Страница:
– Сомневаюсь, – глаза Иры будто померкли. Мыть посуду она и дома не любила, а тут с такой грудой тарелок управляться, – меня уже на овощебазу на завтра записали.
Петя вернулся в машинный зал в приподнятом настроении. Он снова сел к компьютеру, набрал личный пароль. Дух явился вновь.
«Подтверждаешь ввод ошибки в программу Станислава, мой Повелитель?»
– Да, – теперь у Петра не было сомнений.
«В этой ошибке твоя сила, твоя власть. Сумей сохранить тайну и найти выгодный момент для использования. Как только ты захочешь исправить ошибку, вызывай меня. Больше я не буду являться без приглашения. Я сообщу тебе секретный ключ: „Ошибка № 99“». Гномик начертал заветное слово и удалился с экрана.
Петя вызвал на экран свою программу, чтобы продолжить текущую работу. Но едва он ввел с клавиатуры первый оператор, как, вновь, незапланированная надпись возникла на экране.
«Твоя программа отлажена. Полный порядок. Иди отдыхай. С первого числа будет приказ о переводе тебя на должность старшего инженера».
Петя присвистнул от восторга и выключил компьютер. Что работа сделана стараниями Духа машины, он не удивился. Когда машина выходит из-под контроля, она и не на такое способна. Но насчет нового приказа Петр сильно сомневался. Тут же Петя вспомнил, что перед обедом шеф просил его подойти. Он вошел в «аквариум» и подсел к столу шефа.
– Во-первых, Петр, поздравляю. – с первого числа ты переводишься на должность старшего инженера.
Петя вздрогнул, но Доктор продолжал:
– Это конечно, аванс. Но ты теперь ведешь тему, а эта большая ответственность. Соответственно, и деньги больше. А теперь, взгляни сюда ...
Шеф разложил на столе схему нового задания и начал что-то объяснять по ней. Но слова шефа доносились откуда-то далеко, скользя мимо сознания инженера.
– Вижу, Петр, ты сегодня не в форме, – начальник заметил, что Петр его почти не слушает и отложил бумаги в сторону Ладно. Завтра все едем на овощебазу, там развеешься. А с понедельника приступим к новой теме. Иди.
Петр с облегчением встал и вышел в коридор. События, предсказанные Духом, развивались так быстро, что Петр не успевал осмыслить их. Одно его радовало. Завтра на овощебазе он снова встретится с Ирой!
4
5
6
Петя вернулся в машинный зал в приподнятом настроении. Он снова сел к компьютеру, набрал личный пароль. Дух явился вновь.
«Подтверждаешь ввод ошибки в программу Станислава, мой Повелитель?»
– Да, – теперь у Петра не было сомнений.
«В этой ошибке твоя сила, твоя власть. Сумей сохранить тайну и найти выгодный момент для использования. Как только ты захочешь исправить ошибку, вызывай меня. Больше я не буду являться без приглашения. Я сообщу тебе секретный ключ: „Ошибка № 99“». Гномик начертал заветное слово и удалился с экрана.
Петя вызвал на экран свою программу, чтобы продолжить текущую работу. Но едва он ввел с клавиатуры первый оператор, как, вновь, незапланированная надпись возникла на экране.
«Твоя программа отлажена. Полный порядок. Иди отдыхай. С первого числа будет приказ о переводе тебя на должность старшего инженера».
Петя присвистнул от восторга и выключил компьютер. Что работа сделана стараниями Духа машины, он не удивился. Когда машина выходит из-под контроля, она и не на такое способна. Но насчет нового приказа Петр сильно сомневался. Тут же Петя вспомнил, что перед обедом шеф просил его подойти. Он вошел в «аквариум» и подсел к столу шефа.
– Во-первых, Петр, поздравляю. – с первого числа ты переводишься на должность старшего инженера.
Петя вздрогнул, но Доктор продолжал:
– Это конечно, аванс. Но ты теперь ведешь тему, а эта большая ответственность. Соответственно, и деньги больше. А теперь, взгляни сюда ...
Шеф разложил на столе схему нового задания и начал что-то объяснять по ней. Но слова шефа доносились откуда-то далеко, скользя мимо сознания инженера.
– Вижу, Петр, ты сегодня не в форме, – начальник заметил, что Петр его почти не слушает и отложил бумаги в сторону Ладно. Завтра все едем на овощебазу, там развеешься. А с понедельника приступим к новой теме. Иди.
Петр с облегчением встал и вышел в коридор. События, предсказанные Духом, развивались так быстро, что Петр не успевал осмыслить их. Одно его радовало. Завтра на овощебазе он снова встретится с Ирой!
4
Трудно представить более несовместимую деятельность, чем научная работа и переборка гнилого картофеля. Но экономика «застоя» создала такой гибрид: ученый, отбывающий повинность на овощебазе.
В назначенный день все инженеры, лаборанты и доктора наук, разом покинув компьютеры, устремились на овощехранилище. Машбюро и архив замыкали научный десант.
Хранилище было старым, темным и сырым. Под высоким потолком, обезображенном разводами мокрых пятен, тускло светили несколько голых лампочек. Щуплый Петюня в длинном, брезентовом фартуке, покачиваясь от груженого картошкой ящика, брёл по цементному полу вдоль прохода. Станислав и Юля склонились головами в контейнер с мокрой гнилью, выбирая из нее чудом сохранившиеся здоровые картофелины. Озабочено разглядывала свои почерневшие ногти Ира, впервые попавшая в это средневековье.
– Девушка, идите к нам апельсины перебирать, – заметив симпатичную новенькую, бросил ей Станислав.
Оценив шутку, Ира неожиданно оставила Петю, в паре с которым работала: заполняла картошкой его ящики. Она решительно переместилась к Станиславу с Юлей.
– Будем знакомы, – Стас представил себя и свою напарницу.
Ира назвала свое имя.
– Вообще-то, картошку перебирать – не мужское занятие, – пожаловался Станислав. Он выпрямился и потер ноющую поясницу.
Юля с пониманием приняла его жалобу:
– Мы, сами, Стасик, закончим. Ты только груженые ящики оттаскивай.
Станислав, легко вскинув к груди полный ящик, поставил его на поддон. Девушке все ниже склонялись головой в глубокий контейнер. Они уже упирались грудью о края его стенок, с трудом дотягиваясь руками до придонной картофельной жижи.
– Ну-ка, посторонись, – скомандовал Станислав, взглянув на мучение девушек.
Он взял лопату и подцепил ею склизкую массу на дне контейнера.
– Ты что, сукин сын, лопатой подгребаешь, – раздался зычный голос бригадирши. Она – единственный штатный работник овощебазы и начальство над бесправными инженерами. Ее задача – учить их уму-разуму. – Давай-ка, тунеядец, ручками поработай!
– Да здесь одно месиво, а не картошка, – вяло начал оправдываться Станислав. – Небось со своей картошки пылинки сдуваете, а государственную гноите. Даже на корм скоту такая не годится, а вы в магазины ее отправляете ...
– Ты у меня еще поговори, байбак. Сщас норму увеличу. До ночи с базы не выйдешь! – бригадирша злорадно ухмыльнулась.
– Пора нам перекурить, – не удостаивая больше вниманием надсмотрщицу, обратился Станислав к девушкам. – Пошли, Иринка, позавтракаем. А ты, Юля, помоги пока Пете. Мы потом вас сменим.
Юля нехотя отошла к контейнеру Петра. Он был разобран только на половину.
– Все копаешься, тюха, – безрадостно сказала Юля. Ее жгла обида на Стаса, но она вымещала ее на Петре.
Петр почувствовал себя виноватым, он, действительно все делает медленно. Но он тоже был не прочь передохнуть.
– Ну-ка, Юля, давай засыпем свой контейнер сверху гнилью. Подумают, что в нем отходы.
«Это – выход, – думает Юля. – Контейнеры с отходами стоят тут же, вперемешку с теми, которые считаются хорошими». Оба с энтузиазмом ссыпали лопатами гниль из соседних контейнеров в свой собственный. Но скоро их маневр засек зоркий глаз бригадирши. Рабы вновь проиграли надсмотрщице.
– Ты куда валишь, мать твою! – она осыпала Петра грубой бранью. – Еще и кралю свою подучил!
– А вы нам не тыкайте! – тотчас огрызнулась Юля. – Мы, вообще, за вас тут работать не обязаны.
– Значит, обязаны, раз посылают. Небось сидите в своей конторе, ни хрена не делаете, только денежки задарма получаете, – не унималась бригадирша. Ее ярко накрашенный рот презрительно искривился.
Громкая перебранка была отчетливо слышна в сыром пространстве хранилища. К месту конфликта приблизился Антон Антонович. В широких лыжных штанах и размашистой штормовке защитного цвета он выглядел то ли военнопленным, то ли лагерным заключенным. Но его вид не обманул бригадиршу.
– Ты старшой? – утвердительно спрашивает она Доктора.
– В чем дело?
– Смотреть надо за своими тунеядцами! Один лопатой орудовал там, где ручки требуются, а этот бездельник, – бригадирша кивнула на Петра. – удумал хороший картофель гнилью засыпать. Я вынуждена, товарищ начальник, вам норму сегодня увеличить.
Антон Антонович подошел к контейнеру Петра и, нагнувшись, начал выбирать из него слизкую гниль. Он работал голыми руками, без рукавиц. Его пальцы, привыкшие к нежной клавиатуре компьютера, стразу покрылись мелкими трещинами и начали пощипывать. Но начальник терпел, он знал, что личный пример – самый действенный. Петя и Юля молча присоединились к нему.
Юля выдохлась первая. Она отошла в сторонку и села на пустой ящик, шеф и Петр продолжали работать вдвоем.
– Скажи-ка, Петя. Как тебя угораздило на эту рационализацию – хорошую картошку гнилью закрыть. Сколько раз я выезжал на базу, но таких приемчиков не припомню.
– Случайность, – чуть помедлив, ответил инженер.
– Что-то я сомневаюсь, что это случайность.
Ответ задел Петра, но он отмолчался. Спустя полчаса напряженной работы показалось дощатое дно контейнера.
– Ну, теперь и я перекурю, – объявил Петя и оставил шефа одного.
Петр не курил, но он действительно устал. Сняв, намокшие рукавицы, инженер направился за штабеля ящиков, где рассчитывал найти Станислава и Иру – их отдых слишком затянулся. Петр долго бродил по лабиринту, образованному пустой тарой. Наконец услышал знакомые голоса. Коллеги не видели Петра, но говорили, похоже, о нем:
– А ловко я тебя от этого слюнтяя умыкнул? – четко, почти по слогам, спросил Иру Стас.
Петя чуть не задохнулся от возмущения, сразу поняв, в чей адрес брошено обидное прозвище. Неужели Ира тоже посмеется над ним?
– И, чего ты, Стас, нападаешь на него? – безмятежно отозвалась Ира. – Петя – нормальный парень.
Стас что-то зашептал, и оба громко засмеялись.
– Повтори, что ты сейчас сказал! – выскочил из своего укрытия Петр.
Станислав убрал в сумку термос и медленно встал. Он не боялся Петра. Любимец женщин три года занимался боксом, и все это знали. Вместе с Ирой, придерживая девушку под локоть, он шел прямо на Петра.
– Пропусти даму, – бросил с презрением Станислав.
Петя, играя желваками, отступил в сторону. Вскоре все трое вернулись к своим товарищам.
– Долго же вы гуляли, – заметила Юля, – а нам уже наряд подписали, можно домой идти. Сотрудники лаборатории, поснимав фартуки и спецовки, тянулись к выходу.
Петру не хотелось ни с кем общаться. Он думал о мести Стасу. В прежние времена обидчику бросали перчатку, вызывая того на дуэль, но наш инженер лишь в бессильной ярости теребил руками грязные рукавицы. И тут же с наслаждением представлял, как у всеобщего любимца полетит компьютерная программа – еще увидим, кто смеется последний! Компьютерный Дух, всесильный гном, вновь наполнил Петра силой, и он почувствовал себя увереннее. Петя расправил плечи, и, небрежно похлопывая рукавицами по бедру, догнал остальных сотрудников.
В назначенный день все инженеры, лаборанты и доктора наук, разом покинув компьютеры, устремились на овощехранилище. Машбюро и архив замыкали научный десант.
Хранилище было старым, темным и сырым. Под высоким потолком, обезображенном разводами мокрых пятен, тускло светили несколько голых лампочек. Щуплый Петюня в длинном, брезентовом фартуке, покачиваясь от груженого картошкой ящика, брёл по цементному полу вдоль прохода. Станислав и Юля склонились головами в контейнер с мокрой гнилью, выбирая из нее чудом сохранившиеся здоровые картофелины. Озабочено разглядывала свои почерневшие ногти Ира, впервые попавшая в это средневековье.
– Девушка, идите к нам апельсины перебирать, – заметив симпатичную новенькую, бросил ей Станислав.
Оценив шутку, Ира неожиданно оставила Петю, в паре с которым работала: заполняла картошкой его ящики. Она решительно переместилась к Станиславу с Юлей.
– Будем знакомы, – Стас представил себя и свою напарницу.
Ира назвала свое имя.
– Вообще-то, картошку перебирать – не мужское занятие, – пожаловался Станислав. Он выпрямился и потер ноющую поясницу.
Юля с пониманием приняла его жалобу:
– Мы, сами, Стасик, закончим. Ты только груженые ящики оттаскивай.
Станислав, легко вскинув к груди полный ящик, поставил его на поддон. Девушке все ниже склонялись головой в глубокий контейнер. Они уже упирались грудью о края его стенок, с трудом дотягиваясь руками до придонной картофельной жижи.
– Ну-ка, посторонись, – скомандовал Станислав, взглянув на мучение девушек.
Он взял лопату и подцепил ею склизкую массу на дне контейнера.
– Ты что, сукин сын, лопатой подгребаешь, – раздался зычный голос бригадирши. Она – единственный штатный работник овощебазы и начальство над бесправными инженерами. Ее задача – учить их уму-разуму. – Давай-ка, тунеядец, ручками поработай!
– Да здесь одно месиво, а не картошка, – вяло начал оправдываться Станислав. – Небось со своей картошки пылинки сдуваете, а государственную гноите. Даже на корм скоту такая не годится, а вы в магазины ее отправляете ...
– Ты у меня еще поговори, байбак. Сщас норму увеличу. До ночи с базы не выйдешь! – бригадирша злорадно ухмыльнулась.
– Пора нам перекурить, – не удостаивая больше вниманием надсмотрщицу, обратился Станислав к девушкам. – Пошли, Иринка, позавтракаем. А ты, Юля, помоги пока Пете. Мы потом вас сменим.
Юля нехотя отошла к контейнеру Петра. Он был разобран только на половину.
– Все копаешься, тюха, – безрадостно сказала Юля. Ее жгла обида на Стаса, но она вымещала ее на Петре.
Петр почувствовал себя виноватым, он, действительно все делает медленно. Но он тоже был не прочь передохнуть.
– Ну-ка, Юля, давай засыпем свой контейнер сверху гнилью. Подумают, что в нем отходы.
«Это – выход, – думает Юля. – Контейнеры с отходами стоят тут же, вперемешку с теми, которые считаются хорошими». Оба с энтузиазмом ссыпали лопатами гниль из соседних контейнеров в свой собственный. Но скоро их маневр засек зоркий глаз бригадирши. Рабы вновь проиграли надсмотрщице.
– Ты куда валишь, мать твою! – она осыпала Петра грубой бранью. – Еще и кралю свою подучил!
– А вы нам не тыкайте! – тотчас огрызнулась Юля. – Мы, вообще, за вас тут работать не обязаны.
– Значит, обязаны, раз посылают. Небось сидите в своей конторе, ни хрена не делаете, только денежки задарма получаете, – не унималась бригадирша. Ее ярко накрашенный рот презрительно искривился.
Громкая перебранка была отчетливо слышна в сыром пространстве хранилища. К месту конфликта приблизился Антон Антонович. В широких лыжных штанах и размашистой штормовке защитного цвета он выглядел то ли военнопленным, то ли лагерным заключенным. Но его вид не обманул бригадиршу.
– Ты старшой? – утвердительно спрашивает она Доктора.
– В чем дело?
– Смотреть надо за своими тунеядцами! Один лопатой орудовал там, где ручки требуются, а этот бездельник, – бригадирша кивнула на Петра. – удумал хороший картофель гнилью засыпать. Я вынуждена, товарищ начальник, вам норму сегодня увеличить.
Антон Антонович подошел к контейнеру Петра и, нагнувшись, начал выбирать из него слизкую гниль. Он работал голыми руками, без рукавиц. Его пальцы, привыкшие к нежной клавиатуре компьютера, стразу покрылись мелкими трещинами и начали пощипывать. Но начальник терпел, он знал, что личный пример – самый действенный. Петя и Юля молча присоединились к нему.
Юля выдохлась первая. Она отошла в сторонку и села на пустой ящик, шеф и Петр продолжали работать вдвоем.
– Скажи-ка, Петя. Как тебя угораздило на эту рационализацию – хорошую картошку гнилью закрыть. Сколько раз я выезжал на базу, но таких приемчиков не припомню.
– Случайность, – чуть помедлив, ответил инженер.
– Что-то я сомневаюсь, что это случайность.
Ответ задел Петра, но он отмолчался. Спустя полчаса напряженной работы показалось дощатое дно контейнера.
– Ну, теперь и я перекурю, – объявил Петя и оставил шефа одного.
Петр не курил, но он действительно устал. Сняв, намокшие рукавицы, инженер направился за штабеля ящиков, где рассчитывал найти Станислава и Иру – их отдых слишком затянулся. Петр долго бродил по лабиринту, образованному пустой тарой. Наконец услышал знакомые голоса. Коллеги не видели Петра, но говорили, похоже, о нем:
– А ловко я тебя от этого слюнтяя умыкнул? – четко, почти по слогам, спросил Иру Стас.
Петя чуть не задохнулся от возмущения, сразу поняв, в чей адрес брошено обидное прозвище. Неужели Ира тоже посмеется над ним?
– И, чего ты, Стас, нападаешь на него? – безмятежно отозвалась Ира. – Петя – нормальный парень.
Стас что-то зашептал, и оба громко засмеялись.
– Повтори, что ты сейчас сказал! – выскочил из своего укрытия Петр.
Станислав убрал в сумку термос и медленно встал. Он не боялся Петра. Любимец женщин три года занимался боксом, и все это знали. Вместе с Ирой, придерживая девушку под локоть, он шел прямо на Петра.
– Пропусти даму, – бросил с презрением Станислав.
Петя, играя желваками, отступил в сторону. Вскоре все трое вернулись к своим товарищам.
– Долго же вы гуляли, – заметила Юля, – а нам уже наряд подписали, можно домой идти. Сотрудники лаборатории, поснимав фартуки и спецовки, тянулись к выходу.
Петру не хотелось ни с кем общаться. Он думал о мести Стасу. В прежние времена обидчику бросали перчатку, вызывая того на дуэль, но наш инженер лишь в бессильной ярости теребил руками грязные рукавицы. И тут же с наслаждением представлял, как у всеобщего любимца полетит компьютерная программа – еще увидим, кто смеется последний! Компьютерный Дух, всесильный гном, вновь наполнил Петра силой, и он почувствовал себя увереннее. Петя расправил плечи, и, небрежно похлопывая рукавицами по бедру, догнал остальных сотрудников.
5
Прошло три месяца. Тема, над которой корпела лаборатория, близилась к завершению. Предстояла сдача ее государственной комиссии. Как всегда, не хватало времени и людей. Обе Наташи так и не вышли из декретного отпуска, оформив еще и отпуск за свой счет.
Заключительным этапом работы было тестирование готовых программ. Руководил испытаниями Петр. В последнее время взгляд его стал загадочным, как будто он что-то знал, неведомое остальным. Он и в самом деле владел тайной – тайной компьютерного Духа.
Все готово для проверки программы. Компьютер подключен к анализатору. От него провода, как надежные нервы, тянутся к вспомогательным приборам. На столе, перед экраном компьютера установлен черный микрофончик.
Сегодня на испытания пришел и сам Доктор.
– Ну, кто первым начнет? – спросил Петр.
– Могу я, – Стас смело вышел вперед.
Он сел перед микрофоном и начал размеренно дышать в его жерло. Зажглась желтая лампочка, показывая, что анализ дыхания начался. По зеленому экрану спектрометра начали скакать узкие столбики, отражая частоту дыхания Станислава. Ответ вырисовывался на бледно– голубом дисплее компьютера. Черная линия медленно скользила по небесному полю, формируя человечка. Все, замерев, смотрели на изображение. Еще несколько секунд, и стало ясно: четкая пиктограмма, наподобие тех, что изображены на туалетных комнатах, имеет выраженный мужской облик. Следовательно, программа распознала, что в микрофон дышит мужчина. Сейчас маленькая фигурка в мужской шляпе, с расставленными циркулем ногами, казалась инженерам шедевром. Женщины захлопали в ладоши, мужчины сдержанно улыбались. Только Петя сохраняет невозмутимость – его звездный час был впереди! Вскоре машина даст сбой, а он найдет ошибку!
– Теперь я попробую, – Антон Антонович вразвалочку подошел к компьютеру, сел и шумно, как медведь, засопел перед микрофоном.
Машина начала рисовать ответ. Линия на экране вытянулась, затем замерла. Машина неуверенно замигала красной лампочкой. Антон Антонович умерил пыл, задышал спокойнее, и вновь – пиктограмма мужчины. Раздалось радостное «ура!».
– Теперь давайте Вы, Юля, – Доктор уступает место девушке.
Юля дышал едва слышно. Поймет ли машина? Поняла! На экране нарисовалась изящная женская фигурка в платье колоколом.
В течение дня приходили посмотреть работу чудесной программы сотрудники других отделов. Пришла и Ира. Но, как только она села перед микрофоном, машина сбилась. Вместо мужской или женской пиктограммы на экране появился гном с треугольной бородой. Разработчики с удивлением приоткрыли рты и посмотрели друг на друга. Никто из них такого противного гнома не программировал. А специалисты знают, что программа выдает только то, что в нее заложено. Петр тоже изобразил удивление, и даже почесал затылок. Ира чуть не расплакалась. Чем ее дыхание хуже других? Затем на экране появилась надпись. «Досрочное прерывание программы». Выход на эту точку разветвления был заложен в алгоритм, только для случайной помехи, когда в микрофон дышали сразу двое. Немного успокоились. Пошли проверять по второму кругу. Доктор, Юля, Петр, снова Ира. На этот раз сбоев не было. Сел Стас. Опять вылез уродливый гном.
Тестирование программы приостановили. Вначале все набросились на Юлю, зная ее хобби – рисование фигурок. Юля клялась, что не виновата.
– Мы не можем сдать такую работу, – задумчиво произнес Антон Антонович. – Машина то распознает пол человека, то не находит ответа. Да еще постороннее графическое изображение возникает. – Давайте искать ошибку по сегментам.
Он аккуратно разделил по перфорации длинную распечатку программы и раздал листы сотрудникам. Каждый еще раз внимательно просмотрел свою часть программы. Место ошибки не определялось.
На следующий день поиск точки сбоя продолжился. Стас проверил все приборы – от частотного анализатора до системного блока компьютера. Остальные склонились над «бумажным полотенцем» с текстом программы.
– Если каждый сегмент проверять, то работы на месяц хватит, – констатировала Юля. -Откуда вылез чертов гном?
Несколько дней напряженного поиска ответа на вопрос не дали.
Наступил день сдачи программы комиссии. Расстроенный шеф объявил, что придется писать рапорт о переносе сроков.
– Премия погорит, это определенно, – подытожил он. – А, что будет с репутацией лаборатории?
Хотя Доктор и сообщил начальству, что с программой нелады, директор не захотел откладывать приемку.
– Это вы мнеможете писать рапорт а, а я перед кем должен каяться? Перед ГЛАВКом, перед министром? Нет, голубчики. Давайте, что наработали. Потом на ходу подправите.
С утра Доктор был хмур. Он объявил сотрудникам, что приемная комиссия появится через два часа.
– Голубчики, – умолял он. – ну взгляните еще раз. Вдруг на свежую голову, что заметите.
Инженеры уныло глядели в распечатку, уже ни на что не надеясь.
– Кажется, я нашел ошибку! – громом взорвался тихий голос Петра.
Все обернулись к нему.
– Смотрите! – изгой оказался в центре внимания: все с надеждой смотрели на Петра. – Вот это сегмент программы, написанной Стасом. Во внутренней Процедуре маленькая ошибочка в названии. Видите, как написано слово «Comment»?
– По-английски, значит, комментарий. Все верно, с двумя «m», – буркнул Станислав, защищая свое детище.
– Дело не букве «m», дело в букве «c». Станислав латинскую букву це набрал на русском регистре, и получилось русское эс. Из-за этого и случалось досрочное прерывание программы!
Антон Антонович достал платок и вытер со лба пот. Потом радостно улыбнулся:
– Ну, молодец, Петр, не ожидал, что ты такой аналитик. Как ты только разглядел эту буковку, они, ведь, одинаково пишутся?.
Петр, стараясь говорить убедительно, изложил подсказанную Духом-гномом версию своего прозрения:
– У меня самого однажды такая вещь случилась. Помню, неделю искал ошибку. И сейчас, посмотрев в сегмент Стаса, я вдруг сообразил: если команда, следующая за «comment» исполнится, то ...
– Нет бы раньше сообразить, – не преминула подколоть инженера Юля.
А Доктор порывисто пожал Петру руку:
– От всей лаборатории выношу тебе, Петр, благодарность!
И поворачиваясь к Станиславу, покачал головой:
– Как же, друг, ты прохлопал ошибочку? Едва не подвел нас под монастырь.
Доктор ждал ответа. Станислав только развел руками, как бы показывая этим жестом, что оправдания нет. А его закушенная нижняя губа показывала окружающим, что Станислав вроде бы чувствует себя виноватым.
Почти в цейтноте сотрудники занялись исправлением ошибки. Переписали текст в сегменте Стаса, заново собрали общую программу, снова провели тестирование на присутствующих. Ни единого сбоя более не произошло.
Демонстрации программы перед комиссией также прошла отлично. Директор института радовался больше всех. К предстоящему юбилею института он, как руководитель, наверняка, будет представлен к награде!
Когда комиссия покинула машинный зал, к Пете подошел Станислав и, с хитрецой во взгляде, заявил:
– Ты, молоток, что ошибку выявил. Но почему выскакивал тот уродливый гном? Никак не пойму.
Гном остался загадкой и для прочих сотрудников. Только Петр думал, что знает, откуда появился гном – Дух компьютера. Он считал его следствием технологической ошибки при сборке компьютера. Здесь следует сказать, что Петя был большим любителем научной фантастики. Станислав, несмотря на свою промашку, пребывал в ровном настроении.
Впервые за последний месяц Петя возвращался с работы вместе с Ирой.
– Говорят, ты всю лабораторию спас от провала, – Ира опять видела в своем спутнике почти гения. Ее взгляд, обращенный к Петру был нежен и восторжен.
– Ну, уж спас, – Петр смахнул со лба челку, будто неуместную похвалу. – Так, нашел, опечатку.
– Это, ведь, Станислава ошибка? – уточнила Ира. – Как же он, такой умный, и не догадался.
– Давай, не будем о нем, – попросил Петр.
Незаметно они подошли к остановке транспорта. Тут же подкатил нужный Ире трамвай.
– До завтра, – Ира протянула руку.
Петр задержал в своей ладони маленькую, теплую ладошку. – Можно, я тебя провожу?
– Нет, нет, – Ира выдернула руку и вскочила в вагон. – В другой раз! Сегодня – нельзя.
Трамвай увез девушку. Увез к кому-то или просто так, Петр не знал. Ему сделалось грустно. И весь сегодняшний день уже не радовал. Мимолетный триумф, испытанный им при сдаче программы, угас. Похвала начальника была особенно неприятна. Она вызывала стыд, который свербил в груди.
«Знала бы Ира, с кем имеет дело! А впрочем ... Так ли все скверно? Победителей не судят, – Петя вспомнил, с каким восторгом смотрела на него сегодня Ира. – Но Стасу я, пожалуй, откроюсь. Он поймет, что это был мимолетный срыв. Я не хотел. Не хотел? Кроме того, расскажу ему об этом чертовом гноме, Духе компьютера. Добрый вирус, технологическая ошибка, никому, наверно, еще не встречалась. Превращение-то, действительно, чудесное. Будем на пару повелевать Духом компьютера и с его помощью весь институт в руках держать».
Мечты Петра возносились все выше и выше. И теперь он понял, что быть единственным обладателем тайны не очень здорово. Хорошо смеяться над кем-то вдвоем. Хихикать в одиночестве тоскливо. А в голове продолжали звучать слова Доктора: «Молодец, Петр. Молодец, Петр». Нет, о Докторе, который всегда помогал Петру, поддерживал ему, верил, лучше не думать.
Заключительным этапом работы было тестирование готовых программ. Руководил испытаниями Петр. В последнее время взгляд его стал загадочным, как будто он что-то знал, неведомое остальным. Он и в самом деле владел тайной – тайной компьютерного Духа.
Все готово для проверки программы. Компьютер подключен к анализатору. От него провода, как надежные нервы, тянутся к вспомогательным приборам. На столе, перед экраном компьютера установлен черный микрофончик.
Сегодня на испытания пришел и сам Доктор.
– Ну, кто первым начнет? – спросил Петр.
– Могу я, – Стас смело вышел вперед.
Он сел перед микрофоном и начал размеренно дышать в его жерло. Зажглась желтая лампочка, показывая, что анализ дыхания начался. По зеленому экрану спектрометра начали скакать узкие столбики, отражая частоту дыхания Станислава. Ответ вырисовывался на бледно– голубом дисплее компьютера. Черная линия медленно скользила по небесному полю, формируя человечка. Все, замерев, смотрели на изображение. Еще несколько секунд, и стало ясно: четкая пиктограмма, наподобие тех, что изображены на туалетных комнатах, имеет выраженный мужской облик. Следовательно, программа распознала, что в микрофон дышит мужчина. Сейчас маленькая фигурка в мужской шляпе, с расставленными циркулем ногами, казалась инженерам шедевром. Женщины захлопали в ладоши, мужчины сдержанно улыбались. Только Петя сохраняет невозмутимость – его звездный час был впереди! Вскоре машина даст сбой, а он найдет ошибку!
– Теперь я попробую, – Антон Антонович вразвалочку подошел к компьютеру, сел и шумно, как медведь, засопел перед микрофоном.
Машина начала рисовать ответ. Линия на экране вытянулась, затем замерла. Машина неуверенно замигала красной лампочкой. Антон Антонович умерил пыл, задышал спокойнее, и вновь – пиктограмма мужчины. Раздалось радостное «ура!».
– Теперь давайте Вы, Юля, – Доктор уступает место девушке.
Юля дышал едва слышно. Поймет ли машина? Поняла! На экране нарисовалась изящная женская фигурка в платье колоколом.
В течение дня приходили посмотреть работу чудесной программы сотрудники других отделов. Пришла и Ира. Но, как только она села перед микрофоном, машина сбилась. Вместо мужской или женской пиктограммы на экране появился гном с треугольной бородой. Разработчики с удивлением приоткрыли рты и посмотрели друг на друга. Никто из них такого противного гнома не программировал. А специалисты знают, что программа выдает только то, что в нее заложено. Петр тоже изобразил удивление, и даже почесал затылок. Ира чуть не расплакалась. Чем ее дыхание хуже других? Затем на экране появилась надпись. «Досрочное прерывание программы». Выход на эту точку разветвления был заложен в алгоритм, только для случайной помехи, когда в микрофон дышали сразу двое. Немного успокоились. Пошли проверять по второму кругу. Доктор, Юля, Петр, снова Ира. На этот раз сбоев не было. Сел Стас. Опять вылез уродливый гном.
Тестирование программы приостановили. Вначале все набросились на Юлю, зная ее хобби – рисование фигурок. Юля клялась, что не виновата.
– Мы не можем сдать такую работу, – задумчиво произнес Антон Антонович. – Машина то распознает пол человека, то не находит ответа. Да еще постороннее графическое изображение возникает. – Давайте искать ошибку по сегментам.
Он аккуратно разделил по перфорации длинную распечатку программы и раздал листы сотрудникам. Каждый еще раз внимательно просмотрел свою часть программы. Место ошибки не определялось.
На следующий день поиск точки сбоя продолжился. Стас проверил все приборы – от частотного анализатора до системного блока компьютера. Остальные склонились над «бумажным полотенцем» с текстом программы.
– Если каждый сегмент проверять, то работы на месяц хватит, – констатировала Юля. -Откуда вылез чертов гном?
Несколько дней напряженного поиска ответа на вопрос не дали.
Наступил день сдачи программы комиссии. Расстроенный шеф объявил, что придется писать рапорт о переносе сроков.
– Премия погорит, это определенно, – подытожил он. – А, что будет с репутацией лаборатории?
Хотя Доктор и сообщил начальству, что с программой нелады, директор не захотел откладывать приемку.
– Это вы мнеможете писать рапорт а, а я перед кем должен каяться? Перед ГЛАВКом, перед министром? Нет, голубчики. Давайте, что наработали. Потом на ходу подправите.
С утра Доктор был хмур. Он объявил сотрудникам, что приемная комиссия появится через два часа.
– Голубчики, – умолял он. – ну взгляните еще раз. Вдруг на свежую голову, что заметите.
Инженеры уныло глядели в распечатку, уже ни на что не надеясь.
– Кажется, я нашел ошибку! – громом взорвался тихий голос Петра.
Все обернулись к нему.
– Смотрите! – изгой оказался в центре внимания: все с надеждой смотрели на Петра. – Вот это сегмент программы, написанной Стасом. Во внутренней Процедуре маленькая ошибочка в названии. Видите, как написано слово «Comment»?
– По-английски, значит, комментарий. Все верно, с двумя «m», – буркнул Станислав, защищая свое детище.
– Дело не букве «m», дело в букве «c». Станислав латинскую букву це набрал на русском регистре, и получилось русское эс. Из-за этого и случалось досрочное прерывание программы!
Антон Антонович достал платок и вытер со лба пот. Потом радостно улыбнулся:
– Ну, молодец, Петр, не ожидал, что ты такой аналитик. Как ты только разглядел эту буковку, они, ведь, одинаково пишутся?.
Петр, стараясь говорить убедительно, изложил подсказанную Духом-гномом версию своего прозрения:
– У меня самого однажды такая вещь случилась. Помню, неделю искал ошибку. И сейчас, посмотрев в сегмент Стаса, я вдруг сообразил: если команда, следующая за «comment» исполнится, то ...
– Нет бы раньше сообразить, – не преминула подколоть инженера Юля.
А Доктор порывисто пожал Петру руку:
– От всей лаборатории выношу тебе, Петр, благодарность!
И поворачиваясь к Станиславу, покачал головой:
– Как же, друг, ты прохлопал ошибочку? Едва не подвел нас под монастырь.
Доктор ждал ответа. Станислав только развел руками, как бы показывая этим жестом, что оправдания нет. А его закушенная нижняя губа показывала окружающим, что Станислав вроде бы чувствует себя виноватым.
Почти в цейтноте сотрудники занялись исправлением ошибки. Переписали текст в сегменте Стаса, заново собрали общую программу, снова провели тестирование на присутствующих. Ни единого сбоя более не произошло.
Демонстрации программы перед комиссией также прошла отлично. Директор института радовался больше всех. К предстоящему юбилею института он, как руководитель, наверняка, будет представлен к награде!
Когда комиссия покинула машинный зал, к Пете подошел Станислав и, с хитрецой во взгляде, заявил:
– Ты, молоток, что ошибку выявил. Но почему выскакивал тот уродливый гном? Никак не пойму.
Гном остался загадкой и для прочих сотрудников. Только Петр думал, что знает, откуда появился гном – Дух компьютера. Он считал его следствием технологической ошибки при сборке компьютера. Здесь следует сказать, что Петя был большим любителем научной фантастики. Станислав, несмотря на свою промашку, пребывал в ровном настроении.
Впервые за последний месяц Петя возвращался с работы вместе с Ирой.
– Говорят, ты всю лабораторию спас от провала, – Ира опять видела в своем спутнике почти гения. Ее взгляд, обращенный к Петру был нежен и восторжен.
– Ну, уж спас, – Петр смахнул со лба челку, будто неуместную похвалу. – Так, нашел, опечатку.
– Это, ведь, Станислава ошибка? – уточнила Ира. – Как же он, такой умный, и не догадался.
– Давай, не будем о нем, – попросил Петр.
Незаметно они подошли к остановке транспорта. Тут же подкатил нужный Ире трамвай.
– До завтра, – Ира протянула руку.
Петр задержал в своей ладони маленькую, теплую ладошку. – Можно, я тебя провожу?
– Нет, нет, – Ира выдернула руку и вскочила в вагон. – В другой раз! Сегодня – нельзя.
Трамвай увез девушку. Увез к кому-то или просто так, Петр не знал. Ему сделалось грустно. И весь сегодняшний день уже не радовал. Мимолетный триумф, испытанный им при сдаче программы, угас. Похвала начальника была особенно неприятна. Она вызывала стыд, который свербил в груди.
«Знала бы Ира, с кем имеет дело! А впрочем ... Так ли все скверно? Победителей не судят, – Петя вспомнил, с каким восторгом смотрела на него сегодня Ира. – Но Стасу я, пожалуй, откроюсь. Он поймет, что это был мимолетный срыв. Я не хотел. Не хотел? Кроме того, расскажу ему об этом чертовом гноме, Духе компьютера. Добрый вирус, технологическая ошибка, никому, наверно, еще не встречалась. Превращение-то, действительно, чудесное. Будем на пару повелевать Духом компьютера и с его помощью весь институт в руках держать».
Мечты Петра возносились все выше и выше. И теперь он понял, что быть единственным обладателем тайны не очень здорово. Хорошо смеяться над кем-то вдвоем. Хихикать в одиночестве тоскливо. А в голове продолжали звучать слова Доктора: «Молодец, Петр. Молодец, Петр». Нет, о Докторе, который всегда помогал Петру, поддерживал ему, верил, лучше не думать.
6
На следующий день Петр искал случая поговорить со Стасом наедине. Но на стенде было многолюдно. Заглядывали сотрудники из других лабораторий. Свои тоже после перенесенного аврала расслабились, были суетливы и шумны. Вспоминали перипетии сдачи программы. Вновь хвалили Петра, корили за невнимательность Станислава. И просто болтали ни о чем.
– Что-то я не вижу сегодня рабочего энтузиазма! – заметил Антон Антонович, тоже захлопнув научный журнал. – А как насчет зрелища? Предлагаю послушать выступление Стаса. Скоро у него защита. Стас, ты готов отчитаться перед коллегами?
– С удовольствием! Я как раз собирался устроить репетицию, но хотел сделать еще некоторые обобщения...
– Вот вместе и сделаем. Выжмем, как говорится, сухой остаток.
Станислав подошел к бесхозному столу одной из Наташ, пребывающей в декрете. Здесь лежали его плакаты, которые он чертил по вечерам. Он поднял один из них.
– Давай помогу развесить, – предложил Петя. Благодаря высокому росту, он был не заменим в этих делах.
Петр, вытянув руки с чертежом над головой, старательно ввинчивал кнопки в реечку на стене. Станислав поддерживал лист.
– Серьезная работа, – Петр подыскивал слова, чтобы повернуть разговор в задуманное им русло. – Ты, верно, с плакатами закрутился, вот с программой и вышла неувязочка.
– А, почему ты думаешь, что я виноват? – удивил Петю своим возражением соискатель.
Да-да, я понимаю, – спешно согласился Петр, – программа для тебя сейчас – дело второстепенное. Для тебя главное – диссертацию протолкнуть.
– Вот именно, – подтвердил Стас и отошел в сторону: плакаты развешаны, разговор окончен.
«Да, задрал нос, – обиделся Петя, – а я хотел еще его в тайну посвятить. Ничего, обойдусь и без Стаса. Мы с компьютерным гномом такие дела закрутим».
Наконец все приготовления закончились. Стулья рядами выставили перед импровизированной сценой. Сотрудники рассаживались, беглым взглядом скользя по формулам, крупно нарисованным на плакатах. Несколько инженеров из соседнего сектора тоже пришли послушать сообщение Стаса. Даже Ира, приглашенная Стасом, оказалась среди присутствующих, хотя и не разбиралась в премудростях искусственного интеллекта. Формулы были ей не интересны, но она разглядывала Стаса и Петра, сравнивая их облик. Кажется, чаша ее симпатий снова склонялась на сторону Станислава. Петя старался привлечь внимание девушки к себе, предложил ей свежий журнальчик. Но смотреть его уже некогда: Станислав приступил к докладу. Журнал остается в руках Петра, как невостребованный подарок.
Темой диссертации соискателя была выработка мыслительных эталонов. Закончив теоретическое сообщение, Станислав перешел к экспериментальной части своей работы:
– А сейчас я изложу суть эксперимента, – Станислав сделал паузу. – На основе разработанных мною эталонов создается этический тест, которому подвергается участник эксперимента. В процессе диалога на экране появляется сообщение «Ошибка № 99» ...
Петя напряженно вытянул шею. Журнал в его руках медленно изгибался в трубку.
Станислав продолжал:
– Ошибки, разумеется, никакой нет. Это лишь указание на нештатность ситуации. Затем программа продолжает свою работу в интерактивном режиме: задает вопросы, обрабатывает ответы. Потом появляется разъясняющая надпись: «Я – твой друг. Дух компьютера. Хочу помочь тебе». Для наглядности я изобразил Духа в виде маленького гнома.
– Вот от кого этот уродец залетел в нашу общую программу! – перебила Станислава Юля. – А вы говорили, что мои картинки виноваты.
– Юля! – с укором сделал замечание сотруднице Доктор. – Не перебивайте докладчика. Продолжай, Станислав.
– Программа выбирает одно из разветвлений, в зависимости от ответов испытуемого ...
– Минутку, – теперь шеф сам прерывает выступающего. – Одно уточнение: испытуемый заранее дает согласие на участие в опыте?
Станислав замолкает, непроизвольно дергает бровями:
– Вообще-то, чистота эксперимента требует определенной неосведомленности от его участника. Тогда человек забывает об игровом моменте в начале программы, и компьютер ведет его за собой.
Петя побелел, как лист ватмана, с которого на него ехидно смотрела схема алгоритма. Мысли его закружились, будто столб пыли, поднятый автомобилем. «Вот, какой ценой мне придется расплачиваться за свое легковерие, за надежду выделиться, подняться над другими. Я не только оказался подопытным кроликом Станислава, но теперь я стану мишенью для насмешек всей лаборатории. Ира тоже увидит, какой я никчемный, слабый человек. Стас специально позвал ее сюда, чтобы продемонстрировать свое торжество. Ну, и пусть. Мне больше нечего терять. Дожидаться, пока Станислав прямо укажет на него ...». Петр вскочил, журнал выпал из его рук, с безумным блеском в глазах инженер выбежал из зала.
– Что это с Петей? Ему нехорошо? – взволнованно спросила Ира, перекидывая косу за спину.
– Сейчас Станислав объяснит нам, что с Петей, – удивляя сотрудников спокойствием, заметил шеф. – продолжай, Станислав.
Станислав, чуть встревоженный, подошел к компьютеру и набрал пароль своей программы.
Разноцветные сполохи озарили экран, затем выплала надпись:
«Для продолжения работы нажмите любую цифру».
Станислав тычет в семерку.
«Хотите узнать причину сбоя, назовите любимый цвет».
Пальцы программиста бегут по клавишам – «желтый».
«Свойство, которое вы больше всего цените в людях».
– Сила, – отвечает Станислав и мимоходом замечает. – Жаль, Петр удалился. Он эту анкету уже прошел.
– Так он и был испытуемым! – Юля первая догадывается о роли Петра в этот опыте. – Почему же он исчез?
– Сейчас поймете. Я повторю его ответы.
Пальцы Станислава мелькают по клавишам. Вопрос. Вопрос. Вопрос. Станислав в недоумении. Почему-то набранные им ответы, повторяющие откровения Петра, на экране не высвечиваются. Сбой программы? Станислав запускает программу заново. Вновь цветные сполохи на экране. Начало диалога ... И опять центральный вопрос: «Свойство, которое вы больше всего цените в людях?». Ответ на него разворачивает действие программы в определенном направлении. Но сейчас, опережая Станислава, машина сама крупными буквами отвечает на свой вопрос – «ПОРЯДОЧНОСТЬ».
Станислав в растерянности. Кажется, программа вышла из-под контроля. Снова вырисовывается знакомый гном и предлагает включить голосовое устройство.
– У меня этого не было, – пробормотал Станислав.
Антон Антонович подошел к компьютеру и включил синтезатор:
Голос машины, размеренный, слегка похожий на голос шефа, объявил всей аудитории: «Станислав – ты – умный – классный – специалист. Но – это – не – дает – тебе – право – играть – на – слабостях – других – людей. Этика – в – научных исследованиях – прежде всего».
– Это тоже машина придумала? – спросила Ира. Вчерашней школьнице было не разобраться в хитрости компьютера и в коварстве людей.
– При чем здесь машина? – зло огрызнулся Станислав и полез в карман за сигаретой. Вспомнив, что в зале не курят, он смял сигарету в пальцах. – Наш Доктор сто машин одолеет. Только напрасно вы, Антон Антонович, этого тихоню защищаете. Дай таким волю ...
Станислав расслабил галстук, встал и отошел от компьютера. Результат тестирования обернулся против самого создателя. Конечно, не без помощи другого человека.
– Разве я защищаю Петра? – покачал головой шеф. – Я только довел, Станислав, твое изобретение до логического конца. А ну-ка, товарищи, кто еще смелый? Кто готов узнать о себе всю правду и получить полезный совет?
Ира смело подошла к машине и села перед клавиатурой.
– Куда нажимать? – спросила она, оборачиваясь к Станиславу.
Но Станислав уже вышел в коридор. В торце его, у подоконника, маячила долговязая фигура Петра. Станислав решительно направился к товарищу. Им было, что сказать друг другу.
1985–1993 г.г.
– Что-то я не вижу сегодня рабочего энтузиазма! – заметил Антон Антонович, тоже захлопнув научный журнал. – А как насчет зрелища? Предлагаю послушать выступление Стаса. Скоро у него защита. Стас, ты готов отчитаться перед коллегами?
– С удовольствием! Я как раз собирался устроить репетицию, но хотел сделать еще некоторые обобщения...
– Вот вместе и сделаем. Выжмем, как говорится, сухой остаток.
Станислав подошел к бесхозному столу одной из Наташ, пребывающей в декрете. Здесь лежали его плакаты, которые он чертил по вечерам. Он поднял один из них.
– Давай помогу развесить, – предложил Петя. Благодаря высокому росту, он был не заменим в этих делах.
Петр, вытянув руки с чертежом над головой, старательно ввинчивал кнопки в реечку на стене. Станислав поддерживал лист.
– Серьезная работа, – Петр подыскивал слова, чтобы повернуть разговор в задуманное им русло. – Ты, верно, с плакатами закрутился, вот с программой и вышла неувязочка.
– А, почему ты думаешь, что я виноват? – удивил Петю своим возражением соискатель.
Да-да, я понимаю, – спешно согласился Петр, – программа для тебя сейчас – дело второстепенное. Для тебя главное – диссертацию протолкнуть.
– Вот именно, – подтвердил Стас и отошел в сторону: плакаты развешаны, разговор окончен.
«Да, задрал нос, – обиделся Петя, – а я хотел еще его в тайну посвятить. Ничего, обойдусь и без Стаса. Мы с компьютерным гномом такие дела закрутим».
Наконец все приготовления закончились. Стулья рядами выставили перед импровизированной сценой. Сотрудники рассаживались, беглым взглядом скользя по формулам, крупно нарисованным на плакатах. Несколько инженеров из соседнего сектора тоже пришли послушать сообщение Стаса. Даже Ира, приглашенная Стасом, оказалась среди присутствующих, хотя и не разбиралась в премудростях искусственного интеллекта. Формулы были ей не интересны, но она разглядывала Стаса и Петра, сравнивая их облик. Кажется, чаша ее симпатий снова склонялась на сторону Станислава. Петя старался привлечь внимание девушки к себе, предложил ей свежий журнальчик. Но смотреть его уже некогда: Станислав приступил к докладу. Журнал остается в руках Петра, как невостребованный подарок.
Темой диссертации соискателя была выработка мыслительных эталонов. Закончив теоретическое сообщение, Станислав перешел к экспериментальной части своей работы:
– А сейчас я изложу суть эксперимента, – Станислав сделал паузу. – На основе разработанных мною эталонов создается этический тест, которому подвергается участник эксперимента. В процессе диалога на экране появляется сообщение «Ошибка № 99» ...
Петя напряженно вытянул шею. Журнал в его руках медленно изгибался в трубку.
Станислав продолжал:
– Ошибки, разумеется, никакой нет. Это лишь указание на нештатность ситуации. Затем программа продолжает свою работу в интерактивном режиме: задает вопросы, обрабатывает ответы. Потом появляется разъясняющая надпись: «Я – твой друг. Дух компьютера. Хочу помочь тебе». Для наглядности я изобразил Духа в виде маленького гнома.
– Вот от кого этот уродец залетел в нашу общую программу! – перебила Станислава Юля. – А вы говорили, что мои картинки виноваты.
– Юля! – с укором сделал замечание сотруднице Доктор. – Не перебивайте докладчика. Продолжай, Станислав.
– Программа выбирает одно из разветвлений, в зависимости от ответов испытуемого ...
– Минутку, – теперь шеф сам прерывает выступающего. – Одно уточнение: испытуемый заранее дает согласие на участие в опыте?
Станислав замолкает, непроизвольно дергает бровями:
– Вообще-то, чистота эксперимента требует определенной неосведомленности от его участника. Тогда человек забывает об игровом моменте в начале программы, и компьютер ведет его за собой.
Петя побелел, как лист ватмана, с которого на него ехидно смотрела схема алгоритма. Мысли его закружились, будто столб пыли, поднятый автомобилем. «Вот, какой ценой мне придется расплачиваться за свое легковерие, за надежду выделиться, подняться над другими. Я не только оказался подопытным кроликом Станислава, но теперь я стану мишенью для насмешек всей лаборатории. Ира тоже увидит, какой я никчемный, слабый человек. Стас специально позвал ее сюда, чтобы продемонстрировать свое торжество. Ну, и пусть. Мне больше нечего терять. Дожидаться, пока Станислав прямо укажет на него ...». Петр вскочил, журнал выпал из его рук, с безумным блеском в глазах инженер выбежал из зала.
– Что это с Петей? Ему нехорошо? – взволнованно спросила Ира, перекидывая косу за спину.
– Сейчас Станислав объяснит нам, что с Петей, – удивляя сотрудников спокойствием, заметил шеф. – продолжай, Станислав.
Станислав, чуть встревоженный, подошел к компьютеру и набрал пароль своей программы.
Разноцветные сполохи озарили экран, затем выплала надпись:
«Для продолжения работы нажмите любую цифру».
Станислав тычет в семерку.
«Хотите узнать причину сбоя, назовите любимый цвет».
Пальцы программиста бегут по клавишам – «желтый».
«Свойство, которое вы больше всего цените в людях».
– Сила, – отвечает Станислав и мимоходом замечает. – Жаль, Петр удалился. Он эту анкету уже прошел.
– Так он и был испытуемым! – Юля первая догадывается о роли Петра в этот опыте. – Почему же он исчез?
– Сейчас поймете. Я повторю его ответы.
Пальцы Станислава мелькают по клавишам. Вопрос. Вопрос. Вопрос. Станислав в недоумении. Почему-то набранные им ответы, повторяющие откровения Петра, на экране не высвечиваются. Сбой программы? Станислав запускает программу заново. Вновь цветные сполохи на экране. Начало диалога ... И опять центральный вопрос: «Свойство, которое вы больше всего цените в людях?». Ответ на него разворачивает действие программы в определенном направлении. Но сейчас, опережая Станислава, машина сама крупными буквами отвечает на свой вопрос – «ПОРЯДОЧНОСТЬ».
Станислав в растерянности. Кажется, программа вышла из-под контроля. Снова вырисовывается знакомый гном и предлагает включить голосовое устройство.
– У меня этого не было, – пробормотал Станислав.
Антон Антонович подошел к компьютеру и включил синтезатор:
Голос машины, размеренный, слегка похожий на голос шефа, объявил всей аудитории: «Станислав – ты – умный – классный – специалист. Но – это – не – дает – тебе – право – играть – на – слабостях – других – людей. Этика – в – научных исследованиях – прежде всего».
– Это тоже машина придумала? – спросила Ира. Вчерашней школьнице было не разобраться в хитрости компьютера и в коварстве людей.
– При чем здесь машина? – зло огрызнулся Станислав и полез в карман за сигаретой. Вспомнив, что в зале не курят, он смял сигарету в пальцах. – Наш Доктор сто машин одолеет. Только напрасно вы, Антон Антонович, этого тихоню защищаете. Дай таким волю ...
Станислав расслабил галстук, встал и отошел от компьютера. Результат тестирования обернулся против самого создателя. Конечно, не без помощи другого человека.
– Разве я защищаю Петра? – покачал головой шеф. – Я только довел, Станислав, твое изобретение до логического конца. А ну-ка, товарищи, кто еще смелый? Кто готов узнать о себе всю правду и получить полезный совет?
Ира смело подошла к машине и села перед клавиатурой.
– Куда нажимать? – спросила она, оборачиваясь к Станиславу.
Но Станислав уже вышел в коридор. В торце его, у подоконника, маячила долговязая фигура Петра. Станислав решительно направился к товарищу. Им было, что сказать друг другу.
1985–1993 г.г.