Подготовив статью, я поручил Володе передать ее не только в «СВЕТ», но и в «Знак вопроса», у которого уже находились другие мои материалы для публикации.
Я продолжал размышлять о значении знака. Во-первых, понятно, что знак вопроса с большой долей вероятности означал ошибку. То, что центр окружности находился надо мной, означало, что знак имеет отношение ко мне. То, что речь шла о фотонах-близнецах, тоже было понятно: огонек, перемещавшийся из одного конца ленты в другой, символизировал фотоны-близнецы и взаимосвязь между ними. Характер перемещения огонька по ассоциации напомнил мне о физической модели, использовавшейся некоторыми исследователями при рассмотрении процессов взаимосвязи. Наконец, третий знак вопроса, перекликаясь своей сутью с названием издания («Знак вопроса») обозначал собой мою публикацию в нем.
Но ведь я проверял набранную статью? Ничего некорректного не заметил. Решил на всякий случай еще раз взглянуть на то место, где шла речь о фотонах-близнецах.
Это было ужасно! Пара ошибочных слов в описании происхождения фотонов-близнецов, как ни в чем не бывало красовалась на своем месте. Эти слова попали в текст по рассеянности. Но я же вроде собирался удалить эти слова? Видимо, в спешке забыл. Ну да, вспомнил: собирался внести поправку утром. Утром в спешке собирался в Москву по делам. А про необходимость удаления этих слов забыл. В «СВЕТ»-е публикация должна была выйти не скоро, а вот в «Знаке вопроса» она ожидалась вот-вот. А вдруг уже опубликовано? Вот это будет позорище! Физики будут кататься со смеху. Какие проблемы возникают порой из-за рассеянности!
Я добрался до соседней деревни, где был телефон, и позвонил Виктору в Москву. Попросил его посетить редакцию журнала «Знак вопроса» и внести поправку в статью. Также попросил Бога, чтобы публикация была отложена.
Володя в эти дни тоже оказался в Москве. Они вдвоем с Виктором посетили редакцию журнала «Знак вопроса». К счастью, эта статья не вошла в ближайший номер. Правда, ее публикация вообще была отложена на неопределенный срок. Таким образом, Бог исполнил мою просьбу.
Внесение поправки не составило проблемы. В статью, которая была сдана в «СВЕТ», тоже внесли соответствующую поправку.
Так меня выручил тот предупреждающий знак.
Праздник
Я продолжал размышлять о значении знака. Во-первых, понятно, что знак вопроса с большой долей вероятности означал ошибку. То, что центр окружности находился надо мной, означало, что знак имеет отношение ко мне. То, что речь шла о фотонах-близнецах, тоже было понятно: огонек, перемещавшийся из одного конца ленты в другой, символизировал фотоны-близнецы и взаимосвязь между ними. Характер перемещения огонька по ассоциации напомнил мне о физической модели, использовавшейся некоторыми исследователями при рассмотрении процессов взаимосвязи. Наконец, третий знак вопроса, перекликаясь своей сутью с названием издания («Знак вопроса») обозначал собой мою публикацию в нем.
Но ведь я проверял набранную статью? Ничего некорректного не заметил. Решил на всякий случай еще раз взглянуть на то место, где шла речь о фотонах-близнецах.
Это было ужасно! Пара ошибочных слов в описании происхождения фотонов-близнецов, как ни в чем не бывало красовалась на своем месте. Эти слова попали в текст по рассеянности. Но я же вроде собирался удалить эти слова? Видимо, в спешке забыл. Ну да, вспомнил: собирался внести поправку утром. Утром в спешке собирался в Москву по делам. А про необходимость удаления этих слов забыл. В «СВЕТ»-е публикация должна была выйти не скоро, а вот в «Знаке вопроса» она ожидалась вот-вот. А вдруг уже опубликовано? Вот это будет позорище! Физики будут кататься со смеху. Какие проблемы возникают порой из-за рассеянности!
Я добрался до соседней деревни, где был телефон, и позвонил Виктору в Москву. Попросил его посетить редакцию журнала «Знак вопроса» и внести поправку в статью. Также попросил Бога, чтобы публикация была отложена.
Володя в эти дни тоже оказался в Москве. Они вдвоем с Виктором посетили редакцию журнала «Знак вопроса». К счастью, эта статья не вошла в ближайший номер. Правда, ее публикация вообще была отложена на неопределенный срок. Таким образом, Бог исполнил мою просьбу.
Внесение поправки не составило проблемы. В статью, которая была сдана в «СВЕТ», тоже внесли соответствующую поправку.
Так меня выручил тот предупреждающий знак.
Праздник
31 декабря. Сегодня наступает 2004 год. Одна из семей дачников еще неделю назад пригласила меня на Новый Год. Теперь ломаю голову, решая, во сколько приличнее к ним сегодня заявиться – в 23–00 или в 23–30?
В шестом часу вечера, когда на улице уже было темно, послышался скрип снега, затем топтанье на террасе и стук в дверь. Иду открывать. Едва распахивается дверь, раздаются громкие приветствия и поздравления с Новым Годом. Тусклая лампа высвечивает на террасе троих слегка подогретых мужиков-дачников. Среди них и тот, что приглашал меня. Пожимаю руки, отвечаю приветствиями и поздравлениями. Приглашаю в дом. Они отказываются: торопятся по делам. Это понятно – зимой если пришел на минуту, то лучше и не заходить: очистка валенок от снега займет больше времени, чем сам разговор. Мы коротко переговорили о местных новостях. Собственно, новости в основном городские. Какие могут быть деревенские новости зимой в такой глуши? Потом перешли к главному:
– Володя, приходи к нам в 22 часа.
– Хорошо, приду. Спасибо за приглашение.
– Давай, ждем.
Светя перед собой фонариками, они уходят друг за другом по тропинке.
По правде сказать, чувства у меня смешанные. С одной стороны, в такой день лучше в компании быть, чем одному. А с другой, – компания чужая, другое поколение – им за пятьдесят. Правда, пару раз я уже был в их компании. Весной масленицу с ними отмечал. Тогда человек десять дачников собралось. На улице шашлыки делали, самогоном запивали, соломенное чучело жгли. Днем это было. А вечером я от похмелья мучился. Потом еще на рядовом застолье осенью был. Но это были не очень продолжительные застолья без песен и танцев. «Вписался» тогда, вроде бы, нормально.
Но тут – капитальный праздник. Новый Год все-таки. Возьмутся вдруг хором песни застольные петь, или пляски народные плясать, а я как белая ворона буду. По ихнему ни спеть, ни сплясать не смогу. Городской человек, привыкший к молодежным компаниям. Как бы людям своей пассивностью настроения не испортить. Вот Андрей или Виктор в самый раз вписались бы. Оба деревенского происхождения и из того же поколения.
А ведь, к тому же, пить придется. Эти мужики солидно принимают. Не напиваются, но такие дозы мне не под силу. Поэтому среди них в плане выпивки всегда сачкую, но все равно в организм попадает больше, чем при редких застольях у меня. Я и раньше-то очень умеренно выпивал. Теперь Бог не позволяет мне баловать с выпивкой: для работы нужна ясная голова. Потому за неактуальную выпивку наказываюсь необычно сильным похмельем. Чем дальше, тем меньше радости я получаю от алкоголя.
Ладно, будь что будет.
Вот уже 21–45, пора. Одеваюсь, беру заготовленное к общему столу блюдо, вино и фонарь, выхожу на улицу. Темно, звезд не видно, лишь редкие огоньки светящихся окон в разных местах. Тепло – около 0°С. Под ногами мокрый снег. По тропинке между невысоких сугробов дохожу до дороги. На улице – никого. Сочетание теплой погоды, темноты и предпраздничного настроения дает странное ощущение радостного уюта. По дороге иду до перелеска.
За перелеском открывается улица, на которой дом, в который приглашали. Окна нескольких домов на этой улице ярко светятся. Встречающих Новый Год в деревне, оказалось больше, чем я предполагал. На других улицах – тех, что до перелеска, окна светятся лишь в одном доме.
Вот и тот самый дом. Стучусь, захожу. Дома только хозяин с хозяйкой. Поздоровались, поздравились. Я оказался первым гостем. Ожидается еще десяток гостей. Видать, капитально решили отпраздновать. Слегка неловко, что первым оказался, хотя пришел точно в назначенное время.
Длинный стол в основном уже накрыт. Гости загодя принесли свои блюда и бутылки. Весь стол заставлен отменными домашними закусками. Глаза разбегаются. На плотно заставленном столе место находится лишь для нескольких бутылок. Остальные бутылки прохлаждаются, выстроившись шеренгой на подоконнике. В основном шампанское и водка явно хорошего происхождения.
Помогаю хозяевам расставить последние блюда с салатами и студнями. По телевизору идет «Голубой огонек». Хозяин предлагает для разгону пиво или по сто грамм. Отказываюсь – успеется. И так рано начинать будем.
Один за другим подходят гости. Радостно оживлены, в разговорах чувствуется предвкушение праздника. Конечно, ведь главный праздник! Для многих – самый радостный момент года. К тому же, не часто такой компанией собираться удается.
В целом собралось двенадцать человек. В 22–20 рассаживаемся за стол. Тост за встречу. Звяканье столовых приборов о посуду. Все накладывают от всего понемногу, закусывают. Неловкое молчание, изредка нарушаемое осторожными одиночными фразами. Все-таки непривычно такой компанией собираться. Общий разговор как-то не клеится.
Тост за Старый Год. Общение потихоньку завязывается. Тост за Новый Год. Тост за дам. Тост за хозяйку. И так далее. Странно, чего так торопятся? С такими темпами уже к часу ночи «поплохеть» может. Хоть и увиливаю, как могу, но количество попадающего в организм спиртного угрожающе растет. Ладно, уж в Новый-то Год чего не выпить? Слегка зашумело в голове. Теперь общение за столом вроде наладилось. Правда, все вертится вокруг охоты. Больше половины здешних мужиков балуются охотой и рыбалкой. То и дело атмосферу общения портит телевизор. Выразительная речь юмориста бесцеремонно рвет в клочья ткань разговора. В такие минуты наступает молчание, все дружно утыкаются в экран.
Я не охотник, поэтому единственное, о чем смог рассказать присутствующим – полярное сияние, которое наблюдал здесь в октябре. Из присутствующих никто не видел его, поскольку находились на тот момент в городе. Слушали с интересом. Интересно, до которого часа гулять будут – до трех, до пяти утра?
23-00. Краткий перерыв. Некоторые идут курить, некоторые разговаривают, остальные смотрят телевизор. Хоть и некурящий, присоединился к компании курильщиков, чтобы проветриться на улице. Вскоре снова зовут за стол. Ставят горячее: цыпленок-чахохбили и отваренная картошка. Очень вкусно. Естественно, под горячее начинается новая серия тостов. Потихоньку активность поедания снижается. Все больше тех, кто пропускает тосты.
В шестом часу вечера, когда на улице уже было темно, послышался скрип снега, затем топтанье на террасе и стук в дверь. Иду открывать. Едва распахивается дверь, раздаются громкие приветствия и поздравления с Новым Годом. Тусклая лампа высвечивает на террасе троих слегка подогретых мужиков-дачников. Среди них и тот, что приглашал меня. Пожимаю руки, отвечаю приветствиями и поздравлениями. Приглашаю в дом. Они отказываются: торопятся по делам. Это понятно – зимой если пришел на минуту, то лучше и не заходить: очистка валенок от снега займет больше времени, чем сам разговор. Мы коротко переговорили о местных новостях. Собственно, новости в основном городские. Какие могут быть деревенские новости зимой в такой глуши? Потом перешли к главному:
– Володя, приходи к нам в 22 часа.
– Хорошо, приду. Спасибо за приглашение.
– Давай, ждем.
Светя перед собой фонариками, они уходят друг за другом по тропинке.
По правде сказать, чувства у меня смешанные. С одной стороны, в такой день лучше в компании быть, чем одному. А с другой, – компания чужая, другое поколение – им за пятьдесят. Правда, пару раз я уже был в их компании. Весной масленицу с ними отмечал. Тогда человек десять дачников собралось. На улице шашлыки делали, самогоном запивали, соломенное чучело жгли. Днем это было. А вечером я от похмелья мучился. Потом еще на рядовом застолье осенью был. Но это были не очень продолжительные застолья без песен и танцев. «Вписался» тогда, вроде бы, нормально.
Но тут – капитальный праздник. Новый Год все-таки. Возьмутся вдруг хором песни застольные петь, или пляски народные плясать, а я как белая ворона буду. По ихнему ни спеть, ни сплясать не смогу. Городской человек, привыкший к молодежным компаниям. Как бы людям своей пассивностью настроения не испортить. Вот Андрей или Виктор в самый раз вписались бы. Оба деревенского происхождения и из того же поколения.
А ведь, к тому же, пить придется. Эти мужики солидно принимают. Не напиваются, но такие дозы мне не под силу. Поэтому среди них в плане выпивки всегда сачкую, но все равно в организм попадает больше, чем при редких застольях у меня. Я и раньше-то очень умеренно выпивал. Теперь Бог не позволяет мне баловать с выпивкой: для работы нужна ясная голова. Потому за неактуальную выпивку наказываюсь необычно сильным похмельем. Чем дальше, тем меньше радости я получаю от алкоголя.
Ладно, будь что будет.
Вот уже 21–45, пора. Одеваюсь, беру заготовленное к общему столу блюдо, вино и фонарь, выхожу на улицу. Темно, звезд не видно, лишь редкие огоньки светящихся окон в разных местах. Тепло – около 0°С. Под ногами мокрый снег. По тропинке между невысоких сугробов дохожу до дороги. На улице – никого. Сочетание теплой погоды, темноты и предпраздничного настроения дает странное ощущение радостного уюта. По дороге иду до перелеска.
За перелеском открывается улица, на которой дом, в который приглашали. Окна нескольких домов на этой улице ярко светятся. Встречающих Новый Год в деревне, оказалось больше, чем я предполагал. На других улицах – тех, что до перелеска, окна светятся лишь в одном доме.
Вот и тот самый дом. Стучусь, захожу. Дома только хозяин с хозяйкой. Поздоровались, поздравились. Я оказался первым гостем. Ожидается еще десяток гостей. Видать, капитально решили отпраздновать. Слегка неловко, что первым оказался, хотя пришел точно в назначенное время.
Длинный стол в основном уже накрыт. Гости загодя принесли свои блюда и бутылки. Весь стол заставлен отменными домашними закусками. Глаза разбегаются. На плотно заставленном столе место находится лишь для нескольких бутылок. Остальные бутылки прохлаждаются, выстроившись шеренгой на подоконнике. В основном шампанское и водка явно хорошего происхождения.
Помогаю хозяевам расставить последние блюда с салатами и студнями. По телевизору идет «Голубой огонек». Хозяин предлагает для разгону пиво или по сто грамм. Отказываюсь – успеется. И так рано начинать будем.
Один за другим подходят гости. Радостно оживлены, в разговорах чувствуется предвкушение праздника. Конечно, ведь главный праздник! Для многих – самый радостный момент года. К тому же, не часто такой компанией собираться удается.
В целом собралось двенадцать человек. В 22–20 рассаживаемся за стол. Тост за встречу. Звяканье столовых приборов о посуду. Все накладывают от всего понемногу, закусывают. Неловкое молчание, изредка нарушаемое осторожными одиночными фразами. Все-таки непривычно такой компанией собираться. Общий разговор как-то не клеится.
Тост за Старый Год. Общение потихоньку завязывается. Тост за Новый Год. Тост за дам. Тост за хозяйку. И так далее. Странно, чего так торопятся? С такими темпами уже к часу ночи «поплохеть» может. Хоть и увиливаю, как могу, но количество попадающего в организм спиртного угрожающе растет. Ладно, уж в Новый-то Год чего не выпить? Слегка зашумело в голове. Теперь общение за столом вроде наладилось. Правда, все вертится вокруг охоты. Больше половины здешних мужиков балуются охотой и рыбалкой. То и дело атмосферу общения портит телевизор. Выразительная речь юмориста бесцеремонно рвет в клочья ткань разговора. В такие минуты наступает молчание, все дружно утыкаются в экран.
Я не охотник, поэтому единственное, о чем смог рассказать присутствующим – полярное сияние, которое наблюдал здесь в октябре. Из присутствующих никто не видел его, поскольку находились на тот момент в городе. Слушали с интересом. Интересно, до которого часа гулять будут – до трех, до пяти утра?
23-00. Краткий перерыв. Некоторые идут курить, некоторые разговаривают, остальные смотрят телевизор. Хоть и некурящий, присоединился к компании курильщиков, чтобы проветриться на улице. Вскоре снова зовут за стол. Ставят горячее: цыпленок-чахохбили и отваренная картошка. Очень вкусно. Естественно, под горячее начинается новая серия тостов. Потихоньку активность поедания снижается. Все больше тех, кто пропускает тосты.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента