Страница:
Сколь бы мы ни рассматривали деревья, мы будем все время видеть, что они осуществляют самое великое среди растений, и тем не менее, в точности, как и другие, они должны развиваться из маленького ростка. Мы можем ожидать, что найдем именно у них особые руководящие направления развития, которые преследуют высшие цели.
Сначала росток направляет свой корень отвесно и глубоко в землю. Затем, как правило, стебелек у ростка выпрямляется, после чего оба листка у ростка раскрываются насколько возможно. Уже вскоре между ними появляются следующие листочки. В то время как листья у ростка большей частью гладкие и очень простые по форме, последующие листья пытаются вскоре усвоить типичную форму и рисунок своего вида. Лист за листом развертываются, несомые вытягивающимся вверх стеблем. Но рост имеет лишь краткую продолжительность. Пока еще нельзя распознать никакого следа величия. На первом году деревце гораздо меньше большинства трав. Краткий рост, образование нескольких листьев и маленький, но сильный стебель – этого уже достаточно. Пожалуй, это уже растение, маленькое целое, но одновременно оно должно создать основу для чего-то, что последует позже, и, таким образом, это все-таки часть чего-то большего. В то время как травы завершают свое развитие, и достигают своей вершины в цветении, деревце уже ранним летом образует на своей верхушке тщательно закрытую завершающую почку. Это выглядит так, как будто оно хотело бы подождать, даже и при устойчивой благоприятной погоде; в действительности же оно начинает собирать и накапливать строящие вещества. То, что было выстроено, будь даже оно еще очень мало, сильно отвердевает и подготавливается для долгого будущего. Стволик деревенеет, и во всевозможных скрытых местах откладываются запасы питания. Даже в пазухе каждого листа образуется еще маленькая почка. Когда осенью погода станет менее благоприятна, деревце сбросит свои листья; но с твердым стволиком и хорошо закрытыми почками оно сможет выстоять в зимние холода
На второй год оно вновь открывает свои почки. Оно делает это не так рано, как многие воздушные весенние растения, которые очень быстро расцветают и чьи листья опадают уже через несколько недель. Из завершающей почки развивается особенно сильный росток, который растет прямо вверх и образует стебель, несколько более длинный, чем в предыдущем году. Порой из пазушных почек также стремятся развиться уже боковые побеги, но они постоянно отстают от побега, берущего начало из завершающей почки. Дальнейший рост протекает в полном соответствии с ростом первого года. Это может повторяться в течение многих лет. Вначале рост ускоряется из года в год, но наконец, когда у дерева уже есть крона и ею охвачено определенное пространство, темп вновь замедляется.
Если бы происходило только то, что описывается здесь, то хотя ствол и возник бы, но никогда бы не смогла возникнуть благородная форма кроны.
Направленный вверх ствол образуется благодаря сильному импульсу роста, все снова возобновляющемуся в завершающей почке. В принципе, на стволе надо было бы уметь вновь находить след каждой завершающей почки на ее первоначальной высоте. Ствол, стало быть, есть не что иное, как след, который оставил позади себя процесс роста, исходящий год от года от завершающей почки. Если бы все пазушные почки развивались с такой систематичностью, то вместо кроны дерева мы увидели бы метлу. Примерно таким образом растет растение, подобное дроку. Но у деревьев многие почки пребывают в покое, составляя, таким образом своего рода резерв возможностей роста. Другие, хотя и развиваются, но их побеги растут весьма скромно. И все-таки еще слишком много таких, из которых начинают развиваться сильные ветви. Этому противопоставляется своеобразный регулирующий процесс. Каждая ветка может правильно жить, лишь получая достаточно света. Если же она остается позади других, то тогда она все больше и больше попадает в тень кроны, из-за чего ее сила роста еще больше слабеет, так что под конец она отмирает. Вскоре мертвая ветка теряет свою внутреннюю взаимосвязь и эластичность, кора осыпается, древесина становится хрупкой, и наконец вся ветвь обламывается под ударом ветра. То, что человек делает путем обрезания ветвей, есть лишь усиление процесса, непроизвольно разыгрывающегося в природе. Здесь мы снова встречаем величайшие различия у различных сортов деревьев. Бук формирует необычайно плотную крону, потому что его ветви могут развиваться даже в сумраке. У ясеня очень редкая крона, потому что ветви требуют много света.
Кроме этого регулирования, отчасти осуществляющегося извне, есть еще и протекающее совершенно внутри. Не только каждая завершающая почка получает сильнейший импульс роста, но и каждый боковой росток, как бы исполненный почтения, отступает в сторону, пока преуспевает завершающая почка, Только если завершающая почка погибнет, боковые ростки могут полностью выпрямиться. Это правило строго выдерживается у некоторых деревьев, например у клена (а также ели), так что возникают очень прямые стволы. У других, как ильм, эта закономерность нарушается уже довольно рано, так что один ствол скоро делится на несколько тянущихся вместе вверх стволов. В конечном счете, это правило действительно для каждого дерева вблизи почвы, тогда как в направлении вверх его власть слабеет.
То, что мы описали применительно к главному побегу, имеет значение, но в меньшей мере, также и для боковых: там мы видим также преобладание завершающей почки. Уже из всех этих, и еще некоторых других данностей, таких как расстановка листьев, угол между боковой и главной ветвью и так далее, можно понять существенную часть формы дерева. Но мы исследовали рост дерева еще не во всех направлениях. От года к году все это сооружение становится величественнее, оно набирает высоту, охватывает больше пространства. Но становится, возможно, это только благодаря тому, что в глубине и посередине его база укрепляется и растет вширь. В человеческих сооружениях фундамент устанавливается уже при начале постройки и со всей прочностью, необходимой для всего ее плана. У дерева база укрепляется по мере того, как это бывает необходимо; в каждой стадии роста оно представляет собой гармоничное целое. Возрастающее из года в год, в конце концов, – огромное, количество субстанции накапливается летом в центре и служит мощным строительным материалом для могучего ствола и широко разветвляющихся корней. Каждый год древесина каждой ветви, каждого корня, но прежде всего ствола усиливается новым, округло ложащимся вокруг них слоем. Огромные количества живого вещества идут на строительство, собираются и осаждаются в наполовину окаменевшем, оземленном состоянии, чтобы нести молодые, развивающиеся органы.
В наружном же направлении образуется и выделяется толстая кора. Каждое живое существо должно создавать для себя своего рода заповедник. Чтобы защитить нежные жизненные процессы, оно должно выделить мертвый слой, с помощью которого оно сможет сопротивляться влиянию окружающего (ср. Гете. «К морфологии. Введение о замысле»).
Здесь, где жизнь выступает в столь величественной форме, живой слой, находящийся в стволе прежде всего вокруг древесины, выделяет также толстую мертвую массу. И похоже на чудо то, каким образом каждое дерево делает так, что даже этот слой расширяется год от года. Некоторые деревья, такие как дубы, образуют постоянно расширяющиеся трещины и разломы; у других, например у бука, наружная сторона постоянно осыпается, так что они все время имеют гладкую кору; у других деревьев это бывает опять-таки иначе.
Каждый жизненный процесс исходит из более или менее жидкого состояния вещества, да и в дальнейшем протекает весьма текуче. Это действительно даже здесь, где он оканчивается отвердением мертвой массы. Всюду, где кора бывает, поранена, видно, как, начиная с краев, наплывает плотная масса, постепенно пытающаяся закрыть отверстие, дать ему зарасти. Масса состоит из очень твердого дерева с округлой корой, но она растет, как если бы состояла из густого сиропа.
У боковых ветвей происходит нечто весьма своеобразное. В то время как ствол утолщается, им приходится медленно погружаться вовнутрь. Это вызывает в коре, особенно если они расположены косо, напряжения и смещения. Бывают видны даже линии или рубцы по обе стороны от того места, где ветвь выходит из ствола. Береза умеет придавать этим местам очень темную окраску и на этот лад украшает свой белый ствол.
В заключение спросим себя: на каких принципах покоятся все эти процессы, благодаря которым дерево достигает такого величия? В сущности, их только два – сдерживание и систематичность. На систематичность мы уже указали подробно. Сдерживание выражается в медленном росте вначале, позднем распускании весной, в раннем окончании процесса роста летом и в заблаговременном образовании зимних почек, в отставании боковых ветвей при главном побеге. Но прежде всего сюда относится то, как цветет дерево.
Ранее мы видели, как цветение истощает жизненные силы. Неудивительно, что требуется много лет, пока молодое дерево в первый раз осторожно не развернет несколько цветов. Видя, как вначале вместо цветка возникает завершающая почка, можно прийти к убеждению: подавляя цветение, дерево приходит к своему великолепному развитию. Но и у дерева, которое сильно цветет, цветение большей частью явление весьма убогое. Мы видели, что идея растения проявляется в высшей степени в цветке, но что и развитие достигает там конечного пункта, так что в лепестке можно найти минимум жизненной силы. Дерево никогда не позволяет столь полно выявиться своему существу, и делает упор на почки, с помощью которых оно может продолжать свое развитие. Их строение в противоположность строению цветка покоится на сохранении в тайне того, что они как возможности несут в себе.
в) У вьющихся растений мы встречаем ту разновидность роста, которая отмечена быстротой и подвижностью. В то время как при распускании вначале чаще всего начинается развертывание листьев и лишь затем следует сильное вытягивание стебля, здесь же вначале происходит чрезмерное вытягивание и лишь затем развертываются листья. Если растение не имеет опоры, растущая верхушка постоянно висит далеко в наружном направлении и делает необычайно быстрое, вращательное движение. Но как только она находит точку опоры, она обвивается вокруг нее и вьется вверх, как по винтовой резьбе. Но часто также бывает видно, как стебель, который не находит опорной точки, начинает болеть и вскоре отстает в росте.
У взрослого растения особенно бросаются в глаза тонкость стебля и большое расстояние между двумя узлами. Обычно рост у этих растений начинается в тени других. Но как только они оказываются вверху и свет может свободно освещать их, рост большей частью сильно задерживается, чтобы дать пространство богатому развертыванию цветов.
Самым типичным для этой разновидности произрастания является отсутствие центра. Там, где у нормальных растений находится стебель, здесь видно другое растение. Сосуды относительно длинны и широки. Это объясняют необходимостью сильной подачи воды. Такая связь действительно существует. Но самым впечатляющим при этом является то, что даже при более тонком строении явно существует склонность оставлять в центре много свободного пространства.
Отвердение и одревеснение у этих растений особенно заметно в тропиках [ 4]. Но там не возникает сильного ствола, а нечто вроде очень твердого каната. Порой стебель разделяется на несколько деревянных пучков с более мягкой тканью между ними, из-за чего все в целом выглядит как бы сплетенным. Следовательно, даже при таком уплотнении отсутствует установка на центр.
Результатом всех этих особенностей является то, что при минимуме употребления материала растение достигает максимума в распространении в пространстве.
Рассматривая подъем из тьмы к свету как самое существенное в росте растений, можно также сказать: с минимумом средств достигается максимум результатов.
Такие растения могут расти только там, где они могут посылать вверх из почвы сильный поток жидкости. Следовательно, легко понять, что сильнее всего развитыми их встречают во влажных тропических лесах, где в их распоряжении есть много воды и где благодаря сильной жаре водяное действие достигает высшей интенсивности.
г) У типичных хвойных деревьев развитие очень похоже на развитие лиственных деревьев. Завершающая почка преобладает здесь еще сильнее. Из-за этого ствол часто растет очень высоко и прямо как свеча, тогда как боковые ветви стремятся в сторону под прямым углом к нему. Упорядоченность и систематичность лиственных деревьев являются здесь постоянным повторением одного и того же, ибо когда появляются иголки, в них вновь видишь линейную форму ветвей. Хотя иголки – это, в сущности, листья, у них не найдешь и следа расширения или метаморфозы.
У этих растений каждая форма показывает, что они хотят целиком определять себя изнутри. Нельзя ощутить ничего от игрового взаимодействия с окружающим миром. Хотя и они в конечном счете вынуждены несколько приспосабливаться к изменениям в своем окружении, но они делают это всегда очень медленно. Они, например, вообще не приспосабливаются к направлению света. Лишь поздно в мае наши сосны полностью освобождают свои молодые иголки от окружающей их кожицы, и эти иглы опадают приблизительно через три года. Стало быть, хвойное дерево постоянно и главным образом являет прошлое, одеяние из игл двух– или трехлетней давности. Сосновой шишке требуется два полных года для созревания. Лишь на третий год весной она открывается и рассеивает свои семена.
Воздействие воды на эти растения очень ограниченно. Ее подача происходит очень медленно, иголки испаряют мало влаги, у них никогда нельзя почувствовать чего-либо от сочного разрастания. Таким образом, сами они в своем холодном окружении в состоянии усваивать так много солнечного жара, что все растение пропитывается смолой, весьма горючей субстанцией. Очень тесно связана с этим их темная окраска. Чем она темнее, тем больше света впитывается и переводится в тепло благодаря ей. Темные, строго вознесшиеся благодаря силам из земли, глубоко прокаленные силой огня – вот признаки хвойных деревьев.
д) Типичный кактус отличается тем, что жизненные процессы часто задерживаются на полпути или сильно запруживаются. Это растение насколько возможно избегает выхода в окружающий мир. На это указывает уже форма шара или столпа. Но все, что округло, обладает большой способностью усвоения при малой поверхности. На это указывает также тот факт, что листья у кактуса съежились в колючки. В связи с этим вода, которая иначе почти вся испарялась бы поверхностью листьев, остается внутри стебля и помогает ему в его мощном разбухании. Большая часть тела растения состоит из рыхлой ткани, наполненной сильно водянистой слизью.
В связи с тем, что жизненные процессы и превращение материи, происходящие обычно в листе, здесь протекают в стебле, этот последний большей частью отказался от своей склонности к уплотнению и отвердению.
Даже из того, как совершается газообмен, можно понять сдерживание и запруживание жизненных процессов. Зеленые растения в течение дня получают из своего окружения углекислый газ, образуют из него свойственные их природе вещества и выделяют кислород. В темноте же отчетливо проявляется гораздо более слабое дыхание, совпадающее с нашим. Тогда и растения также усваивают кислород, с помощью которого они сжигают сахар, что дает воду и углекислый газ, который они выдыхают, В течение дня это дыхание совершенно прикрыто описанным ранее процессом ассимиляции углекислого газа. Кактусы, как масличные растения, позволяют своему сахару сгорать лишь до растительных кислот, так что можно точно установить легкое окисление. Как только засияет солнце, начинается снова выработка сахара Следовательно, при выделении кислорода образовавшиеся кислоты опять переводятся в сахар. В этом равным образом можно усмотреть нечто, что ослабляет взаимодействие с окружающим. Этим способом кактус избегает выдыхания углекислого газа, который позже он должен был бы снова усваивать в качестве питательного вещества. В связи с этими своеобразными фактами нужно, пожалуй, учесть и то, что даже довольно маленькие части этих растений можно долго хранить и еще очень хорошо сажать или прививать. Кактус пытается образовать для себя свой мир и благодаря этому в высокой мере независим от окружающего. Периферия, которая должна обеспечивать связь с окружающим, направлена главным образом вовнутрь. Она как бы сбежала в область, где иначе тон задает вертикаль, в область, где преобладает стремление к самостоятельности и устойчивости. Благодаря этому сочные, разбухшие части приобретают такие свойства, как жизненная стойкость и большая жизнеспособность (Keimkraft), свойственная обычно более сухим, сжатым частям (ср.1, 6).
Важным моментом времени для кактуса является начало периода дождей. Тогда под поверхностью почвы корни широко растут во все стороны и быстро усваивают воду. Затем стебли начинают свой ленивый рост, вскоре затем во всем своем великолепии раскрываются цветы. На мгновение, кажется, будто кактус отказался от всякой сдержанности, но это относится только к корням и прежде всего цветам. Последние пламенеют своими великолепнейшими красками и распространяют эфирные ароматы. Рост стебля – это только что-то вроде набухания, которое часто идет скорее в ширину, вместо того чтобы идти в длину. В то время как у других растений рост – это прежде всего развертывание от органа к органу, то есть развитие, здесь растение, кажется, хочет решить проблему: «как бы мне расти без развертывания, без развития?»
Как только влажный период минует, кактус вновь целиком обращается к самому себе. Корни отмирают. Цветение и рост совершенно прекращаются.
Но даже в органах, посредством которых кактус связан со своим окружением, он не изменяет своему истинному характеру. Цветы часто бывают образованы из весьма большого числа спирально расположенных лепестков цветочных чашечек и имеют при этом много тычинок. Они состоят, следовательно, из множества периферийных органов. И корни растут почти полностью в периферийном направлении.
Все описанные здесь явления можно было бы понять как приспособление к очень одностороннему окружающему миру. Как и каждое живое существо, кактус превосходно включен в окружающий его мир. Но с нашей точки зрения самое важное то, что во всех этих явлениях выражается определенный стиль: жизненный стиль типа. Это не приспособление, а значит, не окружающий мир определяет тип, как думают большей частью. Тип определяет вид приспособления, или лучше – включения в окружающий мир. Во всех областях мы видим у кактуса крайнее преобладание периферии над вертикалью. Напоследок еще раз продемонстрируем это на примере плода и семени, после того как по-разному увидели это у корня. стебля и цветка.
Для многих видов кактусов примечательно то, что они изобильно цветут и плодоносят, но образуют очень мало семян. Размножение происходит большей частью посредством обломленных частей стебля. В этой ограниченной возможности образования семян мы можем распознать опять-таки неспособность к отвердению, Само собой понятно, что та часть растения, в которой особенно отчетливо выражается своеобразие вертикали, у этих растений должна быть недостаточно развита. Этому противостоит тот феномен, что все части растения обладают особенно большой жизнеспособностью (Keimkraft) и что, следовательно, вегетативное размножение происходит особенно легко.
Есть вид кактусов, у которых на плоде, когда он созрел, снова появляется новый цветок, который после увядания вновь дает плод. Это может продолжаться, пока не выстроятся один за другим до десяти плодов. Эти плоды почти никогда не содержат семян. Но когда они отпадают, то могут пустить корень и образовать новое растение. У таких растений вертикаль не в состоянии доводить процессы до конца. Вместо того чтобы на пути цветения вести цикл роста к новой стадии, плод впадает в состояние, сравнимое с состоянием стебля или ствола.
е) Рост куста начинается большей частью с сильного выдвижения в пространство. Молодой стебель стремится сначала высоко вверх и после постепенного изгиба – вширь В сравнении с деревьями кустарники имеют нечто привольное, ничем не стесненное. Молодые побеги часто продолжают расти до самой осени, пока позволяют условия. Затем, когда отмирает верхушка, возможности жизни консервируются в лежащей ниже и уже одеревенелой части. Следовательно, об образовании завершающей почки не может быть и речи. На следующий год боковые ветки повторяют то же самое. Они тоже распускаются и обращаются дугообразно наружу, но в противоположность деревьям здесь как раз те, что сидят глубже, обнаруживают сильнейшую силу роста и кроме того склонность доминировать над более высокими частями. В то время как у дерева каждая ветвь строится и формируется до мельчайших подробностей, а на следующий год каждый побег находит свое основание в достигнутом в прошлом году, куст как будто охвачен стремлением постоянно начинать заново и никогда ничего не доводить до конца. Здесь также редко встречается только один ствол. Очень часто именно новые побеги устремляются вверх из земли. У деревьев можно заметить своего рода состязание между ветвями, из которых каждая хочет стать главным стволом. У кустарников каждая ветвь избегает опасности превратиться в ствол и обращается насколько возможно в сторону. И если здесь все-таки выступает начало образования ствола, то он бывает сконструирован так, что кривая развивается на кривой. Вполне понятно, что именно этот тип должен являть склонность к образованию колючек. Подобно тому как весь стебель отмирает в месте, где следовало бы ожидать сильнейшего роста, так и в колючках мы имеем дело с органом, который, в сущности, должен был бы стать листом или стеблем, но остался убогим и съежившимся, скоро отмер и особенно сильно отвердел. В образовании колючек вертикальный принцип доведен до абсурда. Вместо подвижного включения и постепенного роста навстречу своему окружению здесь обнаруживается безусловное осуществление собственных ведущих тенденций. Неудивительно, что для самого растения это есть процесс смерти, а для окружения это сводится к поранениям и истреблению. Ведь жизнь всегда покоится на тонком взаимодействии.
В то время как деревья обнаруживают большую сдержанность в своем цветении и в большинстве случаев приносят сухие плоды, большинство кустарников преподносит нам множество прекрасных цветов и приносит часто изобилие ярко окрашенных ягод. Вплоть до времени распускания листьев кустарники обнаруживают свой напористый нрав. Часто они уже давно покрыты зеленью, тогда как деревья еще спокойно ждут с этим. Кустарники поднимаются вверх из глубины почвы как буря. Как только они чего-либо достигнут при этом, они совершенно избавляются от своей субстанции, отказываются от нее – будь то в пользу Космоса, который волшебно вызывает из нее цветы, будь то в пользу Земли, которая позволяет ей отмереть в сухих ветках или мертвых колючках. Да и в ягодах встречается неумеренность. Все сочное, что имеется в процессе роста, продолжается вплоть до плода и повышается силой солнца до сладкого и прозрачной красочности. В ягодах тепло и вода соединяются теснее всего.
ж) Горные растения растут в областях, где они могут найти благоприятные жизненные условия лишь на короткое время. Поэтому их развитие протекает необычайно быстро. Едва сформировав стебель и несколько нежных листочков, они уже раскрывают цветок, который сформирован сравнительно больше, тоньше и имеет более глубокую окраску, нежели цветы долин. Среди горного ландшафта влияние почвенных процессов ослаблено, тогда как благодаря не встречающему на своем пути препятствий свету влияние Космоса могущественно. Поэтому растения уже очень скоро могут освободиться от земного и всем своим существом отдаться свету. Если они находят на своем месте мало света, то в общем растение обнаруживает склонность искать его – оно становится большим и очень растет вширь. Если света много, растение уже скоро бывает удовлетворено и остается маленьким. В высшей степени интересно, что у корня дело обстоит совсем наоборот. Когда света много, высоко в горах или на скудном кремнеземе, он становится большим. Мы видим, стало быть, что когда поток снизу вверх силен, корень остается маленьким, а побеги сильно распространяются вширь. Если силен поток сверху вниз, тогда корень делается большим, а побеги остаются маленькими.
До сих пор мы рассматривали формы произрастания скорее пластически-пространственно, исходя из типичных растений. Но теперь можно с тем же успехом показать, что травянистое растение, то есть растение, стоящее ближе всего к праобразу, проходит одну за другой такие стадии, которые – будучи односторонне преувеличены – позволяют возникать нашим формам произрастания.
Рост у растения исходит из верхушки стебля. Крайняя точка, именуемая вегетативным конусом, – это весьма нежный орган, тщательно укутанный образованными ранее боковыми органами. Там постоянно возникают тонкие набухания или выпячивания, которые постепенно становятся больше, тоньше выработанными и наконец вырастают в листья и пазушные почки. В первой стадии своего роста растение совершенно мягко и сильно проникнуто жизнью и влажностью,
Сначала росток направляет свой корень отвесно и глубоко в землю. Затем, как правило, стебелек у ростка выпрямляется, после чего оба листка у ростка раскрываются насколько возможно. Уже вскоре между ними появляются следующие листочки. В то время как листья у ростка большей частью гладкие и очень простые по форме, последующие листья пытаются вскоре усвоить типичную форму и рисунок своего вида. Лист за листом развертываются, несомые вытягивающимся вверх стеблем. Но рост имеет лишь краткую продолжительность. Пока еще нельзя распознать никакого следа величия. На первом году деревце гораздо меньше большинства трав. Краткий рост, образование нескольких листьев и маленький, но сильный стебель – этого уже достаточно. Пожалуй, это уже растение, маленькое целое, но одновременно оно должно создать основу для чего-то, что последует позже, и, таким образом, это все-таки часть чего-то большего. В то время как травы завершают свое развитие, и достигают своей вершины в цветении, деревце уже ранним летом образует на своей верхушке тщательно закрытую завершающую почку. Это выглядит так, как будто оно хотело бы подождать, даже и при устойчивой благоприятной погоде; в действительности же оно начинает собирать и накапливать строящие вещества. То, что было выстроено, будь даже оно еще очень мало, сильно отвердевает и подготавливается для долгого будущего. Стволик деревенеет, и во всевозможных скрытых местах откладываются запасы питания. Даже в пазухе каждого листа образуется еще маленькая почка. Когда осенью погода станет менее благоприятна, деревце сбросит свои листья; но с твердым стволиком и хорошо закрытыми почками оно сможет выстоять в зимние холода
На второй год оно вновь открывает свои почки. Оно делает это не так рано, как многие воздушные весенние растения, которые очень быстро расцветают и чьи листья опадают уже через несколько недель. Из завершающей почки развивается особенно сильный росток, который растет прямо вверх и образует стебель, несколько более длинный, чем в предыдущем году. Порой из пазушных почек также стремятся развиться уже боковые побеги, но они постоянно отстают от побега, берущего начало из завершающей почки. Дальнейший рост протекает в полном соответствии с ростом первого года. Это может повторяться в течение многих лет. Вначале рост ускоряется из года в год, но наконец, когда у дерева уже есть крона и ею охвачено определенное пространство, темп вновь замедляется.
Если бы происходило только то, что описывается здесь, то хотя ствол и возник бы, но никогда бы не смогла возникнуть благородная форма кроны.
Направленный вверх ствол образуется благодаря сильному импульсу роста, все снова возобновляющемуся в завершающей почке. В принципе, на стволе надо было бы уметь вновь находить след каждой завершающей почки на ее первоначальной высоте. Ствол, стало быть, есть не что иное, как след, который оставил позади себя процесс роста, исходящий год от года от завершающей почки. Если бы все пазушные почки развивались с такой систематичностью, то вместо кроны дерева мы увидели бы метлу. Примерно таким образом растет растение, подобное дроку. Но у деревьев многие почки пребывают в покое, составляя, таким образом своего рода резерв возможностей роста. Другие, хотя и развиваются, но их побеги растут весьма скромно. И все-таки еще слишком много таких, из которых начинают развиваться сильные ветви. Этому противопоставляется своеобразный регулирующий процесс. Каждая ветка может правильно жить, лишь получая достаточно света. Если же она остается позади других, то тогда она все больше и больше попадает в тень кроны, из-за чего ее сила роста еще больше слабеет, так что под конец она отмирает. Вскоре мертвая ветка теряет свою внутреннюю взаимосвязь и эластичность, кора осыпается, древесина становится хрупкой, и наконец вся ветвь обламывается под ударом ветра. То, что человек делает путем обрезания ветвей, есть лишь усиление процесса, непроизвольно разыгрывающегося в природе. Здесь мы снова встречаем величайшие различия у различных сортов деревьев. Бук формирует необычайно плотную крону, потому что его ветви могут развиваться даже в сумраке. У ясеня очень редкая крона, потому что ветви требуют много света.
Кроме этого регулирования, отчасти осуществляющегося извне, есть еще и протекающее совершенно внутри. Не только каждая завершающая почка получает сильнейший импульс роста, но и каждый боковой росток, как бы исполненный почтения, отступает в сторону, пока преуспевает завершающая почка, Только если завершающая почка погибнет, боковые ростки могут полностью выпрямиться. Это правило строго выдерживается у некоторых деревьев, например у клена (а также ели), так что возникают очень прямые стволы. У других, как ильм, эта закономерность нарушается уже довольно рано, так что один ствол скоро делится на несколько тянущихся вместе вверх стволов. В конечном счете, это правило действительно для каждого дерева вблизи почвы, тогда как в направлении вверх его власть слабеет.
То, что мы описали применительно к главному побегу, имеет значение, но в меньшей мере, также и для боковых: там мы видим также преобладание завершающей почки. Уже из всех этих, и еще некоторых других данностей, таких как расстановка листьев, угол между боковой и главной ветвью и так далее, можно понять существенную часть формы дерева. Но мы исследовали рост дерева еще не во всех направлениях. От года к году все это сооружение становится величественнее, оно набирает высоту, охватывает больше пространства. Но становится, возможно, это только благодаря тому, что в глубине и посередине его база укрепляется и растет вширь. В человеческих сооружениях фундамент устанавливается уже при начале постройки и со всей прочностью, необходимой для всего ее плана. У дерева база укрепляется по мере того, как это бывает необходимо; в каждой стадии роста оно представляет собой гармоничное целое. Возрастающее из года в год, в конце концов, – огромное, количество субстанции накапливается летом в центре и служит мощным строительным материалом для могучего ствола и широко разветвляющихся корней. Каждый год древесина каждой ветви, каждого корня, но прежде всего ствола усиливается новым, округло ложащимся вокруг них слоем. Огромные количества живого вещества идут на строительство, собираются и осаждаются в наполовину окаменевшем, оземленном состоянии, чтобы нести молодые, развивающиеся органы.
В наружном же направлении образуется и выделяется толстая кора. Каждое живое существо должно создавать для себя своего рода заповедник. Чтобы защитить нежные жизненные процессы, оно должно выделить мертвый слой, с помощью которого оно сможет сопротивляться влиянию окружающего (ср. Гете. «К морфологии. Введение о замысле»).
Здесь, где жизнь выступает в столь величественной форме, живой слой, находящийся в стволе прежде всего вокруг древесины, выделяет также толстую мертвую массу. И похоже на чудо то, каким образом каждое дерево делает так, что даже этот слой расширяется год от года. Некоторые деревья, такие как дубы, образуют постоянно расширяющиеся трещины и разломы; у других, например у бука, наружная сторона постоянно осыпается, так что они все время имеют гладкую кору; у других деревьев это бывает опять-таки иначе.
Каждый жизненный процесс исходит из более или менее жидкого состояния вещества, да и в дальнейшем протекает весьма текуче. Это действительно даже здесь, где он оканчивается отвердением мертвой массы. Всюду, где кора бывает, поранена, видно, как, начиная с краев, наплывает плотная масса, постепенно пытающаяся закрыть отверстие, дать ему зарасти. Масса состоит из очень твердого дерева с округлой корой, но она растет, как если бы состояла из густого сиропа.
У боковых ветвей происходит нечто весьма своеобразное. В то время как ствол утолщается, им приходится медленно погружаться вовнутрь. Это вызывает в коре, особенно если они расположены косо, напряжения и смещения. Бывают видны даже линии или рубцы по обе стороны от того места, где ветвь выходит из ствола. Береза умеет придавать этим местам очень темную окраску и на этот лад украшает свой белый ствол.
В заключение спросим себя: на каких принципах покоятся все эти процессы, благодаря которым дерево достигает такого величия? В сущности, их только два – сдерживание и систематичность. На систематичность мы уже указали подробно. Сдерживание выражается в медленном росте вначале, позднем распускании весной, в раннем окончании процесса роста летом и в заблаговременном образовании зимних почек, в отставании боковых ветвей при главном побеге. Но прежде всего сюда относится то, как цветет дерево.
Ранее мы видели, как цветение истощает жизненные силы. Неудивительно, что требуется много лет, пока молодое дерево в первый раз осторожно не развернет несколько цветов. Видя, как вначале вместо цветка возникает завершающая почка, можно прийти к убеждению: подавляя цветение, дерево приходит к своему великолепному развитию. Но и у дерева, которое сильно цветет, цветение большей частью явление весьма убогое. Мы видели, что идея растения проявляется в высшей степени в цветке, но что и развитие достигает там конечного пункта, так что в лепестке можно найти минимум жизненной силы. Дерево никогда не позволяет столь полно выявиться своему существу, и делает упор на почки, с помощью которых оно может продолжать свое развитие. Их строение в противоположность строению цветка покоится на сохранении в тайне того, что они как возможности несут в себе.
в) У вьющихся растений мы встречаем ту разновидность роста, которая отмечена быстротой и подвижностью. В то время как при распускании вначале чаще всего начинается развертывание листьев и лишь затем следует сильное вытягивание стебля, здесь же вначале происходит чрезмерное вытягивание и лишь затем развертываются листья. Если растение не имеет опоры, растущая верхушка постоянно висит далеко в наружном направлении и делает необычайно быстрое, вращательное движение. Но как только она находит точку опоры, она обвивается вокруг нее и вьется вверх, как по винтовой резьбе. Но часто также бывает видно, как стебель, который не находит опорной точки, начинает болеть и вскоре отстает в росте.
У взрослого растения особенно бросаются в глаза тонкость стебля и большое расстояние между двумя узлами. Обычно рост у этих растений начинается в тени других. Но как только они оказываются вверху и свет может свободно освещать их, рост большей частью сильно задерживается, чтобы дать пространство богатому развертыванию цветов.
Самым типичным для этой разновидности произрастания является отсутствие центра. Там, где у нормальных растений находится стебель, здесь видно другое растение. Сосуды относительно длинны и широки. Это объясняют необходимостью сильной подачи воды. Такая связь действительно существует. Но самым впечатляющим при этом является то, что даже при более тонком строении явно существует склонность оставлять в центре много свободного пространства.
Отвердение и одревеснение у этих растений особенно заметно в тропиках [ 4]. Но там не возникает сильного ствола, а нечто вроде очень твердого каната. Порой стебель разделяется на несколько деревянных пучков с более мягкой тканью между ними, из-за чего все в целом выглядит как бы сплетенным. Следовательно, даже при таком уплотнении отсутствует установка на центр.
Результатом всех этих особенностей является то, что при минимуме употребления материала растение достигает максимума в распространении в пространстве.
Рассматривая подъем из тьмы к свету как самое существенное в росте растений, можно также сказать: с минимумом средств достигается максимум результатов.
Такие растения могут расти только там, где они могут посылать вверх из почвы сильный поток жидкости. Следовательно, легко понять, что сильнее всего развитыми их встречают во влажных тропических лесах, где в их распоряжении есть много воды и где благодаря сильной жаре водяное действие достигает высшей интенсивности.
г) У типичных хвойных деревьев развитие очень похоже на развитие лиственных деревьев. Завершающая почка преобладает здесь еще сильнее. Из-за этого ствол часто растет очень высоко и прямо как свеча, тогда как боковые ветви стремятся в сторону под прямым углом к нему. Упорядоченность и систематичность лиственных деревьев являются здесь постоянным повторением одного и того же, ибо когда появляются иголки, в них вновь видишь линейную форму ветвей. Хотя иголки – это, в сущности, листья, у них не найдешь и следа расширения или метаморфозы.
У этих растений каждая форма показывает, что они хотят целиком определять себя изнутри. Нельзя ощутить ничего от игрового взаимодействия с окружающим миром. Хотя и они в конечном счете вынуждены несколько приспосабливаться к изменениям в своем окружении, но они делают это всегда очень медленно. Они, например, вообще не приспосабливаются к направлению света. Лишь поздно в мае наши сосны полностью освобождают свои молодые иголки от окружающей их кожицы, и эти иглы опадают приблизительно через три года. Стало быть, хвойное дерево постоянно и главным образом являет прошлое, одеяние из игл двух– или трехлетней давности. Сосновой шишке требуется два полных года для созревания. Лишь на третий год весной она открывается и рассеивает свои семена.
Воздействие воды на эти растения очень ограниченно. Ее подача происходит очень медленно, иголки испаряют мало влаги, у них никогда нельзя почувствовать чего-либо от сочного разрастания. Таким образом, сами они в своем холодном окружении в состоянии усваивать так много солнечного жара, что все растение пропитывается смолой, весьма горючей субстанцией. Очень тесно связана с этим их темная окраска. Чем она темнее, тем больше света впитывается и переводится в тепло благодаря ей. Темные, строго вознесшиеся благодаря силам из земли, глубоко прокаленные силой огня – вот признаки хвойных деревьев.
д) Типичный кактус отличается тем, что жизненные процессы часто задерживаются на полпути или сильно запруживаются. Это растение насколько возможно избегает выхода в окружающий мир. На это указывает уже форма шара или столпа. Но все, что округло, обладает большой способностью усвоения при малой поверхности. На это указывает также тот факт, что листья у кактуса съежились в колючки. В связи с этим вода, которая иначе почти вся испарялась бы поверхностью листьев, остается внутри стебля и помогает ему в его мощном разбухании. Большая часть тела растения состоит из рыхлой ткани, наполненной сильно водянистой слизью.
В связи с тем, что жизненные процессы и превращение материи, происходящие обычно в листе, здесь протекают в стебле, этот последний большей частью отказался от своей склонности к уплотнению и отвердению.
Даже из того, как совершается газообмен, можно понять сдерживание и запруживание жизненных процессов. Зеленые растения в течение дня получают из своего окружения углекислый газ, образуют из него свойственные их природе вещества и выделяют кислород. В темноте же отчетливо проявляется гораздо более слабое дыхание, совпадающее с нашим. Тогда и растения также усваивают кислород, с помощью которого они сжигают сахар, что дает воду и углекислый газ, который они выдыхают, В течение дня это дыхание совершенно прикрыто описанным ранее процессом ассимиляции углекислого газа. Кактусы, как масличные растения, позволяют своему сахару сгорать лишь до растительных кислот, так что можно точно установить легкое окисление. Как только засияет солнце, начинается снова выработка сахара Следовательно, при выделении кислорода образовавшиеся кислоты опять переводятся в сахар. В этом равным образом можно усмотреть нечто, что ослабляет взаимодействие с окружающим. Этим способом кактус избегает выдыхания углекислого газа, который позже он должен был бы снова усваивать в качестве питательного вещества. В связи с этими своеобразными фактами нужно, пожалуй, учесть и то, что даже довольно маленькие части этих растений можно долго хранить и еще очень хорошо сажать или прививать. Кактус пытается образовать для себя свой мир и благодаря этому в высокой мере независим от окружающего. Периферия, которая должна обеспечивать связь с окружающим, направлена главным образом вовнутрь. Она как бы сбежала в область, где иначе тон задает вертикаль, в область, где преобладает стремление к самостоятельности и устойчивости. Благодаря этому сочные, разбухшие части приобретают такие свойства, как жизненная стойкость и большая жизнеспособность (Keimkraft), свойственная обычно более сухим, сжатым частям (ср.1, 6).
Важным моментом времени для кактуса является начало периода дождей. Тогда под поверхностью почвы корни широко растут во все стороны и быстро усваивают воду. Затем стебли начинают свой ленивый рост, вскоре затем во всем своем великолепии раскрываются цветы. На мгновение, кажется, будто кактус отказался от всякой сдержанности, но это относится только к корням и прежде всего цветам. Последние пламенеют своими великолепнейшими красками и распространяют эфирные ароматы. Рост стебля – это только что-то вроде набухания, которое часто идет скорее в ширину, вместо того чтобы идти в длину. В то время как у других растений рост – это прежде всего развертывание от органа к органу, то есть развитие, здесь растение, кажется, хочет решить проблему: «как бы мне расти без развертывания, без развития?»
Как только влажный период минует, кактус вновь целиком обращается к самому себе. Корни отмирают. Цветение и рост совершенно прекращаются.
Но даже в органах, посредством которых кактус связан со своим окружением, он не изменяет своему истинному характеру. Цветы часто бывают образованы из весьма большого числа спирально расположенных лепестков цветочных чашечек и имеют при этом много тычинок. Они состоят, следовательно, из множества периферийных органов. И корни растут почти полностью в периферийном направлении.
Все описанные здесь явления можно было бы понять как приспособление к очень одностороннему окружающему миру. Как и каждое живое существо, кактус превосходно включен в окружающий его мир. Но с нашей точки зрения самое важное то, что во всех этих явлениях выражается определенный стиль: жизненный стиль типа. Это не приспособление, а значит, не окружающий мир определяет тип, как думают большей частью. Тип определяет вид приспособления, или лучше – включения в окружающий мир. Во всех областях мы видим у кактуса крайнее преобладание периферии над вертикалью. Напоследок еще раз продемонстрируем это на примере плода и семени, после того как по-разному увидели это у корня. стебля и цветка.
Для многих видов кактусов примечательно то, что они изобильно цветут и плодоносят, но образуют очень мало семян. Размножение происходит большей частью посредством обломленных частей стебля. В этой ограниченной возможности образования семян мы можем распознать опять-таки неспособность к отвердению, Само собой понятно, что та часть растения, в которой особенно отчетливо выражается своеобразие вертикали, у этих растений должна быть недостаточно развита. Этому противостоит тот феномен, что все части растения обладают особенно большой жизнеспособностью (Keimkraft) и что, следовательно, вегетативное размножение происходит особенно легко.
Есть вид кактусов, у которых на плоде, когда он созрел, снова появляется новый цветок, который после увядания вновь дает плод. Это может продолжаться, пока не выстроятся один за другим до десяти плодов. Эти плоды почти никогда не содержат семян. Но когда они отпадают, то могут пустить корень и образовать новое растение. У таких растений вертикаль не в состоянии доводить процессы до конца. Вместо того чтобы на пути цветения вести цикл роста к новой стадии, плод впадает в состояние, сравнимое с состоянием стебля или ствола.
е) Рост куста начинается большей частью с сильного выдвижения в пространство. Молодой стебель стремится сначала высоко вверх и после постепенного изгиба – вширь В сравнении с деревьями кустарники имеют нечто привольное, ничем не стесненное. Молодые побеги часто продолжают расти до самой осени, пока позволяют условия. Затем, когда отмирает верхушка, возможности жизни консервируются в лежащей ниже и уже одеревенелой части. Следовательно, об образовании завершающей почки не может быть и речи. На следующий год боковые ветки повторяют то же самое. Они тоже распускаются и обращаются дугообразно наружу, но в противоположность деревьям здесь как раз те, что сидят глубже, обнаруживают сильнейшую силу роста и кроме того склонность доминировать над более высокими частями. В то время как у дерева каждая ветвь строится и формируется до мельчайших подробностей, а на следующий год каждый побег находит свое основание в достигнутом в прошлом году, куст как будто охвачен стремлением постоянно начинать заново и никогда ничего не доводить до конца. Здесь также редко встречается только один ствол. Очень часто именно новые побеги устремляются вверх из земли. У деревьев можно заметить своего рода состязание между ветвями, из которых каждая хочет стать главным стволом. У кустарников каждая ветвь избегает опасности превратиться в ствол и обращается насколько возможно в сторону. И если здесь все-таки выступает начало образования ствола, то он бывает сконструирован так, что кривая развивается на кривой. Вполне понятно, что именно этот тип должен являть склонность к образованию колючек. Подобно тому как весь стебель отмирает в месте, где следовало бы ожидать сильнейшего роста, так и в колючках мы имеем дело с органом, который, в сущности, должен был бы стать листом или стеблем, но остался убогим и съежившимся, скоро отмер и особенно сильно отвердел. В образовании колючек вертикальный принцип доведен до абсурда. Вместо подвижного включения и постепенного роста навстречу своему окружению здесь обнаруживается безусловное осуществление собственных ведущих тенденций. Неудивительно, что для самого растения это есть процесс смерти, а для окружения это сводится к поранениям и истреблению. Ведь жизнь всегда покоится на тонком взаимодействии.
В то время как деревья обнаруживают большую сдержанность в своем цветении и в большинстве случаев приносят сухие плоды, большинство кустарников преподносит нам множество прекрасных цветов и приносит часто изобилие ярко окрашенных ягод. Вплоть до времени распускания листьев кустарники обнаруживают свой напористый нрав. Часто они уже давно покрыты зеленью, тогда как деревья еще спокойно ждут с этим. Кустарники поднимаются вверх из глубины почвы как буря. Как только они чего-либо достигнут при этом, они совершенно избавляются от своей субстанции, отказываются от нее – будь то в пользу Космоса, который волшебно вызывает из нее цветы, будь то в пользу Земли, которая позволяет ей отмереть в сухих ветках или мертвых колючках. Да и в ягодах встречается неумеренность. Все сочное, что имеется в процессе роста, продолжается вплоть до плода и повышается силой солнца до сладкого и прозрачной красочности. В ягодах тепло и вода соединяются теснее всего.
ж) Горные растения растут в областях, где они могут найти благоприятные жизненные условия лишь на короткое время. Поэтому их развитие протекает необычайно быстро. Едва сформировав стебель и несколько нежных листочков, они уже раскрывают цветок, который сформирован сравнительно больше, тоньше и имеет более глубокую окраску, нежели цветы долин. Среди горного ландшафта влияние почвенных процессов ослаблено, тогда как благодаря не встречающему на своем пути препятствий свету влияние Космоса могущественно. Поэтому растения уже очень скоро могут освободиться от земного и всем своим существом отдаться свету. Если они находят на своем месте мало света, то в общем растение обнаруживает склонность искать его – оно становится большим и очень растет вширь. Если света много, растение уже скоро бывает удовлетворено и остается маленьким. В высшей степени интересно, что у корня дело обстоит совсем наоборот. Когда света много, высоко в горах или на скудном кремнеземе, он становится большим. Мы видим, стало быть, что когда поток снизу вверх силен, корень остается маленьким, а побеги сильно распространяются вширь. Если силен поток сверху вниз, тогда корень делается большим, а побеги остаются маленькими.
4. Формы произрастания как преувеличение периодов развития у типичных растений
До сих пор мы рассматривали формы произрастания скорее пластически-пространственно, исходя из типичных растений. Но теперь можно с тем же успехом показать, что травянистое растение, то есть растение, стоящее ближе всего к праобразу, проходит одну за другой такие стадии, которые – будучи односторонне преувеличены – позволяют возникать нашим формам произрастания.
Рост у растения исходит из верхушки стебля. Крайняя точка, именуемая вегетативным конусом, – это весьма нежный орган, тщательно укутанный образованными ранее боковыми органами. Там постоянно возникают тонкие набухания или выпячивания, которые постепенно становятся больше, тоньше выработанными и наконец вырастают в листья и пазушные почки. В первой стадии своего роста растение совершенно мягко и сильно проникнуто жизнью и влажностью,