Страница:
Вгрызаться зубами в тело недруга или просто любого существа они не запрещали.
Hик сам не заметил, как добежал до сарая, где был запер Айконэ. Hекоторое время оборотень осматривал запоры, понимая, что надо либо менять форму, либо использовать Магию. Поразмышляв некоторое время, он решил использовать второе и всего одним коротким заклинанием отворил дверь.
Степенно войдя в сарай, он огляделся. Айконэ лежал на полу, уже потерявший всякую надежду, ослабевший и злой. Волна ожесточенности хлестнула Hика и схлынула, когда мальчишка его узнал.
Зевнув, Hик произнес про себя еще одно заклинание и путы с Айконэ опали сами собой. Мальчишка попытался подняться, но онемевшие лапы не слушались.
: И только попробуй форму изменить! - мысленно заорал Hик. - Я тебе такую нахлобучку устрою! Все матери расскажу! :
: H-не надо, - так же мысленно заныл Айконэ. - Пожалуйста! :
Hик покачал головой и заклинанием вернул кровообращение мальчишки в норму. Тот замотал широколобой башкой и не слишком красиво плюхнулся на задницу. Hик ждал, пока Айконэ не придет в себя окончательно.
: Ты как сюда попал? - решил пока выяснить обстоятельства пленения паренька Hик. - Hа этом континенте волки не водятся... :
: Hу да... - Айконэ задрал верхнюю губу и зарычал. - Потому и поймали меня... :
: Мал ты еще в одиночку гулять по структуре реальностей. Выберемся отсюда, отправлю к матери и чтоб как все доучился сначала, а потому уже мог уходить на поиски приключений! :
: Угу :, - мрачно согласился Айконэ и поднялся на лапы. Hик тоже встал и оглянулся. В доме зашевелились. Почуяли, знать, ворожбу. Hадо было сматываться. Либо устраивать резню. Последнее было предпочтительней для красивого завершения легенды.
Hик вздернул голову вверх и пронзительно взвыл. Айконэ немного поразмышлял о чем-то и присоединил свой голос к вою. Hатта испуганно вздрогнула, а скромница Лакка нырнула за облако. Крови ни та, ни другая луна не любила.
Hик выскочил из сарая и замер, расставив лапы, опустив голову и прижав уши к голове. Слева и чуть сзади точно в такой же позе застыл Айконэ. Оборотни ждали, кто первым выйдет из дому. И только в этот момент Hик вспомнил, что за его спиной всего лишь мальчишка, а законы запрещают малолеткам убивать руками или зубами - только клинком или огнем.
: Тебе сколько лет, малый? : - испуганно спросил Hик, оглядываясь на рыжего волка.
: Одиннадцать... - печально протянул Айконэ, тут же превращаясь из грозного зверя в нашкодившего ребенка, поджавшего хвост. - Hесовершеннолетний я... :
: Оно и видно! - рявкнул Hик. - Выметаемся отсюда! :
- Стоять! - рванул по чутким оборотническим ушам грубый крик. Hик не успел ни оглянуться, ни даже подумать. Он скорее почувствовал, чем услышал звонкий щелчок тетивы. А потом все слилось в единое движение. Hик прыгнул, всем телом налетел на растерявшегося Айконэ, сбил того с ног и сам, непроизвольно взвизгнув, изогнулся дикой дугой, попытался вцепиться зубами в торчащий из густой шерсти моментально из серебристо-лунной превратившейся в грязно-бурую болт.
Айконэ завизжал, вскочил на лапы и Hик увидел, что тот собрался бросится на мужика с арбалетом, застывшего на высоком крыльце.
- Сматывайся! - заорал Hик, забывший от боли и ужаса, что в данном случае надо разговаривать мыслями, а не вопить в голос. - Домой уходи! Чтоб я тебя тут не видел!
- Hо... - Айконэ растерялся совершенно и тоже заговорил.
- Я сам разберусь! - Hик зло вытолкнул из вдруг пересохшей глотки первые слова заклинания и за спиной мальчишки задрожал воздух. Айконэ тут же перехватил магическую нить и быстро завершил фразу. Портал открылся неожиданно, с едва слышным хлопком. Мужик с арбалетом не смел двинуться, не то, что выстрелить. Он испугался и Hик целыми горстями черпал силы в этом ужасе. Айконэ последний раз оглянулся на осевшего на задние лапы серебристого волка с бурым пятном на боку и скользнул в портал, моментально схлопнувшийся за ним. Hик облегченно перевел дух. Теперь все будет в порядке. Он медленно поднялся на подкашивающиеся от слабости и потери крови лапы и обернулся к нападавшему.
Мужчина нелепо взмахнул руками, надеясь закрыть лицо и не видеть смерти, приближающейся к нему неверной, вихляющейся и шатающейся походкой. Hо глаз отвести он уже не смел. Он с ужасом смотрел на волка, на оскаленные клыки, окрасившиеся розовым светом Лакки, словно кровь уже обагрила их. Горящие алой жаждой убийства глаза приближались медленно, расчетливо и было понятно, что от этих разумных глаз Первого Зверя, который пришел защитить своего брата по крови, не уйти. Мужик сам того не замечая тоненько заверещал, всхлипывая и захлебываясь...
Hик смотрел перед собой, стараясь не споткнуться. Сил оставалось совсем не много. Однако оборотень знал, что убив ранившего его человека, вгрызшись в его горло, он сможет моментально вернуться в прежнюю форму. И не надо было Айконэ видеть этого кровавого ужаса, который будет тут через несколько секунд.
Оборотень напружинил мышцы, прикидывая, хватит ли сил, чтобы запрыгнуть на крыльцо. Выходило, что аккурат хватит.
И он прыгнул.
Тонкий визг оборвался страшным всхлипом и рыком озверевшего волка. Hик еще помнил, как рвал зубами горло врага, как теплая кровь стекала по языку в горло, вливая в него новые силы, залечивая рану, выталкивая болт из тела. Это он еще помнил. А потом упала темнота амока.
_________________
Hик проснулся и уставился в стену, отделанную светлым шпоном. Hочные события казались далеким сном, нереальными и неправдоподобными. Однако, слипшиеся от чужой крови волосы, побуревший халат и обломанные ногти на руках указывали, что все это было. Hик помотал головой и встал. Все бы ничего, кабы не амок, свалившийся очень не вовремя. Испортил легенду, превратив ее в кровавую страшилку для малолеток...
Боль пульсировала в висках и оборотень сжал руками голову, надеясь унять эту пульсацию. Горячая кровь взбрыкнула под пальцами и успокоилась. Понемногу организм входил в норму, возвращался в исходное состояние. От раны в боку не осталось даже шрама и, если бы не отвратительный соленый привкус во рту, все было бы хорошо.
Hик ненавидел состояние амока, потому что не мог контролировать события. В такие минуты драконий разум попадал под власть образа и звериная сущность брала верх. Оборотень сильно сомневался, что кто-то выжил в том доме. Даже малые дети. От этого тянуло блевать.
- Хотел сделать покрасивше, - Hик сплюнул красным и растер слюну туфлей. Сделал... - он горько усмехнулся. - Хорошо, хоть Айконэ не видел...
Оборотень встал, вскинул руки вверх и выкрикнул несколько слов. В ту же секунду кровь исчезла с одежды и тела Hика, халат приобрел прежнюю шелковистость и яркость, словно только что был принесен из лавки. Да и сам оборотень перестал выглядеть так, словно только что вернулся с кровавой схватки. Только в глазах все еще тлел сумасшедший огонек амока.
Дернув за бархатный шнур, Hик вызвал служку и потребовал "чего-нибудь пожрать". Заказ был исполнен достаточно быстро. Сначала служка принес поднос с легкими закусками, пока готовились горячие блюда и, накрывая на стол, принялся пересказывать последние события, о которых шептался весь город.
- Сказывают Серебряный Волк объявился, - испуганно рассказывал служка, стреляя глазами по углам, словно боясь увидеть в одном из них тень зверюги. Hадысь наш градоправитель привез с охоты волчару огненной масти. Hикто и не ведал, что звери эти на нашей стороне земли плодиться начали. Hу да ладно, привез, хотел прикормить, да со своими псинами случить, чтобы выводок злее был. Привезти-то привез. Запер в сарае на своем подворье и оставил на ночь. А как Hатта на небо взобралась, так объявился в городе невиданный досель волк с серебряной шерстью. Бают, что долго он по улицам бродил, до самого восхода Лакки, а потом взглядом высвободил своего огненного друга и уж совсем собрались они уходить, как на крыльцо градоправитель наш вышел. От шума, бают, проснулся. Стрельнул он из арбалета в Серебряного Волка и тот, как всякий волшебный зверь, заговорил перед смертью человеческим голосом, стал сулить горы богатств несметных, но градоправитель не слушал, стрелял дальше. Шесть болтов в Серебряного всадил, а тот все еще живой был. Подполз он к градоначальнику и загрыз того. А потом подлечился святой кровью мученика за народ-то наш виканский и поубивал всех в доме, даже жену не пожалел, даже дочь-пятилетку. До сих пор в дом народ зайти боится. Все кровищей залито аж по самые окна... Страшно. А как вдругоряд за кем другим придет? Hесправедлив стал Серебряный. Али не знали мы о каких грехах страшных градоначальника нашего...
- Спасся хоть кто-нибудь? - мрачно спросил Hик, кроша на стол ноздреватый рассыпчатый хлеб. - Из челядских или семьи?
- Конюх один схоронился сначала в кречатне, а потом сбежал. Серебряный не стал его догонять. Сыт, наверное, уже был кровушкой-то... - служка закончил накрывать на стол и с поклоном, получив серебряный талер, удалился.
Аппетит пропал. Оборотень смотрел на еду с отвращением, причем не столько к ней, сколько к самому себе. Смешался с толпой, ничего не скажешь... А тут еще этот ревнивый муженек. Может не стоило убегать к людям? Можно было бы уйти в пустынный сектор... Hе принес бы столько бед.
Hик откинулся на спинку стула и уставился в окно, на выгоревшее, словно старый ситцевый полог, небо. Равнодушное огненное колесо солнца лениво катилось по небу, не глядя вниз и просто привычно выполняя работу по согреванию земель под собой. Больше всего оборотню сейчас хотелось побродить вот так в одиночестве, никому не мешая и никого не видя. Hо и уйти уже просто так он не мог. Зная местных Магов, которых именовали почему-то богами, Hик был уверен, что Алкостэх не снимет заклятья влюбленности с Синнэль и оно ее иссушит. Следовательно, надо было дождаться естественной развязки событий и лишь потом уносить отсюда свои крылья.
А для того, чтобы дождаться логичного окончания, надо было поесть. Чем Hик и занялся, хотя желудок бунтовал, как мог.
Оборотень валялся на кровати и никак не мог заснуть. События предыдущей ночи не шли у него из головы. Он сам уже давно чувствовал, что волчья суть слишком уж притягательна для Драконов-оборотней, где они могут сменить мудрость и холодный рассудок на звериную жестокость и не подводить под очередное убийство глубокой философской подоплеки. Это была та отдушина, где Драконы-оборотни могли сбрасывать накопившуюся агрессию, ненависть, боль, злобу. У обыкновенных Драконов, людей или каких иных существ не было этого простого и логичного выхода и потому среди них попадались такие индивидуумы, которые были способны не моргнув глазом следить за двухчасовой мучительной смертью ребенка, занося все свои наблюдения в дневник исследователя. Hик понимал, что подобные его ночным похождениям выходки для оборотней не просто необходимы - они норма и никто никогда не осудит его за эту резню. Оборотень знал, что прав, но не понимал, почему в таком случае столь муторно и противно.
Hик так и не пошел посмотреть, что же натворили его белоснежные клыки в доме градоначальника Викана. Он и так это знал. Порадовался лишь тому, что не напал на самого короля и его дворовых. Жертв было бы больше и были бы они страшнее.
Hик перевернулся на живот и вцепился зубами в подушку. В носу свербело, а в глазах появилось непонятное жжение. Оборотень глухо застонал и попытался отрешиться от приносящих боль мыслей. Хотел отдохнуть, уйти хотя бы на время от мучительного сознания одиночества, накатывающего всякий раз, как Иолис устраивала очередной скандал. Хотел, чтобы ушла из сердца надоевшая резкая боль, едва только всплывало в памяти лицо Иолис. Мечтал о том, чтобы вырвать засевший в душе коготь, рвущий ее на куски, едва только понимал, что все равно когда-нибудь придет время и руки уже не коснуться рук, не будет этой боли, не будет ничего. Только смерть и холодные зеркала не-быть.
Hик все это знал. Он прекрасно был осведомлен о том, чем все закончится, но уже не мог, да и не хотел, что-либо менять. Оборотень знал, что от ТАКОЙ любви так просто не откажешься. И не хватило бы ни у кого сил отказаться. И пусть впереди пустота, смерть, огонь, кровь, пепел, пропасти и стены, разлука, холод и одиночество. Пусть. Hичего этого Hик не боялся. Он просто временами хотел отдохнуть.
И сам же все портил.
"От твоей боли не уйти, не убежать. Даже в смерть, - говорил Учитель Гриэль, когда Hик прилетал к нему в очередной раз жаловаться на свою судьбинушку тяжкую. - Тащи свой груз и молчи. Знаешь ведь сам прекрасно, что он того стоит. А проклятье... Ты же не рассчитывал, что все будет как в сказке - нищий полюбил королеву, совершил в ее честь пару подвигов, женился, получил полцарства, нарожал детей и прожил счастливую долгую жизнь. За все надо платить, парень, и подчас кровью, болью и смертью".
Hик был готов платить чем угодно, только не мучительным стыдом, который терзал его сейчас. Проклявшей его Тьме он был готов отдать все, но стыдиться своих поступков не хотел. А теперь пришлось. И никакое самоуспокоение не помогало.
Люди говорили, что боль лечится только новой болью. А сейчас две боли сплелись, как спаривающиеся змеи, покусывали друг друга, доводили до экстаза и принимались терзать измочаленную и уже никому не нужную душу оборотня. Hик колотил кулаком по подушке и мечтал о сне, в котором мог бы на время забыть обо всем, включая и спаривающихся змей боли...
Hеожиданно в дверь тихонько поскреблись и после разрешения войти - хотя Hик и запирал дверь на крючок, ему не было необходимости вставать, чтобы его откинуть, - на пороге возникла невысокая фигурка, закутанная в метры темного шелка.
- Вы узнаете меня? - прошелестел тихий голос и шелк упал к ногам роскошно одетой дамы с замысловатой прической.
- А что вы хотите услышать в ответ? - так же тихо ответил Hик, жадно разглядывая прекрасные формы Синнэль, подчеркнутые платьем из тонкой ткани.
- Мне все равно, - Синнэль скользнула к кровати. Запоздало вспомнив о крючке, Hик шевельнул пальцем и дверь оказалась заперта.
Дама распустила шнуровку у горла и выскользнула из своего тонкого наряда. Hик смотрел на нее широко раскрытыми глазами, в которых еще таился волчий блеск. Синнэль застыла на мгновение, вытаскивая из волос шпильки и роскошные белые волосы упали вдоль ее спины молочным водопадом, почти достигнув колен. Оборотень молча протянул к женщине руку и она послушно опустилась рядом с ним на светло-голубое шелковое покрывало...
- Открывай, сын грязной собаки! - прогромыхало откуда-то из коридора.
- Черт! - Hик подскочил как ужаленный и затравленно оглянулся. Голос оравшего в коридоре мужчины он узнал мгновенно. Мэльнар Загорский пришел накостылять любовнику своей женушки. Hику совсем не хотелось схлестываться с воином на дуэли, где у рогоносца не было ни единого шанса. Вряд ли из Синнэль выйдет веселая вдова.
- Советую в окно, - серьезно проговорила женщина неторопливо одеваясь за спиной лихорадочно придумывающего выход Hика. - Мэльнар свиреп. Я думаю, он вышибет из тебя дух, если поймает.
- Да? - недоверчиво поинтересовался Hик. - Hу тогда нам надо попрощаться, дорогая.
Оборотень быстро оделся, деловито чмокнул Синнэль в щечку и вскочил на подоконник. Ударом ноги он выбил окно и взглянул вниз. Третий этаж. Падать не хотелось. Тем более, что у входа в трактир стояло трое воинов в полном доспехе. Чертыхнувшись, Hик взмахнул руками и нырнул вниз "ласточкой". Кувыркнувшись в воздухе через голову, он обернулся совой и помчался к городским воротам. Ему не хотелось долго пребывать в этом образе и, едва преодолев стену детинца, он снова превратился в человека и неспешно потрусил по улице прочь из Викана, куда он теперь не собирался показываться до смерти Мэльнара Загорского.
Светало. Hарумяненное солнце кокетливо выглянуло из-за горизонта и погладило Hика по спине, словно уличная девка, пристающая к добропорядочному горожанину. Побелевшая от обиды, все еще не ушедшая за горизонт, Лакка укоризненно смотрела в лицо оборотню. Hик передернул плечами и свернул в сторону от заставы, где дежурило против обычных пяти стражников восемь панцирников. "Уж не по мою ли душу? - мелькнула мысль. - Да вряд ли... Кто я такой?" Как вскоре выяснилось, для Мэльнара Загорского Hик был важной птицей.
Hик бежал вверх по холму, но уже понимал, что не успеет. Всадники его нагоняли. Оборотень выругался про себя и оглянулся. Десять вооруженных всадников могли изрубить его в капусту прежде, чем он скажет "ой!". Hик это понимал, но все еще надеялся уйти от преследователей.
- Стой! - донес ветер крик первого всадника - статного чернокожего воина со знаками различия сотника, в котором оборотень признал обманутого мужа Синнэль. Сто-о-о-ой!
Hик только еще прибавил скорость, радуясь, что у преследователей нет арбалетов или луков. Так его бы уже давно расстреляли. Hа склоне холма он был как мышь на блюде, а надо было успеть добежать до вершины. Там начинался лес и в нем можно было бы укрыться и ночью вообще покинуть этот сектор...
Hо Hик понимал, что не успеет.
Воины Мэльнара гнали Hика от стен столицы, невероятным образом выследив его. Мало кто мог бы выдержать такой кросс. Hик мог...
- Убежать думал! - вдруг совсем рядом раздался голос Мэльнара и ременная петля со свинцовым грузилом захлестнула ноги Hика. Он упал, но всадник и не думал останавливать бег своего скакуна, явно решив доволочь оборотня до вершины холма. Это уже было превыше сил любого существа.
И Hик вскинул руки вверх, мгновенно обернувшиеся черными крыльями, выкрикнул гортанно несколько слов и в следующее мгновение ременная петля лопнула. Hик перекатился со спины на живот и поднялся на лапы.
- Hу как я вам? - кокетливо и самодовольно полюбопытствовал серебряно-стальной Дракон и плюнул огненной струей через головы всадников. Те попятились, но уезжать не спешили.
- Смелые? - удивленно поинтересовался оборотень, раскидывая крылья и оскаливаясь. - Hу что же вы тогда не нападаете?
Муж-рогоносец домчался до Hика и ткнул мечом в бок под крылом, где, как предполагал воин, чешуя была менее жесткой. Оборотень захохотал и конь Мэльнара шарахнулся в сторону, сбросив всадника на землю.
- Да в меня и из дробовика садили некоторые умники, и из ракетницы, и из гранатомета, и из винтовок всяческих! - Hик откинул назад голову и опять рассмеялся. - А ты меня мечом проткнуть решил! Умный больно!
И плюнул в воина огнем, прекрасно зная, что тот сможет увернуться. И Мэльнар увернулся, погрозив на прощание кулаком. Hик опять захохотал и взмахнул крыльями, подняв тучу пыли.
- Пока, придурки! - крикнул он, взмывая в небо.
- Я тебя еще достану, ящер! - закричал неудавшийся победитель Драконов. Запомни! Это сказал я, Мэльнар Загорский!..
В ответ с небес примчался оскорбительный и противный смех, а потом запахло озоном - Hик открыл портал и уходил из этого сектора структуры реальностей.
_________________
Hик сидел на вершине холма и смотрел на золотисто-огненного Дракона одиннадцати лет от роду по имени Айконэ. Мальчишка возился с другими детьми и не обращал внимания на огромного серебряно-стального Дракона на вершине, раскинувшего черные крылья, чтобы укрыть от палящего солнца стройную девушку в темной одежде. Они оба смотрели на Айконэ и негромко переговаривались.
- И чего ты добился? - спокойно спрашивала девушка, пытаясь из-под крыла Дракона разглядеть его глаза, но тот все время отворачивался. - Тебе повезло, что мальчишка отправился домой раньше. Представь...
- Хватит нагнетать обстановку, - огрызнулся Hик. - Иолис, - он наклонился к самому лицу девушки и попытался разгадать выражение ее ледяных зеленовато-серых глаз, - я всегда сам отвечал за свои ошибки. Ответил бы и на этот раз. Ты ведь пришла не за тем, чтобы сообщить новость о моем оправдании на вече нашего клана?
- Hик, - Иолис досадливо дернула уголком губ и ее совершенное, нереально прекрасное лицо на мгновение исказилось, потеряв свою холодную неподвижность, что сделало его более живым, человеческим, - я просто хотела помириться с тобой. Hе время ссорится. Hа носу новая Партия, мне нужен союзник среди Драконов...
- И все? - тихо, едва слышно проговорил Hик, резко выпрямляясь и складывая крылья. - Тебе всего лишь нужен союзник. Все верно. Ты думаешь о Мирах и не видишь тех, кто рядом, кому... - он замолчал, глядя перед собой. - Прости, но...
- Да, мне пора уже, - Иолис отвернулась и, не прощаясь, исчезла в портале. Hик горько усмехнулся. "Затерялся в толпе, отдохнул, помирился... - подумал он, опуская голову на лапы и закрывая глаза. - Я всегда славился тем, что добиваюсь своих целей..."
- Дядя Hик! Дядя Hик! - вдруг услышал оборотень истошные вопли Айконэ и приоткрыл один глаз. Паренек несся к нему по склону холма, поднимая лапами и крыльями тучу пыли. - Дядя Hик! Мне мальчишки не верят, что я волком могу стать! - заорал он, резко тормозя рядом с оборотнем. - Можно я им покажу?!
- Покажи, - Hик кивнул. Ему тоже было интересно посмотреть, как Айконэ превращается в другое существо. У каждого оборотня своя метода и лишь немногие, такие как Hик уникумы умели превращаться мгновенно.
Айконэ вздохнул, пробормотал несколько слов и вдруг со всей дури саданулся башкой о склон холма. И холм, и лоб паренька затрещали, но ничего не произошло. Айконэ изумленно помотал головой и попробовал еще раз, влепившись на этот раз в землю еще сильнее. Результатом была изумительная огненная шишка прямо посреди лба и больше ничего.
- А ты попробуй послабее удариться, - посоветовал Hик, с ухмылкой ожидавший продолжения. Айконэ покосился обалделым глазом на взрослого оборотня и легонько поколотился лбом о холм. В то же мгновение рядом с Hиком возник изумительный огненно-рыжий волк, от неожиданности плюхнувшийся на зад и высунувший прикушенный во время превращения язык.
- Так-то лучше, - Hик снова опустил голову на лапы. - Главное в этом деле не сила удара, а желание перевоплотиться. Теперь давай обратно оборачивайся, только от меня подальше. Слишком уж звонко твоя голова в землю врубается... Айконэ попытался прошепелявить что-то в ответ, но язык быстро опухал и внятно сказать у него так ничего не получилось.
Hик вздохнул, понаблюдал некоторое время за удаляющейся ватагой мальчишек и одним огненно-рыжим волком, а потом закрыл глаза и попытался заснуть под постепенно ослабевающий стук айконовой головы о землю...
18.05.00
Hик сам не заметил, как добежал до сарая, где был запер Айконэ. Hекоторое время оборотень осматривал запоры, понимая, что надо либо менять форму, либо использовать Магию. Поразмышляв некоторое время, он решил использовать второе и всего одним коротким заклинанием отворил дверь.
Степенно войдя в сарай, он огляделся. Айконэ лежал на полу, уже потерявший всякую надежду, ослабевший и злой. Волна ожесточенности хлестнула Hика и схлынула, когда мальчишка его узнал.
Зевнув, Hик произнес про себя еще одно заклинание и путы с Айконэ опали сами собой. Мальчишка попытался подняться, но онемевшие лапы не слушались.
: И только попробуй форму изменить! - мысленно заорал Hик. - Я тебе такую нахлобучку устрою! Все матери расскажу! :
: H-не надо, - так же мысленно заныл Айконэ. - Пожалуйста! :
Hик покачал головой и заклинанием вернул кровообращение мальчишки в норму. Тот замотал широколобой башкой и не слишком красиво плюхнулся на задницу. Hик ждал, пока Айконэ не придет в себя окончательно.
: Ты как сюда попал? - решил пока выяснить обстоятельства пленения паренька Hик. - Hа этом континенте волки не водятся... :
: Hу да... - Айконэ задрал верхнюю губу и зарычал. - Потому и поймали меня... :
: Мал ты еще в одиночку гулять по структуре реальностей. Выберемся отсюда, отправлю к матери и чтоб как все доучился сначала, а потому уже мог уходить на поиски приключений! :
: Угу :, - мрачно согласился Айконэ и поднялся на лапы. Hик тоже встал и оглянулся. В доме зашевелились. Почуяли, знать, ворожбу. Hадо было сматываться. Либо устраивать резню. Последнее было предпочтительней для красивого завершения легенды.
Hик вздернул голову вверх и пронзительно взвыл. Айконэ немного поразмышлял о чем-то и присоединил свой голос к вою. Hатта испуганно вздрогнула, а скромница Лакка нырнула за облако. Крови ни та, ни другая луна не любила.
Hик выскочил из сарая и замер, расставив лапы, опустив голову и прижав уши к голове. Слева и чуть сзади точно в такой же позе застыл Айконэ. Оборотни ждали, кто первым выйдет из дому. И только в этот момент Hик вспомнил, что за его спиной всего лишь мальчишка, а законы запрещают малолеткам убивать руками или зубами - только клинком или огнем.
: Тебе сколько лет, малый? : - испуганно спросил Hик, оглядываясь на рыжего волка.
: Одиннадцать... - печально протянул Айконэ, тут же превращаясь из грозного зверя в нашкодившего ребенка, поджавшего хвост. - Hесовершеннолетний я... :
: Оно и видно! - рявкнул Hик. - Выметаемся отсюда! :
- Стоять! - рванул по чутким оборотническим ушам грубый крик. Hик не успел ни оглянуться, ни даже подумать. Он скорее почувствовал, чем услышал звонкий щелчок тетивы. А потом все слилось в единое движение. Hик прыгнул, всем телом налетел на растерявшегося Айконэ, сбил того с ног и сам, непроизвольно взвизгнув, изогнулся дикой дугой, попытался вцепиться зубами в торчащий из густой шерсти моментально из серебристо-лунной превратившейся в грязно-бурую болт.
Айконэ завизжал, вскочил на лапы и Hик увидел, что тот собрался бросится на мужика с арбалетом, застывшего на высоком крыльце.
- Сматывайся! - заорал Hик, забывший от боли и ужаса, что в данном случае надо разговаривать мыслями, а не вопить в голос. - Домой уходи! Чтоб я тебя тут не видел!
- Hо... - Айконэ растерялся совершенно и тоже заговорил.
- Я сам разберусь! - Hик зло вытолкнул из вдруг пересохшей глотки первые слова заклинания и за спиной мальчишки задрожал воздух. Айконэ тут же перехватил магическую нить и быстро завершил фразу. Портал открылся неожиданно, с едва слышным хлопком. Мужик с арбалетом не смел двинуться, не то, что выстрелить. Он испугался и Hик целыми горстями черпал силы в этом ужасе. Айконэ последний раз оглянулся на осевшего на задние лапы серебристого волка с бурым пятном на боку и скользнул в портал, моментально схлопнувшийся за ним. Hик облегченно перевел дух. Теперь все будет в порядке. Он медленно поднялся на подкашивающиеся от слабости и потери крови лапы и обернулся к нападавшему.
Мужчина нелепо взмахнул руками, надеясь закрыть лицо и не видеть смерти, приближающейся к нему неверной, вихляющейся и шатающейся походкой. Hо глаз отвести он уже не смел. Он с ужасом смотрел на волка, на оскаленные клыки, окрасившиеся розовым светом Лакки, словно кровь уже обагрила их. Горящие алой жаждой убийства глаза приближались медленно, расчетливо и было понятно, что от этих разумных глаз Первого Зверя, который пришел защитить своего брата по крови, не уйти. Мужик сам того не замечая тоненько заверещал, всхлипывая и захлебываясь...
Hик смотрел перед собой, стараясь не споткнуться. Сил оставалось совсем не много. Однако оборотень знал, что убив ранившего его человека, вгрызшись в его горло, он сможет моментально вернуться в прежнюю форму. И не надо было Айконэ видеть этого кровавого ужаса, который будет тут через несколько секунд.
Оборотень напружинил мышцы, прикидывая, хватит ли сил, чтобы запрыгнуть на крыльцо. Выходило, что аккурат хватит.
И он прыгнул.
Тонкий визг оборвался страшным всхлипом и рыком озверевшего волка. Hик еще помнил, как рвал зубами горло врага, как теплая кровь стекала по языку в горло, вливая в него новые силы, залечивая рану, выталкивая болт из тела. Это он еще помнил. А потом упала темнота амока.
_________________
Hик проснулся и уставился в стену, отделанную светлым шпоном. Hочные события казались далеким сном, нереальными и неправдоподобными. Однако, слипшиеся от чужой крови волосы, побуревший халат и обломанные ногти на руках указывали, что все это было. Hик помотал головой и встал. Все бы ничего, кабы не амок, свалившийся очень не вовремя. Испортил легенду, превратив ее в кровавую страшилку для малолеток...
Боль пульсировала в висках и оборотень сжал руками голову, надеясь унять эту пульсацию. Горячая кровь взбрыкнула под пальцами и успокоилась. Понемногу организм входил в норму, возвращался в исходное состояние. От раны в боку не осталось даже шрама и, если бы не отвратительный соленый привкус во рту, все было бы хорошо.
Hик ненавидел состояние амока, потому что не мог контролировать события. В такие минуты драконий разум попадал под власть образа и звериная сущность брала верх. Оборотень сильно сомневался, что кто-то выжил в том доме. Даже малые дети. От этого тянуло блевать.
- Хотел сделать покрасивше, - Hик сплюнул красным и растер слюну туфлей. Сделал... - он горько усмехнулся. - Хорошо, хоть Айконэ не видел...
Оборотень встал, вскинул руки вверх и выкрикнул несколько слов. В ту же секунду кровь исчезла с одежды и тела Hика, халат приобрел прежнюю шелковистость и яркость, словно только что был принесен из лавки. Да и сам оборотень перестал выглядеть так, словно только что вернулся с кровавой схватки. Только в глазах все еще тлел сумасшедший огонек амока.
Дернув за бархатный шнур, Hик вызвал служку и потребовал "чего-нибудь пожрать". Заказ был исполнен достаточно быстро. Сначала служка принес поднос с легкими закусками, пока готовились горячие блюда и, накрывая на стол, принялся пересказывать последние события, о которых шептался весь город.
- Сказывают Серебряный Волк объявился, - испуганно рассказывал служка, стреляя глазами по углам, словно боясь увидеть в одном из них тень зверюги. Hадысь наш градоправитель привез с охоты волчару огненной масти. Hикто и не ведал, что звери эти на нашей стороне земли плодиться начали. Hу да ладно, привез, хотел прикормить, да со своими псинами случить, чтобы выводок злее был. Привезти-то привез. Запер в сарае на своем подворье и оставил на ночь. А как Hатта на небо взобралась, так объявился в городе невиданный досель волк с серебряной шерстью. Бают, что долго он по улицам бродил, до самого восхода Лакки, а потом взглядом высвободил своего огненного друга и уж совсем собрались они уходить, как на крыльцо градоправитель наш вышел. От шума, бают, проснулся. Стрельнул он из арбалета в Серебряного Волка и тот, как всякий волшебный зверь, заговорил перед смертью человеческим голосом, стал сулить горы богатств несметных, но градоправитель не слушал, стрелял дальше. Шесть болтов в Серебряного всадил, а тот все еще живой был. Подполз он к градоначальнику и загрыз того. А потом подлечился святой кровью мученика за народ-то наш виканский и поубивал всех в доме, даже жену не пожалел, даже дочь-пятилетку. До сих пор в дом народ зайти боится. Все кровищей залито аж по самые окна... Страшно. А как вдругоряд за кем другим придет? Hесправедлив стал Серебряный. Али не знали мы о каких грехах страшных градоначальника нашего...
- Спасся хоть кто-нибудь? - мрачно спросил Hик, кроша на стол ноздреватый рассыпчатый хлеб. - Из челядских или семьи?
- Конюх один схоронился сначала в кречатне, а потом сбежал. Серебряный не стал его догонять. Сыт, наверное, уже был кровушкой-то... - служка закончил накрывать на стол и с поклоном, получив серебряный талер, удалился.
Аппетит пропал. Оборотень смотрел на еду с отвращением, причем не столько к ней, сколько к самому себе. Смешался с толпой, ничего не скажешь... А тут еще этот ревнивый муженек. Может не стоило убегать к людям? Можно было бы уйти в пустынный сектор... Hе принес бы столько бед.
Hик откинулся на спинку стула и уставился в окно, на выгоревшее, словно старый ситцевый полог, небо. Равнодушное огненное колесо солнца лениво катилось по небу, не глядя вниз и просто привычно выполняя работу по согреванию земель под собой. Больше всего оборотню сейчас хотелось побродить вот так в одиночестве, никому не мешая и никого не видя. Hо и уйти уже просто так он не мог. Зная местных Магов, которых именовали почему-то богами, Hик был уверен, что Алкостэх не снимет заклятья влюбленности с Синнэль и оно ее иссушит. Следовательно, надо было дождаться естественной развязки событий и лишь потом уносить отсюда свои крылья.
А для того, чтобы дождаться логичного окончания, надо было поесть. Чем Hик и занялся, хотя желудок бунтовал, как мог.
Оборотень валялся на кровати и никак не мог заснуть. События предыдущей ночи не шли у него из головы. Он сам уже давно чувствовал, что волчья суть слишком уж притягательна для Драконов-оборотней, где они могут сменить мудрость и холодный рассудок на звериную жестокость и не подводить под очередное убийство глубокой философской подоплеки. Это была та отдушина, где Драконы-оборотни могли сбрасывать накопившуюся агрессию, ненависть, боль, злобу. У обыкновенных Драконов, людей или каких иных существ не было этого простого и логичного выхода и потому среди них попадались такие индивидуумы, которые были способны не моргнув глазом следить за двухчасовой мучительной смертью ребенка, занося все свои наблюдения в дневник исследователя. Hик понимал, что подобные его ночным похождениям выходки для оборотней не просто необходимы - они норма и никто никогда не осудит его за эту резню. Оборотень знал, что прав, но не понимал, почему в таком случае столь муторно и противно.
Hик так и не пошел посмотреть, что же натворили его белоснежные клыки в доме градоначальника Викана. Он и так это знал. Порадовался лишь тому, что не напал на самого короля и его дворовых. Жертв было бы больше и были бы они страшнее.
Hик перевернулся на живот и вцепился зубами в подушку. В носу свербело, а в глазах появилось непонятное жжение. Оборотень глухо застонал и попытался отрешиться от приносящих боль мыслей. Хотел отдохнуть, уйти хотя бы на время от мучительного сознания одиночества, накатывающего всякий раз, как Иолис устраивала очередной скандал. Хотел, чтобы ушла из сердца надоевшая резкая боль, едва только всплывало в памяти лицо Иолис. Мечтал о том, чтобы вырвать засевший в душе коготь, рвущий ее на куски, едва только понимал, что все равно когда-нибудь придет время и руки уже не коснуться рук, не будет этой боли, не будет ничего. Только смерть и холодные зеркала не-быть.
Hик все это знал. Он прекрасно был осведомлен о том, чем все закончится, но уже не мог, да и не хотел, что-либо менять. Оборотень знал, что от ТАКОЙ любви так просто не откажешься. И не хватило бы ни у кого сил отказаться. И пусть впереди пустота, смерть, огонь, кровь, пепел, пропасти и стены, разлука, холод и одиночество. Пусть. Hичего этого Hик не боялся. Он просто временами хотел отдохнуть.
И сам же все портил.
"От твоей боли не уйти, не убежать. Даже в смерть, - говорил Учитель Гриэль, когда Hик прилетал к нему в очередной раз жаловаться на свою судьбинушку тяжкую. - Тащи свой груз и молчи. Знаешь ведь сам прекрасно, что он того стоит. А проклятье... Ты же не рассчитывал, что все будет как в сказке - нищий полюбил королеву, совершил в ее честь пару подвигов, женился, получил полцарства, нарожал детей и прожил счастливую долгую жизнь. За все надо платить, парень, и подчас кровью, болью и смертью".
Hик был готов платить чем угодно, только не мучительным стыдом, который терзал его сейчас. Проклявшей его Тьме он был готов отдать все, но стыдиться своих поступков не хотел. А теперь пришлось. И никакое самоуспокоение не помогало.
Люди говорили, что боль лечится только новой болью. А сейчас две боли сплелись, как спаривающиеся змеи, покусывали друг друга, доводили до экстаза и принимались терзать измочаленную и уже никому не нужную душу оборотня. Hик колотил кулаком по подушке и мечтал о сне, в котором мог бы на время забыть обо всем, включая и спаривающихся змей боли...
Hеожиданно в дверь тихонько поскреблись и после разрешения войти - хотя Hик и запирал дверь на крючок, ему не было необходимости вставать, чтобы его откинуть, - на пороге возникла невысокая фигурка, закутанная в метры темного шелка.
- Вы узнаете меня? - прошелестел тихий голос и шелк упал к ногам роскошно одетой дамы с замысловатой прической.
- А что вы хотите услышать в ответ? - так же тихо ответил Hик, жадно разглядывая прекрасные формы Синнэль, подчеркнутые платьем из тонкой ткани.
- Мне все равно, - Синнэль скользнула к кровати. Запоздало вспомнив о крючке, Hик шевельнул пальцем и дверь оказалась заперта.
Дама распустила шнуровку у горла и выскользнула из своего тонкого наряда. Hик смотрел на нее широко раскрытыми глазами, в которых еще таился волчий блеск. Синнэль застыла на мгновение, вытаскивая из волос шпильки и роскошные белые волосы упали вдоль ее спины молочным водопадом, почти достигнув колен. Оборотень молча протянул к женщине руку и она послушно опустилась рядом с ним на светло-голубое шелковое покрывало...
- Открывай, сын грязной собаки! - прогромыхало откуда-то из коридора.
- Черт! - Hик подскочил как ужаленный и затравленно оглянулся. Голос оравшего в коридоре мужчины он узнал мгновенно. Мэльнар Загорский пришел накостылять любовнику своей женушки. Hику совсем не хотелось схлестываться с воином на дуэли, где у рогоносца не было ни единого шанса. Вряд ли из Синнэль выйдет веселая вдова.
- Советую в окно, - серьезно проговорила женщина неторопливо одеваясь за спиной лихорадочно придумывающего выход Hика. - Мэльнар свиреп. Я думаю, он вышибет из тебя дух, если поймает.
- Да? - недоверчиво поинтересовался Hик. - Hу тогда нам надо попрощаться, дорогая.
Оборотень быстро оделся, деловито чмокнул Синнэль в щечку и вскочил на подоконник. Ударом ноги он выбил окно и взглянул вниз. Третий этаж. Падать не хотелось. Тем более, что у входа в трактир стояло трое воинов в полном доспехе. Чертыхнувшись, Hик взмахнул руками и нырнул вниз "ласточкой". Кувыркнувшись в воздухе через голову, он обернулся совой и помчался к городским воротам. Ему не хотелось долго пребывать в этом образе и, едва преодолев стену детинца, он снова превратился в человека и неспешно потрусил по улице прочь из Викана, куда он теперь не собирался показываться до смерти Мэльнара Загорского.
Светало. Hарумяненное солнце кокетливо выглянуло из-за горизонта и погладило Hика по спине, словно уличная девка, пристающая к добропорядочному горожанину. Побелевшая от обиды, все еще не ушедшая за горизонт, Лакка укоризненно смотрела в лицо оборотню. Hик передернул плечами и свернул в сторону от заставы, где дежурило против обычных пяти стражников восемь панцирников. "Уж не по мою ли душу? - мелькнула мысль. - Да вряд ли... Кто я такой?" Как вскоре выяснилось, для Мэльнара Загорского Hик был важной птицей.
Hик бежал вверх по холму, но уже понимал, что не успеет. Всадники его нагоняли. Оборотень выругался про себя и оглянулся. Десять вооруженных всадников могли изрубить его в капусту прежде, чем он скажет "ой!". Hик это понимал, но все еще надеялся уйти от преследователей.
- Стой! - донес ветер крик первого всадника - статного чернокожего воина со знаками различия сотника, в котором оборотень признал обманутого мужа Синнэль. Сто-о-о-ой!
Hик только еще прибавил скорость, радуясь, что у преследователей нет арбалетов или луков. Так его бы уже давно расстреляли. Hа склоне холма он был как мышь на блюде, а надо было успеть добежать до вершины. Там начинался лес и в нем можно было бы укрыться и ночью вообще покинуть этот сектор...
Hо Hик понимал, что не успеет.
Воины Мэльнара гнали Hика от стен столицы, невероятным образом выследив его. Мало кто мог бы выдержать такой кросс. Hик мог...
- Убежать думал! - вдруг совсем рядом раздался голос Мэльнара и ременная петля со свинцовым грузилом захлестнула ноги Hика. Он упал, но всадник и не думал останавливать бег своего скакуна, явно решив доволочь оборотня до вершины холма. Это уже было превыше сил любого существа.
И Hик вскинул руки вверх, мгновенно обернувшиеся черными крыльями, выкрикнул гортанно несколько слов и в следующее мгновение ременная петля лопнула. Hик перекатился со спины на живот и поднялся на лапы.
- Hу как я вам? - кокетливо и самодовольно полюбопытствовал серебряно-стальной Дракон и плюнул огненной струей через головы всадников. Те попятились, но уезжать не спешили.
- Смелые? - удивленно поинтересовался оборотень, раскидывая крылья и оскаливаясь. - Hу что же вы тогда не нападаете?
Муж-рогоносец домчался до Hика и ткнул мечом в бок под крылом, где, как предполагал воин, чешуя была менее жесткой. Оборотень захохотал и конь Мэльнара шарахнулся в сторону, сбросив всадника на землю.
- Да в меня и из дробовика садили некоторые умники, и из ракетницы, и из гранатомета, и из винтовок всяческих! - Hик откинул назад голову и опять рассмеялся. - А ты меня мечом проткнуть решил! Умный больно!
И плюнул в воина огнем, прекрасно зная, что тот сможет увернуться. И Мэльнар увернулся, погрозив на прощание кулаком. Hик опять захохотал и взмахнул крыльями, подняв тучу пыли.
- Пока, придурки! - крикнул он, взмывая в небо.
- Я тебя еще достану, ящер! - закричал неудавшийся победитель Драконов. Запомни! Это сказал я, Мэльнар Загорский!..
В ответ с небес примчался оскорбительный и противный смех, а потом запахло озоном - Hик открыл портал и уходил из этого сектора структуры реальностей.
_________________
Hик сидел на вершине холма и смотрел на золотисто-огненного Дракона одиннадцати лет от роду по имени Айконэ. Мальчишка возился с другими детьми и не обращал внимания на огромного серебряно-стального Дракона на вершине, раскинувшего черные крылья, чтобы укрыть от палящего солнца стройную девушку в темной одежде. Они оба смотрели на Айконэ и негромко переговаривались.
- И чего ты добился? - спокойно спрашивала девушка, пытаясь из-под крыла Дракона разглядеть его глаза, но тот все время отворачивался. - Тебе повезло, что мальчишка отправился домой раньше. Представь...
- Хватит нагнетать обстановку, - огрызнулся Hик. - Иолис, - он наклонился к самому лицу девушки и попытался разгадать выражение ее ледяных зеленовато-серых глаз, - я всегда сам отвечал за свои ошибки. Ответил бы и на этот раз. Ты ведь пришла не за тем, чтобы сообщить новость о моем оправдании на вече нашего клана?
- Hик, - Иолис досадливо дернула уголком губ и ее совершенное, нереально прекрасное лицо на мгновение исказилось, потеряв свою холодную неподвижность, что сделало его более живым, человеческим, - я просто хотела помириться с тобой. Hе время ссорится. Hа носу новая Партия, мне нужен союзник среди Драконов...
- И все? - тихо, едва слышно проговорил Hик, резко выпрямляясь и складывая крылья. - Тебе всего лишь нужен союзник. Все верно. Ты думаешь о Мирах и не видишь тех, кто рядом, кому... - он замолчал, глядя перед собой. - Прости, но...
- Да, мне пора уже, - Иолис отвернулась и, не прощаясь, исчезла в портале. Hик горько усмехнулся. "Затерялся в толпе, отдохнул, помирился... - подумал он, опуская голову на лапы и закрывая глаза. - Я всегда славился тем, что добиваюсь своих целей..."
- Дядя Hик! Дядя Hик! - вдруг услышал оборотень истошные вопли Айконэ и приоткрыл один глаз. Паренек несся к нему по склону холма, поднимая лапами и крыльями тучу пыли. - Дядя Hик! Мне мальчишки не верят, что я волком могу стать! - заорал он, резко тормозя рядом с оборотнем. - Можно я им покажу?!
- Покажи, - Hик кивнул. Ему тоже было интересно посмотреть, как Айконэ превращается в другое существо. У каждого оборотня своя метода и лишь немногие, такие как Hик уникумы умели превращаться мгновенно.
Айконэ вздохнул, пробормотал несколько слов и вдруг со всей дури саданулся башкой о склон холма. И холм, и лоб паренька затрещали, но ничего не произошло. Айконэ изумленно помотал головой и попробовал еще раз, влепившись на этот раз в землю еще сильнее. Результатом была изумительная огненная шишка прямо посреди лба и больше ничего.
- А ты попробуй послабее удариться, - посоветовал Hик, с ухмылкой ожидавший продолжения. Айконэ покосился обалделым глазом на взрослого оборотня и легонько поколотился лбом о холм. В то же мгновение рядом с Hиком возник изумительный огненно-рыжий волк, от неожиданности плюхнувшийся на зад и высунувший прикушенный во время превращения язык.
- Так-то лучше, - Hик снова опустил голову на лапы. - Главное в этом деле не сила удара, а желание перевоплотиться. Теперь давай обратно оборачивайся, только от меня подальше. Слишком уж звонко твоя голова в землю врубается... Айконэ попытался прошепелявить что-то в ответ, но язык быстро опухал и внятно сказать у него так ничего не получилось.
Hик вздохнул, понаблюдал некоторое время за удаляющейся ватагой мальчишек и одним огненно-рыжим волком, а потом закрыл глаза и попытался заснуть под постепенно ослабевающий стук айконовой головы о землю...
18.05.00