Юлия Фирсанова. Час «Д»

   – В баню? – заинтригованно предположил Рэнд.
   – На костер, – конечно, не слыша вора, продолжил юноша, вздрогнув, словно уже ощущал пламя на своей коже. – Смерть в огне страшна, но спасает душу. Через мучения она из лап Дракона вырывается. За спасенного жрецы Очищающие пять восьмидниц молитвы возносят Дориману, и спасенная душа снова к нему возвращается.
   – А многих до окончательного очищения отмолить удается? – поинтересовалась Элька.
   – Не знаю, – честно признался Шарль. – Изредка жрецы показывают спасенного. Но…
   – Ты им не веришь, – предположила девушка.
   – Те люди не были драконами, я это чувствую, – сознался юноша, сам потенциальный дракон, неуверенно поерзав на скамье.
   – А что случилось с теми, кто уже успел оборотиться полностью, прежде чем об этом жрецы Доримана пронюхали и в тюрьму сунуть успели? Ведь такие были, а иначе с чего бы Авандусу такой крик подымать, а народу в панику впадать? – допытывалась Элька.
   – Говорят, их убили ядом марули, больше ничем нельзя было одолеть проклятых, – скорбно ответил король, видно уже представляя свое плачевное будущее.
   – Сам-то ты хоть одного живого дракона собственными глазами видел? – с внезапным скепсисом уточнила девушка, подумав, а не мистифицирует ли население Авандус и его присные ради власти и сохранения «военного положения» . Может, какого мага-иллюзиониста из дальнего зарубежья выписали.
   – Нет, если только в зеркале, – печально улыбнулся король и прибавил: – А вот труп одного видеть довелось.
   – Как? Где? – уточнила посланница с безжалостностью опытного допросчика.
   – Его всем желающим на площади Костров в Дориме показывали, да и не желающим тоже. Глашатаи да жрецы во всех окрестных городах призывали узреть победу праведных сил над отродьем Черного. Мне тоже лицезреть пришлось. Огромный зверь, зеленая чешуя, одни клыки с мою руку длиной, а когти как пики у стражников, только загнутые. Я потом осторожно разузнал. Он был хромым горшечником Николя, пил сильно, ругался со всеми соседями, но работал всем на зависть. Он во сне оборотился. Разнес дом, жену в развалинах нашли и их младенчика, мертвых. Так дракон никуда и не думал бежать иль лететь, только рычал да мостовую когтями скреб. Его прямо у дома и убили. Остальные раненые сумели улететь в сторону гор, там, наверное, и конец свой встретили.
   – А драконы действительно опасны? Сколько человек погибло при убийстве этого вашего горшечника-оборотня? – снова спросила въедливая Элька.
   – Не знаю, кажется, никого. Жрецы еще хвалились, что их молитвы сковали чудовище неодолимыми путами. Но говорят, что драконы убивают и едят людей, для них никого слаще истинно верующего в Доримана нет, а еще разрушают дома, насылают болезни… – начал медленно перечислять король.
   – Хлад, мор и глад, – продолжила за Шарля девушка и насмешливо уточнила: – А есть во всей этой ахинее хоть капля истины? Неужто оборотни на все это способны и все как один кровожадны и беспощадны? И вывод этот сделали из-за одного-единственного несчастного случая с пьяницей горшечником?
   – С такими зубками, как у драконов, только цветочки на лугу собирать, – бойко предположил Рэнд. – Вон, наш Эсгал хоть и гепард, а большой любитель цветов. Шашлыки из них хорошие получаются.
   – Не знаю, – беспомощно вздохнул юноша. – Я ничего не знаю наверняка. Это у Авандуса свои шпионы Ищущие да Очищающие повсюду есть. Лорд Дрэй тоже осведомителей имел. Но мне теперь сообщают лишь то, что я должен слышать. Я не истинный король, каким был мой отец, а марионетка на троне, чтобы по праздникам народу показывать. Если мои глаза станут радужными, Авандус только обрадуется.
   – Скажи, а что имеют бескорыстные служители Доримана со своего беззаветного служения и поиска оборотней? – продолжала вынюхивать информацию Элька с дотошностью терьера.
   – Госпожа? – моргнув, переспросил Шарль, не поняв вопроса.
   – Что с имуществом истребленных драконов? – поставила вопрос ребром Элька.
   – Если у оборотня нет родственников, то вся собственность переходит в казну храма, – наконец ответил король. – Если наследники имеются, то, уплатив треть состояния чудовища в качестве очистительной жертвы, они могут вступить во владение имуществом, не боясь, что проклятие перейдет на них.
   – А если проклятие вдруг перейдет, то жрецы всегда могут заявить, что «ни с того ни с сего кирпич на голову никому не падает», то есть наследничков жадность сгубила, и они от положенной трети кусок утаили, беднягу Доримана босоногого обделив. Вот проклятие и обрушилось на грешные головы. Не жмотничай вдругоряд! И ничего никому не докажешь. Отлично устроились жрецы, – процедила Элька вне себя от бешенства.
   – Не стоит так нервничать, лапочка, – вновь подбодрил ее Рэнд. – Водички дать попить или корешок какой у Мири попросить пожевать?
   Негодующе фыркнув, Элька спросила у короля:
   – А где нам найти лорда Дрэя? Похоже, он единственный здравомыслящий человек в вашем королевстве. Хотелось бы с ним побеседовать.
   – Он исчез. После того как глаза моего наставника стали радужными, он пропал из дворца, исчезла без следа и вся его семья. Я надеюсь только, что они успели скрыться и не попали в руки Авандуса. Архижрец его всегда ненавидел. Владениями Дрэев пока управляет государство, а сам он объявлен пропавшим без вести. Я не верю, что мой друг и учитель стал чудовищем или мертв, – измученно вздохнул Шарль, беспомощный потерявшийся мальчишка, оставшийся без друзей и родных в полном одиночестве.
   – Бедный мальчик, – от всей души посочувствовала королю Мири и пылко предложила: – Мы обязательно должны ему помочь.
   – Постараемся. – Кажется, Рэнд утешающе похлопал эльфийку по плечу.
   – Какая интересная вспышка мутации, – деловито пробормотал молча слушавший Макс и решительно потребовал: – Элька, мне нужна кровь парня. Хочу кое-что проверить.
   – Угу, – ответила всем сразу девушка и, секунду подумав, предупредила юношу: – Ты нам очень помог своим рассказом, Шарль. А теперь мне надо кое-что обсудить с друзьями, так что не удивляйся тому, что услышишь.
   – Хорошо, – заинтригованно согласился юноша, с облегчением сообразив, что его допрашивать больше не будут. Ради своего королевства он был готов и дальше отвечать на вопросы девушки, но с каждым ответом все больше беспокойства и сомнений в правильности действий жрецов и вообще всего, что творилось в Дорим-Авероне, поселялось в душе юного короля. Нет, даже по малолетству Шарль никогда до конца не доверял Авандусу и его коллегам, но, похоже, сейчас они единственные знали, что делать с драконами, и пусть наживались на беде народа, но все-таки активно действовали. Вот если бы посланцы смогли предложить другой способ, если б не нужно было убивать тех, кто пострадал от проклятия Доримана…
   – Рэнд, как там Лукас с Галом поживают? – осведомилась Элька.
   После нескольких дел Связист внес некоторые корректировки в конструкцию магического зеркала и так отрегулировал заклинание, что через него, как по современному телевизору, можно было одновременно наблюдать за несколькими носителями перстней одновременно. Чем, собственно говоря, сейчас и занималась оставшаяся дома команда.
   – Поют. – В голосе вора явственно послышалась издевка.
   – Что, и Лукас тоже? – изумилась девушка. Гала-то она всегда считала способным на все, даже на такое странное извращение, как получение удовольствия от гимнов Дориману, но маг производил впечатление психически нормального субъекта, насколько вообще может быть нормален маг, зацикленный на своей внешности.
   – Нет, – нехотя признал Фин. – Они с Галом услаждают свой слух. А жрецы закругляться все не собираются.
   – Наверное, для посланцев Совета богов устроили показательное выступление и надеются на длительный ангажемент и межмировое турне, – догадалась девушка.
   – С кем вы говорите, госпожа? – робко спросил Шарль, когда из ниоткуда раздался незнакомый мужской голос.
   – С другом, – ответила Элька и пояснила: – Видишь ли, твое величество, в ваш мир мы пришли втроем, но еще трое остались дома, чтобы внимательно следить за происходящим и помогать нам, если потребуется. Сейчас я хочу тоже вернуться домой и понаблюдать, как идут дела на Совете жрецов. Предлагаю тебе отправиться со мной. Все равно в комнату пока никто заглянуть не сможет. Пусть думают, что мы от зеркала не отходим, никак своими отражениями не налюбуемся.
   – Тяжелый случай, – не удержавшись, прокомментировал Рэнд.
   – А ты что думал? – надменно задрала нос девушка. – Любовь к самому себе – роман на всю жизнь! Тем более есть, за что любить, ведь мы такие красивые!
   Шарль, не удержавшись, рассмеялся и вежливо попросил:
   – Я хотел бы отправиться с вами, госпожа, если можно. Мне еще не доводилось бывать в иных мирах.
   – Даже нужно, – заверила его Элька и, взяв юношу за руку, нажала на перстень, чтобы телепортироваться домой.
   Секунду спустя она уже стояла у зеркала перед тремя наблюдателями, жующими закуски. На столике скопилось изрядное число пустых пакетиков и тарелочек.
   Постоянно недоедающий Рэтик, раскинув лапки, дремал под столом шарообразным пузиком кверху. Оставалось только удивляться тому, что крыс при такой нагрузке на пищеварительную систему умудрялся сохранять отличную физическую форму, наверное, брал пример с хозяина, у которого любое количество слопанных блюд моментально трансформировалось в нервную энергию. Макс, как и Рэнд, тоже мог жевать без перерыва какую-нибудь гадость вроде чипсов и гамбургеров, но, вопреки всем законам сохранения вещества, не толстел. Вероятно, его рассеянный организм просто забывал о том, что излишки питательных веществ надлежит переводить в жировые отложения.
   – Приветик! – быстренько поздоровалась Элька с друзьями.
   – Счастлив лицезреть вас, господа и милая госпожа, – оглядевшись, отвесил легкий полупоклон король. С одной стороны, ему первому кланяться не пристало, тем более сидящим в его присутствии людям, но, с другой, сидели-то перед ним не кто-нибудь, а посланцы богов. Кто же еще мог рядиться в столь причудливые одеяния?
   Дивной красоты хрупкая остроухая, желтоглазая, темноволосая девушка в чем-то темно-красном и легком доброжелательно улыбнулась королю.
   – Вы эльфийка? – радостно уточнил Шарль и, когда Мирей кивнула, сказал: – К нам как-то приезжали послы вашей расы из Леольтимина о поставках мильтира договор перезаключать и из Талиэля шикар для своего Заповедника Миров поймать.
   – О, вот и кровушка прибыла, качай сколько хочешь, Макс, – вставая, приветливо заявил остроносый светловолосый парень, судя по виду, типичный проныра, в лимонно-желтой рубашке с синим шитьем и очень узких штанах, нескромно обтягивающих мужское хозяйство.
   Шарль тихо ойкнул, оторвавшись от восхищенного созерцания Мирей, и испуганно оглянулся на Эльку, желая убедиться, что незнакомец всего лишь странно шутит.
   – Рэнд! – нахмурилась эльфийка.
   – Фин, ну нельзя же так пугать человека! – укоризненно сказал Рэнду темноволосый юноша и ободряюще улыбнулся Шарлю, просыпав из странного маленького пакетика себе на очень короткие синие штаны с бахромой что-то маленькое и округло-золотистое.
   – Давай, Макс, поучи, как надо! – с кровожадным энтузиазмом предложил названный Рэндом и ухмыльнулся.
   – Ты не бойся парень. Ой, к королям, кажется, нужно обращаться «ваше величество» . Рэнд шутит. Короче, не бойтесь, мне нужно всего несколько капель вашей крови, – торопливо объяснил Шпильман, собирая с колен чипсы.
   – А зачем? – склонив голову набок, опасливо поинтересовался Шарль.
   Король с детских лет сторонился докторов, и было отчего. Шарль рос жизнерадостным, замечательно здоровым ребенком, любимым, но не обремененным излишней опекой родителей. Как-то лет в восемь мальчишку свалила неизвестная зараза, и дворцовый лекарь, устроенный на место по протекции, едва не уморил его кровопусканиями, вещая что-то о сгущении жидкости. Тут же вился и архижрец. Авандус окуривал спальню больного какой-то приторной мерзостью, распевал гимны во славу Доримана и призывал к покаянию и молитвам. Но Шарлю становилось лишь хуже. Отец и мать – люди творческие и очень далекие от реальности, сроду никогда не болевшие, только беспомощно охали над единственным поздним ребенком, одной ногой уже стоявшим в могиле, когда вернулся из дипломатической поездки по мирам лорд Дрэй. Пинком спустив коновала с ланцетом с парадной лестницы, а Авандусу настоятельно велев распевать гимны не у одра больного, а в храме для пущей действенности, он привел сведущую травницу. Старушка-одуванчик в два счета поставила паренька на ноги несколькими порциями отвратительно горькой отравы. Здоровье Шарлю вернулось, но доверие к профессиональным лекарям было подорвано безвозвратно.
   – Нужно сделать анализ крови на ДНК и анализ генных вариаций с помощью ПЦР-тест-системы и Окулайдера, потом провести сравнительный анализ для выявления отклонений в развитии, заложить данные в программу, чтобы построить модель вероятностного развития мутационных процессов… – с готовностью начал радостной скороговоркой пояснять Макс, фанатично сверкая глазами.
   – О? – Глаза Шарля непонимающе расширились.
   – По одной капельке твоей крови он постарается узнать, почему ты и другие люди могут обратиться в драконов, – сжалившись, пояснила Элька, кое-что уяснившая из вдохновенной речи заумного приятеля.
   – Берите сколько надо, если это поможет моему народу, – вздернув рукав, с пылкой готовностью самоотверженно подставил запястье король, словно готовясь к укусу вампира.
   – Пойдем в технический зал, он здесь же, на этаже. Там стоит анализатор и есть нужные инструменты, – предложил Макс и попросил: – Мири, ты не поможешь?
   – Попробуй только без меня начать! – пригрозила целительница, живо представляя себе располосованного неумелой рукой Макса юного короля Дорим-Аверона и самого Шпильмана, истекающего кровью заодно с жертвой.
   – И не подумаю, – чистосердечно ответил технарь, перед глазами которого, вероятно, стояла та же самая трагическая картина. Макс всегда предпочитал иметь дело уже с готовыми ингредиентами, вне зависимости от того, касалось ли это лапши быстрого приготовления или пробы крови на анализ.
   Шпильман увел Шарля, следом за ними из комнаты выскользнула неуловимо-воздушная Мирей, чьи кожаные туфельки работы эльфийских мастеров, как всегда, ступали совершенно бесшумно.
   Опустившись по соседству с Рэндом в кресло, нагретое Максом, Элька заявила:
   – Теперь можно посмотреть, живы ли еще наши меломаны.
   – Полный план! – скомандовал Рэнд, и маленькое изображение в углу зеркала послушно увеличилось в размерах, заменяя собой заурядное отражение зала совещаний.
   Овальная зала средних размеров была декорирована в том же унылом стиле, что и часовня, правда окна тут были. Проемы между ними занимали фрески с лысым бровастиком и его приятелем-драконом и скульптурные изображения на ту же тему. Несмотря на солнечный день, окна были тщательно задернуты тяжелыми неприятно коричневыми портьерами, и даже маленькая толика солнечного света не осмеливалась проникнуть в помещение. Зал по традиции освещался страхолюдными лампами. По периметру его на сером каменном полу были расставлены жесткие даже на вид стулья с высокими спинками, штук пятьдесят. Сплошной круг их прерывался небольшим возвышением с белой кафедрой и маленьким столиком, похожим на детскую парту, там сидел щуплый мужичонка, тонувший даже в своей маленькой рясе, с пачкой листов и письменными принадлежностями, наверное, секретарь Совета. Стулья были заняты существами в серых балахонах с капюшонами. По краю балахонов шел толстый черный кант. Видно, не все жрецы придерживались диеты, избранной Авандусом, поскольку наблюдатели заметили и весьма крупные, даже тучные экземпляры служителей Доримана, явно не ограничивающие потребности своего тела в пище насущной. По правую сторону от писаря сидело пятеро мужчин, чье мускулистое телосложение не могли скрыть стандартные балахоны. Впрочем, присмотревшись, Элька заметила на груди у качков вышитое изображение черного меча и решила, что эти ребята относятся к другой разновидности монахов, нежели большинство. Слева от кафедры восседала еще пятерка мужчин, чьи серые балахоны украшал белый кант. Лукас и Гал, вытянувший свои, казавшиеся неподготовленному наблюдателю бесконечными, ноги, сидели рядом с «меченосцами», на точно таких же стульях, как и все.
   Концерт жрецы все-таки закончили, но, судя по дивно-оливковому оттенку лица чувствительного мага, не так давно. Похоже, Авандус даже успел продекламировать собравшимся братьям большую часть пышной приветственной речи. Когда включился звук, архижрец как раз торжественно вещал, воздев свои костлявые длани к высокому потолку:
   – В преддверии Дня Сошествия Доримана собрались мы, братия Ищущие, Очищающие и Покровители со всех провинций великого государства нашего – Дорим-Аверона – на большой Совет. Да пребудет с нами дух Доримана! Да направит Великий Дориман нас на единственно праведный путь, дарует силы, укрепит нашу волю, наделит ясностью взор и просветлит мысли!
   – Отбеливатель купи, Плинтус, больше уже, боюсь, ничто не поможет, – тихо и зло посоветовала Элька. – А заодно и освежитель воздуха!
   – И да придаст сил для борьбы с поддавшимися искусу разрушителя отступниками! Да будет прославлено имя Доримана в мирах! – возопил Авандус, потрясая костлявыми руками.