Врублевская Галина Владимировна. Кармический сеанс

Галина Владимировна Врублевская
Кармический сеанс

   Марина подняла глаза к потолку и мысленно простонала: «О, Боже, за что мне такая судьба?». Она всегда старалась жить по правилам, по совести – мелкие прегрешения, разумеется, в счет не шли. А, что в итоге? Несправедливая, серая, тяжкая доля.
   В соседней комнате на полную громкость вещало радио. Парализованная мать плохо слышала, но звуки, летящие из эфира, создавали ей иллюзию жизни. Марина плотнее закрыла дверь своей комнаты: после рабочего дня хотелось тишины. Но и тишина не приносила покоя одинокому сердцу. Марина подошла к серванту и взяла с полочки фотографию в красивой рамке. На нее смотрел красивый, улыбающийся юноша, ее сын. Он обнимал полненькую девушку с плоским, невыразительным лицом. Обнимал, будто назло Марине. Сын не вернулся из армии. Нет, слава Богу, он жив-здоров. Сын остался работать на Севере, в части, где проходил срочную. И виной тому была эта плосколицая девушка. Марина внимательно рассматривала на фото ее изображение. Кажется, будущая невестка была старше сынули, потому с такой легкостью окрутила солдатика. Свадьба была намечена на лето. Дальнейшие планы сын излагал туманно.
   Марина поставила фотографию на место и взглянула на себя в зеркало, висящее над сервантом. Сорок лет, так она и выглядит. Многие годы Марина тянула сына в одиночку. Муж утонул, когда мальчик только пошел в школу. А теперь не было рядом и сына. На Марину смотрело унылое лицо никем не любимой женщины: уголки губ опущены, от крыльев носа к ним опускались отчетливые стрелки. А сегодня еще и на лбу багровела широким мазком царапина.
   В соседней комнате сквозь громкие звуки динамика теперь явственно прорывался храп старушки. Марина заглянула к матери, поправила ей одеяло и слегка приглушила звук радио. Выключить его совсем она не могла: мать тотчас проснется и потом всю ночь будет мучиться от бессонницы. Марина снова вернулась в свою комнату и опять подошла к зеркалу. Она вспомнила, что собиралась смазать царапину на лбу. Марина достала из аптечки флакончик с йодом и задумалась.
   Сегодняшний случай, связанный с повреждением лица, был до обидного нелеп и даже опасен. Марина возвращалась с работы. Когда ей оставался шаг до своего подъезда, откуда-то сверху, обжигая ей лоб, пронеслась к земле громоздкая глыба. Придя в себя от испуга, Марина взглянула себе под ноги и поняла, что упал с какого-то балкона огромный горшок с цветком-столетником. Она тупо разглядывала керамические черепки и черные комья влажной земли, рассыпанные по асфальту. Обильная влага сочилась из сломанного стебля, как слезы. Теперь, когда опасность миновала, Марину охватил испуг. Она побледнела и несколько мгновений не могла сдвинуться с места. Это были ужас и чудо одновременно. Пара сантиметров отделяли Марину от смерти.
   Марина провела палочкой с йодом по царапине. Под кожей защипали оголенные нервы. Но вскоре телесное уступило место душевному смятению. «Неужели и теперь, когда я чудом осталась жива, все в моей жизни будет по-прежнему? Сниму порчу, исправлю карму, удалю венчик безбрачия».
   Что за наваждение? – Марина встряхнула пышными, каштановыми волосами и сообразила, что в ее мысли вплелась радиореклама, приглашающая посетить Центр магии и счастья. Рядовое объявление, слышанное ежедневно, на этот раз попало на взрыхленную почву. Не каждый день на голову падают цветочные горшки.
   Мы можем не верить в чудеса, происходящие с другими. Но, если чудо обрушивается на нашу голову, мы сразу слышим голос судьбы!
   Марина едва успела записать номер телефона. Тут же и позвонила в Центр. «Какую услугу желаете?», – отозвался вежливый девичий голос в трубке. Марина растерянно молчала. Она имела смутное представление о снятии порчи, коррекции кармы и прочих загадочных процедурах, хотя слышала о них постоянно. Девушка на том конце провода умело вклинилась в паузу. Она пояснила, что названные услуги оказывают разные специалисты, и назвала цены. Оказалось, что снятие порчи обойдется Марине дешевле всего. Марина записалась на прием.
   На другой день, после работы, Марина поехала на окраину города. Рядом с высотными новостройками чудом сохранился неказистый домик, с подслеповатыми окошками. Здесь принимала баба Нюша, специалист по первичному очищению от грехов и снятию порчи. Марина прошла, наклонив голову, через низкий проем двери и оказалась в сумрачной комнате. Баба Нюша встретила Марину приветливо. Усадила на стул. Худенькое тело ведуньи в черном, болтающемся на ней платье, выглядело тщедушным. Но в длинных, седых волосах, распущенных по плечам Марина почувствовала силу. Волосы были так великолепны и чисты, что казались париком.
   Баба Нюша села напротив клиентки за стол, накрытый черной скатертью. Зажгла две свечи. Раскинула перед собой карты Таро. Потом снова собрала их в колоду, перетасовала. Вытащила откуда-то снизу одну.
 
   «Смотри, – со значением произнесла гадалка, тыча пальцем в карту, – я так и знала!»
   Что знала прорицательница, Марине пока было неведомо. На карте было нарисовано колесе с шестью спицами, похожее на морской штурвал. Вокруг него кувыркались обезьянки, а наверху был изображен сфинкс с короной на голове.
   «Эта карта, – пояснила баба Нюша, – символизирует смену удачи и беды, подъем и падение в пучину несчастий. Так, что не стоит отчаиваться, милая. Я помогу тебе сдвинуть колесо, застрявшее на темной для тебя точке. Главное сейчас, избавиться от грехов, которые не дают колесу повернуться. Признайся, много грешила?».
   Марина втянула голову в плечи. Она чувствовала себя без вины виноватой. Однако она решилась задать главный вопрос:
   – А порча на мне есть?
   – А как же, милая, – воодушевилась старушка. – И порча есть, да еще какая. Только люди, порой, как думают: порчу навел злой человек. И так бывает, не спорю. Только главную порчу мы сами на себя наводим. Вместе с непромытыми грехами и порчу заглатываем...
   – Непромытыми? Это как?
   – То есть, через душу не пропущенными. Вот, верующие на покаяние к батюшке идут. Грехи промоют, душу очистят, тогда и порча отступает. Сама-то часто в церкву ходишь?
   Марина задумалась, не в силах припомнить, когда она в последний раз ненароком забрела на церковную службу.
   – То-то и оно, – продолжила баба Нюша. – Не мое это дело, в церковном усердии наставлять. Да и не каждому дано к Богу пробиться. Но баба Нюша всем поможет: и верующим, и неверующим. Теперь слушай внимательно.
   Ворожея убрала карту с колесом в колоду, отодвинула ее в сторону. Загасила свечи.
   – Перво-наперво, – ты должна раздобыть старое корыто. Корыто – это вроде как твоя нонешняя жизнь. Лучше ищи деревянное! В крайнем случае, и цинковое сгодится.
   – Да, где ж я его возьму! – воскликнула Марина, помнившая вид старинной емкости для стирки по иллюстрации в детской книжке. Там привередливая старуха сидела перед разбитым корытом.
   Баба Нюша оставила возглас клиентки без внимания и продолжила:
   – Дальше все просто. Купишь на рынке мешочек картофеля. Сама его заговоришь, то есть грехи на него переложишь. Ну, а потом, в землю посадишь. На дворе-то май. Самое время картошку сажать.
   – У меня и огорода-то нет, – покачала головой Марина.
   – Можешь у знакомых посадить, а хочешь, мой огородик используй. За отдельную плату разумеется. А теперь давай отрепетируем, как грехи на картошку сводить.
   Через два часа Марина покинула жилище ведуньи. Она верила и не верила в действенность народного средства. Но теперь отступать было поздно. Марина чувствовала, что желание свести грехи и избавиться от порчи сильно овладело ей.
   Дома Марина наскоро покормила мать, на ходу перекусила сама. Затем вновь вышла на улицу: искать корыто. Было уже темно. Тем удобнее Марине было заглядывать в мусорные контейнеры. Нужный предмет долго не попадался ей на глаза. В одном дворе, где шла стройка, валялось, правда, огромное цинковое корыто с налипшим на дно цементом. Но столько грехов у Марины не набралось бы, и тащить такое корыто было тяжело. Марина возвращалась домой ни с чем. Но, проходя мимо детской площадки, она вдруг увидела в песочнице деревянное надтреснутое корытце. В таком прежде шинковали капусту. Теперь оно стало игрушкой для детей. Это была невероятная удача! Марина подобрала рассохшуюся деревяшку и понесла к себе домой.
   Мать уже спала, когда Марина вернулась в свою квартиру. Полдела было сделано. Разбитое корыто, символ ее неудавшейся жизни, было налицо. Наступила полночь: время, назначенное ведуньей для избавления от грехов. Марина села перед зеркалом, зажгла две свечи. Теперь в комнате мерцали четыре одинаковых оранжевых язычка и сидели две разные Марины. Одна – реальная, со штрихами морщин у носа и следами былых грехов на душе. Другая – отраженная в зеркале. Лицо той, отраженной Марины было покрыто зыбкой тенью, скрывающей и приметы возраста, и растерянность в глазах. Зазеркальная Марина смотрела на мир томно и загадочно. У ног реальной Марины лежали корытце и мешок с картошкой. В отраженном мире громоздились горы ошибок и неверных шагов, осколки несбывшихся надежд и разочарований.
   Грехи, ошибки, проступки или просто поступки. Где она та черта, красная отметка на термометре деяний, разделяющая их на «плохо» и «хорошо»?
   Первый грех в своей жизни Марина вспомнила сразу: украла мячик у соседской девочки. Даже не украла, а просто схватила красный резиновый шар и бросила его в речку, на берегу которой они играли. За давностью лет Марина не помнила, что на нее тогда нашло. Но отражение в зеркале вдруг скукожилось и стало похоже на маленькую плачущую девочку, потерявшую мяч. Марина почувствовала боль давней подружки и заплакала сама. Девочка в зеркале растаяла. Марина взяла красноватую, круглую, как мяч, картофелину, поплевала на ее бугристую поверхность и бросила плод в корыто. Бросила с той же яростью, как когда-то мяч в реку.
   Каждое повторение отрицает само себя.
   Второй грех был из школьной поры. Марина вырвала из дневника страницу с двойкой. Тогда грех ее прошел незамеченным. «Лучше бы раскрылся, – подумала Марина. – Глядишь, на душе меньше бы тяжести скопилось». Марина поплевала на другую картофелину и отправила ее в корыто вслед за первой.
   Потом в нерешительности задумалась. И все-таки отнесла одно событие из седьмого класса тоже к грехам. Марина инстинктивно оглянулась на дверь, будто опасаясь, что мама встанет и войдет в комнату. Войдет и увидит этот грех. Но мать спала в своей комнате. Она больше никогда не встанет – ноги ее давно не ходят. Марина поскребла заскорузлую картофелину. Кончики ее пальцев, казалось, ощутили колючие волоски на стриженном затылке ее давнего «греха». Лопоухий мальчишка со стриженной под «ноль» головой на мгновение всплыл в полутьме зеркала. Упавшая картошка глухо стукнулась о дно корытца.
   Корыто продолжало наполняться картофелем, с переведенным на него грехами. Шел третий час ночи. Хорошо, что завтра выходной, на работу не идти. Или уже сегодня? Глаза Марины слипались. Четыре огонька мерцали все тревожнее. Вдруг дверь за спиной Марины тихо скрипнула и отворилась. Не оборачиваясь, Марина увидела в зеркале неясный силуэт мужчины. Его широкая, крепкая фигура едва помещалась в раме прямоугольного зеркала.
   – Алеша! Ты вернулся? – Марина узнала мужчину, который никогда не был ее мужем.
   – Я всегда буду возвращаться, – беззвучно шевеля губами, ответил гость. – Я же самый большой твой грех.
   – Неужели я никогда не смогу забыть тебя? – простонала Марина, обхватывая голову руками.
   Зазеркальная Марина, вопреки законам физики, вскочила и бросилась на шею когда-то любимому человеку.
   – Нет, не сможешь. Я так до сих пор и не понял, почему ты ушла от меня, Мариша? Почему ты мне изменила?
   Мы редко вспоминаем отвергнутых. Наши души устремлены к другим: к тем, кто пренебрег нами.
   – Я не тебе изменила, Алеша. Я себе изменила. Мое счастье оказалось призраком.
   В темном прямоугольнике зеркала стало светлее. Будто невидимый художник нарисовал светлую северную ночь середины лета. Зыбкую ночь на берегу Финского залива. На бесконечном, серебристо-сером фоне залива темнел ряд брезентовых палаток детского лагеря. Алексей, крепкий, молодой, в спортивной форме стоял перед Мариной, чуть покачиваясь с носка на пятку. На груди его чуть покачивался секундомер, подвешенный на шнурке. Алексей был физруком у ребят. Марина в ту смену работала пионервожатой. Они встречались целый год, а летом вместе выехали в заводской лагерь.
   Алексей весело смеялся, обнажив белые, крепкие зубы. Только что Марина согласилась стать его женой. Секунды соскакивали с круглого циферблата. Секунды, длиною в жизнь.
   Но осенью Марина вышла замуж за начальника цеха, Сергея Ивановича. В этом цехе Марина до сих пор работает в ОТК – проверяет готовую продукцию. Давно ушел из жизни Сергей, и нет рядом Алексея. Снова в зеркале потемнело. И снова Алексей ждал ответа. Но Марина только крепче сжимала руками его голову, пытаясь найти своими губами губы любимого. Она очнулась от колючего прикосновения и поняла, что губы ее впились в заскорузлую кожицу корнеплода. Она бросила картофелину в корыто и провела носовым платком по губам, сметая с них приставшую пыль. Серая тень Алексея в зеркальном пространстве уменьшилась, потускнела и растворилась окончательно – так исчезает в небе караван пролетающих птиц.
   Марина закончила ревизию своим грехам, когда за окном занялся рассвет. Лиловое небо заметно порозовело. Оставшуюся часть ночи она проспала без тревог и сновидений. Через три часа Марина проснулась, чувствуя непривычную легкость. Выполнив привычные дела, пересыпала «греховную» картошку в прежний мешочек и торопливо вышла на улицу. В полдень она уже была на окраине, в знакомом ей домике ведуньи. Баба Нюша снабдила Марину лопатой и выделила ей участок для посадки нечистого картофеля. Закончив дело, Марина спросила у ведуньи, что ей делать дальше.
   – Дальше, что ж. Твои грехи уйдут в прах, а осенью вырастет новая, чистая картошка. И я отдам урожай в детский дом.
   – И все у меня наладится? – с надеждой спросила Марина, заглядывая в умные, совсем не старушечьи глаза бабы Нюши.
   Баба Нюша была добрым человеком. Теперь она говорила о той светлой жизни, которая ждет Марину. Но предупредила:
   – Только и кризис, милочка, неминуем. Зато впоследствии облегчение непременно наступит.
   – Мне бы хотелось конкретнее узнать, что меня ждет впереди, – пыталась выведать свое будущее у ворожеи Марина.
   Баба Нюша растянула губы в широкой улыбке. Рот ее был почти безупречен, лишь один задний зуб был с небольшой щербинкой. «Наверняка, протезы у старушки», – мельком подумала Марина. А баба Нюша, продолжая улыбаться, заявила:
   – А этого я сказать не могу. Я помогла тебе убрать ту порчу, что ты себе в этой жизни сотворила. Но будущее зависит не только от прожитых тобою в этой жизни лет. До рождения, сведущие люди полагают, были другие жизни. Там свои грехи творились. Но ими в нашем Центре занимается кармический психолог. Он и карму исправляет.
   – А, что такое карма? – Марина часто слышала это слово, но не знала его значения.
   – Карма – это непростой закон, – баба Нюша накрутила на палец седую прядь, будто показывая, какое хитрое, закрученное понятие представляет карма. – Это, когда отвечают не за свои грехи, а, как будто, за чужие, в прошлом воплощении совершенные. Или те, что твои родные сотворили. В общем, милая, придешь на сеанс к кармическому психологу, он все, как надо и объяснит. Но с кармой начинай работать после того, как твой картофель новый урожай даст.

* * *

   Лето и осень пронеслись в жизни Марины шквалом перемен. Сын написал, что свадьба откладывается. И, вообще, отпуска у него в ближайшее время не будет. Он завербовался в бригаду строителей и уезжает на заработки в Швецию. В августе аномальная магнитная буря унесла жизнь матери: не выдержало изношенное сердце. Одиночество Марины стало абсолютным. И, в довершение всех бед, осенью на заводе прошли сокращения и Марина лишилась работы.
   Она поехала к домику на окраине, чтобы посмотреть, хорош ли урожай картофеля – с ним она мистически связывала свое будущее. Но старенькая избушка была уже снесена, и на месте огорода вырыт котлован для нового высотного дома. Позвонив в Центр, Марина узнала, что баба Нюша в фирме больше не работает, зато можно записаться на групповой сеанс по исправлению кармы.
   Марина устроилась работать на почту и из своей скудной зарплаты откладывала, рубль к рублю, деньги на экзотическое мероприятие. Несмотря на постигшие ее несчастья, а может, благодаря им, она решила проработать свои грехи, унаследованные от прошлой жизни.
   Нет подтверждения, что прошлые жизни реальны. Но разве нам ведомо, за чьи грехи мы страдаем и мучаемся на этой земле.
 
   Марина записалась на кармический тренинг, намеченный на Новогоднюю ночь. Это был групповой сеанс для «продвинутых» участников, для тех, кто уже не удовлетворялся простым снятием порчи. На билете указывалось, что во время сеанса состоится магический бал-карнавал и всем предлагалось позаботиться о ролевых костюмах. Костюмы можно было взять напрокат здесь же, в Центре магии и счастья, но Марина решила сэкономить и сотворить маскарадный наряд сама.
   Весь декабрь она готовилась к карнавалу, раздумывала, в кого ей преобразиться. Марина листала журналы с картинками, вспоминала детские сказки. Решение о костюме пришло вдруг. Она наткнулась в шкафу на старый белый халат. В нем Марина работала в ОТК. Продукция ее цеха требовала безукоризненной чистоты и космической стерильности. Имелся у нее и белый колпак. Она приметала на него крест-накрест алую ленточку. Получился костюм доктора, вроде того, какой она видела в фильме Айболит. Летние белые брюки окончательно превратили ее в сказочного лекаря.
   Участники кармического сеанса-карнавала собрались в небольшом, но уютном зале. Все четыре стены были задрапированы бархатными вишневыми шторами. Было неведомо, где дверь, где окна. В этом замкнутом пространстве теперь уплотнились прошлые жизни двух десятков людей. По залу прогуливались медведи и генералы. Испанские рыцари с высокими воротниками и нежные зайчики с дрожащими пушистыми хвостиками. Таинственные знатные дамы веером обмахивали скрытые в полутьме зала лица. Марина натянула до самых глаз марлевую, медицинскую повязку.
   Руководила кармическим сеансом немолодая, но стройная и подтянутая женщина, Анна Сергеевна. Что-то в ее лице показалось Марине знакомым. Такие же, как у бабы Нюши умные, внимательные глаза, суховатая фигура. Только волосы психолога, тоже седые, не болтались по плечам распущенными космами, а были гладко зачесаны и скручены на затылке в учительский узелок. «Может, это – сестра бабы Нюши?», – сомневалась Марина.
   В следующий момент Анна Сергеевна призвала участников сеанса к вниманию. Всем следовало подчиняться ее командам. Мужчины и женщины расселись на стульях, выставленных кругом посреди зала. Зазвучала тихая музыка, в ней слышались птичий пересвист и журчание лесного ручья.
   – Положите руки на колени, закройте глаза, дышите глубже, – тихо отдавала команды Анна Сергеевна. – Вслушайтесь в шум леса.
   Участники сеанса медленно погружались в фантастическое странствие в мир своей души.
   Музыка подсказывала образы. Все участники слышали одно и то же: шорох ветвей, шум ручья, пение птиц, но картины, всплывающие в воображении каждого, были различны.
   – А теперь ...., – голос Анны Сергеевны раздавался откуда-то издалека, – потихоньку вставайте. Глаза остаются закрыты. Танцуем, каждый свой танец.
   Группа вразнобой поднялась со стульев. Теперь в музыке четко различались ритмы медленного вальса. Каждый участник медленно кружился, отдаваясь неге расслабленности. Каким-то чудодейственным образом люди почти не натыкались друг на друга, до секунды до столкновения делая шаг в сторону.
   – Вспомните, в каком вы костюме, и вообразите себя этим персонажем. – подсказывала ход мыслей ведущая.
   Марина с трудом представила, что она доктор. Но почувствовать себя добреньким дедушкой Айболитом себя не могла. Почему-то представлялся вредный докторишка, отрывающий стрекозам крылышки.
   Потом ведущая сеанс трижды хлопнула в ладони. Музыка прекратилась. Гости застыли в неподвижности.
   – Теперь, – отдала команду Анна Сергеевна, – протяните руки вперед, не открывая глаз. Сомкните свои ладони с тем человеком, который оказался рядом с вами.
   Марина робко ощупала пространство впереди себя, проваливаясь в пустоту. Но вот ее пальцы наткнулись на чьи-то острые локти. Встречное движение чужих рук. Наконец, их ладони нашли друг друга. Чужие руки были жесткие и холодные. Затем парам разрешили раскрыть глаза. Напротив Марины стояла довольно рослая девушка в костюме Золушки: длинное, серое платье, короткий, замызганный фартук на впалом животе и грязно-белый чепец на коротко стриженых волосах. Традиционная маскарадная маска скрывала ее глаза. Марина всмотрелась в открытую часть лица своей партнерши. Тщательно выбритый сизый подбородок подсказал Марине, что перед ней мужчина. Тренинг продолжался.
   Анна Сергеевна велела каждому участнику всмотреться в партнера и понять, что за костюм надет на нем.
   – Теперь, когда вы разобрались в том, кто стоит перед вами, послушайте историю друг друга, – сказала она.
   – Какую историю? – уточнил один из участников группового сеанса, облаченный в костюм льва.
   – Историю вымышленную, связанную с вашим костюмом. Одно условие. Если в литературе или сказаниях уже существует история вашего персонажа, измените ее. Представьте ситуацию, в которой ваш персонаж совершил неправедный поступок. Попросту говоря, взял на душу грех.
   – А зачем? – снова подал голос нетерпеливый лев.
   – Это я объясню позже. Приступайте, не теряйте времени.
   – Начните вы, – приятным баритоном предложила Золушка.
   – Ну, что сказать? – Марина наморщила лоб. Она не умела сочинять историй. Поэтому рассказ ее получился коротким:
   – Я – доктор Айболит. Жил в Африке, лечил людей и зверей.
   – А грех, какой грех за вами? – напомнил напарник цель рассказа.
   – Грех? – Марина стянула марлевую повязку вниз и задумчиво потерла нос. – Вспомнились некстати пришедшие на ум крылышки, будто бы оторванные доктором у стрекозы.
   – Это несерьезно! – возразил мужчина-Золушка. – Нужно сочинить для доктора серьезное злодеяние!
   – Ну, ладно. Был я молодым врачом, и пришла ко мне девушка. Она умоляла дать средство, чтобы избавить ее от будущего ребенка.
   – Ну, а вы?
   – Я и дала, или дал, точнее сказать.
   Мужчина-Золушка задумался о чем-то своем. Ведущая хлопнула в ладоши:
   – Рассказчик и слушатель меняются ролями. Каждый должен успеть рассказать свою историю.
   Приглушенным, задушевным тоном мужчина начал свой рассказ:
   – Я – бедная сирота. Жила с мачехой и злыми сестрами. День-деньской я гнула спину на эту семейку: варила, шила, печку топила. Но в один прекрасный день ...
   Марина знала сказку о Золушке и слушала не очень внимательно, разглядывая партнера. Интересно, сколько ему лет? Пожалуй, они ровесники. И какие такие беды могли привести в группу этого, по всей вероятности, образованного мужчину. Вон, как складно он сочиняет!
   – В один прекрасный день, – продолжала свой рассказ Золушка, – к нашему дому подъехала дворцовая кавалькада. Богатые экипажи, холеные кони. Служба охраны, все как полагается. Ну и в самой приличной «тачке» – сам принц. Придворные, по его капризу, искали девицу, которой будет впору хрустальный башмачок маленького размера. Принц, надо полагать, любил нежных лолиток и хотел жениться на одной из них. Моя же лапа была огромная. – Мужчина оторвал ногу от пола и вывернул ее так, чтобы Марина увидела величину его ботинок. – Вот такая лапа у меня была. Да и то сказать, разве с той работой, что я делала, с мелкими конечностями справишься. Котлы тяжелые ворочать, золу в мешках таскать. Одним словом, я и примерять туфлю ту не стала. А подошел хрустальный башмачок младшей сестрице, мачехиной любимой дочке. Той в ту пору едва одиннадцать лет минуло. Принцу нимфетка понравилась. Велел он остановиться на нашем дворе. А назавтра собирался продолжить свой путь, уже забрав с собой девчонку.
   Теперь Марина слушала с интересом. Ну и фантазер ей попался. Не иначе артист или художник какой-нибудь. Как складно сочиняет. Ишь, как известную сказку перевернул.
   – Осталась королевская челядь и сам принц в нашей хате на ночь. Я, известное дело, печь топи, на всю эту ораву жратву готовь. Совсем с ног сбилась...
   Голос рассказчика, как у опытного чтеца, то набирал силу, то переходил почти в шепот.
   – Наконец все улеглись. А я все еще с печью возилась. Но вот плюнула, заслонки задвинула, а угли-то еще не прогорели. А может и нарочно так сделала, кто его знает, – задумчиво добавила Золушка и зловеще усмехнулась. Затем наклонилась к уху Марины и тихо прошептала: – А двери-то я колом с другой стороны подперла, чтобы вылезти им было невозможно. Ну, двери подперла и ушла из дома. А на другой день в газетах прочитала, что вся знатная компания угарным газом отравилась. Вот, ведь зависть до чего довести может!
   Мужчина-Золушка снял с глаз маску. Веселые бесенята прыгали в его черных зрачках.
   – Шутишь, милая, – сладеньким голосом Айболита возразила Марина, – не было газет в то время. Вы старика не проведете!
   – Газет не было, – пригвожденный железной логикой лекаря, призналась Золушка. – Но все остальное – чистая правда.