Поэтому люди, давно были готовы к приезду нового Русского хозяина, ни ещё не знали, как этот хозяин отнесётся к ним, но знали, как его зовут, и что он человек среднего возраста, женатый и имеет двух дочерей. Месье Серж, как мог, старался внушить людям, что не нужно бояться новых хозяев из России, что они такие же люди, как и все, конечно имеют свои недостатки, но у них и масса достоинств. И, тем не менее, все с опасением ожидали приезда, наверное, сказывалось не знание той далёкой северной страны, долгие годы пропаганды и слухи о буйстве на Европейских курортах новой Русской бизнес элиты. А ещё люди боялись, что они просто не понравятся новым хозяевам, и те привезут с собой, или наймут здесь своих соотечественников.
Да, в тот день они встречали новых хозяев на пороге дома, и все их опасения были написаны на лицах. Месье Жак представлял каждого по очереди, а Виктор Сергеевич смотрел в глаза и понимал все опасения людей. Поэтому он сразу решил их развеять, пригласив пройти за ним в дом. Люди проследовали за ним, куда идти и где лучше всего говорить с ними, Поздняков не знал, но на помощь пришёл господин Орли, он как будто почувствовал намерения нового хозяина, подсказав ему, что обычно месье Серж собирал персонал в гостиной.
– Уважаемые дамы и господа, – начал свою первую речь в новом качестве Виктор Сергеевич, я прекрасно понимаю Ваши опасения, хотя я человек и новый. Я в принципе не до конца ещё понимаю, как я здесь очутился, но коль судьбе было угодно это, то изменить я ничего не в состоянии. Месье Жак, – он повернулся в сторону адвоката и изобразил лёгкий поклон, – уже коротко рассказал мне об установленных в доме правилах, и я не собираюсь их менять. Вы все можете быть спокойны за свои места, я не стану нанимать дополнительный персонал, а тем более новый. Во-первых, я уверен, что каждый из вас справляется со своими обязанностями, а во-вторых, мы с женой и детьми всю жизнь прожили сами, у нас не было прислуги. Или как это называется у вас? Поэтому многое мы делать можем самостоятельно, но уверяю, что хлеб у вас отбирать не станем. Единственное, что может быть изменится на первых порах, так это кухня. И это не потому, что мы не доверяем вам, нет, просто у нас немного другие традиции, и мы должны привыкнуть к местной кухне. Поэтому, уж Вы мадам Клори, – он обратился к кухарке, – не обессудьте, если моя жена, или я иногда будем посещать ваше хозяйство и делать что-то сами. Но я обещаю, что мы с уважением будем относиться и к вашей кухне. Может быть, некоторые изменения претерпит ведение хозяйства, но это всё в будущем, а сегодня мы рады видеть вас и познакомиться с вами. Месье Жак сказал мне, что мы прибудем как раз к обеду, и если он действительно уже готов, я прошу всех в столовую, мне кажется, что за вкусным обедом нам с вами будет проще познакомиться, и мы сможем больше узнать друг о друге, прошу Вас дамы и господа.
На лицах людей появились радость и удивление, Виктор Сергеевич не знал, насколько дружественными были отношения между его предком и персоналом, работавшим в доме, но он поступил так, как поступил. Потом только посмотрел на Жака, получил одобрительную улыбку и во главе семейства пошёл за ним в столовую. Там уже суетилась Ивета, молоденькая девушка, лет двадцати, она была дочерью кухарки, и как большинство персонала работала в доме как бы по наследству. Когда-то её обязанности исполняла её мать, пока ещё была жива бабушка, занимавшаяся в то время кухней, потом бабушка умерла, мать перешла на кухню, а Ивета начала работать горничной. Она торопилась накрывать стол, дело в том, что изначально он был накрыт только на семью Виктора Сергеевича.
…
Так начался первый день пребывания Поздняковых в поместье. А теперь прошла уже неделя, неделя, на протяжении которой Виктор Сергеевич пытался разобраться со всем хозяйством. Его семья тоже не сидела, сложа руки, Ольга Юрьевна с головой ушла в домашнее хозяйство, она ездила на рынок за продуктами, выбирала всё вместе с мадам Клори, часто советуясь, и одновременно учась местным обычаям и традициям. Дочери же принялись изучать экономику предприятий и домашнего хозяйства. Они обе учились на экономическом факультете, поэтому для них экономика реального, да ещё и Французского предприятия были очень интересны. Старшая Мария, уже заканчивала обучение, ей оставалось постигать науку всего полгода, а вот младшая, Татьяна, была ещё только на втором курсе, но она тоже с интересом погрузилась в работу. Кроме того, девочки подружились с Иветой, и вечерами все вместе пропадали. Ивета знакомила их с ночным городом, водила на дискотеки, в общем, вовлекла в молодёжную жизнь. Они возвращались ближе к полуночи, валились с ног от усталости, а рано утром были уже на ногах и в деловых костюмах вновь отправлялись в офис управляющей компании.
Вся эта помощь была очень кстати, и Виктор Сергеевич смог, не отвлекаясь на текущие дела, углубиться в изучение архивов. Ему нужно было найти следы булавы. Неделю он не покидал кабинета, где разбирал все бумаги, внимательно прочитывал всё, что было написано на русском языке. Просил помощи у господина Орли, в прочтении бумаг на французском. Но так ничего и не мог найти. Он сидел, за заваленным бумагами столом охватив руками голову и ни чего, не понимая. Были разобраны последние бумаги из личных архивов, ни малейшего намёка даже на существование булавы, не то, что бы на её местонахождение. Единственное, что нашёл Виктор Сергеевич в маленьком сейфе, вмонтированном в стену в кабинете, и очень тщательно замаскированном, так это ключи от трёх банковских ячеек. Ключи были очень старыми, и почему-то их было больше, чем самих ячеек, которые арендовала когда-то Ольга Флёри. Семья платила постоянно за аренду трёх ячеек, а вот ключей оказалось четыре, причём четвёртый немного отличался от остальных трёх.
«Интересно, – подумал Виктор Сергеевич, вертя в руке четвёртый ключ, – ладно эти три понятно, на них эмблемы банка, и ячеек всего три, значит они именно от тех ячеек. Тогда от чего вот этот? Он очень похож на остальные, но есть и отличия. Нет, положительно нужно ехать тебе Виктор Сергеевич в Цюрих, здесь, похоже, следов булавы не отыскать. А с другой стороны. Зачем мне эти следы? Если я не думаю возвращаться домой, а я пока не думаю, она мне особо и не нужна. Если лежит себе где-нибудь, то пускай и дальше лежит». Его раздумья прервала Ивета.
– Месье, – она постучала в двери кабинета и вошла, – извините, месье, что вынуждена оторвать Вас от дел, но к Вам какой-то господин. Я ему сказала, что Вы заняты, но он настаивает, говорит, что это безотлагательное дело.
– Кто такой?
– Я не знаю, месье, он не представился, но очень настойчив, и, – здесь она запнулась.
– Что «И», Ивета?
– Похоже он русский.
– Понятно, – слово русский, несколько смутило Виктора Сергеевича, он на минуту задумался.
– Так, что мне передать господину, прервала его размышления Ивета.
– Да, извини, я отвлёкся, проводи, пожалуйста, господина в гостиную, я сейчас спущусь.
– Хорошо, месье.
«Интересно кого это черти принесли, – подумал Виктор Алексеевич, убирая назад в сейф ключи, – неужели соискатели булавы объявились. Вполне возможно, коль они узнали про наследство, наверняка знали и про место расположения этого самого наследства. Нет, видимо погорячился я, когда расставался с телефонами и карточками. Столько номеров потерял. Да ладно, что сделано, то сделано».
Гость стоял в гостиной, рассматривая портреты семейства Флёри, которыми были украшены стены.
– А у Вас занятные родственники, господин Поздняков, – обернулся он, услышав шаги Виктора Сергеевича, – да действительно занятные, – подтвердил он скорее сам себе, нежели кому-то.
– С кем имею честь и чем могу быть полезен? – Поинтересовался в свою очередь Виктор Сергеевич, подходя ближе и рассматривая гостя.
Это был человек лет восьмидесяти, восьмидесяти пяти, невысокого роста, суховатый. Его одежда, хоть и была старомодной, несколько поношенной, но свежей и хорошо отглаженной, вообще он создавал впечатление такого аккуратиста, у которого каждая вещ всегда знает своё место.
– Мы с Вами незнакомы, господин Поздняков, но я очень хорошо знал Вашего деда, месье Сержа, хотя никогда и не бывал в этом доме. Так же я помню его мать и дядю. Дело в том, что мой отец и Сергей Михайлович, дядя Вашего деда…
– Извините, что перебиваю Вас, – остановил повествование гостя Виктор Сергеевич, – но Вы так и не представились.
– Ох, ради Бога извините, старость, склероз, всё время спешу, в последние годы, стараюсь успеть всё. Но, наверное, это последнее моё дело. Так вот, меня зовут Леон Шварц, я простой служащий, но вот мой батюшка, он был дружен с Сергеем Михайловичем, Вашим прадедом, и конечно очень хорошо знал Вашу прабабушку, Ольгу Михайловну.
– Извините, ещё раз, вы назвались Леоном…
– Ах, да я привык уже здесь к этому имени, на самом деле меня зовут Леонид Дмитриевич. Но я продолжу.
– Да, конечно, ещё раз ради Бога извините.
– Мой отец и Ваш прадед, как я сказал, были дружны, они вместе бежали из России, в те далёкие годы, вместе мечтали вернуться, но так и не сбылись их мечты. Долгое время они жили в германии, но в тридцатом году мой отец женился на моей матушке и они переехали в Швейцарию. Некоторое время друзья не виделись, А вот перед самой войной, Сергей Михайлович приехал в Цюрих, где в то время мы жили, и стал устраивать какие-то дела. Мой отец был занят тогда и не мог участвовать во всех делах господина Полуэктова, хотя тот иногда просил его помочь. Но сами понимаете, у Вашего прадеда была поддержка со стороны Ольги Михайловны, в то время она уже давно вышла замуж, все фамильные ценности, которые им удалось вывезти за границу, они вложили в семейный бизнес господ Флёри, а мой отец женился на соотечественнице. Да и к слову сказать, наша семья никогда не была богатой, из России отец уезжал почти нищим. Но это отступление. Так вот в то время Сергей Михайлович купил в предместье Цюриха небольшую квартирку, и в последний раз уезжая в Германию, попросил моего отца, приглядывать за ней, оставив на эти цели некоторую сумму в банке. Конечно, деньги не вечны, они иногда заканчиваются, но месье Серж, Ваш дед знал о существовании этой квартиры, хотя она и была куплена на анонимное лицо, а, следовательно, не могла быть передана по наследству кому либо. Её содержание просто нужно было оплачивать. Кстати, Сергей Михайлович даже разрешил иногда, когда будет совсем невмоготу нашей семье жить там. И мы время от времени жили.
– Извините, я что-то не совсем понимаю, что Вы от меня хотите, – вновь перебил гостя Виктор Сергеевич, – давайте прервёмся. Я попрошу, что бы нам сварили кофе и тогда продолжим.
– От чашки хорошего кофе я, конечно, не откажусь, но всё-таки не стану дожидаться, а продолжу с Вашего позволения.
– Тогда одну минуту, – Виктор Сергеевич встал и вышел из гостиной буквально на минуту, – кофе будет через несколько минут, – сказал он, вернувшись, а пока может коньяк и сигару?
– Нет, спасибо не курю, – отказался Леонид Дмитриевич. – Я продолжу с Вашего позволения.
– Да, конечно.
– Так, на чём я остановился? Ах, да. В этой квартире мы время от времени жили, и конечно исправно оплачивали по ней все счета, сперва этим занимался мой батюшка, потом обязанности легли на меня. Деньги, как я уже говорил Вам, не вечны, месье Серж иногда приезжал в Цюрих, он никогда не ходил на ту квартиру, он приезжал, встречался со мной и оставлял чек, на некоторую сумму, которой, по его мнению, должно было хватить на присмотр за квартирой. Случалось это приблизительно раз в три – четыре года, в остальное время он мне звонил и спрашивал, не подскочили ли тарифы и достаточно ли у меня денег. Но вот средства, оставленные им в последний раз стали заканчиваться, а он всё не звонил и не звонил.
Ивета принесла кофе, и, расставив всё на столике, удалилась.
– Прошу, кофе, Леонид Дмитриевич, – пригласил гостя Виктор Сергеевич, наливая ароматный напиток в чашки. – Вы предпочитаете чёрный или с молоком?
– Спасибо, конечно чёрный, и без сахара.
– А я вот грешен, не могу пить не сладкий кофе. Немного разрядил обстановку Виктор Сергеевич. – Но прошу Вас, продолжайте, я слушаю.
– Да, конечно, – Шварц отхлебнул обжигающий напиток, – великолепно приготовлен, спасибо. Так вот, на чём я остановился? Ага. Я начал теряться в догадках, что произошло, дело в том, что звонил мне месье Серж всегда с разных телефонов, чаще даже из автомата, а его домашнего телефона я не знал, и не мог позвонить, что бы узнать, как мне поступать с квартирой дальше. Вот поэтому я навёл справки о месте проживания господина Флёри, и решил приехать лично, узнать что произошло. А когда приехал в Ваш город, мне сказали, что Серж Флёри умер, некоторое время назад, но в доме теперь живёт его наследник с семьёй, и что вы приехали из России. Узнав это, я тут же поспешил к Вам, сообщить, что денег на оплату квартиры осталось всего не один месяц, и если мы просрочим платежи хотя бы на два месяца, квартира по суду перейдёт в муниципальную собственность, как не востребованное имущество. Теперь решение за Вами, продолжать содержать квартиру, или оставить её.
– Интересно, интересно. А велика ли квартира?
– Нет, это маленькая квартирка с одной спальней, она располагается в старом доме, некогда это была окраина Цюриха. Сейчас город, конечно, разросся, но этот район не подвергся ни каким переменам.
– Понятно. А каково её состояние, и сколько она может стоить сегодня, да и вообще её можно продать, или как-то переоформить на меня?
– Этого я не знаю, с такими вопросами Вам лучше обратиться к юристу, думаю, что возможно, но только нужно видеть сами документы на квартиру. Ни я, ни мой отец их никогда не видели.
– Понятно. Вот, что Леонид Дмитриевич, если Вы не против, я, приглашаю Вас погостить у меня несколько дней. Дело в том, что как раз сегодня я думал над тем, что бы посетить Цюрих по некоторым делам. Поэтому, завтра или послезавтра мы смогли бы выехать туда вдвоём и на месте Вы мне всё покажите и расскажите. Вас устраивает такой расклад?
– Вполне, я человек старый, семьи у меня нет, и я волен. Поэтому с удовольствием останусь у Вас до того момента, когда Вы решите поехать.
– Вот и отлично, тога, я Вас покину, а Ивета, проводит Вас в гостевую комнату, ознакомит с распорядком дня, и Вы можете распоряжаться своим временем по Вашему усмотрению.
– Спасибо месье Виктор.
– В таком случае я прощаюсь с Вами до ужина, отдыхайте. Спасибо, что приехали и ввели меня в курс дела.
Виктор Сергеевич откланялся и поднялся в кабинет, нужно было запланировать поездку, попытаться найти концы к той квартире в Цюрихе, и связаться с господином Орли, может ему, что известно по этому делу.
Месье Жаку, к сожалению, ничего не было известно о существовании в Цюрихе, квартиры и он предостерёг Виктора Сергеевича от общения с подобными субъектами, хотя и согласился приехать на ужин, что бы лично побеседовать с господином Шварцем, на предмет выяснения, не мошенник ли тот. Виктор Сергеевич, ещё раз бегло просмотрел все архивы все записи, нет, нигде не было упоминаний о квартире в Цюрих.
«Но след-то должен остаться, хоть какой-то, – думал Поздняков, – и почему нужно было настолько засекречивать какую-то маленькую квартирку, уж не там ли спрятана эта самая булава? Или может его прадед вёл какую-то тайную жизнь? А деду она досталась по наследству, эта самая тайная жизнь? Да, чем дальше, тем вопросов всё больше и больше, а следов булавы как не было, так и нет. Ну, да ничего, главное, что пока не беспокоят соискатели. Значит можно ещё работать. Завтра, максимум послезавтра поеду в Цюрих, решено».
– Папа, сколько можно копаться в этих бумагах? – Старшая дочь стояла в дверях кабинете, судя по её позе, она стояла там уже давно. – Ты ужинать вообще-то собираешься, или нет?
– Маша, привет, я и не заметил, как ты вошла.
– Если, что так я здесь уже минуть пятнадцать сою и жду, пока ты на меня внимание обратишь.
– Извини.
– Извиняю, пошли к столу, уже все ждут. Ты сам собрал гостей и сам заставляешь всех ждать.
– Нет, погоди минуту.
– Что ещё?
– Вы там, когда дела разбирали, не заметили ни каких странных переводов, примерно раз в три – четыре года? Точнее даже не перевода, с таким периодом должны были выписываться чеки на фамилию Шварц.
– Нет, не помню, да мы так глубоко и не копали.
– Я тебя очень попрошу, завтра покопайся в бумагах, мне нужно найти подтверждение, что такие чеки действительно существовали. Расспроси бухгалтеров, директора управляющей компании. В общем, нужно найти след.
– Хорошо, сделаю, а сейчас пошли.
– Да, пошли, – Виктор Сергеевич поднялся из-за стола, и направились вниз, в столовую.
Ужин прошёл в непринуждённой обстановке, а после ужина Виктор Сергеевич попросил месье Жака и господина Шварца, пойти с ним в гостиную, где Леонид Дмитриевич ещё раз, специально для господина Орли пересказал историю с квартирой. После того, как гость закончил своё повествование, в гостиной нависла тишина. Ни кто из присутствующих не решался нарушить её. Наконец, Виктор Сергеевич, решился.
– Месье, Жак, что Вы думаете по этому поводу?
– Да, всё это действительно очень занимательно и таинственно, – согласился адвокат, – честно говоря, я никогда не слышал про существование квартиры в Цюрихе, но видимо это было дело исключительно семейное, причём, не семьи Флёри.
– Я Вам рассказывал про гостей, которые меня посетили, сразу после моего приезда домой. Как Вы думаете, может это быть след того самого артефакта?
– Знаете, месье Виктор, сразу после Вашего рассказа, я не верил, и считал, что Вы поступили немного неправильно, приняв решение сорвать с места всю семью, но вот сегодня у меня закралось подозрение, что я ошибся.
– И что вызвало у Вас эти подозрения?
– Рассказ, господина Шварца. Да, вполне возможно существование некоего артефакта, который совсем неизвестен ни современной истории, да в принципе никому. Да, сознаюсь, после нашего с Вами разговора я начал наводить справки. И признаюсь Вам, что ничего, точнее даже совершенно ничего не нашёл. Нигде, ни какого упоминания про эту. Как Вы её назвали? Ах, да, булаву.
– Я тоже ничего ни где не нашёл, сколько не старался, но эти люди что то знали. Не может быть, что серьёзные организации, я, конечно, не беру во внимание тех опереточных казаков, но ФСБ и СБУ, это, согласитесь серьёзные организации. Не могли они повестись на легенду, про которую вообще ни кто ничего не знает.
– Согласен, у Ваших спецслужб общее прошлое, одни корни и одна школа, они пользуются общими архивами, и базами данных, и история, рассказанная, господином Шварцем ещё раз подтверждает, что они не ошибаются. Поэтому, нужно искать, а значит ехать в Цюрих.
– Я и собирался завтра или послезавтра поехать, только вот ещё не решил как.
– Лучше всего машиной. Это в первую очередь свобода передвижения. Я Вам помогу, у меня сын работает в местной полиции, сейчас он в отпуске, поэтому вполне может немного подработать, он с удовольствием согласится составить Вам компанию, там более, что давно хотел посетить Швейцарию.
– Спасибо, большое, месье Жак.
– Не стоит благодарности. Так, когда Вы планируете выезжать?
– Думаю, что послезавтра с утра.
– Тогда, завтра я к Вам пришлю Люка, и Вы сможете обо всём с ним переговорить.
– Хорошо, я буду его ждать.
Месье Жак посмотрел на часы.
– Да, что-то мы с Вами засиделись господа, время уже позднее, и я вынужден откланяться, завтра много дел, да и господин Шварц, пожалуй, хочет отдохнуть с дороги.
– Спасибо, господин Орли, мне действительно уже давно пора быть в постели, в моём возрасте не стоит слишком злоупотреблять ни коньяком, ни ночными посиделками.
– Да, конечно, господа, я прошу прощения, что вынужден был задержать Вас, и я очень благодарен Вам за помощь.
Ости разошлись, а Виктор Сергеевич, поднялся в кабинет, и снова взялся за бумаги. Теперь его интересовала переписка Ольги Михайловны с её братом, Сергеем Михайловичем, точнее даже не переписку, это были лишь письма Сергея Михайловича к сестре. Не очень толстая стопка писем, все они были написаны ещё тем дореволюционным языком. Читать их оказалось интересно, но сложно, постоянно путались буквы, которые давно уже не употреблялись в современном Русском языке. Виктор Сергеевич впервые взял в руки эту стопку писем, перетянутых обычным шнурком. Он считал, что это чужая, приватная жизнь, и ни кто не вправе заглядывать в неё, даже спустя столько лет. Но сегодня он решился развязать шнурок, заглянув в далёкое прошлое.
Виктор Сергеевич выпил уже не одну чашку кофе, перечитывая письмо за письмом, он надеялся натолкнуться хотя бы на намёк о той квартире, которую арендовал сперва Сергей Михайлович, а впоследствии и его племянник. Стопка писем таяла на глазах, а упоминаний, или хотя бы намёка на квартиру, не говоря уже про булаву, так и не было. Только лишь в последнем письме, Сергей Михайлович сообщал сестре о приближающейся войне, о том, что его именитого товарища, так он в письмах часто называл гетмана Скоропадского, часто посещают с предложениями сотрудничества, от которых, тот в свою очередь отказывается.
«Посему, милая моя сестрица, я решил покинуть Германию и перебраться в Цюрих, мне кажется, что Швейцария не станет принимать участие в войне ни на одной стороне, а Германия в свою очередь не решится напасть на неё. Не так давно я снял небольшую квартирку на окраине Цюриха, и если его светлость позволит мне, я переберусь туда. Вам тоже не мешало бы выехать из Франции, хотя бы на первое время. Можете приехать ко мне и некоторое время пожить в Цюрихе, Квартирка, правда совсем маленькая, но я думаю, мы поместимся, и тебе, дорогая моя сестричка, должно быть здесь уютно, вместе с твоим замечательным мужем и несравненным сыном. Я же постоянно нахожусь в разъездах, и стеснять Вас не буду. Милая моя Ольюшка, Боже, как хочется вновь вернуться в Россию, в Киев, пройтись по старым, узким улочкам Подола, погулять по парку на Владимирской горке, и думаю, что это, возможно, стоит только дать согласие на многочисленные предложения новой Германской власти, но это просто невозможно. Нет, я не могу прийти в родной домой врагом, а другом меня ни кто там не ждёт».
Вот и все упоминания, совсем не понятно, согласилась ли Ольга Михайловна переехать в Цюрих, или так и осталась с семьёй во Франции. Виктор Сергеевич дочитал последние два письма, он так и не нашёл ничего, из того, что его интересовало. Он потянулся, доил уже давно остывший кофе и взглянул на часы. Стрелки показывали половину четвёртого.
– Однако ты засиделся, дорогой, – сказал сам себе Виктор Сергеевич, – всё сворачивайся и спать, завтра будет день, будет пища.
Он некоторое время ещё постоял в раздумье, отправляться в спальню, или всё-таки устроится здесь в кабинете на диване, потом махнул рукой, убрал все архивы, закрыл кабинет и отправился спать.
Глава 6.
Да, в тот день они встречали новых хозяев на пороге дома, и все их опасения были написаны на лицах. Месье Жак представлял каждого по очереди, а Виктор Сергеевич смотрел в глаза и понимал все опасения людей. Поэтому он сразу решил их развеять, пригласив пройти за ним в дом. Люди проследовали за ним, куда идти и где лучше всего говорить с ними, Поздняков не знал, но на помощь пришёл господин Орли, он как будто почувствовал намерения нового хозяина, подсказав ему, что обычно месье Серж собирал персонал в гостиной.
– Уважаемые дамы и господа, – начал свою первую речь в новом качестве Виктор Сергеевич, я прекрасно понимаю Ваши опасения, хотя я человек и новый. Я в принципе не до конца ещё понимаю, как я здесь очутился, но коль судьбе было угодно это, то изменить я ничего не в состоянии. Месье Жак, – он повернулся в сторону адвоката и изобразил лёгкий поклон, – уже коротко рассказал мне об установленных в доме правилах, и я не собираюсь их менять. Вы все можете быть спокойны за свои места, я не стану нанимать дополнительный персонал, а тем более новый. Во-первых, я уверен, что каждый из вас справляется со своими обязанностями, а во-вторых, мы с женой и детьми всю жизнь прожили сами, у нас не было прислуги. Или как это называется у вас? Поэтому многое мы делать можем самостоятельно, но уверяю, что хлеб у вас отбирать не станем. Единственное, что может быть изменится на первых порах, так это кухня. И это не потому, что мы не доверяем вам, нет, просто у нас немного другие традиции, и мы должны привыкнуть к местной кухне. Поэтому, уж Вы мадам Клори, – он обратился к кухарке, – не обессудьте, если моя жена, или я иногда будем посещать ваше хозяйство и делать что-то сами. Но я обещаю, что мы с уважением будем относиться и к вашей кухне. Может быть, некоторые изменения претерпит ведение хозяйства, но это всё в будущем, а сегодня мы рады видеть вас и познакомиться с вами. Месье Жак сказал мне, что мы прибудем как раз к обеду, и если он действительно уже готов, я прошу всех в столовую, мне кажется, что за вкусным обедом нам с вами будет проще познакомиться, и мы сможем больше узнать друг о друге, прошу Вас дамы и господа.
На лицах людей появились радость и удивление, Виктор Сергеевич не знал, насколько дружественными были отношения между его предком и персоналом, работавшим в доме, но он поступил так, как поступил. Потом только посмотрел на Жака, получил одобрительную улыбку и во главе семейства пошёл за ним в столовую. Там уже суетилась Ивета, молоденькая девушка, лет двадцати, она была дочерью кухарки, и как большинство персонала работала в доме как бы по наследству. Когда-то её обязанности исполняла её мать, пока ещё была жива бабушка, занимавшаяся в то время кухней, потом бабушка умерла, мать перешла на кухню, а Ивета начала работать горничной. Она торопилась накрывать стол, дело в том, что изначально он был накрыт только на семью Виктора Сергеевича.
…
Так начался первый день пребывания Поздняковых в поместье. А теперь прошла уже неделя, неделя, на протяжении которой Виктор Сергеевич пытался разобраться со всем хозяйством. Его семья тоже не сидела, сложа руки, Ольга Юрьевна с головой ушла в домашнее хозяйство, она ездила на рынок за продуктами, выбирала всё вместе с мадам Клори, часто советуясь, и одновременно учась местным обычаям и традициям. Дочери же принялись изучать экономику предприятий и домашнего хозяйства. Они обе учились на экономическом факультете, поэтому для них экономика реального, да ещё и Французского предприятия были очень интересны. Старшая Мария, уже заканчивала обучение, ей оставалось постигать науку всего полгода, а вот младшая, Татьяна, была ещё только на втором курсе, но она тоже с интересом погрузилась в работу. Кроме того, девочки подружились с Иветой, и вечерами все вместе пропадали. Ивета знакомила их с ночным городом, водила на дискотеки, в общем, вовлекла в молодёжную жизнь. Они возвращались ближе к полуночи, валились с ног от усталости, а рано утром были уже на ногах и в деловых костюмах вновь отправлялись в офис управляющей компании.
Вся эта помощь была очень кстати, и Виктор Сергеевич смог, не отвлекаясь на текущие дела, углубиться в изучение архивов. Ему нужно было найти следы булавы. Неделю он не покидал кабинета, где разбирал все бумаги, внимательно прочитывал всё, что было написано на русском языке. Просил помощи у господина Орли, в прочтении бумаг на французском. Но так ничего и не мог найти. Он сидел, за заваленным бумагами столом охватив руками голову и ни чего, не понимая. Были разобраны последние бумаги из личных архивов, ни малейшего намёка даже на существование булавы, не то, что бы на её местонахождение. Единственное, что нашёл Виктор Сергеевич в маленьком сейфе, вмонтированном в стену в кабинете, и очень тщательно замаскированном, так это ключи от трёх банковских ячеек. Ключи были очень старыми, и почему-то их было больше, чем самих ячеек, которые арендовала когда-то Ольга Флёри. Семья платила постоянно за аренду трёх ячеек, а вот ключей оказалось четыре, причём четвёртый немного отличался от остальных трёх.
«Интересно, – подумал Виктор Сергеевич, вертя в руке четвёртый ключ, – ладно эти три понятно, на них эмблемы банка, и ячеек всего три, значит они именно от тех ячеек. Тогда от чего вот этот? Он очень похож на остальные, но есть и отличия. Нет, положительно нужно ехать тебе Виктор Сергеевич в Цюрих, здесь, похоже, следов булавы не отыскать. А с другой стороны. Зачем мне эти следы? Если я не думаю возвращаться домой, а я пока не думаю, она мне особо и не нужна. Если лежит себе где-нибудь, то пускай и дальше лежит». Его раздумья прервала Ивета.
– Месье, – она постучала в двери кабинета и вошла, – извините, месье, что вынуждена оторвать Вас от дел, но к Вам какой-то господин. Я ему сказала, что Вы заняты, но он настаивает, говорит, что это безотлагательное дело.
– Кто такой?
– Я не знаю, месье, он не представился, но очень настойчив, и, – здесь она запнулась.
– Что «И», Ивета?
– Похоже он русский.
– Понятно, – слово русский, несколько смутило Виктора Сергеевича, он на минуту задумался.
– Так, что мне передать господину, прервала его размышления Ивета.
– Да, извини, я отвлёкся, проводи, пожалуйста, господина в гостиную, я сейчас спущусь.
– Хорошо, месье.
«Интересно кого это черти принесли, – подумал Виктор Алексеевич, убирая назад в сейф ключи, – неужели соискатели булавы объявились. Вполне возможно, коль они узнали про наследство, наверняка знали и про место расположения этого самого наследства. Нет, видимо погорячился я, когда расставался с телефонами и карточками. Столько номеров потерял. Да ладно, что сделано, то сделано».
Гость стоял в гостиной, рассматривая портреты семейства Флёри, которыми были украшены стены.
– А у Вас занятные родственники, господин Поздняков, – обернулся он, услышав шаги Виктора Сергеевича, – да действительно занятные, – подтвердил он скорее сам себе, нежели кому-то.
– С кем имею честь и чем могу быть полезен? – Поинтересовался в свою очередь Виктор Сергеевич, подходя ближе и рассматривая гостя.
Это был человек лет восьмидесяти, восьмидесяти пяти, невысокого роста, суховатый. Его одежда, хоть и была старомодной, несколько поношенной, но свежей и хорошо отглаженной, вообще он создавал впечатление такого аккуратиста, у которого каждая вещ всегда знает своё место.
– Мы с Вами незнакомы, господин Поздняков, но я очень хорошо знал Вашего деда, месье Сержа, хотя никогда и не бывал в этом доме. Так же я помню его мать и дядю. Дело в том, что мой отец и Сергей Михайлович, дядя Вашего деда…
– Извините, что перебиваю Вас, – остановил повествование гостя Виктор Сергеевич, – но Вы так и не представились.
– Ох, ради Бога извините, старость, склероз, всё время спешу, в последние годы, стараюсь успеть всё. Но, наверное, это последнее моё дело. Так вот, меня зовут Леон Шварц, я простой служащий, но вот мой батюшка, он был дружен с Сергеем Михайловичем, Вашим прадедом, и конечно очень хорошо знал Вашу прабабушку, Ольгу Михайловну.
– Извините, ещё раз, вы назвались Леоном…
– Ах, да я привык уже здесь к этому имени, на самом деле меня зовут Леонид Дмитриевич. Но я продолжу.
– Да, конечно, ещё раз ради Бога извините.
– Мой отец и Ваш прадед, как я сказал, были дружны, они вместе бежали из России, в те далёкие годы, вместе мечтали вернуться, но так и не сбылись их мечты. Долгое время они жили в германии, но в тридцатом году мой отец женился на моей матушке и они переехали в Швейцарию. Некоторое время друзья не виделись, А вот перед самой войной, Сергей Михайлович приехал в Цюрих, где в то время мы жили, и стал устраивать какие-то дела. Мой отец был занят тогда и не мог участвовать во всех делах господина Полуэктова, хотя тот иногда просил его помочь. Но сами понимаете, у Вашего прадеда была поддержка со стороны Ольги Михайловны, в то время она уже давно вышла замуж, все фамильные ценности, которые им удалось вывезти за границу, они вложили в семейный бизнес господ Флёри, а мой отец женился на соотечественнице. Да и к слову сказать, наша семья никогда не была богатой, из России отец уезжал почти нищим. Но это отступление. Так вот в то время Сергей Михайлович купил в предместье Цюриха небольшую квартирку, и в последний раз уезжая в Германию, попросил моего отца, приглядывать за ней, оставив на эти цели некоторую сумму в банке. Конечно, деньги не вечны, они иногда заканчиваются, но месье Серж, Ваш дед знал о существовании этой квартиры, хотя она и была куплена на анонимное лицо, а, следовательно, не могла быть передана по наследству кому либо. Её содержание просто нужно было оплачивать. Кстати, Сергей Михайлович даже разрешил иногда, когда будет совсем невмоготу нашей семье жить там. И мы время от времени жили.
– Извините, я что-то не совсем понимаю, что Вы от меня хотите, – вновь перебил гостя Виктор Сергеевич, – давайте прервёмся. Я попрошу, что бы нам сварили кофе и тогда продолжим.
– От чашки хорошего кофе я, конечно, не откажусь, но всё-таки не стану дожидаться, а продолжу с Вашего позволения.
– Тогда одну минуту, – Виктор Сергеевич встал и вышел из гостиной буквально на минуту, – кофе будет через несколько минут, – сказал он, вернувшись, а пока может коньяк и сигару?
– Нет, спасибо не курю, – отказался Леонид Дмитриевич. – Я продолжу с Вашего позволения.
– Да, конечно.
– Так, на чём я остановился? Ах, да. В этой квартире мы время от времени жили, и конечно исправно оплачивали по ней все счета, сперва этим занимался мой батюшка, потом обязанности легли на меня. Деньги, как я уже говорил Вам, не вечны, месье Серж иногда приезжал в Цюрих, он никогда не ходил на ту квартиру, он приезжал, встречался со мной и оставлял чек, на некоторую сумму, которой, по его мнению, должно было хватить на присмотр за квартирой. Случалось это приблизительно раз в три – четыре года, в остальное время он мне звонил и спрашивал, не подскочили ли тарифы и достаточно ли у меня денег. Но вот средства, оставленные им в последний раз стали заканчиваться, а он всё не звонил и не звонил.
Ивета принесла кофе, и, расставив всё на столике, удалилась.
– Прошу, кофе, Леонид Дмитриевич, – пригласил гостя Виктор Сергеевич, наливая ароматный напиток в чашки. – Вы предпочитаете чёрный или с молоком?
– Спасибо, конечно чёрный, и без сахара.
– А я вот грешен, не могу пить не сладкий кофе. Немного разрядил обстановку Виктор Сергеевич. – Но прошу Вас, продолжайте, я слушаю.
– Да, конечно, – Шварц отхлебнул обжигающий напиток, – великолепно приготовлен, спасибо. Так вот, на чём я остановился? Ага. Я начал теряться в догадках, что произошло, дело в том, что звонил мне месье Серж всегда с разных телефонов, чаще даже из автомата, а его домашнего телефона я не знал, и не мог позвонить, что бы узнать, как мне поступать с квартирой дальше. Вот поэтому я навёл справки о месте проживания господина Флёри, и решил приехать лично, узнать что произошло. А когда приехал в Ваш город, мне сказали, что Серж Флёри умер, некоторое время назад, но в доме теперь живёт его наследник с семьёй, и что вы приехали из России. Узнав это, я тут же поспешил к Вам, сообщить, что денег на оплату квартиры осталось всего не один месяц, и если мы просрочим платежи хотя бы на два месяца, квартира по суду перейдёт в муниципальную собственность, как не востребованное имущество. Теперь решение за Вами, продолжать содержать квартиру, или оставить её.
– Интересно, интересно. А велика ли квартира?
– Нет, это маленькая квартирка с одной спальней, она располагается в старом доме, некогда это была окраина Цюриха. Сейчас город, конечно, разросся, но этот район не подвергся ни каким переменам.
– Понятно. А каково её состояние, и сколько она может стоить сегодня, да и вообще её можно продать, или как-то переоформить на меня?
– Этого я не знаю, с такими вопросами Вам лучше обратиться к юристу, думаю, что возможно, но только нужно видеть сами документы на квартиру. Ни я, ни мой отец их никогда не видели.
– Понятно. Вот, что Леонид Дмитриевич, если Вы не против, я, приглашаю Вас погостить у меня несколько дней. Дело в том, что как раз сегодня я думал над тем, что бы посетить Цюрих по некоторым делам. Поэтому, завтра или послезавтра мы смогли бы выехать туда вдвоём и на месте Вы мне всё покажите и расскажите. Вас устраивает такой расклад?
– Вполне, я человек старый, семьи у меня нет, и я волен. Поэтому с удовольствием останусь у Вас до того момента, когда Вы решите поехать.
– Вот и отлично, тога, я Вас покину, а Ивета, проводит Вас в гостевую комнату, ознакомит с распорядком дня, и Вы можете распоряжаться своим временем по Вашему усмотрению.
– Спасибо месье Виктор.
– В таком случае я прощаюсь с Вами до ужина, отдыхайте. Спасибо, что приехали и ввели меня в курс дела.
Виктор Сергеевич откланялся и поднялся в кабинет, нужно было запланировать поездку, попытаться найти концы к той квартире в Цюрихе, и связаться с господином Орли, может ему, что известно по этому делу.
Месье Жаку, к сожалению, ничего не было известно о существовании в Цюрихе, квартиры и он предостерёг Виктора Сергеевича от общения с подобными субъектами, хотя и согласился приехать на ужин, что бы лично побеседовать с господином Шварцем, на предмет выяснения, не мошенник ли тот. Виктор Сергеевич, ещё раз бегло просмотрел все архивы все записи, нет, нигде не было упоминаний о квартире в Цюрих.
«Но след-то должен остаться, хоть какой-то, – думал Поздняков, – и почему нужно было настолько засекречивать какую-то маленькую квартирку, уж не там ли спрятана эта самая булава? Или может его прадед вёл какую-то тайную жизнь? А деду она досталась по наследству, эта самая тайная жизнь? Да, чем дальше, тем вопросов всё больше и больше, а следов булавы как не было, так и нет. Ну, да ничего, главное, что пока не беспокоят соискатели. Значит можно ещё работать. Завтра, максимум послезавтра поеду в Цюрих, решено».
– Папа, сколько можно копаться в этих бумагах? – Старшая дочь стояла в дверях кабинете, судя по её позе, она стояла там уже давно. – Ты ужинать вообще-то собираешься, или нет?
– Маша, привет, я и не заметил, как ты вошла.
– Если, что так я здесь уже минуть пятнадцать сою и жду, пока ты на меня внимание обратишь.
– Извини.
– Извиняю, пошли к столу, уже все ждут. Ты сам собрал гостей и сам заставляешь всех ждать.
– Нет, погоди минуту.
– Что ещё?
– Вы там, когда дела разбирали, не заметили ни каких странных переводов, примерно раз в три – четыре года? Точнее даже не перевода, с таким периодом должны были выписываться чеки на фамилию Шварц.
– Нет, не помню, да мы так глубоко и не копали.
– Я тебя очень попрошу, завтра покопайся в бумагах, мне нужно найти подтверждение, что такие чеки действительно существовали. Расспроси бухгалтеров, директора управляющей компании. В общем, нужно найти след.
– Хорошо, сделаю, а сейчас пошли.
– Да, пошли, – Виктор Сергеевич поднялся из-за стола, и направились вниз, в столовую.
Ужин прошёл в непринуждённой обстановке, а после ужина Виктор Сергеевич попросил месье Жака и господина Шварца, пойти с ним в гостиную, где Леонид Дмитриевич ещё раз, специально для господина Орли пересказал историю с квартирой. После того, как гость закончил своё повествование, в гостиной нависла тишина. Ни кто из присутствующих не решался нарушить её. Наконец, Виктор Сергеевич, решился.
– Месье, Жак, что Вы думаете по этому поводу?
– Да, всё это действительно очень занимательно и таинственно, – согласился адвокат, – честно говоря, я никогда не слышал про существование квартиры в Цюрихе, но видимо это было дело исключительно семейное, причём, не семьи Флёри.
– Я Вам рассказывал про гостей, которые меня посетили, сразу после моего приезда домой. Как Вы думаете, может это быть след того самого артефакта?
– Знаете, месье Виктор, сразу после Вашего рассказа, я не верил, и считал, что Вы поступили немного неправильно, приняв решение сорвать с места всю семью, но вот сегодня у меня закралось подозрение, что я ошибся.
– И что вызвало у Вас эти подозрения?
– Рассказ, господина Шварца. Да, вполне возможно существование некоего артефакта, который совсем неизвестен ни современной истории, да в принципе никому. Да, сознаюсь, после нашего с Вами разговора я начал наводить справки. И признаюсь Вам, что ничего, точнее даже совершенно ничего не нашёл. Нигде, ни какого упоминания про эту. Как Вы её назвали? Ах, да, булаву.
– Я тоже ничего ни где не нашёл, сколько не старался, но эти люди что то знали. Не может быть, что серьёзные организации, я, конечно, не беру во внимание тех опереточных казаков, но ФСБ и СБУ, это, согласитесь серьёзные организации. Не могли они повестись на легенду, про которую вообще ни кто ничего не знает.
– Согласен, у Ваших спецслужб общее прошлое, одни корни и одна школа, они пользуются общими архивами, и базами данных, и история, рассказанная, господином Шварцем ещё раз подтверждает, что они не ошибаются. Поэтому, нужно искать, а значит ехать в Цюрих.
– Я и собирался завтра или послезавтра поехать, только вот ещё не решил как.
– Лучше всего машиной. Это в первую очередь свобода передвижения. Я Вам помогу, у меня сын работает в местной полиции, сейчас он в отпуске, поэтому вполне может немного подработать, он с удовольствием согласится составить Вам компанию, там более, что давно хотел посетить Швейцарию.
– Спасибо, большое, месье Жак.
– Не стоит благодарности. Так, когда Вы планируете выезжать?
– Думаю, что послезавтра с утра.
– Тогда, завтра я к Вам пришлю Люка, и Вы сможете обо всём с ним переговорить.
– Хорошо, я буду его ждать.
Месье Жак посмотрел на часы.
– Да, что-то мы с Вами засиделись господа, время уже позднее, и я вынужден откланяться, завтра много дел, да и господин Шварц, пожалуй, хочет отдохнуть с дороги.
– Спасибо, господин Орли, мне действительно уже давно пора быть в постели, в моём возрасте не стоит слишком злоупотреблять ни коньяком, ни ночными посиделками.
– Да, конечно, господа, я прошу прощения, что вынужден был задержать Вас, и я очень благодарен Вам за помощь.
Ости разошлись, а Виктор Сергеевич, поднялся в кабинет, и снова взялся за бумаги. Теперь его интересовала переписка Ольги Михайловны с её братом, Сергеем Михайловичем, точнее даже не переписку, это были лишь письма Сергея Михайловича к сестре. Не очень толстая стопка писем, все они были написаны ещё тем дореволюционным языком. Читать их оказалось интересно, но сложно, постоянно путались буквы, которые давно уже не употреблялись в современном Русском языке. Виктор Сергеевич впервые взял в руки эту стопку писем, перетянутых обычным шнурком. Он считал, что это чужая, приватная жизнь, и ни кто не вправе заглядывать в неё, даже спустя столько лет. Но сегодня он решился развязать шнурок, заглянув в далёкое прошлое.
Виктор Сергеевич выпил уже не одну чашку кофе, перечитывая письмо за письмом, он надеялся натолкнуться хотя бы на намёк о той квартире, которую арендовал сперва Сергей Михайлович, а впоследствии и его племянник. Стопка писем таяла на глазах, а упоминаний, или хотя бы намёка на квартиру, не говоря уже про булаву, так и не было. Только лишь в последнем письме, Сергей Михайлович сообщал сестре о приближающейся войне, о том, что его именитого товарища, так он в письмах часто называл гетмана Скоропадского, часто посещают с предложениями сотрудничества, от которых, тот в свою очередь отказывается.
«Посему, милая моя сестрица, я решил покинуть Германию и перебраться в Цюрих, мне кажется, что Швейцария не станет принимать участие в войне ни на одной стороне, а Германия в свою очередь не решится напасть на неё. Не так давно я снял небольшую квартирку на окраине Цюриха, и если его светлость позволит мне, я переберусь туда. Вам тоже не мешало бы выехать из Франции, хотя бы на первое время. Можете приехать ко мне и некоторое время пожить в Цюрихе, Квартирка, правда совсем маленькая, но я думаю, мы поместимся, и тебе, дорогая моя сестричка, должно быть здесь уютно, вместе с твоим замечательным мужем и несравненным сыном. Я же постоянно нахожусь в разъездах, и стеснять Вас не буду. Милая моя Ольюшка, Боже, как хочется вновь вернуться в Россию, в Киев, пройтись по старым, узким улочкам Подола, погулять по парку на Владимирской горке, и думаю, что это, возможно, стоит только дать согласие на многочисленные предложения новой Германской власти, но это просто невозможно. Нет, я не могу прийти в родной домой врагом, а другом меня ни кто там не ждёт».
Вот и все упоминания, совсем не понятно, согласилась ли Ольга Михайловна переехать в Цюрих, или так и осталась с семьёй во Франции. Виктор Сергеевич дочитал последние два письма, он так и не нашёл ничего, из того, что его интересовало. Он потянулся, доил уже давно остывший кофе и взглянул на часы. Стрелки показывали половину четвёртого.
– Однако ты засиделся, дорогой, – сказал сам себе Виктор Сергеевич, – всё сворачивайся и спать, завтра будет день, будет пища.
Он некоторое время ещё постоял в раздумье, отправляться в спальню, или всё-таки устроится здесь в кабинете на диване, потом махнул рукой, убрал все архивы, закрыл кабинет и отправился спать.
Глава 6.
Проснулся Виктор Сергеевич от весёлого смеха, доносившегося со двора через открытое настежь окно, поворочался. Пытаясь снова заснуть, но сон ушёл окончательно. Он потянулся в кровати, потом поднялся, сделал несколько упражнений и выглянул в окно. Там на крыльце, залитом солнечными лучами, стояла Мария, с неизвестным молодым человеком и весело, что-то обсуждала.
– Маша, – окликнул дочь Виктор Сергеевич, – я тебя, о чём вчера просил?
– Пап, я всё сделала, – ответила девушка, подняв голову и улыбнувшись отцу.
– Интересно, когда это ты успела? – Ворчливо переспросил Поздняков.
– Пап, ты на часы смотрел? Вообще-то уже обедать пора, я только пришла из офиса. Кстати, познакомься, это сын господина Орли, Люк Орли, – представила она молодого человека, – я столкнулась с ним на пороге.
Молодой человек вежливо поклонился Виктору Сергеевичу, он был чуть выше среднего роста, русые волосы аккуратно пострижены, подтянутая, хорошо развитая фигура говорила о том, что молодому человеку не чужды постоянные спортивные упражнения. На первый взгляд ему было чуть больше двадцати, открытое лицо и приветливый взгляд располагали к общению с ним.
– Доброе утро, месье Виктор, – поздоровался молодой Орли, на русском языке, но с выраженным акцентом, – отец сказал, что Вам нужна помощь, и просил меня об этом.
– Да, спасибо, Люк, сейчас я спущусь, и мы всё обсудим, – ответил Виктор Сергеевич на приветствие. – Вот слышала, Мария, – обратился он вновь к дочери, – ещё утро, а значит, я совсем не проспал.
– Пап, – не обратила девушка на ворчливый тон отца ни какого внимания, – да здесь у всех, пока не пообедают утро, день начинается только после обеда. Хватит уже ворчать, спускайся в столовую, Ивета стол к обеду давно накрыла. А потом будете всё обсуждать.
– Хорошо, – согласился Виктор Сергеевич, – но ты всё равно ответь мне, нашла то, о чём я вчера просил?
– Да, папа, нашла, всё в порядке.
– Хорошо, я иду.
Он быстро привёл себя в порядок и спустился в столовую, стол, действительно был уже накрыт, и за ним собралось всё семейство, включая гостей. Обед прошёл в оживлённой беседе. Болтали в основном девчонки, расспрашивая молодого Орли о его работе, увлечениях, и о многом другом. Виктор Сергеевич, участия в разговоре не принимал, он больше слушал, а после обеда пригласил Люка к себе в кабинет, следовало обсудить план поездки.
– Итак, Люк, – начал Виктор Сергеевич. – Вы позволите так к Вам обращаться?
– Да, конечно месье Виктор.
– Вот и отлично. В первую очередь, позвольте узнать, посвятил ли Вас отец во все тонкости дела?
– Да, он рассказал, что Вас интересует какая-то загадочная квартира, в Цюрихе и возможность переоформления этой квартиры со старого владельца на Вас. Но, честно говоря, я не адвокат, и не знаком с такими тонкостями.
– Я понимаю, но дело не только лишь в квартире.
– А в чём ещё?
– Понимаете, Люк, там, на Украине, мне стало известно, что у моих давних родственников, в распоряжении имелся некий артефакт, за которым уже открыта охота. Я не смог найти здесь в архивах ни единого упоминания об этом артефакте, поэтому вполне могу предположить, что такие сведения могут обнаружиться в Цюрихе, именно в той квартире, ведь нужно было её зачем-то содержать. Вот здесь мне и понадобится Ваша помощь, как профессионала. А переоформление квартиры, это уже дело десятое.
– Маша, – окликнул дочь Виктор Сергеевич, – я тебя, о чём вчера просил?
– Пап, я всё сделала, – ответила девушка, подняв голову и улыбнувшись отцу.
– Интересно, когда это ты успела? – Ворчливо переспросил Поздняков.
– Пап, ты на часы смотрел? Вообще-то уже обедать пора, я только пришла из офиса. Кстати, познакомься, это сын господина Орли, Люк Орли, – представила она молодого человека, – я столкнулась с ним на пороге.
Молодой человек вежливо поклонился Виктору Сергеевичу, он был чуть выше среднего роста, русые волосы аккуратно пострижены, подтянутая, хорошо развитая фигура говорила о том, что молодому человеку не чужды постоянные спортивные упражнения. На первый взгляд ему было чуть больше двадцати, открытое лицо и приветливый взгляд располагали к общению с ним.
– Доброе утро, месье Виктор, – поздоровался молодой Орли, на русском языке, но с выраженным акцентом, – отец сказал, что Вам нужна помощь, и просил меня об этом.
– Да, спасибо, Люк, сейчас я спущусь, и мы всё обсудим, – ответил Виктор Сергеевич на приветствие. – Вот слышала, Мария, – обратился он вновь к дочери, – ещё утро, а значит, я совсем не проспал.
– Пап, – не обратила девушка на ворчливый тон отца ни какого внимания, – да здесь у всех, пока не пообедают утро, день начинается только после обеда. Хватит уже ворчать, спускайся в столовую, Ивета стол к обеду давно накрыла. А потом будете всё обсуждать.
– Хорошо, – согласился Виктор Сергеевич, – но ты всё равно ответь мне, нашла то, о чём я вчера просил?
– Да, папа, нашла, всё в порядке.
– Хорошо, я иду.
Он быстро привёл себя в порядок и спустился в столовую, стол, действительно был уже накрыт, и за ним собралось всё семейство, включая гостей. Обед прошёл в оживлённой беседе. Болтали в основном девчонки, расспрашивая молодого Орли о его работе, увлечениях, и о многом другом. Виктор Сергеевич, участия в разговоре не принимал, он больше слушал, а после обеда пригласил Люка к себе в кабинет, следовало обсудить план поездки.
– Итак, Люк, – начал Виктор Сергеевич. – Вы позволите так к Вам обращаться?
– Да, конечно месье Виктор.
– Вот и отлично. В первую очередь, позвольте узнать, посвятил ли Вас отец во все тонкости дела?
– Да, он рассказал, что Вас интересует какая-то загадочная квартира, в Цюрихе и возможность переоформления этой квартиры со старого владельца на Вас. Но, честно говоря, я не адвокат, и не знаком с такими тонкостями.
– Я понимаю, но дело не только лишь в квартире.
– А в чём ещё?
– Понимаете, Люк, там, на Украине, мне стало известно, что у моих давних родственников, в распоряжении имелся некий артефакт, за которым уже открыта охота. Я не смог найти здесь в архивах ни единого упоминания об этом артефакте, поэтому вполне могу предположить, что такие сведения могут обнаружиться в Цюрихе, именно в той квартире, ведь нужно было её зачем-то содержать. Вот здесь мне и понадобится Ваша помощь, как профессионала. А переоформление квартиры, это уже дело десятое.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента