Страница:
– Думаю, гон у них, – переводя дух, сказал Книжник. Машинально погладил арбалет. – У многих мутов гон бывает. Собираются в кучу – и прут напролом, ничего не замечая. Куда, зачем – неизвестно.
– Совсем, что ли, неизвестно? – с детским любопытством спросила Хельга. – А наука твоя что говорит?
– Ну есть, конечно, догадки, предположения, – парень пожал плечами. Ему вдруг стало немного обидно за науку, застывшую на знаниях двухсотлетней давности. – Может, например, у них период спаривания. Доказывают друг дружке что-то. Или от холода бегут, теплые места ищут. Зимой такое бывает. Как время гона приходит – на стены кремлевские чего только не лезет, жуть берет…
Книжник задумался, добавил:
– Выходит, в среде изменилось что-то. Сейчас не зима, конечно. Но есть фактор, который даже трусливых трупоедов может превратить в жестоких и опасных хищников.
– Что же это за фактор?
– Голод.
Мрачной иллюстрацией к его словам стал приглушенный утробный рев за броневой стенкой. Рев перешел в вой, и что-то крупное, тяжелое и свирепое гулко забилось в металл. Гон продолжался, и сколько еще придется отсиживаться в стальном коконе – неизвестно.
Поглядев туда, где вздрагивал под ударами крепкий металл, Книжник болезненно поморщился и произнес:
– А может, и здесь в Садовом Кольце все дело? Ведь, если про него правду говорят, то мы теперь как бы в замкнутом пространстве. Понимаешь? Ртов голодных уйма, а уйти на поиски пищи некуда – все одно или в Кольцо упрешься, или… или в Кремль. И скоро проблемы со жратвой не только у аспидов начнутся…
На душе стало тревожно. Он словно чувствовал, как захваченное темными демонами Садовое Кольцо начало медленно, но неуклонно сжиматься.
Очнулся он среди ночи. Мигом проснулся, будто включился в нем какой-то инстинкт тревоги. Медленно потянулся к арбалету. И похолодел, не обнаружив оружия. Сбоку к нему прижималось горячее тело Хельги, но все его существо пронизал вдруг ледяной холод. Книжник подскочил, не зная еще толком, что делать, но его остановил голос:
– Не рыпайся. Убью.
Странный был голос. Трудно было сообразить, в чем заключается эта странность, но интонация не оставляла сомнения: его обладатель не шутит. Книжник застыл, будто под взглядом аспида. И тут же рядом напряглась, как пружина, Хельга. Проснулась, значит…
– И она пускай не дергается, – сказал голос.
– Кто ты? – сипло проговорил парень.
Книжник отчаянно вглядывался в темноту. В изломанную трещину над головой проникал скудный лунный свет. Но и его хватило, чтобы рассмотреть новое лицо, возникшее вдруг в этой железной каморке. Стало ясно, что казалось странным в этом голосе.
Он был детский.
В бледном лунном свете возникло худое чумазое личико и нелепые путаные «хвостики» волос, торчащие в стороны. Только вот жесткий, совсем не детский взгляд заставлял серьезно относиться к сказанному. Тут же стало понятно, куда делся арбалет: он был в руках у девчонки. И лежал в маленьких ладошках как влитой. Странная девочка лихо разобралась с механикой вестов: тетива была натянута, а острый наконечник болта – направлен прямиком в лоб побледневшему парню.
Книжник облизал пересохшие губы. Ситуация складывалась более чем необычная. Но не более удивительная, чем сама девчонка. Сейчас она стояла перед ними, припав на одно колено, в стойке, достойной зрелого воина. Сохраняя пугающую неподвижность, рассматривала их в упор – так обыденно и спокойно, что становилось не по себе. Наверное, от того, что эта обыденность никак не соответствовала обстановке. Еще поражала одежда: все ее худощавое тело было тщательно завернуто в дикое разномастное тряпье. Будто ожившая мумия. Книжник все никак не мог сообразить, где уже видел такую манеру одеваться.
– Откуда ты взялась? – как можно спокойнее, спросил он. Попытался улыбнуться. Не вышло.
– Я с самого начала тут была, – бесцветно ответила незнакомка.
– Надо же… – тихонько прозвучал голос Хель-ги. – И что ты здесь делаешь?
– Живу, – ровным голосом ответила девочка. – А вы что здесь делаете?
– От змей… от аспидов прячемся…
– Чего от них прятаться? – презрительно усмехнулась девочка. – От людей прятаться нужно.
Опустила арбалет. Сплюнула сквозь зубы, как мальчишка.
– Почему ты одета… – Книжник запнулся, не решаясь произнести вслух это слово, потому как для кремлевского слуха звучало оно ругательством, – …как дамп?
Вот оно – вспомнил! Дамп.
– Привыкла, – коротко ответила девочка. – Еще вопросы есть?
– Странно ты говоришь… для ребенка, – неуверенно улыбнулась Хельга.
– Странно вы с оружием обращаетесь – для взрослых, – моментально отозвалась девочка. – Так и смерть свою проспать недолго.
Хельга тихонько вскрикнула, схватившись за пояс: потайного меча не было на месте. Еще бы: он лежал у ног странной девочки-дампа.
– А тебе палец в рот не клади! – криво улыбнувшись, сказал парень.
– Палец? Зачем? – насторожилась девочка. Опасно повела арбалетом. Книжник ощутил, как по спине пробежал неприятный холодок.
– Как звать-то тебя? – быстро спросила Хельга.
– Мне не успели дать имя, – сказала девочка. Совсем по-детски пожала плечами. – Имя после испытания дается. А я его не прошла.
– Что за испытание?
– Кровью, – просто сказала девочка. – Теперь я сама дам себе имя.
– И какое же?
Девочка растерянно моргнула. Похоже, этот вопрос поставил ее в тупик.
– А давай мы тебе имя дадим? – неожиданно предложил Книжник.
– Правда? – Девочка подалась было вперед. Но тут же резко отпрянула в тень, снова вскинув арбалет. – А за что это вы мне имя дадите?
– Как это – «за что»? – не понял Книжник. Коротко переглянулся с Хельгой. – Просто дадим – и все.
– Имя забирают у убитого врага, – жестко сказала девочка. – Иначе у кого его взять?
Книжник немного опешил. Он не имел ни малейшего представления об обычаях дампов. И эта традиция с именами ему как-то совсем не пришлась по вкусу.
– У нас имена дают при рождении, – сказал он.
– Да? – удивилась девочка. – Но я же не помню, как родилась…
Спорить с этой логикой было трудно. Ситуацию спасла Хельга.
– Что-то у тебя косички растрепались, – просто сказала она. – Хочешь, заплету?
Лицо девочки вдруг смягчилось, глаза загорелись – совсем по-детски.
– Хорошо, – серьезным голосом сказала она. – Заплети. А «колоском» умеешь?
– Конечно, – улыбнулась Хельга, направляясь к девочке. Та опустилась на трухлявый металл, отложила арбалет. Приняла расслабленную позу, закрыла глаза. Встав на колени у нее за спиной, Хельга без лишних слов принялась распутывать головоломку из свалявшихся волос цвета соломы. Даже напевать стала что-то неизвестное Книжнику, но невероятно спокойное, умиротворяющее. Книжник восхищенно посмотрел на Хельгу. Как это она ловко разобралась с этой маленькой хищницей!
Тут же все это умиление было смазано небрежным предупреждением:
– Только без глупостей. У меня хорошая реакция.
Не открывая глаз, девочка погладила металл короткого, чуть изогнутого меча, что лежал у нее на коленях.
Раньше и в голову не могло бы прийти, что с ребенком нужно обращаться как с опасным животным. Рискуя нарваться на непредсказуемую реакцию, парень полез в вещмешок, извлек оттуда толстую сальную свечу. Чиркнул кресалом, раздул пламя, зажег свечку. Теплый огонек развеял холодную темноту железного ящика, придав даже немного уюта обстановке. Если не знать, что к чему, эту троицу можно было бы принять за отдыхающее семейство.
Словно прочитав его мысли, Хельга стала петь чуть громче. Она продолжала колдовать с прической маленькой хищницы, и эта мирная картина будто отодвинула в бесконечность железные стены и опасных мутантов, притаившихся снаружи. Тихий голос уносил куда-то далеко – туда, где хорошо и спокойно, где нет врагов и голода, где не нужно засыпать чутким сном, положив под голову оружие…
– Откуда ты знаешь эту песню? – тихонько спросила девочка.
– У нас всем детям ее поют, – отозвалась Хельга.
– А… – протянула девочка.
– А что?
– Ничего… – странным голосом сказала она. Долго молчала, пока, наконец, не сказала: – Ее мне мама пела.
Хельга машинально продолжала заплетать тоненькие косы, пока пальцы сами собой не остановились.
– Мама? Твоя мама пела эту песню? Она что же – из вестов?
– Не знаю. Мама умерла. Я ее совсем не помню. А песню – помню…
– От чего же она умерла?
– Ее убили.
– Кто?
– Клан.
– За что?
Девочка открыла глаза. Она продолжала сидеть неподвижно, глядя прямо перед собой. И говорила – обыденно, спокойно:
– Так было нужно. То есть… Мне говорили, что нужно. И я верила. А потом я выросла. И поняла: нет, не нужно это было. Мне – не нужно. Это было нужно клану – потому что…
Девочка замолчала. Хельга чуть подождала и продолжила заплетать косу. Маленькой воительнице явно нравился процесс.
– Красивые у тебя волосы. Золотистые, даже сажа их не испортила. И косица получается яркая, изломанная… на молнию похожа. Давай мы тебя так и будем звать – Молния?
– Молния… – с удовольствием повторила девочка. – Ладно, зовите. Но потом я все равно сама придумаю себе имя.
Эту долгую ночь они так и провели – втроем. Осталось загадкой, как эта девчонка выжила в одиночку во враждебной среде московских улиц. На скромное угощение из запасов беглецов она набросилась как маленький хищный зверек. И хотя девочка явно могла за себя постоять, при виде чумазой, жующей физиономии и заплетенной Хельгой косички у Книжника на глаза наворачивались слезы. Он с трудом подавил в себе эту неуместную сентиментальность. Этой вооруженной до зубов малышке не стоило демонстрировать собственную слабость.
Наконец их сморило – одного за другим. Усталость сильнее что страха, что любопытства, и даже жуткие монстры за железной стеной не могли помешать сну.
Сон был тревожный. Книжник привык к тому, что за его сновидениями наблюдает неведомое кошмарное чудище. Но на этот раз монстр куда-то отлучился. И теперь парень бродил во тьме и искал «свое» чудовище. Потому что страшнее монстра может быть только монстр, спрятавшийся во мраке…
…Проснулся от странного ощущения. Словно почувствовал на себе чей-то внимательный взгляд. С трудом разлепил веки, обернулся.
Точно. В луче утреннего света, пробивавшегося через трещину над головой, сидела юная воительница, успевшая получить веское имя – Молния. Что и говорить – шло ей это имя, такое же непредсказуемое и стремительное, как она сама.
– Я уйти хотела, – виновато сказала девочка. – Но эту штуку не смогла сдвинуть… – Она ткнула локтем громоздкий железный агрегат, закрывавший выход. – Поможете?
– Куда же ты пойдешь? – растерянно спросил Книжник. Покосился на Хельгу. Та продолжала спать спокойным сном младенца.
– Не знаю, – Молния дернула плечом.
– А пойдем с нами? – неожиданно предложил Книжник. – Вместе не так опасно.
– Тут можно поспорить, – усмехнулась Молния. – Мне в одиночку легче. Привыкла.
– Зато не так весело, – возразил семинарист. – Когда друг другу помогаешь, поддерживаешь – разве не лучше?
Девочка недоуменно посмотрела на Книжника, будто не понимая, о чем он говорит. Черт его знает, какие там отношения внутри кланов дампов? Может, там и не принято помогать друг другу. Или еще хуже – почитается за слабость, высмеивается, наказывается даже? Судя по тому, какие дикости про них рассказывают, девчонку можно понять.
– А куда вы идете? – глядя исподлобья, спросила она. Заметно было: она в сомнениях.
– К Садовому.
– Тоже хотите за Кольцо выбраться? – быстро спросила девочка. – Тогда я с вами! А то застряла тут. А мне на ту сторону надо.
– Хм… – проговорил Книжник. – Не столько выбраться хотим, сколько разобраться, что случилось.
– А… – равнодушно протянула девочка.
– …а если разберемся – то, может, и исправим все. Тогда снова переходы откроются.
– Правда? – с сомнением проговорила девочка. Окинула парня недоверчивым взглядом. – Все равно. С вами пойду.
Сказала с обезоруживающей безапелляционностью, так что и возразить нечего. Будто она одна решала, что и как будет происходить дальше. Что ж, может, и имело смысл с этим смириться. Тем более что шустрая девчонка, умудрившаяся в одиночку выжить в каменных джунглях, могла оказаться полезной.
Проснулась Хельга. Быстро собрались, огляделись через пробоины в корпусе древнего робота. Аспидов не было видно. Наверное, гон миновал, и твари всей своей жуткой массой перебрались на новые места.
Убрать тяжелую железяку, заткнувшую вход, оказалось непросто даже втроем. Куда легче она сдвигалась вчера, под угрозой неминуемой гибели. Впрочем, вскоре лаз открылся, и трое осажденных выбрались, наконец, на свободу.
Аспиды оставили немало «сувениров» на память. Несколько полупереваренных трупов валялись вдоль стен. Срыгнули небось. То ли нео не понравились на вкус, то ли несварение от обжорства. И длинные лоскуты слезшей змеиной кожи. Наверное, метаболизм у этих тварей здорово ускорен, как и у большинства мутантов, обитавших в руинах города.
Хельга, побледнев, отвернулась. Книжник сам с трудом смотрел на все это. И только Молния подошла к одному из трупов, присела рядом, потыкала в него тут же подобранной веточкой.
– Так им и надо, – жестко сказала она. – Меня поймать хотели, шли по моим следам. Ну что, мохнатые, поймали?
Получив назад свой арбалет, Книжник почувствовал себя увереннее. Кроме того, он, наконец, перестал бояться этого странного ребенка. С самого начала Молния заявила, что пойдет впереди. Хельга с Книжником не возражали. Отчего-то было ясно: девочка знает, что делает. Ей нужно было лишь задать направление – и теперь та бесшумно пробиралась где-то впереди, в руинах, вне поля зрения. Оставалось следить за тылом и флангами и сдержанно радоваться, что скорости в продвижении заметно прибавилось.
– Ты будто бы знаешь, куда идти надо, – сказала Хельга, выглядывая из-за плеча Книжника. Тот остановился и напряженно всматривался в боковой переулок: почудилось какое-то движение. – Откуда?
– Ничего я не знаю, – Книжник пожал плечами. – Просто надо с чего-то начать.
– Нет, ты что-то задумал, я вижу, – возразила девушка.
– От тебя ничего не скроешь, – усмехнулся Книжник. – Просто я знаю только одно место, связанное с Последним Рубежом.
– С Последним Рубежом? – Хельга пожала плечами.
– Да, – серьезно сказал парень. – Думаю, проблема именно в нем…
Он знал, о чем говорил. Последний Рубеж – не миф и не байка. Это древняя автоматизированная полоса обороны, некогда охватывавшая все Садовое Кольцо. Когда враг пер на Кремль, Последний Рубеж принял на себя основной удар. И даже когда пал его последний защитник, системы продолжали функционировать, не пуская через Садовое Кольцо ни единой живой души, включая боевых биороботов, снабженных, как известно, биологической нервной системой. Последняя Война сама собой сошла «на нет», противники, уничтожившие промышленные центры и большую часть населения своих стран, продолжали противостояние, становившееся все бессмысленнее, хаотичнее. Война сверхдержав превратилась в вялотекущую войну всех против всех.
А Последний Рубеж продолжал свою битву. Механическое оружие давно израсходовало боекомплект, но Садовое Кольцо оставалось непроходимым. Спустя годы, многие стали считать, что это здесь поселились демоны, убивавшие каждого, кто решался пересечь Кольцо за пределами немногочисленных переходов.
Но, побывав однажды в подземельях Рубежа, Книжник уверился: никакие это не демоны. Странное оружие, бившее прямиком по нервной системе. Убивающее словно изнутри. Оружие, не имевшее механических частей, а потому продолжавшее действовать и по сей день[6].
– Думаю, после того как экспедиция пересекла Садовое по одному из переходов, активизировались какие-то системы. Из тех, что раньше почему-то не работали. А может, просто подали дополнительную энергию… – Книжник аж вздрогнул от неожиданной догадки. Резко повернулся к Хельге и забормотал, как безумец:
– Ты понимаешь?!
– Н-нет…
– Смотри: это же был оборонительный рубеж – зачем ему какие-то переходы?! Ну те, через которые теперь снуют туда-сюда всякие бродяги! Не для того же, чтобы разные хитрожопые маркитанты сдирали с тебя за переход последнюю рубашку!
– А для чего тогда? – осторожно отстраняясь, спросила Хельга.
– А ни для чего! – выдохнул Книжник. – Изначально не было никаких переходов! Источник энергии стал иссякать – вот и излучение слабеет. Постепенно появляются и эти самые переходы. Точнее – прорывы в системе. Может, в тех местах, где излучатели повреждены – ведь там бои шли. Но представь, если бы все это опять заработало на полную мощность – что бы тогда получилось?
– И что бы получилось?
– Замкнутое Кольцо! Блокада! – Книжник уселся на рассохшееся бревно, продолжая возбужденно раскачиваться и всплескивать руками. – Избыток энергии на старые системы – вот и все! Излучатели начинают работать на полную мощность – и Кольцо наглухо перекрыто!
– И кто это сделал?
– Да откуда я знаю?! – чуть ли не заорал Книжник, но тут же спохватился и, вскинув арбалет, вновь принялся осматриваться. – Прости… Просто все это дико интересно – а мы еле плетемся…
– Чего вы расшумелись? – раздался недовольный голос. Рядом, словно ниоткуда, возникла Молния.
– Да так… – скривился Книжник. Отвел взгляд. Ему не слишком нравилось командование какой-то малолетки.
– Хорошо, мутов никаких поблизости, – проворчала девочка. – Не то подкрались бы да набросились, пока вы языки чешете…
Непривычно было получать нотацию из уст ребенка. В этот момент девчонка вдруг стала походить на строгую учительницу младших классов, какие в Кремле у гражданских бывают. Было бы смешно, если б не жуткий наряд дампа да истертые ладонями рукояти мечей, торчащие над плечами.
– Ладно, – сказала Молния. – Посмотрела я – впереди чисто. Даже странно – обычно здесь полно нео. Идите за мной.
И она бесшумно двинулась вперед. Книжник переглянулся с подругой. Ничего не оставалось, как подчиниться. Смех смехом, но лидерство в маленькой группе будто само собой перетекало к худенькой девчонке с легкомысленной косичкой «колоском».
Глава четвертая
– Совсем, что ли, неизвестно? – с детским любопытством спросила Хельга. – А наука твоя что говорит?
– Ну есть, конечно, догадки, предположения, – парень пожал плечами. Ему вдруг стало немного обидно за науку, застывшую на знаниях двухсотлетней давности. – Может, например, у них период спаривания. Доказывают друг дружке что-то. Или от холода бегут, теплые места ищут. Зимой такое бывает. Как время гона приходит – на стены кремлевские чего только не лезет, жуть берет…
Книжник задумался, добавил:
– Выходит, в среде изменилось что-то. Сейчас не зима, конечно. Но есть фактор, который даже трусливых трупоедов может превратить в жестоких и опасных хищников.
– Что же это за фактор?
– Голод.
Мрачной иллюстрацией к его словам стал приглушенный утробный рев за броневой стенкой. Рев перешел в вой, и что-то крупное, тяжелое и свирепое гулко забилось в металл. Гон продолжался, и сколько еще придется отсиживаться в стальном коконе – неизвестно.
Поглядев туда, где вздрагивал под ударами крепкий металл, Книжник болезненно поморщился и произнес:
– А может, и здесь в Садовом Кольце все дело? Ведь, если про него правду говорят, то мы теперь как бы в замкнутом пространстве. Понимаешь? Ртов голодных уйма, а уйти на поиски пищи некуда – все одно или в Кольцо упрешься, или… или в Кремль. И скоро проблемы со жратвой не только у аспидов начнутся…
На душе стало тревожно. Он словно чувствовал, как захваченное темными демонами Садовое Кольцо начало медленно, но неуклонно сжиматься.
Очнулся он среди ночи. Мигом проснулся, будто включился в нем какой-то инстинкт тревоги. Медленно потянулся к арбалету. И похолодел, не обнаружив оружия. Сбоку к нему прижималось горячее тело Хельги, но все его существо пронизал вдруг ледяной холод. Книжник подскочил, не зная еще толком, что делать, но его остановил голос:
– Не рыпайся. Убью.
Странный был голос. Трудно было сообразить, в чем заключается эта странность, но интонация не оставляла сомнения: его обладатель не шутит. Книжник застыл, будто под взглядом аспида. И тут же рядом напряглась, как пружина, Хельга. Проснулась, значит…
– И она пускай не дергается, – сказал голос.
– Кто ты? – сипло проговорил парень.
Книжник отчаянно вглядывался в темноту. В изломанную трещину над головой проникал скудный лунный свет. Но и его хватило, чтобы рассмотреть новое лицо, возникшее вдруг в этой железной каморке. Стало ясно, что казалось странным в этом голосе.
Он был детский.
В бледном лунном свете возникло худое чумазое личико и нелепые путаные «хвостики» волос, торчащие в стороны. Только вот жесткий, совсем не детский взгляд заставлял серьезно относиться к сказанному. Тут же стало понятно, куда делся арбалет: он был в руках у девчонки. И лежал в маленьких ладошках как влитой. Странная девочка лихо разобралась с механикой вестов: тетива была натянута, а острый наконечник болта – направлен прямиком в лоб побледневшему парню.
Книжник облизал пересохшие губы. Ситуация складывалась более чем необычная. Но не более удивительная, чем сама девчонка. Сейчас она стояла перед ними, припав на одно колено, в стойке, достойной зрелого воина. Сохраняя пугающую неподвижность, рассматривала их в упор – так обыденно и спокойно, что становилось не по себе. Наверное, от того, что эта обыденность никак не соответствовала обстановке. Еще поражала одежда: все ее худощавое тело было тщательно завернуто в дикое разномастное тряпье. Будто ожившая мумия. Книжник все никак не мог сообразить, где уже видел такую манеру одеваться.
– Откуда ты взялась? – как можно спокойнее, спросил он. Попытался улыбнуться. Не вышло.
– Я с самого начала тут была, – бесцветно ответила незнакомка.
– Надо же… – тихонько прозвучал голос Хель-ги. – И что ты здесь делаешь?
– Живу, – ровным голосом ответила девочка. – А вы что здесь делаете?
– От змей… от аспидов прячемся…
– Чего от них прятаться? – презрительно усмехнулась девочка. – От людей прятаться нужно.
Опустила арбалет. Сплюнула сквозь зубы, как мальчишка.
– Почему ты одета… – Книжник запнулся, не решаясь произнести вслух это слово, потому как для кремлевского слуха звучало оно ругательством, – …как дамп?
Вот оно – вспомнил! Дамп.
– Привыкла, – коротко ответила девочка. – Еще вопросы есть?
– Странно ты говоришь… для ребенка, – неуверенно улыбнулась Хельга.
– Странно вы с оружием обращаетесь – для взрослых, – моментально отозвалась девочка. – Так и смерть свою проспать недолго.
Хельга тихонько вскрикнула, схватившись за пояс: потайного меча не было на месте. Еще бы: он лежал у ног странной девочки-дампа.
– А тебе палец в рот не клади! – криво улыбнувшись, сказал парень.
– Палец? Зачем? – насторожилась девочка. Опасно повела арбалетом. Книжник ощутил, как по спине пробежал неприятный холодок.
– Как звать-то тебя? – быстро спросила Хельга.
– Мне не успели дать имя, – сказала девочка. Совсем по-детски пожала плечами. – Имя после испытания дается. А я его не прошла.
– Что за испытание?
– Кровью, – просто сказала девочка. – Теперь я сама дам себе имя.
– И какое же?
Девочка растерянно моргнула. Похоже, этот вопрос поставил ее в тупик.
– А давай мы тебе имя дадим? – неожиданно предложил Книжник.
– Правда? – Девочка подалась было вперед. Но тут же резко отпрянула в тень, снова вскинув арбалет. – А за что это вы мне имя дадите?
– Как это – «за что»? – не понял Книжник. Коротко переглянулся с Хельгой. – Просто дадим – и все.
– Имя забирают у убитого врага, – жестко сказала девочка. – Иначе у кого его взять?
Книжник немного опешил. Он не имел ни малейшего представления об обычаях дампов. И эта традиция с именами ему как-то совсем не пришлась по вкусу.
– У нас имена дают при рождении, – сказал он.
– Да? – удивилась девочка. – Но я же не помню, как родилась…
Спорить с этой логикой было трудно. Ситуацию спасла Хельга.
– Что-то у тебя косички растрепались, – просто сказала она. – Хочешь, заплету?
Лицо девочки вдруг смягчилось, глаза загорелись – совсем по-детски.
– Хорошо, – серьезным голосом сказала она. – Заплети. А «колоском» умеешь?
– Конечно, – улыбнулась Хельга, направляясь к девочке. Та опустилась на трухлявый металл, отложила арбалет. Приняла расслабленную позу, закрыла глаза. Встав на колени у нее за спиной, Хельга без лишних слов принялась распутывать головоломку из свалявшихся волос цвета соломы. Даже напевать стала что-то неизвестное Книжнику, но невероятно спокойное, умиротворяющее. Книжник восхищенно посмотрел на Хельгу. Как это она ловко разобралась с этой маленькой хищницей!
Тут же все это умиление было смазано небрежным предупреждением:
– Только без глупостей. У меня хорошая реакция.
Не открывая глаз, девочка погладила металл короткого, чуть изогнутого меча, что лежал у нее на коленях.
Раньше и в голову не могло бы прийти, что с ребенком нужно обращаться как с опасным животным. Рискуя нарваться на непредсказуемую реакцию, парень полез в вещмешок, извлек оттуда толстую сальную свечу. Чиркнул кресалом, раздул пламя, зажег свечку. Теплый огонек развеял холодную темноту железного ящика, придав даже немного уюта обстановке. Если не знать, что к чему, эту троицу можно было бы принять за отдыхающее семейство.
Словно прочитав его мысли, Хельга стала петь чуть громче. Она продолжала колдовать с прической маленькой хищницы, и эта мирная картина будто отодвинула в бесконечность железные стены и опасных мутантов, притаившихся снаружи. Тихий голос уносил куда-то далеко – туда, где хорошо и спокойно, где нет врагов и голода, где не нужно засыпать чутким сном, положив под голову оружие…
– Откуда ты знаешь эту песню? – тихонько спросила девочка.
– У нас всем детям ее поют, – отозвалась Хельга.
– А… – протянула девочка.
– А что?
– Ничего… – странным голосом сказала она. Долго молчала, пока, наконец, не сказала: – Ее мне мама пела.
Хельга машинально продолжала заплетать тоненькие косы, пока пальцы сами собой не остановились.
– Мама? Твоя мама пела эту песню? Она что же – из вестов?
– Не знаю. Мама умерла. Я ее совсем не помню. А песню – помню…
– От чего же она умерла?
– Ее убили.
– Кто?
– Клан.
– За что?
Девочка открыла глаза. Она продолжала сидеть неподвижно, глядя прямо перед собой. И говорила – обыденно, спокойно:
– Так было нужно. То есть… Мне говорили, что нужно. И я верила. А потом я выросла. И поняла: нет, не нужно это было. Мне – не нужно. Это было нужно клану – потому что…
Девочка замолчала. Хельга чуть подождала и продолжила заплетать косу. Маленькой воительнице явно нравился процесс.
– Красивые у тебя волосы. Золотистые, даже сажа их не испортила. И косица получается яркая, изломанная… на молнию похожа. Давай мы тебя так и будем звать – Молния?
– Молния… – с удовольствием повторила девочка. – Ладно, зовите. Но потом я все равно сама придумаю себе имя.
Эту долгую ночь они так и провели – втроем. Осталось загадкой, как эта девчонка выжила в одиночку во враждебной среде московских улиц. На скромное угощение из запасов беглецов она набросилась как маленький хищный зверек. И хотя девочка явно могла за себя постоять, при виде чумазой, жующей физиономии и заплетенной Хельгой косички у Книжника на глаза наворачивались слезы. Он с трудом подавил в себе эту неуместную сентиментальность. Этой вооруженной до зубов малышке не стоило демонстрировать собственную слабость.
Наконец их сморило – одного за другим. Усталость сильнее что страха, что любопытства, и даже жуткие монстры за железной стеной не могли помешать сну.
Сон был тревожный. Книжник привык к тому, что за его сновидениями наблюдает неведомое кошмарное чудище. Но на этот раз монстр куда-то отлучился. И теперь парень бродил во тьме и искал «свое» чудовище. Потому что страшнее монстра может быть только монстр, спрятавшийся во мраке…
…Проснулся от странного ощущения. Словно почувствовал на себе чей-то внимательный взгляд. С трудом разлепил веки, обернулся.
Точно. В луче утреннего света, пробивавшегося через трещину над головой, сидела юная воительница, успевшая получить веское имя – Молния. Что и говорить – шло ей это имя, такое же непредсказуемое и стремительное, как она сама.
– Я уйти хотела, – виновато сказала девочка. – Но эту штуку не смогла сдвинуть… – Она ткнула локтем громоздкий железный агрегат, закрывавший выход. – Поможете?
– Куда же ты пойдешь? – растерянно спросил Книжник. Покосился на Хельгу. Та продолжала спать спокойным сном младенца.
– Не знаю, – Молния дернула плечом.
– А пойдем с нами? – неожиданно предложил Книжник. – Вместе не так опасно.
– Тут можно поспорить, – усмехнулась Молния. – Мне в одиночку легче. Привыкла.
– Зато не так весело, – возразил семинарист. – Когда друг другу помогаешь, поддерживаешь – разве не лучше?
Девочка недоуменно посмотрела на Книжника, будто не понимая, о чем он говорит. Черт его знает, какие там отношения внутри кланов дампов? Может, там и не принято помогать друг другу. Или еще хуже – почитается за слабость, высмеивается, наказывается даже? Судя по тому, какие дикости про них рассказывают, девчонку можно понять.
– А куда вы идете? – глядя исподлобья, спросила она. Заметно было: она в сомнениях.
– К Садовому.
– Тоже хотите за Кольцо выбраться? – быстро спросила девочка. – Тогда я с вами! А то застряла тут. А мне на ту сторону надо.
– Хм… – проговорил Книжник. – Не столько выбраться хотим, сколько разобраться, что случилось.
– А… – равнодушно протянула девочка.
– …а если разберемся – то, может, и исправим все. Тогда снова переходы откроются.
– Правда? – с сомнением проговорила девочка. Окинула парня недоверчивым взглядом. – Все равно. С вами пойду.
Сказала с обезоруживающей безапелляционностью, так что и возразить нечего. Будто она одна решала, что и как будет происходить дальше. Что ж, может, и имело смысл с этим смириться. Тем более что шустрая девчонка, умудрившаяся в одиночку выжить в каменных джунглях, могла оказаться полезной.
Проснулась Хельга. Быстро собрались, огляделись через пробоины в корпусе древнего робота. Аспидов не было видно. Наверное, гон миновал, и твари всей своей жуткой массой перебрались на новые места.
Убрать тяжелую железяку, заткнувшую вход, оказалось непросто даже втроем. Куда легче она сдвигалась вчера, под угрозой неминуемой гибели. Впрочем, вскоре лаз открылся, и трое осажденных выбрались, наконец, на свободу.
Аспиды оставили немало «сувениров» на память. Несколько полупереваренных трупов валялись вдоль стен. Срыгнули небось. То ли нео не понравились на вкус, то ли несварение от обжорства. И длинные лоскуты слезшей змеиной кожи. Наверное, метаболизм у этих тварей здорово ускорен, как и у большинства мутантов, обитавших в руинах города.
Хельга, побледнев, отвернулась. Книжник сам с трудом смотрел на все это. И только Молния подошла к одному из трупов, присела рядом, потыкала в него тут же подобранной веточкой.
– Так им и надо, – жестко сказала она. – Меня поймать хотели, шли по моим следам. Ну что, мохнатые, поймали?
Получив назад свой арбалет, Книжник почувствовал себя увереннее. Кроме того, он, наконец, перестал бояться этого странного ребенка. С самого начала Молния заявила, что пойдет впереди. Хельга с Книжником не возражали. Отчего-то было ясно: девочка знает, что делает. Ей нужно было лишь задать направление – и теперь та бесшумно пробиралась где-то впереди, в руинах, вне поля зрения. Оставалось следить за тылом и флангами и сдержанно радоваться, что скорости в продвижении заметно прибавилось.
– Ты будто бы знаешь, куда идти надо, – сказала Хельга, выглядывая из-за плеча Книжника. Тот остановился и напряженно всматривался в боковой переулок: почудилось какое-то движение. – Откуда?
– Ничего я не знаю, – Книжник пожал плечами. – Просто надо с чего-то начать.
– Нет, ты что-то задумал, я вижу, – возразила девушка.
– От тебя ничего не скроешь, – усмехнулся Книжник. – Просто я знаю только одно место, связанное с Последним Рубежом.
– С Последним Рубежом? – Хельга пожала плечами.
– Да, – серьезно сказал парень. – Думаю, проблема именно в нем…
Он знал, о чем говорил. Последний Рубеж – не миф и не байка. Это древняя автоматизированная полоса обороны, некогда охватывавшая все Садовое Кольцо. Когда враг пер на Кремль, Последний Рубеж принял на себя основной удар. И даже когда пал его последний защитник, системы продолжали функционировать, не пуская через Садовое Кольцо ни единой живой души, включая боевых биороботов, снабженных, как известно, биологической нервной системой. Последняя Война сама собой сошла «на нет», противники, уничтожившие промышленные центры и большую часть населения своих стран, продолжали противостояние, становившееся все бессмысленнее, хаотичнее. Война сверхдержав превратилась в вялотекущую войну всех против всех.
А Последний Рубеж продолжал свою битву. Механическое оружие давно израсходовало боекомплект, но Садовое Кольцо оставалось непроходимым. Спустя годы, многие стали считать, что это здесь поселились демоны, убивавшие каждого, кто решался пересечь Кольцо за пределами немногочисленных переходов.
Но, побывав однажды в подземельях Рубежа, Книжник уверился: никакие это не демоны. Странное оружие, бившее прямиком по нервной системе. Убивающее словно изнутри. Оружие, не имевшее механических частей, а потому продолжавшее действовать и по сей день[6].
– Думаю, после того как экспедиция пересекла Садовое по одному из переходов, активизировались какие-то системы. Из тех, что раньше почему-то не работали. А может, просто подали дополнительную энергию… – Книжник аж вздрогнул от неожиданной догадки. Резко повернулся к Хельге и забормотал, как безумец:
– Ты понимаешь?!
– Н-нет…
– Смотри: это же был оборонительный рубеж – зачем ему какие-то переходы?! Ну те, через которые теперь снуют туда-сюда всякие бродяги! Не для того же, чтобы разные хитрожопые маркитанты сдирали с тебя за переход последнюю рубашку!
– А для чего тогда? – осторожно отстраняясь, спросила Хельга.
– А ни для чего! – выдохнул Книжник. – Изначально не было никаких переходов! Источник энергии стал иссякать – вот и излучение слабеет. Постепенно появляются и эти самые переходы. Точнее – прорывы в системе. Может, в тех местах, где излучатели повреждены – ведь там бои шли. Но представь, если бы все это опять заработало на полную мощность – что бы тогда получилось?
– И что бы получилось?
– Замкнутое Кольцо! Блокада! – Книжник уселся на рассохшееся бревно, продолжая возбужденно раскачиваться и всплескивать руками. – Избыток энергии на старые системы – вот и все! Излучатели начинают работать на полную мощность – и Кольцо наглухо перекрыто!
– И кто это сделал?
– Да откуда я знаю?! – чуть ли не заорал Книжник, но тут же спохватился и, вскинув арбалет, вновь принялся осматриваться. – Прости… Просто все это дико интересно – а мы еле плетемся…
– Чего вы расшумелись? – раздался недовольный голос. Рядом, словно ниоткуда, возникла Молния.
– Да так… – скривился Книжник. Отвел взгляд. Ему не слишком нравилось командование какой-то малолетки.
– Хорошо, мутов никаких поблизости, – проворчала девочка. – Не то подкрались бы да набросились, пока вы языки чешете…
Непривычно было получать нотацию из уст ребенка. В этот момент девчонка вдруг стала походить на строгую учительницу младших классов, какие в Кремле у гражданских бывают. Было бы смешно, если б не жуткий наряд дампа да истертые ладонями рукояти мечей, торчащие над плечами.
– Ладно, – сказала Молния. – Посмотрела я – впереди чисто. Даже странно – обычно здесь полно нео. Идите за мной.
И она бесшумно двинулась вперед. Книжник переглянулся с подругой. Ничего не оставалось, как подчиниться. Смех смехом, но лидерство в маленькой группе будто само собой перетекало к худенькой девчонке с легкомысленной косичкой «колоском».
Глава четвертая
КРЕПОСТЬ
– Ничего не понимаю… Куда они все подевались?
Книжник растерянно смотрел на раскинувшуюся перед ним площадь. В последний раз он видел ее ночью. И сейчас следы жизни примитивного народа были всюду: брошенные жилища из шкур и костей, горы объедков, кострища, некоторые из которых все еще дымились. Осталась даже характерная звериная вонь.
Не было только самих нео.
Обернулся. Позади, с любопытством озираясь, ждали Хельга и Молния. Поднял взгляд выше. Туда, где высилось величественное и мрачное здание МИДа. Вряд ли древние архитекторы представляли себе, во что превратится их творение через двести лет. Разве что удивились бы – как зданию удалось устоять? Чуть выше центра зияла огромная сквозная дыра с изломанными, опаленными краями. Пробоина несла своеобразную эстетическую функцию: выполняла роль пасти намалеванной на стене исполинской фигуры нео. Стена несла на себе множество других «граффити» – цветных и черно-белых, самого разного содержания. Но не они привлекали внимание семинариста – все это он уже видел. Куда больше его поражала пустота огромного здания, ставшего клановой крепостью Ззаргов.
Черные, пустые провалы окон напоминали глазницы мертвеца. Какие-то крылатые твари с мерзкими криками кружили над покосившимся шпилем, залетали в пробоину, сидели на карнизах. Да уж, будь хозяева на месте, злобные летуны не вели бы себя столь вольготно.
Парень перевел дух, тряхнул головой, приводя мысли в порядок. Разумеется, то, что он увидел, не стало полной неожиданностью: маленькая разведчица побывала здесь чуть раньше и сообщила по возвращении в своей лаконичной манере: «Чисто!» Но тогда Книжник отказывался в это поверить.
И вот – пожалуйста. Пусто.
– Чертовщина какая-то… – пробормотал Книжник. Ему стало немного не по себе. Здравый смысл подсказывал: радоваться бы надо тому, что враги убрались с этой территории. Но чувства и здравый смысл редко бывают союзниками.
Легкий ветерок поднял с костров свежий пепел. Муты ушли, и ушли недавно. Всему этому должно было быть разумное объяснение, но сейчас в голову лезла одна лишь мистика. Вроде мифических демонов Кольца.
Книжник принялся лихорадочно соображать.
Смоленско-Сенная площадь, которую некогда занимали толпы мутов из клана Ззаргов, была неотъемлемой частью Садового Кольца. И то, что на этом месте обосновались живые существа, можно было объяснить одним-единственным обстоятельством: здесь был переход. Пожалуй, контроль над переходом когда-то стал веским аргументом для нео, чтобы здесь с удобством обосноваться. А теперь их нет. Выходит…
– Смотрите, что это? – Молния указала в центр площади. Книжник присмотрелся и увидел то, что до сих пор мешало разглядеть беспорядочное нагромождение грубых «вигвамов» нео.
Еле заметное синеватое сияние над асфальтом.
– А ну-ка, стойте здесь… – пробормотал парень. Перехватил поудобнее арбалет и медленно двинулся вперед.
– Стой, куда ты?! – крикнула Хельга, дернулась было вслед, но маленькая Молния решительно ухватила ее за рукав, не пуская дальше. – Может, оно опасно!
Книжник не слушал. Приближался, вглядываясь в странное свечение и различая потрескивание синеватых разрядов. Теперь стало видно: эта «электрическая» синева – не пятно, не аморфный клубок вроде Поля Смерти. Оно было едва заметным, но ровным, ясным и вполне определенно направленным: появляясь со стороны Сенной площади, оно шло, плотно придерживаясь осевой линии бывшей проезжей части, и терялось где-то в гуще шатров нео. Но не было почти никаких сомнений: эта синева продолжается дальше и бежит, пока не замкнет огромный круг с другой стороны.
По всему Садовому Кольцу.
Хорошо было Ззаргам, поселившимся посреди крупнейшего разрыва в полосе смертельного излучения, вольготно. И ходи куда хочешь, и чужие сюда не сунутся – кому ж охота с такой ордой связываться. Наверное, для них это было шоком – смертельный удар в самое сердце клана. И жертвы небось были немалые. Неудивительно, что нео как ветром сдуло – даже трудно представить себе тот ужас, что испытали муты, когда призрачная смерть ворвалась в их дом…
Шаг в сторону центра площади, другой… Книжник ощутил, как лицо бросило в жар, а спина вдруг покрылась холодными каплями пота.
Ужас. Непреодолимый, инфернальный страх – вот что внезапно овладело всем его существом. Тут же перед глазами мелькнуло что-то черное. Сухо шмякнулось на асфальт.
Птица. Мертвая. Поднял взгляд кверху. Еще какая-то крылатая тварь легкомысленно попыталась перелететь через площадь. Вдруг неподвижно зависла в воздухе, будто наткнувшись на невидимую стену, – и рухнула вниз.
Он еще не успел осознать, что происходит, но что-то в глубине сознания отчаянно завопило:
– Туда нельзя! Назад!
Нет, это не внутри. Это кричит Хельга… Он и сам знает, что дальше идти нельзя, но уже не может остановиться. И к удушающему страху добавляется боль…
Подошвы зацепили какую-то выбоину. Ноги подломило слабостью, шатнуло назад. На миг прояснилось сознание – и он заставил себя попятиться. Через несколько шагов этого странного отступления, дрожащий, потный насквозь, он окончательно пришел в себя.
Он только что едва не погиб. Вот, значит, как оно работает… Садовое Кольцо. Наследие Последней войны, никак не желающее сгинуть в небытие.
Теперь понятно, отчего сбежали суеверные нео. Активизировавшееся Садовое Кольцо словно перерубило стойбище пополам. Это всегда было загадкой: куда пропадают трупы? Отчего смертоносное Кольцо всегда такое чистенькое и гладкое, будто его каждый день моют поливочные машины?..
– Как ты?! Ну? Что ты молчишь?! С тобой все в порядке?!
Книжник непонимающе огляделся. Только теперь сообразил, что сидит прямо на мостовой, стянув с себя камуфляжную куртку. Рубаха вся насквозь мокрая, руки-ноги будто ватные. И Хельга трясет его за плечи, причитает. А девчонка стоит в сторонке. И наблюдает – исподлобья, с интересом. Как лаборант за вскрытием крысособаки. Интересно ей, видите ли, что Кольцо может с человеком сотворить. Страшненькая девочка… Стоит, жалеет небось, что он дальше не пошел. Да уж, сделай он еще хоть шаг в сторону проклятущего сияния с искорками – сидеть бы здесь не пришлось…
Хлесткая пощечина привела его в чувство.
– Что? А?
Держась за горящую щеку, Книжник осторожно поднялся.
– Ну? – нахмурившись, глядя ему в глаза, произнесла Хельга.
– Да в порядке я… Спасибо… За это… – Он неловко коснулся горячей от пощечины щеки. Снова посмотрел на крепость слезящимися глазами. – Но если они все ушли, то куда?
И вдруг похолодел. Вариантов-то было немного. Если большая часть клана Ззаргов осталась внутри Кольца, то уйти могла только в сторону центра. А в центре…
Книжник растерянно смотрел на раскинувшуюся перед ним площадь. В последний раз он видел ее ночью. И сейчас следы жизни примитивного народа были всюду: брошенные жилища из шкур и костей, горы объедков, кострища, некоторые из которых все еще дымились. Осталась даже характерная звериная вонь.
Не было только самих нео.
Обернулся. Позади, с любопытством озираясь, ждали Хельга и Молния. Поднял взгляд выше. Туда, где высилось величественное и мрачное здание МИДа. Вряд ли древние архитекторы представляли себе, во что превратится их творение через двести лет. Разве что удивились бы – как зданию удалось устоять? Чуть выше центра зияла огромная сквозная дыра с изломанными, опаленными краями. Пробоина несла своеобразную эстетическую функцию: выполняла роль пасти намалеванной на стене исполинской фигуры нео. Стена несла на себе множество других «граффити» – цветных и черно-белых, самого разного содержания. Но не они привлекали внимание семинариста – все это он уже видел. Куда больше его поражала пустота огромного здания, ставшего клановой крепостью Ззаргов.
Черные, пустые провалы окон напоминали глазницы мертвеца. Какие-то крылатые твари с мерзкими криками кружили над покосившимся шпилем, залетали в пробоину, сидели на карнизах. Да уж, будь хозяева на месте, злобные летуны не вели бы себя столь вольготно.
Парень перевел дух, тряхнул головой, приводя мысли в порядок. Разумеется, то, что он увидел, не стало полной неожиданностью: маленькая разведчица побывала здесь чуть раньше и сообщила по возвращении в своей лаконичной манере: «Чисто!» Но тогда Книжник отказывался в это поверить.
И вот – пожалуйста. Пусто.
– Чертовщина какая-то… – пробормотал Книжник. Ему стало немного не по себе. Здравый смысл подсказывал: радоваться бы надо тому, что враги убрались с этой территории. Но чувства и здравый смысл редко бывают союзниками.
Легкий ветерок поднял с костров свежий пепел. Муты ушли, и ушли недавно. Всему этому должно было быть разумное объяснение, но сейчас в голову лезла одна лишь мистика. Вроде мифических демонов Кольца.
Книжник принялся лихорадочно соображать.
Смоленско-Сенная площадь, которую некогда занимали толпы мутов из клана Ззаргов, была неотъемлемой частью Садового Кольца. И то, что на этом месте обосновались живые существа, можно было объяснить одним-единственным обстоятельством: здесь был переход. Пожалуй, контроль над переходом когда-то стал веским аргументом для нео, чтобы здесь с удобством обосноваться. А теперь их нет. Выходит…
– Смотрите, что это? – Молния указала в центр площади. Книжник присмотрелся и увидел то, что до сих пор мешало разглядеть беспорядочное нагромождение грубых «вигвамов» нео.
Еле заметное синеватое сияние над асфальтом.
– А ну-ка, стойте здесь… – пробормотал парень. Перехватил поудобнее арбалет и медленно двинулся вперед.
– Стой, куда ты?! – крикнула Хельга, дернулась было вслед, но маленькая Молния решительно ухватила ее за рукав, не пуская дальше. – Может, оно опасно!
Книжник не слушал. Приближался, вглядываясь в странное свечение и различая потрескивание синеватых разрядов. Теперь стало видно: эта «электрическая» синева – не пятно, не аморфный клубок вроде Поля Смерти. Оно было едва заметным, но ровным, ясным и вполне определенно направленным: появляясь со стороны Сенной площади, оно шло, плотно придерживаясь осевой линии бывшей проезжей части, и терялось где-то в гуще шатров нео. Но не было почти никаких сомнений: эта синева продолжается дальше и бежит, пока не замкнет огромный круг с другой стороны.
По всему Садовому Кольцу.
Хорошо было Ззаргам, поселившимся посреди крупнейшего разрыва в полосе смертельного излучения, вольготно. И ходи куда хочешь, и чужие сюда не сунутся – кому ж охота с такой ордой связываться. Наверное, для них это было шоком – смертельный удар в самое сердце клана. И жертвы небось были немалые. Неудивительно, что нео как ветром сдуло – даже трудно представить себе тот ужас, что испытали муты, когда призрачная смерть ворвалась в их дом…
Шаг в сторону центра площади, другой… Книжник ощутил, как лицо бросило в жар, а спина вдруг покрылась холодными каплями пота.
Ужас. Непреодолимый, инфернальный страх – вот что внезапно овладело всем его существом. Тут же перед глазами мелькнуло что-то черное. Сухо шмякнулось на асфальт.
Птица. Мертвая. Поднял взгляд кверху. Еще какая-то крылатая тварь легкомысленно попыталась перелететь через площадь. Вдруг неподвижно зависла в воздухе, будто наткнувшись на невидимую стену, – и рухнула вниз.
Он еще не успел осознать, что происходит, но что-то в глубине сознания отчаянно завопило:
– Туда нельзя! Назад!
Нет, это не внутри. Это кричит Хельга… Он и сам знает, что дальше идти нельзя, но уже не может остановиться. И к удушающему страху добавляется боль…
Подошвы зацепили какую-то выбоину. Ноги подломило слабостью, шатнуло назад. На миг прояснилось сознание – и он заставил себя попятиться. Через несколько шагов этого странного отступления, дрожащий, потный насквозь, он окончательно пришел в себя.
Он только что едва не погиб. Вот, значит, как оно работает… Садовое Кольцо. Наследие Последней войны, никак не желающее сгинуть в небытие.
Теперь понятно, отчего сбежали суеверные нео. Активизировавшееся Садовое Кольцо словно перерубило стойбище пополам. Это всегда было загадкой: куда пропадают трупы? Отчего смертоносное Кольцо всегда такое чистенькое и гладкое, будто его каждый день моют поливочные машины?..
– Как ты?! Ну? Что ты молчишь?! С тобой все в порядке?!
Книжник непонимающе огляделся. Только теперь сообразил, что сидит прямо на мостовой, стянув с себя камуфляжную куртку. Рубаха вся насквозь мокрая, руки-ноги будто ватные. И Хельга трясет его за плечи, причитает. А девчонка стоит в сторонке. И наблюдает – исподлобья, с интересом. Как лаборант за вскрытием крысособаки. Интересно ей, видите ли, что Кольцо может с человеком сотворить. Страшненькая девочка… Стоит, жалеет небось, что он дальше не пошел. Да уж, сделай он еще хоть шаг в сторону проклятущего сияния с искорками – сидеть бы здесь не пришлось…
Хлесткая пощечина привела его в чувство.
– Что? А?
Держась за горящую щеку, Книжник осторожно поднялся.
– Ну? – нахмурившись, глядя ему в глаза, произнесла Хельга.
– Да в порядке я… Спасибо… За это… – Он неловко коснулся горячей от пощечины щеки. Снова посмотрел на крепость слезящимися глазами. – Но если они все ушли, то куда?
И вдруг похолодел. Вариантов-то было немного. Если большая часть клана Ззаргов осталась внутри Кольца, то уйти могла только в сторону центра. А в центре…