Владислав Глушков. Клинок Судеб

 
   – Вы, кто такой и откуда здесь взялись?
 
   – Я? Странно, что ты меня не узнал. Я твой самый преданный друг, а тот, Белый, он так, на него можно не обращать внимание.
 
   – Я не знаю Вас, и мои друзья не прячут от меня лица.
 
   – Это не важно, знаешь ты меня или нет, важно, что я знаю тебя, и очень давно. Я с тобой с самого моего рождения, ты дал мне жизнь, ты впервые напоил меня, даже не напоил, а так дал попробовать, вкусить самого опьяняющего напитка в этом мире, и с тех пор ты регулярно утолял мою жажду, которая становилась всё сильнее и сильнее, с каждым глотком. Мы с тобой связаны и не можем жить друг без друга, ты без меня, потому, что тебя некому защитить, я без тебя, потому, что меня некому напоить. Вот так и живём уже много, много лет. А этот, Белый, он только мешает нам постоянно. Вот и сейчас он пытался тебе внушить. Что всё можно изменить. Бред, самый настоящий бред. Ничего изменить нельзя, всё написано ещё в самом начале пути, и есть только одна дорога, по которой человеку суждено пройти. Всё, шаг вправо, шаг влево расстрел. Путь обрывается, и тебя вновь возвращают в самое начало, чтобы не делал глупостей и не сворачивал с предначертанного тебе пути.
 
   – Как то загадочно ты говоришь, не могу понять я тебя, того, Белого не понял, и тебя понять не могу. Я живу свою жизнь, ни тебя, ни того, другого, знать не знаю и знать не хочу. И прекращайте все вот эти ваши штуки, надоели уже.
 
   – Как знаешь, только вот от судьбы-то не уйти, как не старайся. Ты связан со мной, и я нужен тебе, точно так же как и ты мне. Подумай на досуге, зачем ты сюда приехал. Может и поймёшь. – Сказав это, Чёрный растворился точно так же как и перед ним Белый.
 
   Семён оглянулся по сторонам, ему казалось что с того момента, как он пришёл на озеро прошло как минимум пол дня, но солнце как и прежде висело над самым горизонтом, пробиваясь сквозь деревья и пытаясь разогнать сумерки, туман продолжал клубиться над озером, но теперь уже не складывался ни в какие фигуры. Трошин сбросил одежду и с разбега прыгнул в озеро. Холодная вода обожгла тело, здесь было достаточно глубоко, но вода настолько чистая, что Семён прекрасно видел весь подводный мир. Удивительно, но в этой болотистой местности озеро имело чистейшее песчаное дно. Кое-где на нём лежали коряги и старые брёвна, росли кусты водорослей, среди которых пряталась рыба. Семён проплыл под водой, насколько хватило воздуха, вынырнул, сделал глубокий вдох и вновь погрузился под воду. Ему был интересен этот подводный мир, солнце уже поднялось немного выше и прекрасно пробивалось сквозь толщу воды, давая рассмотреть всё в мельчайших подробностях.
 
   «Да здесь рыбы, оказывается, тьма, – подумал Семён, – нужно попросит Макара, что бы снасти раздобыл и привёз, всё же разнообразие в кухне будет».
 
   Он вынырнул далеко от берега, развернулся и энергично поплыл назад, стараясь согреться. Выскочил на берег, растёрся прихваченным с собой полотенцем, оделся и пошёл в лагерь. Его товарищи уже встали, кто-то умывался, кто-то хлопотал возле костра, жизнь кипела в лагере.
 
   – Ну, что Саймон, где сегодня копать будем, – поинтересовался за завтраком «Африка». – Есть какие-то конкретные намётки?
 
   – Ты, считаешь, что они должны быть?
 
   – Я не знаю, но ты сегодня всю ночь с кем-то разговаривал, а потом как ненормальный подскочил и унёсся на озеро. Там-то хоть что делал?
 
   – Купался, – коротко, не вдаваясь в подробности, ответил Семён.
 
   – Совсем с ума спятил, там же вода ледяная. Да и прохладно утром было.
 
   – Ничего, мне в самый раз.
 
   – А ночью ты с кем разговаривал? – Поинтересовался в свою очередь Вик.
 
   – Да ни с кем, так кошмар очередной приснился.
 
   – Понятно. А вот мне уже кошмары не снятся, сплю как младенец.
 
   – Да, у меня тоже прошло, – согласно кивнул «Лось», – теперь сон крепкий, наверное, это просто из-за нового места было.
 
   – А мне сегодня вновь приснился, – сказал «Африка», – и сон такой противный, и кошмаром не назвать, гадко как-то.
 
   – А что приснилось? – Поинтересовался Вик.
 
   – Да понимаешь, что я пить хочу, просто умираю, кто-то мне протягивает чашу, в ней жидкость плещется и запах такой дурманящий. Я смотрю, а это полная чаша крови, а пить так хочется, что я прямо ощущаю себя на губах её солоноватый привкус, сил нет никаких, удержаться, я к чаше тянусь. А тот, кто протянул, назад её забирает, и не даёт мне, а я просто готов умереть ради этой чаши с кровью. Фу, гадость, какая. – «Африка» поморщился и сплюнул. – До сих пор привкус этой крови чувствую, настолько всё было реально. Я как встал, так, наверное, литра два воды за раз выпил.
 
   – Это точно ужас, – согласился «Лось», – такое приснится, так и выблевать модно.
 
   – Ладно, хватит болтовнёй заниматься, – прервал беседу Семён, – пошли работать. Копать сегодня будем вон в том углу, указал он в сторону противоположную тропе через болота.
 
   – Так мы там уже копали, – возразил Вик.
 
   – Значит глубже и шире надо копать.
 
   – А, почему не в центре?
 
   – Потому, что по преданию кузня стояла на окраине деревни.
 
   – А мы что кузню ищем?
 
   – Если не кузню, то её остатки точно. Всё встали, пошли.
 
   Они быстро убрали за собой, сполоснули посуду после завтрака, и, взяв лопаты, направились в сторону, определённую Трошиным, для сегодняшних раскопок.
 
   Весь день Семён работал без остановки, как будто кто-то его подгонял. Он, любитель перекуров и скорее руководства раскопами, чем личного участия, сегодня даже отказался от обеда. Почему-то он был уверен, что именно в этом месте надо искать старую кузню, стоявшую на этой поляне ещё в начале времён, как говорилось в легенде.
 
   «В самом начале времён чужак пришёл в деревню среди леса на болотах, построил на окраине кузню. Там его потомки создали то, что управляет миром и войной вот уже сотни за сотнями зим, и то, что будет управлять ими ещё сотни за сотнями, пока создавший его не возьмёт вновь молот в руки, не разожжёт древний горн и не соединит белое с чёрным, пролив кровь одного на другого. Много раз возвращался создатель в кузню, и всякий раз откладывал работу на потом. Но ни что не вечно, не вечен и он, последний раз может он вернуться, в последний раз попытаться соединить не соединяемое, если до этого не даст вновь испить им напиток жизни и смерти. А коль напоит одного, то и второй напьётся, и силы их преумножаться и страх навеки поселится в душах живущих, и придёт вечная зима».
 
   Он хорошо запомнил эти строки из древнего манускрипта, который ему показали. Хотя и прочёл их всего один раз. Он тогда не понимал о чём идёт речь, да и сейчас ещё не понял, но те два гостя, что посети его на озере и те видения, которые творил туман, наталкивали Семёна на самые мрачные мысли.
 
   Солнце уже село за деревья, его товарищи закончили работать, а Трошин всё копал и копал очередной шурф в надежде натолкнуться на остатки хижины и он не обманулся в своих ожиданиях. Становилось совсем темно, и копать дальше смысла не было, но Семён решил немного ещё расширить шурф, он подтесал стенку, потом взял чуть глубже и внезапно вслед за лопатой обвалился большой пласт земли, открывая верхушку бревенчатой стены. Семён мер, пытаясь рассмотреть в темноте находку.
 
   – Ты, долго ещё думаешь здесь копошиться, – услышал он со стороны голос Вика, тот подходил к нему с фонариком.
 
   – Вик, иди скорее сюда, присвети, кажется, я нашёл.
 
   Витька подбежал к Семёну и осветил то место, где обрушилась земля, действительно это была бревенчатая стена.
 
   – Ух, ты, неужели это та кузня, которую мы искали?
 
   – Кто знает, пока не раскопаем полностью, не узнаем.
 
   – Так, что будем копать?
 
   – Нет, сегодня не будем, поздно уже темно, в темноте можем, что-то не заметить, нарушить, или сами пораниться. Начнём завтра с утра. Но то, что мы нашли хоть какое-то строение, говорит, что мы на правильном пути. Ладно, пошли ужинать, что там у вас?
 
   – Пойдём я картошки с грибами натушил.
 
   – А грибы где взял?
 
   – Странный вопрос, мы же в лесу. – Удивился Витька.
 
   – Ах, да, что-то я не сообразил.
 
   Они выбрались из шурфа и направились к костру. Там Семёна ждал ещё один сюрприз. Что-то возле стола было не так, как обычно, Семён пока не мог понять что, но скоро понял, за столом сидел лишний человек. Да, лишний, там должно было быть две тени, потому, что Витька вот тут, рядом с ним шёл, но там сидели трое.
 
   «Кто бы это мог быть? – Подумал Трошин. – Кто-то из местных? Не должны, они сюда боятся ходить. Дед Макар? Тоже без вариантов, если он предпочёл в самый первый раз ночевать в лесу один, но не идти сюда, значит не он. Тогда кто?»
 
   Они подходили ближе, и тут от стола донёсся весёлый девичий смех.
 
   – Это ещё кто? – Обернулся Трошин к Витьке Чёрному.
 
   – Да вот пришла, как стемнело, говорит, что внучка Макара.
 
   – И, что не побоялась через болота по темноте идти?
 
   – Говорит, что не побоялась, что она с детства здесь все тропы знает, и что на этой поляне частенько ночевать оставалась, это самое безопасное место в лесу, сюда не то, что бы люди, даже звери не заходят.
 
   – Интересно девки пляшут. Ни кто в деревне сюда не ходит, а эта прямо героиня выискалась, – пробубнил Семён себе под нос.
 
   – Так это ваш самый строгий и самый трудолюбивый предводитель, – девушка как будто почувствовала, что они подошли, – дай-ка я на тебя взгляну, – обратилась она к парню, поднимаясь и оборачиваясь. Но как только их газа встретились, улыбка моментально исчезла с лица девушки.
 
   Семён тоже начал разглядывать девушку, хотел, что-то у неё спросить, о вопрос застрял в горле, мороз пробежал по коже, и он просто отшатнулся от неё.

Глава 12.

   Ядрей сидел за столом, нахмурившись, он не спал почти всю ночь, размышлял, как быть дальше, как поступить. Вот здесь, рядом с ним лежали жена и дети того, кто уничтожил его род, убил самого дорогого человека, прямо на его глазах, человека, который оставил на произвол судьбы, в незнакомом городе его малолетних сестёр. Как поступить теперь ему, ему, поклявшемуся отомстить? Но тот, кто был виновен во всём и так уже был мёртв. Его убил его же соплеменник.
 
   «А эта женщина и эти девочки, разве они виноваты в том, что совершил их отец, – думал Ядрей, – но ведь и мои односельчане не были ни в чём виновны, когда их просто убивали. – Возражал он сам себе. – Но и Родгар не убивал лично, никого кроме деда, казалось, он вообще был против этого, и пошёл на уничтожение деревни под чьим-то давлением. Он и сестёр, которых, не купил торговец, решил не убивать, значит, дал им шанс на жизнь. Нет, – решил парень, – прежде чем принимать решение, жить этим людям, или умереть. Я должен всё разузнать, всё взвесить. Кинжал скор на расправу, но я не мясник, и не убийца, и если уж суждено испить чашу мести до дна, то и выпита она будет в честном поединке».
 
   Так он решил, и заснул под самое утро, а сейчас сидел за столом и слушал рассказ Крохара, обо всём, что творилось в деревне. Как Сигурд начал подбивать людей, как собрал всех на площади и как убил Родгара.
 
   – Я вот. Что хочу тебе сказать мальчик, – начала свой рассказ Вильга, после того как старый кузнец закончил, – ты конечно в праве убить нас, это будет честная месть, за всё сотворённое отцом вот этих девочек. Но прежде знай, что мой муж был честным человеком, и он никогда не пошёл бы в твою деревню, но однажды пришёл Сигурд, он начал рассказывать Родгару про страны солнца, и про то, что, он, Родгар может стать великим правителем, во всём поднебесье. Стоит только лишь найти кузнеца, который живёт в лесу, среди болот, найти и остановить его руку, пока тот ещё не закончил ковать меч. Заставить его сделать на клинке нужную гравировку, тем самым вдохнув силу в клинок, и тогда эта сила завоюет всё поднебесье, и он Родгар сможет увести своё племя с края земли в страну солнца, туда, где день длинен и жарок, а ночь коротка и тепла. Туда, где живут самые счастливые люди. Мой муж поверил Сигурду, и он не хотел никого убивать, но по дороге к вашей деревне, Сигурд не отходил от Родгара. Он постоянно ему нашептывал, что народ, владеющий великим клинком, просто так его не отдаст, и что их нужно всех уничтожить, а молодых продать в рабство, и купить на эти деньги заготовки для мечей. Потому, что завоевать всё поднебесье, можно будет только с сильный войском, хорошо вооружённым. Это рассказал мне мой муж, когда они вернулись, а ещё он говорил, что ты хороший мастер, но просил никому об этом не рассказывать, он и имя тебе разрешил дать, только лишь, для того, что бы ты обжился у нас, и смог стать нашим соплеменником. Он знал, что тебе исполнилось пятнадцать прошлой весной, и у тебя уже есть имя.
 
   – Но как он мог знать это? – Удивился Ядрей. – Этого не знал ни кто.
 
   – Не знаю. Может Крохар проболтался?
 
   – Нет, я не говорил никому, что ты мастер, хотя конечно видел, как ты не старался это скрывать.
 
   – Значит, мне нужно идти в деревню.
 
   – Нет, никому из нас в деревню возвращаться нельзя, – возразила Вильга.
 
   – Мне надо идти.
 
   – Сигурд просто убьёт тебя, – попыталась остановить Ядрея Синга.
 
   – Нет, не убьёт, я ему нужен. Вы говорите, что клинок ещё не закончен, что на него нужно нанести гравировку, да и закалить правильно, что бы он действительно стал клинком. Значит, Сигрду нужен мастер. Я должен идти в деревню.
 
   – Да, ты прав, согласился Крохар, ему действительно нужен хороший кузнец. К тому, же кроме меча нужно ковать наконечники для стрел, кольчуги и другие мечи. У тебя будет много работы, но как только ты её сделаешь, он тебя убьёт.
 
   – Но у меня есть кинжал, я смогу защищаться.
 
   – Мальчик, ты не воин, ты мастер, ты не справишься с сильным, опытным бойцом.
 
   – Значит, я тоже должен стать воином. Крохар, ты воин?
 
   – Нет.
 
   – Кто, тогда меня научит искусству войны?
 
   – Я помогу тебе сынок, – неожиданно сказала старуха, всё это время сидевшая молча и слушавшая рассказ. – Я могу приходить в деревню, меня точно ни кто не тронет, и я буду тебя учить искусству убивать, но запомни, сейчас и навсегда, это искусство принесёт тебе боль и страдания, поэтому ты должен будешь применять его только лишь для защиты, и никогда не убивать, если только нет другого выхода. Ты мне должен пообещать это прямо сейчас.
 
   – Обещаю, – ответил Ядрей вставая.
 
   – И второе, ты сейчас и навсегда забудешь о мести. В твоём сердце должно поселиться добро, только оно может спасти тебя и твоих близких.
 
   – У меня нет больше близких.
 
   – Так ли это мальчик? Подумай хорошо, прежде чем отвечать.
 
   Ядрей задумался. Он посмотрел по сторонам, здесь с ним за одним столом, сидел старый кузнец, который за последний год стал его учителем. Девушка, которая по непонятной пока ему самому причине, тоже стала ему дорога, он понимал, что не сможет никогда сделать ей больно, он посмотрел на Сингу, та улыбнулась и отвела взгляд. Рядом с ней сидели ей младшие сёстры. Они так были похожи на его сестёр. А эта женщина, их мать, разве она сделала, что-то плохое ему? Нет, но сейчас она беззащитна вместе со своими детьми. Ядрей, вдруг, понял, вся ответственность за их жизни лежит на нём. И только лишь проявляя заботу о них, он может надеяться. Что там, в далёком городе, кто-то так же позаботится о его сёстрах, а это значит, что они будут жить, и он их найдёт, найдёт и они вернутся в родную деревню.
 
   – У меня есть близкие, извините, я был не прав. – Ответил он старой колдунье, прося прощения одновременно у всех присутствующих. – Но теперь мне нужно идти.
 
   – Да, теперь мальчик иди.
 
   – Но я буду приходить к вам, приносить еду.
 
   – Это у тебя вряд ли будет получаться, – возразил Вильга, – Сигурд не даст тебе такой возможности, да и тропа на болота тебе малознакома, ты можешь просто не дойти. Но как бы там ни было, мы будем ждать тебя и молиться.
 
   Ядрей встал, оделся, попрощался со всеми и вышел на улицу. Синга выскочила следом за ним.
 
   – Ядрей! – Парень обернулся, девушка подскочила к нему и обняла, всего на мгновение, – спасибо тебе, – прошептала она ему на ухо.
 
   – За, что? – Не понял парень.
 
   – Я буду ждать тебя, возвращайся, обязательно возвращайся, и тогда мы пойдём искать твоих сестёр. Я буду ждать тебя. – Она ещё раз обняла парня, потом развернулась и побежала назад в хижину.
 
   А Ядрей ещё несколько минут постоял, глядя ей вслед, и пошёл по направлению к деревне, ему предстоял тяжёлый путь, малознакомой тропой, и что ждало его в конце пути, не знал ни кто.

* * *

   Семён стоял, глядя на девушку, и не мог поверить своим глазам, это была та самая, которую он видел во сне. Что сидела там, в старой хижине, только тогда она казалась на несколько лет младше, а потом он видел её в тумане, и последняя самая яркая картинка. Где она лежала возле его ног, а он стоял с окровавленным кинжалом. Эта картина испугала тогда Семёна больше всего, и теперь увидев её рядом, живой, Трошин вновь испугался, испугался в первую очередь за себя потому что, до незнакомой девушки ему не было никакого дела.
 
   Алиса, дерзко глянула на Трошина, но как только встретилась с ним глазами, тут же отвела взгляд. Что-то её напугало в этом взгляде, но что она так и не поняла. Потом она уже более спокойно вновь посмотрела на парня. И на протяжении всего вечера, пока сидели, ужинали и болтали, она нет, нет, да и задерживала на нём свой взгляд. Было в нём, что-то особенное, в это молчаливом, и как её показалось суровом парне. Он тщательно скрывал от неё свой взгляд. Как будто пытался спрятать, что-то очень сокровенное внутри себя то, что ни при каких обстоятельствах, не должно стать известно именно ей. Она это видела, а ещё она несколько раз заметила страх, промелькнувший в его взгляде.
 
   – Интересно, а почему это ваш суровый и строгий вождь всё время молчит? – Поинтересовалась Алиса.
 
   – Да, кто его знает, обычно он у нас парень разговорчивый, – ответил за всех «Африка», – а вот сегодня с ним вообще, что-то невероятное творится, поднялся ни свет, ни заря, побежал на озеро купаться, а потом копал целый день, даже без остановки на обед.
 
   – На озеро? Ах, да я вот вам и снасти принесла, не только свежий хлеб, – опомнилась девушка, – дед Макар совсем из ума выжил, даже не сказал вам, что здесь на озере замечательная рыбалка.
 
   – А он, что ходил сюда рыбу ловить? – Спросил Семён.
 
   – Нет, он сюда боится ходить, впрочем, как и все в деревне. А я бегала. Здесь клёв просто обалденный, такое впечатление, что рыба, не пуганная с самого рождения этого озера.
 
   – Я это заметил, когда нырял, она не сильно от меня пряталась. Скажи, коль ты такой знаток здешних мест, почему в озере дно песчаное, вокруг болота, а в озере песок.
 
   – Да, кто же его знает, отчего так. Так видать матушка природа задумала. А что вы здесь ищите? – В свою очередь поинтересовалась Алиса.
 
   – Да, так, – уклончиво ответил Семён, – вчерашний день.
 
   – Прошлое нельзя тревожить, ни давнее на вчерашнее, иначе всё может поменяться. – Очень серьёзно заметила Алиса.
 
   – Да, брось, ты, – легкомысленно ответил девушке «Лось», – что там может поменяться. Мы вон с Саймоном. Сколько уже по раскопам ездим, столько всего накопали, что тебе и не снилось, и ничего у нас в жизни не поменялось.
 
   – Так это потому, что вы искали не прошлое. Вы настоящее откапывали. Это предметы, которые пролежали свой век в земле, и теперь им пришло время людям показаться. Это совсем другое, а вот если бы вы хоть чуть-чуть прошлое затронули, то сразу увидели бы.
 
   – Так мы и сейчас ищем то, что пролежало в земле не известно сколько.
 
   – Нет, здесь такого нет, здесь можете не искать, а вот прошлое своё найти можете. Но я вам не советую.
 
   – Почему это?
 
   – Будущее измените.
 
   – Так может мы, и хотим его поменять, надоело по раскопам ездить, а вот сейчас заказ выполним, и всё, больше никуда ездить не будем. – Усмехнулся «Лось», – будем только сидеть на берегу океана и «Текилу» хлестать.
 
   – В будущем не так всё просто, там может вас вообще не быть, и ни на какой берег океана вы не попадёте, – очень серьёзно ответила Алиса.
 
   – Это как не быть? Вот мы есть, значит и будем.
 
   – Ага, точно, – подтвердил слова товарища Вик, – если мы сейчас есть, значит, мы и завтра будем и послезавтра.
 
   – Это если у тебя, к примеру, вот сейчас сердечный приступ не случится, а до больницы здесь три дня лесом, пять дней полем, точно в реанимацию не успеть, – постаралась остудить пыл парня девушка. – Или, к примеру, пойдёте, завтра на озеро рыбу удить, да и утоните. Такое тоже может быть. В этом случае, конечно, завтра вы будете, но не долго.
 
   – Слушай, Алиса, что это у тебя такие мысли мрачные, – спросил «Африка». – Ты часом не колдунья? Может порчу пришла на нас навести?
 
   – Нет, я-то не колдунья, но знаю одно, что вот тот человек, который вас сюда отправил, он вам добра не желал, и ему совершенно наплевать, вернётесь вы отсюда или нет.
 
   – Как это наплевать, он нам денег должен будет, да и находку ему нужно будет забрать. – Не понял замечания девушки «Лось».
 
   – Находку он и здесь на месте может забрать, когда вас уже не будет, просто придёт и заберёт, а вы к этому времени будете уже кормом для червяков.
 
   – Слушай, откуда такие мрачные прогнозы? Это тебя случайно не наш друг сюда прислал? Хотя нет. Ему не интересно, что бы мы поиск прекратили, – ответил сам себе Семён.
 
   – Да ни кто меня не присылал, я сама приехала к деду на лето. Узнала, что здесь раскопки начались, вот и пришла посмотреть, тут много, кто хотел копать. Да мало у кого получалось.
 
   – Мы это уже в деревне слышали. Ты нас этими сказками не напугаешь.
 
   – Да я и не пугаю, так факты излагаю.
 
   – Ничего, мы вот уже вторую неделю копаем, и ничего, даже кошмары сниться перестали, – сообщил Вик.
 
   – Так вам и кошмары снились? – Удивилась девушка. – Тогда я на вашем месте точно собралась бы и уехала. Кошмары, это не хорошая примета.
 
   – Чего это нам уезжать, если мы уже кое-что откопали, – не унимался Вик.
 
   – Что откопали, – сразу заинтересовались остальные.
 
   – Да вон Саймон на какую-то стену натолкнулся, завтра узнаем, сегодня уже поздно и темно.
 
   – Ладно, вижу мне не переубедить вас, да я и не стремлюсь. Но вы хотя бы позволите мне побыть здесь с вами и посмотреть, что вы там нашли?
 
   – Да, пожалуйста, – согласился Трошин, без долгих уговоров, – в раскопках, конечно, тебя использовать бесполезно, много не накопаешь, а вот рыбу ловить, да есть готовить, ты вполне могла бы. Это и нам даст дополнительные руки, не придётся отрываться на хозяйственные дела.
 
   – Отлично, я согласна, – обрадовалась девушка.
 
   – Так, хоть согласна, хоть нет, а идти тебе в ночь, всё равно некуда, – как то слишком равнодушно ответил Семён. – Так, что выбирай палатку и размещайся, у нас в каждой место найдётся.
 
   – Класс, в таком случае я буду спать вон в той, – указала Алиса на палатку где жил Семён с «Африкой».
 
   – Я так и знал, – досадливо произнёс Николаев, – тогда я перебираюсь к Вику с «Лосём». Не могу я спать в одной палатке с бабой, если только у нас постель не общая. Но тогда какой сон?
 
   – Алиса, а может, всё-таки нашу палатку выберешь? – Поинтересовался на всякий случай Вик.
 
   – Нет, я уже выбрала, но клянусь, я не знала, кто там живёт.
 
   – Ладно, на том и порешим, – прекратил прения Трошин, – времени уже много, а работы завтра ещё больше, так, что разбредайтесь по палаткам. Ты Иван, коль решил перебираться, то перебирайся. А ты, – обратился он к Алисе, – можешь взять, вон там, в хозяйственной палатке запасной матрас и постель, и стелиться себе.
 
   – Спасибо, – поблагодарила девушка, и пошла к хозяйственной палатке, – мальчики, – позвала она оттуда. – Может кто-нибудь поможет мне его накачать?
 
   – Сейчас помогу, – отозвался Вик, – хотя напрасно ты в нашей палатке жить не захотела, Семён он самый беспокойный, ему до сих пор, что-то снится.
 
   – А может, я его успокоить хочу? – Загадочно произнесла девушка.
 
   – Похоже, работы мы завтра вовремя не начнём, да и на завтрак от нового повара рассчитывать не приходится, – сделал глубокомысленный вывод «Африка», перебираясь в соседнюю палатку.
 
   Девушка, хотела сразу, что-то ответить, но потом передумала.

* * *

   Зимний день на севере короток, солнце только на короткое время поднимается над горизонтом, и вновь прячется, не балуя ни людей, ни зверей. Уже давно стемнело, и Ядрей подумал было, что он заблудился. Прошедшая ночью пурга изменила лес, и те ориентиры, которые он приметил вокруг тропы, когда шёл с Сингой, пропали. Он сам не понимал, как ему удалось пройти через болота и ни разу не попасть в трясину, которая здесь подогревалась подземными газами, и никогда не замерзала, даже в самые лютые морозы. Так, могла только покрыться тонкой корочкой льда, что делало её ещё опаснее.
 
   Старые люди говорили, что это подземные боги топят свои печи, и греют болото. Они заманивают людей этим теплом в своё подземное царство, а уж потом никогда не отпускают. Если кто выслужится, то того ставят надзирателем над болотами, это водяные и всякая болотная нечисть. Которые в свою очередь оберегают болота от постороннего глаза, а заодно и за людьми охотятся, особенно за молодыми девушками и мастеровитыми парнями. Ядрей не особо верил в эти сказки, но болот опасался, и у себя дома, хотя там они были не настолько коварны, а здесь в незнакомом лесу и подавно.
 
   Но сегодня Боги были на его стороне, он легко обошёл все топи и незамёрзшие полыньи, наконец, вышел в сухой лес, но здесь, похоже его начал водить Леший. Ядрей несколько раз ловил себя на мысли, что оказывается на одном и том же месте. Он страшно устал, давно уже съел взятые с собой краюху хлеба и кусок оленины, вода, бывшая в баклажке, замёрзла, хотя он и прятал её под одеждой. Ядрей хватал время от времени снег, но он не утолял жажду. Силы уже были на исходе, и он начинал понемногу замерзать, когда увидел сквозь редкие ветки деревьев огонёк, за ним ещё один, и ещё один, впереди была деревня.
 
   Ядрей обрадовался огонькам и ускорил шаг, он уже почти бежал, но огни от этого не становились ближе, наконец, парень совсем обессилил и упал на снег, а впереди, как и прежде, сквозь редкие ветки деревьев светились огоньки деревни.
 
   «Наверное, я совсем заблудился, – подумал Ядрей, – вот сейчас немного посижу под деревом, отдохну и пойду дальше. Я должен дойти до деревни, только надо хорошенько осмотреться по сторонам».