Страница:
Архитектоника личности в психоаналитической концепции 3. Фрейда включает в себя три взаимодействующие инстанции: «Оно», Ид (Id) – «Я», Эго (Ego) – «Сверх-Я», Супер-Эго (Super Ego), коррелирующие соответственно с бессознательной, предсознательной и сознательной системами психики человека.
Сфера «Оно», по 3. Фрейду, являет собой первичный резервуар психической энергии, в котором сконцентрированы неосознаваемые иррациональные природные влечения, импульсы и желания, направленные на реализацию принципа удовольствия: «Мы приближаемся к пониманию Оно при помощи сравнения, называя его хаосом, котлом, полным бурлящих возбуждений»[14].
В свою очередь, инстанция «Я» выступает как связующее звено между субъектом и объектом (внешним миром) и руководствуется принципом реальности. Контролируемая «Я» сфера психики защищает интересы личности в целом, сообразуя бытие человека с объективными условиями внешнего мира за счет более или менее успешного регулирования превосходящих по силе желаний «Оно».
По меткому замечанию 3. Фрейда, «отношение Я к Оно можно сравнить с отношением наездника к своей лошади. Лошадь дает энергию для движения, наездник обладает преимуществом определять цель и направление движения сильного животного»[15]. Однако отношения между «Я» и «Оно» далеко не идеальны, и «… сравнение может быть продолжено, – отмечает 3. Фрейд: Как всаднику, если он не хочет расстаться с лошадью, часто остается только вести ее туда, куда ей хочется, так и Я превращает обыкновенно волю Оно в действие, как будто бы это было его собственной волей»[16].
Наконец, третья сфера личности образована инстанцией «Сверх-Я», которая, согласно 3. Фрейду, обособилась от «Я» в ходе разрешения эдипова конфликта и представляет собой результат интериоризации (усвоения) субъектом исторически сложившихся социокультурных и морально-нравственных норм, запретов и предписаний, формируемых у личности прежде всего родителями и социальной средой.
Помимо критической функции, отмечает 3. Фрейд, «мы должны упомянуть еще одну важную функцию, которой мы наделяем это Сверх-Я. Оно является также носителем Я-идеала, с которым Я соизмеряет себя, к которому оно стремится, чье требование совершенствования оно старается выполнить»[17].
Инстанция «Сверх-Я», воплощая, по мысли 3. Фрейда, и запрет, и идеал для «Я», находится по отношению к последнему в перманентной оппозиции, выступая в роли совести и пробуждая чувство вины. «В то время как Я является преимущественно представителем внешнего мира, реальности, Сверх-Я выступает навстречу ему как поверенный внутреннего мира, или Оно»[18].
Таким образом, в психоаналитической структурной модели личности, предложенной 3. Фрейдом, «Я» как центральное интегративное основание предстает «слугой трех господ» («Оно», «Сверх-Я» и объективной действительности) и раздираемо глубинными антагонизмами‑как между безграничными желаниями индивида и ограничениями социума, так и внутренними противоречиями и непоследовательностью самих желаний и импульсов субъекта.
Вместе с тем целостность и относительная согласованность действий психических инстанций и сил достигается, по мысли 3. Фрейда, работой четырех основных принципов регуляции психической жизнедеятельности: принципа постоянства, принципа удовольствия, принципа реальности и принципа нирваны.
Принцип постоянства представляет собой тенденцию, направленную на поддержание внутрипсихического гомеостаза – относительно стабильного уровня возбуждения и устойчивости функционирования психики.
Принцип удовольствия понимается 3. Фрейдом как изначальное наследуемое стремление любого живого организма, в том числе человека, к получению наслаждения и/или как минимум избеганию страдания. В этом смысле принцип удовольствия как господствующий принцип психической деятельности, по Фрейду, тесно сопрягается с принципом нирваны.
Принцип реальности в психической жизни призван уравновешивать принцип удовольствия, приводя необузданные эгоистические желания индивида в соответствие с требованиями общества и объективной действительности. Становление данного принципа, в отличие от принципа постоянства и принципа удовольствия, не заложено биологически и происходит в процессе социализации личности.
Принцип нирваны[19] представляет собой мощную тенденцию психической жизни, направленную на ослабление и снятие внутреннего напряжения, связанного с возбуждением. В описательном плане принцип нирваны оказывается в значительной мере схожим с принципом постоянства, однако между ними существует качественное содержательное различие. Принцип нирваны характеризует не просто тенденцию к снижению внутреннего напряжения и его поддержанию на достигнутом уровне, а выражает собой глубинное стремление к окончательному покою, т. е. смерти. Эта мысль выражена 3. Фрейдом в работе 1924 г. «Экономическая проблема мазохизма»: «Принцип нирваны выражает ту же направленность, что и влечение к смерти»[20].
Бытие человека и человечества в целом, по Фрейду, представляет собой извечный конфликт фундаментальных парно-полярных противоположностей, находящихся в единстве и борьбе, – Эроса (инстинкта и влечения к жизни и созиданию) и Танатоса (инстинкта и влечения к смерти и разрушению).
В психоаналитической интерпретации Эрос выступает источником и движущей силой человеческого существования, реализуясь в форме витальной психосексуальной энергии – либидо (от лат. libido – желание, влечение, стремление). Инстинкт жизни определяется принципом удовольствия и пронизывает всю деятельность людей в непосредственной и опосредованной формах. В свою очередь, Танатос, или инстинкт смерти, в обобщенном виде представляет собой тенденцию живых организмов к возвращению в неживое состояние[21]. По мысли Фрейда, Танатос имеет тот же энергетический источник, что и Эрос, направляется принципом нирваны и ориентирован на реализацию агрессивных и деструктивных импульсов вовне или на самого себя (аутодеструкция)[22].
Из-за несоответствий в языках различия между понятиями «инстинкт» и «влечение» при переводе зачастую нивелируются. 3. Фрейд также не всегда был последователен в их разграничении, однако в целом под «инстинктом» (Instinkt) понимал наследуемые биологические побуждения организма, под «влечением» (Trieb) – внутреннее стремление, выражающее возбуждение соматического (телесного) источника энергии на психическом уровне. Таким образом, применительно к Эросу и Танатосу правомерно говорить как о влечениях, фиксирующих тенденции к самосохранению или разрушению, так и об основополагающих инстинктах, стоящих за ними.
Согласно психоаналитической интерпретации человека, принципиальным атрибутивным свойством его психики, личности и поведения является амбивалентность (от греч. amphi – вокруг, около, с обеих сторон и лат. valentia – сила) – «двойственное, противоречивое отношение субъекта к объекту, характеризующееся одновременной направленностью на один и тот же объект противоположных импульсов, установок и чувств, обладающих равной силой и объемом»[23].
Осознание имманентной противоречивости и конфликтности природы, сущности и бытия человека стало одним из «краеугольных камней» психоаналитической антропологии и философии 3. Фрейда. В психоанализе конфликт между системами и инстанциями психики (топический аспект) либо между разнонаправленными влечениями и желаниями (динамический аспект), проявляющийся в явной или скрытой форме, выступает в качестве психодинамического ядра и главного источника диалектического развития личности в норме и патологии.
Узловым моментом психосексуального развития и основой самоопределения личности в психоаналитической панораме человека является преодоление так называемого эдипова комплекса (от греч. Эдип – персонаж древнегреческой мифологии и лат. complexus – связь, сочетание) – совокупности универсальных бессознательных представлений и установок ребенка, характеризующих направленность эротического влечения на родителя противоположного пола и агрессивных импульсов – на родителя своего пола, который воспринимается как соперник.
3. Фрейд считал концепцию эдипова комплекса одним из краеугольных камней, на которых базируется психоаналитическая теория.
Более того, именно факт признания или непризнания эдипова комплекса выступает, с его точки зрения, «лакмусовой бумажкой» принятия или непринятия психоанализа как такового, ибо разрешение эдипальной ситуации квалифицируется сторонниками психоанализа как, по сути, ключевая общечеловеческая проблема, специфика разрешения которой во многом предопределяет особенности психики, личности и поведения индивида.
Однако постулируемая психоанализом универсальность эдипова комплекса еще при жизни 3. Фрейда была поставлена под сомнение научным сообществом, поскольку переживание отношений ребенка с родителями может в значительной мере корректироваться как частными особенностями ситуации, так и принадлежностью к тем или иным культурным традициям.
К примеру, в исследованиях пионера индийского психоанализа Гериндры Секхара Боза было показано, что в индийской культуре авторитет родителей не ограничивается фигурами матери и отца, а проецируется на целый пантеон мужских и женских божеств, что существенно усложняет задачу поиска непосредственных объектов антитетических влечений ребенка. В контексте, например, японской культуры и традиций специфика переживания эдипова комплекса связана с акцентированием образа матери как ключевой фигуры в психической жизни ребенка вне зависимости от его пола, поскольку именно на матери одновременно бессознательно замыкаются диаметрально противоположные сильные чувства (любовь и ненависть)[24].
Относительное постоянство и стабильность функционирования психического аппарата, по Фрейду, поддерживаются действием комплекса так называемых механизмов защиты (защитных механизмов), координируемых «Я». Защитные механизмы психики и личности представляют собой совокупность неосознаваемых психических процессов и операций, нацеленных на уменьшение избыточного напряжения и поддержание внутрипсихического гомеостаза в соответствии с принципом постоянства, который 3. Фрейд считал базисной предпосылкой психической деятельности.
В качестве основных «механизмов защиты» в работах 3. Фрейда фигурируют: вытеснение («бессознательное устранение индивидом мотивов своих действий из сферы сознания»), регрессия («переход на более примитивный уровень мышления и поведения»), перенос («процесс и результат смены объекта чувств, перемещение их на какой‑то более безопасный объект»), проекция («неосознанное перенесение, "приписывание" собственных ощущений, представлений, желаний, мыслей, влечений и зачастую "постыдных" бессознательных устремлений другим людям»), рационализация («бессознательное стремление индивида к рациональному обоснованию своих идей и поведения даже в тех случаях, когда они иррациональны»), реактивное образование («изменение неприемлемой для сознания тенденции на более приемлемую или противоположную»), фиксация поведения («тенденция "Я" к сохранению апробированных, эффективных стереотипов поведения, известное изменение которой может привести к патологическому навязчивому стремлению к повторениям») и др.[25]
Отдельного упоминания заслуживает введенное 3. Фрейдом в оборот психоанализа представление о таком защитном механизме личности, как «сублимация», под которой в общих чертах понимается не осознаваемый индивидом процесс переориентации энергии сексуального влечения на социально значимые цели. Фрейд полагал, что именно способность человека к сублимации собственных влечений, в первую очередь сексуальных как наиболее насыщенных энергетически, обеспечивает возможность прогресса человечества с ходом истории, поскольку инспирирует высшие формы социальной деятельности людей – искусство, науку, культуру[26].
Психоаналитическая культурология. Концепция личности в классическом психоанализе неразрывно связана с культурологическими идеями 3. Фрейда и его ретроспективной гипотезой об истоках морали, религии, культуры и общества.
По мысли 3. Фрейда, изначально психика и личность первобытного человека (до появления первых запретов и норм культуры) являли собой целостное гармоничное единство. Это единство, согласно Фрейду, было разрушено вследствие кровопролитного конфликта между жестоким вожаком первобытной орды, подавлявшим стремления других самцов к власти и к самкам, и его выросшими сыновьями, которые, сговорившись, убили и съели главного соперника.
Стоит заметить, что события, описанные 3. Фрейдом, необязательно должны были иметь место в реальности: в общем ключе его рассуждений осознание желания смерти отца в ходе переживания эдипова комплекса само по себе давало мощный импульс к появлению у сыновей дотоле не известного им чувства вины.
Возникшее чувство вины и страх в будущем разделить судьбу своего отца привели братьев к мысли о необходимости ограничения саморазрушительных для людей инстинктов, прежде всего кровосмесительного и каннибалистского, и созданию первых в истории человечества категорических запретов – табу[27], которые стали, по Фрейду, основой морали, культуры и ранних форм религии.
Побочным и вместе с тем закономерным следствием ограничения желаний индивида, идущих вразрез с установленными нормами морали, стал, по мысли Фрейда, раскол психики человека на контрарные бессознательную и сознательную системы.
В ходе исторического развития человечества установление запрета на убийство и инцест совпало по времени с возникновением одной из первобытных форм религии‑тотемизма[28]. Тотемизм, согласно Фрейду, представляет собой религиозно-социальную систему, совокупность сверхъестественных верований и соответствующих обрядов людей, основанных на проекции кровнородственных отношений на живую и неживую природу. Тотем в восприятии первобытного человека выступает могущественным прародителем данного племени[29], почитание которого обеспечивает защиту и благосостояние каждого члена группы.
3. Фрейд обращает внимание на примечательную особенность тотемических культов: ритуальное коллективное убийство тотема, его поедание (теофагия) с целью приобретения силы тотема и последующее оплакивание вновь и вновь воссоздают первичную картину убийства сыновьями первобытной орды своего отца, ибо память о том событии, по Фрейду, на бессознательном уровне навсегда закрепляется в памяти человечества. Тотемизм содержит в себе зачатки религиозного мировоззрения и может считаться если не первичной формой религии (как полагал, например, видный французский социолог Эмиль Дюркгейм), то как минимум идейным источником для созданных впоследствии мировых религий, поэтому исследовательский интерес к нему, безусловно, и ныне представляется оправданным.
Придерживаясь атеистических взглядов, 3. Фрейд тем не менее уделил большое внимание исследованию феномена религиозной веры и религиозных систем. Согласно его пониманию, возникновение религии имеет глубокие психологические причины и коренится в страхе и бессилии людей перед природой. Человек, по Фрейду, создает Бога по образу и подобию фигуры Отца, способного давать ребенку опору, защиту и утешение. Обратив внимание на сходство религиозных обрядов и повторяющихся, навязчивых действий невротиков, 3. Фрейд продолжает свою мысль и уподобляет религию общечеловеческому неврозу, который происходит из детских представлений об отце и противоречивого отношения к нему.
Амбивалентность отношения к Богу, по Фрейду, проявляется в истории человечества с течением времени, когда к покровительственной и защитной функциям Бога-отца добавляется также возможность и способность карать своих нерадивых «детей» за нарушение ими предписаний и норм взаимодействия между людьми. Появление данной социальной функции религии, с точки зрения 3. Фрейда, явилось попыткой людей подкрепить необходимость соблюдения первых социальных запретов и ограничений стимулом «от противного».
В целом высоко оценивая вклад религии в становление общества и культуры, Фрейд вместе с тем указывал на необходимость преодоления различного рода иллюзий и заблуждений человечества и развитие рациональных форм мировоззрения – науки и философии.
Понимая под «культурой»[30] все то, благодаря чему общество людей обособилось и возвысилось над миром животных, 3. Фрейд неоднократно обращал внимание на то, что поддержание правил цивилизованного общежития среди людей неизбежно предполагает вынужденный отказ индивидов от удовлетворения личных желаний, не вписывающихся в жесткие рамки той культурной системы, к которой они принадлежат.
Отчужденность культуры и избыточность налагаемых общественными нормами ограничений, по Фрейду, болезненно переживаются людьми, но вместе с тем являются для них трагической необходимостью, потому что только соблюдение сложившихся предписаний позволяет им идентифицировать себя с определенной культурной традицией и быть принятыми в данную культурную общность.
Платой за эту возможность зачастую выступает психическое здоровье. Так, невроз, по мнению 3. Фрейда, представляет собой не что иное, как попытку бегства от действительности, которую человек не в состоянии более принять и вместе с тем не может изменить. В той или иной мере и степени невротизированным, по Фрейду, оказывается все человечество, поскольку культура «… по большей части постоянно воссоздается благодаря тому, что отдельная личность, вступая в человеческое общество, снова жертвует удовлетворением своих влечений в пользу общества»[31].
История человечества предстает в психоаналитической версии калейдоскопом всевозрастающего насилия и принуждения. По мысли 3. Фрейда и его последователей, неизбывная конфликтность бытия личности в культуре проистекает из антисоциальности самой человеческой природы и, следовательно, не может быть нивелирована в принципе. Подытоживая свои размышления, в работе «Неудовлетворенность культурой» 1930 г. Фрейд приходит к неутешительному выводу, что, несмотря на позитивное осознание сопричастности общим духовным ценностям, которое дает своим участникам культура, ценой прогресса цивилизации в целом является рост чувства вины и неспособности людей быть счастливыми.
Вместе с тем, несмотря на критическое отношение к культуре в целом в силу ее репрессивной сущности, 3. Фрейд неоднократно подчеркивал важность поиска и сохранения универсальных ценностей и идеалов в противостоянии возрастающей общечеловеческой деструктивности. В частности, в одном из писем к А. Эйнштейну, на базе которых в 1933 г. была подготовлена совместная статья Фрейда и Эйнштейна «Почему война?», основоположник психоанализа отмечал, что «… все, что способствует культурному развитию, работает также против войны»[32].
Психоаналитическая социология. Распространив основные принципы понимания природы и сущности человека на взаимодействие индивидов в обществе, 3. Фрейд создал учение о психологии масс и функционировании разнообразных типов социальной организации людей.
Развивая идеи французских социологов Габриеля Тарда (1843–1904) и Гюстава Лебона (1841–1931), в многообразии социальных общностей 3. Фрейд выделял два опорных типа: толпу и массу.
Толпа представляет собой неорганизованное скопление людей, объединяющим фактором для которых выступает, согласно Фрейду, сходное психическое состояние. При этом индивиды, составляющие толпу, приобретают в ней качественно новые коллективные чувства и мысли, отличные от тех, которыми дотоле обладал каждый из них по отдельности.
В работе 1921 г. «Психология масс и анализ человеческого Я» 3. Фрейд отмечал, что одной из важных характеристик любой человеческой толпы является ее способность к образованию единой «психологической массы».
В отличие от толпы, массы являются организованным сообществом людей и подразделяются на: естественные (самостоятельно организующие определенный порядок из изначального хаоса) и искусственные (существование которых предполагает определенное внешнее принуждение); постоянные (например, армия) и стихийные; гомогенные (однородные) и гетерогенные (неоднородные) и
Общность людей в массе базируется, по Фрейду, на либидинозной привязанности, которую индивиды испытывают в первую очередь по отношению к вождю (или замещающей его абстрактной идее), а также друг к другу. Эта эротическая по своей сути, однако десексуализированная по своим целям привязанность позволяет преодолеть изначальную разобщенность и сплотить людей в массе. При этом любовь к вождю и иллюзия любви вождя ко всем составляющим целое индивидам выступают залогом их взаимосвязанности между собой, а следовательно, необходимым условием поддержания иерархической структуры массы.
С точки зрения 3. Фрейда, психологическая масса, по существу, схожа с первобытной ордой, в которой коллективное господствует над индивидуальным. Внутри психологической массы эмоциональная и интеллектуальная деятельность индивидов подвергается качественным изменениям за счет актуализации архаичных слоев их бессознательного и регресса к более ранним формам психической деятельности. Так, вслед за Лебоном Фрейд отмечает повышение аффективности поведения людей, усиление действия механизмов заражения и внушения, снижение уровня критичности восприятия, самостоятельности суждений и поступков, рост безответственности в силу анонимности и «растворения» индивида в массе.
Сфера «Оно», по 3. Фрейду, являет собой первичный резервуар психической энергии, в котором сконцентрированы неосознаваемые иррациональные природные влечения, импульсы и желания, направленные на реализацию принципа удовольствия: «Мы приближаемся к пониманию Оно при помощи сравнения, называя его хаосом, котлом, полным бурлящих возбуждений»[14].
В свою очередь, инстанция «Я» выступает как связующее звено между субъектом и объектом (внешним миром) и руководствуется принципом реальности. Контролируемая «Я» сфера психики защищает интересы личности в целом, сообразуя бытие человека с объективными условиями внешнего мира за счет более или менее успешного регулирования превосходящих по силе желаний «Оно».
По меткому замечанию 3. Фрейда, «отношение Я к Оно можно сравнить с отношением наездника к своей лошади. Лошадь дает энергию для движения, наездник обладает преимуществом определять цель и направление движения сильного животного»[15]. Однако отношения между «Я» и «Оно» далеко не идеальны, и «… сравнение может быть продолжено, – отмечает 3. Фрейд: Как всаднику, если он не хочет расстаться с лошадью, часто остается только вести ее туда, куда ей хочется, так и Я превращает обыкновенно волю Оно в действие, как будто бы это было его собственной волей»[16].
Наконец, третья сфера личности образована инстанцией «Сверх-Я», которая, согласно 3. Фрейду, обособилась от «Я» в ходе разрешения эдипова конфликта и представляет собой результат интериоризации (усвоения) субъектом исторически сложившихся социокультурных и морально-нравственных норм, запретов и предписаний, формируемых у личности прежде всего родителями и социальной средой.
Помимо критической функции, отмечает 3. Фрейд, «мы должны упомянуть еще одну важную функцию, которой мы наделяем это Сверх-Я. Оно является также носителем Я-идеала, с которым Я соизмеряет себя, к которому оно стремится, чье требование совершенствования оно старается выполнить»[17].
Инстанция «Сверх-Я», воплощая, по мысли 3. Фрейда, и запрет, и идеал для «Я», находится по отношению к последнему в перманентной оппозиции, выступая в роли совести и пробуждая чувство вины. «В то время как Я является преимущественно представителем внешнего мира, реальности, Сверх-Я выступает навстречу ему как поверенный внутреннего мира, или Оно»[18].
Таким образом, в психоаналитической структурной модели личности, предложенной 3. Фрейдом, «Я» как центральное интегративное основание предстает «слугой трех господ» («Оно», «Сверх-Я» и объективной действительности) и раздираемо глубинными антагонизмами‑как между безграничными желаниями индивида и ограничениями социума, так и внутренними противоречиями и непоследовательностью самих желаний и импульсов субъекта.
Вместе с тем целостность и относительная согласованность действий психических инстанций и сил достигается, по мысли 3. Фрейда, работой четырех основных принципов регуляции психической жизнедеятельности: принципа постоянства, принципа удовольствия, принципа реальности и принципа нирваны.
Принцип постоянства представляет собой тенденцию, направленную на поддержание внутрипсихического гомеостаза – относительно стабильного уровня возбуждения и устойчивости функционирования психики.
Принцип удовольствия понимается 3. Фрейдом как изначальное наследуемое стремление любого живого организма, в том числе человека, к получению наслаждения и/или как минимум избеганию страдания. В этом смысле принцип удовольствия как господствующий принцип психической деятельности, по Фрейду, тесно сопрягается с принципом нирваны.
Принцип реальности в психической жизни призван уравновешивать принцип удовольствия, приводя необузданные эгоистические желания индивида в соответствие с требованиями общества и объективной действительности. Становление данного принципа, в отличие от принципа постоянства и принципа удовольствия, не заложено биологически и происходит в процессе социализации личности.
Принцип нирваны[19] представляет собой мощную тенденцию психической жизни, направленную на ослабление и снятие внутреннего напряжения, связанного с возбуждением. В описательном плане принцип нирваны оказывается в значительной мере схожим с принципом постоянства, однако между ними существует качественное содержательное различие. Принцип нирваны характеризует не просто тенденцию к снижению внутреннего напряжения и его поддержанию на достигнутом уровне, а выражает собой глубинное стремление к окончательному покою, т. е. смерти. Эта мысль выражена 3. Фрейдом в работе 1924 г. «Экономическая проблема мазохизма»: «Принцип нирваны выражает ту же направленность, что и влечение к смерти»[20].
Бытие человека и человечества в целом, по Фрейду, представляет собой извечный конфликт фундаментальных парно-полярных противоположностей, находящихся в единстве и борьбе, – Эроса (инстинкта и влечения к жизни и созиданию) и Танатоса (инстинкта и влечения к смерти и разрушению).
В психоаналитической интерпретации Эрос выступает источником и движущей силой человеческого существования, реализуясь в форме витальной психосексуальной энергии – либидо (от лат. libido – желание, влечение, стремление). Инстинкт жизни определяется принципом удовольствия и пронизывает всю деятельность людей в непосредственной и опосредованной формах. В свою очередь, Танатос, или инстинкт смерти, в обобщенном виде представляет собой тенденцию живых организмов к возвращению в неживое состояние[21]. По мысли Фрейда, Танатос имеет тот же энергетический источник, что и Эрос, направляется принципом нирваны и ориентирован на реализацию агрессивных и деструктивных импульсов вовне или на самого себя (аутодеструкция)[22].
Из-за несоответствий в языках различия между понятиями «инстинкт» и «влечение» при переводе зачастую нивелируются. 3. Фрейд также не всегда был последователен в их разграничении, однако в целом под «инстинктом» (Instinkt) понимал наследуемые биологические побуждения организма, под «влечением» (Trieb) – внутреннее стремление, выражающее возбуждение соматического (телесного) источника энергии на психическом уровне. Таким образом, применительно к Эросу и Танатосу правомерно говорить как о влечениях, фиксирующих тенденции к самосохранению или разрушению, так и об основополагающих инстинктах, стоящих за ними.
Согласно психоаналитической интерпретации человека, принципиальным атрибутивным свойством его психики, личности и поведения является амбивалентность (от греч. amphi – вокруг, около, с обеих сторон и лат. valentia – сила) – «двойственное, противоречивое отношение субъекта к объекту, характеризующееся одновременной направленностью на один и тот же объект противоположных импульсов, установок и чувств, обладающих равной силой и объемом»[23].
Осознание имманентной противоречивости и конфликтности природы, сущности и бытия человека стало одним из «краеугольных камней» психоаналитической антропологии и философии 3. Фрейда. В психоанализе конфликт между системами и инстанциями психики (топический аспект) либо между разнонаправленными влечениями и желаниями (динамический аспект), проявляющийся в явной или скрытой форме, выступает в качестве психодинамического ядра и главного источника диалектического развития личности в норме и патологии.
Узловым моментом психосексуального развития и основой самоопределения личности в психоаналитической панораме человека является преодоление так называемого эдипова комплекса (от греч. Эдип – персонаж древнегреческой мифологии и лат. complexus – связь, сочетание) – совокупности универсальных бессознательных представлений и установок ребенка, характеризующих направленность эротического влечения на родителя противоположного пола и агрессивных импульсов – на родителя своего пола, который воспринимается как соперник.
3. Фрейд считал концепцию эдипова комплекса одним из краеугольных камней, на которых базируется психоаналитическая теория.
Более того, именно факт признания или непризнания эдипова комплекса выступает, с его точки зрения, «лакмусовой бумажкой» принятия или непринятия психоанализа как такового, ибо разрешение эдипальной ситуации квалифицируется сторонниками психоанализа как, по сути, ключевая общечеловеческая проблема, специфика разрешения которой во многом предопределяет особенности психики, личности и поведения индивида.
Однако постулируемая психоанализом универсальность эдипова комплекса еще при жизни 3. Фрейда была поставлена под сомнение научным сообществом, поскольку переживание отношений ребенка с родителями может в значительной мере корректироваться как частными особенностями ситуации, так и принадлежностью к тем или иным культурным традициям.
К примеру, в исследованиях пионера индийского психоанализа Гериндры Секхара Боза было показано, что в индийской культуре авторитет родителей не ограничивается фигурами матери и отца, а проецируется на целый пантеон мужских и женских божеств, что существенно усложняет задачу поиска непосредственных объектов антитетических влечений ребенка. В контексте, например, японской культуры и традиций специфика переживания эдипова комплекса связана с акцентированием образа матери как ключевой фигуры в психической жизни ребенка вне зависимости от его пола, поскольку именно на матери одновременно бессознательно замыкаются диаметрально противоположные сильные чувства (любовь и ненависть)[24].
Относительное постоянство и стабильность функционирования психического аппарата, по Фрейду, поддерживаются действием комплекса так называемых механизмов защиты (защитных механизмов), координируемых «Я». Защитные механизмы психики и личности представляют собой совокупность неосознаваемых психических процессов и операций, нацеленных на уменьшение избыточного напряжения и поддержание внутрипсихического гомеостаза в соответствии с принципом постоянства, который 3. Фрейд считал базисной предпосылкой психической деятельности.
В качестве основных «механизмов защиты» в работах 3. Фрейда фигурируют: вытеснение («бессознательное устранение индивидом мотивов своих действий из сферы сознания»), регрессия («переход на более примитивный уровень мышления и поведения»), перенос («процесс и результат смены объекта чувств, перемещение их на какой‑то более безопасный объект»), проекция («неосознанное перенесение, "приписывание" собственных ощущений, представлений, желаний, мыслей, влечений и зачастую "постыдных" бессознательных устремлений другим людям»), рационализация («бессознательное стремление индивида к рациональному обоснованию своих идей и поведения даже в тех случаях, когда они иррациональны»), реактивное образование («изменение неприемлемой для сознания тенденции на более приемлемую или противоположную»), фиксация поведения («тенденция "Я" к сохранению апробированных, эффективных стереотипов поведения, известное изменение которой может привести к патологическому навязчивому стремлению к повторениям») и др.[25]
Отдельного упоминания заслуживает введенное 3. Фрейдом в оборот психоанализа представление о таком защитном механизме личности, как «сублимация», под которой в общих чертах понимается не осознаваемый индивидом процесс переориентации энергии сексуального влечения на социально значимые цели. Фрейд полагал, что именно способность человека к сублимации собственных влечений, в первую очередь сексуальных как наиболее насыщенных энергетически, обеспечивает возможность прогресса человечества с ходом истории, поскольку инспирирует высшие формы социальной деятельности людей – искусство, науку, культуру[26].
Психоаналитическая культурология. Концепция личности в классическом психоанализе неразрывно связана с культурологическими идеями 3. Фрейда и его ретроспективной гипотезой об истоках морали, религии, культуры и общества.
По мысли 3. Фрейда, изначально психика и личность первобытного человека (до появления первых запретов и норм культуры) являли собой целостное гармоничное единство. Это единство, согласно Фрейду, было разрушено вследствие кровопролитного конфликта между жестоким вожаком первобытной орды, подавлявшим стремления других самцов к власти и к самкам, и его выросшими сыновьями, которые, сговорившись, убили и съели главного соперника.
Стоит заметить, что события, описанные 3. Фрейдом, необязательно должны были иметь место в реальности: в общем ключе его рассуждений осознание желания смерти отца в ходе переживания эдипова комплекса само по себе давало мощный импульс к появлению у сыновей дотоле не известного им чувства вины.
Возникшее чувство вины и страх в будущем разделить судьбу своего отца привели братьев к мысли о необходимости ограничения саморазрушительных для людей инстинктов, прежде всего кровосмесительного и каннибалистского, и созданию первых в истории человечества категорических запретов – табу[27], которые стали, по Фрейду, основой морали, культуры и ранних форм религии.
Побочным и вместе с тем закономерным следствием ограничения желаний индивида, идущих вразрез с установленными нормами морали, стал, по мысли Фрейда, раскол психики человека на контрарные бессознательную и сознательную системы.
В ходе исторического развития человечества установление запрета на убийство и инцест совпало по времени с возникновением одной из первобытных форм религии‑тотемизма[28]. Тотемизм, согласно Фрейду, представляет собой религиозно-социальную систему, совокупность сверхъестественных верований и соответствующих обрядов людей, основанных на проекции кровнородственных отношений на живую и неживую природу. Тотем в восприятии первобытного человека выступает могущественным прародителем данного племени[29], почитание которого обеспечивает защиту и благосостояние каждого члена группы.
3. Фрейд обращает внимание на примечательную особенность тотемических культов: ритуальное коллективное убийство тотема, его поедание (теофагия) с целью приобретения силы тотема и последующее оплакивание вновь и вновь воссоздают первичную картину убийства сыновьями первобытной орды своего отца, ибо память о том событии, по Фрейду, на бессознательном уровне навсегда закрепляется в памяти человечества. Тотемизм содержит в себе зачатки религиозного мировоззрения и может считаться если не первичной формой религии (как полагал, например, видный французский социолог Эмиль Дюркгейм), то как минимум идейным источником для созданных впоследствии мировых религий, поэтому исследовательский интерес к нему, безусловно, и ныне представляется оправданным.
Придерживаясь атеистических взглядов, 3. Фрейд тем не менее уделил большое внимание исследованию феномена религиозной веры и религиозных систем. Согласно его пониманию, возникновение религии имеет глубокие психологические причины и коренится в страхе и бессилии людей перед природой. Человек, по Фрейду, создает Бога по образу и подобию фигуры Отца, способного давать ребенку опору, защиту и утешение. Обратив внимание на сходство религиозных обрядов и повторяющихся, навязчивых действий невротиков, 3. Фрейд продолжает свою мысль и уподобляет религию общечеловеческому неврозу, который происходит из детских представлений об отце и противоречивого отношения к нему.
Амбивалентность отношения к Богу, по Фрейду, проявляется в истории человечества с течением времени, когда к покровительственной и защитной функциям Бога-отца добавляется также возможность и способность карать своих нерадивых «детей» за нарушение ими предписаний и норм взаимодействия между людьми. Появление данной социальной функции религии, с точки зрения 3. Фрейда, явилось попыткой людей подкрепить необходимость соблюдения первых социальных запретов и ограничений стимулом «от противного».
В целом высоко оценивая вклад религии в становление общества и культуры, Фрейд вместе с тем указывал на необходимость преодоления различного рода иллюзий и заблуждений человечества и развитие рациональных форм мировоззрения – науки и философии.
Понимая под «культурой»[30] все то, благодаря чему общество людей обособилось и возвысилось над миром животных, 3. Фрейд неоднократно обращал внимание на то, что поддержание правил цивилизованного общежития среди людей неизбежно предполагает вынужденный отказ индивидов от удовлетворения личных желаний, не вписывающихся в жесткие рамки той культурной системы, к которой они принадлежат.
Отчужденность культуры и избыточность налагаемых общественными нормами ограничений, по Фрейду, болезненно переживаются людьми, но вместе с тем являются для них трагической необходимостью, потому что только соблюдение сложившихся предписаний позволяет им идентифицировать себя с определенной культурной традицией и быть принятыми в данную культурную общность.
Платой за эту возможность зачастую выступает психическое здоровье. Так, невроз, по мнению 3. Фрейда, представляет собой не что иное, как попытку бегства от действительности, которую человек не в состоянии более принять и вместе с тем не может изменить. В той или иной мере и степени невротизированным, по Фрейду, оказывается все человечество, поскольку культура «… по большей части постоянно воссоздается благодаря тому, что отдельная личность, вступая в человеческое общество, снова жертвует удовлетворением своих влечений в пользу общества»[31].
История человечества предстает в психоаналитической версии калейдоскопом всевозрастающего насилия и принуждения. По мысли 3. Фрейда и его последователей, неизбывная конфликтность бытия личности в культуре проистекает из антисоциальности самой человеческой природы и, следовательно, не может быть нивелирована в принципе. Подытоживая свои размышления, в работе «Неудовлетворенность культурой» 1930 г. Фрейд приходит к неутешительному выводу, что, несмотря на позитивное осознание сопричастности общим духовным ценностям, которое дает своим участникам культура, ценой прогресса цивилизации в целом является рост чувства вины и неспособности людей быть счастливыми.
Вместе с тем, несмотря на критическое отношение к культуре в целом в силу ее репрессивной сущности, 3. Фрейд неоднократно подчеркивал важность поиска и сохранения универсальных ценностей и идеалов в противостоянии возрастающей общечеловеческой деструктивности. В частности, в одном из писем к А. Эйнштейну, на базе которых в 1933 г. была подготовлена совместная статья Фрейда и Эйнштейна «Почему война?», основоположник психоанализа отмечал, что «… все, что способствует культурному развитию, работает также против войны»[32].
Психоаналитическая социология. Распространив основные принципы понимания природы и сущности человека на взаимодействие индивидов в обществе, 3. Фрейд создал учение о психологии масс и функционировании разнообразных типов социальной организации людей.
Развивая идеи французских социологов Габриеля Тарда (1843–1904) и Гюстава Лебона (1841–1931), в многообразии социальных общностей 3. Фрейд выделял два опорных типа: толпу и массу.
Толпа представляет собой неорганизованное скопление людей, объединяющим фактором для которых выступает, согласно Фрейду, сходное психическое состояние. При этом индивиды, составляющие толпу, приобретают в ней качественно новые коллективные чувства и мысли, отличные от тех, которыми дотоле обладал каждый из них по отдельности.
В работе 1921 г. «Психология масс и анализ человеческого Я» 3. Фрейд отмечал, что одной из важных характеристик любой человеческой толпы является ее способность к образованию единой «психологической массы».
В отличие от толпы, массы являются организованным сообществом людей и подразделяются на: естественные (самостоятельно организующие определенный порядок из изначального хаоса) и искусственные (существование которых предполагает определенное внешнее принуждение); постоянные (например, армия) и стихийные; гомогенные (однородные) и гетерогенные (неоднородные) и
Общность людей в массе базируется, по Фрейду, на либидинозной привязанности, которую индивиды испытывают в первую очередь по отношению к вождю (или замещающей его абстрактной идее), а также друг к другу. Эта эротическая по своей сути, однако десексуализированная по своим целям привязанность позволяет преодолеть изначальную разобщенность и сплотить людей в массе. При этом любовь к вождю и иллюзия любви вождя ко всем составляющим целое индивидам выступают залогом их взаимосвязанности между собой, а следовательно, необходимым условием поддержания иерархической структуры массы.
С точки зрения 3. Фрейда, психологическая масса, по существу, схожа с первобытной ордой, в которой коллективное господствует над индивидуальным. Внутри психологической массы эмоциональная и интеллектуальная деятельность индивидов подвергается качественным изменениям за счет актуализации архаичных слоев их бессознательного и регресса к более ранним формам психической деятельности. Так, вслед за Лебоном Фрейд отмечает повышение аффективности поведения людей, усиление действия механизмов заражения и внушения, снижение уровня критичности восприятия, самостоятельности суждений и поступков, рост безответственности в силу анонимности и «растворения» индивида в массе.