Владимир Михановский. По острию ножа

   – Когда Джохара Дудаева выбрал народ и он стал первым чеченским президентом, тогда и надо было сблизиться с ним, – подхватил Дубов. – У него ведь не было тогда антирусских настроений, я знаю. Вместо этого ситуацию пустили на самотек.
   – Думаешь, с ним можно было договориться?
   – Не думаю, а знаю точно. Я ведь лично его знал, много с ним общался... Это был искренний и чистый человек. Конечно, не в меру амбициозный, но уж какой есть. Он готов был на определенных условиях дружить с центральным правительством. Вместо этого его оскорбили подозрением, начали обливать помоями... Это – с одной стороны. А с другой – снабдили неимоверным количеством оружия, которое хранилось на наших армейских базах. Новенькое по тем временам оружие, на котором еще не высохла заводская краска...
   – Знаю.
   – А весьма темная история с фальшивыми авизо, которая принесла чеченцам бешеные миллиарды? Разве могут быть сомнения, что кто-то и из наших высокопоставленных чиновников крупно нагрел на этом деле руки?!
   – Между прочим, Борис Сергеевич, я знаю человека, причастного к покушению на Дудаева.
   – Последнему?
   – Да.
   – Интересно. Он, наверное, может многое рассказать. Познакомь меня с ним, – попросил Дубов.
   – Обязательно. Я вообще хотел вас свести.
   – Кто он?
   – Теперь возглавляет разведывательно-диверсионный корпус, который я создал.
   – Вижу, Иван Иванович, ты в Чечне время зря не теряешь...
   – А меня и направили туда не для того, чтобы я зря время терял, – ответил Матейченков.
   – Задам я тебе несколько вопросов, поскольку моя милиция меня бережет. По крайней мере, это входит в ее обязанности...
   – Задавай.
   – Ты ведь, Иван Иванович, по предыдущей должности был начальником Управления общественного порядка. Я ничего не путаю?
   – Не путаешь.
   – Тогда скажи: есть ли в России кто-нибудь, кто поддерживает чеченских сепаратистов? К тебе ведь стекалась информация чуть ли не из каждой точки страны.
   – Есть, есть такие силы, как не быть?
   – И что же они? Снабжают террористов оружием, деньгами, доставляют в Чечню боевую технику?
   – Всякое бывает.
   – Но если милиция их знает, почему не арестует?
   – У внутренних органов есть на подозрении ряд лиц. Если нам удается обнаружить бесспорные доказательства в их противоправной деятельности, мы их арестовываем, можешь не волноваться. Но дело это тонкое. Нужны неоспоримые доказательства, чтобы не наломать дров.
   – Послушай, Иван Иванович, но ведь в каждом крупном городе имеются чеченские диаспоры. А в Москве она вообще огромная и очень мощная, я Москву, слава богу, хорошо знаю, как и Московскую область.
   – Есть такие диаспоры, это верно. Они существуют легально, и мы знаем их лидеров. Но ведь это еще ничего не доказывает. Нельзя огульно обвинять всех чеченцев, входящих в диаспору, в пособничестве бандитам и террористам. Это было бы неправильно. Более того, многие из них осуждают действия боевиков, и хотят только одного: мирно жить и зарабатывать на хлеб.
   – Откуда эти сведения?
   – Я сам много разговаривал с представителями чеченских диаспор многих крупных городов России.
   – Видимо, так и есть, – подумав, согласился Дубов. – С другой же стороны, и среди представителей других национальностей, в том числе и русских, наверняка есть пособники боевиков.
   – Все диктуется только общими интересами. Сам знаешь: преступность не имеет национальности.
   – Старая как мир истина.
   – Пособники террористов есть, к сожалению, и в высших эшелонах нашей власти, – сказал Матейченков. – Поэтому и получается так, что самые секретные документы Генерального штаба оказываются в руках чеченцев раньше, чем они попадут к тем, для кого предназначены. Отсюда и чрезмерные наши боевые потери, и вечная неразбериха...
   – Заговорил ты, Иван Иванович, о неразберихе, а я тут же вспомнил Афганистан... Знаешь, он в последнее время мне часто снится. Там тоже все происходило, как ты сегодня выразился, по Францу Кафке. Но в Афгане было столкновение совсем другого порядка. Столкнулись два как бы потока времени, две разные эпохи: современность и Средневековье, что ли. Нет, лучше сказать два века: железный и каменный...
   – Мы там нарушили жизнь чужих племен, вторглись в чужой монастырь со своим уставом, – добавил Матейченков.
   – Они до сих пор не могут прийти в себя после нашего вторжения, до сих пор воюют племена и льется кровь.
   – Но и нами заплачено полной мерой. Я уж не говорю об афганском синдроме, о потерянном поколении, о тысячах и тысячах исковерканных жизней. Разбужен зверь, маятник качнулся в противоположную, то есть нашу, сторону.
   Матейченков помолчал и продолжил:
   – Теперь Афганистан грозит поглотить бывшие наши среднеазиатские республики: возьми страшную судьбу того же Таджикистана. Но, может быть, самое неприятное и неотвратимое – это массированный поток наркотиков, который хлынул к нам из Афганистана.
   – Я думаю, есть некое историческое возмездие.
   – Это тот самый случай, – подтвердил Матейченков. – Афганские наркотики текут через Чечню, как ручьи воды сквозь прохудившуюся плотину. Боремся, боремся мы с ними – ничего не помогает. С одной стороны, они несут наркокурьерам бешеную прибыль, а выше власти денег ничего нет. А с другой – чеченский народ в массе своей обнищал, его заела безработица, войны последних лет, дикая разруха, почти полное отсутствие социальной помощи. Перевозка и продажа наркотиков – часто единственная возможность не помереть с голоду.
   – Да, теперь в Афганистане наловчились изготавливать практически все наркотики, включая самые новомодные. Мне рассказывали ребята, хорошо знающие нынешнее положение дел там, – произнес Дубов.
   – Борис Сергеевич, я слежу за твоими выступлениями в газетах, слушал тебя несколько раз по телевидению. Особенно в части, касающейся Чечни. Ты часто повторяешь, что проблема с Чечней должна быть решена исключительно путем переговоров, экономическими, социальными и политическими мерами. Скажи, это серьезно?
   – Вполне.
   – Да как же такое возможно, если боевики проливают невинную кровь, взрывают жилые дома, устраивают массовый террор, похищают людей, торгуют рабами?..
   – Здесь я обязан внести необходимую ясность, – сказал Дубов. – Поставим вопрос так: кто нам противостоит в чеченской войне, если называть вещи своими именами? – Он посмотрел на собеседника и сам же ответил: – Отпетые бандиты, для которых нет ничего святого. Которые ради наживы готовы на все. Для которых человеческая жизнь – ничто. Для которых знамя ислама – только фиговый листок, прикрывающий их бандитскую сущность. С такими разговор может быть только один: окончательный разгром бандитских международных формирований и суд над ними.
   – Ты сам себе противоречишь.
   – Ничуть. Дело в том, что разгром чеченских бандфрмирований – еще не решение вопроса, а только первый шаг.
   – А какой второй?
   – Политические решения, в самом широком смысле этого вопроса. Сюда входят в обязательном порядке и экономика, и социалка, и так далее.
   – Согласен, нельзя путать бандитов с мирными гражданами.