Вячеслав Шалыгин. Обаяние амфибий

   – Цену набивает, – шепнул Орлову Смит, – будто этой дырки в стене мало, чтобы впечатление произвести.
   – Думаю, дырка – только начало, – ответил Сергей.
   – Надо было поддержать предложение Кровицкого, слишком волнующее начало на трезвую голову, – продолжил перешептывания Анисимов.
   Их беседу прервала команда. Русбат не в ногу миновал «порог» и двинулся по искрящемуся полу в глубь звездолета.

4. Северо-восток. Пять месяцев назад

   – Не люди? – в голосе Хозяина сквозило сомнение.
   – Так сказал Макс.
   Я не смог дождаться ужина и соорудил себе бутерброд. Мой летательный аппарат висел над железнодорожным переездом немного выше дождевых облаков. «Художники» еще не подъехали, так что было время и перекусить, и связаться с базой.
   – Чем он занят сейчас?
   – Промывает мозги агрессорам.
   – Понятно, – Хозяин сложил кончики тонких пальцев и нахмурился. – Будь очень внимателен, Алекс. Наши расчеты подтверждают твое предположение. Станция амфибий находится где-то в районе «ручья». Как с ней поступить, решат другие службы, а ты займись незнакомцами. Они – величина неизвестная, а значит, потенциально опасная для операции в целом. «Разговори» их, а в случае необходимости – задержи. Все ясно?
   – Почти. Что делать с пленными?
   – Когда Макс закончит, отвезите их в лес и отпустите.
   – Я уверен, что они работают на амфибий, а этот жест чреват раскрытием нашего вмешательства в их проект.
   – Через пару часов наше вмешательство станет более чем очевидным, поэтому можешь отпустить их с чистой совестью, – Хозяин утомленно прикрыл глаза рукой. – Что-нибудь еще?
   – Нет, – я помахал бутербродом, – конец связи.
   Изображение погасло. Я доел, смахнул с колен крошки и, выудив из синтезатора чашку кофе, обратился к Максу:
   – Отвлекись, дружище, мне нужна картинка «Тойоты».
   Макс выполнил приказ молча. Передо мной вспыхнуло объемное изображение машины.
   – Дай увеличение и смени угол, я хочу видеть лица.
   Картинка плавно изменилась. Теперь я видел лица пассажиров, слегка искаженные изгибом лобового стекла. Они оживленно беседовали. Мимика и жестикуляция были вполне человеческими. Мне было очень любопытно узнать, о чем они так жарко спорят.
   – Макс, читай по губам.
   – Подслушивать нехорошо, – буркнул Макс.
   – Жизнь шпиона аморальна и в целом, и частностях, – вздохнул я.
   Картинка дополнилась звуком. Таких переливов и трелей я не слышал еще никогда. Хуже всего было то, что я не понимал ни слова.
   – Можешь перевести? – я с надеждой посмотрел на синтезатор – ипостась Макса-кормильца и потому, лично для меня, свидетельство его всемогущества.
   – С ходу – нет. Ни одного аналога в памяти, но если подвергнуть анализу – возможно.
   – Подвергни, Максик, очень надо! – Я знал, что упрямый кибер особенно падок на такие вот детские уговоры.
   – Как скажете, начальник, – словно бы нехотя согласился Макс.
   На самом деле деваться ему было некуда, но теперь он проведет анализ в три раза быстрее. Вот такая вредная «железка».
   – Что, кстати, говорят пленные?
   – Полной ясности пока нет.
   – К ужину будет?
   – Постараюсь.
   – Годится. Садись, будем знакомиться с «богемой» ближе.
   Для такого захолустья ресторанчик был слишком хорош. Кроме оригинального интерьера и сносной кухни, он поражал скромностью цен и присутствием самых что ни на есть настоящих музыкантов. Их, правда, было только двое, и первый вместо рояля играл на старенькой «Ямахе», зато второй неплохо освоил саксофон, поэтому звук был скорее жив, чем мертв. В общем, пищеварение не страдало.
   Волосы и одежда Анны высохли, она подправила макияж и сверкала теперь своей красотой в полной мере, элегантно и без малейших усилий разрывая сердца окружающих мужчин на три-пять частей. Дамы напряженно искали изъяны. Не найдя таковых, они заходились в явственно проступающей наружу внутренней истерике и принимались лихорадочно строить глазки Вику.
   Находясь в тени и наблюдая весь этот цирк, я ощущал смутное беспокойство. Шпиону лучше быть незаметным. В этом я был убежден глубоко и прочно, а потому тактика приславших сюда Анну и Вика меня озадачивала. Я все больше склонялся к тому, что «художники» призваны не работать, а отвлекать внимание. Вопрос – чье внимание и от кого или от чего? Мое? Не та я птица. Так, полевой агент на ржавом корыте. Амфибий и их приспешников, устроивших базу в лесу? Возможно, но это еще надо доказать. Лучший способ заслужить доверие противника – «пострадать» от своих. Вариант номер три: их миссия не связана напрямую ни с нами, ни с «жабами». Маловероятно, учитывая массу совпадений: «ручей», «охотники», современное вооружение и оборудование…
   Мне явно стоило набраться терпения и проследить за красавцами до сеанса связи, ведь в багажнике у них лежал спутниковый «телефон».
   Придя к такому выводу, я немного успокоился и вновь включился в неторопливую беседу.
   – …Так что влияние Ренуара здесь ни при чем, – закончил фразу Вик и напряженно замер, уставившись на входную дверь.
   Я чуть повернул голову и скосил глаза в ту же сторону. На входе что-то происходило. С «привратником» беседовали трое крепких мужчин в тошнотворно одинаковых костюмах. Все четверо ежесекундно бросали на нас короткие взгляды, что-то деловито обсуждая. Я нащупал на своих наручных часах кнопку вызова Макса и приподнял руку так, чтобы циферблат был повернут в сторону двери.
   – Вижу, – шепнул в ухе Макс, – вокруг меня бродят еще четверо. По-моему, они надеются попасть в наш багажник. Все четверо земляне. Оружие стандартное. Цель – ты, начальник.
   – Как-то непрофессионально они работают. Не прячутся, пялятся во все глаза, – забыв о конспирации, пробормотал я.
   – Вы что-то сказали? – поинтересовался Вик.
   – Нет, я подпевал. Люблю эту мелодию, – я кивнул в сторону музыкантов.
   – Новые сведения, начальник, «художников» им приказано не трогать, а тебя брать собираются на улице… Смешные…
   Макса ситуация забавляла, а я чувствовал себя все-таки неуютно. «Брать»-то собирались меня.

5. Полет. Две недели назад

   Первая неделя на корабле была объявлена периодом адаптации. Солдаты слонялись по серебристым помещениям, изучая устройство корабля под руководством вахтенных офицеров. В тире, размером с олимпийский стадион, проходили тренировки по стрельбе из лучевых винтовок, предложенных Гостем в качестве основного оружия бригады. После стрельб на том же «стадионе» примерялись и подгонялись по размеру боевые костюмы из какой-то совершенно невероятной ткани. Мягкие и удобные, они выдерживали прямое попадание из стандартного пулевого оружия, а на теле не оставалось даже синяков. Десантники становились практически неуязвимы для привычного вооружения.
   – Странно все это, – делился за ужином своими сомнениями Смит. – Костюмчики замечательные, слов нет, но где гарантия, что на Грунмаре воюют при помощи порохового оружия?