Вулах Анатолий. Лишь то, что понято...

И вострят шальные топоры.
***
Не так виновен, кто преступен
И счет злокозниям ведет,
Как тот, кто сволочи доступен
И ей отпора не дает.
Злодей, он так уж создан Богом,
А может, создан сатаной,
Что в нем прекрасных черт немного,
Скорее даже ни одной.
Но тот, приветливый и милый,
Кто благодушьем упоен,
Жалеет собственные силы,
Не хуже ли злодея он?
И не из-за его ли лени
В суровой круговерти дней,
И не с его ли дозволений
Вершит свои дела злодей?
В любом - от черта и от Бога,
И нам ли этого не знать.
Не может в разуменье строгом
Никто из нас безгрешным стать.
И за грехи свои в ответе,
Не ждем безгрешных мы утех,
Но все же хуже нет на свете,
Чем равнодушья тяжкий грех.
В непротивленье злу без спора
Сокрыта суть греха того,
Что злу и нечисти опора
И оправдание его.
И станешь жить со злом ты рядом,
И раз уж так заведено,
Считать, что так оно и надо,
Что так и быть оно должно.
Нет, пусть себя я, без сомненья
В безгрешных числить не спешу,
Не знаю лишь непротивленья,
Непротивленьем не грешу.
***
Как трудно крайним быть всегда,
Как трудно быть всегда последним...
Судьбы капризной невода,
Молвы злокозненные бредни,
Завистника тяжелый взор,
Оскал улыбки за устами,
Хулителей дежурный хор -
Все против вас и перед вами.
Забудьте звуки похвалы
И слов обманных обольщенья,
Катятся мутные валы,
И нет вам, крайнему, прощенья.
***
Непроверенно, но уверенно,
Как ведется и как придется,
Все, что найдено, что потеряно,
В нашей памяти остается.
И измен, и любви мгновения,
Встречи жаркие и прощания,
Наши радости и сомнения,
И обманы, и обещания.
И возвышенное, и пошлое
В этой обшей кастрюле варится.
В нашей памяти наше прошлое
Вместе с нами живет и старится.
I/95г.
***
Жизнь - ты в автобусе поездка,
Все толпятся и друг друга жмут.
И не сыщешь подходящих мест, как
Вот уже и кончился маршрут.
Хочется спросить себя конечно,
Для чего так ехать и зачем?
Надо бы и вольно, и неспешно,
И в другую сторону совсем.
Но не изменить пути маршрута,
Лень, да и не очень-то легко.
И куда-то едешь почему-то,
До конечной так недалеко.
***
Счастье горю на потом,
Понемножечку.
Если горе черпаком,
Счастье - ложечкой.
С ним в удачи редкий час
Повстречаешься,
Ну а горюшка не раз
Нахлебаешься.
Только счастье да беда
Вместе сложены,
Оттого душа всегда
Растревожена.
То поет она легко,
А то мается,
То под небо высоко
Взмыть старается.
Ты за счастьем не ходи,
Хоть обещано,
Но и горюшка не жди,
Не завещано.
А ходи своей тропой,
Душу радуя.
В счастье, в горе песню пой
Как награду ей.
***
Прости меня, в любви моей
Так мало внешних атрибутов,
Дни разменял я на минуты,
А годы на мельканье дней.
Воспоминаний не храню,
Тревог всегдашних не скрываю
И все с души своей срываю
Покоя личного броню.
Душа, как нерв, обнажена,
Она то радостна, то плачет,
Прости, я не могу иначе,
Хоть велика моя вина.
Тебе со мною тяжело,
И мне так нелегко с собою,
Прости, что общею судьбою
Нас на одном пути свело.
И хоть он труден, этот путь,
И рядом есть ровней дороги,
Но и в сомненье, и в тревоге
С него уже мне не свернуть.
***
Не забыть о весне
В пору осени мне,
В пору осени сонную, мглистую.
Те весенние дни -
Это руки твои,
Глаз озера глубокие, чистые.
Научила беда,
Улетели года,
Голова моя в инее-проседи,
Но былая любовь
Позовет меня вновь,
Словно крик журавлиный из просини.
Так зови же, зови,
Светлый голос любви,
В те рассветы заветные росные.
Благодарен тебе
За участье в судьбе,
За мечту, что повенчана с веснами.
***
Тебе о мечтах своих и о желаньях
Шепчу и кричу,
Преграду глухого непониманья
Разрушить хочу.
Все жду наступления ясных рассветов,
Придуманных мной,
Но, видно, пришло к нам дождливое лето
Вослед за весной.
***
Открыла ты во мне поэта,
Во мне открыла ты мечту.
Пусть поглотит седая Лета
Тех дней ушедших суету.
Жизнь вяжет годы-узелочки,
Былую выдернув канву,
Но остаются эти строчки
И в них я, прежний, оживу.
Спасибо, милая, за это,
Спасибо непростой судьбе.
Открыла ты во мне поэта...
А я что смог открыть в тебе?
***
Так давно тебя я знаю,
Что в чертах твоих знакомых
Новизны не замечаю,
Как в углах родного дома.
Так давно тебя я знаю,
Но все с той же острой болью
Всякий раз переживаю
Я любой разлад с тобою.
Так давно тебя я знаю,
Но сомнениями мучась,
Все ищу и открываю
Неба синь за черной тучей.
Так давно тебя я знаю,
Но обиды и потери,
Словно сны, я забываю,
Чтоб любви своей поверить.
Деревенская колыбельная
Здесь вечера у нас тихи,
Лишь камыши шуршат прибрежные,
И я пишу тебе стихи
Немного грустные и нежные.
Уже уснул сосед мой лес
И дышит глухо и размеренно,
А месяц на небо полез
Неторопливо и уверенно.
И после суеты дневной,
Забот одежду сняв постылую,
Я говорю теперь с тобой,
Моя далекая и милая.
Твой город все еще не спит,
И за день не устал ворочаться,
Осенним дождиком умыт,
Он свеж, и спать ему не хочется.
А здесь деревня спит давно,
Ресницы елей опускаются,
И глядя вниз, в мое окно,
Мне сонный месяц улыбается.
День лепту уложил свою
В копилку долгую, недельную.
Усни и ты, а я спою
Тихонько песню колыбельную.
1972г.
***
Не обижайся на меня
За все нелепые упреки,
За злую суетливость дня,
За запоздалые зароки,
За незадачливость мою,
За непонятливость слепую,
За то, что не о том пою,
За то, что не о тех тоскую,
За то, что все я променял
На мрачный призрак непокоя,
За то, что некрасив и мал,
И все воюю со строкою.
Прости за давнюю мечту,
Что не смогла смириться с новью
И сытой жизни пустоту
Не назвала своей любовью.
1984 год.
***
Вы однажды признались мне,
Что меня увидали во сне.
Словно солнышка чистый луч
Поднебесным явленьем приветным,
Очень светлым, простым и заветным,
Обогрел меня из-за туч.
Почему же я, старый лис,
От признанья такого скис?
Ведь я верю - правдивы вы,
Признаваясь легко и просто,
Как смешной и наивный подросток,
Не боящийся злой молвы.
Кисну зря, просто нужно и мне
Вас однажды увидеть во сне.
***
Когда-то, даже во хмелю
О чувствах говорить не смея,
Не признавались: "Я люблю",
Вздыхали: "Я тебя жалею".
Чудные, в общем-то, слова,
В них нет ни трепета, ни страсти,
Но как кружится голова
От их негромкого участья.
Порой случается, что я
От боли собственной шалею,
Но не чужда мне боль твоя,
Поверь мне, я тебя жалею.
Не споря с жизнью и судьбой,
Прохладу рук твоих согрею.
Позволь лишь рядом быть с тобой
С теплом и жалостью своею.
***
Нелюбимой быть не страшно,
Разлюбить куда страшней.
Просто странно быть вчерашней
Средь наставших новых дней.
Нет любви, да и не нужно,
Прежнего уже не ждешь,
И душе своей натужно
То ли веришь, то ли врешь.
А душа пугливой птицей
Где-то прячется в груди,
Ей ночами часто снится
Чудо-встреча впереди.
Все надеется на что-то,
Что былому не чета,
И готова для полета,
Только где же высота.
И внезапно понимаешь,
Что утраты не вернуть,
И что ты совсем не знаешь,
Где он, новый светлый путь.
Ты не хочешь возвращенья,
Только вдруг в душе твоей
Непонятные сомненья
Возникают в ходе дней.
А уж так ли было худо,
Как былое ни зови?
И почти не веришь в чудо
Новой встречи и любви.
Все бежит и мчится мимо
Череда унылых дней.
Быть не страшно нелюбимой,
Разлюбить - куда страшней.
***
Мне бы вырвать себя и тебя
Из реальности трезвой и жесткой
И отправить, фанфарой трубя,
В мир, где праздник, сверкающий блесткой.
Мне б осыпать тебя конфетти
И вручить самый лучший подарок,
Только крылья расправь и лети
В мир волшебный, что призрачно ярок.
А хрустальную туфельку ту,
Что на празднике ты потеряешь,
Возвратить бы тебе, как мечту,
Ведь давно ты ее примеряешь.
Но увы, я не принц и не маг,
И чудес я творить не умею.
Просто сходим мы в универмаг
С небогатой зарплатой своею.
Просто купим обновку тебе,
Заплатив, как положено, в кассу.
Хоть не верю давно ворожбе,
Но чудес разных знаю я массу.
Чудо главное - это любовь,
А других в мире этом и нету.
Фея, бал на сегодня готовь
И подай нам к подъезду карету!
***
Лет и событий минуло так много,
Что, признаюсь, давно уж позабыл,
Как пел я: "Арми хварда эртьи гого..."
И хванчкару в застолье шумном пил.
Но ты явилась как воспоминанье
О тех годах, о юности златой
И вновь пленен я глаз очарованьем,
Таинственной грузинской красотой.
Мне не вернуть былого, это ясно,
Но я прошу, восторга не тая:
Ты спой мне песню Грузии прекрасной,
Живет в той песне молодость моя.
***
Не была мне та встреча обещана,
И знамения не даны.
Были сны, но банально не вещие,
Позабыл я все эти сны.
Где, не помню, но помню я странные
Посиделки за общим столом.
От волнения полупьяные,
Не поили себя мы вином.
Нам хватало лишь взгляда случайного,
Вздоха, смеху вокруг вопреки,
И как знака неведомо-тайного,
Огневого пожатья руки.
А еще помню я впечатление,
До сих пор не расстаться мне с ним,
Что владеешь ты соразумением
И сочувствием к бедам моим.
Мне казалось, что мы не замечены,
Что мы тайну храним от других,
Но любовью мы были помечены
В этих странных занятьях своих.
Остальное - туманом вне памяти,
Да и было ли что еще там.
Все, как будто под снежною заметью,
Недоступно усталым глазам.
До сих пор все корю себя, мучая,
Свою память привычно виня,
Что не помню я самое лучшее,
Горечь бед в своем сердце храня.
***
Вперемешку счастье с горем,
С грустью радость пополам.
Как по морю, сердцу вторя,
Вдаль плыву по всем волнам.
Вы души моей не троньте,
Мне души своей не жаль.
Где-то там на горизонте
Очарованная даль.
И пускай недосягаем
Горизонта край земной,
Пусть меж адом я и раем,
Но зато любовь со мной.
***
Я думал долгими ночами
И понял бед своих секрет:
Искал я счастье под ногами,
Но под ногами счастья нет.
И даже голос Бога слыша
Среди забот своих и дел,
Глядел я максимум на крышу,
А выше крыши не глядел.
Теперь же я причислен всеми
К разряду пожилых мужчин.
Изрядно полысело темя,
И поприбавилось морщин.
Уж мне глядеть порой под ноги
Мешает собственный живот.
Иду по жизненной дороге.
Ну где он, к счастью поворот?
Я поднял голову, но в шею
Вступило болью, аж до слез.
И ощутил в своей душе я,
Что это остеохондроз.
Туманится слезами око,
Звезд без очков не сосчитать.
Теперь уж не взглянуть высоко
Чтоб счастье в небе отыскать.
Но глаз любимых свет прекрасный,
И чудный блеск и глубину
Увижу явственно и ясно
И в них я в счастье утону.
***
Расскажи о любви мне своей,
Ты так редко о ней говорила.
Верю я, для меня скрыта в ней
Непонятная, странная сила.
Ты поделишься ею со мной,
И я стану сильней с нею рядом,
Этой силой могучей, хмельной,
Что подобна цветению сада.
Расцвету, как весной, с нею я
И нальюсь ее жизненным соком.
Так нужна мне та сила твоя
На распутье моем одиноком.
Я так многое с нею смогу
Одолеть, побороть в одночасье.
Ни тебе, ни судьбе не солгу
И в душе назову это счастьем.
***
Ах годы, годы, вы моя обуза.
Тогда лишь стал я это понимать,
Когда неодолимо тяжким грузом
Вы начали мне голову сгибать,
Когда неукротимые напасти
Мне преградили к будущему путь,
Когда случайно выпавшему счастью
Уже я не посмел в лицо взглянуть.
Но в кроне облетающего сада
Пронзительнее неба бирюза,
И в осени моей мне как награда
Твои вечнозеленые глаза.
***
Ах эта поздняя любовь,
Подарок жизни уходящей,
На склоне лет нам греет кровь
Последней радостью пьянящей.
Но в ней не жди покоя ты.
Откуда взяться там покою,
Где воплощение мечты
И то окрашено тоскою.
Осенний сад не расцветет,
Лишь воскресит воспоминанья.
Всему свой срок и свой черед,
Цветенью час и увяданью.
Ах эта поздняя любовь,
Подруга страсти и напасти.
Ей ни за что не прекословь,
Но от нее не жди ты счастья.
***
Семейного счастья руины
В ремонте который уж год,
Мы сами с тобой в том повинны,
Что он так неспешно идет.
Да, сами во всем виноваты,
Но разве поспоришь с судьбой.
На дыры былого заплаты
Пытаемся ставить с тобой.
За нас их никто не починит,
Ремонт этот в личных руках.
А счастье простуженно стынет,
На зябких дрожа сквозняках.
***
Полным ртом,
Словно пьяница мутным, тяжелым вином,
Я хмельною любовью упьюсь, но потом,
Сожалея, раскаюсь униженно в том,
В трезвость рухну.
Сам не свой,
С истомившимся сердцем, с усталой душой Преклонюсь пред тобою своей
головой
И под снег уходящей осенней травой
Весь пожухну.
Но опять
Током крови сорвет вдруг запрета печать.
Снова стану соблазны вокруг замечать,
И на взгляды призывные вновь отвечать
Захочу я.
Одного
Мне в себе не понять, не простив оттого,
Что зачем-то ищу непонятно чего,
То ли мучая этим себя самого,
То ль врачуя.
***
Среди зарослей обыкновения,
На поляне банальных потреб
Вырастает трава откровения,
Для поэзии - горький хлеб.
Вырастает язвительно-жгучая,
Хоть по виду мила и тиха,
И дождавшись удачного случая,
Вдруг становится плотью стиха.
В ней и краски не очень-то чистые,
Да и вкус оскорбляюще-груб,
Но смолкают витии речистые,
И слова их стихают у губ.
Пусть не каждому вкус ее нравится,
И сокрыты к поляне пути,
Средь людей она издавна славится,
Да попробуй ту травку найти.
Не открыта пока что учеными
И в гербарии не внесена,
Но мы ищем ночами бессонными
Место, где зеленеет она.
***
Поэт на все имеет право,
Когда он истинный поэт,
Когда лучи грядущей славы
Его судьбе даруют свет.
Его грехи, его ошибки,
Той славою озарены,
Пред нами призрачны и зыбки
И в свете славы не видны.
Зато все явственней и строже
Явится нам издалека
Тот час, что был им в счастье прожит,
Сберегла его строка.
95г.
***
Не боюсь я ни лживой хвалы,
Ни глумливого бранного слова,
Ни злой лести, ни черной хулы,
А боюсь любопытства чужого.
Я нехитрые песни пою,
Хочешь - слушай, не хочешь - не слушай.
Если что для себя утаю,
Ты не лезь за утаенным в душу.
Я и сам не хозяин над ней,
До конца ее тайны не знаю,
И души этой лично своей,
Как ни силюсь, а не понимаю.
То она весела и резва,
То тоской по завязку налита,
То пьяна от любви, то трезва,
То доступна, то глухо закрыта.
Из нее то веселье, то стон,
То согласье, а то возмущенье,
То я светом ее озарен,
То во тьме меня гложут сомненья.
Ну а что я еще в ней таю,
Кто ж ее, непонятную, знает.
Просто, если я песни пою,
Это мне их душа напевает.
***
Я поэт, что пишет по заказу
Глупые и гладкие стихи
Сходу, не задумываясь, сразу
Из словесной пошлой шелухи.
Но спешить судить меня не надо,
Ведь не в них души поэта суть.
У меня в том личная услада,
Свой, отнюдь не всем заметный путь.
Строчкой богатеть я не стараюсь
(Гонорары так невелики),
Я стихами этими спасаюсь
От сердечной гложущей тоски.
Я ее не всякому открою,
Не залью потоком горьких слез,
Хоть она так тягостна порою,
Что хоть в петлю, хоть под паровоз.
Но когда чернила на бумаге
Оставляют свой словесный след,
В безрассудной творческой отваге
Радость появляется на свет.
Пусть недолго, пусть лишь миг единый,
Все-таки она живет во мне.
Заказные строчки в том повинны,
Что писались в гулкой тишине.
Да, они легки и неразумны,
Пишутся на день, а не на век,
Но в их глупой круговерти шумной
Я опять счастливый человек.
И такую ощущаю сладость
От того, что смог тоску унять,
Что за эту заказную радость
Все готов забыть я и отдать.
***
Осень уж на дворе,
А по этой поре
Улетают на юг птичьи стаи.
Я на тихой заре,
Да на вечном пере
Вслед за птицами в небо взлетаю.
И за мыслью спеша,
И бумагой шурша,
Заполняю блокнота страницы.
В нетерпенье душа
Слова ждет, не дыша,
Чтобы словом тем людям открыться.
Я у слов тех в плену
И как будто вину
Перед каждым из них ощущаю.
В них однажды нырну
И средь них утону,
Но заранье им это прощаю.
В мыслях, как наяву,
Я по небу плыву,
Ввысь душа устремляется круто.
И все то, чем живу,
Жизнью я и зову
Ради этой тревожной минуты.
***
Поэзия - летопись нашей души,
Суровая, строгая,


Крутая дорога в тревожной глуши,
Не тропка пологая.
Не жди, что слова принесет соловей
Порою рассветною,
Средь гула людского услышать сумей
То слово заветное.
Почувствуй дыханье живого тепла
Сквозь лед расстояния.
Поэзия - это не вид ремесла -
Души состояние.
***
Море разбавляется дождями,
Реками большими, ручейками,
Но оно вовек не опреснеет,
Солью никогда не оскудеет.
Так и ты, поэзия, веками
Разбавляясь пресными ручьями,
Остаешься все ж сама собою -
Солью сердца, горькой, но живою.
***
На меня вдруг опять навалилось
В оглушающей тишине.
Словно что-то со мною случилось -
Снова пишется, пишется мне.
И как будто очистилась рана,
Из-под снега пробилась трава.
Я хожу и твержу постоянно
Те рифмованные слова.
В них погибель моя и отрада,
В них утеха и горе мое,
Наказание и награда,
И сознание, и бытие.
Как в тумане, событья и лица,
И как будто в невиданном сне,
Снова счастье и горе мне снится -
Снова пишется, пишется мне!
***
Под снежною опрятной белизной
Убогая скрывается дорога,
Сменяя ямы скользкой крутизной,
На рытвинах потряхивая строго.
А поле, словно выбелено впрок,
Лежит безмолвно-сиро и прекрасно,
Как чистый лист для стихотворных строк,
Возвышенных и разуменью ясных.
И невзначай рождаются они,
Случайные как будто бы вначале,
Но понимаешь - сквозь года и дни
Они в тебе давно уже звучали.
И лишь теперь на этой белизне
Вдруг проступили явственно и чисто
В неслышанной доселе новизне
И в искренности яркой и лучистой.
***
Назови мне тот черед,
Ту тревожную годину,
Когда я, свой страх отринув,
Душу выпущу в полет.
Чтоб не маялась она
В суете разумно трезвой,
Бечеву свою отрезав,
Упорхнула б из окна.
И сокрытые грехи,
И высокие мечтанья
На нелегкое закланье
Унесла в мои стихи.
***
Чтоб рифмами марать клочок бумаги,
Набраться нужно горестной отваги,
Отчаянья последнего броска
На белизну тетрадного листка.
Набраться нерастраченного чувства
И вящей необузданности слов,
Но это все совсем не для искусства
И не для потрясения основ.
Скорее это выход для эмоций,
Что душу в неизвестное ведут
И нам на картах тайных наших лоций
Прокладывают истинный маршрут.
Стихи - советчик наш в минуту эту
И утешитель наш, и наш судья,
Чтоб не пошла ко дну, плывя по свету,
Души уставшей утлая ладья.
Тот строчками исписанный листок
Укажет нам и запад, и восток,
Укажет нашей жизни направленье,
Предвосхитив грядущее движенье.
***
Сам с собой веду я жаркий спор,
Полный гнева, страсти и отваги.
Чувства подстегнув во весь опор,
Вдаль спешу я ручкой по бумаге.
К сожаленью, мне не изменить
Жизнь в ее банальнейшем теченье.
И не так живу, как нужно б жить,
Я согласно собственному мненью.
Чаще без руля и без ветрил
Я плыву, едва справляясь с новью.
Не хватает смелости и сил,
А порою попросту здоровья.
Именно, быть может, потому
Дорого мне так стихосложенье,
Что ему лишь только одному
Доверяю я души движенье.
Заменяет мне оно собой
Знаки многих жизненных реалий,
Становясь придуманной судьбой,
В ней даря надежды и печали.
Заменяет жизнь собой оно,
Не пересекаясь часто с нею,
Это интересное кино,
Что душе реальности важнее.
***
В стихах живет пророческая сила
И в грешном воплощенье, и в святом,
И то, что вдруг строка провозгласила,
Все сбудется, не сомневайтесь в том.
В ней вы о грустном - и тоска нагрянет,
В ней проклянете - сгинет человек,
А если жизнь вам в ней ненужной станет,
То завершится жизненный ваш век.
Вы с нею не шутите, шутки плохи,
Ведь в ней сокрыта сила волшебства.
Она предвидит судьбы и эпохи,
Во всех своих предвиденьях права.
И дело тут не в слов ее убранстве
(До мастерства той силе дела нет)
Вся суть в ее мистическом шаманстве,
Строкою порождаемом на свет.
Я силе этой тайной верю свято
И, строя на бумаге слов ряды,
Жду счастья, что строкой моей зачато,
И ею напророченной беды.
***
Бархатистая гладкость пера
Вновь зовет меня к писчей бумаге.
Это значит настала пора
Для моей стихотворной отваги.
Для того, чтобы рифмой звеня,
Строчки складывать кубиком гладким,
Чтобы мыслей своих не храня,
Доверять их разверстой тетрадке.
И так радостно мне оттого,
Что я слову доверился снова
И не скрыв от него ничего,
Снял с души своей путы-оковы.
***
Одним страданием поэзия жива,
Есть у нее на муки все права.
Ни у кого их нет на свете белом,
Одна поэзия их заслужила смело.
Они и дух ее и матерьял,
Они ее начало из начал.
Ведь мук душевных тяжкое томленье
И существо ее, и воплощенье.
Простые строки
Пленительная неопределенность
Плетет в стихах витые кружева,
Она к себе снискала благосклонность,
Повсюду утвердив свои права.
В метафорах натужных, томных ахах,
В мученьях умирает смысл слов,
От мысли остается только запах,
Как из порожней склянки от духов.
В погоне за химерой многозначья
Слова теряют жизненную суть,
Не проясняя истину, а пряча,
Густым туманом укрывая путь.
Мне не понять? Не вижу в том греха я,
Ведь будет жить сквозь годы и века
На чей-то взгляд - простая, знать, плохая,
Но каждому понятная строка.
Поэзия - хранительница слова!
Чудит франтиха-мода, ну и пусть.
Простые строки прочитаю снова,
Хоть я их с детства знаю наизусть.
***
Самоиронии достаточно,
Но как понять, в какой из дней
Приду от суеты тетрадочной
К строке единственной своей.
Чтоб не была прямой да гладкою,
Но чтобы в ней, негромкой, жил
Вдруг воспаривший над тетрадкою
Неутолимой страсти пыл.
Чтоб ею, лишь одной единственной,
Я пред собой гордиться мог,
Предельно ясной и таинственной...
А больше и не нужно строк.
***
Поэты нам рассказывают сказки
О доблести, о славе, о любви...
Слова, как будто радужные краски,
В них все цвета, какой ни назови.
И ясно всем давно, что сказки это,
Но только верит им весь белый свет.
Не потому ль, что в строчках у поэта
Все, словно в сказке, вымысла лишь нет.
***
Поэзия хорошая
Всегда слегка больна.
Безумьем, как порошею,
Завьюжена она.
Ты ею век обманутый,
Хоть в ней непогрешим,
Живешь, как в сеть затянутый,
Но в вере нерушим.
Иллюзия цветистая
И правды ни на грош,
Но ложь такая чистая,
Прекраснейшая ложь.
Никак в ней не изверишься,
И хоть она пустяк,
Душою с нею меришься,
Не вымерив никак.
***
Писать рифмованные строки,
Верша фантазии полет,
И большей бы не знать мороки
Все дни свои из года в год.
И в мягкости пера округлой
Ловить свой кайф сквозь мыслей звон,
И посвящать дивчине смуглой
Свой поэтический поклон.
И жить, нуждаясь в самом малом,
И малым удовлетворясь,
Но знать во что бы то ни стало,
Что не утратил с жизнью связь.
И умереть, созвучья строя,
Не завершив строки, уйти
Той Богом избранной порою,
Что им намечена в пути.
***
Дни безотрадны и тихи
В глухой душевной укоризне,
И только новые стихи
Рождаются как знаки жизни.
Стихами только и живу,
В мир сочиненья погруженный,
И только ими на плаву
Держусь, в заботах утопленный.
И не пошел пока ко дну
Лишь потому, что все доселе
Мечтаю песню спеть одну,
Что спеть другие не сумели.
Чтоб сочинить ее суметь,
Ищу в душе своей приметы.
Везде растягивая сеть,
Ловлю слова я и сюжеты.
Еще ее не написав,
Уже горжусь той песней новой,
Оцениваю слов состав
И мелодичности основы.
Уже мурлычу и пою,
Открыть всему пытаясь свету
Ту песню новую свою,
Которой все пока что нету.
К Богу
Дай слово мне, ведь ты хозяин слов,
Они всегда принадлежали Богу.
За ними вслед собраться я готов
В нелегкую и дальнюю дорогу.
Они мне - избавление от бед,
Болезней и душевного раздрая,
Единственный мой в этом мире след,
Который я оставлю, умирая.
Ну а пока я жив, дай слово мне,
Дай откровенность мне и откровенье
В сознанье, наяву, в бреду, во сне,
В уверенности, в тягостном сомненье.
Тем словом одари и награди,
Что душу разрывает, в ней бушуя.
Пусть день, пусть год, пусть час лишь впереди,
Дай слово мне, о большем не прошу я!
***
Слова, как стылая руда,
Огнем души их надо плавить,
Когда остынут, чуть поправить
И дать им волю навсегда.
Не признавать, чужим им став,
В них больше своего творенья -
Вот правило стихосложенья
И непреложнейший устав.
Пускай там, как хотят, живут,
Себе дорогу пробивая,
Жизнь настоящая живая
Сама означит их маршрут.
Ничем им больше не помочь,
У них свои пути-дороги;
Преодолев страниц пороги,
Они от нас уходят прочь.
А нам опять копать руду
И строчки пламенные править,
В которых жизнь до веку славить
Себе на радость и беду.
***
Нет, не в событиях поэзии секрет,