорошо еще, что они не успели выяснить мою фамилию.
   – А-а, – протянул Вадик, – теперь я понял. Ты хакер, да?
   – Ну, можно и так назвать.
   – Класс, – сказал Вадик, с уважением глядя на Паука. – Я давно мечтал познакомиться с настоящим хакером. Хакеров я уважаю, они крутые пацаны, башковитые. Хотя я не врубаюсь, зачем они так сильно рискуют и взламывают защиту банков, ведь это опасно, за это можно получить по полной программе.
   – Башку могут оторвать, это точно. Но понимаешь, для меня компьютер – это учеба, работа, хобби, в общем, это моя жизнь, – увлеченно стал объяснять Паук. – У банков обычно очень крепкая киберзащита, и мне просто интересно взломать ее, мне интересно узнать, справлюсь я с этой задачей или нет. Для меня взломать защиту банка – это все равно что для каратиста завоевать черный пояс. В любой компьютерной программе есть ошибки, надо только найти их и использовать в своих целях. Ты не представляешь, как это увлекательно! Кто-то изобретает средства защиты, а кто-то взлома, и то и другое постоянно совершенствуется, и так без конца!
   – Зачем? – спросил Вадик. – Зачем изобретать новые средства? Может, лучше не ломать старые?
   – Ты не понимаешь, – поморщился Паук. – Ведь это соревнование! Ну, например, как бокс. Только в этом соревновании побеждает не сильнейший, как в боксе, а умнейший. Изобретая новые способы взлома, я доказываю себе, что я – лучший.
   – Ты говоришь так, будто взлом – это вид спорта, как шахматы.
   – Точно! Взлом – это интеллектуальный, экстремальный вид спорта!
   – Гнилой какой-то спорт, если из-за него к батарее пристегивают, как собаку цепную, – проворчал Вадик и внезапно шлепнул себя ладонью по лбу, словно поймал очень важную, ценную мысль. – Ба! До меня только сейчас дошло! Тебе ж жить негде! Поехали ко мне. Пока родичи не вернулись, можешь у меня перекантоваться. Я тебя со своими друзьями познакомлю, а ты мне поможешь Интернет освоить.
   Паук не заставил себя уговаривать.
   – Поехали, – согласился он. – У нас в Сибири все просто и честно: сегодня я тебе помог, завтра ты мне поможешь, а послезавтра снова я.

Глава III
Опасные планы

   Раскрытые наручники лежали на холодильнике. Паук сидел за столом на кухне у Вадика Ситникова, лениво размешивал сахар в чашке с кофе и вяло отвечал хозяину, который, стоя у плиты, разогревал приготовленный мамой обед и пытал Паука вопросами об Интернете. Вопросы были самые разные – умные, глупые, шутливые. Паук сначала подробно отвечал на них, серьезно объясняя, почему Интернет называется именно Интернетом, почему скорость провайдера важнее скорости модема, рассказывал про знаменитого хакера Владимира Левина, которого посадили в тюрьму за то, что он взломал киберзащиту банка и похитил 400 тысяч долларов, и еще про многое-многое другое. Постепенно терпение хакера стало иссякать. И когда Вадик спросил, почему у него такая странная кличка, хакер, глядя в чашку, пробормотал:
   – Умно сказано: один дурак может задать столько вопросов, что сто мудрецов никогда на них не ответят.
   – Что? – не расслышал Вадик. Он открывал кастрюли, сковородки, звякая крышками, перемешивал, подсаливал; перед ним на плите все шумело и шипело. – Я спрашиваю, почему у тебя прозвище такое, Паук?! – отдалив лицо от плиты, повысил голос Вадик.
   – Потому что одно из названий Интернета – Всемирная электронная паутина Паутину плетут пауки только пауки чувствуют себя в ней комфортно мне комфортно в Интернете поэтому я живу там как паук и поэтому у меня прозвище такое, – монотонно, «без точек и запятых», произнес хакер, словно учитель, зачитывающий текст диктанта.
   Вадик заметил эту странную, усталую интонацию в его голосе.
   – Я тебе не надоел со своими расспросами? – спросил он, оглянулся и увидел Паука, худого, сгорбленного и очень грустного.
   В глазах у него светилась такая тоска и задумчивость, словно в мыслях он находился далеко-далеко отсюда. Поймав его отрешенный взгляд, Вадик забеспокоился о судьбе кофейной чашки, которая в любой момент могла выпасть из ослабевших пальцев рассеянного Паука и разбиться, забрызгав стол остатками кофе.
   – Да не расстраивайся ты так, – с сочувствием сказал Вадик, осторожно вытянул чашку из пальцев хакера и поставил ее на стол. – Пока родители не приехали, можешь спокойно жить у меня, а потом посоветуемся с моим отцом, и он что-нибудь придумает.
   Паук отвлекся от своих мыслей, выпрямил спину и вздохнул.
   – Эх, если бы ты знал, каково жить, все время озираясь, забившись в логово, думая, что тебя в любой момент могут схватить.
   – Не преувеличивай, Паук, – снисходительно улыбнулся Вадик и покровительственно потрепал за плечо своего нового приятеля, словно Паук был несмышленым первоклашкой. – Ты ведь не украл деньги в банке. Ты просто взломал киберзащиту, а это наверняка не такое уж страшное преступление. Не будут же охранники из службы безопасности всю жизнь на тебя охотиться. Несколько дней понаблюдают за квартирой, которую ты снимаешь, и уйдут, у них других дел полным-полно.
   – Да я не из-за банка переживаю.
   – А из-за чего?
   – Я в такую чумовую историю влип, что и говорить неохота, – сказал Паук, допил кофе и замолчал.
   – В какую историю? – заинтересовался Вадик. – Расскажи.
   – Да зачем тебе? – грустно посмотрел на него Паук.
   – Мне интересно, – сказал Вадик.
   – Не надо тебе этого знать, ты живешь в своем благополучном уютном мире, где чисто и тепло. Мама тебе обеды готовит, папа тоже хороший человек. А в мои дела тебе лучше не соваться, это слишком опасно.
   – Я не боюсь, ты рассказывай, рассказывай, – попросил Вадик, заинтригованный словами Паука.
   – Да что рассказывать-то? Убить меня могут, вот и вся история, – сказал Паук и снова замолчал.
   – Тебя? Убить? За что? Из-за чего? – быстро спросил Вадик. Он оперся ладонями о столешницу и, подавшись вперед, пристально смотрел на Паука горящими глазами, ожидая ответа.
   – Из-за чего сейчас убивают? Из-за денег, конечно, – неохотно произнес Паук и снова замолчал.
   Нет ничего хуже недоговоренности. Уклончивые ответы и молчание Паука раздражали Вадика; он понимал, что совать нос в чужие секреты нехорошо, неприлично, но ничего не мог с собой поделать – слишком сильным было любопытство.
   – Нет, это никуда не годится! С места не сойду, пока все не узнаю, – решительно заявил Вадик и хлопнул ладонью по столу. – Нельзя сказать человеку «убить меня могут», а потом замолчать! Так не пойдет! Я ведь не смогу уснуть, пока не узнаю, в чем дело!
   – Наоборот, – глубокомысленно произнес Паук. – Чем меньше знаешь, тем лучше спишь.
   – Ты что, издеваешься? Это ж надо! Замолчал на самом интересном месте! Нет уж! Начал говорить, так договаривай! Сказал «а» – говори «бэ»; назвался груздем – полезай в кузов. Сказал «гоп!» – перепрыгивай! Слышал такие пословицы?
   – Нет, я другую слышал: много будешь знать – быстро облысеешь.
   – Рассказывай! – упрямо стоял на своем Ситников.
   – Не так это интересно, как тебе кажется. Обыкновенная история бедного студента, который приехал в Москву из далекой Сибири и решил подзаработать, чтобы не помереть с голодухи. Все очень просто: я занял денег у своего однокурсника, студента с Кавказа, купил по оптовой цене партию кожаных курток и стал торговать ими в розницу на вещевом рынке. Через месяц пришла пора возвращать долг, а денег не было, потому что куртки плохо продавались… Можно мне еще кофе? – попросил Паук.
   Вадик быстро выключил газ под кастрюлями, из которых вовсю валил пар, поставил на стол чайник, сахарницу, банку растворимого кофе и с нетерпением сказал:
   – Ну, дальше.
   Паук уныло насыпал кофе в чашку, с таким же кислым видом добавил сахара и стал медленно размешивать, рассказывая Вадику свою историю:
   – А дальше ко мне пришел горец, ну, тот самый, однокурсник, у которого я одолжил деньги, и сказал: «Если чэрез нэделю нэ вэрнешь долг, мои друзья забэрут в залог вэсь твой товар, всэ кожаные куртки».
   – Неужели они не понимают, – посочувствовал Вадик, – что ты не виноват в том, что куртки так медленно продаются?
   – Запомни раз и навсегда: никто ни в чем не виноват. Просто так уж все устроено на свете, кому-то везет, кому-то нет. Тут уж ничего не поделаешь, – сказал Паук, поставил локти на стол и закрыл лицо ладонями.
   – А потом что?
   – А потом ко мне в квартиру ворвались несколько кавказцев, забрали куртки и поставили меня на счетчик. Надеюсь, тебе не надо объяснять, что это такое?
   – Конечно, не надо, – сказал Вадик, но на всякий случай уточнил: – Счетчик – это когда к старому долгу каждый день прибавляется новый, да? Одолжил, к примеру, сто рублей, и если вовремя не отдал, а задержал на один день, то будешь должен уже не сто, а сто один рубль, задержал на два дня – сто два рубля, на три – сто три. Так, да?
   – Приблизительно. Только счет идет не на рубли, а на доллары.
   – Ну и глупо! – возмутился Вадик. – Ты же не сможешь вернуть деньги, если не продашь куртки, а куртки ты не продашь, потому что у тебя их забрали те, кто хочет получить долг. Получается замкнутый круг, сам посуди!
   – Из-за этого меня могут убить. Осталось семь дней. Через неделю я должен вернуть деньги. Даже к себе в Новосибирск уехать не могу, потому что они меня и там достанут, у них длинные руки. Если не верну долг, то… – Паук не договорил.
   Вадик смотрел на него, совсем убитого, раздавленного горем, представляя себя на его месте. От волнения он забыл про обед. Ситников впервые столкнулся с человеком, которого могли убить. Конечно, Вадика встревожила эта неприятная новость, но в то же время он гордился тем, что опытный хакер по прозвищу Паук, башковитый студент-программист, рассказал ему о своих неприятностях. Было немного страшно, но очень интересно. По достоинству оценив откровенность Паука, Вадик решил помочь ему во что бы то ни стало. Чтобы лучше думалось, Ситников заложил руки за спину, опустил угрюмое лицо и стал расхаживать по небольшой кухне, часто разворачиваясь и задевая боками углы стола, холодильника и стульев.
   – У меня есть немного денег, – сказал он, – родители оставили на карманные расходы, плюс семьсот рублей я снял с кредитной карты отца. Но этого, наверное, не хватит, чтобы оплатить твой долг.
   – Что? – Паук резко поднял голову и посмотрел на Вадика. – Что ты сказал? Я не ослышался? Ты снял деньги с кредитной карты? В банкомате? Сегодня утром?
   – Ну да, – кивнул Вадик. – Меня за это и схватили, я ведь тебе говорил.
   – Нет, брат, ты не так говорил. Ты сказал «хотел снять деньги в банкомате», но ты не говорил, что успел их снять, – сказал Паук, сделав ударение на слове «успел».
   – Ну сейчас говорю… – растерялся Вадик. – А что в этом такого? Что в этом страшного?
   Паук смотрел на Вадика придирчиво-пытливым взглядом, от которого Ситникову стало не по себе.
   – Ты что, действительно не понимаешь или прикидываешься? – спросил Паук и, не заметив никаких изменений на опрокинутом лице Вадика, объяснил: – Ты вставил карту в банкомат, набрал пароль и тем самым передал банкомату и банку информацию о владельце карты, то есть о твоем отце. Теперь они знают фамилию твоего папы, его телефон, адрес. Ты сам рассказал охранникам, где тебя искать, понимаешь? Служба безопасности вычислит тебя «на раз»!
   – Но я ведь не сделал ничего плохого, – неуверенно произнес Вадик.
   – Ты? – сказал Паук, продолжая смотреть на него пытливым взглядом. – Ты совершил несколько преступлений, неужели до сих пор не понял? Рассказать тебе, что ты наколбасил? Ты снял чужие деньги с чужой карты, что карается лишением свободы на срок от двух до десяти лет. Это первое преступление, – Паук поднял свою пятерню и загнул на ней указательный палец. – Когда охранник схватил тебя и привел в подвал, ты стал дубасить его кулаком в брюхо – злостное неповиновение законным требованиям сотрудников вневедомственной охраны, карается сроком от одного года до трех. Это второе преступление, – Паук согнул средний палец, затем и безымянный и подытожил: – И третье твое преступление – побег. А за него, как известно, дают от двух до пяти. Вот так-то, родной. А ты говоришь «ничего плохого».
   – Ты меня разыгрываешь, – дрогнувшим голосом произнес Вадик и попытался улыбнуться, но улыбка не получилась. – Ты шутишь, да?
   – Да уж какие тут шутки, – вздохнул Паук, с сочувствием глядя на Вадика, – тут колонией пахнет.
   – Меня? В колонию?
   – А что ж тебе за это, бесплатные билеты в кино и эскимо на палочке? – невесело усмехнулся Паук. – Наломал ты дров, родной, пыхтеть за это всерьез придется. Но ты не отчаивайся, суд у нас самый гуманный в мире, поэтому он тебя пожалеет и впаяет года два лишения свободы с отбыванием наказания в колонии для несовершеннолетних. Будешь себя там хорошо вести, через год выйдешь на свободу честным человеком.
   От волнения у Вадика стало подергиваться веко. Паук говорил спокойно, трезво, и у Ситникова не было оснований не верить ему. После того как Паук помог ему бежать, освободил от наручников, Вадик стал относиться к своему новому приятелю с уважением и поэтому очень серьезно воспринял его слова.
   – Как же я теперь? Неужели ничего нельзя сделать? Ты ведь говорил, что взломал киберзащиту и вошел в главный компьютер банка, так не-ужели ты не можешь уничтожить там информацию о кредитке моего отца, чтобы служба безопасности ничего не узнала?
   Взгляд Паука оживился, слова Вадика вызвали у хакера интерес.
   – А ведь ты прав, я действительно могу войти в корпоративную сеть банка и стереть из памяти главного банковского компьютера данные твоей кредитки. У тебя какая техника?
   – Пентиум, не очень мощный.
   – А мне для этого понадобится компьютер с двумя мощными процессорами и мощная операционная система.
   – Я принесу! – воскликнул обрадованный Вадик. И хотя Ситников не понимал, что значит «операционная система», он с готовностью предложил свои услуги: – Объясни, где она находится, я пулей слетаю туда-сюда и принесу тебе эту мощную систему, – сказал Вадик и на всякий случай добавил: – Если она не очень тяжелая, конечно.
   – Ты не можешь ее принести, потому что она находится в моей квартире, а квартира под наблюдением банковских охранников.
   – Вот те раз, – снова сник Вадик. – А нельзя эту систему где-нибудь купить, или она существует в одном экземпляре?
   – Купить можно. Но она очень дорогая. Чтобы купить эту систему, тебе придется выкрасть партию кожаных курток из камеры хранения, – не моргнув, сказал Паук и как ни в чем не бывало остановил свой неподвижный взгляд на расслабленном лице Вадика. Ситников, приоткрыв рот и тоже не моргая, тупо смотрел на Паука и медленно, с большим трудом осмысливал его пугающее предложение. Когда молчание слишком затянулось, Паук объяснил: – Я тебе уже говорил, что кавказцы отняли у меня товар – партию кожаных курток. Я знаю, где находится этот товар, и хочу вернуть его. Три десятка кожаных курток лежат в больших черных сумках, в камере хранения вещевого рынка. – Паук посмотрел на часы. – Через два часа кладовщики закроют склад и уйдут на обед. Пока они будут обедать, ты переложишь куртки из сумок кавказцев в мою коробку.
   Вадик отрицательно покачал головой и сказал:
   – Не врубаюсь. Хоть убей, но я не въезжаю. Как же я попаду в камеру хранения, если она будет закрыта?
   – Сядь на пол, – сказал Паук.
   – На пол? Прямо здесь? Зачем? – удивился Вадик. Он посмотрел на чистый пол, который перед отъездом вымыла мама, и неохотно уселся под подоконником. – Ну, сел. Теперь что?