– Куда? Я в таком виде!
   – Да ты всегда в таком виде! – огрызнулся Шебанин. – Кончай прихериваться под Софи Лорен! На рынок едем. Птица, птица... На кой мне твоя птица? Посвежее... Мне пострашнее нужно!
   Пока жена одевалась, Яша быстро спустился на нулевой этаж, которым была занята подземная парковка дома, и выгнал на улицу красавец «Ягуар». Притормозив у подъезда, он вынул из кармана мобильный телефон и промурлыкал:
   – Солнышко, ну, ты скоро?
   Жена ответила, что уже завязывает на полусапожках шнурки. Когда после этого сообщения прошло пять минут, а она так и не появилась, Яша опустил стекло и заорал, уставясь в окна третьего этажа:
   – Ты че, в натуре, как свидетель?!! Может, тебя еще поискать сходить?!!
   Через тридцать секунд Марина Шебанина была внизу.
   Еще через четверть часа, когда часы на панели «Ягуара» показывали начало двенадцатого, Яша, косясь на жену из-под рассеченных в боксерских поединках бровей, подъехал к Терновскому птичьему рынку.
   – Хватит пить, – посоветовал он, вынимая ключ из замка. – Вторую банку приканчиваешь. Мне тебя потом, у Пашининых, опять волоком таскать?
   – Да ладно, ты! – бросила жена. – Раскудахтался... Ну и что ты покупать собрался? Сразу говорю – если обезьяну, выселю вас обоих за город. У моих знакомых в Серпухове маленькая мартышка вилки узлом завязала и стереосистему молотком разбила. Давай ужика купим? Я с ним играть буду.
   – «Ужика», – передразнил, оскалившись, Яша. – Какого ужика? Тварь беспонтовую, которая даже укусить толком не может?! Да меня братва с твоим ужиком запоганит, как лоха!
   – «Братва»! – не пожелала остаться в долгу Марина. – Я посмотрю, что твой Соломьянинов делать будет, когда его медведь вырастет и бабу затребует! Не дай бог твоему Соломе в тот момент к нему в клетку войти! Кто тут запоганенный останется, еще не ясно...
   – Заткнись, дура! – окончательно вышел из себя Шебанин. – Закрой свой рот и не открывай его, пока от рынка не отъедем! Поняла?
   Мариша поняла. В такие моменты Яше лучше не перечить.
 
   Выбор был. Миновав клетки с попугаями и банки с белыми мышами, Яша прошел в глубь рынка и оказался посреди жулья, приторговывающего животными редких видов. Первый же милицейский налет мог закончиться конфискацией дорогостоящих животных и пополнением Терновского зоопарка. Будущим хозяевам саламандр, оцелотов и койотов предлагались для просмотра фотографии, после чего ударившие по рукам партнеры ехали к месту содержания зверя. Там зверь осматривался, помещался в тару нового владельца и увозился на новое место жительства. Об этих сделках органы знали, но до сих пор не могли разыграть комбинацию наверняка. Чтобы привлечь к ответственности, нужны неоспоримые доказательства. Например, контрольная покупка какого-нибудь мангуста или тайского сурка. Однако продавцы животных разговаривали только с людьми, прибывшими к ним по рекомендации. А публично они продавали рыбок и корм для канареек. Была еще одна проблема. Станут ли опера из районного отдела заниматься спасением попавших в плен лемуров и сурикатов, если на территории «темняками» висят кражи и разбои? А прослыть оперативником, раскрывшим преступление, предусмотренное санкциями статьи Уголовного кодекса за жестокое обращение с животными или контрабанду, не мечтает ни один опер в здравом уме.
   Яшу знали все. Не только на рынке, но и в самом Тернове. Именно по этой причине в рекомендациях он не нуждался и разговаривал не полунамеками, а по-деловому.
   – Какие звери есть?
   Слушая ответы на свой вопрос, Яша чувствовал, как приближалось похмелье. Перечислялось и демонстрировалось все, что имелось в наличии. Все знали – если Яша Шебанин желает что-то купить, то вопрос не в деньгах, а в симпатиях.
   Щенок гиены симпатий не вызвал. Увидев фото, Яша едва не содрогнулся от приступа рвоты.
   – Убери эту собаку по-хорошему!.. Нет, и это не нравится... И это... А вот это что за дичь?
   Перед Шебаниным красовалось изображение муравьеда.
   – Не, где я ему муравьев в мае наберу?
   Чувствуя, как начинает нестерпимо болеть голова, Яша снова покосился на жену. Та была в прекрасном расположении духа и, присев перед какими-то коробками, гладила котят.
   – Короче, ничего толкового у вас нет, – отрезал Яша.
   Он повернулся и, высматривая ближайший коммерческий киоск, стал выходить из рядов. Обрадовавшись решению мужа, Марина поспевала за ним.
   – Слышь, черепаха есть.
   Этот голос прозвучал для Шебанина, словно голос хирурга за секунду до выхода из наркоза.
   – Чего?
   Яша обернулся и увидел тридцатилетнего парня. Тот стоял на самом краю рядов и пальцем указывал на дно стоящего на земле аквариума.
   – Черепаха, – повторил парень. – Таких нигде нет. Посмотри, какая морда у нее необычная. Клюв. И формы какие, а? Таких в Тернове нет ни у кого.
   Яша почесал щеку. Действительно, таких черепах он ни у кого не видел. Овальный панцирь, вытянутые конечности... Потом она наверняка мало ест и причиняет минимум неудобств. Кстати...
   – А что она хавает?
   – Все.
   – Что значит – все? – набычился огромный Шебанин. Привыкший разговаривать через губу, он мгновенно превратился в известного в Тернове «братка». – Это же не шакал!
   – Травку, кузнечиков, рыбку... – выдавил продавец.
   Яша решил черепаху приобрести, а потом уже думать, что с ней делать. В любом случае, пепельница из нее получится что надо.
   – Сколько?
   – Сто баксов, – скромно заявил парень.
   Шебанин пошарил в карманах в поисках мелочи.
   – Вот тебе пятьдесят и будь свободен.
   Увидев, как тот резво исчез из его поля зрения, Яша понял, что переплатил. Однако покупкой остался доволен. Подойдя к ожидавшей окончания этого разговора жене, он показал ей черепаху:
   – Во.
   – Тебя, Шебанин, электричеством лечить нужно.
   – Заткнись, дура. Иди травки какой прикупи. Побольше... Пакет травки купи.
   – Пива лучше попей. Где я тебе «траву» на рынке найду?!
   – Да не «махорки», контуженная, а травы! Зеленой, свежей! Для черепахи!
 
   Всю дорогу Мариша старалась держаться подальше от чудовища, которое за пятьдесят долларов купил ее муж. Черепаха имела в длину около тридцати сантиметров и внушала женщине отвращение. Эти вялые полумертвые шевеления конечностями вызывали у нее чувство неприятного холодка. Коробка стояла между сиденьями, и на каждый скрежет внутри ее Яша отзывался поощрительными восклицаниями:
   – Видишь, какая сильная? Такой в Тернове ни у кого нет. Только у меня. Медведю десять килограммов минтая нужно, а черепахе – что? Щепоть зелени. Кстати, покормить ее не мешало бы.
   Прижав «Ягуар» к обочине дороги, Шебанин вытащил из-за сиденья мешок и зацепил пучок травы:
   – Кушай.
   Увидев перед собой пищу, черепаха медленно открыла пасть и потянулась...
   Что произошло дальше, Яша понимал плохо. Ориентируясь на заторможенность рептилии, он, сгорая от желания посмотреть, как его эксклюзивное приобретение будет жевать траву, сунул ему зелень в пасть...
   Пьющая рядом пиво Мариша, услышав дикий визг мужа, дернулась всем телом, и густая пена «Туборга» залила все ветровое стекло.
   Яша Шебанин орал так, словно ему без анестезии вырезали паховую грыжу. Его вопль прорывался сквозь поднятые стекла машины и оглушал следующих по тротуару прохожих. Извиваясь всем телом, преступный авторитет орал, покрывался потом и держал перед своим носом обливающуюся кровью черепаху. Ее стальные челюсти, ухватив указательный палец Шебанина, раздавили плоть и теперь намертво вцепились в кость. Она висела в воздухе, прочно ухватив как раз ту пищу, которая ее интересовала. Безынтересные для нее пучки зелени, прилипнув к крови на панцире, придавали картине живописный вид. Вяло перебирая конечностями, черепаха висела, и по ее обтекаемым формам скользили ручейки человеческой крови...
   – Она жует!.. – округляя глаза, ревел Шебанин. – Она жует, гадина!!
   Чем больше он прилагал усилий для того, чтобы вытащить палец из пасти черепахи, тем глубже захваченный палец уходил в ее нутро.
   – Не дергай рукой!! – завизжала Маришка. – Иначе она тебя всего засосет!! Садись на мое место!!
   Картина не для слабонервных. Из черного «Ягуара» выскакивает на улицу мужик с цепью на шее и черепахой на пальце, материт весь свет и заскакивает на сиденье пассажира. Очерчивая окружность, асфальт окропляет кровь.
   – Яша, где здесь ближайшая ветеринарная клиника?! – Маришка, водящая машину лучше мужа, стала постепенно приходить в себя. То ли пиво после бессонной ночи оказало на нее живительное воздействие, то ли вид пожираемого черепахой мужа заставлял соображать быстрее, но женщина мгновенно сообразила, что гнать нужно не к обычной больнице, а к учреждению, сотрудники которого могут правильно оценить ситуацию и оказать квалифицированную помощь. – Я вывеску у ТЮЗа видела! Поехали туда!!
   Собственно, она уже ехала, не требуя ответов. Шебанин, находясь в состоянии болевого и психологического шока, был бледен как мел и, не отрываясь, смотрел на кровожадное существо, пожирающее его палец. К его горлу подкатился комок величиной с голову ребенка, но усилием воли он выдержал первый приступ.
   Таких приступов было еще два или три. К концу поездки Яша уже совершенно ничего не соображал и лишь чувствовал, как отвратительные челюсти черепахи достали до кости фаланги его пальца. Мысль о том, что до полной ампутации осталось минуты две-три, заставила авторитета выскочить из машины сразу же, едва жена остановилась у огромной вывески с нарисованным синим крестом.
   – Пропустите, пропустите!! – кричала Мариша, торопясь по коридору и расталкивая посетителей.
   Эти крики были совершенно излишни, так как хозяева морских свинок, кошек и собак, увидев мужика, мчащегося по коридору с чудовищем на пальце, сами освобождали проход, стараясь уберечь свою одежду от летящей во все стороны крови. И потом, было бы глупо ставить этого «братка» с цепью, напоминающей строгий собачий ошейник, в очередь. Это было бы бесчеловечно.
   Яша ворвался в кабинет ветеринаров, когда там заканчивался прием. Крепкий мужик сидел на стуле у входа и теребил шерсть на холке огромной немецкой овчарки. Обследование пса, по всей видимости, закончилось, потому что врачи сидели расслабленно и переговаривались с хозяином собаки. Молодой парень в зеленом костюме писал какие-то рекомендации, а девушка, не в силах отвести умиленных глаз от красавца-»немца», улыбалась и называла собаку «хорошим мальчиком» и «лапочкой». Увидев ворвавшегося в кабинет сумасшедшего мужика с ужасным наростом на руке, «немец» вскочил и издал через намордник устрашающий рык.
   – Сидеть! – негромко приказал ему хозяин, не сводя удивленных глаз с окровавленной черепахи.
   – Господи, что случилось?! – заверещала молодая медичка.
   – Его черепаха укусила!! – завизжала Мариша.
   – Черт! – вырвалось из уст медика. – Это первый случай! Ирина, набери кубик димедрола и дай скальпель!
   Медичка послушно метнулась к стеклянному шкафу, но не удержалась от замечания:
   – Саша, ей нельзя делать инъекцию! Боль может вызвать непроизвольное сжатие челюстей, и тогда она откусит палец!
   Шебанин взревел:
   – Штука баксов! Только снимите ее с меня!! Отрежьте ей голову!
   – Как ей голову отрезать, если она ее втянула?! – вопил медик, держа черепаху на весу. Увидев, как Шебанин, уже не в силах терпеть боль, потянулся к столу, он немедленно вскрикнул: – Не смейте класть ее на панцирь! Оказавшись в нормальном состоянии, она затянет палец! Ей не отрезать голову еще и потому, что палец проник ей в горло на всю длину!..
   Поняв, что спасения нет, Яша стал изрыгать неслыханные маты.
   Собака в углу окончательно потеряла терпение и рычала, как заведенная. Вскочить и разобраться с мерзкой тварью, из которой торчали и шевелились лапы, ей мешало лишь требование хозяина сидеть.
   Пока врачи решали, каким образом избавить пациента от черепахи, весь кабинет наполнился криками и стонами. И тут произошло неожиданное. Хозяин овчарки встал и, мягко растолкав врачей, подошел к Яше.
   – Иди сюда, – приказал он тоном, не терпящим возражений. – Клади ее спиной на стол.
   – Нельзя!! – запротестовал медик.
   – Клади, если хочешь в носу ковыряться! – еще жестче повторил мужчина.
   Яше пришлось выбирать. С одной стороны – сильные в теории, но не могущие на практике содрать с его пальца черепаху врачи, с другой – «браток» в кожаных штанах, который, по всей видимости, лох в медицине, но спец по части быстрого принятия решений. Шебанин, всю свою жизнь ориентирующийся на второе, незамедлительно подошел к столу и, вытянув руку, уложил свою убийцу на спину.
   Ни слова не говоря, мужчина привстал на носки и изо всех сил обрушил свой кулак на черепаху. Удар был такой силы, что панцирь треснул и вмялся в тело рептилии. Мгновенно вытянув лапы на всю длину, животное судорожно дернулось и разжало челюсти. Она распахнула пасть так широко, что, казалось, собирается вывернуть себя наизнанку...
   Яша мгновенно выдернул палец.
   – Блин!.. – взревел он. – На что это похоже?!!
   «Это», именуемое в быту и профессиональной медицине «пальцем», было похоже на кусок сырого мяса, который зачем-то разодрали вилкой. Ужасные рваные раны, доходящие местами до кости, разошлись по всей его длине.
   – Мы наложим вам тугую повязку! – метнувшись к шкафу, заявил медик. Было видно, что он испытывает непомерное счастье от того, что ситуация нормализовалась. – Но потом вам нужно срочно ехать в больницу! Господи, где вы нашли в Тернове каймановую черепаху?!
   Мужчина, уже выходящий в коридор вместе с растревоженной овчаркой, остановился и снова прикрыл дверь.
   – Брат! – взревел, обращаясь к нему, Шебанин. – Подожди минуту! Ты мне жизнь спас! Гадом буду, если не отблагодарю!
   Он стоял и восклицал вполоборота к двери. Повернуться к спасителю лицом ему мешала девушка-медичка, наматывающая ему на руку бинт. Однако хозяин собаки обратился не к нему, а к врачу:
   – Как, вы сказали, эта черепаха называется?..
   – Каймановая... – вздохнул, вытирая со лба пот, парень. – Ума не приложу, где он ее здесь нашел. Да какая крупная... Упаси бог ей в пасть палец совать! Зажует, как «Дирол»! Это очень повезло, что он вовремя обратился – эти рептилии плотоядные, и челюсти у них приспособлены к тому, чтобы затягивать добычу внутрь себя. Вы видите эту морду, напоминающую клюв?
   Да, мужчина видел. Теперь, когда кровожадное создание было умерщвлено, оно лежало на верхней части панциря, демонстрируя все свои прелести – хищные лапы, сухую, морщинистую кожу конечностей и огромную, перепачканную кровью пасть.
   – Я в Тернове каймановых черепах не видел, – между тем объяснял медик. – А в Питере месяц назад такое же создание откусило ребенку палец. Идиоты-родители, совершенно не понимая, кого несут в дом, подарили черепашку сыну. В результате – ампутация большого пальца, а на двух других порваны сухожилия...
   – Может, хватит, а?!! – взревел Шебанин, морщась от тугой повязки. – Брат, не уходи. Сейчас меня «лепилы» замотают...
   Посмотрев на попутчицу потерпевшего, пьющую из банки пиво, мужчина с собакой молча вышел из кабинета.
   – А что это вообще за твари? – просипел Яша, качнув головой в сторону деформированной рептилии.
   – Каймановые черепахи обитают в бассейне Карибского моря. Питаются рыбой и иными живыми существами. Попав в неприемлемые для их проживания места, например в Тернов, разыскивают слезливых и добрых хозяев. Тем и живут...
   – Купил, блин, тортиллу... – бормотал Яков, торопясь к выходу и прижимая изувеченную руку к груди.
   Повернувшись к жене, он покосился на посетителей и с угрожающей интонацией в голосе тихо произнес:
   – Упаси тебя бог рассказать кому, что меня черепашка покусала...
   Мариша допивала пиво, и ей было все равно. Муж всегда угрожал и иногда был необоснованно груб, но за все восемь лет супружества этот зловещий для города Тернова авторитет даже ни разу на нее не замахнулся. Понятия ему, видите ли, бабу не позволяют ударить. А иногда так хочется, как у нормальных людей, по роже получить... Вроде – обидно, но свои же люди. Так нет, не бьет...
   – Я тебя знаю, – продолжал Яша, выходя на улицу. – Опять наберешься у Пашининых и начнешь по «голубой воде» языком мести! Оторву, блин, когда-нибудь этот язык!
   Мариша знала, что не оторвет. Любит.
   Мужик с кобелем стоял у крыльца клиники и курил. Яше это понравилось. Он не любил, когда люди махали на него рукой и уходили прочь, не закончив разговор. Собака уже успокоилась.
   – Ну, спасибо, брат! – сказал, подходя, Шебанин. – Эти лекари еще полчаса смотрели бы, как меня черепаха пожирает, а потом вызвали бы «Скорую». Или труповозку. Слушай, у меня сегодня небольшие посиделки. Я тебя приглашаю, а?
   Мужчина усмехнулся:
   – Недосуг. Слушай, где такую кровожадную черепашку взял?
   – А!.. – Яша хотел в ярости махнуть, но, вспомнив, что обе руки заняты, дернулся мощным телом. – Прикинь, хотел дома какую-нибудь несчастную зверушку приютить, чисто из человеческого сострадания...
   Мариша улыбнулась и икнула, после чего Шебанин поторопился закончить рассказ:
   – Короче, хотел собачку купить, но потом про мебель новую вспомнил. А тут черт какой-то подвернулся и говорит – «купи, блин, черепаху». Ты знаешь, она такая несчастная была, типа обиженная на несправедливость. Лапками шевелит, смотрит жалобно... Я и купил. За полста баксов. Сейчас бы мне этого пидорка с рынка увидеть, я бы... Ну, ничего, мне его быстро разыщут. Пойдем, посидим в кабачке?
   Мужчина опять качнул головой:
   – Не думаю, что это пойдет на пользу твоему реноме.
   – Мент, что ли? – спросил Яша. – А мне это фиолетово. Ты мне жизнь спас.
   – Нет, не мусор. Ты извини, я на самом деле занят. Я почему остался-то? Не для того, чтобы ты меня отблагодарил. Псу подышать нужно да кусты проинспектировать. И потом, если бы я в беду попал, ты что, не помог бы? А если бы у меня при этом денег на кабак не было? Одним словом, забыли.
   Но Яков Шебанин был неумолим. Долги он помнил как чужие, так и свои. И привык их возвращать, чувствуя ответственность, либо забирать, ощущая полную правоту.
   – Я тебя все равно найду, – немного расстроившись, что с ним не идут на контакт, заявил он. – И отблагодарю.
   В его устах эта фраза прозвучала, как: «Я тебя хоть из-под земли достану и горло перережу».
   Хозяин овчарки помедлил и отбросил в сторону сигарету.
   – Береги руку, друг. – Щелкнув пальцами, он повернулся к псу: – Рольф, домой.

Глава 4

   Первым посетителем в кабинете Струге утром следующего дня был не гражданин с жалобой, а Левенец Павел Максимович. Антон немного потеплел лицом – сегодня молодой отправитель правосудия был в сером костюме спокойного, ненасыщенного оттенка, серой, скромной рубашке и галстуке в полоску. Однако уступать своего он не собирался, поэтому весь гардероб по стоимости не был скромнее, чем все предыдущие.
   Алиса, понимая, что намечается разговор, понятливо засобиралась по своим делам – канцелярия, папки, повестки...
   – Павел Максимович, вы мзду, часом, не берете?
   – Как так?.. – изумился молодой судья.
   Антон устало улыбнулся:
   – Я вас вижу два месяца. За это время вы предъявили для всеобщего обозрения четыре костюма, за суммарную стоимость которых можно приобрести подержанный «Мерседес». Вот я и спрашиваю.
   «Вот нуда...» – прошипел про себя Левенец и выдал еще более глупую фразу:
   – Я взяток не беру, Антон Павлович. У меня папа в министерстве работает.
   Хохот Струге был подтверждением того, что с объяснениями он поторопился.
   – А папа-то откуда деньги берет?! – не унимался Антон. – У него же зарплата такая же, как и у вас! Ну, ладно... Я пошутил. Раз папа в министерстве, значит, все объяснимо. Вы меня о чем-то спросить хотели?
   Левенец отметил, что каждый разговор со Струге начинается с его унижения, а вместо обиды, которая по всем законам логики должна ослепить его разум, появляется лишь смущение.
   – Я все по тому же делу. Делу Решетухи. Я так и не сходил в тот адрес. Посчитал тогда за нарушение общепринятых правил. Вот так.
   – Ваше право. А вопрос в чем состоит?
   Левенец посчитал возможным сесть рядом и расстегнуть пиджак.
   – Я никак не могу понять одной вещи. Почему из квартиры Михаила Решетухи была вынесена лишь часть ценностей. На видном месте остались золотые часы с гравировкой, например. Потом Решетуха заядлый нумизмат. У него огромная коллекция монет. Она также осталась лежать в тумбочке у телевизора, из которой были похищены деньги. А в мебельной «стенке» оказался нетронутым газовый пистолет. Такое впечатление, что с Решетухой поделились, а не обокрали.
   Струге пожал плечами:
   – Это говорит лишь о том, что у преступника все в порядке с головой и он профессионал своего дела. Все, что вы сейчас перечислили, либо номерное, либо уникальное. «Палево», одним словом. Как только ты появишься в месте сбыта похищенного с именными «котлами» или коллекцией монет, от тебя сразу пойдут такие «блики», что у окружающих начнет рябить в глазах.
   – А от золотой цепи весом в сто пятьдесят граммов с подвеской в виде иконы Богородицы «Неупиваемая чаша» блики не пойдут? – справился Левенец.
   – «Неупиваемая чаша»? – Струге на мгновение растерялся. – Решетуха алкоголик, что ли?
   Настал черед теряться Павлу Максимовичу. Похлопав ресницами, он спросил:
   – Он вообще-то стоял на учете в наркологическом диспансере, если верить ответу на запрос следователя. Но с учета снят более пяти лет назад. А... А вы откуда знаете?
   – Считается, что икона Божьей Матери «Неупиваемая чаша» излечивает от пьянства. – Антон задумался. – А что еще заявил Решетуха в качестве ущерба?
   – Пять тысяч долларов, перстень, двадцать тысяч рублей. Да! Еще он сказал, что у него черепаху украли.
   – Чего?! – Антон Павлович покривился так, словно вместо свежего, только что купленного молока ему в стакан из пакета вывалилась простокваша. – Черепаху?
   – Да. Каймановую. Знаете, страшная такая.
   – А вы ее видели?
   – Нет...
   – Тогда почему утверждаете, что она страшная?
   – Каймановая. Значит, на крокодила похожа, – блистая логикой мышления, заявил Левенец.
   – Интересно... Это очень интересно. – Антон закурил сигарету и посмотрел куда-то в сторону. – Только дам вам напоследок, Павел Максимович, еще один бесплатный совет. Если будете заниматься одним лишь делом, вылетите в отставку, как пробка из бутылки. У вас есть дело по обвинению некоего Андрушевича в разбое в отношении гражданина Решетухи. Вы приняли дело к производству?
   – Да, но...
   – Так рассматривайте его так быстро, как вам позволят участники процесса. И выносите приговор. И пусть он будет законным. А вечерком зайдите, мы с вами поболтаем на одну тему. Значит, каймановая, говорите?
 
   Едва за Левенцом закрылась дверь, Антон снял с телефона трубку. Это был штатный звонок. С прокурором Терновской транспортной прокуратуры Вадимом Пащенко Струге дружил с детства. Так уж получилось, что в эту тесную мужскую дружбу они никого не допускали.
   – А я только с совещания вернулся, – сказал Пащенко. – Ты мне не звонил?
   Уже почти закончив разговор, когда были перемыты кости всех имеющихся на повестке дня тем, Антон Павлович наконец спросил:
   – Послушай, Вадик, у тебя много дел по контрабанде экзотических животных?
   – Есть несколько. У Пермякова как раз два сейчас в производстве. А почему интересуешься?
   Пермяков – институтский друг обоих собеседников. Вместе учились, вместе работали в транспортной прокуратуре. Восемь лет назад пути-дороги трех однокашников разошлись. Струге оказался в суде, Пащенко занял место прокурора, а Сашка Пермяков остался «важнячить» под его началом.
   – И кого непутевые, бессердечные, одержимые бесовщиной иноземцы перевозили в тайниках?
   – А-а-а... – Чувствовалось, что Пащенко морщится, как от зубной боли. – Там каждой твари по паре. Змеи в основном. Из Туркмении. Да пара скунсов. Пермяков по незнанию, когда осматривал этих омерзительных дристунов, приблизился и... Короче, неделю потом себя с ног до головы обнюхивал. Говорили же контрабандисты – не лезь, не уточняй их пол, поверь на слово... Пермяков не поверил.
   – А черепахи есть?
   Нет, черепах не было. Пащенко это помнил точно, потому что еще полгода назад он разыскивал одну из них на Терновском птичьем рынке для племянника. Пащенко там очень хорошо знали в лицо, поэтому все попрятали, а племянник довольствовался синим резиновым мячиком.
   – Они, негодяи, торгуют там незаконно! – пояснил Вадим. – Везут зверье вагонами, без прививок, без осмотра, содержат в таких условиях, что эсэсовцы рядом не стояли. Но черепах, тем более каймановых, я не видел. – Подумав, добавил: – Я их вообще в жизни не видел. Саламандру, которую Пермяков оформлял в зоопарк, видел. А каймановую черепаху... Она красивая, Струге? Может, племяшу подыскать?
   – Он тебе что, дорогу перешел? Или денег занял, да не отдал?
   Пришлось объяснить.
   – Так ты говоришь, данные того покусанного «братка» в журнале ветеринарной клиники остались? – вкрадчиво поинтересовался Пащенко, дослушав рассказ друга до конца.
   – Я сам видел, как его оформляли. Как жертву. Он, кстати, найти меня пообещал.
   – Обещал, значит, найдет, – уверенно заявил прокурор.
 
   Так оно и вышло. В конце рабочего дня, около четырех часов, когда Алиса, почувствовав скорую свободу, стала рассовывать пачки дел в сейф, дверь в кабинет Струге отворилась, и в проеме показалось огромное тело. Яша Шебанин напоминал боксера-тяжеловеса, которому Майк Тайсон прокусил перчатку. Его рука покоилась на груди, подвешенная к шее на пестрой косынке.