Вуд Алекс. Свадебный вальс

   – Правда? – расхохоталась Дороти. – Но ведь ты уже взрослая. Неужели ты целыми днями сидишь взаперти и ни с кем не общаешься?
   – Конечно, нет, – обиделась Магдалена. – Я ежедневно хожу в гэмптонскую библиотеку и занимаюсь. Сейчас меня очень увлек древнеанглийский язык, и мистер Критчет, помощник викария, посоветовал мне записаться на курсы…
   Дороти слушала кузину с широко раскрытыми глазами. Она не верила в то, что девушку возраста и наружности Магдалены может всерьез интересовать подобная чепуха.
   – Неужели тебе не скучно? – вырвалось у нее. – Ты бы могла блистать в любом обществе, а ты, вместо этого, проводишь время с… как там его… помощником викария!
   – Он очень достойный человек.
   – И, наверное, влюблен в тебя по уши…
   – Дороти!
   – Извини, – замахала руками американка. – Я не хотела тебя обидеть. Просто это все так странно. Неужели ты ни разу ни с кем…
   Нежные щеки Магдалены снова покрылись пунцовым румянцем.
   – А, то есть что-то было, – засмеялась Дороти. – Рассказывай. Мне ты можешь доверять.
   Магдалена замялась, но Дороти терзала ее до тех пор, пока она не решилась сделать признание.
   – Однажды я и Алекс… он сын гэмптонского доктора…
   – Ну… – Дороти вся подалась вперед, желая не упустить ни одну подробность.
   – Целовались в городском саду, – пролепетала Магдалена, не поднимая глаз.
   Дороти с хохотом откинулась на спинку кресла. Какой удивительный день. Магдалена Роквуд, в сущности, отличная девчонка. Ее надо в музее показывать. Красивая до умопомрачения, воспитанная, образованная, целомудренная. Прямо обломок прошлого века. И идеал Бетти Вельмонт.
   Дороти выпрямилась. Все ее веселье как рукой сняло. Разве не о такой невестке мечтает Бетти? У Магдалены нет ни одного недостатка. То, что с ней не о чем говорить, можно посчитать скорее достоинством. Подходящая невеста для Уэйда Вельмонта. Если Уэйд женится на Магдалене, то она, как ее родственница, будет всегда иметь доступ в их дом. И рано или поздно Уэйд падет к ее ногам. Рядом с пресной Магдаленой она будет очень выгодно смотреться… И повод для знакомства искать не нужно – завтра вечеринка по случаю дня рождения Уэйда…
   – Скажи, ты привезла с собой вечерние платья? – спросила Дороти.
   Мэгги отрицательно покачала головой. По правде говоря, она еще не успела полностью ознакомиться с содержимым своих чемоданов.
   – Ничего страшного. Что-нибудь подберем. – Дороти уже напрочь забыла о том, что хотела запереть кузину дома и никуда не выпускать. – Завтра вечером мы с тобой идем в гости. Праздновать тридцатилетие одного из самых богатых мужчин Америки. И одного из самых красивых.
   По тону Дороти Мэгги безошибочно поняла, какое место этот мужчина занимает в сердце ее мнимой родственницы. Однако Магдалена Роквуд подобной проницательностью не обладала, поэтому бесхитростно обрадовалась празднику.
   – Кстати, именинник не женат, – продолжила Дороти с лукавой улыбкой. – И я хочу, чтобы ты произвела на него впечатление.
   Мэгги смутилась, на этот раз совершенно искренне. Кажется, ее смелые фантазии начинают сбываться. Ночью, лежа в постели и подводя итоги сегодняшнего дня, Мэгги пришла к выводу, что имеете полное право собой гордиться. Она не только успешно сыграла роль Магдалены Роквуд, но и заставила Дороти изменить свое отношение к ней. Ведь вначале Дороти была настроена очень недоброжелательно, но скромность и застенчивость Магдалены победили ее враждебность.
   Пожалуй, на самом деле идеальной быть очень хорошо, подумала Мэгги, засыпая. Но очень скучно…

4

   Миссис Вельмонт влетела в спальню Уэйда, когда он прилаживал бабочку – последний, завершающий штрих его парадного смокинга. Сама она была полностью готова. На ней было блестящее ярко-синее платье, а в огненно-рыжих волосах сияла бриллиантовая диадема. Бетти смотрелась ослепительно в прямом и переносном смысле этого слова.
   – Уэйд, у меня потрясающая новость! – выпалила она с порога, но, увидев сына в смокинге, на секунду забыла обо всем на свете. – Ох, какой же ты красивый…
   Уэйд улыбнулся. Приятно быть совершенством если не в собственных глазах, то хотя бы в глазах матери.
   – Ты тоже отлично выглядишь, мам, – сказал он. – Синий тебе к лицу.
   – А ты думал, в кого ты такой красавец? – подбоченилась миссис Вельмонт.
   Уэйд рассмеялся.
   – Не заговаривай мне зубы! – спохватилась Бетти. – Мне только что звонила Дороти Гленнарван…
   – Неужели ее не будет на вечеринке? Вот радость.
   – Не перебивай меня! – рассердилась миссис Вельмонт. – Конечно, Дороти будет. Она спрашивала разрешения привести с собой кузину, которая совсем недавно приехала из Англии.
   – О господи, – вздохнул Уэйд, прекрасно зная, что последует за этими словами.
   – Я как следует расспросила Дороти об этой девушке, прежде чем разрешить, – продолжала Бетти с воодушевлением. – Не волнуйся, я была очень осторожна, и Дороти ни о чем не догадалась!
   – Сомневаюсь, – усмехнулся Уэйд. – Не догадаться о твоих намерениях может только абсолютный болван, а Дороти Гленнарван при всех ее недостатках дурой не назовешь.
   – Уэйд! – с укором воскликнула миссис Вельмонт. – Что за выражения!
   Но долго сердиться она не могла, тем более что она буквально лопалась от желания поделиться с сыном потрясающей информацией.
   – Эта девушка, кузина Дороти, – графиня, – заговорила Бетти после пяти минут молчания. – По словам Дороти она красива как ангел и кротка как голубь…
   Уэйд скривился. Рекламный агент из Бетти Вельмонт был никудышный.
   – Ей двадцать один год, и она впервые путешествует одна. Дороти сказала, что она ни за что бы не стала брать ее с собой на вечеринку, потому что ее кузина терпеть не может шумные сборища и танцы. Но девочка не знает в Нью-Йорке ни души. Согласись, не годится оставлять бедняжку одну в доме? – с упоением рассказывала миссис Вельмонт.
   – Не годится, – флегматично согласился Уэйд.
   – И поэтому я с радостью позволила Дороти взять с собой эту милую девушку. Разве это не чудесно?
   По виду миссис Вельмонт можно было подумать, что она вот-вот захлопает в ладоши.
   – Что же в этом чудесного? – сварливо спросил Уэйд. – Еще одна девица… Как будто их мало!
   – Но было бы замечательно, если бы ты и эта девушка… – Миссис Вельмонт запнулась. – Она словно создана для тебя!
   – Мама, ты ее даже не видела! – воскликнул Уэйд раздраженно.
   – Материнское сердце подсказывает мне…
   – Твое материнское сердце уже сто раз ошибалось!
   И что-то в голосе сына заставило миссис Вельмонт воздержаться от ответа.
   – Хорошо, Уэйд, как скажешь, – заметила она с необычайной кротостью. – Через полчаса мы выезжаем.
   Она вышла из спальни с гордо поднятой головой, и Уэйд услышал, как она запела в коридоре нечто бравурное. Его настроение, и без того не очень хорошее, было окончательно испорчено.
   – Честное слово, – сказал он своему отражению в зеркале. – Если эта английская графиня будет чуть получше крокодила, я женюсь на ней, чтобы мать наконец успокоилась!
 
   День рождения Уэйда Вельмонты праздновали в своем загородном особняке. Приготовления к вечеринке заняли у миссис Вельмонт, по меньшей мере, месяц, и все равно маленькую женщину терзал страх, что она что-нибудь упустила из виду. Тридцатилетие ее единственного сына должно было войти в историю. Миссис Вельмонт лично составляла меню торжественного обеда и заказывала вина, она руководила оформлением бального зала и договаривалась с фотографами. Пригласительные билеты, подписанные ее четким размашистым почерком, были вовремя разосланы адресатам. Бетти продумала все – от количества официантов и лакеев до музыкального репертуара для приглашенного оркестра. Все свою неуемную энергию она вложила в сценарий праздника. Будут и танцы, и обед, и торжественные поздравления, и игра в шарады, и прогулки по парку, и блуждание в лабиринте, и катание на лодках по небольшому искусственному пруду, и фейерверк. Бетти радовалась как ребенок при мысли обо всех этих развлечениях и не сомневалась, что ее Уэйд будет везде блистать.
   Когда Вельмонты подъехали к особняку, он сиял огнями. Это было трехэтажное здание из темно-серого песчаника в виде буквы П. По обе стороны от центрального входа возвышались небольшие башенки, и на фоне предзакатного неба, особняк имел некоторое сходство со средневековой крепостью. По крайней мере, так казалось миссис Вельмонт, которая руководила реконструкцией особняка.
   – Ты не представляешь, сынок, сколько всего я для тебя приготовила! – воскликнула она, как только лимузин остановился у входа в особняк.
   Вся постоянная прислуга под предводительством мистера Боулса, дворецкого, высыпала на ступеньки, чтобы достойно встретить хозяев. Бетти выпорхнула из машины, и вскоре ее звонкий голос уже выкрикивал распоряжения в доме.
   Уэйд вошел в особняк вместе с отцом и замер на пороге. За месяц миссис Вельмонт умудрилась полностью преобразить их жилище. Холл превратился в некое подобие оранжереи, мягкая ковровая дорожка застилала широкую лестницу, ведущую на второй этаж. Уэйд поднялся наверх, чувствуя себя гостем в собственном доме.
   На втором этаже находились столовая и бальный зал, здесь же можно было выйти на балкон, с которого открывался прекрасный вид на озеро позади особняка и на парк, составлявший особую гордость миссис Вельмонт. По ее распоряжению там установили фонари, чей мерцающий свет в сочетании с блеском луны и звезд создавал особое, романтическое настроение для тех, кто хотел прогуляться вечером по песчаным дорожкам парка. В каждом укромном уголке жаждущие уединения могли найти скамейки с резными спинками. Небольшие классические скульптуры на тему древнегреческой мифологии завершали облик парка, и кто знает, чем именно руководствовалась миссис Вельмонт, создавая этот рай для чувствительных натур. Возможно, она надеялась, что легкокрылый Эрот на центральной аллее парка поразит стрелой сердце Уэйда, и ее упрямый сын наконец сделает предложение какой-нибудь очаровательной девушке из тех, что слетались в их дом как мотыльки на огонь.
   – Хм, недурно, – заметил Фрэнк Вельмонт, когда Бетти распорядилась включить вечернюю иллюминацию парка. – А когда стемнеет, будет еще красивее. В таком парке можно обольстить любую неприступную красавицу, а, Уэйд?
   Молодой человек кивнул головой. Парк действительно был прекрасен, с его затененными аллеями, мерцающими фонариками и блестящей гладью пруда. Но ведь через час все это великолепие будет безнадежно испорчено толпой гостей, кричащей и кривляющейся массой, от которой нигде не будет спасения…
   – Пойдем, Уэйд, – позвал его отец. – Пора занимать свои места для встречи гостей.
   Уэйд кинул последний тоскливый взгляд на парк и последовал за Фрэнком.
 
   Вскоре начали съезжаться приглашенные. Фрэнк, Бетти и Уэйд стояли у подножия лестницы и приветствовали гостей. Именитых людей было так много, что фотографы едва успевали делать снимки. Деньги, красота, известность наводнили особняк Вельмонтов. Они рассыпались в поздравлениях и окидывали Уэйда завистливыми или восторженными взглядами.