Страница:
Карпентер в недоумении разглядывал это дерево. В меловой период гинкго росли обычно на высоких местах, а не в низинах. К тому же дереву таких размеров вообще нечего было делать в меловом периоде.
У гинкго-гиганта были и другие странности. Прежде всего у него был слишком толстый ствол. Кроме того, нижняя часть его, примерно до шестиметровой высоты, была разделена на три самостоятельных ствола – они образовывали нечто вроде треножника, на котором покоилось дерево.
И тут Карпентер увидел, что оба его подопечных взволнованно показывают пальцами на то дерево, которое он разглядывал.
– Оно самое! – вскричал Скип. – Это и есть корабль!
– Вот оно что! Не удивительно, что я обратил на него внимание, – сказал Карпентер. – Ну, не ахти как хорошо они его замаскировали. Я даже вижу гнездо для крепления самолета.
– А они не очень старались, чтобы его не было видно с земли, – объяснила Марси. – Главное – как он выглядит сверху. Конечно, если Космическая полиция подоспеет вовремя, она рано или поздно обнаружит его своими детекторами, но по крайней мере на некоторое время такой маскировки хватит.
– Ты как будто не рассчитываешь на то, что полиция подоспеет вовремя.
– Да нет, конечно. Со временем-то они сюда доберутся, но на это понадобится не одна неделя, а может быть, и не один месяц. Их радарной разведке нужно порядочно времени, чтобы выследить путь корабля, к тому же они почти наверняка еще даже не знают, что нас похитили. До сих пор в таких случаях, когда похищали детей из Института, правительство сначала платило выкуп, а уж потом сообщало в Космическую полицию. Конечно, даже после того, как уплачен выкуп и дети возвращены, Космическая полиция все равно приступает к поискам похитителей и рано или поздно находит, где они прятались, но к тому времени их обычно и след простыл.
– Ну что ж, – сказал Карпентер, – я думаю, давно пора кому-нибудь первому их поймать. Как, по-вашему?
Скип вскарабкался на посадочную стойку, взобрался немного выше по стволу, и через какие-нибудь несколько секунд шлюзовая камера открылась. Скип спустил вниз алюминиевую лестницу.
– Все готово, мистер Карпентер.
Марси оглянулась через плечо на пальметтовую рощицу.
– А Сэм – с ним ничего не случится, как вы думаете?
– Конечно, ничего, крошка, – успокоил ее Карпентер. – Ну, полезай.
Кондиционированный воздух внутри корабля имел примерно такую же температуру, как и в кабине Сэма; освещение было холодным и тусклым.
За внутренним люком шлюзовой камеры короткий коридор вел к стальной винтовой лестнице, которая шла вверх, к жилым палубам, и вниз, в машинное отделение. Карпентер взглянул на часы, которые раньше отвел на четыре часа назад, – было 8:24. Через несколько минут птеранодоны начнут атаковать Сэма, Карпентера, Марси и Скипа в «предыдущем» времени. Даже если тогда похитители сразу после этого направились к кораблю, времени еще достаточно – во всяком случае, хватит на то, чтобы послать радиограмму, а потом приготовить задуманную ловушку. Правда, радиограмму можно будет послать и тогда, когда Роул, Фритад и Холмер будут крепко заперты в своих каютах, но если что-нибудь сорвется, такая возможность может вообще не представиться, так что лучше сделать это сразу же.
– Ну вот что, ребята, – сказал Карпентер. – Закройте шлюз и ведите меня в радиорубку.
Первую часть приказания они исполнили с большой готовностью, но выполнять вторую почему-то не спешили. В коридоре Марси остановилась. Ее примеру последовал и Скип.
– Зачем вам радиорубка, мистер Карпентер? – спросила Марси.
– Чтобы вы могли сообщить наши координаты Космической полиции и сказать им, чтобы они спешили сюда. Надеюсь вы с этим справитесь?
Скип поглядел на Марси, Марси – на Скипа. Потом оба покачали головой.
– Погодите, – с досадой сказал Карпентер. – Ведь вы прекрасно знаете, как это делается. Почему вы делаете вид, что не умеете?
Скип уставился в пол.
– Мы… мы не хотим домой, мистер Карпентер.
Карпентер взглянул в их серьезные лица.
– Но вы должны вернуться домой! Куда же вы еще денетесь?
Они молчали, пряча от него глаза.
– В общем так, – продолжал он через некоторое время. – Если нам удастся поймать Роула, Фритада и Холмера, все прелестно. Мы продержимся здесь, пока не прибудет Космическая полиция, и сдадим их ей. Но если что-нибудь сорвется и мы их не поймаем, у нас по крайней мере останется еще один козырь – та самая радиограмма, которую вы сейчас пошлете. Теперь дальше. Я примерно представляю себе, сколько времени нужно космическому кораблю, чтобы добраться с Марса на Землю. Но я, конечно, не знаю, за сколько времени это могут сделать ваши корабли. Так что скажите-ка мне, через сколько дней Космическая полиция будет здесь, на Земле, после того как получит вашу радиограмму?
– При нынешнем расположении планет чуть больше чем через четверо суток, – сказала Макси. – Если хотите, мистер Карпентер, я могу рассчитать время в точностью до…
– Не надо, достаточно и этого, крошка. А теперь лезь наверх, и ты тоже, Скип. Нечего терять время!
Дети нехотя повиновались. Радиорубка находилась на второй палубе. Кое-какая аппаратура показалась Карпентеру знакомой но большая часть представляла для него совершенную загадку. За огромным, от пола до потолка, иллюминатором открывался вид на доисторическую равнину. Взглянув вниз сквозь фальшивую листву, Карпентер увидел пальметтовую рощицу, где был спрятан Сэм. Он внимательно оглядел горизонт – не возвращаются ли птеранодоны. Но в небе ничего не было видно. А отвернувшись от иллюминатора, он увидел, что в рубке появился кто-то четвертый. Карпентер сбросил с плеча винтовку и почти успел вскинуть ее, когда металлическая трубка в руке этого четвертого издала резкий скрежещущий звук, и винтовка исчезла.
Не веря своим глазам, Карпентер уставился на собственные руки.
4
5
У гинкго-гиганта были и другие странности. Прежде всего у него был слишком толстый ствол. Кроме того, нижняя часть его, примерно до шестиметровой высоты, была разделена на три самостоятельных ствола – они образовывали нечто вроде треножника, на котором покоилось дерево.
И тут Карпентер увидел, что оба его подопечных взволнованно показывают пальцами на то дерево, которое он разглядывал.
– Оно самое! – вскричал Скип. – Это и есть корабль!
– Вот оно что! Не удивительно, что я обратил на него внимание, – сказал Карпентер. – Ну, не ахти как хорошо они его замаскировали. Я даже вижу гнездо для крепления самолета.
– А они не очень старались, чтобы его не было видно с земли, – объяснила Марси. – Главное – как он выглядит сверху. Конечно, если Космическая полиция подоспеет вовремя, она рано или поздно обнаружит его своими детекторами, но по крайней мере на некоторое время такой маскировки хватит.
– Ты как будто не рассчитываешь на то, что полиция подоспеет вовремя.
– Да нет, конечно. Со временем-то они сюда доберутся, но на это понадобится не одна неделя, а может быть, и не один месяц. Их радарной разведке нужно порядочно времени, чтобы выследить путь корабля, к тому же они почти наверняка еще даже не знают, что нас похитили. До сих пор в таких случаях, когда похищали детей из Института, правительство сначала платило выкуп, а уж потом сообщало в Космическую полицию. Конечно, даже после того, как уплачен выкуп и дети возвращены, Космическая полиция все равно приступает к поискам похитителей и рано или поздно находит, где они прятались, но к тому времени их обычно и след простыл.
– Ну что ж, – сказал Карпентер, – я думаю, давно пора кому-нибудь первому их поймать. Как, по-вашему?
* * *
Спрятав Сэма в ближайшей пальметтовой рощице и выключив защитное поле, Карпентер залез под сиденье водителя и вытащил оттуда единственное портативное оружие, которым был снабжен трицератанк, – легкую, но с сильным боем винтовку, которая стреляла парализующими зарядами. Такую винтовку САПО сконструировало специально для своих служащих, чья работа была связана с путешествиями во времени. Перекинув ремень через плечо, Карпентер откинул колпак, вылез на морду Сэма и помог детям спуститься на землю. Все трое подошли к кораблю.Скип вскарабкался на посадочную стойку, взобрался немного выше по стволу, и через какие-нибудь несколько секунд шлюзовая камера открылась. Скип спустил вниз алюминиевую лестницу.
– Все готово, мистер Карпентер.
Марси оглянулась через плечо на пальметтовую рощицу.
– А Сэм – с ним ничего не случится, как вы думаете?
– Конечно, ничего, крошка, – успокоил ее Карпентер. – Ну, полезай.
Кондиционированный воздух внутри корабля имел примерно такую же температуру, как и в кабине Сэма; освещение было холодным и тусклым.
За внутренним люком шлюзовой камеры короткий коридор вел к стальной винтовой лестнице, которая шла вверх, к жилым палубам, и вниз, в машинное отделение. Карпентер взглянул на часы, которые раньше отвел на четыре часа назад, – было 8:24. Через несколько минут птеранодоны начнут атаковать Сэма, Карпентера, Марси и Скипа в «предыдущем» времени. Даже если тогда похитители сразу после этого направились к кораблю, времени еще достаточно – во всяком случае, хватит на то, чтобы послать радиограмму, а потом приготовить задуманную ловушку. Правда, радиограмму можно будет послать и тогда, когда Роул, Фритад и Холмер будут крепко заперты в своих каютах, но если что-нибудь сорвется, такая возможность может вообще не представиться, так что лучше сделать это сразу же.
– Ну вот что, ребята, – сказал Карпентер. – Закройте шлюз и ведите меня в радиорубку.
Первую часть приказания они исполнили с большой готовностью, но выполнять вторую почему-то не спешили. В коридоре Марси остановилась. Ее примеру последовал и Скип.
– Зачем вам радиорубка, мистер Карпентер? – спросила Марси.
– Чтобы вы могли сообщить наши координаты Космической полиции и сказать им, чтобы они спешили сюда. Надеюсь вы с этим справитесь?
Скип поглядел на Марси, Марси – на Скипа. Потом оба покачали головой.
– Погодите, – с досадой сказал Карпентер. – Ведь вы прекрасно знаете, как это делается. Почему вы делаете вид, что не умеете?
Скип уставился в пол.
– Мы… мы не хотим домой, мистер Карпентер.
Карпентер взглянул в их серьезные лица.
– Но вы должны вернуться домой! Куда же вы еще денетесь?
Они молчали, пряча от него глаза.
– В общем так, – продолжал он через некоторое время. – Если нам удастся поймать Роула, Фритада и Холмера, все прелестно. Мы продержимся здесь, пока не прибудет Космическая полиция, и сдадим их ей. Но если что-нибудь сорвется и мы их не поймаем, у нас по крайней мере останется еще один козырь – та самая радиограмма, которую вы сейчас пошлете. Теперь дальше. Я примерно представляю себе, сколько времени нужно космическому кораблю, чтобы добраться с Марса на Землю. Но я, конечно, не знаю, за сколько времени это могут сделать ваши корабли. Так что скажите-ка мне, через сколько дней Космическая полиция будет здесь, на Земле, после того как получит вашу радиограмму?
– При нынешнем расположении планет чуть больше чем через четверо суток, – сказала Макси. – Если хотите, мистер Карпентер, я могу рассчитать время в точностью до…
– Не надо, достаточно и этого, крошка. А теперь лезь наверх, и ты тоже, Скип. Нечего терять время!
Дети нехотя повиновались. Радиорубка находилась на второй палубе. Кое-какая аппаратура показалась Карпентеру знакомой но большая часть представляла для него совершенную загадку. За огромным, от пола до потолка, иллюминатором открывался вид на доисторическую равнину. Взглянув вниз сквозь фальшивую листву, Карпентер увидел пальметтовую рощицу, где был спрятан Сэм. Он внимательно оглядел горизонт – не возвращаются ли птеранодоны. Но в небе ничего не было видно. А отвернувшись от иллюминатора, он увидел, что в рубке появился кто-то четвертый. Карпентер сбросил с плеча винтовку и почти успел вскинуть ее, когда металлическая трубка в руке этого четвертого издала резкий скрежещущий звук, и винтовка исчезла.
Не веря своим глазам, Карпентер уставился на собственные руки.
4
Человек, появившийся в рубке, был высок и мускулист. Одет он был примерно так же, как Макси и Скип, но побогаче. На его узком лице было написано ровно столько же душевных переживаний, сколько на сушеной груше, а металлическая трубка в его руке была направлена Карпентеру точно между глаз. Не требовалось особых объяснений, чтобы понять: сдвинься Карпентер с места хоть на полшага, и с ним произойдет то же, что и с винтовкой. Впрочем, человек снизошел до того, что сообщил ему:
– Если двинешься – распылю.
– Нет, Холмер! – вскричала Макси. – Не смей его трогать! Он просто помог нам, потому что ему стало нас жалко!
– Постой, крошка, ты же как будто говорила, что их только трое? – сказал Карпентер, не сводя глаз с Холмера.
– Их на самом деле трое, мистер Карпентер. Честное слово! Наверное, третий птеранодон был беспилотный. Они нас перехитрили!
Холмер должен был бы ухмыльнуться, но он не ухмыльнулся. Он заговорил, и в его голосе должно было бы прозвучать торжество, но и этого не было.
– Мы так и думали, приятель, – ты из будущего, – сказал он. – Мы тут устроились довольно давно и знали, что ты не можешь быть из настоящего. А раз так, нетрудно было сообразить, что когда этот твой танк вчера исчез, ты прыгнул во времени или вперед, или назад, и два против одного, что назад. Мы решили рискнуть, предположили, что ты проделаешь то же еще раз, если тебя прижать к стене, и устроили для тебя небольшую ловушку. Мы рассудили, что у тебя хватит ума в нее попасть. И верно – хватило. Я не распыляю тебя прямо сейчас же только потому, что еще не вернулись Роул и Фритад. Я хочу, чтобы они сначала на тебя полюбовались. А потом я тебя распылю, будь уверен. И этих обоих тоже. Нам они больше не нужны.
У Карпентера мороз пробежал по спине. В этих чисто логических рассуждениях было слишком много от самой обыкновенной мстительности. Возможно, птеранодоны чуть ли не с самого начала пытались «распылить» Марси, Скипа, Сэма и его самого, и если бы не защитное поле Сэма, несомненно, так бы и сделали. «Ну ничего, – подумал Карпентер. – Логика – палка о двух концах, и не один ты умеешь ею пользоваться».
– А скоро вернутся твои дружки? – спросил он.
Холмер ответил непонимающим взглядом. И тут Карпентер заметил, что у Холмера в ушах нет сережек.
– Скажи-ка мне, крошка, если этот корабль упадет на бок, не взорвется ли тут что-нибудь – от изменения положения, например, или от удара о землю? Ответь «да» или «нет», иначе наш приятель поймет, о чем мы говорим.
– Нет, мистер Карпентер.
– А конструкция корабля достаточно прочная? Переборки нас не раздавят?
– Нет, мистер Карпентер.
– А аппаратура в рубке? Она хорошо закреплена? Не упадет на нас?
– Нет, мистер Карпентер.
– Хорошо. Теперь постарайтесь вместе со Скипом как можно незаметнее подвинуться вон к той стальной колонне в центре. Когда корабль начнет валиться, хватайтесь за нее и держитесь изо всех сил.
– Что он тебе говорит, девчонка? – резко спросил Холмер.
Марси показала ему язык.
– Так я тебе и сказала!
Очевидно, способность принимать хладнокровно взвешенные решения, руководствуясь исключительно строгой логикой, отнюдь не сопровождалась способностью соображать быстро. Только в эту минуту десентиментализированный марсианин понял, что из всех присутствующих лишь у него одного нет сережек.
Он полез в небольшую сумку, висевшую у него на поясе, достал оттуда пару сережек и начал одной рукой надевать их, продолжая держать в другой распылитель, нацеленный Карпентеру в лоб. Карпентер нащупал большим пальцем правой руки крохотные выпуклости на управляющем перстне, надетом на его указательный палец, отыскал нужные и нажал на них в нужной последовательности. Внизу, на равнине, из пальметтовой рощицы показалась тупоносая морда Сэма.
Карпентер сосредоточился и начал мысленно передавать по телепатическому каналу, который теперь соединил его мозг с крестцовым нервным центром Сэма:
– Сэм, убери рогопушки и включи защитное поле вокруг колпака кабины.
Сэм выполнил приказ.
– Теперь отступи назад, разбегись как следует, упрись в посадочную стойку справа от тебя и вышиби ее. А потом удирай во все лопатки!
Сэм выполз из рощицы, развернулся и рысью пробежал сотню метров по равнине. Потом он снова развернулся, готовясь к предстоящей атаке, и медленно двинулся вперед, а затем переключился на вторую передачу. Его топот превратился в громовые раскаты, которые проникли сквозь переборки в радиорубку. Холмер, который наконец вставил в уши сережки, вздрогнул и шагнул к иллюминатору.
К этому времени Сэм уже несся к кораблю, как таран. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что произойдет дальше.
Холмер имел не меньше семи пядей во лбу. Но иногда лишний ум не менее опасен, чем скудоумие. Так было и на этот раз. Позабыв о Карпентере, марсианин повернул рычажок справа от иллюминатора. Толстое небьющееся стекло скользнуло вбок, в стену. Марсианин высунулся наружу и направил свой распылитель вниз. В то же мгновение Сам врезался в посадочную стойку, и Холмер пулей вылетел в раскрытый иллюминатор.
Дети уже вцепились в колонну. Сделав отчаянный прыжок, Карпентер присоединился к ним.
– Держись, ребята! – крикнул он и повис на колонне.
Сначала корабль кренился медленно, потом начал падать все быстрее. В такие моменты лесорубы обычно кричат: «Пошел!» На этот раз кричать было некому, что не помешало гинкго благополучно завершить падение. На многие километры вокруг попрятались ящерицы, зарылись в землю черепахи, застыли, разинув рот, зауроподы. «БУММММ!» Карпентера вместе с детьми оторвало от колонны, но он ухитрился обхватить их и смягчить их падение своим телом.
От удара о переборку спиной у него перехватило дыхание. И все погрузилось во тьму.
Она расстегнула ему воротник и, плача, гладила его щеки. Он улыбнулся ей, с трудом поднялся на ноги и огляделся. В радиорубке ничего не изменилось, но выглядела она как-то странно. Потом он понял: это оттого, что он стоит не на палубе, а на переборке. К тому же он все еще был сильно оглушен.
– Я боялась, что вы умерли, мистер Карпентер! – сквозь слезы говорила Макси.
Он взъерошил ее лютиковые волосы.
– Что, здорово я тебя обманул?
Через дверь, теперь оказавшуюся в горизонтальном положении, в рубку вошел Скип, держа в руках небольшой контейнер. При виде Карпентера лицо его осветилось радостью.
– Я пошел за укрепляющим газом, но, похоже, он вам уже не понадобится. Ну и рад же я, что с вами ничего не случилось, мистер Карпентер!
– С вами, кажется, тоже? – спросил Карпентер и с облегчением услышал утвердительный ответ. Все еще немного оглушенный, он взобрался по плавно изогнутой переборке к иллюминатору и выглянул наружу. Сэма нигде не было видно. Вспомнив, что канал телепатической связи все еще включен, Карпентер приказал трицератанку вернуться, а потом вылез через иллюминатор, спустился на землю и отправился искать тело Холмера. Поиски оказались безуспешными. Карпентер решил было, что Холмер остался жив и скрылся в лесу. Но потом он наткнулся на одну из трясин, которыми изобиловала местность. При виде ее взбаламученной поверхности он содрогнулся. Ну ладно – во всяком случае, теперь он знает, чьи это останки. Вернее, чьи это были останки.
В это время показался Сэм. Он приблизился тяжелой рысью, обогнув трясину, вовремя замеченную его навигационными приборами. Карпентер похлопал ящероход по голове, на которой не осталось ни малейших следов от недавнего столкновения с посадочной стойкой, потом выключил телепатическую связь и вернулся в корабль. Марси и Скип стояли у иллюминатора и не сводили глаз с неба. Карпентер повернулся и тоже посмотрел вверх. Над горизонтом виднелись три темных пятнышка.
Тут в голове у него окончательно прояснилось, он схватил обоих детей в охапку и помог им спуститься на землю.
– Бегите к Сэму! – крикнул он. – Скорее!
Сам он бросился вслед, но, несмотря на свои длинные ноги, не мог за ними угнаться. Они успели добежать до ящерохода и карабкались в кабину, а он не пробежал еще и полпути. Птеранодоны были уже близко – он видел на земле их тени, быстро его настигавшие. Но он не заметил под ногами небольшую черепаху, которая изо всех сил старалась убраться у него с дороги. Он споткнулся об нее и растянулся на земле.
Подняв голову, он увидел, что Марси и Скип уже захлопнули колпак Сэма. А через секунду он оцепенел от ужаса: ящероход исчез!
И вдруг на землю легла еще одна тень – такая огромная, что она поглотила птеранодонов.
Карпентер повернулся на бок и увидел космический корабль – он опускался на равнину, словно какой-то внеземной небоскреб. В то же мгновение из его верхней части вылетели три радужных луча. «ПФФФТ! ПФФФТ! ПФФФТ!» И все три птеранодона исчезли.
Небоскреб грузно приземлился, открыл люки размером с парадный подъезд и выкинул трап шириной с тротуар Пятой авеню. Из люка по трапу двинулась Подмога. Карпентер взглянул в другую сторону и увидел, что Сэм снова появился на том самом месте, где исчез. Колпак откинулся, и из кабины показались Марси и Скип в клубах голубоватого дыма.
Карпентер понял, что произошло, и про себя навсегда распрощался с двадцать вторым веком.
Дети помогли Карпентеру подняться на ноги. Не то чтобы он физически нуждался в помощи – просто он был ошарашен стремительной сменой событий и слегка растерялся. Макси плакала.
– Мы не нарочно сломали Сэма, мистер Карпентер, – глотая слова от волнения, говорила она. – Но, чтобы спасти вам жизнь, оставалось только одно прыгнуть назад на четыре дня, два часа, шестнадцать минут и три и три четверти секунды, пробраться на борт корабля похитителей и дать радиограмму Космической полиции. Иначе они не поспели бы вовремя. Я сообщила им, что вы попали в беду и чтобы у них были наготове радугометы. А потом, как раз когда мы хотели вернуться в настоящее, у Сэма сломался временной двигатель, и Скипу пришлось его чинить, а потом Сэм все равно перегорел. Простите нас, пожалуйста, мистер Карпентер! Теперь вы больше никогда не сможете вернуться в 79.062.156 год, и увидеть мисс Сэндз, и…
Карпентер похлопал ее по плечу.
– Ничего, крошка. Все в порядке. Вы правильно сделали, и я вами горжусь.
Он восхищенно покрутил головой.
– Это же надо было все так точно рассчитать!
Улыбка пробилась сквозь слезы, и слезы высохли.
– Я… я же неплохо считаю, мистер Карпентер.
– А рубильник включил я! – вмешался Скип. – И временной двигатель починил тоже я, когда он сломался!
Карпентер усмехнулся.
– Знаю, Скип. Вы оба просто молодцы.
Он повернулся к рослому марсианину с волшебной палочкой в руках и заметил, что тот уже вдел в уши сережки.
– Я полагаю, что столь же обязан вам, как и Марси со Скипом, – сказал Карпентер. – И я весьма признателен. А теперь мне, боюсь, придется просить вас еще об одном одолжении – взять меня с собой на Марс. Мой ящероход перегорел, и отремонтировать его могут только специалисты, да и то лишь в сверхсовременной мастерской со всеми приспособлениями. Из этого следует, что я лишен всякой возможности связаться с временем, из которого сюда прибыл, или в него вернуться.
– Мое имя Гаутор, – сказал рослый марсианин и повернулся к Марси. – Изложи мне со всей краткостью, на какую ты способна, все, что произошло начиная с твоего прибытия на эту планету и до настоящего момента.
Марси повиновалась.
– Так что вы видите, сэр, – закончила она, – помогая Скипу и мне, мистер Карпентер оказался в очень тяжелом положении. Вернуться в свое время он не может, выжить в этом времени – тоже. Мы просто вынуждены взять его с собой на Марс, и все.
– Проводите детей на борт полицейского крейсера и обеспечьте им должный уход.
Потом он повернулся к Карпентеру.
– Правительство Большого Марса выражает вам признательность за оказанную услугу – спасение двух его будущих бесценных граждан. Я благодарю вас от его имени. А теперь, мистер Карпентер, прощайте.
Гаутор отвернулся. Макси и Скип бросились к нему.
– Вы не можете его здесь оставить! – вскричала Марси. – Он погибнет!
Гаутор дал знак двоим марсианам, к которым только что обращался. Они прыгнули вперед, схватили детей и поволокли их к кораблю-небоскребу.
– Погодите, – вмешался Карпентер, несколько озадаченный новым поворотом событий, но не потерявший присутствия духа. – Я не умоляю о спасении моей жизни, но если вы примете меня в свое общество, я могу принести вам кое-какую пользу. Я могу, например, научить вас путешествовать во времени. Могу…
– Мистер Карпентер, если бы мы хотели путешествовать во времени, мы бы давным-давно этому научились. Путешествие во времени – занятие для глупцов. Прошлое уже случилось, и изменить его нельзя. Так стоит ли пытаться? Что же касается будущего – нужно быть идиотом, чтобы стремится узнать, что будет завтра.
– Ну ладно, – сказал Карпентер, – тогда я не буду изобретать путешествие во времени, буду держать язык за зубами, жить тихо-спокойно и стану примерным гражданином.
– Не станете, мистер Карпентер, и вы сами это прекрасно знаете. Для этого вас нужно десентиментализировать. А по выражению вашего лица я могу сказать, что вы никогда добровольно на это не согласитесь. Вы скорее останетесь здесь, в вашем доисторическом прошлом, и здесь погибнете.
– Раз уж на то пошло, пожалуй, я так и сделаю, – ответил Карпентер. – Даже тиранозавр в сравнении с вами – просто филантроп, а уж все остальные динозавры, и ящеротазовые, и птицетазовые, не в пример человечнее. Но, мне кажется, есть одна простая вещь, которую вы могли бы для меня сделать без особого ущерба для своего десентиментализированного душевного спокойствия. Вы могли бы дать мне какое-нибудь оружие взамен того, что уничтожил Холмер.
Гаутор покачал головой.
– Как раз этого я и не могу сделать, мистер Карпентер, потому что оружие легко может быть обнаружено вместе с вашими останками, и тем самым на меня ляжет ответственность за анахронизм. Один такой анахронизм уже отчасти на моей совести – труп Холмера, который мы не можем извлечь. Я не хочу рисковать и брать на себя новую ответственность. Как вы думаете, почему я уничтожил корабль похитителей?
– Мистер Карпентер! – крикнул Скип с трапа, по которому его с сестрой волокли двое марсиан. – Может быть, Сэм не совсем перегорел? Может быть, у него еще хватит сил хотя бы послать назад банку зайчатины?
– Боюсь, что нет, Скип, – крикнул в ответ Карпентер. – Но ничего страшного, ребята. Не беспокойтесь за меня – я перебьюсь. Животные всегда меня любили, а ведь ящеры – тоже животные. Может быть, и они меня полюбят?
– О, мистер Карпентер, – прокричала Марси, – мне ужасно жаль, что все так вышло. Почему вы не взяли нас с собой в ваш 79.062.156 год? Мы все время этого хотели, только боялись сказать.
– Да, надо бы мне так сделать, крошка, надо бы…
В глазах у него все вдруг расплылось, и он отвернулся. Когда же он снова взглянул в ту сторону, двое марсиан уводили Марси и Скипа в шлюзовую камеру. Он помахал рукой.
– Прощайте, ребята! – крикнул он. – Я никогда вас не забуду!
Марси сделала последнюю отчаянную попытку вырваться. Еще немного – и это бы ей удалось. В ее глазах, похожих на осенние астры, утренней росой блестели слезы.
– Я люблю вас, мистер Карпентер! – успела она прокричать перед тем, как скрылась из виду. – Я буду любить вас всю жизнь!
Двумя ловкими движениями Гаутор вырвал сережки из ушей Карпентера, потом вместе с остальными марсианами поднялся по трапу и вошел в корабль.
«Вот тебе и Подмога», – подумал Карпентер. Парадный подъезд захлопнулся. Небоскреб дрогнул, величественно поднялся в воздух и некоторое время парил над Землей. Наконец, отбросив слепящий поток света, он устремился в небо, взвился к зениту и превратился в звездочку. Это не была падающая звезда и все-таки Карпентер загадал желание.
– Желаю вам обоим счастья, – сказал он. – И желаю, чтобы они не смогли отнять у вас сердце, потому что уж очень хорошие у вас сердца.
Звездочка поблекла, замерцала и исчезла. Он остался один на обширной равнине.
Земля дрогнула. Повернувшись, он увидел, что справа, рядом с тремя веерными пальмами, движется что-то большое и темное. Через мгновение он различил гигантскую голову и массивное, прямостоящее туловище. Два ряда саблевидных зубов сверкнули на солнце, и он невольно сделал шаг назад.
Это был тиранозавр.
– Если двинешься – распылю.
– Нет, Холмер! – вскричала Макси. – Не смей его трогать! Он просто помог нам, потому что ему стало нас жалко!
– Постой, крошка, ты же как будто говорила, что их только трое? – сказал Карпентер, не сводя глаз с Холмера.
– Их на самом деле трое, мистер Карпентер. Честное слово! Наверное, третий птеранодон был беспилотный. Они нас перехитрили!
Холмер должен был бы ухмыльнуться, но он не ухмыльнулся. Он заговорил, и в его голосе должно было бы прозвучать торжество, но и этого не было.
– Мы так и думали, приятель, – ты из будущего, – сказал он. – Мы тут устроились довольно давно и знали, что ты не можешь быть из настоящего. А раз так, нетрудно было сообразить, что когда этот твой танк вчера исчез, ты прыгнул во времени или вперед, или назад, и два против одного, что назад. Мы решили рискнуть, предположили, что ты проделаешь то же еще раз, если тебя прижать к стене, и устроили для тебя небольшую ловушку. Мы рассудили, что у тебя хватит ума в нее попасть. И верно – хватило. Я не распыляю тебя прямо сейчас же только потому, что еще не вернулись Роул и Фритад. Я хочу, чтобы они сначала на тебя полюбовались. А потом я тебя распылю, будь уверен. И этих обоих тоже. Нам они больше не нужны.
У Карпентера мороз пробежал по спине. В этих чисто логических рассуждениях было слишком много от самой обыкновенной мстительности. Возможно, птеранодоны чуть ли не с самого начала пытались «распылить» Марси, Скипа, Сэма и его самого, и если бы не защитное поле Сэма, несомненно, так бы и сделали. «Ну ничего, – подумал Карпентер. – Логика – палка о двух концах, и не один ты умеешь ею пользоваться».
– А скоро вернутся твои дружки? – спросил он.
Холмер ответил непонимающим взглядом. И тут Карпентер заметил, что у Холмера в ушах нет сережек.
* * *
Карпентер повернулся к Марси:– Скажи-ка мне, крошка, если этот корабль упадет на бок, не взорвется ли тут что-нибудь – от изменения положения, например, или от удара о землю? Ответь «да» или «нет», иначе наш приятель поймет, о чем мы говорим.
– Нет, мистер Карпентер.
– А конструкция корабля достаточно прочная? Переборки нас не раздавят?
– Нет, мистер Карпентер.
– А аппаратура в рубке? Она хорошо закреплена? Не упадет на нас?
– Нет, мистер Карпентер.
– Хорошо. Теперь постарайтесь вместе со Скипом как можно незаметнее подвинуться вон к той стальной колонне в центре. Когда корабль начнет валиться, хватайтесь за нее и держитесь изо всех сил.
– Что он тебе говорит, девчонка? – резко спросил Холмер.
Марси показала ему язык.
– Так я тебе и сказала!
Очевидно, способность принимать хладнокровно взвешенные решения, руководствуясь исключительно строгой логикой, отнюдь не сопровождалась способностью соображать быстро. Только в эту минуту десентиментализированный марсианин понял, что из всех присутствующих лишь у него одного нет сережек.
Он полез в небольшую сумку, висевшую у него на поясе, достал оттуда пару сережек и начал одной рукой надевать их, продолжая держать в другой распылитель, нацеленный Карпентеру в лоб. Карпентер нащупал большим пальцем правой руки крохотные выпуклости на управляющем перстне, надетом на его указательный палец, отыскал нужные и нажал на них в нужной последовательности. Внизу, на равнине, из пальметтовой рощицы показалась тупоносая морда Сэма.
Карпентер сосредоточился и начал мысленно передавать по телепатическому каналу, который теперь соединил его мозг с крестцовым нервным центром Сэма:
– Сэм, убери рогопушки и включи защитное поле вокруг колпака кабины.
Сэм выполнил приказ.
– Теперь отступи назад, разбегись как следует, упрись в посадочную стойку справа от тебя и вышиби ее. А потом удирай во все лопатки!
Сэм выполз из рощицы, развернулся и рысью пробежал сотню метров по равнине. Потом он снова развернулся, готовясь к предстоящей атаке, и медленно двинулся вперед, а затем переключился на вторую передачу. Его топот превратился в громовые раскаты, которые проникли сквозь переборки в радиорубку. Холмер, который наконец вставил в уши сережки, вздрогнул и шагнул к иллюминатору.
К этому времени Сэм уже несся к кораблю, как таран. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что произойдет дальше.
Холмер имел не меньше семи пядей во лбу. Но иногда лишний ум не менее опасен, чем скудоумие. Так было и на этот раз. Позабыв о Карпентере, марсианин повернул рычажок справа от иллюминатора. Толстое небьющееся стекло скользнуло вбок, в стену. Марсианин высунулся наружу и направил свой распылитель вниз. В то же мгновение Сам врезался в посадочную стойку, и Холмер пулей вылетел в раскрытый иллюминатор.
Дети уже вцепились в колонну. Сделав отчаянный прыжок, Карпентер присоединился к ним.
– Держись, ребята! – крикнул он и повис на колонне.
Сначала корабль кренился медленно, потом начал падать все быстрее. В такие моменты лесорубы обычно кричат: «Пошел!» На этот раз кричать было некому, что не помешало гинкго благополучно завершить падение. На многие километры вокруг попрятались ящерицы, зарылись в землю черепахи, застыли, разинув рот, зауроподы. «БУММММ!» Карпентера вместе с детьми оторвало от колонны, но он ухитрился обхватить их и смягчить их падение своим телом.
От удара о переборку спиной у него перехватило дыхание. И все погрузилось во тьму.
* * *
Через некоторое время у него в глазах посветлело. Он увидел лицо Марси, парящее над ним, наподобие маленькой бледной луны. Ее глаза были как осенние астры после первого заморозка.Она расстегнула ему воротник и, плача, гладила его щеки. Он улыбнулся ей, с трудом поднялся на ноги и огляделся. В радиорубке ничего не изменилось, но выглядела она как-то странно. Потом он понял: это оттого, что он стоит не на палубе, а на переборке. К тому же он все еще был сильно оглушен.
– Я боялась, что вы умерли, мистер Карпентер! – сквозь слезы говорила Макси.
Он взъерошил ее лютиковые волосы.
– Что, здорово я тебя обманул?
Через дверь, теперь оказавшуюся в горизонтальном положении, в рубку вошел Скип, держа в руках небольшой контейнер. При виде Карпентера лицо его осветилось радостью.
– Я пошел за укрепляющим газом, но, похоже, он вам уже не понадобится. Ну и рад же я, что с вами ничего не случилось, мистер Карпентер!
– С вами, кажется, тоже? – спросил Карпентер и с облегчением услышал утвердительный ответ. Все еще немного оглушенный, он взобрался по плавно изогнутой переборке к иллюминатору и выглянул наружу. Сэма нигде не было видно. Вспомнив, что канал телепатической связи все еще включен, Карпентер приказал трицератанку вернуться, а потом вылез через иллюминатор, спустился на землю и отправился искать тело Холмера. Поиски оказались безуспешными. Карпентер решил было, что Холмер остался жив и скрылся в лесу. Но потом он наткнулся на одну из трясин, которыми изобиловала местность. При виде ее взбаламученной поверхности он содрогнулся. Ну ладно – во всяком случае, теперь он знает, чьи это останки. Вернее, чьи это были останки.
В это время показался Сэм. Он приблизился тяжелой рысью, обогнув трясину, вовремя замеченную его навигационными приборами. Карпентер похлопал ящероход по голове, на которой не осталось ни малейших следов от недавнего столкновения с посадочной стойкой, потом выключил телепатическую связь и вернулся в корабль. Марси и Скип стояли у иллюминатора и не сводили глаз с неба. Карпентер повернулся и тоже посмотрел вверх. Над горизонтом виднелись три темных пятнышка.
Тут в голове у него окончательно прояснилось, он схватил обоих детей в охапку и помог им спуститься на землю.
– Бегите к Сэму! – крикнул он. – Скорее!
Сам он бросился вслед, но, несмотря на свои длинные ноги, не мог за ними угнаться. Они успели добежать до ящерохода и карабкались в кабину, а он не пробежал еще и полпути. Птеранодоны были уже близко – он видел на земле их тени, быстро его настигавшие. Но он не заметил под ногами небольшую черепаху, которая изо всех сил старалась убраться у него с дороги. Он споткнулся об нее и растянулся на земле.
Подняв голову, он увидел, что Марси и Скип уже захлопнули колпак Сэма. А через секунду он оцепенел от ужаса: ящероход исчез!
И вдруг на землю легла еще одна тень – такая огромная, что она поглотила птеранодонов.
Карпентер повернулся на бок и увидел космический корабль – он опускался на равнину, словно какой-то внеземной небоскреб. В то же мгновение из его верхней части вылетели три радужных луча. «ПФФФТ! ПФФФТ! ПФФФТ!» И все три птеранодона исчезли.
Небоскреб грузно приземлился, открыл люки размером с парадный подъезд и выкинул трап шириной с тротуар Пятой авеню. Из люка по трапу двинулась Подмога. Карпентер взглянул в другую сторону и увидел, что Сэм снова появился на том самом месте, где исчез. Колпак откинулся, и из кабины показались Марси и Скип в клубах голубоватого дыма.
Карпентер понял, что произошло, и про себя навсегда распрощался с двадцать вторым веком.
* * *
Дети подбежали к нему в тот момент, когда командующий Подмогой выступил перед фронтом своего войска. Оно состояло из шести рослых марсиан в пурпурных тогах, с суровыми лицами и распылителями в руках. Командир был еще более рослым, в еще более пурпурной тоге, с еще более суровым лицом, а в руке у него было нечто вроде волшебной палочки, какие бывают у фей. Он окинул Карпентера недобрым взглядом, потом таким же недобрым взглядом окинул обоих детей.Дети помогли Карпентеру подняться на ноги. Не то чтобы он физически нуждался в помощи – просто он был ошарашен стремительной сменой событий и слегка растерялся. Макси плакала.
– Мы не нарочно сломали Сэма, мистер Карпентер, – глотая слова от волнения, говорила она. – Но, чтобы спасти вам жизнь, оставалось только одно прыгнуть назад на четыре дня, два часа, шестнадцать минут и три и три четверти секунды, пробраться на борт корабля похитителей и дать радиограмму Космической полиции. Иначе они не поспели бы вовремя. Я сообщила им, что вы попали в беду и чтобы у них были наготове радугометы. А потом, как раз когда мы хотели вернуться в настоящее, у Сэма сломался временной двигатель, и Скипу пришлось его чинить, а потом Сэм все равно перегорел. Простите нас, пожалуйста, мистер Карпентер! Теперь вы больше никогда не сможете вернуться в 79.062.156 год, и увидеть мисс Сэндз, и…
Карпентер похлопал ее по плечу.
– Ничего, крошка. Все в порядке. Вы правильно сделали, и я вами горжусь.
Он восхищенно покрутил головой.
– Это же надо было все так точно рассчитать!
Улыбка пробилась сквозь слезы, и слезы высохли.
– Я… я же неплохо считаю, мистер Карпентер.
– А рубильник включил я! – вмешался Скип. – И временной двигатель починил тоже я, когда он сломался!
Карпентер усмехнулся.
– Знаю, Скип. Вы оба просто молодцы.
Он повернулся к рослому марсианину с волшебной палочкой в руках и заметил, что тот уже вдел в уши сережки.
– Я полагаю, что столь же обязан вам, как и Марси со Скипом, – сказал Карпентер. – И я весьма признателен. А теперь мне, боюсь, придется просить вас еще об одном одолжении – взять меня с собой на Марс. Мой ящероход перегорел, и отремонтировать его могут только специалисты, да и то лишь в сверхсовременной мастерской со всеми приспособлениями. Из этого следует, что я лишен всякой возможности связаться с временем, из которого сюда прибыл, или в него вернуться.
– Мое имя Гаутор, – сказал рослый марсианин и повернулся к Марси. – Изложи мне со всей краткостью, на какую ты способна, все, что произошло начиная с твоего прибытия на эту планету и до настоящего момента.
Марси повиновалась.
– Так что вы видите, сэр, – закончила она, – помогая Скипу и мне, мистер Карпентер оказался в очень тяжелом положении. Вернуться в свое время он не может, выжить в этом времени – тоже. Мы просто вынуждены взять его с собой на Марс, и все.
* * *
Гаутор ничего не ответил. Он небрежным жестом поднял свою волшебную палочку, направил ее на лежащий корабль похитителей и повернул рукоятку. Палочка загорелась яркими зелеными и синими огнями. Через несколько секунд из небоскреба вылетел радужный сноп огня, упал на корабль похитителей, и с кораблем произошло то же, что и с тремя птеранодонами. Гаутор повернулся к своим людям.– Проводите детей на борт полицейского крейсера и обеспечьте им должный уход.
Потом он повернулся к Карпентеру.
– Правительство Большого Марса выражает вам признательность за оказанную услугу – спасение двух его будущих бесценных граждан. Я благодарю вас от его имени. А теперь, мистер Карпентер, прощайте.
Гаутор отвернулся. Макси и Скип бросились к нему.
– Вы не можете его здесь оставить! – вскричала Марси. – Он погибнет!
Гаутор дал знак двоим марсианам, к которым только что обращался. Они прыгнули вперед, схватили детей и поволокли их к кораблю-небоскребу.
– Погодите, – вмешался Карпентер, несколько озадаченный новым поворотом событий, но не потерявший присутствия духа. – Я не умоляю о спасении моей жизни, но если вы примете меня в свое общество, я могу принести вам кое-какую пользу. Я могу, например, научить вас путешествовать во времени. Могу…
– Мистер Карпентер, если бы мы хотели путешествовать во времени, мы бы давным-давно этому научились. Путешествие во времени – занятие для глупцов. Прошлое уже случилось, и изменить его нельзя. Так стоит ли пытаться? Что же касается будущего – нужно быть идиотом, чтобы стремится узнать, что будет завтра.
– Ну ладно, – сказал Карпентер, – тогда я не буду изобретать путешествие во времени, буду держать язык за зубами, жить тихо-спокойно и стану примерным гражданином.
– Не станете, мистер Карпентер, и вы сами это прекрасно знаете. Для этого вас нужно десентиментализировать. А по выражению вашего лица я могу сказать, что вы никогда добровольно на это не согласитесь. Вы скорее останетесь здесь, в вашем доисторическом прошлом, и здесь погибнете.
– Раз уж на то пошло, пожалуй, я так и сделаю, – ответил Карпентер. – Даже тиранозавр в сравнении с вами – просто филантроп, а уж все остальные динозавры, и ящеротазовые, и птицетазовые, не в пример человечнее. Но, мне кажется, есть одна простая вещь, которую вы могли бы для меня сделать без особого ущерба для своего десентиментализированного душевного спокойствия. Вы могли бы дать мне какое-нибудь оружие взамен того, что уничтожил Холмер.
Гаутор покачал головой.
– Как раз этого я и не могу сделать, мистер Карпентер, потому что оружие легко может быть обнаружено вместе с вашими останками, и тем самым на меня ляжет ответственность за анахронизм. Один такой анахронизм уже отчасти на моей совести – труп Холмера, который мы не можем извлечь. Я не хочу рисковать и брать на себя новую ответственность. Как вы думаете, почему я уничтожил корабль похитителей?
– Мистер Карпентер! – крикнул Скип с трапа, по которому его с сестрой волокли двое марсиан. – Может быть, Сэм не совсем перегорел? Может быть, у него еще хватит сил хотя бы послать назад банку зайчатины?
– Боюсь, что нет, Скип, – крикнул в ответ Карпентер. – Но ничего страшного, ребята. Не беспокойтесь за меня – я перебьюсь. Животные всегда меня любили, а ведь ящеры – тоже животные. Может быть, и они меня полюбят?
– О, мистер Карпентер, – прокричала Марси, – мне ужасно жаль, что все так вышло. Почему вы не взяли нас с собой в ваш 79.062.156 год? Мы все время этого хотели, только боялись сказать.
– Да, надо бы мне так сделать, крошка, надо бы…
В глазах у него все вдруг расплылось, и он отвернулся. Когда же он снова взглянул в ту сторону, двое марсиан уводили Марси и Скипа в шлюзовую камеру. Он помахал рукой.
– Прощайте, ребята! – крикнул он. – Я никогда вас не забуду!
Марси сделала последнюю отчаянную попытку вырваться. Еще немного – и это бы ей удалось. В ее глазах, похожих на осенние астры, утренней росой блестели слезы.
– Я люблю вас, мистер Карпентер! – успела она прокричать перед тем, как скрылась из виду. – Я буду любить вас всю жизнь!
Двумя ловкими движениями Гаутор вырвал сережки из ушей Карпентера, потом вместе с остальными марсианами поднялся по трапу и вошел в корабль.
«Вот тебе и Подмога», – подумал Карпентер. Парадный подъезд захлопнулся. Небоскреб дрогнул, величественно поднялся в воздух и некоторое время парил над Землей. Наконец, отбросив слепящий поток света, он устремился в небо, взвился к зениту и превратился в звездочку. Это не была падающая звезда и все-таки Карпентер загадал желание.
– Желаю вам обоим счастья, – сказал он. – И желаю, чтобы они не смогли отнять у вас сердце, потому что уж очень хорошие у вас сердца.
Звездочка поблекла, замерцала и исчезла. Он остался один на обширной равнине.
Земля дрогнула. Повернувшись, он увидел, что справа, рядом с тремя веерными пальмами, движется что-то большое и темное. Через мгновение он различил гигантскую голову и массивное, прямостоящее туловище. Два ряда саблевидных зубов сверкнули на солнце, и он невольно сделал шаг назад.
Это был тиранозавр.
5
Ящероход, даже если он сломан, – все же лучше, чем ничего. И Карпентер помчался к Сэму. Забравшись в кабину и захлопнув колпак, он смотрел, как приближается тиранозавр. Было ясно, что хищник заметил Карпентера и теперь направляется прямо к Сэму. Защитное поле кабины было выключено Марси со Скипом, и Карпентер представлял собой довольно-таки легкую добычу. Однако он не спешил убраться в каюту, потому что Марси и Скип оставили выдвинутыми рогопушки. Навести их теперь было невозможно, но стрелять они все еще могли. Если бы тиранозавр подошел на нужное расстояние, то его, может быть, удалось бы на некоторое время вывести из строя парализующими зарядами. Правда, пока что тиранозавр приближался под прямым углом к направлению, куда смотрели рогопушки, но все еще оставалась надежда на то, что прежде чем напасть, он окажется перед ними, и Карпентер решил выждать.