Страница:
Тем временем наибольших успехов в продвижении к Ленинграду добились соединения 16-й армии. Речь о действиях ее корпусов далее пойдет отдельно. В оценке ситуации, сделанной штабом 18-й армии 27 августа, было сказано, что 26-й и 38-й корпуса армии ведут тяжелые бои, противник отстаивает каждый метр. Поэтому, т. к. этого противника не обойти, было решено сначала приложить максимум усилий для его разгрома[7]. Однако это затрудняло продвижение на восток, т. к. в буквальном смысле дивизии армии вынуждены были двигаться зигзагом.
В соответствии с этим приказом 4-я танковая группа должна была выйти на ближний рубеж окружения. Собственно, о том, что ее соединения имели ограниченные задачи, из всех участников войны сообщает в своей работе лишь Шарль де Болье, бывший начальник штаба 4-й танковой группы[8]. Остальные немецкие авторы тщательно игнорируют эти факты.
Для того чтобы максимально приблизить срок окончательного наступления на Ленинград, 18-я армия должна была приложить все усилия для продвижения на восток для выхода на исходные позиции для последнего рывка. При этом с 8-й армией Ленинградского фронта, занимавшей оборону на побережье Финского залива, и с береговыми укреплениями предполагалось поступить следующим образом: их решили захватить ударом с востока, из района Петергоф, Ораниенбаум[9].
Тем временем штабом танковой группы после изучения данных разведки были определены участки, наступление на которых могло быстро привести к прорыву обороны противника. У Красногвардейска, на участке, который передавался штабом 41-го моторизованного корпуса 50-му армейскому корпусу, это был район у деревень Лукаши и Бор. В полосе наступления 41-го корпуса слабо укрепленные позиции разведка обнаружила у деревни Скворицы, находящейся у дороги, которая ведет от Красногвардейска вдоль берега Ижоры на северо-запад.
На обоих участках складывались хорошие условия для наблюдения за обороной противника. Участок, захваченный немцами у Пижмы, давал возможность наблюдать за позициями ополченцев. Тем самым он имел большое значение для будущего наступления. Вдобавок на этом участке характер местности позволял использовать ее для сближения пехоты с обороной противника, а также применять технику.
На основе этих данных был предложен следующий план наступления. На участке 41-го моторизованного корпуса предполагалось силами 36-й моторизованной дивизии при поддержке корпусной артиллерии нанести удар на левом фланге и овладеть высотами у деревни Аропакози. За 36-й дивизией, для использования ее успеха, в бой должна была вводиться 1-я танковая дивизия. Ее наступление должно было проходить в направлении Александровской у Пушкина или в северном направлении на участке западнее Красного Села.
Далее, на правом фланге 36-й моторизованной дивизии предполагалось ввести в бой 6-ю танковую дивизию с целью прорыва линии укреплений у села Пудость и дальнейшего продвижения вплоть до высот восточнее деревни Истинка (у села Тайцы). Далее предполагалось развернуть дивизию фронтом на восток, тем самым охватив Красногвардейск с запада. Участие в овладении Красногвардейском было следующей задачей для дивизии.
8-ю танковую дивизию предполагалось использовать для развития успеха 50-го армейского корпуса или на других участках[10].
Так как предстояло вновь штурмовать укрепления, штаб 41-го моторизованного корпуса 2 сентября указывал, что теперь потребуются новые способы ведения боя: «В ходе предстоящего наступления идет речь о борьбе против крепких, заблаговременно подготовленных укрепленных позиций с многочисленными обособленными сооружениями, в том числе современнейшими, как то: бетонные долговременные огневые точки с амбразурами, а также бронеколпаки».
«Бой здесь следует вести не сконцентрированными сильными наступательными группами, а специально для этого оснащенными и подобранными штурмовыми группами, прежде всего ударными группами. Во избежание излишних потерь в людях следует наделить ударные группы всеми наступательными средствами, необходимыми для борьбы против долговременных огневых точек».
Штаб 4-й танковой группы 2 сентября 1941 г. отдает приказ по танковой группе № 28[11], где говорится, что ее соединения готовятся к нанесению решающего удара. При этом в состав предполагалось включить 39-й моторизованный и 28-й армейский корпуса. Что касается 39-го моторизованного, то этого так и не произошло, корпус остался в составе 16-й армии. 28-й армейский корпус вошел в состав 4-й танковой группы с 7 сентября 1941 г.
Немецкое командование столкнулось с несколькими трудностями. Во-первых, это была борьба с окруженными под Лугой частями 41-го стрелкового корпуса. Это отвлекало силы и время. Следующая проблема была в том, что 18-я армия смогла выйти на рубеж внешнего обвода обороны Ленинграда и сомкнуть фланги с 41-м моторизованным корпусом только к 7 сентября. За два дня до этого, 5 сентября, было принято решение, что 4-ю танковую группу должны были не просто отвести из-под Ленинграда. Теперь ее предполагалось использовать для наступления на Москву. Таким образом, любое промедление с началом наступления было для немецкого командования крайне не выгодно.
В состав 4-й танковой группы к этому моменту входили: 41-й моторизованный корпус (1-я, 6-я танковые дивизии, 36-я моторизованная дивизия); 50-й армейский корпус (Полицейская дивизия СС, 269-я пехотная дивизия). С 7 сентября в состав 4-й танковой группы был передан 28-й армейский корпус (96, 121, 122-я пехотные дивизии). В резерве 4-й танковой группы оставалась 8-я танковая дивизия. Также 4-я танковая группа получила усиление в виде артиллерийских частей. На левом фланге 4-й танковой группы в направлении на Красное Село действовал 38-й корпус 18-й армии. На правом фланге – 39-й моторизованный корпус 16-й армии, граница между 4-й танковой группой и 16-й армией проходила по течению р. Тосно.
Задачи для корпусов, входивших в состав 4-й танковой группы, были следующими: 41-й моторизованный корпус должен был прорвать оборону южнее Таллинского шоссе и овладеть Дудергофскими высотами.
Первой, на участке у дер. Скворицы, должна была перейти в наступление 36-я моторизованная дивизия, затем в прорыв предполагалось ввести 1-ю танковую дивизию, которая после захвата Дудергофских высот должна была продвинуться в направлении Александровки (западнее Пушкина).
6-я танковая дивизия 41-го моторизованного корпуса должна была вести наступление у Красногвардейска, прорвать оборону северо-западнее города и выйти в район поселка Тайцы.
Таким образом, перед дивизиями корпуса были поставлены ограниченные задачи по сжатию кольца окружения до определенного рубежа в соответствии с расчетами штаба ГА «Север» в августе 1941 г. Неудивительно, что большинство немецких авторов старательно обходили этот вопрос стороной, т. к. он не вписывался в концепцию ошибочных решений А. Гитлера в ходе войны.
50-й корпус должен был силами Полицейской дивизии СС и 269-й пехотной дивизии овладеть Красногвардейском и далее вести наступление на север, для того чтобы овладеть Пулковскими высотами. Корпус должен был выполнить ответственную задачу, в случае успеха и быстрого падения города его предполагалось уже в составе 18-й армии использовать для занятия Ленинграда.
28-й корпус должен был с рубежа р. Ижора вести наступление силами 96-й и 121-й пехотных дивизий на Слуцк (Павловск), овладеть им и далее продвигаться на Пушкин. Еще одна дивизия корпуса, 122-я пехотная, должна была начать наступление позже. Ее задача состояла в овладении Колпино. Если 41-й моторизованный и 50-й армейский корпуса должны были начать наступление 9 сентября, то 28-й армейский корпус переходил в наступление через два дня.
В целом, судя по приказу по танковой группе № 29, противник оценивал возможности войск Ленинградского фронта к сопротивлению как слабые. Противник считал, что части Красной Армии у Ленинграда неспособны к оборонительным боям. Настроение жителей города определялось как низкое из-за проблем со снабжением.
6 сентября на свет появилась Директива № 35. Согласно этой директиве, все силы должны были быть сосредоточены для наступления на Москву. При этом предполагалось усилить группу армий «Центр» за счет флангов. Из состава группы армий «Север» в состав группы армий «Центр» возвращался 57-й моторизованный корпус. Помимо этого было принято решение, что 4-ю танковую группу должны были не просто отвести с фронта окружения Ленинграда. Теперь ее предполагалось использовать для наступления на Москву. И отвод 41-го моторизованного корпуса, а также 4-й танковой группы планировалось осуществить уже к 15 сентября[12].
Таким образом, любое промедление с началом наступления было для немецкого командования крайне не выгодно. Однако срок начала наступления несколько раз переносился. Тем более, теряя три дивизии, у противника уже могло не остаться сил даже для достижения ближнего рубежа окружения.
Тем временем продвижение 18-й армии к Ленинграду все еще было достаточно медленным. В течение 2–6 сентября она с большим трудом силами 26-го и 38-го армейских корпусов продвинулась к Ленинграду, выйдя на исходные позиции для последнего рывка. Этим последним рывком стало наступление на село Кипень 1-й пехотной дивизии 38-го армейского корпуса. К описанию боевых действий юго-западнее Ленинграда мы еще вернемся.
Итак, противник производил подготовку к началу общего наступления. Наступление должно было начаться без оперативной паузы, частично с ходу немецкие войска должны были прорвать оборону войск Ленинградского фронта. Надо отметить, что уже сам план был малореальным для исполнения. Ведь в обороне войск Красной Армии были не только слабые участки, которые удалось вскрыть немецкой разведке. Были и участки, достаточно хорошо подготовленные к обороне. Тем более что вся 4-й танковая группа на момент 7 сентября была фактически лишена более-менее сильных резервов для развития успеха. Провал наступления на участке любого из корпусов мог серьезно задержать всю операцию или вовсе привести к тому, что придется отказаться от выполнения задач. А это грозило тем, что конечная цель – окружение Ленинграда, овладение им путем уничтожения войск Красной Армии и населения с помощью голода – могла быть не выполнена противником. Теперь все зависело и от стойкости защитников Ленинграда.
Здесь же надо сказать, кто командовал немецкими войсками. 26-й армейский корпус возглавлял генерал от артиллерии Альберт Водриг. Он родился в Берлине в 1883 г., на военной службе состоял с 1901 г. 26-й корпус под его руководством участвовал в Польской кампании, после которой Водриг и был произведен в генералы от артиллерии. За боевые действия во Франции Водриг был награжден Рыцарским знаком Железного креста. Однако под Ленинградом его корпусу была отведена довольно скромная роль.
28-й армейский корпус возглавлял Мауритц фон Викторин. Он был ровесником Водрига, в 1904 г. ему было присвоено звание лейтенанта. За участие в Первой мировой войне был награжден Железным крестом 2-го класса. После Первой мировой войны служил в австрийской армии, с 1938 г. перешел в Вермахт. Командовал 20-й моторизованной дивизией, в ноябре 1940 г. был произведен в генералы от пехоты и назначен командиром 28-го армейского корпуса на побережье Ла-Манша.
Командиром 38-го армейского корпуса был Фридрих-Вильгельм фон Хаппиус. Он родился в 1886 г., на военной службе с 1906 г. Участник Первой мировой войны, имел ряд наград. После войны служил в Рейхсвере. Командиром корпуса он был назначен только с апреля 1941 г., после того как 1 апреля ему было присвоено звание генерала от пехоты.
50-й корпус возглавил Георг фон Линдеманн. Родившийся в 1884 г., в армии он служил с 1903 г. Во время Французской кампании командовал 36-й пехотной дивизией. Был награжден, с осени 1940 г. – генерал от кавалерии и теперь возглавлял 50-й армейский корпус.
Командир 41-го моторизованного корпуса Георг-Ханс Рейнхардт родился в 1887 г., в Бауцене. С 1907 г. – на военной службе. Службу в танковых войсках проходил еще в 30-е гг., когда возглавил 4-ю танковую дивизию. Вместе с ней участвовал в нападении на Польшу, после чего получил очередную награду, был произведен в генерал-лейтенанты и с февраля 1940 г. возглавил 41-й моторизованный корпус. С июня 1940 г. – генерал танковых войск.
39-й моторизованный корпус возглавлял Рудольф Шмидт. Родился в 1886 г., на военной службе с 1906 г., имел ряд наград за участие в Первой мировой войне. Участвовал в нападении на Польшу, с февраля 1940 г. возглавил 39-й корпус, с 1 июня был произведен в генералы танковых войск.
Можно сказать, что основные вехи биографий наших противников повторяли друг друга. Это были профессионалы. Исходя из вышеизложенного, в первую очередь предстоит рассказать о том, как противник вышел к Ленинграду и установил сухопутную блокаду города. В дальнейшем действиям каждого корпуса 4-й танковой группы и 18-й армии будет посвящен отдельный очерк. Теперь же пора сказать несколько слов о том, как Ленинград готовился к обороне.
Глава 1. Организация обороны на ближних подступах к Ленинграду
В соответствии с этим приказом 4-я танковая группа должна была выйти на ближний рубеж окружения. Собственно, о том, что ее соединения имели ограниченные задачи, из всех участников войны сообщает в своей работе лишь Шарль де Болье, бывший начальник штаба 4-й танковой группы[8]. Остальные немецкие авторы тщательно игнорируют эти факты.
Для того чтобы максимально приблизить срок окончательного наступления на Ленинград, 18-я армия должна была приложить все усилия для продвижения на восток для выхода на исходные позиции для последнего рывка. При этом с 8-й армией Ленинградского фронта, занимавшей оборону на побережье Финского залива, и с береговыми укреплениями предполагалось поступить следующим образом: их решили захватить ударом с востока, из района Петергоф, Ораниенбаум[9].
Тем временем штабом танковой группы после изучения данных разведки были определены участки, наступление на которых могло быстро привести к прорыву обороны противника. У Красногвардейска, на участке, который передавался штабом 41-го моторизованного корпуса 50-му армейскому корпусу, это был район у деревень Лукаши и Бор. В полосе наступления 41-го корпуса слабо укрепленные позиции разведка обнаружила у деревни Скворицы, находящейся у дороги, которая ведет от Красногвардейска вдоль берега Ижоры на северо-запад.
На обоих участках складывались хорошие условия для наблюдения за обороной противника. Участок, захваченный немцами у Пижмы, давал возможность наблюдать за позициями ополченцев. Тем самым он имел большое значение для будущего наступления. Вдобавок на этом участке характер местности позволял использовать ее для сближения пехоты с обороной противника, а также применять технику.
На основе этих данных был предложен следующий план наступления. На участке 41-го моторизованного корпуса предполагалось силами 36-й моторизованной дивизии при поддержке корпусной артиллерии нанести удар на левом фланге и овладеть высотами у деревни Аропакози. За 36-й дивизией, для использования ее успеха, в бой должна была вводиться 1-я танковая дивизия. Ее наступление должно было проходить в направлении Александровской у Пушкина или в северном направлении на участке западнее Красного Села.
Далее, на правом фланге 36-й моторизованной дивизии предполагалось ввести в бой 6-ю танковую дивизию с целью прорыва линии укреплений у села Пудость и дальнейшего продвижения вплоть до высот восточнее деревни Истинка (у села Тайцы). Далее предполагалось развернуть дивизию фронтом на восток, тем самым охватив Красногвардейск с запада. Участие в овладении Красногвардейском было следующей задачей для дивизии.
8-ю танковую дивизию предполагалось использовать для развития успеха 50-го армейского корпуса или на других участках[10].
Так как предстояло вновь штурмовать укрепления, штаб 41-го моторизованного корпуса 2 сентября указывал, что теперь потребуются новые способы ведения боя: «В ходе предстоящего наступления идет речь о борьбе против крепких, заблаговременно подготовленных укрепленных позиций с многочисленными обособленными сооружениями, в том числе современнейшими, как то: бетонные долговременные огневые точки с амбразурами, а также бронеколпаки».
«Бой здесь следует вести не сконцентрированными сильными наступательными группами, а специально для этого оснащенными и подобранными штурмовыми группами, прежде всего ударными группами. Во избежание излишних потерь в людях следует наделить ударные группы всеми наступательными средствами, необходимыми для борьбы против долговременных огневых точек».
Штаб 4-й танковой группы 2 сентября 1941 г. отдает приказ по танковой группе № 28[11], где говорится, что ее соединения готовятся к нанесению решающего удара. При этом в состав предполагалось включить 39-й моторизованный и 28-й армейский корпуса. Что касается 39-го моторизованного, то этого так и не произошло, корпус остался в составе 16-й армии. 28-й армейский корпус вошел в состав 4-й танковой группы с 7 сентября 1941 г.
Немецкое командование столкнулось с несколькими трудностями. Во-первых, это была борьба с окруженными под Лугой частями 41-го стрелкового корпуса. Это отвлекало силы и время. Следующая проблема была в том, что 18-я армия смогла выйти на рубеж внешнего обвода обороны Ленинграда и сомкнуть фланги с 41-м моторизованным корпусом только к 7 сентября. За два дня до этого, 5 сентября, было принято решение, что 4-ю танковую группу должны были не просто отвести из-под Ленинграда. Теперь ее предполагалось использовать для наступления на Москву. Таким образом, любое промедление с началом наступления было для немецкого командования крайне не выгодно.
В состав 4-й танковой группы к этому моменту входили: 41-й моторизованный корпус (1-я, 6-я танковые дивизии, 36-я моторизованная дивизия); 50-й армейский корпус (Полицейская дивизия СС, 269-я пехотная дивизия). С 7 сентября в состав 4-й танковой группы был передан 28-й армейский корпус (96, 121, 122-я пехотные дивизии). В резерве 4-й танковой группы оставалась 8-я танковая дивизия. Также 4-я танковая группа получила усиление в виде артиллерийских частей. На левом фланге 4-й танковой группы в направлении на Красное Село действовал 38-й корпус 18-й армии. На правом фланге – 39-й моторизованный корпус 16-й армии, граница между 4-й танковой группой и 16-й армией проходила по течению р. Тосно.
Задачи для корпусов, входивших в состав 4-й танковой группы, были следующими: 41-й моторизованный корпус должен был прорвать оборону южнее Таллинского шоссе и овладеть Дудергофскими высотами.
Первой, на участке у дер. Скворицы, должна была перейти в наступление 36-я моторизованная дивизия, затем в прорыв предполагалось ввести 1-ю танковую дивизию, которая после захвата Дудергофских высот должна была продвинуться в направлении Александровки (западнее Пушкина).
6-я танковая дивизия 41-го моторизованного корпуса должна была вести наступление у Красногвардейска, прорвать оборону северо-западнее города и выйти в район поселка Тайцы.
Таким образом, перед дивизиями корпуса были поставлены ограниченные задачи по сжатию кольца окружения до определенного рубежа в соответствии с расчетами штаба ГА «Север» в августе 1941 г. Неудивительно, что большинство немецких авторов старательно обходили этот вопрос стороной, т. к. он не вписывался в концепцию ошибочных решений А. Гитлера в ходе войны.
50-й корпус должен был силами Полицейской дивизии СС и 269-й пехотной дивизии овладеть Красногвардейском и далее вести наступление на север, для того чтобы овладеть Пулковскими высотами. Корпус должен был выполнить ответственную задачу, в случае успеха и быстрого падения города его предполагалось уже в составе 18-й армии использовать для занятия Ленинграда.
28-й корпус должен был с рубежа р. Ижора вести наступление силами 96-й и 121-й пехотных дивизий на Слуцк (Павловск), овладеть им и далее продвигаться на Пушкин. Еще одна дивизия корпуса, 122-я пехотная, должна была начать наступление позже. Ее задача состояла в овладении Колпино. Если 41-й моторизованный и 50-й армейский корпуса должны были начать наступление 9 сентября, то 28-й армейский корпус переходил в наступление через два дня.
В целом, судя по приказу по танковой группе № 29, противник оценивал возможности войск Ленинградского фронта к сопротивлению как слабые. Противник считал, что части Красной Армии у Ленинграда неспособны к оборонительным боям. Настроение жителей города определялось как низкое из-за проблем со снабжением.
6 сентября на свет появилась Директива № 35. Согласно этой директиве, все силы должны были быть сосредоточены для наступления на Москву. При этом предполагалось усилить группу армий «Центр» за счет флангов. Из состава группы армий «Север» в состав группы армий «Центр» возвращался 57-й моторизованный корпус. Помимо этого было принято решение, что 4-ю танковую группу должны были не просто отвести с фронта окружения Ленинграда. Теперь ее предполагалось использовать для наступления на Москву. И отвод 41-го моторизованного корпуса, а также 4-й танковой группы планировалось осуществить уже к 15 сентября[12].
Таким образом, любое промедление с началом наступления было для немецкого командования крайне не выгодно. Однако срок начала наступления несколько раз переносился. Тем более, теряя три дивизии, у противника уже могло не остаться сил даже для достижения ближнего рубежа окружения.
Тем временем продвижение 18-й армии к Ленинграду все еще было достаточно медленным. В течение 2–6 сентября она с большим трудом силами 26-го и 38-го армейских корпусов продвинулась к Ленинграду, выйдя на исходные позиции для последнего рывка. Этим последним рывком стало наступление на село Кипень 1-й пехотной дивизии 38-го армейского корпуса. К описанию боевых действий юго-западнее Ленинграда мы еще вернемся.
Итак, противник производил подготовку к началу общего наступления. Наступление должно было начаться без оперативной паузы, частично с ходу немецкие войска должны были прорвать оборону войск Ленинградского фронта. Надо отметить, что уже сам план был малореальным для исполнения. Ведь в обороне войск Красной Армии были не только слабые участки, которые удалось вскрыть немецкой разведке. Были и участки, достаточно хорошо подготовленные к обороне. Тем более что вся 4-й танковая группа на момент 7 сентября была фактически лишена более-менее сильных резервов для развития успеха. Провал наступления на участке любого из корпусов мог серьезно задержать всю операцию или вовсе привести к тому, что придется отказаться от выполнения задач. А это грозило тем, что конечная цель – окружение Ленинграда, овладение им путем уничтожения войск Красной Армии и населения с помощью голода – могла быть не выполнена противником. Теперь все зависело и от стойкости защитников Ленинграда.
Здесь же надо сказать, кто командовал немецкими войсками. 26-й армейский корпус возглавлял генерал от артиллерии Альберт Водриг. Он родился в Берлине в 1883 г., на военной службе состоял с 1901 г. 26-й корпус под его руководством участвовал в Польской кампании, после которой Водриг и был произведен в генералы от артиллерии. За боевые действия во Франции Водриг был награжден Рыцарским знаком Железного креста. Однако под Ленинградом его корпусу была отведена довольно скромная роль.
28-й армейский корпус возглавлял Мауритц фон Викторин. Он был ровесником Водрига, в 1904 г. ему было присвоено звание лейтенанта. За участие в Первой мировой войне был награжден Железным крестом 2-го класса. После Первой мировой войны служил в австрийской армии, с 1938 г. перешел в Вермахт. Командовал 20-й моторизованной дивизией, в ноябре 1940 г. был произведен в генералы от пехоты и назначен командиром 28-го армейского корпуса на побережье Ла-Манша.
Командиром 38-го армейского корпуса был Фридрих-Вильгельм фон Хаппиус. Он родился в 1886 г., на военной службе с 1906 г. Участник Первой мировой войны, имел ряд наград. После войны служил в Рейхсвере. Командиром корпуса он был назначен только с апреля 1941 г., после того как 1 апреля ему было присвоено звание генерала от пехоты.
50-й корпус возглавил Георг фон Линдеманн. Родившийся в 1884 г., в армии он служил с 1903 г. Во время Французской кампании командовал 36-й пехотной дивизией. Был награжден, с осени 1940 г. – генерал от кавалерии и теперь возглавлял 50-й армейский корпус.
Командир 41-го моторизованного корпуса Георг-Ханс Рейнхардт родился в 1887 г., в Бауцене. С 1907 г. – на военной службе. Службу в танковых войсках проходил еще в 30-е гг., когда возглавил 4-ю танковую дивизию. Вместе с ней участвовал в нападении на Польшу, после чего получил очередную награду, был произведен в генерал-лейтенанты и с февраля 1940 г. возглавил 41-й моторизованный корпус. С июня 1940 г. – генерал танковых войск.
39-й моторизованный корпус возглавлял Рудольф Шмидт. Родился в 1886 г., на военной службе с 1906 г., имел ряд наград за участие в Первой мировой войне. Участвовал в нападении на Польшу, с февраля 1940 г. возглавил 39-й корпус, с 1 июня был произведен в генералы танковых войск.
Можно сказать, что основные вехи биографий наших противников повторяли друг друга. Это были профессионалы. Исходя из вышеизложенного, в первую очередь предстоит рассказать о том, как противник вышел к Ленинграду и установил сухопутную блокаду города. В дальнейшем действиям каждого корпуса 4-й танковой группы и 18-й армии будет посвящен отдельный очерк. Теперь же пора сказать несколько слов о том, как Ленинград готовился к обороне.
Глава 1. Организация обороны на ближних подступах к Ленинграду
Вплоть до начала Великой Отечественной войны оборона Ленинграда строилась в первую очередь с условием того, что враг будет наступать с севера и запада. Однако укрепленные позиции на западе строились вдоль линии государственной границы, и когда эту границу в 1940 г. передвинули, они были частично законсервированы. В то же время возникла определенная двойственность: в Прибалтике были расквартированы войска Прибалтийского военного округа, а Ленинградский военный округ, имевший самую обширную территорию, с самого начала боевых действий был ориентирован на оборону северных подступов к городу. Это было следствием предвоенных планов. Однако из-за неудачного развития оборонительной операции в Прибалтике непосредственная угроза Ленинграду была создана противником уже в начале июля 1941 г.
Сам Северный фронт, созданный на основе Ленинградского военного округа, возглавил Маркиан Маркианович Попов, а его начальником штаба в июле 1941 г. был назначен Н.В. Городецкий, переведенный сюда с должности с начальника штаба 23-й армии.
С самого начала войны как партийная организация Ленинграда, так и штаб преобразованного в Северный фронт Ленинградского военного округа начинают предпринимать меры для укрепления обороны города именно с южного направления.
Значительный объем организационной работы по подготовке обороны Ленинграда был выполнен аппаратом главнокомандующего Северо-Западным направлением. Это управление было образовано постановлением Государственного Комитета Обороны 10 июля 1941 г. Во главе его стоял К.Е. Ворошилов, членом Военного совета направления был назначен А.А. Жданов.
Решение о строительстве рубежей обороны на ближних подступах к Ленинграду и в самом городе было принято Военным советом 25 июня 1941 г. Сам процесс строительства должен был начаться с 27 июня.
28 июня было сформировано Управление строительства тыловых оборонительных рубежей фронта, которое возглавил будущий командир 13-й стрелковой дивизии (5-й дивизии народного ополчения) генерал-майор П.А. Зайцев. Предполагалось возвести два основных рубежа обороны, одним из которых станет будущий Красногвардейский укрепленный район, линия обороны которого проходила от Петергофа до Красногвардейска и далее по левому берегу р. Ижора до Невы.
8 июля для осуществления руководства работами в Красногвардейском укрепленном районе было создано управление начальника строительства № 3 под руководством военного инженера А.С. Савельева. К непосредственному руководству строительством на местах был привлечен постоянный и переменный состав Высшего инженерно-технического училища ВМФ. В будущем Красносельском секторе строительством руководили военинженер 2 ранга Л.И. Васильев, военинженеры 3 ранга Л.И. Порадня и И.А. Баславский. Петергофский укрепленный узел строился под руководством воентехника 1 ранга П.С. Громова, укрепленный узел в районе Туйпо, Пеллеля, Баболова, Рехколово – под руководством капитана А.Л. Рядова. После занятия укрепрайона армейскими частями к руководству был привлечен командный и инженерный состав пулеметно-артиллерийских батальонов. В районе Русско-Высоцкого работами руководил военинженер 3 ранга М.А. Краминский, в районе Красного Села – военинженер 3 ранга М.Р. Бауман[13]. Красногвардейский укрепленный район приказом главнокомандующего войсками Северо-Западного направления маршала К.Е. Ворошилова в составе трех секторов обороны был сформирован 23 июля 1941 г. На строительстве укрепленного района работало 87 тыс. человек[14]. Надо сказать, что аппарат главнокомандующего Северо-Западным направлением сделал для обороны Ленинграда больше, чем кто-либо летом 1941 г.
М.М. Попов
Приказом от 16 августа укрепрайон был приведен в боевую готовность. Кроме этого, вся координация действий между Северным, Северо-Западным фронтами и Балтийским флотом осуществлялась именно с помощью управления.
Теперь настало время рассказать о том, какие силы, средства имелись в распоряжении командования Ленинградского фронта под началом М.М. Попова и К.Е. Ворошилова к концу августа 1941 г., когда борьба развернется непосредственно на ближних подступах к городу.
К этому моменту Ленинградский фронт почти не получал подкреплений. Фронт сдерживал противника теми силами, которые входили в состав округа (как, например, 191-я стрелковая дивизия) или были сформированы уже в ходе боевых действий. Уже в июле 1941 г. на Балтийском флоте начался процесс передачи личного состава в формируемые бригады морской пехоты. Кроме этого, крупнейшим источником для пополнения и формирования новых частей был сам Ленинград. Еще 27 июня 1941 г. Военный совет Северного фронта рассмотрел вопрос формирования добровольческих частей. Первоначально их предполагали создавать как резервные, для занятия тыловых рубежей. 28 июня Ставка ВГК утвердила представленный на ее рассмотрение план формирования 7 добровольческих дивизий. К сожалению, их пришлось использовать как обычные части Красной Армии. К августу 1941 г. на фронте действовали 1, 2, 3, 4-я дивизии народного ополчения. Также в июле было сформировано 14 пулеметно-артиллерийских батальонов для занятия укрепленных рубежей к югу от Ленинграда и новые дивизии, часть которых получили наименование «гвардейские» в память о событиях Гражданской войны.
К.Е. Ворошилов
В связи с резким ухудшением обстановки из-за немецкого наступления 14 августа командующий Северным фронтом отдал приказ о приведении укрепрайона в боевую готовность.
Организационная работа продолжалась и в дальнейшем. 20 августа было принято решение «Об организации обороны города Ленина», в результате чего был создан Военный совет обороны Ленинграда. Также был создан Штаб обороны города. В то же время Ставка потребовала от главного командования Северо-Западного направления представить соображения об обороне города. 22 августа был составлен план обороны города. Планировалось, удерживая Красногвардейский укрепленный район, оказывать сопротивление противнику, который стремится окружить Ленинград. Также предусматривалось создание ряда новых оборонительных рубежей. Кроме этого, был поставлен вопрос о разделении Северного фронта на Ленинградский и Карельский фронты.
Предложения Главкома Северо-Западного направления были одобрены. Ставка также потребовала надежно прикрыть железнодорожные пути с востока на Ленинград и Неву от села Ивановское (устье р. Тосно) до Шлиссельбурга[15]. К сожалению, эти меры запоздали как минимум на неделю.
В.И. Щербаков
К концу августа к востоку от Ленинграда сложилась критическая обстановка. Более подробно об этом будет рассказано ниже. В то же время сформированный Военный совет обороны Ленинграда вызвал ряд вопросов в Ставке и лично у И. Сталина. Последний обрушился с жесткой критикой на ленинградских руководителей. В Ленинград прибыла комиссия, в ходе ее работы были приняты меры по укреплению обороны Ленинграда, в частности, создан план Внутренней обороны города.
Что касается сил, которые непосредственно осуществляли оборону Ленинграда, то с юга и запада ее осуществляли 8-я армия Ленинградского фронта, сформированная 24 августа на основе управления 50-го стрелкового корпуса, 42-я армия и Красногвардейский укрепленный район. Краткая характеристика этих сил будет дана далее.
8-я армия помимо Копорской оперативной группы насчитывала шесть стрелковых дивизий (11, 48, 118, 125, 191, 268-я). Среди всех армий Ленинградского фронта она дольше всех участвовала в боях и понесла самые большие потери. К 1 сентября армия потеряла более 40 тыс. человек только пропавшими без вести. Командующим армией был назначен В.И. Щербаков. Ранее он возглавлял только что сформированную 42-ю армию. В.И. Щербаков родился в 1901 г. Участвовал в Гражданской войне, в отличие от ряда офицеров, ему удалось окончить курс Академии им. Фрунзе. Участвовал в советско-финской войне. С начала 1941 г. он возглавлял 50-й стрелковый корпус 23-й армии.
К концу августа дивизии армии имели не более 30–35 % личного состава от штатной численности. В состав армии также вошли 1-я гвардейская дивизия народного ополчения, 2-я дивизия народного ополчения, 281-я стрелковая дивизия из состава Копорской оперативной группы. Точных данных по всем дивизиям армии в нашем распоряжении не имеется. Однако есть возможность проиллюстрировать картину данными хотя бы по отдельным дивизиям.
Ф.С. Иванов
Одной из самых сильных дивизий армии оставалась 191-я стрелковая дивизия. На 1 сентября в ее составе было 9435 человек личного состава (по другим данным, 8834 чел.), 105 орудий.
Однако количество орудий не отражало боевые возможности артиллерии, так как обеспеченность боеприпасами была очень низкой, так как нормы расхода снарядов были установлены очень низкие. На 76-мм пушки – не более 10 снарядов, на орудия более крупных калибров еще более низкие. Таким образом, ни о каком огневом превосходстве речи не было. Из-за недостатка оружия в частях армии в течение 7–8 сентября оружие изымалось из тыловых учреждений.
В 1-й гвардейской дивизии народного ополчения на начало сентября числилось 2409 человек с тремя орудиями и без зенитной артиллерии. Отмечались низкая боевая подготовка и то, что дивизия требует тщательной работы. 281-я стрелковая дивизия насчитывала 3893 человека, и в ней отмечались случаи паники. Одной из лучших дивизий армии считалась 268-я стрелковая дивизия (всего 4576 человек). В составе 118-й стрелковой дивизии было два полка и 3025 человек личного состава. В 125-й стрелковой дивизии – около 2,5 тыс. человек.
48-я стрелковая дивизия к 9 сентября насчитывала чуть более 3 тыс. человек. Дивизия неплохо была обеспечена винтовками, в т. ч. автоматическими, но пулеметов на всю дивизию было всего 22 штуки. Вся артиллерия дивизии состояла из четырех 76-мм и восьми 107-мм пушек.
Состояние 118-й стрелковой дивизии и 1-й гвардейской дивизии народного ополчения было таково, что их к 9 сентября вообще хотели свести в один полк каждую. Во 2-й дивизии народного ополчения и 191-й хотели расформировать по одному полку, чтобы потом за счет пополнения сформировать еще один.
2-я дивизия народного ополчения единственная насчитывала до 10 тыс. человек и считалась лучшей еще в составе Копорской оперативной группы. Дополнительным резервом для 8-й армии могли стать заключенные – всего до 500 человек. Наличие в армии двух бригад морской пехоты, 2-й и 5-й, давало возможность использовать другие части с боевым опытом на более важных участках. Моряки же прикрывали позицию по р. Воронка на правом фланге 8-й армии. В целом состояние дивизий армии не сильно улучшилось к началу немецкого наступления на Ленинград.
Также с юга Ленинград прикрывали 42-я и 55-я армии. 55-ю армию сформировали из состава Слуцко-Колпинской оперативной группы. Речь о ней пойдет ниже.
С 1 сентября 42-ю армию возглавил генерал-лейтенант Федор Сергеевич Иванов, членом Военного совета армии был председатель Леноблсовета Николай Васильевич Соловьев, начальником штаба – генерал-майор Георгий Андреевич Ларионов. Командующий армией Ф.С. Иванов родился в 1897 г., имел опыт службы в Российской императорской армии, в Красной Армии состоял с 1918 г. Академического военного образования Иванов не имел. До войны службу проходил в основном в Киевском особом военном округе. В войне с Финляндией не участвовал. С июля 1941 г. командовал 8-й армией. Таким образом, с командующими армиями была произведена рокировка.
Общая карта боевых действий в сентябре 1941 г.
Участок от берега Финского залива до деревни Скворицы вдоль линии оборонительного пояса Красногвардейского укрепрайона занимала 3-я гвардейская дивизия народного ополчения численностью 7694 человека. Западнее линии укрепрайона в районе Ропши находился стык 8-й и 42-й армий Ленинградского фронта. Сам район Ропши занимали ополченцы 1-й гвардейской дивизии народного ополчения, рядом с ними занимали оборону бойцы 118-й стрелковой дивизии, западнее была расположена 191-я стрелковая дивизия. Сюда же могла быть переброшена и 11-я стрелковая дивизия, находившаяся западнее.
Сам Северный фронт, созданный на основе Ленинградского военного округа, возглавил Маркиан Маркианович Попов, а его начальником штаба в июле 1941 г. был назначен Н.В. Городецкий, переведенный сюда с должности с начальника штаба 23-й армии.
С самого начала войны как партийная организация Ленинграда, так и штаб преобразованного в Северный фронт Ленинградского военного округа начинают предпринимать меры для укрепления обороны города именно с южного направления.
Значительный объем организационной работы по подготовке обороны Ленинграда был выполнен аппаратом главнокомандующего Северо-Западным направлением. Это управление было образовано постановлением Государственного Комитета Обороны 10 июля 1941 г. Во главе его стоял К.Е. Ворошилов, членом Военного совета направления был назначен А.А. Жданов.
Решение о строительстве рубежей обороны на ближних подступах к Ленинграду и в самом городе было принято Военным советом 25 июня 1941 г. Сам процесс строительства должен был начаться с 27 июня.
28 июня было сформировано Управление строительства тыловых оборонительных рубежей фронта, которое возглавил будущий командир 13-й стрелковой дивизии (5-й дивизии народного ополчения) генерал-майор П.А. Зайцев. Предполагалось возвести два основных рубежа обороны, одним из которых станет будущий Красногвардейский укрепленный район, линия обороны которого проходила от Петергофа до Красногвардейска и далее по левому берегу р. Ижора до Невы.
8 июля для осуществления руководства работами в Красногвардейском укрепленном районе было создано управление начальника строительства № 3 под руководством военного инженера А.С. Савельева. К непосредственному руководству строительством на местах был привлечен постоянный и переменный состав Высшего инженерно-технического училища ВМФ. В будущем Красносельском секторе строительством руководили военинженер 2 ранга Л.И. Васильев, военинженеры 3 ранга Л.И. Порадня и И.А. Баславский. Петергофский укрепленный узел строился под руководством воентехника 1 ранга П.С. Громова, укрепленный узел в районе Туйпо, Пеллеля, Баболова, Рехколово – под руководством капитана А.Л. Рядова. После занятия укрепрайона армейскими частями к руководству был привлечен командный и инженерный состав пулеметно-артиллерийских батальонов. В районе Русско-Высоцкого работами руководил военинженер 3 ранга М.А. Краминский, в районе Красного Села – военинженер 3 ранга М.Р. Бауман[13]. Красногвардейский укрепленный район приказом главнокомандующего войсками Северо-Западного направления маршала К.Е. Ворошилова в составе трех секторов обороны был сформирован 23 июля 1941 г. На строительстве укрепленного района работало 87 тыс. человек[14]. Надо сказать, что аппарат главнокомандующего Северо-Западным направлением сделал для обороны Ленинграда больше, чем кто-либо летом 1941 г.
Приказом от 16 августа укрепрайон был приведен в боевую готовность. Кроме этого, вся координация действий между Северным, Северо-Западным фронтами и Балтийским флотом осуществлялась именно с помощью управления.
Теперь настало время рассказать о том, какие силы, средства имелись в распоряжении командования Ленинградского фронта под началом М.М. Попова и К.Е. Ворошилова к концу августа 1941 г., когда борьба развернется непосредственно на ближних подступах к городу.
К этому моменту Ленинградский фронт почти не получал подкреплений. Фронт сдерживал противника теми силами, которые входили в состав округа (как, например, 191-я стрелковая дивизия) или были сформированы уже в ходе боевых действий. Уже в июле 1941 г. на Балтийском флоте начался процесс передачи личного состава в формируемые бригады морской пехоты. Кроме этого, крупнейшим источником для пополнения и формирования новых частей был сам Ленинград. Еще 27 июня 1941 г. Военный совет Северного фронта рассмотрел вопрос формирования добровольческих частей. Первоначально их предполагали создавать как резервные, для занятия тыловых рубежей. 28 июня Ставка ВГК утвердила представленный на ее рассмотрение план формирования 7 добровольческих дивизий. К сожалению, их пришлось использовать как обычные части Красной Армии. К августу 1941 г. на фронте действовали 1, 2, 3, 4-я дивизии народного ополчения. Также в июле было сформировано 14 пулеметно-артиллерийских батальонов для занятия укрепленных рубежей к югу от Ленинграда и новые дивизии, часть которых получили наименование «гвардейские» в память о событиях Гражданской войны.
В связи с резким ухудшением обстановки из-за немецкого наступления 14 августа командующий Северным фронтом отдал приказ о приведении укрепрайона в боевую готовность.
Организационная работа продолжалась и в дальнейшем. 20 августа было принято решение «Об организации обороны города Ленина», в результате чего был создан Военный совет обороны Ленинграда. Также был создан Штаб обороны города. В то же время Ставка потребовала от главного командования Северо-Западного направления представить соображения об обороне города. 22 августа был составлен план обороны города. Планировалось, удерживая Красногвардейский укрепленный район, оказывать сопротивление противнику, который стремится окружить Ленинград. Также предусматривалось создание ряда новых оборонительных рубежей. Кроме этого, был поставлен вопрос о разделении Северного фронта на Ленинградский и Карельский фронты.
Предложения Главкома Северо-Западного направления были одобрены. Ставка также потребовала надежно прикрыть железнодорожные пути с востока на Ленинград и Неву от села Ивановское (устье р. Тосно) до Шлиссельбурга[15]. К сожалению, эти меры запоздали как минимум на неделю.
К концу августа к востоку от Ленинграда сложилась критическая обстановка. Более подробно об этом будет рассказано ниже. В то же время сформированный Военный совет обороны Ленинграда вызвал ряд вопросов в Ставке и лично у И. Сталина. Последний обрушился с жесткой критикой на ленинградских руководителей. В Ленинград прибыла комиссия, в ходе ее работы были приняты меры по укреплению обороны Ленинграда, в частности, создан план Внутренней обороны города.
Что касается сил, которые непосредственно осуществляли оборону Ленинграда, то с юга и запада ее осуществляли 8-я армия Ленинградского фронта, сформированная 24 августа на основе управления 50-го стрелкового корпуса, 42-я армия и Красногвардейский укрепленный район. Краткая характеристика этих сил будет дана далее.
8-я армия помимо Копорской оперативной группы насчитывала шесть стрелковых дивизий (11, 48, 118, 125, 191, 268-я). Среди всех армий Ленинградского фронта она дольше всех участвовала в боях и понесла самые большие потери. К 1 сентября армия потеряла более 40 тыс. человек только пропавшими без вести. Командующим армией был назначен В.И. Щербаков. Ранее он возглавлял только что сформированную 42-ю армию. В.И. Щербаков родился в 1901 г. Участвовал в Гражданской войне, в отличие от ряда офицеров, ему удалось окончить курс Академии им. Фрунзе. Участвовал в советско-финской войне. С начала 1941 г. он возглавлял 50-й стрелковый корпус 23-й армии.
К концу августа дивизии армии имели не более 30–35 % личного состава от штатной численности. В состав армии также вошли 1-я гвардейская дивизия народного ополчения, 2-я дивизия народного ополчения, 281-я стрелковая дивизия из состава Копорской оперативной группы. Точных данных по всем дивизиям армии в нашем распоряжении не имеется. Однако есть возможность проиллюстрировать картину данными хотя бы по отдельным дивизиям.
Одной из самых сильных дивизий армии оставалась 191-я стрелковая дивизия. На 1 сентября в ее составе было 9435 человек личного состава (по другим данным, 8834 чел.), 105 орудий.
Однако количество орудий не отражало боевые возможности артиллерии, так как обеспеченность боеприпасами была очень низкой, так как нормы расхода снарядов были установлены очень низкие. На 76-мм пушки – не более 10 снарядов, на орудия более крупных калибров еще более низкие. Таким образом, ни о каком огневом превосходстве речи не было. Из-за недостатка оружия в частях армии в течение 7–8 сентября оружие изымалось из тыловых учреждений.
В 1-й гвардейской дивизии народного ополчения на начало сентября числилось 2409 человек с тремя орудиями и без зенитной артиллерии. Отмечались низкая боевая подготовка и то, что дивизия требует тщательной работы. 281-я стрелковая дивизия насчитывала 3893 человека, и в ней отмечались случаи паники. Одной из лучших дивизий армии считалась 268-я стрелковая дивизия (всего 4576 человек). В составе 118-й стрелковой дивизии было два полка и 3025 человек личного состава. В 125-й стрелковой дивизии – около 2,5 тыс. человек.
48-я стрелковая дивизия к 9 сентября насчитывала чуть более 3 тыс. человек. Дивизия неплохо была обеспечена винтовками, в т. ч. автоматическими, но пулеметов на всю дивизию было всего 22 штуки. Вся артиллерия дивизии состояла из четырех 76-мм и восьми 107-мм пушек.
Состояние 118-й стрелковой дивизии и 1-й гвардейской дивизии народного ополчения было таково, что их к 9 сентября вообще хотели свести в один полк каждую. Во 2-й дивизии народного ополчения и 191-й хотели расформировать по одному полку, чтобы потом за счет пополнения сформировать еще один.
2-я дивизия народного ополчения единственная насчитывала до 10 тыс. человек и считалась лучшей еще в составе Копорской оперативной группы. Дополнительным резервом для 8-й армии могли стать заключенные – всего до 500 человек. Наличие в армии двух бригад морской пехоты, 2-й и 5-й, давало возможность использовать другие части с боевым опытом на более важных участках. Моряки же прикрывали позицию по р. Воронка на правом фланге 8-й армии. В целом состояние дивизий армии не сильно улучшилось к началу немецкого наступления на Ленинград.
Также с юга Ленинград прикрывали 42-я и 55-я армии. 55-ю армию сформировали из состава Слуцко-Колпинской оперативной группы. Речь о ней пойдет ниже.
С 1 сентября 42-ю армию возглавил генерал-лейтенант Федор Сергеевич Иванов, членом Военного совета армии был председатель Леноблсовета Николай Васильевич Соловьев, начальником штаба – генерал-майор Георгий Андреевич Ларионов. Командующий армией Ф.С. Иванов родился в 1897 г., имел опыт службы в Российской императорской армии, в Красной Армии состоял с 1918 г. Академического военного образования Иванов не имел. До войны службу проходил в основном в Киевском особом военном округе. В войне с Финляндией не участвовал. С июля 1941 г. командовал 8-й армией. Таким образом, с командующими армиями была произведена рокировка.
Участок от берега Финского залива до деревни Скворицы вдоль линии оборонительного пояса Красногвардейского укрепрайона занимала 3-я гвардейская дивизия народного ополчения численностью 7694 человека. Западнее линии укрепрайона в районе Ропши находился стык 8-й и 42-й армий Ленинградского фронта. Сам район Ропши занимали ополченцы 1-й гвардейской дивизии народного ополчения, рядом с ними занимали оборону бойцы 118-й стрелковой дивизии, западнее была расположена 191-я стрелковая дивизия. Сюда же могла быть переброшена и 11-я стрелковая дивизия, находившаяся западнее.