Владимир Мясоедов. Черный космос

   – Да на фига ты меня вообще разморозил? – сквозь всхлипы бросил я и, получив ответ, сразу осознать его не смог.
   – Расспросить и усыновить. Дочка у меня одна уже есть, теперь и сын будет, эпоху расцвета нашего народа знающий лучше набитых индюков из всяческих институтов. – Пьяный Петр слегка раскачивался на своем протезе, переступая механическими ногами с места на место. – Уж поверь, если я пер твой саркофаг из Восточной Сибири до Метронома за свой счет, то интерес у меня имеется. И не только финансовый. Хотя, должен признать, полученный за сведения из твоей памяти гранд составил кругленькую сумму. Практически столько же, сколько и сам выходец из такого далекого прошлого мог бы стоить у работорговцев. Да, не делай большие глаза. Ты такой не одинок, криокамеры могут храниться очень долго. Полазив по сетям, мои друзья без проблем нашли еще десяток жителей прошлого, времен еще до начала Великой Войны. По большей части, они работают экспонатами в музеях. Кто еще спит холодным сном, а кто и вынужден перед публикой кривляться, чтобы его не били и кормили. Правда, они не русские, но большой наценки за подобную графу бы не дали. Скорее уж, наоборот, сочли бы товар второсортным.
   – У вас еще и рабство имеется? – мрачно уточнил я, сумевший ухватить в вылившемся на меня потоке информации главное. – Как в древности, с ошейниками? Или продвинутое, с гранатой в организме?
   – И так, и сяк, и еще кучей разных способов, – вздохнул Петр. – Только называется это «поражением в правах». Кстати, если назовешь данное явление рабством на публике, будет очень крупный штраф. Но ты не бойся, нам, русским, со своим соотечественником, пусть даже из прошлого, такое провернуть никак нельзя. Хотя законом и не запрещается, да обычаи не велят. Землячество, после подобного поступка, того, кто его совершил, в превентивных целях живьем в пластобетон закатает. Ведь сегодня в переплет попал свой по духу, пусть почти чужой по крови, а завтра и один из них рискует со свободой проститься. Поверь, мы найдем, куда и как тебя пристроить, чтобы и себе выгоду получить, и тебе, со всей жизнью впереди, помочь.
   – Какая жизнь?! Какое, к дьяволу, усыновление?! – Подобное просто не укладывалось в голове. Этого не могло быть, потому что не могло быть никогда! – Мне почти тридцать лет!
   – Да? – поразился киборг. – А я тумал тебя лет в двадцать заморозили… Или вообще в восемнадцать.
   – Это с чего еще вдруг? – подозрительно осведомился я. Конечно, скинуть несколько годиков люди согласны, еще начиная со школы, хотя бы для того, чтобы бросить учиться и снова ходить в детский садик, но мой-то истинный возраст подобная цифра и близко не отражала.
   – Очень хороший организм, просто супер, – наставительно поднял палец вверх громила. – Врачи долго хвалили. Хуже, чем у выращенного на заказ клона, но для простого человека великолепный. Сердце и другие органы здоровые, не потравленные всякой наркотой или какой-нибудь другой химией. Крупных патологий нет, не считая механической травмы. Генетическая карта куда выше среднего. Вот они и предложили под подростка замаскировать. Да если хочешь, сам взгляни, вон зеркало.
   Я перевел взгляд в указанную сторону и осекся. Там, действительно, был очень хорошо отражающий участок стены. И виднелась в нем кушетка, на которой сидело двое. Киборг, нижняя часть которого была шедевром механики и… пацан. Похожий на меня в молодости.
   – Как… – мой голос осекся.
   – Чтобы сделать тебе более правдивую легенду, наши врачи немного изменили внешность. В частности, уменьшили рост, частично изъяв костную ткань и мышечную массу, – пожал плечами Петр, имеющий вместо ног механический протез, судя по всему, подключенный прямо к мозгу. А это значимый показатель мастерства местных эскулапов. – В розыске персоны с твоим ДНК нет и не было. Раз так, то можно сделать неотличимые от настоящих документы. Поверь, никто к ним не прицепится, у нас большой опыт. Плюс, тебя порадует хорошая весть. Сейчас относительно недорогая медицина удлиняет жизнь и продлевает период, во время которого мы можем считаться трудоспособными. Ненамного. Но однозначно больше того возраста, что ты внешне потерял. Итого, по расчетам специалистов, на своем деле собаку съевших, до серьезных признаков наступления старости и критического падения функциональности, вследствие возрастных изменений, их пациенту осталось не меньше пятидесяти лет. Если он раньше не помрет и к добрым докторам периодически заходить будет. Везет тебе, мальчик, хе-хе, не по-детски. За четыре века не стухнуть и не превратиться в младенца с пустыми мозгами… Между прочим, после долгого заключения в криокамере так тоже бывает, не удивляйся, если вдруг заметишь дыру в воспоминаниях.
   – А это… – пощупав свое лицо, такое непривычное теперь, чуточку невпопад спросил я. – Амнезия обязательна после заморозки? Многое пропадает?
   – А кто ее знает? – пожал плечами Петр. – Я не медик, чтобы в тонкостях разбираться. Бывает и полностью накрывается. Но у тебя, если верить обследованию, почти все в порядке, повреждения небольшие и не влияющие на личность. Ну, сынок, пошли домой, будешь знакомиться с сестренкой и мамой. Хватит сидеть, а то еще эскулапы с нас лишние кредиты стрясут за палату. Они, когда похмельные, иногда такими гадюками бывают, а вчера им немало коньяка перепало….
   – Подожди, еще один вопрос, – остановил его я. – Ты вроде уже два раза говорил, что мою память смотрели, так? А записать туда новую информацию возможно? А чью-нибудь личность?
   – Похоже, ты не так меня понял, – покачал головой киборг. – Память выходца из прошлого, конечно, представляет собой очень ценный объект для исследователя его родной эпохи. Но вот с просмотром ее, как голофильма, или с записью туда нового, к счастью, ничего не получится. Не выдерживают такого люди, с ума тут же сходят. Все по старинке учить приходится. Ну а допрашивать под специальными препаратами, облегчающими ответы на вопросы и делающими их настолько полными и развернутыми, насколько это вообще возможно. Хотя исследования на данном направлении ведут, тут и спору нет. Но их уже чуть не третий век ведут, а прогресса так и нету.
   На улице меня ждал шок. Все-таки город будущего, где летают автомобили, а вслед за домохозяйкой может катиться ее сумочка, оборудованная помимо двигателя и багажника видеокамерой, совмещенной с бластером, то еще зрелище. Или это был не бластер, но так похож….
   Петр, периодически прикладывающийся к фляжке, был весел. До тех пор, пока мы до дома не добрались. Там киборга, пусть и не такого большого, как мне казалось сначала, но все равно достаточно массивного, принялась избивать скалкой весьма миловидная женщина. Она оказалась его сожительницей и была, мягко говоря, не рада новостям. Впрочем, на мой взгляд, бывшему наемнику сложно было ждать другой реакции от гражданской жены. Ну не после того, как он заявился из рейда со взрослым молодым человеком и представил последнего как своего нового сына. За процессом причинения справедливости и нанесения добра с любопытством наблюдала малявка женского пола, держащая в руке здоровенный леденец.
   – Даже не думай, – предостерег ее я, поймав на себе оценивающий взгляд девочки, которая явно хотела последовать примеру мамы. – За косичку дерну!
   – Бяка, – обиделась она.
   «Очуметь, – подумал я, прислушиваясь к звукам скандала, который сместился в соседнюю комнату. – Я в будущем. Я почти ребенок. И, кажется, мне скоро предстоит идти в школу. Снова».

Глава 3

   – Ну и что дальше? – спросил я своего «отца» на следующий день после выпуска. – Помнится, ты хотел о чем-то поговорить. И, полагаю, тема разговора будет прямо сопряжена с возможностью отдать беспроцентный кредит. Тот самый, который ты мне, если верить документам, предоставил сразу же, как только вытащил из саркофага, где вырастили тело приемного сына.
   – Есть такое, – согласно кивнул Петр, пропустив мимо ушей немного завуалированное обвинение в закабалении. Впрочем, на этот счет мне особенно переживать не приходилось. Условия были заявлены там более чем приемлемые. За возможность обрести вторую жизнь и даже хорошо к ней подготовиться без всякого принуждения согласился бы и на куда худший контракт. Да и киборг со своим семейством относился к выходцу из прошлого не как к наемному рабочему и выгодному вложению денег, а как к настоящему родственнику. Не отплатить ему по счету, а также и вообще стало бы черной неблагодарностью. А ее проявлять мешала как мораль и Социальная Служба, по первой же заявке готовая разобрать должника на органы для дальнейшей продажи, так и русская мафия, частью которой являлся «отец». У нее были действительно длинные руки и хорошая память. Впрочем, кроме самого Петра, правду о происхождении одного внешне молодого человека знала лишь парочка врачей, возможно, уже давно ее забывших. Или даже умерших. Во всяком случае, приходилось слышать про один штурм подпольного госпиталя, устроенный объединением уличных банд, развязавших войну со своими более цивилизованными конкурентами. Да и вообще у представителей организованной преступной группировки жизнь опасная. – Собственно, теперь ты готовый специалист. И у тебя есть два основных пути дальнейшего построения карьеры. Первый – поступить на биржу труда…
   – Кабала на десять лет минимум, – хмыкнул я. – А расплата с тобой удлинит срок выплат еще раза в три. Лучшие условия там найти невозможно в принципе. Хорошее место работы можно получить только по знакомству.
   – Рад, что ты это понимаешь и сам озвучил второй вариант, – кивнул бывший наемник. – Как ты знаешь, у меня со времен службы остались довольно-таки многочисленные связи среди разных людей. Семью в это дело лучше не привлекать. Прогнила она за последние годы и стала едва ли не такой же корпорацией, как все остальные. Ну, может, чуть более лояльной к своим работникам и с жесткими принципами набора кадров. А поскольку информация о твоем истинном происхождении в ее архивах где-то все же лежит, путь туда закрыт. Если надо будет, все документы найдут и правду выяснят. Следовательно, на хорошую карьеру рассчитывать не стоит. Чужака никогда не выдвинут дальше рядового бойца. Ну, максимум за хорошие заслуги могут поставить командиром отделения из пятерки бесперспективных охламонов. Да еще и о своем желании отправиться в космос, подальше от Социальной Службы и ее законов, ты успел все уши прожужжать. Мы начали говорить о нем сразу после того, как кое-кто научился это делать по-современному. Проигнорировать столь тонкий намек оказалось сложно, а потому я уже давно начал перебирать всех своих знакомых в поисках того, кто мог бы с этим помочь.
   – И получилось? – Не знаю, чего было больше в вырвавшемся изо рта помимо воли вопроса. То ли недоверия, то ли надежды. – Да, когда ты меня только разморозил, то договорился в частной и полуподпольной клинике насчет необычного пациента с врачами.
   А потом еще и сделал мне комплект документов… Но эти услуги, с гарантией успеха процентов в шестьдесят может позволить любой дурак, имеющий примерно тысяч десять кредитов. Связи же, позволяющие выпихнуть кого-нибудь не просто в удаленную колонию, уже совсем другой уровень.
   – Верно, – кивнул киборг, переступив с места на место механическими конечностями. – Мне, правда, удовольствие твоего усыновления обошлось всего в восемь сотен. Ну, благодаря связям и занимаемой в семье должности, оплатил работу специалистов по себестоимости. Но, в принципе, ты прав, никаких особых преимуществ, кроме уменьшения оплаты, тогда не имелось. Сейчас же совсем другое дело. Один из солдат, которыми я когда-то командовал, хочется верить, делал это совсем неплохо, и пользовался уважением подчиненных, в общем, бывший рядовой боец Олег сейчас достиг официального статуса L. Официального! Фактически же занимает куда более влиятельное положение в обществе. Он является одним из высокопоставленных работников корпорации «Звездный камень». С Семьей же у него отношения практически такие же, как сейчас у тебя, то есть дружественный нейтралитет и невозможность карьеры. Дед вроде бы у парня в исполнители социков подался и, в числе прочих, нескольких наших тоже прижал. Потому карьера среди соотечественников Олегу не светит. Он лишь выделяет на счета подставных компаний время от времени пару процентов своего дохода, чтобы пользоваться минимальной поддержкой землячества и доступом к некоторым специфическим услугам. Черный рынок оборудования там, особые специалисты, поиск нужных людей, но ничего больше. Впрочем, не сильно-то русская мафия и поможет в дальнем космосе, мы больше в пределах Солнечной Системы да наиболее развитых колониях устраиваемся. И, соответственно, там же приобретаем рычаги влияния.
   – Шахтеры, – констатировал я, анализируя услышанное. – Судя по всему, межпланетные, работающие где-нибудь за территориями обжитого и зарезервированного для нужд корпораций пространства. И им понадобился спец по гидропонике?
   – Они живые люди и хотят кушать, причем не только разбавленные водичкой концентраты, – пожал плечами Петр. – К тому же Олегу нужен не столько техник, сколько… свой человек. Я говорил с ним полгода назад, и он довольно сильно жаловался на то, что его подконтрольный персонал позволяет себе слишком много вольностей.
   – Быть шпиком? – поморщился я. – Не слишком-то хорошая перспектива, скажем прямо. Но лучшей ведь нет?
   – Нет, – согласно кивнул «отец». – Зато худших полно. Имеются и варианты, где шпионить не надо, только честно тянуть солдатскую лямку. Быстрый карьерный рост обеспечен высокими потерями среди наемников. Короче, могу пристроить тебя в ряды рекрутов отряда «Головорезов Ретруна». Тоже гарантированный билет подальше с планеты, но в этом отряде среди новобранцев смертность около семидесяти процентов. А у тебя начальная подготовка на уровне…
   – На уровне, который может быть у воспитанника отставного солдата удачи, – хмыкнул я. – Благодаря твоим урокам, а также дружеским советам по их проведению от Валеры и других наших соседей меня теперь можно в одиночку на маленькие шайки уличных бандитов натравливать. Теперь, наверное, пройду отбор не только в банду наемников, но и в отряд телохранителей главы какой-нибудь третьеразрядной корпорации.
   – Вот только тебя туда не примут, – хмыкнул Петр. – На такую работу берут лишь родственников, кровно заинтересованных в благополучии «объекта». Но кое в чем ты прав, мы с женой хорошо тренировали свое долгосрочное вложение.
   Я согласно хмыкнул, вспомнив немного то, чему учил меня ветеран. Обращение со стрелковым ручным оружием и умение правильно держать, втыкать и метать ножи – это, право, такие мелочи. Минно-взрывное дело, вождение любой техники, в том числе и боевых роботов, стрельба из бортовых излучателей, основы тактики и теория, слава богу, почти без практики, экспресс-допроса пленных, как вам такое? Иногда был резко против настолько насыщенной программы. Особенно в самом начале своей новой жизни, когда от долгих тренировок иногда болело ВСЕ! Но, увы, чета бывших наемников оказалась непреклонна. Своих приемных детей она рассматривала как лотерейный билет в обеспеченную старость и последнюю надежду на возможность заполучить новую молодость. А для этого воспитанники должны были сделать то, чего в свое время не удалось добиться им самим. Повысить себе статус до крайне высокой отметки. И мне еще повезло. То, чему учила мелкую «мама», заставило бы впасть в поголовную истерику средних размеров комитет защиты детей. Если бы они еще существовали, конечно. Сейчас, увы, на жизни подрастающего поколения общественности плевать, и воспитание потомства – личное дело родителей. Пожалуй, тем, на ком сестренка начнет нарабатывать практические материалы через пару лет, сильно повезет, если она не разобьет им сердце. Или не свернет шею, случайно поскользнувшись в какой-нибудь хитрой позе. А может, и поскользнувшись специально.
   Путевки в космос пришлось ждать довольно долго. Ради одного волонтера, если, конечно, он не спец экстра-класса, никто специально посылать корабль не будет. Время после выпуска тянулось мучительно долго. Спалось плохо. Постоянно снилась какая-то катавасия со мной в главной роли, драки, погони, взрывы, в общем полная погань. Будний день тоже радости не приносил. Без привычных нагрузок от учебы стало как-то… пусто. Физические упражнения помогали слабо. Однажды ночью, проснувшись в половине четвертого утра, злой и заранее морально уставший в ожидании наполненного серой мутью времени, я поймал себя на мысли о том, что всерьез рассматриваю возможность провести рейд в трущобы. Ну, просто чтобы размяться и при удаче стрясти с кого-нибудь немного добычи. А в случае провала самому стать трофеем и уж точно позабыть про все выматывающие душу тревоги.
   – Нет, такого экстрима нам не надо, – даже передернулся я, кое-как почистив себе мозги, начинающие толкать остальное тело на всякие глупости. Верным средством вернуть организм в норму послужили три чашки дешевого синтетического кофе. – Лучше по девкам пойти. Хм, но денег нет. А вообще что-то гормоны у меня разбушевались, интересно, с чего? Вроде не мальчик давно уже. Лет четыреста с хвостиком, если хронологически.
   Еще немного помучившись неопределенностью и бездельем, заставляющими буквально лезть на стену, я наконец нашел решение своих проблем. Арены бойцовых клубов, где велись вполне официальные поединки между желающими немного попрыгать, побегать и пострелять. А также заплатить за вход хозяевам денюжку малую. Данные заведения смогли бы стать отличным полигоном для подготовки к своей будущей жизни на фронтире людской расы, где палили много, часто и прицельно. Полученное у приемных родителей обучение делало из меня вполне реального претендента на победу в каких-нибудь соревнованиях или турнирах низшего эшелона. А может, и среднего, но тогда только для чистых. В общем, тех, куда не допускают опытных бойцов высшей лиги или измененных, имеющих слишком уж большие преимущества перед остальными участниками.
   Защитное снаряжение и учебное оружие делали шансы отправиться на тот свет там не большими, чем во время обычной тренировки, где тоже можно поскользнуться и раскроить голову об неудачно подвернувшийся угол. Нет, имелись, конечно, в Метрономе и места для поединков насмерть, причем вполне легальные, но туда, по моему скромному мнению, нормальный человек в здравом уме и твердой памяти никогда не сунется. Хорошо показавших себя бойцов арены частенько брали на заметку банды и корпорации, способные подставить потенциального сотрудника, чтобы затем героически его спасти и привязать к себе накрепко. Но, с вероятностью в девяносто девять процентов, я смоюсь с планеты раньше, чем дойдет до подобного развития событий, даже если кому-нибудь и приглянусь. В конце-то концов, на звание лучшего бойца тысячелетия или хотя бы нашего города обычному человеку, без генетических или кибернетических улучшений, рассчитывать нечего.
   Первые пять боев на выбранной для убивания времени арене были проиграны мною с треском. Только потом я стал смотреться на фоне остальных сначала середнячком, а потом и постепенно выбиваться в число лучших. Все же реальное оружие, с которым меня учили обращаться, несколько отличалось от его тренировочных собратьев. Оные по сути были даже не лазерами, а просто фонариками-переростками. Хорошо хоть местность не была знакома соперникам. Ради большей зрелищности и напряженности боя устроители схваток почти всегда выбирали наиболее приближенные к реальности ландшафты, например аналоги корабельных палуб или на худой конец лабиринты подземных туннелей и офисных зданий. И каждый раз их генерировали заново.
   Лишь когда развлекающиеся бойцы, мнящие себя стреляными воробьями, начали выбывать из строя по двое и трое, если схватывались со мной, наглости хватило подать заявку на участие в крупном многоранговом турнире. Победителю, который останется только один, достанется половина собранных администрацией с участников сумм. А поскольку желающих принять участие в данном мероприятии насчиталось почти с полсотни, и каждый должен был выложить по сорок кредитов, сумма набиралась внушительная. И до появления звездолета второго такого мероприятия в Метрономе, скорее всего, не предвидится.
   В день икс я, собрав требуемую сумму, отправился на регистрацию. Хотел еще ставку на себя сделать, чтобы побольше получить в случае победы, но, увы, свободных денежных средств просто не осталось. А занимать их показалось неблагоразумным, все же шансы на проигрыш имелись, причем более чем значительные. Кто знает, вдруг случайно забредет какой-нибудь залетный боец, на голову превосходящий всех, кого я уже видел в этом месте. Ну и про абсолютно непредсказуемый фактор удачи тоже забывать не стоит. Началом турнира должны были послужить групповые схватки, по итогам которых набравших наибольшее количество очков и умудрившихся не подставиться под вражеский выстрел будут переводить в следующие туры. Постепенно их количество начнет сокращаться, с каждым раундом все медленнее. По жеребьевке мне предстояло отправиться в одну из четырех созданных команд, для лучшей идентификации снабженных защитной броней разных цветов. Последняя не столько противодействовала повреждениям, сколько реагировала на засветку условным лазером. Как назло нам достался красный цвет, который из-за обильной вытертости и облупленности снаряжения общего пользования можно было легко перепутать с зеленым. И из-за этого подпустить врага слишком близко. Впрочем, обратное тоже верно, а обладатели синих и желтых лат подобного преимущества не имеют.
   – Слушать сюда, народ! – важно прохаживался перед неровным строем сокомандников инструктор, подозрительно напоминающий моего приемного отца. Такой же цепкий внимательный взгляд, обманчивая мягкость и неторопливость движений, большие габариты, выдающие потребление в молодости стероидов. Их вообще принимают практически все наемники, солдаты и даже большая часть бандитов. Ну и еще механический протез вместо ног. У этого типа, впрочем, он был чуть похуже, пусть и куда более новой модели. Кроме того, имплантат позволял сохранить антропоморфный облик, в общем и целом повторяя родные конечности. Наверное, объяснялось это тем, что если Петра располовинило по пояс, то данному бойцу нижние конечности срезали чуть выше коленей. – Правила вы все знаете. Или думаете, будто знаете, раз галочку в документах поставили. Но напомню основные принципы еще раз. Драться с использованием любых подручных или отобранных у противника средств можно. Рукопашка тоже не исключена, если найдется идиот, готовый с кулаками переть на лазер. Но повторю, вся арена до самого темного угла просматривается насквозь! Того, кто попробует действительно прикончить противника, мы немедленно расстреляем! Если он, конечно, не предъявит свидетельство статуса, заставляющего наше непосредственное начальство, господина Одриго Домизе, заработавшего свой ранг кровью врагов Метронома, поджать хвост и молчать в тряпочку. То же самое относится и к применению настоящего оружия! Ну, вроде все, вперед и пусть победит сильнейший!
   Открылась дверь, ведущая в арену спортивного комплекса. Площадка здесь имелась всего одна, но благодаря выдвигающимся перегородкам, силовым полям и непрозрачным голограммам, перекрывающим полет лучей лазера, обладала изменяемой геометрией и могла становиться практически любой территорией. Так, сейчас перед нами пара коротких коридорчиков, изгибающихся перед прямыми углами, а дальше может быть все, что угодно, включая и абсолютно пустое пространство. Тактику на нем, разумеется, не продемонстрировать, так же, как стратегию, но вот быстро сократить число претендентов на победу подобная местность точно сумеет… Блин! Накаркал!
   Когда четыре одинаковые по численному составу группы, с разницей лишь в несколько секунд, оказались на длинном овальном поле, то в большинстве своем растерялись. И даже не сразу открыли огонь. Этой лишней парочки секунд мне хватило, чтобы переместиться из середины нашей неорганизованной толпы куда-то в конец, отталкивая сокомандников в стороны и создавая из их тел перед собою живой щит. Да, подло. Да, неспортивно. Но я их всех вижу в первый и, скорее всего, в последний раз. В общем, можно действовать почти так же, как на войне, то есть всеми силами пытаться сохранить себе жизнь и одержать победу. Те, кто действует в обратном порядке, становятся либо трупами, либо героями. Но последнее звание, полученное посмертно, вряд ли сумеет согреть душу.
   Засверкали вспышки выстрелов и ругань тех, кто внезапно обнаружил себя раненым, а то и убитым. Последние стремительно ложились на землю и с относительным смирением изображали из себя трупы, не желая подвергаться штрафным санкциям. Наше оружие являлось копией легких лазерных винтовок, обладающих высокой пробивной способностью и дальностью стрельбы. В помещениях и учениях, понятное дело, качествами почти не нужными. Ну а точность у летящего со скоростью света луча всегда стопроцентная, главное – целиться именно туда, куда хочешь попасть, а не в место рядом. Промахнуться можно, только если излучателю больше лет, чем стрелку, а последний ремонт его проводился аккурат в начале позапрошлого года. Стрелять очередями такое средство ведения боя не могло, равно как не обладало встроенным гранатометом. Да нам вообще условной взрывчатки не дали, и теперь понятно, почему. Ею бы почти весь контингент сражающихся оказался выведен из строя почти моментально, слишком уж кучно мы стояли и лежали. Броня же имитировала штурмовой экзосклет, способный сдержать пару-тройку попаданий и только потом выбыть из строя вместе со своим прожаренным владельцем. Хотя, это смотря куда целиться…